Деревянко Илья. Разборка

   – Где Серега?! – рявкнул Сыч. При этом во рту его сверкнули золотые фиксы.
   – Что? Серега? Откуда мне знать!
   – Дурака валяет, козел, – констатировал Серый. – Ладно, поговорим по-другому, – добавил он и, положив в миску кусок свинца, принялся расплавлять его при помощи горелки. Виталик с ужасом наблюдал за зловещими приготовлениями. Когда на тело упала первая капля раскаленного металла, он насквозь прокусил губу.
   «Прощай, Катя! – мелькнула мысль. – Эти суки меня живым не выпустят». Капли все падали и падали. Для парня в этом мире уже ничего не существовало, кроме дикой боли и отвратительного запаха горелого мяса. Раздраженный его молчанием, Серый щедро выплеснул остатки свинца прямо в пах. Виталик страшно закричал.
   – Он ничего не знает, – тихо сказал Кадию Сыч.
   – Я уже понял, будем кончать!
   От страшной боли Виталик потерял сознание. Это спасло его от дальнейших мучений. Он не чувствовал, как его еще живое тело бросили в металлическую ванну и залили заранее приготовленным цементным раствором.
   Виталик был не единственным, на кого обрушилась сегодня месть Кадиева. Мелкая сошка, он лишь случайно попал под кровавую косу. Но Мирон мелкой сошкой не был, поэтому для его поимки Кадий отправил не двух, как в случае с Виталиком, а четверых человек. Однако Мирон не был и новичком. Пройдя жестокую школу афганской войны, побывав на многих мафиозных разборках, он обладал звериным чутьем. Вот и сейчас, остановив машину возле своего подъезда, он нутром почуял опасность. Во дворе было темно. Фонарей здесь сроду не водилось, и единственным источником света являлись слабые блики, падавшие из окон домов. Тем не менее Мирон заметил четыре смутные фигуры, окружающие машину. «Живьем хотят взять, – подумал он. – Кадий желает поизмываться напоследок. Ладно, посмотрим!» Выйдя из машины, он моментально нырнул под нацеленный в голову удар и, выхватив из кармана нож, загнал его в тело нападавшего по самую рукоятку. Послышался глухой стон, тут же перешедший в хрип. Не мешкая, Мирон сделал изворот вперед, прямо под ноги второго кадиевца и, когда тот обрушился сверху, резким рывком свернул ему шею. Остальные бросились бежать. Мирон, не торопясь, вынул пистолет с глушителем и с четырех выстрелов уложил обоих. На все ушло не более минуты. Шума не было вообще. Местные жители, не подозревая о случившемся, продолжали спокойно смотреть телевизоры или глушить водку. «Нежелательно здесь трупы оставлять, – подумал Мирон. – Но куда их денешь, не домой же тащить?!» Представив, как перекосится при виде подобного подарка физиономия дражайшей супруги, он криво усмехнулся. Ладно, шутки в сторону, нужно искать выход из положения. Еще раз внимательно оглядевшись, Мирон заметил спрятавшийся в тени дома