Страница:
— А где они? — оживленно спросила Мариша.
Капитан развел руками.
— Ну ты даешь! Тебе те бабки еще найди и на блюдечко с голубой каемочкой положи? Я тебе все условия для их отъема создаю: подставляем вместе Вована, потом я его закрываю, а ты деньги и цацки уж как-нибудь сама разыщи на хате у Вована или там, где он их может прятать.
— Ну-ну, — закивала Маришка.
— Гну! Согласна?
Она подумала и сказала:
— А ты точно Вована закроешь?
— Можешь не сомневаться. Арестовать я его с поличным хочу, о чем впереди разговор, а потом следаки убийство им Феогена докажут. Очень не скоро на волю выйдет. Да и выйдет ли? Уж не молод Вован.
— Сговорились, Серега. Что у тебя за план?
— Ты, дорогая, залимонишь Вовану сегодня же: получила от Ракиты, того белокрыловского стрелка, что Сверчка завалил, феноменальное предложение.
— Какое-какое? — осведомилась Мариша, подсморкнув носиком.
— Крутейшее значит. Говоришь с тобой не по фене, ты не врубаешься. И еще претензии высказывашь! — Опер вздохнул. — Далее. Ракита, мол, тебя сам нашел. Якобы сел тебе на «хвост» после перестрелки в квартире Феогена и отследил твой отход к Вовану. И вот Ракита тебе предложил украсть за большие бабки у митрополита Кирина секретную бумагу. Ракита, повернувший против генерала, теперь, мол, хочет и пахана их клана достать — самого Гоняева.
— Вован тот еще жук, Сергей. С чего он поверит, будто Ракита это дело мне предложил?
— Тут, милая моя, твоя фантазия должна работать. Плести же, например, можешь, что бывший офицер Ракита не имеет связей в уголовной среде. Ты явилась первой ее представительницей. Вот он и сватает, чтобы заинтересовала ты этим заказом кого-нибудь из домушников. Воровать надо из тщательно закрытого помещения, нужен профессионал.
— Сколько ж бабок Ракита за то якобы отстегнет?
— Любую солидную цифру можешь Вовану называть. Отдавать ее не придется, потому как сам Вован должен на эту кражу купиться и полезть за той золотой бумагой. На этом хищении я его и повяжу.
— Что ж то за бумага?
Кострецов стал описывать Маришке алмазные дела тандема Ловунов — Гоняев, суть Дополнительного соглашения, которое на этот раз митрополит Кирин привез с собой в Москву из Швейцарии. Мариша быстро оценила значительность похищения такого документа, но опять смутилась своей ролью:
— А клюнет Вован, чтоб самому тут скокарем выступить? Он бригадир. Чего ему за чужую работу браться? Я ж его не заставлю. Возьмет и поручит кому-то из домушников.
Кость стал ей втолковывать:
— Мариш, твоя попытка не пытка. Лепи Вовану горбатого, как я сказал. Должен он клюнуть и лично за бумагой поохотиться. Потому, например, должен, что заказал это сам Ракита. Тот спецбригадовец, он так же, как Вован, мечтает мочкануть Белокрылова. Вован сразу сообразит: через Ракиту обязательно достанет генерала, их интересы здесь полностью сходятся. И дальше они рядом идут — оттрахать через засветку Соглашения по алмазам главного пахана Гоняева. Ракита этим может окончательно душу потешить, а Вован с таким документом полностью отмажет свои промахи перед своими паханами. Те, заполучив бумагу, круто могут шантажировать Кирина и его дружка Ловунова из президентской администрации.
Маришка еще поразглядывала опера, соображая про себя:
«Вроде бы не врет и складно удумал. Как же мне Вованов тайник надыбать? Сначала надо эту деньгу и цацки нащупать, а уж потом Вована в ментовскую аферу вовлечь».
— Ладушки, дорогой мильтон. Поняла я также, что тебе самому прежде всех та бумага очень пригодится.
— А как же? Я по ней Кирина в паре с Ловуновым под суд подведу.
— Ну, а не найдет Вован той бумаги?
Капитан нахмурился.
— Все может быть. Но чтобы Вовану полегче было искать, ты ему подскажи: пусть теперь Ветлугу не о Белокрылове трясет, а по местонахождению этой бумаги.
— Может знать о ней Вадим?
Развел руками Кость.
— Надо пробовать. А все выяснится, если Вован обшарит московскую квартиру и дачу митрополита Кирина. Заодно, как показало его поведение у Феогена, не забудет и высокоценное добро прикарманить. Вот за это я его на месте преступления и прихвачу. Сможет Вован, если понадобится, современный сейф открыть?
Мариша, уже увлекшаяся организацией «фуфла» своему бывшему возлюбленному, сообщила:
— А я ему посоветую, чтоб на этот случай с собой специалиста взял. Пусть идет на дело вместе с медвежатником, а?
Сергей усмехнулся.
— Конечно, зачем бригадиру самому мозги сушить и пальцы в сейфовых запорах ломать?
Про себя Кость удивился на свою стукачку:
«Ведь как Вована любила, а безжалостно кидает на нары. От любви до ненависти один шаг. Как же бабы беспощадны!»
Внешне опер самым любезным образом раскланялся с Маришей, когда та упархивала из-за столика, сжимая в кармане заветные пакетики с героином.
Добро из первого тайника архимандрита они с Вованом упаковали и замуровали в стену этого своего жилища. Мариша подумала, что где-то здесь Вован, быть может, припрятал и свою вторую добычу. Но произведенный ею обыск показал, что осторожный сожитель использовал для своей кубышки какой-то другой тайник.
Мариша стала вспоминать все подозрительное за последнее время в поведении Вована. Маришка, являясь профессионалкой той же пробы, что и бригадир, понимала — самое драгоценное, чем и была кубышка для него, Вован не будет старательно опекать, чтобы не вызвать подозрений. Опытные вообще знают — прячь на самом виду.
Так девушка обратила внимание на участившиеся поездки Вована на востряковское кладбище, где братва хоронила своих «жмуриков», а также действительную родню. У Вована несколько лет назад умерла мать, но зачастил он навещать ее могилу как раз после расправы на Феогеновой квартире.
Сумерки, спускавшиеся за окном, не смутили Маришу от вспыхнувшего у нее острого желания проведать ту могилку. Она порылась в бумагах Вована и разыскала удостоверение, где значился ее номер на кладбище. Успела в закрывающемся хозяйственном магазине приобрести лопату, села на свою иномарку, которую Вован ей купил из обещанных двух, и покатила в Востряково.
