– Но вы сказали, что не возражали бы против атаки Чужаков, – заметала Дилан, все еще пытаясь понять его. – Зачем тогда помогать борьбе против них?
Он стал очень серьезным.
– Чужаки – это воплощение абсолютной угрозы. Совершенные организмы и полностью программируемые. А мы можем стать и тем, что никогда не предусмотрит никакая программа. Именно поэтому тоталитарное общество не могло искоренить индивидуальность. А вот роботы – первая реальная угроза. Выражаясь эвфемистически, меня чуть не пронесло, когда я узнал о них.
– С чего же начнем? – спросил я его.
– Мы по-всякому возились с этими образцами, – сказал агент-Дюмоний. – Доктор Мертон права: мы не представляем, как их копировать. Это не в наших силах. Это плохая новость. А хорошая заключается в том, что, невзирая ни на что, мы можем работать с ними, если вы меня поняли.
– Ни в малейшей степени, – признался я.
– Хорошо. Предположим, я не знаю, как делается карандаш, но я знаю, как пользоваться им. Управление, вот в чем дело. Внутри каждой квазиклетки есть программное устройство, но мы совершенно не разбираемся в нем. Однако мы можем добавлять информацию в уверенности, что она передается и записывается с помощью микроорганизмов Вардена. Возможно, этот объект создан с учетом микроорганизмов Вардена и не работает без них. Значит, эти штуки были изготовлены Чужаками специально для нас…
– И что все это значит? – нетерпеливо спросила Дилан.
– Что часть образцов отправлена куда-то, а часть осталась в моей лаборатории. Это было увлекательное исследование! Использовать организм, который мы вообще не понимаем, чтобы воздействовать на другой, который мы не можем ни создать, ни скопировать. Но с помощью компьютеров Извне кое-какие результаты получены. Язык химического кода довольно сложен, но код подчинения повторяется в каждой клетке. Программа в общем-то элементарная – это основа для всех разновидностей роботов-агентов, рассылаемых в другие миры на различные задания и в различные условия.
– Значит, вы в состояний избавиться от нее? – вмешался я.
– Нет. Но мы можем дописать программу так, чтобы обойти начальные этапы, оставив сознание свободным в сверхтеле.
– Доктор Мертон должна была подумать об этом, – заметил я.
– Несомненно, – согласился он. – Но у нее нет таких мощных компьютеров и программ. Из-за этого они и застряли. Лару был прав.
– Значит, мы в силах дать ему то, что он хочет, – вздохнула Дилан. – А что взамен?
– Что ж, для начала нужно обеспечить вам какую-нибудь абсолютную защиту. Например, сделать сложное психическое внушение, используя систему безопасности. Лару не обойдет его. И никто не обойдет, в противном случае мы бы уже проиграли. Иными словами, вы не сообщите ему информацию, пока не захотите…
– Но мне разрешено ездить на остров только одной, – возразила Дилан. – Вдруг он превратит меня в робота и будет манипулировать им, невзирая ни на какие психические блоки?
– Нет. Мы добавим для надежности еще один блок, вроде тех, которые Безопасность щедро имплантировала Квину годами. Не существует человека, который бы не проболтался под пытками или после химической обработки. Поэтому мы используем метод, сводящий на нет подобные процедуры. Именно это заставило Лару отказаться от мысли сделать из Квина робота. Наверняка он и сам снабжен подобной командой – она стирает другую информацию, если субъект подвергается принуждению! Он ничего не сделает с вами, вы необходимы ему.
Дилан выглядела удивленной, но я прекрасно понял его:
– Доктор имеет в виду, Дилан, что эта команда может быть запущена Извне агентом Конфедерации. Вроде той, которую сам добрый доктор «привил» Лару, чтобы гарантировать свое благополучие.
Дюмоний улыбнулся и кивнул.
– Жаль только, что Дилан придется действовать одной, – недовольно заметил я. – Обидно пропускать развязку. В конце концов идея была моя.
– Вы же знаете, что существует способ, – мягко напомнил Дюмоний, и я заметил, как блеснули его глаза. – Я приготовился на случай, если вы отважитесь рискнуть.
Дилан посмотрела на него, потом на меня.
– Я не уверена, – произнесла она. – Я немного боюсь.
– Я понимаю ваши сомнения, – признал психиатр. – Во-первых, вы можете разделиться. В этом нет ничего особенного. Или слиться в одну личность. Или обнаружить, что вы не любите друг друга. Особенно это касается Квина…
Она кивнула:
– Я знаю. Но это меня мало волнует. Я люблю его теперешнего, и вряд ли мне бы понравился прежний Квин: он слишком напоминает Ваганта Лару. Решено – мы отправимся вместе! – твердо заявила Дилан. Но разве они не догадаются, кто снабдил нас информацией?
– Если все удастся, вопрос потеряет академический смысл, – ответил доктор. – А если что-нибудь не заладится – что ж, у нас есть пути к отступлению. Не беспокойтесь, я хорошо маскируюсь.
– Не сомневаюсь, – сухо заметил я. – Перейдем к делу.
– Что ж я мог поделать? – невинно спросил я. – Мы возвращались от Дюмония, неожиданно у нас потемнело в глазах. Мы очнулись через полчаса посреди города с одинаково внушенными нам инструкциями. Вы сами знаете, что ваши люди потеряли нас.
Ему оставалось только хмуриться.
– Шефу не понравится, – проворчал он. – Слишком много уязвимых моментов. Однако сегодня вы оба отправитесь на остров. Прихватите вещи – визит может затянуться.
Я кивнул и отключил связь.
– Ты действительно думаешь, что Лару пойдет на это? – озабоченно спросила Дилан. – В конце концов он отдает себя в руки Конфедерации.
– Да, – заверил я. – У него нет выбора.
– Самый могущественный человек на Цербере, один из самых могущественных на Ромбе и, может быть, один из самых могущественных людей в Галактике – и напуган до смерти?
– Ее-то он и не боится, – заметил я. – Пошли собираться.
Он стал очень серьезным.
– Чужаки – это воплощение абсолютной угрозы. Совершенные организмы и полностью программируемые. А мы можем стать и тем, что никогда не предусмотрит никакая программа. Именно поэтому тоталитарное общество не могло искоренить индивидуальность. А вот роботы – первая реальная угроза. Выражаясь эвфемистически, меня чуть не пронесло, когда я узнал о них.
– С чего же начнем? – спросил я его.
– Мы по-всякому возились с этими образцами, – сказал агент-Дюмоний. – Доктор Мертон права: мы не представляем, как их копировать. Это не в наших силах. Это плохая новость. А хорошая заключается в том, что, невзирая ни на что, мы можем работать с ними, если вы меня поняли.
