Дарси Эмма. Натали

   Имя, прозвучавшее в трубке, не могло отвлечь Натали от нарастающего наслаждения.
   – Шерон! Здравствуйте! – проговорила она, задыхаясь.
   – Я рада, что застала вас дома, – отвечал дружелюбный голос. – Я уже звонила несколько раз, но никто не снимал трубку. Я даже забеспокоилась. Чем вы были заняты?
   – Разными делами, – еле выговорила Натали. То, что делал Дамиан, настолько ее захватывало, что она ничего не соображала. – Прекрати! – прошептала она. – Это мой издатель!
   – Скажи ей, что на тебя накатило вдохновение.
   Вот черт! Но она его любила. Глубоко вздохнув, Натали собралась с мыслями.
   – Я уезжала на несколько дней, – объяснила она своей издательнице. – Моя память восстановилась, и я собираюсь снова начать работу.
   – Разве ты работаешь? – пробормотал Дамиан. Ритм его движений становился чересчур энергичным, и оставалось только надеяться, что кровать все выдержит, не издав ни звука.
   – Это замечательно! У меня есть для вас еще одно предложение, если, конечно, оно вас заинтересует.
   – Ах, как хорошо!
   – Это только прелюдия, – пообещал Дамиан, глядя на нее смеющимися глазами.
   – Может быть, вы сможете приехать ко мне сегодня утром? – спросила Шерон.
   – Я подумаю. – Прикрыв трубку рукой, Натали зашептала: – Смогу ли я сегодня встретиться с издателем?
   – Возможно... возможно... – Теперь уже Дамиан никак не мог сконцентрировать внимание на своих же словах.
   – Возможно, – повторила Натали уже в трубку.
   – Рукопись у меня, – продолжала Шерон. – Еще одна детская книга; но мне хотелось бы все обсудить с вами.
   Волны наслаждения подбирались все блп же и ближе к цели.
   – Ну, если, например... через час?.. Тогда я смогу приехать.
   – Я думаю, что ты сможешь приехать раньше, – вставил Дамиан.
   – Прекрасно! До встречи.
   – Спасибо, Шерон.
   Телефонная трубка выпала из рук Натали в тот момент, когда ее захлестнула волна блаженства, обещанного Дамианом.
   Потом они вместе плескались под душем.
   Дамиан предложил подбросить ее в издательство, а пока с удовольствием наблюдал за тем, как она одевалась перед встречей с Шерон. Уже в машине Натали подумала о следующем свидании.
   – Мы с тобой сегодня еще увидимся? – спросила она, отметив про себя, что Дамиан одет по-деловому.
   – Я думаю, мы должны вместе поужинать сегодня вечером, иначе мы умрем с голоду. – Глаза его снова сверкнули. – Как, ты сможешь в половине восьмого?
   Она засмеялась.
   – Примчусь на всех парусах.
   Теперь было уже не время сообщать о ребенке. Но вот вечером... Беспредельное счастье захлестнуло душу Натали... Эта ночь будет самой прекрасной в ее жизни!

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

   Словно на крыльях влетела Натали в издательство, чувствуя себя на вершине успеха и предвкушая новый творческий заказ. И только когда она вышла из кабины лифта на том этаже, где находился кабинет Шерон, ее душевный подъем претерпел небольшой срыв.
   Как раз на этом месте она прошлый раз повстречала женщину в желтом костюме. Сомнения не было в том, что она ее уже где-то видела – знакомая незнакомка была тогда в черном. Что-то печальное было связано с образом этой женщины в воспоминаниях Натали. Может, она была одной из тех, с кем флиртовал Бретт?
   Отбросив подозрения, Натали попыталась размышлять трезво. Какими судьбами Бретт мог общаться с высокопоставленной дамой издательского мира? Не могла же она сама их познакомить. Да к тому же только после смерти Бретта она стала бывать в этом издательстве.
   Тут что-то другое.
