Страница:
– Кто же знал… – проворчал Гарайла. – То-то я смотрю, как мимо него ни пойдешь, парочки торчат… – Он задумчиво покрутил головой, несколько ошарашенный новыми знаниями об окружающем мире, и решительно вытянулся перед Сварогом: – Разрешите идти, государь? Работы невпроворот…
– Идите, маршал, – охотно кивнул Сварог.
Гарайла отдал честь, развернулся на месте и быстрыми шагами промаршировал к выходу. Несомненно, разум у него уже кипел от громадья планов, реорганизаций, новшеств и реформ, связанных с новым назначением, – и ничего другого ему от жизни не было нужно, счастливой, умиротворенной душе. Сварог даже позавидовал мимолетно – вот так, походя, экспромтом почти вознес человека к вершине желаний. Нужно будет придумать ему красивый маршальский мундир с вышитыми золотом боевыми скакунами, скрещенными клинками и еще какой-нибудь хренотенью. Горы свернет…
– Неплохо, должна признать, – сказала Старая Королева. – Если бы эта идея пару лет назад пришла в голову мне…
– Меня бы здесь сейчас не было, – понятливо кивнул Сварог. – Я понимаю. Что делать…
– К чему это умилительное примирение?
– А вы еще не поняли, ваше величество? – усмехнулся Сварог. – Я вовсе не собираюсь вас убивать или сажать в крепость. К чему эти пошлости, когда я задыхаюсь от острейшей кадровой нехватки? Вы умны, энергичны… и, чует мое сердце, не испытываете особенного почтения перед единственной и неповторимой человеческой жизнью, дающейся один раз…
– Да, это в моем стиле, – спокойно кивнула она. – Рада, что вы это оценили. Я же видела, как вы, разговаривая с маршалом, краем глаза все же следили за моими движениями… И правильно делали, похоже, из вас еще выйдет толк. Между прочим, у меня в посохе и в самом деле есть лезвие с пружиной – совершенно необходимая вещь для бедной старушки в наши беспокойные времена… Не подскажете ли, как намерены меня использовать?
– Охотно, – сказал Сварог. – Я вас направлю в Три Королевства. С самыми широкими полномочиями. А заодно поручу вам Пограничье и Ямурлак – там мои ребята сейчас как раз вылавливают по чащобам уцелевших чудовищ, но, думается, и на ваш век хватит…
– Неужели наместницей?!
– Ну, это будет называться чуточку иначе, – сказал Сварог. – Ваш официальный титул отныне звучит следующим образом: Первый Подмастерье Главного Зодчего Ордена Возрождения Трех Королевств…
– Это еще что такое? – поинтересовалась она с искренним недоумением.
– Вы все скоро узнаете, – заверил Сварог. – Мне отчего-то кажется, что вы быстро освоитесь с этой работой… Ничего особенно уж нового, в принципе…
– А вы не боитесь, что…
– Что вы укрепитесь там и попытаетесь отложиться? – понятливо подхватил Сварог. – Нет, не думаю… Три Королевства очень уж долго придется обустраивать, чтобы они стали тем местом, где по-настоящему умный человек захочет воцариться. Одним словом, как только у меня будут новые печати, я оформлю бумаги по всем правилам – и вы отбудете к месту службы…
– Интересно, а на какие деньги вы собираетесь обустраиваться? Королевство по уши в долгах и займах – как, впрочем, и все остальные ваши владения. Ходят, правда, слухи о несметных богатствах Хелльстада, о сундуках с невиданными самоцветами… но если вы попытаетесь их продавать, лишь обрушите рынок ювелирных изделий – еще до того, как получите мало-мальски значимую прибыль…
– Положительно, я в вас не ошибся, – сказал Сварог. – Вы тонко и моментально подметили слабое место всего проекта… Но могу вас заверить, что я кое-что придумал.
– Что?
– А не расскажете ли, как вам удалось ускользнуть из замка в горах Оттершо? – спросил Сварог. – Обстоятельства были довольно странными… Молчите? Вот видите, у меня тоже есть свои тайны. Я не спрашиваю, согласны ли вы, и так видно. Составьте хотя бы приблизительные списки того, что вам потребуется, и тех, кто сам потребуется. Не думаю, что кто-то рискнет этим землям угрожать, но нужно предусмотреть все: армейские части, полиция, чиновники…
– Вы забыли о шпиках, государь. Впрочем, я и так понимаю, что от них возле меня будет не протолкнуться…
– Что поделать, – сказал Сварог с обаятельной улыбкой. – Вы же умная женщина, ваше величество, сами все понимаете. Я в меру добрый, но не благодушный. Успел уже понять, что лучший друг короля – это тайная полиция, разумеется, при условии, что есть кому за ней следить… Итак, армия, полиция…
– И несколько кораблей, – перебила она. – Военных, я имею в виду.
– Вы что, намерены устраивать морские сражения? – поднял бровь Сварог. – Пока вроде бы не с кем…
– Ваше величество, – ответила она без тени улыбки. – Вы что-нибудь слышали о Великом Кракене?
– Разумеется, – сказал Сварог. – От монахов. Великий Кракен – одно из земных воплощений Князя Тьмы, так называемое Воплощение Воды. Правда, иные ученые мне говорили, что Великий Кракен – не более чем предание…
– Это предание просыпается, – сказала Старая Королева глядя ему в глаза так, что Сварогу моментально стало неуютно. – Какую бы околесицу ни несли ваши ученые. И когда он начнет всплывать на поверхность, на землю обрушатся неслыханные беды. Вы можете мне не верить…
– Знаете, – серьезно сказал Сварог, – бывают моменты, когда я готов верить всему… еще и оттого, что считаю тех, кто мне рассказал о Великом Кракене, крайне серьезными людьми. Может быть, вы, в таком случае, знаете даже, где хранится легендарное Копье Морских Королей? Которым только и можно его убить?
– Увы, нет. Мне только известны кое-какие приметы, неопровержимо свидетельствующие, что Великий Кракен ожил. В первую очередь начнет всплывать рыба. И морские птицы будут покидать море.
– Ага, – сказал Сварог. – Вот оно в чем дело… Хорошо, корабли у вас будут. Надеюсь, вы верите, что я искренне намерен…
– Я знаю, что вы не врете, – сказала Старая Королева, вновь став похожей на строгую учительницу.
