Бушков Александр Александрович. Чужие берега

   – Предельно ясно… – медленно проговорил Сварог. Помолчал, лихорадочно продумывая ответ. К такому повороту событий он не был готов совершенно. – Но, видите ли, с некоторых пор… Простите, как мне вас называть?
   – У меня нет имени в вашем понимании. Впрочем, если так будет легче, зовите меня Рульф.
   – Так вот, мастер Рульф. С некоторых пор я привык не доверять бескорыстной помощи – если, конечно, она не исходит от моих друзей. А ваш хозяин, я так понимаю, мне далеко не друг.
   – Согласен. Однако в данном случае ваши цели и цели хозяина совпадают: вы хотите побыстрее убраться отсюда, пока не начался катаклизм, и он желает того же. По-моему, обоюдная выгода очевидна…
   – И… что я должен делать?
   – Я уже говорил: ничего. Просто скажите: «Да», – и все произойдет само собой.
   – А если я скажу: «Нет»?
   Посланник искренне удивился.
   – Тогда вы погибнете вместе с континентом. Процесс уже начался, вы не заметили? Тьма наступает, не пройдет и нескольких дней, как Атар исчезнет. Не знаю, будет ли это для вас откровением, но здесь вход на Тропу вы не найдете. По одной простой причине: на Атаре входа нет…
   – А на другом континенте? – быстро спросил Сварог.
   Рульф рассмеялся было, но тут же закрыл рот ладонью, опасливо оглянулся – не разбудил ли кого. Не разбудил.
   – Вы многого от меня хотите, милорд, – шепотом сказал он. – Я всего лишь гонец, письмоносец, я говорю только то, что мне велено говорить. Итак, жду вашего решения: да или нет… Да – и мы отправляемся. А нет… Насколько я разумею, милорд Сварог, магия ларов не спасает вас от стихийных бедствий и прочих катастроф, вызванных естественными причинами. Даже если вам удастся каким-то неведомым образом улизнуть с тонущего материка, по дороге на Граматар может случиться всякое. Не поможет даже ваше умение дышать под водой – какой смысл, ну скажите на милость, дышать на глубине пяти кабелотов? Если вас не расплющит давление водяной толщи, представьте себе, каково это: двигаться по океанскому дну неизвестно в какую сторону, в абсолютной темноте и при кошмарной температуре…
   – Такое ощущение, что вы то ли меня уговариваете, мастер Рульф, то ли мне угрожаете.
   – Серьезно? А по-моему, я просто рисую вам перспективы… Ну хорошо, если хотите, я умолкаю. И просто жду ответа.
   Сварог щелчком отбросил окурок во мглу. Окурок прочертил в ночном воздухе плавную дугу и рассыпался искрами, угодив в мшистый пень. Одна беда с этими засланцами – болтливы они безмерно…
   – Мне просто интересно, – примирительно сказал он, – отчего это вдруг ваш хозяин воспылал ко мне такой любовью, что готов ни с того ни с сего вернуть меня на Талар. Здесь, кажется, я на хвост или на копыто ему еще не наступал…
   Рульф снисходительно улыбнулся.
   – Вы просто мешаете ему. Скажу по секрету – когда он узнал, что уже и на Димерее объявился какой-то лорд Сварог, он очень… ну, скажем так: расстроился. В таком расстройстве я хозяина еще не видел. Ужас, как вспомню… Впрочем, это к делу не относится. Милорд, я все еще жду.
   Признаться откровенно, в душе Сварог разрывался на части. Конечно, было бы очень заманчиво принять предложение и разом покончить с бесконечным бегом по обреченному Атару, вернуться домой, к Маре, к Гаудину, к милым оболтусам из Странной Компании – к Багряной Звезде, наконец, туда, где все более-менее просто и знакомо… Но он не мог этого сделать. И не только из-за того, что, единожды пойдя на уступки хозяину гонца, можно увязнуть в его паутине навсегда… Нет, не только из-за этого. Не только.
