Из рассеченной шеи палача хлынула кровь, он обмяк и провалился в шпигат. Вакар запустил окровавленным тесаком в короля Целууда, но тот увернулся. Потом принц схватил рукоять длинного меча, выдернул его из разрубленного планшира и бросился за борт.
Подняв тучу брызг, он оказался по пояс в воде. На галере поднялся ужасающий рев. Вакар бросился к берегу, едва держась на ногах под натиском волн, а оказавшись на суше, припустил что было сил, не обращая внимания на изумленную горгонскую солдатню. Вскоре мокрый с головы до пят, он очутился среди деревьев и побежал вверх по склону прочь от моря. Когда Вакар наконец остановился перевести дух, вслед неслись крики, рев рожков и слышался лязг оружия - армия горгонов шумела, как потревоженное осиное гнездо.
Вакар убежал подальше от моря, а затем свернул влево, чтобы сбить погоню со следа. Колючие кусты вмиг до крови исцарапали его обнаженные голени, но он, не чувствуя боли, поднимался все выше и выше.
Лоскут синего неба впереди привел к уступу на обрыве. Оттуда взору Вакара открылось лесистое побережье моря Сирен. Там принц рухнул на землю, судорожно хватая ртом воздух, и лежал, а жучки бегали по его израненным ногам.
Когда перед глазами Вакара прояснилось, он сел и взглянул на флот горгон. Отряды врагов, наверно, все еще прочесывали берег. Может, залезть на дерево - вдруг у горгон есть собаки? Интересно, может ли медуза брать след, как собака, или находить беглеца с помощью магии, как вислоухий кораниец Йок?
И тут он понял, что ожидал увидеть совсем другую картину. Внизу приглушенно пел рожок - созывал преследователей к кораблям. Горгоны карабкались на носы галер. Некоторые суда уже отчаливали. Переведя взгляд, Вакар понял причину спешки: в море Сирен появился другой флот, ничем не уступающий армаде Горгон. Он подкрадывался к стоянке Целууда. "Должно быть, это объединенный флот Гесперид, - предположил Вакар, в нервном ожидании похрустывая пальцами. - Неужели я стану свидетелем величайшей морской битвы в истории?"
Но через некоторое время новоприбывшая армада остановилась, а горгоны, явно не желая ввязываться в баталию, уходили вдоль берега на веслах. Вакар покинул свой уступ. Он лез наверх, пока не нашел наблюдательный пост получше. Оттуда принц увидел, что на северо-западе берег изгибается вправо, а за широкой полосой моря на горизонте разглядел синеватую тень другой земли. Если он сейчас на Огуджии, то там, должно быть, Меропия, а если он на Меропии, то это континент Посейдонис.
Флот горгон сворачивал на север, чтобы пройти через этот широкий пролив, а гесперийцы преследовали его на почтительном отдалении. "Очевидно, горгоны не собираются дойти до Амфере, чтобы потом пересечь Зиск и напасть на Лорск, - рассуждал Вакар. - Но, в таком случае, куда они держат путь? Севернее, на побережье Посейдониса, стоит зиский городок Азарет, за ним до самой Диопрепе, жалкой деревеньки в гористом Лоторе, нет ни одной подходящей бухты. В Лоторе пиратам не найти поживы. Так куда же они направляются? Может быть, горгоны решили обрушиться на Авалон, или на Сатуриды, или пойдут еще дальше на север, к Аремории или берегам дикой Иерарне?"
Если они высадятся у Азарета, то Лорску боятся нечего. Путь от Азарета до родины Вакара преграждают высокие горы, в которых десяток смельчаков сможет остановить целую армию.
Более часа Вакар Зу наблюдал, как горгонский флот уменьшается на севере. Когда солнце почти доползло до зенита, принц, хромая на обе ноги, спустился к воде.
* * *
Через неделю принц Вакар добрался до Седерадо. Еще в первый день после бегства из горгонского плена выяснил, что находится на Огуджии. В пути он крал еду у селян и привыкал обходиться без имущества, если не считать меча, заткнутого за пояс. Вакар рассудил, что с возвращением домой можно не спешить - горгоны, очевидно, не собираются захватывать Лорск. Возможно, королева Порфия все еще не простила ему смерть Тьегоса, но принц надеялся, что борода и шрам на левой щеке сделали его неузнаваемым.
Чем же заняться в городе философов? Принц из полудикой страны, пусть даже учившийся в Мнесете, вряд ли поразит кого-нибудь в Седерадо своими познаниями. С другой стороны, хоть Вакар и не считался у себя на родине великим воином или атлетом, он все-таки был крупнее и сильнее большинства огуджийцев. Может быть, здесь пригодятся его скромные способности и навыки воина?
Он нашел дорогу к казармам королевской гвардии - единственного профессионального войска Огуджии. Как и другие гесперийские народы, огуджийцы полагались в основном на военный флот. Гвардия была набрана большей частью из иноземцев, поскольку коренные огуджийцы, увлеченные философией и обустройством быта, ничуть не стремились к воинской славе.
Ваяхес, командир гарнизона, спросил:
- Кто ты, откуда пришел и чего хочешь?
- Я Знур из Лорска. - В пути Вакар отдал некоторое время сочинению правдоподобной автобиографии, не представляться же и здесь именем Тьегос. Несколько месяцев я странствовал по материку, поэтому так сильно загорел и пообносился. Теперь же ищу средства к существованию. Думаю, из меня получится гвардеец.
- И что ты умеешь?
- Ездить верхом и пользоваться этим, - Вакар коснулся меча.
- Дай-ка взглянуть на него. Гванто, ты только посмотри, какой странный меч. - Ваяхес снова повернулся к Вакару. - Где ты его раздобыл?
- В Тартаре. Чернокожие кузнецы умеют закалять бронзу при помощи магии.
- А как ты попал в Огуджию, когда все корабли прячутся по бухтам в страхе перед Горгонами?
- Меня привезли горгоны.
- Что? - вскричал Гванто, легат Ваяхеса. - Ты их лазутчик?
- Ничего подобного. Они меня поймали, но я сбежал, когда их армада причалила к берегу, чтобы отдохнуть и запастись водой.
- Похоже на правду, - сказал Ваяхес. - Но все-таки мы тебя проверим. Пусть кто-нибудь из наших лорсков поговорит с тобой на родном языке. Если ты не лазутчик и действительно годишься в бойцы, примем тебя за три фунта меди в месяц. Еда и кров, конечно, за счет казны. Тебе выдадут щит, шлем и копье. Будешь за них платить по полфунта в месяц в течение полугода.
- Мне это подходит, - согласился Вакар.
- Отлично, можешь сегодня же похвастаться своими талантами. Строевой смотр проведет сама королева. - Ваяхес с ухмылкой посмотрел на легата.
