А мальчишки продолжали бороться – не слишком, правда, упорствуя, – пока один из них не заметил языки пламени.
– Посмотри! Школа горит! Его приятель так и застыл с поднятым кулаком, уставившись на огонь, полыхавший в боковых окнах.
– Твоя работа, – сказал он, опуская руку. – Это ты оставил там фонарь.
– А дал его мне ты!
– Что бы там ни было, но шкуру спустят с нас обоих.
– Почем ты знаешь! Подумаешь, какая-то школа! Другое дело, если бы это был чей-нибудь дом или если бы там внутри кто-нибудь находился. Если школа сгорит дотла, не надо будет ходить на уроки. Долго-предолго. Может быть, даже никогда.
Другой мальчишка, задумавшись, посмотрел на огонь.
– А ведь верно. Если школа сгорит дотла, значит, ее больше не будет. Нам лучше убраться отсюда, пока никто не пришел, а то свалят все на нас, а мы тут вообще ни при чем. Это просто так вышло…
Первым отблески пламени заметил господин Сквайр и сразу забил в колокол, висевший на краю его веранды. Этот колокол звонил только в экстренных случаях.
– Что случилось? Опять индейцы? – Бутч Газер вразвалку затрусил к дому Сквайра.
– Пожар в школе! Нужно созывать людей с ведрами!
– Хм.., фф… – пыхтел Бутч, о трудом поспевая за господином Сквайром. – Да пусть сгорит хоть дотла. Тогда не будет никаких проблем с этой учительницей.
Тем временем пламя полностью охватило одну сторону школьного здания; длинные, резкие, тощие оранжевые языки, вырываясь из окна, пытались достигнуть крыши. Похоже, большинство граждан разделяли мнение Бутча и не спешили с помощью. Школа отрывала детей от работы, это совсем не устраивало родителей, поэтому никто особо не переживал из-за пожара. И только ярость да понукания их многоуважаемого Сквайра заставили их суетливо броситься за ведрами.
Входная дверь школы была открыта настежь, так что внутри можно было разглядеть огненную стену. Многие из подоспевших о ведрами откровенно заулыбались: было ясно, что здание им уже не спасти.
Линнет мчалась в темноте к полыхающему зареву. Подбежав к Сквайру, она обеими руками вцепилась в его локоть, мешая ему передать очередное ведро с водой.
– Миранда!.. Я не могу найти Миранду!.. – крикнула она, стараясь перекричать громкий гвалт. Он отодвинул Линнет в сторону.
– Сейчас некогда ее искать. Мы найдем ее потом. А сейчас вставайте в цепочку и подавайте ведра.
Линнет посмотрела на бушующее пламя, его танцующие отблески освещали ее покрасневшее и распухшее от слез лицо. Что ей эта школа… Миранда – в ней, и только в ней был заключен смысл всей ее жизни. Развернувшись, она побрела прочь от людей, боровшихся с огнем.
Навстречу ей через поле бежала Нетти со своими двумя дочками.
– О Линнет! – воскликнула она. – Я так расстроилась из-за пожара. Ведь ты так гордилась этой школой. Кажется, ее уже не удастся спасти.
– Да, – с отсутствующим видом ответила Линнет, вглядываясь в темноту, рассеянную этим неестественно ярким светом.
– Хорошо хоть Миранда успела выбраться оттуда, – заметила Ребекка.
Нетти и Линнет как по команде повернулись к ней.
– А что я такого сказала? – Десятилетняя девчушка даже попятилась назад от их испытующих взглядов.
Линнет схватила ее за плечи.
– Что ты хотела сказать по поводу Миранды?
– А разве вы не.., не забрали ее? – запинаясь, спросила девочка. – Я только хотела сказать, что незадолго до этого видела Миранду в школе.
Нетти с трудом освободила плечо Ребекки от пальцев Линнет, – А теперь, Ребекка, объясни нам, наконец, о чем ты там бормочешь, – приказала она дочери.
– Я шла за водой и увидела, как Миранда забралась в школу. Дверь была открыта, поэтому я решила, что миссис Тайлер тоже там.
Линнет повернулась и, подобрав юбки, бросилась обратно к тому месту, где бушевал огонь. Люди уже перестали поливать здание водой. Они просто окружили его плотным кольцом, чтобы успеть загасить случайно отлетевшую головешку. Целой осталась только задняя сторона здания.
Не обращая внимания на невыносимый жар, Линнет не раздумывая ринулась прямо в огонь.
– Линнет! – завопил Сквайр, хватая ее за талию. Извиваясь, она стала вырываться, царапаться и колотить его кулаками, напоминая скорее разъяренного зверя, чем хрупкую женщину.
– Боже мой, Линнет! Что с вами? – Он не мог себе даже представить, чтобы в таком крошечном теле оказалось столько силы! Сквайр обеими руками держал ее за талию, словно не замечая яростных ударов – Линнет со всей силы колотила каблуками по его голени. Они стояли у самой кромки огня, опалявшего их жаром.
– Миранда! – старалась перекричать невообразимый шум Нетти. – Она боится, что Миранда там!
Поняв в чем дело. Сквайр нахмурился: если девочка действительно там, она не может быть живой. Это просто невозможно: фасад школы представлял из себя оплошную стену огня.
– Линнет! – настойчиво взывал он к ней. Однако это было бесполезно. Она по-прежнему отбрыкивалась от него, оцарапав до крови его руки. – Линнет! Вы не сможете ее спасти! Послушайте меня! Она уже в руках Божьих…
Как рассказывали позже, Линнет издала такой ужасный вопль, который трудно даже представить. Это был продолжительный, глухой вой – в нем звучали мука, боль и безнадежность. Он повис над огнем, над прочими криками, над звуками темной, прохладной ночи, и, заслышав его, любой человек или живое существо не мог не замереть, содрогнувшись.
Девон появился как бы мгновенно и, казалось, из ниоткуда.
– Что случилось? – властным голосом спросил он у Сквайра.
– Миранда, – вымолвил тот, держа в окровавленных руках безвольное тело Линнет и кивая в сторону огня.
Девон не стал терять ни секунды. Содрав с себя рубашку, он окунул ее в ведро с водой, свернул в комок и прижал к своему лицу. Затем бросился прямо в огонь. Одна лишь Нетти успела как-то отреагировать, крикнув ему: «Нет!» – но он не слышал ее.