   – Милорд, у меня мало времени…
   – А ведь когда-то ваш хозяин обещал оставить меня в покое, – сказал Сварог и задумчиво прищурился на огонь.
   – А разве не оставил? – вскинул брови посланник. – Разве он мешает вам в ваших делах? Это вы то и дело оказываетесь на его пути…
   – Да? А кто сбил «Парящего рихара»? Не его ли лап дело?
   – Клянусь вам честью, милорд…
   – Да какая у вас честь…
   – Не надо меня оскорблять, милорд. Клянусь вам, что хозяин к аварии вашей летающей машины никакого отношения не имеет. Он не отдавал такого распоряжения. И сейчас он просто предлагает вам помощь. Ровным счетом ничего не прося взамен.
   – Всего лишь убраться с Димереи, да?
   – Так ведь к чему стремитесь и вы сами! – всплеснул руками гонец. – Ну не надо софистики, милорд, я тоже умею плести словесные кружева. Ваш ответ?
   И Сварог решился. Сжег за собой мосты.
   – Нет, – тихо сказал он.
   – Что? – наклонился вперед гонец.
   – Нет! – выкрикнул Сварог. Храп со стороны Пэвера прекратился, суб-генерал зачмокал губами, заворочался, пробормотал в полусне: «Девочки – направо, мальчики – кругом и шагом марш отсюда…»
   Лицо Рульфа вдруг стало злым и отчетливым, видным до каждой морщинки.
   – Жаль, милорд Сварог. Я полагал вас умным человеком. Оставить вас в покое, сказали вы? В покое? Что ж, хозяин предоставит вам покой. Постоянный покой. Без движения и звука. Вечный покой…
   – Это часть послания или твой собственный постскриптум, тварь?! – громко осведомился Сварог.
   Фигура Рульфа заколебалась, потеряла четкие очертания, стала расплываться, как отражение в потревоженной воде…
   – Берегитесь, милорд, – донесся ниоткуда шелест.
   – Да подите вы все к черту, – проворчал Сварог, упал на бок и натянул камзол на голову.
   Он еще слышал, как рывком проснулся Олес, завозился обалдело, засуетился:
   – Ай-ай-ай, хреново-то как, уснули-с, наша светлость, надо же… – и принялся подбрасывать сучья в костер.
   А потом, вот удивительно, сон сморил и Сварога.
   Когда молодой князь разбудил его, уже рассвело. Граф Гэйр с десантным шиком вскочил на ноги – одним рывком, без помощи рук. Потянулся и услышал:
   – Это же Феррунианская гряда! Вы понимаете, о чем я?
   Сварог вдохнул прохладный и свежий, первый воздух нового дня (был – не был ночной посланник?), с силой выдохнул, ощутил, что окончательно проснулся, и честно сознался:
   – Не-а.
   – Посмотрите, – отставной суб-генерал вытянул руку в сторону гор. – Перевал Ящера! Ни с чем не спутаешь.
   Сварог посмотрел, как просили. Верхушки гор, самые высокие, накрыты шапками снега, в самом деле похоже на спину великанского ящера.
   – Очень хорошо, – сказал Сварог, разминая плечи. Ныли ушибы и саднили порезы. Синяки и царапины покрывали и лицо отставного вояки. Вчерашняя ночь красоты и здоровья не принесла никому. – Значит, сумеем определиться по месту…
   – Этого никак не может быть, – присоединился к ним Рошаль. – Никак! – твердо заявил он, поднявшись с тряпичной подстилки у костра. Или его разбудили голоса, или он вовсе не спал.
   – Вообще-то быть такого не может, но это точно перевал Ящера, – ответил Пэвер на реплику Рошаля, но на него самого не глядя. Вряд ли подданный князя Саутара мог испытывать добрые чувства к начальнику охранного отделения.
   – Вы хоть представляете, где находится Феррунианская гряда?! – громко воскликнул Гор Рошаль.
   – Т-с-с, – приложил палец к губам Сварог. – Некоторые еще спят.
