Страница:
На Арни ей всегда было приятно смотреть. Впрочем, это неправильное слово, потому что она не просто смотрела, а откровенно любовалась великолепной фигурой своего мужа и возлюбленного.
В течение всего непродолжительного периода, пока длился их брак, Люччи не переставала спрашивать себя: не снится ли ей все это? Действительно ли этот необыкновенный мужчина ее супруг? Возможно — и даже скорее всего, — она была необъективна в оценке Арни, однако он казался ей во всех смыслах удивительным и неповторимым.
Ах какое сказочное было время: Арни принадлежал ей, она — ему…
А разница в возрасте не только не была помехой их отношениям, но, напротив, придавала им некую изюминку.
Они вообще были очень разными. Арни — состоявшийся, преуспевающий человек, творческая личность. Люччи — молоденькая студентка, не уверенная в себе, или, вернее, в вопросах, относящихся к интимной стороне жизни. Внешне тоже не наблюдалось никакой схожести, скорее речь можно было вести о противоположности: Арни — светловолосый, голубоглазый, с классически правильными чертами лица, Люччи — смуглая, кареглазая, с блестящими темными локонами.
Но, наверное, именно в такой женщине и нуждался известный воротила в сфере рекламного бизнеса Арнольд Кауфман — в юной, свежей, искренней и робкой в чувственных проявлениях. А Люччи, в свою очередь, требовался такой мужчина — умудренный опытом в интимной сфере, умелый, способный многому научить.
Боже мой, ну почему с нами случилась та гнусная история? — с горечью подумала Люччи, наблюдая за приближающимся мужем, звуки шагов которого гасил толстый ковер. Почему мы должны были стать жертвами капризной и эгоистичной женщины? А может, дело не в ней, а в нас самих? — тут же возразила она себе.
На миг замерев, Люччи подумала, что стоит запомнить эту мысль, в ней как будто просматривается зерно истины. Возможно, впоследствии подобное соображение поможет по-новому взглянуть на события четырехлетней давности.
— Есть известия? — негромко спросила она. Арни застыл в неудобной, слегка согбенной позе, потом выпрямился.
— Ты не спишь?
Люччи повыше натянула одеяло.
— Не могу уснуть.
— Понимаю, — сказал он. — Думаешь об Элси?
— Конечно, — просто ответила она. — Но ты не ответил на мой вопрос.
— Известия? Нет, пока тихо.
Люччи опустила ресницы и помассировала кончиками пальцев ноющие от беспрерывного напряжения виски.
— Элси такая впечатлительная… Может расплакаться, если на нее мрачно взглянет какой-нибудь посторонний человек. А сейчас в ее окружении нет ни единого знакомого лица! — Голос Люччи задрожал. — Эти выродки… Боюсь, они на все способны. — Она перевела взгляд на Арни. — Ты не представляешь, как мне страшно!
— Напрасно ты так думаешь. Я не бесчувственная колода.
Она приподнялась на локте.
— Как по-твоему, этот Шон Уотер способен причинить ребенку… боль? — Перед последним словом Люччи вынуждена была сделать паузу, потому что к ее горлу подкатил ком.
Прежде чем ответить, Арни задумался. Потом произнес, как показалось Люччи, недостаточно уверенно:
— Нет. Мои люди характеризуют его как человека умного и решительного. Склонности к излишнему насилию за ним не наблюдалось. Так что постарайся успокоиться, Элси будет цела и невредима. — Но так как Люччи продолжала тревожно смотреть на него, он добавил: — В конце концов… хм… похитителям попросту невыгодно причинять вред твоей малышке.
— Почему? — быстро спросила она.
— Ну… они ведь желают получить выкуп, — сказал Арни, отводя взгляд.
С губ Люччи слетел прерывистый вздох.
— Тогда мне непонятно, почему эти люди так долго не звонят. Почему они тянут время?
Арни мрачно усмехнулся.
— Играют у нас на нервах. Задумали измотать нас, уничтожить морально, чтобы потом проще было диктовать условия. По их мнению, после столь длительного периода неизвестности я готов буду выплатить любую сумму.
Люччи в упор смотрела на него. Ее карие глаза казались черными, возможно из-за залегших под ними теней.
— И ты выплатишь? — прошептала она и, затаив дыхание, стала ждать ответа.
— Мы ведь уже обсудили это, — ворчливо произнес Арни. — Я сказал, что заплачу, и сделаю это. Кроме того, я пообещал вернуть тебе твою дочь живой и невредимой и намерен осуществить и это намерение. Почему ты мне не веришь? По-моему, из нас двоих именно я никогда не опускался до обмана.
Намек был более чем прозрачен, однако Люччи вовсе не собиралась сейчас обмениваться колкостями.
— Прости, я просто так нервничаю… — На ее ресницах дрожали слезы. Еще мгновение — и одна поползла по щеке. Люччи поспешно смахнула ее, однако по другой щеке уже катилась другая. Отчаявшись справиться с собой, она шмыгнула носом и позволила влаге капнуть на одеяло.
Наблюдавший за ней Арни молча вынул из кармана носовой платок, подал ей, а сам присел на край кровати. Пока Люччи промокала слезы, он молчал, но когда с этим было покончено, заметил:
— Ты вконец измучилась. Все-таки тебе нужно попытаться уснуть.
— Ты прав, и я пыталась, но у меня ничего не получается. Столько мыслей в голове…
— Дать тебе снотворное?
— Нет, спасибо. От него утром тяжелая голова.
— Как знаешь, — сказал Арни, расстегивая пуговицы на манжетах.
Люччи заметила это и слегка нахмурилась.
— Что ты собираешься делать?
— Тоже прилягу.
Ее ресницы широко распахнулись.
— Здесь?!
Он медленно повернулся к ней.
— Разумеется. Ведь я предупредил тебя, что для окружающих ты моя жена. Впрочем, формально так и есть, ты моя жена. — Он быстро разделся и лег.
Люччи отодвинулась к противоположному краю кровати.
— Разве в этой шикарной квартире мало места?
— Места достаточно, но, согласись, мои ребята удивились бы, если бы мы спали раздельно, тем более в такой напряженный момент, когда похищен ребенок, которого все считают нашим общим. — Немного помолчав, он добавил: — Не волнуйся, тебе ничто не угрожает, я просто полежу рядом. Я ведь тоже устал.
Люччи пробормотала в ответ что-то невнятное, к чему он не счел нужным прислушаться. Вместо этого он дотянулся до кармана своего пиджака, вынул оттуда мобильный телефон и набрал какой-то номер.
— Джим, я в спальне, с Люччи, в случае чего сразу дай знать.
