Страница:
Музыканты
1-я скрипка
Альт
Кларнет
Контрабас
Прекрасные люди, но страшные пьяницы. Непризнанные таланты. Уверяют, что Бетховен очень хороший музыкант. Слова «композитор» не понимают.
Петрушка. Непременный член похоронных и свадебных процессий. Кос на оба глаза.
Кондитер Фай.
ОПИСЬ ПРИДАНОГО
Утюг.3 стула.
Зеленая лампа.
Мышеловка.
Кровать с клопами и прочими принадлежностями.
Стол с пауками.
Перина, на которой в прошлом году умерла бабушка.
Кофейная мельница.
Самоварная труба.
2 подушки.
Щеколда от неизвестной двери.
Картина масляными красками, изображающая «падение нравственности» от употребления горячих напитков.
Картина, изображающая «борьбу стихий, или смерть от взгляда женщины».
Еще что-то.
Вексель на 300 р. сроком по 1889 год.
Царица бала.
СЧЕТ
РАСХОДЫ ПО СВАДЬБЕ
Кондитеру с генералом — 27 р. 22 к.
Музыкантам — 4 р.
Музыкантам водка — 5 р. 75 к.
Лакею из клуба — 1 р.
На водку ему же — 25 К.
Городовому за вывод из апартаментов буянившего Митрофана Егорыча[175] — 25 к.
Фиксатуар жениху — 50 к.
Кучерам на водку — 1 р. 80 к.
4 кареты — 8 р.
Папиросы шаферам — 60 к.
Нищим — 14 к.
Сода и кислота — 30 к.
Настройщик Курт. И как ми все живем в Россия и ми имеем русски языки, то я желаю выпивать за здоровье наших дамов.
Николай Стаматич.[176] Господа! Нас убивает индифферентизм! Будем же, пока молоды, нашептывать баллады женскому полонезу и глотать метральезы любви. Поднимаю фиал за здоровье молодых!
Жених. Я па-ла-гаю, что любовь есть самое чувствительное чувство. Я чувствую такие чувства, каких вы никогда не чувствовали.
Все. Урра!!.
К сведению трутней
Рисунок В. И. ПОРФИРЬЕВА.
— Пчелы убивают и изгоняют своих мужей и братьев. Уцелевшие трутни, изнеженные от природы, не способные к труду, лентяи и дармоеды, летают по миру и ищут дарового куска хлеба. Прилетев к улью, они встречают более чем холодный прием: в улье их жалят и гонят вон. Садясь же на цветок, они не знают, как взяться за дело, — ну и голодают. Зимой приходится замерзать…
— Глупы эти трутни! — перебивает зоолога туз. — Они не знают, что у них есть прекрасный выход из их ужасного положения. Знаете, что бы я сделал, будучи на их месте?
— А что?
— На их месте я взял бы в аренду цветы… Не знаю, кто был бы тогда сытее: пчелы или я… Вероятно, я!
— Пчелы убивают и изгоняют своих мужей и братьев. Уцелевшие трутни, изнеженные от природы, не способные к труду, лентяи и дармоеды, летают по миру и ищут дарового куска хлеба. Прилетев к улью, они встречают более чем холодный прием: в улье их жалят и гонят вон. Садясь же на цветок, они не знают, как взяться за дело, — ну и голодают. Зимой приходится замерзать…
— Глупы эти трутни! — перебивает зоолога туз. — Они не знают, что у них есть прекрасный выход из их ужасного положения. Знаете, что бы я сделал, будучи на их месте?
— А что?
— На их месте я взял бы в аренду цветы… Не знаю, кто был бы тогда сытее: пчелы или я… Вероятно, я!
Вагонное освещение
Тема А. ЧЕХОНТЕ. Рисунок А. И. ЛЕБЕДЕВА.
— Ваш билет! Кому говорят! Ваш билет!
— Ваш билет! Кому говорят! Ваш билет!
Из театрального мира
Тема А. ЧЕХОНТЕ. Рисунок В. И. ПОРФИРЬЕВА.
Антрепренер. Вы желаете служить у меня хористкой, но теперь у меня нет ваканции… Когда будет, с удовольствием. Оставьте ваш адрес.
Она. Вот мои визитные карточки.
Антрепренер. Для чего же так много? Мне довольно и одной.
Она. Ничего… Остальные раздадите знакомым…
Антрепренер. Вы желаете служить у меня хористкой, но теперь у меня нет ваканции… Когда будет, с удовольствием. Оставьте ваш адрес.
Она. Вот мои визитные карточки.
Антрепренер. Для чего же так много? Мне довольно и одной.