Дверь приотворилась. В щель с надлежащим почтением просунулся драгун, большей своей частью оставаясь в коридоре, откашлявшись, доложил:
– Ваше величество, его светлость просят вас пожаловать… Там какие-то срочные дела…
– Сейчас иду, – сказал Сварог. – Извините, ваше величество…
«Как прикажете понимать это „Я знаю“? – подумал он, повернувшись к двери. – Как будто она… Но ведь здесь, на земле, только я один такое умею: безошибочно определять, врет человек или говорит правду. На земле это умение забыто напрочь, по самым достоверным сведениям…»
Уже взявшись за ручку, он обернулся и послал нечто – немудреный, короткий магический сигнал, позволивший бы ему понять, с чем он, собственно, имеет дело. Словно негромко свистнул – ничего особенно сложного, если тебя этому научат на небесах…
И растерянно замер. Если перевести то, что произошло с его сигналом, на обычные человеческие слова, то выглядело это так: словно бы человек небрежно взмахнул мечом, рассчитывая ткнуть незащищенного противника, но неспешно опускавшийся клинок вдруг с лязгом и звоном наткнулся на некий невидимый щит, отразивший ленивый взмах так, что меч едва не вывернулся из пальцев…
Все это произошло в совершеннейшей тишине. Сварог ошарашенно смотрел на Старую Королеву, а она недоуменно подняла бровь с таким видом, словно ничего и не случилось, и ей странны его нелепая поза, застывший взгляд…
Он вовремя опомнился. Во-первых, никакого присутствия черной магии – а это уже кое-что. Во-вторых, так просто эту дамочку не расколешь и не разговоришь. В-третьих – какие-то срочные дела. Ничего, это не самая сложная загадка, может и подождать. Никуда не денется, в эти смутные времена Сварог для нее – единственная защита…
И он, вежливо раскланявшись, захлопнул за собой дверь.
– Идите, маршал, – охотно кивнул Сварог.
Гарайла отдал честь, развернулся на месте и быстрыми шагами промаршировал к выходу. Несомненно, разум у него уже кипел от громадья планов, реорганизаций, новшеств и реформ, связанных с новым назначением, – и ничего другого ему от жизни не было нужно, счастливой, умиротворенной душе. Сварог даже позавидовал мимолетно – вот так, походя, экспромтом почти вознес человека к вершине желаний. Нужно будет придумать ему красивый маршальский мундир с вышитыми золотом боевыми скакунами, скрещенными клинками и еще какой-нибудь хренотенью. Горы свернет…
– Неплохо, должна признать, – сказала Старая Королева. – Если бы эта идея пару лет назад пришла в голову мне…
– Меня бы здесь сейчас не было, – понятливо кивнул Сварог. – Я понимаю. Что делать…
– К чему это умилительное примирение?
– А вы еще не поняли, ваше величество? – усмехнулся Сварог. – Я вовсе не собираюсь вас убивать или сажать в крепость. К чему эти пошлости, когда я задыхаюсь от острейшей кадровой нехватки? Вы умны, энергичны… и, чует мое сердце, не испытываете особенного почтения перед единственной и неповторимой человеческой жизнью, дающейся один раз…
– Да, это в моем стиле, – спокойно кивнула она. – Рада, что вы это оценили. Я же видела, как вы, разговаривая с маршалом, краем глаза все же следили за моими движениями… И правильно делали, похоже, из вас еще выйдет толк. Между прочим, у меня в посохе и в самом деле есть лезвие с пружиной – совершенно необходимая вещь для бедной старушки в наши беспокойные времена… Не подскажете ли, как намерены меня использовать?
– Охотно, – сказал Сварог. – Я вас направлю в Три Королевства. С самыми широкими полномочиями. А заодно поручу вам Пограничье и Ямурлак – там мои ребята сейчас как раз вылавливают по чащобам уцелевших чудовищ, но, думается, и на ваш век хватит…
– Неужели наместницей?!
– Ну, это будет называться чуточку иначе, – сказал Сварог. – Ваш официальный титул отныне звучит следующим образом: Первый Подмастерье Главного Зодчего Ордена Возрождения Трех Королевств…
– Это еще что такое? – поинтересовалась она с искренним недоумением.
– Вы все скоро узнаете, – заверил Сварог. – Мне отчего-то кажется, что вы быстро освоитесь с этой работой… Ничего особенно уж нового, в принципе…
– А вы не боитесь, что…
– Что вы укрепитесь там и попытаетесь отложиться? – понятливо подхватил Сварог. – Нет, не думаю… Три Королевства очень уж долго придется обустраивать, чтобы они стали тем местом, где по-настоящему умный человек захочет воцариться. Одним словом, как только у меня будут новые печати, я оформлю бумаги по всем правилам – и вы отбудете к месту службы…
– Интересно, а на какие деньги вы собираетесь обустраиваться? Королевство по уши в долгах и займах – как, впрочем, и все остальные ваши владения. Ходят, правда, слухи о несметных богатствах Хелльстада, о сундуках с невиданными самоцветами… но если вы попытаетесь их продавать, лишь обрушите рынок ювелирных изделий – еще до того, как получите мало-мальски значимую прибыль…
– Положительно, я в вас не ошибся, – сказал Сварог. – Вы тонко и моментально подметили слабое место всего проекта… Но могу вас заверить, что я кое-что придумал.
– Что?
– А не расскажете ли, как вам удалось ускользнуть из замка в горах Оттершо? – спросил Сварог. – Обстоятельства были довольно странными… Молчите? Вот видите, у меня тоже есть свои тайны. Я не спрашиваю, согласны ли вы, и так видно. Составьте хотя бы приблизительные списки того, что вам потребуется, и тех, кто сам потребуется. Не думаю, что кто-то рискнет этим землям угрожать, но нужно предусмотреть все: армейские части, полиция, чиновники…
– Вы забыли о шпиках, государь. Впрочем, я и так понимаю, что от них возле меня будет не протолкнуться…
– Что поделать, – сказал Сварог с обаятельной улыбкой. – Вы же умная женщина, ваше величество, сами все понимаете. Я в меру добрый, но не благодушный. Успел уже понять, что лучший друг короля – это тайная полиция, разумеется, при условии, что есть кому за ней следить… Итак, армия, полиция…
– И несколько кораблей, – перебила она. – Военных, я имею в виду.
