— По мнению моему, — объявил он, — и впрямь Мак-Ши некими обязательствами обременен, и, ежели не исполнит их в срок, падет на него гейс, сулящий ему стесненья в жизни великие!
— Вопросы сии удобней обсудить будет за кружкою пива доброго, — рассудил король. — Повелеваем мы вам следовать за нами!
Бельфеба, которая тем временем успела кое-как залатать раненое плечо Ши, взяла его за руку, и они пошли вместе. Меч он тоже прихватил с собой. Нести его было не особо удобно, тем более что ножны у него отобрали, но не бросать же на улице хорошую вещь, к которой уже успел привязаться! Когда они зашли обратно во дворец, король Бриан опять уселся на свое место и объявил:
— Дело сие не из простых и немалых раздумий требует, но прежде, чем сужденье мы свое вынесем, потребно знать нам кое-что дополнительно. Итак, что за новое волшебство поминал ты?
— Это так называемое симпатическое волшебство, — охотно ответил Ши. — Я могу показать Миаху, как с ним управляться, но древнего языка я не знаю, так что ему придется слегка мне помочь. Видишь ли... я тут как-то пытался вернуться обратно домой, и как раз по этой самой причине у меня ничего не вышло.
Дальше он подробно растолковал ситуацию: что приключилось при дворе Медб и Айлиля и почему им так необходимо выручить Пита и возвращаться только вместе с ним.
— А теперь, — объявил он, — если кто-нибудь даст мне немного глины или воска, я покажу, что это за штука симпатическая магия!
Миах вышел вперед и с интересом наклонился, когда Ши шлепнул принесенную пригоршню сырой глины на первую подвернувшуюся деревяшку и вылепил из нее грубое и бесформенное подобие сидящего в кресле короля.
— Я собираюсь наложить на эту штуку такие чары, чтоб она ожила — воспарила к жизни, так сказать, — пояснил Ши заинтересованному Миаху. — Только, боюсь, если ты тоже не будешь заклинать, может выйти что-нибудь не то. В общем, когда я начну шевелить руками, начинай.
— Будет сделано, — с готовностью откликнулся Миах.
Из пары строф Шелли вполне могло выйти заклинание для оживления — или, как неосторожно выразился Ши, «воспарения» некоего заколдовываемого предмета. Ши быстро прогнал в голове черновой вариант, после чего ухватился за деревяшку с кустарной скульптурой одной рукой, а другой принялся делать пассы, бормоча про себя слова. Когда он воздел деревяшку вверх, Миах, тоже декламирующий некое заклинание, профессионально возвысил голос.
В этот самый момент все свидетели эксперимента, как один, взвизгнули. Ши почувствовал, как на руку с деревяшкой словно навалилась невероятная тяжесть, а по полу дворца зигзагом пробежала трещина. Полуобернувшись, доморощенный заклинатель не без изумления обнаружил, что королевский дворец вместе со всем его содержимым и обитателями стремительно вздымается ввысь, словно лифт, задевая ветки окружающих деревьев, а на дверном пороге, отчаянно уцепившись в него побелевшими пальцами, висит какой-то незадачливый зритель.
Ши прекратил делать пассы и поспешно повторил последнюю строчку заклинания задом наперед, опустив при этом деревяшку к полу. Дворец послушно брякнулся на место, отчего со стен слетел весь понавешанный на них скарб, а присутствующие бесформенной орущей кучей повалились на пол. Миах застыл с разинутым ртом.
— Пардон, — пролепетал Ши. — По-моему, я...
Утвердив на место завалившуюся набок корону и малость придя в себя, король Бриан поинтересовался:
— Уж не разрушить ли до основанья дворец ты наш удумал?
— О король, — поспешил вмешаться Миах, — таково мнение мое, что сей Мак-Ши учинил не более чем запрошено было, и волшебство его к самым прекрасным и могучим я бы отнес!
— В силах ли твоих снять гейс с супруги его и возвратить их на родину далекую?
— С той же быстротою, как на крыльях лебедя дикого!
— Тогда внимайте же приговору нашему! — торжественно простер руку король Бриан. — Боги велят нам любую помощь оказывать тем, кто волею судеб обязательствами обременен. Стало быть, таким образом и нам поступить следует. Но сказанному ничуть не противоречит, что за любое деянье равноценным деяньем отплатить следует, и положение сие обойти мы не вправе. Итак, сразил Мак-Ши чемпиона нашего, а место его занять не желает. Дабы равновесие событий соблюсти, велим мы испытать, не сгодится ли взамен обязанностей чемпионских лук тот чудесный супруги его, стрелы коего, ежели только и впрямь не уступает он качеством волшебству его собственному, и впрямь способны холмы да горы насквозь простреливать.
Тут он примолк, на что Ши немедленно кивнул. Звучало все это и впрямь весьма логично и справедливо.
— Второй же вопрос повестки дня нашей, — столь же торжественно продолжал Бриан, — это гейс, от коего супругу его избавить надобно. Взамен предлагаем мы означенному Мак-Ши друида нашего посвятить в последние веяния науки магической. А что же касаемо перемещенья упомянутой пары в их земли исконные, то приговор наш таков будет: отплатить Мак-Ши упомянутому следует за услугу сию тем, что возьмется избавить он нас от синеха, ибо чудище сие великими бедами нам грозит, а сам он и как воитель, и как волшебник славен.
— Минуточку, — деловито вмешался Ши. — Все это хорошо, но только как мы найдем Пита и вернем его домой? Если мы этого не сделаем, нас ждут большие проблемы. А кроме того, не забывайте про Кухулина. Мы, как ни крути, просто обязаны ему хоть чем-нибудь помочь. Медб от своего плана не отступится, это уж как бог свят.
— С превеликим удовольствием помогли бы тебе и в таком деле, но увы — закон отплаты требует, а платить, как мыслится нам, тебе более нечем!
Тут подал голос Миах:
— И все-таки вижу я способ, как все их просьбы законным образом удовлетворить — не считая разве неурядицы с Питом означенным, разыскать коего мне всяк не под силу.
— Поведай-ка о сем подробней, — распорядился Бриан, нахмурившись.
— Гейса касаемо, — обстоятельно начал Миах. — Коли наложен он был по ошибке, а не порядком естественным, то снять его можно только лишь там, где наложили его, и друид, за дело такое ответственный, при том присутствовать должен. Касаемо же синеха, то столь ужасно чудище оное, что даже самому Мак-Ши со всем могуществом его ой как нелегко придется! Из сказанного исходя, дозволь снабдить его великим мечом Нуаду неодолимым. Самим нам применять его гейс возбраняет, а вот ему-то он как раз по руке придется. Ежели управится он с задачей, то вручит его после герою Кухулину — а тот уж сам сообразит, как с его помощью коннахтов проучить, коих мы терпеть не можем! Поскольку же и сам Мак-Ши, и меч означенный под верным надзором у меня будут, сумею приглядеть я, чтоб реликвия сия по назначению вернулась.
Король оперся подбородком о кулак и с минуту хмурился. В конце концов он вымолвил:
— Приказываем учинить все согласно совету твоему!
9
10
— Вопросы сии удобней обсудить будет за кружкою пива доброго, — рассудил король. — Повелеваем мы вам следовать за нами!
Бельфеба, которая тем временем успела кое-как залатать раненое плечо Ши, взяла его за руку, и они пошли вместе. Меч он тоже прихватил с собой. Нести его было не особо удобно, тем более что ножны у него отобрали, но не бросать же на улице хорошую вещь, к которой уже успел привязаться! Когда они зашли обратно во дворец, король Бриан опять уселся на свое место и объявил:
— Дело сие не из простых и немалых раздумий требует, но прежде, чем сужденье мы свое вынесем, потребно знать нам кое-что дополнительно. Итак, что за новое волшебство поминал ты?
