Dark Window. К последней полуночи (повесть о настоящем Деде Морозе)

   Разноцветные шары
   Не растут на елке...
   Сын стоял поодаль. Лет четырнадцать. Взрослый уже, опытный, пропитавшийся знанием, что бесплатных подарков не бывает.
   "Обломись, мальчик, - с весёлой злобой подумал я. - Бывают бесплатные подарки. БЫ-ЫВВАЮТ!"
   Вслух я, разумеется, это не сказал. Просто кивнул Снегурочке. На счастье, она понимала меня без слов и с готовностью распахнула сумку, где скрывались шоколадки, которые в мешок мы так и не переложили. Снегурочка без промедления достала плитку, я тут же конфисковал сокровище, обёрнутое шелестящей фольгой. Подарки вручает сам Дед Мороз. Такова уж его почётная миссия. Сам. Собственноручно. Ничего, старый, не надломишься. Я улыбнулся.
   - С Новым Годом! - и протянул шоколадку парню.
   Не берёт. Не верит. Шоколадка стоит денег. А нормальные люди деньгами не бросаются. Но кто ж Деда Мороза называет нормальным людем?
   - Держи, держи, - плитка всовывается в руки.
   Рот парня открывается. Оттуда вырывается белое облако тёплого пара. И ни слова. Хочется сказать, а нет их, подходящих слов. А и не надо. Счастье Деда Мороза не в словах благодарности, а в праве дарить подарки. И в возможности реализовать это право.
   Подходит мамаша.
   - И Вас с Новым Годом, - киваю я. Снегурочка благодарно дышит в спину, но шоколадку не достаёт. Шоколад - детям!
   - Эльфийскими стихами, анекдотами про хоббитов и гномов не интересуетесь? на всякий случай спрашиваю я, шелестя в кармане красиво оформленными распечатками, уцелевшими с последней ролевушки.
   Не интересуется. Впрочем, думает ещё, что-то хочет сказать. Пауза затягивается. Пора рвать когти. Нельзя подменять миг праздника напрягом ожидания невесть чего.
   - Удачи, - киваем мы со Снегурочкой на прощанье и быстрым шагом сваливаем в темноту.
   Народа на улицах полным полнёшенько. Но мы ищем тех, кому нужны. Пробегающие мимо пусть пробегают. Колючевзглядые пусть пялятся в телевизоры. Для кривоухмыльчатых наши уши закрыты. Мы их не слышим или останавливаем на полуслове.
   - Здравствуй, дедушка Мороз, борода из ваты... - орут нам из встречной компании.
   - Дальше не надо, - киваю я. - Дальше сам знаю.
   Орущий народ - не наши клиенты. Мне нужны те, кто дальше не знает и узнает ещё очень даже не скоро.
   - Смотри, Петя, Дедушка Мороз идёт!
   Взрослые смотрят насмешливо. Взрослые знают, что если есть маскарадный костюм, то надо смеяться. Потому что так принято. Положено так потому что. Словно на вечере юмора, где шутки не веселят, но всё равно смеёшься. Потому что смеются все вокруг. Или потому что деньги уже заплачены.
   Петя смотрит восторженно. Он ещё маленький, и не знает, что бывают не настоящие Деды Морозы. Он поймёт потом, а пока только удивится, если Дед Мороз пройдёт мимо. Но этот Дед Мороз мимо не проходит. Он наклоняется, и сквозь белые усы улыбается по-настоящему:
   - Хочешь шоколадку?
   - Не-а, - мотает головой Петя, шоколадку ему уже купили, но он-то знает, что у Дедушки Мороза есть всё. - А орески есть?
   - Есть ведь у нас орешки? - спросил я Снегурочку, снимая мешок.
   Я боялся детского: "Дареное не дарят!"
   Я боялся взрослого: "Но ведь мы договорились, что это на завтрашний стол!"
   Я боялся зря!
   Снегурочка ободряюще улыбнулась.
   - Ну что, поздравим гражданина России, - подмигнул я и вложил орешки в распахнутую пятерню.
   - Расскажи стихотворение дедушке Морозу, - предложила счастливая мама. Мама любит, чтобы всё было, как положено. А Деду Морозу на утренниках положено рассказывать стихотворение.
