– Где я найду амулет и как он выглядит? – Сенор задал этот вопрос совершенно машинально, словно речь шла о каком-нибудь обычном деле.
– Не беспокойся – его невозможно не заметить. Король Жезлов всегда носит его с собой. Точно неизвестно, как будет выглядеть амулет, но ты узнаешь его, когда увидишь два зеркала.
– Не слишком ли туманное описание? – герцог позволил себе горькую иронию, но эта ирония тотчас же была сметена угрожающим жестом одного из Крелла и взглядами, в которых не угадывалось ничего хорошего.
– Не шути с нами, двуногий, – глухо проговорил вдруг серый шар и Сенор понял, что к этому совету следует прислушаться.
Накатившая волна страха мешала Незавершенному думать, – мысль о том, что он будет превращен в чудовище Хаоса и принужден играть роль живого талисмана Короля Жезлов, заслонила собою все остальные мысли. И кто знает – может быть, ему суждено было играть эту роль вечно?..
Он смотрел в ненавистные лица баронов, которые были лишь тремя масками одного нечеловеческого существа, и все глубже осознавал, в какую неприятную, почти катастрофическую ситуацию он попал. Потом Йерд произнес то, о чем подумал, но чего не стоило произносить вслух:
– А если я сам откроюсь Королю Жезлов?
Тела баронов Крелла опять затряслись от беззвучного хохота, а на губах Красного Вдовца появилась ядовитая улыбка.
– Мы позаботились о том, чтобы этого не случилось, – сказал он вкрадчиво. – Когда ты превратишься в Химеру, в одной из твоих голов найдется место и для этого... – он достал из кармана маленький черный предмет. – Это – очень редкая вещь, След Необратимой Смерти, – один из немногих, существующих в Тени. Но мы готовы пожертвовать им ради общего успеха... Как только ты попытаешься предать нас, эта штука разнесет тебя на куски и разбросает их по сотне ландшафтов. Конечно, Король Жезлов соберет себя опять, а вот тебе уже ничего не поможет. Ни один из Богов не сможет воскресить тебя. Впрочем, то же самое произойдет, если твоя тайна будет раскрыта.
– Но как я могу быть уверенным в том, что меня опять превратят в герцога, даже если принесу Зеркальный Амулет?! – в отчаянии выдавил из себя Холодный Затылок.
– Тебе придется поверить нам на слово, – проговорил Крелла с издевкой. – Твоя роль слишком ничтожна, будь ты двуногим или Химерой, поэтому мы ничего не потеряем, превратив тебя в кого угодно...
С точки зрения Сенора барон забыл упомянуть о том, что заговорщики могут вообще забыть о его существовании, как только получат Зеркала Короля Жезлов. Но один из Крелла лишил его последней возможности возразить, подведя итог всему, что было сказано:
– Как видишь, у тебя нет выбора. Принеси нам Амулет и ты снова станешь герцогом Йердом. А теперь – хватит. Ты уже знаешь более, чем достаточно. Тебе пора отправляться в Королевство Унн...
16. ХИМЕРА
17. САМКА
– Не беспокойся – его невозможно не заметить. Король Жезлов всегда носит его с собой. Точно неизвестно, как будет выглядеть амулет, но ты узнаешь его, когда увидишь два зеркала.
– Не слишком ли туманное описание? – герцог позволил себе горькую иронию, но эта ирония тотчас же была сметена угрожающим жестом одного из Крелла и взглядами, в которых не угадывалось ничего хорошего.
– Не шути с нами, двуногий, – глухо проговорил вдруг серый шар и Сенор понял, что к этому совету следует прислушаться.
Накатившая волна страха мешала Незавершенному думать, – мысль о том, что он будет превращен в чудовище Хаоса и принужден играть роль живого талисмана Короля Жезлов, заслонила собою все остальные мысли. И кто знает – может быть, ему суждено было играть эту роль вечно?..
Он смотрел в ненавистные лица баронов, которые были лишь тремя масками одного нечеловеческого существа, и все глубже осознавал, в какую неприятную, почти катастрофическую ситуацию он попал. Потом Йерд произнес то, о чем подумал, но чего не стоило произносить вслух:
– А если я сам откроюсь Королю Жезлов?
Тела баронов Крелла опять затряслись от беззвучного хохота, а на губах Красного Вдовца появилась ядовитая улыбка.
– Мы позаботились о том, чтобы этого не случилось, – сказал он вкрадчиво. – Когда ты превратишься в Химеру, в одной из твоих голов найдется место и для этого... – он достал из кармана маленький черный предмет. – Это – очень редкая вещь, След Необратимой Смерти, – один из немногих, существующих в Тени. Но мы готовы пожертвовать им ради общего успеха... Как только ты попытаешься предать нас, эта штука разнесет тебя на куски и разбросает их по сотне ландшафтов. Конечно, Король Жезлов соберет себя опять, а вот тебе уже ничего не поможет. Ни один из Богов не сможет воскресить тебя. Впрочем, то же самое произойдет, если твоя тайна будет раскрыта.
– Но как я могу быть уверенным в том, что меня опять превратят в герцога, даже если принесу Зеркальный Амулет?! – в отчаянии выдавил из себя Холодный Затылок.
– Тебе придется поверить нам на слово, – проговорил Крелла с издевкой. – Твоя роль слишком ничтожна, будь ты двуногим или Химерой, поэтому мы ничего не потеряем, превратив тебя в кого угодно...
С точки зрения Сенора барон забыл упомянуть о том, что заговорщики могут вообще забыть о его существовании, как только получат Зеркала Короля Жезлов. Но один из Крелла лишил его последней возможности возразить, подведя итог всему, что было сказано:
– Как видишь, у тебя нет выбора. Принеси нам Амулет и ты снова станешь герцогом Йердом. А теперь – хватит. Ты уже знаешь более, чем достаточно. Тебе пора отправляться в Королевство Унн...
16. ХИМЕРА
Он бежал сквозь изменяющиеся ландшафты, оправдывая славу изворотливой и почти неуловимой твари. Пейзажи казались ему гротескными, искаженными, извращенными, но сильнее всего изменился он сам.
Свита Короля Жезлов преследовала его – стремительные и опытные ловцы Химер, от которых ему не удавалось оторваться. Но его попытки уйти от преследования были притворством. Он знал, что будет пойман.
