Страница:
Всякий раз, когда ему удавалось заработать немного денег, юноша клал в конверт сто найра и отправлял его вместе со следующей запиской;
Дорогая Она! В Голливуде все только о тебе и говорят. Когда же ты наконец начнешь сниматься в кино? С нетерпением жду твоего появления на экране. Надеюсь, что вложенные в конверт деньги помогут тебе в достижении цели.
С любовью и восхищением, Стивен Спилберг.
P. S. Никому не рассказывайте о том, что я смотрю исключительно нигерийские фильмы.
Или:
Дорогая Она! Мы с волнением предчувствуем, что вы станете величайшей кинозвездой. К сожалению, старая добрая Англия уже далеко не та, какой являлась раньше, и мы можем предложить вам лишь эту скромную сумму. Пожалуйста, заходите в Букингемский дворец, если вновь окажетесь в наших краях.
Искренне ваша, королева Великобритании.
– Ты такой милый, – сказала Она Мальборо, прочитав письмо от королевы.
– Не понимаю, о чем ты, – ответил он.
Однажды утром, когда Мальборо шел на базар купить еды к завтраку, он увидел множество полицейских, палками прогоняющих торговцев из-под эстакады. У тех не было времени забрать с собой все товары, и они заворачивали в простыни то, что могли утащить. На земле валялись раздавленные фрукты и видеомагнитофоны. Полицейские орали на торговцев, не желая слушать их жалобы и доводы. Тем временем рабочие собирали разбросанные электронные часы и прочие вещицы и кидали их в кузов грузовика.
– Что происходит? – спросил Мальборо продавца маниоки.
– Правительство решило, что базар становится рассадником насилия в нашем городе. Его должны убрать. Местные бизнесмены очень недовольны. Всех торгующих погонят отсюда, а пустующее место выложат кирпичом. Под эстакадой построят сооружение с местами для парковки автомобилем. Тебе придется переехать, Мальборо.
Юноша в панике позвонил мистеру Бунду.
– Знаю, знаю. Мой надежный информатор слишком поздно сообщил новость. Немедленно приходи в офис.
Мальборо прибежал в офис на Балогунском базаре. Задыхаясь и страшно потея, присел на бархатный диван.
– Думаю, нам придется расстаться с рынком, Мальборо. Ранним утром я беседовал по телефону с Кинглордом Бомбатой. По его мнению, ничего сделать нельзя. Если правительство пошло на такое дело, оно уже не отступит. Не захотят потерять лицо. Место, на котором находился базар, обнесут уродливой кирпичной стеной. Какая беда постигла нас, Мальборо. Нам было здесь так хорошо.
Юноша неуверенно кивал.
– В то же время, – продолжал Бунду с театрально-трагическим выражением лица, – мистер Бомбата рассматривает происшествие как вторжение правительства в сферу его личных интересов и собирается дать ему должный отпор. Уверен, ты представляешь, какие деньги мы теряем в силу этих причин. Такое не должно повториться. Согласен?
– Ну конечно, мистер Бунду.
– Спасибо за поддержку, Мальборо. – Мистер Бунду положил руку на его плечо. – Ты являешься столпом нашей организации. Я бы сказал, источником огромной силы.
Он открыл ящик, вынул от туда пистолет и положил его на стол.
– Нам известно имя уполномоченного, ответственного за эти дела, и мы знаем о гнусных мотивах, которыми он руководствовался, противясь устремлениям мистера Бамбуты. Если он избежит наказания, наша организация потеряет лицо. Я решил, что ты должен убить его. Нет другого человека, кому я мог бы доверить такую почетную миссию, Мальборо. Ты покончишь с ним сегодня вечером.
Юноша в ужасе смотрел на босса.
– Но такая миссия… грозит мне смертью! Человек, проникший в дом уполномоченного с оружием в руках, никогда не выйдет оттуда живым.
– Я позабочусь об охране, Мальборо. Ты не встретишь противодействия. Не беспокойся.
– Мистер Бунду, вы сделали мне много хорошего, однако при всем уважении к вам я все же считаю, что такое дело не для меня. Я далеко не меткий стрелок и вообще практически не держал в руках огнестрельное оружие. Не уверен, что у меня получится.
– Позволь тогда напомнить тебе, что все мы попали в переплет по твоей вине. Ты не справился с работой. И поскольку ты так заговорил и требуешь от меня неких объяснений, я буду откровенен с тобой. Пойми, смерть от охранников уполномоченного не идет ни в какое сравнение с теми страданиями, какие ждут тебя в случае отказа. Кинглорд Бомбата страшен в гневе. Я же даю тебе возможность реабилитироваться в его глазах.
Мальборо продолжал смотреть прямо перед собой, пытаясь оценить ситуацию, в которую угодил.
– Боюсь, это все, что мы хотели сказать друг другу. Теперь ступай.
Охваченный страхом Мальборо вернулся домой, сразу же задернул шторы, лег на кровать и с головой накрылся одеялом, ища успокоения в полной темноте. Она принесла ему воды и стала петь веселые песни, чтобы как-то развлечь его. А Мальборо то забывался кошмарным сном, то просыпался, и к нему тотчас возвращались страхи. Под утро ему явилась сотканная из легкого шелка Асаби, и он с облегчением устремился к ней.
– Асаби, мне так страшно. Я не в силах убить человека.
– Мальборо, ты должен исполнить свой долг. Крепись!
– Сделаю все, как ты скажешь. Сам я уже не могу ясно мыслить и принимать решения. Но прошу тебя, открой мне тайну, должен ли я умереть. Неужто мне суждено потерять тебя, Ону и жизнь?
– Ничего не страшись, Мальборо. Мы вскоре увидимся.
Он проснулся в полной темноте. Она спала рядом с ним.
Юноша потряс ее.
– Дай поспать, – пробормотала девушка.
– Потом поспишь. Мне нужно идти. Хочу поцеловать тебя на прощание.
Мальборо поцеловал Ону в лоб и долго смотрел на нее.
– Ты станешь великой кинозвездой, Она. Я в этом уверен.
Мальборо подошел к двери, открыл ее, а потом обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на девушку.
