Dark Window. Ведьмоловка

   Чувство это оказалось чувством творящейся несправедливости. Валерка уже сообразил, что замок приготовили не для него. Возможно, такой замок Валерке подарят. Потом. "Не в этой жизни," - зло хмыкнул Валерка. Ему больше всего на свете хотелось заиметь этот замок. Немедленно! Или другой, но не хуже. А может и нет никакого другого замка. Может он - единственный в своём роде. И доставили его не Валерке, это уж как пить дать. И кто-то будет с замиранием сердца смотреть в радужные переливы пленённых лучей. А Валерке суждено по ночам, закутавшись в одеяло с головой, лить горькие слёзы, да вспоминать этот сладостный миг прикосновения к сказке.
   Нет, это определённо несправедливо, когда кому-то не положено получить сказку в личное пользование. И уж тем более несправедливо, когда этот кто-то Валерка.
   Валерка воровато оглянулся. Никого. Но ведь не утащишь замок в свою квартиру. Слишком он большой и тяжёлый. Да и родители воспротивятся. Какой уж тут замок, когда не разрешают завести самого обыкновенного котёнка. Но появись котёнок перед Валеркой, он бы с остервенением замотал головой. Не нужны ему сейчас коты, кошки и котята. А требуется замок и только замок. Хоть и чужой. Но ведь, если постоит он полгода в Валеркиной комнате, то привыкнут все, и замок станет как бы Валеркин.
   Валерка ещё раз обвёл глазами сверкающее сокровище и тяжело вздохнул. Не станет этот замок Валеркиным. С первого взгляда видно, что приготовлен он для кого-то другого. Валерку охватило злое отчаяние. Ещё немного, ещё чуть-чуть, распахнутся двери, и чьи-то могучие руки утащат это чудо в чужую квартиру.
   И тогда посетила Валерку великая мысль. Если не достался замок Валерке, то справедливо будет, если не достанется он никому. Не станет неведомый счастливчик в своей квартире любоваться чудесами за стеклянными стенами, когда всё остальное человечество скорбит в безмерной печали.
   Валерка отскочил от чужого сокровища и чуть не упал, запнувшись о трубу, лежащую на асфальте. Вчера рабочие в спецовках вываривали в подъезде батареи центрального отопления, а Валерка украдкой наблюдал за ними, несмотря на строжайшие запреты и клятвенные обещания не смотреть на синие огни. Обрезки труб так и остались валяться у крыльца. После созерцания замка они казались неестественно-уродливыми.
   Валерка не помнил, как один из обрезков оказался в его руке. Он не помнил и первый удар. В памяти остался последний миг, когда крайняя башня ещё тянулась к небу. В следующее мгновенье на её месте уже торчал безобразный обломок, похожий на корону злых лилипутов. И, увидев, что совршенство уже не вернуть, Валерка принялся наносить удары налево и направо, превращая башню за башней в мельчащее крошево.
   Осколки хрустели под ногами, словно льдинки, когда Валерка принялся за стены. Наконец, под безжалостным ударом обрушились замковые ворота. И тут его плеча коснулось что-то холодное. Валерка даже подумал, что один из осколочков на самом деле превратился в льдинку.
   Но он ошибся. На его плече лежали пальцы высокой, худой девушки, одетой в длиннющее, до земли, платье, какие уже не носят лет сто или двести. Платье искрилось под лучами солнца, словно его соткали из чистого снега.
   - Зачем? - спросила девушка.
   - Не знаю, - пробормотал Валерка.
   Сейчас он и в самом деле не знал, зачем разломал замок. Вернее, знал, то есть чувствовал. Но объяснить не мог. Чувства не превращались в слова. Но замок было уже жалко.
   - Я склею, - на всякий случай пообещал Валерка.
   - Такое не склеишь, - опечалилась девушка.
   - Я больше не буду, - попытался Валерка хоть как-то выправить ситуацию.
   Девушка не ответила. Несколько минут они постояли молча, с грустью разглядывая останки былого великолепия.