— Ты чего-то ждешь? — тут же спросила она.
— Ничего конкретного. Но ведь ты сама понимаешь, что похитители Элси могут позвонить в любую минуту. Не исключено, что ночное время они сочтут лучшим для переговоров, потому что к нашему нервному напряжению присоединится еще и сонливость.
— И… что ты тогда будешь делать? — робко произнесла Люччи, думая о том, что в одиночку, наверное, никогда бы не справилась с этой проблемой.
Арни двинул плечом.
— Вступлю в переговоры, иных вариантов я пока не вижу. — Он встал, чтобы выключить свет, затем вернулся и растянулся на свободной половине кровати.
Наступила тишина. Продолжалось это довольно долго, потом Люччи пошевелилась под одеялом.
— Арни?
— Не нужно разговаривать, — сказал он. — Тебе следует поскорее уснуть.
— Хорошо, — прошептала она. — Просто мне нужно, чтобы ты знал: я благодарна тебе за то, что ты занимаешься поисками Элси.
Ответа не последовало. В полумраке Люччи видела, что Арни лежит на спине, положив одну руку на грудь. Открыты его глаза или нет, ей не удалось разглядеть, но дыхание не было таким размеренным и глубоким, как у спящего человека.
Сама она в эту минуту испытывала давнее приятное ощущение, которое прежде всегда охватывало ее, когда они с Арни укладывались в постель и гасили свет. Их окутывали уютные сумерки, и под покровом темноты в недрах их тел просыпалось желание.
Сама не понимая, что делает и зачем, Люччи потихоньку высвободила руку из-под одеяла и отправилась на поиски. Спустя некоторое время она наткнулась на запястье другой руки Арни, той, что была вытянута вдоль тела. Ощутив прикосновение, он медленно повернул кисть, и в тот же миг рука Люччи двинулась вперед. В следующую секунду их пальцы сплелись.
А еще через минуту Люччи откинула одеяло и переместилась под бок Арни. Он молча обнял ее, уложив головой себе на плечо.
— Дорогой… — прошептала она.
Арни повернул к ней голову, и их губы встретились.
Первое, о чем он подумал в этот момент, что должен презирать себя за слабость. Ему бы отодвинуться от Люччи и повернуться на бок, чтобы даже не видеть… но целоваться ней было так сладко, что захватывало дух. Ни с одной другой женщиной не испытывал он подобного наслаждения.
9
В течение всего непродолжительного периода, пока длился их брак, Люччи не переставала спрашивать себя: не снится ли ей все это? Действительно ли этот необыкновенный мужчина ее супруг? Возможно — и даже скорее всего, — она была необъективна в оценке Арни, однако он казался ей во всех смыслах удивительным и неповторимым.
Ах какое сказочное было время: Арни принадлежал ей, она — ему…
А разница в возрасте не только не была помехой их отношениям, но, напротив, придавала им некую изюминку.
Они вообще были очень разными. Арни — состоявшийся, преуспевающий человек, творческая личность. Люччи — молоденькая студентка, не уверенная в себе, или, вернее, в вопросах, относящихся к интимной стороне жизни. Внешне тоже не наблюдалось никакой схожести, скорее речь можно было вести о противоположности: Арни — светловолосый, голубоглазый, с классически правильными чертами лица, Люччи — смуглая, кареглазая, с блестящими темными локонами.
Но, наверное, именно в такой женщине и нуждался известный воротила в сфере рекламного бизнеса Арнольд Кауфман — в юной, свежей, искренней и робкой в чувственных проявлениях. А Люччи, в свою очередь, требовался такой мужчина — умудренный опытом в интимной сфере, умелый, способный многому научить.
Боже мой, ну почему с нами случилась та гнусная история? — с горечью подумала Люччи, наблюдая за приближающимся мужем, звуки шагов которого гасил толстый ковер. Почему мы должны были стать жертвами капризной и эгоистичной женщины? А может, дело не в ней, а в нас самих? — тут же возразила она себе.
На миг замерев, Люччи подумала, что стоит запомнить эту мысль, в ней как будто просматривается зерно истины. Возможно, впоследствии подобное соображение поможет по-новому взглянуть на события четырехлетней давности.
— Есть известия? — негромко спросила она. Арни застыл в неудобной, слегка согбенной позе, потом выпрямился.
— Ты не спишь?
Люччи повыше натянула одеяло.
— Не могу уснуть.
— Понимаю, — сказал он. — Думаешь об Элси?
— Конечно, — просто ответила она. — Но ты не ответил на мой вопрос.
— Известия? Нет, пока тихо.
Люччи опустила ресницы и помассировала кончиками пальцев ноющие от беспрерывного напряжения виски.
— Элси такая впечатлительная… Может расплакаться, если на нее мрачно взглянет какой-нибудь посторонний человек. А сейчас в ее окружении нет ни единого знакомого лица! — Голос Люччи задрожал. — Эти выродки… Боюсь, они на все способны. — Она перевела взгляд на Арни. — Ты не представляешь, как мне страшно!
— Напрасно ты так думаешь. Я не бесчувственная колода.
Она приподнялась на локте.
— Как по-твоему, этот Шон Уотер способен причинить ребенку… боль? — Перед последним словом Люччи вынуждена была сделать паузу, потому что к ее горлу подкатил ком.
Прежде чем ответить, Арни задумался. Потом произнес, как показалось Люччи, недостаточно уверенно:
— Нет. Мои люди характеризуют его как человека умного и решительного. Склонности к излишнему насилию за ним не наблюдалось. Так что постарайся успокоиться, Элси будет цела и невредима. — Но так как Люччи продолжала тревожно смотреть на него, он добавил: — В конце концов… хм… похитителям попросту невыгодно причинять вред твоей малышке.
— Почему? — быстро спросила она.
— Ну… они ведь желают получить выкуп, — сказал Арни, отводя взгляд.
С губ Люччи слетел прерывистый вздох.
— Тогда мне непонятно, почему эти люди так долго не звонят. Почему они тянут время?
Арни мрачно усмехнулся.
— Играют у нас на нервах. Задумали измотать нас, уничтожить морально, чтобы потом проще было диктовать условия. По их мнению, после столь длительного периода неизвестности я готов буду выплатить любую сумму.
Люччи в упор смотрела на него. Ее карие глаза казались черными, возможно из-за залегших под ними теней.
— И ты выплатишь? — прошептала она и, затаив дыхание, стала ждать ответа.
