Страница:
– Получается, что этот Керр находился в отеле во время ее смерти.
– Похоже на то.
– А можно ли выяснить, когда он ушел из отеля?
– Сейчас я справлюсь у ночного портье.
В ожидании возвращения Кадо, инспектор обдумал полученные сведения. Он взглянул на часы. Они показывали семь сорок. Через несколько минут вернулся Кадо.
– Ночной портье утверждает, что Керр покинул отель в три часа пятьдесят минут ночи.
Диверо удивился.
– А он не объяснял, что делал в отеле все это время?
– Нет. Он спустился по лестнице, и портье говорит, что вид у него был такой, как будто он здорово напился. Он вышел пошатываясь из отеля и ничего не сказал.
– Это, действительно, становится интересным. Ведь именно в это время тело девушки должны были засунуть в лифт. – Диверо заглянул в свои записи. – Девушку задушили шнуром от занавески. Такие шнуры имеются в каждом номере отеля?
Кадо с извиняющимся видом пожал плечами.
– Мне это неизвестно, но очень легко проверить.
– Вот и выясните. И если шнуры в разных номерах различные, принесите мне образцы.
Кадо опять вышел из комнаты. Вошел Бенуа, полицейский фотограф, и положил перед Диверо еще влажный снимок.
– Вот, инспектор, – сказал он. – Это лучшее из всего, что я смог сделать до возвращения в лабораторию.
Диверо вынул из кармана лупу и стал рассматривать снимок.
– Неплохо. Шнур явно крученый. Следы достаточно отчетливы. Думаю, что шнур удастся легко опознать, если его найдут.
Он еще продолжал рассматривать снимок, когда вернулся Кадо с двумя шнурами в руках: пурпурным и зеленым. Он положил их на стол.
– Только на двух этажах крученые шнуры, – сказал он. – Вот образцы.
Диверо осмотрел оба шнура, потом отодвинул в сторону зеленый. Взял в руки пурпурный и с улыбкой взглянул на Кадо.
– Откуда этот шнур?
– Со второго этажа.
– Мы довольно быстро продвигаемся вперед. Круг поисков сузился, и мы можем предположить, что девушку задушили шнуром со второго этажа.
В этот момент зазвонил телефон на столе. Кадо снял трубку и тут же передал ее инспектору. Это звонил Бидо.
– Я говорю из отеля, в котором остановилась Люсиль Бало, – сказал он. – Ее агент Жан Тири сейчас направляется к вам. Вчера днем в три тридцать ее видели разговаривающей с молодым человеком на пляже. Его опознали два свидетеля. Это Джой Дилени – сын продюсера.
Диверо так долго молчал, что Бидо спросил:
– Вы слушаете, инспектор?
– Да, я просто думал. Мне сейчас нужен этот Джо Керр. Разыщите его как можно скорее. – Он повесил трубку и посмотрел на Кадо: – Что вам известно, и что вы можете рассказать о Джое Дилени?
Сыщик пожал плечами.
– Ему примерно 21 год. Приятный, спокойный малый с хорошими манерами. Вообще, вся семья Дилени приятные люди. Месье Дилени, конечно, очень богат.
– Узнайте, когда он вернулся в отель вчера днем.
Кадо вышел из кабинета. Ожидая его, Диверо бесцельно крутил в пальцах карандаш. Сыщик вернулся.
– Дилени-сын пришел в отель в три пятьдесят пять. Вскоре к нему присоединилась мадам Дилени.
– Мадам Дилени?
– Да. Портье вспомнил, что она попросила ключ, и он сказал, что Дилени-сын только что поднялся в номер.
Диверо закусил нижнюю губу.
– Значит, мадам Дилени была вместе с парнем во время смерти девушки?
Кадо бросил на него быстрый взгляд.
– Неужели вы думаете, что она имеет какое-то отношение к…
Инспектор покачал головой.
– Думать можно что угодно. Посмотрим, что расскажет нам Джо Керр. – Он нахмурился. – Мне только непонятно одно – мотив убийства девушки… – Он снова снял трубку и связался с экспертом: – Есть какие-нибудь следы, что девушку пытались изнасиловать? – спросил он врача.
Выслушав что-то, Диверо повесил трубку и проворчал:
– Нет! Попытки изнасилования не было. Почему же ее убили?
Вскоре после восьми часов Джой пробудился от тяжелого сна. Подняв голову, он взглянул на часы около кровати, потом поморщился и, опустив голову на подушку, снова закрыл глаза. Он лежал несколько минут неподвижно, с закрытыми глазами, и думал о Жаннетт. Потом вдруг перед его глазами встала Люсиль Бало. Неприятная дрожь пробежала у него по спине. Но он преодолел ее и сказал себе, что беспокоиться нечего.
Ему захотелось узнать, обнаружено ли тело Люсиль, и, подчиняясь неудержимому любопытству, он снял трубку и заказал завтрак в номер. Потом встал с постели и принял душ. Когда он уже причесывался, в комнату вошел официант и поставил на стол поднос с завтраком. Джой с любопытством посмотрел на официанта, но его мясистое флегматичное лицо было непроницаемым.
– Что там у вас происходит? – спросил Джой.
– Простите, месье, – не понял официант.
– Мне показалось, что я слышал в коридоре какой-то шум. Кто-нибудь заболел?
– Насколько я знаю, нет, месье.
Джой нетерпеливо махнул рукой. Когда официант ушел, он подошел к открытому окну и выглянул. Напротив отеля стояли две полицейские машины. Значит, Люсиль Бало уже нашли. У него похолодело в желудке от волнения. Он налил себе кофе и жадно выпил его. Потом вошел в ванную и побрился. Будет интересно спуститься вниз и понаблюдать за происходящим. В конце концов, жаль упускать малейшую возможность позабавиться, раз он уже приготовил сцену к выходу актера. Выпив вторую чашку кофе, он оделся и вышел из номера. Первое, что он увидел, когда вышел в коридор, была надпись на лифте: «Лифт не работает».
«Значит, расследование уже завертелось», – подумал он с растущим чувством волнения. Возможно, эта история покажется не такой уж и скучной. Он спустился по лестнице и оглядел вестибюль. Механизм отеля, казалось, работал как обычно. Дежурный, сидя у телефона, разбирал корреспонденцию, поступившую утром. Портье делал какие-то записи в книге. Весперини, помощник управляющего, стоял у двери своего кабинета, очевидно, разглядывая гортензии в горшках по обе стороны двери.
