Страница:
— И что же это?
«Мой пропавший помощник — офицер. Бай прибывшего корабля может решить, что поисками Дункана лучше заняться ему. Ведь это будет для него удобный случай проявить свою власть. Естественно, мне не хотелось бы этого. И мне кажется, неплохо было бы запастись каким-нибудь объяснением."
Ноздри Хулага затрепетали.
— Мы можем направить поисковую партию в Долину Дусов, где произошло столкновение моих регулов и мятежного мри. Все это очень неприятно, но если мы найдем…
Ставрос посмотрел на бая, не скрывая тревоги.
«Значит, ты полагаешь, что мой помощник мертв?"
— Вполне возможно.
«Но если он жив, один из твоих регулов может успешнее провести поиск, чем офицер с прибывшего корабля. Возможно ли это, бай? Это укрепит мою власть здесь и будет способствовать соглашению между нами. Ведь потерявшийся помощник может и найтись. Безусловно, он молод, но очень полезен, и мне хотелось бы, чтобы он нашелся живым."
Бай обдумал все сказанное.
— Да, — сказал он. — У меня есть регул, который хорошо знает местность. Так что все это можно запросто устроить.
«Благодарю. Мне необходимо отдать распоряжения о посадке корабля», — и Ставрос повернул тележку, чтобы ехать к Галею, слыша, как за его спиной Хулаг подзывает Хаду Сураг-ги.
Ставрос слишком долго сдерживал себя и теперь ему приходилось расплачиваться за это. Ему было трудно сосредоточиться на управлении тележкой. В глазах стоял туман. Это было непривычно. Но он держал все свои эмоции под контролем, пока не доехал до Галея. Тот, казалось, не знал: то ли предложить ему помощь, то ли выразить соболезнования, то ли поздравлять с тем, что Ставрос остался жив.
— Вы здесь один, сэр? — спросил Галей.
«Как ты уже заметил, обстановка сложная. И медлить нельзя. Кораблем командует Кох?"
— Да, сэр.
«Свяжи меня с ним. Мой пульт подключается к главному. Вы можете посадить корабль сюда, чтобы людей хватило для работы на корабле и на планете?"
— Не сразу. Порт полностью разрушен. Но станция в хорошем состоянии. — Галей склонился над пультом и стал неуверенно нажимать незнакомые клавиши управления.
— Вот, — сказал Ставрос с нескрываемым удовольствием. Он сам подключил все и связался с крейсером «Сабер», который доставил сюда тех, кто должен был основать на Кесрит колонию землян: специалистов и ученых.
И оружие.
Кесрит под его командованием. Среди прибывших нет никого, кто мог бы заменить его. В глубине души Ставрос знал, что ему нужен этот торговый магнат из рода Аланей, и род Аланей нуждается в нем.
Он увидел удивленное лицо офицера связи «Сабера», но оно тут же исчезло, и на экране появилось лицо командира корабля Коха.
— Ставрос? — спросил Кох.
«Мне трудно говорить, — начал он набирать ответ. — Здесь находятся регулы, они в затруднительном положении. Они помогут нам устроиться на планете. Нам нужна пища, питьевая вода."
— Но мы не собирались кормить регулов.
«Непредвиденные обстоятельства. Все решения относительно регулов и Кесрит принимаю я. Ситуация под контролем. Сейчас необходимо найти моего помощника, скорее всего случайно подвергнувшегося нападению мри. Горячие точки преимущественно находятся в порту. До того, как мы закончим расчистку, я прошу направить сюда военный контингент „Сабера“ под мое командование."
— Конечно, — отозвался Кох. — Вся медицинская служба «Сабера» в твоем распоряжении, если ты прилетишь на станцию.
«Нет. У регулов достаточно хорошая медицинская служба. Ситуация слишком сложная и требует безотлагательных решений. Я чувствую себя довольно неплохо. Я остаюсь губернатором Кесрит. Пришли сюда ученых, военных, весь персонал и оборудование сразу же, как только будет закончена расчистка."
— Может, лучше подождать?
«Сделай, как я прошу."
Последовала пауза.
— Хорошо, — сказал Кох. — С первой партией будет врач.
«На Кесрит, — ответил Ставрос, — врачу придется ждать меня долго."
Кох проглотил и это. Наконец он кивнул, соглашаясь.
— Ты управляешь Кесрит, но команда корабля подчиняется только мне. Ты получишь гражданский персонал, как только мы найдем место для посадки. Я отправляю в твое распоряжение звездолет «Флауэр». Он чисто исследовательский, а не военный. Ситуация требует немедленного вооруженного вмешательства?
«Нет."
— У вас внизу очень плохая погода.
«Это здесь часто. Подождите. Мы пока поработаем своими силами. Посадка на планету и все торжества — после того, как мы закончим расчистку."
Подъехала тележка. Ставрос услышал ее и моментально переключил экран, чтобы Кох мог видеть их обоих. Он не мог отказать себе в удовольствии понаблюдать за лицом Коха, который впервые видел старшего регула.
«Это бай Хулаг, — сказал ему Ставрос, снова переключая экран. — Если хотите, сэр, самый влиятельный регул. Наше сотрудничество здесь приносит пользу обеим расам."
— Ясно, — медленно сказал Кох. Он с трудом заставил себя остаться у экрана. Он был военным до мозга костей и столкнулся с ситуацией, в которой, как он прекрасно понимал, был бессилен.
— Ты получишь помощь, Ставрос, — сказал он. Довольный Ставрос отключил связь и взглянул на Галея.
«Осмотри окрестности, — приказал он лейтенанту. — И как только ты убедишься, что там безопасно, мы разбудим регулов. Это штат бая. Будьте внимательны к ним, лейтенант Галей."
— Мне сообщили, что район безопасен, — доложил лейтенант. — Здание хорошо защищено, следов радиации в нем нет.
Ставрос облегченно вздохнул.
— Мои юноши, — сказал бай, — постараются пустить завод воды и наладить подачу энергии. — Он махнул огромной рукой. — Хада займется транспортом. Я уверен, что на заводе остались неповрежденные машины.
«Мой пропавший помощник — офицер. Бай прибывшего корабля может решить, что поисками Дункана лучше заняться ему. Ведь это будет для него удобный случай проявить свою власть. Естественно, мне не хотелось бы этого. И мне кажется, неплохо было бы запастись каким-нибудь объяснением."
Ноздри Хулага затрепетали.
— Мы можем направить поисковую партию в Долину Дусов, где произошло столкновение моих регулов и мятежного мри. Все это очень неприятно, но если мы найдем…
Ставрос посмотрел на бая, не скрывая тревоги.
«Значит, ты полагаешь, что мой помощник мертв?"
— Вполне возможно.