   Сообщив секретарше о назначенной встрече, Натали проследовала в кабинет издателя. Шерон встретила ее, как всегда, дружелюбно, и они тут же занялись делом. Сюжет книги, которую ей предложили иллюстрировать, представлял собой описание фантастического полета на неведомую планету. Внешний вид обитателей планеты и их образ жизни давали волю воображению художника-иллюстратора, и Натали тут же загорелась творческим энтузиазмом при мысли о предстоящей работе.
   Шерон определила количество цветных иллюстраций, которыми хотела украсить будущую книгу. Кроме того, она планировала особый эскиз для твердого переплета, с тем чтобы внешний вид издания был красочным и завлекательным. Шерон не сомневалась, что книга будет иметь коммерческий успех.
   Поверив в творческий потенциал Натали, Шерон приступила к обсуждению нового контракта.
   – Полагаю, вам следует повысить гонорар за эту работу.
   – Я не возражаю, – усмехнулась Натали.
   – Сейчас мы подсчитаем на компьютере.
   Наблюдая за пальцами Шерон, Натали не переставала изумляться, с какой быстротой можно извлечь нужную информацию из этой умной аппаратуры.
   Тут она вспомнила, что Бретт как раз и занимался вопросами компьютеризации. И вот теперь компьютеры царствовали повсюду.
   – Давно ли появились эти умные машины в вашем издательстве? – спросила она.
   Шерон взглянула на нее с удивлением.
   – Да, теперь мы не знаем никаких хлопот.
   – Сколько лет тому назад вы установили здесь компьютеры? – решила уточнить Натали, выговаривая слова пересохшими губами.
   – Как раз когда я начала здесь работать, примерно года два назад.
   – А вы не помните тех людей, которые занимались установкой?
   Сверкнув ясными глазами орехового цвета, Шерон сказала:
   – Как же, как же! Двое совершенно потрясающих парней. Но я, к сожалению, не завязала с ними знакомства.
   – А как называлась фирма?
   – «Си-Си-Эс».
   Значит, это были Дамиан, Бретт и Энн Смит, подумала Натали.
   – Что-нибудь не так?
   – Нет, все в порядке. – Натали пыталась улыбнуться, но ей помешал поток воспоминаний, внезапно затопивший пробелы в памяти.
   Женщина в черном.
   Траурная одежда.
   Воскреснувшие образы утраченного прошлого возникли перед ней.
   Похороны.
   Энн Смит – это та женщина, которая заливалась слезами, оставлявшими Дамиана равнодушным, хотя он должен был бы утешать ее, если говорил правду.
   Все припомнилось: Райн, Бретт и Энн Смит – на вершине скалы, Дамиан скользит вниз по склону. Энн Смит – единственный свидетель того... как Райн упал вниз... как Бретт не смог его удержать и сам последовал за ним в пропасть.
   Энн рассказывала, что Райн побежал за мячиком. Но что же в таком случае делали они с Бреттом, если допустили, чтобы Райн от них убежал?
   Все это было очень странно: ведь она воспитывала мальчика послушным и осторожным; озорством он не отличался и всегда слушался старших. Хоть он и любил играть в мяч, но не стал бы из-за этого бросаться со скалы, а позвал бы папу, чтобы тот достал ему мячик.
   – Натали, что с вами?
   Голос Шерон заставил ее очнуться.
   – На вас лица нет, – заметила Шерон с беспокойством. – Вы бледны, точно призрак.
   И в самом деле – призраки обступили Натали.
   – Я немного ослабела, извините меня. Я так торопилась, что не успела позавтракать.
   – Простите, мне следовало предложить вам кофе. Как вы пьете, с молоком и сахаром?
   – Да, пожалуйста, один кусочек сахара.
   – Сейчас я приготовлю кофе и принесу печенье.
   – Благодарю вас.
   Шерон быстро поднялась и вышла. Радуясь тому, что она осталась ненадолго одна со своими горькими мыслями, Натали тем не менее старалась изо всех сил выбросить их из головы.
   Энн Смит – начальница Шерон, и именно она поручила Шерон сотрудничать с Натали. Встреча с Энн Смит в этом здании произошла случайно.