   - В этот день одна девочка должна подрасти, - сказала незнакомка, глядя вдаль, словно слова предназначались не Валерке, как и замок, разбившийся на осколочки. - К ней придёт ведьма. Тебе ведь уже известно, что дети становятся большими только после того, как повстречают ведьму?
   Валерка отчаянно замотал головой. Он не знал. Может быть его простят теперь, раз не знал он. Ну не знал ведь, так что теперь поделаешь.
   - Это был подарок для девочки, - вздохнула незнакомка в искрящемся платье. - Теперь ей придётся расти без подарка. Хорошо, что она не видела этот замок и никогда не узнает, насколько прекрасно было предназначенное ей сокровище, которое разрушили чужие руки.
   - Так вы и есть та самая ведьма? - испуганно выдавил Валерка.
   - Нет, я просто проходила мимо. Я часто прохожу рядом со сказками. Иногда и мне удаётся вручать подарки, только они служат совершенно другим целям.
   - А ко мне тоже придёт ведьма?
   - Теперь уже нет, - печально усмехнулась девушка. - Ведьмы приходят к тем, кто достоин подрасти. Ты же поступил, как маленький мальчик, который в обиде, что ему не купили желанную игрушку, крадёт точно такую же у соседа. А потом, прячась в кустах, мстительно разламывает её на кусочки.
   - Я не крал! - заспорил Валерка.
   - Потому что не успел, - сказала девушка, - или не смог. Силёнок-то ещё маловато, чтобы поднять такую махину.
   Валерка потупился.
   - Ведьмы очень не любят, когда их подарки ломают. Особенно, если их ломают не те, кому они предназначались. Они забывают про таких мальчиков и девочек. И провинившиеся дети так и остаются капризными, непослушными, глупыми, неряшливыми, злыми мальчиками и девочками. И чтобы подрасти забытым детям приходится разыскивать ведьм самостоятельно, а это весьма непросто.
   С последним словом девушка в искрящемся платье исчезла. Валерка нехотя взглянул на развалины замка. Их тоже не оказалось на месте. На газоне разлилась грязная лужа, из которой торчали мутные, обгрызенные льдинки.
   Только теперь Валерка почувствовал, что его пальцы продолжают сжимать обрезок трубы. Он размахнулся и зашвырнул его за кусты, а потом ринулся домой. Валерка не мог смотреть ни на грязную лужу, ни на солнце, безжалостно подсмеивавшееся над тем, кому всю жизнь суждено оставаться маленьким мальчиком.
   * * *
   - В расчёте, - услышал Павлик голос ветра, возвращаясь в ведьмин лес.
   Он завертелся по сторонам, стараясь разглядеть хоть что-нибудь в наступившей тьме.
   - Идите за мной, - голос ветра звучал уже не над головами, а справа.
   Четвёрка друзей медленно пробиралась среди толстенных стволов. Заковыристые корни выворачивались из земли, так и норовя подвернуться под ноги.
   - Сюда, - время от времени подавал голос Южный Ветер.
   Наконец, деревья расступились, и друзья выбрались то ли на узенькую дорогу, то ли на широкую тропинку.
   - Вот она, дорога, - прогудел ветер, взмывая в небеса и набирая прежнюю мощь. Холод снова продрал Павлика с головы до ног.
   - Теперь я с вами прощаюсь, - сказал Ветер. - Дальше вас поведёт музыка. Слушайте её звучание. Не теряйте. Если удержите мелодию, то придёте куда обещано.
   Просвистел последний порыв и ветер унёсся на север.
   - По моему, я её слышу, - сказал Валерка. - Мелодию.
   Павлик напряг слух. Действительно, музыка витала в воздухе, словно где-то впереди и выше кто-то спрятал маленький приёмник. Мелодия была медленной, грустной, но не заунывной, наоборот, ласковой. Струны гитары вели тему, уступая связующие моменты клавишным. Изредка вступала труба, выводя протяжный проигрыш. И нескончаемо повторялась четвёрка тихих, но отчётливых ударов, задавая темп и ритм.
