-- Вы по-прежнему демонстрируете не имеющую никакого отношения к истинной науке наклонность запутывать мысль, смешивая в одну кучу совершенно различные категории информации. Умоляю вас позволить мне привести в порядок мысли и данные... Кхе-гм. Насколько я понимаю, вы все-таки применили разработанное мною заклинание против Долона и таким образом перенеслись в нашу... гм... отправную точку? Честно говоря, мне не совсем ясно, как вам удалось переправить и юную леди...
-- Я держал ее за руку. Вообще-то мы уже женаты.
-- Примите мои самые искренние поздравления. Надеюсь, что ваш союз будет счастливым и... э-э... плодотворным. Ваше исчезновение, как вы помните, было связано с уничтожением Ордена Чародеев, и в результате я оказался перед проблемой, решение которой по-прежнему выходило за рамки моих возможностей. А именно -- трансформировать в реальную личность подобие человеческого существа, изготовленное из снега. -- Он кивнул в сторону Флоримели, которая глядела на него с полным обожанием. -- Следовательно, мне...
-- Доктор, а стула у вас тут не найдется? -- встрял Полячек.
-- Вацлав, вы расстраиваете ход моих рассуждений еще сильнее, чем Гарольд. Сядьте ради бога на пол и позвольте мне продолжить. На чем я остановился? Ах да -- проанализировав доступные мне данные, я не без удовлетворения отметил, что в Царстве Фей присутствует мысленная структурная модель еще одного мира, расположение пространственно-временного вектора коего давало возможность перенестись в него посредством все тех же формально-логических методов. А именно -- мира "Неистового Роланда" Ариосто.
-- А почему это оказалось так просто? -- поинтересовался Ши.
-- Кхе-гм. Это я и собирался объяснить. Лудовико Ариосто -- итальянский поэт, который написал "Неистового Роланда" в тот период, который мы именуем началом шестнадцатого столетия. Именно эта работа, как полагают, и была тем отправным источником, из коего Спенсер -- автор, весьма склонный к подражанию -- черпал идеи, воплотившиеся впоследствии в "Царице Фей". Поскольку оба эти мира базируются практически на одной и той же структурной модели, нетрудно понять, что перенестись из одного в другой -- задача не из сложных. Я чувствовал твердое убеждение, что встречу здесь достаточное количество опытных волшебников-профессионалов... Вацлав, по-моему, вы не следите за моими рассуждениями.
-- Не -- а, -- отозвался Полячек с пола. -- И мисс... леди Флоримель то есть, по-моему, тоже.
-- А ей это необязательно. Специально для вас, Вацлав, я дополнительно раскрою, что совпадение мысленных структурных моделей, как это и произошло в рассматриваемом случае, позволяет достаточно легко перекинуть соединительный мостик между двумя мирами и преодолеть его транспортом под названием "формальная логика" со вполне оправданной уверенностью в достижении желаемого места назначения.
Полячек похлопал себя по карманам.
-- Ни у кого не найдется сигареты? Раз вы так говорите, док, я верю, но я так и не уловил, зачем вам понадобилось вызывать Гарольда и почему мы приземлились в том кабаке.
Чалмерс вновь принялся суетливо и неловко перебирать бумаги.
-- Процесс сопровождался... гм... определенными непредвиденностями. Их я могу охарактеризовать... только выстроив все по порядку, если позволите. Дабы сразу определиться -- мы находимся в замке ведущего чародея из "Неистового Роланда" Атланта де Карены, на Пиренеях, возле границы Франции с Испанией. Специально для вас, Вацлав, мне следовало бы оговориться, что все эти названия никоим образом не отражают те понятия, которые мы привыкли обозначать этими словами... ну, скажем так, в Гарейденском институте.
-- Все это замечательно, только зачем было меня-то сюда выдергивать? -спросил Ши. -- Могли бы, по крайней мере, спросить для начала.
-- Гарольд, вы наверняка сознаете, что формальная логика -- не такая примитивная вещь, с которой можно обращаться, как с телефоном. Дело в том, что непредвиденности, на кои я только что ссылался, оказались столь угрожающими, что у меня попросту не оставалось другого выхода. Хотя, конечно, я могу и ошибаться. Работать с Атлантом весьма, весьма интересно. Я получил уникальную возможность внести значительные коррективы во многие принципы волшебства в свете векторных законов, которым оно тут подчиняется. Однако я чувствую, что определенным образом обязан и присутствующей здесь юной леди.
Он указал на Флоримель и тут же покраснел, когда Ши с Полячеком хихикнули.
-- Э-э, так вот -- Атлант весьма расположен к сотрудничеству, но меня теперь, к счастью, не настолько впечатляет любезность колдунов, как прежде. Не то чтобы он не способен совершить что-либо ради Флоримели, но все эти люди -- ко всему прочему мусульмане, у которых... как бы это выразиться... несколько своеобразные нормы морали. Я пришел к мысли, переросшей в твердое убеждение, что мне необходимо обеспечить Флоримель дополнительной защитой. Дела обстоят, или, вернее, обстояли до того, как я взял на себя, возможно, и не совсем оправданную смелость... э-э... транспортировать вас сюда, так, что я оказался практически единственной преградой между ней и нашим, как я всерьез опасаюсь, далеко уже не благожелательным хозяином.
-- Ничего не понимаю, -- сказал Ши. -- Почему бы вам еще куда-нибудь ее не переправить?
-- Но куда, Гарольд, голубчик вы мой? В этом-то вся и загвоздка! Возвращение в наш собственный мир наверняка обернулось бы потерей юной леди, поскольку сама она волшебного происхождения, а в структурной модели его нет условий для волшебного. Так что этот вариант пришлось признать неприемлемым -- по крайней мере, до тех пор, пока она окончательно не станет человеком. Можно было бы, конечно, переправиться в какой-нибудь из миров Данте, но я далеко не уверен, что атмосфера того же "Ада" окажется благоприятной для персоны, изготовленной из снега. Кроме того. Атлант -- чрезвычайно компетентный чародей, которому вполне под силу как последовать за ней туда, куда она направится, так и воспрепятствовать ее отправке.
-- Весьма настойчивый, отъявленный развратник, -- заметила Флоримель. Чалмерс похлопал ее по руке и просиял.
-- Чувствую, что обязан принести извинения и вам, и Вацлаву. Однако, как мне представляется, одно из назначений дружбы заключается в том, чтобы изредка, в чрезвычайных обстоятельствах, допускать некоторую бесцеремонность. А я очень надеюсь, что вы рассматриваете меня именно как друга.
Полячек махнул рукой. Ши проговорил:
-- Все это правильно, док, и я буду только рад помочь, особенно раз уж вы прихватили с собой Бельфебу, пусть даже и впутав меня в историю с полицией. Где она, кстати?