   Странно, что эта женщина рискнула пригласить Натали для работы в издательстве. Ведь она наверняка не хотела вспоминать о трагедии, участницей которой вольно или невольно стала. Была ли она виновна?
   Если да, то, вероятно, угрызения совести толкнули ее к тому, чтобы хоть как-то загладить свою вину. Шерон рассказывала, что, когда Энн Смит увидела эскиз Натали и прочла имя художницы, она тут же велела заключить с ней контракт. Возможно, эта женщина решила так: мать потеряла ребенка, пусть хотя бы творческая работа поможет ей справиться с горем.
   А может быть, она искренно заинтересовалась эскизами Натали и считает ее талантливой художницей? Шерон, например, понравились ее работы.
   Как бы узнать всю правду? Но, с другой стороны, зачем копаться в прошлом, когда у нее есть будущее? Это ужасно – вновь испытать боль от потери сына! Все равно его не вернуть, у нее будет другой ребенок.
   А Дамиан? Ведь она поверила ему. И вот снова сомнения. Дамиан поклялся, что Энн была его дамой на том пикнике, а вовсе не подругой Бретта. И Натали поверила. Во всяком случае, Энн знала обоих мужчин; возможно, она отправилась в горы в качестве дамы Дамиана, но нравился ей другой.
   Всю ли правду рассказала она Дамиану о случившемся на вершине скалы? Верит ли он ей сам? Такие трагедии происходят мгновенно, говорил Дамиан. Он говорил об этом с уверенностью, хотя и не видел ничего собственными глазами.
   Что касается Энн Смит... можно ли верить ее словам?
   В кабинет вернулась Шерон, неся поднос с кофе и печеньем, и продолжила разговор о контракте. Слушая вполуха и потягивая кофе, Натали продолжала исподволь думать об Энн Смит... Она приняла все предложенные условия, и Шерон обещала на следующий день послать договор на подпись.
   – Вот и прекрасно, – заявила Шерон.
   – Я тоже так думаю, – согласилась Натали.
   – Разрешите тогда, я вас провожу.
   – Не беспокойтесь, со мной все в порядке, – заверила ее Натали. В ее голове созрел план, и она не хотела, чтобы Шерон стала свидетелем его осуществления.
   Ее встреча с Энн Смит будет не деловой. Поблагодарив Шерон за кофе, Натали сказала с улыбкой:
   – Я приложу все усилия, чтобы моя работа вас удовлетворила.
   – Я в этом не сомневаюсь.
   Издатель и художница расстались, довольные состоявшейся встречей, и Натали пошла по коридору к столу секретаря.
   Предполагая, что Энн Смит не пожелает ее видеть, Натали решила не мытьем, так катаньем проникнуть в ее кабинет. Должна же она узнать правду о гибели сына.
   – Я бы хотела увидеть госпожу Смит, – обратилась она к секретарше.
   Та, мило улыбнувшись в ответ, объявила:
   – Госпожа Смит очень занята. Вам придется записаться к ней на прием. Если хотите, я позвоню ее личному секретарю.
   – Я прошу вас сообщить немедленно госпоже Смит, что госпожа Хэйс хочет ее видеть сейчас. Я не могу ждать: дело касается смерти моего ребенка.
   Пораженная секретарша пробормотала:
   – Хорошо, сейчас.
   Результат последовал незамедлительно. Появилась другая секретарша, которая проводила Натали в кабинет начальства.
   Энн Смит приняла ее, стоя у своего письменного стола. Она и шагу не сделала к ней навстречу. Женщины скрестили враждебные взгляды, и Натали не без злорадства заметила на красивом лице Энн Смит некоторое замешательство.
   На сей раз на ней был костюм зеленого цвета, эффектно оттенявший темные волосы и глаза. Натали не обратила внимания на элегантный наряд Энн – в ее памяти она оставалась облаченной в траур.
   – Чем я могу вам помочь, госпожа Хэйс? – Вежливый вопрос сопровождался приглашением сесть.