Пока Вакар гадал, как ему пережить смотр неузнанным, подошел солдат по имени Райзх, лорск из Лезотра. Он внимательно посмотрел на Вакара и сказал:
- Я тебя точно где-то видел.
- Может быть, хотя я родом из Мнесета. Я часто проезжал через Лезотр и обычно ночевал на постоялом дворе Алезу.
- Он лорск, - Райзх обратился к своему командиру на гесперийском. Знаю я этих столичных хлыщей, их выговор ни с каким другим не спутаешь.
* * *
Гвардейцы построились на плацу, шлемы и наконечники копий блестели после утренней чистки. Вакар, которому еще не выдали положенную экипировку, стоял на фланге. Когда королева Порфия проходила вдоль шеренги, принц не прятался, но старался не привлекать ее взор. Наконец она приблизилась, и Вакар почувствовал, что кровь быстрее побежала по жилам. Ах, какая женщина! В воображении замелькали сценки одна соблазнительнее другой, как он заключает Порфию в объятия, покрывает поцелуями и несет на ближайшее ложе... Но как бы высоко ни ценил он королеву Огуджии, собственная голова была ему все-таки дороже, а потому он помалкивал.
Королева закончила смотр и повернула обратно, рыхлый Гараль семенил с нею рядом. Ваяхес сказал что-то Порфии, а затем крикнул:
- Эй ты, с лицом, как топор, как бишь тебя?.. Знур!
- Кто, я? - хрипло спросил Вакар.
- Да. Ты назвался опытным наездником, так покажи свое искусство, укроти Тандоло.
- Это конь? - спросил Вакар, видя, что королева и министр Гараль смотрят на него озабоченно, в точности, как утром смотрел Райзх. Еще чуть-чуть, и его узнают.
- И какой конь! Вот он идет.
Двое конюхов вели большого черного жеребца, а тот угрожающе раздувал ноздри и закатывал глаза. Вакар с тихим вздохом подошел к коню и потянул из-за пояса длинный кернейский арапник.
На Тандоло была уздечка, но отсутствовала сиделка и даже подпруга обычная деталь сбруи гесперийских коней. Когда Вакар приблизился, скакун захрапел и оскалил зубы.
- А ну, угомонись! - Вакар попытался схватить Тандоло за храп и тут же отдернул руку, чтобы избежать крепких зубов. - Дайте повод, - велел принц конюху.
Потом Вакар ухватился за поводья, вскочил на коня, ударил его пятками и, едва Тандоло взвился на дыбы, левой рукой вцепился в гриву.
Вакар держался изо всех сил и рвал поводья, заставляя непокорного коня опускать голову. Казалось, круп Тандоло выкован из железа, конь то поднимался на дыбы, то подбрасывал зад. Колени Вакара скользили по гладкой шкуре, он изо всех сил вжимал пятки в брюхо коня и держался за гриву, чтобы не перелететь через его голову. Он даже не замечал, что выкрикивает лорские ругательства и хлещет коня поводом. Тандоло кружился и прыгал, как взбесившийся демон, а в глазах его седока мелькали зрители: гвардейцы, их командир Ваяхес и королева Порфия со своим министром Гаралем. А затем круп Тандоло выскользнул из-под Вакара, и принц тяжело упал на левый бок, а конь, мотая головой, рысью помчался прочь. Конюхи побежали вдогонку, а Вакар, пошатываясь, поднялся на ноги. Ваяхес ухмылялся - несомненно, он дал Вакару невыполнимый приказ, чтобы повеселить своих подчиненных. И хотя шутки над собой Вакар никогда не находил смешными, он бы простил командира. Но вот беда - Ваяхес опозорил его перед королевой Порфией. Мелькнула мысль: не вызвать ли его на поединок? Но принц тут же одернул себя: не будь дураком: ты почти безоружен, весь в ушибах и к тому же оглушен падением. При малейшем признаке враждебности Ваяхес прикажет утыкать тебя стрелами. Поскольку Вакар не выдержал испытания, ему оставалось лишь гордо удалиться. Возможно, из него еще выйдет неплохой портовый грузчик... Он заковылял к воротам, а вслед тотчас полетел оклик Ваяхеса:
- Эй, Знур, куда это ты собрался?
Вакар сделал каменное лицо и оглянулся, а командир рявкнул:
- Вернись! Да что это с тобой?
Вакар повернулся и пошел к Ваяхесу. Тот стоял, подбоченясь.
- Да, командир? - У Вгкара появилась надежда, что ему предложат вторую попытку.
- Почему ты убегаешь? Ты же лучший наездник в Огуджии!
- Что?
- Конечно! Еще ни один человек не просидел верхом на Тандоло дольше трех ударов сердца.
- Такие люди нам нужны, - произнес знакомый женский голос. Это была Порфия: зеленые глаза, черные волосы и фигура, сводящая мужчин с ума.
- Слышал? - радостно вскричал Ваяхис. - А теперь ступай в казарму, Гвачто выдаст тебе оружие.
Вакар поклонился и ушел.
Он задумчиво начищал новый шлем, пока не увидел в нем свое узкое, покрытое шрамами лицо, И тут вошел человек, в котором Вакар узнал Двэроса, одного из лакеев Порфии.
- Принц Вакар, королева просит, чтобы ты вместе со мной отправился во дворец.
Глава 18
ФИЛОСОФИЯ СЕДЕРАДО
Вакар смерил Двэроса пристальным взглядом. Значит, Порфия опознала его. Неужели она решила заманить в смертельную ловушку? Но не проще ли было бы прислать за ним взвод солдат?
Принц в замешательстве теребил усы. Зарубить Двэроса и бежать? Но на этот раз его не ждет в гавани корабль, а на таком небольшом острове поимка беглеца - лишь вопрос времени.
Приняв решение, Вакар бросил Двэросу:
- Погоди!
После этого он вернулся в казарму со своим волшебным мечом. Пусть только его кто-нибудь попробует обезоружить! Он шагал за Двэросом по улице и мрачно улыбался. Но у ворот дворца не оказалось никакой засады, лишь скучающие стражники опирались на алебарды, да обычные просители и чиновники тонкими ручейками тянулись во дворец и обратно. Двэрос провел принца через приемную без очереди. Вакар поймал на себе кислые взгляды людей, дожидающихся аудиенции у королевы. Когда Двэрос раздвинул занавеси, молодой человек весь напрягся, изготовился выхватить звездный меч...
И тут руки Порфии обвили его шею. Она прильнула губами к губам Вакара, а затем отстранилась со словами:
- Вот это да! Клянусь восемью грудями Геры, когда я целую мужчин, они обычно не стоят, как статуя, с рукой на мече...
Вакар улыбнулся, окинув взглядом комнату - при необходимости он был готов сделать Порфию заложницей.
- Прошу извинить за подозрительность, дорогая государыня, но я боялся, что меня поцелует острая бронза.