Ребенок лежал на полу, свернувшись калачиком. Длинный подол юбки прикрывал ее личико, а письменный стол служил защитой от огня, хотя и ненадежной. Девочка потеряла сознание от дыма и жара. Девон поднял маленькое тельце и плотно завернул его в свою рубашку. Девочка не очнулась…
Девон быстро осмотрелся по сторонам. В задней части дома по-прежнему не было огня, однако массивная бревенчатая стена не оставляла никаких надежд на спасение. В боковых окнах по обе стороны школы бушевало пламя, да к тому же они были слишком маленькими для того, чтобы можно было пропихнуть через них ребенка. Оставался только один выход – прежний, через полыхающий фасад, через который Девон проник в школу. Он уже чувствовал, как стянулась на спине и руках обожженная кожа.
Он прижал к груди бесчувственную девочку, чтобы защитить ее своим телом насколько возможно. Вдохнув пропитанный дымом воздух и прижавшись лицом к Миранде, которая походила на большой куль. Девон бросился наружу. Мокасины почти не спасали его ноги от ожогов – пол был объят пламенем.
Господин Сквайр потряс Линнет за плечо, заставляя ее взглянуть на Девона, который протягивал ей большой сверток.
– Думаю, с ней все в порядке, – пробормотал Девон севшим голосом.
Даже не взглянув на него, Линнет быстро выхватила свою дочь из крепких рук Девона. Она стащила с нее рубашку и юбку, закрывавшую лицо ребенка. В течение нескольких долгих секунд Миранда не шевелилась и казалась бездыханной. Но потом слегка кашлянула, веки ее чуть приподнялись, и она тут же снова потеряла сознание.
Линнет залилась плачем. Слезы облегчения градом хлынули из ее глаз, рыдания сотрясали все ее тело. Она крепко прижала Миранду к себе, она качала ее, баюкая, она не замечала никого и ничего на свете, главное – ее дочь тут, рядом, живая и невредимая, и лежит в ее, Линнет, объятиях.
Нетти и Сквайр суетились около нее, радуясь, что все обошлось. Никто даже не заметил, как высокий темнокожий человек потихоньку ушел, скрывшись за галдящей толпой и заревом пожара. Еле дыша, он собрал остатки сил: хотел добраться до своей лошади. Ну, еще немного… Девон крепко ухватился за поводья – и рухнул ничком на землю…
– Ма. – Ребекка тянула мать за юбку.
– Не сейчас, Бетти, – отмахнулась Нетти. – Надо помочь миссис Тайлер отнести Миранду домой.
– Ма, там этот человек.
– Какой человек? – строго спросила Нетти.
– Тот, который спас Миранду. Он только что упал. Линнет оторвала взгляд от бесчувственной девочки.
– Девон? – тихо спросила она.
– Наверное, это он. Тот незнакомец, который у нас недавно, ну, который побежал в огонь. Я видела, как он шел к своему коню, а потом упал.
– И не поднялся? – спросила Нетти.
– Нет. Когда я уходила, он все еще лежал.
– Проводи меня туда, – сказала Линнет, крепко прижимая Миранду к груди.
Ребекка повела мать и свою учительницу через лес к старому платану.
– Как ты обнаружила его? – спросила Нетти.
– А я шла за ним по пятам. Он так тихо ходит. Посмотрите-ка! Вот он.
Женщины на миг застыли, потому что даже на расстоянии и при слабом свете луны они увидели, какое жуткое зрелище представляла из себя когда-то гибкая и гладкая спина Девона. Линнет передала Миранду Нетти и пошла вперед. Девон был без сознания, одной рукой он все еще держался за поводья. Его чудесные волосы почти все выгорели на затылке, а спина, плечи и руки были сплошь усеяны огромными, чудовищного вида волдырями.
Штаны из плотной ткани хоть как-то спасли от ожогов нижнюю часть тела, они до того обгорели, что превратились в лохмотья, обнажив красную, искалеченную кожу. Подметки мокасин вообще исчезли, и ноги были страшно обожжены.
– Девон, – прошептала Линнет, осторожно коснувшись его лица. Щека была не тронута огнем и по-прежнему прекрасна. – Девон, ты слышишь меня?
– Линнет, – Нетти взяла подругу за руку, – он не слышит. Линнет, рано или поздно, но тебе придется взглянуть правде в глаза – он долго не протянет с такими ожогами.
– Не протянет? – тупо переспросила Линнет.
– Да. Посмотри сама. Местами на нем даже кожи не осталось!
Линнет прикоснулась к уху Девона. А какой гладкой, какой чудесной была его кожа, вспомнила она.
– Он не должен умереть, Нетти. Теперь, когда он спас Миранду.
– Одно дело наши желания, другое – жизнь. Никогда не слыхала, чтобы с такими ожогами кто-то выжил.
– А я слыхал.
Женщины обернулись на голос и увидели господина Сквайра.
– Когда я был молодым, то знал одну женщину, которая обгорела еще сильнее и все-таки выжила. Собственно говоря, она до сих пор жива.
– А не могла бы она помочь? – спросила Линнет. – Помочь Девону?
Ах, как не понравился господину Сквайру этот взволнованный тон…
– Фетна не очень-то жалует людей и без надобности даже близко не подходит к ним. Она… Линнет встала.
– Вы должны привести ко мне эту женщину, – сказала она. – Ступайте немедленно и возвращайтесь как можно скорее. Я прошу рас. Если она придет, я заплачу ей любую цену, какую бы она ни назвала. Только пусть обязательно приходит!
Сквайр нахмурился, но не посмел перечить Линнет.
Когда он ушел, Линнет забрала у Нетти Миранду.
– Сходи ко мне домой и принеси несколько одеял. Подложим их под него. Мне кажется, так удобнее будет его нести, – сказала она Ребекке. – Нетти, а ты приведи четверых мужчин. И поспешите!
– Хорошо, Линнет. – Нетти улыбнулась. – Я все сделаю.
Глава 16
– Посмотри! Школа горит! Его приятель так и застыл с поднятым кулаком, уставившись на огонь, полыхавший в боковых окнах.
– Твоя работа, – сказал он, опуская руку. – Это ты оставил там фонарь.
– А дал его мне ты!
– Что бы там ни было, но шкуру спустят с нас обоих.
– Почем ты знаешь! Подумаешь, какая-то школа! Другое дело, если бы это был чей-нибудь дом или если бы там внутри кто-нибудь находился. Если школа сгорит дотла, не надо будет ходить на уроки. Долго-предолго. Может быть, даже никогда.
Другой мальчишка, задумавшись, посмотрел на огонь.
– А ведь верно. Если школа сгорит дотла, значит, ее больше не будет. Нам лучше убраться отсюда, пока никто не пришел, а то свалят все на нас, а мы тут вообще ни при чем. Это просто так вышло…
Первым отблески пламени заметил господин Сквайр и сразу забил в колокол, висевший на краю его веранды. Этот колокол звонил только в экстренных случаях.
– Что случилось? Опять индейцы? – Бутч Газер вразвалку затрусил к дому Сквайра.
