де Лорка Фрэнк. Кровавая обитель

   Когда Фрэнк, не совсем удовлетворенный заверениями профессора, покинул здание больницы и направился к резиденции епископа, он вдруг заметил, что прохожие смотрят на него, как на седьмое чудо света.
   На Фрэнке по-прежнему был надет лыжный комбинезон на ватине и красные лыжные ботинки. Здесь же, внизу, в долине Рио-Сегре палило послеобеденное солнце, стояла двадцатипятиградусная жара, миндаль уже отцвел, и даже на самых пиках гор не было видно ни единого пятнышка снега.
   Фрэнк вспотел, но, тем не менее, прилежно застегнул воротник на все пуговицы и переступил порог епископского дворца.
   Его встретил церковный служитель в черной сутане.
   Он не без удивления оглядел блондина в лыжном костюме.
   – Мне хотелось бы поговорить с Его Преосвященством, – вежливо попросил Фрэнк Николсон.
   – К сожалению, это невозможно, – услышал он в ответ. – Его Преосвященство на конференции в Мадриде и прибудет только через два дня. Но если ваше дело не терпит отлагательства, я могу попытаться добиться аудиенции у прелата Анжело, замещающего Его Преосвященство.
   Новость поразила Фрэнка как удар грома.
   – Нет, спасибо, – тихо произнес он, – дело неспешное. Извините за беспокойство.
   Фрэнк вышел обратно на улицу с опущенными плечами. «Два дня, – со злостью подумал он. – Два бесцельных, бесконечных, ужасных дня мы ничего не сможем предпринять. Без разрешения епископа падре ничего не скажет». В ушах шеф-инспектора все еще звучали слова падре о том, что скипетр надо внести в черту развалин монастыря Сант-Эстебан. Но как?
   Бессмысленный вопрос. Без падре скипетр никогда не попадет в руки Фрэнка. Кандии еще два дня находиться в когтях инквизитора! За эти два дня с ней может произойти все что угодно.
   Николсону ничего не оставалось, кроме как вернуться в отель «Энвалира», отвечать на вопросы родственников Лопеца, для которых день свадьбы мгновенно обернулся в день скорби.
   С большим удовольствием он взял бы сейчас номер в местном отеле и напился бы до такой степени, чтобы очнуться только через два дня.
   Тут шеф-инспектор увидел такси.
   Таксист тоже самым неприличным образом уставился на заблудившегося лыжника, но как только услышал, что придется ехать в отель «Энвалира», сразу расцвел: выручки за такую поездку хватит на неделю отдыха.
   Стрелка часов неумолимо приближалась к тринадцати часам, и голод оторвал Фрэнка Николсона от его невеселых мыслей.
   В Солде такси остановилось перед светофором как раз напротив радушно распахнутых дверей ресторана. На солнечной террасе виднелось несколько посетителей.
   На редкость эффектная блондинка сидела за крайним столиком и смотрела сквозь черные стекла солнцезащитных очков на такси.
   Фрэнк Николсон непроизвольно вздрогнул, заплатил по счету не менее пораженному водителю и вылез из такси.
 
   XI
 
   Дайана Меркъюри выглядела в облегающем красном лыжном костюме просто очаровательно. Кроме того, тренированный глаз Фрэнка тут же уловил, что девушка совершенно не удивлена их неожиданной встрече.
   – Вы вспотели, как в середине лета, Фрэнк, – улыбнулась она, когда англичанин занял место напротив. – Не побывали ли вы случаем в жарких странах?
   На столе перед Дайаной стоял наполовину пустой стакан «Кока-Колы».
   – Возможно, – коротко согласился Фрэнк. – А теперь я умираю от голода. Вы уже пообедали, Дайана?
   – Прелестно, – ответила она. – Наконец-то услышала свое имя из уст чистокровного англичанина. Я только что съела пиццу и могу порекомендовать вам заказать точно такую же.
   Николсон дополнительно попросил бутылку красного вина.