Чалмерс стал запинаться чаще обычного.
-- Вот в этом-то... гм... и заключается одна из основных сложностей, по поводу которой я обязан принести вам свои искреннейшие извинения. Первопричина ее, вне всякого сомнения, кроется в сбое избирательности метода. Э-э, дело в том, что я вообще не имел намерения транспортировать ее куда-либо из нашего мира. Если вы знакомы с "Неистовым Роландом", Гарольд, то наверняка припомните, что среди позаимствованных оттуда Спенсером прототипов имеется и персонаж по имени Бельфегора, весьма схожий с Бельфебой... С прибытием юной леди сюда возникла определенная... гм... путаница в отождествлении, в результате чего, к большому несчастью, сейчас она не помнит ни своего другого имени, ни событий предыдущего существования. И в настоящий момент я просто-таки не в состоянии сообщить, где она находится, за исключением разве того, что, вне всяких сомнений, она в пределах данного мира.
-- Вы что, хотите сказать, что моя собственная жена даже меня не узнает? -- взвизгнул Ши.
-- Боюсь, что нет. Не могу выразить...
-- И не пытайтесь. -- Ши с тоской обвел глазами комнату. -- Я найду ее. Она могла попасть в беду.
-- Не думаю, Гарольд, что есть нужда так за нее волноваться. Юная леди достаточно... самостоятельна.
-- Воистину такова она, хочешь верь, а хочешь нет, -- подтвердила Флоримель. -- Раз таким ударом поразила она сэра Руджера, что голова у того долго кружилась, когда с настойчивостью превеликой не выпускал он ее за пределы замка. Утешься, сэр Гарольд!
-- Что это еще за сэр Руджер? -- сердито буркнул Ши.
-- По-моему, мне лучше сразу представить вас моим... гм... и вашим партнерам, -- сказал Чалмерс, обходя стол и открывая дверь позади Ши с Полячеком.
Потянувший из-за нее ветерок принес едва ощутимый, но вполне узнаваемый запах оливкового масла, и как только они переступили через порог, пол под ногами отозвался металлическим звоном.
-- Ах да, -- спохватился Чалмерс, -- наверное, я запамятовал упомянуть тот факт, что этот замок построен целиком из железа. Это тоже связано с определенными... гм... неудобствами. Следуйте за мной, джентльмены.
От коридора, в котором они очутились, ответвлялся другой, идущий под уклон, который привел их к двухстворчатой двери. По бокам ее висели на цепях масляные светильники, отбрасывающие совсем тусклый свет. Когда они подошли к дверям вплотную, Ши уловил звук какого-то инструмента, судя по всему, музыкального -- вроде тех, в Занаду. Полячек облизнулся, глазки его загорелись.
-- Телки? -- проговорил он с надеждой.
Ничего не ответив, Чалмерс взмахнул перед дверью рукой, и ее створки плавно распахнулись. Глазам их открылись спины двух музыкантов в арабских нарядах, сидевших на корточках прямо на полу, один из которых дул в дудочку, а другой мерно постукивал кончиками пальцев в барабанчик дюймов четырех в диаметре. Сразу за ними медленно кружилась в танце закутанная в газ стройная темноволосая девушка.
А чуть в отдалении, в тусклом свете множества масляных светильников расположилась еще дюжина или чуть больше мужчин, наряженных в яркие восточные одеяния, сальные пятна на которых по этой самой причине казались особенно заметными. Развалясь на подушках, они без единой улыбки томно наблюдали за танцовщицей, время от времени скупо перебрасываясь словами и поглядывая в дальний конец помещения, словно ожидая какого-то намека от человека, который там восседал. Был он крупнее самого крупного из них, с атлетической фигурой борца. Черты его совсем юного лица говорили о силе и решительности, но сейчас на нем почему-то застыло тоскливое, обиженное выражение. Похожий на серую мышку подвижный низкорослый старикашка что-то нашептывал ему на ухо под аккомпанемент бурной жестикуляции.
Заслышав шаги визитеров, он поднял взгляд и тут же рысью кинулся к ним. Чалмерсу он с ходу отвесил низкий поклон.
-- С тобою быть -- благодать Аллаха! -- Он снова поклонился. -- Кто эти владыки?
Чалмерс отвесил ответный поклон.
-- Быть с тобою -- не меньшая благодать, о властитель чародеев Карены. Это... гм... владыки из моей страны -- сэр Гарольд де Ши и оруженосец его Вацлав Полячек.
-- О, сколь счастлив день сей! -- воскликнул Атлант де Карена, без устали наклоняясь и выпрямляясь, словно корабль в шторм. -- О день милости Аллаха, что предоставил радость очам столь недостойным лицезреть двух могущественных франкийских владык! -- Поклон. -- Несомненно ошибка это, что оказались вы в столь убогом приюте, но благодаря ошибке этой удостоился я высочайшей чести! -- Поклон. -- Эй! Вымести лучшие покои, приготовить одеянья церемониальные для сэра Гарольда де Ши и оруженосца его Вацлава, кои воистину принесли благодать в дом наш! -- Поклон.
Ши с Полячеком ответили на первые два или три поклона, но попытка отвешивать их в подобном темпе и дальше попросту грозила головокружением. Видимо, удовлетворенный тем, что хоть чего-то достиг, коротышка ухватил обоих под руки и провел их по кругу, где представления и поклоны повторились вновь и вновь, будто ни один из тех, к кому они подходили, не слышал ничего, что говорилось остальным. Были здесь лорд Моско, эмир Трези, сэр Аудибрад -последний в средневековом европейском камзоле и штанах в обтяжку, без чалмы, и еще двое или трое. В промежутках Полячек без устали вертел головой, дабы не упускать из виду танцовщицу, пока где-то на третьей церемонии знакомства Атлант не обратил на это внимание.
-- Желаешь ты служанку эту, о благородный владыка? -- поинтересовался он. -- Клянусь Аллахом, стоит она не меньше сотни золотых, но несомненно сможешь взять ты ее в наложницы при одном лишь условии -- если Руджер наш, для коего нет здесь преград, не предъявит на нее права свои. И поймешь ты, что жемчужина она, коя не стала еще бусиной, кобыла, не знавшая узды, драгоценность...
Физиономия Полячека стала пунцоветь.
-- Скажи ему нет! -- горячо зашептал Ши. -- Не хватало нам еще влипнуть тут в историю!
-- Но...
-- Скажи, что нет.
Взгляд Атланта остановился на них, и казалось, что за жидкой бороденкой его кроется выражение лукавства.
-- Знаете что, -- проговорил Полячек, -- я вам лучше потом скажу. Поскольку я тут новичок, мне хотелось бы сначала получше познакомиться с вашим замком, прежде чем... насладиться вашим... м-м... гостеприимством. И... э-э... в любом случае большое спасибо, ваше сиятельство.