– Пожар в школе! Нужно созывать людей с ведрами!
– Хм.., фф… – пыхтел Бутч, о трудом поспевая за господином Сквайром. – Да пусть сгорит хоть дотла. Тогда не будет никаких проблем с этой учительницей.
Тем временем пламя полностью охватило одну сторону школьного здания; длинные, резкие, тощие оранжевые языки, вырываясь из окна, пытались достигнуть крыши. Похоже, большинство граждан разделяли мнение Бутча и не спешили с помощью. Школа отрывала детей от работы, это совсем не устраивало родителей, поэтому никто особо не переживал из-за пожара. И только ярость да понукания их многоуважаемого Сквайра заставили их суетливо броситься за ведрами.
Входная дверь школы была открыта настежь, так что внутри можно было разглядеть огненную стену. Многие из подоспевших о ведрами откровенно заулыбались: было ясно, что здание им уже не спасти.
Линнет мчалась в темноте к полыхающему зареву. Подбежав к Сквайру, она обеими руками вцепилась в его локоть, мешая ему передать очередное ведро с водой.
– Миранда!.. Я не могу найти Миранду!.. – крикнула она, стараясь перекричать громкий гвалт. Он отодвинул Линнет в сторону.
– Сейчас некогда ее искать. Мы найдем ее потом. А сейчас вставайте в цепочку и подавайте ведра.
Линнет посмотрела на бушующее пламя, его танцующие отблески освещали ее покрасневшее и распухшее от слез лицо. Что ей эта школа… Миранда – в ней, и только в ней был заключен смысл всей ее жизни. Развернувшись, она побрела прочь от людей, боровшихся с огнем.
Навстречу ей через поле бежала Нетти со своими двумя дочками.
– О Линнет! – воскликнула она. – Я так расстроилась из-за пожара. Ведь ты так гордилась этой школой. Кажется, ее уже не удастся спасти.
– Да, – с отсутствующим видом ответила Линнет, вглядываясь в темноту, рассеянную этим неестественно ярким светом.
– Хорошо хоть Миранда успела выбраться оттуда, – заметила Ребекка.
Нетти и Линнет как по команде повернулись к ней.
– А что я такого сказала? – Десятилетняя девчушка даже попятилась назад от их испытующих взглядов.
Линнет схватила ее за плечи.
– Что ты хотела сказать по поводу Миранды?
– А разве вы не.., не забрали ее? – запинаясь, спросила девочка. – Я только хотела сказать, что незадолго до этого видела Миранду в школе.
Нетти с трудом освободила плечо Ребекки от пальцев Линнет, – А теперь, Ребекка, объясни нам, наконец, о чем ты там бормочешь, – приказала она дочери.
– Я шла за водой и увидела, как Миранда забралась в школу. Дверь была открыта, поэтому я решила, что миссис Тайлер тоже там.
Линнет повернулась и, подобрав юбки, бросилась обратно к тому месту, где бушевал огонь. Люди уже перестали поливать здание водой. Они просто окружили его плотным кольцом, чтобы успеть загасить случайно отлетевшую головешку. Целой осталась только задняя сторона здания.
Не обращая внимания на невыносимый жар, Линнет не раздумывая ринулась прямо в огонь.
– Линнет! – завопил Сквайр, хватая ее за талию. Извиваясь, она стала вырываться, царапаться и колотить его кулаками, напоминая скорее разъяренного зверя, чем хрупкую женщину.
– Боже мой, Линнет! Что с вами? – Он не мог себе даже представить, чтобы в таком крошечном теле оказалось столько силы! Сквайр обеими руками держал ее за талию, словно не замечая яростных ударов – Линнет со всей силы колотила каблуками по его голени. Они стояли у самой кромки огня, опалявшего их жаром.
– Миранда! – старалась перекричать невообразимый шум Нетти. – Она боится, что Миранда там!
Поняв в чем дело. Сквайр нахмурился: если девочка действительно там, она не может быть живой. Это просто невозможно: фасад школы представлял из себя оплошную стену огня.
– Линнет! – настойчиво взывал он к ней. Однако это было бесполезно. Она по-прежнему отбрыкивалась от него, оцарапав до крови его руки. – Линнет! Вы не сможете ее спасти! Послушайте меня! Она уже в руках Божьих…
Как рассказывали позже, Линнет издала такой ужасный вопль, который трудно даже представить. Это был продолжительный, глухой вой – в нем звучали мука, боль и безнадежность. Он повис над огнем, над прочими криками, над звуками темной, прохладной ночи, и, заслышав его, любой человек или живое существо не мог не замереть, содрогнувшись.
Девон появился как бы мгновенно и, казалось, из ниоткуда.
– Что случилось? – властным голосом спросил он у Сквайра.
– Миранда, – вымолвил тот, держа в окровавленных руках безвольное тело Линнет и кивая в сторону огня.
Девон не стал терять ни секунды. Содрав с себя рубашку, он окунул ее в ведро с водой, свернул в комок и прижал к своему лицу. Затем бросился прямо в огонь. Одна лишь Нетти успела как-то отреагировать, крикнув ему: «Нет!» – но он не слышал ее.
Ребенок лежал на полу, свернувшись калачиком. Длинный подол юбки прикрывал ее личико, а письменный стол служил защитой от огня, хотя и ненадежной. Девочка потеряла сознание от дыма и жара. Девон поднял маленькое тельце и плотно завернул его в свою рубашку. Девочка не очнулась…
Девон быстро осмотрелся по сторонам. В задней части дома по-прежнему не было огня, однако массивная бревенчатая стена не оставляла никаких надежд на спасение. В боковых окнах по обе стороны школы бушевало пламя, да к тому же они были слишком маленькими для того, чтобы можно было пропихнуть через них ребенка. Оставался только один выход – прежний, через полыхающий фасад, через который Девон проник в школу. Он уже чувствовал, как стянулась на спине и руках обожженная кожа.
Он прижал к груди бесчувственную девочку, чтобы защитить ее своим телом насколько возможно. Вдохнув пропитанный дымом воздух и прижавшись лицом к Миранде, которая походила на большой куль. Девон бросился наружу. Мокасины почти не спасали его ноги от ожогов – пол был объят пламенем.
Господин Сквайр потряс Линнет за плечо, заставляя ее взглянуть на Девона, который протягивал ей большой сверток.
– Думаю, с ней все в порядке, – пробормотал Девон севшим голосом.
Даже не взглянув на него, Линнет быстро выхватила свою дочь из крепких рук Девона. Она стащила с нее рубашку и юбку, закрывавшую лицо ребенка. В течение нескольких долгих секунд Миранда не шевелилась и казалась бездыханной. Но потом слегка кашлянула, веки ее чуть приподнялись, и она тут же снова потеряла сознание.