   – Уж я-то представляю! – зло и тоже громко заговорил Пэвер, приняв при этом важную позу. – Я командовал в Озерную войну Ардавским пехотным полком. Прижал к гряде отступающих мятежников, где их и разбил.
   Рошаль приготовился горячо возразить, но Сварог успел помешать.
   – Так, стоп! Отойдем. – Он увлек спорщиков за собой, подальше от костра. – Сперва я сварганю кофе себе (хотите – и вам), выкурю сигаретку, а за ней…
   Перебив графа Гэйра, Пэвер с жаром продолжил спор на ходу:
   – Даже если б еще где-то имелся точь-в-точь такой же перевал, я б ни на кайм не усомнился, что нахожусь у подножья Феррунианской гряды. Вот! А на это что вы скажете? – Отставной генерал с неподходящей для его комплекции прытью метнулся к ближайшему валуну, присел, стал по-собачьи отбрасывать землю, что-то выдернул, зажал в пальцах и с торжествующим видом вернулся к Сварогу и Рошалю. – Бледный вереск, – сказал он и протянул графу Гэйру крохотный тускло-белый пучок. – Мы давили его и смазывали его соком раны. Как этот вереск, не помогают даже дорогие гидернийские эликсиры. Здесь особый климат, мастер Сварог. Бледный вереск растет только к кузу ^[13]от Феррунианских гор и больше нигде на Атаре.
   Сварог безропотно принял растение, понюхал его, пожал плечами.
   – Разрешите, – выказывая нетерпение, протянул руку Рошаль. Получив знаменитый вереск, сдавил белесые ростки пальцами, выжал сок (до Сварога донесло сильный запах жженой резины), лизнул.
   – Хм, интересно…
   Тем временем Пэвер переключился на другую тему:
   – Я дотронулся до камня. Внизу он теплый. То есть даже очень теплый. С чего бы это?
   – Так, давайте по порядку. – Сварог не вытерпел и закурил на пустой желудок. – Пункт первый. Горы. Может быть, кто-нибудь из вас соизволит объяснить бедному графу существо горного вопроса?
   Объяснять вызвался Пэвер:
   – Феррунианская гряда тянется от кузских границ Бадры, служит границей Тоуранта и Запретных Земель и выходит к кузскому побережью Атара…
   Объяснение подхватил Рошаль:
   – А мы попали в бурю возле Пангерта. Между Пангертом и ближайшими отрогами Ферруниан восемьсот – восемьсот! – кабелотов. Мы никак не могли оказаться здесь.
   – И тем не менее! Хотя по эту сторону перевала мне бывать не доводилось, я готов драться с вами любым оружием по вашему выбору, если это не Ферруниан-ская гряда!
   – Брэк, господа! – срочно вмешался Сварог, дискуссионную машину заносило на опасном повороте. – Есть такое место, Япония называется, подальше ваших гор будет. Вы о нем знать не ведаете, но, несмотря на это, оно существует, и населяющие его люди в подобных случаях обязательно объявляют передышку. Чтобы успокоиться, все взвесить, обмозговать, заглянуть внутрь себя. Потому что эмоции заволакивают рассудок, как давеча тучи наш дирижабль, и с рассудком может случиться то же самое, что с нами. Итак, я делаю кофе. И пока пьем кофе, мы молчим, мы думаем, мы заглядываем внутрь себя. Кстати, некоторых здорово успокаивает медленный счет до ста.
   До ста Сварог не считал, потягивая кофе. Он даже о спорных горах не размышлял. Он думал о тишине. Сначала о ночной. Да, своим падением на головы они переполошили округу, разогнали всех по щелям и норам. Но мало-помалу обитатели предгорья, всякая звериная мелочь должны же были отходить да оживать! А Сварог так и не услышал ни единого звука из репертуара ночных зверьков. Обычно они копошатся, воют, ухают, скребутся. И совершенно не было мошкары, которую должно было бы влечь на пламя костра. Не ползали по траве муравьи… Могильная тишина, если не считать их, людских звуков, сопровождала и рассвет. А где, скажите на милость, пернатая братия, всякие там утренние песни жаворонков? При этом округа, если не обращать внимания на вкрапления в пейзаж обломков «Парящего рихара», выглядела очень даже симпатично: живописно нависают горы, набухла янтарем роса на стеблях и листьях, видимость в идеально прозрачном воздухе на много кабелотов вдаль. Где ж ты, зверье мое? Сварог включил «третий глаз». Опа! А это что за шуточки?