   - Мне одно не нравится, - напряжённо сказал Миха. - Ничего не известно наверняка. Случайности, случайности, случайности. Мы постоянно бредём по чьим-то подсказкам или по собственным догадкам.
   - В этом что-то есть, - отозвался Борис. - Подумай сам. Когда ты не знаешь, как надо, то делаешь так, как тебе кажется лучше. По догадкам и подсказкам. Разве не правда? Случайности тем и хороши, что могут вывести из самых безвыходных ситуаций. Если не стоять и не ждать. Только упусти шанс, как тебе его уже никогда не поймать.
   - Чего теперь спорить, - пробурчал Миха. - Идти надо. Что там у нас дальше?
   - Поворот, - шёпотом подсказал Павлик, боясь заглушить еле слышимую музыку. - Как нам его не пропустить?
   - Запускай часы, - ответил шёпотом Борис. - Они отсчитают время.
   Павлик вытащил подарок судьбы и, прижав его почти к самым глазам, определил, в какой из капель скопился песок. Он перевернул футляр и увидел, как песок с тихим шорохом посыпался вниз.
   Следуя за музыкой, друзья продвигались по тропинке всё дальше и дальше. Оказалось, что лес наполнял зеленовато-голубой свет, в котором вполне можно было ориентироваться.
   * * *
   Первым их увидел Миха.
   - Глянь-ка, - сказал он, то ли Валерке, чуть не уткнувшемуся ему в спину, то ли Борису.
   Метрах в пятнадцати справа от тропинки виднелись ворота. Из них ощутимо сквозило.
   - Прохладные Врата? - спросил Борис.
   Никто не ответил. Если уж великий специалист по Воротам теряется в догадках, то что можно добавить простым смертным?
   - Ну, - радостно выдохнул Миха, - добрались.
   Он сошёл с тропинки и направился к воротам. Самые обыкновенные ворота, которые часто встретишь в деревне. Деревянный короб. Треугольный навес, доски которого заканчивались выпиленными кругляшками. И две створки из досок, посеребрённых временем. Створки были чуть раскрыты. Струя холодного воздуха пробивалась из этой щели. Но за воротами не виднелось ничего удивительного. Тот же тёмный лес, неярко озарённый зеленовато-голубым сиянием.
   - Сюда, сюда, - шелестело вокруг. Манило и звало к воротам в иной мир, в котором жили самые настоящие ведьмы.
   - Песок закончился, - сказал Павлик, когда тень ворот упала на них. Да и можно ли это было назвать тенью? Просто сияние перед воротами отсутствовало, словно ворота и в самом деле отбрасывали тень.
   - Дай посмотреть, - сказал Миха и, получив часы, долго всматривался в верхнюю каплю.
   - Ничего не видать, - признался он. - Но нам щас без разницы. Вот ворота, за ними ждёт ведьма.
   Вспомнив громадную уродину, шедший впереди Павлик тут же сбавил скорость. А перед воротами и вовсе остановился, не решаясь пройти в щель или распахнуть створки пошире.
   - Слабо? - презрительно спросил Миха.
   - Почему слабо? - прошептал Павлик.
   - Дак чё встал-то? Иди тогда. Может, зря мы тебя взяли? Может тебе домой надо? Баиньки там, то-сё, режим дня, всё такое.
   - Нельзя ждать, - поддержал друга Борис. - Упустим шанс. Если не можешь, уступи дорогу.
   Наполнившись негодованием, Павлик ввинтился в щель.
   И исчез.
   Да и сами ворота вдруг стали исчезать. Валерка хотел броситься за Павликом, но Миха жёстким рывком, удержал его на месте.
   - Может это и не Прохладные Врата вовсе, - задумчиво произнёс Валерка. На них не написано. Не каждые ворота со сквозняком являются Прохладными Вратами. Но часы? Песок-то закончился. Значит, нам сворачивать сюда...
   - А не кончился песок, - перебил его Борис, вертевший в руках часы, полученные от Михи. - Просто остановился.
   Теперь уже можно было разглядеть, что струйка песка действительно остановилась, словно застыла, не желая отсчитывать время неправильного пути.