японский микроавтобус. Без сомнения, машина принадлежала приехавшим по его душу убийцам. В ней места хватило бы всем четверым боевикам, да и связанному Мирону тоже. Кадий наверняка потирает лапы, представляя, как будет мучить беззащитную жертву. Сволочь, садист, хуже душмана! «Ну ничего, – подумал Мирон, – я тебе сделаю подарочек». Обыскав убитых, он наконец обнаружил в кармане одного ключи. Оттащив трупы в автобус, он рассадил их по сиденьям, потом осветил лица найденным в бардачке карманным фонариком. Трое молодых парней не были ему знакомы, но четвертого Мирон сразу узнал. Ба, да это же Стриж, один из приближенных Кадия, бежавший вместе с ним из далекого северного города. Вот так удача! Кадий до потолка подпрыгнет от ярости, волосы на жопе рвать начнет! Заперев свою машину, Мирон уселся за руль микроавтобуса и погнал его по направлению к загородному дому Кадиева. Не доезжая двух километров, он оставил машину на обочине шоссе, отошел как можно дальше и, поймав за бешеную сумму таксиста, вернулся в город. Разыскав ближайший телефон-автомат, Мирон набрал номер.
   – Здравствуй, Леша, это я, Стриж, – сказал он в трубку искаженным голосом, – все сделали в лучшем виде.
   – Где вы? – в голосе Кадия слышалось раздражение. – Что за голос у тебя странный?
   – Я говорю из автомата, тут неподалеку, тут трубка на волоске висит,
   – Почему застряли, езжайте быстрее!
   – Мы не можем, машина сломалась, трое раненых, да и этого бугая на руках не дотащить! Приезжай, Леша!
   – Ладно, – буркнул Кадий, вешая трубку, и тут же встрепенулся: что за чертовщина, на шоссе нет телефонов!
   Собрав всех имеющихся в наличии ребят, он осторожно подъехал к указанному месту. Стояла мертвая тишина. Ночное шоссе было пустынно. В небе ярко светила полная луна. В ее зловещем сиянии был отчетливо виден стоящий на обочине микроавтобус с потушенными фарами. Кадиевцы рассыпались по кустам, держа оружие на изготовку. Поблизости никого не оказалось. Засады не было. Только четыре темные фигуры неподвижно сидели в салоне автобуса. Внимательно приглядевшись, Кадий узнал в одной из них Стрижа.
   – Сашка! – позвал он. – Давай вылазь, мы приехали!
   В ответ гробовая тишина.
   – Сашка! – еще раз крикнул Кадий и, подойдя к машине, распахнул дверцу.
   Все четверо были мертвы. В груди Стрижа торчал загнанный по самую рукоятку финский нож. Мертвые глаза бессмысленно таращились куда-то вдаль. Во рту убитого торчала свернутая в трубочку бумажка. Кадиев дрожащими руками развернул. «Пойдем со мной!» – было написано там печатными буквами.
   От отчаяния и бессильной ярости Алексей завыл. Крик его дикими переливами пронесся над пустой дорогой. Даже толстокожие боевики вздрогнули от страха.
   – Ладно, – успокоившись, прошипел он. – Погоди у меня!