   Над одним из валунов, приподнимающих серую спину между ними и лесом внизу, колыхалось сиреневое марево, по которому пробегали узкие зеленые волны. Сие есть свидетельство активности магической, ура, давно не встречались, а вот что у нее за источник?
   Сварог поставил чашку с кофе на траву, поднялся, доставая шаур. Следовало взглянуть на соседа, во избежание, так сказать. Сварог шагнул. Будто уловив (а почему будто? Именно что уловив), нечто сорвалось с места и припустило наутек. Довольно быстро. Причем прячась за камнями, прижимаясь к земле. Сварог следил за таинственным соседом по перемещению сиреневого марева в зеленых волнах сияния. Но ни в магическом, ни в ином зрении нечто так себя и не открыло. Однако некоторые выводы образовались: поблизости крутится существо магической природы, не выше трех каймов и довольно шустрое. А что чувство опасности молчало, как проклятое…
   – Что там такое? – обеспокоился Рошаль.
   – Почудилось, – обронил Сварог и убрал шаур. Он решил пока не обсуждать неопределенную опасность. Или почему сразу опасность? Может, просто странность.
   А от костра к ним направлялась Клади с хмурым утренним лицом. Баронетте, разумеется, не могло понравиться, что она предстает перед мужчинами растрепанной, неухоженной и неумытой.
   – Ваши крики я еще как-то терпела. Но запах кофе я пережить не в силах. Граф, не соблаговолите ли вы угостить даму чашечкой крепкого кофе?
   Теперь, за исключением Олеса, дрыхнувшего молодецким сном, весь экипаж был на ногах. Впору держать военный совет. Было о чем посовещаться. Клади вручили кофе и познакомили с проблемой Феррунианской гряды. Ничего удивительного, что и она ничем не могла помочь в установлении истины.
   – Это может быть Гаркатский хребет. До него нас могло добросить, – подыскивал объяснения Рошаль.
   – А вереск, а перевал Ящера? Притом Гаркатский хребет гораздо дальше к уздеру. ^[14]Нет, уважаемый, мы где-то в Тоуранте, недалеко от Запретных Земель…
   Сварог вспомнил область на карте в замке барона Таго, закрашенную в серый цвет. Рядом с коей они и упали.
   – А что такое Запретные Земли? – спросил он.
   – Людьми не заселенные, – мрачно ответил Пэвер. – А заселенные всякой нечистью. С Граматара-то люди приплыли на противоположный берег и постепенно уходили в глубь континента, заселяя его… А вот до Запретных Земель дойти не успели, Тоурант – приграничье… Эх, еще бы сотку-другую лет, мы бы там повывели всех и вся.
   Пэвер и Рошаль снова заспорили. Клади прислушивалась к их перепалке, попивая кофе. Сварог же «магическое зрение» не выключал, сканировал им прилегающую местность. Опа! – снова непонятный сосед подбирается ближе… Подобрался и залег за тем же камнем, что и раньше. И снова молчит чувство опасности – вот неожиданность.
   На сей раз Сварог не вытаскивал шаур, не вставал и никуда не шел. Он лишь пристально «взглянул» магическим глазом, вложив в импульс угрозу. Все повторилось. Неведомое существо покинуло укрытие и прежним путем отбежало на расстояние, которое считало для себя безопасным.
   «Чуткий нюх у соседа, следует признать».