   – Я бы хотела знать правду о гибели моего сына, – ответила Натали напрямик, не собираясь садиться, поскольку хозяйка кабинета продолжала стоять.
   – Все, что я могла рассказать, я рассказала во время судебного заседания. Сожалею, но мне нечего добавить...
   – Вы сказали неправду.
   Энн Смит подняла тонкие дуги бровей.
   – Это очень серьезное обвинение.
   – Кто остановил мяч, который должен был упасть вниз со скалы?
   На щеках Энн зардели два красных пятна.
   – А я и не знала, что кто-то остановил мяч.
   – А вам не кажется странным, что мяч находился в рюкзаке Райна, когда полиция вернула мне его вещи?
   – Я вас не понимаю...
   – Я знаю, что вы лжете.
   – Нам следует здесь поставить точку, госпожа Хэйс. Знать и доказать – это разные вещи.
   – Вам придется отвечать перед правосудием, госпожа Смит, – заявила Натали, надеясь сбить с толку свою оппонентку.
   Красивые темные глаза Энн враждебно сверкнули.
   – Я предстану перед судом, если это потребуется, и понесу наказание, если я его заслужила.
   – Вас могут отправить на эшафот.
   Смит прищурилась, готовясь нанести опасный удар.
   – А вы никогда не узнаете, как вам повезло, – решительно произнесла Энн. – У вас есть друг – Дамиан Чандлер... И вы рискуете потерять его... навсегда.
   – Расскажите мне правду, госпожа Смит.
   – Я не могу.
   – Что там случилось на вершине скалы?
   – На свете есть только один человек, который может сказать правду.
   – Вы – этот человек.
   – Нет.
   – Кто же тогда?
   – Дамиан Чандлер.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   Натали поняла, что больше она ничего не сможет вытянуть из Энн Смит. Утверждение Энн, что только Дамиан знает правду о гибели Райна, потрясло ее. Значит, он утаил от нее правду, не рассказал, где находился во время несчастного случая.
   А может, дело не в том, что он прикрывал Бретта, может, Дамиан сам в какой-то мере виновен в случившемся? Или оставшиеся в живых сговорились не раскрывать всей правды о трагедии?
   Мысль о том, что придется вовлекать Дамиана во все тонкости дознания причин гибели ее сына, страшила Натали, хотя она подозревала, что Энн Смит говорила неправду. Все равно риск потерять Дамиана действительно был.
   Дело не в том, что для Натали было важно мнение Энн Смит в этом вопросе. Она и сама знала, каким верным другом был Дамиан. А какой он необыкновенный возлюбленный!.. Ни при каких условиях не поставит она под угрозу свою любовь.
   Но несмотря на то, что она внушала себе мысль о непричастности Дамиана к постигшему ее горю, ей все же хотелось узнать истинную причину несчастья: только тогда она успокоится и сможет смотреть в будущее с надеждой.
   Что, если поговорить об этом за ужином? Ей совсем не хотелось одеваться празднично, сначала она должна выяснить все о гибели Райна.
   Дамиан обещал заехать за ней в половине восьмого, значит, домой он возвращается часов в шесть. Натали было уже не до ужина, она не могла ждать до половины восьмого.
   В четверть седьмого она нажала кнопку звонка на двери его квартиры. И через несколько мгновений Дамиан открыл дверь, крайне удивившись ее появлению. Вероятно, он как раз переодевался – на нем был тот же халат, в котором он появился утром.
   – Я должна была приехать, Дамиан, – поторопилась объясниться Натали.
   – Что-нибудь случилось? – спросил он, тревожно сдвинув брови.
   Натали ощутила тот же самый странноватый запах, который ее неприятно поразил утром, хотя Дамиан еще не успел побриться. Но она отбросила все мелкие подозрения в сторону, решив перейти к главному.
   – Могу я войти?
   Он замялся в дверях и еще больше нахмурился.
   Из гостиной донесся женский голос.
   – Приготовить тебе коктейль, дорогой?
   Голос Лин!