— Мы ведь уже обсудили это, — ворчливо произнес Арни. — Я сказал, что заплачу, и сделаю это. Кроме того, я пообещал вернуть тебе твою дочь живой и невредимой и намерен осуществить и это намерение. Почему ты мне не веришь? По-моему, из нас двоих именно я никогда не опускался до обмана.
Намек был более чем прозрачен, однако Люччи вовсе не собиралась сейчас обмениваться колкостями.
— Прости, я просто так нервничаю… — На ее ресницах дрожали слезы. Еще мгновение — и одна поползла по щеке. Люччи поспешно смахнула ее, однако по другой щеке уже катилась другая. Отчаявшись справиться с собой, она шмыгнула носом и позволила влаге капнуть на одеяло.
Наблюдавший за ней Арни молча вынул из кармана носовой платок, подал ей, а сам присел на край кровати. Пока Люччи промокала слезы, он молчал, но когда с этим было покончено, заметил:
— Ты вконец измучилась. Все-таки тебе нужно попытаться уснуть.
— Ты прав, и я пыталась, но у меня ничего не получается. Столько мыслей в голове…
— Дать тебе снотворное?
— Нет, спасибо. От него утром тяжелая голова.
— Как знаешь, — сказал Арни, расстегивая пуговицы на манжетах.
Люччи заметила это и слегка нахмурилась.
— Что ты собираешься делать?
— Тоже прилягу.
Ее ресницы широко распахнулись.
— Здесь?!
Он медленно повернулся к ней.
— Разумеется. Ведь я предупредил тебя, что для окружающих ты моя жена. Впрочем, формально так и есть, ты моя жена. — Он быстро разделся и лег.
Люччи отодвинулась к противоположному краю кровати.
— Разве в этой шикарной квартире мало места?
— Места достаточно, но, согласись, мои ребята удивились бы, если бы мы спали раздельно, тем более в такой напряженный момент, когда похищен ребенок, которого все считают нашим общим. — Немного помолчав, он добавил: — Не волнуйся, тебе ничто не угрожает, я просто полежу рядом. Я ведь тоже устал.
Люччи пробормотала в ответ что-то невнятное, к чему он не счел нужным прислушаться. Вместо этого он дотянулся до кармана своего пиджака, вынул оттуда мобильный телефон и набрал какой-то номер.
— Джим, я в спальне, с Люччи, в случае чего сразу дай знать.
— Ты чего-то ждешь? — тут же спросила она.
— Ничего конкретного. Но ведь ты сама понимаешь, что похитители Элси могут позвонить в любую минуту. Не исключено, что ночное время они сочтут лучшим для переговоров, потому что к нашему нервному напряжению присоединится еще и сонливость.
— И… что ты тогда будешь делать? — робко произнесла Люччи, думая о том, что в одиночку, наверное, никогда бы не справилась с этой проблемой.
Арни двинул плечом.
— Вступлю в переговоры, иных вариантов я пока не вижу. — Он встал, чтобы выключить свет, затем вернулся и растянулся на свободной половине кровати.
Наступила тишина. Продолжалось это довольно долго, потом Люччи пошевелилась под одеялом.
— Арни?
— Не нужно разговаривать, — сказал он. — Тебе следует поскорее уснуть.
— Хорошо, — прошептала она. — Просто мне нужно, чтобы ты знал: я благодарна тебе за то, что ты занимаешься поисками Элси.
Ответа не последовало. В полумраке Люччи видела, что Арни лежит на спине, положив одну руку на грудь. Открыты его глаза или нет, ей не удалось разглядеть, но дыхание не было таким размеренным и глубоким, как у спящего человека.
Сама она в эту минуту испытывала давнее приятное ощущение, которое прежде всегда охватывало ее, когда они с Арни укладывались в постель и гасили свет. Их окутывали уютные сумерки, и под покровом темноты в недрах их тел просыпалось желание.
Сама не понимая, что делает и зачем, Люччи потихоньку высвободила руку из-под одеяла и отправилась на поиски. Спустя некоторое время она наткнулась на запястье другой руки Арни, той, что была вытянута вдоль тела. Ощутив прикосновение, он медленно повернул кисть, и в тот же миг рука Люччи двинулась вперед. В следующую секунду их пальцы сплелись.
А еще через минуту Люччи откинула одеяло и переместилась под бок Арни. Он молча обнял ее, уложив головой себе на плечо.
— Дорогой… — прошептала она.
Арни повернул к ней голову, и их губы встретились.
Первое, о чем он подумал в этот момент, что должен презирать себя за слабость. Ему бы отодвинуться от Люччи и повернуться на бок, чтобы даже не видеть… но целоваться ней было так сладко, что захватывало дух. Ни с одной другой женщиной не испытывал он подобного наслаждения.
9
Дальнейшее было похоже на сказку. Люччи нежилась в объятиях Арни, воспринимая это как награду за долгие годы, которые они провели врозь. Как она истосковалась по нему! Именно по Арни, а не по мужской ласке, хотя отчасти было справедливо и это.
Она словно плыла в теплом ласковом потоке, омываемая волнами наслаждения. Ее тело будто потеряло половину веса, и это тоже было приятно.
Блаженно вздохнув, она прошептала:
— Ах, дорогой, как давно мы не… — Фраза осталась незавершенной, потому что Люччи осеклась и с опаской взглянула на Арни, испугавшись, что сболтнула лишнее.
Но тот лишь рассмеялся и на миг крепче прижал ее к себе.
— Я никогда не забывал, какая ты притягательная, — едва слышно слетело с его губ.
В следующую минуту он возобновил ласки, и Люччи вновь словно поплыла куда-то, погрузившись в быстро сменявшие друг друга оттенки чувственного удовольствия. Ее грудь налилась, и это ощущение, несмотря на всю его приятность, порождало нетерпение — ведь до сих пор Арни целовал плечи, шею, горло Люччи, но не грудь. И не соски, которые уже давно сжались в горошины, будто предвкушая сладостный момент, когда их втянут в рот.
— Арни! — с мольбой простонала она.
— Мм? — отозвался он, продолжая мять губами мочку ее уха.
— Я хочу большего!
Он отреагировал не сразу, да и потом ответил не словами, а действием: не касаясь груди, переместил руку вниз, нежно погладил живот Люччи, а потом скользнул пальцами между ног.
Она ожидала иного и от неожиданности воскликнула:
— Ах, дорогой!
— Угу… — произнес он, не прерывая ласк. — Что ты хотела сказать? Что тебе не нравится?
— Я… — Люччи уже забыла, что собиралась сказать. Волны блаженства накатывали на нее с все большей силой.
— Да? — поощрительно обронил Арни, ритмично надавливая пальцами на самую чувствительную точку женского тела.