Незавершенному понадобилось время, чтобы привыкнуть к своему новому телу. Оно отличалось зыбкостью и не имело постоянных очертаний, за исключением конечностей; голова иногда распадалась на три, но он не смог бы сказать, в какой из них заключено его сознание и где находится След Необратимой Смерти, создававший ощущение едва заметной тяжести сразу в трех затылках и не дававший герцогу забыть о предупреждении Красного Вдовца.
У Химеры было четыре ноги – толстые передние, с мягкими подушечками и втягивающимися когтями, и тонкие задние, поросшие редкой шерстью и оканчивающиеся раздвоенными копытами. Туловище было бесформенным, как студень, из которого торчали длинная гибкая шея и тонкий чешуйчатый хвост. Сенор ощущал слабые уколы внутри этого студня, как будто в нем засела тонкая острая игла. Потом до него дошло, что иглой был превращенный меч Торра, по-прежнему остававшийся с ним.
Сенор на мгновение бросил взгляд вниз, опустив правую голову, и увидел, что один из когтей на правой передней лапе отличается от других. Его выдавал чистый металлический блеск. Позже он заметил в нем темное вкрапление. Коготь, конечно, был изменившимся перстнем Сдалерна. Во что превратился стеклянный обруч Мелхоэд, герцог так и не узнал, но то, что остальные амулеты все еще были с ним, вселяло слабые надежды в его отчаявшуюся душу.
Каждым из своих глаз он видел только то, что находилось по обе стороны от него, а впереди была тьма и в этой тьме светились призрачные голубые арки, вложенные друг в друга; каждая из арок указывала на выход в другой ландшафт. Сенор понял, что получил взамен своего человеческого зрения новое, неведомое ему раньше седьмое чувство, путеводную нить в Хаосе, и очень скоро оценил это. Знаки, светившиеся во тьме, были лучше любых глаз, ибо показывали невидимое. Сенор доверился им и они провели его сквозь неописуемые ландшафты Тени, которые он выбирал сам. Он старался вдоволь насладиться этим подарком судьбы, прежде чем станет рабом Короля Жезлов. Или же просто мертвецом...
Он бежал, вспоминая темный болезненный ритуал превращения, которому подвергла его зловещая троица: Валет Пантаклей, Красный Вдовец без имени и безликий Араван из Долины Вечного Света, так и оставшийся в памяти герцога гладким серым шаром.
Придворный Башни и сам был не чужд магии; однажды ему даже пришлось провести некоторое время в теле Черной Летрод, но то случилось в Срединном Мире и то было совсем другое дело. Он не знал, действуют ли здесь кобарские заклинания; никто не мог прийти ему на помощь, ведь Химера была созданием Хаоса.
Он помнил, как троица окружила его и все вокруг превратилось в дым – его покои, его слуги, Тройка Чаш; осталась только мрачная сила колдовства и он ощутил себя висящим в точке пересечения трех влияний, терзавших его тело, как три острые бритвы, перекраивая нервы, плоть, органы чувств, восприятие, желания, память... Теперь он понимал, что испытала Люстиг, хотя ее вивисектором был всего лишь Игам, Замурованный В Глине.
Трое адептов Тени казались ему гораздо менее сговорчивыми существами – для них он был только слугой, почти животным, материалом, который следовало использовать с наибольшим эффектом; ничего не значили его страдания, его боль и его ужас...
Только одного он не мог позволить себе – ускользнуть совсем от своих преследователей. Присутствие постороннего предмета порождало назойливую тяжесть в затылке...
Свора каких-то полупрозрачных тварей, похожих на искрящиеся фигуры из жидкого стекла, мчалась за ним, перемещаясь из ландшафта в ландшафт, но никогда не исчезая полностью, а оставляя после себя еле видные, но все же заметные силуэты. Благодаря этому, от них не намного отставали другие ловцы Химер, всадники из свиты Короля Жезлов и соперничавшие с ними странствующие охотники из Тени. Некоторые из них переместились в соседние ландшафты, стараясь отрезать Химеру от Реки С Одним Берегом, к которой ее гнал инстинкт.
Таинственные окрестности Реки были прибежищем Химер, отсюда начинались и тут заканчивались их странствия по Тени. Мало кто из охотников согласился бы оказаться поблизости от тех мест, пусть даже ненадолго. Причина этому была одна – Охранники Веры, наводившие ужас обитателей Младшего Хаоса, в том числе, на самых могущественных из них. Но не потому, что Охранники были так ужасны (они вполне могли быть красивыми и ласковыми), ужасен был их плен и последствия этого плена. Даже Король Жезлов со своей свитой держались подальше от ландшафта Реки, пока загонщики пытались воспрепятствовать Химере уйти от преследования...
Химера была бесценным мистическим зверем. Почти никому не удавалось поймать ее; Король Жезлов знал только двоих в Обители Семидесяти Семи, кому удалось сделать это, – Мага и Жрицу. Некоторые обитатели Хаоса тратили целую жизнь на то, чтобы хотя бы увидеть это животное. Считалось, что оно делает неуязвимым того, кто пленил его, и вдобавок, владелец существа получает часть силы самого Хозяина Иллюзий, творца Химер. Королю Жезлов эта сила отнюдь не помешала бы, не говоря уже о волшебном зрелище, которое представляли собой так называемые танцы Химер. Сейчас одно из его тел дрожало в предвкушении того, что давняя мечта может, наконец, сбыться.
Хищник был огромен, он занимал собою весь ландшафт и герцог, бежавший от прозрачных тварей, переместился прямо в его чрево. Холодный Затылок даже не понял, где оказался, когда возобладали инстинкты чужого тела и Химера в ужасе бросилась прочь. Но хищник уже держал ее очень крепко.
Голубые арки, сиявшие во мраке ее черепа, померкли; осталась лишь одна, в которой еще можно было спастись. Сенор чувствовал, как его превращенная часть рвется к этому выходу; попутно он заметил нескольких прозрачных тварей, попавших вслед за ним в чрево хищника.
Ландшафт, в котором они все еще находились, начал катастрофически сжиматься, теряя предметы и пространство, стекаясь в точку огромной плотности... Чутье Химеры подсказывало Сенору, что хищник скоро сожрет их.