Линнет залилась плачем. Слезы облегчения градом хлынули из ее глаз, рыдания сотрясали все ее тело. Она крепко прижала Миранду к себе, она качала ее, баюкая, она не замечала никого и ничего на свете, главное – ее дочь тут, рядом, живая и невредимая, и лежит в ее, Линнет, объятиях.
Нетти и Сквайр суетились около нее, радуясь, что все обошлось. Никто даже не заметил, как высокий темнокожий человек потихоньку ушел, скрывшись за галдящей толпой и заревом пожара. Еле дыша, он собрал остатки сил: хотел добраться до своей лошади. Ну, еще немного… Девон крепко ухватился за поводья – и рухнул ничком на землю…
– Ма. – Ребекка тянула мать за юбку.
– Не сейчас, Бетти, – отмахнулась Нетти. – Надо помочь миссис Тайлер отнести Миранду домой.
– Ма, там этот человек.
– Какой человек? – строго спросила Нетти.
– Тот, который спас Миранду. Он только что упал. Линнет оторвала взгляд от бесчувственной девочки.
– Девон? – тихо спросила она.
– Наверное, это он. Тот незнакомец, который у нас недавно, ну, который побежал в огонь. Я видела, как он шел к своему коню, а потом упал.
– И не поднялся? – спросила Нетти.
– Нет. Когда я уходила, он все еще лежал.
– Проводи меня туда, – сказала Линнет, крепко прижимая Миранду к груди.
Ребекка повела мать и свою учительницу через лес к старому платану.
– Как ты обнаружила его? – спросила Нетти.
– А я шла за ним по пятам. Он так тихо ходит. Посмотрите-ка! Вот он.
Женщины на миг застыли, потому что даже на расстоянии и при слабом свете луны они увидели, какое жуткое зрелище представляла из себя когда-то гибкая и гладкая спина Девона. Линнет передала Миранду Нетти и пошла вперед. Девон был без сознания, одной рукой он все еще держался за поводья. Его чудесные волосы почти все выгорели на затылке, а спина, плечи и руки были сплошь усеяны огромными, чудовищного вида волдырями.
Штаны из плотной ткани хоть как-то спасли от ожогов нижнюю часть тела, они до того обгорели, что превратились в лохмотья, обнажив красную, искалеченную кожу. Подметки мокасин вообще исчезли, и ноги были страшно обожжены.
– Девон, – прошептала Линнет, осторожно коснувшись его лица. Щека была не тронута огнем и по-прежнему прекрасна. – Девон, ты слышишь меня?
– Линнет, – Нетти взяла подругу за руку, – он не слышит. Линнет, рано или поздно, но тебе придется взглянуть правде в глаза – он долго не протянет с такими ожогами.
– Не протянет? – тупо переспросила Линнет.
– Да. Посмотри сама. Местами на нем даже кожи не осталось!
Линнет прикоснулась к уху Девона. А какой гладкой, какой чудесной была его кожа, вспомнила она.
– Он не должен умереть, Нетти. Теперь, когда он спас Миранду.
– Одно дело наши желания, другое – жизнь. Никогда не слыхала, чтобы с такими ожогами кто-то выжил.
– А я слыхал.
Женщины обернулись на голос и увидели господина Сквайра.
– Когда я был молодым, то знал одну женщину, которая обгорела еще сильнее и все-таки выжила. Собственно говоря, она до сих пор жива.
– А не могла бы она помочь? – спросила Линнет. – Помочь Девону?
Ах, как не понравился господину Сквайру этот взволнованный тон…
– Фетна не очень-то жалует людей и без надобности даже близко не подходит к ним. Она… Линнет встала.
– Вы должны привести ко мне эту женщину, – сказала она. – Ступайте немедленно и возвращайтесь как можно скорее. Я прошу рас. Если она придет, я заплачу ей любую цену, какую бы она ни назвала. Только пусть обязательно приходит!
Сквайр нахмурился, но не посмел перечить Линнет.
Когда он ушел, Линнет забрала у Нетти Миранду.
– Сходи ко мне домой и принеси несколько одеял. Подложим их под него. Мне кажется, так удобнее будет его нести, – сказала она Ребекке. – Нетти, а ты приведи четверых мужчин. И поспешите!
– Хорошо, Линнет. – Нетти улыбнулась. – Я все сделаю.
Глава 16
– Боже, что ты с ним сотворил! А ведь какой был красавчик! – изрек Бутч Газер, глядя поверх своего огромного живота на покрытое волдырями тело Девона Макалистера. – По-моему, нечего и пытаться помочь ему. Пусть лежит как лежит. Это будет самым милосердным поступком с нашей стороны.
– Это всего лишь ваше личное мнение, мистер Газер, – твердо отрезала Линнет. – Могу лишь добавить, что я его не разделяю. А теперь, если вы, мужчины, соблаговолите помочь мне, то хорошо было бы перенести его в мой дом.
Приподняв брови, Бутч и Мунар Ярнолл переглянулись. Бутч опять заговорил:
– Я совсем не уверен, прилично ли это – нести его в ваш дом, и все такое прочее, – ведь вы не женаты. – Сияя маленькими глазками над огромными щеками, он лукаво улыбнулся. – Конечно, всем известно, что с вами приключилось… – Толстяк окинул всех заговорщическим взглядом, желая убедиться в их осведомленности. – В других городах такие штучки, возможно, и сходят с рук, но здесь, в Спринг-Лик, живут приличные люди, здесь подобные вольности не пройдут.
В глазах Линнет вспыхнули блестящие красные огоньки, и в каждом зрачке отразились четверо мужчин.
– Едва ли в этом городе понимают, что такое порядочность. И теперь совсем не время судачить о том, что, на ваш взгляд, вам известно, и обсуждать ваши права на то, чтобы судить других людей. Лучше помогите мне, или мне придется действовать самой.
Бутч гаденько улыбнулся.
– Ой-ой, испугала.., как бы не так. И вообще, мне охота знать, с чего это школа сгорела именно когда он заявился. Небось, сами и подстроили пожар, чтобы иметь больше времени для… – Его маленькие поросячьи глазки обвели ее стройную фигуру. -..Для того чтобы заняться тем, чем вы, конечно же, неоднократно занимались с ним раньше.
– Лично меня, – выступил вперед Мунар, – едва ли может устраивать учительница, которая выставляет перед всеми напоказ своего любовника. Поглядите-ка на нее, она смеет требовать, чтобы мы тащили его к ней домой, чтобы ей было удобнее продолжить свои шашни.
Лес стоял темной стеной, было слышно, как в отдалении догорало школьное здание, и Линнет ясно ощутила нависшую над ней опасность. Девон нуждался в помощи, а эти четверо мужчин явно хотели помешать ей помочь ему.