* * *

   Похожую фразу произнес и Слава Савицкий, когда, разбуженный посреди ночи Мироном, узнал о случившемся.
   – Все ясно, война на уничтожение, либо мы их, либо они нас! Как можно быстрее вырезать всю эту сволочь! – горячился еще не полностью пришедший в себя Мирон.
   – Успокойся, – сказал Савицкий. – Давай выпьем!
   – Тебе же нельзя?! – удивился Мирон.
   – Плевать! Всех не надо, – продолжал Славик. Глотнув по полстакана водки, они закурили сигареты, удобно устроившись в креслах. – Достаточно выбить ядро, а лучше всего, самого Кадия: рядовых пацанов зря не трогайте, только если нет другого выхода.
   – До Кадия сейчас вряд ли доберемся, – немного подумав, сказал Мирон. – Он хитрая бестия, может на дно лечь, да и все остальные тоже. Слышь, Слава, – внезапно оживился он, – в больнице-то четыре его красавчика загорают!
   – Убивать на больничной койке, полуживых людей, – поморщился Савицкий.
   – Зачем на койке! Когда выйдут! Сегодня дежурит врач Василевский, мы с ним вместе в Афгане служили. Позвоню-ка я ему, узнаю, когда кто выписывается.

* * *

   Врач Василевский дежурил не очень старательно, а точнее, крепко дрых, налакавшись спирта. Поэтому трубку снял только после тридцатого гудка. Выслушав просьбу Мирона, он раздраженно чертыхнулся, но все же разузнал то, что нужно.
   – Ну вот, – закончив разговор, удовлетворенно сказал Мирон. – Завтра выписывается Енот и какой-то Королев Николай, поступивший вместе с ним.
   – Королев молодой, шестерка, на фиг он нам сдался, – устало ответил Савицкий. – А Енот... Что ж, Енота, пожалуй, можно, та еще сволочь!
   Услышав о выписке, Колюня обрадовался. До смерти надоела пропахшая потом, лекарствами и ночными горшками больница, осточертела прилипчивая медсестра, ни на минуту не оставлявшая его в покое. Похоже, дура рассчитывает на серьезные отношения. Нет уж, дудки, потрахались и будет! За два дня Светка опротивела не меньше больницы. Ладно хоть спирт приносила. Вообще-то, выписывать собирались его одного, но Енот тоже захотел домой. «Сам долечусь», – хмуро объяснил он лечащему врачу. Колюня праздновал предстоящую выписку всю ночь и встал поздно, с больной головой. Для Енота раболепствующая перед Колюней Светка стащила где-то морфия, которым тот с удовольствием ширнулся. Напившись крепкого чая и переодевшись в присланную из дома чистую одежду (та, в которой прибыли в больницу, была изорвана и пропитана кровью), Енот под руку с Колюней вышли на улицу. Стояло свежее, прохладное утро, больничный сад утопал в роскошном осеннем наряде. Лежа в больнице, они не знали о тех кровавых событиях, которые разыгрались за последние двое суток. Поэтому ни Енот, ни Колюня не обратили внимания на «восьмерку» с затемненными стеклами, стоящую напротив подъезда.
   – Что за проклятие, – ругался тем временем сидящий в машине Мирон. – Почему идут под руку, гады?! Енота, только Енота! – передразнил он мысленно Савицкого. – Автомат – это не винтовка с оптическим прицелом. Как попасть в него, не задев второго? Савицкий, гуманист хренов!
   «Ну тебя, Славик, к лешему, с твоей дурной добротой», – решил наконец Мирон и длинной очередью скосил обоих.

Глава шестая

   – Итак, что мы имеем на сегодняшний день? – Савицкий, сцепив за спиной руки, расхаживал по комнате, в которой расположился весь костяк его банды. – Кадий лег на дно, его люди тоже! С квартиры съехал, загородный дом пуст. Кстати, спалили его? Хорошо! Ты, Мирон, дров наложил здорово, зачем валил прямо на улице, шуму теперь на весь город! – Там все чисто, – обиженно возразил Мирон, – я был в парике, в темных очках. Машина не наша, угнанная, да и вообще она уже давно на запчасти разобрана.