«Но если он жив, один из твоих регулов может успешнее провести поиск, чем офицер с прибывшего корабля. Возможно ли это, бай? Это укрепит мою власть здесь и будет способствовать соглашению между нами. Ведь потерявшийся помощник может и найтись. Безусловно, он молод, но очень полезен, и мне хотелось бы, чтобы он нашелся живым."
Бай обдумал все сказанное.
— Да, — сказал он. — У меня есть регул, который хорошо знает местность. Так что все это можно запросто устроить.
«Благодарю. Мне необходимо отдать распоряжения о посадке корабля», — и Ставрос повернул тележку, чтобы ехать к Галею, слыша, как за его спиной Хулаг подзывает Хаду Сураг-ги.
Ставрос слишком долго сдерживал себя и теперь ему приходилось расплачиваться за это. Ему было трудно сосредоточиться на управлении тележкой. В глазах стоял туман. Это было непривычно. Но он держал все свои эмоции под контролем, пока не доехал до Галея. Тот, казалось, не знал: то ли предложить ему помощь, то ли выразить соболезнования, то ли поздравлять с тем, что Ставрос остался жив.
— Вы здесь один, сэр? — спросил Галей.
«Как ты уже заметил, обстановка сложная. И медлить нельзя. Кораблем командует Кох?"
— Да, сэр.
«Свяжи меня с ним. Мой пульт подключается к главному. Вы можете посадить корабль сюда, чтобы людей хватило для работы на корабле и на планете?"
— Не сразу. Порт полностью разрушен. Но станция в хорошем состоянии. — Галей склонился над пультом и стал неуверенно нажимать незнакомые клавиши управления.
— Вот, — сказал Ставрос с нескрываемым удовольствием. Он сам подключил все и связался с крейсером «Сабер», который доставил сюда тех, кто должен был основать на Кесрит колонию землян: специалистов и ученых.
И оружие.
Кесрит под его командованием. Среди прибывших нет никого, кто мог бы заменить его. В глубине души Ставрос знал, что ему нужен этот торговый магнат из рода Аланей, и род Аланей нуждается в нем.
Он увидел удивленное лицо офицера связи «Сабера», но оно тут же исчезло, и на экране появилось лицо командира корабля Коха.
— Ставрос? — спросил Кох.
«Мне трудно говорить, — начал он набирать ответ. — Здесь находятся регулы, они в затруднительном положении. Они помогут нам устроиться на планете. Нам нужна пища, питьевая вода."
— Но мы не собирались кормить регулов.
«Непредвиденные обстоятельства. Все решения относительно регулов и Кесрит принимаю я. Ситуация под контролем. Сейчас необходимо найти моего помощника, скорее всего случайно подвергнувшегося нападению мри. Горячие точки преимущественно находятся в порту. До того, как мы закончим расчистку, я прошу направить сюда военный контингент „Сабера“ под мое командование."
— Конечно, — отозвался Кох. — Вся медицинская служба «Сабера» в твоем распоряжении, если ты прилетишь на станцию.
«Нет. У регулов достаточно хорошая медицинская служба. Ситуация слишком сложная и требует безотлагательных решений. Я чувствую себя довольно неплохо. Я остаюсь губернатором Кесрит. Пришли сюда ученых, военных, весь персонал и оборудование сразу же, как только будет закончена расчистка."
— Может, лучше подождать?
«Сделай, как я прошу."
Последовала пауза.
— Хорошо, — сказал Кох. — С первой партией будет врач.
«На Кесрит, — ответил Ставрос, — врачу придется ждать меня долго."
Кох проглотил и это. Наконец он кивнул, соглашаясь.
— Ты управляешь Кесрит, но команда корабля подчиняется только мне. Ты получишь гражданский персонал, как только мы найдем место для посадки. Я отправляю в твое распоряжение звездолет «Флауэр». Он чисто исследовательский, а не военный. Ситуация требует немедленного вооруженного вмешательства?
«Нет."
— У вас внизу очень плохая погода.
«Это здесь часто. Подождите. Мы пока поработаем своими силами. Посадка на планету и все торжества — после того, как мы закончим расчистку."
Подъехала тележка. Ставрос услышал ее и моментально переключил экран, чтобы Кох мог видеть их обоих. Он не мог отказать себе в удовольствии понаблюдать за лицом Коха, который впервые видел старшего регула.
«Это бай Хулаг, — сказал ему Ставрос, снова переключая экран. — Если хотите, сэр, самый влиятельный регул. Наше сотрудничество здесь приносит пользу обеим расам."
— Ясно, — медленно сказал Кох. Он с трудом заставил себя остаться у экрана. Он был военным до мозга костей и столкнулся с ситуацией, в которой, как он прекрасно понимал, был бессилен.
— Ты получишь помощь, Ставрос, — сказал он. Довольный Ставрос отключил связь и взглянул на Галея.
«Осмотри окрестности, — приказал он лейтенанту. — И как только ты убедишься, что там безопасно, мы разбудим регулов. Это штат бая. Будьте внимательны к ним, лейтенант Галей."
— Мне сообщили, что район безопасен, — доложил лейтенант. — Здание хорошо защищено, следов радиации в нем нет.
Ставрос облегченно вздохнул.
— Мои юноши, — сказал бай, — постараются пустить завод воды и наладить подачу энергии. — Он махнул огромной рукой. — Хада займется транспортом. Я уверен, что на заводе остались неповрежденные машины.
21
У входа в Сил'атен их встретил дус, охраняющий своего хозяина. Здесь же в камнях лежали полузасыпанные песком останки Эддана. А невдалеке чернел какой-то клубок — скорее всего, то были Лирен и Дебас; рядом в золотистой мантии лежал Сатель.
Мелеин накинула вуаль и отошла в сторону — будучи госпожой, она не имела права смотреть на смерть. Но Ньюн приблизился и с благоговением расправил вуаль у Эддана. И долго после этого он не мог смотреть в сторону Дункана, который нерешительно переминался с ноги на ногу рядом с ним.
Ньюн вымыл руки песком, сделал прощальный знак и поднялся. Дункан тоже сделал какой-то знак: наверное, у землян так было принято прощаться с мертвыми. Ньюн принял это как должное.
— Они сами выбрали такой конец, — сказал он Дункану. — Что ж, это лучше, чем конец тех, что остались.
Затем он отлил немного драгоценной воды, повернулся спиной к землянину, вымыл лицо и руки, накинул вуаль. Взглянув вверх, он увидел двух дусов, которые спускались вниз. Ньюн сразу же отошел назад.
Его дус стоял рядом, не пытаясь приблизится к троим дусам-часовым, выстроившимся против них. Морды зверей вытянулись, хвосты хлестали по бокам. Затем самый большой из дусов — Ньюн решил, что это дус Эддана — попятился и зарычал, призывая остальных. Но самый молодой из троих нерешительно переминался с лапы на лапу, а затем пошел к дусу Ньюна. Второй тоже последовал за ним.