– Знаешь, Бутч, мне кажется, с тех пор как она здесь, она только об одном и просит. – Мунар сделал еще один шаг вперед, и Линнет пришлось собрать все свое мужество, чтобы не поддаться страху, который охватывал ее все сильнее. В конце концов благополучие Девона было важнее, чем болтовня каких-то похотливых самцов.
– Это точно, – произнес Бутч, приближаясь к ней. – Я тоже так думаю.
– Что здесь происходит? – нарушил тягостную тишину голос Нетти. В руках она держала гору шерстяных одеял. Нетти с ненавистью переводила взгляд с одного на другого. – Я послала вас сюда, чтобы вы помогли, но, похоже, от вас только больше хлопот.
Ни Бутч, ни Мунар не сдвинулись с места, у остальных двоих вид был вызывающий.
– С какой стати мы должны помогать ей? – грубо спросил Бутч. – В конце концов, что она из себя представляет? Чему она может научить наших детей, коли ничем не лучше какой-нибудь шлюхи? Тебе известно, кто этот молодец? – И он повернул свою маленькую головку в сторону Девона, безжизненно распростертого на земле.
– Известно, и очень хорошо, – ответила Нетти. – И мне известно даже больше, только это уже не касается Линнет. Я знаю о той женщине, которую толпа хотела забить камнями.
Все четверо мужчин непонимающе посмотрели на нее и тут же отвели взгляды в сторону.
– «Тот, кто без греха, пусть первый бросит в нее камень», – процитировала Нетти. – А теперь помогите нам уложить его на эти одеяла и перенести в дом Линнет.
Бутч, отойдя от Линнет, глумливо усмехнулся над телом Девона.
– Я не собираюсь ему помогать. Насколько мне известно, именно он поджег школу.
– В которой находилась его же собственная дочь! – почти прокричала Линнет. Бутч захихикал.
– Вот вы и проговорились. Впрочем, мы и раньше догадывались! На меня можете не рассчитывать, чего ради я буду напрасно корячиться. Вы только взгляните на него – ведь это же мертвец!
Прежде чем Линнет успела открыть рот, Нетти выпалила:
– Ничего подобного! А что касается поджога школы, то лучше бы ты пересчитал фонари в собственном доме и заодно выяснил, где болтались твои детки в тот момент, когда начался пожар.
– Оказывается, это мои дети. Ты их, значит, обвиняешь? – презрительно усмехнулся он.
– Все может быть. Я не говорю, что они сделали это нарочно. Впрочем, твоя болтовня мне надоела. Человек нуждается в помощи, и если ты не хочешь помочь, убирайся отсюда!
Опустившись перед Девоном на колени, Линнет с облегчением отметила, что мужчины ушли.
– По-твоему, мы сумеем его перенести? – тихо спросила она.
– Да. Я послала Ребекку за Оттисом и Вайдой. Не волнуйся, справимся. Давай-ка сначала положим его на одеяла.
Хорошенько разглядев Девона, Линнет осознала свое безрассудство. Количество волдырей на его теле все увеличивалось, некоторые из них уже лопнули, и жидкая желтая влага маленькими ручейками стекала по истерзанной коже. Разве можно было как-то сладить с этими ужасными ожогами? Она не знала, что предпринять, и боялась сделать что-то не то. Только бы Сквайр привез Фетну – ту женщину, которая умела лечить ожоги. Надо ли промывать обожженные участки тела, или мыло может занести инфекцию? Все волдыри были заполнены жидкостью.
Может быть, нужно заставить Девона что-нибудь выпить?
Он не двинулся и не произнес ни звука, когда они впятером – Нетти со своим мужем и двумя дочерьми и сама Линнет – переносили его в дом. Дыхание Девона было поверхностным и неровным, глаза закрыты, и Линнет подумала, что, возможно, он и не знает, что с ним стряслось.
– Девон, – прошептала она. – Ты слышишь меня? – Он по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Внимание Линнет привлек цокот копыт за стенами дома.
– Ты мне больше не нужен, – услышала Линнет высокий ворчливый голос.
– Я представлю вас, – ответил голос господина Сквайра.
– Без тебя обойдусь, – повторил первый голос. – Едва ли она спутает меня с кем-то другим. Ступай, займись своими делами, а мне надо браться за работу.
Линнет не спускала глаз с дверей, услышав, как господин Сквайр поскакал прочь, и почти тут же дверь распахнулась настежь. Появившееся в дверном проеме лицо когда-то было женским, но теперь оно стало настолько безобразным, что трудно было понять, кому оно принадлежит. Одно веко почти совсем опустилось, за ним чуть поблескивал как бы пронизывающий вас глаз. Щека была вся в рубцах, сплошь изборожденная широкими белыми шрамами. Губы до середины рта вообще отсутствовали. Другая половина лица была обезображена не так сильно, но зато с этой стороны отсутствовали ухо и большая часть волос.
– Меня зовут Фетна, – произнес высокий голос. – Мне сказали, будто бы здесь находится мужчина, получивший ожоги. Линнет хранила молчание.
– Я, пожалуй, начну, а ты покуда привыкай к моему виду, – усмехнулась женщина. Линнет смотрела не мигая.
– Если вы сможете спасти Девона, то мне абсолютно безразлично, какая вы, будь вы хоть двухголовой дьяволицей, ниспосланной из ада.
Подмигнув, женщина откинула голову и пронзительно загоготала, обнаружив на шее еще большее количество толстых рубчатых шрамов.
– Голова у меня только одна, а вот откуда я явилась – из логова Сатаны или нет, – ты решишь позже. – Она вошла в дом. – Что ты намерена сделать, чтобы помочь этому человеку?
– Все что угодно, – тихо ответила Линнет.
– Хм! Молоденькие женщины всегда так говорят, однако так ли это на самом деле, увидим позже. Выхаживать обожженного не так уж приятно.
– Я сделаю все, что смогу, – повторила Линнет.
– Ну, хорошо, – кивнула Фетна, – пора приступать к делу! Сначала сделай так, чтобы в доме было как можно светлее. Я плохо вижу даже при ярком освещении.
Линнет подбросила дров в огонь, зажгла все свечи, которые столь бережно хранила, и выпустила полностью фитиль в фонаре. Когда Фетна отбрасывала полотняное покрывало, накинутое на спину Девона, Линнет удалось рассмотреть руки женщины. На ее левой руке оставались только большой, указательный и средний пальцы, в то время как правая рука представляла собой одно целое, так как все четыре пальца превратились в скрюченную клешню.
– Первое, что мы должны сделать, – это обеспечить свободный приток воздуха к его телу. Для лечения ожогов нет ничего лучше воздуха, дарованного нам Создателем, а затем надо будет помыть его. Делай все, что я тебе буду говорить. – Она неподвижным взглядом уставилась на Линнет и поднесла свои изуродованные руки совсем близко к ее лицу. – Этим много не сделаешь.
Казалось, она специально провоцировала Линнет на то, чтобы та выказала какие-то признаки отвращения или сомнения, словно желая вынудить ее отступить.
Линнет сделала вид, что не заметила того, как ей тыкали в лицо руками.
– Говорите, что от меня требуется. Фетна опустила руки, и мысли ее вернулись к пациенту.
– Нагрей немного воды. Мыло у тебя найдется?
– Конечно, а если понадобится еще, я у кого-нибудь займу.
Фетна фыркнула.
– В этом городишке одалживать не любят. Линнет уже наполнила чайник и сняла с полки горшок с жидким мылом.
– Это твоя малышка? – тихо спросила Фетна, и ее голос вдруг утратил резкость и визгливость.
– Да. Ее зовут Миранда.
Фетна отвернулась от спящей девочки.
– Утром тебе лучше куда-нибудь ее отослать. Детям не слишком нравится на меня смотреть, – сказала она сквозь стиснутые зубы.
Линнет была тверда.
– У меня свои методы воспитания. Я не позволю своему ребенку судить о человеке по внешнему виду.
– Посмотрим, что ты будешь делать, когда она начнет орать, завидев мою рожу.
– Вода вроде уже нагрелась, – сказала Линнет. – Вы мне покажете, что делать дальше?
Линнет разрезала на Девоне штаны и внимательно осмотрела ожоги на его ногах – они были гораздо меньше, чем на руках и ступнях.
– Получше привыкай к нему, потому что на следующей неделе каждый кусочек его тела должен быть тебе хорошо известен.
– На следующей неделе? Вы считаете, что уже на следующей неделе он будет в полном порядке?
– Ну, не совсем, конечно, – ответила Фетна, – однако он начнет выздоравливать. В любом случае через три дня нам станет ясно, как идут дела. А теперь возьми эту тряпку и помой его, очень медленно и очень осторожно. Главное – не раздавить слишком много волдырей. Заключенной в них водой Господь охлаждает кожу.
В течение нескольких часов Линнет медленно обмывала длинное тело Девона, очень осторожно, дабы не причинить ему дополнительных страданий, каких он и так хлебнул сполна.
– Не покормить ли нам его? – спросила она.
– Еще рано, – ответила Фетна. – Он пока еще слишком слаб для этого. Ты помыла его?
– Да, – вздохнула Линнет и присела на пятки, выжимая тряпку.
– Ну что ж, тогда ступай к ручью, набери свежей воды, подогрей ее и начинай все с самого начала.
Фетна внимательно наблюдала за ней, но Линнет и бровью не повела. Схватив два ведра, она вышла за дверь, а Фетна встала на колени перед этим молодым обнаженным мужчиной, который лежал вытянувшись на матраце, набитом кукурузной шелухой.
– Ты проснулся, мальчик? – горячо спросила она. Девон издал какой-то звук, и Фетна поняла, что он услышал ее. – Я знаю, что тебе невыносимо больно, но мы стараемся утишить эту боль. Сосредоточься только на том, как тебе приладиться дышать, чтобы выжить. Девочка сейчас еще разок обмоет тебя, жар спадет, и тебе станет полегче. Не забывай дышать и только не отчаивайся. Маленько потерпи – боль пройдет, и все останется в прошлом.
Прежде чем наполнить деревянные ведра, Линнет хорошенько протерла их изнутри мхом. Впервые ей захотелось плакать. Какой ужасный день! Сначала эти обвинения со стороны Девона, потом их ссора, потом чуть не погибла Миранда, а теперь Девон.., лежит беспомощный в ее доме, и его тело сплошь покрыто отвратительными волдырями. Линнет наполнила ведра и побрела назад к дому. Были ее чувства к Девону прежними или не были, теперь уже не имело никакого значения. Важно только одно: она должна сделать все, чтобы спасти его.
Она взглянула вверх на чистое темное небо и молча помолилась за выздоровление Девона. Плечи болели, ведра оттягивали руки, но она не обращала на это внимания. Есть вещи поважнее, чем уставшие плечи.
Фетна сидела на стуле около стола, перед ней стояла тарелка с тушеным мясом и хлебом. Она едва ли заметила, как появилась Линнет.
Линнет, встав на колени, вновь принялась обмывать спину Девона. Волдыри постоянно сочились.
– Он твой мужчина? – жуя, спросила Фетна.
– Он.., это не мой муж, нет, но я знаю его долгое время.
– А что подумает твой муж, когда вернется домой и увидит обнаженного мужчину на твоей постели?
– Я не замужем. Фетна захихикала.
– Не очень-то изменился мир за последние годы. Сквайр вроде бы называет тебя школьной учительницей?
– Была ею. – Линнет не хотелось больше говорить на эту тему. Рано или поздно Фетна обо всем узнает.
– Как его зовут? – спросила женщина, отодвигая пустую тарелку.
Линнет любовно коснулась уха Девона.
– Девон Слейд Макалистер, – ответила она.
– Слейд Макалистер! – воскликнула Фетна, и в ее голосе прозвучало недоверие.
Линнет улыбнулась, играя черным завитком на голове Девона.
– Слейд – это имя его отца. Я помню тот день, когда он узнал, что его так назвали в честь отца. Мне говорили, он очень сильно любил своего отца и очень горевал, когда тот погиб. – Линнет вновь занялась процедурой обмывания.
– Разве Слейд погиб? – тихо спросила Фетна.
– Да. Его задрал медведь. – Линнет не могла видеть гримасу боли, появившуюся на лице Фетны. – Агнес говорит, что Девон очень похож на своего отца.
– Это всего лишь ваше личное мнение, мистер Газер, – твердо отрезала Линнет. – Могу лишь добавить, что я его не разделяю. А теперь, если вы, мужчины, соблаговолите помочь мне, то хорошо было бы перенести его в мой дом.
Приподняв брови, Бутч и Мунар Ярнолл переглянулись. Бутч опять заговорил:
– Я совсем не уверен, прилично ли это – нести его в ваш дом, и все такое прочее, – ведь вы не женаты. – Сияя маленькими глазками над огромными щеками, он лукаво улыбнулся. – Конечно, всем известно, что с вами приключилось… – Толстяк окинул всех заговорщическим взглядом, желая убедиться в их осведомленности. – В других городах такие штучки, возможно, и сходят с рук, но здесь, в Спринг-Лик, живут приличные люди, здесь подобные вольности не пройдут.
В глазах Линнет вспыхнули блестящие красные огоньки, и в каждом зрачке отразились четверо мужчин.