Она. Ничего… Остальные раздадите знакомым…
На вечеринке
Тема А. ЧЕХОНТЕ. Рисунок В. И. ПОРФИРЬЕВА.
— Виноват-с, позвольте пройти, ваше превосходительство!..
— Вы ошибаетесь: я не «ваше превосходительство».
— Так чего ж вы в дверях-то остановились? Проходите…
— Виноват-с, позвольте пройти, ваше превосходительство!..
— Вы ошибаетесь: я не «ваше превосходительство».
— Так чего ж вы в дверях-то остановились? Проходите…
На Луне
(Сцена, не попавшая в феерию Лентовского «Путешествие на Луну»)
Тема Ан. Ч—е. Рисунок В. И. ПОРФИРЬЕВА.
Первый лунный астроном. Посмотрите-ка, коллега, какой на Земле яркий свет, в том месте, где город Гродно находится! Это, должно быть, громадный пожар. Вероятно, горит целый город.
Второй лунный астроном. Что вы, помилуйте! Просто где-нибудь блестящая увеселительная иллюминация.
Первый лунный астроном. Почему вы так думаете, коллега?
Второй лунный астроном. Я полагаю, что случись такой страшный пожар, то люди забегали бы, засуетились, начали бы собирать подписки на помощь несчастным погорельцам, образовались бы благотворительные комитеты, появился бы кружечный сбор в пользу лишившихся крова… А этого ничего нет; на Земле всё тихо, спокойно и все предаются крепкому, мирному сну. Очевидно, что всё обстоит благополучно.
Тема Ан. Ч—е. Рисунок В. И. ПОРФИРЬЕВА.
Первый лунный астроном. Посмотрите-ка, коллега, какой на Земле яркий свет, в том месте, где город Гродно находится! Это, должно быть, громадный пожар. Вероятно, горит целый город.
Второй лунный астроном. Что вы, помилуйте! Просто где-нибудь блестящая увеселительная иллюминация.
Первый лунный астроном. Почему вы так думаете, коллега?
Второй лунный астроном. Я полагаю, что случись такой страшный пожар, то люди забегали бы, засуетились, начали бы собирать подписки на помощь несчастным погорельцам, образовались бы благотворительные комитеты, появился бы кружечный сбор в пользу лишившихся крова… А этого ничего нет; на Земле всё тихо, спокойно и все предаются крепкому, мирному сну. Очевидно, что всё обстоит благополучно.
Поэтические грезы
Тема А. ЧЕХОНТЕ. Рисунок А. И. ЛЕБЕДЕВА.
— Если бы вместо этой кошечки да сдобная купеческая дочка… А у купеческой дочки триста — четыреста тысяч… А на те триста тысяч да купить бы домик… вороных… На тройках с душками… Катюшу бы в люди вывел…
— Если бы вместо этой кошечки да сдобная купеческая дочка… А у купеческой дочки триста — четыреста тысяч… А на те триста тысяч да купить бы домик… вороных… На тройках с душками… Катюшу бы в люди вывел…
Три рисунка
Темы А. ЧЕХОНТЕ. Рисунки Н. А. БОГДАНОВА.
— А еще тоже дворники смеют утверждать, что у меня нет вида!
— Какая у вас беленькая шейка!
— У меня и всё тело такое, честное слово!..
— Свидетельница Пожарова! Я зову вас к столу уже полчаса, и вы не являетесь… Где вы были? Вы глухи?
— Нет-с… Я была здесь… Не подходила же потому, что я уже не Пожарова… Я вчера вышла замуж…
— А еще тоже дворники смеют утверждать, что у меня нет вида!
— Какая у вас беленькая шейка!
— У меня и всё тело такое, честное слово!..
— Свидетельница Пожарова! Я зову вас к столу уже полчаса, и вы не являетесь… Где вы были? Вы глухи?
— Нет-с… Я была здесь… Не подходила же потому, что я уже не Пожарова… Я вчера вышла замуж…
В ученом мире
Тема А. ЧЕХОНТЕ. Рисунки В. И. ПОРФИРЬЕВА.
— Днем ты читаешь свои отвратительные лекции, после обеда спишь, как убитый, ночью в телескоп смотришь на звезды… Всю ночь! И это тянется со дня нашей свадьбы! Ужасно! Неужели, варвар, тебе не нужно потомства?
Мой отец профессор, тайный советник, известен, книг много написал, но, между нами… он бездарность… тупица…
— А мой-то? Ты не знаешь моего! Брось ты, говорю ему, свою дурацкую физиологию, займись ты практикой! Практика даст тебе двадцать тысяч в год! Так нет, не соглашается, старая скотина! Для него, видишь ли, жалованья одного достаточно…
— Я доказал существование души! Я пойду еще далее, чёрт возьми! Я докажу им, что душа — газообразное тело и что она обращается в жидкое тело под давлением семисот атмосфер! Да-с!!