Джоя слегка разочаровало, что не было видно полицейских в форме. Казалось, отель отнесся очень спокойно к убийству девушки. Джой подошел к киоску и купил газету. Потом уселся в кресло, чтобы все видеть. Он кивнул Весперини. Тот кивнул ему и прошел в комнату, расположенную позади конторки портье.
«Вот оно что, – подумал Джой, – у них совещание».
Он вынул из кармана портсигар и закурил сигарету. В этот момент открылась дверь лифта и из него вышли Жан Тири и Бидо. Они тоже прошли в комнату позади конторки портье. Джой подумал, что Тири позвали сюда опознать труп девушки, и почувствовал мрачное удовлетворение при виде его бледного лица. «События развиваются довольно любопытно, – подумал он. – Жаль только, что не слышно, что там происходит, на этом совещании. Но совсем неплохо и отсюда наблюдать».
Тири был во второй раз допрошен инспектором Диверо, который обращался с ним мягко, понимая, какое потрясение испытал этот человек. Тири уже сказал о записке Люсиль, в которой она предупреждала, что едет в Монте-Карло. Диверо попросил у портье выяснить, от кого было получено это сообщение, но никто не мог этого вспомнить. Только сказали, что оно было получено по телефону.
Диверо произнес:
– Конечно, ясно только одно, что это сообщение было послано не девушкой. Это сделал убийца, чтобы выиграть время. Месье Тири, а у вас нет никаких предположений, почему ее убили?
Тири покачал головой.
– Мне кажется, что это мог сделать только сумасшедший. Кому бы понадобилось ее убивать? Она была безобидным существом. – Он громко высморкался, чтобы скрыть свои чувства.
– Итак, месье Дилени был заинтересован в ней как в актрисе? – спросил Диверо, сверившись со своими записями. – У вас было назначено свидание на девять часов?
– Да. Он хотел познакомиться с Люсиль. Я должен был встретиться с ней в баре в шесть часов, но полученное сообщение говорило мне о том, что она уехала в Монте-Карло. Понимая, что Дилени хочет предложить ей контракт, я вскоре поехал в Монте-Карло с тем, чтобы разыскать ее. Я ее не нашел.
– Естественно, она уже была мертва в это время. Вы оставили Люсиль в три тридцать на пляже и отправились на просмотр, где встретились с Дилени. Верно?
– Да.
– И вы встретились с ним в десять часов вечера и объяснили ему, что девушка уехала в Монте-Карло и вам не удалось ее найти?
– Да.
– Это была большая неудача для вас, месье?
– О да, – с горечью сказал Тири. – Сорвалась такая важная для нас сделка. Убийцу необходимо найти и наказать.
– О да, но для этого вы должны мне максимально помочь. Во-первых, была ли у нее привычка ходить без сумочки? Мне это показалось весьма странным. Обычно женщины не выходят без сумочки.
– Да. У Люсиль была такая сумочка. Я сам подарил ей ее. Она была небольшая, из крокодиловой кожи, с монограммой. Обычно Люсиль носила в ней только пудру, помаду и носовой платок.
– Конечно, она могла оставить ее и на своем столе. Я отдал распоряжение поискать ее.
– Но она не оставила бы ее в отеле, – сказал Тири. – Она никогда не выходила без сумочки.
Диверо сделал пометку на листе бумаги, который лежал перед ним.
– И еще одна деталь, – произнес Тири. – Она всегда носила бусы. Сейчас я не заметил на ее шее бус. Вероятно, врач снял их?
– Бусы? Когда ее обнаружили в лифте, бус на ней не было. Я выясню это, – сказал Диверо, нахмурившись. – Вы можете еще что-нибудь сообщить? У нее был любовник?
– Она была слишком серьезная девушка и думала только о своей карьере в кино. Она понимала, что ей еще рано выходить замуж.
Тири ушел, и Диверо отдал приказ о поисках сумочки. Затем он вышел в вестибюль и подошел к столу дежурного.
– Вы не помните, было ли на мадемуазель Бало ожерелье, когда она пришла в отель?
После раздумья дежурный ответил:
– Да, было. И помнится мне, я еще подумал, как красиво выглядят голубые бусы на фоне ее загорелой кожи. Ожерелье из сапфира – голубых бусинок размером с орех.
Наблюдая за всем со своего места, Джой подумал, кто может быть этот человек, разговаривающий с дежурным. Очевидно, он был полицейским офицером, причем важным.
Джой внимательно рассматривал его. «Да, с виду довольно неглупый и проницательный человек», – решил он, и снова дрожь волнения и предвкушения чего-то необычного пробежала по телу.
И вдруг до него дошло, что отельный детектив, проходя по коридору, бросил на него быстрый взгляд. Затем сыщик подошел к полицейскому офицеру и начал что-то быстро говорить ему вполголоса. Джой заинтересованно наблюдал, как они говорили, понизив голос, затем оба повернули головы и посмотрели на него. Джой так увлекся происходящим, что совсем упустил из виду, что является здесь единственным посторонним; остальные все были служащие отеля. Это выглядело очень подозрительно. Он отвернулся от мужчин и притворился, что читает газету. Но тут же подумал, что напрасно так рано спустился в вестибюль. Вероятно, он привлек внимание. Вряд ли, конечно, это имеет значение, ведь у полиции нет никаких оснований связывать его с задушенной девушкой. Но все равно, для него будет безопаснее сейчас же уйти отсюда. Он прогуляется и вернется, когда в вестибюле будет побольше народа. Джой небрежно сложил газету и из-за черных очков окинул внимательным взглядом двух мужчин. Сердце у него упало. Он увидел, что полицейский офицер отошел от сыщика и направился прямо к нему. Джоя охватила паника. Офицер остановился перед ним. Взгляд его черных глаз был цепким и проницательным.
– Месье Дилени?
– Да, – хрипло ответил Джой.
– Я – инспектор Диверо из каннской полиции. Я прошу вас уделить мне несколько минут, если вы позволите.
– А в чем, собственно, дело? – спросил Джой, облизывая губы.
– Будьте добры, зайдите в этот кабинет, – сказал Диверо, указывая на комнату позади конторки портье. – Там нам никто не помешает. – Повернувшись, он направился в кабинет, не оборачиваясь на Джоя.
Тот еще секунд десять просидел в кресле в полнейшем оцепенении. Что же все это значит? Его сердце сжал страх. Неужели он допустил ошибку и его уже выследили? Может, его собираются арестовать? Затем, взяв себя в руки, он медленно направился в кабинет.
Вот оно, то испытание, которого он так ждал! Удастся ли полиции доказать что-нибудь?
– Похоже на то.
– А можно ли выяснить, когда он ушел из отеля?
– Сейчас я справлюсь у ночного портье.