– Ни в малейшей степени, – признался я.
– Хорошо. Предположим, я не знаю, как делается карандаш, но я знаю, как пользоваться им. Управление, вот в чем дело. Внутри каждой квазиклетки есть программное устройство, но мы совершенно не разбираемся в нем. Однако мы можем добавлять информацию в уверенности, что она передается и записывается с помощью микроорганизмов Вардена. Возможно, этот объект создан с учетом микроорганизмов Вардена и не работает без них. Значит, эти штуки были изготовлены Чужаками специально для нас…
– И что все это значит? – нетерпеливо спросила Дилан.
– Что часть образцов отправлена куда-то, а часть осталась в моей лаборатории. Это было увлекательное исследование! Использовать организм, который мы вообще не понимаем, чтобы воздействовать на другой, который мы не можем ни создать, ни скопировать. Но с помощью компьютеров Извне кое-какие результаты получены. Язык химического кода довольно сложен, но код подчинения повторяется в каждой клетке. Программа в общем-то элементарная – это основа для всех разновидностей роботов-агентов, рассылаемых в другие миры на различные задания и в различные условия.
– Значит, вы в состояний избавиться от нее? – вмешался я.
– Нет. Но мы можем дописать программу так, чтобы обойти начальные этапы, оставив сознание свободным в сверхтеле.
– Доктор Мертон должна была подумать об этом, – заметил я.
– Несомненно, – согласился он. – Но у нее нет таких мощных компьютеров и программ. Из-за этого они и застряли. Лару был прав.
– Значит, мы в силах дать ему то, что он хочет, – вздохнула Дилан. – А что взамен?
– Что ж, для начала нужно обеспечить вам какую-нибудь абсолютную защиту. Например, сделать сложное психическое внушение, используя систему безопасности. Лару не обойдет его. И никто не обойдет, в противном случае мы бы уже проиграли. Иными словами, вы не сообщите ему информацию, пока не захотите…
– Но мне разрешено ездить на остров только одной, – возразила Дилан. – Вдруг он превратит меня в робота и будет манипулировать им, невзирая ни на какие психические блоки?
– Нет. Мы добавим для надежности еще один блок, вроде тех, которые Безопасность щедро имплантировала Квину годами. Не существует человека, который бы не проболтался под пытками или после химической обработки. Поэтому мы используем метод, сводящий на нет подобные процедуры. Именно это заставило Лару отказаться от мысли сделать из Квина робота. Наверняка он и сам снабжен подобной командой – она стирает другую информацию, если субъект подвергается принуждению! Он ничего не сделает с вами, вы необходимы ему.
Дилан выглядела удивленной, но я прекрасно понял его:
– Доктор имеет в виду, Дилан, что эта команда может быть запущена Извне агентом Конфедерации. Вроде той, которую сам добрый доктор «привил» Лару, чтобы гарантировать свое благополучие.
Дюмоний улыбнулся и кивнул.
– Жаль только, что Дилан придется действовать одной, – недовольно заметил я. – Обидно пропускать развязку. В конце концов идея была моя.
– Вы же знаете, что существует способ, – мягко напомнил Дюмоний, и я заметил, как блеснули его глаза. – Я приготовился на случай, если вы отважитесь рискнуть.
Дилан посмотрела на него, потом на меня.
– Я не уверена, – произнесла она. – Я немного боюсь.
– Я понимаю ваши сомнения, – признал психиатр. – Во-первых, вы можете разделиться. В этом нет ничего особенного. Или слиться в одну личность. Или обнаружить, что вы не любите друг друга. Особенно это касается Квина…
Она кивнула:
– Я знаю. Но это меня мало волнует. Я люблю его теперешнего, и вряд ли мне бы понравился прежний Квин: он слишком напоминает Ваганта Лару. Решено – мы отправимся вместе! – твердо заявила Дилан. Но разве они не догадаются, кто снабдил нас информацией?
– Если все удастся, вопрос потеряет академический смысл, – ответил доктор. – А если что-нибудь не заладится – что ж, у нас есть пути к отступлению. Не беспокойтесь, я хорошо маскируюсь.
– Не сомневаюсь, – сухо заметил я. – Перейдем к делу.
* * *
Как я и предполагал, Богену совершенно не понравился измененный план.– Что ж я мог поделать? – невинно спросил я. – Мы возвращались от Дюмония, неожиданно у нас потемнело в глазах. Мы очнулись через полчаса посреди города с одинаково внушенными нам инструкциями. Вы сами знаете, что ваши люди потеряли нас.
Ему оставалось только хмуриться.
– Шефу не понравится, – проворчал он. – Слишком много уязвимых моментов. Однако сегодня вы оба отправитесь на остров. Прихватите вещи – визит может затянуться.
Я кивнул и отключил связь.
– Ты действительно думаешь, что Лару пойдет на это? – озабоченно спросила Дилан. – В конце концов он отдает себя в руки Конфедерации.
– Да, – заверил я. – У него нет выбора.
– Самый могущественный человек на Цербере, один из самых могущественных на Ромбе и, может быть, один из самых могущественных людей в Галактике – и напуган до смерти?
– Ее-то он и не боится, – заметил я. – Пошли собираться.
Глава 19
ПОСЛЕДНИЙ ФОКУС
Дюмоний и его психиатрические компьютеры создали исключительно яркий психологический профиль Ваганта Лару, с момента, когда он впервые оказался на Цербере.
Как и все выдающиеся люди, он больше всего опасался покушений и несчастных случаев. Этот его страх прогрессировал на Цербере, где возможно было в принципе жить вечно. Лару полагал себя Богом, а Бог не может быть смертный! Что ж, наилучшим гарантом полной безопасности был робот.
Более того, он дал бы ему возможность покидать Ромб и возвращаться туда. Окруженный небольшой свитой преданных органических роботов, он стал бы практически неуязвим. Освобожденный от всех потребностей и плотских желаний, оснащенный мозгом, который мог поспорить с быстродействующим компьютером, он становился уникумом, какого не знало человечество.
Он понимал это, а его характер подталкивал его. Кроме того, с одним из властителей Ромба было покончено, с властителем, которого он уважал и боялся, – это был решающий довод. И он отважился.
Я не мог не думать о том, как сильно повлиял на меня Дюмоний. Он подстроил сам, чтобы выбор пал на него – задолго до проекта "Феникс". И вот теперь, когда я должен пойти на исключительный риск, я почти без колебаний и с полной поддержкой Дилан иду на него.