— О, продолжай… — простонала Люччи, каждая клеточка тела которой трепетала под воздействием идущих откуда-то из глубины страстных импульсов.
И Арни выполнил ее просьбу. Со всем искусством, каким обладал.
Спустя некоторое время он хрипло прошептал, обжигая Люччи дыханием:
— Ты сводишь меня с ума! Это как наркотик… Аромат твоей кожи пьянит меня сильней вина, а ее вкус…
Арни умолк, и через мгновение Люччи ощутила прикосновение к своему плечу горячего влажного языка. Неожиданным образом это усилило ее дрожь.
— Ты мое несчастье, наваждение всей моей жизни, — услышала она словно сквозь толстый слой ваты, которой, разумеется, в действительности не было, просто так действовало на ее слух предельно усилившееся чувственное напряжение — от него закладывало уши.
— Арни…
Он чуть переместился, надвинувшись на Люччи всем корпусом, и покрывающие его мускулистый торс волоски защекотали ее напряженные соски. В этот момент она испытала ни с чем не сравнимое изысканное ощущение, причем Арни ни на мгновение не прекращал нежно массировать интимный участок между ее ног.
— Мне безумно хочется целовать тебя, — прошептал он и словно в подтверждение своих слов тут же прильнул к губам Люччи.
Она обняла его, впустила в рот язык и принялась играть с ним, едва слышно постанывая от удовольствия. Так продолжалось долго — пока хватило дыхания.
— Почему… — сдавленно произнес Арни, чуть отстранившись и глядя на нее сверху вниз, — только с тобой я во всей полноте чувствую себя мужчиной? Чем ты меня околдовала?
Как ни велико было возбуждение Люччи, все же она тихонько рассмеялась, услышав эти слова.
— Я не занимаюсь магией. Но если то, что ты говоришь, правда, то как ты мог сказать другое — что я тебе больше не нужна?
Он на миг замер, повисла пауза, и Люччи пожалела, что решилась на этот разговор, да еще в такую минуту! Но тут Арни негромко произнес:
— Единственно под влиянием момента, сама знаешь какого…
Он настолько владел собой, что его ласкающая рука даже не сбилась с ритма.
— Да… — выдохнула Люччи, начиная извиваться под ним, потому что выдерживать напор страсти становилось все труднее. Однако, сделав над собой усилие, она спросила: — Выходит, у тебя были другие женщины?
Арни был занят тем, что покрывал частыми поцелуями ее подбородок.
— Что же тут удивительного? Ведь ты кое-что позволила себе. После этого я счел себя вправе последовать твоему примеру.
— А, понимаю… — прерывисто произнесла Люччи. — Ты пытался найти мне замену…
Вновь немного помолчав, он обронил:
— По-моему, вполне естественное желание…
Люччи прикусила губу, однако не успела еще расстроиться по-настоящему, как Арни добавил:
— Впрочем, неосуществимое.
По ее лицу скользнула — к счастью, невидимая в темноте — победная улыбка.
— Вот как?
— Да. К моему несчастью, вскоре выяснилось, что ты незаменима.
С губ Люччи слетел вздох.
Как, должно быть, он мучается от того, что не сумел сдержаться и осуществить намерение просто полежать со мной в одной постели! — промчалось в ее голове. Вероятно, ощущение собственной беспомощности в этом вопросе для него унизительно. Ведь он уверен, что я изменила ему.
И все же она не удержалась от колкости.
— Мне жаль, что твои усилия пропали зря!
Арни до боли стиснул свободной рукой ее плечо.
— Не дразни меня! Ты не представляешь, чем были для меня все эти годы.
— Дорогой…
Но он прервал ее.
— Давай не будем разговаривать! — хрипло вырвалось у него. — Я хочу тебя…
И, не давая Люччи опомниться, он прильнул к ее губам в поцелуе настолько жадном, будто ему хотелось здесь и сейчас вобрать в себя эту женщину, чтобы больше уже никогда не разлучаться с ней. Вероятно, в глубине души он продолжал любить Люччи, хотя, наверное, не признавался в этом даже самому себе. Ложь, в которую он поверил, мешала ему это сделать.
Потом вдруг что-то переменилось: Арни убрал руку, которой все это время ласкал Люччи между ног, и она поняла, что заветный момент настал. От осознания этого ее сладострастная дрожь усилилась. Арни столь искусно подвел ее к кульминации, что завершающей вспышки наслаждения она могла ожидать в любую минуту. Ему осталось лишь войти в нее.
Что он и сделал, властно раздвинув бедрами ноги Люччи. И как она ни ждала этого мгновения, все равно из ее груди вырвался вскрик.
На Арни он произвел такое впечатление, что он на секунду напряженно застыл, упершись локтями в постель, будто опасаясь не сдержаться в самый неподходящий момент, когда восхождение к кульминации только начиналось.
Затем Люччи издала новый звук — на сей раз нетерпеливый, — и Арни одним мощным движением продвинулся до конца.
Всецело отдавшись власти человека, которого все еще продолжала любить, Люччи упивалась восхитительным ощущением цельности, которое порождала наполнившая ее твердая мужская плоть. Каждое мгновение казалось ей сказочным, и она делала все от нее зависящее, чтобы продлить волшебство, удержать своего возлюбленного в себе.
Ладони Люччи блуждали по сильным плечам и широкой спине Арни, и она физически ощущала, как накапливается, ищет выхода чувственное напряжение, которое привело его в эту постель и с которым он не смог совладать. В какой-то момент оно достигло пика, и движения Арни приобрели хаотичный оттенок. Затем он судорожно изогнулся, хрипло вскрикнул… и в эту минуту Люччи тоже испытала несколько мощных спазмов, которые потрясли ее всю, вознеся к вершинам блаженства…
Придя в себя после испытанного несколько минут назад удовольствия, Арни не задержался в постели. Люччи же по-прежнему лежала, глядя, как он одевается при свете ночника. Выводы, последовавшие за этим наблюдением, были неутешительными: судя по резкости и нетерпеливости движений Арни, он был недоволен собой.
— Вижу, ты уже жалеешь, что решил навестить меня здесь, — обронила Люччи, почти не испытывая досады.
Разумеется, — проворчал он, не глядя на нее. — Строго говоря, мне бы не следовало с тобой нежничать. Она усмехнулась.
— Твоей прямолинейности можно позавидовать. Даже ради простой вежливости ты не хочешь кривить душой.
Арни проворчал что-то маловразумительное, застегивая пряжку на брючном ремне.
— Не забывай, я была против того, чтобы ты ложился со мной в постель, — напомнила Люччи, втайне удивляясь собственному спокойствию. Неужели до сих пор сказывается действие того препарата, который врач вколол мне не без помощи Арни? — промелькнуло в ее голове.