Он предпринял последнюю судорожную попытку вырваться и почти создал в своем представлении новый ландшафт, но не успел уйти в него всем своим телом. У герцога не было возможности как следует сконцентрироваться; внутри сжимающегося хищника субъективное время невообразимо ускорило свой бег и Сенор ускользнул от него, оставив Пожирателю Химер часть чешуйчатого хвоста.
Оказавшись в другом ландшафте, он испытал облегчение оттого, что избежал смерти и оттого, что видел гибель прозрачных тварей, преследовавших его. Мутные силуэты, как призраки, появились рядом, но их обладателей хищник уже не выпустил.
Химера смотрела одним из своих глаз, как меркнут прозрачные силуэты, так и не успев обрести полного присутствия. Когда часть своры бала сожрана хищником, они тихо исчезли, как следы белесого тумана, растворившиеся в воздухе.
Однако ловцы Химер не были новичками в своем деле и здесь Сенора уже поджидали другие прозрачные твари, охотники с магическим оружием и слуги Короля Жезлов, дождавшиеся своего часа.
Сенор доверился седьмому чувству, но голубые арки погасли. Внутри его черепа между глазами была непроглядная тьма, – все соседние ландшафты были заняты охотниками... Герцог испытал почти облегчение – что ж, он неплохо сыграл свою роль.
Он повернул голову, осматривая мир, в котором оказался, и слабые места в рядах своих преследователей. Он собирался сделать напоследок примитивный, недостойный настоящей Химеры ход, – показать, будто хочет прорваться сквозь плотный заслон охотников и ловцов.
Настоящая Химера воспользовалась бы последней, смертельно опасной возможностью избежать плена и вновь ушла бы в мир, занятый хищником, – единственный доступный ландшафт, свободный от охотников.
Но Сенору было незачем жертвовать собой. Свою цель он уже мог разглядеть – гигантский столб пыли и дыма, достигавший здешних облаков, стремительно приближался к нему. Где-то там находился Король Жезлов в окружении огромного количества смертных и бессмертных созданий.
Потом облака сгустились, превратившись в угрожающее переплетение темных нитей. Это было похоже на дождь, хлещущий в разных направлениях параллельно земле. Химера почуяла зарождение магической сети...
Сенор бросился прочь из-под этой сети и она лишь задела его своим краем. Только теперь он заметил, что у него стал отрастать чешуйчатый хвост, потерянный в ландшафте, занятом хищником.
Какие-то иглы вонзились в тело, сделав его малоподвижным и непослушным. «Яд!» – с ужасом подумал он, но ошибся, – Химера была слишком драгоценной добычей. Собрав последние силы, Сенор ударил когтистой лапой приблизившегося охотника, разодрав его в клочья.
Потом слабость, разливавшаяся по жилам, затопила его, лапы подогнулись и он рухнул на живот, тихо воя от бессилия. Тело не подчинялось ему, однако сознание осталось ясным и он видел все, что происходило вокруг.
Перед ним стояли, лежали, висели в пространстве разнообразнейшие порождения Тени и все они принимали участие в преследовании. Некоторые, наиболее похожие на людей, выглядели теперь слегка разочарованными, но никто из них не посмел бы показать этого Королю Жезлов, безраздельному властелину тысячи ландшафтов и всего, что обитало в них.
Уродливая толпа охотников расступилась, пропуская к пойманной Химере странный экипаж на четырех колесах с хищно оскалившейся сверкающей металлической решеткой на вытянутой плоской морде. Либо в него были впряжены невидимые существа, либо его увлекала вперед таинственная сила. Этот экипаж поражал своими стремительными и плавными формами; темные стекла в его верхней части отбрасывали яркие блики и за этими стеклами можно было разглядеть чью-то неясную тень.
Тихо урча, экипаж остановился неподалеку, на его боку открылась дверца, до этого сливавшаяся с корпусом, и под нижним краем этой дверцы появилась нога, обутая в сапог из черной кожи.
Из экипажа вышел человек, во внешности которого, на первый взгляд, не было ничего угрожающего. Сенор настолько привык к причудам Семидесяти Семи, что его почти не удивил облик, избранный Королем Жезлов.
Король остановился над поверженной Химерой и некоторое время, улыбаясь, рассматривал ее. Его лицо было молодым и совершенно спокойным. Тонкая полоска усов над верхней губой придавала ему слегка ироничный вид. Костюм из тонкой материи, подобный тому, который Сенор видел на Красном Вдовце, не мог бы защитить своего обладателя даже от небольшого ножа. Однако Король Жезлов не нуждался в примитивной защите. Внутри его зрачков тлели две красные точки и это было единственное, что внешне отличало Короля от человеческого существа. Красное точки в глубине зрачков заключали в себе угрозу большую, чем любое материальное оружие.
Несмотря на смятение, охватившее его, Сенор разглядел странный предмет, висевший на шее Короля – что-то вроде сверкающих осколков внутри кокона из переплетающихся металлических нитей. Позже до него дошло, что он видит Зеркальный Амулет, а сверкающие осколки – не что иное, как кусочки зеркал, движущиеся по неведомым орбитам... Сенор смотрел на их завораживающее мерцание и гадал, кукую же силу таит в себе этот необъяснимый предмет. Именно тогда, плененный и беспомощный, он дал себе слово, что узнает это, если, конечно, останется жив...
Не переставая улыбаться, Король Жезлов извлек из кармана ошейник, сделанный из гибких стальных пластин. На одной из них сверкал отраженным светом большой голубой кристалл.
Склонившись над Химерой, Король быстрым ловким движением пропустил пластины под ее шеей. Звякнул замок, от которого за десяток шагов пахло магией. Этот запах был слишком хорошо знаком придворному Башни. Никто теперь не мог бы найти на ошейнике место, в котором пластины соединились и слились воедино. После этого Король тихо и неприятно засмеялся.
По-прежнему не имя возможности шевельнуться, Сенор лежал и пытался осознать свои ощущения. Постепенно до него доходило зловещее назначение ошейника и то, в каком положении он оказался.
Голубой кристалл слепил Химеру. Но не два ее широко расставленных глаза, а таинственный зрачок между ними. Вместо голубых арок перед внутренним взором Химеры теперь разливалось ровное ослепительное сияние, в котором невозможно было что-либо разглядеть.
