– Теперь мне надо идти.
   Она уже встала, и Малко едва успел попросить счет.
   В машине она не сказала ни слова. Они приехали в Кампонг-Эйер. Малко остановился напротив деревянного мостика, у которого стояли сампаны, осуществляющие переправу на другой берег. Хан-Су церемонно протянула руку.
   – Спасибо. До свидания.
   Малко уже вышел из машины.
   – Я вас провожу. Это интересно.
   Он превосходно играл роль воздыхателя. Хан-Су не решилась отказать. Они запрыгнули в один из ожидающих сампанов, и китаянка бросила перевозчику:
   – Музей!
   Сампан сразу отошел от берега и пересек наискосок реку.
   Он остановился возле большого деревянного дома с надписью «Антикварный магазин». Малко вручил перевозчику доллар и пошел вслед за Хан-Су по лестнице, ведущей на деревянную мостовую. Они погрузились в переплетение мостиков. Сотни деревянных домов с телевизорами, а под ними черная вода реки, где копошились тысячи крыс. Через сто метров Хан-Су остановилась.
   – Я пришла. До свидания.
   Малко обнял ее за талию и прижал к себе. Она вяло позволяла ему это делать, но когда он хотел ее поцеловать, отвела лицо.
   – Я хотел бы снова вас увидеть...
   – Приходите в ресторан, – сказала она.
   Она выскользнула, словно угорь, из его объятий, и он пошел обратно по прогнившим ступенькам. Но все-таки с какой-то надеждой.
* * *
   Уже больше часа Малко жарился под немилосердным солнцем напротив антикварного магазина, когда в глубине Кампонг-Эйера появилась Хан-Су. На ней были майка с короткими рукавами, брюки и черные очки. Укрывшись между двумя домами, он поднял одолженную этим же утром у Ангелины Фрейзер «лейку» и начал быстро фотографировать. Он успел сделать полдюжины снимков. Издали он был похож на туриста, любителя живописных мест. Все приезжающие в Бруней устремлялись в Кампонг-Эйер...
   Малко подождал, когда она пройдет, затем вызвал сампан и пересек реку. Он дошел пешком до большого многоярусного паркинга на Джалан Каторе. Ангелина ждала его наверху, в машине. Малко протянул ей пленку.
   – Это можно проявить за два часа?
   – Нет проблем, – ответила она. – В час встретимся напротив пристани, от которой отправляются суда в Лимбанг. Я наняла лодку.
* * *
   На идущей вдоль реки набережной Макартура туча малайцев приставала к редким туристам, желающим отправиться в Лимбанг. За несколько долларов они брались осуществить за них все формальности. Малко сражался, окруженный плотной толпой, когда появилась сверхсексуальная Ангелина, одетая в белое платье, открывающее три четверти ее бедер и почти всю грудь. Малайцы застыли в изумлении перед этим сказочным явлением.
   – Дайте мне ваш паспорт, – сказала она Малко.
   Она вручила оба документа толстому малайцу, который сразу куда-то умчался.
   – Я сняла для нас двоих лодку, – пояснила Ангелина. – Поездка длится двадцать минут. Это дает нам немало времени.
   Когда в то же самое утро Малко попросил ее содействия, она сразу же сказала «да». Малко объяснил ей, что он ищет, и она с восторгом согласилась.
   Действительно ли она хотела ему помочь или же просто желала переспать с ним? Толстый малаец вернулся с паспортами. Они прошли на пристань и спрыгнули в большую закрытую джонку с плоской крышей, мотор которой сразу заработал. Почти акробатическим жестом Ангелина выставила напоказ кружева своих трусиков и в конце концов уселась на переднюю часть крыши, свесив ноги над окном кабины. Малко остался стоять внизу. Его лицо было на уровне бедер молодой женщины.