— Я тебя и не виню, — буркнул он. — Ты не можешь нести ответственность за свое… очарование. — Последнее слово он произнес через силу, так не хотелось ему признавать свое бессилие перед женскими чарами Люччи. Кроме того, Арни избегал смотреть на нее, словно опасаясь, что ее нагота соблазнит его махнуть рукой на остатки принципиальности и вернуться в постель. — Ты в порядке? — хмуро спросил он. — Ничего, если я оставлю тебя одну?
Люччи вновь саркастически усмехнулась.
— Какая заботливость, подумать только! Будто и не ты четыре года назад выдворил меня из дома и из своей жизни. А сейчас играешь в любезность…
— Я даже не думал ни во что играть! — с оттенком раздражения парировал он. — Кстати, если бы ты не давала повода, тебя не понадобилось бы выдворять. Что же касается текущего момента, то сейчас особая ситуация, тебе может понадобиться помощь, ну и тому подобное…
— Ты уже достаточно помог мне, благодарю. — Люччи выразительно потерла ладонью место, куда ранее был сделан укол.
Арни наконец посмотрел на нее, но тут же отвел взгляд.
— По-моему, средство пошло тебе на пользу.
— Как бы то ни было, можешь не волноваться, — сказала она. — В случае чего я уж как-нибудь справлюсь сама. Не забывай, что почти четыре года я обходилась без твоей помощи. — Сейчас он напомнит про деньги, которые переводил на мой счет все это время, тут же подумала Люччи, однако Арни промолчал. — Словом, ступай к своим парням. Может, те сообщат что-то новенькое об Элси… — Последнюю фразу она произнесла без всякой надежды, просто видно было, что Арни не терпится уйти. Но, к ее удивлению, он задержался.
— Не хочешь ли ты сказать, что тебе понравилось одиночество? Прежде ты, помнится, жаловалась на него, когда я говорил, что мне нужно уехать по делам.
— С равным успехом я могла бы пожаловаться на одиночество и в те дни, когда ты находился дома.
Брови Арни удивленно поползли вверх.
— То есть как это? Ведь я был с тобой? Она пожала плечами.
— Да, формально. А в действительности с тобой даже поговорить как следует невозможно было.
Вот как? Это для меня новость. Но если так, почему ты заявляешь об этом только сейчас? Почему ни словом не обмолвилась тогда? Игнорируя свою наготу, Люччи села на кровати и сокрушенно покачала головой.
— Вот! Именно то, о чем я только что сказала. Ты сам подтверждаешь истинность моих слов.
Арни сунул руки в карманы и сказал, стараясь не смотреть на ее высокую красивую грудь:
— Интересно — каким образом? Глаза Люччи блеснули в полумраке.
— Если бы ты слушал меня тогда, то сейчас не задал бы подобного вопроса! Но ты всегда прислушивался к тому, что говорит твоя мать, Берта, а мое мнение не представляло для тебя никакой ценности.
— Положим, ты преувеличиваешь, — пробормотал Арни. — Но даже если так, то конечно же мнение человека, который старше тебя, имело для меня больший вес. По-моему, это естественно.
— Для кого как, — хмыкнула Люччи. — Если бы ты не доверял так слепо Берте, мы бы по сей день жили вместе и растили бы нашу дочь.
— Подразумевается, само собой, Элси? Она мрачно усмехнулась.
— Естественно. Если только за это время ты не успел обзавестись другой дочуркой!
Арни смерил ее взглядом и довольно высокопарно заметил:
— В отличие от тебя я не имею детей ни в браке, ни вне такового.
— Тебе так только кажется, дорогой. Он сделал нетерпеливое движение.
— Послушай, ты начинаешь меня утомлять!
Я говорил тебе, что ты изменилась? А теперь добавлю, что не в лучшую сторону. Прежде ты не была такой… дерзкой!
— О да! Я была кроткой как овечка. Молча сносила колкости Берты, твою вечную невнимательность и…
— Колкости? — перебил ее Арни. — Когда это Берта опускалась до колкостей? Она всегда выражала свое мнение прямо и меня с детства приучала к тому же.
Люччи с сожалением качнула головой.
— Эх ты… Сказала бы я, как называют таких… хм… как ты, да не хочу тебя обижать. Замечу только, что в твоем возрасте пора бы уж перестать держаться за мамину юбку. Хоть ты и сказал, что вы больше не живете вместе, но, сдается мне, связь между вами ничуть не ослабла.
— Поостерегись, детка! — угрожающим тоном произнес Арни.
— Не переживай, я не собираюсь оскорблять твою мамочку. Но знай: она только и делала, что отпускала шпильки в мой адрес.
— Почему-то я не слышал ни одной.
Люччи насмешливо прищурилась.
— Неужели ты так низко оцениваешь интеллект своей высоконравственной мамаши?
— Послушай, я предупреждал тебя! — вспылил он.
— Хорошо, хорошо! — воскликнула Люччи. — Я просто хотела сказать, что Берта не настолько глупа, чтобы тиранить меня в твоем присутствии. Разумеется, все происходило в те периоды, когда ты отлучался из дому.
— Почему же ты ни разу не сообщила мне об этом?
Люччи даже руками всплеснула.
— Я тебе все уши прожужжала!
— Не помню такого, — холодно произнес Арни. — О тирании ты не упоминала никогда.
— Боже мой, разумеется, я не употребляла этого слова! Но иносказательно я едва ли не каждый день жаловалась тебе на насмешки Берты. Только ты не желал снизойти до того, что говорю я, твоя постельная забава! Я была для тебя только развлечением, иначе ты со вниманием отнесся бы к моим словам. Но разве можно воспринимать всерьез то, что произносит говорящая кукла? Когда же моя болтовня надоедала тебе, ты прибегал к идеальному способу заставить меня замолчать. Думаю, не нужно напоминать, как все происходило в подобные моменты?
— Нет, — буркнул он.
Обоим было ясно, что речь идет» о постельных удовольствиях, которым они предавались при любой возможности.
— Не понимаю, с чего ты взяла… — Арни пожал плечами. — Я никогда не относился к тебе как к неодушевленному предмету.
— Ты просто не задумывался, насколько глубоки наши отношения.
— Неправда! — хрипло воскликнул он. — Я любил тебя…
Люччи кивнула.
— По-своему — да. Ты придерживался таких же стереотипов, как и большинство мужчин: достаточно почаще укладывать жену в постель да покупать подарки — и все будет в порядке.