Все воспоминания и рассуждения теперь не имеют значения. Теперь все должно сойтись воедино – или развалиться. Подозреваю, что где-то ждет наготове космический крейсер, чтобы подойти к Церберу и уничтожить остров Лару – вместе с нами…
Мы с Дилан почти целую неделю провели в Замке, предоставленные сами себе, но всегда под пристальным взглядом охраны и сканирующих устройств. Ее восхищала зеленая лужайка – нечто немыслимое на Цербере – и радовали музеи похищенных ценностей. Я с удовольствием рассказывал ей о культурах, породивших эти шедевры.
Когда мы прибыли, нас направили к доктору Мертон для проверки возможных психических команд и блоков. Теперь я не блефовал, и пробы это подтвердили. Мы перечислили – не понимая, что описываем, – оборудование, необходимое для распрограммирования. Мертон отнеслась к этой информации с интересом и заверила нас, что все будет быстро собрано.
Наконец, без всякого предупреждения, на лужайку приземлился большой транспортный корабль. Как и в прошлый раз, из него вышли пять человек, на этот раз совершенно других. Дилан с интересом наблюдала за ними из окна. Мальчик и девочка, подростки. Элегантная женщина за сорок, шатенка с короткой прической. Невысокий худощавый человек с очень темной кожей. И молодой клерк с бородкой эспаньолкой.
– У него неплохая команда, – одобрил я. – Здесь нет ни одного из тех, кто был в прошлый раз.
– У них одинаковая походка, – отметила Дилан. – Даже женщина шагает, как мужчина.
– Они потрясающие актеры.
– Кто настоящий Лару? И есть ли он среди них?
– Проще простого, – хмуро ответил я. – Настоящий останется жив и в конце нанесет удар.
– Они даже одинаково кладут ноги одна на другую, – прошептала Дилан, и я подавил смешок. Мы остановились. Заговорил клерк с эспаньолкой.
– Ладно, Квин Занг. Я не намеревался встречаться с вами еще раз, но вы меня вынудили.
– Вы не пожалеете, – пообещал я ему.
– Старайтесь, – проворчал он. – Я не люблю незаменимых людей. Понятно?
Я кивнул:
– Конечно! У вас есть выбор: мы можем все забыть и отправиться домой.
Он проигнорировал мои слова и повернулся к Дилан.
– Рад вас видеть. Надеюсь, теперь у вас все в порядке?
– В полном, – ответила она с прежней самоуверенностью.
Я почти читал ее мысли и любовался ею. Вагант Лару не смог бы охотиться на борков!
– Сначала кое-какие испытания…
– Мы к вашим услугам, – сказала Дилан. – Хотя, по правде говоря, разбираемся в этом не больше вашего. – Она окинула их взглядом. – Кто будет первым?
– Пока никто. – «Лару» кивнул Богену, и шеф Безопасности вышел.
Два техника вкатили устройство, сильно смахивающее на то, о котором несколько дней назад мы гнали информацию доктору Мертон. Гибрид из разных приборов. Но раз Мертон считала, что он будет работать, – что ж, я не прочь довериться специалисту.
Машина напоминала три сушилки для волос на длинных, толстых, как гусиные шеи, стержнях, «воткнутых» в заднюю стенку приборной панели. С помощью Мертон ее подсоединили к приборному отсеку лаборатории. Множество проводов выходило из верхней части панели и тянулось к приборам. Включили питание. Мертон проверила все, кивнула им.
Меня охватило ощущение, будто меня сейчас казнят. Как на электрическом стуле. Если верить Мертон, эта штука должна позволить нам с Дилан, если мы сконцентрируемся, посылать импульсы наших сознаний третьему лицу.
Внесли стулья, поставили их под приборами, а шлемы подкрутили, и они повисли над нами обоими.
– Что теперь? – требовательно спросил Лару.
– Нам нужен робот, – ответил я ему. – Сначала мы вводим сигнал в робота, а потом вы пересаживаете в него сознание. Старым церберианским способом.
– Мертон? – вопросительно произнес он. Она подошла к одной из кабинок и открыла ее. Находившийся в ней был полностью подготовлен. Он был жив, но безлик. Человек не смог бы такое изобразить. И я, и Дилан одновременно вздрогнули:
– Санда!
Нет, это была не Санда, а ее точная копия, копия прежнего тела Дилан.
– Видимо, я недооценил этого парня, – пробормотал я. – Каков мерзавец…
Все «Лару» смотрели на меня с плохо скрытым злорадством.
– Если вы захотите провести меня, вам будет труднее с тем, кого вы оба знаете и любите, – тихим голосом «пояснил» кто-то из них.
– Вы убьете ее после этих опытов! – возмутилась Дилан. – Я в таких вещах участвовать не буду.
Один из «Лару» слегка задумался и, мне показалось, покосился на девочку. Девочка очень естественным жестом подняла руку и почесала нос. Человек с бородкой замолчал и, напустив на себя задумчивый вид, уставился в потолок. Наконец он произнес:
– Хорошо. Но по причинам, которые, полагаю, ясны, вы затрудняете испытание. А без него мы не двинемся дальше.
Я пожал плечами:
– Что вы на меня смотрите? Не я оставил ограничители!
– Не в этом дело, – отрезала Дилан. – Я в любом случае против!
Лару вздохнул и снова задумался. Наконец он сказал:
– Выйдите оба. Подождите там!
– Не ожидал такого от меня, да? – самодовольно спросила Дилан. Я попросил ее больше не злить их: Лару достаточно неуравновешен. Он откажется от всей затеи, если на него слишком сильно жать.
– Не дразни его, – предупредил я. – Есть вещи, которые для него гораздо важнее.
Она кивнула и сжала мою руку. Вскоре нас позвала доктор Мертон.
– Хорошо, – произнес Лару. – Давайте действовать поэтапно. Сначала мы попытаемся очистить нейтральное, так сказать, тело. Потом Мертон проверит его и решит, что можно из этого извлечь. Согласны на это?
Мы увидели, что робот заменили. Это уже не Санда. Я посмотрел на Дилан и пожал плечами. Она вздохнула:
– У нас нет выбора. Я согласна.
Перед нами был гигант с могучими мускулами. Мертон с двумя ассистентами усадили его на стул – сам он едва двигался.
– Кажется, они прибывают с минимальной программой, – заметил я.
– Включаться и выключаться, идти вперед или назад, стоять и сидеть – вот почти все, – подтвердила Мертон. – Им не требуется большего, когда вводят сознание.
Я занял место у машины, Дилан села рядом со мной. Мое беспокойство нарастало – я знал истинную цену Лару и не доверял ему ни на грош.
Шлемы опустились; я почувствовал прикосновение контактов и датчиков.
– Отлично, – сказала Мертон. – Все устроено так, как вы рассказали. Приступайте!
Я расслабился, сделал несколько глубоких вдохов и услышал, как Дилан делает то же самое. И тогда я сконцентрировался. Нет, не только: я заставил передачу пройти.