– Всегда помни…
Однако он не знал, как закончить фразу. Юноша вышел на улицу, ощущая в душе присутствие смерти. Он увидел, что под эстакадой на месте прежнего базара уже построена стена высотой почти в три метра. Строители работали с невероятной скоростью. Еще через день-два стена поднимется до свода идущей по верху дороги, и вскоре все забудут, что когда-то на этом месте шумел большой базар.
На мототакси он доехал почти до самого дома уполномоченного, а потом пошел пешком. Небрежно покуривая сигарету, Мальборо прогуливался в тени деревьев и подыскивал подходящее место, где можно было пробраться к особняку. Вдруг откуда ни возьмись появился человек и крепко взял его за руку. Это был охранник уполномоченного. Мальборо приготовился к борьбе.
– Не волнуйтесь, сэр. Мистер Бунду все предусмотрел. Охрана к вашим услугам. Сюда, пожалуйста.
Он провел юношу через ворота, а потом по дорожке. Суровые люди с автоматами Калашникова в руках доверительно кивали им. Охранник открыл перед Мальборо парадную дверь.
– Удачи! – Он улыбнулся юноше, как бы подбадривая его.
– Спасибо, – чуть слышно поблагодарил Мальборо. Юноша на цыпочках пересек мраморный вестибюль.
Далее шли веранда, спальня и приемная. Мальборо заглянул за дверь и увидел уполномоченного, сидящего за письменным столом и читающего газету. Он вынул пистолет и, зажав его в дрожащих руках, прицелился в свою жертву. А ничего не подозревающий хозяин дома лениво перелистывал страницы. Как можно стрелять в человека, мирно читающего газету?
Мальборо кашлянул. Уполномоченный оторвался от чтения и посмотрел на вошедшего через бифокальные очки. Разумеется, он был удивлен, однако повел себя довольно спокойно. Снял очки, положил их на письменный стол, несколько принужденно улыбнулся Мальборо, привстал и указал рукой на диван.
– Садитесь, пожалуйста.
В этот миг Мальборо спустил курок.
Грохот выстрела походил на рев бури, пуля проделала маленькое аккуратное отверстие во лбу уполномоченного, и тот бесшумно упал на пол. Мальборо тупо смотрел на него: человек как-то сразу уменьшился в размерах, рубашка выехала у него из брюк. Казалось, эхо выстрела навсегда повисло в доме, и тишина, царившая там до того, уже никогда не вернется. Мальборо не мог отвести взгляда от убитого и вдруг увидел, как из-за его уха на мраморный пол упала единственная капелька крови. Она тотчас растеклась по полу и превратилась в цветок. Идеальная кровавая орхидея расцвела прямо у головы мертвеца. Однако юноша не мог более терять времени даром. К тому же ему показалось, что он слышит зовущий его голос: «Мальборо!» И он пошел на зов вверх по лестнице. В спальне на кровати в благопристойной позе лежала женщина и рассматривала фотографии. Это была Асаби.
– Асаби, что ты здесь делаешь?
– Ложись со мной, Мальборо. Ты сегодня на славу потрудился.
– Я больше не понимаю тебя, Асаби.
– Приляг. Ты, наверное, очень устал.
Утомленный юноша лег рядом с приятно пахнущей женщиной и взглянул на снимки, которые она держала в руках.
– Они валялись здесь, Мальборо, – сказала она.
Старые фотографии. Молодой сенатор, гордо позирующий перед фотоаппаратом, люди, танцующие на веранде и среди деревьев, сенатор обнимает женщину, губы которой накрашены до жути знакомой помадой… Да ведь это его мать! Вот она обнаженная лежит на той же кровати, где теперь находится он!
Мальборо посмотрел на Асаби и вскрикнул:
– Не может быть!
Она окинула его продолжительным взглядом и сказала:
– Не стоит делать поспешных выводов. Твоя мать была красавица. Возможно, у нее были и другие мужчины.
Она ласково поцеловала его, а потом вдруг посерьезнела.
– Мне кажется, тебе пора идти, Мальборо. Будь начеку. Не стоит оставаться в этом доме. Уходи.
Она проводила юношу до двери, и тут он пришел в себя. Выйдя на веранду, он увидел, что дом окружают полицейские. Тогда Мальборо перелез в соседний сад и каким-то образом скрылся.
Нельзя сказать, что Мальборо полностью отдавал отчет в своих действиях, когда решил перелезть через высокую стену под эстакадой и спрятаться на площадке. Еще за минуту до того, как совершить такой поступок, у него и мыслей об этом не было, просто не хотелось возвращаться домой. Что он мог рассказать Оне о происшедших событиях? Умолчать же он тоже не имел права. Не лучше ли находиться где-нибудь подальше, когда за ним придут полицейские? Даже если ищейки ничего не знают, кто-нибудь да наведет их на него. Кто и какую роль играл в этом деле? Теперь Мальборо не был ни в чем уверен.
Такие мысли роились в его голове, когда он перелезал через стену и устраивался в темноте на площадке, где валялись раздавленные овощи и поломанные аудиокассеты. Тем не менее его действиями явно руководили некие высшие силы. Встало солнце и осветило юношу, лежащего на земле. Пришли рабочие достраивать стену у эстакады. Мальборо не мог сдвинуться с места и лишь наблюдал за происходящим со стороны. У него все еще оставалось время для побега. Он мог позвать одного из строителей, попробовать перелезть через стену. Там еще оставался небольшой промежуток для сообщения с внешним миром. Однако Мальборо был занят своими мыслями и чувствовал: прежде чем вернуться к нормальной жизни, ему необходимо осознать нечто очень важное. Возможно, юноша даже с нетерпением ждал, когда отверстие будет полностью заделано и он окажется в полной тишине и покое, столь необходимых ему для расширения сознания.
Когда брешь заделали, знакомый гомон Балогунского базара стал едва слышен, и даже машины, проезжающие по эстакаде над его головой, не производили большого шума. Вид уходящих ввысь кирпичей странным образом успокаивал и способствовал мыслительному процессу. Только временами он не мог сдержать себя и громко кричал: «Она, ты станешь великой кинозвездой!»