Старый дус Эддана издал презрительное рычание и пошел прочь от этих дусов-предателей, которых он больше не хотел знать. Ньюн вздрогнул от внезапно обрушившейся на него волны гнева. Но когда он двинулся прочь, с ним пошел не только его дус, но те двое, которые принадлежали Лирену и Дебасу. Эти дусы предали своих хозяев, оставили пост. Они выбрали жизнь, а дус Эддана сохранил верность до конца.
«Ло'а-ни, дус!» — ласково поприветствовал его Ньюн, восхищаясь верностью дуса; но тот испустил мощный предупредительный импульс, который буквально отшвырнул Ньюна прочь.
И Ньюн снова взвалил свою ношу на плечи и зашагал вместе с Дунканом и Мелеин дальше.
Они не говорили о своей находке. Все и так было ясно. Дусы шли впереди них и время от времени один из зверей пробовал подойти к Дункану, но дус Ньюна бдительно охранял их и не подпускал чужих дусов. Скоро те поняли, что этого ци'мри тоже нельзя трогать.
Они были уже у входа во внутреннюю долину Сил'атена, и здесь их поджидал немного другой страж. Ньюн первым заметил воронку в песке и, взяв землянина за локоть, поднял небольшой камешек. Он отошел как можно дальше и сильно бросил камешек в самый центр воронки.
В окружности длиной в двадцать дусов песок взорвался, и буровер, подняв тучу песка со своей мантии, края которой образовывали воронку, снова нырнул в песок немного дальше от того места, где выскочил.
Дункан изумленно выругался.
— Я показал тебе это, — сказал Ньюн, — чтобы ты понял: тот, кто не знает страны и у кого нет дуса, не сможет здесь пройти. Говорят, в великих песках встречаются экземпляры покрупнее, чем этот. Дусы чувствуют их запах. Они чувствуют и другие опасности. Даже мри в одиночку неохотно ходят в таких местах. Я не думаю, что ты можешь здесь пройти.
— Я понял тебя, — сказал Дункан.
Дальше они шли медленно, вдоль стены утесов, где было безопаснее всего. Они проходили мимо отмеченных камнями замурованных пещер, и причудливые угрюмые скалы Сил'атена отбрасывали жуткие тени на песок, обступали их со всех сторон, отрезая им путь назад.
— Что это за место? — благоговейным шепотом спросил Дункан, когда они подходили к могилам Матерей.
— Нла'ай-мри, — ответил Ньюн. — Сил'атен, кладбище нашего рода.
И теперь Дункан молчал. Он лишь боязливо смотрел по сторонам, изредка оглядываясь назад, где ветер заметал их следы, возвращая пустыне ее истинный вид, словно они и не проходили здесь вовсе.
Теперь их вела Мелеин. Она шла впереди их небольшого отряда, положив руку на спину дуса, которому, похоже, это очень нравилось. Они направлялись в глубину каньона, где Ньюн никогда не бывал; они проходили мимо пирамид камней, обозначающих не то могилы Матерей, не то направление пути. Там встречались надписи, которые Ньюн не мог прочесть, а Мелеин читала и уверенно шла вперед. И хотя она тоже никогда не бывала здесь, Ньюн полностью доверился ей.
Мелеин очень устала, и временами казалось, что она остановилась передохнуть, но девушка переводила дыхание и снова шла вперед. Солнце уже перевалило за утесы и теперь она двигалась в холодной тени. Дус шел впереди, и предупреждал об опасности.
Наконец они добрались до конца ущелья, откуда не было выхода, и Ньюн взглянул на Мелеин. Он не мог понять: то ли она потеряла путь, то ли решила здесь остановиться для отдыха. Но Мелеин посмотрела вверх на еле заметную тропу: Ньюн не видел ее, пока не проследил взгляд девушки. Тропу можно было увидеть только с этого места. Она вела в красные скалы, в лабиринт каменных колонн, подобно гигантским пальцам устремившихся в небо.
— Ньюн, — позвала его Мелеин, кивнув на что-то за его спиной.
Ньюн оглянулся на Дункана, который, измученный здешним воздухом, отдыхал на своем мешке. Сзади к нему подбирались дусы. Один из зверей протянул мохнатую лапу. Дункан застыл.
— Яй! — крикнул Ньюн, отгоняя любопытного дуса, который сразу же виновато отдернул лапу. Дусы отодвинулись подальше, излучая смятение.
Ньюн тоже испытывал смятение при мысли о том, что им, да еще вместе с землянином, придется забираться в лабиринт, где один неверный шаг может означать гибель для всех.
— Что с ним делать? — спросил он Мелеин на Высшем языке, чтобы Дункан не мог понять их разговора. — Его нельзя оставить здесь.
— Дусы будут охранять его, — сказала она. — Оставь его здесь.
Ньюн хотел возразить, но она, похоже, не слушала его.
— Он пойдет следом за нами, — сказал Ньюн, чувствуя, как в животе у него сжимается клубок страха. Интель ясно видела будущее. «У меня нехорошие предчувствия», — сказала она в тот последний вечер; и он теперь тоже предчувствовал что-то ужасное, с неожиданной ясностью поняв вдруг, что они не смогут вернуться назад. Ему вдруг показалось, будто он потерял что-то важное. Он почувствовал, как землянин все глубже и глубже проникает в его душу.
Он не хотел этого. Дункан стал такой же неотъемлемой частью его мозга, как и умение воевать. Ньюн взглянул на землянина и содрогнулся, внезапно ощутив неприязнь к нему. Не зная, что делать, он машинально нащупал пистолет.
Но он был кел'еном, честью Народа, и не мог хладнокровно убить беззащитного врага; а Мелеин не приказала ему убить Дункана, что могло бы облегчить его совесть.
И когда Дункан взглянул на него, Ньюн быстро убрал руку с кобуры, желая скрыть и свои мысли, и свое действие.
— Идем, — сказал он. — Идем, нам нужно забраться наверх.
Он начал взбираться первым и сразу понял, что Мелеин не сможет подняться по этой узкой тропе, где давно никто не ходил. Он закрепился на камнях и протянул ей руку. Здоровая рука Мелеин потянулась к нему. Ньюн осторожно двигался вперед, все время останавливаясь, чтобы помочь ей сделать следующий шаг. Видя лицо девушки, Ньюн понимал, что подъем дается ей с большим трудом. Следом за ними шел Дункан, а замыкали шествие дусы. Из-под огромных лап зверей в пропасть сыпались камни, но благодаря когтям и огромной силе дусы спокойно поднимались наверх.
И на полдороге они услышали гул самолета.
Первой его услышала Мелеин, остановившаяся, чтобы перевести дыхание. Она повернулась, указывая на самолет, который кружил внизу, над долиной. С самолета их не могли заметить, поэтому они спокойно наблюдали за ним.