   * * *
   Друзья оторопело смотрели, как то, что им казалось Прохладными Вратами, бледнеет и растворяется. Сквозь створки уже нетрудно было разглядеть контуры ближайших кустов. Напоследок странная конструкция вывернулась закорючкой дорожного знака "Извилистая дорога" и бесследно растаяла.
   Валерка на всякий случай подбежал к месту катастрофы и руками ощупал весь воздух, надеясь, что Врата просто стали невидимыми, но ничего не обнаружил.
   - Ну и где твой шанс? - рассердился Миха на Бориса. - А кричал-то, кричал. Случайности помогут. Случайности выведут из самых безвыходных положений.
   - Видимо они не только выводят, - вздохнул Борис. - Видимо, случайности могут и завести в эти самые безвыходные положения.
   Но никакие случайности не могли вернуть ни Павлика, ни странные Ворота, оказавшиеся совсем не Прохладными.
   - Выбираться надо, - мрачно сказал Миха после долгого молчания.
   - А Павлик? - робко спросил Валерка.
   - Найдём ведьму, попросим, чтобы вернула нам Пашку.
   - А если ведьма выполняет только одно желание?
   - Ну дак что теперь? Всю жизнь тут торчать?
   Валерка, не получивший ответа на свой вопрос, смолк. Эстафету принял Борис.
   - Мелодии не слышно, - сказал он.
   Миха прислушался.
   - Точняк, - согласился он. - Пора пилить обратно на дорогу.
   Валерка подумал, что они не найдут теперь никакой дороги и навсегда останутся посреди тёмной чащи, накрытой ночным небом. Чащи, где происходят совсем не те приключения, какие хотелось.
   К его удивлению дорога нашлась.
   - Пошла музыка, - заметил Миха, потирая правое ухо.
   И в самом деле, мелодия вернулась. Невидимые музыканты где-то далеко касались клавиш электрооргана. Звенели струны гитары. Слышались ритмичные вступления ударника. Грустная мелодия вилась средь тёмных деревьев и указывала верную дорогу.
   - Потопали, - невесело скомандовал Миха.
   С первым шагом песок разморозился и тонкая струйка продолжила сыпаться в нижнюю каплю. Поредевшая компания медленно пробиралась по извилистой тропинке навстречу ведьме. Валерка думал о Павлике и о том, куда его могло занести. Борис просчитывал, каким образом можно заставить ведьму выполнить два желания, а если повезёт, то и вернуть их хотя бы к остановке автобуса встречного маршрута. О чём думал Миха, никому было неведомо. Он просто шагал впереди, раздвигая длинные ветви, тянущиеся через тропу, и поджидал отстававшую парочку.
   - Приготовьтесь, - скомандовал Борис. - Песок почти закончился. Теперь уже по-настоящему.
   Валерка напрягся. Миха сбавил скорость.
   - Стоп! - сказал Борис и замер. Замерли и Миха с Валеркой, опасаясь сделать неверный шаг и раствориться в ночи, как это произошло с Павликом. Борис осторожно повернулся. Миха тоже вертел головой, силясь отыскать проход среди ветвей.
   - Без выигрыша, - признался он после тщательного осмотра.
   - Сюда, - махнул рукой Борис.
   Под кустом шиповника темнела невысокая пещерка.
   - Ага, - воспротивился Миха. - Шиповник! Обдерёмся все.
   Борис не ответил и нырнул в чёрную дыру. Валерка мигом юркнул за ним. Оставшись в одиночестве, Миха потоптался, смущённо кашлянул и последовал за друзьями. Колючки немилосердно царапали незащищённые руки, а тонкие ветки с хрустом ломались и застревали в густой Михиной шевелюре.
   Он не мог сказать, сколько времени прошло, пока впереди не сверкнула алая искорка. Огонёк разгорался и превратился в костёр, пылающий посреди небольшой полянки. Между двух дубов приютился низенький домишко с остроконечной башенкой. На шпиле медленно ворочался зубастый череп, изъеденный ржавчиной.