— Это так называемое симпатическое волшебство, — охотно ответил Ши. — Я могу показать Миаху, как с ним управляться, но древнего языка я не знаю, так что ему придется слегка мне помочь. Видишь ли... я тут как-то пытался вернуться обратно домой, и как раз по этой самой причине у меня ничего не вышло.
Дальше он подробно растолковал ситуацию: что приключилось при дворе Медб и Айлиля и почему им так необходимо выручить Пита и возвращаться только вместе с ним.
— А теперь, — объявил он, — если кто-нибудь даст мне немного глины или воска, я покажу, что это за штука симпатическая магия!
Миах вышел вперед и с интересом наклонился, когда Ши шлепнул принесенную пригоршню сырой глины на первую подвернувшуюся деревяшку и вылепил из нее грубое и бесформенное подобие сидящего в кресле короля.
— Я собираюсь наложить на эту штуку такие чары, чтоб она ожила — воспарила к жизни, так сказать, — пояснил Ши заинтересованному Миаху. — Только, боюсь, если ты тоже не будешь заклинать, может выйти что-нибудь не то. В общем, когда я начну шевелить руками, начинай.
— Будет сделано, — с готовностью откликнулся Миах.
Из пары строф Шелли вполне могло выйти заклинание для оживления — или, как неосторожно выразился Ши, «воспарения» некоего заколдовываемого предмета. Ши быстро прогнал в голове черновой вариант, после чего ухватился за деревяшку с кустарной скульптурой одной рукой, а другой принялся делать пассы, бормоча про себя слова. Когда он воздел деревяшку вверх, Миах, тоже декламирующий некое заклинание, профессионально возвысил голос.
В этот самый момент все свидетели эксперимента, как один, взвизгнули. Ши почувствовал, как на руку с деревяшкой словно навалилась невероятная тяжесть, а по полу дворца зигзагом пробежала трещина. Полуобернувшись, доморощенный заклинатель не без изумления обнаружил, что королевский дворец вместе со всем его содержимым и обитателями стремительно вздымается ввысь, словно лифт, задевая ветки окружающих деревьев, а на дверном пороге, отчаянно уцепившись в него побелевшими пальцами, висит какой-то незадачливый зритель.
Ши прекратил делать пассы и поспешно повторил последнюю строчку заклинания задом наперед, опустив при этом деревяшку к полу. Дворец послушно брякнулся на место, отчего со стен слетел весь понавешанный на них скарб, а присутствующие бесформенной орущей кучей повалились на пол. Миах застыл с разинутым ртом.
— Пардон, — пролепетал Ши. — По-моему, я...
Утвердив на место завалившуюся набок корону и малость придя в себя, король Бриан поинтересовался:
— Уж не разрушить ли до основанья дворец ты наш удумал?
— О король, — поспешил вмешаться Миах, — таково мнение мое, что сей Мак-Ши учинил не более чем запрошено было, и волшебство его к самым прекрасным и могучим я бы отнес!
— В силах ли твоих снять гейс с супруги его и возвратить их на родину далекую?
— С той же быстротою, как на крыльях лебедя дикого!
— Тогда внимайте же приговору нашему! — торжественно простер руку король Бриан. — Боги велят нам любую помощь оказывать тем, кто волею судеб обязательствами обременен. Стало быть, таким образом и нам поступить следует. Но сказанному ничуть не противоречит, что за любое деянье равноценным деяньем отплатить следует, и положение сие обойти мы не вправе. Итак, сразил Мак-Ши чемпиона нашего, а место его занять не желает. Дабы равновесие событий соблюсти, велим мы испытать, не сгодится ли взамен обязанностей чемпионских лук тот чудесный супруги его, стрелы коего, ежели только и впрямь не уступает он качеством волшебству его собственному, и впрямь способны холмы да горы насквозь простреливать.
Тут он примолк, на что Ши немедленно кивнул. Звучало все это и впрямь весьма логично и справедливо.
— Второй же вопрос повестки дня нашей, — столь же торжественно продолжал Бриан, — это гейс, от коего супругу его избавить надобно. Взамен предлагаем мы означенному Мак-Ши друида нашего посвятить в последние веяния науки магической. А что же касаемо перемещенья упомянутой пары в их земли исконные, то приговор наш таков будет: отплатить Мак-Ши упомянутому следует за услугу сию тем, что возьмется избавить он нас от синеха, ибо чудище сие великими бедами нам грозит, а сам он и как воитель, и как волшебник славен.
— Минуточку, — деловито вмешался Ши. — Все это хорошо, но только как мы найдем Пита и вернем его домой? Если мы этого не сделаем, нас ждут большие проблемы. А кроме того, не забывайте про Кухулина. Мы, как ни крути, просто обязаны ему хоть чем-нибудь помочь. Медб от своего плана не отступится, это уж как бог свят.
— С превеликим удовольствием помогли бы тебе и в таком деле, но увы — закон отплаты требует, а платить, как мыслится нам, тебе более нечем!
Тут подал голос Миах:
— И все-таки вижу я способ, как все их просьбы законным образом удовлетворить — не считая разве неурядицы с Питом означенным, разыскать коего мне всяк не под силу.
— Поведай-ка о сем подробней, — распорядился Бриан, нахмурившись.
— Гейса касаемо, — обстоятельно начал Миах. — Коли наложен он был по ошибке, а не порядком естественным, то снять его можно только лишь там, где наложили его, и друид, за дело такое ответственный, при том присутствовать должен. Касаемо же синеха, то столь ужасно чудище оное, что даже самому Мак-Ши со всем могуществом его ой как нелегко придется! Из сказанного исходя, дозволь снабдить его великим мечом Нуаду неодолимым. Самим нам применять его гейс возбраняет, а вот ему-то он как раз по руке придется. Ежели управится он с задачей, то вручит его после герою Кухулину — а тот уж сам сообразит, как с его помощью коннахтов проучить, коих мы терпеть не можем! Поскольку же и сам Мак-Ши, и меч означенный под верным надзором у меня будут, сумею приглядеть я, чтоб реликвия сия по назначению вернулась.
Король оперся подбородком о кулак и с минуту хмурился. В конце концов он вымолвил:
— Приказываем учинить все согласно совету твоему!
9
Миах ловил все на лету. С какой-то лишь третьей попытки он успешно превратил некоего типа, которого малость недолюбливал, во множество красивых желтых пятнышек, тут же рассеявшихся по ветру, и на радостях пообещал Ши для охоты на синеха не только меч Нуаду, но и волшебные башмаки Иубдана, в которых можно было расхаживать по воде аки посуху. Растолковал он и причину, по которой колдовство Ши с нудным постоянством приводило к совершенно непредсказуемым результатам: дело было в том, что свои заклинания он произносил не на том языке, каком следовало. Но поскольку без заклинаний того или иного рода магия всяк не действует, а времени учить язык у Ши не оставалось, от подобной консультации вряд ли был какой-либо прок.
Что же касается пресловутого синеха, то тут выяснились куда более интересные вещи, которые зародили у Ши определенные надежды.
Предварительно Миах долго ворожил над котлами с водой и колючими ветками терновника, пытаясь предсказать развитие событий. И хоть при своих знаниях магии данного континуума Ши не углядел ничего, кроме неясного клубящегося шевеления под чистой поверхностью воды в котле, друид заверил его, что в момент прибытия в мир ирландских легенд Ши автоматически стал обладателем гейса, не позволяющего ему вырваться отсюда до тех пор, пока он не внесет в структуру континуума некие достаточно кардинальные изменения.
— Поведай-ка мне, Мак-Ши, — поинтересовался он при этом, — не случалось ли чего-то подобного и в иных краях, в коих ты побывал? Ибо вижу я посредством ворожбы своей, что посетил ты их немало!