-- Слушаю и повинуюсь! -- Его сиятельство направил свои стопы к подушкам, на которых покоился угрюмый юнец. -- А вот свет, сияющий миру, воин ислама, безупречный паладин и кавалер Карены Руджер!
Безупречный паладин скучающе хрюкнул.
-- Опять франки? -- капризно обратился он к Атланту. -- Чем лучше они той девки огневолосой, что приволок недавно франкийский колдун?
Ши сжался, и сердце его екнуло. Однако свет, сияющий миру, обращался уже непосредственно к нему:
-- Так это вы невесть откуда свалившиеся фокусники, коих обещал мне дядюшка? Хоть и муторно на сердце, может, найду я забаву, глядя на ваши фокусы!
Ши холодно поглядел на него поверх своего длинного носа.
-- Послушай-ка, ты, остряк-самоучка, меня произвел в рыцари человек подостойней тебя, и мне совсем не по вкусу, что ты там толкуешь насчет "огневолосой девки"? Давай-ка выйдем, и я впрямь покажу тебе несколько фокусов?
Руджер неожиданно расплылся в чрезвычайно любезной улыбке.
-- Клянусь бородою пророка (наместника Аллаха на земле), -- проговорил он, -- никак не ждал я от франка благородства такого! Вот уж несколько месяцев никого я не убивал, и мышцы мои одрябли от недостатка практики. Давай же подеремся скорей!
-- Владыки! Свет очей моих! Покой сердца моего! -- засуетился Атлант. -- Нет у вас никакой нужды в еще одной смерти, и знайте же, что лежит на ней заклятье, и никогда не случиться ей в моем замке, и более того -- здесь благородные владыки мои и гости, собратья-чародеи, за жизнь которых отдал бы я жизнь собственную! Пойдемте же, сэры, позвольте показать мне вам ваши покои, кои хоть и ничто большее, чем тюфячки в уголке, но все же лучшее из того, что в силах предложить вам Карена. "Бери все, что есть у меня, -говаривал Ходжа, -- пусть это даже всего лишь половинка ячменной лепешки!"
Он кудахтал над ними, словно наседка. "Тюфячки в уголке" оказались покоями размером с учебные аудитории, сплошь увешанными изысканными шелками и меблированными инкрустированным деревом. Однако головки заклепок, которые выступали из железных панелей на стенах и потолке, делали их несколько похожими на интерьеры линкора.
Атлант понемногу успокоился.
-- Сейчас принесут вам кофе и новые одеяния. Но только ради Аллаха, сэры волшебники, пусть голос дружбы отведет руку спора, и не гневайтесь вы на родственника друга вашего. Эх, милая молодость! -- Он потер рукой глаза, и Ши с изумлением углядел поблескивающие на них капли самой настоящей влаги. -- Слава Кордовы! Иногда удивляет меня, почему турецкая баня благовонная не замерзнет в отчаянии от соперничества с такой красотой! Поверили ли бы вы когда-нибудь, что человек такой способен больше думать о крови, нежели о груди девичьей?
Он торопливо поклонился с полдюжины раз подряд и исчез.
Глава 3.
-- Черт возьми, Гарольд! -- проговорил Полячек, с отвращением вертя в руках просторные хламиды. -- Предполагается, что мы напялим эти ночные рубашки?
-- А почему бы и нет? Угодил в Рим -- лопай спагетти. И потом, если ты собираешься строить глазки местным красоткам, по крайней мере оденься по моде!
-- По-моему... А этот старый колдун -- классный парень. Слушай, а это что, шарф?
Ши подхватил длинную полосу красной материи.
-- Я думаю, это твоя чалма, -- отозвался он. -- Это нужно обмотать вокруг головы где-то таким вот образом.
-- Бу сделано, -- откликнулся Полячек, с небывалой быстротой и бесшабашностью принявшись накладывать виток за витком.
Естественно, дело кончилось тем, что чалма раскрутилась и эдакой гирляндой повисла у него на шее, а следующая попытка завершилась ничуть не лучшим результатом. Ши отнесся к этой процедуре более вдумчиво и основательно, и хоть чалма и держалась у него на голове, но почему-то упорно заваливалась на ухо, а оставшимся длинным хвостом щекотала по подбородку. Полячек захохотал и скорчил рожу.
-- По-моему, надо вызывать портного или ждать, пока не принесут что-нибудь более похожее на шляпы.
Ши нахмурился.
-- Послушай, Вотси, давай-ка потише, ладно? Здесь тебе придется поумерить свою прыть, если ты не хочешь, чтобы нам перерезали глотки.
Полячек выгнул бровь.
-- Никак это Гарольд советует мне поумерить прыть? Да-а, женитьба здорово тебя изменила! Кстати о птичках -- ты не в курсе, какие в этом притоне правила внутреннего распорядка? Я был бы не прочь поймать Атланта на слове и малость приударить за той танцоркой. Она сложена, как...
Дверь с лязгом распахнулась, и на пороге возник какой-то тип, чья волосатая, с висячими ушами башка носила прямо-таки пугающее сходство с головой собаки-ньюфаундленда.
Не успели они даже рта раскрыть, как он гавкнул: "Владыка Руджер!" и посторонился. Через порог перешагнул безупречный паладин и кавалер собственной персоной. Ши отметил, что двигался тот удивительно легко для столь крупного детины. Он вполне мог оказаться весьма опасным противником.
-- О-о, привет, -- холодно поприветствовал он незваного гостя. А Полячек добавил:
-- Знаете, сам-то я тут иностранец, но вы всегда входите в двери без стука?
-- Владыка -- он владыка и в собственных покоях, -- молвил Руджер, словно фамилия его была Гогенцоллерн. -- Донеслось до меня, о путник, что рыцарского ты рода, и могу я без греха и помех возжелать пролить твою кровь. Поелику воин я великоопытный, и доблести не занимать мне, невелика утеха была бы, не посули я тебе уравнять наши шансы, а именно: выйду без доспехов я, а ты в доспехах на сечу, когда снимут колдуны заклятье с замка!
Будь при нем та шпага, что столь замечательно помогала ему в Царстве Фей, Ши, пожалуй, и отказался бы от такого гандикапа. По вместо этого он поклонился:
-- Благодарю. Очень мило с твоей стороны. Скажи -- я правильно понял, что Атлант твой дядя?
-- Иначе и быть не может, -- Руджер деликатно прикрыл ладонью зевок. -Хотя скорей он вроде бабки, старой няньки одноглазой, коя не допускает здесь молодецких забав, что без воспитанья да манер обходятся. Да и это можно было бы обойти -- нашелся бы только любитель боевой доблести, кто знал бы что-нибудь о наложении и снятии заклятий.
Ши заметил, что из-под маски равнодушия и скуки за ним внимательно и заинтересованно наблюдают, и начал догадываться о причинах визита здоровяка, хотя и не ожидал, что это свершится столь скоро.