Там в надвинувшейся темноте кладбища Мариша переоделась в рабочее, подсветила фонариком и начала копать холмик. Могила основательно осела, но грунт по ее центру оказался неожиданно рыхлым. А вскоре, не особенно углубившись, Мариша услышала металлический звук. Достала из земли флягу, открыла ее крышку, направила туда лучик фонарика и увидела запакованные в целлофан доллары и драгоценности!
Мариша аккуратно задраила флягу, завалила землей. Долго утрамбовывала могилу, придавая ей прежний вид. Потом опустилась на колени и стала молиться, чтобы Бог хоть на этот раз послал ей удачу. Луна освещала ее черный силуэт словно корягу мертвого тела, выкорчеванного из кладбищенской земли неведомой силой.
Когда Мариша вернулась в квартиру Вована, тот уже поужинал и ожесточенно дымил сигаретой, бесперебойно обдумывая свои расклады.
— Завтра у тебя разговор с отцом Вадимом? — спросила она бригадира напрямик.
Вован с удивлением поглядел. Он поделился с «трещиной» вскользь историей с захватом Ветлуги, и бойкость Мариши на «деловую» тему была неуместна. Та объяснила:
— Меня сегодня белокрыловский парень, кликуха ему Ракита, что Сверчка завалил, нашел. Дело мне по митрополиту Кирину предложил.
Она стала разматывать перед внимательно слушающим ее Вованом приманку, придуманную опером Костью. В ответ на ее рассказ бригадир сообщил, что срок, установленный им для Ветлуги на розыск Белокрылова истек, завтра вполне можно брать за глотку попа. Как всегда при первом серьезном разговоре на какую-то важную тему, Вован не сказал вслух ничего определенного о своем решении, но изучившая его Мариша уловила — клюнул!
Этой ночью Маришка тряхнула своими былыми чувствами и телесными прелестями, как бы прощаясь с Вованом. Она вырядилась в черные чулки с ажуром цветов по ляжкам, пояс с резинками, кружевную короткую комбинацию. Протанцевав перед лежащим в постели Вованом, Маришка выпорхнула в просторную кухню-столовую и позвала его.
Бригадир, отвыкший за последнее время от подобных ее шоу, поднялся и заглянул туда. Маришка стояла своими круглыми коленями на табуретке, опираясь локтями на большой дубовый стол. Белоснежные круглые ее бедра, были выгнуты лирой. Стройные ноги, затянутые в черную лайкру чулок с ажурной резинкой, контрастно оттеняли белизну ягодиц. Между ними Вована манило выглядывающее ушко розового влагалища.
Он приблизился, обхватил вздрогнувшие Маришины бедра и ввел в нее свой напружинившийся член. Она прижалась обнаженными руками, лицом и тугим бюстом к столу, резче подставляясь Вовану, который садил и садил в нее сзади.
Потом он развернул ее и положил спиной на столешницу. Поднятые ноги Мариши легли ему на плечи. Разверстое лоно пришлось Вовану как раз напротив его лобка. Бригадир вошел в нее, и она застонала, закидывая голову, отчего льняной водопад волос перелился через край стола. Он цепко держал ее за нежные ягодицы.
Бригадир всаживался так, что матка у Маришки екала, затем он перехватил девушку руками за плечи, пугая ее своим орлиным носом и стрелами усов. Ей стало казаться, будто некий древнеримский легионер, только что вернувшийся из похода, берет ее на первом подвернувшемся столе.
Она вскрикивала, страстно подавалась навстречу вонзающемуся между ног стволу, отгоняя лед чувств, которые полоснули Маришу несколько часов назад, когда молилась около вновь зарытой ею могилы.
— Можно?
Отец Вадим вскочил из-за стола, с поклоном пригласил бандита сесть. Вован прошагал к креслу, но не стал опускаться в него. Оглянулся на закрытую дверь, спросил, глядя сверху вниз на тщедушного попика:
— Адрес Белокрыла нашел?
— Нет. Извините… — начал пояснять Ветлуга.
Вован молниеносно ударил его кулаком в челюсть. Вадим взмахнул руками, отлетел к стене, ударился об нее и упал на пол, сшиб стул, на котором сидел.
На грохот кто-то заглянул в кабинет, воскликнув:
— Что случилось?!
Бригадир ответил, не поворачивая головы:
— Отец Вадим случайно упал.
Ветлуга, поднявшись с пола, замахал на заглянувшего руками.
— Все в порядке, все слава Богу.
Дверь захлопнулась. Ветлуга стоял, приглаживая волосы и кривясь лицом. Вован наконец-то сел в кресло, закурил и произнес:
— Молись, паскуда, перед смертью.
— Вован! — воскликнул Ветлуга. — Сегодня же к вечеру я узнаю адрес Белокрылова!
— Ты к сроку не уложился, — зловеще отчеканил востряковский.
— Простите. Я сегодня же исправлюсь, — лепетал ошеломленный священник. — Обращусь по этому вопросу напрямую к самому владыке Кирину.
Ветлуга до этого и не пытался искать Белокрылова, рассчитывая, что тот, возможно, сам выйдет на связь. Человек верткий и сладкоречивый, довольно легко отделавшийся в подвале дома Вована в первый раз, он решил, что если тот об уговоре напомнит, он отболтается вновь. Сейчас Ветлуга увидел, что бандит беспощаден.
— Твое счастье, другая наколка теперь мне нужна, — проговорил бригадир. — И такая, по какой тебе спрашивать никого не надо, ее можешь самостоятельно дать.
— Какая? Я всей душой.
— О Дополнительном соглашении к Договору о сотрудничестве между «Аграфом» и ОВЦС патриархии слыхал?
Растерянно глянул на него Ветлуга. Совершенно он не ожидал, что какой-то подмосковный бандюга вдруг заинтересуется этим наисекретнейшим документом, причем как бы между делом, небрежным тоном. Не знать о Соглашении он не мог, так как был поставлен на хозяйство самим митрополитом, чтобы вести алмазные дела в соответствии с требованиями как раз этого документа. Вован мог быть осведомлен об этом. Поэтому Ветлуга кивнул.
— Знаю.
— Где эта бумага хранится?
— Что-что? — переспросил Вадим, выигрывая время, чтобы обмозговать свалившуюся на его голову проблему.
Вован привстал и дал Ветлуге в зубы, отчего тот качнулся вместе со стулом, но не упал. Изо рта у него хлынула кровь, отплевываясь, он стал вытирать ее рукавом рясы. Бригадир процедил:
— Ты, сучок, может быть, недослышишь? Ты с кем базаришь, падаль? Говори четко и без промедления.
— Соглашение хранится на вилле митрополита Кирина в Швейцарии.
Усмехнулся бригадир.