   – Вы ведь позволите, не правда ли? – спросил он Дайану с наигранной робостью. Девушка кивнула. – Я ждал вас сегодня утром, Дайана, после того как ваши друзья отбыли в Барселону. Но погода была такая замечательная, что я отправился прокатиться на лыжах.
   – Назовем их лучше случайными знакомыми, Фрэнк, – внесла коррективу Дайана. «Почти навязчиво», – подумал Фрэнк, поймав себя на том, что внимательно рассматривает грудь девушки, четко обрисованную тонкой тканью.
   Пиццу принесли, и она действительно оказалась выше всяких похвал.
   – А что вы делаете здесь, в Солде? Вы что, приехали сюда на автобусе? – осведомился Фрэнк.
   Дайана небрежным жестом указала на стоянку у дверей ресторана. Там стоял «Альфа-Ромео» такого же густого и сочного красного цвета, как и лыжный комбинезон Дайаны. Номера были андоррские.
   – Моя подружка из Андорры-ла-Велья одолжила мне свою машину, – объяснила Дайана. – А что я здесь делаю? Я пообедала, скучала...
   – И теперь все еще скучаете? – ухмыльнулся Фрэнк и отодвинул пустую тарелку.
   – Разумеется, нет.
   Улыбка Дайаны была просто фантастической, даже дух захватывало. Но ее лицо немедленно вновь приняло серьезное выражение.
   – Я сбежала, Фрэнк, – произнесла она после непродолжительной паузы и с благодарностью взяла предложенную сигарету. – Возможно, вы уже знаете: Кандиа, очаровательная жена владельца отеля, бесследно исчезла. Прибывшие на
   торжества гости были в отчаянии. Многие уехали обратно домой. Потом появился сам синьор Лопец и уединился со своим отцом. Я просто села в машину и уехала, атмосфера в отеле была слишком угнетающая. Было объявлено, что с Кандией произошел несчастный случай во время лыжной прогулки, но никто не знает где и как. Вы что-нибудь слышали?
   К сожалению, ее глаза были спрятаны за стеклами очков.
   – Вы кому-нибудь рассказывали, – настойчиво спросил Фрэнк, – что мы видели вчера вечером с веранды?
   На черных очках заплясали солнечные зайчики.
   – Нет. А вы считаете, что все это связано между собой?
   – Возможно, – сдержанно ответил Фрэнк.
   – А, вы мне не доверяете, – разочарованно протянула девушка.
   – Почему я должен взваливать на вас груз, в котором, если говорить честно, я и сам еще плохо разобрался. Мне нелегко это произнести, но вы мне очень нравитесь, а ваши друзья как раз наоборот.
   – Я же уже сказала, что они мне не друзья, – возразила Дайана. – Вы что, ревнуете, шеф-инспектор Николсон?
   От удивления стакан с вином чуть было не выпал из руки Фрэнка.
   – Откуда вы меня знаете? – строго спросил он. – И кто вы, Дайана? Я имею право знать, и если вы мне не скажете добровольно, я все равно узнаю через некоторое время по своим каналам.
   Его глаза сверкнули.
   – Жаль, что такой чудесный флирт завершился столь грубо, – вздохнула прекрасная блондинка. – Но, возможно, я сама виновата. Я не переношу, когда определенные люди принимают меня за даму полусвета, Фрэнк. Я знала об этом уже вчера в обед, когда увидела вас у церкви в Энвалире. Комиссар Ле Клерк показал мне вас.
   – Не хотите ли вы сказать, что вы тоже работаете на него без моего ведома?
   Лоб Фрэнка прорезала глубокая морщина, глаза гневно засияли.
   – Я не из криминальной полиции, – успокоила его Дайана и огляделась. Вокруг них были пустые столики, их наверняка никто не подслушивал.
   – Ну же! – тихо потребовал Фрэнк.
   – Я так и так хотела вам все открыть, вы, принудитель, – надула губы Дайана. – Мое имя настоящее и подруга в Андорре тоже. Она как раз и сосватала мне это поручение, которое я здесь выполняю. Я присматриваю за моими американскими «друзьями».
   – (Си-Ай-Эй) CIA? – поинтересовался Николсон.
   – (Оу-Си– Ай) OSI.
   – Такое тоже существует?
   – Разумеется. Мы не очень популярны в тени наших старших братьев, и многие уже сочли, что нам давно пришел конец, но элемент неожиданности нам только на руку. Повышает эффективность работы.
   – Мое почтение, детка, – улыбнулся Фрэнк и поднял свой стакан. Морщина на его лбу опять разгладилась. – То, что эти двое – гангстеры, заметно невооруженным взглядом. Но если ими занялась подобная организация, значит это крупные птицы. Вы не обязаны отчитываться передо мной, но немного доверия не помешает. Я могу вам помочь.
   – Возможно, мы можем помочь друг другу, – сказала Дайана, сделав ударение на последние два слова.
   – В настоящее время я не вижу никакой связи...
   – Связь есть, Фрэнк. Ле сцептре дю Каселлес, – улыбнулась девушка.
   – Проклятье! – вырвалось у Фрэнка. – Если вам что-либо известно об этом, то вы просто находка для меня.
   – Подобное впечатление и вы вчера произвели на меня, – съехидничала Дайана. – Но, скорее, в личных целях.
   – Одно необязательно исключает другое, Дайана, – многозначительно произнес Фрэнк. – Итак, что вам известно о скипетре?
   – Ничего. Кроме того, что мои «друзья» собираются его украсть.
   – Тут им придется попотеть.
   – Не думаю, Фрэнк. Коулд и Першинг бойко торгуют на тридцать второй улице контрабандными швейцарскими часами высшего класса и их подделками. Большая часть товара прибывает через Андорру. Коулд финансист, а Першинг, кстати, его настоящее имя Катанаро, представляет мафию.
   – Нечто подобное я и предполагал. А дальше?
   – Все было бы не так плохо. Но в последнее время участились случаи, что на аукционах в США появилось множество ценностей из испаноязычных стран с поддельными документами. В отличие от бумаг произведения искусства оказывались подлинными, а когда в дело включалась полиция, выяснялось, что их заменили на месте хранения удивительно художественно выполненными подделками. Следы привели к Коулду и Першингу, а за ними в Испанию и Андорру. Мой дядя служит послом в Мадриде, поэтому Испания мне знакома. Так я получила это задание.
   – Неплохо, – улыбнулся Фрэнк. – И как успехи?
   – Неважно, – честно призналась Дайана. – Попасть в Андорре в их компанию оказалось нетрудно. Мне удалось узнать, что они не заинтересованы в знакомствах с женщинами, которые много болтают языком. Кроме того, их несколько разочаровало, что я не из дам легкого поведения. С тех пор они ограничивались тем, что показывались со мной на людях, в том числе в различных увеселительных заведениях. Хотя я и заинтересовалась их поездкой в Барселону, меня не взяли под предлогом, что это будет слишком опасно. Когда епископский посох грузили в машину, я испугалась за падре, Гэрри Коулд несколько раз находился в Соединенных Штатах под подозрением в убийстве. Я позволила себе навестить церковь де-Каселлес и проверить там наличие скипетра. Я уверена, что поездка моих подопечных в Барселону связана с этим посохом. Если бы я с кем-либо из них переспала, меня, возможно, взяли бы. Мне надо было это сделать, как профессионалу?
   –Тьфу, черт... – выругался Фрэнк. – С этими двумя мы справимся. И Ле Клерк в курсе событий. Но у меня здесь другие проблемы, Дайана. Возможно, я расскажу вам обо всем, если вы покажете мне свой настоящий паспорт.
   – Типичный Скотланд-Ярд, – вздохнула Дайана Меркъюри, покопалась в своей сумочке и предъявила ему маленькую книжечку.
   Фрэнк удовлетворенно кивнул.
   – Теперь вы можете доставить меня в отель «Энвалира», так как мое состояние требует немедленного принятия ванны и переодевания.
   Он расплатился по счету, и Дайана направила «Альфу-Ромео» к лыжному «раю».
   В коридорах и лифтах толпилось много народу.
   Фрэнк отвел Дайану в бар, где попросил подождать, пока он не спустится к ней из своего номера.
   За стойкой стоял Педро. Он приветствовал парочку серьезным кивком головы и посмотрел на пожилого, элегантно одетого господина, уютно разместившегося в кресле у горящего камина.
   Пока Дайана устраивалась у огня и заказывала напитки, Фрэнк пошел к портье, чтобы забрать ключ от номера.
   Тут седовласый господин встал и направился к нему.
   Только теперь Фрэнк узнал его. Он видел Лопеца-старшего лишь один раз в церкви во время свадебной церемонии.
   – Добрый день, синьор Николсон, – вежливо поздоровался отец Антонио. – Меня зовут Фернандо Лопец. Возможно, вы помните меня. Мой сын рассказал мне о катастрофе, но я боюсь, что она будет не единственной.
   «Что это значит?» – судорожно напрягал мозги Фрэнк, всматриваясь в каменное лицо бизнесмена.
   – Что вы хотите этим сказать, синьор Лопец? – спросил он.
   – Антонио, несмотря на мои предупреждения, перед обедом надел лыжи и исчез, – грустно произнес Лопец-старпшй. – Он сказал, что у него нет аппетита и ему надо некоторое время побыть в одиночестве. Мой кузен видел его из машины около развалин монастыря и немедленно информировал меня об этом. Я поехал туда и осмотрел местность из полевого бинокля, но безуспешно. Антонио до сих пор не вернулся, и никто его не видел. Паники не было, синьор Николсон. Родственники давно разъехались; кроме меня и Педро, никто не знает, что Антонио...
   Фернандо Лопец резко замолчал и опустил голову.
   Яркие фонарики над стойкой странно поблекли и закружились перед глазами Фрэнка, но, невзирая на свое состояние, он удивился выдержке старого господина и проникся к нему уважением.
 
   XII
 
   Отец и сын почти поссорились, когда Антонио выбежал из отеля и надел лыжи. Он прицепился к подъемнику на Пик Бланко.
   На одном дыхании молодой человек спустился по лыжне. Гулявшие вдоль трассы сочли его сумасшедшим, да и он сам чувствовал себя таковым.
   Ему ничего не стоило сорваться с дистанции и разбиться на полной скорости о скалу. Но Антонио был слишком хорошим лыжником, чтобы с ним произошел несчастный случай даже в подобном состоянии.
   С исчезновением Кандии рухнул весь его мир.
   Да, конечно, старый падре Себастьян обещал свою помощь. Но сможет ли он сделать что-либо реальное? А вдруг его вообще больше нет в живых после приступа? Возможно, все легенды о злых духах в развалинах монастыря Сан-Эстебан просто глупые выдумки, культивированные местными суевериями. Во всяком случае, благословение скипетром не помогло. Какой смысл тогда ждать разрешения епископа, чтобы проникнуть с его бесполезным посохом в руины?
   Тот факт, что такой здравомыслящий человек, как Фрэнк Николсон, верит во все это, имеет, конечно, значение.
   Лучше бы он вернулся вместе с Антонио. Николсон обязательно пошел бы в монастырь вместе с ним. Там они могли бы найти следы пребывания Кандии.
   Внезапно Антонио принял решение, уже давно сформировавшееся в его подсознании. Пусть легенда – выдумки, но Кандиа могла просто провалиться в расщелину и лежать там, одинокая и беспомощная. Или под землей сохранились старые монастырские ходы, и его жена бродит там в темноте в поисках выхода на поверхность.
   Антонио плавно обогнул табличку с предупреждением об опасности для жизни и ринулся вниз. Из отеля его теперь уже не было видно. Но он отчетливо видел три лыжни, проложенные сегодня утром. Антонио осторожно взял левее к дороге.
   Время от времени на шоссе появлялись машины. Наверное, разъезжались гости, приглашенные на свадьбу. Другие же просто покидали отель, узнав, что празднеств больше не будет и на развлечения нечего надеяться. Разве можно ожидать помощи от этих людей?
   Вот и место, где утром пропала Кандиа. В снегу на месте ее падения не осталось и маленькой ямки. Просто в этом месте кончалась лыжня. Как размонтированное железнодорожное полотно. Немного дальше молодой человек обнаружил след от поворота, сделанного Фрэнком.
   Антонио Лопец знал, что в этом месте даже летом не бывало никаких впадин или трещин. Но в любое время года никто не отваживался посещать эту проклятую местность.
   Ответ на вопросы надо искать в развалинах монастыря.
   С дикой решительностью Антонио проделал последний участок пути.
   Вдали освещенные теплым уютным солнцем лежали приветливые домики Солде, на руинах же дремала тень.
   Снег здесь уже начал таять. Широкая полоса гравия с жухлыми пучками травы вела к самым воротам монастыря.
   Когда Антонио оглянулся, на дороге остановилась машина.
   Какой-то мужчина высунул из окна голову и громко кричал, отчаянно жестикулируя при этом. Но Антонио не узнал этого человека и не слышал его голоса. Ему это было безразлично. Он продолжал спуск, а машина двинулась в сторону «Энвалиры».
   У подножья скалы Антонио отстегнул лыжи, бросил их и дальше пошел пешком.
   Его сердце билось в сумасшедшем ритме. Разве это не безумие, то, что он сейчас делает? Но еще большим безумием было бы сидеть сложа руки, когда Кандиа в смертельной опасности.
   Впереди отчетливо показались ворота с железной решеткой. На них висела табличка с подписью «Вход воспрещен». Человек, прикреплявший по поручению правительства эту доску, все же осмелился дойти до развалин. Это было год назад, и никто не помнит, чтобы с ним случилась беда. Эта мысль придала Антонио мужества.
   Спустя две минуты он уже стоял перед закрытыми на замок воротами. Маленькие окна вдоль галереи также укрывали решетки. К чему бесполезное предупреждение, если в руины все равно невозможно пробраться?
   Антонио медленно прошел вдоль стены. Легкий ветерок проникал сквозь проломы и рождал странный напевный звук.
   Внезапно Антонио оказался рядом с окном с выломанной решеткой. Здесь можно было пролезть взрослому мужчине!
   Антонио Лопец колебался несколько секунд. Он снял горнолыжные очки и внимательно, словно в последний раз, посмотрел на весеннее солнце.
   Потом Антонио одним прыжком перемахнул через оконный проем. Внутри было сумрачно и сыро.
   Из треугольного отверстия наверху в коридор падал свет. Антонио прошел на улицу и остановился перед воротами. Его охватил ужас.
   Перед молодым человеком раскинулся монастырский двор. Повсюду мусор и камни. В середине двора возвышались остатки костров с привязанными к столбам скелетами. Желтоватые черепа насмешливо улыбались гостю.
   Антонио Лопец задрожал.
   К тихой песне ветра прибавился умоляющий шепот, постепенно переросший в истошный вопль. Скелеты задвигались и начали судорожно рвать полусгнившие пальмовые веревки, которыми они были привязаны к столбам. Их рты беззвучно раскрывались, клацали зубами, и казалось, что эти кошмарные звуки исходили из их уже несуществующих глоток.
   Антонио собрался бежать из ужасного места, когда дикий ор прекратился и раздался звенящий женский крик.
   – Антонио! Беги! Спасайся! – донеслось до него из черной дыры.
   Антонио уставился в провал в стене.