В ожидании возвращения Кадо, инспектор обдумал полученные сведения. Он взглянул на часы. Они показывали семь сорок. Через несколько минут вернулся Кадо.
– Ночной портье утверждает, что Керр покинул отель в три часа пятьдесят минут ночи.
Диверо удивился.
– А он не объяснял, что делал в отеле все это время?
– Нет. Он спустился по лестнице, и портье говорит, что вид у него был такой, как будто он здорово напился. Он вышел пошатываясь из отеля и ничего не сказал.
– Это, действительно, становится интересным. Ведь именно в это время тело девушки должны были засунуть в лифт. – Диверо заглянул в свои записи. – Девушку задушили шнуром от занавески. Такие шнуры имеются в каждом номере отеля?
Кадо с извиняющимся видом пожал плечами.
– Мне это неизвестно, но очень легко проверить.
– Вот и выясните. И если шнуры в разных номерах различные, принесите мне образцы.
Кадо опять вышел из комнаты. Вошел Бенуа, полицейский фотограф, и положил перед Диверо еще влажный снимок.
– Вот, инспектор, – сказал он. – Это лучшее из всего, что я смог сделать до возвращения в лабораторию.
Диверо вынул из кармана лупу и стал рассматривать снимок.
– Неплохо. Шнур явно крученый. Следы достаточно отчетливы. Думаю, что шнур удастся легко опознать, если его найдут.
Он еще продолжал рассматривать снимок, когда вернулся Кадо с двумя шнурами в руках: пурпурным и зеленым. Он положил их на стол.
– Только на двух этажах крученые шнуры, – сказал он. – Вот образцы.
Диверо осмотрел оба шнура, потом отодвинул в сторону зеленый. Взял в руки пурпурный и с улыбкой взглянул на Кадо.
– Откуда этот шнур?
– Со второго этажа.
– Мы довольно быстро продвигаемся вперед. Круг поисков сузился, и мы можем предположить, что девушку задушили шнуром со второго этажа.
В этот момент зазвонил телефон на столе. Кадо снял трубку и тут же передал ее инспектору. Это звонил Бидо.
– Я говорю из отеля, в котором остановилась Люсиль Бало, – сказал он. – Ее агент Жан Тири сейчас направляется к вам. Вчера днем в три тридцать ее видели разговаривающей с молодым человеком на пляже. Его опознали два свидетеля. Это Джой Дилени – сын продюсера.
Диверо так долго молчал, что Бидо спросил:
– Вы слушаете, инспектор?
– Да, я просто думал. Мне сейчас нужен этот Джо Керр. Разыщите его как можно скорее. – Он повесил трубку и посмотрел на Кадо: – Что вам известно, и что вы можете рассказать о Джое Дилени?
Сыщик пожал плечами.
– Ему примерно 21 год. Приятный, спокойный малый с хорошими манерами. Вообще, вся семья Дилени приятные люди. Месье Дилени, конечно, очень богат.
– Узнайте, когда он вернулся в отель вчера днем.
Кадо вышел из кабинета. Ожидая его, Диверо бесцельно крутил в пальцах карандаш. Сыщик вернулся.
– Дилени-сын пришел в отель в три пятьдесят пять. Вскоре к нему присоединилась мадам Дилени.
– Мадам Дилени?
– Да. Портье вспомнил, что она попросила ключ, и он сказал, что Дилени-сын только что поднялся в номер.
Диверо закусил нижнюю губу.
– Значит, мадам Дилени была вместе с парнем во время смерти девушки?
Кадо бросил на него быстрый взгляд.
– Неужели вы думаете, что она имеет какое-то отношение к…
Инспектор покачал головой.
– Думать можно что угодно. Посмотрим, что расскажет нам Джо Керр. – Он нахмурился. – Мне только непонятно одно – мотив убийства девушки… – Он снова снял трубку и связался с экспертом: – Есть какие-нибудь следы, что девушку пытались изнасиловать? – спросил он врача.
Выслушав что-то, Диверо повесил трубку и проворчал:
– Нет! Попытки изнасилования не было. Почему же ее убили?
Вскоре после восьми часов Джой пробудился от тяжелого сна. Подняв голову, он взглянул на часы около кровати, потом поморщился и, опустив голову на подушку, снова закрыл глаза. Он лежал несколько минут неподвижно, с закрытыми глазами, и думал о Жаннетт. Потом вдруг перед его глазами встала Люсиль Бало. Неприятная дрожь пробежала у него по спине. Но он преодолел ее и сказал себе, что беспокоиться нечего.
Ему захотелось узнать, обнаружено ли тело Люсиль, и, подчиняясь неудержимому любопытству, он снял трубку и заказал завтрак в номер. Потом встал с постели и принял душ. Когда он уже причесывался, в комнату вошел официант и поставил на стол поднос с завтраком. Джой с любопытством посмотрел на официанта, но его мясистое флегматичное лицо было непроницаемым.
– Что там у вас происходит? – спросил Джой.
– Простите, месье, – не понял официант.
– Мне показалось, что я слышал в коридоре какой-то шум. Кто-нибудь заболел?
– Насколько я знаю, нет, месье.
Джой нетерпеливо махнул рукой. Когда официант ушел, он подошел к открытому окну и выглянул. Напротив отеля стояли две полицейские машины. Значит, Люсиль Бало уже нашли. У него похолодело в желудке от волнения. Он налил себе кофе и жадно выпил его. Потом вошел в ванную и побрился. Будет интересно спуститься вниз и понаблюдать за происходящим. В конце концов, жаль упускать малейшую возможность позабавиться, раз он уже приготовил сцену к выходу актера. Выпив вторую чашку кофе, он оделся и вышел из номера. Первое, что он увидел, когда вышел в коридор, была надпись на лифте: «Лифт не работает».
«Значит, расследование уже завертелось», – подумал он с растущим чувством волнения. Возможно, эта история покажется не такой уж и скучной. Он спустился по лестнице и оглядел вестибюль. Механизм отеля, казалось, работал как обычно. Дежурный, сидя у телефона, разбирал корреспонденцию, поступившую утром. Портье делал какие-то записи в книге. Весперини, помощник управляющего, стоял у двери своего кабинета, очевидно, разглядывая гортензии в горшках по обе стороны двери.
Джоя слегка разочаровало, что не было видно полицейских в форме. Казалось, отель отнесся очень спокойно к убийству девушки. Джой подошел к киоску и купил газету. Потом уселся в кресло, чтобы все видеть. Он кивнул Весперини. Тот кивнул ему и прошел в комнату, расположенную позади конторки портье.
«Вот оно что, – подумал Джой, – у них совещание».