- Так вот почему ты слонялся по моему королевству под чужим именем и с этими зарослями на лице! Да с какой стати мне тебя убивать?
- Тьегос, - сухо ответил принц.
- А, этот прохвост! Да, пожалуй, я была огорчена, но ты не мог поступить иначе. Как бы то ни было, я разлюбила трусливых нахалов с их песенками и насмешками.
- Ну что ж, - Вакар открыл Порфии свои объятия.
Она выставила вперед ладонь:
- Нет! Сначала изволь вымыться. Элбьен, отведи принца Вакара...
В той самой комнате, которую принц занимал и во время первого посещения Седерадо, Вакар нашел приготовленную для него красивую огуджийскую тунику - длиной до колен, из небесно-голубого льняного полотна, расшитую морскими чудовищами. Рядом с ней лежала бритва, с ее помощью он удалил бороду. В серебряном зеркале бледный свежевыбритый подбородок странно смотрелся с густым загаром верхней половины лица, на котором пережитое оставило многочисленные следы, как на старом, видавшем виды лезвии ножа.
Он отобедал с лучащейся весельем Порфией. Внимательно рассмотрев своего гостя, королева сказала:
- Удивляюсь, как это я тебя узнала. Вид у тебя - краше в гроб кладут.
- В самом деле? А чему тут удивляться. Ты бы знала, что было со мной за эти семь месяцев. Даже бог состарится, выпади на его долю столько...
- А где ты обзавелся этим длинным шрамом?
- Не успел увернуться от дротика... - И Вакар вкратце поведал о своих приключениях.
- Мне всегда казалось, что пусадские эпосы - всего лишь бахвальство варваров, а теперь я вижу перед собой настоящего героя и искателя приключений, достойного мифов и легенд, - заключила королева.
- Никакой я не герой и не искатель приключений, а всего лишь тихий книжник, мечтающий осесть в Седерадо и изучать философию. Все эти драки и погони не доставляют мне безумного наслаждения, воспетого в эпосах. Перед боем я трушу, в бою теряюсь, а когда все заканчивается, испытываю лишь усталость и отвращение.
- Ну что ж, если ты совершил свои подвиги с отвращением, будучи испуган и растерян, то мне даже страшно подумать о бойне, которую ты способен учинить, коль скоро войдешь во вкус. Скажи-ка, ты ничего не перепутал? Король Авоккас в самом деле напал на тебя из-за того, что ты не соблазнился безголовой красоткой?
- Чистая правда, госпожа, хотя я не претендую на выдающиеся добродетели. Просто мне слишком часто приходилось убегать от недоброжелателей, и совсем не оставалось времени на флирт. - Вакар решил из соображений такта не упоминать о сатире Тираафе. - Будем откровенны друг с другом, ладно? Кто же счастливый преемник Тьегоса?
Вакар постарался произнести это как можно равнодушнее и при этом смотрел в сторону, ведь стоило ему взглянуть на Порфию, к лицу приливала кровь. Разумеется, он давно познал радости любви, но до сих лор ни одна женщина не привлекала его так, как королева Огуджии.
- Вообще-то, я тоже припасла для тебя историю: несколько месяцев я спала в холодной постели. Я прокляла легкомысленную любовь и дала себе обет одиночества, пока не найду другого консорта. Но я не хочу замуж за ловкача Шво и не потерплю этой вашей пусадской полигамии.
Вакар сочувственно кивнул. Хотя на Посейдонисе мужчина - полновластный хозяин в семье, принц, побывав в разных странах, научился уважать иные точки зрения.
- К тому же мне пора позаботиться о наследнике, - продолжала Порфия, иначе после моей смерти двоюродные братья передерутся из-за трона и разорвут королевство на части.
- А ты способна рожать?
- Конечно, ведь покойному бедняжке Ванчо я родила дочку. Тьегос был у меня единственным любовником. Но хватит обо мне. Поделись своими планами. Наверное, ты на первом же корабле отправишься в Лорск?
- Это зависит не от меня. Что слышно о флоте горгон?
- Когда наш объединенный гесперийский флот перестал их преследовать, они все еще плыли на север.
Слуги убрали со стола. Вакар и Порфия сидели друг против друга за маленьким столиком, между ними стоял кувшин с вином. Порфия сидела на новом резном троне, заменившем змеиный, а Вакар - на стуле из слоновой кости. В зеленых глазах королевы мерцали огоньки ламп.
- Выходит, они не намерены вторгаться в Лорск и мне нет надобности торопиться на родину. - Принц поставил кубок и потянулся. - Милая Порфия, не уговаривай меня остаться, я и сам решил послать домой гонца за средствами к существованию, чтобы поучиться философии у огуджийских мудрецов и объездить жеребца Тандоло.
- В самом деле? - Она одарила его нетерпеливой улыбкой.
- Да. - Вакар встал, обошел стол и ласково поднял королеву с ее трона.
Они нежно оплели друг друга руками, и губы их встретились. Через некоторое время принц опустился на трон и посадил королеву к себе на колени, вновь подивившись ее легкости, и постучал по трону костяшками пальцев.
- Будем надеяться, что это кресло не подложит нам свинью, как в прошлый раз, когда ты сидела у меня на коленях.
Порфия захихикала, и они поцеловались. Потом Вакар запустил руку под тонкую материю платья, но королева перехватила ее и легонько шлепнула.
- Нет! Ты же слышал, милый Вакар, что я зареклась от романов. И ты не исключение, хоть я совсем растаяла под взглядом твоих огромных черных глаз.
- А кто говорит о романе? Я, государыня, наследник трона Лорска и, следовательно, вполне серьезно предлагаю себя в качестве консорта и законного супруга.
- Ого! Это уже совсем другое дело. Ну, а что мы будем делать, когда ты станешь королем Лорска? Где будем жить?
- Время покажет. Наверное, будем лето проводить в Лорске, а зиму здесь.
- А что, если по возвращении в одно из наших королевств мы обнаружим, что регенты захватили трон?
- Гм... Надо выбрать надежных регентов. Но давай лучше подумаем о преимуществах: бронза и мускулы Лорска женятся на мудрости и флоте Огуджии! Да кто отважится бросить вызов такому союзу?
- Сударь, ты выложил на стол переговоров весомые дргументы, но не учел одного нюанса.
- Ты о чем?
- Сумеем ли мы проникнуться взаимной любовью и привязанностью?
- А разве мы еще не влюблены? Я по крайней мере от тебя без ума.
- Я говорю о настоящей любви, а не просто о животной похоти, которая, как нам обоим известно, при всех ее прелестях мало чего стоит. Не сомневаюсь, что ты способен подарить мне незабываемые мгновенья под грубым шерстяным одеялом, но как насчет долгих лет жизни бок о бок? Представь, у нас сгниют зубы, появятся морщины, вырастут животы и испортятся характеры?