– Вы что, намерены устраивать морские сражения? – поднял бровь Сварог. – Пока вроде бы не с кем…
– Ваше величество, – ответила она без тени улыбки. – Вы что-нибудь слышали о Великом Кракене?
– Разумеется, – сказал Сварог. – От монахов. Великий Кракен – одно из земных воплощений Князя Тьмы, так называемое Воплощение Воды. Правда, иные ученые мне говорили, что Великий Кракен – не более чем предание…
– Это предание просыпается, – сказала Старая Королева глядя ему в глаза так, что Сварогу моментально стало неуютно. – Какую бы околесицу ни несли ваши ученые. И когда он начнет всплывать на поверхность, на землю обрушатся неслыханные беды. Вы можете мне не верить…
– Знаете, – серьезно сказал Сварог, – бывают моменты, когда я готов верить всему… еще и оттого, что считаю тех, кто мне рассказал о Великом Кракене, крайне серьезными людьми. Может быть, вы, в таком случае, знаете даже, где хранится легендарное Копье Морских Королей? Которым только и можно его убить?
– Увы, нет. Мне только известны кое-какие приметы, неопровержимо свидетельствующие, что Великий Кракен ожил. В первую очередь начнет всплывать рыба. И морские птицы будут покидать море.
– Ага, – сказал Сварог. – Вот оно в чем дело… Хорошо, корабли у вас будут. Надеюсь, вы верите, что я искренне намерен…
– Я знаю, что вы не врете, – сказала Старая Королева, вновь став похожей на строгую учительницу.
Дверь приотворилась. В щель с надлежащим почтением просунулся драгун, большей своей частью оставаясь в коридоре, откашлявшись, доложил:
– Ваше величество, его светлость просят вас пожаловать… Там какие-то срочные дела…
– Сейчас иду, – сказал Сварог. – Извините, ваше величество…
«Как прикажете понимать это „Я знаю“? – подумал он, повернувшись к двери. – Как будто она… Но ведь здесь, на земле, только я один такое умею: безошибочно определять, врет человек или говорит правду. На земле это умение забыто напрочь, по самым достоверным сведениям…»
Уже взявшись за ручку, он обернулся и послал нечто – немудреный, короткий магический сигнал, позволивший бы ему понять, с чем он, собственно, имеет дело. Словно негромко свистнул – ничего особенно сложного, если тебя этому научат на небесах…
И растерянно замер. Если перевести то, что произошло с его сигналом, на обычные человеческие слова, то выглядело это так: словно бы человек небрежно взмахнул мечом, рассчитывая ткнуть незащищенного противника, но неспешно опускавшийся клинок вдруг с лязгом и звоном наткнулся на некий невидимый щит, отразивший ленивый взмах так, что меч едва не вывернулся из пальцев…
Все это произошло в совершеннейшей тишине. Сварог ошарашенно смотрел на Старую Королеву, а она недоуменно подняла бровь с таким видом, словно ничего и не случилось, и ей странны его нелепая поза, застывший взгляд…
Он вовремя опомнился. Во-первых, никакого присутствия черной магии – а это уже кое-что. Во-вторых, так просто эту дамочку не расколешь и не разговоришь. В-третьих – какие-то срочные дела. Ничего, это не самая сложная загадка, может и подождать. Никуда не денется, в эти смутные времена Сварог для нее – единственная защита…
И он, вежливо раскланявшись, захлопнул за собой дверь.
Глава 23
КУПЕЦ СЧИТАТЬ УМЕЕТ
– Как вам удалось так быстро все наладить? – спросил Сварог с любопытством, глядя на ливрейных лакеев, раззолоченными куклами торчавших во множестве в коридорах и на лестничных маршах и выглядевших вполне уверенно, ничуть не похожих на пентюхов от сохи или верстака. – По-моему, они смотрятся вполне презентабельно. Где вы их взяли столько? Вы говорили, замените всю дворцовую прислугу… – Боюсь, государь, в суматохе и спешке я неточно выразился и не сумел дать всеобъемлющие пояснения, – сказал Раган с непринужденностью опытного царедворца, не смеющего прямо сказать монарху, что тот чего-то второпях не понял. – Заменить всех – предприятие, пожалуй что, нереальное. Полный штат дворцовой обслуги – более двух тысяч человек. Но всех менять нет нужды. Я лишь убрал тех, что непосредственно и регулярно общался с королевской фамилией. А таких набралось сотни полторы, не более. И убрать их было необходимо. Человеческое мышление – штука прихотливая… Для большинства особо приближенных холуев король и его родные – милейшие люди, благодетели. На праздники и просто в хорошем расположении духа бросали золотые, а то и кошельки. Выполняли мелкие просьбы – тетушку пристроить на поварню, дядю взять в привратники, беспутного племянника из полицейских неприятностей вытащить, судейскую тяжбу в свою пользу обернуть… Ну, а если уж на смазливую дочку или супругу падет благосклонный взор короля или его братьев – и вовсе прекрасно, безбедная старость обеспечена… Они любили покойных самозабвенной холуйской любовью. И кто-то из них вполне способен был сунуть вам в спину нож – известны прецеденты… Я их не просто убрал – на их места продвинул других – младших помощников, третьих ассистентов, подменных и запасных… Эти в лепешку расшибутся, для них уже вы – светоч… Ну, а подавляющее большинство прислуги старого короля в жизни не видело и вас вряд ли увидит – если только несказанно повезет… Вот, посмотрите на этого, мы сейчас мимо него пройдем… Он на вершине желаний: из младшего омахивателя пыли с фарфора, обязанного не попадаться на глаза никому из господ, – в открыватели парадной двери на королевском этаже. Нам с вами и не понять, как он счастлив…
– Действительно, – согласился Сварог, когда они миновали дверь, – распахивая ее, лакей всю душу вложил в это нехитрое действо. – Граф, давно хотел вас спросить… Что вы думаете о Великом Кракене?