Он вынул из кармана портсигар и закурил сигарету. В этот момент открылась дверь лифта и из него вышли Жан Тири и Бидо. Они тоже прошли в комнату позади конторки портье. Джой подумал, что Тири позвали сюда опознать труп девушки, и почувствовал мрачное удовлетворение при виде его бледного лица. «События развиваются довольно любопытно, – подумал он. – Жаль только, что не слышно, что там происходит, на этом совещании. Но совсем неплохо и отсюда наблюдать».
Тири был во второй раз допрошен инспектором Диверо, который обращался с ним мягко, понимая, какое потрясение испытал этот человек. Тири уже сказал о записке Люсиль, в которой она предупреждала, что едет в Монте-Карло. Диверо попросил у портье выяснить, от кого было получено это сообщение, но никто не мог этого вспомнить. Только сказали, что оно было получено по телефону.
Диверо произнес:
– Конечно, ясно только одно, что это сообщение было послано не девушкой. Это сделал убийца, чтобы выиграть время. Месье Тири, а у вас нет никаких предположений, почему ее убили?
Тири покачал головой.
– Мне кажется, что это мог сделать только сумасшедший. Кому бы понадобилось ее убивать? Она была безобидным существом. – Он громко высморкался, чтобы скрыть свои чувства.
– Итак, месье Дилени был заинтересован в ней как в актрисе? – спросил Диверо, сверившись со своими записями. – У вас было назначено свидание на девять часов?
– Да. Он хотел познакомиться с Люсиль. Я должен был встретиться с ней в баре в шесть часов, но полученное сообщение говорило мне о том, что она уехала в Монте-Карло. Понимая, что Дилени хочет предложить ей контракт, я вскоре поехал в Монте-Карло с тем, чтобы разыскать ее. Я ее не нашел.
– Естественно, она уже была мертва в это время. Вы оставили Люсиль в три тридцать на пляже и отправились на просмотр, где встретились с Дилени. Верно?
– Да.
– И вы встретились с ним в десять часов вечера и объяснили ему, что девушка уехала в Монте-Карло и вам не удалось ее найти?
– Да.
– Это была большая неудача для вас, месье?
– О да, – с горечью сказал Тири. – Сорвалась такая важная для нас сделка. Убийцу необходимо найти и наказать.
– О да, но для этого вы должны мне максимально помочь. Во-первых, была ли у нее привычка ходить без сумочки? Мне это показалось весьма странным. Обычно женщины не выходят без сумочки.
– Да. У Люсиль была такая сумочка. Я сам подарил ей ее. Она была небольшая, из крокодиловой кожи, с монограммой. Обычно Люсиль носила в ней только пудру, помаду и носовой платок.
– Конечно, она могла оставить ее и на своем столе. Я отдал распоряжение поискать ее.
– Но она не оставила бы ее в отеле, – сказал Тири. – Она никогда не выходила без сумочки.
Диверо сделал пометку на листе бумаги, который лежал перед ним.
– И еще одна деталь, – произнес Тири. – Она всегда носила бусы. Сейчас я не заметил на ее шее бус. Вероятно, врач снял их?
– Бусы? Когда ее обнаружили в лифте, бус на ней не было. Я выясню это, – сказал Диверо, нахмурившись. – Вы можете еще что-нибудь сообщить? У нее был любовник?
– Она была слишком серьезная девушка и думала только о своей карьере в кино. Она понимала, что ей еще рано выходить замуж.
Тири ушел, и Диверо отдал приказ о поисках сумочки. Затем он вышел в вестибюль и подошел к столу дежурного.
– Вы не помните, было ли на мадемуазель Бало ожерелье, когда она пришла в отель?
После раздумья дежурный ответил:
– Да, было. И помнится мне, я еще подумал, как красиво выглядят голубые бусы на фоне ее загорелой кожи. Ожерелье из сапфира – голубых бусинок размером с орех.
Наблюдая за всем со своего места, Джой подумал, кто может быть этот человек, разговаривающий с дежурным. Очевидно, он был полицейским офицером, причем важным.
Джой внимательно рассматривал его. «Да, с виду довольно неглупый и проницательный человек», – решил он, и снова дрожь волнения и предвкушения чего-то необычного пробежала по телу.
И вдруг до него дошло, что отельный детектив, проходя по коридору, бросил на него быстрый взгляд. Затем сыщик подошел к полицейскому офицеру и начал что-то быстро говорить ему вполголоса. Джой заинтересованно наблюдал, как они говорили, понизив голос, затем оба повернули головы и посмотрели на него. Джой так увлекся происходящим, что совсем упустил из виду, что является здесь единственным посторонним; остальные все были служащие отеля. Это выглядело очень подозрительно. Он отвернулся от мужчин и притворился, что читает газету. Но тут же подумал, что напрасно так рано спустился в вестибюль. Вероятно, он привлек внимание. Вряд ли, конечно, это имеет значение, ведь у полиции нет никаких оснований связывать его с задушенной девушкой. Но все равно, для него будет безопаснее сейчас же уйти отсюда. Он прогуляется и вернется, когда в вестибюле будет побольше народа. Джой небрежно сложил газету и из-за черных очков окинул внимательным взглядом двух мужчин. Сердце у него упало. Он увидел, что полицейский офицер отошел от сыщика и направился прямо к нему. Джоя охватила паника. Офицер остановился перед ним. Взгляд его черных глаз был цепким и проницательным.
– Месье Дилени?
– Да, – хрипло ответил Джой.
– Я – инспектор Диверо из каннской полиции. Я прошу вас уделить мне несколько минут, если вы позволите.
– А в чем, собственно, дело? – спросил Джой, облизывая губы.
– Будьте добры, зайдите в этот кабинет, – сказал Диверо, указывая на комнату позади конторки портье. – Там нам никто не помешает. – Повернувшись, он направился в кабинет, не оборачиваясь на Джоя.
Тот еще секунд десять просидел в кресле в полнейшем оцепенении. Что же все это значит? Его сердце сжал страх. Неужели он допустил ошибку и его уже выследили? Может, его собираются арестовать? Затем, взяв себя в руки, он медленно направился в кабинет.
Вот оно, то испытание, которого он так ждал! Удастся ли полиции доказать что-нибудь?
ГЛАВА 6
Мадам Броссет и Джо Керр пошли на шантаж семьи Дилени. Петля затягивается.