Ши, который сразу припомнил, какое деятельное участие он принял в развале Ордена колдунов в Царстве Фей и чего успел натворить, покуда окончательно не вырвал свою потерявшую память супругу из лап сарацинов в «Неистовом Роланде», вынужден был согласиться с подобным утверждением.
— Все так, как поведал я тебе, не изволь сомневаться, — заверил Миах. — И мыслится мне, что на гейс сей обречен ты с самого рожденья своего, о факте оном не ведая. Любой из нас хоть какому-нибудь гейсу подвержен. У меня вот, к слову, такой, от коего печень свиную вкушать я не вправе. Хорошо тому живется, кому гейс его хлопот особых не доставляет!
Бельфеба подняла взгляд от стрелы, которую старательно затачивала. Лук у нее вышел хоть куда, но вот с выдержанным деревом для стрел возникли некоторые проблемы.
— И все же, мастер друид, — заметила она, — не меньшие беды грозят нам и тогда, коли запоздаем мы с возвращеньем, а тем более без сотоварища нашего Пита вернемся. И то, и другое равно для нас губительно!
— Лично я бы ничуть, ничуть на вашем месте не беспокоился! — поспешил утешить ее Миах. — Ибо такова гейса сего природа, что стоит только условия его исполнить, как докучать он вам более не в силах. Что же до времени, кое доведется вам в стране сидов пробыть, то сравнимо оно от силы с минутою в краях ваших исконных. Так что нет вам нужды на сей счет заботиться — покуда вы опять средь гаэлов не окажетесь.
— Выходит, мы заработали хоть какую-нибудь да отсрочку, — заключил Ши. — Эх, только бы вот с Питом разобраться — и делу конец!
— Покуда узреть я не сподоблюсь его воочию, ничуть не подействует на него моя ворожба, — ответствовал Миах. — А ныне, мыслится мне, самое время обувку волшебную тебе испытать. Короля Фергуса, помнится, все тот же синех сожрал и не выплюнул, а все из-за того, что пользованию башмаками чудесными обучиться тот не удосужился — была у него, бедолаги, точь-в-точь такая же пара.
Он любезно сопроводил Ши к какому-то маленькому озерцу, в котором синехи, по счастью, не водились, и начинающий водоход, опасливо перебирая ногами, поволокся от берега прочь. Вода под ногами слегка проминалась, образуя вокруг подошв мениски, но чудо-ботинки и впрямь словно превращали озерную воду под собой в некую субстанцию вроде студня — достаточно плотную, чтобы выдержать человеческий вес. Попытки передвигаться обычным шагом особого успеха не имели, но вскоре Ши выяснил, что гораздо удобней скользить как на коньках, шаркая ногами по воде, — хотя прекрасно представлял при этом, что если он споткнется о какую-нибудь шальную волну, ничего хорошего его не ждет. Стоит только плюхнуться в воду плашмя, как волшебные башмаки не только не спасут, но и попросту не дадут вынырнуть, удерживая ноги на поверхности, — так и будешь висеть под водой головой вниз, пока окончательно не захлебнешься. Но скорость ему удавалось развивать вполне приличную, и он уже вовсю осваивал крутые развороты на месте, пока надвигающаяся ночь окончательно не вынудила его свернуть тренировочный процесс.
Наутро они внушительной процессией выступили к озеру Лох-Гара, обиталищу монстра, — с королем Брианом, Бельфебой и разношерстной командой воинов Туата де Данаан. Последние были вооружены копьями, но, судя хотя бы по одному только виду упомянутых вояк, проку от них было бы немного, случись чего-нибудь серьезное. Двое или трое сразу по прибытии на место отбежали в сторонку, уселись в тени деревьев и вдохновенно принялись сочинять поэмы, а прочие с сонным видом разбрелись кто куда.
Миах пробормотал друидическое заклинание, размотал тряпку, в которую был завернут меч Нуаду, и вручил его Ши. Баланс у того оказался получше, чем у его собственного палаша, во многом благодаря конфигурации клинка, который своими контурами походил на лавровый лист. Как на упомянутом листе, имелся здесь и острый кончик. Когда Ши с любопытством взмахнул приобретением, по клинку пробежала светящаяся рябь, словно источник света располагался где-то внутри непроницаемой стали.
Ши огляделся по сторонам.
— Послушай, король, — сказал он. — Я тут кое-что придумал. Вон то маленькое дерево нужно повалить, а на верхушку вот этого, соседнего, набросить веревку. Второе дерево мы нагнем, и...
Под его руководством воины быстро управились с первым деревом, а второе принялись пригибать к земле веревкой, зацепив ее за оставшийся пень. По мере того как веревка высвобождалась, Ши аккуратно сматывал ее в кольца.
— Готовы? — крикнул он наконец.
— Истинно так! — подтвердил король Бриан. Бельфеба приняла свою обычную боевую стойку, аккуратным рядком разложив перед собой стрелы.
Ши покатил на волшебных ботинках в озеро, понемногу отпуская веревку, которая шлепала по воде у него за спиной. Он уже порядочно удалился от берега, но монстр, как видно, не спешил продемонстрировать себя публике.
— Эй! — заорал Ши, теряя терпение. — Где ты, синех? Вылазь, чудище лох-несское!
Словно в ответ, ярдах в пятидесяти от него гладкая поверхность озера раскололась будто треснувшее зеркало, и над водой на мгновение возникло нечто черное, блестящее и упругое. Это резиноподобное нечто тут же исчезло и появилось вновь куда как ближе. Синех несся к охотнику с быстротой, делающей честь его мускулам.
Ши обеими руками уцепился за веревку и выкрикнул:
— Отпускай!
Крошечные фигурки на берегу заметались, и его как следует рвануло — узел на пне развязали, и согнутое дерево распрямилось, как пружина. Увлекаемый веревкой Ши устремился к берегу, словно воднолыжник за моторкой. Навстречу свистнула стрела, потом еще одна. Ши, начавший было терять скорость, тут же набрал ее опять, поскольку подчиненные короля Бриана, ухватившись за веревку, во весь опор помчались вглубь берега. Задумка Ши заключалась в том, чтобы посадить синеха на мель и в таковом его беспомощном состоянии разделаться с ним объединенными усилиями, задействовав копья воинов и стрелы Бельфебы.
Но как воины ни старались, у них так и не вышло окончательно выбрать слабину, отчего ярдах в двадцати от берега продвижение Ши почти совсем застопорилось. Под ногами у него уже показалось песчаное дно — на вид глубины было не больше ярда.
Он слышал, как у него за спиной бурлит и шипит рассекаемая чудищем вода. Ши, рискнувший бросить взгляд через плечо, мельком углядел огромную тварь, чем-то похожую на мезозавра, с плавниками по бокам. Сразу за вытянутой, как у ящерицы, приподнятой над водой башкой торчали две стрелы. Еще одна угодила в скулу — Бельфеба явно целила в глаз.
Но стоило Ши даже на какой-то миг обернуться, как его ноги вошли в тесное соприкосновение с подвернувшимся на пути валуном, что торчал из воды от силы на дюйм. Охотник на синехов незамедлительно полетел кувырком, со всего маху воткнувшись головой в прибрежные воды. Челюсти чудовища впустую лязгнули, словно захлопывающаяся дверь банковского сейфа, — по счастью, в тот самый момент, когда Ши уже бороздил физиономией песчаное дно. Открыв под водой глаза, он не разглядел ничего, кроме облаков взбаламученного зверем песка. Еще через миг вода вокруг него зашипела и запенилась — синех вслед за ним влетел на отмель и бешено забился, силясь сдвинуться с места.
Башмаки Иубдана надежно удерживали ноги Ши на поверхности, но в конце концов ему удалось нашарить под водой тот самый валун, о который он столь неудачно споткнулся. Хватаясь руками за его бока, ему удалось поднять голову над водой, волоча за собой упорно не желающие тонуть ноги.