   Очень скоро деревянные бараки Кампонг-Эйера уступили место густым зарослям клюзии. Джонка делала более пятнадцати узлов. Внезапно управляющий лодкой резко уклонился от плывущего бревна. На реке Бруней было жуткое движение: сампаны и джонки ходили во всех направлениях и все время вынуждены были лавировать, чтобы увернуться от громадных бревен, загромождающих реку. Ангелина чуть не потеряла равновесие и смогла удержаться, лишь захватив шею Малко своими бедрами.
   Смеясь, он обернулся, держа ее за бедра, чтобы она не упала назад. Его глаза были как раз на уровне ее живота. Ее платье приподнялось, и он увидел лишь белый треугольник трусиков. Ангелина улыбнулась. Раздвинув ноги, она вздохнула.
   – Мне кажется, что в этом положении меня ласкает ветер.
   Ее взгляд недвусмысленно провоцировал Малко.
   Капитан проявлял большое внимание к плавающим бревнам, и ему было не до них. Малко принялся нежно массировать обнаженные ляжки, понемногу поднимаясь ближе к кружевам. Откинув корпус назад, открыв лицо ветру и закрыв глаза, Ангелина не сопротивлялась.
   Когда Малко проник под влажные кружева, ее живот задрожал... Не снимая это слабое прикрытие, он принялся еще активнее массировать открытый живот, вызывая у Ангелины слабые стоны.
   Эти круговые ласки, которые он постепенно усиливал, наконец возымели свое действие. Ее ляжки резко сомкнулись, она наклонилась вперед, схватив Малко за плечи, и ее крик перекрыл шум мотора. Капитан обернулся с телячьим взором и увидел лишь спину Малко. Напротив, у пассажиров большой джонки, шедшей им навстречу, осталось мало иллюзий по поводу их действий...
   Ангелина грациозно соскользнула с крыши и встала рядом с Малко. Она протянула свою руку прямо к нему и схватилась за его возбужденную плоть.
   – Ожидая, вы ничего не теряете, мистер, – сказала она. – Вы получили кредит. Большой кредит, – шаловливо добавила она.
   Изо всех сил Ангелина надолго прижалась к нему. Капитан наконец обернулся, игриво поглядывая на них... Такие пассажиры – редкость. Это нисколько не смутило Ангелину...
   – Надеюсь, что в Лимбанге мы очень быстро найдем то, что ты ищешь, – проговорила она. – И что у нас еще останется время на постель.
* * *
   Несколько современных, но уже поблекших зданий с многочисленными китайскими вывесками в гуще джунглей, стоящих на берегу желтоватой реки, гниющие вдоль берегов сампаны, лавки без витрин. Влажная, удушающая жара. Лимбанг был лишь дырой в центре джунглей Борнео. Малко и Ангелина прошли через покрытый толем ангар, служивший пограничным постом, и сели в первое же проходящее такси, которым управлял китаец.
   Ангелина сразу прижалась к нему. Кроме знакомства с малайцами, у нее было полно достоинств. Когда они доехали до крошечного аэровокзала, Малко, благодаря умелой работе молодой супруги первого секретаря посольства, был уже на грани экстаза. Они прошли в деревянное здание. Был объявлен рейс на Саравак, и на летном поле стоял старый прогнивший ДС-3 – современник Линдберга.
   Китайские и малайские семьи с самым невероятным багажом стояли в очереди на регистрацию билетов. Двое служащих пытались навести порядок в толпе. Ангелина шепнула на ухо Малко:
   – Не мешайте мне.
   Увидев ее груди, один из служащих сразу потерял интерес к остальным пассажирам. Малко не мог следить за их разговором, ухватывая лишь иногда слово «оранг-путч», что означало «иностранец». Малаец слушал внимательно, его глаза были прикованы к декольте молодой женщины. Его лицо еще больше осветилось, когда Ангелина положила несколько купюр на стол. Она обернулась к Малко.
   – Он был здесь, он помнит, так как отсюда вылетает немного белых.