— Теперь оно в Москве. Где его Вонючка может прятать?
Ветлуга отвечал как перед строгим учителем:
— Может быть, в московской квартире митрополита, может, на даче. Могу дать адреса.
— Пиши.
Вадим стал записывать на листе бумаги.
— Та-ак, — помахал пальцем Вован, — теперь на отдельной бумаге нарисуй планы квартиры и дачи. Отдельно укажешь расположение сейфов, бюро, других мест, где Киришка-мартышка может хранить важные бумаги.
Снова засмолил «Беломор» бригадир, пуская дым кольцами, пока Ветлуга прилежно трудился над его заданием. По окончании Вован взял листки со стола, внимательно рассмотрел их. Сказал, потрепыхав бумагами в воздухе:
— Вот этим ты своего пахана сдал с потрохами. Если он даже копии с этих бумаг увидит, тебе кранты. Так что со мной теперь не мудри.
Мрачно смотрел на бригадира поп, посасывая разбитую губу. Вован снова заглянул в бумаги.
— И в квартире, и на даче у Кирина по сейфу. Какие у них системы запора?
— Электронные.
— Нужны их коды.
— Код московского сейфа я, как самое приближенное к владыке лицо, знаю. Но дачный не приходилось открывать.
— Сегодня же и этот код узнай.
Ветлуга осмелился возразить:
— Для этого надо попросить Кирина принять меня на даче. Там потом мне необходимо вызвать его на нужный разговор, в результате которого я могу выяснить код сейфа. За один день такое может не сложиться. Возможно, владыко будет занят и не захочет со мной встретиться.
— Со своим самым приближенным не захочет? А как, по харе получив, ты вмиг, сегодня же, хотел вызнать мне адресок Белокрыла? Шустри, поп, как я тебе базарю.
Патриарший протоиерей Вадим Ветлуга хорьком в силках смотрел на громоподобного Вована.
До этого никогда в жизни Ветлугу не били. Сейчас, после того, как с ним отзанимались будто с куском мяса, он был раздавлен. Поздновато он убедился, что с такими, как Вован, нельзя идти никогда, ни в чем, ни на какие уступки. Замажешься на копейку, а сволочь, бесеныш потребует с тебя целиковый рубль. Но так как отец Вадим был не того замеса, как катакомбник, православный, зарубежник Никифор, а являлся плотью от плоти «совейской» патриархии, он не мог прислушаться к совести, не удержал нужный тон с самого начала.
В результате вечером Вадим оказался на даче митрополита, где в кабинете владыки ловко заводил с ним разговоры на разные рабочие темы, провоцируя Кирина открыть при нем сейф. Когда митрополит это сделал, Вадим незаметно записал код на бумажку.
Потом отец Вадим взялся за то, чтобы секретного документа не оказалось ни в дачном, ни в московском сейфе его алмазного босса. Уже поздно вечером за чаем с крыжовенным вареньем Ветлуга сообщил:
— Из нескольких своих источников по Москве узнал, что роют спецслужбы по нашему алмазному бизнесу, владыко.
— Так они по алмазам вообще давно копают, — благодушно отозвался митрополит. — Начали с Козленка, пробовали плясать от его фирмы «Голден Ада». Правильно делают! Молодежь эта зеленая между делом вывезла из России алмазов на сумму около двухсот миллионов долларов. Слава Богу, нащупали пропажу в Калифорнии.
Отец Ветлуга, потупив взор, скромно промолвил:
— Какие-то люди, владыка, роют не в Калифорнии, а в Москве, разыскивая наше Дополнительное соглашение к Договору с «Аграфом».
— Что?! — воткнул в него уголья глаз встрепенувшийся Кирин. — Какие люди?!
— Пока не знаю. Подробнее сообщу вам через несколько дней, — заключил Ветлуга, прикинув, что после налета Вована на несгораемые шкафы Кирина его информация обеспечится наглядно.
— Спаси Бог, отец Вадим, — с благодарностью покивал ему владыка.
Вот так Ветлуга ничтоже сумняшеся снял сейфовые коды митрополита для сдачи их Вовану, наполовину услужив востряковскому. А подсказав Кирину убрать Соглашение из его тайников, наполовину помог и ему. Патриархийный мафиози-политикан, отец Вадим, привычно раздваивался.
Глава 4
Капитан развел руками.
— Ну ты даешь! Тебе те бабки еще найди и на блюдечко с голубой каемочкой положи? Я тебе все условия для их отъема создаю: подставляем вместе Вована, потом я его закрываю, а ты деньги и цацки уж как-нибудь сама разыщи на хате у Вована или там, где он их может прятать.
— Ну-ну, — закивала Маришка.
— Гну! Согласна?
Она подумала и сказала:
— А ты точно Вована закроешь?
— Можешь не сомневаться. Арестовать я его с поличным хочу, о чем впереди разговор, а потом следаки убийство им Феогена докажут. Очень не скоро на волю выйдет. Да и выйдет ли? Уж не молод Вован.
— Сговорились, Серега. Что у тебя за план?
— Ты, дорогая, залимонишь Вовану сегодня же: получила от Ракиты, того белокрыловского стрелка, что Сверчка завалил, феноменальное предложение.
— Какое-какое? — осведомилась Мариша, подсморкнув носиком.
— Крутейшее значит. Говоришь с тобой не по фене, ты не врубаешься. И еще претензии высказывашь! — Опер вздохнул. — Далее. Ракита, мол, тебя сам нашел. Якобы сел тебе на «хвост» после перестрелки в квартире Феогена и отследил твой отход к Вовану. И вот Ракита тебе предложил украсть за большие бабки у митрополита Кирина секретную бумагу. Ракита, повернувший против генерала, теперь, мол, хочет и пахана их клана достать — самого Гоняева.
— Вован тот еще жук, Сергей. С чего он поверит, будто Ракита это дело мне предложил?
— Тут, милая моя, твоя фантазия должна работать. Плести же, например, можешь, что бывший офицер Ракита не имеет связей в уголовной среде. Ты явилась первой ее представительницей. Вот он и сватает, чтобы заинтересовала ты этим заказом кого-нибудь из домушников. Воровать надо из тщательно закрытого помещения, нужен профессионал.
— Сколько ж бабок Ракита за то якобы отстегнет?
— Любую солидную цифру можешь Вовану называть. Отдавать ее не придется, потому как сам Вован должен на эту кражу купиться и полезть за той золотой бумагой. На этом хищении я его и повяжу.
— Что ж то за бумага?