Когда бы Джо Керр ни приезжал освещать Каннский кинофестиваль, – а это он уже делал в третий раз, – он всегда останавливался в отеле «Лазурный берег». Делал это по трем причинам. Во-первых, этот отель был сравнительно дешевым. Во-вторых, Керру разрешалось пользоваться ванной для проявления снимков, и, в-третьих, хозяйка отеля относилась к нему благожелательно и время от времени пускала к себе в постель. За время своего долгого вдовства Джо Керр с жадностью подбирал любые крохи женского внимания. И хотя мадам Броссет немного пугала его своими внушительными размерами и силой, а также бурными вспышками темперамента, он с нетерпением ждал поездки во Францию. Около девяти часов утра Джо сунул в ванну только что отпечатанные снимки для их окончательной доводки. Снимков было три. Первый изображал Джоя Дилени, открывающего дверь номера 27. На втором была заснята Люсиль Бало, стучащая в этот номер. На третьем – Софи Дилени с выражением недоумения и нетерпения на лице. Все эти снимки увязывались в единое целое показаниями часов над дверью номера 27, ясно видимыми на каждом снимке. Они свидетельствовали, что Джой Дилени вошел в номер без нескольких минут четыре, девушка ровно в четыре, а Софи Дилени в семь минут пятого. Надув щеки, Джо рассматривал снимки. «Если они попадут в руки прокурора или полиции, – думал он, – парню будет крышка. Больше того, жена Дилени тоже будет привлечена к суду за соучастие в убийстве».
Неожиданно в дверях ванной комнаты появилась мадам Броссет. Она стояла подбоченясь, пристально глядя на Джо и сжав маленький красный рот. Мадам Броссет было 45 лет. Она похоронила двух мужей и не собиралась обзаводиться третьим. Второй муж оставил ей в наследство отель – главный источник ее доходов, – в котором она сдавала комнаты девицам легкого поведения. Кроме того, мадам Броссет имела дело со сбытом табака в Танжере и со сбытом краденых драгоценностей в Париже. Выглядела эта женщина весьма внушительно: почти шесть футов ростом, мощной комплекции, с хвостом рыжих волос на голове.
– Добрый день, – робко произнес Джо. – Я вам нужен?
Мадам Броссет двинулась вперед, как паровой каток, и Джо отступил. Она вошла в ванную комнату, закрыла дверь и уселась на унитаз.
– Что вы натворили, Джо? – спросила она, и ее глаза заблестели, как два изумруда.
– Натворил? Что вы имеете в виду? – спросил он удивленно. – Я ничего не натворил.
– Если так, то все в порядке. Я скажу им, что вы здесь и вы сможете поговорить с ними.
Джо почувствовал толчок в сердце.
– Они? Кто это они?
– А кто бы вы думали? Полиция только что спрашивала про вас.
– Меня?.. – Джо стало плохо, и он был вынужден опуститься на край ванны. – Полиция?
– Перестаньте повторять одно и то же, – нетерпеливо сказала мадам Броссет. Она сама ничуть не боялась полиции, и ее всегда раздражали люди, боявшиеся ее. – Я сказала полиции, что у меня нет такого месье Керра, потому что решила, что вы что-то натворили вчера ночью. – В ее взгляде был упрек. – Вы вернулись вчера довольно поздно.
Джо провел рукой по своим редким, песочного цвета волосам и открыл рот, чтобы сказать что-то, но передумал.
– Это были люди из бюро по расследованию убийств, – продолжала мадам Броссет, пристально глядя на него. – Они сказали, чтобы я позвонила им, если вы появитесь. Они не знают, что вы остановились здесь. Так что же вы натворили?
Джо внезапно понял всю сложность своего положения. Наверное, этот чертов сыщик сообщил полиции, что видел его в коридоре в тот момент, когда умерла девушка. А ночной портье сообщил, в котором часу он оставил отель. Джо почувствовал еще один толчок в сердце. Полиция еще может вообразить, будто это он убил девушку.
Мадам Броссет увидела, что лицо Джо позеленело.
«Значит, что-то все-таки натворил», – подумала она и забеспокоилась, так как ей нравился этот человек, и она нуждалась в любовнике. Когда Джо не было в Каннах, она, конечно, находила ему замену, но Джо был неповторим. Он один был нежен с ней, а это многое значило для одинокой женщины.
– Расскажите мне все, Джо, – мягко попросила она. – Облегчите свою совесть. Вы же знаете, что мне можно довериться. Что же вы сделали, что вами заинтересовалась полиция?
– Ничего, – запротестовал Джо. – И не смотрите на меня так. Клянусь, я ничего не сделал.
Она подняла массивные плечи.
– Хорошо, хорошо, не волнуйтесь так. Значит, я могу позвонить в полицию и сказать, что вы здесь?
Джо поморщился. Нет, это было ни к чему. Если вызовут полицию и этот хладнокровный тип Диверо начнет допрашивать его, то ему придется сказать всю правду (тогда прощай надежда получить деньги от Дилени) или он солжет, а значит, станет соучастником убийства.
Он должен встретиться с Дилени до допроса в полиции. Если Дилени откажется заплатить, что Джо предполагал, то он с чистой совестью пойдет в полицию и все расскажет. Если же Дилени заплатит, то Джо рискнет солгать полиции: такие деньги стоят риска. Он рассчитывал, что сам справится с этим делом. Он понимал, что стоит только подключить к этому делу мадам Броссет, как она тут же перехватит инициативу, а следовательно, наложит лапу на деньги, полученные от Дилени. В то же время Джо знал, что, в силу своих способностей и опыта, мадам Броссет имеет больше шансов получить от Дилени деньги, чем он.
– Ничего страшного не произошло, – сказал он, наклонясь вперед и понижая голос, – только… – И он рассказал ей все.
Мадам Броссет сидела, вся обратясь в слух. Ее зеленые глаза поблескивали, в самых волнующих моментах ее грудь высоко поднималась. Пока Джо не закончил, она не прервала его ни единым словом, а потом протянула руку и сказала:
– Дайте взглянуть.
Джо передал ей еще мокрые снимки, и она стала рассматривать их.
Вернув фотографии, она попросила:
– Дайте мне сигарету, Джо.
Он дал ей сигарету и закурил сам.
– Что вы думаете об этом? – спросил он.
– Что я думаю? – ответила она, улыбаясь. – Я думаю, что мы натолкнулись на золотую жилу. Сколько вы намереваетесь запросить за негативы? Миллионов пятьдесят франков?
– Приблизительно. Он ведь может дать столько.
– Значит, вы собираетесь обратиться к Дилени?
– Конечно. Ведь деньги у него.
– Вы весьма неудачно выбрали объект, Джо. Я видела этого Дилени. Такой человек ни в коем случае не потерпит шантажа. Не успеете вы ему сказать и пару слов, как очутитесь за решеткой. Единственный человек, к которому стоит обратиться, это мадам Дилени. Мне известно кое-что о ней. Вы знаете, где она родилась?
