Страница:
Какая халатность! Такое отношение к дежурству совершенно неприемлемо!.. Наверное, надеются на боевого робота, чья массивная фигура виднеется на противоположном конце лагеря.
Лиранцы не спеша разбрелись по местам, погнали мобилизованных в бараки. Как только отошли от ограждения, Фухито оглянулся – так и есть, часовые, охранявшие ворота, тут же исполнили совет лейтенанта и направились в солдатский барак. У ворот остался один-единственный дежурный. Фухито не мог поверить своим глазам – неужели их пилоты боевых роботов так же относятся к службе?
Как только мобилизованных довели до бараков, охранники принялись делить их на группы и загонять внутрь. Когда осталась последняя группа, офицер отпустил своих людей, оставив с собой одного-единственного солдата. Тот встал у дверей и начал вглядываться в лица. Фухито почувствовал тревогу – у ворот барака столпились в основном замаскированные разведчики. Смеркалось, и лейтенант фонариком освещал лица проходивших мимо людей. Между тем солдат высмотрел кого-то в толпе рабочих и вытащил оттуда какую-то фигуру. Фухито затаил дыхание – это же Томое!
Солдат подвел Томое к офицеру. Тот заметно повеселел.
– Отлично. В такой дыре – и такая ягодка. Хвала небесам, эту ночь я, кажется, проведу более-менее сносно. Это великая честь, – он неожиданно заржал, – для тех, кто дружески относится к своим освободителям.
Лейтенант сунул руку под пончо – в следующее мгновение его глаза расширились. Фухито физически ощутил, что испытал лиранец, когда вместо мягкой женской груди нащупал оружие. Лейтенант отступил на шаг, дар речи он, по-видимому, потерял напрочь. Томое шагнула к нему, сложенными вместе пальцами ударила в горло. Лейтенант схватился за шею и медленно повалился на порог, изо рта у него хлынула кровь.
Кто-то в толпе так же проворно расправился с остолбеневшим солдатом.
Все замерли, наступила мертвая тишина, только головы сами собой начали поворачиваться в сторону уходивших, заметно повеселевших охранников. В той стороне кто-то принялся насвистывать, послышался смех. Часовой у ворот спрятался под навес. Смутной фигурой высился над колючим забором легкий боевой робот, совершающий свой обычный обход вдоль периметра лагеря.
– Что глазеете! – тихо прикрикнула на драконов Томое. – Кераи! Тацухара! Берите своих людей – и вперед! Вы двое уберите эту падаль, спрячьте в бараке, но так, чтобы не сразу нашли. Поживее, ребята!..
Получив приказ, все теперь действовали с умопомрачительной быстротой. Тут же скинули пончо и бегом направились к тем пунктам, которые были расписаны заранее. Фухито пересчитал своих людей и увидел, что многих не хватает. Видимо, попали в другие бараки. Послал посыльного – тот обежал мобилизованных, и через несколько минут группа была в полном составе. Всего двадцать солдат из особого подразделения и сорок примкнувших к ним местных. В их задачу входил захват бараков, где помещались лиранцы. Между тем Томое и Кераи уже скрылись в темноте.
Прежде всего следовало захватить административное здание, где размещалась контора и жилые помещения лиранцев. Разделив группу, Фухито с самыми умелыми людьми направился в сторону двухэтажного строения, которое мало чем отличалось от окружающих бараков. Они заняли позиции перед входом и вдоль главного прохода, разделяющего лагерь на две части.
Через десять минут два взрыва оповестили, что команда Томое разделалась с легкими танками. Первыми из двухэтажного барака выскочили солдаты, которые должны были охранять главные ворота. Драконы тут же открыли по ним убийственный огонь из автоматов. Сам Фухито из своего «КА-23» начал сбивать тех, кто пытался организовать хотя бы какую-нибудь оборону. По нападавшим открыли огонь из окон, заработал пулемет на крыше.
Бой начался сразу по всему лагерю – скорее всего, это обстоятельство оказалось ошеломляющим для лиранцев. Но не для пилота боевого робота. Тяжелые шаги послышались на главной улице. Робот двигался не спеша, раскидывая грязь – двенадцатиметровый металлический исполин, напоминавший вырвавшегося из преисподней дьявола. Фухито сразу определил эту модель – тридцатипятитонный «Поджигатель». Этот тип боевого робота создавался как истребитель машин штурмового класса, а также тяжелый разведчик, способный поддержать своих более мелких собратьев огнем. Вот только сейчас ему не с кем было воевать, не имел он возможности стрелять напропалую – можно поразить своих и, главное, уничтожить бесценные в условиях этой пропитанной влагой планеты боеприпасы. Вот почему, остановившись на главной улице, «Поджигатель» включил все свое наружное освещение. Пилот хотел высмотреть хоть какую-нибудь цель.
Нервы у одного из парней Фухито не выдержали. Он вскочил и бросился к воротам. Робот тут же развернул корпус и срезал его очередью из пулеметов, вмонтированных в груди. Затем пилот двинул машину к воротам, верно решив, что это сейчас самый важный пункт. Махина, ступая квадратными опорами, прошла мимо Фухито. Таи-и припал к земле, замер. Зная, что пилот сейчас держит под наблюдением всю панораму, он метнул ослепляющую бомбу вперед и чуть вправо.
Пилот тут же развернул торс машины, некоторое время наблюдал, как сгорает магний, затем повернулся и продолжил движение к воротам. Неожиданно робот свернул и направился к неясной в уже надвинувшейся темноте глыбе, над которой торчала радиоантенна. Глыба тоже изменила местоположение, штырь антенны качнулся влево, вправо, в следующее мгновение оттуда полыхнуло огнем, и управляемая переносная ракета, оставляя дымный след, ударила в головную надстройку боевого робота. Взрыв породил град искр – по-видимому, в состав заряда входило зажигательное вещество наподобие термита. Вспышка, неожиданный удар ошеломили пилота, если не контузили. Робот судорожно вскинул руку, его повело вбок, в сторону забора – там он упал на колени и, помедлив секунду, вытянулся во весь рост на земле. На правом плече робота помешались канистры, одна из них оторвалась, шлепнулась о землю и неожиданно взорвалась. Кроваво-красная струя горящей жидкости плеснула на корпус робота.
Фухито было поражен. Обычно в таких канистрах хранили охлаждающий состав, который прокачивался через приводы. Дело в том, что с повышением температуры внутри корпуса менялись технические характеристики, и эти системы во время боя приходилось постоянно охлаждать.