Герцог понял, что пока проклятый ошейник находится на его шее, он совершенно беспомощен в Тени, как самые низшие из существ, не умеющие перемещаться сквозь ландшафты. Заговорщики либо ничего не знали об ошейнике, либо не захотели говорить о нем. Это был один из самых неприятных сюрпризов с тех пор, как он попал в Обитель Семидесяти Семи, хотя чего-то в этом роде ему следовало ожидать.
Король дал знак и четверо его уродливых подданных, подняв беспомощную Химеру, погрузили ее в приземистый экипаж своего властелина.
Свита Короля Жезлов преследовала его – стремительные и опытные ловцы Химер, от которых ему не удавалось оторваться. Но его попытки уйти от преследования были притворством. Он знал, что будет пойман.
Незавершенному понадобилось время, чтобы привыкнуть к своему новому телу. Оно отличалось зыбкостью и не имело постоянных очертаний, за исключением конечностей; голова иногда распадалась на три, но он не смог бы сказать, в какой из них заключено его сознание и где находится След Необратимой Смерти, создававший ощущение едва заметной тяжести сразу в трех затылках и не дававший герцогу забыть о предупреждении Красного Вдовца.
У Химеры было четыре ноги – толстые передние, с мягкими подушечками и втягивающимися когтями, и тонкие задние, поросшие редкой шерстью и оканчивающиеся раздвоенными копытами. Туловище было бесформенным, как студень, из которого торчали длинная гибкая шея и тонкий чешуйчатый хвост. Сенор ощущал слабые уколы внутри этого студня, как будто в нем засела тонкая острая игла. Потом до него дошло, что иглой был превращенный меч Торра, по-прежнему остававшийся с ним.
Сенор на мгновение бросил взгляд вниз, опустив правую голову, и увидел, что один из когтей на правой передней лапе отличается от других. Его выдавал чистый металлический блеск. Позже он заметил в нем темное вкрапление. Коготь, конечно, был изменившимся перстнем Сдалерна. Во что превратился стеклянный обруч Мелхоэд, герцог так и не узнал, но то, что остальные амулеты все еще были с ним, вселяло слабые надежды в его отчаявшуюся душу.
Каждым из своих глаз он видел только то, что находилось по обе стороны от него, а впереди была тьма и в этой тьме светились призрачные голубые арки, вложенные друг в друга; каждая из арок указывала на выход в другой ландшафт. Сенор понял, что получил взамен своего человеческого зрения новое, неведомое ему раньше седьмое чувство, путеводную нить в Хаосе, и очень скоро оценил это. Знаки, светившиеся во тьме, были лучше любых глаз, ибо показывали невидимое. Сенор доверился им и они провели его сквозь неописуемые ландшафты Тени, которые он выбирал сам. Он старался вдоволь насладиться этим подарком судьбы, прежде чем станет рабом Короля Жезлов. Или же просто мертвецом...
Он бежал, вспоминая темный болезненный ритуал превращения, которому подвергла его зловещая троица: Валет Пантаклей, Красный Вдовец без имени и безликий Араван из Долины Вечного Света, так и оставшийся в памяти герцога гладким серым шаром.
Придворный Башни и сам был не чужд магии; однажды ему даже пришлось провести некоторое время в теле Черной Летрод, но то случилось в Срединном Мире и то было совсем другое дело. Он не знал, действуют ли здесь кобарские заклинания; никто не мог прийти ему на помощь, ведь Химера была созданием Хаоса.
Он помнил, как троица окружила его и все вокруг превратилось в дым – его покои, его слуги, Тройка Чаш; осталась только мрачная сила колдовства и он ощутил себя висящим в точке пересечения трех влияний, терзавших его тело, как три острые бритвы, перекраивая нервы, плоть, органы чувств, восприятие, желания, память... Теперь он понимал, что испытала Люстиг, хотя ее вивисектором был всего лишь Игам, Замурованный В Глине.
Трое адептов Тени казались ему гораздо менее сговорчивыми существами – для них он был только слугой, почти животным, материалом, который следовало использовать с наибольшим эффектом; ничего не значили его страдания, его боль и его ужас...
* * *
...Он бежал сквозь струи света, мимо ледяных городов, в шпилях которых увядали радуги, мимо башен из нефрита и чьих-то стремительно мелькавших теней. Ничто не могло остановить его бег – ни внезапное нападение хищных тварей Хаоса, ни огненный шторм, ни всепоглощающие волны, ни омертвляющий холод пустоты, – он всегда находил спасение в лабиринте голубых арок, повисших во мраке между его подслеповатыми глазами.Только одного он не мог позволить себе – ускользнуть совсем от своих преследователей. Присутствие постороннего предмета порождало назойливую тяжесть в затылке...
Свора каких-то полупрозрачных тварей, похожих на искрящиеся фигуры из жидкого стекла, мчалась за ним, перемещаясь из ландшафта в ландшафт, но никогда не исчезая полностью, а оставляя после себя еле видные, но все же заметные силуэты. Благодаря этому, от них не намного отставали другие ловцы Химер, всадники из свиты Короля Жезлов и соперничавшие с ними странствующие охотники из Тени. Некоторые из них переместились в соседние ландшафты, стараясь отрезать Химеру от Реки С Одним Берегом, к которой ее гнал инстинкт.
Таинственные окрестности Реки были прибежищем Химер, отсюда начинались и тут заканчивались их странствия по Тени. Мало кто из охотников согласился бы оказаться поблизости от тех мест, пусть даже ненадолго. Причина этому была одна – Охранники Веры, наводившие ужас обитателей Младшего Хаоса, в том числе, на самых могущественных из них. Но не потому, что Охранники были так ужасны (они вполне могли быть красивыми и ласковыми), ужасен был их плен и последствия этого плена. Даже Король Жезлов со своей свитой держались подальше от ландшафта Реки, пока загонщики пытались воспрепятствовать Химере уйти от преследования...