– Какое это имеет значение, где она родилась?
– Огромное, Джо, огромное. Она выросла в трущобах Неаполя. Она не допустит, чтобы из ее рук уплыло все, что она имеет. Следует иметь дело только с ней. Возможно, у нее и нет наличных денег, но зато есть драгоценности. Одни ее бриллианты стоят двадцать или сорок миллионов франков. Я как-то видела их на ней. Сначала мы обойдемся с ней мягко: вытянем какую-нибудь безделушку в несколько миллионов франков. Это обеспечит нас на всю жизнь.
Джо заерзал на краю ванны.
– Я предпочел бы единовременную плату, – сказал он. – Эта идея постоянного дохода слишком смахивает на шантаж.
– Лучше предоставьте это дело мне. Я сама справлюсь с ним. Вам следует держаться подальше. Я сниму для вас комнату в отеле моей приятельницы в Антибе. Так вы сможете объяснить полиции, почему они не обнаружили вас в Каннах. Как только мы договоримся с мадам Дилени, вы тотчас же явитесь в полицию и расскажете им историю, которую мы с вами придумаем.
– Но это же сделает меня соучастником в убийстве, – слабо возразил Джо.
– Не трусьте, Джо. Нельзя приготовить омлет, не разбив скорлупы. Если они обнаружат, что вы солгали, они смогут установить, что я получила деньги от мадам Дилени. – Она улыбнулась. – Но ведь я этого не боюсь, не правда ли? Деньги, которые мы хотим получить, определенно стоят такого риска. Во всяком случае, не убьют же они нас за это, а это большее, на что может отважиться молодой Дилени. – Она встала. – Я сейчас пойду и поговорю с мадам Дилени, а вы посидите в своей комнате.
Десять минут спустя Джо услышал тяжелые шаги мадам Броссет на лестнице и подошел к двери.
Она успокаивающе улыбнулась ему.
– Все в порядке, Джо. Через полчаса она придет сюда.
– Сюда? – переспросил Джо. – Но ведь это же не лучший выход.
– Надеюсь, вы не подумали, что я буду разговаривать с ней в «Плаза»? Здесь я буду у себя дома и в случае надобности смогу пригрозить ей. Могу вас заверить, Джо, что она весьма твердый орешек. С ней придется повозиться.
– Что ж, ладно, предоставляю все вам. – Он повернулся к спальне. – Вы потом мне все расскажете.
– Ни о чем не беспокойтесь, Джо. Дайте мне эти фотографии, а остальное я беру на себя.
Джо передал ей влажные снимки. Он еще посмотрел, как мадам Броссет тяжело опустилась на стул, потом повернулся и, войдя в свою комнату, закрыл за собой дверь и достал бутылку виски.
Инспектор Диверо указал Джою на стул, а сам сел за письменный стол. «Красивый юноша, – подумал инспектор, – но, кажется, немного нервничает. Что ж, это вполне понятно, большинство людей нервничает, когда я разговариваю с ними. Мне не хотелось бы запугивать его».
– Прошу прощения, месье, за то, что отнимаю у вас время, – сказал он, наклонившись вперед и положив руки на бювар. – Но мне кажется, что вы можете помочь нам. Позвольте мне объясниться. Сегодня утром в лифте был найден труп молодой девушки. Она была убита; и у меня есть причина предполагать, что вы были последним, кроме убийцы, разумеется, кто видел ее в живых.
Джой глубже ушел в кресло. Он был рад, что на нем черные очки, которые давали ему чувство защищенности. Его несколько успокоила дружеская манера Диверо, но он приказал себе быть настороже. Возможно, этот полицейский уже приготовил ему ловушку.
– Убита? – удивленно переспросил он. – Кто она?
– Люсиль Бало, – ответил Диверо и стал чертить на бюваре. – Насколько я знаю, вы разговаривали с ней вчера в три тридцать.
– Люсиль Бало! – Джою даже удалось выразить удивление. – Ее убили? Кто?
Диверо терпеливо улыбнулся.
– Вот это я и пытаюсь установить, месье. Вы разговаривали с ней вчера?
– Да, я был на пляже, когда она позировала перед фоторепортерами. Отец заинтересовался ею, и я немного поболтал с ней.
Мысленно Джой спрашивал, кто сообщил полиции, что они разговаривали. Это было обнаружено довольно быстро.
– Она не говорила вам, куда собирается пойти с пляжа?
– Кажется, я сказал ей, что надеюсь, что мой отец подпишет с ней контракт, и спросил, хочет ли она жить в Голливуде. Разговор был на общие темы, – сказал Джой, осмелев.
Он подумал, что попал на этот допрос случайно, потому что неосторожно спустился слишком рано в вестибюль. Но все же приказал себе все время быть настороже.
Постукивая карандашом по столу, Диверо спросил:
– Вы вернулись в отель около четырех часов?
– Да, я хотел выкупаться и зашел за плавками.
– Случайно мадемуазель Бало не посещала вашего отца?
Джой почувствовал, как его сердце вдруг остановилось.
– Отца? Нет. Он был в это время на просмотре.
– Но она могла и не знать этого. Она вам не говорила, что собирается посетить его?
– Конечно, нет.
– Причина моего вопроса, месье Дилени, заключается в том, что мадемуазель Бало приходила к кому-то из постояльцев второго этажа. Вы не видели ее, поднимаясь в свой номер?
Рот Джоя внезапно пересох. Откуда они узнали, что она поднималась на второй этаж? Неужели ее кто-то видел?
– Нет, не видел, – как можно тверже произнес он.
– Итак, вы вошли в номер, взяли в нем плавки и ушли?
Джой вовремя успел заметить ловушку. Вероятно, полицейскому известно значительно больше.
– Я уже собирался уходить из номера, когда пришла мать. Мы немного поговорили. Она тоже собиралась выкупаться, взяла купальный костюм и вышла. Я ушел немного позже, мне еще нужно было написать письмо.
Диверо кивнул.
– Значит, после разговора на пляже вы не видели ее больше в отеле?
– Совершенно верно.
– По пути в ваш номер вы никого не встретили в коридоре… не мадемуазель Бало?
– Нет.
– А вы не заметили в коридоре мужчину с фотоаппаратом?
– С фотоаппаратом? – Джой оцепенел. – А что, там был мужчина с фотоаппаратом?
– Да, отельный детектив заметил его возле вашей двери вскоре после вашего ухода. Это был фоторепортер Джо Керр. Мы сейчас уже разыскиваем его.