Что же это за реактив, который воспламенился от удара или от соединения с кислородом воздуха? Неужели лиранцы решили применить зажигательные средства? Сущее безумие! Нарушение всех общепринятых норм… Каждый пилот боевых роботов, независимо от национальной принадлежности, полагал, что страшнее смерти, как от огня в боевой кабине, не бывает. Этот страх сидел в подкорке. Как еще человек мог относиться к руководимому им металлическому монстру, приводимому в движение ядерным движком, к той адской силе, что была сокрыта в его внутренностях. Рано или поздно она прорывалась наружу и воплощалась в пожаре, который безжалостно изжаривал человеческую тварь, вообразившую, что это она командует роботом.
Фухито испытал что-то вроде потрясения – понятно, когда разгуляется стихия, но чтобы человек по собственной воле надел на себя канистры с зажигательной жидкостью – это не поддавалось рациональному объяснению.
Гибель гигантской махины тут же привела лиранцев в чувство. В одном из окон административного здания вывесили белый флаг. Фухито закричал, чтобы выходили по одному и сразу у порога бросали оружие. Лиранцы покорно потянулись к выходу. Пленных он передал в ведение сержанта, а сам направился к погибшему «Поджигателю». Из темноты вынырнул Нинью.
– Хорошо сработано, Тацухара-кун. – Он похлопал Фухито по плечу – Вовремя развернули его. Твои ребята тоже что надо – положили не меньше, чем мой отряд.
Фухито повернулся к нему – в лицо сразу ударил жар от горевшего робота.
– Никто из водителей не хотел бы быть на его месте.
– Хе, – хмыкнул Кераи, – он же лиранец.
– Он прежде всего человек. Неужели у тебя совсем нет сердца?
– Мое сердце принадлежит Дракону. Мы их сюда не звали, но дело не в этом – я готов уничтожить каждого, кто встанет на пути Дракона. – Он помолчал, потом вновь потрепал Тацухару по плечу. – Ладно, не переживай. Пошли, бронемобили на воздушной подушке уже прибыли. Важна каждая пара рук, чтобы ускорить погрузку.
Фухито молча последовал за человеком в черном спецкостюме. Следующие несколько часов он таскал ящики. Работы было столько, что вздохнуть некогда. Время от времени он поглядывал в сторону Томое, которая мешками таскала бумаги и дискеты из административного здания. Это бесценная информация – ее отсутствие должно причинить серьезные неприятности врагу и в то же время открыть драконам объективную картину возможностей высадившихся на Веге войск. На следующий день, во время короткого отдыха, Томое рассказала Фухито, что атаки, произведенные по плану Теодора, оказались весьма эффективными с точки зрения срыва предполагавшегося штурма столицы. Теперь следовало ожидать, что Финан снимет часть боевых подразделений и бросит на Кохус, чтобы спасти свои припасы.
Сутки шла непрерывная погрузка на мобили, которые совершали рейсы до побережья, где захваченные трофеи перегружались на корабли.
Вечером следующего дня разведчики доложили, что в окрестностях лагеря появились колонны танков и пехоты, направляющиеся в сторону Кохуса. Драконам оставалось загрузить последний караван. Работали до изнеможения, в конце шоферы грузили людей, как тюки. Успели вовремя. Добрались до кораблей – теперь погрузка…
Когда судно отчалило от пирса и направилось в полосу тумана, накрывшего гладь залива, у Фухито сил не было глянуть в сторону берега. Когда же на причал выкатили два легких «Скорпиона» и дали залп в сторону кораблей, он все-таки сумел поднять руку и махнуть им – прощайте, ребята!
XXXI
XXXII
Лиранцы не спеша разбрелись по местам, погнали мобилизованных в бараки. Как только отошли от ограждения, Фухито оглянулся – так и есть, часовые, охранявшие ворота, тут же исполнили совет лейтенанта и направились в солдатский барак. У ворот остался один-единственный дежурный. Фухито не мог поверить своим глазам – неужели их пилоты боевых роботов так же относятся к службе?
Как только мобилизованных довели до бараков, охранники принялись делить их на группы и загонять внутрь. Когда осталась последняя группа, офицер отпустил своих людей, оставив с собой одного-единственного солдата. Тот встал у дверей и начал вглядываться в лица. Фухито почувствовал тревогу – у ворот барака столпились в основном замаскированные разведчики. Смеркалось, и лейтенант фонариком освещал лица проходивших мимо людей. Между тем солдат высмотрел кого-то в толпе рабочих и вытащил оттуда какую-то фигуру. Фухито затаил дыхание – это же Томое!
Солдат подвел Томое к офицеру. Тот заметно повеселел.
– Отлично. В такой дыре – и такая ягодка. Хвала небесам, эту ночь я, кажется, проведу более-менее сносно. Это великая честь, – он неожиданно заржал, – для тех, кто дружески относится к своим освободителям.
Лейтенант сунул руку под пончо – в следующее мгновение его глаза расширились. Фухито физически ощутил, что испытал лиранец, когда вместо мягкой женской груди нащупал оружие. Лейтенант отступил на шаг, дар речи он, по-видимому, потерял напрочь. Томое шагнула к нему, сложенными вместе пальцами ударила в горло. Лейтенант схватился за шею и медленно повалился на порог, изо рта у него хлынула кровь.
Кто-то в толпе так же проворно расправился с остолбеневшим солдатом.
Все замерли, наступила мертвая тишина, только головы сами собой начали поворачиваться в сторону уходивших, заметно повеселевших охранников. В той стороне кто-то принялся насвистывать, послышался смех. Часовой у ворот спрятался под навес. Смутной фигурой высился над колючим забором легкий боевой робот, совершающий свой обычный обход вдоль периметра лагеря.
– Что глазеете! – тихо прикрикнула на драконов Томое. – Кераи! Тацухара! Берите своих людей – и вперед! Вы двое уберите эту падаль, спрячьте в бараке, но так, чтобы не сразу нашли. Поживее, ребята!..
Получив приказ, все теперь действовали с умопомрачительной быстротой. Тут же скинули пончо и бегом направились к тем пунктам, которые были расписаны заранее. Фухито пересчитал своих людей и увидел, что многих не хватает. Видимо, попали в другие бараки. Послал посыльного – тот обежал мобилизованных, и через несколько минут группа была в полном составе. Всего двадцать солдат из особого подразделения и сорок примкнувших к ним местных. В их задачу входил захват бараков, где помещались лиранцы. Между тем Томое и Кераи уже скрылись в темноте.
Прежде всего следовало захватить административное здание, где размещалась контора и жилые помещения лиранцев. Разделив группу, Фухито с самыми умелыми людьми направился в сторону двухэтажного строения, которое мало чем отличалось от окружающих бараков. Они заняли позиции перед входом и вдоль главного прохода, разделяющего лагерь на две части.