Химера была бесценным мистическим зверем. Почти никому не удавалось поймать ее; Король Жезлов знал только двоих в Обители Семидесяти Семи, кому удалось сделать это, – Мага и Жрицу. Некоторые обитатели Хаоса тратили целую жизнь на то, чтобы хотя бы увидеть это животное. Считалось, что оно делает неуязвимым того, кто пленил его, и вдобавок, владелец существа получает часть силы самого Хозяина Иллюзий, творца Химер. Королю Жезлов эта сила отнюдь не помешала бы, не говоря уже о волшебном зрелище, которое представляли собой так называемые танцы Химер. Сейчас одно из его тел дрожало в предвкушении того, что давняя мечта может, наконец, сбыться.
* * *
В одном из ландшафтов Сенор, превращенный в Химеру, все-таки подвергся нападению хищника.Хищник был огромен, он занимал собою весь ландшафт и герцог, бежавший от прозрачных тварей, переместился прямо в его чрево. Холодный Затылок даже не понял, где оказался, когда возобладали инстинкты чужого тела и Химера в ужасе бросилась прочь. Но хищник уже держал ее очень крепко.
Голубые арки, сиявшие во мраке ее черепа, померкли; осталась лишь одна, в которой еще можно было спастись. Сенор чувствовал, как его превращенная часть рвется к этому выходу; попутно он заметил нескольких прозрачных тварей, попавших вслед за ним в чрево хищника.
Ландшафт, в котором они все еще находились, начал катастрофически сжиматься, теряя предметы и пространство, стекаясь в точку огромной плотности... Чутье Химеры подсказывало Сенору, что хищник скоро сожрет их.
Он предпринял последнюю судорожную попытку вырваться и почти создал в своем представлении новый ландшафт, но не успел уйти в него всем своим телом. У герцога не было возможности как следует сконцентрироваться; внутри сжимающегося хищника субъективное время невообразимо ускорило свой бег и Сенор ускользнул от него, оставив Пожирателю Химер часть чешуйчатого хвоста.
Оказавшись в другом ландшафте, он испытал облегчение оттого, что избежал смерти и оттого, что видел гибель прозрачных тварей, преследовавших его. Мутные силуэты, как призраки, появились рядом, но их обладателей хищник уже не выпустил.
Химера смотрела одним из своих глаз, как меркнут прозрачные силуэты, так и не успев обрести полного присутствия. Когда часть своры бала сожрана хищником, они тихо исчезли, как следы белесого тумана, растворившиеся в воздухе.
Однако ловцы Химер не были новичками в своем деле и здесь Сенора уже поджидали другие прозрачные твари, охотники с магическим оружием и слуги Короля Жезлов, дождавшиеся своего часа.
Сенор доверился седьмому чувству, но голубые арки погасли. Внутри его черепа между глазами была непроглядная тьма, – все соседние ландшафты были заняты охотниками... Герцог испытал почти облегчение – что ж, он неплохо сыграл свою роль.
Он повернул голову, осматривая мир, в котором оказался, и слабые места в рядах своих преследователей. Он собирался сделать напоследок примитивный, недостойный настоящей Химеры ход, – показать, будто хочет прорваться сквозь плотный заслон охотников и ловцов.
Настоящая Химера воспользовалась бы последней, смертельно опасной возможностью избежать плена и вновь ушла бы в мир, занятый хищником, – единственный доступный ландшафт, свободный от охотников.
Но Сенору было незачем жертвовать собой. Свою цель он уже мог разглядеть – гигантский столб пыли и дыма, достигавший здешних облаков, стремительно приближался к нему. Где-то там находился Король Жезлов в окружении огромного количества смертных и бессмертных созданий.
Потом облака сгустились, превратившись в угрожающее переплетение темных нитей. Это было похоже на дождь, хлещущий в разных направлениях параллельно земле. Химера почуяла зарождение магической сети...
Сенор бросился прочь из-под этой сети и она лишь задела его своим краем. Только теперь он заметил, что у него стал отрастать чешуйчатый хвост, потерянный в ландшафте, занятом хищником.
Какие-то иглы вонзились в тело, сделав его малоподвижным и непослушным. «Яд!» – с ужасом подумал он, но ошибся, – Химера была слишком драгоценной добычей. Собрав последние силы, Сенор ударил когтистой лапой приблизившегося охотника, разодрав его в клочья.
Потом слабость, разливавшаяся по жилам, затопила его, лапы подогнулись и он рухнул на живот, тихо воя от бессилия. Тело не подчинялось ему, однако сознание осталось ясным и он видел все, что происходило вокруг.
Перед ним стояли, лежали, висели в пространстве разнообразнейшие порождения Тени и все они принимали участие в преследовании. Некоторые, наиболее похожие на людей, выглядели теперь слегка разочарованными, но никто из них не посмел бы показать этого Королю Жезлов, безраздельному властелину тысячи ландшафтов и всего, что обитало в них.
Уродливая толпа охотников расступилась, пропуская к пойманной Химере странный экипаж на четырех колесах с хищно оскалившейся сверкающей металлической решеткой на вытянутой плоской морде. Либо в него были впряжены невидимые существа, либо его увлекала вперед таинственная сила. Этот экипаж поражал своими стремительными и плавными формами; темные стекла в его верхней части отбрасывали яркие блики и за этими стеклами можно было разглядеть чью-то неясную тень.
Тихо урча, экипаж остановился неподалеку, на его боку открылась дверца, до этого сливавшаяся с корпусом, и под нижним краем этой дверцы появилась нога, обутая в сапог из черной кожи.
Из экипажа вышел человек, во внешности которого, на первый взгляд, не было ничего угрожающего. Сенор настолько привык к причудам Семидесяти Семи, что его почти не удивил облик, избранный Королем Жезлов.
Король остановился над поверженной Химерой и некоторое время, улыбаясь, рассматривал ее. Его лицо было молодым и совершенно спокойным. Тонкая полоска усов над верхней губой придавала ему слегка ироничный вид. Костюм из тонкой материи, подобный тому, который Сенор видел на Красном Вдовце, не мог бы защитить своего обладателя даже от небольшого ножа. Однако Король Жезлов не нуждался в примитивной защите. Внутри его зрачков тлели две красные точки и это было единственное, что внешне отличало Короля от человеческого существа. Красное точки в глубине зрачков заключали в себе угрозу большую, чем любое материальное оружие.