В зале ожидания аэропорта вдруг отчаянно зазвенел сотовый телефон. Один из пассажиров, смущаясь, начал шарить по карманам и наконец извлек светящуюся, надрывающуюся вещицу и прекратил попурри из Баха, Моцарта и «Аббы». Сказав «алло», он тотчас покинул сидящих в кружок людей и быстро пошел по направлению к окну, выговаривая кому-то по ходу: «Нет! Я уже оставил вам сообщение! Разве вы его не получали?»
Он смотрел в темноту за окном, раздавал подчиненным указания, объяснял им что-то, находил компромиссы – и таким образом стал единственным из пассажиров, который увидел, как приземляется на поле небольшой реактивный самолет. Увлеченный деловым разговором, человек прищурился и под светящейся в отдалении аркой увидел, что из самолета вышли трое мужчин и одна женщина. Они поздоровались с встречающими их людьми и сели в заранее поданный лимузин. Свет фар разогнал темноту ночи, и автомобиль умчался прочь.
Никто больше этого не видел. Пассажиры не стали дожидаться, пока бизнесмен закончит телефонный разговор, и новый рассказчик начал свою историю без него.
Асфальтовый гребень
Кукла
1.1. Ребенком, живя в Осаке, Юкио стоял перед трудным выбором. Порой ему хотелось стать компьютерным гением. Уже через минуту он мечтал о славе великого художника. Частенько мальчик представлял себя прославленным бейсболистом или астронавтом. Однако у него не хватало решимости остановиться на чем-то одном.
1.2. Юкио изучал биохимию и после окончания высшего учебного заведения получил работу в токийской компании «Новартис». Он работал усерднее, чем его коллеги, и вскоре был повышен в должности. Визитные карточки он менял так же часто, как и рубашки. И каждая новая впечатляла больше, чем предыдущая.
1.3. Когда «Новартис» обратилась в консалтинговую фирму «Маккинси» для проверки своего товарооборота и получаемых доходов, а также рыночной стратегии, Юкио попросили установить повседневный контакте присланным консультантом. Вот как ему доверяли.
Он не ожидал, что консультант будет выглядеть так привлекательно. Явившись на первую встречу, Юкио просто опешил. Минако сидела в зале заседаний совета директоров, одетая в синий костюм от «Берберри», шитый перламутром, и являла собой само спокойствие и уравновешенность. Женщина глядела главному бухгалтеру прямо в глаза. Она была очень красива.
1.4. Отец Минако не желал их свадьбы и не скрывал этого.
Прошло немало времени, прежде чем Юкио узнал от невесты, что её отец сам Йосихара Йонекава, ведущий о Японии застройщик частной собственности. Это открытие напугало Юкио. Оказывается, его будущий тесть построил большинство самых высоких зданий в Токио. Он превратил такие районы, как Минатоку, которые лет пятьдесят назад все еще оставались сельской местностью, в оживленный городской центр. Он владел торговыми центрами и башнями-офисами, элитными многоквартирными домами и культурными центрами.
А Юкио происходил из самой обыкновенной семьи.
Однако невеста стремилась к свадьбе не меньше, чем жених.
– На Юкио можно положиться, – уговаривала она отца. – Когда-нибудь он станет большим человеком. Посмотри, он уже многого достиг. И несмотря на то, что происходит Юкио из простой семьи, он умеет вести себя в высшем обществе. Даже ты этого не станешь отрицать.
Господин Йонекава в конце концов дал свое согласие. Он сказал Юкио:
– Я хотел найти дочери более достойную партию. Принимая во внимание родословную нашей семьи, мою дочь никак нельзя назвать заурядной девушкой. Полагаю, что рядом с ней должен находиться значительный мужчина. – Юкио стоял в середине большого кабинета господина Йонекавы, чувствуя себя словно мальчик, которого застали в классе за мастурбацией. – Однако дети порой преподносят отцам всякие сюрпризы и разочаровывают их. Моя дочь приняла решение, и я больше не стану чинить ей препятствия. Теперь я все сказал. Надеюсь, ты всегда будешь чувствовать ответственность по отношению к моей семье.
Он покинул комнату, и Юкио поклонился в сторону пустого дверного проема.
1.5. Господин Йонекава относился к числу решительных людей. После разговора он уже считал Юкио своим зятем, уважительно относился к нему и вел с ним после ужина продолжительные беседы об истории страны и о бизнесе. Он организовал шикарную свадьбу, и хотя члены семейства Юкио не имели ничего общего с богатыми и наделенными властью гостями, господин Йонекава обращался к ним с большим почтением. Он купил для молодоженов красивый дом в Дзиюгаоке.
Юкио пребывал на верху блаженства, к тому же он видел, как счастлива Минако.
2.1. Возможно, подсознательно Юкио постоянно чувствовал некий предел своих возможностей.
Он тратил всю энергию ради достижения честолюбивых целей, добиваясь постоянного продвижения по службе в рамках крупной международной компании. Пока что он довольно проворно перепрыгивал со ступени на ступень, иногда перескакивая сразу через две. До той поры, пока не встретил Минако, которая назвала его успешным человеком.
Однако, став семьянином, Юкио понял, что его успех довольно ничтожен. Что такое зарплата, в конце концов? Она является компенсацией, которую дает ему компания за усердный труд. Деньги, разумеется, всегда пригодятся, однако теперь, после женитьбы, если бы ему в силу каких-то причин и задержали зарплату, Юкио не испытал бы серьезных финансовых трудностей. В конечном счете он не владел чем-то таким, что постоянно увеличивало его состояние. А вот все знакомые Минако имели значительную собственность. Компании, заводы, землю, здании… Даже сама Минако, партнер в «Маккинси», владела частью компании. Когда она и её друзья сидели за столом в шикарном доме, какого Юкио никогда не смог бы позволить себе купить, и болтали о покупке собственности или фирм, словно речь шла о книгах или носках, Юкио ругал себя за отсутствие воображения.
К счастью, он еще молод, обладает здравым смыслом и способен осознать свои ошибки.