На мгновение я испытал беспомощность, не мог двинуть ни рукой, ни ногой, но это прошло так быстро, что я усомнился: может, мне показалось?
– Все, – произнес я. – Дилан, а ты?
– Кажется, все.
Ассистенты щелкнули выключателями и осторожно сняли с нас шлемы. Мы с Дилан встали и уставились на нашего гиганта. Он выглядел таким же "пустым".
Лару посмотрел на доктора Мертон.
– Ну что?
– Мы записали что-то, – сказала она. – Но кто же знает – что?
И тут меня осенило: а если это маневр, ход? Если Мертон создала процесс, не переносящий, а копирующий информацию в мозг? Если так, то мы больше не нужны никакому Лару! Оставалась отчаянная надежда, что Дюмоний (или Служба безопасности Конфедерации) предусмотрел это.
Подошли два ассистента со странной высокой тележкой. Гиганту приказали встать, тележку наклонили, ловко подвели под него, уложили и повезли в боковую дверь. Доктор Мертон пошла следом.
– Куда они направились? – с интересом спросил я.
– Сначала его подключат к анализатору, – сообщил Лару. – Потом двинемся дальше.
Спустя несколько тревожных минут снова появилась Мертон.
– Ничего из того, что я могу измерить, не изменилось, – заявила она.
Лару вздохнул:
– Ладно. Попробовать живьем. Вы подготовили Самаша?
Она кивнула, подошла к аппарату, с кем-то связалась. Я узнал голос Богена. Не прошло и минуты, как в лабораторию ввезли другую бесчувственную, совсем не похожую на гиганта, фигуру. Это был старик – самый старый человек из всех, кого я видел на Цербере. Ему было на вид лет пятьдесят.
– Самаш работает здесь техником, – сказал нам Лару. – Он очень предан, хотя и не слишком умен. И как видите, весьма нуждается в новом теле.
– Еще бы, – заметила Дилан.
– Теперь займемся им.
– Его опоили?
– Это Кабаш, о котором вам, кажется, кое-что известно.
– Да.
Я начал понимать: средство, стимулирующее обмен, если кто-то поблизости находится под его действием. После повторения процедур Самаша перевезли в другое помещение, и вскоре появилась Мертон с ассистентами.
– Подождем часок, – уверенно произнесла она. – Я позову вас.
Нас отпустили. И снова очень хорошо накормили.
– Я по-прежнему беспокоюсь, – заметила Дилан.
– Только этого не хватало, – поделился я своими опасениями по поводу Мертон. Она вздохнула:
– Что ж, мы сделали все, что могли.
– Посмотрим. Еще не конец.
Примерно через час нас позвали назад. В лабораторий ничего не изменилось за исключением того, что в центре стола спал гигант. Тела старика я не заметил и догадался, что его уже нет – за ненадобностью.
Несмотря на то, что гигантский робот спал, не оставалось сомнений, что теперь это личность. На лице появилось какое-то выражение.
– Разбудите его, – приказал Лару. Доктор Мертон и ассистенты отступили, раздался громкий звон. Он быстро затих, и Мертон позвала:
– Самаш! Проснись!
Он вздрогнул. Мы отступили к стене и затаили дыхание. Даже «Лару» были, похоже, предельно напряжены.
Глаза Самаша открылись, на лице появилось удивленное выражение. Он откашлялся густым басом, потряс головой, сел и огляделся.
– Что… что случилось? – пробормотал он.
– Посмотри на себя, Самаш, – обратился к нему Лару. – Видишь, что я подарил тебе!
Самаш посмотрел и тяжело задышал, однако, видимо, сразу понял. Он спрыгнул со стола, потянулся и с улыбкой оглядел всех нас. Мнение понравилась эта улыбка.
– Самаш, я – Вагант Лару. Код активации AJ360.
Гигант некоторое время колебался, но потом начал смеяться.
– Самаш, код активации AJ360! – нервно повторил Лару.
Самаш оборвал смех, перекосившись от злобы, и повернулся к человеку с эспаньолкой.
– Я не буду тебе подчиняться, – отрезал он. – Никогда! Я не буду никому подчиняться! Я знаю, что такое код активации AJ360. Но он ничто для меня. На этот раз ты проиграл, Лару. – Он повернулся, не замечая нас, и громко произнес сам себе:
– Вы не представляете себе, что это такое – Могущество! Я чувствую себя Богом! – Он повернулся к человеку с эспаньолкой. – Эй, Лару, кто бы из вас им ни был, с тобой покончено! – И ринулся к пятерым "Лару".
– Спасите! – завизжала девочка-подросток. В ее голосе звучала настоящая паника.
Но тут, к нашему изумлению, остальные четверо, два ассистента и доктор Мертон рванулись к гиганту. В одно мгновение его повалили на пол.
– Господи! – выдохнула Дилан. – Да они все – роботы!
Девочка-Лару, явно настоящая, нервно отступила к стене и закричала в аппарат-интерком.
– Я – Лару! Удвоить охрану!
Помещение тотчас заполнили люди Богена и Национальной полиции.
– Отойдите от него! – крикнул Боген. – Пусть встанет!
Они так же быстро оставили его. Доли секунды хватило Самашу, чтобы вскочить и кинуться на полицейских…
У него не было никаких шансов. И хотя он был быстр, как молния, они оказались быстрее. Лучи ударили в гиганта. Его движения замедлились; помещение наполнилось резким запахом. Яркая вспышка почти ослепила нас – и Самаш взорвался, превратившись в лужу слизи.
– Все они! – повторила Дилан. – Даже Мертон, Боген и полицейские!
– Кроме нее, – заметил я, указывая на все еще испуганную девочку. – Сегодня она Вагант Лару. Лару – она или он – уже овладела собой.
– Да, – сказала она. – Все важные люди на острове – роботы. Обычно в моей свите их двое, но сегодня я решил перестраховаться.
Я кивнул:
– Но все же вы рисковали. Он почти достал вас!
Девочка нервно кивнула:
– В следующий раз мы подготовимся лучше. Я не ожидал ничего подобного.
– А чего же вы ожидали? – едко спросила Дилан. – Особой любви на Цербере к вам не питают. Что же вы наделяете этого парня такой мощью?
– Хватит! – оборвал ее Лару. – Убирайтесь отсюда! Идите наверх и ждите, когда я вас вызову.
"Если мы тебе понадобимся", – сердито подумал я.
– Что ж, по крайней мере мы доказали, что система работает, – заметил я, и мы ушли, осторожно обходя полицейских и все еще дымившуюся лужу.
– Как им удалось остановить его? – спросила меня Дилан вечером.