Несмотря на смятение, охватившее его, Сенор разглядел странный предмет, висевший на шее Короля – что-то вроде сверкающих осколков внутри кокона из переплетающихся металлических нитей. Позже до него дошло, что он видит Зеркальный Амулет, а сверкающие осколки – не что иное, как кусочки зеркал, движущиеся по неведомым орбитам... Сенор смотрел на их завораживающее мерцание и гадал, кукую же силу таит в себе этот необъяснимый предмет. Именно тогда, плененный и беспомощный, он дал себе слово, что узнает это, если, конечно, останется жив...
Не переставая улыбаться, Король Жезлов извлек из кармана ошейник, сделанный из гибких стальных пластин. На одной из них сверкал отраженным светом большой голубой кристалл.
Склонившись над Химерой, Король быстрым ловким движением пропустил пластины под ее шеей. Звякнул замок, от которого за десяток шагов пахло магией. Этот запах был слишком хорошо знаком придворному Башни. Никто теперь не мог бы найти на ошейнике место, в котором пластины соединились и слились воедино. После этого Король тихо и неприятно засмеялся.
По-прежнему не имя возможности шевельнуться, Сенор лежал и пытался осознать свои ощущения. Постепенно до него доходило зловещее назначение ошейника и то, в каком положении он оказался.
Голубой кристалл слепил Химеру. Но не два ее широко расставленных глаза, а таинственный зрачок между ними. Вместо голубых арок перед внутренним взором Химеры теперь разливалось ровное ослепительное сияние, в котором невозможно было что-либо разглядеть.
Герцог понял, что пока проклятый ошейник находится на его шее, он совершенно беспомощен в Тени, как самые низшие из существ, не умеющие перемещаться сквозь ландшафты. Заговорщики либо ничего не знали об ошейнике, либо не захотели говорить о нем. Это был один из самых неприятных сюрпризов с тех пор, как он попал в Обитель Семидесяти Семи, хотя чего-то в этом роде ему следовало ожидать.
Король дал знак и четверо его уродливых подданных, подняв беспомощную Химеру, погрузили ее в приземистый экипаж своего властелина.
17. САМКА
Подвижность вернулась к ней лишь во дворце Короля Жезлов, пришедшем из Хаоса на зов своего хозяина...
До этого он лежал на заднем сидении экипажа и мог видеть только одним правым глазом, а Король управлял стремительно мчавшейся машиной, вцепившись руками в ажурное колесо с двумя толстыми спицами и глядя вперед через широкое изогнутое стекло. Сзади бежала, скакала, летела его разно шерстная свита и гнала перед собой волну ужаса и ненависти.
Химерическое существо содрогнулось, заметив внезапно появившегося у горизонта гигантского зверя, который увеличивался по мере приближения к нему, пока, наконец, не заслонил собою полмира. Его голову Сенор так и не успел разглядеть, а теперь она была скрыта облаками. Туловище висело чудовищным мешком между трех лап, расставленных в вершинах треугольника, и когда зверь остановился, оно тяжело опустилось вниз, словно перевернутое горное плато, упавшее с небес на землю. Кожа монстра напоминала монолитную каменную стену, в которой кое-где были видны черные дыры туннелей. К туннелям вели уродливые кожные наросты, похожие на ступени. Каждая лапа существа Тени была во много раз толще кобарской Башни и оставалось только гадать, какие пространства скрывались внутри его невообразимого тела.
Сенор понял, что это и есть дворец Короля Жезлов. Мысль о том, что ему придется жить во внутренностях животного Хаоса вызывала у него чувство, близкое к брезгливости. Он представлял себе извивающиеся коридоры кишок, потолки и стены из окровавленной ткани, ручьи лимфы, озера крови и полы, залитые слизью.
Как выяснилось позже, он не так уж сильно ошибался.
Один глаз Химеры смотрел вперед, а другой – назад, и Сенор видел, что отверстие туннеля затягивается за идущими, как будто плоть дворца подчинялась неслышному приказу.
Они оказались в небольшом гроте, по дну которого протекал кровавый ручей. Тут же была привязана лодка, сделанная из какого-то гладкого материала. На его поверхности не было ни единого стыка.
Сенор, наконец, почувствовал, что может двигаться, и почти в то же мгновение слуги опустили его и он встал на свои четыре лапы. Один из сопровождающих потянул Химеру за ошейник, показывая, что надо садиться в лодку. Даже если бы Сенор хотел сопротивляться, это было бессмысленно – голубой кристалл превратил его в довольно жалкое, по меркам Хаоса, существо. Туннель сомкнулся за его спиной, закрыв выход. Он оказался внутри дворца Короля Жезлов.
Герцог покорно вошел в лодку и расположился на дне. Двое слуг сопровождали его дальше, лодка была отвязана и ее шестами оттолкнули от берега.
Кровавый ручей терялся во мраке, но когда они погрузились в этот мрак, оказалось, что Сенор может видеть в нем, однако так, словно все вокруг подернуто багровой пеленой.
Течение ручья несло лодку, слуги шестами направляли ее и тут Сенор заметил, что ручей течет вверх под довольно большим углом, будто чья-то глотка всасывает в себя кровь. Он увидел это, но не слишком удивился, – каменные лодки, ручьи, текущие вверх, дороги из черепов и дворец внутри гигантского зверя казались ему пока что самыми безобидными из чудес Тени, но ему приходилось видеть и гораздо более угрожающие чудеса.
Кровавый ручей вынес лодку в огромный зал, который можно было бы назвать прекрасным, если забыть о том, что его стены, пол и потолок состояли из живой ткани. Пульсирующая плоть окружала Химеру со всех сторон, словно подобие дикого ландшафта багрового и фиолетового цветов, – средоточие жизни, от которой пахло медленной смертью...
Здесь слуги Короля выпустили Химеру из лодки и Сенор понял, что оказался там, где ему, может быть, предстояло провести остаток своих дней.
Он бродил во внутренностях гигантского порождения Тени, никогда не смыкая глаз, потому что Химеры не спали. Ему довелось быть свидетелем многих интриг, убийств, самоубийств, оргий, необъяснимых превращений и неотразимо опасного колдовства. Ему случалось видеть тела уродливых, никем не узнанных жертв, трупы, плывущие в багровой полутьме по кровавым ручьям, сражения, которые велись при помощи стали, магии и еще чего-то, намного более стремительного, чем магия.