2.2. Юкио начал размышлять о составлении своего бизнес-плана. Сначала он ничего не говорил Минако, решив хорошенько все обдумать и рассмотреть под всевозможными углами. Чем больше молодой человек думал, тем чаще волнение охватывало его. Целые дни Минако проводил в офисе компании, отыскивая различные цифры и проекты в Интернете, с трудом заставляя себя отвечать людям, приходящим к нему по тем или иным вопросам. Положение, занимаемое им в компании, давало Юкио доступ к ценной рыночной засекреченной информации, которую он сосредоточенно изучал. Он задерживался на работе до десяти или даже одиннадцати часов вечера, составляя пространные тексты о своих будущих доходах и прикидывая требования, необходимые для сбора капитала и обеспечения трудовых ресурсов.
Уходя домой, его босс заглядывал через стеклянную перегородку в кабинет Юкио н видел, что тот сидит в темноте, и лишь бледно-голубой свет от монитора «Тошиба» отбрасывает мертвенное сияние на его лицо. «Правильно мы сделали, что повысили этого сотрудника в должности», – думал босс.
2.3. Юкио пригласил Минако на ужин в один тихий ресторанчик, который ей всегда нравился. Минако проводила на работе еще больше времени, чем её муж, пренебрегая даже уик-эндами, и они уже несколько недель практически не разговаривали друг с другом. Она рассказала ему о проекте, над которым работала для компании «Сони»: долгосрочная стратегия, направленная на борьбу с дешевыми нелицензионными копиями аудио– и видеозаписей, которые подрывали бизнес компании. Минако излагала все очень подробно и толково. Её рассказ, сдобренный уместной долей мягкого юмора, звучал весьма увлекательно. Юкио очень повезло с женой.
И он завел разговор о своем плане. Молодой человек очень волновался, ибо к тому моменту уже был полностью во власти новых идей и хотел убедить Минако в правильности своего выбора. В конце концов, она ведь не только его жена, но и консультант фирмы «Маккинси».
Минако задавала проницательные вопросы, на которые у него не всегда имелись убедительные ответы. Она внимательно и терпеливо слушала его, а потом прерывала и говорила: «Откуда ты взял такие цифры?» Или: «Все выглядит очень здорово, но почему же никто раньше не додумался до этого?» Минако требовала четкого обоснования каждого предложения и выработки сценария выполнения плана, который может потерпеть полное фиаско.
Юкио считал, что уже закончил исследования, и его не устраивали лишь некоторые мелкие детали. Однако Минако, подобно хитрому аисту, точно попадающему клювом в рыбу и извлекающему сверкающую, сопротивляющуюся добычу из воды, указывала ему на тот или иной недостаток, который он не мог толком объяснить.
Дорогая Она! В Голливуде все только о тебе и говорят. Когда же ты наконец начнешь сниматься в кино? С нетерпением жду твоего появления на экране. Надеюсь, что вложенные в конверт деньги помогут тебе в достижении цели.
С любовью и восхищением, Стивен Спилберг.
P. S. Никому не рассказывайте о том, что я смотрю исключительно нигерийские фильмы.
Или:
Дорогая Она! Мы с волнением предчувствуем, что вы станете величайшей кинозвездой. К сожалению, старая добрая Англия уже далеко не та, какой являлась раньше, и мы можем предложить вам лишь эту скромную сумму. Пожалуйста, заходите в Букингемский дворец, если вновь окажетесь в наших краях.
Искренне ваша, королева Великобритании.
– Ты такой милый, – сказала Она Мальборо, прочитав письмо от королевы.
– Не понимаю, о чем ты, – ответил он.
Однажды утром, когда Мальборо шел на базар купить еды к завтраку, он увидел множество полицейских, палками прогоняющих торговцев из-под эстакады. У тех не было времени забрать с собой все товары, и они заворачивали в простыни то, что могли утащить. На земле валялись раздавленные фрукты и видеомагнитофоны. Полицейские орали на торговцев, не желая слушать их жалобы и доводы. Тем временем рабочие собирали разбросанные электронные часы и прочие вещицы и кидали их в кузов грузовика.
– Что происходит? – спросил Мальборо продавца маниоки.
– Правительство решило, что базар становится рассадником насилия в нашем городе. Его должны убрать. Местные бизнесмены очень недовольны. Всех торгующих погонят отсюда, а пустующее место выложат кирпичом. Под эстакадой построят сооружение с местами для парковки автомобилем. Тебе придется переехать, Мальборо.
Юноша в панике позвонил мистеру Бунду.
– Знаю, знаю. Мой надежный информатор слишком поздно сообщил новость. Немедленно приходи в офис.
Мальборо прибежал в офис на Балогунском базаре. Задыхаясь и страшно потея, присел на бархатный диван.
– Думаю, нам придется расстаться с рынком, Мальборо. Ранним утром я беседовал по телефону с Кинглордом Бомбатой. По его мнению, ничего сделать нельзя. Если правительство пошло на такое дело, оно уже не отступит. Не захотят потерять лицо. Место, на котором находился базар, обнесут уродливой кирпичной стеной. Какая беда постигла нас, Мальборо. Нам было здесь так хорошо.
Юноша неуверенно кивал.
– В то же время, – продолжал Бунду с театрально-трагическим выражением лица, – мистер Бомбата рассматривает происшествие как вторжение правительства в сферу его личных интересов и собирается дать ему должный отпор. Уверен, ты представляешь, какие деньги мы теряем в силу этих причин. Такое не должно повториться. Согласен?
– Ну конечно, мистер Бунду.
– Спасибо за поддержку, Мальборо. – Мистер Бунду положил руку на его плечо. – Ты являешься столпом нашей организации. Я бы сказал, источником огромной силы.
Он открыл ящик, вынул от туда пистолет и положил его на стол.
– Нам известно имя уполномоченного, ответственного за эти дела, и мы знаем о гнусных мотивах, которыми он руководствовался, противясь устремлениям мистера Бамбуты. Если он избежит наказания, наша организация потеряет лицо. Я решил, что ты должен убить его. Нет другого человека, кому я мог бы доверить такую почетную миссию, Мальборо. Ты покончишь с ним сегодня вечером.
Юноша в ужасе смотрел на босса.
– Но такая миссия… грозит мне смертью! Человек, проникший в дом уполномоченного с оружием в руках, никогда не выйдет оттуда живым.
– Я позабочусь об охране, Мальборо. Ты не встретишь противодействия. Не беспокойся.