– Думаю, они испробовали на нем несколько видов оружия в разных режимах, – ответил я. – Один луч достиг цели, повредил что-то важное и запустил процесс самоуничтожения.
Она содрогнулась:
– Ужасно.
– Не думаю, что нам бы понравился Самаш, – заметил я.
– Я не об этом. Я о том, что все они – роботы! Даже милая доктор Мертон.
– Понимаю. Я не догадывался об этом, правда! Проклятие, они такие настоящие! Боген, Мертон – они были настоящими людьми, естественными, понятными. Они смотрели, говорили, вели себя как нормальные люди. – Меня передернуло. – Господи! Неудивительно, что они не нашли защиты…
– Что мы будем теперь делать? – строго спросила Дилан.
Я вздохнул:
– Утро вечера мудренее.
– Санда? – произнесла Дилан. Она увидела нас и улыбнулась:
– Дилан! Квин! Мне сказали, что вы здесь! Что происходит? Я ничего не помню после того, как уснула вчера вечером в Медламе!
Мы с Дилан похолодели; одна и та же мысль пришла нам в головы, и Санда, почувствовав неладное, тоже застыла и удивленно смотрела на нас.
– Что-то случилось?
Я повернулся к Лару:
– Все-таки вы сделали это.
Девочка пожала плечами:
– Она уже была подготовлена. Мы решили проверить, справедлив ли процесс доктора Мертон, основанный на вашей записи.
– Полагаю, что он не сработал, иначе бы нас не было здесь, – заметил я.
Санда была неподдельно удивлена:
– Квин? Дилан? В чем дело?
– Достаточно, Санда, – утомленно произнес Лару. – Отправляйся на третий этаж.
Поведение Санды резко изменилось. Она повернулась к девочке и поклонилась.
– Как вам будет угодно, повелитель, – произнесла она и вышла. Мы изумленно провожали ее взглядами.
– Как она работает, Лару? – спросил я. – Что предписано делать программой, которую мы удаляем?
– Разве вы не знаете? Любить, уважать, почитать того, кто произносит код активации. Слушаться только этого человека или его доверенных лиц. Эмоциональная ловушка, которую нельзя разрушить. Они действительно любят меня!
– Но не вы же лично активировали их всех!
– Конечно, нет. Но если один из моих роботов становится активатором, возникает тот же эффект. Хотя это довольно сложно. Чтобы запомнить, кто кого любит, требуется компьютер.
– Однако я понял, что ваш процесс не работает с записью! – облегченно произнес я и повернулся к Дилан. – Не беспокойся о Санде. Она осталась прежней. Просто теперь она любит другого.
Лару вздохнул:
– Мы сделали все, что могли. Нет причин, чтобы запись не работала, однако это так. Мы проверили это не только на Санде, но и на других, меняя параметры. Бесполезно. К сожалению, вы пока нужны мне!
"Опять мой ход, – подумал я, – и спасибо Дюмонию или кому-то еще".
– Вы готовы подвергнуться обмену? – спросила Дилан.
Девочка кивнула:
– Мне потребуется полчаса, чтобы подготовиться. Однако предупреждаю сразу: любой ваш фокус, любой сбой в моей программе, даже случайный – и мои роботы разорвут вас в клочья.
– Никакого обмана, – заверил я его. – Мы тоже заинтересованы в этом. Мы единственные, кто не может стать роботами, и поэтому вы нужны нам, чтобы снабдить в необходимый момент новыми телами. Это честная сделка.
– Надеюсь. – В девичьем голоске звучали те же угрожающие нотки.
Мы с беспокойством ожидали окончания приготовлений. К нашему разочарованию, выбранное Лару тело было весьма непримечательным. Стандартный мужчина цивилизованных миров.
– Неглупо, – заметил я Дилан. – Он меньше всего хочет привлекать к себе внимание.
– Оно не так плохо, – критически произнесла Дилан. – Даже немного напоминает тебя.
– Большое спасибо.
Тело девочки ненадолго увезли и снова доставили в соседнее помещение. Не мешкая, мы обработали тело мужчины на машине со шлемами. Его тоже увезли.
Я осматривал лабораторию, задавая Мертон пустячные вопросы. Меня насторожило, что Лару слишком легко согласился. Я чувствовал какой-то подвох. Спустя некоторое время я поделился с Дилан догадкой: еще один трюк. Смотри в оба!
Она нахмурилась и прошептала так тихо, что я еле услышал:
– Откуда ты знаешь?
– Там, наверху, вчера были приборы, а сегодня – это лазерные пушки.
– Ты уверен?
– Именно. Хитрый мерзавец, но мы его раскусили. Не расслабляйся.
Прошло чуть больше часа, и тело ввезли назад. Началась обычная процедура пробуждения. На сей раз мы успели зажать уши, когда раздался звон. Человек ощутил то же самое, что и Самаш накануне, и, спрыгнув на пол, с удивлением осмотрелся.
– Черт бы меня побрал!
Мертон подошла к нему:
– Код активации AJ360.
Человек помолчал, улыбнулся и покачал головой:
– Нет. Когда вы произносите это, я ощущаю какое-то покалывание, словно из меня что-то рвется наружу. – Он вздохнул. – Я понимающего чувствовал Самаш. Он чувствовал себя Богом! Невероятно! – обратился он к Мертон. Потом повернулся к нам.
– Что ж, – произнес он. – Действительно получилось! Вы не догадываетесь, какую силу я чувствую в себе. Мне даже трудно подстроиться под ваши ритмы, чтобы просто беседовать с вами. Каждая клетка моего тела жива! Жива и чувствует! Чувствует и подчиняется! Сила неслыханная! До сих пор я не предполагал, сколь могучи и универсальны эти тела. И никакой боли! После рождения каждый испытывает боль. Мы живем с болью. Свобода быть полностью защищенным от нее почти пугает.
Как и все выдающиеся люди, он больше всего опасался покушений и несчастных случаев. Этот его страх прогрессировал на Цербере, где возможно было в принципе жить вечно. Лару полагал себя Богом, а Бог не может быть смертный! Что ж, наилучшим гарантом полной безопасности был робот.
Более того, он дал бы ему возможность покидать Ромб и возвращаться туда. Окруженный небольшой свитой преданных органических роботов, он стал бы практически неуязвим. Освобожденный от всех потребностей и плотских желаний, оснащенный мозгом, который мог поспорить с быстродействующим компьютером, он становился уникумом, какого не знало человечество.
Он понимал это, а его характер подталкивал его. Кроме того, с одним из властителей Ромба было покончено, с властителем, которого он уважал и боялся, – это был решающий довод. И он отважился.
Я не мог не думать о том, как сильно повлиял на меня Дюмоний. Он подстроил сам, чтобы выбор пал на него – задолго до проекта "Феникс". И вот теперь, когда я должен пойти на исключительный риск, я почти без колебаний и с полной поддержкой Дилан иду на него.
Все воспоминания и рассуждения теперь не имеют значения. Теперь все должно сойтись воедино – или развалиться. Подозреваю, что где-то ждет наготове космический крейсер, чтобы подойти к Церберу и уничтожить остров Лару – вместе с нами…
Мы с Дилан почти целую неделю провели в Замке, предоставленные сами себе, но всегда под пристальным взглядом охраны и сканирующих устройств. Ее восхищала зеленая лужайка – нечто немыслимое на Цербере – и радовали музеи похищенных ценностей. Я с удовольствием рассказывал ей о культурах, породивших эти шедевры.
Когда мы прибыли, нас направили к доктору Мертон для проверки возможных психических команд и блоков. Теперь я не блефовал, и пробы это подтвердили. Мы перечислили – не понимая, что описываем, – оборудование, необходимое для распрограммирования. Мертон отнеслась к этой информации с интересом и заверила нас, что все будет быстро собрано.
Наконец, без всякого предупреждения, на лужайку приземлился большой транспортный корабль. Как и в прошлый раз, из него вышли пять человек, на этот раз совершенно других. Дилан с интересом наблюдала за ними из окна. Мальчик и девочка, подростки. Элегантная женщина за сорок, шатенка с короткой прической. Невысокий худощавый человек с очень темной кожей. И молодой клерк с бородкой эспаньолкой.
– У него неплохая команда, – одобрил я. – Здесь нет ни одного из тех, кто был в прошлый раз.
– У них одинаковая походка, – отметила Дилан. – Даже женщина шагает, как мужчина.
– Они потрясающие актеры.
– Кто настоящий Лару? И есть ли он среди них?
– Проще простого, – хмуро ответил я. – Настоящий останется жив и в конце нанесет удар.
* * *
Охранники проводили нас в нижний научный комплекс и сразу исчезли. Пятеро прибывших, Мертон и Боген ждали нас в лаборатории; пятеро сидели в креслах.– Они даже одинаково кладут ноги одна на другую, – прошептала Дилан, и я подавил смешок. Мы остановились. Заговорил клерк с эспаньолкой.
– Ладно, Квин Занг. Я не намеревался встречаться с вами еще раз, но вы меня вынудили.
– Вы не пожалеете, – пообещал я ему.
– Старайтесь, – проворчал он. – Я не люблю незаменимых людей. Понятно?
Я кивнул:
– Конечно! У вас есть выбор: мы можем все забыть и отправиться домой.
Он проигнорировал мои слова и повернулся к Дилан.
– Рад вас видеть. Надеюсь, теперь у вас все в порядке?
– В полном, – ответила она с прежней самоуверенностью.
Я почти читал ее мысли и любовался ею. Вагант Лару не смог бы охотиться на борков!
– Сначала кое-какие испытания…
– Мы к вашим услугам, – сказала Дилан. – Хотя, по правде говоря, разбираемся в этом не больше вашего. – Она окинула их взглядом. – Кто будет первым?
– Пока никто. – «Лару» кивнул Богену, и шеф Безопасности вышел.
Два техника вкатили устройство, сильно смахивающее на то, о котором несколько дней назад мы гнали информацию доктору Мертон. Гибрид из разных приборов. Но раз Мертон считала, что он будет работать, – что ж, я не прочь довериться специалисту.
Машина напоминала три сушилки для волос на длинных, толстых, как гусиные шеи, стержнях, «воткнутых» в заднюю стенку приборной панели. С помощью Мертон ее подсоединили к приборному отсеку лаборатории. Множество проводов выходило из верхней части панели и тянулось к приборам. Включили питание. Мертон проверила все, кивнула им.
Меня охватило ощущение, будто меня сейчас казнят. Как на электрическом стуле. Если верить Мертон, эта штука должна позволить нам с Дилан, если мы сконцентрируемся, посылать импульсы наших сознаний третьему лицу.
Внесли стулья, поставили их под приборами, а шлемы подкрутили, и они повисли над нами обоими.
– Что теперь? – требовательно спросил Лару.
– Нам нужен робот, – ответил я ему. – Сначала мы вводим сигнал в робота, а потом вы пересаживаете в него сознание. Старым церберианским способом.
– Мертон? – вопросительно произнес он. Она подошла к одной из кабинок и открыла ее. Находившийся в ней был полностью подготовлен. Он был жив, но безлик. Человек не смог бы такое изобразить. И я, и Дилан одновременно вздрогнули:
– Санда!
Нет, это была не Санда, а ее точная копия, копия прежнего тела Дилан.
– Видимо, я недооценил этого парня, – пробормотал я. – Каков мерзавец…
Все «Лару» смотрели на меня с плохо скрытым злорадством.
– Если вы захотите провести меня, вам будет труднее с тем, кого вы оба знаете и любите, – тихим голосом «пояснил» кто-то из них.
– Вы убьете ее после этих опытов! – возмутилась Дилан. – Я в таких вещах участвовать не буду.
Один из «Лару» слегка задумался и, мне показалось, покосился на девочку. Девочка очень естественным жестом подняла руку и почесала нос. Человек с бородкой замолчал и, напустив на себя задумчивый вид, уставился в потолок. Наконец он произнес:
– Хорошо. Но по причинам, которые, полагаю, ясны, вы затрудняете испытание. А без него мы не двинемся дальше.
Я пожал плечами:
– Что вы на меня смотрите? Не я оставил ограничители!
– Не в этом дело, – отрезала Дилан. – Я в любом случае против!
Лару вздохнул и снова задумался. Наконец он сказал:
– Выйдите оба. Подождите там!
– Не ожидал такого от меня, да? – самодовольно спросила Дилан. Я попросил ее больше не злить их: Лару достаточно неуравновешен. Он откажется от всей затеи, если на него слишком сильно жать.
– Не дразни его, – предупредил я. – Есть вещи, которые для него гораздо важнее.
Она кивнула и сжала мою руку. Вскоре нас позвала доктор Мертон.
– Хорошо, – произнес Лару. – Давайте действовать поэтапно. Сначала мы попытаемся очистить нейтральное, так сказать, тело. Потом Мертон проверит его и решит, что можно из этого извлечь. Согласны на это?
Мы увидели, что робот заменили. Это уже не Санда. Я посмотрел на Дилан и пожал плечами. Она вздохнула:
– У нас нет выбора. Я согласна.
Перед нами был гигант с могучими мускулами. Мертон с двумя ассистентами усадили его на стул – сам он едва двигался.
– Кажется, они прибывают с минимальной программой, – заметил я.
– Включаться и выключаться, идти вперед или назад, стоять и сидеть – вот почти все, – подтвердила Мертон. – Им не требуется большего, когда вводят сознание.
Я занял место у машины, Дилан села рядом со мной. Мое беспокойство нарастало – я знал истинную цену Лару и не доверял ему ни на грош.
Шлемы опустились; я почувствовал прикосновение контактов и датчиков.
– Отлично, – сказала Мертон. – Все устроено так, как вы рассказали. Приступайте!
Я расслабился, сделал несколько глубоких вдохов и услышал, как Дилан делает то же самое. И тогда я сконцентрировался. Нет, не только: я заставил передачу пройти.
На мгновение я испытал беспомощность, не мог двинуть ни рукой, ни ногой, но это прошло так быстро, что я усомнился: может, мне показалось?
– Все, – произнес я. – Дилан, а ты?
– Кажется, все.
Ассистенты щелкнули выключателями и осторожно сняли с нас шлемы. Мы с Дилан встали и уставились на нашего гиганта. Он выглядел таким же "пустым".
Лару посмотрел на доктора Мертон.
– Ну что?
– Мы записали что-то, – сказала она. – Но кто же знает – что?
И тут меня осенило: а если это маневр, ход? Если Мертон создала процесс, не переносящий, а копирующий информацию в мозг? Если так, то мы больше не нужны никакому Лару! Оставалась отчаянная надежда, что Дюмоний (или Служба безопасности Конфедерации) предусмотрел это.
Подошли два ассистента со странной высокой тележкой. Гиганту приказали встать, тележку наклонили, ловко подвели под него, уложили и повезли в боковую дверь. Доктор Мертон пошла следом.
– Куда они направились? – с интересом спросил я.
– Сначала его подключат к анализатору, – сообщил Лару. – Потом двинемся дальше.
Спустя несколько тревожных минут снова появилась Мертон.
– Ничего из того, что я могу измерить, не изменилось, – заявила она.
Лару вздохнул:
– Ладно. Попробовать живьем. Вы подготовили Самаша?
Она кивнула, подошла к аппарату, с кем-то связалась. Я узнал голос Богена. Не прошло и минуты, как в лабораторию ввезли другую бесчувственную, совсем не похожую на гиганта, фигуру. Это был старик – самый старый человек из всех, кого я видел на Цербере. Ему было на вид лет пятьдесят.
– Самаш работает здесь техником, – сказал нам Лару. – Он очень предан, хотя и не слишком умен. И как видите, весьма нуждается в новом теле.
– Еще бы, – заметила Дилан.
– Теперь займемся им.
– Его опоили?
– Это Кабаш, о котором вам, кажется, кое-что известно.
– Да.
Я начал понимать: средство, стимулирующее обмен, если кто-то поблизости находится под его действием. После повторения процедур Самаша перевезли в другое помещение, и вскоре появилась Мертон с ассистентами.
– Подождем часок, – уверенно произнесла она. – Я позову вас.
Нас отпустили. И снова очень хорошо накормили.
– Я по-прежнему беспокоюсь, – заметила Дилан.
– Только этого не хватало, – поделился я своими опасениями по поводу Мертон. Она вздохнула:
– Что ж, мы сделали все, что могли.
– Посмотрим. Еще не конец.
Примерно через час нас позвали назад. В лабораторий ничего не изменилось за исключением того, что в центре стола спал гигант. Тела старика я не заметил и догадался, что его уже нет – за ненадобностью.
Несмотря на то, что гигантский робот спал, не оставалось сомнений, что теперь это личность. На лице появилось какое-то выражение.
– Разбудите его, – приказал Лару. Доктор Мертон и ассистенты отступили, раздался громкий звон. Он быстро затих, и Мертон позвала:
– Самаш! Проснись!
Он вздрогнул. Мы отступили к стене и затаили дыхание. Даже «Лару» были, похоже, предельно напряжены.
Глаза Самаша открылись, на лице появилось удивленное выражение. Он откашлялся густым басом, потряс головой, сел и огляделся.
– Что… что случилось? – пробормотал он.
– Посмотри на себя, Самаш, – обратился к нему Лару. – Видишь, что я подарил тебе!
Самаш посмотрел и тяжело задышал, однако, видимо, сразу понял. Он спрыгнул со стола, потянулся и с улыбкой оглядел всех нас. Мнение понравилась эта улыбка.
– Самаш, я – Вагант Лару. Код активации AJ360.
Гигант некоторое время колебался, но потом начал смеяться.
– Самаш, код активации AJ360! – нервно повторил Лару.
Самаш оборвал смех, перекосившись от злобы, и повернулся к человеку с эспаньолкой.
– Я не буду тебе подчиняться, – отрезал он. – Никогда! Я не буду никому подчиняться! Я знаю, что такое код активации AJ360. Но он ничто для меня. На этот раз ты проиграл, Лару. – Он повернулся, не замечая нас, и громко произнес сам себе:
– Вы не представляете себе, что это такое – Могущество! Я чувствую себя Богом! – Он повернулся к человеку с эспаньолкой. – Эй, Лару, кто бы из вас им ни был, с тобой покончено! – И ринулся к пятерым "Лару".
– Спасите! – завизжала девочка-подросток. В ее голосе звучала настоящая паника.
Но тут, к нашему изумлению, остальные четверо, два ассистента и доктор Мертон рванулись к гиганту. В одно мгновение его повалили на пол.
– Господи! – выдохнула Дилан. – Да они все – роботы!
Девочка-Лару, явно настоящая, нервно отступила к стене и закричала в аппарат-интерком.
– Я – Лару! Удвоить охрану!
Помещение тотчас заполнили люди Богена и Национальной полиции.
– Отойдите от него! – крикнул Боген. – Пусть встанет!
Они так же быстро оставили его. Доли секунды хватило Самашу, чтобы вскочить и кинуться на полицейских…
У него не было никаких шансов. И хотя он был быстр, как молния, они оказались быстрее. Лучи ударили в гиганта. Его движения замедлились; помещение наполнилось резким запахом. Яркая вспышка почти ослепила нас – и Самаш взорвался, превратившись в лужу слизи.
– Все они! – повторила Дилан. – Даже Мертон, Боген и полицейские!
– Кроме нее, – заметил я, указывая на все еще испуганную девочку. – Сегодня она Вагант Лару. Лару – она или он – уже овладела собой.
– Да, – сказала она. – Все важные люди на острове – роботы. Обычно в моей свите их двое, но сегодня я решил перестраховаться.
Я кивнул:
– Но все же вы рисковали. Он почти достал вас!
Девочка нервно кивнула:
– В следующий раз мы подготовимся лучше. Я не ожидал ничего подобного.
– А чего же вы ожидали? – едко спросила Дилан. – Особой любви на Цербере к вам не питают. Что же вы наделяете этого парня такой мощью?
– Хватит! – оборвал ее Лару. – Убирайтесь отсюда! Идите наверх и ждите, когда я вас вызову.
"Если мы тебе понадобимся", – сердито подумал я.
– Что ж, по крайней мере мы доказали, что система работает, – заметил я, и мы ушли, осторожно обходя полицейских и все еще дымившуюся лужу.
– Как им удалось остановить его? – спросила меня Дилан вечером.
– Думаю, они испробовали на нем несколько видов оружия в разных режимах, – ответил я. – Один луч достиг цели, повредил что-то важное и запустил процесс самоуничтожения.
Она содрогнулась:
– Ужасно.
– Не думаю, что нам бы понравился Самаш, – заметил я.
– Я не об этом. Я о том, что все они – роботы! Даже милая доктор Мертон.
– Понимаю. Я не догадывался об этом, правда! Проклятие, они такие настоящие! Боген, Мертон – они были настоящими людьми, естественными, понятными. Они смотрели, говорили, вели себя как нормальные люди. – Меня передернуло. – Господи! Неудивительно, что они не нашли защиты…
– Что мы будем теперь делать? – строго спросила Дилан.
Я вздохнул:
– Утро вечера мудренее.
* * *
На следующее утро нам подали великолепный завтрак. Хороший знак. После того как мы поели, привели себя в, порядок и оделись, нас вызвали в лабораторию. Лару не менял тело и был без двойников, Мертон или Богена. И еще один человек, которого мы оба сразу узнали, находился при нем.– Санда? – произнесла Дилан. Она увидела нас и улыбнулась:
– Дилан! Квин! Мне сказали, что вы здесь! Что происходит? Я ничего не помню после того, как уснула вчера вечером в Медламе!
Мы с Дилан похолодели; одна и та же мысль пришла нам в головы, и Санда, почувствовав неладное, тоже застыла и удивленно смотрела на нас.
– Что-то случилось?
Я повернулся к Лару:
– Все-таки вы сделали это.
Девочка пожала плечами:
– Она уже была подготовлена. Мы решили проверить, справедлив ли процесс доктора Мертон, основанный на вашей записи.
– Полагаю, что он не сработал, иначе бы нас не было здесь, – заметил я.
Санда была неподдельно удивлена:
– Квин? Дилан? В чем дело?
– Достаточно, Санда, – утомленно произнес Лару. – Отправляйся на третий этаж.
Поведение Санды резко изменилось. Она повернулась к девочке и поклонилась.
– Как вам будет угодно, повелитель, – произнесла она и вышла. Мы изумленно провожали ее взглядами.
– Как она работает, Лару? – спросил я. – Что предписано делать программой, которую мы удаляем?
– Разве вы не знаете? Любить, уважать, почитать того, кто произносит код активации. Слушаться только этого человека или его доверенных лиц. Эмоциональная ловушка, которую нельзя разрушить. Они действительно любят меня!
– Но не вы же лично активировали их всех!
– Конечно, нет. Но если один из моих роботов становится активатором, возникает тот же эффект. Хотя это довольно сложно. Чтобы запомнить, кто кого любит, требуется компьютер.
– Однако я понял, что ваш процесс не работает с записью! – облегченно произнес я и повернулся к Дилан. – Не беспокойся о Санде. Она осталась прежней. Просто теперь она любит другого.
Лару вздохнул:
– Мы сделали все, что могли. Нет причин, чтобы запись не работала, однако это так. Мы проверили это не только на Санде, но и на других, меняя параметры. Бесполезно. К сожалению, вы пока нужны мне!
"Опять мой ход, – подумал я, – и спасибо Дюмонию или кому-то еще".
– Вы готовы подвергнуться обмену? – спросила Дилан.
Девочка кивнула:
– Мне потребуется полчаса, чтобы подготовиться. Однако предупреждаю сразу: любой ваш фокус, любой сбой в моей программе, даже случайный – и мои роботы разорвут вас в клочья.
– Никакого обмана, – заверил я его. – Мы тоже заинтересованы в этом. Мы единственные, кто не может стать роботами, и поэтому вы нужны нам, чтобы снабдить в необходимый момент новыми телами. Это честная сделка.
– Надеюсь. – В девичьем голоске звучали те же угрожающие нотки.
Мы с беспокойством ожидали окончания приготовлений. К нашему разочарованию, выбранное Лару тело было весьма непримечательным. Стандартный мужчина цивилизованных миров.
– Неглупо, – заметил я Дилан. – Он меньше всего хочет привлекать к себе внимание.
– Оно не так плохо, – критически произнесла Дилан. – Даже немного напоминает тебя.
– Большое спасибо.
Тело девочки ненадолго увезли и снова доставили в соседнее помещение. Не мешкая, мы обработали тело мужчины на машине со шлемами. Его тоже увезли.
Я осматривал лабораторию, задавая Мертон пустячные вопросы. Меня насторожило, что Лару слишком легко согласился. Я чувствовал какой-то подвох. Спустя некоторое время я поделился с Дилан догадкой: еще один трюк. Смотри в оба!
Она нахмурилась и прошептала так тихо, что я еле услышал:
– Откуда ты знаешь?
– Там, наверху, вчера были приборы, а сегодня – это лазерные пушки.
– Ты уверен?
– Именно. Хитрый мерзавец, но мы его раскусили. Не расслабляйся.
Прошло чуть больше часа, и тело ввезли назад. Началась обычная процедура пробуждения. На сей раз мы успели зажать уши, когда раздался звон. Человек ощутил то же самое, что и Самаш накануне, и, спрыгнув на пол, с удивлением осмотрелся.
– Черт бы меня побрал!
Мертон подошла к нему:
– Код активации AJ360.
Человек помолчал, улыбнулся и покачал головой:
– Нет. Когда вы произносите это, я ощущаю какое-то покалывание, словно из меня что-то рвется наружу. – Он вздохнул. – Я понимающего чувствовал Самаш. Он чувствовал себя Богом! Невероятно! – обратился он к Мертон. Потом повернулся к нам.
– Что ж, – произнес он. – Действительно получилось! Вы не догадываетесь, какую силу я чувствую в себе. Мне даже трудно подстроиться под ваши ритмы, чтобы просто беседовать с вами. Каждая клетка моего тела жива! Жива и чувствует! Чувствует и подчиняется! Сила неслыханная! До сих пор я не предполагал, сколь могучи и универсальны эти тела. И никакой боли! После рождения каждый испытывает боль. Мы живем с болью. Свобода быть полностью защищенным от нее почти пугает.