-- Так-так, -- протянул он. -- Слушай, что тут вообще происходит, а? Сэр Рид сказал, что Атланта что-то тревожит. Ждете нападения христианских рыцарей?
-- Ха! Христианских рыцарей не боюсь я, пусть хоть все двенадцать паладинов скопом навалятся! -- Он надул мускулы. -- А вот с ифритами да чародеями не так все просто, и неуютно здесь всякому с той поры, как герцог Астольф увел у Атланта его гиппогрифа.
Ши застыл, сверля Руджера взглядом.
-- А что ты там такое говорил насчет рыжеволосой девушки?
Руджер, похоже, не уловил той откровенно деланной небрежности, с которой был задан этот вопрос,
-- Нет благолепия помимо Аллаха! Случилось это лишь несколько дней тому назад, когда был с нами владыка Дардинель. Тогда Атлант и еще один колдун, друг твой, втайне сговорились великое чародейство учинить, с пламенем и стонами злых духов. Ничего такого не было, но вызвали они откуда-то издалека ту девицу -- предвестницу беды, сложенную ладно, да в наряде не дамском, охотницу; и с волосами рыжими, что из всех примет беды -- самая верная, а из бед, опасаюсь я, потеря гиппогрифа -- лишь только начало. Встречал ли ты раньше предвестницу эту несчастий?
-- Это моя жена, -- признался Ши.
-- Аллах велик! Ужели нет в краях твоих девиц, добро предвещающих, что пришлось тебе с такой-то сойтись? Нет сомненья, в богатом приданом дело было!
Не углубляясь в обсуждение этой темы. Ши очертя голову бросился дальше:
-- Чего-нибудь слыхал о ней с тех пор, как она покинула замок?
-- Донеслось до меня, что какой-то охотник видал, как шла она пешком по горам вместе с герцогом Астольфом -- союз, от известия о коем страх подобно ночи опустился на сердце дядюшки моего, хоть как истолковать сие, не ведает он.
-- Кто этот герцог Астольф, кстати?
-- Да простит Аллах твое невежество! Один он из тех двенадцати, коих христиане (да будут они прокляты) зовут паладинами; и все ж таки доблестный он воин, лучшей утехой счел бы я возможность обменяться ударами с ним, хоть и пришел он с некоего острова далеко на севере, где студено так, что синеют лица людей, пусть даже и были бы они франками.
-- Ты вот что скажи, Руджер, -- встрял Полячек. -- Если ты так не любишь христиан, то как же вышло, что у тебя христианское имя?
Безупречный паладин скорчил такую гримасу, что на миг Ши показалось, будто он сейчас врежет Вотси как следует, но Руджер тут же, хоть и не без некоторого усилия, взял себя в руки.
-- Не ради утоленья любопытства твоего, что не более, чем бесцеремонность пса, коего мало стегали кнутом, -- начал он, -- но ради доброй воли рыцаря этого, обещавшего пожертвовать мне свою кровь, отвечу я. Знай же, о невежа, что мы здесь, в Карене, слишком благородны по духу, чтобы было дело нам до княжеских распрей, а ищущи славы, не ищем, чьи стяги ее нам сулят -- была б только жаркою битва, а имя при сече не суть!
Руджер вдруг фыркнул и посмотрел на Полячека неожиданно проницательным взглядом.
-- Так чего там пищал ты о той невольнице, что плясала на нашем пиру?
-- Ну... -- замялся Полячек. -- В общем, Атлант, он... хм... он мне предложил... весьма великодушно с его стороны, по-моему... а я просто говорил -- типа того, не следует ли мне вежливости ради принять...
-- Довольно, презренный! -- прервал его Руджер. -- Знай же, что замок этот и все, чем богат он, создано для моего лишь собственного удовольствия, и ежели удовольствие найду я в том, чтобы взять девицу в наложницы, не будет преград на моем пути!
Он прорычал "Мир вам!" и удалился. Собакоголовый захлопнул за ним дверь. Ши поглядел ему вслед.
-- Видал, Вотси? Обезьянничать с парнями вроде этого -- все равно что сообщать Аль Капоне, что тебе не нравится цвет его галстука. Ладно, облачаемся во все эти наряды и пойдем поищем дока. Я заметил, что он уже решил проблему с чалмой, так, может, он нас выручит.
Они направились к апартаментам Чалмерса. Доктор куда-то собирался, жизнерадостно напевая:
-- Колдовство -- первый сорт! Если надо Мертвеца вам из гроба поднять, Чтоб пугать иль смешить до упаду -- Лучше фирмы вовек не сыскать! Приворотного зелья отме...
Чем могу служить, Гарольд?
-- Сделайте что-нибудь с этим перепутанным кушаком!
Ши посмотрел, как доктор взялся за чалму Полячека и ловкими пальцами специалиста привел ее в порядок, после чего лично намотал свою собственную.
-- Знаете, Руджер утверждает, что Бельфеба где-то поблизости, в горах. Вам придется помочь мне выбраться отсюда, чтобы я смог ее повидать.
Чалмерс нахмурился.
-- Лично я не вижу острой необходимости для подобного неожиданного исчезновения, -- сказал он. -- У меня сложилось впечатление, что молодая леди прекрасно приспособлена к тому, чтобы... гм... самой за себя постоять. Просто-таки превосходнейший пример одновременной и биологической, и психологической адаптации. Было бы крайне несвоевременным шагом с вашей стороны оставить меня в столь ответственный момент. Вам следовало бы... гм... несколько по-иному посмотреть на вопрос защиты наших общих интересов, а в настоящее время я столкнулся с серьезной проблемой, которая...
-- О, так Вотси вполне может здесь остаться и о ней позаботиться!
-- Вацлав весьма расторопный молодой человек, но боюсь, он несколько склоняется в сторону безответственности, -- твердо заявил Чалмерс, не обращая внимания на протестующие междометия Полячека. -- К тому же он питает... гм... непростительную слабость к прекрасному полу, не говоря уже о том, что ему недостает элементарнейшей подготовки в области магии. Следовательно, в настоящий момент положиться я могу только на вас.
Ши уныло ухмыльнулся.
-- Ладно, -- сдался он. -- Вы знали, чем меня взять. Но вам все равно придется помочь мне разыскать Бельфебу, как только все тут маленько утрясется.
-- Буду рад помочь вам, Гарольд, чем смогу, как только мы окончательно уверимся в успешности процесса гуманизации Флоримели.
Ши отвернулся, чтобы скрыть блеск в глазах. Зная, насколько упрямым способен быть Чалмерс, он даже и не пытался спорить. Но он тоже был достаточно неплохим психологом и подозревал, что вполне может оказаться и так, что принимать участие в трансформации Флоримели ему будет лучше на некотором расстоянии от Каренского замка.