Через десять минут два взрыва оповестили, что команда Томое разделалась с легкими танками. Первыми из двухэтажного барака выскочили солдаты, которые должны были охранять главные ворота. Драконы тут же открыли по ним убийственный огонь из автоматов. Сам Фухито из своего «КА-23» начал сбивать тех, кто пытался организовать хотя бы какую-нибудь оборону. По нападавшим открыли огонь из окон, заработал пулемет на крыше.
Бой начался сразу по всему лагерю – скорее всего, это обстоятельство оказалось ошеломляющим для лиранцев. Но не для пилота боевого робота. Тяжелые шаги послышались на главной улице. Робот двигался не спеша, раскидывая грязь – двенадцатиметровый металлический исполин, напоминавший вырвавшегося из преисподней дьявола. Фухито сразу определил эту модель – тридцатипятитонный «Поджигатель». Этот тип боевого робота создавался как истребитель машин штурмового класса, а также тяжелый разведчик, способный поддержать своих более мелких собратьев огнем. Вот только сейчас ему не с кем было воевать, не имел он возможности стрелять напропалую – можно поразить своих и, главное, уничтожить бесценные в условиях этой пропитанной влагой планеты боеприпасы. Вот почему, остановившись на главной улице, «Поджигатель» включил все свое наружное освещение. Пилот хотел высмотреть хоть какую-нибудь цель.
Нервы у одного из парней Фухито не выдержали. Он вскочил и бросился к воротам. Робот тут же развернул корпус и срезал его очередью из пулеметов, вмонтированных в груди. Затем пилот двинул машину к воротам, верно решив, что это сейчас самый важный пункт. Махина, ступая квадратными опорами, прошла мимо Фухито. Таи-и припал к земле, замер. Зная, что пилот сейчас держит под наблюдением всю панораму, он метнул ослепляющую бомбу вперед и чуть вправо.
Пилот тут же развернул торс машины, некоторое время наблюдал, как сгорает магний, затем повернулся и продолжил движение к воротам. Неожиданно робот свернул и направился к неясной в уже надвинувшейся темноте глыбе, над которой торчала радиоантенна. Глыба тоже изменила местоположение, штырь антенны качнулся влево, вправо, в следующее мгновение оттуда полыхнуло огнем, и управляемая переносная ракета, оставляя дымный след, ударила в головную надстройку боевого робота. Взрыв породил град искр – по-видимому, в состав заряда входило зажигательное вещество наподобие термита. Вспышка, неожиданный удар ошеломили пилота, если не контузили. Робот судорожно вскинул руку, его повело вбок, в сторону забора – там он упал на колени и, помедлив секунду, вытянулся во весь рост на земле. На правом плече робота помешались канистры, одна из них оторвалась, шлепнулась о землю и неожиданно взорвалась. Кроваво-красная струя горящей жидкости плеснула на корпус робота.
Фухито было поражен. Обычно в таких канистрах хранили охлаждающий состав, который прокачивался через приводы. Дело в том, что с повышением температуры внутри корпуса менялись технические характеристики, и эти системы во время боя приходилось постоянно охлаждать.
Что же это за реактив, который воспламенился от удара или от соединения с кислородом воздуха? Неужели лиранцы решили применить зажигательные средства? Сущее безумие! Нарушение всех общепринятых норм… Каждый пилот боевых роботов, независимо от национальной принадлежности, полагал, что страшнее смерти, как от огня в боевой кабине, не бывает. Этот страх сидел в подкорке. Как еще человек мог относиться к руководимому им металлическому монстру, приводимому в движение ядерным движком, к той адской силе, что была сокрыта в его внутренностях. Рано или поздно она прорывалась наружу и воплощалась в пожаре, который безжалостно изжаривал человеческую тварь, вообразившую, что это она командует роботом.
Фухито испытал что-то вроде потрясения – понятно, когда разгуляется стихия, но чтобы человек по собственной воле надел на себя канистры с зажигательной жидкостью – это не поддавалось рациональному объяснению.
Гибель гигантской махины тут же привела лиранцев в чувство. В одном из окон административного здания вывесили белый флаг. Фухито закричал, чтобы выходили по одному и сразу у порога бросали оружие. Лиранцы покорно потянулись к выходу. Пленных он передал в ведение сержанта, а сам направился к погибшему «Поджигателю». Из темноты вынырнул Нинью.
– Хорошо сработано, Тацухара-кун. – Он похлопал Фухито по плечу – Вовремя развернули его. Твои ребята тоже что надо – положили не меньше, чем мой отряд.
Фухито повернулся к нему – в лицо сразу ударил жар от горевшего робота.
– Никто из водителей не хотел бы быть на его месте.
– Хе, – хмыкнул Кераи, – он же лиранец.
– Он прежде всего человек. Неужели у тебя совсем нет сердца?
– Мое сердце принадлежит Дракону. Мы их сюда не звали, но дело не в этом – я готов уничтожить каждого, кто встанет на пути Дракона. – Он помолчал, потом вновь потрепал Тацухару по плечу. – Ладно, не переживай. Пошли, бронемобили на воздушной подушке уже прибыли. Важна каждая пара рук, чтобы ускорить погрузку.
Фухито молча последовал за человеком в черном спецкостюме. Следующие несколько часов он таскал ящики. Работы было столько, что вздохнуть некогда. Время от времени он поглядывал в сторону Томое, которая мешками таскала бумаги и дискеты из административного здания. Это бесценная информация – ее отсутствие должно причинить серьезные неприятности врагу и в то же время открыть драконам объективную картину возможностей высадившихся на Веге войск. На следующий день, во время короткого отдыха, Томое рассказала Фухито, что атаки, произведенные по плану Теодора, оказались весьма эффективными с точки зрения срыва предполагавшегося штурма столицы. Теперь следовало ожидать, что Финан снимет часть боевых подразделений и бросит на Кохус, чтобы спасти свои припасы.
Сутки шла непрерывная погрузка на мобили, которые совершали рейсы до побережья, где захваченные трофеи перегружались на корабли.
Вечером следующего дня разведчики доложили, что в окрестностях лагеря появились колонны танков и пехоты, направляющиеся в сторону Кохуса. Драконам оставалось загрузить последний караван. Работали до изнеможения, в конце шоферы грузили людей, как тюки. Успели вовремя. Добрались до кораблей – теперь погрузка…
Когда судно отчалило от пирса и направилось в полосу тумана, накрывшего гладь залива, у Фухито сил не было глянуть в сторону берега. Когда же на причал выкатили два легких «Скорпиона» и дали залп в сторону кораблей, он все-таки сумел поднять руку и махнуть им – прощайте, ребята!