Синех по-прежнему сидел на мели, но дело его было далеко не столь уж безнадежно. Тварь делала вполне определенные попытки добраться до Бельфебы, которая героически удерживала вверенную ей позицию, выпуская одну стрелу за другой. Все тем же взглядом Ши определил, что доблестные воины Туата де Данаан давно уже взяли ноги в руки и задали стрекача.
Чудище, всецело поглощенное Бельфебой как единственно заслуживающим внимания противником, угрожающе вытянуло к берегу башку и зашипело, словно выпускающий пары паровоз. Ши, подкатывая к монстру на своих волшебных башмаках, заметил, как его супруга вдруг наклонилась и схватила одно из брошенных копий, дабы отвлечь внимание на себя. Вытащив меч Нуаду, он нацелился на шею синеха совсем рядом с головой — там, где она наполовину высовывалась из воды, но в этот самый момент покрывающая ее жесткая грива стеной поднялась у него над головой: стоило ему подъехать к чудищу почти вплотную, как ближайший к нему глаз твари его засек, и огромная башка начала откидываться назад, словно на шарнире.
В полной спешке он загнал меч по самую рукоять, надеясь угодить в крупную артерию.
Синех забился, отчего Ши отлетел назад, выдернув меч. Фонтаном хлынула кровь — такая темная, что казалась просто черной, животное еще сильней закинуло назад голову и испустило тоскливый шипящий рев, свидетельствующий о близкой агонии. Ши подкатил в своих магических ботинках поближе, чтобы ткнуть его еще разок, и едва не споткнулся о громадную шею, но в итоге, ухватившись за гриву левой рукой, буквально оседлал монстра и принялся рубить и колоть направо и налево.
Синех резко вздыбился, отчего Ши, который вцепился в него как клещ, в мгновенье ока взмыл над водой футов на тридцать. Но удержаться ему все равно не удалось — пучок гривы вырвало у него из руки, а самого его выбросило в воздух, словно из рогатки. Единственное, что ему пришло в голову, пока он задом наперед летел в неизвестность, — это как бы в момент приземления не напороться на собственный меч. Не успел он окончательно сформулировать эту действительно дельную мысль, как с ужасающим шумом и плеском плюхнулся в воду.
Когда, невзирая на сопротивление волшебных ботинок, которые упорно стремились задрать кверху совсем не ту половину тела, ему все-таки удалось поднять голову над водой, извивающийся раздавленным червяком синех уже без толку пенил воду на мелководье. Его длинная башка бессильно молотила о берег, а глаза подернулись стеклянной мутью. Меч Нуаду на все сто подтвердил свою репутацию инструмента, приводящего исключительно к летальному исходу. Ши кое-как, по-собачьи — мешали проклятые ботинки — окольным путем догреб до берега, стараясь держаться подальше от бьющегося в агонии, бессильного, умирающего, но все еще опасного монстра.
Бельфеба, которая по пояс забежала в воду, помогла Ши подняться на ноги. На промокшее платье ей было явно глубоко наплевать. Крепко обняв супруга обеими руками, она одарила его быстрым, но весьма страстным поцелуем, от которого у того немедленно скрутило живот. Тем временем за спиной у нее из-под прикрытия леса опасливо выбрались сиды во главе с королем Брианом, вид у которого был такой, будто это он сам победил чудище, и Миахом — изумленным и довольным одновременно.
— Теперь дело за тобой! — обратился Ши к друиду. — Ну как по-твоему: этого хватит, чтоб избавить меня от гейса, который, по твоим словам, на мне лежит?
Миах помотал головой:
— Увы, но по мненью моему, все же не хватит. И впрямь перемену редкостную учинил ты в землях сидов, но принадлежность имеешь ты к краям, в коих обычные люди обитают, и именно там-то потребно учинить тебе то, что учинить следует! Так что давай-ка пустимся в путь без задержки и поглядим, выйдет ли у тебя отвратить тот рок гибельный, что над Кухулином тяготеет.
Что же касается пресловутого синеха, то тут выяснились куда более интересные вещи, которые зародили у Ши определенные надежды.
Предварительно Миах долго ворожил над котлами с водой и колючими ветками терновника, пытаясь предсказать развитие событий. И хоть при своих знаниях магии данного континуума Ши не углядел ничего, кроме неясного клубящегося шевеления под чистой поверхностью воды в котле, друид заверил его, что в момент прибытия в мир ирландских легенд Ши автоматически стал обладателем гейса, не позволяющего ему вырваться отсюда до тех пор, пока он не внесет в структуру континуума некие достаточно кардинальные изменения.
— Поведай-ка мне, Мак-Ши, — поинтересовался он при этом, — не случалось ли чего-то подобного и в иных краях, в коих ты побывал? Ибо вижу я посредством ворожбы своей, что посетил ты их немало!
Ши, который сразу припомнил, какое деятельное участие он принял в развале Ордена колдунов в Царстве Фей и чего успел натворить, покуда окончательно не вырвал свою потерявшую память супругу из лап сарацинов в «Неистовом Роланде», вынужден был согласиться с подобным утверждением.
— Все так, как поведал я тебе, не изволь сомневаться, — заверил Миах. — И мыслится мне, что на гейс сей обречен ты с самого рожденья своего, о факте оном не ведая. Любой из нас хоть какому-нибудь гейсу подвержен. У меня вот, к слову, такой, от коего печень свиную вкушать я не вправе. Хорошо тому живется, кому гейс его хлопот особых не доставляет!
Бельфеба подняла взгляд от стрелы, которую старательно затачивала. Лук у нее вышел хоть куда, но вот с выдержанным деревом для стрел возникли некоторые проблемы.
— И все же, мастер друид, — заметила она, — не меньшие беды грозят нам и тогда, коли запоздаем мы с возвращеньем, а тем более без сотоварища нашего Пита вернемся. И то, и другое равно для нас губительно!
— Лично я бы ничуть, ничуть на вашем месте не беспокоился! — поспешил утешить ее Миах. — Ибо такова гейса сего природа, что стоит только условия его исполнить, как докучать он вам более не в силах. Что же до времени, кое доведется вам в стране сидов пробыть, то сравнимо оно от силы с минутою в краях ваших исконных. Так что нет вам нужды на сей счет заботиться — покуда вы опять средь гаэлов не окажетесь.
— Выходит, мы заработали хоть какую-нибудь да отсрочку, — заключил Ши. — Эх, только бы вот с Питом разобраться — и делу конец!
— Покуда узреть я не сподоблюсь его воочию, ничуть не подействует на него моя ворожба, — ответствовал Миах. — А ныне, мыслится мне, самое время обувку волшебную тебе испытать. Короля Фергуса, помнится, все тот же синех сожрал и не выплюнул, а все из-за того, что пользованию башмаками чудесными обучиться тот не удосужился — была у него, бедолаги, точь-в-точь такая же пара.
Он любезно сопроводил Ши к какому-то маленькому озерцу, в котором синехи, по счастью, не водились, и начинающий водоход, опасливо перебирая ногами, поволокся от берега прочь. Вода под ногами слегка проминалась, образуя вокруг подошв мениски, но чудо-ботинки и впрямь словно превращали озерную воду под собой в некую субстанцию вроде студня — достаточно плотную, чтобы выдержать человеческий вес. Попытки передвигаться обычным шагом особого успеха не имели, но вскоре Ши выяснил, что гораздо удобней скользить как на коньках, шаркая ногами по воде, — хотя прекрасно представлял при этом, что если он споткнется о какую-нибудь шальную волну, ничего хорошего его не ждет. Стоит только плюхнуться в воду плашмя, как волшебные башмаки не только не спасут, но и попросту не дадут вынырнуть, удерживая ноги на поверхности, — так и будешь висеть под водой головой вниз, пока окончательно не захлебнешься. Но скорость ему удавалось развивать вполне приличную, и он уже вовсю осваивал крутые развороты на месте, пока надвигающаяся ночь окончательно не вынудила его свернуть тренировочный процесс.