   – Это правильно, молодец! – одобрил Славик. – Только не следовало убивать молодого пацана. Я же сказал русским языком: Е-но-та!
   – Енота, Енота, – передразнил обозлившийся Мирон. – Они под руку шли, что мне оставалось делать?! К тому же, Слава, ты меня удивляешь. Откуда этакая гуманность? Знаешь, кого мы обнаружили в подвале кадиевского дома? Виталика, живьем замурованного в цемент! Он тоже рядовой боец, за что его так?! А ты – Енота! Всю эту мразь нужно вырезать до одного. Думаешь, Виталика Кадий лично похищал? Нет, такие же, как он, молодые пацаны. Меня самого кто хотел убить? А ты – Енота!
   – Ладно, не кипятись, – примирительно сказал Савицкий. – Что сделано – то сделано, давайте думать, как дальше быть, как выманить из норы эту лису!
   – Есть одна идея, – хмуро сказал Мирон, – только не знаю, понравится ли она тебе!
   – Мирон, перестань из себя целку корчить, – рассердился Савицкий. – Говори, чего придумал!
   – Кадий держит под крышей фирму, поставляющую девочек по вызову...
   – Во, пидор! – загалдели хором бандиты. – Не западло ему с блядей деньги получать?
   – Тихо, братва, не шумите, – успокоил их Слава. – Продолжай, Мирон.
   – Можно наехать на эту лавочку, потрясти сутенера, авось концы найдутся.
   – Откуда ты взял, что сутенер знает, где сейчас Кадий? – скептически усмехнулся Савицкий. – С таким же успехом мы можем потрясти остальные кадиевские точки. Какого хрена он будет барыгам свои координаты оставлять?..
   – Подожди, – раздраженно огрызнулся Мирон, – ты не выслушал до конца! Начнем с того, что сутенер и его шлюхи могут знать неизвестные нам берлоги Кадия: сауны, квартиры друзей и так далее. Не исключено даже, что он по-прежнему пользуется их услугами. Во-первых, Кадий без бабы дня не проживет, во-вторых, этот хмырь жаден до безобразия. Он не станет цеплять проституток в других местах, если здесь может получить их бесплатно. В любом случае мы ничего не теряем. Если вопреки ожиданиям концов не зацепим – на худой конец погромим еще одну кадиевскую точку...
   Савицкий на минуту задумался. Похоже, в словах Мирона есть определенный резон. Вдруг и вправду повезет! Тем более, он терпеть не мог сутенеров. Проституток Слава не осуждал, понимая, что в нынешнее голодное, дикое время многим молодым девчонкам просто некуда деваться, что большинство из них торгуют телом не от хорошей жизни. Их Слава жалел, никогда не обижал, расплачивался честно. Но сутенеры – мерзкие работорговцы, наживающиеся на чужом горе. Даже если этот ублюдок ничего не знает, все равно приятно подпалить ему задницу.
   – Ладно, – принял решение Савицкий, – поехали!
   – Подожди, – охладил его пыл Мирон, – адрес-то мы не знаем!
   – Так ты издеваться надо мной вздумал?!
   – Не кипятись! Есть телефон диспетчера. Мы звоним туда, заказываем девочку. Диспетчер перезванивает на хату, где сидят шлюхи с сутенером и охранниками. Когда они приезжают – берем всех за жопу и вместе с ними едем обратно. Дело проще пареной репы!
   – Молодец, – одобрил Слава, – звони!
   Набрав номер, Мирон заговорил в трубку намеренно тонким, гнусавым и дрожащим голосом, талантливо изображая безобидного лоха.
   – Здравствуйте. Я по объявлению звоню: мне бы, знаете, девушку! Сколько? Хорошо, я заплачу, да, да, не беспокойтесь. Перезвоните? Буду ждать!

* * *

   Владимир Полухин, возглавлявший пресловутую «фирму» по торговле живым товаром, в настоящий момент занимался «воспитанием» несговорчивой девицы, имевшей глупость прогневать всесильного Кадия. Дело происходило в квартире, которую Полухин высокопарно именовал «штабом». Отсюда уезжали на заказы девочки, сюда же возвращались с деньгами. В квартире имелось две комнаты, большая и маленькая. В большой расположились проститутки и охранники-водители. Заказов сегодня поступало не густо, поэтому почти все были в сборе. Мордастые охранники лениво перебрасывались в «дурака», девицы, как обычно, болтали, правда, не очень оживленно. То, что творилось сейчас за тонкой панельной перегородкой, пугало их, заставляя задуматься о собственной судьбе. Ведь с каждой из них могло случиться нечто подобное. В маленькой комнате всхлипывала абсолютно голая Лариса, прикованная наручниками к батарее. Ее тело покрывали многочисленные синяки и кровавые полосы. Заплаканное лицо осунулось. По приказу Полухина ей не давали ничего, кроме хлеба и воды. Володя наслаждался своим могуществом. Это был низенький, прыщавый тип с сальными волосами, глупенькой улыбочкой и короткими кривыми ногами. С детства Полухин страдал комплексом неполноценности: девушки не любили хлипкого недомерка, избегали его общества. Ровесники пацаны презирали за трусость, жадность и склонность к стукачеству. Лишь сделавшись сутенером, главой «фирмы интимных услуг», Володя наконец смог удовлетворить свои сексуальные потребности, а также ублажить самолюбие. Девицы, в большинстве своем приехавшие из провинции и не имевшие собственного угла, не могли ни в чем отказать сутенеру. Бугаи охранники, готовые за деньги на что угодно, шестерили, дабы не потерять хорошо оплачиваемую работу. Полухин чувствовал себя на вершине блаженства. Надменно усмехаясь, он разглядывал дрожащую девушку, одновременно поигрывая тонким кожаным ремешком.
   – Ты понимаешь, сука, что всех нас подставила? – в который раз процедил он.
   Девушка испуганно съежилась, ожидая удара.
   – Прости, Володя, – проскулила она, – я больше не буду!
   Полухин ухмыльнулся. Ужас в затравленных глазах несчастной девчонки доставлял ему огромное удовольствие.
   – Прос-ти, Во-ло-дя! – передразнил он и вдруг сильно хлестнул ремнем по голому телу.
   Лариса заплакала. Полухин, войдя в раж, продолжал экзекуцию, с удовольствием наблюдая, как вздуваются на нежной коже кровавые рубцы.
   В это время машина с заказанной девочкой подкатила к дому Савицкого. В ней находилась длинноногая блондинка по имени Инга и мордоворот охранник, он же шофер.
   – Кажется, здесь, – сказал он, сверяясь с записанным на бумажке адресом. Девушка зевнула, прикрыв рот ладошкой.
   – Слышишь, Инга, – обратился к ней охранник, – обработай быстрее своего старикашку, потом с тобой побалуемся.
   – Посмотрим, Саша, – задумчиво сказала проститутка. Она проработала в своем бизнесе почти три года, поэтому мужики ей давно опротивели. Теперь ее тянуло в основном к женщинам. С охранником, однако, ссориться не стоило, от него многое зависело. Так, если удавалось «развести» клиента на большую сумму, Саша мог промолчать об излишке, – поделиться с ней...
   Первым по лестнице поднялся Саша. Это был здоровенный амбал, в прошлом мастер спорта по самбо. Забросив борьбу, он моментально оброс толстым слоем жира, делавшим его похожим на откормленного борова, однако под жиром скрывались могучие мышцы. По этой причине Саша чувствовал себя крутым и пренебрежительно отмахивался от более опытных коллег, советовавших все время держаться настороже. «Аккуратнее, не нарвись на кидняк, – предупреждали его. – Тебе морду набьют, бабу за бесплатно на хор пустят». – «Набьют, ха-ха, – веселился бывший самбист, – я сам кого хочешь в бараний рог скручу». Найдя нужную дверь, он позвонил. Открыл Мирон.
   – Давай деньги, – важно сказал охранник, протягивая ладонь.
   – Сейчас, – отозвался Мирон и вытащил из-за пазухи пистолет. – Только дернись, падло, завалю, – тихим, угрожающим голосом предупредил он. – Заходи в квартиру вместе с телкой, живо!
   Амбал удивленно захлопал глазами. Он настолько не поверил происходящему, что даже мелькнула мысль о сопротивлении.
   – И не думай, – ехидно посоветовал Мирон. – Оглянись назад.
   За спиной у Саши, широко расставив ноги, стоял Кирилл, державший в вытянутых перед собой руках пистолет Макарова. Черное отверстие ствола уставилось прямо в затылок охраннику.
   – В хату, живо! – резко приказал он.
   «Влипла, опять влипла!» – затравленно думала Инга, глядя в холодные глаза бандитов. Месяц назад она подобным же образом нарвалась «на хор». В квартире тогда оказалось восемь чеченов, которые избили до полусмерти охранника, а ее увезли в какой-то загородный дом, где три дня насиловали по очереди. Потом, наконец насытившись, выкинули посреди шоссе, не дав ни копейки. После этого, с трудом добравшись до дома, она три дня не вставала с кровати, мучаясь от дикой боли в интимных местах. Кроме того, жители гор наградили девушку дурной болезнью.
   «Боже, до чего надоела вся эта мерзость, – мысленно плакалась Инга. – Если не убьют, сама повешусь». Однако, как ни странно, бандиты совершенно не обращали на девушку внимания. Один, по-видимому, главарь, молча указал рукой на кресло, после чего, как казалось, полностью забыл о ее существовании. А вот Саше пришлось гораздо хуже. Он, наконец сообразив, в какую неприятную историю вляпался, обильно потел со страха.
   – Боишься, козел! – усмехнулся Мирон. – Ссышь, сутенер хренов!
   – Я не сутенер, я охранник! – осмелился подать голос амбал.
   Вместо ответа Мирон резко ударил его кулаком в лицо. Из разбитого носа потекла кровь.
   – Ты, жирная свинья, будешь разевать пасть, только когда тебя спросят, – ласково произнес Савицкий и вдруг рявкнул: – Удавлю, гнида!
   Славка вовсе не собирался «давить» воняющего потом толстяка. Это была обычная игра, рассчитанная на подавление психики охранника, в котором Савицкий безошибочно разглядел слабую, трусливую душонку.
   – Ребята, не надо! – зачастил обезумевший от ужаса Саша. – Заберите бабу, деньги, только не убивайте!
   Сморщившись, будто его только что заставили съесть живую скользкую жабу, Слава изо всех сил ударил амбала ногой в пах. Жирное тело скрючилось от боли.
   – Ну, гондон! – презрительно процедил Мирон. – Чтоб спасти свою жопу, всех готов продать. Живет за счет этих несчастных шлюх, хапает их денежки, охранником считается, защитником! А чуть припечет – «берите, пожалуйста, моя хата с краю». Успокойся! – обернулся он к скрючившейся в кресле Инге. – Будешь сидеть тихо – не тронем. Покури пока, выпей ликера.
   Плеснув в бокал розовой жидкости, Мирон поставил его перед девушкой. Затем протянул сигарету, чиркнул зажигалкой. После этого снова вернулся к Саше. Инга недоумевала: судя по всему, «на хор» ее пускать не собираются. В таком случае, что нужно бандитам?
   – Кадия знаешь? – спросил между тем Савицкий, решивший, что охранник достаточно напуган.
   – Ви-видел, од-дин раз!
   – Где?!
   Саша назвал адрес загородного дома Кадиева.
   – Это нам без тебя известно, – отмахнулся Слава, – где он еще может быть?!
   – Н-не знаю!
   – Хорошо, сейчас поедем к твоему «шефу», главному сутенеру. Скажешь по телефону, мол, все в порядке, клиент – старикашка, кончил сразу, заплатил хорошо. Короче, придумаешь любую отмазку. Когда приедем, вместе с телкой позвонишь в дверь. Мы же станем там, чтоб не видно было, будешь паинькой – останешься жить, начнешь дурака валять – живым в землю зароем! Усвоил, урод?!
   – Да-а-а...
   – Прекрасно, за дело!

* * *

   Полухин, временно прекратив издеваться над Ларисой, устроился в большой комнате. Попивая сухое вино из длинного узкого бокала, он, от нечего делать, проводил производственное собрание. Володе нравилось разыгрывать роль большого начальника, главы крупного процветающего предприятия.
   – Вы обязаны соблюдать железную дисциплину, – самодовольно разглагольствовал он. – Клиент всегда прав! Лариска, сука, обидела моего друга, Кадия. За это теперь расплачивается. У нас серьезная фирма. Кто рыпнется, в момент башку отвернем. Я...
   В этот момент в дверь позвонили.
   – Сашка с Ингой с заказа вернулись, – сообразил Полухин и важно распорядился. – Петя, открой!
   Он снова разинул рот, собираясь продолжать прерванный монолог, но вдруг подавился фразой. В прихожей послышался звук удара, сдавленный стон, и в комнату, вышибив головой дверь, влетел Петька. Следом вошли шесть крепких парней с оружием на изготовку и вместе с ними белый, словно мел, Сашка с Ингой.
   – Всем сидеть! – приказал Мирон. – Не искушайте судьбу! Ты главный сутенерище? – спросил он, ткнув дулом автомата в грудь Полухина.
   – Кто вы такие? – попробовал возмутиться Володя. – Я под крышей у Кадия!
   Сутенер хотел сказать что-то еще, но, получив жестокий удар прикладом в лицо, рухнул на пол.
   – Этого козла в машину, – распорядился Савицкий, – охранников связать, а телки пусть катятся отсюда.
   Когда все было сделано, Слава направился к двери, но неожиданно замер, услышав из маленькой комнаты приглушенный стон. Заглянув туда, он обнаружил голую, исполосованную ремнем девушку, прикованную за левую руку к батарее.
   – Господи, что это?! – прошептал пораженный Савицкий. – Вот сволочь!.. Кто там прикован? – вернувшись в большую комнату, прошипел он в лицо перепуганным охранникам.
   – Лариса, она Кадия обидела, – ответил пришедший в себя Петя.
   – Ключи от наручников, живо!
   – В кармане у Володи!
   «Отблагодарив» услужливого Петю мощным пинком под ребра, Слава освободил девушку, разыскав в шкафу женские вещи, предложил одеться. «Враги Кадия – мои друзья, – рассуждал про себя бандит. – Да и жаль девчонку!»
   Лариса, в свою очередь, не понимала, что с ней происходит. Забитая, затравленная, измученная голодом и беспрерывными издевательствами Полухина, она была словно в густом тумане. Что нужно этим людям? Куда ее увозят? Может, опять к Кадию?
   – Нет!!! – безумно вскрикнула она, пытаясь бежать, но ослабевшие ноги подогнулись и девушка упала на пол.
   – Не бойся, девочка! – на удивление мягко сказал Мирон. – Мы не обидим тебя!
   – Совсем плоха! – заметил Кирилл. – Пусть выпьет чего-нибудь, успокоится!
   Мирон достал из бара бутылку мартини, налил ей в бокал.
   – Пей! – словно больного ребенка, уговаривал он дрожащую проститутку. – Лучше будет!
   Лариса послушно выпила и действительно скоро ощутила, как в тело возвращаются силы.
   – Кто тебя бил? – услышала она вопрос. Голос доносился глухо, будто сквозь вату.
   – Бил Володя, – механически ответила девушка, – а Петя все время насиловал!
   Ни слова не говоря, Мирон подошел к злополучному Пете, рывком поставил на ноги и страшным ударом разбил мошонку.
   – Теперь, говно, тебе не до трахания будет, – удовлетворенно сказал он. – А Вовочкой мы после займемся!
   – Где ты живешь? – спросил у Ларисы Савицкий, когда они вышли на улицу.
   – Нигде!
   – Гм, дела. – Слава на мгновение задумался. «Куда ее девать? Здесь оставить? Жалко! Все же человек, к тому же враг Кадия!» – Ладно, – наконец решил он, – Кирилл, вот ключи, отвези ее ко мне домой. Потом решу, что с ней делать! И смотри, – прошептал Слава Кириллу на ухо, – не обижай девчонку!..

* * *

   Полухин, зажатый в машине между двумя широкоплечими парнями, трясся от страха. На улице заметно стемнело. «Девятка», в которой он находился, неслась по пустынному шоссе, держась в хвосте черного «БМВ» Савицкого. Все молчали. Только когда показался пост ГАИ, Володя почувствовал, как в бок впилось острие ножа, и услышал зловещий шепот: «Не вздумай орать, кишки выпущу». Проехав пост, обе машины увеличили скорость. Один из парней закурил.
   – От этого подонка воняет, как от дохлой коровы, – пояснил он приятелю. – В машине дышать нечем!
   Приятель захохотал.
   – Ты, сутенеришка, когда-нибудь моешься? – не поворачивая головы, поинтересовался сидевший за рулем детина.
   – Куда вы меня везете? – осмелился спросить Полухин.
   – Приедем – узнаешь. Недолго осталось!
   Вдали показалось кладбище. Сутенер жалобно взвыл. Немного не доезжая до главного входа, обе машины свернули в небольшой лесок, находившийся на противоположной стороне дороги. Углубившись в него метров на триста, шофер заглушил мотор.
   – Вылазь, покойничек! – предложил он Полухину. Выбравшись наружу, Володя тут же получил удар по шее, швырнувший его на землю лицом в грязь.
   – Где Кадий? – спросил Савицкий, когда сутенер с трудом поднялся на ноги. – Домашний адрес мы знаем, загородный дом тоже! Где он еще может быть? Не знаешь?! Освежите ему память!
   Мирон небрежно полоснул ножом. Из рассеченной щеки Полухина обильно полилась кровь.
   – Вспоминай, сука, или убьем! – Болезненный удар ногой в живот сложил сутенера пополам. Он понял – действительно убьют, закопают где-нибудь в лесочке. Но Кадий! Этот не простит. Впрочем, Кадий далеко, может, успеет сбежать, авось не найдет! Сейчас же угроза смерти вполне реальна.