Джо Керр… Это имя показалось Джою знакомым. Он вдруг вспомнил, что так звали репортера, который на пляже просил у Джоя устроить интервью с его отцом. Джой рассказал инспектору об их разговоре на пляже, и на лице Диверо явно выразилось разочарование.
– Значит, у него была причина стучать в ваш номер?
– Да. Наверное, он хотел поговорить с отцом.
Подумав несколько секунд, Диверо отложил карандаш.
– Ну, я думаю, что это все, месье Дилени. Простите, что занял ваше время.
С острым чувством облегчения Джой встал.
– Все в порядке. Жаль, что не смог помочь вам.
Неожиданно в дверях ванной комнаты появилась мадам Броссет. Она стояла подбоченясь, пристально глядя на Джо и сжав маленький красный рот. Мадам Броссет было 45 лет. Она похоронила двух мужей и не собиралась обзаводиться третьим. Второй муж оставил ей в наследство отель – главный источник ее доходов, – в котором она сдавала комнаты девицам легкого поведения. Кроме того, мадам Броссет имела дело со сбытом табака в Танжере и со сбытом краденых драгоценностей в Париже. Выглядела эта женщина весьма внушительно: почти шесть футов ростом, мощной комплекции, с хвостом рыжих волос на голове.
– Добрый день, – робко произнес Джо. – Я вам нужен?
Мадам Броссет двинулась вперед, как паровой каток, и Джо отступил. Она вошла в ванную комнату, закрыла дверь и уселась на унитаз.
– Что вы натворили, Джо? – спросила она, и ее глаза заблестели, как два изумруда.
– Натворил? Что вы имеете в виду? – спросил он удивленно. – Я ничего не натворил.
– Если так, то все в порядке. Я скажу им, что вы здесь и вы сможете поговорить с ними.
Джо почувствовал толчок в сердце.
– Они? Кто это они?
– А кто бы вы думали? Полиция только что спрашивала про вас.
– Меня?.. – Джо стало плохо, и он был вынужден опуститься на край ванны. – Полиция?
– Перестаньте повторять одно и то же, – нетерпеливо сказала мадам Броссет. Она сама ничуть не боялась полиции, и ее всегда раздражали люди, боявшиеся ее. – Я сказала полиции, что у меня нет такого месье Керра, потому что решила, что вы что-то натворили вчера ночью. – В ее взгляде был упрек. – Вы вернулись вчера довольно поздно.
Джо провел рукой по своим редким, песочного цвета волосам и открыл рот, чтобы сказать что-то, но передумал.
– Это были люди из бюро по расследованию убийств, – продолжала мадам Броссет, пристально глядя на него. – Они сказали, чтобы я позвонила им, если вы появитесь. Они не знают, что вы остановились здесь. Так что же вы натворили?
Джо внезапно понял всю сложность своего положения. Наверное, этот чертов сыщик сообщил полиции, что видел его в коридоре в тот момент, когда умерла девушка. А ночной портье сообщил, в котором часу он оставил отель. Джо почувствовал еще один толчок в сердце. Полиция еще может вообразить, будто это он убил девушку.
Мадам Броссет увидела, что лицо Джо позеленело.
«Значит, что-то все-таки натворил», – подумала она и забеспокоилась, так как ей нравился этот человек, и она нуждалась в любовнике. Когда Джо не было в Каннах, она, конечно, находила ему замену, но Джо был неповторим. Он один был нежен с ней, а это многое значило для одинокой женщины.
– Расскажите мне все, Джо, – мягко попросила она. – Облегчите свою совесть. Вы же знаете, что мне можно довериться. Что же вы сделали, что вами заинтересовалась полиция?
– Ничего, – запротестовал Джо. – И не смотрите на меня так. Клянусь, я ничего не сделал.
Она подняла массивные плечи.
– Хорошо, хорошо, не волнуйтесь так. Значит, я могу позвонить в полицию и сказать, что вы здесь?
Джо поморщился. Нет, это было ни к чему. Если вызовут полицию и этот хладнокровный тип Диверо начнет допрашивать его, то ему придется сказать всю правду (тогда прощай надежда получить деньги от Дилени) или он солжет, а значит, станет соучастником убийства.
Он должен встретиться с Дилени до допроса в полиции. Если Дилени откажется заплатить, что Джо предполагал, то он с чистой совестью пойдет в полицию и все расскажет. Если же Дилени заплатит, то Джо рискнет солгать полиции: такие деньги стоят риска. Он рассчитывал, что сам справится с этим делом. Он понимал, что стоит только подключить к этому делу мадам Броссет, как она тут же перехватит инициативу, а следовательно, наложит лапу на деньги, полученные от Дилени. В то же время Джо знал, что, в силу своих способностей и опыта, мадам Броссет имеет больше шансов получить от Дилени деньги, чем он.
– Ничего страшного не произошло, – сказал он, наклонясь вперед и понижая голос, – только… – И он рассказал ей все.
Мадам Броссет сидела, вся обратясь в слух. Ее зеленые глаза поблескивали, в самых волнующих моментах ее грудь высоко поднималась. Пока Джо не закончил, она не прервала его ни единым словом, а потом протянула руку и сказала:
– Дайте взглянуть.
Джо передал ей еще мокрые снимки, и она стала рассматривать их.
Вернув фотографии, она попросила:
– Дайте мне сигарету, Джо.
Он дал ей сигарету и закурил сам.
– Что вы думаете об этом? – спросил он.
– Что я думаю? – ответила она, улыбаясь. – Я думаю, что мы натолкнулись на золотую жилу. Сколько вы намереваетесь запросить за негативы? Миллионов пятьдесят франков?
– Приблизительно. Он ведь может дать столько.
– Значит, вы собираетесь обратиться к Дилени?
– Конечно. Ведь деньги у него.
– Вы весьма неудачно выбрали объект, Джо. Я видела этого Дилени. Такой человек ни в коем случае не потерпит шантажа. Не успеете вы ему сказать и пару слов, как очутитесь за решеткой. Единственный человек, к которому стоит обратиться, это мадам Дилени. Мне известно кое-что о ней. Вы знаете, где она родилась?
– Какое это имеет значение, где она родилась?
– Огромное, Джо, огромное. Она выросла в трущобах Неаполя. Она не допустит, чтобы из ее рук уплыло все, что она имеет. Следует иметь дело только с ней. Возможно, у нее и нет наличных денег, но зато есть драгоценности. Одни ее бриллианты стоят двадцать или сорок миллионов франков. Я как-то видела их на ней. Сначала мы обойдемся с ней мягко: вытянем какую-нибудь безделушку в несколько миллионов франков. Это обеспечит нас на всю жизнь.