Ньюн смотрел не только на самолет, но и на Дункана, который стоял, прижавшись спиной к камню. Как бы ему хотелось подать сигнал самолету! И он непременно сделал бы это, будь у него хотя бы крохотный шанс остаться в живых после этого.
Значит, они не одни на планете.
— Пойдемте дальше, — сказала Мелеин. — Нужно убраться отсюда побыстрее, пока нас не заметили.
— Идем, — резко сказал Ньюн Дункану с такой внезапной ненавистью, что Дункан покорно повернулся и последовал за ними, мысленно расставшись со всякой надеждой на спасение.
Поворачиваясь, чтобы помочь Мелеин, Ньюн смотрел на небо, но самолета нигде не было видно. И все же это не успокаивало. Тот мог появиться над ними в любой момент, перелетев через едва прикрывавшие их утесы.
И к его облегчению, когда они добрались наверх, перед ними открылся пологий спуск. Тропа виляла между каменными столбами, которые в лучах заходящего солнца казались багрово-красными. Здесь гулял сильный ветер, который гнал облака между столбами и заметал их следы.
У Дункана снова начался кашель, который прекратился лишь когда он смог успокоить дыхание. Они находились на высокогорье, где воздух был более сухим, чем в долине; здесь никогда не выпадали дожди, лишь ветер гнал тучи песка. Внизу раскинулось море — Дзе'асач, но оно было таким же крохотным и безжизненным, как Алкалинское море, на побережье которого раскинулся город регулов; а за морем тянулась горная гряда — Догин, цепочка источенных ветрами скал, которые, правда, были еще достаточно высокими. Эта гряда преграждала путь ветрам, направляя их в долины и создавая там ужасные бури.
Тучи, что сейчас проносились над ними, почти касаясь их голов, несли в себе воду, которая обрушится на глубокие долины планеты. Здесь можно было не бояться бурь, но зато не было надежды пополнить запасы питьевой водой. Их ждал лишь трудный и опасный путь под черным небом.
Гул самолета возник внезапно. Ньюн втолкнул землянина и дусов в черную тень скалы — Мелеин сама нашла себе укрытие. Если с самолета и увидят что-нибудь, это будет всего лишь дус — огромный горячий силуэт на экранах их приборов — обычное зрелище в пустынях Кесрит. Если они будут стрелять по каждому дусу, у них просто не хватит боеприпасов.
Самолет улетел. Ньюн, крепко державший землянина за одежду, не давая ему шевельнуться, отпустил его и перевел дыхание.
— Мы можем немного отдохнуть, — сказала Мелеин усталым голосом. — Нам еще далеко идти. Я должна отдохнуть.
Ньюн, взглянув на нее, заметил, как она измучилась и устала. Все время, пока они поднимались, он чувствовал ее боль, словно свою собственную. А им нельзя было отдыхать подолгу. Это его очень удручало — он знал, что Мелеин идет из последних сил.
А без нее все будет напрасно.
Он вытащил одеяло и расстелил его рядом с дусом, поближе к его теплому удобному боку. Ньюн обрадовался, увидев, что она приняла его предложение и улеглась, наслаждаясь теплом и покоем. Страдальческая морщина, перерезавшая ее лоб, постепенно разглаживалась.
— Я скоро буду в порядке, — сказала она, коснувшись его руки.
И вдруг глаза ее расширились. Ньюн резко обернулся и увидел, что Дункан исчез, растворился во тьме между каменными столбами.
Ньюн выругался и бросился за ним, слыша рычание кинувшихся следом дусов. Он обогнул колонну, остерегаясь засады, — со стороны землянина это было бы глупейшим поступком, — но засады не было.
Дункан словно растворился.
Он оставил Мелеин одну! При мысли о том, что землянин может вернуться к ней, раненой, беспомощной, Ньюна прошиб пот.
Потом он услышал вой дуса, взявшего след, и скоро крики возвестили, что добыча уже видна. Ньюн, восславив богов своей касты, с пистолетом в руках бросился на крик.
Он догнал Мелеин, которая вместе с дусом бежала в ту же сторону. Они одновременно оказались там, где дусы уже настигали землянина.
— Яй! — крикнул Ньюн, не давая дусам приблизиться и убить. Звери сразу остановились, позволяя забравшемуся на карниз Дункану спуститься вниз, но землянин по-прежнему цеплялся за скалу. Вуаль он потерял во время своего сумасшедшего побега; на его измученном лице застыла ярость. Он задыхался от кашля, из носа текла кровь.
— Спускайся, — сказала Мелеин.
Но он не подчинился. Ньюн полез за ним, оттолкнув дусов. Дункан попробовал забраться еще выше, сорвался, потом сел и опустил голову на руки.
Ньюн, схватившись за ремешок фляги с водой, вырвал ее из рук землянина. Потом дал тому немного отдышаться, поскольку и сам устал.
— Это был хороший побег, — сказал Ньюн. — Но в следующий раз я убью тебя. Просто чудо, что тебя не разорвали дусы.
Дункан поднял голову, челюсти его были гневно сжаты. Он презрительно пожал плечами, но затем снова зашелся в мучительном кашле.
— Ты хотел подать сигнал самолету, — сказала Мелеин, — чтобы он прилетел и уничтожил нас.
Дункан пожал плечами, поднялся на ноги и двинулся за ними. Дусы были очень возбуждены охотой и недовольны, что им не позволили разделаться с добычей; и Ньюну пришлось идти между ними и землянином. Мелеин замыкала процессию, возвращающуюся туда, где они оставили весь свой груз.
Там они снова устроились на отдых — охота одинаково измучила и охотников, и добычу. Ньюн задумчиво смотрел на Дункана, размышляя, что бы тот мог натворить, оставшись на свободе.
Здесь была Мелеин, беспомощная из-за своего ранения.
И здесь поблизости кружил самолет, ожидая любой их ошибки. Стоило кому-нибудь из них неосторожно выйти на открытое место, как их моментально обнаружат и разделаются с ними.
— Закрой свое лицо, — приказал Ньюн.
Дункан угрюмо посмотрел на него, и хотя ему явно не хотелось выполнять приказ, опустил голову, одел вуаль, расправил ее и взглянул на Ньюна.
Дус зарычал и двинулся на него.
— Яй! — приказал Ньюн, и дус неохотно повиновался. От гнева дуса кровь кел'ена вскипела, но он сдержал себя. Он должен быть выше зверей, ведь он разумное существо.
Дункан отодвинулся в сторону, отвернулся и уставился на камень перед собой.
— Пойдем дальше, — немного погодя сказала Мелеин. Она с трудом, превозмогая боль, поднялась на ноги; внезапно она пошатнулась, и Ньюн поспешил поддержать ее.