Бежать было некуда, даже если бы он захотел сделать это. Он был заперт в одном единственном ландшафте, где находился дворец Короля Жезлов и где Химеру так легко было отыскать. Довольно часто он встречал самого Короля и узнавал его в любом облике, даже самом странном. Тогда он ловил на себе внимательный взгляд Короля, если, конечно, в тот момент у хозяина были глаза. Постепенно Сенор, превращенный в Химеру, научился делать то, что от него ожидали, а сам, тем временем, ждал своего часа. Он не мог позволить себе ошибиться. На карту была поставлена его жизнь.
Временами химерическая часть его существа брала верх над человеческой, и тогда с ним происходили странные метаморфозы. Это было то, что называлось в Хаосе танцами Химер; возможность созерцать такие метаморфозы ценилась почти так же высоко, как мистическое влияние самого животного. Сущности были могущественны, но даже они не могли создать ничего похожего на танцы Химер или хотя бы сотворить искусную подделку. Потому что танцы невозможно было подделать – они были проявлением слепых сил Хаоса и еще одной силы, источником которой был Хозяин Иллюзий... Вероятно, только это и спасло Сенору жизнь. Химеры были священны и никто не рисковал ссориться с Хозяином Иллюзий. Никто, за исключением Валета Пантаклей, Красного Вдовца и Аравана из Долины Вечного Света. Они пошли на очень большой риск и Сенор понял это не сразу. Значит, Зеркальный Амулет стоил того.
Для герцога, потерявшего память, танцы Химер тоже были загадкой. Он не понимал того, что происходило с чужим телом; ему оставалось только наблюдать за этим без надежды когда-нибудь привыкнуть к собственной способности изменяться...
Но однажды с ним произошла странная история, получившая свое продолжение много позже. Впрочем, странной эта история показалась только ему одному.
А в это же время, но совсем в другом месте Валет Пантаклей пытался втолковать Магу, что Хозяин Иллюзий, создавая Химер, не случайно разделил их на самцов и самок. При этом Валет ничего не говорил и не делал никаких жестов, потому что у него не было рта и не было рук. Он был призрачной зарей в мире, навеки погруженном во тьму, а этот мир в свою очередь был одной из причуд Мага и одной из его теней. Там, среди вечной ночи, Маг занимался тем, что, догадываясь о роли подлинных властителей Тени, пытался сотворить абсолютное, окончательное зло. Вторжение Валета очень сильно мешало ему, но он не знал, что должен быть благодарен незванному гостю – тот спас его от встречи с самим Хозяином Смерти.
Когда Маг узнал от пролившихся на него лучей слабого света, что речь идет о единственной пойманной самке Химеры, которая была его личным существом, он был поражен наглостью Валета. И в то же время восхищен ею. Конечно, они оба рисковали навлечь на себя гнев создателя Химер, но события можно было повернуть так, что вся вина легла бы на Короля Жезлов. Это казалось Магу подозрительно большой удачей, однако он не нашел слабых мест в плане Валета.
...Спустя сто долгих дней по личному времени Сенора, Валет воплотился неподалеку от дворца повелителя масти Жезлов, имея в своих внутренностях самку Химеры.
Она, эта часть, откуда-то знала, что самка приближается, плывя по кровавому ручью в одиночестве и испуге. Самцом Химеры овладела похоть. Его тело задрожало и древний меч, засевший где-то внутри невидимой иглой, вонзился во внутренности. Несмотря на боль, один глаз самца продолжал обшаривать багровый сумрак в ожидании появления самки, в то время, как другой застилала слепящая пелена.
До этого он лежал на заднем сидении экипажа и мог видеть только одним правым глазом, а Король управлял стремительно мчавшейся машиной, вцепившись руками в ажурное колесо с двумя толстыми спицами и глядя вперед через широкое изогнутое стекло. Сзади бежала, скакала, летела его разно шерстная свита и гнала перед собой волну ужаса и ненависти.
Химерическое существо содрогнулось, заметив внезапно появившегося у горизонта гигантского зверя, который увеличивался по мере приближения к нему, пока, наконец, не заслонил собою полмира. Его голову Сенор так и не успел разглядеть, а теперь она была скрыта облаками. Туловище висело чудовищным мешком между трех лап, расставленных в вершинах треугольника, и когда зверь остановился, оно тяжело опустилось вниз, словно перевернутое горное плато, упавшее с небес на землю. Кожа монстра напоминала монолитную каменную стену, в которой кое-где были видны черные дыры туннелей. К туннелям вели уродливые кожные наросты, похожие на ступени. Каждая лапа существа Тени была во много раз толще кобарской Башни и оставалось только гадать, какие пространства скрывались внутри его невообразимого тела.
Сенор понял, что это и есть дворец Короля Жезлов. Мысль о том, что ему придется жить во внутренностях животного Хаоса вызывала у него чувство, близкое к брезгливости. Он представлял себе извивающиеся коридоры кишок, потолки и стены из окровавленной ткани, ручьи лимфы, озера крови и полы, залитые слизью.
Как выяснилось позже, он не так уж сильно ошибался.
* * *
Четверо слуг Короля несли его по ступеням из загрубевшей кожи, а затем – сквозь туннель, стены которого слабо фосфоресцировали. В их сиянии все приобретало жутковатый фиолетовый оттенок.Один глаз Химеры смотрел вперед, а другой – назад, и Сенор видел, что отверстие туннеля затягивается за идущими, как будто плоть дворца подчинялась неслышному приказу.
Они оказались в небольшом гроте, по дну которого протекал кровавый ручей. Тут же была привязана лодка, сделанная из какого-то гладкого материала. На его поверхности не было ни единого стыка.
Сенор, наконец, почувствовал, что может двигаться, и почти в то же мгновение слуги опустили его и он встал на свои четыре лапы. Один из сопровождающих потянул Химеру за ошейник, показывая, что надо садиться в лодку. Даже если бы Сенор хотел сопротивляться, это было бессмысленно – голубой кристалл превратил его в довольно жалкое, по меркам Хаоса, существо. Туннель сомкнулся за его спиной, закрыв выход. Он оказался внутри дворца Короля Жезлов.
Герцог покорно вошел в лодку и расположился на дне. Двое слуг сопровождали его дальше, лодка была отвязана и ее шестами оттолкнули от берега.