– Мистер Бунду, вы сделали мне много хорошего, однако при всем уважении к вам я все же считаю, что такое дело не для меня. Я далеко не меткий стрелок и вообще практически не держал в руках огнестрельное оружие. Не уверен, что у меня получится.
– Позволь тогда напомнить тебе, что все мы попали в переплет по твоей вине. Ты не справился с работой. И поскольку ты так заговорил и требуешь от меня неких объяснений, я буду откровенен с тобой. Пойми, смерть от охранников уполномоченного не идет ни в какое сравнение с теми страданиями, какие ждут тебя в случае отказа. Кинглорд Бомбата страшен в гневе. Я же даю тебе возможность реабилитироваться в его глазах.
Мальборо продолжал смотреть прямо перед собой, пытаясь оценить ситуацию, в которую угодил.
– Боюсь, это все, что мы хотели сказать друг другу. Теперь ступай.
Охваченный страхом Мальборо вернулся домой, сразу же задернул шторы, лег на кровать и с головой накрылся одеялом, ища успокоения в полной темноте. Она принесла ему воды и стала петь веселые песни, чтобы как-то развлечь его. А Мальборо то забывался кошмарным сном, то просыпался, и к нему тотчас возвращались страхи. Под утро ему явилась сотканная из легкого шелка Асаби, и он с облегчением устремился к ней.
– Асаби, мне так страшно. Я не в силах убить человека.
– Мальборо, ты должен исполнить свой долг. Крепись!
– Сделаю все, как ты скажешь. Сам я уже не могу ясно мыслить и принимать решения. Но прошу тебя, открой мне тайну, должен ли я умереть. Неужто мне суждено потерять тебя, Ону и жизнь?
– Ничего не страшись, Мальборо. Мы вскоре увидимся.
Он проснулся в полной темноте. Она спала рядом с ним.
Юноша потряс ее.
– Дай поспать, – пробормотала девушка.
– Потом поспишь. Мне нужно идти. Хочу поцеловать тебя на прощание.
Мальборо поцеловал Ону в лоб и долго смотрел на нее.
– Ты станешь великой кинозвездой, Она. Я в этом уверен.
Мальборо подошел к двери, открыл ее, а потом обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на девушку.
– Всегда помни…
Однако он не знал, как закончить фразу. Юноша вышел на улицу, ощущая в душе присутствие смерти. Он увидел, что под эстакадой на месте прежнего базара уже построена стена высотой почти в три метра. Строители работали с невероятной скоростью. Еще через день-два стена поднимется до свода идущей по верху дороги, и вскоре все забудут, что когда-то на этом месте шумел большой базар.
На мототакси он доехал почти до самого дома уполномоченного, а потом пошел пешком. Небрежно покуривая сигарету, Мальборо прогуливался в тени деревьев и подыскивал подходящее место, где можно было пробраться к особняку. Вдруг откуда ни возьмись появился человек и крепко взял его за руку. Это был охранник уполномоченного. Мальборо приготовился к борьбе.
– Не волнуйтесь, сэр. Мистер Бунду все предусмотрел. Охрана к вашим услугам. Сюда, пожалуйста.
Он провел юношу через ворота, а потом по дорожке. Суровые люди с автоматами Калашникова в руках доверительно кивали им. Охранник открыл перед Мальборо парадную дверь.
– Удачи! – Он улыбнулся юноше, как бы подбадривая его.
– Спасибо, – чуть слышно поблагодарил Мальборо. Юноша на цыпочках пересек мраморный вестибюль.
Далее шли веранда, спальня и приемная. Мальборо заглянул за дверь и увидел уполномоченного, сидящего за письменным столом и читающего газету. Он вынул пистолет и, зажав его в дрожащих руках, прицелился в свою жертву. А ничего не подозревающий хозяин дома лениво перелистывал страницы. Как можно стрелять в человека, мирно читающего газету?
Мальборо кашлянул. Уполномоченный оторвался от чтения и посмотрел на вошедшего через бифокальные очки. Разумеется, он был удивлен, однако повел себя довольно спокойно. Снял очки, положил их на письменный стол, несколько принужденно улыбнулся Мальборо, привстал и указал рукой на диван.
– Садитесь, пожалуйста.
В этот миг Мальборо спустил курок.
Грохот выстрела походил на рев бури, пуля проделала маленькое аккуратное отверстие во лбу уполномоченного, и тот бесшумно упал на пол. Мальборо тупо смотрел на него: человек как-то сразу уменьшился в размерах, рубашка выехала у него из брюк. Казалось, эхо выстрела навсегда повисло в доме, и тишина, царившая там до того, уже никогда не вернется. Мальборо не мог отвести взгляда от убитого и вдруг увидел, как из-за его уха на мраморный пол упала единственная капелька крови. Она тотчас растеклась по полу и превратилась в цветок. Идеальная кровавая орхидея расцвела прямо у головы мертвеца. Однако юноша не мог более терять времени даром. К тому же ему показалось, что он слышит зовущий его голос: «Мальборо!» И он пошел на зов вверх по лестнице. В спальне на кровати в благопристойной позе лежала женщина и рассматривала фотографии. Это была Асаби.
– Асаби, что ты здесь делаешь?
– Ложись со мной, Мальборо. Ты сегодня на славу потрудился.
– Я больше не понимаю тебя, Асаби.
– Приляг. Ты, наверное, очень устал.
Утомленный юноша лег рядом с приятно пахнущей женщиной и взглянул на снимки, которые она держала в руках.
– Они валялись здесь, Мальборо, – сказала она.
Старые фотографии. Молодой сенатор, гордо позирующий перед фотоаппаратом, люди, танцующие на веранде и среди деревьев, сенатор обнимает женщину, губы которой накрашены до жути знакомой помадой… Да ведь это его мать! Вот она обнаженная лежит на той же кровати, где теперь находится он!
Мальборо посмотрел на Асаби и вскрикнул:
– Не может быть!
Она окинула его продолжительным взглядом и сказала:
– Не стоит делать поспешных выводов. Твоя мать была красавица. Возможно, у нее были и другие мужчины.
Она ласково поцеловала его, а потом вдруг посерьезнела.