   А оставленные на несколько секунд без присмотра Рошаль и Пэвер уже опять вернулись к вопросу о выборе оружия. Сварогу пришлось срочно вклиниваться в их диалог:
   – А позвольте и необразованному графу поучаствовать? Конечно, я не претендую на знание местной географии, но… Знаете, а я верю, что нас могло занести в эти ваши длинные горы на букву «Ф». Несмотря на все восемьсот кабелотов. Гроза бушевала уж больно непростая. И ведь неизвестно, попали мы в нее или провалились…
   – А какая разница? – буркнул Рошаль.
   – Ну, мастер охранитель, как иногда монетка проваливается в дырку в кармане: раз – и она уже за подкладкой или вовсе в дорожной пыли, безвозвратная для владельца. Так и мы могли провалиться в дыру неизвестного происхождения и природы. Угодили в нее возле Пангерта, а выкинуло нас в грозовой шквал недалеко от этой вашей гряды…
   «И, подозреваю, без участия одного моего знакомого тут не обошлось, чем бы там ни клялся ночной посланник…» – добавил он мысленно.
   Таинственный и упрямый сосед возвращался в свое укрытие. Если он понимает, что его присутствие раскрыто, что незамеченным не подберется, то, спрашивается, какого лешего ему нужно?
   – Вряд ли князев сынок когда-либо покидал пределы Гаэдаро. Значит, и он не скажет нам: «Ба, да эти места я знаю, как задворки родового дворца!» С чем мы остаемся? – Сварог обвел взглядом слушателей. – Со светилом, которое взошло, где ему и положено, и покатилось по неизменной дорожке, указуя путь. Я правильно понимаю, что и по версии мастера Рошаля, и по версии мастера Пэвера ближайшее побережье океана лежит на кузе?
   Оба кивнули.
   – Тогда магистральное направление нам известно. Должны же по дороге нам попасться люди, которые уточнят наши координаты и покажут короткую дорожку? А если не попадутся по пути, то уж на побережье мы точно кого-то разыщем. Что скажет уважаемый военный совет?
   – Подождите, подождите, мастер Сварог! – С камня слетела доска от обшивки гондолы, когда Рошаль рывком поднялся с нее. – Вы же тагорт, мастер Сварог. Я не спрашивал вас, как, на чем вы попали на материк, не спрашивал, как, на чем собираетесь его покинуть, потому что у нас был «Парящий рихар»… И если бы не проклятая буря, мы бы сейчас спокойно направлялись к вашему Острову. Однако теперь вы должны раскрыть нам способ, которым тагорты пользуются для сообщения с материком. Можете ли вы откуда-нибудь установить связь с вашим Островом? Мы не можем слепо следовать за вами. И потом… в изменившихся условиях как мы можем быть уверены, что вы выведете нас с Атара?
   Конечно, произнося «мы», Рошаль говорил о себе. И, конечно, теперь он и думать забыл о побеге в Гидернию. Кусочки головоломки наконец-таки стали складываться в единое целое… Сварог поймал на себе выжидательные взгляды Клади и Пэвера. Да, пора вносить ясность. Пора раскрываться, что никакой он не тагорт и также не имеет никакого представления, как им унести ноги с обреченного материка. И если он и видит какой-то выход, то только в одном: двигаться к побережью, разыскать флот любого государства, собирающегося спасать своих жителей, и проникнуть на один из кораблей.
   Но не два же раза повторять подлинную историю появления на Димерее некого лорда Сварогa – сперва Рошалю, потом Олесу. Ладно, придется будить молодого князя. Но не сейчас.
   – Прошу прощения. Через некоторое время мы продолжим наш разговор, мастер Рошаль. – Сварог поднялся с валуна, который – прав Пэвер – был теплее, чем долженствует камням. – Дело в том, что у нас гости.
   Сварог, глядя на камень, над которым в магическом ракурсе поднималось сиреневое в зеленых волнах марево, прокричал:
   – Может быть, хватит бегать? Либо убирайся к своей бабушке, либо покажись! Или устроить на тебя серебряную охоту?!
   За сим Сварог достал шаур и выстрелил, направив серебряную звездочку над укрытием таинственного незнакомца. Не сомневаясь, что нечто припустит без оглядки и больше уж к ним не вернется.