   Там стояла живая Кандиа! На ней был белый лыжный костюм и красная шерстяная шапочка. Девушка простирала к нему руки, словно хотела подбежать и крепко обнять. Но ее темные глаза смотрели неподвижно и отчужденно.
   Скрип костей прекратился, и скелеты замерли на своих местах.
   – Кандиа! – воскликнул Антонио. – Ты живая! Ты невредимая!
   Он хотел броситься к жене, но почувствовал, что в него вцепились очень сильные руки.
   – Невредима! – словно эхо, произнес кто-то у него за спиной. Тихий, проникновенный, шипящий голос.
   Перепуганный Антонио увидел справа и слева от себя головы в островерхих черных капюшонах. Маленькие, коричневые высохшие ручки держали Антонио так крепко, что он не мог шевельнуться.
   – Невредима, – еще раз прошипел отвратительный голос, – она ждет тебя...
   – Теперь все пропало, – услышал Антонио грустные слова Кандии, и она скрылась из виду в одной из мрачных пещер.
   Молодой человек начал отчаянно выгибаться, отталкивать мерзких гномов, но все было бесполезно. Ему удалось лишь слегка повернуть голову, когда в глубине двора послышались шаркающие шаги.
   Антонио охватила дикая паника.
   Из мрака галереи появилась высокая фигура в черной сутане с вышитыми на ней красными языками пламени. На голове у фигуры была круглая черная шляпа с полями, какие носят священники, но она криво висела на лысом черепе с адски сверкающими глазами. Голова была почти отделена от шеи, и сейчас, когда ужасный монстр оказался совсем рядом, Антонио смог разглядеть чудовищную рану, сквозь которую просвечивали белые шейные позвонки.
   У Антонио потемнело в глазах.
   – Отпусти Кандию, Жеронимо, – прохрипел он. – Возьми вместо нее меня!
   Один из гномов в капюшонах пронзительно захохотал.
   – Посмотри туда, – приказал инквизитор жестяным голосом.
   Глаза Антонио проследили за его костлявой рукой.
   Теперь молодой человек разглядел, что к одному из столбов были прикручены не один, а целых два скелета, они застыли в последнем объятии.
   – Они освободят место для вас, – вновь раздался леденящий душу голос. – И тогда дьявол будет вершить свой суд.
   – Нет! – завопил изо всех сил Антонио.
   Но вот гадкая рожа приблизилась к его лицу, и он отчетливо увидел все уродство инквизитора.
   Это было слишком даже для Антонио. Молодой человек еще почувствовал, как карлики пытаются его увести, но в глазах молодого человека уже потемнело, и ночь сомкнулась над головой Антонио.
 
   XIII
 
   Неприметный серый «ситроен» карабкался вверх по узкой горной дороге между Канилло и Ранзол. У него были французские номера.
   Когда вдали показались купола епископской церкви Сант-Джоан-де-Каселлес, Десмонд Першинг спросил сидевшего за рулем рыжеволосого парня:
   – Нам действительно надо провернуть эту операцию сейчас, средь бела дня?
   – Обязательно. После обеда у них сиеста, а по ночам церковь закрыта. Мы туда не проникнем даже при помощи твоих волшебных инструментов.
   – Ну ладно, – проворчал Десмонд Першинг. – Будем надеяться, что скипетр не расплавился, находясь рядом с горячим мотором. Наварра вряд ли догадался использовать огнеупорный материал.
   – А мы сейчас посмотрим, – коротко ответил Гэрри Коулд и свернул на дорогу, ведущую в Сант-Джоан.
   На полпути к церкви, около полуразвалившегося сарая он резко повернул вправо и остановился.
   «Джентльмены удачи» вылезли, открыли капот и отвинтили от коробки передач маленький стальной ящичек. В нем соблазнительно поблескивала драгоценная часть скипетра де-Каселлес, точнее его замечательно точная имитация.