— Когда я гляжу на этих людей, мне кажется, что я у себя в мертвецкой.
— А мне кажется, что всё это натурщики.
— Не беспокойте ее, господа! Уйдемте из комнаты… У нее, у бедняжки, семейное несчастье! Ее муж получил из анатомии двойку!
— Хе-хе-хе… Я ее зазвал… угостил ужином и шампанским… Браслетку ей пообещал купить… А когда она опьянела и склонилась ко мне на грудь, я взял да и измерил ее череп! Прекрасный галльский тип! Вы знаете, чему равен задне-передний диаметр ее черепа? Вы не поверите!
ЖЕРТВА НАУКИ
— Днем ты читаешь свои отвратительные лекции, после обеда спишь, как убитый, ночью в телескоп смотришь на звезды… Всю ночь! И это тянется со дня нашей свадьбы! Ужасно! Неужели, варвар, тебе не нужно потомства?
ДЕТИ
Мой отец профессор, тайный советник, известен, книг много написал, но, между нами… он бездарность… тупица…
— А мой-то? Ты не знаешь моего! Брось ты, говорю ему, свою дурацкую физиологию, займись ты практикой! Практика даст тебе двадцать тысяч в год! Так нет, не соглашается, старая скотина! Для него, видишь ли, жалованья одного достаточно…
ЯРЫЙ
— Я доказал существование души! Я пойду еще далее, чёрт возьми! Я докажу им, что душа — газообразное тело и что она обращается в жидкое тело под давлением семисот атмосфер! Да-с!!
СПЕЦИАЛИСТЫ В БАНЕ
— Когда я гляжу на этих людей, мне кажется, что я у себя в мертвецкой.
— А мне кажется, что всё это натурщики.
АНАТОМ ГРУБЕР ВИНОВАТ[177]
— Не беспокойте ее, господа! Уйдемте из комнаты… У нее, у бедняжки, семейное несчастье! Ее муж получил из анатомии двойку!
УЧЕНЫЙ ЛОВЕЛАС
— Хе-хе-хе… Я ее зазвал… угостил ужином и шампанским… Браслетку ей пообещал купить… А когда она опьянела и склонилась ко мне на грудь, я взял да и измерил ее череп! Прекрасный галльский тип! Вы знаете, чему равен задне-передний диаметр ее черепа? Вы не поверите!
Женщина-классик
Тема А. ЧЕХОНТЕ. Рисунок А И. ЛЕБЕДЕВА.
— У вас страшное декольте! И вам не стыдно в таком костюме, в нашем обществе?
— Нисколько! Римлянки не стыдились раздеваться и даже купаться при рабах. Я подражаю римским матронам.
— У вас страшное декольте! И вам не стыдно в таком костюме, в нашем обществе?
— Нисколько! Римлянки не стыдились раздеваться и даже купаться при рабах. Я подражаю римским матронам.
Самая бедная бедность
Тема А. ЧЕХОНТЕ. Рисунок А. И. ЛЕБЕДЕВА.
— Пошел бы по миру, да подходящего костюма нет!
— Пошел бы по миру, да подходящего костюма нет!
Die russische Natur
Рисунок Н. ЧЕХОВА.
Один честный, но глупый немец, патриот и большой любитель всего прекрасного, раскрыл однажды какую-то русскую книгу и на стр. 83 прочел следующее:
«Был вечер… Солнце заходило и обливало золотистым пурпуром землю. Легкий зефир нежно колыхал спеющую рожь. В воздухе стоял вечерний концерт… Пели птицы… В синеве неба висел неподвижно жаворонок и щебетал свою звонкую песню. В траве трещали кузнечики, тянули свою однообразную песню скрипачи… На листьях, сверкавших росой, ползали божьи коровки… С цветка на цветок порхали чудные бабочки…»
Это поэтическое описание произвело сильное впечатление на любителя всего прекрасного… Глубоко вздохнув, он взял в руки немецко-русский словарь и занялся переводом… Перевод вышел точный, буквальный, как всё немецкое… Честный патриот, однако, не довольствовался одним переводом. Он еще раз вдохновился, взял в руки карандаш и создал… Создав, он выпил пива…
Его создание и предлагаем на рассмотрение поклонников хорошей живописи.