Кровавый ручей терялся во мраке, но когда они погрузились в этот мрак, оказалось, что Сенор может видеть в нем, однако так, словно все вокруг подернуто багровой пеленой.
Течение ручья несло лодку, слуги шестами направляли ее и тут Сенор заметил, что ручей течет вверх под довольно большим углом, будто чья-то глотка всасывает в себя кровь. Он увидел это, но не слишком удивился, – каменные лодки, ручьи, текущие вверх, дороги из черепов и дворец внутри гигантского зверя казались ему пока что самыми безобидными из чудес Тени, но ему приходилось видеть и гораздо более угрожающие чудеса.
Кровавый ручей вынес лодку в огромный зал, который можно было бы назвать прекрасным, если забыть о том, что его стены, пол и потолок состояли из живой ткани. Пульсирующая плоть окружала Химеру со всех сторон, словно подобие дикого ландшафта багрового и фиолетового цветов, – средоточие жизни, от которой пахло медленной смертью...
Здесь слуги Короля выпустили Химеру из лодки и Сенор понял, что оказался там, где ему, может быть, предстояло провести остаток своих дней.
* * *
Химеру было невозможно приручить. Король Жезлов знал это и не питал иллюзий относительно пойманной твари. Однако, все же существовал способ сделать ее личным существом, почти талисманом. Химера должна была смириться с неизбежностью влияния голубого кристалла. Когда властелину королевства Унн показалось, что такой момент настал, Сенор получил доступ в любое место дворца.Он бродил во внутренностях гигантского порождения Тени, никогда не смыкая глаз, потому что Химеры не спали. Ему довелось быть свидетелем многих интриг, убийств, самоубийств, оргий, необъяснимых превращений и неотразимо опасного колдовства. Ему случалось видеть тела уродливых, никем не узнанных жертв, трупы, плывущие в багровой полутьме по кровавым ручьям, сражения, которые велись при помощи стали, магии и еще чего-то, намного более стремительного, чем магия.
Бежать было некуда, даже если бы он захотел сделать это. Он был заперт в одном единственном ландшафте, где находился дворец Короля Жезлов и где Химеру так легко было отыскать. Довольно часто он встречал самого Короля и узнавал его в любом облике, даже самом странном. Тогда он ловил на себе внимательный взгляд Короля, если, конечно, в тот момент у хозяина были глаза. Постепенно Сенор, превращенный в Химеру, научился делать то, что от него ожидали, а сам, тем временем, ждал своего часа. Он не мог позволить себе ошибиться. На карту была поставлена его жизнь.
Временами химерическая часть его существа брала верх над человеческой, и тогда с ним происходили странные метаморфозы. Это было то, что называлось в Хаосе танцами Химер; возможность созерцать такие метаморфозы ценилась почти так же высоко, как мистическое влияние самого животного. Сущности были могущественны, но даже они не могли создать ничего похожего на танцы Химер или хотя бы сотворить искусную подделку. Потому что танцы невозможно было подделать – они были проявлением слепых сил Хаоса и еще одной силы, источником которой был Хозяин Иллюзий... Вероятно, только это и спасло Сенору жизнь. Химеры были священны и никто не рисковал ссориться с Хозяином Иллюзий. Никто, за исключением Валета Пантаклей, Красного Вдовца и Аравана из Долины Вечного Света. Они пошли на очень большой риск и Сенор понял это не сразу. Значит, Зеркальный Амулет стоил того.
Для герцога, потерявшего память, танцы Химер тоже были загадкой. Он не понимал того, что происходило с чужим телом; ему оставалось только наблюдать за этим без надежды когда-нибудь привыкнуть к собственной способности изменяться...
Но однажды с ним произошла странная история, получившая свое продолжение много позже. Впрочем, странной эта история показалась только ему одному.
* * *
Он лежал среди фосфоресцирующих стен, пахнувших сырым мясом, чувствуя, как подрагивает под ним чужая плоть. Огромная тварь перемещалась по Тени, неся в себе пристанище властелина Королевства Унн. Химера лениво чистила лапы, испачканные в крови и слизи, но ее мозг был занят совершенно другим. Герцог Йерд раздумывал над тем, как украсть Зеркальный Амулет.А в это же время, но совсем в другом месте Валет Пантаклей пытался втолковать Магу, что Хозяин Иллюзий, создавая Химер, не случайно разделил их на самцов и самок. При этом Валет ничего не говорил и не делал никаких жестов, потому что у него не было рта и не было рук. Он был призрачной зарей в мире, навеки погруженном во тьму, а этот мир в свою очередь был одной из причуд Мага и одной из его теней. Там, среди вечной ночи, Маг занимался тем, что, догадываясь о роли подлинных властителей Тени, пытался сотворить абсолютное, окончательное зло. Вторжение Валета очень сильно мешало ему, но он не знал, что должен быть благодарен незванному гостю – тот спас его от встречи с самим Хозяином Смерти.
Когда Маг узнал от пролившихся на него лучей слабого света, что речь идет о единственной пойманной самке Химеры, которая была его личным существом, он был поражен наглостью Валета. И в то же время восхищен ею. Конечно, они оба рисковали навлечь на себя гнев создателя Химер, но события можно было повернуть так, что вся вина легла бы на Короля Жезлов. Это казалось Магу подозрительно большой удачей, однако он не нашел слабых мест в плане Валета.
...Спустя сто долгих дней по личному времени Сенора, Валет воплотился неподалеку от дворца повелителя масти Жезлов, имея в своих внутренностях самку Химеры.
* * *
Тело самца почуяло самку на огромном расстоянии и сразу же потянулось к ней. Сенор ощутил неприятное раздвоение – его мозг был холоден и чужд всему, к чему устремилась чужая плоть. Однако химерическая часть его существа была слишком сильна и он был вынужден уступить ей.Она, эта часть, откуда-то знала, что самка приближается, плывя по кровавому ручью в одиночестве и испуге. Самцом Химеры овладела похоть. Его тело задрожало и древний меч, засевший где-то внутри невидимой иглой, вонзился во внутренности. Несмотря на боль, один глаз самца продолжал обшаривать багровый сумрак в ожидании появления самки, в то время, как другой застилала слепящая пелена.