-- Послушайте, вы оба, -- встрял Полячек. -- Я тут ничуть не меньше могу пригодиться. Почему бы не показать мне, что это за магия и с чем ее едят?
-- Я держал ее за руку. Вообще-то мы уже женаты.
-- Примите мои самые искренние поздравления. Надеюсь, что ваш союз будет счастливым и... э-э... плодотворным. Ваше исчезновение, как вы помните, было связано с уничтожением Ордена Чародеев, и в результате я оказался перед проблемой, решение которой по-прежнему выходило за рамки моих возможностей. А именно -- трансформировать в реальную личность подобие человеческого существа, изготовленное из снега. -- Он кивнул в сторону Флоримели, которая глядела на него с полным обожанием. -- Следовательно, мне...
-- Доктор, а стула у вас тут не найдется? -- встрял Полячек.
-- Вацлав, вы расстраиваете ход моих рассуждений еще сильнее, чем Гарольд. Сядьте ради бога на пол и позвольте мне продолжить. На чем я остановился? Ах да -- проанализировав доступные мне данные, я не без удовлетворения отметил, что в Царстве Фей присутствует мысленная структурная модель еще одного мира, расположение пространственно-временного вектора коего давало возможность перенестись в него посредством все тех же формально-логических методов. А именно -- мира "Неистового Роланда" Ариосто.
-- А почему это оказалось так просто? -- поинтересовался Ши.
-- Кхе-гм. Это я и собирался объяснить. Лудовико Ариосто -- итальянский поэт, который написал "Неистового Роланда" в тот период, который мы именуем началом шестнадцатого столетия. Именно эта работа, как полагают, и была тем отправным источником, из коего Спенсер -- автор, весьма склонный к подражанию -- черпал идеи, воплотившиеся впоследствии в "Царице Фей". Поскольку оба эти мира базируются практически на одной и той же структурной модели, нетрудно понять, что перенестись из одного в другой -- задача не из сложных. Я чувствовал твердое убеждение, что встречу здесь достаточное количество опытных волшебников-профессионалов... Вацлав, по-моему, вы не следите за моими рассуждениями.
-- Не -- а, -- отозвался Полячек с пола. -- И мисс... леди Флоримель то есть, по-моему, тоже.
-- А ей это необязательно. Специально для вас, Вацлав, я дополнительно раскрою, что совпадение мысленных структурных моделей, как это и произошло в рассматриваемом случае, позволяет достаточно легко перекинуть соединительный мостик между двумя мирами и преодолеть его транспортом под названием "формальная логика" со вполне оправданной уверенностью в достижении желаемого места назначения.
Полячек похлопал себя по карманам.
-- Ни у кого не найдется сигареты? Раз вы так говорите, док, я верю, но я так и не уловил, зачем вам понадобилось вызывать Гарольда и почему мы приземлились в том кабаке.
Чалмерс вновь принялся суетливо и неловко перебирать бумаги.
-- Процесс сопровождался... гм... определенными непредвиденностями. Их я могу охарактеризовать... только выстроив все по порядку, если позволите. Дабы сразу определиться -- мы находимся в замке ведущего чародея из "Неистового Роланда" Атланта де Карены, на Пиренеях, возле границы Франции с Испанией. Специально для вас, Вацлав, мне следовало бы оговориться, что все эти названия никоим образом не отражают те понятия, которые мы привыкли обозначать этими словами... ну, скажем так, в Гарейденском институте.
-- Все это замечательно, только зачем было меня-то сюда выдергивать? -спросил Ши. -- Могли бы, по крайней мере, спросить для начала.
-- Гарольд, вы наверняка сознаете, что формальная логика -- не такая примитивная вещь, с которой можно обращаться, как с телефоном. Дело в том, что непредвиденности, на кои я только что ссылался, оказались столь угрожающими, что у меня попросту не оставалось другого выхода. Хотя, конечно, я могу и ошибаться. Работать с Атлантом весьма, весьма интересно. Я получил уникальную возможность внести значительные коррективы во многие принципы волшебства в свете векторных законов, которым оно тут подчиняется. Однако я чувствую, что определенным образом обязан и присутствующей здесь юной леди.
Он указал на Флоримель и тут же покраснел, когда Ши с Полячеком хихикнули.
-- Э-э, так вот -- Атлант весьма расположен к сотрудничеству, но меня теперь, к счастью, не настолько впечатляет любезность колдунов, как прежде. Не то чтобы он не способен совершить что-либо ради Флоримели, но все эти люди -- ко всему прочему мусульмане, у которых... как бы это выразиться... несколько своеобразные нормы морали. Я пришел к мысли, переросшей в твердое убеждение, что мне необходимо обеспечить Флоримель дополнительной защитой. Дела обстоят, или, вернее, обстояли до того, как я взял на себя, возможно, и не совсем оправданную смелость... э-э... транспортировать вас сюда, так, что я оказался практически единственной преградой между ней и нашим, как я всерьез опасаюсь, далеко уже не благожелательным хозяином.
-- Ничего не понимаю, -- сказал Ши. -- Почему бы вам еще куда-нибудь ее не переправить?
-- Но куда, Гарольд, голубчик вы мой? В этом-то вся и загвоздка! Возвращение в наш собственный мир наверняка обернулось бы потерей юной леди, поскольку сама она волшебного происхождения, а в структурной модели его нет условий для волшебного. Так что этот вариант пришлось признать неприемлемым -- по крайней мере, до тех пор, пока она окончательно не станет человеком. Можно было бы, конечно, переправиться в какой-нибудь из миров Данте, но я далеко не уверен, что атмосфера того же "Ада" окажется благоприятной для персоны, изготовленной из снега. Кроме того. Атлант -- чрезвычайно компетентный чародей, которому вполне под силу как последовать за ней туда, куда она направится, так и воспрепятствовать ее отправке.
-- Весьма настойчивый, отъявленный развратник, -- заметила Флоримель. Чалмерс похлопал ее по руке и просиял.
-- Чувствую, что обязан принести извинения и вам, и Вацлаву. Однако, как мне представляется, одно из назначений дружбы заключается в том, чтобы изредка, в чрезвычайных обстоятельствах, допускать некоторую бесцеремонность. А я очень надеюсь, что вы рассматриваете меня именно как друга.
Полячек махнул рукой. Ши проговорил:
-- Все это правильно, док, и я буду только рад помочь, особенно раз уж вы прихватили с собой Бельфебу, пусть даже и впутав меня в историю с полицией. Где она, кстати?
Чалмерс стал запинаться чаще обычного.
-- Вот в этом-то... гм... и заключается одна из основных сложностей, по поводу которой я обязан принести вам свои искреннейшие извинения. Первопричина ее, вне всякого сомнения, кроется в сбое избирательности метода. Э-э, дело в том, что я вообще не имел намерения транспортировать ее куда-либо из нашего мира. Если вы знакомы с "Неистовым Роландом", Гарольд, то наверняка припомните, что среди позаимствованных оттуда Спенсером прототипов имеется и персонаж по имени Бельфегора, весьма схожий с Бельфебой... С прибытием юной леди сюда возникла определенная... гм... путаница в отождествлении, в результате чего, к большому несчастью, сейчас она не помнит ни своего другого имени, ни событий предыдущего существования. И в настоящий момент я просто-таки не в состоянии сообщить, где она находится, за исключением разве того, что, вне всяких сомнений, она в пределах данного мира.
-- Вы что, хотите сказать, что моя собственная жена даже меня не узнает? -- взвизгнул Ши.
-- Боюсь, что нет. Не могу выразить...
-- И не пытайтесь. -- Ши с тоской обвел глазами комнату. -- Я найду ее. Она могла попасть в беду.
-- Не думаю, Гарольд, что есть нужда так за нее волноваться. Юная леди достаточно... самостоятельна.
-- Воистину такова она, хочешь верь, а хочешь нет, -- подтвердила Флоримель. -- Раз таким ударом поразила она сэра Руджера, что голова у того долго кружилась, когда с настойчивостью превеликой не выпускал он ее за пределы замка. Утешься, сэр Гарольд!
-- Что это еще за сэр Руджер? -- сердито буркнул Ши.
-- По-моему, мне лучше сразу представить вас моим... гм... и вашим партнерам, -- сказал Чалмерс, обходя стол и открывая дверь позади Ши с Полячеком.
Потянувший из-за нее ветерок принес едва ощутимый, но вполне узнаваемый запах оливкового масла, и как только они переступили через порог, пол под ногами отозвался металлическим звоном.
-- Ах да, -- спохватился Чалмерс, -- наверное, я запамятовал упомянуть тот факт, что этот замок построен целиком из железа. Это тоже связано с определенными... гм... неудобствами. Следуйте за мной, джентльмены.
От коридора, в котором они очутились, ответвлялся другой, идущий под уклон, который привел их к двухстворчатой двери. По бокам ее висели на цепях масляные светильники, отбрасывающие совсем тусклый свет. Когда они подошли к дверям вплотную, Ши уловил звук какого-то инструмента, судя по всему, музыкального -- вроде тех, в Занаду. Полячек облизнулся, глазки его загорелись.
-- Телки? -- проговорил он с надеждой.
Ничего не ответив, Чалмерс взмахнул перед дверью рукой, и ее створки плавно распахнулись. Глазам их открылись спины двух музыкантов в арабских нарядах, сидевших на корточках прямо на полу, один из которых дул в дудочку, а другой мерно постукивал кончиками пальцев в барабанчик дюймов четырех в диаметре. Сразу за ними медленно кружилась в танце закутанная в газ стройная темноволосая девушка.
А чуть в отдалении, в тусклом свете множества масляных светильников расположилась еще дюжина или чуть больше мужчин, наряженных в яркие восточные одеяния, сальные пятна на которых по этой самой причине казались особенно заметными. Развалясь на подушках, они без единой улыбки томно наблюдали за танцовщицей, время от времени скупо перебрасываясь словами и поглядывая в дальний конец помещения, словно ожидая какого-то намека от человека, который там восседал. Был он крупнее самого крупного из них, с атлетической фигурой борца. Черты его совсем юного лица говорили о силе и решительности, но сейчас на нем почему-то застыло тоскливое, обиженное выражение. Похожий на серую мышку подвижный низкорослый старикашка что-то нашептывал ему на ухо под аккомпанемент бурной жестикуляции.
Заслышав шаги визитеров, он поднял взгляд и тут же рысью кинулся к ним. Чалмерсу он с ходу отвесил низкий поклон.
-- С тобою быть -- благодать Аллаха! -- Он снова поклонился. -- Кто эти владыки?
Чалмерс отвесил ответный поклон.
-- Быть с тобою -- не меньшая благодать, о властитель чародеев Карены. Это... гм... владыки из моей страны -- сэр Гарольд де Ши и оруженосец его Вацлав Полячек.
-- О, сколь счастлив день сей! -- воскликнул Атлант де Карена, без устали наклоняясь и выпрямляясь, словно корабль в шторм. -- О день милости Аллаха, что предоставил радость очам столь недостойным лицезреть двух могущественных франкийских владык! -- Поклон. -- Несомненно ошибка это, что оказались вы в столь убогом приюте, но благодаря ошибке этой удостоился я высочайшей чести! -- Поклон. -- Эй! Вымести лучшие покои, приготовить одеянья церемониальные для сэра Гарольда де Ши и оруженосца его Вацлава, кои воистину принесли благодать в дом наш! -- Поклон.
Ши с Полячеком ответили на первые два или три поклона, но попытка отвешивать их в подобном темпе и дальше попросту грозила головокружением. Видимо, удовлетворенный тем, что хоть чего-то достиг, коротышка ухватил обоих под руки и провел их по кругу, где представления и поклоны повторились вновь и вновь, будто ни один из тех, к кому они подходили, не слышал ничего, что говорилось остальным. Были здесь лорд Моско, эмир Трези, сэр Аудибрад -последний в средневековом европейском камзоле и штанах в обтяжку, без чалмы, и еще двое или трое. В промежутках Полячек без устали вертел головой, дабы не упускать из виду танцовщицу, пока где-то на третьей церемонии знакомства Атлант не обратил на это внимание.
-- Желаешь ты служанку эту, о благородный владыка? -- поинтересовался он. -- Клянусь Аллахом, стоит она не меньше сотни золотых, но несомненно сможешь взять ты ее в наложницы при одном лишь условии -- если Руджер наш, для коего нет здесь преград, не предъявит на нее права свои. И поймешь ты, что жемчужина она, коя не стала еще бусиной, кобыла, не знавшая узды, драгоценность...
Физиономия Полячека стала пунцоветь.
-- Скажи ему нет! -- горячо зашептал Ши. -- Не хватало нам еще влипнуть тут в историю!
-- Но...
-- Скажи, что нет.
Взгляд Атланта остановился на них, и казалось, что за жидкой бороденкой его кроется выражение лукавства.
-- Знаете что, -- проговорил Полячек, -- я вам лучше потом скажу. Поскольку я тут новичок, мне хотелось бы сначала получше познакомиться с вашим замком, прежде чем... насладиться вашим... м-м... гостеприимством. И... э-э... в любом случае большое спасибо, ваше сиятельство.
-- Слушаю и повинуюсь! -- Его сиятельство направил свои стопы к подушкам, на которых покоился угрюмый юнец. -- А вот свет, сияющий миру, воин ислама, безупречный паладин и кавалер Карены Руджер!