Арни несколько мгновений смотрел на нее так, будто видел впервые.
— Ты стала циничной.
Она поморщилась.
— Называй это как хочешь, мне все равно. — Немного помолчав, Люччи продолжила: — Вижу, я разочаровала тебя. После стольких лет разлуки ты встретил совсем другую женщину. — Она саркастически усмехнулась. — Что ж, дорогой, я тоже в тебе разочаровалась, так что мы квиты.
Арни быстро поднял на нее взгляд и спросил с плохо скрываемым беспокойством:
— Разочаровалась? В каком смысле? Она невесело рассмеялась.
— Не волнуйся, к твоим мужским достоинствам это не относится. Просто в отличие от тебя я по-настоящему любила. Смотрела на тебя как на некое божество. Ты казался мне небожителем: такой умный, стройный, красивый… А потом вдруг обнаружилась твоя тривиальная суть.
Глаза Арни сверкнули известным почти всем, кто его знал, кинжальным блеском.
— Благодарю за прямоту, — процедил он сквозь зубы. — Теперь я хотя бы знаю, как ты ко мне относишься.
— Пожалуйста. — Люччи говорила, а между тем сама удивлялась собственной смелости. Она даже не ожидала, что станет дерзить Арни.
— Ну что же, — произнес он, направляясь к выходу, — раз тебе моя тривиальная суть не по душе, я освобождаю тебя от своего общества.
— Только напоследок одна просьба, — негромко произнесла Люччи ему в спину.
Он остановился и слегка повернул голову.
— Какая? — Это короткое слово невозможно было произнести суше.
— Маленькая. Не забудь, пожалуйста, чем мы здесь занимались. Презервативом ты не пользовался, а я не принимаю противозачаточных таблеток. Так что последствия могут оказаться вполне предсказуемыми. И на этот раз у тебя не будет оснований сомневаться в том, кто является отцом ребенка.
Ей почудилось, что Арни вздрогнул. Впрочем, если подобное и произошло на самом деле, то ему удалось мгновенно взять себя в руки. Простояв без движения еще не более секунды, он молча покинул спальню.
Оставшись в одиночестве, Люччи долго смотрела на закрывшуюся за Арни дверь. Ее душу переполняли эмоции, а голову — мысли. Все вперемешку: и болезненное беспокойство об Элси, и сладостные воспоминания о недавнем соитии, и раздражение по поводу того, что Арни по-прежнему не желает ее услышать, предпочитая питать свои чувства из старых источников.
Она словно плыла в теплом ласковом потоке, омываемая волнами наслаждения. Ее тело будто потеряло половину веса, и это тоже было приятно.
Блаженно вздохнув, она прошептала:
— Ах, дорогой, как давно мы не… — Фраза осталась незавершенной, потому что Люччи осеклась и с опаской взглянула на Арни, испугавшись, что сболтнула лишнее.
Но тот лишь рассмеялся и на миг крепче прижал ее к себе.
— Я никогда не забывал, какая ты притягательная, — едва слышно слетело с его губ.
В следующую минуту он возобновил ласки, и Люччи вновь словно поплыла куда-то, погрузившись в быстро сменявшие друг друга оттенки чувственного удовольствия. Ее грудь налилась, и это ощущение, несмотря на всю его приятность, порождало нетерпение — ведь до сих пор Арни целовал плечи, шею, горло Люччи, но не грудь. И не соски, которые уже давно сжались в горошины, будто предвкушая сладостный момент, когда их втянут в рот.
— Арни! — с мольбой простонала она.
— Мм? — отозвался он, продолжая мять губами мочку ее уха.
— Я хочу большего!
Он отреагировал не сразу, да и потом ответил не словами, а действием: не касаясь груди, переместил руку вниз, нежно погладил живот Люччи, а потом скользнул пальцами между ног.
Она ожидала иного и от неожиданности воскликнула:
— Ах, дорогой!
— Угу… — произнес он, не прерывая ласк. — Что ты хотела сказать? Что тебе не нравится?
— Я… — Люччи уже забыла, что собиралась сказать. Волны блаженства накатывали на нее с все большей силой.
— Да? — поощрительно обронил Арни, ритмично надавливая пальцами на самую чувствительную точку женского тела.
— О, продолжай… — простонала Люччи, каждая клеточка тела которой трепетала под воздействием идущих откуда-то из глубины страстных импульсов.
И Арни выполнил ее просьбу. Со всем искусством, каким обладал.
Спустя некоторое время он хрипло прошептал, обжигая Люччи дыханием:
— Ты сводишь меня с ума! Это как наркотик… Аромат твоей кожи пьянит меня сильней вина, а ее вкус…
Арни умолк, и через мгновение Люччи ощутила прикосновение к своему плечу горячего влажного языка. Неожиданным образом это усилило ее дрожь.
— Ты мое несчастье, наваждение всей моей жизни, — услышала она словно сквозь толстый слой ваты, которой, разумеется, в действительности не было, просто так действовало на ее слух предельно усилившееся чувственное напряжение — от него закладывало уши.
— Арни…
Он чуть переместился, надвинувшись на Люччи всем корпусом, и покрывающие его мускулистый торс волоски защекотали ее напряженные соски. В этот момент она испытала ни с чем не сравнимое изысканное ощущение, причем Арни ни на мгновение не прекращал нежно массировать интимный участок между ее ног.
— Мне безумно хочется целовать тебя, — прошептал он и словно в подтверждение своих слов тут же прильнул к губам Люччи.
Она обняла его, впустила в рот язык и принялась играть с ним, едва слышно постанывая от удовольствия. Так продолжалось долго — пока хватило дыхания.
— Почему… — сдавленно произнес Арни, чуть отстранившись и глядя на нее сверху вниз, — только с тобой я во всей полноте чувствую себя мужчиной? Чем ты меня околдовала?
Как ни велико было возбуждение Люччи, все же она тихонько рассмеялась, услышав эти слова.
— Я не занимаюсь магией. Но если то, что ты говоришь, правда, то как ты мог сказать другое — что я тебе больше не нужна?
Он на миг замер, повисла пауза, и Люччи пожалела, что решилась на этот разговор, да еще в такую минуту! Но тут Арни негромко произнес:
— Единственно под влиянием момента, сама знаешь какого…
Он настолько владел собой, что его ласкающая рука даже не сбилась с ритма.
— Да… — выдохнула Люччи, начиная извиваться под ним, потому что выдерживать напор страсти становилось все труднее. Однако, сделав над собой усилие, она спросила: — Выходит, у тебя были другие женщины?
Арни был занят тем, что покрывал частыми поцелуями ее подбородок.