   Без лишних разговоров Миха перемахнул через алое пламя, в два прыжка подскочил к крыльцу, взлетел по ступенькам и толкнул дверь, изукрашенную резными узорами. Скрип немилосердно резанул уши. Валерка и Борис поспешили за Михой, скрывшимся внутри.
   Их взгляду предстала небольшая на уютная комнатка. Примерно четверть её занимала печь. В углу пряталась массивная кровать. Центр комнаты отхватил круглый стол. У стен громоздились шкафы, тумбочки и этажерки, забитые пыльными горшками, бутылочками и тёмными предметами непонятного предназначения. На стенах везде, где только возможно, были втиснуты полочки. Их наполняли стеклянные посудины, странно знакомые, словно похищенные из школьной химической лаборатории.
   Но домик пустовал. Никто не вскочил и не поприветствовал незваных гостей. И даже не вытолкал их в спину.
   - Будем ждать, - распорядился Миха. - Когда-нибудь ведьма вернётся.
   - Не факт, - сказал умный Борис и весьма неохотно продолжил. - Встречи с ведьмой нам никто не обещал.
   - Это ещё почему?
   - Вспомни текст. А найдёшь, так узнаешь, где ведьма живёт. Мы и узнали. Но никто не обещал, что перед нами появится ведьма и выполнит хотя бы одно наше желание.
   * * *
   Оказавшись в темноте и одиночестве, Павлик не стал ни кричать, ни звать на помощь, ни плакать. Он просто забрался под раскидистые лапы ближайшей ели и уселся, сжавшись в комок, на покрывало слежавшейся хвои.
   Павлик ждал, что сейчас кто-нибудь придёт и съест его. Так всегда бывает в сказках, если герой сворачивает с правильного пути. Поэтому в сказках всегда говорится о трёх братьях. Первые двое вечно сделают всё не так, и третьему приходится исправлять, добывать, сражаться, чтобы получился счастливый конец. Очень часто первые два брата к середине сказки оказываются лежащими с отрубленными головами в каком-нибудь овраге, дожидаясь, когда младший брат принесёт им живую воду. Павлик представил себя с отрубленной головой. Так и будет он валяться до скончания веков, потому что нет у него ни старшего брата, ни младшего. А папа, даже когда вернётся из командировки, не найдёт ведьмин лес. Он даже не знает, где останавливается сумеречный автобус. И объявят Павлика по радио без вести пропавшим.
   А может Павлика съедят? Волк, например. Или суровый медведь. Или кабан со злющими крохотными глазками и огроменными клыками. Но хуже всего, если съест Павлика злой колдун. Почему это хуже всего, Павлик объяснить не мог. Он просто знал и всё. И ему очень не хотелось, чтобы злой колдун отыскал его под этой ёлкой. Наверное, Павлик для него будет выглядеть новогодним подарком.
   Павлик вздрогнул. Кто-то стоял рядом с елью. Мальчик впился взором в землю, искренне надеясь, что если он не встретиться глазами с разыскавшим его, то никто и никогда Павлика не увидит.
   Неизвестный не уходил.
   Павлик продолжал смотреть в землю.
   Хруст веточек показал, что неизвестный не стоял на месте, а кружил у ёлки. Наверное, выбирал, откуда лучше напасть на Павлика.
   Интересно, а Миха бы так же сидел, уткнувшись в землю? Вряд ли!
   Вдохновлённый примером Михи, Павлик вскинул голову и даже осмелился раздвинуть еловые лапы. У ёлки стояла высокая девушка. На ведьму она не походила. По крайней мере лицом. Её платье светилось во тьме и переливалось миллионами блёсток. С замиранием сердца Павлик понял, что это та сердитая особа из Валеркиного кошмара.
   - Вылезай, - предложила девушка.
   Павлик вздохнул и выбрался на опушку.
   - А теперь пойдём.