Но она оперлась о тело дуса, и тот двинулся вперед, помогая идти ей. Они шли медленно и осторожно. В такой темноте, среди голых скал, можно было довериться только дусу.
Ньюн собрал фляги с водой и оставил Дункану всю остальную ношу. Он велел ему идти быстрее, и вскоре Дункан уже шел между двумя дусами, торопясь, чтобы не потерять во тьме фигуру идущей впереди Мелеин.
Огромные туловища дусов, не чувствительные к яду цветка ветра, служили им хорошей защитой и от других опасностей. Лишь они могли отважиться идти по этой местности после наступления темноты, и тьма расступалась перед ними, смыкаясь перед их преследователями.
Долгий путь привел их на открытую площадку, над которой мчались рваные облака. Они почти бегом преодолели ее, прячась за редкими каменными глыбами, когда вдали слышался гул самолета.
Самолет приближался. Дункан с надеждой взглянул в небеса, а затем оглянулся назад и увидел, что Ньюн вытащил ав'тлен; острая сталь тихо прошелестела о ножны.
Они смотрели друг на друга, пока самолет не сделал над ними круг и не скрылся вдали. Ньюн привычным движением вложил оружие в ножны.
— Кто-то, — сказал Дункан неожиданно хриплым голосом, — кто-то знает, где искать тебя. Я думаю, что земляне этого знать не могут.
Ледяной холод сжал сердце Ньюна. Он взглянул на Мелеин.
— Мы не можем больше останавливаться для отдыха, — сказала она. — Они не должны найти нас здесь. Нам нужно прийти на место до рассвета и успеть уйти оттуда. Поторопись, Ньюн.
Ньюн мягко толкнул Дункана.
— Идем.
— Это из-за нее? — Дункан кивком указал на Мелеин. — Это из-за нее регулы не оставляют тебя в покое?
— Этого не может быть, — уверенно сказал Ньюн. Но потом в его мозгу с ужасающей ясностью вспыхнула мысль. Он оглянулся на Мелеин и заговорил с ней на Высшем языке. — Не может быть, чтобы они охотились за нами. Они не могут знать, что мы живы. Что для них каких-то двое мри, если остальные мертвы? И как регулы могли пробраться в развалины эдуна и узнать, что кто-то из нас жив? Они не могут карабкаться по руинам. Это земляне, проклятые земляне! У Дункана в городе остался хозяин, и именно из-за Дункана регулы гонялись за мной в долине. Регулы до сих пор выслеживают нас. Регулы и земляне объединились против нас.
В глазах ее засветилась тревога.
— Идем, — внезапно сказала она. — Идем быстрее. Я не знаю, что с ним делать, но нам некогда заниматься им сейчас.
— О чем вы говорите? — послышался хриплый голос Дункана. Возможно, он понял смысл некоторых слова, а, может, заметил взгляд, брошенный в его сторону. Ньюн с тревогой посмотрел на землянина и подумал, что Дункан догадывается, как мало его жизнь означает для них.
— Идем, — снова сказал Ньюн и подтолкнул Дункана, уже отнюдь не мягко. Дункан, забыв о своем вопросе, молча пошел туда, куда ему приказали.
Если эта охота идет из-за Дункана, и регулы хотят освободить его, — подумал Ньюн, — то Дункана следует отдать регулам, но так чтобы поиски прекратились, чтобы Дункан не рассказал регулам, что госпожа мри жива.
«О боги!» — с горечью подумал Ньюн. Видимо, все ведет к тому, что на его голову падет убийство и бесчестье, но другого пути он не видел.
Но самолет больше не появлялся, и Ньюн забыл о Дункане, из-за которого их путешествию угрожал провал, и о том, что придется совершить ему самому, если угроза станет реальной.
Дважды, несмотря на протесты Мелеин, они останавливались для отдыха, и каждый раз, если Ньюн задерживался подольше, давая отдохнуть девушке, она настаивала, чтобы они двигались дальше. И она снова шла вперед, опираясь на руку Ньюна, шатаясь и еле удерживаясь от падения. Ноги ее подкашивались.
После полуночи они вошли в тесное ущелье, которое причудливо извивалось между странных угрюмых скал. Они двинулись вперед. Ущелье становилось все уже, скалы угрожающе нависали над их головами. Здесь царила кромешная тьма, куда более темная, чем ночь снаружи.
— Зажги свой фонарик, — сказала Мелеин. — Мне кажется, что камни сомкнулись у нас над головой.
Ньюн включил фонарик Дункана. Тоненького луча света едва хватало, чтобы осветить почву под ногами. Узкий извилистый коридор уводил их все ниже и ниже, пока наконец у них над головами не появилось небо. После кромешной тьмы ущелья ночь показалась им солнечным днем. Здесь стены ущелья расширились; их украшали те же древние символы, что были начертаны на стенах эдуна.
Идущий впереди дус попятился и зарычал. Его рычание гулким эхом разнеслось по ущелью, и Ньюн направил луч света влево, на дуса. Там в стенной нише виднелась груда костей и в истлевших черных лохмотьях.
Могила стража.
Ньюн с благоговением коснулся лба, почтив память незнакомого кел'ена. Заметив, что Дункан чересчур близко подошел к священному месту, он грубо оттащил его назад. Затем Ньюн направил луч света на Мелеин, которая стояла у входа в пещеру. Вход был завален камнями и запечатан ладонью стража, который оставил здесь свою жизнь.
Мелеин поклонилась священному месту и затем внезапно повернулась к Дункану, устремив на него угрюмый взгляд.
— Дункан, не смей заступать за могилу стража, иначе ты умрешь. Стой здесь и жди. Ничего не трогай, ничего не делай. Никуда не смотри. — И затем повернулась к Ньюну. — Разбери вход.
Он отдал ей фонарик и принялся раскидывать камни, которые страж много лет укладывал и охранял. Это было святилище, которое кел'ен обязан охранять до самой своей смерти. Ньюн знал, на что обрек себя этот кел'ен. Он не мог далеко отойти от своего поста, а когда вокруг не осталось пищи и воды, когда болезни и старость стали наступать на одинокого кел'ена, он заполз в приготовленную нишу, чтобы умереть. Он до конца выполнил свой долг, и теперь его дух вечно витал в этом мрачном ущелье.
Мелеин накинула вуаль и отошла в сторону — будучи госпожой, она не имела права смотреть на смерть. Но Ньюн приблизился и с благоговением расправил вуаль у Эддана. И долго после этого он не мог смотреть в сторону Дункана, который нерешительно переминался с ноги на ногу рядом с ним.
Ньюн вымыл руки песком, сделал прощальный знак и поднялся. Дункан тоже сделал какой-то знак: наверное, у землян так было принято прощаться с мертвыми. Ньюн принял это как должное.
— Они сами выбрали такой конец, — сказал он Дункану. — Что ж, это лучше, чем конец тех, что остались.