   Петя смущается. Он не помнит стихотворение. Ведь сейчас вечер, сейчас улица, сейчас все гуляют. А стихотворение осталось в детском саду.
   - Не надо, - говорю я. - Не надо стихотворения. Дед Мороз, который дарит подарки за стихотворение - ненастоящий Дед Мороз. Настоящий Дед Мороз дарит подарки просто так.
   Петя доволен. Мама тоже довольна. И Дед Мороз отправляется дальше.
   Снится елке вечер, месячный и звездный,
   Снежная поляна, грустный плач волков
   И соседи-сосны, в мантии морозной,
   Все в алмазном блеске, в пухе из снегов.
   Старинное здание послевоенной постройки. Эвон куда нас занесло, почти на самый край города. Элитные дома остались далеко позади. Здесь живут люди победнее, но позадористее.
   - О! Дедушка Мороз!
   Встречный сам дедушка. Но тёплый. Не подогретый, а именно тёплый. Где прячется теплота? Может, в глазах. Но разве разглядишь их в такой темноте. Вот странно, глаз не видно, а теплота чувствуется. Кто сказал? Да никто! Просто знаю я об этом. Знаю и всё!
   А может, она в голосе. Голосок у старичка не поучительный и не убитый жизнью. Но ведь не радостный, нет. Встречный дедушка изрядно потрёпан жизнью. Овчинная телогрейка. Помятая шапка из кролика. Не раз подшитые валенки. Дедушка пожил. Дедушка жил и боролся. Боролся и верил. А потом жизнь повернулась другой стороной, и дедушке объяснили, что бороться и верить он был должен в совершенно другое. А вот ему не должны. Вернее, должны, но не выдадут. Вернее, выдадут, но неизвестно когда. А вот ждать и надеяться дедушка имеет полное право.
   Конечно, мы остановились. Я улыбнулся дедушке, он улыбнулся мне. Снегурочка улыбалась нам обоим. Праздник сверкал вокруг. Праздник высоких домов, светлых улиц, машин, фырчащих тёплым паром. Праздник, оплаченный ценой поколения. Поколения, работавшего на будущее. Поколения, которому объяснили, что жить надо настоящим. И списали долги.
   Но дедушка всё равно ждёт праздника. Поэтому и гуляет по улице. Поэтому и подзадоривает невесть куда несущегося Деда Мороза. Потому что Дед Мороз - это не прошлая жизнь и не будущая. И уж тем более не настоящая. Потому что в настоящей жизни Дедов Морозов не бывает. А хочется. И много чего хотелось. И много о чём думалось.
   Нет в настоящей жизни Деда Мороза. Поэтому и хочется его остановить, расспросить, дотронуться. Он - словно кусочек другой жизни. Жизни, в которой всё, как положено.
   Я вытянул шоколадную медаль и вручил её герою прошлых лет.
   Он принял её с достоинством. Он понял, что это - не подачка. Что награда заслужена. Что этот подарок лично ему. Что праздник всё-таки добрался, догнал, дотянулся. Что праздники бывают не только в той жизни, которая должна быть, но и в той, которая сейчас.
   Тёмная аллея. За окнами бывшего кинотеатра переливаются дискотечные огни ночного клуба. Тоже праздник. И тоже не пройти незамеченным.
   - Эй, дедушка, а нам подарочек?
   Симпатичные девчушки. Правда, изрядно принявшие. Что ж, нам же легче. Это ж так просто, подмигнуть, пошутить, пристроиться, завлечь, околдовать на одну ночь и исчезнуть, оставив впечатление то ли мимолётного видения, то ли скоротечного кошмара. На секунду захотелось превратиться в обычного парня, забыть про шубу и про подарки. Поддаться капризу, уйти с девушками. Выпить. Прижаться. Запустить руку. Погрузиться в тепло. Наконец-то прогреться как следует. Но не растаять. Нырнуть в жизнь, называемую нормальной теми, кто в своей нормальности не сомневается.
   Это легко - стать ненастоящим Дедом Морозом.
   Но рядом стояла Снегурочка. Настоящая. Реальная. Живая. И все слова, которые я мог сказать, были не для её ушей. Я вздохнул. И отказался от нормальной жизни. Show Must Go On, Baby! Продолжим играть, раз уж такая она, дедморозовская судьба.