– Мне кажется, тебе пора идти, Мальборо. Будь начеку. Не стоит оставаться в этом доме. Уходи.
Она проводила юношу до двери, и тут он пришел в себя. Выйдя на веранду, он увидел, что дом окружают полицейские. Тогда Мальборо перелез в соседний сад и каким-то образом скрылся.
Нельзя сказать, что Мальборо полностью отдавал отчет в своих действиях, когда решил перелезть через высокую стену под эстакадой и спрятаться на площадке. Еще за минуту до того, как совершить такой поступок, у него и мыслей об этом не было, просто не хотелось возвращаться домой. Что он мог рассказать Оне о происшедших событиях? Умолчать же он тоже не имел права. Не лучше ли находиться где-нибудь подальше, когда за ним придут полицейские? Даже если ищейки ничего не знают, кто-нибудь да наведет их на него. Кто и какую роль играл в этом деле? Теперь Мальборо не был ни в чем уверен.
Такие мысли роились в его голове, когда он перелезал через стену и устраивался в темноте на площадке, где валялись раздавленные овощи и поломанные аудиокассеты. Тем не менее его действиями явно руководили некие высшие силы. Встало солнце и осветило юношу, лежащего на земле. Пришли рабочие достраивать стену у эстакады. Мальборо не мог сдвинуться с места и лишь наблюдал за происходящим со стороны. У него все еще оставалось время для побега. Он мог позвать одного из строителей, попробовать перелезть через стену. Там еще оставался небольшой промежуток для сообщения с внешним миром. Однако Мальборо был занят своими мыслями и чувствовал: прежде чем вернуться к нормальной жизни, ему необходимо осознать нечто очень важное. Возможно, юноша даже с нетерпением ждал, когда отверстие будет полностью заделано и он окажется в полной тишине и покое, столь необходимых ему для расширения сознания.
Когда брешь заделали, знакомый гомон Балогунского базара стал едва слышен, и даже машины, проезжающие по эстакаде над его головой, не производили большого шума. Вид уходящих ввысь кирпичей странным образом успокаивал и способствовал мыслительному процессу. Только временами он не мог сдержать себя и громко кричал: «Она, ты станешь великой кинозвездой!»
В зале ожидания аэропорта вдруг отчаянно зазвенел сотовый телефон. Один из пассажиров, смущаясь, начал шарить по карманам и наконец извлек светящуюся, надрывающуюся вещицу и прекратил попурри из Баха, Моцарта и «Аббы». Сказав «алло», он тотчас покинул сидящих в кружок людей и быстро пошел по направлению к окну, выговаривая кому-то по ходу: «Нет! Я уже оставил вам сообщение! Разве вы его не получали?»
Он смотрел в темноту за окном, раздавал подчиненным указания, объяснял им что-то, находил компромиссы – и таким образом стал единственным из пассажиров, который увидел, как приземляется на поле небольшой реактивный самолет. Увлеченный деловым разговором, человек прищурился и под светящейся в отдалении аркой увидел, что из самолета вышли трое мужчин и одна женщина. Они поздоровались с встречающими их людьми и сели в заранее поданный лимузин. Свет фар разогнал темноту ночи, и автомобиль умчался прочь.
Никто больше этого не видел. Пассажиры не стали дожидаться, пока бизнесмен закончит телефонный разговор, и новый рассказчик начал свою историю без него.
Асфальтовый гребень
Седьмая история
Зак и Мария жили в большом доме в пригороде Детройта. Очень подходящее место для воспитания детей. Обилие деревьев, сверкающий в лучах солнца «форд», хороший ресторан неподалеку, где все еще можно заказать обильный завтрак всего за пять долларов, аккуратные соседи, следящие за своими дворами, и все такое прочее. Они прожили там двадцать лет, знали всех в округе, наблюдали, как люди взрослеют и стареют. Зак достиг предпенсионного возраста и не отрицал, что работа отнимает у него все силы. Он уже не мог совершать частые поездки в Чикаго, а в выходные от него не было никакой пользы. Дети раздражали его, но, если на то пошло, они были довольно эксцентричными подростками. Взять хотя бы Мэтта… У парня весьма странные представления о жизни. Что у него за прическа? И интересует его лишь «хонда», мотоцикл, который, между прочим, купил ему отец! А Джастин? Да, она более зрелая, чем её брат, но девочке всегда кажется, что отец не позволяет ей заниматься тем, что она хочет. Почему в семье постоянно возникают ссоры? «Мы с мамой стараемся изо всех сил, это вы понимаете?» – обращался он к детям, однако сознавал, что для них его слова – всего лишь банальные родительские поучения. Они не хотели думать о своем будущем, которое казалось им чем-то далеким и нереальным. «В их возрасте, – рассуждал Зак, – я уже спланировал свою предстоящую жизнь и знал, кем стану». Он смотрел на сына и думал о том, что творится у него в голове. «Возможно, я слишком нянчился с Мэттом и предостерегал от ошибок, а теперь он считает, что не пропадет в этой жизни. Как приятно поговори, с детьми Теда! Дочка изучает медицину, кажется, в Стэнфордском университете. Какое же трудное дело – воспитание. Тут мало благих намерений. Порой мне хотелось бы поговорить с ребятами просто о чем-нибудь обыденном. О, если бы я мог подружиться с ними! В моем возрасте это доставило бы мне большое удовольствие. Однако не исключено, что я обращался с ними слишком сурово. Мэтту всего семнадцать, а Джастин много пережила за последние два года – болела да еще намучилась со своим безалаберным дружком. Путешествие во Флориду явно пошло ей на пользу. Она провела там две недели, а стала вести себя более ответственно. Может, ребят действительно следует предоставить самим себе, ведь опека наводит на них смертельную скуку. Я и сам не очень-то ладил с отцом, пока мне не исполнилось тридцать пять. Как долго еще ждать. Беда в том, что дети родились очень поздно».