Затем он отлил немного драгоценной воды, повернулся спиной к землянину, вымыл лицо и руки, накинул вуаль. Взглянув вверх, он увидел двух дусов, которые спускались вниз. Ньюн сразу же отошел назад.
Его дус стоял рядом, не пытаясь приблизится к троим дусам-часовым, выстроившимся против них. Морды зверей вытянулись, хвосты хлестали по бокам. Затем самый большой из дусов — Ньюн решил, что это дус Эддана — попятился и зарычал, призывая остальных. Но самый молодой из троих нерешительно переминался с лапы на лапу, а затем пошел к дусу Ньюна. Второй тоже последовал за ним.
Старый дус Эддана издал презрительное рычание и пошел прочь от этих дусов-предателей, которых он больше не хотел знать. Ньюн вздрогнул от внезапно обрушившейся на него волны гнева. Но когда он двинулся прочь, с ним пошел не только его дус, но те двое, которые принадлежали Лирену и Дебасу. Эти дусы предали своих хозяев, оставили пост. Они выбрали жизнь, а дус Эддана сохранил верность до конца.
«Ло'а-ни, дус!» — ласково поприветствовал его Ньюн, восхищаясь верностью дуса; но тот испустил мощный предупредительный импульс, который буквально отшвырнул Ньюна прочь.
И Ньюн снова взвалил свою ношу на плечи и зашагал вместе с Дунканом и Мелеин дальше.
Они не говорили о своей находке. Все и так было ясно. Дусы шли впереди них и время от времени один из зверей пробовал подойти к Дункану, но дус Ньюна бдительно охранял их и не подпускал чужих дусов. Скоро те поняли, что этого ци'мри тоже нельзя трогать.
Они были уже у входа во внутреннюю долину Сил'атена, и здесь их поджидал немного другой страж. Ньюн первым заметил воронку в песке и, взяв землянина за локоть, поднял небольшой камешек. Он отошел как можно дальше и сильно бросил камешек в самый центр воронки.
В окружности длиной в двадцать дусов песок взорвался, и буровер, подняв тучу песка со своей мантии, края которой образовывали воронку, снова нырнул в песок немного дальше от того места, где выскочил.
Дункан изумленно выругался.
— Я показал тебе это, — сказал Ньюн, — чтобы ты понял: тот, кто не знает страны и у кого нет дуса, не сможет здесь пройти. Говорят, в великих песках встречаются экземпляры покрупнее, чем этот. Дусы чувствуют их запах. Они чувствуют и другие опасности. Даже мри в одиночку неохотно ходят в таких местах. Я не думаю, что ты можешь здесь пройти.
— Я понял тебя, — сказал Дункан.
Дальше они шли медленно, вдоль стены утесов, где было безопаснее всего. Они проходили мимо отмеченных камнями замурованных пещер, и причудливые угрюмые скалы Сил'атена отбрасывали жуткие тени на песок, обступали их со всех сторон, отрезая им путь назад.
— Что это за место? — благоговейным шепотом спросил Дункан, когда они подходили к могилам Матерей.
— Нла'ай-мри, — ответил Ньюн. — Сил'атен, кладбище нашего рода.
И теперь Дункан молчал. Он лишь боязливо смотрел по сторонам, изредка оглядываясь назад, где ветер заметал их следы, возвращая пустыне ее истинный вид, словно они и не проходили здесь вовсе.
Теперь их вела Мелеин. Она шла впереди их небольшого отряда, положив руку на спину дуса, которому, похоже, это очень нравилось. Они направлялись в глубину каньона, где Ньюн никогда не бывал; они проходили мимо пирамид камней, обозначающих не то могилы Матерей, не то направление пути. Там встречались надписи, которые Ньюн не мог прочесть, а Мелеин читала и уверенно шла вперед. И хотя она тоже никогда не бывала здесь, Ньюн полностью доверился ей.
Мелеин очень устала, и временами казалось, что она остановилась передохнуть, но девушка переводила дыхание и снова шла вперед. Солнце уже перевалило за утесы и теперь она двигалась в холодной тени. Дус шел впереди, и предупреждал об опасности.
Наконец они добрались до конца ущелья, откуда не было выхода, и Ньюн взглянул на Мелеин. Он не мог понять: то ли она потеряла путь, то ли решила здесь остановиться для отдыха. Но Мелеин посмотрела вверх на еле заметную тропу: Ньюн не видел ее, пока не проследил взгляд девушки. Тропу можно было увидеть только с этого места. Она вела в красные скалы, в лабиринт каменных колонн, подобно гигантским пальцам устремившихся в небо.
— Ньюн, — позвала его Мелеин, кивнув на что-то за его спиной.
Ньюн оглянулся на Дункана, который, измученный здешним воздухом, отдыхал на своем мешке. Сзади к нему подбирались дусы. Один из зверей протянул мохнатую лапу. Дункан застыл.
— Яй! — крикнул Ньюн, отгоняя любопытного дуса, который сразу же виновато отдернул лапу. Дусы отодвинулись подальше, излучая смятение.
Ньюн тоже испытывал смятение при мысли о том, что им, да еще вместе с землянином, придется забираться в лабиринт, где один неверный шаг может означать гибель для всех.
— Что с ним делать? — спросил он Мелеин на Высшем языке, чтобы Дункан не мог понять их разговора. — Его нельзя оставить здесь.
— Дусы будут охранять его, — сказала она. — Оставь его здесь.
Ньюн хотел возразить, но она, похоже, не слушала его.
— Он пойдет следом за нами, — сказал Ньюн, чувствуя, как в животе у него сжимается клубок страха. Интель ясно видела будущее. «У меня нехорошие предчувствия», — сказала она в тот последний вечер; и он теперь тоже предчувствовал что-то ужасное, с неожиданной ясностью поняв вдруг, что они не смогут вернуться назад. Ему вдруг показалось, будто он потерял что-то важное. Он почувствовал, как землянин все глубже и глубже проникает в его душу.
Он не хотел этого. Дункан стал такой же неотъемлемой частью его мозга, как и умение воевать. Ньюн взглянул на землянина и содрогнулся, внезапно ощутив неприязнь к нему. Не зная, что делать, он машинально нащупал пистолет.
Но он был кел'еном, честью Народа, и не мог хладнокровно убить беззащитного врага; а Мелеин не приказала ему убить Дункана, что могло бы облегчить его совесть.
И когда Дункан взглянул на него, Ньюн быстро убрал руку с кобуры, желая скрыть и свои мысли, и свое действие.
— Идем, — сказал он. — Идем, нам нужно забраться наверх.