Кострецов стал описывать Маришке алмазные дела тандема Ловунов — Гоняев, суть Дополнительного соглашения, которое на этот раз митрополит Кирин привез с собой в Москву из Швейцарии. Мариша быстро оценила значительность похищения такого документа, но опять смутилась своей ролью:
— А клюнет Вован, чтоб самому тут скокарем выступить? Он бригадир. Чего ему за чужую работу браться? Я ж его не заставлю. Возьмет и поручит кому-то из домушников.
Кость стал ей втолковывать:
— Мариш, твоя попытка не пытка. Лепи Вовану горбатого, как я сказал. Должен он клюнуть и лично за бумагой поохотиться. Потому, например, должен, что заказал это сам Ракита. Тот спецбригадовец, он так же, как Вован, мечтает мочкануть Белокрылова. Вован сразу сообразит: через Ракиту обязательно достанет генерала, их интересы здесь полностью сходятся. И дальше они рядом идут — оттрахать через засветку Соглашения по алмазам главного пахана Гоняева. Ракита этим может окончательно душу потешить, а Вован с таким документом полностью отмажет свои промахи перед своими паханами. Те, заполучив бумагу, круто могут шантажировать Кирина и его дружка Ловунова из президентской администрации.
Маришка еще поразглядывала опера, соображая про себя:
«Вроде бы не врет и складно удумал. Как же мне Вованов тайник надыбать? Сначала надо эту деньгу и цацки нащупать, а уж потом Вована в ментовскую аферу вовлечь».
* * *
Вслух она мило произнесла:— Ладушки, дорогой мильтон. Поняла я также, что тебе самому прежде всех та бумага очень пригодится.
— А как же? Я по ней Кирина в паре с Ловуновым под суд подведу.
— Ну, а не найдет Вован той бумаги?
Капитан нахмурился.
— Все может быть. Но чтобы Вовану полегче было искать, ты ему подскажи: пусть теперь Ветлугу не о Белокрылове трясет, а по местонахождению этой бумаги.
— Может знать о ней Вадим?
Развел руками Кость.
— Надо пробовать. А все выяснится, если Вован обшарит московскую квартиру и дачу митрополита Кирина. Заодно, как показало его поведение у Феогена, не забудет и высокоценное добро прикарманить. Вот за это я его на месте преступления и прихвачу. Сможет Вован, если понадобится, современный сейф открыть?
Мариша, уже увлекшаяся организацией «фуфла» своему бывшему возлюбленному, сообщила:
— А я ему посоветую, чтоб на этот случай с собой специалиста взял. Пусть идет на дело вместе с медвежатником, а?
Сергей усмехнулся.
— Конечно, зачем бригадиру самому мозги сушить и пальцы в сейфовых запорах ломать?
Про себя Кость удивился на свою стукачку:
«Ведь как Вована любила, а безжалостно кидает на нары. От любви до ненависти один шаг. Как же бабы беспощадны!»
Внешне опер самым любезным образом раскланялся с Маришей, когда та упархивала из-за столика, сжимая в кармане заветные пакетики с героином.
* * *
Вернувшись домой, Мариша порадовалась, что Вована еще нет. Она укололась «герой» и взялась досконально обыскивать квартиру, чтобы набрести на след второго тайника Феогена.Добро из первого тайника архимандрита они с Вованом упаковали и замуровали в стену этого своего жилища. Мариша подумала, что где-то здесь Вован, быть может, припрятал и свою вторую добычу. Но произведенный ею обыск показал, что осторожный сожитель использовал для своей кубышки какой-то другой тайник.
Мариша стала вспоминать все подозрительное за последнее время в поведении Вована. Маришка, являясь профессионалкой той же пробы, что и бригадир, понимала — самое драгоценное, чем и была кубышка для него, Вован не будет старательно опекать, чтобы не вызвать подозрений. Опытные вообще знают — прячь на самом виду.
Так девушка обратила внимание на участившиеся поездки Вована на востряковское кладбище, где братва хоронила своих «жмуриков», а также действительную родню. У Вована несколько лет назад умерла мать, но зачастил он навещать ее могилу как раз после расправы на Феогеновой квартире.
Сумерки, спускавшиеся за окном, не смутили Маришу от вспыхнувшего у нее острого желания проведать ту могилку. Она порылась в бумагах Вована и разыскала удостоверение, где значился ее номер на кладбище. Успела в закрывающемся хозяйственном магазине приобрести лопату, села на свою иномарку, которую Вован ей купил из обещанных двух, и покатила в Востряково.
Там в надвинувшейся темноте кладбища Мариша переоделась в рабочее, подсветила фонариком и начала копать холмик. Могила основательно осела, но грунт по ее центру оказался неожиданно рыхлым. А вскоре, не особенно углубившись, Мариша услышала металлический звук. Достала из земли флягу, открыла ее крышку, направила туда лучик фонарика и увидела запакованные в целлофан доллары и драгоценности!
Мариша аккуратно задраила флягу, завалила землей. Долго утрамбовывала могилу, придавая ей прежний вид. Потом опустилась на колени и стала молиться, чтобы Бог хоть на этот раз послал ей удачу. Луна освещала ее черный силуэт словно корягу мертвого тела, выкорчеванного из кладбищенской земли неведомой силой.
Когда Мариша вернулась в квартиру Вована, тот уже поужинал и ожесточенно дымил сигаретой, бесперебойно обдумывая свои расклады.
— Завтра у тебя разговор с отцом Вадимом? — спросила она бригадира напрямик.
Вован с удивлением поглядел. Он поделился с «трещиной» вскользь историей с захватом Ветлуги, и бойкость Мариши на «деловую» тему была неуместна. Та объяснила:
— Меня сегодня белокрыловский парень, кликуха ему Ракита, что Сверчка завалил, нашел. Дело мне по митрополиту Кирину предложил.
Она стала разматывать перед внимательно слушающим ее Вованом приманку, придуманную опером Костью. В ответ на ее рассказ бригадир сообщил, что срок, установленный им для Ветлуги на розыск Белокрылова истек, завтра вполне можно брать за глотку попа. Как всегда при первом серьезном разговоре на какую-то важную тему, Вован не сказал вслух ничего определенного о своем решении, но изучившая его Мариша уловила — клюнул!
Этой ночью Маришка тряхнула своими былыми чувствами и телесными прелестями, как бы прощаясь с Вованом. Она вырядилась в черные чулки с ажуром цветов по ляжкам, пояс с резинками, кружевную короткую комбинацию. Протанцевав перед лежащим в постели Вованом, Маришка выпорхнула в просторную кухню-столовую и позвала его.