   - Держите, девушки! - парочка распечаток перекочёвывает из кармана в протянутые руки.
   - А чо это? - голосок напитывается удивлением.
   - Анекдоты, - подмигиваю я. - Но если хотите стихи...
   - Не, нам анекдоты лучше, - улыбаются девушки и пробуют заглянуть сквозь бороду.
   Я машу рукой и паровозом пролетаю мимо. Вагончиком за мной следует Снегурочка. Девушки машут вслед. Не верят, что Дед Мороз вот так просто может от них уйти. А я не верю, что могу остаться. Не хочу верить. Потому что знаю, что одна ночь меня не согреет.
   - Дед Мороз?
   А что, кто-то сомневается? Я поворачиваюсь на голос. Зовут из автофургона. Зовушника скрывает мгла. Подходить или нет? Ситуация непонятная. Впрочем, по морде я уже получил, а снаряд обычно в одну и ту же воронку дважды не падает. Смелости придавало и то, что голос ничуть не напоминал вкрадчиво-презрительную речь Зимнего Снайпера. Люблю странные ситуации, стремлюсь к ним. И если уж заметил, то мимо не пройду.
   Подходим к фургону. Красиво разукрашенное авто. По синему фону рассыпаны серебристые снежинки. Словно прибыл он сюда со съёмок новогодней комедии. В кузове суетится низенький человечек в синем халате.
   - С Новым Годом! - начинаю я извечную песню.
   - Вот только не надо мне про Новый Год, - отмахнулся "синий халат". - Ребята, выручайте, подарков уйма, а разносить некому. В этом году на Дедов Морозов недобор.
   - Проблему нашли, - хмыкнул я. - Свистни студентов, туча набежит, и по дешёвке...
   - Студенты не подойдут, - мрачно отвёрг моё предложение "синий халат". Настоящие Деды Морозы за деньги не работают. А эти подарки вручаются только настоящими.
   Он вздохнул и сел, предоставив нам решать, настоящие мы или нет.
   - Подарки-то мы возьмём, - заманчиво улыбнулся я. - Но доставку не гарантируем. Вдруг они нам самим понравятся.
   - Если возьмёте, - равнодушно отозвался "синий халат", - то себе не оставите. Либо потеряете, либо донесёте, кому положено.
   - Проверим? - завёлся я.
   - Да хоть запроверяйтесь, - устало сказал "синий халат". - Вы, ребята, лучше решайте скорее, берётесь или нет. Мне ведь ещё дюжины три Дедов Морозов потребуется. А пока я тут с вами объяснялочками развлекался, пара уж точно мимо проскочила.
   - Берём, - без раздумий согласился я и уж после взглянул на Снегурочку. Снегурочка кивнула, и я вдруг почувствовал, какой же это чудесный праздник Новый Год.
   12.
   В то, что нам предстоит разносить необычные подарки, я поверил, взглянув на мешок. Мешок был подходящим. Невозможно объяснить, как это - подходящий мешок. Подходящий по весу? Подходящий по размеру? Подходящий по цвету? Но вы подходите к груде мешков и вдруг замечаете его - самый для вас подходящий мешок.
   Здесь ключевое слово "для вас". Я не рисую картинки, потому что "для вас" и "для меня" в смысле подходящего - понятия, весьма и весьма разные. Не знаю, какой он - подходящий для вас мешок. Но тот, который подходил мне, сразу остановил взгляд. Я поднял его - нормально. Закинул на плечо - в самый раз. Улыбнулся "синему халату" и заметил, как на его лбу разгладилась одна из морщин. Видать, проблемой стало меньше. Вернее, проблема стала нашей.
   - Ну, - облегчённо выдохнул "синий халат". - Молоток! Бери блокнот и за дело.
   Мне вручили блокнот. Вернее, эту узорчатую книжечку перехватила Снегурочка. Ветер игриво листнул страницы. Длинный список. Фамилии, имена, отчества, отпечатанные золотом. И ни одного адреса.
   - Эй, - возмутился я. - А тащить-то куда?