XXXI
Край пустыни Море Слез
Южный Нанту
Вега
Диеронский военный округ
Синдикат Дракона
30 октября 3028 года
Боевой робот «Дервиш» смутно вырисовывался в туче песка. Ветер завывал с такой силой, что тяжелая поступь исполинской машины была едва слышна – не в пример шипению ужасающих залпов лазеров, разносящих по округе в рубиновом окрасе смерть, и дробному грохоту автоматической шестидесятимиллиметровой пушки, установленной в груди робота. Ее снаряды, словно посланцы ада, взрывали толщу песка – добавляли ветру работы. Короткой очередью «Дервиш» снес хилую растительность, вцепившуюся в барханы Моря Слез, развалил стены низкой лачуги, где пытался найти укрытие подполковник Брайан Кинсайд.
Подполковник, услышав грохочущие раскаты и шипение разъяренного лазера, ошеломленно выскочил из лачуги и едва не угодил под железную пяту, вознесшуюся над ним в песчаной круговерти. Квадратная опора прошелестела мимо и раздавила хижину, чуть поодаль промелькнула левая нога, и робот зашагал дальше.
Прикрываясь одной рукой от колючего песка, Кинсайд судорожно напялил на глаза защитные очки. Он плохо различал окрестности – слезы лились ручьем, под веками покалывало. Пока проморгался, робот выстрелил куда-то в сторону. Наконец подполковник вытер слезы, огляделся – одна из глинобитных стен лачуги уцелела, Какое-никакое, но убежище!.. Он бросился в ту сторону, обежал стену. На крючке висела пылезащитная маска.
Очень кстати…
Отдышавшись, уняв расходившееся сердце, он попытался припомнить план местности, мысленно восстановить направление к базе. Ничего не получилось… Когда его батальонное командное копье доставили на базу для ремонта, наступила ночь, и с воздуха местность представляла собой черный бездонный провал, в котором кое-где посверкивали слабые огоньки.
Уже тогда, на посадочной площадке, полковника удивила зевота, вдруг напавшая на людей, – он сам то и дело разевал рот, – слабый, но ощутимый напор ветра, глухое урчание, рождавшееся в глубине пустыни. Так, по утверждениям местных жителей, надвигается ураган. Сколько небылиц рассказывали на Веге о сезоне бурь! Стоит ли верить всему, что болтают безграмотные фермеры – эта помесь азиатчины с редкими выходцами из Европы и Африки. Однако вскоре после высадки, при звуках первых ласковых подвываний разгулявшегося ветра, сердце у Кинсайда замерло. Так мог голосить только страшный, безжалостный зверь. Это он загнал его, выбравшегося из административного корпуса и направлявшегося в гостиницу, в сторожевую будку.
Ему страшно повезло, что он, полуослепший, оглохший напрочь, набрел на нее. Пройди мимо, прямиком бы направился в пустыню. Что же делать? Лачуга находится к югу от последнего производственного корпуса. Хорошо, а где юг? Во мраке, внезапно обрушившемся на ремонтную базу, он потерял направление. Прибавьте растерянность, которую Кинсайд испытал в начале атаки драков, и станет понятно, что подполковник в эту минуту напоминал слепого котенка.
Когда глаза привыкли к темноте, он обнаружил, что в этом море вздыбившегося песка при отсутствии источников света тем не менее можно различить контуры удаляющегося «Дервиша», белесую стену. До новой вспышки огня… Робот, по-видимому, нащупал производственное здание, и ослепительно яркие трассирующие снаряды очередью ударили в сразу заполыхавшее строение. Однако напор ветра и песка был так силен, что взметнувшееся пламя быстро утихло.
В следующее мгновение залп откуда-то слева вновь поджег здание. На этот раз занялось по-настоящему. В свете огня подполковник обнаружил шагнувшего из тьмы «Охотника» с головой дракона на груди. Здание, которое он страстно желал разыскать, находилось в сотнях метров от лачуги, служившей, по-видимому, убежищем для дежурных патрулей. Хвала Господу, что он не заблудился. На глазах у подполковника два пехотинца, пытавшиеся поразить «Охотника» из переносной ракетной установки, были сожжены лазерным лучом. Два обуглившихся чурбана теперь лежали на песке.
Под покровом налетевшей бури вражеский робот чувствовал себя в полной безопасности. Его товарищи спокойно разгуливали по территории базы. Всего Кинсайд насчитал пять или шесть силуэтов, типы роботов разобрать не смог. Он громко выругался, проклиная свою беспомощность. Попасть в такое положение командиру особой группы, включающей две трети Третьего гвардейского полка и около десятка приданных боевым роботам частей, было унизительно. Но что он мог поделать, не имея под рукой своего «Зевса», без связи? Открыть огонь из личного автоматического пистолета? То-то драки испугаются его пушки.
Напор ветра заметно ослаб, завывания стали потише – значит, глаз бури миновал ремонтную базу. Стало светлее, однако линия горизонта по-прежнему терялась во мгле. Обозначились контуры туч, лохматые космы которых едва ли не достигали земли. Гуще начало заниматься пламя на территории производственного комплекса. Там, оказывается, полыхало во многих местах. Рассветы на Веге всегда очень быстры, сумерки светлеют и гаснут в течение нескольких минут. Картина разрушений впечатляла.
Два копья боевых роботов со знаками Дома Куриты на груди столпились на шоссе. Охлаждающая жидкость сочилась из швов и, тут же смешавшись с песком, комьями синеватой грязи падала на дорожное полотно. Никто из них не стрелял – вероятно, пилоты понижали температуру в кабинах и корпусах машин, орудия, однако, держали наготове. Стоит только появиться цели, и огонь шести роботов разом развалит на куски любое препятствие.
Бегущая трусцой впереди группы исполинов, окрашенная в желтый цвет «Пантера» издавала пронзительные крики, отдаленно напоминающие кошачье мяуканье. Скорее всего, решил Кинсайд, это их боевой клич, или робот сигналит кому-то, затерявшемуся в песках. Точно, ответный вопль пришел откуда-то с северо-востока. Подполковник подергал руками сохранившийся участок стены лачуги и, убедившись в его прочности, влез наверх. Отсюда он мог различить еще одно копье боевых роботов драков, которые орудовали в районе ангаров. В той стороне даже пожаров не было – сплошные руины.