   – Пусть он опишет пару. Что вы ему сказали?
   – Что мы разыскиваем пропавших в джунглях друзей, но в любом случае ему на это наплевать.
   Она возобновила разговор. Малаец становился все более словоохотливым. Ангелина постепенно переводила.
   – Белый человек, светло-голубые глаза, коренастый. Китаянка была немного меньше ростом... Довольно темная кожа...
   Малко достал один из сделанных утром снимков и положил его на стол. Вместе с десятидолларовой купюрой...
   – Это она?
   Ангелина перевела вопрос. Служащий внимательно посмотрел на фотографии, затем утвердительно кивнул головой.
   – Он полагает, что да. Он вспоминает, что у нее были очень длинные волосы.
   Как у Хан-Су... Служащий положил доллары в карман и, пресытившись видом грудей Ангелины, отошел в сторону. Малко узнал уже достаточно. Они вышли из аэровокзала.
   – Спасибо, – сказал Малко. – Теперь я знаю, кто убил Джона Сэнборна. Остается лишь доказать это. Эта девица – главный свидетель.
   – Майкл Ходжис – убийца, но он действовал не по собственной инициативе, – заметила молодая женщина. – Настоящий интерес представляет тот, кто отдавал приказы. А он практически неприкосновенен...
   Учитывая возможную связь молодой женщины с Аль Мутади Хаджем Али, Малко не говорил о своих подозрениях, касающихся первого адъютанта.
   Такси, которое их привезло, было по-прежнему на месте. Едва они уселись, как Ангелина сказала фразу по-малайски. Малко был слишком возбужден своим открытием, чтобы обратить на нее внимание. Спустя несколько минут такси остановилось перед длинным зданием из цемента, обвешанным китайскими вывесками. Это был современный вариант малайского «лонг-хауза» [8]. Малко поднял голову и прочел: «Бунга Райа Отель».
   В своих идеях Ангелина Фрейзер была последовательна... На первом этаже молодежь играла в малайский бильярд. Они засвистели, увидев входящую на невероятно уродливую лестницу отеля молодую женщину. Малайка взяла с них десять долларов, а затем открыла дверь маленькой комнатушки, в которой пахло плесенью.
   Как только они остались одни, Ангелина сняла свои трусики и бросила их в угол. Не снимая платья, она прижалась к Малко, глядя на него похотливым взглядом.
   – Я ждала этого момента с того дня, когда увидела тебя в кабинете посла, – тихо сказала она.
   Ее ловкие пальцы очень быстро оторвали Малко от его мыслей и принялись мастурбировать его с каким-то исступлением. Время от времени Ангелина бормотала:
   – Хорошо. Ты большой, ты твердый...
   Малко прервал ее и увлек на кровать. Приподняв до бедер свое белое платье, она облегченно вздохнула. Он едва успел сделать несколько движений, как Ангелина уже получила удовлетворение. Ее ноги обвились вокруг его спины и, прижавшись к нему выпирающими из платья грудями, она закричала... Запыхавшись, она упала на постель; вентилятор кружился с мудрой медлительностью.
   – Мужчина говорил по-малайски, – вдруг сказала Ангелина. – Как и Ходжис.
   Малко все еще был в ней, но она снова обрела способность мыслить.
   – Что ты собираешься делать? – спросила она.
   Малко оторвался от нее.
   – Атаковать слабое звено, – сказал он.
* * *
   К счастью, рестораны закрывались в Брунее рано: на часах Малко было десять тридцать.
   Первые официантки «Фонг-Муна» уже вышли и разошлись в разные стороны. Наконец появилась Хан-Су и пошла налево по набережной Макартура.
   Малко вначале хотел сразу подойти к ней, но она была не одна: ее сопровождала другая китаянка. Надо было ждать. В посольстве Малко одолжили портативный магнитофон, и он надеялся выведать у нее что-нибудь. Выйдя из «тойоты», он пошел следом за ними. Дойдя до пристани, обе китаянки сели в один из сампанов. Малко подождал, пока они немного удалятся, затем занял другой сампан.