– Ничего, – не раздумывая, ответил Раган. – Мне просто некогда интересоваться морскими байками. Когда у вас будет время на развлечения и отдых, поговорите с людьми из Морского Бюро. Вот там, в морской разведке, есть специфический народец – уморительное сочетание толкового разведчика и прилежного коллекционера старинных баек. Вроде адмирала Браса – во всех прочих отношениях образца трезвомыслия и деловой хватки… И агентура у них соответствующая, взять хотя бы вашего доброго знакомого капитана Зо… Я, простите, за каламбур, обеими ногами стою на земле, моя специальность – разведка на континенте. А моряки – забавный народец, они ухитряются быть одновременно и прагматиками, и мистиками, и романтиками… Хотя и Гарайла у нас из той же породы. Свято верит любым байкам, кои касаются лошадей. Мне достоверно известно, что он организовал целую экспедицию на поиски Темного Коня – безрезультатную, конечно… Кстати, если вы намерены его использовать по прямому назначению, лучше вызовите немедленно, пока он не начал с присущим ему размахом праздновать новое назначение…
– Мысли читаете? – усмехнулся Сварог.
– Вычисляю и комбинирую, ваше величество. Коли уж Хартог к нам прискакал из Харлана лишь с двумя солдатами, тайно, переодетым, это может означать только одно… Я давно уже слежу за тамошними событиями. Как выразился бы Гарайла в своей весьма специфической образной системе, великий герцог упустил поводья, и кони понесли. Спесивые бароны, вдобавок лоранские деньги, вдобавок «Черная радуга», затаившаяся со смертью Мораг, а потом осмелевшая…
– Ну, попытаемся что-нибудь сделать, – жестко, одним ртом усмехнулся Сварог. – Вы правы, так ведут себя лишь люди, ищущие немедленной помощи… Пошлите кого-нибудь отыскать Гарайлу. И нужно подготовить эскадру, мы должны блокировать Харлан с моря, чтобы никто не сбежал в Лоран… Нужно еще привлечь людей из ронерской… из моей Багряной Палаты, у них есть полезный опыт. Но прежде поговорим с ганзейцами. Вряд ли они просили о тайной аудиенции, чтобы просто поболтать или заключить какие-то мелкие торговые соглашения… Мне везет, а?
– Я бы это назвал по-другому, государь. В вас видят достаточно привлекательную и сильную фигуру…
– Я понимаю, – сказал Сварог. – Да, касаемо Старой Королевы… Надеюсь, вы уже поняли – ни один волос с ее головы…
– Я понял, государь. Вот, кстати… Мне было не до мелочей прежде… На ронерской границе задержали какого-то странного типа, именующего себя художником. По тамошним полицейским бумагам он проходил в списках «баниции с веревкой», а теперь, поскольку ваши владения распространились и на Снольдер, он естественным образом перешел по наследству к нашей полиции…
– Бог ты мой! – тяжко вздохнул Сварог. – Как же он мне осточертел! Путается под ногами, как… – Не найдя подходящего сравнения, он досадливо махнул рукой. – Ладно… Как-то незаметно складывается устоявшаяся традиция… Пусть отвезут на харланскую границу и гонят в три шеи на ту сторону… Куда нам?
– Направо, государь. Я приказал отвести их в канцелярию – там вас еще никто не знает в лицо, да и я не примелькался…
Действительно, они прошли через длиннющую анфиладу высоких залов, битком набитых чернильными душами, и никто не обратил на них внимания. Сообразили, конечно, что гости, судя по одежде и уверенной походке, – не из простых, и оттого на всякий случай ретиво схватились за перья с таким видом, словно именно от них зависели судьбы державы. Но ни на одном лице не мелькнуло и тени узнавания. Пахло чернилами, лежалой бумагой, горячим сургучом, взятками и приписками.
Раган уверенно свернул на узкую лестницу, ведущую под крышу. У закрытой двери бдил угрюмый малый, одетый под канцеляриста, но явно привыкший работать на свежем воздухе с чем-то поострее перьев, судя по здоровому румянцу и оттопыренной поле вицмундира, а также полному отсутствию чернильных пятен на руках.
Он вежливо посторонился, глядя сквозь Сварога отработанно ускользающим взглядом. Раган распахнул дверь. Небольшая комната со скошенным потолком и двумя окнами, полки ломятся от бумаг, но лежат они открыто, слой пыли нарос толщиной с палец, и чернильницы на трех столах сухи.
Трое мужчин в простой добротной одежде незнатных путешественников поднялись им навстречу – неспешно, с достоинством людей, знающих себе цену и чуждых лакейства. Ласково-пронзительные взгляды опытных купцов, один уже в пожилых летах, седой, двое других помоложе. Рядом, на пустом стуле, лежат кожаная труба для бумаг и кожаный мешок, с каким ходят высокопоставленные чиновники (портфели были здесь пока что неизвестны, и Сварог всерьез подумывал, что следует их заново «изобрести»).
– Прошу садиться, господа, – сказал Сварог и, подавая пример, первым опустился на шаткий и скрипучий казенный стул с огромной жестяной биркой на спинке. – С кем вы, гости, торг ведете и куда теперь плывете? – спросил он весело.
Седой посмотрел вопросительно.
– Это стихотворение, – сказал Сварог.
– Простите, ваше величество, – сказал седой серьезно. – Я всегда был далек от поэзии и потому не смог оценить в должной степени смысл ваших слов… Простите великодушно мое невежество…
– Ну что вы, – сказал Сварог великодушно. Не стоило упрекать гостя за незнание стихов, которых в этом мире не существовало вовсе. – Не соблаговолите ли изложить дело, которое вас ко мне привело?
– Позвольте без околичностей и дипломатических поклонов, ваше величество, – сказал седой. – Перед вами – делегаты, избранные Ганзейской Палатой специально для этой поездки и облеченные всеми полномочиями как для переговоров, так и для подписания документов, в случае, если таковое состоится… Прошу.
Он ловко достал из кожаной трубы для бумаг толстый свиток, развернул его с хрустом, подал Сварогу. Сами письменные полномочия занимали всего-то дюжину строчек – а пониже чуть ли не уард новехонького пергамента занимали подписи и печати, на первый взгляд казавшиеся совершенно одинаковыми оттого, что все, чуть ли не сто, были круглыми, но потом Сварог, вглядевшись, стал различать многочисленные гербы.