Наутро они внушительной процессией выступили к озеру Лох-Гара, обиталищу монстра, — с королем Брианом, Бельфебой и разношерстной командой воинов Туата де Данаан. Последние были вооружены копьями, но, судя хотя бы по одному только виду упомянутых вояк, проку от них было бы немного, случись чего-нибудь серьезное. Двое или трое сразу по прибытии на место отбежали в сторонку, уселись в тени деревьев и вдохновенно принялись сочинять поэмы, а прочие с сонным видом разбрелись кто куда.
Миах пробормотал друидическое заклинание, размотал тряпку, в которую был завернут меч Нуаду, и вручил его Ши. Баланс у того оказался получше, чем у его собственного палаша, во многом благодаря конфигурации клинка, который своими контурами походил на лавровый лист. Как на упомянутом листе, имелся здесь и острый кончик. Когда Ши с любопытством взмахнул приобретением, по клинку пробежала светящаяся рябь, словно источник света располагался где-то внутри непроницаемой стали.
Ши огляделся по сторонам.
— Послушай, король, — сказал он. — Я тут кое-что придумал. Вон то маленькое дерево нужно повалить, а на верхушку вот этого, соседнего, набросить веревку. Второе дерево мы нагнем, и...
Под его руководством воины быстро управились с первым деревом, а второе принялись пригибать к земле веревкой, зацепив ее за оставшийся пень. По мере того как веревка высвобождалась, Ши аккуратно сматывал ее в кольца.
— Готовы? — крикнул он наконец.
— Истинно так! — подтвердил король Бриан. Бельфеба приняла свою обычную боевую стойку, аккуратным рядком разложив перед собой стрелы.
Ши покатил на волшебных ботинках в озеро, понемногу отпуская веревку, которая шлепала по воде у него за спиной. Он уже порядочно удалился от берега, но монстр, как видно, не спешил продемонстрировать себя публике.
— Эй! — заорал Ши, теряя терпение. — Где ты, синех? Вылазь, чудище лох-несское!
Словно в ответ, ярдах в пятидесяти от него гладкая поверхность озера раскололась будто треснувшее зеркало, и над водой на мгновение возникло нечто черное, блестящее и упругое. Это резиноподобное нечто тут же исчезло и появилось вновь куда как ближе. Синех несся к охотнику с быстротой, делающей честь его мускулам.
Ши обеими руками уцепился за веревку и выкрикнул:
— Отпускай!
Крошечные фигурки на берегу заметались, и его как следует рвануло — узел на пне развязали, и согнутое дерево распрямилось, как пружина. Увлекаемый веревкой Ши устремился к берегу, словно воднолыжник за моторкой. Навстречу свистнула стрела, потом еще одна. Ши, начавший было терять скорость, тут же набрал ее опять, поскольку подчиненные короля Бриана, ухватившись за веревку, во весь опор помчались вглубь берега. Задумка Ши заключалась в том, чтобы посадить синеха на мель и в таковом его беспомощном состоянии разделаться с ним объединенными усилиями, задействовав копья воинов и стрелы Бельфебы.
Но как воины ни старались, у них так и не вышло окончательно выбрать слабину, отчего ярдах в двадцати от берега продвижение Ши почти совсем застопорилось. Под ногами у него уже показалось песчаное дно — на вид глубины было не больше ярда.
Он слышал, как у него за спиной бурлит и шипит рассекаемая чудищем вода. Ши, рискнувший бросить взгляд через плечо, мельком углядел огромную тварь, чем-то похожую на мезозавра, с плавниками по бокам. Сразу за вытянутой, как у ящерицы, приподнятой над водой башкой торчали две стрелы. Еще одна угодила в скулу — Бельфеба явно целила в глаз.
Но стоило Ши даже на какой-то миг обернуться, как его ноги вошли в тесное соприкосновение с подвернувшимся на пути валуном, что торчал из воды от силы на дюйм. Охотник на синехов незамедлительно полетел кувырком, со всего маху воткнувшись головой в прибрежные воды. Челюсти чудовища впустую лязгнули, словно захлопывающаяся дверь банковского сейфа, — по счастью, в тот самый момент, когда Ши уже бороздил физиономией песчаное дно. Открыв под водой глаза, он не разглядел ничего, кроме облаков взбаламученного зверем песка. Еще через миг вода вокруг него зашипела и запенилась — синех вслед за ним влетел на отмель и бешено забился, силясь сдвинуться с места.
Башмаки Иубдана надежно удерживали ноги Ши на поверхности, но в конце концов ему удалось нашарить под водой тот самый валун, о который он столь неудачно споткнулся. Хватаясь руками за его бока, ему удалось поднять голову над водой, волоча за собой упорно не желающие тонуть ноги.
Синех по-прежнему сидел на мели, но дело его было далеко не столь уж безнадежно. Тварь делала вполне определенные попытки добраться до Бельфебы, которая героически удерживала вверенную ей позицию, выпуская одну стрелу за другой. Все тем же взглядом Ши определил, что доблестные воины Туата де Данаан давно уже взяли ноги в руки и задали стрекача.
Чудище, всецело поглощенное Бельфебой как единственно заслуживающим внимания противником, угрожающе вытянуло к берегу башку и зашипело, словно выпускающий пары паровоз. Ши, подкатывая к монстру на своих волшебных башмаках, заметил, как его супруга вдруг наклонилась и схватила одно из брошенных копий, дабы отвлечь внимание на себя. Вытащив меч Нуаду, он нацелился на шею синеха совсем рядом с головой — там, где она наполовину высовывалась из воды, но в этот самый момент покрывающая ее жесткая грива стеной поднялась у него над головой: стоило ему подъехать к чудищу почти вплотную, как ближайший к нему глаз твари его засек, и огромная башка начала откидываться назад, словно на шарнире.
В полной спешке он загнал меч по самую рукоять, надеясь угодить в крупную артерию.
Синех забился, отчего Ши отлетел назад, выдернув меч. Фонтаном хлынула кровь — такая темная, что казалась просто черной, животное еще сильней закинуло назад голову и испустило тоскливый шипящий рев, свидетельствующий о близкой агонии. Ши подкатил в своих магических ботинках поближе, чтобы ткнуть его еще разок, и едва не споткнулся о громадную шею, но в итоге, ухватившись за гриву левой рукой, буквально оседлал монстра и принялся рубить и колоть направо и налево.
Синех резко вздыбился, отчего Ши, который вцепился в него как клещ, в мгновенье ока взмыл над водой футов на тридцать. Но удержаться ему все равно не удалось — пучок гривы вырвало у него из руки, а самого его выбросило в воздух, словно из рогатки. Единственное, что ему пришло в голову, пока он задом наперед летел в неизвестность, — это как бы в момент приземления не напороться на собственный меч. Не успел он окончательно сформулировать эту действительно дельную мысль, как с ужасающим шумом и плеском плюхнулся в воду.
Когда, невзирая на сопротивление волшебных ботинок, которые упорно стремились задрать кверху совсем не ту половину тела, ему все-таки удалось поднять голову над водой, извивающийся раздавленным червяком синех уже без толку пенил воду на мелководье. Его длинная башка бессильно молотила о берег, а глаза подернулись стеклянной мутью. Меч Нуаду на все сто подтвердил свою репутацию инструмента, приводящего исключительно к летальному исходу. Ши кое-как, по-собачьи — мешали проклятые ботинки — окольным путем догреб до берега, стараясь держаться подальше от бьющегося в агонии, бессильного, умирающего, но все еще опасного монстра.
Бельфеба, которая по пояс забежала в воду, помогла Ши подняться на ноги. На промокшее платье ей было явно глубоко наплевать. Крепко обняв супруга обеими руками, она одарила его быстрым, но весьма страстным поцелуем, от которого у того немедленно скрутило живот. Тем временем за спиной у нее из-под прикрытия леса опасливо выбрались сиды во главе с королем Брианом, вид у которого был такой, будто это он сам победил чудище, и Миахом — изумленным и довольным одновременно.
— Теперь дело за тобой! — обратился Ши к друиду. — Ну как по-твоему: этого хватит, чтоб избавить меня от гейса, который, по твоим словам, на мне лежит?
Миах помотал головой:
— Увы, но по мненью моему, все же не хватит. И впрямь перемену редкостную учинил ты в землях сидов, но принадлежность имеешь ты к краям, в коих обычные люди обитают, и именно там-то потребно учинить тебе то, что учинить следует! Так что давай-ка пустимся в путь без задержки и поглядим, выйдет ли у тебя отвратить тот рок гибельный, что над Кухулином тяготеет.
10
Ши с Бельфебой тряслись в колеснице по маршруту, который пролегал от той области Тир на н-Ог, что соответствовала Коннахту, к потустороннему эквиваленту ульстерского Муртемна. С Миахом, который ехал в другой колеснице, они уже все обсудили и пришли к заключению, что это было разумней, чем делать попытки выбраться назад в обычный мир той же дорогой, какой они проникли в царство сидов: через враждебный Коннахт наверняка пришлось бы пробиваться с боем, что было совсем ни к чему — хоть на поясе у Ши и висел неодолимый меч Нуаду.
Местность вокруг была очень похожа на ту, надземную, из которой они недавно прибыли, хотя дома здесь были на вид гораздо беднее, да и попадались реже. А когда они остановились у скалистого подножия какого-то поросшего дроком холма, жилья поблизости вообще не оказалось. Миах, который и дал сигнал остановки своему вознице, объявил:
— Здесь кроется еще один проход наш тайный. Держитесь-ка подальше, покуда я чары набрасывать буду, ибо не священный день ныне, а самый обыденный, и чересчур уж могучее волшебство потребуется!
Из колесницы Ши только и разглядел, как он резко воздел руки ввысь, да уловил от силы пару слов заклинания, которое тот декламировал на старинном языке. Вскоре у скалистого подножия холма сгустилась чернота, которая, казалось, вобрала в себя весь дневной свет. Открытый Миахом тайный проход оказался гораздо шире того туннеля, который не так давно удалось распечатать самому Ши. Возницы взяли лошадей под уздцы, и вскоре они оказались на точно таком же склоне, что и были, только с обратной стороны — неподалеку от твердыни Муртемна, из труб которой поднимался дым.
— Странно, — заметил Ши. — Я-то думал, Кухулин сейчас в Эмайн-Махе вместе с королем, но очень похоже, что он опять здесь.
— Вряд ли сие возможно, — задумчиво возразила Бельфеба. — Насколько успела уразуметь я, из тех он мужей упрямых, коими одна лишь собственная их воля правит и кои воле чужой неподвластны. Ежели вобьет такой себе чего в башку, никакими пророчествами гибельными с пути намеченного его не своротишь!
— Лично я не стал бы... — начал было Ши, но тут же примолк, поскольку из лесных зарослей справа от них вдруг галопом выскочил всадник и, ныряя между холмами, унесся в сторону твердыни Кухулина.
— Наверняка часовой то надзиратель! — крикнул из соседней колесницы Миах. — Мыслится мне, что красавец наш гостей ждет и более чем готов встретить их должным образом!
Они спустились по склону в низину — отчего Муртемн ненадолго скрылся из виду за ширмой молодой лесной проросли и гребнем холма — и опять полезли на подъем, но едва впереди проглянул невысокий перевал, как возницы, будто сговорясь, дружно натянули поводья. Бросив взгляд вперед, Ши увидел, что все до единого молоденькие деревца и кусты на нем снесены и длинным беспорядочным валом громоздятся прямо поперек их пути. В тот же самый момент из засады выскочила шеренга воинов с копьями и щитами наготове.
Один из них выступил вперед.
— Кто вы такие, — грубо вопросил он, — и чего вы тут забыли?
— Я — друид из страны сидов, — с достоинством ответствовал Миах, — и направляюсь с друзьями своими в Муртемн, дабы гейс снять, что лежит на одном из них!
— Можешь считать, что зря ты прокатился, — объявил тип. — Ибо строго-настрого приказано нам не пущать за границу сию никакого друида, ежели только не докажет он убедительно, что коннахтов он знать не знает!
— Горе мне! — вскричал Миах, после чего повернулся к Ши. — Сам видишь, как гейс твой событиями правит по-прежнему! Возбраняется мне помочь тебе именно там, где от помощи сей хоть какой-то прок будет!
— А теперь проваливайте отсюдова! — распорядился тип, многозначительно взмахнув копьем.
Прикрывшись ладошкой, Бельфеба прошептала:
— Разве похоже такое на поведенье их обычное?
— Черт возьми, ты сто раз права, детка! — отозвался Ши. — С точки зрения психологии, на Кухулина все это ничуть не похоже! — Он вытянул голову к стражнику: — Эй ты, кто отдал тебе приказ и зачем? Кухулин?
— Неведомо мне, по коему праву допрашивать меня ты удумал, но коли столь интересно тебе, дам я ответ: сам Фараон!
Ши внезапно испытал прилив вдохновения.
— Ты хочешь сказать, Пит, американец?
— А кто ж еще?
— Мы тоже американцы и раз уже здесь были. Не позовешь его сюда, а? Тогда все в момент разрешится. Скажи, мол, Ши зовет.
Подозрительно оглядев Ши, а еще более подозрительно Миаха, стражник отступил и отрывисто бросил несколько слов одному из своих сотоварищей, который немедля воткнул копье в землю, бросил рядом щит и рысью устремился в сторону Муртемна.
Ши спросил:
— Как это вышло, что Пит имеет право здесь командовать?
— А как же иначе — Фараон как-никак!
— Да уж, титул и впрямь достойный... Не зря его им пожаловали! Но вот чего я действительно не просеку, так это каким образом он ухитрился удрать из Круахана и добраться сюда!
По счастью, от дальнейших рассуждений на эту тему его избавило поскрипывание и побрякивание быстро несущейся колесницы, которая вскоре притормозила с обратной стороны незатейливого фортификационного сооружения. С борта ее не без важности сошел Пит Бродский собственной персоной, успевший преобразиться в некое подобие янки из Коннектикута при дворе короля Артура: из-под ослепительно алой туники с золотой вышивкой вызывающе высовывались до неприличия обтерханные костюмные штаны, на лбу красовалась кожаная повязка, а на поясе болталась не одна, а целых две дубинки, причем явно кустарного производства. Порядком отросла и борода.
— Елки-палки! — радостно заорал он во всю глотку, — кого я вижу! Не парьтесь, пацаны, пропустите-ка этих ребят! Все свои.
Ши подвинулся на сиденье, и детектив забрался к ним в колесницу. Стражники с копьями почтительно расступились, когда они тронулись с места. Следуя наставлениям Пита, возница осторожно провел колесницу по узкому замысловатому проходу в заградительной линии. Едва только они выбрались на свободное пространство, как Ши спросил:
— Слушай, а как тебе вообще удалось сюда попасть?
— А-а, это-то как раз проще всего! — отмахнулся Пит. — Короче, допелся я в той лавке до того, что чуть кишки себе не надорвал. Когда вконец достало, подобью, думаю, Оллгойта, чтоб закинул меня назад в Огайо. А он хвостом вертит — мол, когда сколотится вся эта кодла, чтоб пристукнуть Кухулина, самое тебе там место. Записывайся к нам, мол, и точка. А я-то в курсах, что всю эту грядку ждет! Лично мне, думаю, башка еще пригодится. В общем, когда вы свалили, я сразу прочухал, что ежели вы куда и дернетесь, то только сюда. Так что в один прекрасный день, когда Оллгойт в очередной раз позвал меня к королю на хату, чтоб похвастаться всякими побрякушками, меня и осенило: вот, думаю, самый момент сделать ручкой, а заодно и разжиться кое-какими сувенирами на память. Короче, дал ему в бубен, прихватил все, что под руку подвернулось, и смылся.
— Ты хочешь сказать, что спер у Айлиля камушки с короны? — обмер Ши.
— А то! Я чё ему — нанятый? В общем, кое-как проскребся сюда. Встречают меня с распростертыми объятиями и мигом посылают за Кухулином. Ну а я ему и выкладываю, каким именно макаром банда Медб собирается навалять ему по башке — как уже раньше говорил, — но только с такой добавкой, что они еще и собираются накласть на всех его пацанов такой гейс, чтоб все они задрыхли как убитые и даже пальцем шевельнуть не смогли, не то что в драку лезть. А это уже другой компот, понял? Тут у всех уже давно руки на Медб чешутся, но как про гейс услыхали, так сразу зачесали репу. А я-то, понимаешь, не день и не два приглядывал за Оллгойтом и просек, что если он не подберется к объекту достаточно близко, то всем этим его колдовским потугам грош цена.
— Эдак ты скоро настоящим спецом в нашем деле станешь, — заметил Ши. — А что, и у Катбада не вышло отправить тебя домой?
— Домой? Это ты о чем — домой? Мне поручили ответственное дело, верховным фараоном всего войска назначили... Видал, какую я тут линию обороны нагромоздил? Армейская выучка, брат, это тебе не фунт изюму! И ты думаешь, что теперь я все брошу и сольюсь обратно в Огайо? Сказал тоже!
— Ну вот что, дружок... — начал было Ши внушительным тоном, но в этот самый момент перед ними показались ворота Муртемна, а подле них Кухулин с Катбадом в компании высокой красавицы — судя по всему, жены Кухулина Эмер.
Герой провозгласил:
— Весьма рад видеть вас вновь, дорогие мои! Хоть красотою не отмечен человек ваш, молю вас уступить мне его, ибо твердо я уверился: только с его подмогою под силу мне избежать той судьбы гибельной, что мне напророчена!
Ши слез с колесницы и помог сойти Бельфебе.
— Послушай, — сказал он, — Пит уже и так сделал для тебя все возможное, а возвращаться без него нам смерти подобно!
— Слышь, — обратился Пит к Ши, — я черкну тебе письмецо или еще там чего, чтоб ты был чист. Дай ты человеку самому определиться, что к чему! Тут я на своем месте!
— Нетушки, — отрезал Ши. — Давай, Миах.
Друид воздел руки над головой, пробормотал словечко-другое и тут же опустил их опять.
— Гейс по-прежнему на тебе, Мак-Ши, — объявил он. — Я бессилен!
— Ой, совсем забыл! — воскликнул Ши, вытаскивая из-за пояса меч. — Держи, Кухулин, — это меч Нуаду. Я одолжил его у сидов специально для тебя, и его надо будет обязательно вернуть, как только ты управишься с коннахтами — они будут здесь с минуты на минуту. Уж поверь мне: он защитит тебя не хуже Пита! Ну что, теперь все по-честному?
— Истинно так! — отозвался Кухулин, восхищенно взмахивая великим мечом, вдоль клинка которого сразу заструилось и зарябило переливчатое свечение.
— Ну давай, Миах! — нетерпеливо сказал Ши.
Миах опять поднял руки.
— Эй, аллё!.. — выкрикнул было Пит, но напев друида все усиливался и креп.
Ф-фуш!
Ши, Бельфеба и Бродский вместе с волной потревоженного воздуха очутились прямо в известной гостиной — той, что в Гарейдене, штат Огайо, и общей перепутанной кучей повалились на пол. Позади них дверь рабочего кабинета Ши была широко распахнута. В момент приземления троицы двое каких-то здоровяков с огромными ножищами повернули к ним перепуганные физиономии. Руки у них были заняты бумагами Ши.
— Да вот же они! — опешил один из них.
— Господи Иисуси! — добавил другой. — Никак и Пит Бродский, ирландец наш синтетический? Только глянь, какой обезьяной вырядился — ну чиста клоун!
Оба громко заржали.
— Пошли вы на хрен, козлы, — буркнул Бродский. — Ирландией я теперь сыт по горло. Отныне — na zdorowie Polska! Ясно?
Ши едва ли уделил этому диалогу хоть сколько-нибудь внимания. Ему было не до того — он целовался с Бельфебой.
Местность вокруг была очень похожа на ту, надземную, из которой они недавно прибыли, хотя дома здесь были на вид гораздо беднее, да и попадались реже. А когда они остановились у скалистого подножия какого-то поросшего дроком холма, жилья поблизости вообще не оказалось. Миах, который и дал сигнал остановки своему вознице, объявил:
— Здесь кроется еще один проход наш тайный. Держитесь-ка подальше, покуда я чары набрасывать буду, ибо не священный день ныне, а самый обыденный, и чересчур уж могучее волшебство потребуется!
Из колесницы Ши только и разглядел, как он резко воздел руки ввысь, да уловил от силы пару слов заклинания, которое тот декламировал на старинном языке. Вскоре у скалистого подножия холма сгустилась чернота, которая, казалось, вобрала в себя весь дневной свет. Открытый Миахом тайный проход оказался гораздо шире того туннеля, который не так давно удалось распечатать самому Ши. Возницы взяли лошадей под уздцы, и вскоре они оказались на точно таком же склоне, что и были, только с обратной стороны — неподалеку от твердыни Муртемна, из труб которой поднимался дым.
— Странно, — заметил Ши. — Я-то думал, Кухулин сейчас в Эмайн-Махе вместе с королем, но очень похоже, что он опять здесь.
— Вряд ли сие возможно, — задумчиво возразила Бельфеба. — Насколько успела уразуметь я, из тех он мужей упрямых, коими одна лишь собственная их воля правит и кои воле чужой неподвластны. Ежели вобьет такой себе чего в башку, никакими пророчествами гибельными с пути намеченного его не своротишь!
— Лично я не стал бы... — начал было Ши, но тут же примолк, поскольку из лесных зарослей справа от них вдруг галопом выскочил всадник и, ныряя между холмами, унесся в сторону твердыни Кухулина.
— Наверняка часовой то надзиратель! — крикнул из соседней колесницы Миах. — Мыслится мне, что красавец наш гостей ждет и более чем готов встретить их должным образом!
Они спустились по склону в низину — отчего Муртемн ненадолго скрылся из виду за ширмой молодой лесной проросли и гребнем холма — и опять полезли на подъем, но едва впереди проглянул невысокий перевал, как возницы, будто сговорясь, дружно натянули поводья. Бросив взгляд вперед, Ши увидел, что все до единого молоденькие деревца и кусты на нем снесены и длинным беспорядочным валом громоздятся прямо поперек их пути. В тот же самый момент из засады выскочила шеренга воинов с копьями и щитами наготове.
Один из них выступил вперед.
— Кто вы такие, — грубо вопросил он, — и чего вы тут забыли?
— Я — друид из страны сидов, — с достоинством ответствовал Миах, — и направляюсь с друзьями своими в Муртемн, дабы гейс снять, что лежит на одном из них!
— Можешь считать, что зря ты прокатился, — объявил тип. — Ибо строго-настрого приказано нам не пущать за границу сию никакого друида, ежели только не докажет он убедительно, что коннахтов он знать не знает!
— Горе мне! — вскричал Миах, после чего повернулся к Ши. — Сам видишь, как гейс твой событиями правит по-прежнему! Возбраняется мне помочь тебе именно там, где от помощи сей хоть какой-то прок будет!