   Но нечто оставалось за камнем, словно раздумывая над словами Сварога.
   – Кто там? – послышался шепот Клади. В ладонь Рошаля выскочило знакомое узкое лезвие, подведшее кровавую черту под бытием князя Саутара. Пэвер в отсутствии другого оружия вооружился доской.
   – Ну так как насчет серебряной охоты? – еще раз пригрозил Сварог.
   И нечто решилось. Поднялось из-за своего укрытия. И вышло… вышел… вышла…
   – Вот так гости, чтоб мне в штрафники! – воскликнул Пэвер.
   Свое восклицание Сварог удержал при себе. Оно было бы другим. Потому что он видел гостя «магическим зрением». Но тут же это зрение отключил. Уяснил, что к чему, и достаточно. Не то чтобы увиденное потрясло или напугало его… Скажите, вам приятно смотреть на сиамских близнецов? Нормальное бегство от непривычного, от иного. Тем более, что обыкновенный взгляд гость, вернее, гостья вполне даже радовала.
   На вид ей можно было дать лет тридцать – человеческих, разумеется, лет. Невысокая, крепкая, черноволосая, черноглазая. Одета в длинную, полностью прикрывающую ноги серую юбку и коричневую жилетку со шнуровкой и с довольно-таки откровенным вырезом. При ходьбе из-под подола выскакивали острые носки сапожек. Если не ведать или забыть о потаенной сущности, то никаких поводов для волнений – к нам пожаловала симпатичная селянка.
   И напрочь, наотрез, как Зоя Космодемьянская, молчало чувство опасности.
   – Откуда она взялась? Почему одна? Что делает здесь? В такую рань? – вслух перебирал вопросы, как четки, старший охранитель Рошаль.
   Незнакомка остановилась в шести каймах от людей. Опустив взгляд на шаур в руке Сварога, сказала:
   – Да, серебра я боюсь. – Голос оказался сильным, чуть низковатым для женщины и с хрипотцой. И под стать лицу – печальным. – Вы можете меня убить, – вдруг добавила она. Она не рассматривала возможность, она предлагала. – Все равно скоро умирать. Уже очень скоро. Осталось совсем немного. – Она говорила медленно, странно выговаривала некоторые звуки, очень жестко, словно ей приходилось напрягать голосовые связки. – Мы это очень хорошо чувствуем.
   – Кто это «мы»? – быстро, как на допросе, выпалил охранитель Рошаль.
   – Ты знаешь, – она обращалась к Сварогу. – Потому что ты видишь.
   – Нежить, другими словами! – Рошаль вытянул в ее сторону клинок. – Боишься серебра, шастаешь в одиночку на рассвете. Кровушки человеческой захотелось?!
   – Подождите, мастер Рошаль. Нам нечего волноваться за кровушку. Кровушки нашей мы никому не отдадим ни капли…
   Сварога все больше интересовала гостья. Свою принадлежность к так называемой нечистой силе она сразу признала. Выйдя к ним, она отдала себя на суд людей, то есть существ, заведомо враждебно настроенных к себе не подобным. Поведение ее, прямо скажем, необычно. Послана кем-то, кто принудил ее рискнуть? Она игральная карта в чьих-то руках? Ее игра тщательно спланирована неким любителем черного преферанса? Попробуем разобраться.
   – Скажи-ка ты мне, незнакомка, приближение чего вы чувствуете?
   – Смерти. Ее приближение. Смерть для всего. Не только люди погибнут. Звери погибнут. Мы погибнем. Смерть очень близко.
   – Как тебя зовут? – вдруг спросила Клади. Поинтересовалась вполне дружелюбно. Женская солидарность? Видела бы она незнакомку в магическом разрезе…
   – Чуба-Ху, – ответила черноволосая женщина. Не лжет. А стала бы нечисть, исполненная нечистых намерений, выдавать свое подлинное имя? Эх, знать бы точно…
   – Ты здесь одна? – это уже проявил свой интерес охранитель.
   – Я везде одна.