   И тут другая страшная догадка потрясла Натали: пахло духами Лин. В это утро, когда он даже не пригласил ее войти, от него пахло теми же духами. И теперь... после их свидания!..
   Сердце сжалось, и мороз пробежал по коже. Она взглянула Дамиану в глаза.
   – Ты не мог подождать и месяца? – горестно воскликнула Натали, удрученная тем, что доверилась ему всей душой, а он... как он мог так поступить?
   Дамиан сжал губы и протянул к ней руку.
   Отпрянув, Натали бросилась бегом к лифту и нажала на кнопку. Двери раздвинулись.
   – Натали!..
   Голос Дамиана звенел в ушах, но она вскочила в кабину, и двери задвинулись. Как могла она предстать перед злорадным взглядом Лин! Натали не желала выслушивать никаких оправданий. Возможно, он вернулся к Лин из-за ее капризов, но после их утренней встречи и предстоящего свидания... нет, такого простить нельзя!
   Подбежав к лифту, Дамиан нажал на кнопку, не позволившую кабине двинуться с места. Двери снова раздвинулись. Глаза его гневно сверкали.
   – До каких же пор, черт побери, ты будешь меня подозревать?! – возмущенно воскликнул он. – Я не Бретт. Женщина, находящаяся в моей квартире, – моя бывшая жена. Она называет всех мужчин «дорогой», так принято в ее кругу.
   Слезы смущения и недоумения наполнили глаза Натали.
   – Но она... ты...
   – Пойдем ко мне, ты должна с ней встретиться.
   Наконец-то Натали поняла, что Дамиан тут ни при чем, он просто попал в неловкое положение. Терпение его лопнуло, и, взяв Натали за руку, он повел ее в квартиру.
   Она покорно шла за ним, испытывая беспокойство от предстоящей встречи с Лин. Закрыв входную дверь, Дамиан привел Натали в гостиную, где она замерла на месте.
   Лин сидела возле бара, потягивая мартини, словно у себя дома. На ней была мужская рубашка большого размера, волосы растрепаны, будто она только что встала с постели. Лин улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки, Натали не ответила ей улыбкой.
   Сделав шаг вперед, Дамиан попытался перекинуть мост дружбы между враждующими сторонами:
   – Натали, это – Лин...
   – А мы вчера уже встречались, – поспешила сообщить бывшая жена Дамиана. Поставив стакан, она поднялась со стула, сладко потягиваясь и демонстрируя свою фигуру – мужская рубашка была надета на голое тело. Тонкая ткань соблазнительно облегала округлые формы груди и бедер.
   Дамиан сурово смерил ее глазами.
   – Ты мне ничего не сказала о встрече.
   Лин пожала плечами и простерла к нему руки.
   – Но, дорогой, ничего хорошего в нашей встрече не было. Я думаю, единственное положительное – это то, что Натали не считает тебя скрягой. Я же, напротив... – тут она взяла Дамиана под руку, – восхваляла тебя, как могла. Я действительно тобой восхищаюсь.
   Натали почувствовала, как волосы зашевелились у нее на голове от этих кошачьих ухваток.
   Дамиан резко освободил свою руку.
   – Я не знаю, что ты тут разыгрываешь, Лин, но мне все это не нравится. Ты лучше скажи Натали, почему ты находишься в моей квартире.
   Однако Лин не сдавалась:
   – Натали знает, дорогой, что я порвала с Джулианом и снова перешла к тебе; она в курсе дела. Нечего на меня дуться. Натали, как женщина, все понимает.
   Переведя глаза на Натали, Дамиан строго спросил:
   – Ты что-нибудь поняла?
   Итак, Лин ее обманула. И Дамиан хорош: не сообщил ей, что бывшая жена перебралась к нему. Но может быть, для этого есть веская причина? Ясно одно: близости между ними нет, Лин разыгрывает комедию, но он не одобряет этой игры.
   – Твоя бывшая жена сообщила мне, что вы собираетесь вновь вступить в брак, – сказала Натали.