Безупречный паладин скучающе хрюкнул.
-- Опять франки? -- капризно обратился он к Атланту. -- Чем лучше они той девки огневолосой, что приволок недавно франкийский колдун?
Ши сжался, и сердце его екнуло. Однако свет, сияющий миру, обращался уже непосредственно к нему:
-- Так это вы невесть откуда свалившиеся фокусники, коих обещал мне дядюшка? Хоть и муторно на сердце, может, найду я забаву, глядя на ваши фокусы!
Ши холодно поглядел на него поверх своего длинного носа.
-- Послушай-ка, ты, остряк-самоучка, меня произвел в рыцари человек подостойней тебя, и мне совсем не по вкусу, что ты там толкуешь насчет "огневолосой девки"? Давай-ка выйдем, и я впрямь покажу тебе несколько фокусов?
Руджер неожиданно расплылся в чрезвычайно любезной улыбке.
-- Клянусь бородою пророка (наместника Аллаха на земле), -- проговорил он, -- никак не ждал я от франка благородства такого! Вот уж несколько месяцев никого я не убивал, и мышцы мои одрябли от недостатка практики. Давай же подеремся скорей!
-- Владыки! Свет очей моих! Покой сердца моего! -- засуетился Атлант. -- Нет у вас никакой нужды в еще одной смерти, и знайте же, что лежит на ней заклятье, и никогда не случиться ей в моем замке, и более того -- здесь благородные владыки мои и гости, собратья-чародеи, за жизнь которых отдал бы я жизнь собственную! Пойдемте же, сэры, позвольте показать мне вам ваши покои, кои хоть и ничто большее, чем тюфячки в уголке, но все же лучшее из того, что в силах предложить вам Карена. "Бери все, что есть у меня, -говаривал Ходжа, -- пусть это даже всего лишь половинка ячменной лепешки!"
Он кудахтал над ними, словно наседка. "Тюфячки в уголке" оказались покоями размером с учебные аудитории, сплошь увешанными изысканными шелками и меблированными инкрустированным деревом. Однако головки заклепок, которые выступали из железных панелей на стенах и потолке, делали их несколько похожими на интерьеры линкора.
Атлант понемногу успокоился.
-- Сейчас принесут вам кофе и новые одеяния. Но только ради Аллаха, сэры волшебники, пусть голос дружбы отведет руку спора, и не гневайтесь вы на родственника друга вашего. Эх, милая молодость! -- Он потер рукой глаза, и Ши с изумлением углядел поблескивающие на них капли самой настоящей влаги. -- Слава Кордовы! Иногда удивляет меня, почему турецкая баня благовонная не замерзнет в отчаянии от соперничества с такой красотой! Поверили ли бы вы когда-нибудь, что человек такой способен больше думать о крови, нежели о груди девичьей?
Он торопливо поклонился с полдюжины раз подряд и исчез.
Глава 3.
-- Черт возьми, Гарольд! -- проговорил Полячек, с отвращением вертя в руках просторные хламиды. -- Предполагается, что мы напялим эти ночные рубашки?
-- А почему бы и нет? Угодил в Рим -- лопай спагетти. И потом, если ты собираешься строить глазки местным красоткам, по крайней мере оденься по моде!
-- По-моему... А этот старый колдун -- классный парень. Слушай, а это что, шарф?
Ши подхватил длинную полосу красной материи.
-- Я думаю, это твоя чалма, -- отозвался он. -- Это нужно обмотать вокруг головы где-то таким вот образом.
-- Бу сделано, -- откликнулся Полячек, с небывалой быстротой и бесшабашностью принявшись накладывать виток за витком.
Естественно, дело кончилось тем, что чалма раскрутилась и эдакой гирляндой повисла у него на шее, а следующая попытка завершилась ничуть не лучшим результатом. Ши отнесся к этой процедуре более вдумчиво и основательно, и хоть чалма и держалась у него на голове, но почему-то упорно заваливалась на ухо, а оставшимся длинным хвостом щекотала по подбородку. Полячек захохотал и скорчил рожу.
-- По-моему, надо вызывать портного или ждать, пока не принесут что-нибудь более похожее на шляпы.
Ши нахмурился.
-- Послушай, Вотси, давай-ка потише, ладно? Здесь тебе придется поумерить свою прыть, если ты не хочешь, чтобы нам перерезали глотки.
Полячек выгнул бровь.
-- Никак это Гарольд советует мне поумерить прыть? Да-а, женитьба здорово тебя изменила! Кстати о птичках -- ты не в курсе, какие в этом притоне правила внутреннего распорядка? Я был бы не прочь поймать Атланта на слове и малость приударить за той танцоркой. Она сложена, как...
Дверь с лязгом распахнулась, и на пороге возник какой-то тип, чья волосатая, с висячими ушами башка носила прямо-таки пугающее сходство с головой собаки-ньюфаундленда.
Не успели они даже рта раскрыть, как он гавкнул: "Владыка Руджер!" и посторонился. Через порог перешагнул безупречный паладин и кавалер собственной персоной. Ши отметил, что двигался тот удивительно легко для столь крупного детины. Он вполне мог оказаться весьма опасным противником.
-- О-о, привет, -- холодно поприветствовал он незваного гостя. А Полячек добавил:
-- Знаете, сам-то я тут иностранец, но вы всегда входите в двери без стука?
-- Владыка -- он владыка и в собственных покоях, -- молвил Руджер, словно фамилия его была Гогенцоллерн. -- Донеслось до меня, о путник, что рыцарского ты рода, и могу я без греха и помех возжелать пролить твою кровь. Поелику воин я великоопытный, и доблести не занимать мне, невелика утеха была бы, не посули я тебе уравнять наши шансы, а именно: выйду без доспехов я, а ты в доспехах на сечу, когда снимут колдуны заклятье с замка!
Будь при нем та шпага, что столь замечательно помогала ему в Царстве Фей, Ши, пожалуй, и отказался бы от такого гандикапа. По вместо этого он поклонился:
-- Благодарю. Очень мило с твоей стороны. Скажи -- я правильно понял, что Атлант твой дядя?
-- Иначе и быть не может, -- Руджер деликатно прикрыл ладонью зевок. -Хотя скорей он вроде бабки, старой няньки одноглазой, коя не допускает здесь молодецких забав, что без воспитанья да манер обходятся. Да и это можно было бы обойти -- нашелся бы только любитель боевой доблести, кто знал бы что-нибудь о наложении и снятии заклятий.
Ши заметил, что из-под маски равнодушия и скуки за ним внимательно и заинтересованно наблюдают, и начал догадываться о причинах визита здоровяка, хотя и не ожидал, что это свершится столь скоро.
-- Так-так, -- протянул он. -- Слушай, что тут вообще происходит, а? Сэр Рид сказал, что Атланта что-то тревожит. Ждете нападения христианских рыцарей?