Однажды власти Детройта приняли мудрое решение перекрыть на один день дорогу и установить асфальтовые гребни, которые еще называют лежачими полицейскими, поперек проезжей части, чтобы замедлить движение транспорта. Но почему именно сейчас? Машины ездили здесь со скоростью пешеходов, когда вместо шоссе номер И-94 здесь проходила оживленная улица. Такие меры следовало бы принимать раньше, когда на улице играли дети. Кто стал инициатором такого решения? Зак подозревал, что кто-то пожаловался на Мэтта, который гонял здесь на своей «хонде». Неприятная мысль, однако Заку пришло в голову, что на месте соседей он тоже мог бы обратиться с жалобой…
Пять асфальтовых гребней установили на шоссе, а один, размером с хороший ствол дерева, прямо у их дома. Рабочие отнеслись к своему делу спустя рукава: оставили на сером бетонном покрытии грязные черные полосы и даже не успели закончить за один день. Им, видите ли, пришлось ждать, пока все подсохнет, чтобы нарисовать белые линии. Опять перекроют дорогу и станут всем надоедать и мешать. Ради чего? У города полно проблем, и движение по шоссе – не самая насущная из них.
Мотоциклист врезался в асфальтовый гребень на скорости шестьдесят километров в час. Было темно. Он опаздывал к другу. Вообще-то он никуда не собирался той ночью, но до дома друга было не более двух минут езды. Он даже не надел шлем. Кто-то позвонил в дверь дома Зака и Марии после полуночи. Мотор «хонды» все еще работал, и фара светила. Никто не знал, когда точно случилось происшествие. Мэтт ударился головой о дорогу в нескольких ярдах от мотоцикла. Прибыла полиция. Зак и Мария всю ночь оставались с ними. Сотовый телефон Джастин был выключен, так что они не могли сообщить ей о случившемся. Однако в ту ночь Зак не думал о том, где пропадает дочь вместе с её подружками.
В пять тридцать, когда уже рассвело, Зак велел Марии оставаться дома, а сам поехал на соседнюю улицу, прихватив с собой рулетку и угломер. Он вышел из машины возле асфальтового гребня, опустился на колени с целью исследовать его, измерил белые полосы, нарисованные на нем: ширину, длину, углы. Потом вернулся домой и начал рисовать его контуры мелом на голом бугорке рядом со своим домом: получилась точная копия. Он прилежно и дотошно рисовал белой краской. Зак делал это куда лучше, чем городские рабочие, ибо те совсем не ценили свой труд.
Закончив один асфальтовый гребень, Зак приступил ко второму.
Однажды власти Детройта приняли мудрое решение перекрыть на один день дорогу и установить асфальтовые гребни, которые еще называют лежачими полицейскими, поперек проезжей части, чтобы замедлить движение транспорта. Но почему именно сейчас? Машины ездили здесь со скоростью пешеходов, когда вместо шоссе номер И-94 здесь проходила оживленная улица. Такие меры следовало бы принимать раньше, когда на улице играли дети. Кто стал инициатором такого решения? Зак подозревал, что кто-то пожаловался на Мэтта, который гонял здесь на своей «хонде». Неприятная мысль, однако Заку пришло в голову, что на месте соседей он тоже мог бы обратиться с жалобой…
Пять асфальтовых гребней установили на шоссе, а один, размером с хороший ствол дерева, прямо у их дома. Рабочие отнеслись к своему делу спустя рукава: оставили на сером бетонном покрытии грязные черные полосы и даже не успели закончить за один день. Им, видите ли, пришлось ждать, пока все подсохнет, чтобы нарисовать белые линии. Опять перекроют дорогу и станут всем надоедать и мешать. Ради чего? У города полно проблем, и движение по шоссе – не самая насущная из них.
Мотоциклист врезался в асфальтовый гребень на скорости шестьдесят километров в час. Было темно. Он опаздывал к другу. Вообще-то он никуда не собирался той ночью, но до дома друга было не более двух минут езды. Он даже не надел шлем. Кто-то позвонил в дверь дома Зака и Марии после полуночи. Мотор «хонды» все еще работал, и фара светила. Никто не знал, когда точно случилось происшествие. Мэтт ударился головой о дорогу в нескольких ярдах от мотоцикла. Прибыла полиция. Зак и Мария всю ночь оставались с ними. Сотовый телефон Джастин был выключен, так что они не могли сообщить ей о случившемся. Однако в ту ночь Зак не думал о том, где пропадает дочь вместе с её подружками.
В пять тридцать, когда уже рассвело, Зак велел Марии оставаться дома, а сам поехал на соседнюю улицу, прихватив с собой рулетку и угломер. Он вышел из машины возле асфальтового гребня, опустился на колени с целью исследовать его, измерил белые полосы, нарисованные на нем: ширину, длину, углы. Потом вернулся домой и начал рисовать его контуры мелом на голом бугорке рядом со своим домом: получилась точная копия. Он прилежно и дотошно рисовал белой краской. Зак делал это куда лучше, чем городские рабочие, ибо те совсем не ценили свой труд.
Закончив один асфальтовый гребень, Зак приступил ко второму.
Кукла
Восьмая история
Раздел первый
1.1. Ребенком, живя в Осаке, Юкио стоял перед трудным выбором. Порой ему хотелось стать компьютерным гением. Уже через минуту он мечтал о славе великого художника. Частенько мальчик представлял себя прославленным бейсболистом или астронавтом. Однако у него не хватало решимости остановиться на чем-то одном.
1.2. Юкио изучал биохимию и после окончания высшего учебного заведения получил работу в токийской компании «Новартис». Он работал усерднее, чем его коллеги, и вскоре был повышен в должности. Визитные карточки он менял так же часто, как и рубашки. И каждая новая впечатляла больше, чем предыдущая.
1.3. Когда «Новартис» обратилась в консалтинговую фирму «Маккинси» для проверки своего товарооборота и получаемых доходов, а также рыночной стратегии, Юкио попросили установить повседневный контакте присланным консультантом. Вот как ему доверяли.
Он не ожидал, что консультант будет выглядеть так привлекательно. Явившись на первую встречу, Юкио просто опешил. Минако сидела в зале заседаний совета директоров, одетая в синий костюм от «Берберри», шитый перламутром, и являла собой само спокойствие и уравновешенность. Женщина глядела главному бухгалтеру прямо в глаза. Она была очень красива.
1.4. Отец Минако не желал их свадьбы и не скрывал этого.