— А теперь проваливайте отсюдова! — распорядился тип, многозначительно взмахнув копьем.
Прикрывшись ладошкой, Бельфеба прошептала:
— Разве похоже такое на поведенье их обычное?
— Черт возьми, ты сто раз права, детка! — отозвался Ши. — С точки зрения психологии, на Кухулина все это ничуть не похоже! — Он вытянул голову к стражнику: — Эй ты, кто отдал тебе приказ и зачем? Кухулин?
— Неведомо мне, по коему праву допрашивать меня ты удумал, но коли столь интересно тебе, дам я ответ: сам Фараон!
Ши внезапно испытал прилив вдохновения.
— Ты хочешь сказать, Пит, американец?
— А кто ж еще?
— Мы тоже американцы и раз уже здесь были. Не позовешь его сюда, а? Тогда все в момент разрешится. Скажи, мол, Ши зовет.
Подозрительно оглядев Ши, а еще более подозрительно Миаха, стражник отступил и отрывисто бросил несколько слов одному из своих сотоварищей, который немедля воткнул копье в землю, бросил рядом щит и рысью устремился в сторону Муртемна.
Ши спросил:
— Как это вышло, что Пит имеет право здесь командовать?
— А как же иначе — Фараон как-никак!
— Да уж, титул и впрямь достойный... Не зря его им пожаловали! Но вот чего я действительно не просеку, так это каким образом он ухитрился удрать из Круахана и добраться сюда!
По счастью, от дальнейших рассуждений на эту тему его избавило поскрипывание и побрякивание быстро несущейся колесницы, которая вскоре притормозила с обратной стороны незатейливого фортификационного сооружения. С борта ее не без важности сошел Пит Бродский собственной персоной, успевший преобразиться в некое подобие янки из Коннектикута при дворе короля Артура: из-под ослепительно алой туники с золотой вышивкой вызывающе высовывались до неприличия обтерханные костюмные штаны, на лбу красовалась кожаная повязка, а на поясе болталась не одна, а целых две дубинки, причем явно кустарного производства. Порядком отросла и борода.
— Елки-палки! — радостно заорал он во всю глотку, — кого я вижу! Не парьтесь, пацаны, пропустите-ка этих ребят! Все свои.
Ши подвинулся на сиденье, и детектив забрался к ним в колесницу. Стражники с копьями почтительно расступились, когда они тронулись с места. Следуя наставлениям Пита, возница осторожно провел колесницу по узкому замысловатому проходу в заградительной линии. Едва только они выбрались на свободное пространство, как Ши спросил:
— Слушай, а как тебе вообще удалось сюда попасть?
— А-а, это-то как раз проще всего! — отмахнулся Пит. — Короче, допелся я в той лавке до того, что чуть кишки себе не надорвал. Когда вконец достало, подобью, думаю, Оллгойта, чтоб закинул меня назад в Огайо. А он хвостом вертит — мол, когда сколотится вся эта кодла, чтоб пристукнуть Кухулина, самое тебе там место. Записывайся к нам, мол, и точка. А я-то в курсах, что всю эту грядку ждет! Лично мне, думаю, башка еще пригодится. В общем, когда вы свалили, я сразу прочухал, что ежели вы куда и дернетесь, то только сюда. Так что в один прекрасный день, когда Оллгойт в очередной раз позвал меня к королю на хату, чтоб похвастаться всякими побрякушками, меня и осенило: вот, думаю, самый момент сделать ручкой, а заодно и разжиться кое-какими сувенирами на память. Короче, дал ему в бубен, прихватил все, что под руку подвернулось, и смылся.
— Ты хочешь сказать, что спер у Айлиля камушки с короны? — обмер Ши.
— А то! Я чё ему — нанятый? В общем, кое-как проскребся сюда. Встречают меня с распростертыми объятиями и мигом посылают за Кухулином. Ну а я ему и выкладываю, каким именно макаром банда Медб собирается навалять ему по башке — как уже раньше говорил, — но только с такой добавкой, что они еще и собираются накласть на всех его пацанов такой гейс, чтоб все они задрыхли как убитые и даже пальцем шевельнуть не смогли, не то что в драку лезть. А это уже другой компот, понял? Тут у всех уже давно руки на Медб чешутся, но как про гейс услыхали, так сразу зачесали репу. А я-то, понимаешь, не день и не два приглядывал за Оллгойтом и просек, что если он не подберется к объекту достаточно близко, то всем этим его колдовским потугам грош цена.
— Эдак ты скоро настоящим спецом в нашем деле станешь, — заметил Ши. — А что, и у Катбада не вышло отправить тебя домой?
— Домой? Это ты о чем — домой? Мне поручили ответственное дело, верховным фараоном всего войска назначили... Видал, какую я тут линию обороны нагромоздил? Армейская выучка, брат, это тебе не фунт изюму! И ты думаешь, что теперь я все брошу и сольюсь обратно в Огайо? Сказал тоже!
— Ну вот что, дружок... — начал было Ши внушительным тоном, но в этот самый момент перед ними показались ворота Муртемна, а подле них Кухулин с Катбадом в компании высокой красавицы — судя по всему, жены Кухулина Эмер.
Герой провозгласил:
— Весьма рад видеть вас вновь, дорогие мои! Хоть красотою не отмечен человек ваш, молю вас уступить мне его, ибо твердо я уверился: только с его подмогою под силу мне избежать той судьбы гибельной, что мне напророчена!
Ши слез с колесницы и помог сойти Бельфебе.
— Послушай, — сказал он, — Пит уже и так сделал для тебя все возможное, а возвращаться без него нам смерти подобно!
— Слышь, — обратился Пит к Ши, — я черкну тебе письмецо или еще там чего, чтоб ты был чист. Дай ты человеку самому определиться, что к чему! Тут я на своем месте!
— Нетушки, — отрезал Ши. — Давай, Миах.
Друид воздел руки над головой, пробормотал словечко-другое и тут же опустил их опять.
— Гейс по-прежнему на тебе, Мак-Ши, — объявил он. — Я бессилен!
— Ой, совсем забыл! — воскликнул Ши, вытаскивая из-за пояса меч. — Держи, Кухулин, — это меч Нуаду. Я одолжил его у сидов специально для тебя, и его надо будет обязательно вернуть, как только ты управишься с коннахтами — они будут здесь с минуты на минуту. Уж поверь мне: он защитит тебя не хуже Пита! Ну что, теперь все по-честному?
— Истинно так! — отозвался Кухулин, восхищенно взмахивая великим мечом, вдоль клинка которого сразу заструилось и зарябило переливчатое свечение.
— Ну давай, Миах! — нетерпеливо сказал Ши.
Миах опять поднял руки.
— Эй, аллё!.. — выкрикнул было Пит, но напев друида все усиливался и креп.
Ф-фуш!
Ши, Бельфеба и Бродский вместе с волной потревоженного воздуха очутились прямо в известной гостиной — той, что в Гарейдене, штат Огайо, и общей перепутанной кучей повалились на пол. Позади них дверь рабочего кабинета Ши была широко распахнута. В момент приземления троицы двое каких-то здоровяков с огромными ножищами повернули к ним перепуганные физиономии. Руки у них были заняты бумагами Ши.
— Да вот же они! — опешил один из них.
— Господи Иисуси! — добавил другой. — Никак и Пит Бродский, ирландец наш синтетический? Только глянь, какой обезьяной вырядился — ну чиста клоун!
Оба громко заржали.
— Пошли вы на хрен, козлы, — буркнул Бродский. — Ирландией я теперь сыт по горло. Отныне — na zdorowie Polska! Ясно?
Ши едва ли уделил этому диалогу хоть сколько-нибудь внимания. Ему было не до того — он целовался с Бельфебой.