-- Ха! Христианских рыцарей не боюсь я, пусть хоть все двенадцать паладинов скопом навалятся! -- Он надул мускулы. -- А вот с ифритами да чародеями не так все просто, и неуютно здесь всякому с той поры, как герцог Астольф увел у Атланта его гиппогрифа.
Ши застыл, сверля Руджера взглядом.
-- А что ты там такое говорил насчет рыжеволосой девушки?
Руджер, похоже, не уловил той откровенно деланной небрежности, с которой был задан этот вопрос,
-- Нет благолепия помимо Аллаха! Случилось это лишь несколько дней тому назад, когда был с нами владыка Дардинель. Тогда Атлант и еще один колдун, друг твой, втайне сговорились великое чародейство учинить, с пламенем и стонами злых духов. Ничего такого не было, но вызвали они откуда-то издалека ту девицу -- предвестницу беды, сложенную ладно, да в наряде не дамском, охотницу; и с волосами рыжими, что из всех примет беды -- самая верная, а из бед, опасаюсь я, потеря гиппогрифа -- лишь только начало. Встречал ли ты раньше предвестницу эту несчастий?
-- Это моя жена, -- признался Ши.
-- Аллах велик! Ужели нет в краях твоих девиц, добро предвещающих, что пришлось тебе с такой-то сойтись? Нет сомненья, в богатом приданом дело было!
Не углубляясь в обсуждение этой темы. Ши очертя голову бросился дальше:
-- Чего-нибудь слыхал о ней с тех пор, как она покинула замок?
-- Донеслось до меня, что какой-то охотник видал, как шла она пешком по горам вместе с герцогом Астольфом -- союз, от известия о коем страх подобно ночи опустился на сердце дядюшки моего, хоть как истолковать сие, не ведает он.
-- Кто этот герцог Астольф, кстати?
-- Да простит Аллах твое невежество! Один он из тех двенадцати, коих христиане (да будут они прокляты) зовут паладинами; и все ж таки доблестный он воин, лучшей утехой счел бы я возможность обменяться ударами с ним, хоть и пришел он с некоего острова далеко на севере, где студено так, что синеют лица людей, пусть даже и были бы они франками.
-- Ты вот что скажи, Руджер, -- встрял Полячек. -- Если ты так не любишь христиан, то как же вышло, что у тебя христианское имя?
Безупречный паладин скорчил такую гримасу, что на миг Ши показалось, будто он сейчас врежет Вотси как следует, но Руджер тут же, хоть и не без некоторого усилия, взял себя в руки.
-- Не ради утоленья любопытства твоего, что не более, чем бесцеремонность пса, коего мало стегали кнутом, -- начал он, -- но ради доброй воли рыцаря этого, обещавшего пожертвовать мне свою кровь, отвечу я. Знай же, о невежа, что мы здесь, в Карене, слишком благородны по духу, чтобы было дело нам до княжеских распрей, а ищущи славы, не ищем, чьи стяги ее нам сулят -- была б только жаркою битва, а имя при сече не суть!
Руджер вдруг фыркнул и посмотрел на Полячека неожиданно проницательным взглядом.
-- Так чего там пищал ты о той невольнице, что плясала на нашем пиру?
-- Ну... -- замялся Полячек. -- В общем, Атлант, он... хм... он мне предложил... весьма великодушно с его стороны, по-моему... а я просто говорил -- типа того, не следует ли мне вежливости ради принять...
-- Довольно, презренный! -- прервал его Руджер. -- Знай же, что замок этот и все, чем богат он, создано для моего лишь собственного удовольствия, и ежели удовольствие найду я в том, чтобы взять девицу в наложницы, не будет преград на моем пути!
Он прорычал "Мир вам!" и удалился. Собакоголовый захлопнул за ним дверь. Ши поглядел ему вслед.
-- Видал, Вотси? Обезьянничать с парнями вроде этого -- все равно что сообщать Аль Капоне, что тебе не нравится цвет его галстука. Ладно, облачаемся во все эти наряды и пойдем поищем дока. Я заметил, что он уже решил проблему с чалмой, так, может, он нас выручит.
Они направились к апартаментам Чалмерса. Доктор куда-то собирался, жизнерадостно напевая:
-- Колдовство -- первый сорт! Если надо Мертвеца вам из гроба поднять, Чтоб пугать иль смешить до упаду -- Лучше фирмы вовек не сыскать! Приворотного зелья отме...
Чем могу служить, Гарольд?
-- Сделайте что-нибудь с этим перепутанным кушаком!
Ши посмотрел, как доктор взялся за чалму Полячека и ловкими пальцами специалиста привел ее в порядок, после чего лично намотал свою собственную.
-- Знаете, Руджер утверждает, что Бельфеба где-то поблизости, в горах. Вам придется помочь мне выбраться отсюда, чтобы я смог ее повидать.
Чалмерс нахмурился.
-- Лично я не вижу острой необходимости для подобного неожиданного исчезновения, -- сказал он. -- У меня сложилось впечатление, что молодая леди прекрасно приспособлена к тому, чтобы... гм... самой за себя постоять. Просто-таки превосходнейший пример одновременной и биологической, и психологической адаптации. Было бы крайне несвоевременным шагом с вашей стороны оставить меня в столь ответственный момент. Вам следовало бы... гм... несколько по-иному посмотреть на вопрос защиты наших общих интересов, а в настоящее время я столкнулся с серьезной проблемой, которая...
-- О, так Вотси вполне может здесь остаться и о ней позаботиться!
-- Вацлав весьма расторопный молодой человек, но боюсь, он несколько склоняется в сторону безответственности, -- твердо заявил Чалмерс, не обращая внимания на протестующие междометия Полячека. -- К тому же он питает... гм... непростительную слабость к прекрасному полу, не говоря уже о том, что ему недостает элементарнейшей подготовки в области магии. Следовательно, в настоящий момент положиться я могу только на вас.
Ши уныло ухмыльнулся.
-- Ладно, -- сдался он. -- Вы знали, чем меня взять. Но вам все равно придется помочь мне разыскать Бельфебу, как только все тут маленько утрясется.
-- Буду рад помочь вам, Гарольд, чем смогу, как только мы окончательно уверимся в успешности процесса гуманизации Флоримели.
Ши отвернулся, чтобы скрыть блеск в глазах. Зная, насколько упрямым способен быть Чалмерс, он даже и не пытался спорить. Но он тоже был достаточно неплохим психологом и подозревал, что вполне может оказаться и так, что принимать участие в трансформации Флоримели ему будет лучше на некотором расстоянии от Каренского замка.
-- Послушайте, вы оба, -- встрял Полячек. -- Я тут ничуть не меньше могу пригодиться. Почему бы не показать мне, что это за магия и с чем ее едят?