   – И кто же ты? – вступил в разговор Пэвер. Сварог мог бы ответить за нее. Он видел.
   – На этот вопрос не так просто ответить… – замялась Чуба-Ху.
   – Да ладно! Ну, какого ты… этого… – подыскивая слова, Пэвер пошевелил пальцами, – как его… племени или как это у вас называется?
   – Я гуап.
   Похоже, признание далось женщине нелегко.
   – Ага! – отставной вояка удовлетворенно сложил руки на животе.
   – И что?
   К этому вопросу Рошаля, адресованному суб-генералу, мог бы присоединиться и Сварог. Гуап, гуап… нет, ей-богу, что-то такое он уже слышал…
   – Вы никогда не слышали о гуапах? – с чувством затаенного превосходства поинтересовался Пэвер. – Ну да, вы же никогда прежде не бывали в Феррунианах. – Специально для Рошаля он сделал нажим на последнем слове. – Между тем преданиями о гуапах вас угостят в любой местной деревушке. Вы уж простите, барышня, но я буду говорить прямо, как есть. Так вот: гуапы – это оборотни. Но! – Пэвер поднял указательный палец и выдержал излюбленную театральную паузу. – Согласно преданиям и поверьям, они ближе к людям, чем к противоположной стороне. Потому гуапы не очень-то ладят с иными… м-м… э-э… ну, сами понимаете, о ком я.
   Ближе к людям… Тоже ничего не доказывает. Она могла представиться кем угодно. Ясно, если она хочет войти в доверие, то как раз ей и следовало записать себя в эти самые гуапы. Сварог не мог знать, как выглядят гуапы в магическом плане и какими особенностями строения отличаются от оборотней простых, но и Чуба-Ху не могла знать о том, что он не может знать…
   – Только ты смотри сам не запутайся, граф.
   – Так ты женщина или нет?
   Ах вот как! Оказывается Олес давно уже проснулся и удивительный разговор слушал, открывши рот. Потом не выдержал и встрял.
   – Сейчас я женщина, – просто ответила Чуба-Ху.
   – Самая настоящая? – княжеский сынок не отрывал взгляда от такой детали одежды незнакомки, как шнуровка жилета – вернее, от ее верхнего края, где начинался вырез.
   – Самая настоящая. – Чуба-Ху взглянула на молодого человека уж точно не как оборотень. Или как оборотень, которого особенно интересует кровь молодая.
   Олес вскочил на ноги, принялся отряхиваться и застегиваться.
   – А потрогать можно?
   – Я настоящая настолько, что можно и схлопотать.
   – Не подходи, Олес. Стой, где стоишь. – Сварог, в общем-то, не столько заботился о безопасности молодого князя, сколько о том, чтобы разговор не скатывался в балаган.
   – Да ну и ладно, – легко подчинился Олес.
   – Что это за горы, Чуба-Ху?
   – Он прав, – черноволосая женщина показала на Пэвера. А Сварог обратил внимание на ее пальцы. Пальцы были необычайно длинные, и большой палец немногим уступал по длине указательному. – Вы, люди, называете эти горы Феррунианской грядой.
   Детектор лжи вранья не показал. Выключать его не станем, посмотрим, что дальше.
   – Тогда – какое место? Какие города есть поблизости? Это Крон или Тоурант? – напомнил о себе охранитель Рошаль.
   – Эту землю люди называют Тоурантом. Я знаю поблизости всего один город. Каутэн. Такое слово я слышала от людей. И еще много деревень. Но в них сейчас никого не осталось.
   – Ваши слопали? – деликатно поинтересовался Рошаль.
   – Люди уходят в Каутэн. Там строят большие лодки.
   – Как далеко до Каутэна? – спросил Сварог.
   – Вы, люди, измеряете расстояние в каких-то кабелотах. Я никак не могу понять, сколько это. Вашим шагом до города дойдете к восходу второго дня.
   – А зачем ты следила за нами? – Как и пристало опытному дознавателю, Рошаль круто менял течение беседы. – Сожрать хотела?