   – Ни черта подобного! – решительно заявил Дамиан. – Поэтому ты и спрашивала меня о ней сегодня утром?
   – Да.
   – Значит, ты мне не поверила. – Его глаза смотрели с упреком.
   – Нет, поверила. Прости мне мои сомнения, но когда я услышала ее голос и почувствовала запах ее духов...
   – Это она надушила мой халат, вылила целый флакон; я еще не успел отдать его в стирку. – Бросив леденящий взгляд на Лин, Дамиан, стиснув зубы, произнес: – Ну и стерва же ты, Лин! Стерва, каких мало!
   – Это почему же? Потому, что у меня есть силы и возможности добиваться того, чего я хочу? – Она гордо вскинула голову. – Нам, Дамиан, с тобой было хорошо, и опять будет неплохо.
   – Наш поезд ушел, и ты знаешь об этом.
   Лин бросила взгляд на соперницу.
   – Но ведь ты позволил мне пожить у тебя.
   – Мне просто стало жалко тебя. – Дамиан криво улыбнулся. – Напрасно я тебя пожалел: ты жалишь руку, которая тебя кормит.
   – Ты не прав, Дамиан. Я сделаю для тебя все, что ты только пожелаешь...
   – Но мне от тебя ничего не нужно. Я уже давно перестал ждать от тебя каких-либо благ.
   – Я подарю тебе ребенка...
   – Брось эти штучки!
   Лин мотнула головой в сторону Натали.
   – Она тебя не любит, а я подарю тебе не одного, а много детей. У нас с тобой будет большая семья.
   На скулах Дамиана заходили желваки.
   – Иди и оденься. Я хочу, чтобы ты покинула мой дом навсегда. И больше ко мне не приходи!
   – Вот дурак! Если ты...
   – Убирайся немедленно, – скомандовал он. – Или я соберу твои манатки, и ты будешь одеваться на лестнице.
   Бросив на Натали злобный взгляд, Лин направилась в другую комнату. Пока дверь за ней не захлопнулась, Натали и Дамиан хранили молчание. Глаза Дамиана вызывающе сверкнули.
   – Лин появилась в субботу вечером, – сообщил он. – У нее произошла стычка с любовником, пришла вся в синяках. Попросила приютить ее, пока не найдет квартиру. Ночевала в кабинете, можешь проверить.
   – Я не сомневаюсь в твоих словах, – спокойно произнесла Натали.
   Сжав губы, он покачал головой.
   – Лин специально все подстроила, чтобы ты ее здесь застала. А ты и в самом деле попалась на удочку.
   – Но мне и в голову не приходило, что она у тебя. Я явилась сегодня утром потому... – Натали не хотела сообщать о беременности, пока Лин была в его квартире. Глядя на него молящим взглядом, она продолжала: – Я плохо спала ночью, к утру поняла, что виновата перед тобой. Я хочу быть с тобой всегда.
   Он внимательно смотрел на нее.
   – Я не мог понять, зачем ты пришла. Ты ведь заявила, что дашь мне месяц сроку. А Лин была здесь... я решил, что ты заподозрила самое худшее...
   – Я и вправду заподозрила самое худшее, – смущенно призналась Натали.
   Он покачал головой с сожалением.
   – Глупо было рассказывать Лин о тебе. Я-то думал таким путем от нее отделаться, но я не знал...
   – Я все поняла, – осторожно вмешалась Натали, – можешь не объяснять. Если б мы были вместе, этого не произошло бы.
   – Но почему ты пришла сейчас? Неужели после нашей встречи сегодня утром ты продолжаешь сомневаться во мне?
   Выражение его глаз заставило Натали устыдиться своего поступка, из-за которого он попал в неловкое положение.
   – Прости меня, Дамиан, за то, что я сомневалась в тебе. – И она невольно приблизилась к нему. – Клянусь, я пришла не для того, чтобы проверять тебя. Мне в голову не приходило, что Лин здесь. Я и думать о ней забыла. – Положив руки ему на грудь, она глядела на него с мольбой. – Я больше не сравниваю тебя с Бреттом.