   - Прочтёшь фамилию и адрес сразу вспомнишь, - певуче произнёс "синий халат" и тут же расстроено заорал. - Всё, всё, вперёд. Вы мне обзор загородили! Я из-за вас опять потенциального Деда Мороза упустил. Что-то клёва никакого, - вздохнул он, прооравшись, - Придётся менять дислокацию.
   Взял и уехал. А мы пошли. Просто пошли вперёд.
   - Читай что ли, - ворчливо сказал я, намекая, какую непосильную тяжесть приходится волочить, и как хорошо живётся Снегурочке, к которой перекочевал мой мешок. - Кто там у нас первым по списку?
   - Агафонова Дарья Ивановна, - звонко отрапортовала Снегурочка.
   И я с удивлением понял, что Даша живёт вон в той трёхэтажке, до которой рукой подать. Я не знал ни номера дома, ни квартиры. Зато ясно чувствовал, как надо идти.
   Движение остановила железная дверь, когда-то покрытая чёрной краской, о чём свидетельствовали редкие тёмные островки посреди бескрайнего моря ржавчины.
   - Ну вот, - расстроилась Снегурочка. - Закрыто.
   - Дёрни за верёвочку, дверь и откроется, - посоветовал я.
   Снегурочка смерила меня испепеляющим взглядом. Дверь всё же дёрнула. Правда, не за верёвочку, а за ручку.
   Щёлкнул замок, и дверь отворилась.
   - Видишь, - важно кивнул я. - Настоящим Дедам Морозам двери - не помеха.
   - Хорошо что мы - не Санта-Клаусы, - отозвалась Снегурочка. - Иначе пришлось бы лазить через трубы.
   Против житейской мудрости не попрёшь. Оставалось лишь посочувствовать беднягам Санта-Клаусам, скованным морем условностей. Пока я горевал за их несчастную судьбу, ноги почти самостоятельно довели меня до нужной двери.
   - Что теперь? - одновременно спросили мы друг друга.
   Ответом была тишина.
   - Позвонить? - потянулась к звонку Снегурочка.
   - Не-не-не, - запротестовал я, чувствуя, что надо поступать как-то иначе. Звонить нельзя. Настоящие Деды Морозы никогда не звонят. И не стучат, - пришлось поспешно добавить, видя, как пальчики Снегурки сжимаются в кулак.
   И сразу подъезд наполнился странным голубым светом. На бледное лицо Снегурочки наползли голубые тени, сделав его невыносимо прекрасным. Всё вокруг мягко отсвечивало этим волшебным сиянием. И перила, и стены, и мой мешок. Дом ждал пришествия кого-то важного. Я приготовился к встрече, и тут до меня дошло, что этот кто-то - я сам.
   Заныли пальцы, словно я их отсидел. Или отлежал. Это покалывание становилось непереносимым. Полотно двери манило железным холодом. Я вжал пятерню в прохладу металла.
   Дверь исчезла. На пороге стояло коротко стриженное существо в длинной ночной рубашке. То ли мальчик, то ли девочка. Впрочем, у меня не было причин не доверять списку.
   - Привет, маленькая, - нагнулся я над этим беззащитным существом.
   - Здластуй, дедуска Мооз, - раскрылись глазёнки в радостном удивлении.
   Я опустил руку в мешок и достал подарок. Первый попавшийся подарок. Но я знал, что это ТОТ САМЫЙ подарок, потому что из подходящего мешка невозможно вытащить не тот подарок. Продолговатая коробочка, обтянутая синей бумагой с золотыми звёздами.
   - Сасиба, дедуска, - сказала девочка, и волшебство исчезло.
   Дверь снова была на месте. Сияние рассеялось. А в голове сидело чёткое ощущение отлично выполненной работы. С тем мы и спустились.
   - Фамилия Агафоновой пропала, - удивилась Снегурочка, просматривая блокнот.
   - А чего ей там делать? - пожал я плечами. - Подарок-то мы вручили.
   - Знал бы ты, сколько там ещё осталось, - вздохнула Снегурочка.
   Я не хотел знать. Я вспоминал волшебные мгновения, когда подъезд окутался голубым светом. И дверь исчезла. Странно, теперь это не казалось мне чем-то сверхъестественным. Но желанным, достижимым и повторимым. Причем, повторимым как можно быстрее.
   Дед Мороза всюду ждут!
   Он придет пешком
   В ноль часов и ноль минут
   С голубым мешком.
   Дело пошло. Мы беспрепятственно проникали в запертые подъезды и в голубом сиянии устраняли двери, за которыми нас неизменно ждал обозначенный в списке. Коробки исчезали из мешка. Синие, красные, голубые. В жёлтый горошек и фиолетовые полоски. Но мешок при этом так и оставался подходящим. Скоро я понял, что могу звонить и даже дубасить в дверь обеими кулаками. Сказке это не мешало. Главное было дождаться первых голубых искорок, быстро превращавших подъезды в гроты заколдованных пещер или залы волшебных замков.
   - Знаешь, - поделилась со мной Снегурочка. - Такое впечатление, что дети принимают от нас подарки во сне.
   - Может, так оно и есть, - кивнул я. - Главное, что не отказываются.
   Снегурка всюду жаждала найти рациональное зерно. Даже теперь, когда мы окунулись в настоящую сказку, с ней трудно было говорить о сказке. Но я был рад, что удавалось хотя бы говорить. Ведь в последнее время поговорить случалось нечасто. Натянутое молчание, отговорки, недомолвки - вот он, бег с препятствиями, которому не виделось конца. Но сейчас сказка прогнала преграды, и я жмурился от восторга, потому что сумел заставить Снегурочку стать Снегурочкой. Пускай даже на один вечер. Один вечер, наполненный волшебством, мы помним куда ярче, чем пролетевшую в монотонных буднях жизнь. Если это, конечно, можно назвать жизнью.
   13.
   В декабре, в декабре
   Все деревья в серебре...
   - Давай перерывчик, - попросила Снегурочка.
   Я её понимал. Отшагали мы немало, а горло пересохло. Да и посидеть где-нибудь в тёплом местечке минут двадцать я бы не отказался. На бар или кафе денег не было совсем. Даже не потрать мы найденную десятку, с такими капиталами в бар соваться не стоило. Да ещё и с девушкой. Тем более с девушкой, мнением которой худо-бедно, но дорожишь.
   - Смотри, - дёрнула мой рукав Снегурка. - Машутин дом. Занесём подарочек, да и погреемся заодно.
   Прозвучало предложение, от которого не отказываются, и ноги весело затопали верной дорогой. Двор встретил нас гоготом многочисленной компании.
   - Оба-на, Дед Мороз! - донеслось из толпы. - Ну ты попал!
   - Да нет! - вступил другой голос. - Чё Дед Мороз-то? Это Снегурочка попала.
   Я положил руку на Снегурочкины плечи и прижал хрупкую фигурку к себе.
   - Поздняк, - громко сказал я. - Эта Снегурочка уже занята.
   Спорить никто не стал, и мы без проблем прошли к нужному подъезду.
   Подъезды, которые облюбовали нефоры, легко узнать. Там, где греются творческие личности, стены исписаны в несколько слоёв. Среди корявых загогулин обычно опознаются только названия культовых групп. "Король и Шут" мило соседствует с Zемфирой, а "Чиж и Ко" поджидает в гости Виктора Цоя. По углам жмутся бутылки, форма которых не предполагает сдачи в пункты приёма. Пол густо усеян бычками и мятыми пачками от сигарет. Однако, у этих подъездов есть одно неоспоримое достоинство - они не запираются.
   Машутин подъезд как раз из таких. Лифт, к сожалению, отключили, и ноги устало ныли, требуя залуженный отдых. Зато батареи работали в полный накал, и я с наслаждением купался в волнах исходящего от них тепла. Если бы не Снегурочка, так бы и сел, прижавшись к ребристой гармошке, да и заснул бы... И спал бы себе до весны...
   Ах да, ещё ведь мешок с подарками. Мешок, который не оставишь.
   Подниматься пришлось далеко. До предпоследнего этажа. Глаза слипались, зато обострился слух. И среди привычного журчания кипятка в батареях я услышал: "Блип!"