– Все в порядке, ваше величество, – прошептал на ухо Раган, деликатно заглядывавший через плечо. – Должные формальности соблюдены…
– Слушаю вас, господа, – сказал Сварог спокойно.
– Ваше величество. Ганзейская Палата, высший орган управления и высшая инстанция Ганзейского Союза Вольных Мореплавателей, всесторонне обсудив ситуацию, обращается к вам с просьбой взять означенный Союз под свою высокую руку – со всеми правами и обязанностями, отсюда проистекающими, – выговорил седой на одном дыхании и низко, торжественно поклонился.
Сидевший слева от него, судя по обветренному лицу несомненный моряк, добавил:
– До сих пор не существовало титула главы всей Палаты, но таковая после долгого обсуждения пришла к выводу, что отныне целесообразно будет учредить пост Генерала-Старшины Ганзейской Палаты – по образцу генерал-капитанов городов – и просить ваше величество его на себя возложить…
Он замолчал и с видимым облегчением утер платком вспотевший лоб – если седой явно был не новичок в дипломатических беседах и длинные обороты слетали у него с языка самым привычным образом, то моряк, сразу видно, заучивал эту тираду долгонько…
– Мы надеемся, что такое решение послужит к взаимовыгодной пользе, – добавил третий.
– Ну что же, господа, – сказал Сварог по-прежнему спокойно. – Пожалуй, взаимная выгода и в самом деле присутствует… Вы – отличные моряки, опытные купцы, у вас серьезный военный флот и серьезная армия… В моих делах это будет очень кстати. Что до вас… Как вам пришла в голову эта идея? Давайте поговорим откровенно и обстоятельно…
– Как легко догадаться, мы с определенного времени наблюдаем за деятельностью вашего величества со всем вниманием, – сказал седой (судя по документам, носивший титул Легата и имя Токпарс). – Когда до нас дошли кое-какие сведения о предприятии, задуманном господином графом, – поклон в сторону Рагана, – над будущим пришлось задуматься со всей серьезностью, ибо к тому же нам стало известно о той деятельности, которую люди вашего почтенного министра Интагара ведут в Балонге…
Он замолчал, глядя на Сварога наивнейшими глазами седого ребенка. Оценив по достоинству этот взгляд и чуть заметную улыбку, Сварог сказал без малейшего стеснения:
– Да, что-то там в Балонге назревает, такое впечатление… Вам это не нравится?
– О что вы, наоборот! – воскликнул седой. – Учитывая наши с Балонгом трения и многовековое соперничество, не буду лгать, что мы удручены вашими… приготовлениями. Наоборот. Эти кровососы, не умеющие ни торговать толком, ни грамотно заниматься морскими перевозками, набивающие сундуки благодаря одному только пошлому ростовщичеству… Простите, ваше величество. Увлекся. Вражда и в самом деле чересчур давняя… Так вот, Палата уже не сомневалась, что в самом скором времени интересы вашего величества, вашего растущего государства и Ганзы неминуемо придут в соприкосновение, Мы слишком долго существуем в нынешнем своем виде и научились планировать далеко вперед… Зная решительный характер вашего величества, нельзя исключать, что соприкосновение это примет… энергичный оборот. Могу вас заверить, мы не боимся войн и умеем отстаивать свои вольности и свое добро. Однако личность вашего величества и обстоятельства, при коих ваша держава расширяется с небывалой быстротой… Словом, мы пришли к выводу, что любая война превратится в чересчур затянутое и бесперспективное предприятие, от которого не будет пользы ни Ганзе, ни, простите за откровенность, вашему величеству. После четырехдневного обсуждения было решено поступить именно таким образом, о котором мы уже имели честь довести до вашего сведения… Вы сами желали предельной откровенности, ваше величество… Мне не хотелось бы, чтобы у вас создалось мнение, будто мы капитулировали. Право же, все обстоит совершенно иначе. Мы привезли вашему величеству договор, смею думать, в полной мере учитывающий интересы обеих сторон. Учитывая особые обстоятельства, гарантом договора мы желали бы видеть императрицу… Не угодно ли ознакомиться?
По его знаку моряк извлек из объемистого мешка целую кипу листов, исписанных аккуратнейшим писарским почерком.
– Ого! – сказал Сварог. – Страниц сто, а?
– Всего сорок две, ваше величество. Здесь три экземпляра – для вас, для нас и для Канцелярии земных дел.
«Что же, господа купцы, в деловой хватке вам не откажешь», – подумал Сварог, укладывая себе на колени все сорок два листа.
Он читал внимательно, стараясь не пропустить юридических крючков и подводных камней, буде таковые отыщутся. Но после вдумчивого изучения не нашел ловушек и мин. Детальнейше проработанные условия, чем-то во многом напоминающие договоры о вассальной присяге или соглашения королей с «гербовыми» городами. Новоявленный Генерал-Старшина вправе требовать верной службы и повиновения, но иные хитроумные статьи не позволяют ему превратиться в сатрапа и беззастенчивого грабителя…
– Думаю, у вас нет возражений, граф? – спросил Сварог.
Раган, изучавший второй экземпляр, мотнул головой.
– И это все мотивы, которыми вы руководствовались? – небрежно спросил Сварог. – Те, что вы перечислили?
– Да, ваше величество…
– Простите, любезный Легат, но вы мне сейчас врете, – сказал Сварог без всякого возмущения – торг есть торг…
Седовласый Легат на миг опустил глаза:
– Я слышал краем уха об этом вашем умении, но не верил до конца. Поделом… Есть еще одно обстоятельство, ваше величество, последнее, а быть может, и решающее. Боюсь, что Великий Кракен просыпается. Старые моряки говорят об этом все настойчивее. (Сварог видел краем глаза, что Раган недовольно поджал губы, но оставил этот демарш без внимания.) Разумеется, многие на суше этому не верят, считая все страшными сказками, но наша жизнь большей частью связана как раз с морем, и мы вынуждены серьезно относиться к старинным приметам… Уже не менее чем в семи местах выловили мертвых глубоководных рыб – той самой породы, что как раз и должна первой бежать от проснувшегося в глубинах ужаса. Бежать на поверхность, навстречу гибели. Есть и другие признаки…
– Не нужно, – хмуро сказал Сварог. – Мы поговорим об этом как-нибудь потом. Я, могу вас заверить, тоже отношусь к этой твари из бездны достаточно серьезно… Найдите мне перо и чернила, граф. У меня нет снольдерских королевских печатей… вас устроит хелльстадская?