Он начал взбираться первым и сразу понял, что Мелеин не сможет подняться по этой узкой тропе, где давно никто не ходил. Он закрепился на камнях и протянул ей руку. Здоровая рука Мелеин потянулась к нему. Ньюн осторожно двигался вперед, все время останавливаясь, чтобы помочь ей сделать следующий шаг. Видя лицо девушки, Ньюн понимал, что подъем дается ей с большим трудом. Следом за ними шел Дункан, а замыкали шествие дусы. Из-под огромных лап зверей в пропасть сыпались камни, но благодаря когтям и огромной силе дусы спокойно поднимались наверх.
И на полдороге они услышали гул самолета.
Первой его услышала Мелеин, остановившаяся, чтобы перевести дыхание. Она повернулась, указывая на самолет, который кружил внизу, над долиной. С самолета их не могли заметить, поэтому они спокойно наблюдали за ним.
Ньюн смотрел не только на самолет, но и на Дункана, который стоял, прижавшись спиной к камню. Как бы ему хотелось подать сигнал самолету! И он непременно сделал бы это, будь у него хотя бы крохотный шанс остаться в живых после этого.
Значит, они не одни на планете.
— Пойдемте дальше, — сказала Мелеин. — Нужно убраться отсюда побыстрее, пока нас не заметили.
— Идем, — резко сказал Ньюн Дункану с такой внезапной ненавистью, что Дункан покорно повернулся и последовал за ними, мысленно расставшись со всякой надеждой на спасение.
Поворачиваясь, чтобы помочь Мелеин, Ньюн смотрел на небо, но самолета нигде не было видно. И все же это не успокаивало. Тот мог появиться над ними в любой момент, перелетев через едва прикрывавшие их утесы.
И к его облегчению, когда они добрались наверх, перед ними открылся пологий спуск. Тропа виляла между каменными столбами, которые в лучах заходящего солнца казались багрово-красными. Здесь гулял сильный ветер, который гнал облака между столбами и заметал их следы.
У Дункана снова начался кашель, который прекратился лишь когда он смог успокоить дыхание. Они находились на высокогорье, где воздух был более сухим, чем в долине; здесь никогда не выпадали дожди, лишь ветер гнал тучи песка. Внизу раскинулось море — Дзе'асач, но оно было таким же крохотным и безжизненным, как Алкалинское море, на побережье которого раскинулся город регулов; а за морем тянулась горная гряда — Догин, цепочка источенных ветрами скал, которые, правда, были еще достаточно высокими. Эта гряда преграждала путь ветрам, направляя их в долины и создавая там ужасные бури.
Тучи, что сейчас проносились над ними, почти касаясь их голов, несли в себе воду, которая обрушится на глубокие долины планеты. Здесь можно было не бояться бурь, но зато не было надежды пополнить запасы питьевой водой. Их ждал лишь трудный и опасный путь под черным небом.
Гул самолета возник внезапно. Ньюн втолкнул землянина и дусов в черную тень скалы — Мелеин сама нашла себе укрытие. Если с самолета и увидят что-нибудь, это будет всего лишь дус — огромный горячий силуэт на экранах их приборов — обычное зрелище в пустынях Кесрит. Если они будут стрелять по каждому дусу, у них просто не хватит боеприпасов.
Самолет улетел. Ньюн, крепко державший землянина за одежду, не давая ему шевельнуться, отпустил его и перевел дыхание.
— Мы можем немного отдохнуть, — сказала Мелеин усталым голосом. — Нам еще далеко идти. Я должна отдохнуть.
Ньюн, взглянув на нее, заметил, как она измучилась и устала. Все время, пока они поднимались, он чувствовал ее боль, словно свою собственную. А им нельзя было отдыхать подолгу. Это его очень удручало — он знал, что Мелеин идет из последних сил.
А без нее все будет напрасно.
Он вытащил одеяло и расстелил его рядом с дусом, поближе к его теплому удобному боку. Ньюн обрадовался, увидев, что она приняла его предложение и улеглась, наслаждаясь теплом и покоем. Страдальческая морщина, перерезавшая ее лоб, постепенно разглаживалась.
— Я скоро буду в порядке, — сказала она, коснувшись его руки.
И вдруг глаза ее расширились. Ньюн резко обернулся и увидел, что Дункан исчез, растворился во тьме между каменными столбами.
Ньюн выругался и бросился за ним, слыша рычание кинувшихся следом дусов. Он обогнул колонну, остерегаясь засады, — со стороны землянина это было бы глупейшим поступком, — но засады не было.
Дункан словно растворился.
Он оставил Мелеин одну! При мысли о том, что землянин может вернуться к ней, раненой, беспомощной, Ньюна прошиб пот.
Потом он услышал вой дуса, взявшего след, и скоро крики возвестили, что добыча уже видна. Ньюн, восславив богов своей касты, с пистолетом в руках бросился на крик.
Он догнал Мелеин, которая вместе с дусом бежала в ту же сторону. Они одновременно оказались там, где дусы уже настигали землянина.
— Яй! — крикнул Ньюн, не давая дусам приблизиться и убить. Звери сразу остановились, позволяя забравшемуся на карниз Дункану спуститься вниз, но землянин по-прежнему цеплялся за скалу. Вуаль он потерял во время своего сумасшедшего побега; на его измученном лице застыла ярость. Он задыхался от кашля, из носа текла кровь.
— Спускайся, — сказала Мелеин.
Но он не подчинился. Ньюн полез за ним, оттолкнув дусов. Дункан попробовал забраться еще выше, сорвался, потом сел и опустил голову на руки.
Ньюн, схватившись за ремешок фляги с водой, вырвал ее из рук землянина. Потом дал тому немного отдышаться, поскольку и сам устал.
— Это был хороший побег, — сказал Ньюн. — Но в следующий раз я убью тебя. Просто чудо, что тебя не разорвали дусы.
Дункан поднял голову, челюсти его были гневно сжаты. Он презрительно пожал плечами, но затем снова зашелся в мучительном кашле.
— Ты хотел подать сигнал самолету, — сказала Мелеин, — чтобы он прилетел и уничтожил нас.
Дункан пожал плечами, поднялся на ноги и двинулся за ними. Дусы были очень возбуждены охотой и недовольны, что им не позволили разделаться с добычей; и Ньюну пришлось идти между ними и землянином. Мелеин замыкала процессию, возвращающуюся туда, где они оставили весь свой груз.
Там они снова устроились на отдых — охота одинаково измучила и охотников, и добычу. Ньюн задумчиво смотрел на Дункана, размышляя, что бы тот мог натворить, оставшись на свободе.
Здесь была Мелеин, беспомощная из-за своего ранения.
И здесь поблизости кружил самолет, ожидая любой их ошибки. Стоило кому-нибудь из них неосторожно выйти на открытое место, как их моментально обнаружат и разделаются с ними.
— Закрой свое лицо, — приказал Ньюн.
Дункан угрюмо посмотрел на него, и хотя ему явно не хотелось выполнять приказ, опустил голову, одел вуаль, расправил ее и взглянул на Ньюна.