   – Антикварный магазин! – сказал он. – Музей.
   Сампан с девушками уже скрылся в темноте. Переправа длилась несколько минут. Снова начинался дождь. Сампан толкнулся о деревянную стойку, прижавшись носом к двум балкам, и Малко спрыгнул на деревянную лестницу, которая уходила на три метра вверх. Он осмотрелся вокруг. Обе китаянки исчезли. Потом он заметил два силуэта, проходящих мимо строящихся лодок, и устремился вперед. В большинстве домов уже не было света, а в некоторых он заметил тусклое мерцание экранов телевизоров.
   Малко увидел, как немного дальше китаянки расстались. Хан-Су было легко узнать по ее длинной косе. Он ускорил шаг, чтобы догнать ее, и тут под ним хрустнуло прогнившее дерево. Она пошла быстрей.
   – Хан-Су!
   Услышав свое имя, Хан-Су обернулась и на какую-то долю секунды остановилась, издав странный возглас, а затем бросилась бежать по расходящимся ступенькам. Малко устремился вслед. Вдруг он услышал позади себя ускоренные шаги. Он обернулся. За ним следили. Какой-то человек бежал за ним. Невысокий крепыш-малаец в майке и с кинжалом в руке. Безоружный, Малко не мог защищаться. Ударом ноги он заставил нападавшего держаться на расстоянии и огляделся вокруг.
   В этот момент из лабиринта деревянных бараков, отделяющих его от Хан-Су, показался второй малаец. Зажатый на узкой деревянной мостовой, Малко лихорадочно искал выход. Гибкие, как кошки, с малайскими кинжалами в руках, два человека окружили его с обеих сторон. У него был выбор: дать перерезать себе горло или получить удар кинжалом в спину. Прислонившись к деревянному дому, он не видел никакого выхода. Два человека тихо обменялись несколькими фразами и сразу бросились на него, размахивая грозным оружием.
   Они хотели зарезать его.

Глава VIII

   Крепко прижавшись к двери дома, Малко чудом избежал удара кинжала. В метре от него подстерегали готовые к новому нападению два противника. Как хорошие немецкие овчарки, выдрессированные сначала загрызть до смерти, а потом залаять... Его спасла злоба. Было бы глупо погибнуть здесь, на краю света.
   Резким движением руки Малко ударил в живот ближайшего противника и проскочил в освободившееся пространство вдоль дома, чтобы затем перепрыгнуть через окаймляющую мостик деревянную балюстраду в клоаку, на которой построен Кампонг-Эйер. С глухим всплеском он упал в воду до колен. Был отлив. С писком скрылась крыса... Он поднял голову и увидел над собой двух убийц. Поднырнув под дом, Малко начал удаляться, лавируя между деревянными балками, попадая в ямы и сталкиваясь со всевозможными предметами. Пока малайцы тоже спрыгнули в воду, он их опережал уже на десяток метров. Вскоре он потерял всякую ориентацию. Согнувшись вдвое, Малко продвигался в теплой зловонной воде, иногда натыкаясь на балку. Он обернулся и увидел своих преследователей. Малко поднялся бы на уровень домов, но не находил никакой лестницы... Однако убийцы не приблизились к нему, и он снова обрел надежду. Наконец он услышал шум моторов: это были сампаны на реке. В тот же момент он оступился в яму и заглотнул добрую порцию воды с миллиардами микробов, от чего его вырвало.
   Ужас!