Еще четыре машины присоединились к вражеским машинам, шагавшим по шоссе. Вот что отметил подполковник Кинсайд – их умение и сноровистость в организации боевой колонны. Роботы перестраивались без суеты, спешки, никаких лишних движений. Так же, как о моряке судят по тому, насколько хорош он в момент швартовки, как умело подает судно к пирсу, так и мастерство водителя боевых роботов оценивают с точки зрения ловкости, с какой он маневрирует в опасной близости от своих коллег. Впереди колонны заняла место уже отмеченная подполковником «Пантера». Он взял на заметку ее отличительный знак – ревущую кошачью голову на передней броне.
За ней шагали роботы среднего класса – по двое в ряд, причем те, что двигались слева, развернули корпуса влево, а те, что справа, – направо. Неожиданно драки начали все, как один, набирать ход. Машины практически одновременно открыли ураганный огонь из ПИИ и лазеров. Стреляли вверх, откуда вывалились два аэрокосмических истребителя. Только теперь, в минуты недолгого затишья, лиранцы смогли поднять авиацию в воздух. Сосредоточенным огнем дракам удалось сбить один истребитель.
Кинсайда потрясла такая сноровистость, но более всего – удачливость этих распоясавшихся косоглазых. Ладно, они сумели спланировать нападение на момент навалившейся бури, но все их действия, сплоченность и особенно стрельба говорили о высоком классе пилотов. Подполковник не выдержал и бросился бегом в сторону шоссе, чтобы проследить, куда скроются вражеские роботы. Точно, металлические исполины по команде свернули в пески и там, среди барханов, скрылись из глаз. Полковник почесал затылок – все, чему он оказался свидетелем, мало напоминало бездумные, непоследовательные действия врага в первые дни после высадки войск Дома Штайнера.
Вдали на шоссе показался отряд, посланный на подмогу частям, охранявшим ремонтную базу. Передовой бронемобиль, добравшись до Кинсайда, остановился, из люка высунулась голова в нейрошлеме.
– Куда они делись, полковник?
– Ушли. Вон в ту сторону, на юго-восток. В пески…
Что-то погода совсем разыгралась – около сотни километров в час. Вот это ветерок!.. На мгновение бросив взгляд на обзорный экран, он содрогнулся от вида вздымающей тучи песка, мимолетом срывающей камни бури. Их косматые, скребущие по земле хвосты вызывали оторопь, но еще больший ужас вызывали гулявшие по пустыне смерчи. Они двигались словно танцуя, изгибаясь в поясе, иногда перескакивали с места на место. В одну из таких воронок угодил Маккой на свой длинноногой «Цикаде». Многотонного робота оторвало от земли, затем «Цикада» рухнула на дно глубокого каменистого вади.
Последнее, что увидел Фухито, – отдельные обломки машины, завертевшиеся в песчаном вихре.
Помнится, в ту секунду он вспомнил о Будде, чертыхнулся и, стиснув челюсти, покрепче взялся за рычаги управления «Пантерой». «Цикада» была третьей машиной, потерянной за эти две недели. Две другие тоже погубил ураган. Легиону пришлось заплатить немалую цену за набеги на лагеря и базы лиранцев.
Заряд прошел, разбежались по пустыне смерчи. Фухито, воспользовавшись короткой паузой, на рысях повел роту к северу. После часа тяжелого пути впереди открылась невысокая скальная гряда. К одной из скал и направились разведчики. Здесь, в пещерах, устроили базу Второго Легиона Веги, где измученные водители могли передохнуть, а техники на скорую руку латали машины. Последние метры дались особенно тяжело. Вновь разыгралась буря, помедли драконы еще немного, их постигла бы такая же участь, что и Маккоя.
Подземным коридором боевые машины добрались до обширной пещеры. Заведя «Пантеру» в отведенный его роте отсек, Фухито остановил машину, открыл люк и, хватаясь за поручни трясущимися, слабеющими руками, спустился на землю. Внизу его поджидал Майк Хейс.
– Как охота? – спросил командир легиона.
– Вполне удачно, таи-шо. Полный доклад я передал по микроволновой связи в штабной компьютер.
Говорил Фухито с трудом, язык едва поворачивался. За четыре дня дежурства во рту было полно песка, даже ноздри залепило. Никакая система защиты не могла предотвратить его просачивания внутрь.
– Погода жуткая, – отплевавшись, прополоскав рот, добавил он. – Мы потеряли Маккоя с «Цикадой». Затянуло в торнадо, а потом с откоса швырнуло на камни на дно высохшей реки.
– Жаль парня… Ничего другого в это время года здесь ждать не приходится. Сколько помню, ни разу на Веге не выдалось хотя бы более или менее спокойное лето. Постоянно одно и то же – ураганы, смерчи… – Хейс пожал плечами. – Но в этом году что-то особенное. Как дар божий. За эти две недели авиация противника ни разу не смогла подняться в воздух, а те, что рискнули, тоже валяются где-то в пустыне. Много самолетов у них побило на земле, наши рейды тоже сыграли свою роль. Они потеряли более половины материальной части, так что, когда небо прояснится, мы можем смело идти в бой. Должен признаться, что стратегический ход таи-са Куриты принес нам невероятный успех. Скоро мы сможем нанести врагу решительный и завершающий удар.
– Рано делить шкуру неубитого медведя. Простите, таи-шо, но я не склонен принять на веру эту вдохновенную речь во славу Куриты.
Хейс добродушно рассмеялся.
– По отношению к начальству вдохновения никогда не бывает многовато, это я вам на будущее, таи-и, говорю. А в нашем случае почему бы и нет, Тацухара-кун? По правде говоря, я восхищаюсь нашим принцем. За такой короткий срок ему удалось перевернуть ситуацию с головы на ноги. Когда погода наладится, мы определенно разобьем лиранцев.
– Обязательно разобьем, таи-шо, – согласился Фухито, не в силах спорить с генералом, – но, при всем к вам уважении, это будет далеко не просто.
Таи-шо помрачнел, потом обвел рукой стоявших в подземной пещере роботов. В зыбком дробленом свете электрических ламп они представали некими всесокрушающими чудовищами. Кто может остановить их?
– Каково, – с прежним восхищением в голосе воскликнул Хейс. – Взгляни, какая красота! Какая сила!.. Когда закончится сезон летних бурь, мы выведем их в пустыню и ударим по врагу там, где он менее всего ждет этого.
Фухито промолчал, правда, тоже изобразил на лице что-то возвышенное. Не спорить же с генералом!.. Сам же подумал – конечно, мы здорово потрепали лиранцев, но не до такой же степени, чтобы они потеряли боеспособность. Скоро они разберутся, что к чему, выставят усиленные боевые охранения.