– Вполне, ваша милость Генерал-Старшина…
…Сопоставив донесения разведки с тем, что он сейчас увидел, Сварог уже не сомневался, что великий герцог Харланский уже и сам понимает: герцогство его, образно выражаясь, уместилось на подошвах пыльных кавалерийских ботфортов… Длинные седые волосы поседеть далее просто физически не могли – но повисли спутанными колтунами, лицо осунулось так, что жуткий ветвистый шрам на щеке представлял собою вовсе уж неприглядное зрелище. Сварог помнил крепкого пятидесятилетнего мужика, по-солдатски прямого, с развернутыми плечами, а сейчас перед ним стоял осунувшийся старик с тусклыми глазами.
– Здравствуйте, герцог, – сказал он, садясь. – Судя по поспешности и откровенной неофициальности вашего визита, дела обстоят не самым лучшим образом…
– Вы еще мягко сказали, – бесцветным голосом ответил Хартог, тяжело опускаясь на стул. – Меня обложили, как лиса в норе, я и не предполагал…
Он сидел ссутулившись, опустив руки меж колен. Граф Раган с непроницаемым лицом стоял у входа, всем своим видом показывая, что решений он не принимает, королю ничего не смеет советовать, и вообще он здесь – так, для мебели…
Сварог не чувствовал к этому сломленному старику ни расположения, ни неприязни. Слишком малозначительной сейчас для его дел и намерений была эта сгорбленная фигура. Старый вояка однажды рискнул блефовать по высшей ставке, он добился тогда своего, пришел к тому, что считал вершиной мечтаний, но кусок оказался не по зубам, не зря же говорят, что желаний своих надо бояться, ибо они сбываются…
– У меня мало времени, – сказал Сварог решительно. – Позвольте, я расскажу все за вас, Хартог. В деталях я не силен, но вряд ли они сейчас имеют значение… Однажды вы, воспользовавшись тем, что я плохо разбирался в неких тайных делах, заполучили с моей помощью трон великих герцогов. Я не в претензии, отнюдь, вовсе не собираюсь вас упрекать за то, что вы меня тогда легонько обжулили… Наоборот, вы мне изрядно помогли, вы и ваши люди… Но времена меняются, знаете ли… Впрочем, я отвлекся. Давайте о вас. Вам казалось сначала, что беспокоиться не о чем.
Но ваши подданные, цинично выражаясь, плевать хотели на то, что вас возвела в великие герцоги сама императрица. Родовитые бароны не питали особого расположения к бывшему капитану дружины одного из них. Вы хорошо воевали, но дипломатом, интриганом, правителем, судя по финалу, оказались никудышным. Да вдобавок невыполотая «Черная радуга» всерьез собралась мстить за покойную герцогиню…
– Действительно, – согласился Сварог, когда они миновали дверь, – распахивая ее, лакей всю душу вложил в это нехитрое действо. – Граф, давно хотел вас спросить… Что вы думаете о Великом Кракене?
– Ничего, – не раздумывая, ответил Раган. – Мне просто некогда интересоваться морскими байками. Когда у вас будет время на развлечения и отдых, поговорите с людьми из Морского Бюро. Вот там, в морской разведке, есть специфический народец – уморительное сочетание толкового разведчика и прилежного коллекционера старинных баек. Вроде адмирала Браса – во всех прочих отношениях образца трезвомыслия и деловой хватки… И агентура у них соответствующая, взять хотя бы вашего доброго знакомого капитана Зо… Я, простите, за каламбур, обеими ногами стою на земле, моя специальность – разведка на континенте. А моряки – забавный народец, они ухитряются быть одновременно и прагматиками, и мистиками, и романтиками… Хотя и Гарайла у нас из той же породы. Свято верит любым байкам, кои касаются лошадей. Мне достоверно известно, что он организовал целую экспедицию на поиски Темного Коня – безрезультатную, конечно… Кстати, если вы намерены его использовать по прямому назначению, лучше вызовите немедленно, пока он не начал с присущим ему размахом праздновать новое назначение…
– Мысли читаете? – усмехнулся Сварог.
– Вычисляю и комбинирую, ваше величество. Коли уж Хартог к нам прискакал из Харлана лишь с двумя солдатами, тайно, переодетым, это может означать только одно… Я давно уже слежу за тамошними событиями. Как выразился бы Гарайла в своей весьма специфической образной системе, великий герцог упустил поводья, и кони понесли. Спесивые бароны, вдобавок лоранские деньги, вдобавок «Черная радуга», затаившаяся со смертью Мораг, а потом осмелевшая…
– Ну, попытаемся что-нибудь сделать, – жестко, одним ртом усмехнулся Сварог. – Вы правы, так ведут себя лишь люди, ищущие немедленной помощи… Пошлите кого-нибудь отыскать Гарайлу. И нужно подготовить эскадру, мы должны блокировать Харлан с моря, чтобы никто не сбежал в Лоран… Нужно еще привлечь людей из ронерской… из моей Багряной Палаты, у них есть полезный опыт. Но прежде поговорим с ганзейцами. Вряд ли они просили о тайной аудиенции, чтобы просто поболтать или заключить какие-то мелкие торговые соглашения… Мне везет, а?
– Я бы это назвал по-другому, государь. В вас видят достаточно привлекательную и сильную фигуру…
– Я понимаю, – сказал Сварог. – Да, касаемо Старой Королевы… Надеюсь, вы уже поняли – ни один волос с ее головы…
– Я понял, государь. Вот, кстати… Мне было не до мелочей прежде… На ронерской границе задержали какого-то странного типа, именующего себя художником. По тамошним полицейским бумагам он проходил в списках «баниции с веревкой», а теперь, поскольку ваши владения распространились и на Снольдер, он естественным образом перешел по наследству к нашей полиции…
– Бог ты мой! – тяжко вздохнул Сварог. – Как же он мне осточертел! Путается под ногами, как… – Не найдя подходящего сравнения, он досадливо махнул рукой. – Ладно… Как-то незаметно складывается устоявшаяся традиция… Пусть отвезут на харланскую границу и гонят в три шеи на ту сторону… Куда нам?