   Малко выбрался из ямы и пополз по остову, ударяясь головой и раздирая рубашку и брюки. Запыхавшись и с колющей болью в боку, он замер в тени дома. Он стоял не двигаясь и слышал, как недалеко прошли убийцы. Малко выждал, пока они удалились в сторону реки, затем снова пустился в путь. Наконец он услышал плеск воды о балки. На другой стороне реки он увидел огни Бандар-Сери-Бегавана и даже различил золоченый купол мечети. Малко сделал еще несколько шагов и вдруг, потеряв почву под ногами, соскользнул в реку. Вцепившись в деревянную балку, он немного передохнул. Никаких следов преследователей. Поднялись ли они выше или подстерегают его в нескольких метрах отсюда? Лучшим решением было переплыть реку. Отпустив балку, он бросился в темную воду, стараясь плыть как можно тише.
   Однако Малко производил слишком много шума. Едва он начал плыть, как позади раздался пронзительный возглас. Он оглянулся и на помосте над водой увидел жестикулирующего человека, показывающего рукой в его направлении. Заревел мотор, из тени появился сампан, и заметивший Малко человек вскочил в него. Лодка устремилась к нему.
   Сделав глубокий вдох, Малко нырнул в черную воду. Струя от проходившего над ним с максимальной скоростью сампана перевернула его, он сделал еще несколько движений под водой и всплыл на поверхность. Как раз в этот момент сампан разворачивался. Стоящий в нем человек с устремленным на поверхность воды взглядом показал на Малко рукой и отдал приказание.
   Шум мотора... И снова лодка устремилась вперед, пытаясь искромсать Малко своим винтом.
   Он нырнул. К счастью, течение понесло его на середину реки. Он появился на поверхности только тогда, когда его легкие готовы были лопнуть. Сампан поворачивался другим бортом. Малко изнемогал, огни Бандар-Сери-Бегавана, казалось, были от него на расстоянии светового года. Он поплыл еще быстрей, но ему мешала одежда. Вода была теплой и липкой... Неожиданно он увидел надвигающуюся на него большую черную массу: это была джонка. На ее мостике стояли люди. Он закричал:
   – Помогите! Помогите!
   Его крики заглушили шум мотора. Малко увидел, как к релингам устремился человек и отчаянно замахал рукой. Его заметили, но сампан двигался прямо на него. Человек в джонке понял свою ошибку и дал ему знак зацепиться за лодку, что было наиболее логичным...
   Малко направился к огромной джонке, словно сампана и не существовало. К счастью, он двигался со скоростью трех-четырех узлов. Не осмеливаясь убить его в присутствии свидетелей, сампан резко отвернул в сторону... Видя его упрямство, заметивший его человек наклонился и бросил веревку, которая, словно змея, стеганула по воде. Последним усилием Малко ухватился за нее, и джонка потащила его за собой. Урча мотором, сампан скрылся... Веревочную лестницу свернули, и Малко поднялся на борт. Он ступил на мостик, видя смеющиеся и удивленные лица нескольких малайцев.
   – Несчастный случай! – объяснил Малко.
   Им было на это наплевать. С него сняли мокрую одежду и дали старое одеяло. С мудрой медлительностью джонка продолжала свой путь. Когда она поравнялась с мечетью, появился освещенный край другого сампана. С джонки его окликнули, и сампан подошел к ней. После кратких объяснений Малко перешел на него. Сампан взял курс на пристань... Промокшая одежда прилипала к телу. Малко поспешил к своей машине.
   Когда он вошел в холл «Шератона», консьерж удивленно посмотрел на него.
   – Со мной произошел несчастный случай: я упал с сампана, – улыбаясь, сказал Малко.
   Лишь под душем он начал расслабляться. Теперь между ним и людьми из дворца объявлена война не на жизнь, а на смерть. Хан-Су не заговорит. Хотя он был абсолютно уверен, что она сыграла роль Пэгги, это его никуда не привело бы. Санитарный кордон вокруг соучастников преступления замкнулся. Даже если он останется в Брунее, это направление поисков ему ничего не даст.
* * *
   Малко разбудил веселый голос Ангелины Фрейзер.
   – Как прошел твой вчерашний поход?