Он искоса глянул на роботов, возвышавшихся над переборками, отделяющими бокс от бокса. Что говорить, мощная сила, но Третий гвардейский лиранский полк – это вам не зеленая молодежь. Это ветераны, прославленные в боях. Теодор много времени уделил обучению водителей Одиннадцатого Легиона и куда меньше занимался со Вторым и Четырнадцатым полками. Даже имея численное преимущество над Третьим лиранским, они вряд ли могут рассчитывать на успех. Разве что при подавляющем численном превосходстве…
Но это дела далекого будущего, а сейчас важно решить насущные тактические задачи.
– Сэр, лиранцы со дня на день поймут, что мы совершаем рейды через пустыню. Как только элемент неожиданности будет утрачен, нам туго придется. Может, заранее предусмотреть возможные меры, придумать что-нибудь новенькое?
– Это прерогатива высшего командования, – ответил Хейс. – К тому же сам Курита поведет нас в бой, поэтому нам нечего бояться! – добавил командир легиона.
Дай Будда, чтобы так и было, загадал Фухито.
Южный Нанту
Вега
Диеронский военный округ
Синдикат Дракона
30 октября 3028 года
Боевой робот «Дервиш» смутно вырисовывался в туче песка. Ветер завывал с такой силой, что тяжелая поступь исполинской машины была едва слышна – не в пример шипению ужасающих залпов лазеров, разносящих по округе в рубиновом окрасе смерть, и дробному грохоту автоматической шестидесятимиллиметровой пушки, установленной в груди робота. Ее снаряды, словно посланцы ада, взрывали толщу песка – добавляли ветру работы. Короткой очередью «Дервиш» снес хилую растительность, вцепившуюся в барханы Моря Слез, развалил стены низкой лачуги, где пытался найти укрытие подполковник Брайан Кинсайд.
Подполковник, услышав грохочущие раскаты и шипение разъяренного лазера, ошеломленно выскочил из лачуги и едва не угодил под железную пяту, вознесшуюся над ним в песчаной круговерти. Квадратная опора прошелестела мимо и раздавила хижину, чуть поодаль промелькнула левая нога, и робот зашагал дальше.
Прикрываясь одной рукой от колючего песка, Кинсайд судорожно напялил на глаза защитные очки. Он плохо различал окрестности – слезы лились ручьем, под веками покалывало. Пока проморгался, робот выстрелил куда-то в сторону. Наконец подполковник вытер слезы, огляделся – одна из глинобитных стен лачуги уцелела, Какое-никакое, но убежище!.. Он бросился в ту сторону, обежал стену. На крючке висела пылезащитная маска.
Очень кстати…
Отдышавшись, уняв расходившееся сердце, он попытался припомнить план местности, мысленно восстановить направление к базе. Ничего не получилось… Когда его батальонное командное копье доставили на базу для ремонта, наступила ночь, и с воздуха местность представляла собой черный бездонный провал, в котором кое-где посверкивали слабые огоньки.
Уже тогда, на посадочной площадке, полковника удивила зевота, вдруг напавшая на людей, – он сам то и дело разевал рот, – слабый, но ощутимый напор ветра, глухое урчание, рождавшееся в глубине пустыни. Так, по утверждениям местных жителей, надвигается ураган. Сколько небылиц рассказывали на Веге о сезоне бурь! Стоит ли верить всему, что болтают безграмотные фермеры – эта помесь азиатчины с редкими выходцами из Европы и Африки. Однако вскоре после высадки, при звуках первых ласковых подвываний разгулявшегося ветра, сердце у Кинсайда замерло. Так мог голосить только страшный, безжалостный зверь. Это он загнал его, выбравшегося из административного корпуса и направлявшегося в гостиницу, в сторожевую будку.
Ему страшно повезло, что он, полуослепший, оглохший напрочь, набрел на нее. Пройди мимо, прямиком бы направился в пустыню. Что же делать? Лачуга находится к югу от последнего производственного корпуса. Хорошо, а где юг? Во мраке, внезапно обрушившемся на ремонтную базу, он потерял направление. Прибавьте растерянность, которую Кинсайд испытал в начале атаки драков, и станет понятно, что подполковник в эту минуту напоминал слепого котенка.
Когда глаза привыкли к темноте, он обнаружил, что в этом море вздыбившегося песка при отсутствии источников света тем не менее можно различить контуры удаляющегося «Дервиша», белесую стену. До новой вспышки огня… Робот, по-видимому, нащупал производственное здание, и ослепительно яркие трассирующие снаряды очередью ударили в сразу заполыхавшее строение. Однако напор ветра и песка был так силен, что взметнувшееся пламя быстро утихло.
В следующее мгновение залп откуда-то слева вновь поджег здание. На этот раз занялось по-настоящему. В свете огня подполковник обнаружил шагнувшего из тьмы «Охотника» с головой дракона на груди. Здание, которое он страстно желал разыскать, находилось в сотнях метров от лачуги, служившей, по-видимому, убежищем для дежурных патрулей. Хвала Господу, что он не заблудился. На глазах у подполковника два пехотинца, пытавшиеся поразить «Охотника» из переносной ракетной установки, были сожжены лазерным лучом. Два обуглившихся чурбана теперь лежали на песке.
Под покровом налетевшей бури вражеский робот чувствовал себя в полной безопасности. Его товарищи спокойно разгуливали по территории базы. Всего Кинсайд насчитал пять или шесть силуэтов, типы роботов разобрать не смог. Он громко выругался, проклиная свою беспомощность. Попасть в такое положение командиру особой группы, включающей две трети Третьего гвардейского полка и около десятка приданных боевым роботам частей, было унизительно. Но что он мог поделать, не имея под рукой своего «Зевса», без связи? Открыть огонь из личного автоматического пистолета? То-то драки испугаются его пушки.
Напор ветра заметно ослаб, завывания стали потише – значит, глаз бури миновал ремонтную базу. Стало светлее, однако линия горизонта по-прежнему терялась во мгле. Обозначились контуры туч, лохматые космы которых едва ли не достигали земли. Гуще начало заниматься пламя на территории производственного комплекса. Там, оказывается, полыхало во многих местах. Рассветы на Веге всегда очень быстры, сумерки светлеют и гаснут в течение нескольких минут. Картина разрушений впечатляла.
Два копья боевых роботов со знаками Дома Куриты на груди столпились на шоссе. Охлаждающая жидкость сочилась из швов и, тут же смешавшись с песком, комьями синеватой грязи падала на дорожное полотно. Никто из них не стрелял – вероятно, пилоты понижали температуру в кабинах и корпусах машин, орудия, однако, держали наготове. Стоит только появиться цели, и огонь шести роботов разом развалит на куски любое препятствие.