   - Куда? - спросил Павлик, хотя всё равно бы не стал спорить с живущей в ведьмином лесу и позволил бы увести себя куда угодно. Ведь сбившемуся с пути положено лежать с отрубленной головой или быть съеденным. Почему-то Павлику казалось, что эта девушка не станет его есть. Значит, остаётся голова. Павлик решил, что когда увидит меч, то обязательно произнесёт прощальную речь. Он даже придумал начало: "Дорогие россияне, позвольте высказать вам свои искренние соболезнования в связи..." Но дальше дело пока не продвигалось.
   - К твоим друзьям, - сказала девушка. - Иногда я делаю подарки. Тебе я подарю возвращение на верный путь.
   - Вот ведь, - расстроился Павлик, совершенно забыв про свой испуг. - А я думал, что подарок - это какая-нибудь вещичка. Или книга. Или резиновые сапоги, хотя какой же это подарок, но всё равно...
   - Подарком может быть что угодно, - не согласилась девушка. - Песня, поэма, проникновенный взгляд. Но если ты хочешь конкретную вещь, то выбери сам.
   Лес вокруг озарился радужными сполохами. Из земли полезли вещи. Разные-разные. Набор фломастеров, долгожданный плейер, футболка с белым номером "99", модель танка, россыпь игральных карт... Всего и не перечислишь.
   - Забирай любую, - предложила девушка. - Забирай, и попрощаемся.
   Павлик уже почти протянул руку к плейеру, но передумал. Девушка уйдёт. А сидеть под ёлкой в ожидании злого колдуна страшновато. Что с плейером, что без него. Павлик замотал головой. Сияние померкло и вещи растворились во тьме.
   - Вот видишь, - улыбнулась девушка, - теперь ты понял, что даже самая желанная вещь не всегда бывает лучшим подарком. А я не дарю бесполезные подарки, хотя смысл моих даров понять очень сложно, ведь я - Фея Странных Подарков.
   В тёмной дали сверкнул огонёк.
   - Уже скоро, - махнула фея в ту сторону.
   Павлик кивнул и больше не произнёс ни слова, пока они не подошли к костру, возле которого топтались Миха, Борис и Валерка.
   * * *
   Валерка отступил за Михину спину, словно появившаяся незнакомка, которая привела Павлика, была самым страшным существом во вселенной.
   Борис наоборот обрадовался.
   - Вот и ведьму просить не надо, - просиял он. - На одном желании сэкономили.
   - Я не ведьма, - сообщила Фея Странных Подарков.
   - Как не ведьма? - опешил Миха, - а чего ж мы тогда тут ждём? И зачем вы сюда пришли, раз не ведьма.
   - Чего ждёте - это уж ваши дела, - подмигнула Фея и улыбнулась. - А мне просто захотелось посмотреть на тех, кому Продавец Снов сбагрил три залежавшихся кошмара. А может мне захотелось сделать подарок кому-нибудь из вас, ведь я - Фея Странных Подарков.
   - А чего сразу - сбагрил, - рассердился Миха. - У нас был честный обмен. Вещий сон и три кошмара в обмен на наши три сна.
   - Вещий сон вы могли получить вместе с кошмарами без всякой доплаты, сказала Фея. - Ведь срок годности этих кошмариков подходит к концу. А у продавца снов ничего не пропадает. Приходится ему пользоваться ими самому, если не успевает вручить кому-то другому.
   Уяснив, что обмен получился невыгодным, Миха начал менять тему.
   - С этими кошмарами одни непонятки, - хмуро заметил он. - У меня-то ладно. Гнилой кошмар. Достался бы кому, ужас. Хорошо ещё, мне никто молоток в руку не сунул. Поубивал бы всех. А вот у Пашки... Притащить что-нибудь изо сна - это ж замечательно!
   - Не всё, что можно притащить из сна, приносит счастье.
   - А у Валерки?
   - Там всё просто. Кошмар вынудил его выдать тайну. Я думаю, продавец снов не очень-то желал, чтобы хоть одна из его тайн раскрылась.
   Миха замолк. Фея оглядела собравшуюся компанию и сказала:
   - Ну, раз уж в гости к ведьме вы не попали, то приглашаю вас к себе.
   Никто не успел ни обрадоваться, ни возразить. Все уже стояли на совершенно другой, идеально круглой поляне. Белые стволы берёз озаряли её тусклым призрачным светом.