– Едва ли в этом городе понимают, что такое порядочность. И теперь совсем не время судачить о том, что, на ваш взгляд, вам известно, и обсуждать ваши права на то, чтобы судить других людей. Лучше помогите мне, или мне придется действовать самой.
Бутч гаденько улыбнулся.
– Ой-ой, испугала.., как бы не так. И вообще, мне охота знать, с чего это школа сгорела именно когда он заявился. Небось, сами и подстроили пожар, чтобы иметь больше времени для… – Его маленькие поросячьи глазки обвели ее стройную фигуру. -..Для того чтобы заняться тем, чем вы, конечно же, неоднократно занимались с ним раньше.
– Лично меня, – выступил вперед Мунар, – едва ли может устраивать учительница, которая выставляет перед всеми напоказ своего любовника. Поглядите-ка на нее, она смеет требовать, чтобы мы тащили его к ней домой, чтобы ей было удобнее продолжить свои шашни.
Лес стоял темной стеной, было слышно, как в отдалении догорало школьное здание, и Линнет ясно ощутила нависшую над ней опасность. Девон нуждался в помощи, а эти четверо мужчин явно хотели помешать ей помочь ему.
– Знаешь, Бутч, мне кажется, с тех пор как она здесь, она только об одном и просит. – Мунар сделал еще один шаг вперед, и Линнет пришлось собрать все свое мужество, чтобы не поддаться страху, который охватывал ее все сильнее. В конце концов благополучие Девона было важнее, чем болтовня каких-то похотливых самцов.
– Это точно, – произнес Бутч, приближаясь к ней. – Я тоже так думаю.
– Что здесь происходит? – нарушил тягостную тишину голос Нетти. В руках она держала гору шерстяных одеял. Нетти с ненавистью переводила взгляд с одного на другого. – Я послала вас сюда, чтобы вы помогли, но, похоже, от вас только больше хлопот.
Ни Бутч, ни Мунар не сдвинулись с места, у остальных двоих вид был вызывающий.
– С какой стати мы должны помогать ей? – грубо спросил Бутч. – В конце концов, что она из себя представляет? Чему она может научить наших детей, коли ничем не лучше какой-нибудь шлюхи? Тебе известно, кто этот молодец? – И он повернул свою маленькую головку в сторону Девона, безжизненно распростертого на земле.
– Известно, и очень хорошо, – ответила Нетти. – И мне известно даже больше, только это уже не касается Линнет. Я знаю о той женщине, которую толпа хотела забить камнями.
Все четверо мужчин непонимающе посмотрели на нее и тут же отвели взгляды в сторону.
– «Тот, кто без греха, пусть первый бросит в нее камень», – процитировала Нетти. – А теперь помогите нам уложить его на эти одеяла и перенести в дом Линнет.
Бутч, отойдя от Линнет, глумливо усмехнулся над телом Девона.
– Я не собираюсь ему помогать. Насколько мне известно, именно он поджег школу.
– В которой находилась его же собственная дочь! – почти прокричала Линнет. Бутч захихикал.
– Вот вы и проговорились. Впрочем, мы и раньше догадывались! На меня можете не рассчитывать, чего ради я буду напрасно корячиться. Вы только взгляните на него – ведь это же мертвец!
Прежде чем Линнет успела открыть рот, Нетти выпалила:
– Ничего подобного! А что касается поджога школы, то лучше бы ты пересчитал фонари в собственном доме и заодно выяснил, где болтались твои детки в тот момент, когда начался пожар.
– Оказывается, это мои дети. Ты их, значит, обвиняешь? – презрительно усмехнулся он.
– Все может быть. Я не говорю, что они сделали это нарочно. Впрочем, твоя болтовня мне надоела. Человек нуждается в помощи, и если ты не хочешь помочь, убирайся отсюда!
Опустившись перед Девоном на колени, Линнет с облегчением отметила, что мужчины ушли.
– По-твоему, мы сумеем его перенести? – тихо спросила она.
– Да. Я послала Ребекку за Оттисом и Вайдой. Не волнуйся, справимся. Давай-ка сначала положим его на одеяла.
***
Хорошенько разглядев Девона, Линнет осознала свое безрассудство. Количество волдырей на его теле все увеличивалось, некоторые из них уже лопнули, и жидкая желтая влага маленькими ручейками стекала по истерзанной коже. Разве можно было как-то сладить с этими ужасными ожогами? Она не знала, что предпринять, и боялась сделать что-то не то. Только бы Сквайр привез Фетну – ту женщину, которая умела лечить ожоги. Надо ли промывать обожженные участки тела, или мыло может занести инфекцию? Все волдыри были заполнены жидкостью.
Может быть, нужно заставить Девона что-нибудь выпить?
Он не двинулся и не произнес ни звука, когда они впятером – Нетти со своим мужем и двумя дочерьми и сама Линнет – переносили его в дом. Дыхание Девона было поверхностным и неровным, глаза закрыты, и Линнет подумала, что, возможно, он и не знает, что с ним стряслось.
– Девон, – прошептала она. – Ты слышишь меня? – Он по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Внимание Линнет привлек цокот копыт за стенами дома.
– Ты мне больше не нужен, – услышала Линнет высокий ворчливый голос.
– Я представлю вас, – ответил голос господина Сквайра.
– Без тебя обойдусь, – повторил первый голос. – Едва ли она спутает меня с кем-то другим. Ступай, займись своими делами, а мне надо браться за работу.
Линнет не спускала глаз с дверей, услышав, как господин Сквайр поскакал прочь, и почти тут же дверь распахнулась настежь. Появившееся в дверном проеме лицо когда-то было женским, но теперь оно стало настолько безобразным, что трудно было понять, кому оно принадлежит. Одно веко почти совсем опустилось, за ним чуть поблескивал как бы пронизывающий вас глаз. Щека была вся в рубцах, сплошь изборожденная широкими белыми шрамами. Губы до середины рта вообще отсутствовали. Другая половина лица была обезображена не так сильно, но зато с этой стороны отсутствовали ухо и большая часть волос.
– Меня зовут Фетна, – произнес высокий голос. – Мне сказали, будто бы здесь находится мужчина, получивший ожоги. Линнет хранила молчание.
– Я, пожалуй, начну, а ты покуда привыкай к моему виду, – усмехнулась женщина. Линнет смотрела не мигая.
– Если вы сможете спасти Девона, то мне абсолютно безразлично, какая вы, будь вы хоть двухголовой дьяволицей, ниспосланной из ада.
Подмигнув, женщина откинула голову и пронзительно загоготала, обнаружив на шее еще большее количество толстых рубчатых шрамов.