Бегущая трусцой впереди группы исполинов, окрашенная в желтый цвет «Пантера» издавала пронзительные крики, отдаленно напоминающие кошачье мяуканье. Скорее всего, решил Кинсайд, это их боевой клич, или робот сигналит кому-то, затерявшемуся в песках. Точно, ответный вопль пришел откуда-то с северо-востока. Подполковник подергал руками сохранившийся участок стены лачуги и, убедившись в его прочности, влез наверх. Отсюда он мог различить еще одно копье боевых роботов драков, которые орудовали в районе ангаров. В той стороне даже пожаров не было – сплошные руины.
Еще четыре машины присоединились к вражеским машинам, шагавшим по шоссе. Вот что отметил подполковник Кинсайд – их умение и сноровистость в организации боевой колонны. Роботы перестраивались без суеты, спешки, никаких лишних движений. Так же, как о моряке судят по тому, насколько хорош он в момент швартовки, как умело подает судно к пирсу, так и мастерство водителя боевых роботов оценивают с точки зрения ловкости, с какой он маневрирует в опасной близости от своих коллег. Впереди колонны заняла место уже отмеченная подполковником «Пантера». Он взял на заметку ее отличительный знак – ревущую кошачью голову на передней броне.
За ней шагали роботы среднего класса – по двое в ряд, причем те, что двигались слева, развернули корпуса влево, а те, что справа, – направо. Неожиданно драки начали все, как один, набирать ход. Машины практически одновременно открыли ураганный огонь из ПИИ и лазеров. Стреляли вверх, откуда вывалились два аэрокосмических истребителя. Только теперь, в минуты недолгого затишья, лиранцы смогли поднять авиацию в воздух. Сосредоточенным огнем дракам удалось сбить один истребитель.
Кинсайда потрясла такая сноровистость, но более всего – удачливость этих распоясавшихся косоглазых. Ладно, они сумели спланировать нападение на момент навалившейся бури, но все их действия, сплоченность и особенно стрельба говорили о высоком классе пилотов. Подполковник не выдержал и бросился бегом в сторону шоссе, чтобы проследить, куда скроются вражеские роботы. Точно, металлические исполины по команде свернули в пески и там, среди барханов, скрылись из глаз. Полковник почесал затылок – все, чему он оказался свидетелем, мало напоминало бездумные, непоследовательные действия врага в первые дни после высадки войск Дома Штайнера.
Вдали на шоссе показался отряд, посланный на подмогу частям, охранявшим ремонтную базу. Передовой бронемобиль, добравшись до Кинсайда, остановился, из люка высунулась голова в нейрошлеме.
– Куда они делись, полковник?
– Ушли. Вон в ту сторону, на юго-восток. В пески…
Что-то погода совсем разыгралась – около сотни километров в час. Вот это ветерок!.. На мгновение бросив взгляд на обзорный экран, он содрогнулся от вида вздымающей тучи песка, мимолетом срывающей камни бури. Их косматые, скребущие по земле хвосты вызывали оторопь, но еще больший ужас вызывали гулявшие по пустыне смерчи. Они двигались словно танцуя, изгибаясь в поясе, иногда перескакивали с места на место. В одну из таких воронок угодил Маккой на свой длинноногой «Цикаде». Многотонного робота оторвало от земли, затем «Цикада» рухнула на дно глубокого каменистого вади.
Последнее, что увидел Фухито, – отдельные обломки машины, завертевшиеся в песчаном вихре.
Помнится, в ту секунду он вспомнил о Будде, чертыхнулся и, стиснув челюсти, покрепче взялся за рычаги управления «Пантерой». «Цикада» была третьей машиной, потерянной за эти две недели. Две другие тоже погубил ураган. Легиону пришлось заплатить немалую цену за набеги на лагеря и базы лиранцев.
Заряд прошел, разбежались по пустыне смерчи. Фухито, воспользовавшись короткой паузой, на рысях повел роту к северу. После часа тяжелого пути впереди открылась невысокая скальная гряда. К одной из скал и направились разведчики. Здесь, в пещерах, устроили базу Второго Легиона Веги, где измученные водители могли передохнуть, а техники на скорую руку латали машины. Последние метры дались особенно тяжело. Вновь разыгралась буря, помедли драконы еще немного, их постигла бы такая же участь, что и Маккоя.
Подземным коридором боевые машины добрались до обширной пещеры. Заведя «Пантеру» в отведенный его роте отсек, Фухито остановил машину, открыл люк и, хватаясь за поручни трясущимися, слабеющими руками, спустился на землю. Внизу его поджидал Майк Хейс.
– Как охота? – спросил командир легиона.
– Вполне удачно, таи-шо. Полный доклад я передал по микроволновой связи в штабной компьютер.
Говорил Фухито с трудом, язык едва поворачивался. За четыре дня дежурства во рту было полно песка, даже ноздри залепило. Никакая система защиты не могла предотвратить его просачивания внутрь.
– Погода жуткая, – отплевавшись, прополоскав рот, добавил он. – Мы потеряли Маккоя с «Цикадой». Затянуло в торнадо, а потом с откоса швырнуло на камни на дно высохшей реки.
– Жаль парня… Ничего другого в это время года здесь ждать не приходится. Сколько помню, ни разу на Веге не выдалось хотя бы более или менее спокойное лето. Постоянно одно и то же – ураганы, смерчи… – Хейс пожал плечами. – Но в этом году что-то особенное. Как дар божий. За эти две недели авиация противника ни разу не смогла подняться в воздух, а те, что рискнули, тоже валяются где-то в пустыне. Много самолетов у них побило на земле, наши рейды тоже сыграли свою роль. Они потеряли более половины материальной части, так что, когда небо прояснится, мы можем смело идти в бой. Должен признаться, что стратегический ход таи-са Куриты принес нам невероятный успех. Скоро мы сможем нанести врагу решительный и завершающий удар.
– Рано делить шкуру неубитого медведя. Простите, таи-шо, но я не склонен принять на веру эту вдохновенную речь во славу Куриты.
Хейс добродушно рассмеялся.
– По отношению к начальству вдохновения никогда не бывает многовато, это я вам на будущее, таи-и, говорю. А в нашем случае почему бы и нет, Тацухара-кун? По правде говоря, я восхищаюсь нашим принцем. За такой короткий срок ему удалось перевернуть ситуацию с головы на ноги. Когда погода наладится, мы определенно разобьем лиранцев.
– Обязательно разобьем, таи-шо, – согласился Фухито, не в силах спорить с генералом, – но, при всем к вам уважении, это будет далеко не просто.