   * * *
   - Присаживайтесь, - по мановению руки на поляне вырос стол в форме пятиконечной звезды. Из чёрной дыры в самой его середине показался бриллиант с тысячами граней, каждая из которых переливалась особым, неповторимым светом. По лицам друзей запрыгали радужные зайчики. Только над феей были не властны разноцветные сполохи. Она продолжала светиться неярким серебристым сиянием.
   Фея Странных Подарков остановилась у самого широкого и длинного луча. Друзья опустились на низенькие, невероятно мягкие табуреточки около верхушек остальных четырёх.
   - Тебе, как я помню, чай с лимоном? - обратилась фея к Павлику.
   - Да, - кивнул Павлик, - а откуда вы знаете?
   Фея не ответила, а перед Павликом из пустоты возник круглый стакан в золотом подстаканнике с изогнутой ручкой и резными отверстиями по бокам. Такие подают в поездах. От стакана к небу вихрился дымок, и Павлик подумал, что сейчас согреется. На поверхности плавала половинка лимонной дольки. У Павлика аж свело зубы в приятном предвкушении кислоты.
   - А пива дадите? - поинтересовался Миха.
   - Пива не дам, - бесстрастно отозвалась волшебница.
   - Тогда квасу, - распорядился Миха и, получив пузатую кружку, немедленно отхлебнул оттуда.
   Перед Борисом появилась маленькая чашечка дымящегося кофе. Только перед Валеркой стол по-прежнему пустовал.
   - А ты что? - спросила Фея Странных Подарков.
   - Мне ничего не надо, - еле слышно ответил Валерка.
   - Вот уж нет, - не согласилась Фея. - Ты у нас сегодня главный герой, и я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обделённым хотя бы в этом.
   После некоторого раздумья перед Валеркой образовалась пол-литровая пластмассовая бутылка "Фанты". Он даже не стал открывать её.
   Наступила минутная пауза. Позвякивала ложечка Бориса, размешивающего сахар. Да Павлик своей ложкой остервенело перемалывал лимон.
   - Всё ещё не растёшь? - спросила Фея Валерку.
   Тот кивнул.
   - И всё ещё считаешь это несправедливым? - последовал новый вопрос.
   Валерка замер, но удар принял на себя Миха.
   - А чё, справедливо разве? - сказал он. - Валерка ещё не самый плохой. Я вон таких козлов видал, а ничего, растут себе, как миленькие.
   - Ты тоже так считаешь? - Фея пристально смотрела на Валерку.
   Валерка чуть заметно кивнул.
   - Конечно, - неожиданно согласилась Фея. - Есть и похуже. Помнишь свой вездеход?
   Валерка напрягся. Вездеход он, конечно же, помнил. Вездеход с синим днищем и красной кабиной, впереди которой вращались стволы встроенного пулемёта, подсвеченные лампочками, спрятанными в глубине. Вездеход с мигающими фарами и подфарниками. Вездеход с самой настоящей картой боевых действий, закреплённой на пульте управления. Вездеход, в который надо вставить две толстых батарейки, чтобы он ездил по комнате. Или по асфальту на зависть всему двору, потому что ни у кого во дворе не было такого вездехода. Да что во дворе! Во всём городе! Такие не продавались ни в одном магазине. Его привёз папа из-за границы, когда ездил на свой симпозиум. Валерка не знал, что такое симпозиум, но наверняка, это была неплохая штука, если там можно было купить такой вездеход.
   И вот вездеход пропал. Валерка не помнил, то ли он ненароком оставил его на улице, то ли спрятал дома так хорошо, что даже сам не мог отыскать. Вездеход исчез и не обнаруживался и месяц, и другой, и третий. Нет, Валерку не выдрали так, что он сидеть бы недели две не мог. И уши ему не надёргали, как Сеньке Любушкину. Но по тяжёлому взгляду папы Валерка отлично понимал, что если папа и поедет ещё раз на симпозиум, то никакого вездехода Валерке уже не светит.