Джо заерзал на краю ванны.
– Я предпочел бы единовременную плату, – сказал он. – Эта идея постоянного дохода слишком смахивает на шантаж.
– Лучше предоставьте это дело мне. Я сама справлюсь с ним. Вам следует держаться подальше. Я сниму для вас комнату в отеле моей приятельницы в Антибе. Так вы сможете объяснить полиции, почему они не обнаружили вас в Каннах. Как только мы договоримся с мадам Дилени, вы тотчас же явитесь в полицию и расскажете им историю, которую мы с вами придумаем.
– Но это же сделает меня соучастником в убийстве, – слабо возразил Джо.
– Не трусьте, Джо. Нельзя приготовить омлет, не разбив скорлупы. Если они обнаружат, что вы солгали, они смогут установить, что я получила деньги от мадам Дилени. – Она улыбнулась. – Но ведь я этого не боюсь, не правда ли? Деньги, которые мы хотим получить, определенно стоят такого риска. Во всяком случае, не убьют же они нас за это, а это большее, на что может отважиться молодой Дилени. – Она встала. – Я сейчас пойду и поговорю с мадам Дилени, а вы посидите в своей комнате.
Десять минут спустя Джо услышал тяжелые шаги мадам Броссет на лестнице и подошел к двери.
Она успокаивающе улыбнулась ему.
– Все в порядке, Джо. Через полчаса она придет сюда.
– Сюда? – переспросил Джо. – Но ведь это же не лучший выход.
– Надеюсь, вы не подумали, что я буду разговаривать с ней в «Плаза»? Здесь я буду у себя дома и в случае надобности смогу пригрозить ей. Могу вас заверить, Джо, что она весьма твердый орешек. С ней придется повозиться.
– Что ж, ладно, предоставляю все вам. – Он повернулся к спальне. – Вы потом мне все расскажете.
– Ни о чем не беспокойтесь, Джо. Дайте мне эти фотографии, а остальное я беру на себя.
Джо передал ей влажные снимки. Он еще посмотрел, как мадам Броссет тяжело опустилась на стул, потом повернулся и, войдя в свою комнату, закрыл за собой дверь и достал бутылку виски.
Инспектор Диверо указал Джою на стул, а сам сел за письменный стол. «Красивый юноша, – подумал инспектор, – но, кажется, немного нервничает. Что ж, это вполне понятно, большинство людей нервничает, когда я разговариваю с ними. Мне не хотелось бы запугивать его».
– Прошу прощения, месье, за то, что отнимаю у вас время, – сказал он, наклонившись вперед и положив руки на бювар. – Но мне кажется, что вы можете помочь нам. Позвольте мне объясниться. Сегодня утром в лифте был найден труп молодой девушки. Она была убита; и у меня есть причина предполагать, что вы были последним, кроме убийцы, разумеется, кто видел ее в живых.
Джой глубже ушел в кресло. Он был рад, что на нем черные очки, которые давали ему чувство защищенности. Его несколько успокоила дружеская манера Диверо, но он приказал себе быть настороже. Возможно, этот полицейский уже приготовил ему ловушку.
– Убита? – удивленно переспросил он. – Кто она?
– Люсиль Бало, – ответил Диверо и стал чертить на бюваре. – Насколько я знаю, вы разговаривали с ней вчера в три тридцать.
– Люсиль Бало! – Джою даже удалось выразить удивление. – Ее убили? Кто?
Диверо терпеливо улыбнулся.
– Вот это я и пытаюсь установить, месье. Вы разговаривали с ней вчера?
– Да, я был на пляже, когда она позировала перед фоторепортерами. Отец заинтересовался ею, и я немного поболтал с ней.
Мысленно Джой спрашивал, кто сообщил полиции, что они разговаривали. Это было обнаружено довольно быстро.
– Она не говорила вам, куда собирается пойти с пляжа?
– Кажется, я сказал ей, что надеюсь, что мой отец подпишет с ней контракт, и спросил, хочет ли она жить в Голливуде. Разговор был на общие темы, – сказал Джой, осмелев.
Он подумал, что попал на этот допрос случайно, потому что неосторожно спустился слишком рано в вестибюль. Но все же приказал себе все время быть настороже.
Постукивая карандашом по столу, Диверо спросил:
– Вы вернулись в отель около четырех часов?
– Да, я хотел выкупаться и зашел за плавками.
– Случайно мадемуазель Бало не посещала вашего отца?
Джой почувствовал, как его сердце вдруг остановилось.
– Отца? Нет. Он был в это время на просмотре.
– Но она могла и не знать этого. Она вам не говорила, что собирается посетить его?
– Конечно, нет.
– Причина моего вопроса, месье Дилени, заключается в том, что мадемуазель Бало приходила к кому-то из постояльцев второго этажа. Вы не видели ее, поднимаясь в свой номер?
Рот Джоя внезапно пересох. Откуда они узнали, что она поднималась на второй этаж? Неужели ее кто-то видел?
– Нет, не видел, – как можно тверже произнес он.
– Итак, вы вошли в номер, взяли в нем плавки и ушли?
Джой вовремя успел заметить ловушку. Вероятно, полицейскому известно значительно больше.
– Я уже собирался уходить из номера, когда пришла мать. Мы немного поговорили. Она тоже собиралась выкупаться, взяла купальный костюм и вышла. Я ушел немного позже, мне еще нужно было написать письмо.
Диверо кивнул.
– Значит, после разговора на пляже вы не видели ее больше в отеле?
– Совершенно верно.
– По пути в ваш номер вы никого не встретили в коридоре… не мадемуазель Бало?
– Нет.
– А вы не заметили в коридоре мужчину с фотоаппаратом?
– С фотоаппаратом? – Джой оцепенел. – А что, там был мужчина с фотоаппаратом?
– Да, отельный детектив заметил его возле вашей двери вскоре после вашего ухода. Это был фоторепортер Джо Керр. Мы сейчас уже разыскиваем его.
Джо Керр… Это имя показалось Джою знакомым. Он вдруг вспомнил, что так звали репортера, который на пляже просил у Джоя устроить интервью с его отцом. Джой рассказал инспектору об их разговоре на пляже, и на лице Диверо явно выразилось разочарование.
– Значит, у него была причина стучать в ваш номер?
– Да. Наверное, он хотел поговорить с отцом.
Подумав несколько секунд, Диверо отложил карандаш.
– Ну, я думаю, что это все, месье Дилени. Простите, что занял ваше время.
С острым чувством облегчения Джой встал.
– Все в порядке. Жаль, что не смог помочь вам.