Один честный, но глупый немец, патриот и большой любитель всего прекрасного, раскрыл однажды какую-то русскую книгу и на стр. 83 прочел следующее:
«Был вечер… Солнце заходило и обливало золотистым пурпуром землю. Легкий зефир нежно колыхал спеющую рожь. В воздухе стоял вечерний концерт… Пели птицы… В синеве неба висел неподвижно жаворонок и щебетал свою звонкую песню. В траве трещали кузнечики, тянули свою однообразную песню скрипачи… На листьях, сверкавших росой, ползали божьи коровки… С цветка на цветок порхали чудные бабочки…»
Это поэтическое описание произвело сильное впечатление на любителя всего прекрасного… Глубоко вздохнув, он взял в руки немецко-русский словарь и занялся переводом… Перевод вышел точный, буквальный, как всё немецкое… Честный патриот, однако, не довольствовался одним переводом. Он еще раз вдохновился, взял в руки карандаш и создал… Создав, он выпил пива…
Его создание и предлагаем на рассмотрение поклонников хорошей живописи.
Современная Маргарита
Тема А. ЧЕХОНТЕ. Рисунок В. И. ПОРФИРЬЕВА.
— Ведь ты Маргарита… Где же твой жених Фауст?
— Видишь ли, голубчик… Хотя мой папаша был сыщиком и нашел много воров и мошенников, но не мог найти мне ни одного жениха… Из этого я заключаю, что теперь гораздо больше воров, чем женихов…
— Ведь ты Маргарита… Где же твой жених Фауст?
— Видишь ли, голубчик… Хотя мой папаша был сыщиком и нашел много воров и мошенников, но не мог найти мне ни одного жениха… Из этого я заключаю, что теперь гораздо больше воров, чем женихов…
«Как мила ты сегодня…»
Рисунок Н. ЧЕХОВА
— Как мила ты сегодня, сестренка! Как хороша! Твои глазки светятся таким умом и такой добротой, что, будь я мужчиной, я тебя каждый день угощала бы ужином! К тебе так идут эта бледность, грустное выражение лица, эти слезинки на ресницах, что я готова утопить тебя в шампанском! Зачем я не мужчина!?
— Как мила ты сегодня, сестренка! Как хороша! Твои глазки светятся таким умом и такой добротой, что, будь я мужчиной, я тебя каждый день угощала бы ужином! К тебе так идут эта бледность, грустное выражение лица, эти слезинки на ресницах, что я готова утопить тебя в шампанском! Зачем я не мужчина!?
Троицын день
Рисунок К. А. ТРУТОВСКОГО.
Наша поэтическая Малороссия любит Троицын день. Ее песни и обычаи из всех весенних дней отдают преимущество этому хорошему дню — и недаром. Можно держать пари, что в то время, когда мы видим зелень только на зеленых материях и в зеленых чертиках дачного винопийства там, в Хохландии, к этому дню уже успела развернуться во всей своей красоте весна. Там пахнет теперь сиренью, черемухой и акацией. Земля не грязна, не холодна, как у нас; в речках за зеленеющим камышом от утра до ночи уже горланят купающиеся парни и девки. Соловей спел уже свои лучшие романсы, а у степного донжуана — перепела уже начинает испаряться благородная страсть, ради которой он кричит день и ночь. Там только и возможен обычай, с которым знакомит читателя рисунок талантливого К. А. Трутовского. Этот интересный обычай заключается в следующем: девки плетут из цветов венки, идут к реке и бросают их в воду. В какую сторону венок поплывет, в той стороне и суженый живет. Коротко, ясно и просто. Тут вы имеете компас в его примитивной форме. Открыть Америку с ним едва ли можно, но зато будущее угадать очень нетрудно. Так, если венок плывет, то девке быть замужем во что бы то ни стало; если же в воздухе нет ветра и венок неподвижен, то гадальщице остается только повесить нос и разреветься: она не вкусит сладостей Гименея. Если в прошлом году венок плыл направо, а в этом году плывет налево, то это значит, что чубатый «он» за этот год справа налево переселился. Если венок поплывет и его съест корова, то из этого не следует, что жених обитает в коровьем желудке. Если венок плывет направо, потом налево, потом опять направо и начнет таким образом «ковылять», то быть гадальщице в солдатках и соломенных вдовах, и т. д.