   – Не очень удачно, – ответил Малко.
   Ангелина выслушала его рассказ, время от времени издавая восклицания ужаса.
   – Думаю, что эта история тебя никуда не приведет, – заключила она, – даже если твоя гипотеза верна. Во всяком случае, я обещаю тебе разрядку. Сегодня состоится вечер по случаю завершения в Джерудонге матча в поло. Это моя первая хорошая новость.
   – И какая же вторая?
   – Мой муж улетает в Сингапур.
   Пролетел ангел, у которого на лбу было написано слово «потаскуха». В этой области Ангелина могла оспаривать золотую медаль.
   – Мы будем неподалеку от загородного дома принца Махмуда, – заметил Малко. – Возможно, ночью туда легче проникнуть.
   Ангелина фыркнула.
   – Ты по-прежнему ищешь эту китаянку... Посмотрим. Ладно, я заеду за тобой в восемь часов.
* * *
   Положив ноги на низкий столик перед собой, посол США медленно покачивал головой.
   Малко сообщил ему в деталях последние события, связанные с делом Сэнборна. Экс-адвокат сделал многочисленные замечания и одобрил все предпринятое Малко. Однако адвокат в нем быстро одержал верх над дипломатом.
   – Ваша история не выдерживает критики! – заявил он.
   – Почему? – спросил Малко, обманутый в своих ожиданиях. – Все сходится.
   – Надо рассуждать, словно мы находимся перед судом, – пояснил дипломат. – Не забывайте, что мы имеем дело с недобросовестными людьми. Ваши свидетели умерли или пропали. Вот если бы вы нашли Пэгги Мей-Линг, это, разумеется, было бы другое дело. Потому что она обязательно знает убийц. Но как ее найти в загородном доме принца Махмуда, который охраняется так же хорошо, как и дворец султана? При покушении, жертвой которого вы едва не стали вчера вечером, не было свидетелей, и вы никого не можете обвинить. Я так же убежден, как и вы, но на данном этапе я не могу вмешаться и сказать султану: «Вас обворовали и вот доказательства...» Меня выставят вон. Малайцы не любят иностранцев и не доверяют им.
   Наступила тишина, нарушаемая лишь шумом моторов на реке Бруней. Посол поднял свой стаканчик «Джонни Уокера».
   – Успокойтесь, Малко! На нет и суда нет. Вы уже проделали большую работу. Однако я не хочу, чтобы вы пропали, как Джон, которого никогда не найдут. Он погребен где-то в джунглях. Моя страна достаточно богата, чтобы выбросить на ветер двадцать миллионов долларов... Они не стоят вашей жизни. У меня нет никакой власти над вами, но я советую вам свернуть расследование... Здесь я никак не смогу защитить вас. Еще меньше, чем мой немецкий коллега, представляющий интересы Австрии. Ангелина Фрейзер сказала мне, что ведет вас сегодня на вечер. Развлекайтесь...
   При этом посол подмигнул ему. Видимо, похождения молодой женщины давали пищу для посольских сплетен.
   – Спасибо, господин посол, – ответил Малко. – Я последую вашим советам.
   Взбешенный, Малко сел в свою «тойоту». Этот вечер в Джерудонге был его последним шансом.
* * *
   Мощный луч электрического фонарика осветил внутренности «вольво», шаря по ногам и груди Ангелины, почти неприлично одетой в голубое платье с блестками, едва прикрывающее треть ее бедер. Накрашенная, как царица Савская, и залитая духами, она источала сексуальность. Остановивший их при въезде в Джерудонг Парк англичанин в гражданском долго изучал приглашение, перед тем как его отдать.
   – Паркинг – возле «Клаб Хауза», – сказал он безразличным голосом. – Следуйте указателям.
   – Это строже, чем в Форт-Ноксе, – заметил Малко.