— Что же тут удивительного? Ведь ты кое-что позволила себе. После этого я счел себя вправе последовать твоему примеру.
— А, понимаю… — прерывисто произнесла Люччи. — Ты пытался найти мне замену…
Вновь немного помолчав, он обронил:
— По-моему, вполне естественное желание…
Люччи прикусила губу, однако не успела еще расстроиться по-настоящему, как Арни добавил:
— Впрочем, неосуществимое.
По ее лицу скользнула — к счастью, невидимая в темноте — победная улыбка.
— Вот как?
— Да. К моему несчастью, вскоре выяснилось, что ты незаменима.
С губ Люччи слетел вздох.
Как, должно быть, он мучается от того, что не сумел сдержаться и осуществить намерение просто полежать со мной в одной постели! — промчалось в ее голове. Вероятно, ощущение собственной беспомощности в этом вопросе для него унизительно. Ведь он уверен, что я изменила ему.
И все же она не удержалась от колкости.
— Мне жаль, что твои усилия пропали зря!
Арни до боли стиснул свободной рукой ее плечо.
— Не дразни меня! Ты не представляешь, чем были для меня все эти годы.
— Дорогой…
Но он прервал ее.
— Давай не будем разговаривать! — хрипло вырвалось у него. — Я хочу тебя…
И, не давая Люччи опомниться, он прильнул к ее губам в поцелуе настолько жадном, будто ему хотелось здесь и сейчас вобрать в себя эту женщину, чтобы больше уже никогда не разлучаться с ней. Вероятно, в глубине души он продолжал любить Люччи, хотя, наверное, не признавался в этом даже самому себе. Ложь, в которую он поверил, мешала ему это сделать.
Потом вдруг что-то переменилось: Арни убрал руку, которой все это время ласкал Люччи между ног, и она поняла, что заветный момент настал. От осознания этого ее сладострастная дрожь усилилась. Арни столь искусно подвел ее к кульминации, что завершающей вспышки наслаждения она могла ожидать в любую минуту. Ему осталось лишь войти в нее.
Что он и сделал, властно раздвинув бедрами ноги Люччи. И как она ни ждала этого мгновения, все равно из ее груди вырвался вскрик.
На Арни он произвел такое впечатление, что он на секунду напряженно застыл, упершись локтями в постель, будто опасаясь не сдержаться в самый неподходящий момент, когда восхождение к кульминации только начиналось.
Затем Люччи издала новый звук — на сей раз нетерпеливый, — и Арни одним мощным движением продвинулся до конца.
Всецело отдавшись власти человека, которого все еще продолжала любить, Люччи упивалась восхитительным ощущением цельности, которое порождала наполнившая ее твердая мужская плоть. Каждое мгновение казалось ей сказочным, и она делала все от нее зависящее, чтобы продлить волшебство, удержать своего возлюбленного в себе.
Ладони Люччи блуждали по сильным плечам и широкой спине Арни, и она физически ощущала, как накапливается, ищет выхода чувственное напряжение, которое привело его в эту постель и с которым он не смог совладать. В какой-то момент оно достигло пика, и движения Арни приобрели хаотичный оттенок. Затем он судорожно изогнулся, хрипло вскрикнул… и в эту минуту Люччи тоже испытала несколько мощных спазмов, которые потрясли ее всю, вознеся к вершинам блаженства…
Придя в себя после испытанного несколько минут назад удовольствия, Арни не задержался в постели. Люччи же по-прежнему лежала, глядя, как он одевается при свете ночника. Выводы, последовавшие за этим наблюдением, были неутешительными: судя по резкости и нетерпеливости движений Арни, он был недоволен собой.
— Вижу, ты уже жалеешь, что решил навестить меня здесь, — обронила Люччи, почти не испытывая досады.
Разумеется, — проворчал он, не глядя на нее. — Строго говоря, мне бы не следовало с тобой нежничать. Она усмехнулась.
— Твоей прямолинейности можно позавидовать. Даже ради простой вежливости ты не хочешь кривить душой.
Арни проворчал что-то маловразумительное, застегивая пряжку на брючном ремне.
— Не забывай, я была против того, чтобы ты ложился со мной в постель, — напомнила Люччи, втайне удивляясь собственному спокойствию. Неужели до сих пор сказывается действие того препарата, который врач вколол мне не без помощи Арни? — промелькнуло в ее голове.
— Я тебя и не виню, — буркнул он. — Ты не можешь нести ответственность за свое… очарование. — Последнее слово он произнес через силу, так не хотелось ему признавать свое бессилие перед женскими чарами Люччи. Кроме того, Арни избегал смотреть на нее, словно опасаясь, что ее нагота соблазнит его махнуть рукой на остатки принципиальности и вернуться в постель. — Ты в порядке? — хмуро спросил он. — Ничего, если я оставлю тебя одну?
Люччи вновь саркастически усмехнулась.
— Какая заботливость, подумать только! Будто и не ты четыре года назад выдворил меня из дома и из своей жизни. А сейчас играешь в любезность…
— Я даже не думал ни во что играть! — с оттенком раздражения парировал он. — Кстати, если бы ты не давала повода, тебя не понадобилось бы выдворять. Что же касается текущего момента, то сейчас особая ситуация, тебе может понадобиться помощь, ну и тому подобное…
— Ты уже достаточно помог мне, благодарю. — Люччи выразительно потерла ладонью место, куда ранее был сделан укол.
Арни наконец посмотрел на нее, но тут же отвел взгляд.
— По-моему, средство пошло тебе на пользу.
— Как бы то ни было, можешь не волноваться, — сказала она. — В случае чего я уж как-нибудь справлюсь сама. Не забывай, что почти четыре года я обходилась без твоей помощи. — Сейчас он напомнит про деньги, которые переводил на мой счет все это время, тут же подумала Люччи, однако Арни промолчал. — Словом, ступай к своим парням. Может, те сообщат что-то новенькое об Элси… — Последнюю фразу она произнесла без всякой надежды, просто видно было, что Арни не терпится уйти. Но, к ее удивлению, он задержался.
— Не хочешь ли ты сказать, что тебе понравилось одиночество? Прежде ты, помнится, жаловалась на него, когда я говорил, что мне нужно уехать по делам.
— С равным успехом я могла бы пожаловаться на одиночество и в те дни, когда ты находился дома.
Брови Арни удивленно поползли вверх.
— То есть как это? Ведь я был с тобой? Она пожала плечами.
— Да, формально. А в действительности с тобой даже поговорить как следует невозможно было.