– Направо, государь. Я приказал отвести их в канцелярию – там вас еще никто не знает в лицо, да и я не примелькался…
Действительно, они прошли через длиннющую анфиладу высоких залов, битком набитых чернильными душами, и никто не обратил на них внимания. Сообразили, конечно, что гости, судя по одежде и уверенной походке, – не из простых, и оттого на всякий случай ретиво схватились за перья с таким видом, словно именно от них зависели судьбы державы. Но ни на одном лице не мелькнуло и тени узнавания. Пахло чернилами, лежалой бумагой, горячим сургучом, взятками и приписками.
Раган уверенно свернул на узкую лестницу, ведущую под крышу. У закрытой двери бдил угрюмый малый, одетый под канцеляриста, но явно привыкший работать на свежем воздухе с чем-то поострее перьев, судя по здоровому румянцу и оттопыренной поле вицмундира, а также полному отсутствию чернильных пятен на руках.
Он вежливо посторонился, глядя сквозь Сварога отработанно ускользающим взглядом. Раган распахнул дверь. Небольшая комната со скошенным потолком и двумя окнами, полки ломятся от бумаг, но лежат они открыто, слой пыли нарос толщиной с палец, и чернильницы на трех столах сухи.
Трое мужчин в простой добротной одежде незнатных путешественников поднялись им навстречу – неспешно, с достоинством людей, знающих себе цену и чуждых лакейства. Ласково-пронзительные взгляды опытных купцов, один уже в пожилых летах, седой, двое других помоложе. Рядом, на пустом стуле, лежат кожаная труба для бумаг и кожаный мешок, с каким ходят высокопоставленные чиновники (портфели были здесь пока что неизвестны, и Сварог всерьез подумывал, что следует их заново «изобрести»).
– Прошу садиться, господа, – сказал Сварог и, подавая пример, первым опустился на шаткий и скрипучий казенный стул с огромной жестяной биркой на спинке. – С кем вы, гости, торг ведете и куда теперь плывете? – спросил он весело.
Седой посмотрел вопросительно.
– Это стихотворение, – сказал Сварог.
– Простите, ваше величество, – сказал седой серьезно. – Я всегда был далек от поэзии и потому не смог оценить в должной степени смысл ваших слов… Простите великодушно мое невежество…
– Ну что вы, – сказал Сварог великодушно. Не стоило упрекать гостя за незнание стихов, которых в этом мире не существовало вовсе. – Не соблаговолите ли изложить дело, которое вас ко мне привело?
– Позвольте без околичностей и дипломатических поклонов, ваше величество, – сказал седой. – Перед вами – делегаты, избранные Ганзейской Палатой специально для этой поездки и облеченные всеми полномочиями как для переговоров, так и для подписания документов, в случае, если таковое состоится… Прошу.
Он ловко достал из кожаной трубы для бумаг толстый свиток, развернул его с хрустом, подал Сварогу. Сами письменные полномочия занимали всего-то дюжину строчек – а пониже чуть ли не уард новехонького пергамента занимали подписи и печати, на первый взгляд казавшиеся совершенно одинаковыми оттого, что все, чуть ли не сто, были круглыми, но потом Сварог, вглядевшись, стал различать многочисленные гербы.
– Все в порядке, ваше величество, – прошептал на ухо Раган, деликатно заглядывавший через плечо. – Должные формальности соблюдены…
– Слушаю вас, господа, – сказал Сварог спокойно.
– Ваше величество. Ганзейская Палата, высший орган управления и высшая инстанция Ганзейского Союза Вольных Мореплавателей, всесторонне обсудив ситуацию, обращается к вам с просьбой взять означенный Союз под свою высокую руку – со всеми правами и обязанностями, отсюда проистекающими, – выговорил седой на одном дыхании и низко, торжественно поклонился.
Сидевший слева от него, судя по обветренному лицу несомненный моряк, добавил:
– До сих пор не существовало титула главы всей Палаты, но таковая после долгого обсуждения пришла к выводу, что отныне целесообразно будет учредить пост Генерала-Старшины Ганзейской Палаты – по образцу генерал-капитанов городов – и просить ваше величество его на себя возложить…
Он замолчал и с видимым облегчением утер платком вспотевший лоб – если седой явно был не новичок в дипломатических беседах и длинные обороты слетали у него с языка самым привычным образом, то моряк, сразу видно, заучивал эту тираду долгонько…
– Мы надеемся, что такое решение послужит к взаимовыгодной пользе, – добавил третий.
– Ну что же, господа, – сказал Сварог по-прежнему спокойно. – Пожалуй, взаимная выгода и в самом деле присутствует… Вы – отличные моряки, опытные купцы, у вас серьезный военный флот и серьезная армия… В моих делах это будет очень кстати. Что до вас… Как вам пришла в голову эта идея? Давайте поговорим откровенно и обстоятельно…
– Как легко догадаться, мы с определенного времени наблюдаем за деятельностью вашего величества со всем вниманием, – сказал седой (судя по документам, носивший титул Легата и имя Токпарс). – Когда до нас дошли кое-какие сведения о предприятии, задуманном господином графом, – поклон в сторону Рагана, – над будущим пришлось задуматься со всей серьезностью, ибо к тому же нам стало известно о той деятельности, которую люди вашего почтенного министра Интагара ведут в Балонге…
Он замолчал, глядя на Сварога наивнейшими глазами седого ребенка. Оценив по достоинству этот взгляд и чуть заметную улыбку, Сварог сказал без малейшего стеснения:
– Да, что-то там в Балонге назревает, такое впечатление… Вам это не нравится?
– О что вы, наоборот! – воскликнул седой. – Учитывая наши с Балонгом трения и многовековое соперничество, не буду лгать, что мы удручены вашими… приготовлениями. Наоборот. Эти кровососы, не умеющие ни торговать толком, ни грамотно заниматься морскими перевозками, набивающие сундуки благодаря одному только пошлому ростовщичеству… Простите, ваше величество. Увлекся. Вражда и в самом деле чересчур давняя… Так вот, Палата уже не сомневалась, что в самом скором времени интересы вашего величества, вашего растущего государства и Ганзы неминуемо придут в соприкосновение, Мы слишком долго существуем в нынешнем своем виде и научились планировать далеко вперед… Зная решительный характер вашего величества, нельзя исключать, что соприкосновение это примет… энергичный оборот. Могу вас заверить, мы не боимся войн и умеем отстаивать свои вольности и свое добро. Однако личность вашего величества и обстоятельства, при коих ваша держава расширяется с небывалой быстротой… Словом, мы пришли к выводу, что любая война превратится в чересчур затянутое и бесперспективное предприятие, от которого не будет пользы ни Ганзе, ни, простите за откровенность, вашему величеству. После четырехдневного обсуждения было решено поступить именно таким образом, о котором мы уже имели честь довести до вашего сведения… Вы сами желали предельной откровенности, ваше величество… Мне не хотелось бы, чтобы у вас создалось мнение, будто мы капитулировали. Право же, все обстоит совершенно иначе. Мы привезли вашему величеству договор, смею думать, в полной мере учитывающий интересы обеих сторон. Учитывая особые обстоятельства, гарантом договора мы желали бы видеть императрицу… Не угодно ли ознакомиться?
По его знаку моряк извлек из объемистого мешка целую кипу листов, исписанных аккуратнейшим писарским почерком.
– Ого! – сказал Сварог. – Страниц сто, а?
– Всего сорок две, ваше величество. Здесь три экземпляра – для вас, для нас и для Канцелярии земных дел.
«Что же, господа купцы, в деловой хватке вам не откажешь», – подумал Сварог, укладывая себе на колени все сорок два листа.
Он читал внимательно, стараясь не пропустить юридических крючков и подводных камней, буде таковые отыщутся. Но после вдумчивого изучения не нашел ловушек и мин. Детальнейше проработанные условия, чем-то во многом напоминающие договоры о вассальной присяге или соглашения королей с «гербовыми» городами. Новоявленный Генерал-Старшина вправе требовать верной службы и повиновения, но иные хитроумные статьи не позволяют ему превратиться в сатрапа и беззастенчивого грабителя…
– Думаю, у вас нет возражений, граф? – спросил Сварог.
Раган, изучавший второй экземпляр, мотнул головой.
– И это все мотивы, которыми вы руководствовались? – небрежно спросил Сварог. – Те, что вы перечислили?
– Да, ваше величество…
– Простите, любезный Легат, но вы мне сейчас врете, – сказал Сварог без всякого возмущения – торг есть торг…
Седовласый Легат на миг опустил глаза:
– Я слышал краем уха об этом вашем умении, но не верил до конца. Поделом… Есть еще одно обстоятельство, ваше величество, последнее, а быть может, и решающее. Боюсь, что Великий Кракен просыпается. Старые моряки говорят об этом все настойчивее. (Сварог видел краем глаза, что Раган недовольно поджал губы, но оставил этот демарш без внимания.) Разумеется, многие на суше этому не верят, считая все страшными сказками, но наша жизнь большей частью связана как раз с морем, и мы вынуждены серьезно относиться к старинным приметам… Уже не менее чем в семи местах выловили мертвых глубоководных рыб – той самой породы, что как раз и должна первой бежать от проснувшегося в глубинах ужаса. Бежать на поверхность, навстречу гибели. Есть и другие признаки…
– Не нужно, – хмуро сказал Сварог. – Мы поговорим об этом как-нибудь потом. Я, могу вас заверить, тоже отношусь к этой твари из бездны достаточно серьезно… Найдите мне перо и чернила, граф. У меня нет снольдерских королевских печатей… вас устроит хелльстадская?
– Вполне, ваша милость Генерал-Старшина…
…Сопоставив донесения разведки с тем, что он сейчас увидел, Сварог уже не сомневался, что великий герцог Харланский уже и сам понимает: герцогство его, образно выражаясь, уместилось на подошвах пыльных кавалерийских ботфортов… Длинные седые волосы поседеть далее просто физически не могли – но повисли спутанными колтунами, лицо осунулось так, что жуткий ветвистый шрам на щеке представлял собою вовсе уж неприглядное зрелище. Сварог помнил крепкого пятидесятилетнего мужика, по-солдатски прямого, с развернутыми плечами, а сейчас перед ним стоял осунувшийся старик с тусклыми глазами.
– Здравствуйте, герцог, – сказал он, садясь. – Судя по поспешности и откровенной неофициальности вашего визита, дела обстоят не самым лучшим образом…
– Вы еще мягко сказали, – бесцветным голосом ответил Хартог, тяжело опускаясь на стул. – Меня обложили, как лиса в норе, я и не предполагал…
Он сидел ссутулившись, опустив руки меж колен. Граф Раган с непроницаемым лицом стоял у входа, всем своим видом показывая, что решений он не принимает, королю ничего не смеет советовать, и вообще он здесь – так, для мебели…
Сварог не чувствовал к этому сломленному старику ни расположения, ни неприязни. Слишком малозначительной сейчас для его дел и намерений была эта сгорбленная фигура. Старый вояка однажды рискнул блефовать по высшей ставке, он добился тогда своего, пришел к тому, что считал вершиной мечтаний, но кусок оказался не по зубам, не зря же говорят, что желаний своих надо бояться, ибо они сбываются…
– У меня мало времени, – сказал Сварог решительно. – Позвольте, я расскажу все за вас, Хартог. В деталях я не силен, но вряд ли они сейчас имеют значение… Однажды вы, воспользовавшись тем, что я плохо разбирался в неких тайных делах, заполучили с моей помощью трон великих герцогов. Я не в претензии, отнюдь, вовсе не собираюсь вас упрекать за то, что вы меня тогда легонько обжулили… Наоборот, вы мне изрядно помогли, вы и ваши люди… Но времена меняются, знаете ли… Впрочем, я отвлекся. Давайте о вас. Вам казалось сначала, что беспокоиться не о чем.
Но ваши подданные, цинично выражаясь, плевать хотели на то, что вас возвела в великие герцоги сама императрица. Родовитые бароны не питали особого расположения к бывшему капитану дружины одного из них. Вы хорошо воевали, но дипломатом, интриганом, правителем, судя по финалу, оказались никудышным. Да вдобавок невыполотая «Черная радуга» всерьез собралась мстить за покойную герцогиню…