   Взяв ее за руки, Дамиан сказал:
   – Мы должны верить друг другу.
   – Однако доверие должно быть взаимным, – укорила его Натали. – Если б ты мне сказал, что Лин у тебя...
   – Да, ты права. Я... – Он тяжело вздохнул. – Когда же, наконец, я вылечу тебя от той боли, которую Бретт тебе причинил? Они услышали, как хлопнула дверь; появилась Лин с надменной ухмылкой на лице. Оказывается, она еще не ушла.
   – Ах, как трогательно!
   – Будь здорова, Лин, – вежливо сказал Дамиан.
   Направляясь к выходу, она злорадно проговорила:
   – Должна вам сообщить, что я и с Бреттом переспала, и могу заверить, что как любовник он гораздо интереснее тебя, Дамиан. – Переведя взгляд зеленоватых глаз на соперницу, она добавила: – Вы ведь со мной согласны, не правда ли?
   – Ведьма! – гневно воскликнула Натали.
   – Сука! – закричал Дамиан.
   Не дожидаясь новых «комплиментов», Лин удалилась, хлопнув еще раз дверью.
   Смущенная ее цинизмом и новым подтверждением неверности Бретта, Натали произнесла, краснея:
   – Это неправда, Дамиан.
   – Лин в своем репертуаре, – сказал он с отвращением. – Как всегда врет: Бретт никогда с ней ничего не имел.
   – Откуда ты знаешь?
   – Он сказал мне об этом, когда мы с Лин разошлись. Она пыталась заманить его в свои сети, но он поклялся, что не запутался в них. Наша дружба ему была дороже.
   – И ты поверил?
   – Да, Бретт не стал бы рисковать нашей дружбой из-за такой безделицы. Ведь для него флирт был пустячком.
   – Зато отношениями со мной он вовсе не боялся рисковать, – заметила Натали с болью. – Ты для него значил гораздо больше, чем я.
   – Натали... – Дамиан вздрогнул. – Бретт нуждался во мне, но он дорожил и тобой. Сексом он прикрывал чувство неполноценности. Ты же была единственной женщиной, с которой он считался.
   Натали и сама понимала это, но легче от этого не становилось. Если б не Райн, она бы ушла от Бретта и ничто на свете не заставило бы ее вернуться к нему.
   – Я презирал его за то, что он вытворял у тебя за спиной, – продолжал Дамиан. – Я хотел отобрать у него тебя, я так мечтал об этом...
   Тут он сжал губы и постарался придать лицу спокойное выражение, потом улыбнулся.
   – Зачем говорить о прошлом? Что было, то было.
   – Не совсем так.
   Натали замялась, размышляя, стоит ли ворошить прошлое. Но разве желание знать правду может повредить? Недоверие рождает новое недоверие. Если б Дамиан рассказал ей, что Лин у него в квартире... если б она сама рассказала, что встречалась с его бывшей женой... Все недосказанное – сомнительно.
   – Я видела сегодня Энн Смит, – выпалила Натали, желая поскорее покончить совсем, что ее мучило. – Я спросила ее, что тогда произошло на вершине скалы, до того как Райн упал в пропасть. Я, Дамиан, не поверила басне о мячике.
   Он закрыл глаза, как бы желая вычеркнуть из памяти наплывшие картины прошлого.
   – И что она сказала? – вяло спросил он.
   – Она мне посоветовала спросить тебя – по ее словам, только ты знаешь правду.
   Отпустив ее руки, Дамиан подошел к окну, выходившему на океан. Несколько мгновений он глядел в окно, плечи его ссутулились, словно на них навалилась непомерная тяжесть. Затем он выпрямился и повернулся к ней.
   Лицо его выражало отчаяние, и сердце Натали сжалось, предчувствуя недоброе.
   – Я обманул тебя в тот день, Натали: я и правда прикрывал Бретта. Но делал это ради тебя, хотел избавить от лишних страданий. Но в гибели Райна Бретт не виновен; виновен я.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