   Сначала я не обратил внимания. Но он повторялся и повторялся. Уже не получалось думать, мало ли что может блипать. Звук начинал раздражать. Я ждал его повторения. Отсчитывал секунды до следующего блипа. Хотелось спросить у Снегурки, слышит ли она его. Но взглянув на усталое лицо, на прядь волос, прилипшую к вспотевшей щеке, я догадался, что с пустяками лучше не приставать.
   На этот раз позвонила она. В квартире властвовала тишина. Ещё звонок. Я начинал скучать.
   "Блип!" - донеслось с верхнего этажа. Краем глаза я отметил, что по следующему пролёту разлеглась темнота.
   - Может быть уже пойдём? - предложил я. - Видишь же, дома никого.
   - Нет, - жёстко ответила моя спутница, - она дома. Она обещала дождаться.
   "Блип!" - подтвердили из мрака.
   На этот раз я твёрдо вознамерился узнать, кто там блипает. Покинув Снегурочку, я прошёл к другому концу площадки, вступил на лестницу, ведущую дальше, вскинул голову... И отшатнулся.
   Страх полоснул по мозгам отточенным лезвием. Среди густого мрака резко выделялся прямоугольник окна. Пусть его наполняла серость зимних сумерек, всё равно они куда ярче этой сконцентрированной мглы. В проёме на растянутых руках висело тело. Голова запрокинулась к стеклу. Жёсткий пучок бороды нелепо торчал поредевшей метёлкой. Островерхий колпак с мохнатым шариком выдавал в несчастном Деда Мороза. Присмотревшись, я опознал и шубу. Пусть цвет и не разглядишь, зато особый покрой ни с чем не перепутать. Самый настоящий Дед Мороз, распятый в самом настоящем окне самого настоящего жилого дома.
   "Блип!" - чёрная капля, соскользнув с правого сапога, звонко упала в тёмную лужу, обширно растёкшуюся по площадке.
   Я молниеносно обернулся. Снегурочка, остававшаяся в милых детских сказках, прильнула к дверному глазку. Каким-то одной ей ведомым способом она определяла, есть ли кто дома.
   "Блип! Блип! Блип!" - раздался каскад звуков.
   Я снова вперил взор в тело. Правая рука не выдержала тяжести и оборвалась. Дед Мороз (вернее всё, что от него осталось) прильнул к оконной стене и стремительно таял.
   - Поздравляем всех клиентов, всех друзей и конкурентов, - чуть слышно прошептали мои губы.
   - Ну ведь идёт же, - сказала за спиной Снегурка. - И чего раньше не открывала?
   Дверь заскрипела, в щель высунулась Машутка с весьма заспанным видом. Причины долгой паузы были настолько очевидны, что не потребовали вопросов. Я быстро пристроился к Снегурочке и чуть ли не силком впихнул её в квартиру. Пока вручим подарок, пока погреемся, дай бог, страшная находка растает. А может быть, с ней исчезнет и лужа.
   Грелись мы долго. Успели выпить горячего чая, сфотографироваться, послушать последние новости в исполнении Машутки и Петра Марченко. Но взгляд постоянно падал на мешок, и не сиделось. Снегурочка понимающе поглядывала на меня и на дверь. Машутка поглядывала непонимающе. Ей было странно, что два хороших человека так быстро желают покинуть столь замечательное место. Нас же звал долг настоящих Деда Мороза и Снегурочки. У меня к долгу приплюсовывались ещё и необоснованные надежды. Мне казалось, чем быстрее мы развяжемся с подарками, тем больше шансов улизнуть от второй стадии. Я уже не понимал, зачем впрягся разносить эти странные подарки. Но что-то ворочалось внутри, что-то волшебное просыпалось, когда в таинственном сумеречном свете подарок принимали детские руки. И хотелось почувствовать это ещё и ещё.
   А всё-таки выходить обратно на холод не слишком приятно. Может поэтому рукава шубы путались, а перчатки терялись и обнаруживались в самых неожиданных местах: мои - в пустом аквариуме, Снегурочкины - под стойкой для обуви.
   - Выбросите, пожалуйста, - просила Машутка, умильно заглядывая в наши лица, и подсовывала ворох еловых ветвей. - Ну не влезают в мусоропровод, и всё тут.