   – Султан обожает электронные новинки, – пояснила Ангелина. – Радиолокационные станции, приборы ночного видения и тому подобное. Здесь – святая святых. Одно из редких мест, куда он регулярно приезжает.
   Они проехали площадку для гольфа, и Ангелина запарковала «вольво» в темном уголке уже переполненного паркинга. Перед тем как войти, она повернула к Малко свои блестящие глаза.
   – Я умираю от желания поцеловать тебя, – сказала она, – но боюсь за макияж... Но от ожидания ты ничего не потеряешь.
   Едва выйдя из машины, она взяла его за руку и увлекла к огням «Клаб Хауза». Снаружи около тридцати пар поглощали напитки. Внутри Малко увидел расставленные на столах закуски. Примерно треть приглашенных были иностранцами. Женщины более или менее приодеты, мужчины в рубашках. Ангелина и Малко смешались с толпой. Он взял на подносе у официанта апельсиновый сок, попробовал его и едва не рассмеялся: это был почти чистый джин.
   Малко вдруг заметил знакомый силуэт: это была принцесса Азизах в компании маленького и плотного брунейца в национальной черной пилотке. Они обменялись улыбками, что не ускользнуло от Ангелины.
   – Ты знаешь ее?
   – Однажды я встретил ее в банке. Она приходила к Лим Суну.
   – Она симпатичная, – заметила Ангелина. – Это двоюродная сестра султана, которая живет в Европе. Она была замужем за английским лордом, но очень быстро поняла, что его привлекали лишь ее деньги и очень молодые рыжие мальчики... Здесь она умирает от скуки. На этом вечере она вместе с министром финансов. Это ее теперешний любовник...
   – Смотри, а вот твой, – заметил Малко.
   Появился Аль Мутади Хадж Али. Затем наступила тишина, и из темноты в сопровождении двух охранников-англичан показался султан Хассанал Болкиях. С черной пилоткой на голове и отсутствующей улыбкой на губах, он был одет в голубую маоистскую форму. Все находившиеся от него в радиусе десяти метров согнулись в почтительном поклоне. Султан направился к центральному столу и сразу сел.
   Спустя тридцать секунд все приглашенные расселись, причем за столом султана сидели только брунейцы.
   Понемногу возобновились разговоры, не достигая, впрочем, слишком большой оживленности... Все крутили головами, чтобы поглазеть на поведение Хассанала Болкияха, словно ожидая, что он примется лакать со своей тарелки. Несчастный султан, казалось, смертельно скучал в компании с главным камергером, адъютантом и еще четырьмя брунейцами, в числе которых находилась принцесса Азизах.
   – Не очень-то весело, не правда ли? – шепнула Ангелина, прижавшись бедром к ноге Малко. – Однако люди бились, чтобы получить приглашение...
   Через сорок минут ужин закончился... Главный камергер поднялся и хлопнул в ладоши. Доедая последний кусок, все встали как один... Султан направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
   Все присутствующие последовали за ним в большой зал с креслами, окружающими танцевальную площадку. Филиппинский оркестр заиграл музыку, похожую на похоронный марш. Музыканты были до такой степени скованны, что вызывали жалость. Сидя прямо, как палка, молодой султан отчаянно скучал. Оркестр смолк, и все зааплодировали. Малко горел от нетерпения, думая о Пэгги, которая, по всей видимости, находилась в каком-то километре от него... Музыканты продолжали играть в том же вызывающем сон ритме.
   Наконец спустя полчаса султан поднялся. Сопровождаемый щелканьем каблуков, он прошел сквозь строй приглашенных, раздав несколько улыбок, и ушел. Большая часть брунейцев последовала за ним, а дюжина пар иностранцев вышла на площадку. Ангелина потянула Малко за руку.
   – Пойдем.
   Оркестр играл мелодию, отдаленно напоминающую медленный фокстрот. Ангелина воспользовалась этим, чтобы тесно прижаться к Малко, который спросил у нее: