_______________________________
Raymond Chandler. Lady In The Lake [1943]
OCR & Spellcheck - Ostashko
_______________________________
Дом находился на Оливен-стрит, вблизи Шестой авеню. Тротуар перед
фасадом был выложен белыми и черными резиновыми плитками.
Я прошел через аркаду с магазинами, торгующими предметами роскоши, в
большой красно-золотой вестибюль. Компания "Гиллерлейн? занимала апартаменты
на седьмом этаже, с окнами по фасаду. Двери были из двойного хрустального
стекла, с металлической окантовкой под платину. Пол приемной устилал
китайский ковер, стены матово отсвечивали серебряной краской.
Здесь стояла модная угловая мебель, на темных подставках остро
поблескивали сюрреалистические скульптуры, а в углу располагалась огромная
трехгранная витрина с образцами изделий фирмы.
На выступах, островках и ступеньках из блестящего зеркального стекла
разместились всевозможные флаконы с духами и фантастически изваянные амфоры,
какие только могло создать воображение художника. Здесь были выставлены
кремы и одеколоны, мыло и пудра на любой случай и для любого времени года.
Стройные высокие флаконы с духами выглядели так, словно были готовы
разлететься от одного дуновения. Фарфоровые сосуды пастельных тонов,
украшенные большими шелковыми бантами, напоминали маленьких девочек на уроке
танцев.
Но венцом всего было нечто, заключенное в простой флакон цвета светлого
янтаря. Он стоял просторно, в центре, прямо на уровне глаз и был снабжен
этикеткой "Гиллерлейн-Регаль? - "королева духов?. Так должен был выглядеть
предмет высшего вожделения. Капелька таких духов на мочку уха - и подобающие
этому аромату розовые жемчуга сами упадут на вас, словно летний дождь...
В дальнем углу у небольшого, огороженного решеткой коммутатора сидела
миловидная блондинка. Рядом с дверью за гладким письменным столом помещалась
стройная темноволосая красавица. Судя по изящной табличке над ее головой,
это была мисс Адриенн Фромсет.
Из-под серо-стального жакета выглядывала темно-синяя блузка с голубым
галстуком мужского покроя. Из нагрудного кармашка виднелся уголок носового
платка, настолько острый, что им, вероятно, можно было бы резать хлеб.
Единственным украшением служил браслет в виде цепочки. Темные волосы,
разделенные прямым пробором, падали на плечи свободными, но тщательно
уложенными волнами. У нее была гладкая кожа цвета слоновой кости и холодные
темные глаза, которые, вероятно, в соответствующее время и в соответствующем
месте могли выглядеть и потеплее.
Я положил на ее письменный стол свою визитную карточку (обычную, без
изображения маленького пистолета в верхнем углу) и спросил, не сможет ли
мистер Деррис Кингсли принять меня.
Она взглянула на карточку.
- Вам назначено?
- Нет.
- Без предварительной договоренности встретиться с мистером Кинглси
очень трудно. Я не стал спорить.
- По какому вы делу, мистер Марлоу?
- По личному.
- Полагаю, вы - знакомый мистера Кингсли?
- Пожалуй, нет. Может быть, ему и приходилось слышать обо мне. Скажите
ему, что я от лейтенанта Мак-Ги.
- А вы уверены, что мистер Кингсли знаком с лейтенантом Мак-Ги?
Она положила мою карточку рядом со стопкой писем. Потом важно
откинулась на стуле и начала постукивать по крышке стола маленьким золотым
карандашиком.
Я не удержался и рассмеялся. Блондинка за коммутатором навострила ушки,
стараясь подавить улыбку. Изящная и грациозная, но какая-то неуверенная, она
походила на новую кошечку в доме, где кошек не очень-то жалуют.
- Надеюсь, что знаком,- ответил я.? Может быть, самое простое "
спросить об этом его самого?
Мисс Фромсет начала что-то писать, с трудом сдерживая желание запустить
в меня своим золотым карандашиком. Потом, не поднимая глаз, сказала:
- У мистера Кингсли совещание. Я передам ему вашу карточку, как только
для этого представится возможность.
Я поблагодарил, отошел от ее стола и уселся в кресло из кожи и
никелированного металла. Оно оказалось значительно удобнее, чем обещал его
внешний вид. Время шло, и надо всей этой сценой опустилось молчание. Никто
не входил и не выходил. Элегантный карандашик мисс Фромсет скользил по
бумагам. Из угла время от времени доносился приглушенный голос белокурой
кошечки и щелканье ее коммутатора.
Я закурил и подтянул к своему креслу пепельницу на высокой ножке.
Минуты проходили на цыпочках, прижав палец к губам. Я осмотрелся. Вообще-то
по обстановке нельзя делать никаких выводов. Может быть, эта компания
загребает миллионы, а возможно, что в кабинете управляющего сейчас сидит
судебный исполнитель, придвинув стул поближе к сейфу.
Через полчаса - я успел истребить три-четыре сигареты - дверь рядом со
столом мисс Фромсет открылась, и вышли два улыбающихся господина. Третий
придерживал перед ними дверь и тоже улыбался. Они сердечно потрясли друг
другу руки, потом первые два прошли через приемную к выходу. Хозяин уронил с
лица улыбку и немедленно принял такой недоступный вид, словно вообще никогда
в жизни не улыбался. Это был долговязый молодой человек в сером костюме, с
выражением на лице, говорившим: "Знайте, я не потерплю никаких глупостей!?
- Звонил кто-нибудь? - спросил он резким начальственным тоном.
Мисс Фромсет ответила нежным голоском:
- Нет, но вас дожидается мистер Марлоу. Ему необходимо с вами
поговорить. От лейтенанта Мак-Ги. По личному делу.
- Никогда о таком не слышал,- недовольным тоном заявил долговязый. Не
повернувшись в мою сторону, он взял визитную карточку и ушел с нею в свой
кабинет. Дверь за ним закрылась. При этом пневматический механизм для
закрывания двери издал тихое протяжное "пфююю?...
Мисс Фромсет одарила меня сладкой улыбочкой, которую я немедленно
возвратил ей в виде довольно нахальной ухмылки. Истребил еще одну сигарету.
Снова потянулись минуты. Я чувствовал, что постепенно начинаю всем сердцем
прирастать к компании "Гиллерлейн?.
Спустя десять минут дверь открылась. Долговязый вышел снова, на этот
раз со шляпой на голове, и прорычал, что отправляется к парикмахеру.
Энергичным спортивным шагом он направился к двери, но на полпути резко
повернулся и подошел к моему креслу.
Он был шести футов и двух дюймов ростом и казался похожим на стальную
пружину. В серых глазах поблескивали холодные искорки. Элегантный шерстяной
костюм в тонкую светлую полоску сидел на нем отлично. Все его манеры
возвещали о том, что с этим джентльменом не дозволяется обращаться запросто.
Я встал.
- Вы желали говорить со мной? - пролаял он.
- Да. Если, конечно, вы и есть мистер Кингсли.
- А кем, черт побери, я еще могу быть?
Не мешая ему получать удовольствие от разыгрываемой роли, я протянул
теперь другую визитную карточку, на этот раз - с моим фирменным знаком в
углу. Он мрачно посмотрел на нее.
- Кто это - Мак-Ги? - набросился он на меня.
- Такой же человек, как вы и я.
- Вот это мне нравится! - заявил он и оглянулся в сторону мисс Фромсет,
которая явно получала удовольствие от этой сцены. Она прямо-таки
наслаждалась происходящим.? А больше вы ничего не можете о нем сообщить?
- Конечно, могу. Его прозвище "Фиалка Мак-Ги?. Это потому, что он вечно
жует пастилки от кашля, которые пахнут фиалками. Такой высокий мужчина, с
мягкими седыми волосами и красивым маленьким ртом, прямо как у ребенка.
Когда я его в последний раз видел, на нем был темно-коричневый костюм,
коричневые ботинки с широкими носами и серая шляпа. Он курил пенковую
трубку.
- Ваш тон мне не нравится! - заявил мистер Кингсли голосом, которым
можно было бы колоть грецкие орехи.
- Это неважно,- сказал я.? Я им не торгую.
Он откинул голову, как будто ему под нос сунули протухшую селедку.
Потом, помедлив, повернулся ко мне спиной и бросил через плечо:
- Даю вам три минуты. Один бог знает - почему! Пройдя мимо стола мисс
Фромсет, он рывком открыл дверь, так что она качнулась мне прямо в лицо. Это
тоже очень понравилось мисс Фромсет, хотя на этот раз мне показалось, что в
самой глубине ее глаз притаилось лукавое выражение.
Кабинет мистера Кингсли обладал всем, что только можно требовать от
кабинета. Он был просторный, неярко освещенный, спокойный, с
кондиционированным воздухом. Окна без перемычек, из цельных стекол, и
полуприкрытые жалюзи препятствовали вторжению июльской жары. Серые портьеры
гармонировали с плотным серым ковром. В углу стояли массивный
серебряно-черный сейф и стеллаж со скоросшивателями. На стене висела большая
цветная фотография, изображавшая пожилого господина с крючковатым носом и
бакенбардами. Между остро отогнутыми уголками воротничка виднелся кадык
более массивный, чем у иного человека подбородок. Табличка под портретом
возвещала: "М-р Мэттью Гиллерлейн, 1860?1934?.
Быстрым твердым шагом Деррис Кингсли обошел вокруг письменного стола,
который несомненно стоил своих восьмисот долларов, уместился в объемистом
кожаном кресле и взял сигару из ящичка красного дерева с медными уголками.
Он неторопливо обрезал кончик сигары и прикурил от стоявшей на столе
массивной отделанной медью зажигалки. Затем откинулся в кресле, выпустил
клуб дыма и сказал:
- Я - человек дела. Поэтому поберегите для других свои глупые шуточки.
Судя по карточке, вы - частный детектив. Покажите ваши документы.
Я вытащил бумажник и показал ему все, что нужно. Он просмотрел и бросил
документы на письменный стол. Целлулоидный футляр с фотокопией моей лицензии
при этом упал на пол. Кингсли не потрудился извиниться.
- Не знаю никакого Мак-Ги,- сказал он.? Я просил шерифа Петерсона
порекомендовать мне надежного человека, которому я мог бы дать деликатное
поручение. Полагаю, вы и есть этот человек?
- Мак-Ги служит в голливудском отделении, которое находится в
подчинении у шерифа,- ответил я.? Можете позвонить и проверить.
- Не нужно. Я думаю, вы мне подойдете. Но в разговоре со мной
потрудитесь воздерживаться от плоских острот. И запомните: если я человека
нанимаю и плачу ему, то это мой человек. Он должен выполнять мои приказы и
уметь молчать. Иначе он вылетит. Ясно? Надеюсь, я не слишком грубо выражаю
свои мысли?
- Этот вопрос я бы хотел оставить открытым,- ответил я вежливо.
Он нахмурился, потом резко спросил:
- Сколько вы стоите?
- Двадцать пять монет в день плюс расходы. А моя машина - восемь центов
за милю.
- Это просто смешно! - заявил он.? Слишком дорого. Пятнадцать в день "
и деньги на стол. Вполне достаточно. Расходы по поездкам я возьму на себя,
естественно, в разумных пределах. Но никаких увеселительных прогулок!
Я выдохнул облачко сигаретного дыма, помахал рукой, чтобы оно
рассеялось, и ничего не ответил. Мое молчание его озадачило.
Он перегнулся через стол и кончиком сигары, как указательным пальцем,
ткнул в мою сторону.
- Пока я вас еще не нанял. Если я это и сделаю, то знайте, что
поручение абсолютно секретное. Никакой болтовни о нем с вашими дружками из
полиции! Понятно?
- О каком, собственно, поручении идет речь? - спросил я.
- Это вам должно быть безразлично. Ведь вы беретесь за любую
детективную работу? Или нет?
- Или нет. Только за более или менее чистые дела. Он уставился на меня,
крепко сжав зубы. Его серые глаза сверкали.
- Например, я не занимаюсь бракоразводными делами,- продолжал я.? Кроме
того, я беру задаток в размере ста долларов. С незнакомых.
- Хорошо, хорошо,- сказал он вдруг мягко.? Ладно.
- А что касается вашей грубости, то я привык. Большинство моих клиентов
начинают с того, что либо проливают слезы на моей груди, либо орут, чтобы
показать, кто здесь хозяин. Хотя обычно дело кончается во вполне разумной
тональности, если, конечно, клиент остается в живых.
- Ладно,- повторил он почти ласково, продолжая смотреть на меня.? А вы
многих своих клиентов теряете?
- Нет, если они обращаются со мной прилично,- улыбнулся я.
- Не желаете ли сигару? - Спасибо.? Я взял сигару и положил ее в
карман.
- Я хочу, чтобы вы нашли мою жену,- сказал он.? Она исчезла месяц тому
назад.
- Хорошо,- сказал я.? Я найду вашу жену. Он побарабанил пальцами по
столу, продолжая неотрывно смотреть на меня.
- Я верю, что вам это удастся,- сказал он. Потом ухмыльнулся.?
Давненько меня уже никто так не осаживал.
Я ничего не ответил.
- Черт побери,- сказал он,- мне это понравилось. Очень понравилось.? Он
провел ладонью по густым темным волосам.? Целый месяц, как она пропала.
Исчезла из нашего загородного дома. У нас есть дом в горах, вблизи от озера
Пума. Вы знаете это озеро?
- Да.
- Дом находится в трех милях от поселка,- продолжал он.? Дорога,
которая к нему ведет,- частная. Дом стоит у озера, которое тоже является
нашей собственностью. Озеро Маленького фавна. Мы, трое владельцев домов,
соорудили дамбу, чтобы предохранить долину от паводка. Участок принадлежит
мне и еще двум людям. Он довольно большой, но хорошо скрыт от посторонних
глаз и находится в стороне от дорог. Так что еще некоторое время широкая
публика его не откроет. У моих друзей деревянные дома, у меня - тоже. В
четвертом домике живет некто Билл Чесс со своей женой. Они живут бесплатно и
за это следят за участком. Он инвалид войны и получает пенсию. Это "
единственные люди, которые находятся там постоянно. Моя жена отправилась
туда в середине мая, потом дважды приезжала домой на субботу и воскресенье.
Двенадцатого июня ее ждали в одной компании, но она не явилась. Никто не
знает, куда она делась.
- И что вы предприняли?
- Ничего. Абсолютно ничего. Я туда и не ездил.? Он подождал, вероятно
желая, чтобы я задал вопрос.
- Почему? - спросил я.
Он отодвинул кресло и отпер ящик стола. Вынув сложенный пополам листок,
он протянул его мне. Я развернул, это была телеграмма. Отправлена из
Эль-Пасо 14 июня в 9.19. Она гласила:
"деррису кингсли 965 карлсон драйв беверли хиллс еду Мексику быстрого
оформления развода тчк выхожу замуж за криса тчк будь счастлив прощай
кристель? Я положил телеграмму на свою половину стола. Он молча протянул мне
большую и очень четкую фотографию на глянцевой бумаге. На ней была
изображена пара, сидевшая на пляже под большим зонтом. Мужчина был в
шикарных плавках, на женщине был весьма рискованного покроя купальник из
белой акульей кожи.
Это была стройная улыбающаяся блондинка, молодая и хорошо сложенная.
Мужчина - красавец с атлетической фигурой, широкоплечий, с гладкими темными
волосами и белыми зубами. Каждый дюйм его тела выдавал типичного разрушителя
браков и разбивателя сердец. Руки цепкие, на лице - весь небольшой запас
интеллекта, какой ему отпущен. В руке этот тип держал темные очки и привычно
улыбался в объектив.
- Это Кристель,- сказал Кингсли,- а это Крис Лэвери. По мне, так пусть
она им владеет, а он - ею. Черт бы побрал их обоих.
Я положил снимок рядом с телеграммой.
- Хорошо. Какими вы располагаете отправными точками?
- Там в горах нет телефона,- сказал он,- а вечеринка, на которой ее
ждали, не имела большого значения. Поэтому до получения телеграммы я не
особенно задумывался, куда она девалась. Да и содержание телеграммы не
слишком меня удивило. Мы с Кристель уже несколько лет в плохих отношениях.
Она живет своей жизнью, я - своей. У нее есть свои деньги - больше чем
достаточно. Примерно двадцать тысяч в год от нефтяных приисков в Техасе,
принадлежавших ее семье. Она занимается флиртом, и я знаю, что Лэвери - один
из объектов этих ее занятий. Пожалуй, я был немного удивлен, когда узнал,
что она собирается за него замуж. Ведь он - не что иное, как
профессиональный охотник за бабами. Но фотография выглядит очень
убедительно. Вы понимаете?
- А потом?
- Потом я две недели ничего не слышал. Пока мне не позвонили из отеля
?Прескотт? в Сан-Бернардино и не сообщили, что у них в гараже оставлен
кем-то спортивный "паккард?, зарегистрированный на имя Кристель и на мой
адрес. Они спрашивали, что делать с машиной. Я сказал, что пусть пока
остается у них, и послал им чек в уплату за ее хранение. В этом, собственно,
тоже не было ничего подозрительного. Я подумал, что они отправились в
Мексику. И если поехали в автомобиле, то скорее всего в машине Лэвери. А
позавчера я встретил Лэвери в спортклубе, здесь за углом. И он сказал мне,
что понятия не имеет, где находится Кристель.
Кингсли бросил на меня быстрый взгляд и достал бутылку. Поставив на
стол две рюмки, он налил одну и подвинул ее ко мне. Держа вторую против
света, он медленно сказал:
- Лэвери утверждает, что никуда с нею не ездил, два месяца ее не видел
и не имел с ней никаких контактов. Я спросил:
- Вы ему верите?
Он кивнул, наморщив лоб, потом выпил и отодвинул рюмку в сторону. Я
тоже пригубил. Это был "скотч?. Не первый сорт.
- Я ему поверил,- сказал Кингсли.? Хотя, может быть, напрасно. Я
поверил ему не потому, что он надежный человек. Что угодно, но только не
это. А потому, что этот проклятый бездельник получает удовольствие, совращая
жен своих друзей и еще хвастаясь этим. Ему доставило бы большое наслаждение
сообщить мне, что моя жена сбежала с ним от меня. Я знаю этот сорт людишек!
И особенно его! Одно время он гастролировал чуть ли не по всему штату, и
скандал следовал за скандалом. Он не может пройти мимо любой конторской
девчонки... Кроме того, вспомните о звонке из Сан-Бернардино насчет машины
Кристель. Я рассказал ему об этом. Для чего, спрашивается, он стал бы
утруждать себя ложью?
- Ну, а предположим, она его в свою очередь бросила,- сказал я,- и тем
самым уязвила его донжуанское самолюбие?
Казалось, Кингсли почувствовал облегчение. Но потом отрицательно
покачал головой.
- Все же я верю ему больше, чем на 50 процентов, - ответил он.? Отыщите
доказательства. Для этого вы мне и нужны. Но у этого дела есть еще одна
сторона. Я занимаю здесь хороший пост. Но это - лишь пост. Я не могу
позволить себе скандала. Если моя жена окажется замешанной в какой-нибудь
уголовщине, то я и глазом не успею моргнуть, как вылечу отсюда.
- В уголовщине? - удивленно переспросил я.
- Да. Среди прочих своих занятий,- желчно проговорил он,- моя жена то и
дело находит время, чтобы что-нибудь стащить в универмаге или магазине
самообслуживания. Когда она слишком много выпьет, а это с ней случается, у
нее появляются такие идиотские причуды. У меня уже было несколько крайне
неприятных объяснений с управляющими магазинов. Пока удавалось избежать
суда, но если такое произойдет в чужом городе, где ее никто не знает...? Он
поднял руки и снова уронил их на стол,- она может угодить за решетку. Не так
ли?
- У нее когда-нибудь снимали отпечатки пальцев?
- Нет, под арестом она не была.
- Я не это имею в виду. Когда магазины соглашаются замять происшествие,
не возбуждая дела о краже, то они часто ставят условием снятие отпечатков
пальцев. Это отпугивает любителей острых ощущений, а у дирекции собирается
картотека клептоманов. Если отпечатки повторяются, то виновному уже не
выпутаться.
- Насколько мне известно, до этого дело не доходило.
- Ну что ж, оставим это. Если бы она была арестована, то к вам давно
обратились бы за выяснением ее личности. Даже если ей разрешили предстать
перед судом под вымышленным именем, все равно полиция вас известила бы. И
вообще, если бы она крепко влипла, то сама попросила бы у вас помощи.? Я
постучал пальцами, по бело-голубому телеграфному бланку.? Эта штука, значит,
месячной давности. Нет, если что-нибудь подобное случилось бы месяц назад,
то давным-давно все было бы известно. Она ведь раньше не имела судимостей,
так что на первый раз отделалась бы условным осуждением и денежным штрафом.
Чтобы утолить свое горе, он налил себе еще рюмку.
- Вы меня несколько успокоили,- сказал он.
- Существует, кроме того, много других возможностей. Либо она уехала с
Лэвери, и они поссорились. Либо с другим мужчиной, а телеграмма должна была
просто направить нас по ложному следу. Она могла уехать и одна или с другой
женщиной. Может быть, она слишком много пила и теперь проходит курс лечения
в каком-нибудь частном санатории для алкоголиков. Наконец, она могла попасть
в какое-нибудь затруднительное положение, о котором мы с вами и понятия не
имеем. Или оказалась замешана в каком-либо преступлении...
- Боже милостивый, не говорите таких вещей! - взмолился он.
- Почему же? Надо учитывать всякую возможность. Итак, у меня сложилось
следующее представление о миссис Кингсли: молода, красива, легкомысленна и
необузданна. Она - женщина того типа, который привлекает мужчин, и способна
связаться с первым встречным мерзавцем. Примерно соответствует?
Он кивнул:
- Слово в слово!
- Сколько денег у нее могло быть с собой?
- Обычно она носила при себе довольно много. У нее свой собственный
банковский счет. Может снять с него практически любую сумму.
- У вас есть дети?
- Нет, детей нет.
- Вы ведете ее дела? Он покачал головой.
- У нее нет никаких дел, кроме как выписывать чеки, получать деньги, а
потом швырять их на ветер. О том, чтобы вложить средства в какое-нибудь
дело, она и слышать не хочет. Ни цента. А я никогда не пытался извлечь
какую-нибудь пользу из ее денег, как вы, вероятно, думаете.? Он сделал
паузу, потом сказал: - Впрочем, нет, я пытался. Я тоже всего лишь человек, и
мне нелегко видеть, как эта женщина каждый год заливает себе за воротник
двадцать тысяч, а в результате приобретает только горькое похмелье и связи с
молодчиками типа Криса Лэвери.
- А в каких вы отношениях с ее банком? Можете вы получить список чеков,
выписанных ею за последний месяц?
- Нет, они не дадут мне никаких справок. Однажды я попробовал, но мне
отказались сообщить что бы то ни было.
- Вообще-то можно такой список получить,- сказал я.? Только для этого
придется сообщить полиции об ее исчезновении. Вам это было бы неприятно?
- Если бы это было мне приятно, я бы к вам не обращался.
Я кивнул, собрал все свое имущество и рассовал его по карманам.
- В таких делах всегда оказывается больше возможностей, чем можно
предположить вначале,- сказал я.? Но, во всяком случае, я начну с Лэвери. А
потом съезжу на озеро Маленького фавна и постараюсь там что-нибудь
разузнать. Для начала мне потребуется адрес Лэвери и записка на имя
человека, который охраняет ваш загородный дом.
Он вынул из ящика блокнот, написал на нем несколько слов, вырвал листок
и протянул его мне. Я прочел: "Дорогой Билл! Податель сего, мистер Филипп
Марлоу, желает ознакомиться с моим домом. Пожалуйста, покажите ему дом и
вообще окажите любое содействие! Привет! Деррис Кингсли?.
Я сложил листок и вложил в его конверт, который Кингсли надписал, пока
я читал письмо.
- А как обстоит дело с остальными домами там, в горах?
- Пока еще там никого нет. Владелец одного дома живет в Вашингтоне,
второй - в Форт-Левенуорте. И жены там же.
- Теперь, пожалуйста, адрес Лэвери. Он смотрел на стену над моей
головой.
- Где-то в Бэй-Сити. Я смог бы узнать дом, но адрес забыл. Я думаю, вам
его может сообщить мисс Фромсет. Кстати, ей не обязательно знать, зачем он
вам нужен. Впрочем, она, должно быть, и так догадывается. Да, вы, кажется,
говорили, что вам нужно сто долларов?
- Ну что вы! - засмеялся я.? Это я так. Уж больно вы вначале старались
нагнать на меня страху!
Он тоже рассмеялся. Я встал, помедлил и посмотрел ему прямо в глаза.
- Вы ведь ничего не утаили от меня, мистер Кингсли? Он рассматривал
свою ладонь.
- Нет, я ничего от вас не скрыл. Я беспокоюсь. Хотел бы, чтобы вы
узнали, где она. Я очень беспокоюсь... Если вы что-нибудь обнаружите, то
приходите или звоните в любое время. В любое время - днем или ночью.
Я пообещал. Мы пожали друг другу руки. Потом я опять вышел в прохладную
приемную. Мисс Фромсет по-прежнему элегантно восседала за своим письменным
столом.
- Мистер Кингсли полагает, что вы могли бы сообщить мне адрес мистера
Лэвери,- сказал я, наблюдая за ее лицом.
Она очень медленно протянула руку за алфавитной адресной книгой и
полистала ее. Голос ее был сдержанным и холодным.
- У нас есть такой адрес: 623, Элтер-стрит, Бэй-Сити. Мистер Лэвери уже
больше года не бывал у нас. Возможно, он переехал.
Поблагодарив, я направился к двери. Потом быстро оглянулся. Она сидела
неподвижно и смотрела в пустоту. Ее руки лежали на крышке стола. На щеках
горели два ярких красных пятна. Глаза были отсутствующими, горькими.
Мне показалось, что Крис Лэвери относится не к самым приятным ее
воспоминаниям.
Элтер-стрит тянулась вдоль 17-образного склона глубокого каньона. На
севере узкой голубой полоской виднелась бухта Малибу. Южнее, над
автострадой, проходившей вдоль пляжей, на склонах горы расположился городок
Бэй-Сити.
Улица, состоящая примерно из трех-четырех кварталов, упиралась в
высокую металлическую решетку, охранявшую какое-то частное владение. За
позолоченными остриями решетки виднелись деревья и кусты, стриженый газон и
изгиб ведущей к дому дороги. Самого здания не было видно. Внутренняя сторона
Элтер-стрит была застроена довольно большими, зажиточными домами. Внешнюю же
сторону образовывали стоявшие на краю каньона немногочисленные бунгало
довольно жалкого вида. В последнем квартале, расположенном перед решеткой,
стояло всего два дома, смотревших фасадами друг на друга. В одном их них,
видимо, и жил Лэвери.
Я развернулся на полукруглой площадке в конце улицы и поехал в обратном
направлении, собираясь поставить машину у дома напротив. Дом Лэвери стоял
немного ниже уровня улицы. Затянувшие фасад заросли дикого винограда
Raymond Chandler. Lady In The Lake [1943]
OCR & Spellcheck - Ostashko
_______________________________
Дом находился на Оливен-стрит, вблизи Шестой авеню. Тротуар перед
фасадом был выложен белыми и черными резиновыми плитками.
Я прошел через аркаду с магазинами, торгующими предметами роскоши, в
большой красно-золотой вестибюль. Компания "Гиллерлейн? занимала апартаменты
на седьмом этаже, с окнами по фасаду. Двери были из двойного хрустального
стекла, с металлической окантовкой под платину. Пол приемной устилал
китайский ковер, стены матово отсвечивали серебряной краской.
Здесь стояла модная угловая мебель, на темных подставках остро
поблескивали сюрреалистические скульптуры, а в углу располагалась огромная
трехгранная витрина с образцами изделий фирмы.
На выступах, островках и ступеньках из блестящего зеркального стекла
разместились всевозможные флаконы с духами и фантастически изваянные амфоры,
какие только могло создать воображение художника. Здесь были выставлены
кремы и одеколоны, мыло и пудра на любой случай и для любого времени года.
Стройные высокие флаконы с духами выглядели так, словно были готовы
разлететься от одного дуновения. Фарфоровые сосуды пастельных тонов,
украшенные большими шелковыми бантами, напоминали маленьких девочек на уроке
танцев.
Но венцом всего было нечто, заключенное в простой флакон цвета светлого
янтаря. Он стоял просторно, в центре, прямо на уровне глаз и был снабжен
этикеткой "Гиллерлейн-Регаль? - "королева духов?. Так должен был выглядеть
предмет высшего вожделения. Капелька таких духов на мочку уха - и подобающие
этому аромату розовые жемчуга сами упадут на вас, словно летний дождь...
В дальнем углу у небольшого, огороженного решеткой коммутатора сидела
миловидная блондинка. Рядом с дверью за гладким письменным столом помещалась
стройная темноволосая красавица. Судя по изящной табличке над ее головой,
это была мисс Адриенн Фромсет.
Из-под серо-стального жакета выглядывала темно-синяя блузка с голубым
галстуком мужского покроя. Из нагрудного кармашка виднелся уголок носового
платка, настолько острый, что им, вероятно, можно было бы резать хлеб.
Единственным украшением служил браслет в виде цепочки. Темные волосы,
разделенные прямым пробором, падали на плечи свободными, но тщательно
уложенными волнами. У нее была гладкая кожа цвета слоновой кости и холодные
темные глаза, которые, вероятно, в соответствующее время и в соответствующем
месте могли выглядеть и потеплее.
Я положил на ее письменный стол свою визитную карточку (обычную, без
изображения маленького пистолета в верхнем углу) и спросил, не сможет ли
мистер Деррис Кингсли принять меня.
Она взглянула на карточку.
- Вам назначено?
- Нет.
- Без предварительной договоренности встретиться с мистером Кинглси
очень трудно. Я не стал спорить.
- По какому вы делу, мистер Марлоу?
- По личному.
- Полагаю, вы - знакомый мистера Кингсли?
- Пожалуй, нет. Может быть, ему и приходилось слышать обо мне. Скажите
ему, что я от лейтенанта Мак-Ги.
- А вы уверены, что мистер Кингсли знаком с лейтенантом Мак-Ги?
Она положила мою карточку рядом со стопкой писем. Потом важно
откинулась на стуле и начала постукивать по крышке стола маленьким золотым
карандашиком.
Я не удержался и рассмеялся. Блондинка за коммутатором навострила ушки,
стараясь подавить улыбку. Изящная и грациозная, но какая-то неуверенная, она
походила на новую кошечку в доме, где кошек не очень-то жалуют.
- Надеюсь, что знаком,- ответил я.? Может быть, самое простое "
спросить об этом его самого?
Мисс Фромсет начала что-то писать, с трудом сдерживая желание запустить
в меня своим золотым карандашиком. Потом, не поднимая глаз, сказала:
- У мистера Кингсли совещание. Я передам ему вашу карточку, как только
для этого представится возможность.
Я поблагодарил, отошел от ее стола и уселся в кресло из кожи и
никелированного металла. Оно оказалось значительно удобнее, чем обещал его
внешний вид. Время шло, и надо всей этой сценой опустилось молчание. Никто
не входил и не выходил. Элегантный карандашик мисс Фромсет скользил по
бумагам. Из угла время от времени доносился приглушенный голос белокурой
кошечки и щелканье ее коммутатора.
Я закурил и подтянул к своему креслу пепельницу на высокой ножке.
Минуты проходили на цыпочках, прижав палец к губам. Я осмотрелся. Вообще-то
по обстановке нельзя делать никаких выводов. Может быть, эта компания
загребает миллионы, а возможно, что в кабинете управляющего сейчас сидит
судебный исполнитель, придвинув стул поближе к сейфу.
Через полчаса - я успел истребить три-четыре сигареты - дверь рядом со
столом мисс Фромсет открылась, и вышли два улыбающихся господина. Третий
придерживал перед ними дверь и тоже улыбался. Они сердечно потрясли друг
другу руки, потом первые два прошли через приемную к выходу. Хозяин уронил с
лица улыбку и немедленно принял такой недоступный вид, словно вообще никогда
в жизни не улыбался. Это был долговязый молодой человек в сером костюме, с
выражением на лице, говорившим: "Знайте, я не потерплю никаких глупостей!?
- Звонил кто-нибудь? - спросил он резким начальственным тоном.
Мисс Фромсет ответила нежным голоском:
- Нет, но вас дожидается мистер Марлоу. Ему необходимо с вами
поговорить. От лейтенанта Мак-Ги. По личному делу.
- Никогда о таком не слышал,- недовольным тоном заявил долговязый. Не
повернувшись в мою сторону, он взял визитную карточку и ушел с нею в свой
кабинет. Дверь за ним закрылась. При этом пневматический механизм для
закрывания двери издал тихое протяжное "пфююю?...
Мисс Фромсет одарила меня сладкой улыбочкой, которую я немедленно
возвратил ей в виде довольно нахальной ухмылки. Истребил еще одну сигарету.
Снова потянулись минуты. Я чувствовал, что постепенно начинаю всем сердцем
прирастать к компании "Гиллерлейн?.
Спустя десять минут дверь открылась. Долговязый вышел снова, на этот
раз со шляпой на голове, и прорычал, что отправляется к парикмахеру.
Энергичным спортивным шагом он направился к двери, но на полпути резко
повернулся и подошел к моему креслу.
Он был шести футов и двух дюймов ростом и казался похожим на стальную
пружину. В серых глазах поблескивали холодные искорки. Элегантный шерстяной
костюм в тонкую светлую полоску сидел на нем отлично. Все его манеры
возвещали о том, что с этим джентльменом не дозволяется обращаться запросто.
Я встал.
- Вы желали говорить со мной? - пролаял он.
- Да. Если, конечно, вы и есть мистер Кингсли.
- А кем, черт побери, я еще могу быть?
Не мешая ему получать удовольствие от разыгрываемой роли, я протянул
теперь другую визитную карточку, на этот раз - с моим фирменным знаком в
углу. Он мрачно посмотрел на нее.
- Кто это - Мак-Ги? - набросился он на меня.
- Такой же человек, как вы и я.
- Вот это мне нравится! - заявил он и оглянулся в сторону мисс Фромсет,
которая явно получала удовольствие от этой сцены. Она прямо-таки
наслаждалась происходящим.? А больше вы ничего не можете о нем сообщить?
- Конечно, могу. Его прозвище "Фиалка Мак-Ги?. Это потому, что он вечно
жует пастилки от кашля, которые пахнут фиалками. Такой высокий мужчина, с
мягкими седыми волосами и красивым маленьким ртом, прямо как у ребенка.
Когда я его в последний раз видел, на нем был темно-коричневый костюм,
коричневые ботинки с широкими носами и серая шляпа. Он курил пенковую
трубку.
- Ваш тон мне не нравится! - заявил мистер Кингсли голосом, которым
можно было бы колоть грецкие орехи.
- Это неважно,- сказал я.? Я им не торгую.
Он откинул голову, как будто ему под нос сунули протухшую селедку.
Потом, помедлив, повернулся ко мне спиной и бросил через плечо:
- Даю вам три минуты. Один бог знает - почему! Пройдя мимо стола мисс
Фромсет, он рывком открыл дверь, так что она качнулась мне прямо в лицо. Это
тоже очень понравилось мисс Фромсет, хотя на этот раз мне показалось, что в
самой глубине ее глаз притаилось лукавое выражение.
Кабинет мистера Кингсли обладал всем, что только можно требовать от
кабинета. Он был просторный, неярко освещенный, спокойный, с
кондиционированным воздухом. Окна без перемычек, из цельных стекол, и
полуприкрытые жалюзи препятствовали вторжению июльской жары. Серые портьеры
гармонировали с плотным серым ковром. В углу стояли массивный
серебряно-черный сейф и стеллаж со скоросшивателями. На стене висела большая
цветная фотография, изображавшая пожилого господина с крючковатым носом и
бакенбардами. Между остро отогнутыми уголками воротничка виднелся кадык
более массивный, чем у иного человека подбородок. Табличка под портретом
возвещала: "М-р Мэттью Гиллерлейн, 1860?1934?.
Быстрым твердым шагом Деррис Кингсли обошел вокруг письменного стола,
который несомненно стоил своих восьмисот долларов, уместился в объемистом
кожаном кресле и взял сигару из ящичка красного дерева с медными уголками.
Он неторопливо обрезал кончик сигары и прикурил от стоявшей на столе
массивной отделанной медью зажигалки. Затем откинулся в кресле, выпустил
клуб дыма и сказал:
- Я - человек дела. Поэтому поберегите для других свои глупые шуточки.
Судя по карточке, вы - частный детектив. Покажите ваши документы.
Я вытащил бумажник и показал ему все, что нужно. Он просмотрел и бросил
документы на письменный стол. Целлулоидный футляр с фотокопией моей лицензии
при этом упал на пол. Кингсли не потрудился извиниться.
- Не знаю никакого Мак-Ги,- сказал он.? Я просил шерифа Петерсона
порекомендовать мне надежного человека, которому я мог бы дать деликатное
поручение. Полагаю, вы и есть этот человек?
- Мак-Ги служит в голливудском отделении, которое находится в
подчинении у шерифа,- ответил я.? Можете позвонить и проверить.
- Не нужно. Я думаю, вы мне подойдете. Но в разговоре со мной
потрудитесь воздерживаться от плоских острот. И запомните: если я человека
нанимаю и плачу ему, то это мой человек. Он должен выполнять мои приказы и
уметь молчать. Иначе он вылетит. Ясно? Надеюсь, я не слишком грубо выражаю
свои мысли?
- Этот вопрос я бы хотел оставить открытым,- ответил я вежливо.
Он нахмурился, потом резко спросил:
- Сколько вы стоите?
- Двадцать пять монет в день плюс расходы. А моя машина - восемь центов
за милю.
- Это просто смешно! - заявил он.? Слишком дорого. Пятнадцать в день "
и деньги на стол. Вполне достаточно. Расходы по поездкам я возьму на себя,
естественно, в разумных пределах. Но никаких увеселительных прогулок!
Я выдохнул облачко сигаретного дыма, помахал рукой, чтобы оно
рассеялось, и ничего не ответил. Мое молчание его озадачило.
Он перегнулся через стол и кончиком сигары, как указательным пальцем,
ткнул в мою сторону.
- Пока я вас еще не нанял. Если я это и сделаю, то знайте, что
поручение абсолютно секретное. Никакой болтовни о нем с вашими дружками из
полиции! Понятно?
- О каком, собственно, поручении идет речь? - спросил я.
- Это вам должно быть безразлично. Ведь вы беретесь за любую
детективную работу? Или нет?
- Или нет. Только за более или менее чистые дела. Он уставился на меня,
крепко сжав зубы. Его серые глаза сверкали.
- Например, я не занимаюсь бракоразводными делами,- продолжал я.? Кроме
того, я беру задаток в размере ста долларов. С незнакомых.
- Хорошо, хорошо,- сказал он вдруг мягко.? Ладно.
- А что касается вашей грубости, то я привык. Большинство моих клиентов
начинают с того, что либо проливают слезы на моей груди, либо орут, чтобы
показать, кто здесь хозяин. Хотя обычно дело кончается во вполне разумной
тональности, если, конечно, клиент остается в живых.
- Ладно,- повторил он почти ласково, продолжая смотреть на меня.? А вы
многих своих клиентов теряете?
- Нет, если они обращаются со мной прилично,- улыбнулся я.
- Не желаете ли сигару? - Спасибо.? Я взял сигару и положил ее в
карман.
- Я хочу, чтобы вы нашли мою жену,- сказал он.? Она исчезла месяц тому
назад.
- Хорошо,- сказал я.? Я найду вашу жену. Он побарабанил пальцами по
столу, продолжая неотрывно смотреть на меня.
- Я верю, что вам это удастся,- сказал он. Потом ухмыльнулся.?
Давненько меня уже никто так не осаживал.
Я ничего не ответил.
- Черт побери,- сказал он,- мне это понравилось. Очень понравилось.? Он
провел ладонью по густым темным волосам.? Целый месяц, как она пропала.
Исчезла из нашего загородного дома. У нас есть дом в горах, вблизи от озера
Пума. Вы знаете это озеро?
- Да.
- Дом находится в трех милях от поселка,- продолжал он.? Дорога,
которая к нему ведет,- частная. Дом стоит у озера, которое тоже является
нашей собственностью. Озеро Маленького фавна. Мы, трое владельцев домов,
соорудили дамбу, чтобы предохранить долину от паводка. Участок принадлежит
мне и еще двум людям. Он довольно большой, но хорошо скрыт от посторонних
глаз и находится в стороне от дорог. Так что еще некоторое время широкая
публика его не откроет. У моих друзей деревянные дома, у меня - тоже. В
четвертом домике живет некто Билл Чесс со своей женой. Они живут бесплатно и
за это следят за участком. Он инвалид войны и получает пенсию. Это "
единственные люди, которые находятся там постоянно. Моя жена отправилась
туда в середине мая, потом дважды приезжала домой на субботу и воскресенье.
Двенадцатого июня ее ждали в одной компании, но она не явилась. Никто не
знает, куда она делась.
- И что вы предприняли?
- Ничего. Абсолютно ничего. Я туда и не ездил.? Он подождал, вероятно
желая, чтобы я задал вопрос.
- Почему? - спросил я.
Он отодвинул кресло и отпер ящик стола. Вынув сложенный пополам листок,
он протянул его мне. Я развернул, это была телеграмма. Отправлена из
Эль-Пасо 14 июня в 9.19. Она гласила:
"деррису кингсли 965 карлсон драйв беверли хиллс еду Мексику быстрого
оформления развода тчк выхожу замуж за криса тчк будь счастлив прощай
кристель? Я положил телеграмму на свою половину стола. Он молча протянул мне
большую и очень четкую фотографию на глянцевой бумаге. На ней была
изображена пара, сидевшая на пляже под большим зонтом. Мужчина был в
шикарных плавках, на женщине был весьма рискованного покроя купальник из
белой акульей кожи.
Это была стройная улыбающаяся блондинка, молодая и хорошо сложенная.
Мужчина - красавец с атлетической фигурой, широкоплечий, с гладкими темными
волосами и белыми зубами. Каждый дюйм его тела выдавал типичного разрушителя
браков и разбивателя сердец. Руки цепкие, на лице - весь небольшой запас
интеллекта, какой ему отпущен. В руке этот тип держал темные очки и привычно
улыбался в объектив.
- Это Кристель,- сказал Кингсли,- а это Крис Лэвери. По мне, так пусть
она им владеет, а он - ею. Черт бы побрал их обоих.
Я положил снимок рядом с телеграммой.
- Хорошо. Какими вы располагаете отправными точками?
- Там в горах нет телефона,- сказал он,- а вечеринка, на которой ее
ждали, не имела большого значения. Поэтому до получения телеграммы я не
особенно задумывался, куда она девалась. Да и содержание телеграммы не
слишком меня удивило. Мы с Кристель уже несколько лет в плохих отношениях.
Она живет своей жизнью, я - своей. У нее есть свои деньги - больше чем
достаточно. Примерно двадцать тысяч в год от нефтяных приисков в Техасе,
принадлежавших ее семье. Она занимается флиртом, и я знаю, что Лэвери - один
из объектов этих ее занятий. Пожалуй, я был немного удивлен, когда узнал,
что она собирается за него замуж. Ведь он - не что иное, как
профессиональный охотник за бабами. Но фотография выглядит очень
убедительно. Вы понимаете?
- А потом?
- Потом я две недели ничего не слышал. Пока мне не позвонили из отеля
?Прескотт? в Сан-Бернардино и не сообщили, что у них в гараже оставлен
кем-то спортивный "паккард?, зарегистрированный на имя Кристель и на мой
адрес. Они спрашивали, что делать с машиной. Я сказал, что пусть пока
остается у них, и послал им чек в уплату за ее хранение. В этом, собственно,
тоже не было ничего подозрительного. Я подумал, что они отправились в
Мексику. И если поехали в автомобиле, то скорее всего в машине Лэвери. А
позавчера я встретил Лэвери в спортклубе, здесь за углом. И он сказал мне,
что понятия не имеет, где находится Кристель.
Кингсли бросил на меня быстрый взгляд и достал бутылку. Поставив на
стол две рюмки, он налил одну и подвинул ее ко мне. Держа вторую против
света, он медленно сказал:
- Лэвери утверждает, что никуда с нею не ездил, два месяца ее не видел
и не имел с ней никаких контактов. Я спросил:
- Вы ему верите?
Он кивнул, наморщив лоб, потом выпил и отодвинул рюмку в сторону. Я
тоже пригубил. Это был "скотч?. Не первый сорт.
- Я ему поверил,- сказал Кингсли.? Хотя, может быть, напрасно. Я
поверил ему не потому, что он надежный человек. Что угодно, но только не
это. А потому, что этот проклятый бездельник получает удовольствие, совращая
жен своих друзей и еще хвастаясь этим. Ему доставило бы большое наслаждение
сообщить мне, что моя жена сбежала с ним от меня. Я знаю этот сорт людишек!
И особенно его! Одно время он гастролировал чуть ли не по всему штату, и
скандал следовал за скандалом. Он не может пройти мимо любой конторской
девчонки... Кроме того, вспомните о звонке из Сан-Бернардино насчет машины
Кристель. Я рассказал ему об этом. Для чего, спрашивается, он стал бы
утруждать себя ложью?
- Ну, а предположим, она его в свою очередь бросила,- сказал я,- и тем
самым уязвила его донжуанское самолюбие?
Казалось, Кингсли почувствовал облегчение. Но потом отрицательно
покачал головой.
- Все же я верю ему больше, чем на 50 процентов, - ответил он.? Отыщите
доказательства. Для этого вы мне и нужны. Но у этого дела есть еще одна
сторона. Я занимаю здесь хороший пост. Но это - лишь пост. Я не могу
позволить себе скандала. Если моя жена окажется замешанной в какой-нибудь
уголовщине, то я и глазом не успею моргнуть, как вылечу отсюда.
- В уголовщине? - удивленно переспросил я.
- Да. Среди прочих своих занятий,- желчно проговорил он,- моя жена то и
дело находит время, чтобы что-нибудь стащить в универмаге или магазине
самообслуживания. Когда она слишком много выпьет, а это с ней случается, у
нее появляются такие идиотские причуды. У меня уже было несколько крайне
неприятных объяснений с управляющими магазинов. Пока удавалось избежать
суда, но если такое произойдет в чужом городе, где ее никто не знает...? Он
поднял руки и снова уронил их на стол,- она может угодить за решетку. Не так
ли?
- У нее когда-нибудь снимали отпечатки пальцев?
- Нет, под арестом она не была.
- Я не это имею в виду. Когда магазины соглашаются замять происшествие,
не возбуждая дела о краже, то они часто ставят условием снятие отпечатков
пальцев. Это отпугивает любителей острых ощущений, а у дирекции собирается
картотека клептоманов. Если отпечатки повторяются, то виновному уже не
выпутаться.
- Насколько мне известно, до этого дело не доходило.
- Ну что ж, оставим это. Если бы она была арестована, то к вам давно
обратились бы за выяснением ее личности. Даже если ей разрешили предстать
перед судом под вымышленным именем, все равно полиция вас известила бы. И
вообще, если бы она крепко влипла, то сама попросила бы у вас помощи.? Я
постучал пальцами, по бело-голубому телеграфному бланку.? Эта штука, значит,
месячной давности. Нет, если что-нибудь подобное случилось бы месяц назад,
то давным-давно все было бы известно. Она ведь раньше не имела судимостей,
так что на первый раз отделалась бы условным осуждением и денежным штрафом.
Чтобы утолить свое горе, он налил себе еще рюмку.
- Вы меня несколько успокоили,- сказал он.
- Существует, кроме того, много других возможностей. Либо она уехала с
Лэвери, и они поссорились. Либо с другим мужчиной, а телеграмма должна была
просто направить нас по ложному следу. Она могла уехать и одна или с другой
женщиной. Может быть, она слишком много пила и теперь проходит курс лечения
в каком-нибудь частном санатории для алкоголиков. Наконец, она могла попасть
в какое-нибудь затруднительное положение, о котором мы с вами и понятия не
имеем. Или оказалась замешана в каком-либо преступлении...
- Боже милостивый, не говорите таких вещей! - взмолился он.
- Почему же? Надо учитывать всякую возможность. Итак, у меня сложилось
следующее представление о миссис Кингсли: молода, красива, легкомысленна и
необузданна. Она - женщина того типа, который привлекает мужчин, и способна
связаться с первым встречным мерзавцем. Примерно соответствует?
Он кивнул:
- Слово в слово!
- Сколько денег у нее могло быть с собой?
- Обычно она носила при себе довольно много. У нее свой собственный
банковский счет. Может снять с него практически любую сумму.
- У вас есть дети?
- Нет, детей нет.
- Вы ведете ее дела? Он покачал головой.
- У нее нет никаких дел, кроме как выписывать чеки, получать деньги, а
потом швырять их на ветер. О том, чтобы вложить средства в какое-нибудь
дело, она и слышать не хочет. Ни цента. А я никогда не пытался извлечь
какую-нибудь пользу из ее денег, как вы, вероятно, думаете.? Он сделал
паузу, потом сказал: - Впрочем, нет, я пытался. Я тоже всего лишь человек, и
мне нелегко видеть, как эта женщина каждый год заливает себе за воротник
двадцать тысяч, а в результате приобретает только горькое похмелье и связи с
молодчиками типа Криса Лэвери.
- А в каких вы отношениях с ее банком? Можете вы получить список чеков,
выписанных ею за последний месяц?
- Нет, они не дадут мне никаких справок. Однажды я попробовал, но мне
отказались сообщить что бы то ни было.
- Вообще-то можно такой список получить,- сказал я.? Только для этого
придется сообщить полиции об ее исчезновении. Вам это было бы неприятно?
- Если бы это было мне приятно, я бы к вам не обращался.
Я кивнул, собрал все свое имущество и рассовал его по карманам.
- В таких делах всегда оказывается больше возможностей, чем можно
предположить вначале,- сказал я.? Но, во всяком случае, я начну с Лэвери. А
потом съезжу на озеро Маленького фавна и постараюсь там что-нибудь
разузнать. Для начала мне потребуется адрес Лэвери и записка на имя
человека, который охраняет ваш загородный дом.
Он вынул из ящика блокнот, написал на нем несколько слов, вырвал листок
и протянул его мне. Я прочел: "Дорогой Билл! Податель сего, мистер Филипп
Марлоу, желает ознакомиться с моим домом. Пожалуйста, покажите ему дом и
вообще окажите любое содействие! Привет! Деррис Кингсли?.
Я сложил листок и вложил в его конверт, который Кингсли надписал, пока
я читал письмо.
- А как обстоит дело с остальными домами там, в горах?
- Пока еще там никого нет. Владелец одного дома живет в Вашингтоне,
второй - в Форт-Левенуорте. И жены там же.
- Теперь, пожалуйста, адрес Лэвери. Он смотрел на стену над моей
головой.
- Где-то в Бэй-Сити. Я смог бы узнать дом, но адрес забыл. Я думаю, вам
его может сообщить мисс Фромсет. Кстати, ей не обязательно знать, зачем он
вам нужен. Впрочем, она, должно быть, и так догадывается. Да, вы, кажется,
говорили, что вам нужно сто долларов?
- Ну что вы! - засмеялся я.? Это я так. Уж больно вы вначале старались
нагнать на меня страху!
Он тоже рассмеялся. Я встал, помедлил и посмотрел ему прямо в глаза.
- Вы ведь ничего не утаили от меня, мистер Кингсли? Он рассматривал
свою ладонь.
- Нет, я ничего от вас не скрыл. Я беспокоюсь. Хотел бы, чтобы вы
узнали, где она. Я очень беспокоюсь... Если вы что-нибудь обнаружите, то
приходите или звоните в любое время. В любое время - днем или ночью.
Я пообещал. Мы пожали друг другу руки. Потом я опять вышел в прохладную
приемную. Мисс Фромсет по-прежнему элегантно восседала за своим письменным
столом.
- Мистер Кингсли полагает, что вы могли бы сообщить мне адрес мистера
Лэвери,- сказал я, наблюдая за ее лицом.
Она очень медленно протянула руку за алфавитной адресной книгой и
полистала ее. Голос ее был сдержанным и холодным.
- У нас есть такой адрес: 623, Элтер-стрит, Бэй-Сити. Мистер Лэвери уже
больше года не бывал у нас. Возможно, он переехал.
Поблагодарив, я направился к двери. Потом быстро оглянулся. Она сидела
неподвижно и смотрела в пустоту. Ее руки лежали на крышке стола. На щеках
горели два ярких красных пятна. Глаза были отсутствующими, горькими.
Мне показалось, что Крис Лэвери относится не к самым приятным ее
воспоминаниям.
Элтер-стрит тянулась вдоль 17-образного склона глубокого каньона. На
севере узкой голубой полоской виднелась бухта Малибу. Южнее, над
автострадой, проходившей вдоль пляжей, на склонах горы расположился городок
Бэй-Сити.
Улица, состоящая примерно из трех-четырех кварталов, упиралась в
высокую металлическую решетку, охранявшую какое-то частное владение. За
позолоченными остриями решетки виднелись деревья и кусты, стриженый газон и
изгиб ведущей к дому дороги. Самого здания не было видно. Внутренняя сторона
Элтер-стрит была застроена довольно большими, зажиточными домами. Внешнюю же
сторону образовывали стоявшие на краю каньона немногочисленные бунгало
довольно жалкого вида. В последнем квартале, расположенном перед решеткой,
стояло всего два дома, смотревших фасадами друг на друга. В одном их них,
видимо, и жил Лэвери.
Я развернулся на полукруглой площадке в конце улицы и поехал в обратном
направлении, собираясь поставить машину у дома напротив. Дом Лэвери стоял
немного ниже уровня улицы. Затянувшие фасад заросли дикого винограда