Дус зарычал и двинулся на него.
— Яй! — приказал Ньюн, и дус неохотно повиновался. От гнева дуса кровь кел'ена вскипела, но он сдержал себя. Он должен быть выше зверей, ведь он разумное существо.
Дункан отодвинулся в сторону, отвернулся и уставился на камень перед собой.
— Пойдем дальше, — немного погодя сказала Мелеин. Она с трудом, превозмогая боль, поднялась на ноги; внезапно она пошатнулась, и Ньюн поспешил поддержать ее.
Но она оперлась о тело дуса, и тот двинулся вперед, помогая идти ей. Они шли медленно и осторожно. В такой темноте, среди голых скал, можно было довериться только дусу.
Ньюн собрал фляги с водой и оставил Дункану всю остальную ношу. Он велел ему идти быстрее, и вскоре Дункан уже шел между двумя дусами, торопясь, чтобы не потерять во тьме фигуру идущей впереди Мелеин.
Огромные туловища дусов, не чувствительные к яду цветка ветра, служили им хорошей защитой и от других опасностей. Лишь они могли отважиться идти по этой местности после наступления темноты, и тьма расступалась перед ними, смыкаясь перед их преследователями.
Долгий путь привел их на открытую площадку, над которой мчались рваные облака. Они почти бегом преодолели ее, прячась за редкими каменными глыбами, когда вдали слышался гул самолета.
Самолет приближался. Дункан с надеждой взглянул в небеса, а затем оглянулся назад и увидел, что Ньюн вытащил ав'тлен; острая сталь тихо прошелестела о ножны.
Они смотрели друг на друга, пока самолет не сделал над ними круг и не скрылся вдали. Ньюн привычным движением вложил оружие в ножны.
— Кто-то, — сказал Дункан неожиданно хриплым голосом, — кто-то знает, где искать тебя. Я думаю, что земляне этого знать не могут.
Ледяной холод сжал сердце Ньюна. Он взглянул на Мелеин.
— Мы не можем больше останавливаться для отдыха, — сказала она. — Они не должны найти нас здесь. Нам нужно прийти на место до рассвета и успеть уйти оттуда. Поторопись, Ньюн.
Ньюн мягко толкнул Дункана.
— Идем.
— Это из-за нее? — Дункан кивком указал на Мелеин. — Это из-за нее регулы не оставляют тебя в покое?
— Этого не может быть, — уверенно сказал Ньюн. Но потом в его мозгу с ужасающей ясностью вспыхнула мысль. Он оглянулся на Мелеин и заговорил с ней на Высшем языке. — Не может быть, чтобы они охотились за нами. Они не могут знать, что мы живы. Что для них каких-то двое мри, если остальные мертвы? И как регулы могли пробраться в развалины эдуна и узнать, что кто-то из нас жив? Они не могут карабкаться по руинам. Это земляне, проклятые земляне! У Дункана в городе остался хозяин, и именно из-за Дункана регулы гонялись за мной в долине. Регулы до сих пор выслеживают нас. Регулы и земляне объединились против нас.
В глазах ее засветилась тревога.
— Идем, — внезапно сказала она. — Идем быстрее. Я не знаю, что с ним делать, но нам некогда заниматься им сейчас.
— О чем вы говорите? — послышался хриплый голос Дункана. Возможно, он понял смысл некоторых слова, а, может, заметил взгляд, брошенный в его сторону. Ньюн с тревогой посмотрел на землянина и подумал, что Дункан догадывается, как мало его жизнь означает для них.
— Идем, — снова сказал Ньюн и подтолкнул Дункана, уже отнюдь не мягко. Дункан, забыв о своем вопросе, молча пошел туда, куда ему приказали.
Если эта охота идет из-за Дункана, и регулы хотят освободить его, — подумал Ньюн, — то Дункана следует отдать регулам, но так чтобы поиски прекратились, чтобы Дункан не рассказал регулам, что госпожа мри жива.
«О боги!» — с горечью подумал Ньюн. Видимо, все ведет к тому, что на его голову падет убийство и бесчестье, но другого пути он не видел.
Но самолет больше не появлялся, и Ньюн забыл о Дункане, из-за которого их путешествию угрожал провал, и о том, что придется совершить ему самому, если угроза станет реальной.
Дважды, несмотря на протесты Мелеин, они останавливались для отдыха, и каждый раз, если Ньюн задерживался подольше, давая отдохнуть девушке, она настаивала, чтобы они двигались дальше. И она снова шла вперед, опираясь на руку Ньюна, шатаясь и еле удерживаясь от падения. Ноги ее подкашивались.
После полуночи они вошли в тесное ущелье, которое причудливо извивалось между странных угрюмых скал. Они двинулись вперед. Ущелье становилось все уже, скалы угрожающе нависали над их головами. Здесь царила кромешная тьма, куда более темная, чем ночь снаружи.
— Зажги свой фонарик, — сказала Мелеин. — Мне кажется, что камни сомкнулись у нас над головой.
Ньюн включил фонарик Дункана. Тоненького луча света едва хватало, чтобы осветить почву под ногами. Узкий извилистый коридор уводил их все ниже и ниже, пока наконец у них над головами не появилось небо. После кромешной тьмы ущелья ночь показалась им солнечным днем. Здесь стены ущелья расширились; их украшали те же древние символы, что были начертаны на стенах эдуна.
Идущий впереди дус попятился и зарычал. Его рычание гулким эхом разнеслось по ущелью, и Ньюн направил луч света влево, на дуса. Там в стенной нише виднелась груда костей и в истлевших черных лохмотьях.
Могила стража.
Ньюн с благоговением коснулся лба, почтив память незнакомого кел'ена. Заметив, что Дункан чересчур близко подошел к священному месту, он грубо оттащил его назад. Затем Ньюн направил луч света на Мелеин, которая стояла у входа в пещеру. Вход был завален камнями и запечатан ладонью стража, который оставил здесь свою жизнь.
Мелеин поклонилась священному месту и затем внезапно повернулась к Дункану, устремив на него угрюмый взгляд.
— Дункан, не смей заступать за могилу стража, иначе ты умрешь. Стой здесь и жди. Ничего не трогай, ничего не делай. Никуда не смотри. — И затем повернулась к Ньюну. — Разбери вход.
Он отдал ей фонарик и принялся раскидывать камни, которые страж много лет укладывал и охранял. Это было святилище, которое кел'ен обязан охранять до самой своей смерти. Ньюн знал, на что обрек себя этот кел'ен. Он не мог далеко отойти от своего поста, а когда вокруг не осталось пищи и воды, когда болезни и старость стали наступать на одинокого кел'ена, он заполз в приготовленную нишу, чтобы умереть. Он до конца выполнил свой долг, и теперь его дух вечно витал в этом мрачном ущелье.