Таи-шо помрачнел, потом обвел рукой стоявших в подземной пещере роботов. В зыбком дробленом свете электрических ламп они представали некими всесокрушающими чудовищами. Кто может остановить их?
– Каково, – с прежним восхищением в голосе воскликнул Хейс. – Взгляни, какая красота! Какая сила!.. Когда закончится сезон летних бурь, мы выведем их в пустыню и ударим по врагу там, где он менее всего ждет этого.
Фухито промолчал, правда, тоже изобразил на лице что-то возвышенное. Не спорить же с генералом!.. Сам же подумал – конечно, мы здорово потрепали лиранцев, но не до такой же степени, чтобы они потеряли боеспособность. Скоро они разберутся, что к чему, выставят усиленные боевые охранения.
Он искоса глянул на роботов, возвышавшихся над переборками, отделяющими бокс от бокса. Что говорить, мощная сила, но Третий гвардейский лиранский полк – это вам не зеленая молодежь. Это ветераны, прославленные в боях. Теодор много времени уделил обучению водителей Одиннадцатого Легиона и куда меньше занимался со Вторым и Четырнадцатым полками. Даже имея численное преимущество над Третьим лиранским, они вряд ли могут рассчитывать на успех. Разве что при подавляющем численном превосходстве…
Но это дела далекого будущего, а сейчас важно решить насущные тактические задачи.
– Сэр, лиранцы со дня на день поймут, что мы совершаем рейды через пустыню. Как только элемент неожиданности будет утрачен, нам туго придется. Может, заранее предусмотреть возможные меры, придумать что-нибудь новенькое?
– Это прерогатива высшего командования, – ответил Хейс. – К тому же сам Курита поведет нас в бой, поэтому нам нечего бояться! – добавил командир легиона.
Дай Будда, чтобы так и было, загадал Фухито.
XXXII
Кершенгианский производственный комплекс
Кохус
Вега
Диеронский военный округ
Синдикат Дракона
13 декабря 3028 года
Гулкая очередь вражеских снарядов ударила в нагрудные броневые плиты «Победителя». Машине Теодора пришлось отступить назад. Принц краем глаза уловил, что стрелял «Мародер», и тут же отбежал за развалины производственного корпуса. Но и тут его достали – голубоватая молния ударила рядом, родила новую вспышку пламени в глубине уже полыхавшего строения.
Плохо дело, мелькнуло в голове у принца. Ударная фуппа вражеских роботов без особого труда прорвала линию обороны драконов на окраине Кохуса. Турневиль опоздал с предупреждением. Сигнал тревоги последовал, когда противник преодолел линию закопанных в землю танков. Теодор и Томое оказались один на один с четырьмя боевыми машинами противника. Легкая «Пантера», которой управляла Томое, получила серьезные повреждения после первого же залпа. К счастью, ей удалось вовремя катапультироваться. Теодору оставалось только надеяться, что с ней все в порядке.
…Еще один сгусток плазмы. Шлепнулся как раз в том месте, куда он собирался перебежать. Хороши пилоты у врага… Теодор резко развернул торс «Победителя» влево, чтобы определить, откуда стреляют. Ага, из-за переломленной стальной балки… В следующее мгновение сильнейший удар потряс вражеского «Крестоносца» – тот зашатался и, спотыкаясь, отступил влево от балки. На экране прояснился силуэт спасителя. «Защитник»!.. Это робот Турневиля, наконец-то он поспешил на подмогу! Теодор сразу ударил по «Крестоносцу» из ПИИ. Угодил в левую часть набрюшной брони. Затем добавил из автоматической пушки «Понтиак-100». Бронебойные снаряды с повышенной начальной скоростью полета начали рвать броню на корпусе «Крестоносца». Попав под перекрестный огонь, вражеский робот попытался отступить, но в этот момент серия взрывов потрясла машину. По-видимому, детонировал уложенный в кассеты боезапас для нарезного орудия. Из проломов в броне полетели какие-то ошметки, комья, бесформенные куски, тлеющие обрывки искусственных мускулов. Затем раздалось утробное урчание, и робот неожиданно сел, где стоял. Так и опустился на пятую точку… Теодор сработал стремительно – со всех ног бросился за укрытие, совсем позабыв о присутствии других роботов противника. Не до них было.
Кохус
Вега
Диеронский военный округ
Синдикат Дракона
13 декабря 3028 года
Гулкая очередь вражеских снарядов ударила в нагрудные броневые плиты «Победителя». Машине Теодора пришлось отступить назад. Принц краем глаза уловил, что стрелял «Мародер», и тут же отбежал за развалины производственного корпуса. Но и тут его достали – голубоватая молния ударила рядом, родила новую вспышку пламени в глубине уже полыхавшего строения.
Плохо дело, мелькнуло в голове у принца. Ударная фуппа вражеских роботов без особого труда прорвала линию обороны драконов на окраине Кохуса. Турневиль опоздал с предупреждением. Сигнал тревоги последовал, когда противник преодолел линию закопанных в землю танков. Теодор и Томое оказались один на один с четырьмя боевыми машинами противника. Легкая «Пантера», которой управляла Томое, получила серьезные повреждения после первого же залпа. К счастью, ей удалось вовремя катапультироваться. Теодору оставалось только надеяться, что с ней все в порядке.
…Еще один сгусток плазмы. Шлепнулся как раз в том месте, куда он собирался перебежать. Хороши пилоты у врага… Теодор резко развернул торс «Победителя» влево, чтобы определить, откуда стреляют. Ага, из-за переломленной стальной балки… В следующее мгновение сильнейший удар потряс вражеского «Крестоносца» – тот зашатался и, спотыкаясь, отступил влево от балки. На экране прояснился силуэт спасителя. «Защитник»!.. Это робот Турневиля, наконец-то он поспешил на подмогу! Теодор сразу ударил по «Крестоносцу» из ПИИ. Угодил в левую часть набрюшной брони. Затем добавил из автоматической пушки «Понтиак-100». Бронебойные снаряды с повышенной начальной скоростью полета начали рвать броню на корпусе «Крестоносца». Попав под перекрестный огонь, вражеский робот попытался отступить, но в этот момент серия взрывов потрясла машину. По-видимому, детонировал уложенный в кассеты боезапас для нарезного орудия. Из проломов в броне полетели какие-то ошметки, комья, бесформенные куски, тлеющие обрывки искусственных мускулов. Затем раздалось утробное урчание, и робот неожиданно сел, где стоял. Так и опустился на пятую точку… Теодор сработал стремительно – со всех ног бросился за укрытие, совсем позабыв о присутствии других роботов противника. Не до них было.