Бригадир, отвыкший за последнее время от подобных ее шоу, поднялся и заглянул туда. Маришка стояла своими круглыми коленями на табуретке, опираясь локтями на большой дубовый стол. Белоснежные круглые ее бедра, были выгнуты лирой. Стройные ноги, затянутые в черную лайкру чулок с ажурной резинкой, контрастно оттеняли белизну ягодиц. Между ними Вована манило выглядывающее ушко розового влагалища.
Он приблизился, обхватил вздрогнувшие Маришины бедра и ввел в нее свой напружинившийся член. Она прижалась обнаженными руками, лицом и тугим бюстом к столу, резче подставляясь Вовану, который садил и садил в нее сзади.
Потом он развернул ее и положил спиной на столешницу. Поднятые ноги Мариши легли ему на плечи. Разверстое лоно пришлось Вовану как раз напротив его лобка. Бригадир вошел в нее, и она застонала, закидывая голову, отчего льняной водопад волос перелился через край стола. Он цепко держал ее за нежные ягодицы.
Бригадир всаживался так, что матка у Маришки екала, затем он перехватил девушку руками за плечи, пугая ее своим орлиным носом и стрелами усов. Ей стало казаться, будто некий древнеримский легионер, только что вернувшийся из похода, берет ее на первом подвернувшемся столе.
Она вскрикивала, страстно подавалась навстречу вонзающемуся между ног стволу, отгоняя лед чувств, которые полоснули Маришу несколько часов назад, когда молилась около вновь зарытой ею могилы.
* * *
На следующий день Вован приехал в Данилов монастырь и зашел в офис, где в бывшем кабинете архимандрита Феогена «горел» на работе отец Вадим Ветлуга. Бригадир простым посетителем заглянул к нему со словами:— Можно?
Отец Вадим вскочил из-за стола, с поклоном пригласил бандита сесть. Вован прошагал к креслу, но не стал опускаться в него. Оглянулся на закрытую дверь, спросил, глядя сверху вниз на тщедушного попика:
— Адрес Белокрыла нашел?
— Нет. Извините… — начал пояснять Ветлуга.
Вован молниеносно ударил его кулаком в челюсть. Вадим взмахнул руками, отлетел к стене, ударился об нее и упал на пол, сшиб стул, на котором сидел.
На грохот кто-то заглянул в кабинет, воскликнув:
— Что случилось?!
Бригадир ответил, не поворачивая головы:
— Отец Вадим случайно упал.
Ветлуга, поднявшись с пола, замахал на заглянувшего руками.
— Все в порядке, все слава Богу.
Дверь захлопнулась. Ветлуга стоял, приглаживая волосы и кривясь лицом. Вован наконец-то сел в кресло, закурил и произнес:
— Молись, паскуда, перед смертью.
— Вован! — воскликнул Ветлуга. — Сегодня же к вечеру я узнаю адрес Белокрылова!
— Ты к сроку не уложился, — зловеще отчеканил востряковский.
— Простите. Я сегодня же исправлюсь, — лепетал ошеломленный священник. — Обращусь по этому вопросу напрямую к самому владыке Кирину.
Ветлуга до этого и не пытался искать Белокрылова, рассчитывая, что тот, возможно, сам выйдет на связь. Человек верткий и сладкоречивый, довольно легко отделавшийся в подвале дома Вована в первый раз, он решил, что если тот об уговоре напомнит, он отболтается вновь. Сейчас Ветлуга увидел, что бандит беспощаден.
— Твое счастье, другая наколка теперь мне нужна, — проговорил бригадир. — И такая, по какой тебе спрашивать никого не надо, ее можешь самостоятельно дать.
— Какая? Я всей душой.
— О Дополнительном соглашении к Договору о сотрудничестве между «Аграфом» и ОВЦС патриархии слыхал?
Растерянно глянул на него Ветлуга. Совершенно он не ожидал, что какой-то подмосковный бандюга вдруг заинтересуется этим наисекретнейшим документом, причем как бы между делом, небрежным тоном. Не знать о Соглашении он не мог, так как был поставлен на хозяйство самим митрополитом, чтобы вести алмазные дела в соответствии с требованиями как раз этого документа. Вован мог быть осведомлен об этом. Поэтому Ветлуга кивнул.
— Знаю.
— Где эта бумага хранится?
— Что-что? — переспросил Вадим, выигрывая время, чтобы обмозговать свалившуюся на его голову проблему.
Вован привстал и дал Ветлуге в зубы, отчего тот качнулся вместе со стулом, но не упал. Изо рта у него хлынула кровь, отплевываясь, он стал вытирать ее рукавом рясы. Бригадир процедил:
— Ты, сучок, может быть, недослышишь? Ты с кем базаришь, падаль? Говори четко и без промедления.
— Соглашение хранится на вилле митрополита Кирина в Швейцарии.
Усмехнулся бригадир.
— Теперь оно в Москве. Где его Вонючка может прятать?
Ветлуга отвечал как перед строгим учителем:
— Может быть, в московской квартире митрополита, может, на даче. Могу дать адреса.
— Пиши.
Вадим стал записывать на листе бумаги.
— Та-ак, — помахал пальцем Вован, — теперь на отдельной бумаге нарисуй планы квартиры и дачи. Отдельно укажешь расположение сейфов, бюро, других мест, где Киришка-мартышка может хранить важные бумаги.
Снова засмолил «Беломор» бригадир, пуская дым кольцами, пока Ветлуга прилежно трудился над его заданием. По окончании Вован взял листки со стола, внимательно рассмотрел их. Сказал, потрепыхав бумагами в воздухе:
— Вот этим ты своего пахана сдал с потрохами. Если он даже копии с этих бумаг увидит, тебе кранты. Так что со мной теперь не мудри.
Мрачно смотрел на бригадира поп, посасывая разбитую губу. Вован снова заглянул в бумаги.
— И в квартире, и на даче у Кирина по сейфу. Какие у них системы запора?
— Электронные.
— Нужны их коды.
— Код московского сейфа я, как самое приближенное к владыке лицо, знаю. Но дачный не приходилось открывать.
— Сегодня же и этот код узнай.
Ветлуга осмелился возразить:
— Для этого надо попросить Кирина принять меня на даче. Там потом мне необходимо вызвать его на нужный разговор, в результате которого я могу выяснить код сейфа. За один день такое может не сложиться. Возможно, владыко будет занят и не захочет со мной встретиться.
— Со своим самым приближенным не захочет? А как, по харе получив, ты вмиг, сегодня же, хотел вызнать мне адресок Белокрыла? Шустри, поп, как я тебе базарю.
Патриарший протоиерей Вадим Ветлуга хорьком в силках смотрел на громоподобного Вована.