   – Действительно первоклассная работа, – удивился Десмонд, пряча фальшивку в объемистый дипломат, в то время как Гэрри наблюдал за местностью.
   – Мы могли и не прятать скипетр так тщательно, пограничники обошлись с нами очень культурно.
   Гэрри Коулд захлопнул капот.
   – Это была генеральная репетиция, – ухмыльнулся он. – При выезде ребята будут осматривать нас гораздо тщательнее, мы должны на это рассчитывать, даже если будем ехать на машине из графства Сассекс. Если все обойдется, у нас в
   ящике будет настоящий скипетр. Тогда ты согласишься, что Наварра – замечательный парень.
   – Он и берет недешево, – проворчал сквозь зубы Десмонд, когда машина опять тронулась.
   – Да, деньги немалые, – расстроенно согласился Коулд, – если дело не выгорит, мы останемся на мели.
   Когда американцы остановились на маленькой площадке перед церковью, их встретили полная тишина и запустение. Сант-Джоан-де-Каселлес производило вообще угнетающее впечатление. Кроме дома священника, здесь было еще около полдюжины зданий, из которых обитаемыми были только два. Остальные давно превратились в руины. Миграция населения не пощадила и Андорру.
   Разочарованный Гэрри Коулд обнаружил, что церковные двери закрыты.
   – Не хватало еще, чтобы дверь оказалась запертой, – рассердился Гэрри и подергал тяжелую ручку. Она не поддалась.
   – Проклятье, – выругался рыжеволосый. – Почему это вдруг? Теперь нам одна дорога – к этому старику.
   – Я предлагаю приехать сюда завтра снова, – проговорил Десмонд. – Мы так и так пробудем в этих местах еще несколько дней.
   – Баранья голова, – пробормотал Гэрри Коулд и двинулся к дому падре Себастьяна. – Прежде чем осуществлять подмену драгоценности, надо удостовериться, что за нами не увязался хвост. Пограничный контроль меня насторожил.
   В доме падре было тихо. На громкий стук никто не отозвался, а звонка не было.
   Гэрри Коулд громко выругался.
   В тот же момент из открытой двери соседнего дома вышла горбатая старуха. Она одновременно опиралась на толстую клюку и вытирала руки о грязный кухонный передник.
   Першинг направился к старухе. От нее несло чесноком и какими-то неприятными приправами так, что у американца моментально пропал аппетит.
   Тем не менее, он сердечно поздоровался. Гэрри Коулд тоже медленно последовал за компаньоном.
   – Кого ищут синьоры? – спросила старуха беззубым ртом.
   Нам нужен падре Себастьян, синьора. Мы привезли его вчера со свадьбы домой и хотели бы засвидетельствовать свое почтение.
   – Да, да, – согласилась женщина, – я вас вчера видела. Это было очень мило с вашей стороны. К сожалению, падре Себастьян внезапно заболел, машина «скорой помощи» доставила его в больницу. Он уже стар, а все воображает себя мальчиком.
   – Будем надеяться, что он скоро выздоровеет, – посочувствовал Десмонд Першинг. – Значит и церковь нельзя осмотреть?
   – Вообще-то нет, синьоры, но если вам очень хочется, то у меня есть ключи. Я экономка падре Себастьяна.
   Глаза Десмонда Першинга вспыхнули.
   – Мы были бы вам очень признательны, синьора, – заверил он.
   – Но перед этим хотелось бы перекусить и выпить, – вмешался в разговор Гэрри Коулд.
   Десмонд Першинг не совсем понял игру партнера, но послушно последовал за ним и старухой в обветшалый и пустой зал.
   – А куда же подевались люди? – поинтересовался Гэрри Коулд. Он присел на один из массивных стульев и вытянул длинные ноги.
   – Все отбыли на праздник Пресвятой Девы в Меритксел, – прозвучал ответ. – Я сегодня единственная обитательница Сант-Джоан. Они вернутся под вечер. Поэтому я могу предложить вам только бутерброды.