   Не дело Деда Мороза выносить мусор, но кто назовёт мусором свежесрезанные еловые лапы? Одуряющий запах хвои и капелька не застывшего янтаря на фоне тёмной зелени. Мы вдыхали Новый Год, и даже жалко было расставаться с колючим сокровищем. Но подходящий мешок на то и был подходящим, что, кроме себя, иных грузов для Деда Мороза не предполагал.
   Оглядев двор и не обнаружив подозрительных компаний, я предложил Снегурочке поскучать в одиночестве. Хотел оставить и мешок, да не решился и, натужно вздохнув, направился к мусорным бакам, скучившимся в дальнем конце двора.
   Хранилище мусора расположилось в крохотном тупичке. Здесь обрывком снежинки сошлись углами три дома, а незанятый квадрат заставили зелёными баками с загадочной надписью "МУДРЭП-1".
   Ловко закинув ветки в ближайшую коробку, я развернулся.
   Дорогу загородил Зимний Снайпер.
   - Нравица падарочки да-арить? - нараспев произнёс он. - А пла-атить са-абираешься?
   Я угрюмо молчал. Шиза подкралась незаметно. Вот и она - вторая стадия.
   - Предупреждали? - прозвучал извечный вопрос.
   Я кивнул.
   - А ты не понял, - прозвучало извечное продолжение.
   Кивать расхотелось. Но это, как вы понимаете, был уже не вопрос.
   Подул ветер. Сильно-сильно. Ужасающий порыв сбил меня с ног, опрокинул, прокатил до мусорных баков и шваркнул об ящик, из которого призывно торчали еловые лапы. Голова противно загудела, будто там выстроили колокольню, с которой сейчас предупреждали о чём-то страшном.
   А потом меня подбросило вверх. И вдарило об стену. И ещё раз. И ещё. Дикая боль моментально отшибла способность считать. Дома неласково принимали незваного гостя, и каждый норовил отфутболить его соседу. Они словно соревновались, кто наподдаст мне сильнее. Хотя я отлично понимал, что это всего лишь ветер. Зато какой ветер.
   Порыв утих, напоследок сбросив меня на сырой продавленный диван, от которого за версту несло гнилым тряпьём.
   Фигура в дублёнке склонилась надо мной.
   - Надолго запомнил?
   Я лишь промычал в знак согласия. Разве возможно забыть, как перед глазами выплывает окно, за которым уютная комнатка, залитая неярким светом. Небольшая кровать. Розовая наволочка на подушке. Суровый мишка, утонувший в кресле. И меня несёт прямо в стекло. Лишь в последний момент ветер круто сворачивает. И вместо звона разбитого стекла, который почти прозвучал, следует костедробительный удар.
   А после гостиная. И лампа с голубым абажуром. И часы, беззвучно качающие маятником. В голове выстраивается чёткая картинка, как я проношусь через гостиную и со всего маху... Но ветер передумывает, и меня снова встречает стена.
   Я поднялся. Трость прижала полураздавленное тело к глухой стене.
   - Вторая стадия, - сказал Зимний Снайпер.
   И тут из стены напротив вышел Дед Мороз.
   Дедушка полыхал довольством, весело мурлыкая под нос рождественские гимны. Объёмистый мешок радостно покачивался в такт музыке.
   Я прохрипел, обращая на себя внимание весёлого старца. Но тот прошёл мимо, словно не заметил собрата по профессии, влипшего в гнилую ситуацию.
   - Не гунди, - презрительно вставил Снайпер. - Ты для него не существуешь. Ни ты, ни я. Это - волшебный Дед Мороз. Тот самый, из сказки. Вот только разносит он подарки исключительно волшебным детям. А ты много видел таких детей, волшебных?
   Пришлось крепко подумать, но так и не удалось вспомнить ни одного ребёнка, которого я мог бы назвать волшебным. Впрочем, укротитель ветров не интересовался моими ответами.
   - Помнишь о Вашингтонских Снайперах? - спросил он.
   - Угу, - простонал я. Это дело ещё было у всех на слуху.
   - Вашингтонские Снайперы стреляли в реальных людей. Зимние Снайперы убивают реальных Дедов Морозов. Волшебные их не интересуют.
   Трость исчезла. Дико захотелось сползти по стеночке, но я сдержался. Э нет, гадёныш, не увидишь, насколько мне плохо.