До этого никогда в жизни Ветлугу не били. Сейчас, после того, как с ним отзанимались будто с куском мяса, он был раздавлен. Поздновато он убедился, что с такими, как Вован, нельзя идти никогда, ни в чем, ни на какие уступки. Замажешься на копейку, а сволочь, бесеныш потребует с тебя целиковый рубль. Но так как отец Вадим был не того замеса, как катакомбник, православный, зарубежник Никифор, а являлся плотью от плоти «совейской» патриархии, он не мог прислушаться к совести, не удержал нужный тон с самого начала.
* * *
После встречи с Вованом отец Вадим в силу своего советско-патриархийного происхождения весь день «двоился», пытаясь и рыбку съесть, и на паровозике покататься. То есть хотел он и бригадиру востряковских подыграть, дабы не били — не убили, и митрополита Кирина не подставить, так как от него, истинно крестного отца церковной мафии, зависела вся дальнейшая карьера Ветлуги.В результате вечером Вадим оказался на даче митрополита, где в кабинете владыки ловко заводил с ним разговоры на разные рабочие темы, провоцируя Кирина открыть при нем сейф. Когда митрополит это сделал, Вадим незаметно записал код на бумажку.
Потом отец Вадим взялся за то, чтобы секретного документа не оказалось ни в дачном, ни в московском сейфе его алмазного босса. Уже поздно вечером за чаем с крыжовенным вареньем Ветлуга сообщил:
— Из нескольких своих источников по Москве узнал, что роют спецслужбы по нашему алмазному бизнесу, владыко.
— Так они по алмазам вообще давно копают, — благодушно отозвался митрополит. — Начали с Козленка, пробовали плясать от его фирмы «Голден Ада». Правильно делают! Молодежь эта зеленая между делом вывезла из России алмазов на сумму около двухсот миллионов долларов. Слава Богу, нащупали пропажу в Калифорнии.
Отец Ветлуга, потупив взор, скромно промолвил:
— Какие-то люди, владыка, роют не в Калифорнии, а в Москве, разыскивая наше Дополнительное соглашение к Договору с «Аграфом».
— Что?! — воткнул в него уголья глаз встрепенувшийся Кирин. — Какие люди?!
— Пока не знаю. Подробнее сообщу вам через несколько дней, — заключил Ветлуга, прикинув, что после налета Вована на несгораемые шкафы Кирина его информация обеспечится наглядно.
— Спаси Бог, отец Вадим, — с благодарностью покивал ему владыка.
Вот так Ветлуга ничтоже сумняшеся снял сейфовые коды митрополита для сдачи их Вовану, наполовину услужив востряковскому. А подсказав Кирину убрать Соглашение из его тайников, наполовину помог и ему. Патриархийный мафиози-политикан, отец Вадим, привычно раздваивался.
Глава 4
Вовану, собравшемуся «щупануть» сейфы митрополита Кирина, помощь медвежатника, как предполагали Кость с Маришей, не понадобилась, потому что бригадир шел на них с «родными» электронными кодами от верткого батюшки Вадима.
К этому заключительному «скоку» карьеры афериста, бригадира востряковских, красавца мужчины опер Кострецов тоже тщательно подготовился. Он навесил бригадиру круглосуточный «хвост» — своего въедливого помощника лейтенанта Геннадия Топкова. В ночку, когда Вован отправился на дело, зарулив на своей «БМВ» под окна квартиры Кирина на Садовом кольце, Гена немедленно вызвал капитана.
Кострецов примчался к зданию высотки на служебной «Волге» и пересел в «жигуль» лейтенанта. Топков доложил:
— Кирин улетел из Москвы на два дня. Вован его отсутствием воспользуется. Сейчас он в своей машине. — Гена кивнул на «БМВ». — Вована на квартире Кирина будем брать?
— А зачем нам ноги бить? Вернется Вован с добром митрополитовым, с теми уликами в его тачке и повяжем.
— Как мы определим, что нужное нам Соглашение у него на руках?
Кострецов хмыкнул.
— Это тонкий вопрос. Представь, что в квартире сейчас Вован Соглашения не обнаружит. Что он предпримет?
Гена усмехнулся.
— Вопрос на засыпку, а я пока не прозорливец.
— Жаль, сынок, — весело проворчал Кость. — Так вот, если не найдет сейчас Вован у Кирина документа, тут же намылится на дачу митрополита — продолжить его там искать. У Вована времени нет. На два дня убыл Кирин? У Вована для тихухи лишь сегодняшняя ночь.
Они понаблюдали, как Вован, перекинув через плечо рюкзачок для будущего улова, прошествовал из «БМВ» к высотке. Окна квартиры Кирина выходили на эту сторону, но ни одно из них потом не загорелось: освещая фонариком, грабитель грамотно справлялся с охранной сигнализацией помещений и другими преградами.
Через определенный отрезок времени на ступеньках массивного крыльца этого дома, престижнейшего со сталинской поры, показался Вован. Он прошел к своей машине с недовольной гримасой на роже, быстренько сел за руль. Топтуны-оперы единодушно отметили неудовлетворенное состояние бандюги. Рюкзак его, на их взгляд, потяжелел, да, очевидно, главная цель кражи не была достигнута.
Не ошиблись в своем предположении менты, когда вынеслись вслед за Вованом по московским улицам за кольцевую автодорогу — тот правил на дачу Кирина.
Дальше «БМВ» Вована и неразлучный с ней «жигуленок» мелькнули по ночному загородному шоссе, пока «ведущая» машина не тормознула около высокого забора. За ним высилась дача митрополита, внушительностью, качественностью постройки не намного уступающая вилле владыки на Женевском озере.
— Здесь, Гена, нам придется с Вованчиком поучаствовать, — сказал Кострецов, засовывая из «бардачка» в карман моток тонкой капроновой веревки и меряя взглядом забор, через какой вслед за бандитом им предстояло перескочить. — Тут территория большая, Вован с добычей может спокойно улетучиться.
Они тихо выскользнули из «Жигулей» в темноту. Направились за бригадиром, понаблюдали, как взлетел он по угловому столбу вверх. В этот момент изнутри залилась лаем собака.
Вован, сидящий на гребне забора, мгновенно выхватил из-за пазухи пистолет с уже навинченным глушителем. Прицелился: бац! — пес внизу, видимо, навечно замолк.
— Хреновато, если он так же со сторожем обойдется, — прокомментировал Кострецов. — А сторож дачи есть, раз собака такой активной была. Давай-ка, Гена, сигай поближе к сторожке, прикрой на всякий случай охранника.
Капитан отмотал ему веревки, хотел отрезать.
— Не надо, — прошептал Гена, — это ты у нас бывший разведчик, канатоходец и так далее. А я полезу по-простому, бревнышко приметил, к забору его подставлю.