Прошло немало времени, прежде чем Юкио узнал от невесты, что её отец сам Йосихара Йонекава, ведущий о Японии застройщик частной собственности. Это открытие напугало Юкио. Оказывается, его будущий тесть построил большинство самых высоких зданий в Токио. Он превратил такие районы, как Минатоку, которые лет пятьдесят назад все еще оставались сельской местностью, в оживленный городской центр. Он владел торговыми центрами и башнями-офисами, элитными многоквартирными домами и культурными центрами.
А Юкио происходил из самой обыкновенной семьи.
Однако невеста стремилась к свадьбе не меньше, чем жених.
– На Юкио можно положиться, – уговаривала она отца. – Когда-нибудь он станет большим человеком. Посмотри, он уже многого достиг. И несмотря на то, что происходит Юкио из простой семьи, он умеет вести себя в высшем обществе. Даже ты этого не станешь отрицать.
Господин Йонекава в конце концов дал свое согласие. Он сказал Юкио:
– Я хотел найти дочери более достойную партию. Принимая во внимание родословную нашей семьи, мою дочь никак нельзя назвать заурядной девушкой. Полагаю, что рядом с ней должен находиться значительный мужчина. – Юкио стоял в середине большого кабинета господина Йонекавы, чувствуя себя словно мальчик, которого застали в классе за мастурбацией. – Однако дети порой преподносят отцам всякие сюрпризы и разочаровывают их. Моя дочь приняла решение, и я больше не стану чинить ей препятствия. Теперь я все сказал. Надеюсь, ты всегда будешь чувствовать ответственность по отношению к моей семье.
Он покинул комнату, и Юкио поклонился в сторону пустого дверного проема.
1.5. Господин Йонекава относился к числу решительных людей. После разговора он уже считал Юкио своим зятем, уважительно относился к нему и вел с ним после ужина продолжительные беседы об истории страны и о бизнесе. Он организовал шикарную свадьбу, и хотя члены семейства Юкио не имели ничего общего с богатыми и наделенными властью гостями, господин Йонекава обращался к ним с большим почтением. Он купил для молодоженов красивый дом в Дзиюгаоке.
Юкио пребывал на верху блаженства, к тому же он видел, как счастлива Минако.
Раздел второй
2.1. Возможно, подсознательно Юкио постоянно чувствовал некий предел своих возможностей.
Он тратил всю энергию ради достижения честолюбивых целей, добиваясь постоянного продвижения по службе в рамках крупной международной компании. Пока что он довольно проворно перепрыгивал со ступени на ступень, иногда перескакивая сразу через две. До той поры, пока не встретил Минако, которая назвала его успешным человеком.
Однако, став семьянином, Юкио понял, что его успех довольно ничтожен. Что такое зарплата, в конце концов? Она является компенсацией, которую дает ему компания за усердный труд. Деньги, разумеется, всегда пригодятся, однако теперь, после женитьбы, если бы ему в силу каких-то причин и задержали зарплату, Юкио не испытал бы серьезных финансовых трудностей. В конечном счете он не владел чем-то таким, что постоянно увеличивало его состояние. А вот все знакомые Минако имели значительную собственность. Компании, заводы, землю, здании… Даже сама Минако, партнер в «Маккинси», владела частью компании. Когда она и её друзья сидели за столом в шикарном доме, какого Юкио никогда не смог бы позволить себе купить, и болтали о покупке собственности или фирм, словно речь шла о книгах или носках, Юкио ругал себя за отсутствие воображения.
К счастью, он еще молод, обладает здравым смыслом и способен осознать свои ошибки.
2.2. Юкио начал размышлять о составлении своего бизнес-плана. Сначала он ничего не говорил Минако, решив хорошенько все обдумать и рассмотреть под всевозможными углами. Чем больше молодой человек думал, тем чаще волнение охватывало его. Целые дни Минако проводил в офисе компании, отыскивая различные цифры и проекты в Интернете, с трудом заставляя себя отвечать людям, приходящим к нему по тем или иным вопросам. Положение, занимаемое им в компании, давало Юкио доступ к ценной рыночной засекреченной информации, которую он сосредоточенно изучал. Он задерживался на работе до десяти или даже одиннадцати часов вечера, составляя пространные тексты о своих будущих доходах и прикидывая требования, необходимые для сбора капитала и обеспечения трудовых ресурсов.
Уходя домой, его босс заглядывал через стеклянную перегородку в кабинет Юкио н видел, что тот сидит в темноте, и лишь бледно-голубой свет от монитора «Тошиба» отбрасывает мертвенное сияние на его лицо. «Правильно мы сделали, что повысили этого сотрудника в должности», – думал босс.
2.3. Юкио пригласил Минако на ужин в один тихий ресторанчик, который ей всегда нравился. Минако проводила на работе еще больше времени, чем её муж, пренебрегая даже уик-эндами, и они уже несколько недель практически не разговаривали друг с другом. Она рассказала ему о проекте, над которым работала для компании «Сони»: долгосрочная стратегия, направленная на борьбу с дешевыми нелицензионными копиями аудио– и видеозаписей, которые подрывали бизнес компании. Минако излагала все очень подробно и толково. Её рассказ, сдобренный уместной долей мягкого юмора, звучал весьма увлекательно. Юкио очень повезло с женой.
И он завел разговор о своем плане. Молодой человек очень волновался, ибо к тому моменту уже был полностью во власти новых идей и хотел убедить Минако в правильности своего выбора. В конце концов, она ведь не только его жена, но и консультант фирмы «Маккинси».
Минако задавала проницательные вопросы, на которые у него не всегда имелись убедительные ответы. Она внимательно и терпеливо слушала его, а потом прерывала и говорила: «Откуда ты взял такие цифры?» Или: «Все выглядит очень здорово, но почему же никто раньше не додумался до этого?» Минако требовала четкого обоснования каждого предложения и выработки сценария выполнения плана, который может потерпеть полное фиаско.
Юкио считал, что уже закончил исследования, и его не устраивали лишь некоторые мелкие детали. Однако Минако, подобно хитрому аисту, точно попадающему клювом в рыбу и извлекающему сверкающую, сопротивляющуюся добычу из воды, указывала ему на тот или иной недостаток, который он не мог толком объяснить.