- Думал я и об этом, - кивнул Вакар, которому подобная мысль до сих пор не приходила в голову. - Скажи, положа руку на сердце, тебе нужен спокойный, надежный муж, который охотнее гоняется за тайными знаниями, чем за бесстыжими шлюхами, но всегда готов доказать, что он - настоящий мужчина?
- Сударь, твоими бы устами да мед пить, но где гарантии...
- Гарантии? Будешь их дожидаться - останешься без мужа до тех пор, пока твой взгляд не упрется на внутреннюю стенку похоронной урны. Об этом хорошо сказано в "Гибели Цорме":
Смерть остановит всех нас,
безрассудных буянов
И осторожных сверх меры
Жестокой рукою.
Бросит на ветер все то, чем мы жили,
все чаянья наши.
Что же останется нам?..
Вакар снова поцеловал Порфию. На этот раз она не воспротивилась, когда мужская рука скользнула ей за пазуху, а, наоборот, сама прижала ее к своему телу. Через некоторое время они отпустили друг друга и встали. Глаза Вакара вопросительно смотрели из-под кустистых бровей. Королева подняла руку и сказала:
- Туда.
Принц подхватил ее, как котенка, и понес в соседнюю комнату.
* * *
На следующее утро Вакар Зу бросил в суму горсть медных брусочков, позаимствованных в огуджийской сокровищнице, и прошествовал по улицам Седерадо к дому Ретилио, весело насвистывая лорские песенки. Порфия предложила вызвать Ретилио во дворец, но Вакар настолько уважал здешних мудрецов, что решил не кичиться своим положением. Кроме того, ему было любопытно посмотреть, как живет философ.
Как и остальные дома на Гесперидах, особняк Ретилио был обнесен глухой кирпичной стеной. Привратник впустил Вакара, и вскоре появился сам философ со словами:
- Э-э, да я тебя знаю, встречал несколько месяцев назад... Дай-ка вспомнить...
Вакар представился.
- Ну конечно! - сказал Ретилио. - Чем могу быть полезным, сударь?
- Я собираюсь задержаться в Седерадо на неопределенный срок и хотел бы учиться у тебя философии.
- Замечательно. Будешь ходить на вечерние назидания или предпочтешь индивидуальное обучение? Оно подороже, но принцу, конечно, по карману.
- Принцы принцам рознь. - Изведав нищеты в странствиях, Вакар пересмотрел свое отношение к торговому металлу. - Но это к делу не относится. Я желаю как можно больше узнать за короткое время, а потому готов заниматься и днем, и вечером.
Философа это привело в восторг, и вскоре Вакар с благоговением выслушал теорию Ретилио о мировом яйце. Философ изложил ученику основные постулаты своего курса, а потом принялся расспрашивать о путешествиях и о людях, которых принц повстречал в других странах. Вакар, в свою очередь, проявил интерес к горгонам.
- История их происхождения теряется в тумане веков, - сказал Ретилио. - Это древний и злой народ. До нас дошли сведения, что тысячи лет назад Горгады были населены только медузоголовыми, которые жили в городах и стояли на довольно высокой ступени развития.
- Неужели эти твари разумны? - удивленно спросил Вакар.
- Да. Говорят, они не глупее людей. Давным-давно праотцы нынешних горгон обитали на берегах Тартара. В те времена они еще были дикарями, не носили одежды и мало чем отличались от своих предков-обезьян. Так вот, медузоголовые, не питавшие особой любви к труду, повадились нападать на материковые страны и захватывать рабов. Вскоре количество порабощенных горгон на островах в несколько раз превысило число хозяев-рептилий. В плену людям жилось необычайно тяжело, медузоголовые издевались над ними и пожирали провинившихся. Аристократию их общества составляли колдуны. Они, несомненно, правили бы и по сей день, не окажись глава сената самым ленивым из всех медузоголовых. Этот правитель вечно придирался к рабам, которые за ним ухаживали - одевали, раздевали и даже клали пищу. А глава сената предпочитал жареных девушек на обед. В конце концов он так обленился, что даже перестал колдовать, обучив доверенного раба основным заклинаниям.
- Могу себе представить, что было дальше, - вставил Вакар.
- Совершенно верно, кончилось тем, что рабы превзошли хозяев в магии и сбросили иго медузоголовых рептилий. Большинство тварей они уничтожили, а немногих уцелевших поработили. Памятуя об ошибках своих предшественников, медузоголовых держали в полной изоляции друг от друга и от всего мира. Ныне основная обязанность медузоголовых - шипеть на врагов и парализовывать их по приказу хозяев.
Вакар восторженно прослушал дневную лекцию и очень хотел задержаться по ее окончании. Но стоило ему подумать о Порфии, как его лицо осветила счастливая улыбка.
Когда принц прощался с философом, привратник доложил:
- Хозяин, к тебе посетитель. Он назвался Рином из Мнесета.
Вакар аж подпрыгнул от неожиданности.
- Пригласи его, я о нем слышал, - велел Ретилио слуге. - Принц, в чем дело? Этот Рин - твой знакомый?
- Еще бы! Это наш придворный волшебник, именно он отправил меня в путешествие.
Семенящим шагом в комнату вошел сгорбленный Рин.
- Так так... - хихикнул он. - Мне сказали, что я найду тебя здесь. Выходит, вместо того, чтобы со всех ног спешить домой, наш юный спаситель учится расщеплять волос бритвой и считать демонов на острие иглы. Здравствуй, мастер Ретилио. Похоже, я прибыл как раз вовремя, иначе бы Вакар намертво запутался в паутине твоей софистики.
- Э, постой-ка! - возмутился Ретилио. - Даже если ты самый могущественный колдун Посейдониса, это не дает тебе права насмехаться над священным искусством философии. Оно отличается от твоей черной магии, как день от ночи.
- Еще вопрос, кто над кем насмехается. По крайней мере от моей магии есть какой-то прок. Например, с помощью ведьмы Гры я узнал, что этот юноша задержался в Седерадо. Пошли, Вакар, потолкуем по пути к твоей золотой клетке... Прощай, Ретилио, я расскажу лорскам, что огуджийцы - первые болтуны в мире, а ты среди них чемпион.
По дороге во дворец, Вакар спросил:
- За что ты не любишь Ретилио?
- Пфе! К нему лично я не питаю неприязни, но хорошо знаю эту породу. Утром такие люди расчесывают бороду, чтобы выглядеть мудрецами, а днем гребут золото, читая проповеди о никчемности богатства. Его теория мирового яйца ничем не хуже всех остальных, но она совершенно бесполезна, поскольку ни одному смертному не дано знать, откуда произошли вселенная и человек. Но хватит о грустном. Что ты здесь делаешь, вместо того чтобы спешить в Лорск в его роковой час?
- Я видел, как флот горгон отправился на север. Они не собирались высаживаться в Зиске. Так почему бы мне не осесть здесь, почему бы не жениться на королеве Порфии? Из безмозглого лорского охотника на бизонов я превращусь в настоящего ученого.
Подняв тучу брызг, он оказался по пояс в воде. На галере поднялся ужасающий рев. Вакар бросился к берегу, едва держась на ногах под натиском волн, а оказавшись на суше, припустил что было сил, не обращая внимания на изумленную горгонскую солдатню. Вскоре мокрый с головы до пят, он очутился среди деревьев и побежал вверх по склону прочь от моря. Когда Вакар наконец остановился перевести дух, вслед неслись крики, рев рожков и слышался лязг оружия - армия горгонов шумела, как потревоженное осиное гнездо.
Вакар убежал подальше от моря, а затем свернул влево, чтобы сбить погоню со следа. Колючие кусты вмиг до крови исцарапали его обнаженные голени, но он, не чувствуя боли, поднимался все выше и выше.
Лоскут синего неба впереди привел к уступу на обрыве. Оттуда взору Вакара открылось лесистое побережье моря Сирен. Там принц рухнул на землю, судорожно хватая ртом воздух, и лежал, а жучки бегали по его израненным ногам.
Когда перед глазами Вакара прояснилось, он сел и взглянул на флот горгон. Отряды врагов, наверно, все еще прочесывали берег. Может, залезть на дерево - вдруг у горгон есть собаки? Интересно, может ли медуза брать след, как собака, или находить беглеца с помощью магии, как вислоухий кораниец Йок?
И тут он понял, что ожидал увидеть совсем другую картину. Внизу приглушенно пел рожок - созывал преследователей к кораблям. Горгоны карабкались на носы галер. Некоторые суда уже отчаливали. Переведя взгляд, Вакар понял причину спешки: в море Сирен появился другой флот, ничем не уступающий армаде Горгон. Он подкрадывался к стоянке Целууда. "Должно быть, это объединенный флот Гесперид, - предположил Вакар, в нервном ожидании похрустывая пальцами. - Неужели я стану свидетелем величайшей морской битвы в истории?"
Но через некоторое время новоприбывшая армада остановилась, а горгоны, явно не желая ввязываться в баталию, уходили вдоль берега на веслах. Вакар покинул свой уступ. Он лез наверх, пока не нашел наблюдательный пост получше. Оттуда принц увидел, что на северо-западе берег изгибается вправо, а за широкой полосой моря на горизонте разглядел синеватую тень другой земли. Если он сейчас на Огуджии, то там, должно быть, Меропия, а если он на Меропии, то это континент Посейдонис.
Флот горгон сворачивал на север, чтобы пройти через этот широкий пролив, а гесперийцы преследовали его на почтительном отдалении. "Очевидно, горгоны не собираются дойти до Амфере, чтобы потом пересечь Зиск и напасть на Лорск, - рассуждал Вакар. - Но, в таком случае, куда они держат путь? Севернее, на побережье Посейдониса, стоит зиский городок Азарет, за ним до самой Диопрепе, жалкой деревеньки в гористом Лоторе, нет ни одной подходящей бухты. В Лоторе пиратам не найти поживы. Так куда же они направляются? Может быть, горгоны решили обрушиться на Авалон, или на Сатуриды, или пойдут еще дальше на север, к Аремории или берегам дикой Иерарне?"
Если они высадятся у Азарета, то Лорску боятся нечего. Путь от Азарета до родины Вакара преграждают высокие горы, в которых десяток смельчаков сможет остановить целую армию.
Более часа Вакар Зу наблюдал, как горгонский флот уменьшается на севере. Когда солнце почти доползло до зенита, принц, хромая на обе ноги, спустился к воде.
* * *
Через неделю принц Вакар добрался до Седерадо. Еще в первый день после бегства из горгонского плена выяснил, что находится на Огуджии. В пути он крал еду у селян и привыкал обходиться без имущества, если не считать меча, заткнутого за пояс. Вакар рассудил, что с возвращением домой можно не спешить - горгоны, очевидно, не собираются захватывать Лорск. Возможно, королева Порфия все еще не простила ему смерть Тьегоса, но принц надеялся, что борода и шрам на левой щеке сделали его неузнаваемым.
Чем же заняться в городе философов? Принц из полудикой страны, пусть даже учившийся в Мнесете, вряд ли поразит кого-нибудь в Седерадо своими познаниями. С другой стороны, хоть Вакар и не считался у себя на родине великим воином или атлетом, он все-таки был крупнее и сильнее большинства огуджийцев. Может быть, здесь пригодятся его скромные способности и навыки воина?
Он нашел дорогу к казармам королевской гвардии - единственного профессионального войска Огуджии. Как и другие гесперийские народы, огуджийцы полагались в основном на военный флот. Гвардия была набрана большей частью из иноземцев, поскольку коренные огуджийцы, увлеченные философией и обустройством быта, ничуть не стремились к воинской славе.
Ваяхес, командир гарнизона, спросил:
- Кто ты, откуда пришел и чего хочешь?
- Я Знур из Лорска. - В пути Вакар отдал некоторое время сочинению правдоподобной автобиографии, не представляться же и здесь именем Тьегос. Несколько месяцев я странствовал по материку, поэтому так сильно загорел и пообносился. Теперь же ищу средства к существованию. Думаю, из меня получится гвардеец.
- И что ты умеешь?
- Ездить верхом и пользоваться этим, - Вакар коснулся меча.
- Дай-ка взглянуть на него. Гванто, ты только посмотри, какой странный меч. - Ваяхес снова повернулся к Вакару. - Где ты его раздобыл?
- В Тартаре. Чернокожие кузнецы умеют закалять бронзу при помощи магии.
- А как ты попал в Огуджию, когда все корабли прячутся по бухтам в страхе перед Горгонами?
- Меня привезли горгоны.
- Что? - вскричал Гванто, легат Ваяхеса. - Ты их лазутчик?
- Ничего подобного. Они меня поймали, но я сбежал, когда их армада причалила к берегу, чтобы отдохнуть и запастись водой.
- Похоже на правду, - сказал Ваяхес. - Но все-таки мы тебя проверим. Пусть кто-нибудь из наших лорсков поговорит с тобой на родном языке. Если ты не лазутчик и действительно годишься в бойцы, примем тебя за три фунта меди в месяц. Еда и кров, конечно, за счет казны. Тебе выдадут щит, шлем и копье. Будешь за них платить по полфунта в месяц в течение полугода.
- Мне это подходит, - согласился Вакар.
- Отлично, можешь сегодня же похвастаться своими талантами. Строевой смотр проведет сама королева. - Ваяхес с ухмылкой посмотрел на легата.
Пока Вакар гадал, как ему пережить смотр неузнанным, подошел солдат по имени Райзх, лорск из Лезотра. Он внимательно посмотрел на Вакара и сказал:
- Я тебя точно где-то видел.
- Может быть, хотя я родом из Мнесета. Я часто проезжал через Лезотр и обычно ночевал на постоялом дворе Алезу.
- Он лорск, - Райзх обратился к своему командиру на гесперийском. Знаю я этих столичных хлыщей, их выговор ни с каким другим не спутаешь.
* * *
Гвардейцы построились на плацу, шлемы и наконечники копий блестели после утренней чистки. Вакар, которому еще не выдали положенную экипировку, стоял на фланге. Когда королева Порфия проходила вдоль шеренги, принц не прятался, но старался не привлекать ее взор. Наконец она приблизилась, и Вакар почувствовал, что кровь быстрее побежала по жилам. Ах, какая женщина! В воображении замелькали сценки одна соблазнительнее другой, как он заключает Порфию в объятия, покрывает поцелуями и несет на ближайшее ложе... Но как бы высоко ни ценил он королеву Огуджии, собственная голова была ему все-таки дороже, а потому он помалкивал.
Королева закончила смотр и повернула обратно, рыхлый Гараль семенил с нею рядом. Ваяхес сказал что-то Порфии, а затем крикнул:
- Эй ты, с лицом, как топор, как бишь тебя?.. Знур!
- Кто, я? - хрипло спросил Вакар.
- Да. Ты назвался опытным наездником, так покажи свое искусство, укроти Тандоло.
- Это конь? - спросил Вакар, видя, что королева и министр Гараль смотрят на него озабоченно, в точности, как утром смотрел Райзх. Еще чуть-чуть, и его узнают.
- И какой конь! Вот он идет.
Двое конюхов вели большого черного жеребца, а тот угрожающе раздувал ноздри и закатывал глаза. Вакар с тихим вздохом подошел к коню и потянул из-за пояса длинный кернейский арапник.
На Тандоло была уздечка, но отсутствовала сиделка и даже подпруга обычная деталь сбруи гесперийских коней. Когда Вакар приблизился, скакун захрапел и оскалил зубы.
- А ну, угомонись! - Вакар попытался схватить Тандоло за храп и тут же отдернул руку, чтобы избежать крепких зубов. - Дайте повод, - велел принц конюху.
Потом Вакар ухватился за поводья, вскочил на коня, ударил его пятками и, едва Тандоло взвился на дыбы, левой рукой вцепился в гриву.
Вакар держался изо всех сил и рвал поводья, заставляя непокорного коня опускать голову. Казалось, круп Тандоло выкован из железа, конь то поднимался на дыбы, то подбрасывал зад. Колени Вакара скользили по гладкой шкуре, он изо всех сил вжимал пятки в брюхо коня и держался за гриву, чтобы не перелететь через его голову. Он даже не замечал, что выкрикивает лорские ругательства и хлещет коня поводом. Тандоло кружился и прыгал, как взбесившийся демон, а в глазах его седока мелькали зрители: гвардейцы, их командир Ваяхес и королева Порфия со своим министром Гаралем. А затем круп Тандоло выскользнул из-под Вакара, и принц тяжело упал на левый бок, а конь, мотая головой, рысью помчался прочь. Конюхи побежали вдогонку, а Вакар, пошатываясь, поднялся на ноги. Ваяхес ухмылялся - несомненно, он дал Вакару невыполнимый приказ, чтобы повеселить своих подчиненных. И хотя шутки над собой Вакар никогда не находил смешными, он бы простил командира. Но вот беда - Ваяхес опозорил его перед королевой Порфией. Мелькнула мысль: не вызвать ли его на поединок? Но принц тут же одернул себя: не будь дураком: ты почти безоружен, весь в ушибах и к тому же оглушен падением. При малейшем признаке враждебности Ваяхес прикажет утыкать тебя стрелами. Поскольку Вакар не выдержал испытания, ему оставалось лишь гордо удалиться. Возможно, из него еще выйдет неплохой портовый грузчик... Он заковылял к воротам, а вслед тотчас полетел оклик Ваяхеса:
- Эй, Знур, куда это ты собрался?
Вакар сделал каменное лицо и оглянулся, а командир рявкнул:
- Вернись! Да что это с тобой?
Вакар повернулся и пошел к Ваяхесу. Тот стоял, подбоченясь.
- Да, командир? - У Вгкара появилась надежда, что ему предложат вторую попытку.
- Почему ты убегаешь? Ты же лучший наездник в Огуджии!
- Что?
- Конечно! Еще ни один человек не просидел верхом на Тандоло дольше трех ударов сердца.
- Такие люди нам нужны, - произнес знакомый женский голос. Это была Порфия: зеленые глаза, черные волосы и фигура, сводящая мужчин с ума.
- Слышал? - радостно вскричал Ваяхис. - А теперь ступай в казарму, Гвачто выдаст тебе оружие.
Вакар поклонился и ушел.
Он задумчиво начищал новый шлем, пока не увидел в нем свое узкое, покрытое шрамами лицо, И тут вошел человек, в котором Вакар узнал Двэроса, одного из лакеев Порфии.
- Принц Вакар, королева просит, чтобы ты вместе со мной отправился во дворец.
Глава 18
ФИЛОСОФИЯ СЕДЕРАДО
Вакар смерил Двэроса пристальным взглядом. Значит, Порфия опознала его. Неужели она решила заманить в смертельную ловушку? Но не проще ли было бы прислать за ним взвод солдат?
Принц в замешательстве теребил усы. Зарубить Двэроса и бежать? Но на этот раз его не ждет в гавани корабль, а на таком небольшом острове поимка беглеца - лишь вопрос времени.
Приняв решение, Вакар бросил Двэросу:
- Погоди!
После этого он вернулся в казарму со своим волшебным мечом. Пусть только его кто-нибудь попробует обезоружить! Он шагал за Двэросом по улице и мрачно улыбался. Но у ворот дворца не оказалось никакой засады, лишь скучающие стражники опирались на алебарды, да обычные просители и чиновники тонкими ручейками тянулись во дворец и обратно. Двэрос провел принца через приемную без очереди. Вакар поймал на себе кислые взгляды людей, дожидающихся аудиенции у королевы. Когда Двэрос раздвинул занавеси, молодой человек весь напрягся, изготовился выхватить звездный меч...
И тут руки Порфии обвили его шею. Она прильнула губами к губам Вакара, а затем отстранилась со словами:
- Вот это да! Клянусь восемью грудями Геры, когда я целую мужчин, они обычно не стоят, как статуя, с рукой на мече...
Вакар улыбнулся, окинув взглядом комнату - при необходимости он был готов сделать Порфию заложницей.
- Прошу извинить за подозрительность, дорогая государыня, но я боялся, что меня поцелует острая бронза.
- Так вот почему ты слонялся по моему королевству под чужим именем и с этими зарослями на лице! Да с какой стати мне тебя убивать?
- Тьегос, - сухо ответил принц.
- А, этот прохвост! Да, пожалуй, я была огорчена, но ты не мог поступить иначе. Как бы то ни было, я разлюбила трусливых нахалов с их песенками и насмешками.
- Ну что ж, - Вакар открыл Порфии свои объятия.
Она выставила вперед ладонь:
- Нет! Сначала изволь вымыться. Элбьен, отведи принца Вакара...
В той самой комнате, которую принц занимал и во время первого посещения Седерадо, Вакар нашел приготовленную для него красивую огуджийскую тунику - длиной до колен, из небесно-голубого льняного полотна, расшитую морскими чудовищами. Рядом с ней лежала бритва, с ее помощью он удалил бороду. В серебряном зеркале бледный свежевыбритый подбородок странно смотрелся с густым загаром верхней половины лица, на котором пережитое оставило многочисленные следы, как на старом, видавшем виды лезвии ножа.
Он отобедал с лучащейся весельем Порфией. Внимательно рассмотрев своего гостя, королева сказала:
- Удивляюсь, как это я тебя узнала. Вид у тебя - краше в гроб кладут.
- В самом деле? А чему тут удивляться. Ты бы знала, что было со мной за эти семь месяцев. Даже бог состарится, выпади на его долю столько...
- А где ты обзавелся этим длинным шрамом?
- Не успел увернуться от дротика... - И Вакар вкратце поведал о своих приключениях.
- Мне всегда казалось, что пусадские эпосы - всего лишь бахвальство варваров, а теперь я вижу перед собой настоящего героя и искателя приключений, достойного мифов и легенд, - заключила королева.
- Никакой я не герой и не искатель приключений, а всего лишь тихий книжник, мечтающий осесть в Седерадо и изучать философию. Все эти драки и погони не доставляют мне безумного наслаждения, воспетого в эпосах. Перед боем я трушу, в бою теряюсь, а когда все заканчивается, испытываю лишь усталость и отвращение.
- Ну что ж, если ты совершил свои подвиги с отвращением, будучи испуган и растерян, то мне даже страшно подумать о бойне, которую ты способен учинить, коль скоро войдешь во вкус. Скажи-ка, ты ничего не перепутал? Король Авоккас в самом деле напал на тебя из-за того, что ты не соблазнился безголовой красоткой?
- Чистая правда, госпожа, хотя я не претендую на выдающиеся добродетели. Просто мне слишком часто приходилось убегать от недоброжелателей, и совсем не оставалось времени на флирт. - Вакар решил из соображений такта не упоминать о сатире Тираафе. - Будем откровенны друг с другом, ладно? Кто же счастливый преемник Тьегоса?
Вакар постарался произнести это как можно равнодушнее и при этом смотрел в сторону, ведь стоило ему взглянуть на Порфию, к лицу приливала кровь. Разумеется, он давно познал радости любви, но до сих лор ни одна женщина не привлекала его так, как королева Огуджии.
- Вообще-то, я тоже припасла для тебя историю: несколько месяцев я спала в холодной постели. Я прокляла легкомысленную любовь и дала себе обет одиночества, пока не найду другого консорта. Но я не хочу замуж за ловкача Шво и не потерплю этой вашей пусадской полигамии.
Вакар сочувственно кивнул. Хотя на Посейдонисе мужчина - полновластный хозяин в семье, принц, побывав в разных странах, научился уважать иные точки зрения.
- К тому же мне пора позаботиться о наследнике, - продолжала Порфия, иначе после моей смерти двоюродные братья передерутся из-за трона и разорвут королевство на части.
- А ты способна рожать?
- Конечно, ведь покойному бедняжке Ванчо я родила дочку. Тьегос был у меня единственным любовником. Но хватит обо мне. Поделись своими планами. Наверное, ты на первом же корабле отправишься в Лорск?
- Это зависит не от меня. Что слышно о флоте горгон?
- Когда наш объединенный гесперийский флот перестал их преследовать, они все еще плыли на север.
Слуги убрали со стола. Вакар и Порфия сидели друг против друга за маленьким столиком, между ними стоял кувшин с вином. Порфия сидела на новом резном троне, заменившем змеиный, а Вакар - на стуле из слоновой кости. В зеленых глазах королевы мерцали огоньки ламп.
- Выходит, они не намерены вторгаться в Лорск и мне нет надобности торопиться на родину. - Принц поставил кубок и потянулся. - Милая Порфия, не уговаривай меня остаться, я и сам решил послать домой гонца за средствами к существованию, чтобы поучиться философии у огуджийских мудрецов и объездить жеребца Тандоло.
- В самом деле? - Она одарила его нетерпеливой улыбкой.
- Да. - Вакар встал, обошел стол и ласково поднял королеву с ее трона.
Они нежно оплели друг друга руками, и губы их встретились. Через некоторое время принц опустился на трон и посадил королеву к себе на колени, вновь подивившись ее легкости, и постучал по трону костяшками пальцев.
- Будем надеяться, что это кресло не подложит нам свинью, как в прошлый раз, когда ты сидела у меня на коленях.
Порфия захихикала, и они поцеловались. Потом Вакар запустил руку под тонкую материю платья, но королева перехватила ее и легонько шлепнула.
- Нет! Ты же слышал, милый Вакар, что я зареклась от романов. И ты не исключение, хоть я совсем растаяла под взглядом твоих огромных черных глаз.
- А кто говорит о романе? Я, государыня, наследник трона Лорска и, следовательно, вполне серьезно предлагаю себя в качестве консорта и законного супруга.
- Ого! Это уже совсем другое дело. Ну, а что мы будем делать, когда ты станешь королем Лорска? Где будем жить?
- Время покажет. Наверное, будем лето проводить в Лорске, а зиму здесь.
- А что, если по возвращении в одно из наших королевств мы обнаружим, что регенты захватили трон?
- Гм... Надо выбрать надежных регентов. Но давай лучше подумаем о преимуществах: бронза и мускулы Лорска женятся на мудрости и флоте Огуджии! Да кто отважится бросить вызов такому союзу?
- Сударь, ты выложил на стол переговоров весомые дргументы, но не учел одного нюанса.
- Ты о чем?
- Сумеем ли мы проникнуться взаимной любовью и привязанностью?
- А разве мы еще не влюблены? Я по крайней мере от тебя без ума.
- Я говорю о настоящей любви, а не просто о животной похоти, которая, как нам обоим известно, при всех ее прелестях мало чего стоит. Не сомневаюсь, что ты способен подарить мне незабываемые мгновенья под грубым шерстяным одеялом, но как насчет долгих лет жизни бок о бок? Представь, у нас сгниют зубы, появятся морщины, вырастут животы и испортятся характеры?
- Думал я и об этом, - кивнул Вакар, которому подобная мысль до сих пор не приходила в голову. - Скажи, положа руку на сердце, тебе нужен спокойный, надежный муж, который охотнее гоняется за тайными знаниями, чем за бесстыжими шлюхами, но всегда готов доказать, что он - настоящий мужчина?
- Сударь, твоими бы устами да мед пить, но где гарантии...
- Гарантии? Будешь их дожидаться - останешься без мужа до тех пор, пока твой взгляд не упрется на внутреннюю стенку похоронной урны. Об этом хорошо сказано в "Гибели Цорме":
Смерть остановит всех нас,
безрассудных буянов
И осторожных сверх меры
Жестокой рукою.
Бросит на ветер все то, чем мы жили,
все чаянья наши.
Что же останется нам?..
Вакар снова поцеловал Порфию. На этот раз она не воспротивилась, когда мужская рука скользнула ей за пазуху, а, наоборот, сама прижала ее к своему телу. Через некоторое время они отпустили друг друга и встали. Глаза Вакара вопросительно смотрели из-под кустистых бровей. Королева подняла руку и сказала:
- Туда.
Принц подхватил ее, как котенка, и понес в соседнюю комнату.
* * *
На следующее утро Вакар Зу бросил в суму горсть медных брусочков, позаимствованных в огуджийской сокровищнице, и прошествовал по улицам Седерадо к дому Ретилио, весело насвистывая лорские песенки. Порфия предложила вызвать Ретилио во дворец, но Вакар настолько уважал здешних мудрецов, что решил не кичиться своим положением. Кроме того, ему было любопытно посмотреть, как живет философ.
Как и остальные дома на Гесперидах, особняк Ретилио был обнесен глухой кирпичной стеной. Привратник впустил Вакара, и вскоре появился сам философ со словами:
- Э-э, да я тебя знаю, встречал несколько месяцев назад... Дай-ка вспомнить...
Вакар представился.
- Ну конечно! - сказал Ретилио. - Чем могу быть полезным, сударь?
- Я собираюсь задержаться в Седерадо на неопределенный срок и хотел бы учиться у тебя философии.
- Замечательно. Будешь ходить на вечерние назидания или предпочтешь индивидуальное обучение? Оно подороже, но принцу, конечно, по карману.
- Принцы принцам рознь. - Изведав нищеты в странствиях, Вакар пересмотрел свое отношение к торговому металлу. - Но это к делу не относится. Я желаю как можно больше узнать за короткое время, а потому готов заниматься и днем, и вечером.
Философа это привело в восторг, и вскоре Вакар с благоговением выслушал теорию Ретилио о мировом яйце. Философ изложил ученику основные постулаты своего курса, а потом принялся расспрашивать о путешествиях и о людях, которых принц повстречал в других странах. Вакар, в свою очередь, проявил интерес к горгонам.
- История их происхождения теряется в тумане веков, - сказал Ретилио. - Это древний и злой народ. До нас дошли сведения, что тысячи лет назад Горгады были населены только медузоголовыми, которые жили в городах и стояли на довольно высокой ступени развития.
- Неужели эти твари разумны? - удивленно спросил Вакар.
- Да. Говорят, они не глупее людей. Давным-давно праотцы нынешних горгон обитали на берегах Тартара. В те времена они еще были дикарями, не носили одежды и мало чем отличались от своих предков-обезьян. Так вот, медузоголовые, не питавшие особой любви к труду, повадились нападать на материковые страны и захватывать рабов. Вскоре количество порабощенных горгон на островах в несколько раз превысило число хозяев-рептилий. В плену людям жилось необычайно тяжело, медузоголовые издевались над ними и пожирали провинившихся. Аристократию их общества составляли колдуны. Они, несомненно, правили бы и по сей день, не окажись глава сената самым ленивым из всех медузоголовых. Этот правитель вечно придирался к рабам, которые за ним ухаживали - одевали, раздевали и даже клали пищу. А глава сената предпочитал жареных девушек на обед. В конце концов он так обленился, что даже перестал колдовать, обучив доверенного раба основным заклинаниям.
- Могу себе представить, что было дальше, - вставил Вакар.
- Совершенно верно, кончилось тем, что рабы превзошли хозяев в магии и сбросили иго медузоголовых рептилий. Большинство тварей они уничтожили, а немногих уцелевших поработили. Памятуя об ошибках своих предшественников, медузоголовых держали в полной изоляции друг от друга и от всего мира. Ныне основная обязанность медузоголовых - шипеть на врагов и парализовывать их по приказу хозяев.
Вакар восторженно прослушал дневную лекцию и очень хотел задержаться по ее окончании. Но стоило ему подумать о Порфии, как его лицо осветила счастливая улыбка.
Когда принц прощался с философом, привратник доложил:
- Хозяин, к тебе посетитель. Он назвался Рином из Мнесета.
Вакар аж подпрыгнул от неожиданности.
- Пригласи его, я о нем слышал, - велел Ретилио слуге. - Принц, в чем дело? Этот Рин - твой знакомый?
- Еще бы! Это наш придворный волшебник, именно он отправил меня в путешествие.
Семенящим шагом в комнату вошел сгорбленный Рин.
- Так так... - хихикнул он. - Мне сказали, что я найду тебя здесь. Выходит, вместо того, чтобы со всех ног спешить домой, наш юный спаситель учится расщеплять волос бритвой и считать демонов на острие иглы. Здравствуй, мастер Ретилио. Похоже, я прибыл как раз вовремя, иначе бы Вакар намертво запутался в паутине твоей софистики.
- Э, постой-ка! - возмутился Ретилио. - Даже если ты самый могущественный колдун Посейдониса, это не дает тебе права насмехаться над священным искусством философии. Оно отличается от твоей черной магии, как день от ночи.
- Еще вопрос, кто над кем насмехается. По крайней мере от моей магии есть какой-то прок. Например, с помощью ведьмы Гры я узнал, что этот юноша задержался в Седерадо. Пошли, Вакар, потолкуем по пути к твоей золотой клетке... Прощай, Ретилио, я расскажу лорскам, что огуджийцы - первые болтуны в мире, а ты среди них чемпион.
По дороге во дворец, Вакар спросил:
- За что ты не любишь Ретилио?
- Пфе! К нему лично я не питаю неприязни, но хорошо знаю эту породу. Утром такие люди расчесывают бороду, чтобы выглядеть мудрецами, а днем гребут золото, читая проповеди о никчемности богатства. Его теория мирового яйца ничем не хуже всех остальных, но она совершенно бесполезна, поскольку ни одному смертному не дано знать, откуда произошли вселенная и человек. Но хватит о грустном. Что ты здесь делаешь, вместо того чтобы спешить в Лорск в его роковой час?
- Я видел, как флот горгон отправился на север. Они не собирались высаживаться в Зиске. Так почему бы мне не осесть здесь, почему бы не жениться на королеве Порфии? Из безмозглого лорского охотника на бизонов я превращусь в настоящего ученого.