Топков скользнул в кусты около забора к сторожке, крыша которой виднелась невдалеке от ворот.
Кость, увидев, что Вован спрыгнул на участок, подождал немного, примерился к кирпичному выступу забора. Он метнул туда веревочную петлю, зафиксировал ее натягом, быстро взобрался. Перевалился с гребня во двор дачи.
Вынул пистолет капитан, прислушался. Уловил мягкий шум около входа в дом. Он прокрался в том направлении: Вован выставлял окно старым воровским способом. Он наклеил пластырь на стекло, потом тихо выдавил его. Сунул руку внутрь, открыл шпингалеты, распахнул створки, вспрыгнул на подоконник и исчез в доме.
Кострецов встал под этим окном, слушая передвижения Вована в доме. Когда услышал его шаги на втором этаже, тоже подтянулся и спрыгнул вниз. Просквозил к лестнице, поднялся туда за вором. Открытая Вованом дверь вела в хозяйский кабинет.
Заглянул в него Кость и застал Вована на самой ударной работе. Тот в дальнем углу помещения, подсвечивая фонариком, набирал клавишами электронного процессора запора цифры кода на открывание сейфа. Трудился без перчаток, что с удовлетворением отметил опер, заранее думающий и об отпечатках пальцев.
Полная луна ровным светом вливалась в кабинет, прямоугольно расчерчивая его. Мертвенно-безмолвно, как перед сходкой упырей, было вокруг. Холод витал в нетопленной даче, но Вован потел, утирая лоб.
Открылся вместительный сейф. Грабитель ринулся в его нутро, утопая по плечи. Вован вывернул на стол рядом сначала пачки долларов, быстро перебрал их, прикидывая приблизительную сумму. Потом ухнул наружу стопку бумаг. Согнулся над ними, освещая страницы фонариком.
Бригадир скрупулезно рылся в папках. Вот отсмотрел последний листок — безуспешно! Снова начал перебирать бумаги, нервно поглядывая в окно.
— Вован! — негромко окликнул Кострецов. — Помочь тебе мал-мала?
Бандит выстрелил на звук кострецовского голоса и тут же ударил плечом в окно до пола поблизости. В стеклянных осколках полетел вниз. Капитан подбежал и взглянул по направлению Вованова прыжка: на земле того «принял» лейтенант Топков.
Сергей выбежал во двор, присел над лежащим Вованом, которого держал на мушке своего пистолета Гена. Обшарил бандюка, вытащил у него пистолет, запасные обоймы, нож. Из сторожки показался заспанный сторож, он с недоумением приблизился, и опер представился ему:
— Капитан милиции Кострецов из Москвы. — Потом перевел взгляд на востряковского. — Наверное, слышал обо мне еще по разборке со Сверчком?
Вован молчал, злобно поводя глазами. Топков защелкнул на его запястьях наручники, ткнул стволом в спину. Бригадир понуро поднялся.
Кострецов попробовал его подзадорить, проговорил:
— Ты чего усиленно искал? На хате у Кирина нынче в Москве, здесь тоже. Если бы одними бабками заботился, давно уже ушел. А так вот домешкался.
Старался Вован не проронить ни звука, хотя это ему трудно давалось, судя по сжатым челюстям. Но он держал «духовой» форс, небесполезный в горячке, когда вырываются лишние слова.
Гена лениво заметил:
— Такой важный, что хрюкать не может.
— Эхма, и не нужна нам денег тьма! — сказал Кость и сплюнул в сторону блатного.
Утром Кость позвонил Марише, сообщил, что Вован арестован, что сейчас подъедет к ней. Она встретила опера на квартире Вована уже полноправной хозяйкой.
Капитан сел за дубовый стол в большой кухне, отхлебнул чай из чашки, любезно предложенный Маришей, и по-свойски спросил:
— С бабками Вована из всех тайничков разобралась?
Маришка состроила гримаску, ответив с ужимкой:
— Твое ли это теперь дело, капитан Сережа?
Кострецов усмехнулся, потом серьезно проговорил:
— Не оказалось «алмазного» документа ни в квартире, ни на даче Гоняева.
— Зря, стало быть, суетились за Вованом?
— Для кого как. Ты вон в результате при полном шоколаде осталась. А я пролетел, так что придется тебе еще помогать.
Долгим взглядом пронизала его Мариша, потом начала размышлять вслух:
— Сергей, давно я на тебя пашу. Плохо ль, хорошо, но толк с моих наколок ты имеешь, раз до сих пор на нары не загнал. И вот подошло мне спросить — когда ж тому конец? Или что, по гроб жизни обязана я теперь на ментовку вкалывать?
— Ни в коем случае. Но этот розыск мы с тобой должны вместе довести.
К этому заключительному «скоку» карьеры афериста, бригадира востряковских, красавца мужчины опер Кострецов тоже тщательно подготовился. Он навесил бригадиру круглосуточный «хвост» — своего въедливого помощника лейтенанта Геннадия Топкова. В ночку, когда Вован отправился на дело, зарулив на своей «БМВ» под окна квартиры Кирина на Садовом кольце, Гена немедленно вызвал капитана.
Кострецов примчался к зданию высотки на служебной «Волге» и пересел в «жигуль» лейтенанта. Топков доложил:
— Кирин улетел из Москвы на два дня. Вован его отсутствием воспользуется. Сейчас он в своей машине. — Гена кивнул на «БМВ». — Вована на квартире Кирина будем брать?
— А зачем нам ноги бить? Вернется Вован с добром митрополитовым, с теми уликами в его тачке и повяжем.
— Как мы определим, что нужное нам Соглашение у него на руках?
Кострецов хмыкнул.
— Это тонкий вопрос. Представь, что в квартире сейчас Вован Соглашения не обнаружит. Что он предпримет?
Гена усмехнулся.
— Вопрос на засыпку, а я пока не прозорливец.
— Жаль, сынок, — весело проворчал Кость. — Так вот, если не найдет сейчас Вован у Кирина документа, тут же намылится на дачу митрополита — продолжить его там искать. У Вована времени нет. На два дня убыл Кирин? У Вована для тихухи лишь сегодняшняя ночь.
Они понаблюдали, как Вован, перекинув через плечо рюкзачок для будущего улова, прошествовал из «БМВ» к высотке. Окна квартиры Кирина выходили на эту сторону, но ни одно из них потом не загорелось: освещая фонариком, грабитель грамотно справлялся с охранной сигнализацией помещений и другими преградами.
Через определенный отрезок времени на ступеньках массивного крыльца этого дома, престижнейшего со сталинской поры, показался Вован. Он прошел к своей машине с недовольной гримасой на роже, быстренько сел за руль. Топтуны-оперы единодушно отметили неудовлетворенное состояние бандюги. Рюкзак его, на их взгляд, потяжелел, да, очевидно, главная цель кражи не была достигнута.
Не ошиблись в своем предположении менты, когда вынеслись вслед за Вованом по московским улицам за кольцевую автодорогу — тот правил на дачу Кирина.
Дальше «БМВ» Вована и неразлучный с ней «жигуленок» мелькнули по ночному загородному шоссе, пока «ведущая» машина не тормознула около высокого забора. За ним высилась дача митрополита, внушительностью, качественностью постройки не намного уступающая вилле владыки на Женевском озере.
— Здесь, Гена, нам придется с Вованчиком поучаствовать, — сказал Кострецов, засовывая из «бардачка» в карман моток тонкой капроновой веревки и меряя взглядом забор, через какой вслед за бандитом им предстояло перескочить. — Тут территория большая, Вован с добычей может спокойно улетучиться.
Они тихо выскользнули из «Жигулей» в темноту. Направились за бригадиром, понаблюдали, как взлетел он по угловому столбу вверх. В этот момент изнутри залилась лаем собака.
Вован, сидящий на гребне забора, мгновенно выхватил из-за пазухи пистолет с уже навинченным глушителем. Прицелился: бац! — пес внизу, видимо, навечно замолк.
— Хреновато, если он так же со сторожем обойдется, — прокомментировал Кострецов. — А сторож дачи есть, раз собака такой активной была. Давай-ка, Гена, сигай поближе к сторожке, прикрой на всякий случай охранника.
Капитан отмотал ему веревки, хотел отрезать.
— Не надо, — прошептал Гена, — это ты у нас бывший разведчик, канатоходец и так далее. А я полезу по-простому, бревнышко приметил, к забору его подставлю.
Топков скользнул в кусты около забора к сторожке, крыша которой виднелась невдалеке от ворот.
Кость, увидев, что Вован спрыгнул на участок, подождал немного, примерился к кирпичному выступу забора. Он метнул туда веревочную петлю, зафиксировал ее натягом, быстро взобрался. Перевалился с гребня во двор дачи.
Вынул пистолет капитан, прислушался. Уловил мягкий шум около входа в дом. Он прокрался в том направлении: Вован выставлял окно старым воровским способом. Он наклеил пластырь на стекло, потом тихо выдавил его. Сунул руку внутрь, открыл шпингалеты, распахнул створки, вспрыгнул на подоконник и исчез в доме.
Кострецов встал под этим окном, слушая передвижения Вована в доме. Когда услышал его шаги на втором этаже, тоже подтянулся и спрыгнул вниз. Просквозил к лестнице, поднялся туда за вором. Открытая Вованом дверь вела в хозяйский кабинет.
Заглянул в него Кость и застал Вована на самой ударной работе. Тот в дальнем углу помещения, подсвечивая фонариком, набирал клавишами электронного процессора запора цифры кода на открывание сейфа. Трудился без перчаток, что с удовлетворением отметил опер, заранее думающий и об отпечатках пальцев.
Полная луна ровным светом вливалась в кабинет, прямоугольно расчерчивая его. Мертвенно-безмолвно, как перед сходкой упырей, было вокруг. Холод витал в нетопленной даче, но Вован потел, утирая лоб.
Открылся вместительный сейф. Грабитель ринулся в его нутро, утопая по плечи. Вован вывернул на стол рядом сначала пачки долларов, быстро перебрал их, прикидывая приблизительную сумму. Потом ухнул наружу стопку бумаг. Согнулся над ними, освещая страницы фонариком.
Бригадир скрупулезно рылся в папках. Вот отсмотрел последний листок — безуспешно! Снова начал перебирать бумаги, нервно поглядывая в окно.
— Вован! — негромко окликнул Кострецов. — Помочь тебе мал-мала?
Бандит выстрелил на звук кострецовского голоса и тут же ударил плечом в окно до пола поблизости. В стеклянных осколках полетел вниз. Капитан подбежал и взглянул по направлению Вованова прыжка: на земле того «принял» лейтенант Топков.
Сергей выбежал во двор, присел над лежащим Вованом, которого держал на мушке своего пистолета Гена. Обшарил бандюка, вытащил у него пистолет, запасные обоймы, нож. Из сторожки показался заспанный сторож, он с недоумением приблизился, и опер представился ему:
— Капитан милиции Кострецов из Москвы. — Потом перевел взгляд на востряковского. — Наверное, слышал обо мне еще по разборке со Сверчком?
Вован молчал, злобно поводя глазами. Топков защелкнул на его запястьях наручники, ткнул стволом в спину. Бригадир понуро поднялся.
Кострецов попробовал его подзадорить, проговорил:
— Ты чего усиленно искал? На хате у Кирина нынче в Москве, здесь тоже. Если бы одними бабками заботился, давно уже ушел. А так вот домешкался.
Старался Вован не проронить ни звука, хотя это ему трудно давалось, судя по сжатым челюстям. Но он держал «духовой» форс, небесполезный в горячке, когда вырываются лишние слова.
Гена лениво заметил:
— Такой важный, что хрюкать не может.
— Эхма, и не нужна нам денег тьма! — сказал Кость и сплюнул в сторону блатного.
* * *
В эту ночь под предлогом осмотра ограбленной квартиры и дачи митрополита Кострецов досконально обшарил их и прилегающие территории, но Дополнительного соглашения нигде не нашел.Утром Кость позвонил Марише, сообщил, что Вован арестован, что сейчас подъедет к ней. Она встретила опера на квартире Вована уже полноправной хозяйкой.
Капитан сел за дубовый стол в большой кухне, отхлебнул чай из чашки, любезно предложенный Маришей, и по-свойски спросил:
— С бабками Вована из всех тайничков разобралась?
Маришка состроила гримаску, ответив с ужимкой:
— Твое ли это теперь дело, капитан Сережа?
Кострецов усмехнулся, потом серьезно проговорил:
— Не оказалось «алмазного» документа ни в квартире, ни на даче Гоняева.
— Зря, стало быть, суетились за Вованом?
— Для кого как. Ты вон в результате при полном шоколаде осталась. А я пролетел, так что придется тебе еще помогать.
Долгим взглядом пронизала его Мариша, потом начала размышлять вслух:
— Сергей, давно я на тебя пашу. Плохо ль, хорошо, но толк с моих наколок ты имеешь, раз до сих пор на нары не загнал. И вот подошло мне спросить — когда ж тому конец? Или что, по гроб жизни обязана я теперь на ментовку вкалывать?
— Ни в коем случае. Но этот розыск мы с тобой должны вместе довести.