Вот как? Это для меня новость. Но если так, почему ты заявляешь об этом только сейчас? Почему ни словом не обмолвилась тогда? Игнорируя свою наготу, Люччи села на кровати и сокрушенно покачала головой.
— Вот! Именно то, о чем я только что сказала. Ты сам подтверждаешь истинность моих слов.
Арни сунул руки в карманы и сказал, стараясь не смотреть на ее высокую красивую грудь:
— Интересно — каким образом? Глаза Люччи блеснули в полумраке.
— Если бы ты слушал меня тогда, то сейчас не задал бы подобного вопроса! Но ты всегда прислушивался к тому, что говорит твоя мать, Берта, а мое мнение не представляло для тебя никакой ценности.
— Положим, ты преувеличиваешь, — пробормотал Арни. — Но даже если так, то конечно же мнение человека, который старше тебя, имело для меня больший вес. По-моему, это естественно.
— Для кого как, — хмыкнула Люччи. — Если бы ты не доверял так слепо Берте, мы бы по сей день жили вместе и растили бы нашу дочь.
— Подразумевается, само собой, Элси? Она мрачно усмехнулась.
— Естественно. Если только за это время ты не успел обзавестись другой дочуркой!
Арни смерил ее взглядом и довольно высокопарно заметил:
— В отличие от тебя я не имею детей ни в браке, ни вне такового.
— Тебе так только кажется, дорогой. Он сделал нетерпеливое движение.
— Послушай, ты начинаешь меня утомлять!
Я говорил тебе, что ты изменилась? А теперь добавлю, что не в лучшую сторону. Прежде ты не была такой… дерзкой!
— О да! Я была кроткой как овечка. Молча сносила колкости Берты, твою вечную невнимательность и…
— Колкости? — перебил ее Арни. — Когда это Берта опускалась до колкостей? Она всегда выражала свое мнение прямо и меня с детства приучала к тому же.
Люччи с сожалением качнула головой.
— Эх ты… Сказала бы я, как называют таких… хм… как ты, да не хочу тебя обижать. Замечу только, что в твоем возрасте пора бы уж перестать держаться за мамину юбку. Хоть ты и сказал, что вы больше не живете вместе, но, сдается мне, связь между вами ничуть не ослабла.
— Поостерегись, детка! — угрожающим тоном произнес Арни.
— Не переживай, я не собираюсь оскорблять твою мамочку. Но знай: она только и делала, что отпускала шпильки в мой адрес.
— Почему-то я не слышал ни одной.
Люччи насмешливо прищурилась.
— Неужели ты так низко оцениваешь интеллект своей высоконравственной мамаши?
— Послушай, я предупреждал тебя! — вспылил он.
— Хорошо, хорошо! — воскликнула Люччи. — Я просто хотела сказать, что Берта не настолько глупа, чтобы тиранить меня в твоем присутствии. Разумеется, все происходило в те периоды, когда ты отлучался из дому.
— Почему же ты ни разу не сообщила мне об этом?
Люччи даже руками всплеснула.
— Я тебе все уши прожужжала!
— Не помню такого, — холодно произнес Арни. — О тирании ты не упоминала никогда.
— Боже мой, разумеется, я не употребляла этого слова! Но иносказательно я едва ли не каждый день жаловалась тебе на насмешки Берты. Только ты не желал снизойти до того, что говорю я, твоя постельная забава! Я была для тебя только развлечением, иначе ты со вниманием отнесся бы к моим словам. Но разве можно воспринимать всерьез то, что произносит говорящая кукла? Когда же моя болтовня надоедала тебе, ты прибегал к идеальному способу заставить меня замолчать. Думаю, не нужно напоминать, как все происходило в подобные моменты?
— Нет, — буркнул он.
Обоим было ясно, что речь идет» о постельных удовольствиях, которым они предавались при любой возможности.
— Не понимаю, с чего ты взяла… — Арни пожал плечами. — Я никогда не относился к тебе как к неодушевленному предмету.
— Ты просто не задумывался, насколько глубоки наши отношения.
— Неправда! — хрипло воскликнул он. — Я любил тебя…
Люччи кивнула.
— По-своему — да. Ты придерживался таких же стереотипов, как и большинство мужчин: достаточно почаще укладывать жену в постель да покупать подарки — и все будет в порядке.
Арни несколько мгновений смотрел на нее так, будто видел впервые.
— Ты стала циничной.
Она поморщилась.
— Называй это как хочешь, мне все равно. — Немного помолчав, Люччи продолжила: — Вижу, я разочаровала тебя. После стольких лет разлуки ты встретил совсем другую женщину. — Она саркастически усмехнулась. — Что ж, дорогой, я тоже в тебе разочаровалась, так что мы квиты.
Арни быстро поднял на нее взгляд и спросил с плохо скрываемым беспокойством:
— Разочаровалась? В каком смысле? Она невесело рассмеялась.
— Не волнуйся, к твоим мужским достоинствам это не относится. Просто в отличие от тебя я по-настоящему любила. Смотрела на тебя как на некое божество. Ты казался мне небожителем: такой умный, стройный, красивый… А потом вдруг обнаружилась твоя тривиальная суть.
Глаза Арни сверкнули известным почти всем, кто его знал, кинжальным блеском.
— Благодарю за прямоту, — процедил он сквозь зубы. — Теперь я хотя бы знаю, как ты ко мне относишься.
— Пожалуйста. — Люччи говорила, а между тем сама удивлялась собственной смелости. Она даже не ожидала, что станет дерзить Арни.
— Ну что же, — произнес он, направляясь к выходу, — раз тебе моя тривиальная суть не по душе, я освобождаю тебя от своего общества.
— Только напоследок одна просьба, — негромко произнесла Люччи ему в спину.
Он остановился и слегка повернул голову.
— Какая? — Это короткое слово невозможно было произнести суше.
— Маленькая. Не забудь, пожалуйста, чем мы здесь занимались. Презервативом ты не пользовался, а я не принимаю противозачаточных таблеток. Так что последствия могут оказаться вполне предсказуемыми. И на этот раз у тебя не будет оснований сомневаться в том, кто является отцом ребенка.
Ей почудилось, что Арни вздрогнул. Впрочем, если подобное и произошло на самом деле, то ему удалось мгновенно взять себя в руки. Простояв без движения еще не более секунды, он молча покинул спальню.
Оставшись в одиночестве, Люччи долго смотрела на закрывшуюся за Арни дверь. Ее душу переполняли эмоции, а голову — мысли. Все вперемешку: и болезненное беспокойство об Элси, и сладостные воспоминания о недавнем соитии, и раздражение по поводу того, что Арни по-прежнему не желает ее услышать, предпочитая питать свои чувства из старых источников.