Наша поэтическая Малороссия любит Троицын день. Ее песни и обычаи из всех весенних дней отдают преимущество этому хорошему дню — и недаром. Можно держать пари, что в то время, когда мы видим зелень только на зеленых материях и в зеленых чертиках дачного винопийства там, в Хохландии, к этому дню уже успела развернуться во всей своей красоте весна. Там пахнет теперь сиренью, черемухой и акацией. Земля не грязна, не холодна, как у нас; в речках за зеленеющим камышом от утра до ночи уже горланят купающиеся парни и девки. Соловей спел уже свои лучшие романсы, а у степного донжуана — перепела уже начинает испаряться благородная страсть, ради которой он кричит день и ночь. Там только и возможен обычай, с которым знакомит читателя рисунок талантливого К. А. Трутовского. Этот интересный обычай заключается в следующем: девки плетут из цветов венки, идут к реке и бросают их в воду. В какую сторону венок поплывет, в той стороне и суженый живет. Коротко, ясно и просто. Тут вы имеете компас в его примитивной форме. Открыть Америку с ним едва ли можно, но зато будущее угадать очень нетрудно. Так, если венок плывет, то девке быть замужем во что бы то ни стало; если же в воздухе нет ветра и венок неподвижен, то гадальщице остается только повесить нос и разреветься: она не вкусит сладостей Гименея. Если в прошлом году венок плыл направо, а в этом году плывет налево, то это значит, что чубатый «он» за этот год справа налево переселился. Если венок поплывет и его съест корова, то из этого не следует, что жених обитает в коровьем желудке. Если венок плывет направо, потом налево, потом опять направо и начнет таким образом «ковылять», то быть гадальщице в солдатках и соломенных вдовах, и т. д.
Сон золотых юнцов во время ноябрьского набора
Тема Ан. Ч. Рисунок В. И. ПОРФИРЬЕВА.
… и снятся им приятные сны. Снится, что перед освидетельствованием для приема в число военных новобранцев они похудели, как спички, что рост их в десять раз превышает объем груди, что во рту недостает по тринадцати зубов, что они оказались страдающими пороком сердца, что Сюзетта откусила палец, о чем составлен законный полицейский протокол. Вместе с тем глаза их так близоруки, что они принуждены носить очки с зажигательными стеклами. Одним словом, воинское присутствие отказалось принять их в солдаты. Счастливые!
… и снятся им приятные сны. Снится, что перед освидетельствованием для приема в число военных новобранцев они похудели, как спички, что рост их в десять раз превышает объем груди, что во рту недостает по тринадцати зубов, что они оказались страдающими пороком сердца, что Сюзетта откусила палец, о чем составлен законный полицейский протокол. Вместе с тем глаза их так близоруки, что они принуждены носить очки с зажигательными стеклами. Одним словом, воинское присутствие отказалось принять их в солдаты. Счастливые!
Почерк по чину, или Метаморфозы подписи Карамболева
Тема А. Ч. Рисунки А. И. ЛЕБЕДЕВА.
Аптекарская такса
Тема А. Ч. Рисунок В. И. ПОРФИРЬЕВА.
— Батюшки! Иван Иванович! В каком вы виде!!
— Жена заболела, в аптеке был… Микстуру для нее нужно было взять, да вот порошки… Спасибо — мне, по знакомству, скидку сделали: шляпу и галстук оставили… все-таки не так совестно, знаете ли, в галстуке…
— Батюшки! Иван Иванович! В каком вы виде!!
— Жена заболела, в аптеке был… Микстуру для нее нужно было взять, да вот порошки… Спасибо — мне, по знакомству, скидку сделали: шляпу и галстук оставили… все-таки не так совестно, знаете ли, в галстуке…
Распереканальство!!
Тема А. ЧЕХОНТЕ. Рисунки М. М. ДАЛЬКЕВИЧА.
— 500 афганцев! Эка невидаль! Послушайте-ка, что я вам расскажу, так это будет почище всякого Герата![178]
— В 18** году я вступал со своим полком в город Наплюйск, имеющий 5375 жителей. Мои музыканты наяривали марш из «Бокачио»[179] с таким усердием, что кровавый пот тек даже с их лошадей. Обыватели, а в особенности обывательницы, были в восторге.
— Через час я сидел у окна отведенной мне квартиры и обозревал местность. Глаза мои мозолил мой vis-а-vis — полуразвалившийся, сгнивший домишко с вывеской «Повивальная бабка». Стало быть, решил я, здешние повитухи имеют плохой заработок, иначе бы не жили так по-свински. Чёрррт возьми, нужно поддержать промышленность!
Улица.
— Я ходил по городу и производил рекогносцировку. Помпошки и амурчики попадались на каждом шагу, одна другой лучше. Глаза мои не успевали подмигивать. Поручик Дерябкин, шельма, лез уже через забор, а каналья фельдфебель шел с какими-то двумя толстыми бабами… Поощряю.
— Прошло полтора года. Я сидел у того же окна и обозревал. Ветхий домишко превратился уже в большой двухэтажный дом. Повитуха глядит на меня в свое окно, кланяется и говорит: «Благодетели вы наши!» Удивительно, что может сделать один энергичный начальник!
— Через 2 года мой полк выступает из Наплюйска. Музыканты валяют марш дефиле[180]. Оставил я Наплюйск, когда в нем было уже 11 000 жителей. А вы еще говорите про Герат да 500 афганцев! Эка невидаль!
— 500 афганцев! Эка невидаль! Послушайте-ка, что я вам расскажу, так это будет почище всякого Герата![178]
— В 18** году я вступал со своим полком в город Наплюйск, имеющий 5375 жителей. Мои музыканты наяривали марш из «Бокачио»[179] с таким усердием, что кровавый пот тек даже с их лошадей. Обыватели, а в особенности обывательницы, были в восторге.
— Через час я сидел у окна отведенной мне квартиры и обозревал местность. Глаза мои мозолил мой vis-а-vis — полуразвалившийся, сгнивший домишко с вывеской «Повивальная бабка». Стало быть, решил я, здешние повитухи имеют плохой заработок, иначе бы не жили так по-свински. Чёрррт возьми, нужно поддержать промышленность!
Улица.
— Я ходил по городу и производил рекогносцировку. Помпошки и амурчики попадались на каждом шагу, одна другой лучше. Глаза мои не успевали подмигивать. Поручик Дерябкин, шельма, лез уже через забор, а каналья фельдфебель шел с какими-то двумя толстыми бабами… Поощряю.
— Прошло полтора года. Я сидел у того же окна и обозревал. Ветхий домишко превратился уже в большой двухэтажный дом. Повитуха глядит на меня в свое окно, кланяется и говорит: «Благодетели вы наши!» Удивительно, что может сделать один энергичный начальник!
— Через 2 года мой полк выступает из Наплюйска. Музыканты валяют марш дефиле[180]. Оставил я Наплюйск, когда в нем было уже 11 000 жителей. А вы еще говорите про Герат да 500 афганцев! Эка невидаль!
Шляпный сезон
Тема А. Ч. Рисунки А. И. ЛЕБЕДЕВА.
Жил-был на свете дурак Иван Иваныч. Когда наступила весна, он купил себе шляпу à la Van-Dyck и был очень счастлив, потому что эта шляпа очень идет брюнетам. Но, к сожалению, он был мнителен и скоро поддавался сторонним влияниям.
— Вы сошли, батенька, с ума! — сказал ему один его приятель. — Нешто вы не знаете, кто теперь носит широкие поля?! Вы бы еще фригийскую шапку надели!![181]
Иван Иваныч струсил и купил себе картуз. Но не долго он был покоен…
— В народники записались? — поддразнил его один знакомый старичок. — Хе-хе-хе… Ужо, погодите, расскажу, кому следует!
Знакомый шутил, но на всякий случай Иван Иваныч спрятал картуз и купил себе цилиндр. Цилиндр ему, как видите, очень к лицу, но нужно же ему было встретиться с двоюродным братом!
— Что это ты, чучело, в цилиндр нарядился? — сказал брат. — Кто же теперь цилиндры носит? Старики да фаты!
Чтобы не казаться фатом, Иван Иваныч купил белую фуражку с кокардой. Состоя в чине коллежского регистратора, он имел право носить кокарду…
— Какой вы, однако, честолюбец! — сказали ему барышни.
— Бюрократ! — прошипел один семинарист, читавший Милля и Бокля.[182]
Что тут делать? Иван Иваныч оставил фуражку с кокардой, стал ходить по шляпным магазинам и покупать подходящие шляпы. Купил круглую котелком — ему сказали, что она ему не к лицу. Купил шляпу из панамской соломы — его пристыдили, сказав, что в наше время не патриотично носить шляпы английской работы[183] и к тому же еще из республиканской соломы, надел треуголку — ему сказали, что треуголки носят только в табельные дни… Долго шатался он по магазинам, долго менял шляпы, наконец ошалел, плюнул и стал ходить по городу без шляпы. Два дня проходил он таким образом, но на третий день городовой вежливо заметил ему, что так невозможно, что в благоустроенном государстве нельзя ходить по улицам без шапки: что иностранцы подумают?
И, не зная, что делать, в отчаянии, пришел он домой и, остановившись перед портретом дорогого существа, выстрелил себе в висок. Мир праху твоему, честный труженик!
И после смерти злая судьба не оставила его в покое. Явился в его квартиру судебный пристав и продал с аукциона все шляпы, оставшиеся после покойного. Было выручено 101 р. 82 к.
Жил-был на свете дурак Иван Иваныч. Когда наступила весна, он купил себе шляпу à la Van-Dyck и был очень счастлив, потому что эта шляпа очень идет брюнетам. Но, к сожалению, он был мнителен и скоро поддавался сторонним влияниям.
— Вы сошли, батенька, с ума! — сказал ему один его приятель. — Нешто вы не знаете, кто теперь носит широкие поля?! Вы бы еще фригийскую шапку надели!![181]
Иван Иваныч струсил и купил себе картуз. Но не долго он был покоен…
— В народники записались? — поддразнил его один знакомый старичок. — Хе-хе-хе… Ужо, погодите, расскажу, кому следует!
Знакомый шутил, но на всякий случай Иван Иваныч спрятал картуз и купил себе цилиндр. Цилиндр ему, как видите, очень к лицу, но нужно же ему было встретиться с двоюродным братом!
— Что это ты, чучело, в цилиндр нарядился? — сказал брат. — Кто же теперь цилиндры носит? Старики да фаты!
Чтобы не казаться фатом, Иван Иваныч купил белую фуражку с кокардой. Состоя в чине коллежского регистратора, он имел право носить кокарду…
— Какой вы, однако, честолюбец! — сказали ему барышни.
— Бюрократ! — прошипел один семинарист, читавший Милля и Бокля.[182]
Что тут делать? Иван Иваныч оставил фуражку с кокардой, стал ходить по шляпным магазинам и покупать подходящие шляпы. Купил круглую котелком — ему сказали, что она ему не к лицу. Купил шляпу из панамской соломы — его пристыдили, сказав, что в наше время не патриотично носить шляпы английской работы[183] и к тому же еще из республиканской соломы, надел треуголку — ему сказали, что треуголки носят только в табельные дни… Долго шатался он по магазинам, долго менял шляпы, наконец ошалел, плюнул и стал ходить по городу без шляпы. Два дня проходил он таким образом, но на третий день городовой вежливо заметил ему, что так невозможно, что в благоустроенном государстве нельзя ходить по улицам без шапки: что иностранцы подумают?
И, не зная, что делать, в отчаянии, пришел он домой и, остановившись перед портретом дорогого существа, выстрелил себе в висок. Мир праху твоему, честный труженик!
И после смерти злая судьба не оставила его в покое. Явился в его квартиру судебный пристав и продал с аукциона все шляпы, оставшиеся после покойного. Было выручено 101 р. 82 к.
Примечания
УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
Архивохранилища
ГБЛ — Государственная библиотека СССР имени В. И. Ленина (Москва).ГЛМ — Государственный литературный музей (Москва).
ГМТ — Государственный музей Л. Н. Толстого (Москва).
ГЦТМ — Государственный центральный театральный музей имени А. А. Бахрушина (Москва).
ИРЛИ — Институт русской литературы Академии наук СССР (Ленинград).
ЦГАЛИ — Центральный государственный архив литературы и искусства (Москва).
ЦГАМ — Центральный государственный архив г. Москвы.
ЦГИАЛ — Центральный государственный исторический архив в Ленинграде.
Печатные источники
В ссылках на настоящее издание указываются серия (Сочинения или Письма) и том (соответственно — римскими или арабскими цифрами).Антон Чехов и его сюжеты — М. П. Чехов. Антон Чехов и его сюжеты. М., 1923.
Вокруг Чехова — М. П. Чехов. Вокруг Чехова. Встречи и впечатления. Изд. 4-е. М., 1964.
ЛН — Литературное наследство. Т. 68. Чехов. М., изд-во АН СССР, 1960.
Письма Ал. Чехова — Письма А. П. Чехову его брата Александра Чехова. Подготовка текста писем к печати, вступительная статья и комментарии И. С. Ежова. Всес. б-ка им. В. И. Ленина. М., 1939.
ПР1—14 — А. Чехонте (Ан. П. Чехов). Пестрые рассказы. Издание журнала «Осколки». СПб., 1886; Антон Чехов. Пестрые рассказы. Изд. 2-е, исправленное. Изд. и тип. А. Суворина. СПб., 1891; изд. 3-е, 1892; изд. 4-е, 1893; изд. 5-е, 1894; изд. 6-е, 1895; изд. 7-е, 1895; изд. 8-е, 1896; изд. 9-е, 1897; изд. 10-е, 1897; изд. 11-е, 1898; изд. 12-е, 1898; изд. 13-е, 1899; изд. 14-е, 1899.
ПСС — А. П. Чехов. Полное собрание сочинений под ред. А. В. Луначарского и С. Д. Балухатого. Тт. 1—12. М. — Л., Госиздат, 1930—1933.
ПССП — А. П. Чехов. Полное собрание сочинений и писем Тт. I—XX. М., Гослитиздат, 1944—1951.
Чехов — Антон Чехов. Рассказы. Изд. А. Ф. Маркса. СПб., 1899 ‹Сочинения, том 1›; Повести и рассказы. СПб., 1900 ‹Сочинения, том II›; Рассказы. СПб., 1901 ‹Сочинения, том III›.
Чехов в воспоминаниях современников — Чехов в воспоминаниях современников. Изд. 4-е. М., Гослитиздат, 1960.
Чехов, Лит. архив — А. П. Чехов. Сборник документов и материалов. Подготовили к печати П. С. Попов и И. В. Федоров. Под общей ред. А. Б. Дермана. М., Гослитиздат, 1947 (Литературный архив, т. 1).
В третий том Полного собрания сочинений А. П. Чехова вошли произведения, написанные с мая 1884 по май 1885 г., — рассказы, юморески и повесть «Драма на охоте». В особом разделе собраны подписи к рисункам, относящиеся к 1881—1885 годам.
В собрание сочинений (издание А. Ф. Маркса) Чехов включил 25 рассказов из 86 произведений основного состава тома. Число рассказов, просмотренных автором при этом, было больше. В архиве Чехова сохранились писарские копии с первопечатных публикаций и журнальные, газетные вырезки рассказов «Идеальный экзамен», «Водевиль». «Кавардак в Риме», «В приюте для неизлечимо больных и престарелых», «О драме», «Задача», «Разговор человека с собакой», «Дипломат», «Кулачье гнездо». На них авторская помета: «В полное собрание не войдет». Известны также перечни рассказов, составленные Чеховым при подготовке издания А. Ф. Маркса (ГБЛ и ЦГАЛИ). В этих списках, сверх перечисленных рассказов, упомянуты: «Дачница», «Либеральный душка», «Оба лучше», «Безнадежный». Рассказы «На гулянье в Сокольниках» и «Бумажник» были в 1899 г. отредактированы Чеховым для собрания сочинений, а затем исключены из его состава.
Семь юморесок этой поры — «Самообольщение», «Письмо к репортеру», «Затмение Луны», «Новейший письмовник», «Предписание», «Донесение», «Жизнь прекрасна» — вошли в переработанном виде в подборку «Из записной книжки Ивана Иваныча (Мысли и заметки)» (т. XI Сочинений).
В разделе «Варианты» даны своды вариантов к 28 рассказам. Есть образцы сплошной правки Чеховым текста ранних рассказов — см., например, варианты к рассказу «Маска», который был опубликован в журнале «Развлечение» в 1884 г., а через пятнадцать лет переписан Чеховым для собрания сочинений. С другой стороны, Чехов почти не вносил поправок в тексты рассказов «Хамелеон», «Винт», «Устрицы», которые перепечатывались после появления в юмористической прессе во всех четырнадцати изданиях «Пестрых рассказов» и затем вошли в собрание сочинений. Очевидно, для объяснения в одних случаях обилия вариантов, а в других случаях — их малочисленности нужен подробный сопоставительный анализ поэтики раннего и позднего Чехова.
Рукописи рассказов 1884 — начала 1885 г., за исключением рассказа «В бане», не сохранились.
Расположение по дате написания рассказов привело к изменениям в традиционном размещении их (по дате публикации). Так, из числа произведений конца 1884 г. выведен рассказ «Речь и ремешок», написанный за два года до этого (см. т. I Сочинений). С другой стороны, состав тома пополнился рассказами «Сон» и «Ночь перед судом», которые до этого относили по дате публикации, к декабрю 1885 г. и к 1886 г. Изучение переписки Чехова позволило уточнить даты написания в некоторых случаях с точностью почти до одного дня.
С мая 1884 г. по май 1885 г. Чехов публиковал рассказы под прежними псевдонимами: А. Чехонте, Человек без селезенки, Брат моего брата, Ан. Ч., А. Ч. Кроме того, известен псевдоним Дяденька, которым Чехов собирался подписать в «Стрекозе» рассказ «Ночь перед судом» (в «Осколках» появился под псевдонимом: А. Чехонте). Подпись А. Ч., которая совпадала у Чехова с братом, дала впоследствии повод без достаточных оснований приписывать Чехову не принадлежащие ему рассказы — так, например, Ю. Соболев приписал Чехову рассказ «Непонятные речи», опубликованный в журнале «Развлечение» 29 ноября 1884 г. (Ю. Соболев. Антон Чехов. Неизданные страницы. М., 1916, стр. 21).