– Голова у меня только одна, а вот откуда я явилась – из логова Сатаны или нет, – ты решишь позже. – Она вошла в дом. – Что ты намерена сделать, чтобы помочь этому человеку?
– Все что угодно, – тихо ответила Линнет.
– Хм! Молоденькие женщины всегда так говорят, однако так ли это на самом деле, увидим позже. Выхаживать обожженного не так уж приятно.
– Я сделаю все, что смогу, – повторила Линнет.
– Ну, хорошо, – кивнула Фетна, – пора приступать к делу! Сначала сделай так, чтобы в доме было как можно светлее. Я плохо вижу даже при ярком освещении.
Линнет подбросила дров в огонь, зажгла все свечи, которые столь бережно хранила, и выпустила полностью фитиль в фонаре. Когда Фетна отбрасывала полотняное покрывало, накинутое на спину Девона, Линнет удалось рассмотреть руки женщины. На ее левой руке оставались только большой, указательный и средний пальцы, в то время как правая рука представляла собой одно целое, так как все четыре пальца превратились в скрюченную клешню.
– Первое, что мы должны сделать, – это обеспечить свободный приток воздуха к его телу. Для лечения ожогов нет ничего лучше воздуха, дарованного нам Создателем, а затем надо будет помыть его. Делай все, что я тебе буду говорить. – Она неподвижным взглядом уставилась на Линнет и поднесла свои изуродованные руки совсем близко к ее лицу. – Этим много не сделаешь.
Казалось, она специально провоцировала Линнет на то, чтобы та выказала какие-то признаки отвращения или сомнения, словно желая вынудить ее отступить.
Линнет сделала вид, что не заметила того, как ей тыкали в лицо руками.
– Говорите, что от меня требуется. Фетна опустила руки, и мысли ее вернулись к пациенту.
– Нагрей немного воды. Мыло у тебя найдется?
– Конечно, а если понадобится еще, я у кого-нибудь займу.
Фетна фыркнула.
– В этом городишке одалживать не любят. Линнет уже наполнила чайник и сняла с полки горшок с жидким мылом.
– Это твоя малышка? – тихо спросила Фетна, и ее голос вдруг утратил резкость и визгливость.
– Да. Ее зовут Миранда.
Фетна отвернулась от спящей девочки.
– Утром тебе лучше куда-нибудь ее отослать. Детям не слишком нравится на меня смотреть, – сказала она сквозь стиснутые зубы.
Линнет была тверда.
– У меня свои методы воспитания. Я не позволю своему ребенку судить о человеке по внешнему виду.
– Посмотрим, что ты будешь делать, когда она начнет орать, завидев мою рожу.
– Вода вроде уже нагрелась, – сказала Линнет. – Вы мне покажете, что делать дальше?
Линнет разрезала на Девоне штаны и внимательно осмотрела ожоги на его ногах – они были гораздо меньше, чем на руках и ступнях.
– Получше привыкай к нему, потому что на следующей неделе каждый кусочек его тела должен быть тебе хорошо известен.
– На следующей неделе? Вы считаете, что уже на следующей неделе он будет в полном порядке?
– Ну, не совсем, конечно, – ответила Фетна, – однако он начнет выздоравливать. В любом случае через три дня нам станет ясно, как идут дела. А теперь возьми эту тряпку и помой его, очень медленно и очень осторожно. Главное – не раздавить слишком много волдырей. Заключенной в них водой Господь охлаждает кожу.
В течение нескольких часов Линнет медленно обмывала длинное тело Девона, очень осторожно, дабы не причинить ему дополнительных страданий, каких он и так хлебнул сполна.
– Не покормить ли нам его? – спросила она.
– Еще рано, – ответила Фетна. – Он пока еще слишком слаб для этого. Ты помыла его?
– Да, – вздохнула Линнет и присела на пятки, выжимая тряпку.
– Ну что ж, тогда ступай к ручью, набери свежей воды, подогрей ее и начинай все с самого начала.
Фетна внимательно наблюдала за ней, но Линнет и бровью не повела. Схватив два ведра, она вышла за дверь, а Фетна встала на колени перед этим молодым обнаженным мужчиной, который лежал вытянувшись на матраце, набитом кукурузной шелухой.
– Ты проснулся, мальчик? – горячо спросила она. Девон издал какой-то звук, и Фетна поняла, что он услышал ее. – Я знаю, что тебе невыносимо больно, но мы стараемся утишить эту боль. Сосредоточься только на том, как тебе приладиться дышать, чтобы выжить. Девочка сейчас еще разок обмоет тебя, жар спадет, и тебе станет полегче. Не забывай дышать и только не отчаивайся. Маленько потерпи – боль пройдет, и все останется в прошлом.
Прежде чем наполнить деревянные ведра, Линнет хорошенько протерла их изнутри мхом. Впервые ей захотелось плакать. Какой ужасный день! Сначала эти обвинения со стороны Девона, потом их ссора, потом чуть не погибла Миранда, а теперь Девон.., лежит беспомощный в ее доме, и его тело сплошь покрыто отвратительными волдырями. Линнет наполнила ведра и побрела назад к дому. Были ее чувства к Девону прежними или не были, теперь уже не имело никакого значения. Важно только одно: она должна сделать все, чтобы спасти его.
Она взглянула вверх на чистое темное небо и молча помолилась за выздоровление Девона. Плечи болели, ведра оттягивали руки, но она не обращала на это внимания. Есть вещи поважнее, чем уставшие плечи.
Фетна сидела на стуле около стола, перед ней стояла тарелка с тушеным мясом и хлебом. Она едва ли заметила, как появилась Линнет.
Линнет, встав на колени, вновь принялась обмывать спину Девона. Волдыри постоянно сочились.
– Он твой мужчина? – жуя, спросила Фетна.
– Он.., это не мой муж, нет, но я знаю его долгое время.
– А что подумает твой муж, когда вернется домой и увидит обнаженного мужчину на твоей постели?
– Я не замужем. Фетна захихикала.
– Не очень-то изменился мир за последние годы. Сквайр вроде бы называет тебя школьной учительницей?
– Была ею. – Линнет не хотелось больше говорить на эту тему. Рано или поздно Фетна обо всем узнает.
– Как его зовут? – спросила женщина, отодвигая пустую тарелку.
Линнет любовно коснулась уха Девона.
– Девон Слейд Макалистер, – ответила она.
– Слейд Макалистер! – воскликнула Фетна, и в ее голосе прозвучало недоверие.
Линнет улыбнулась, играя черным завитком на голове Девона.
– Слейд – это имя его отца. Я помню тот день, когда он узнал, что его так назвали в честь отца. Мне говорили, он очень сильно любил своего отца и очень горевал, когда тот погиб. – Линнет вновь занялась процедурой обмывания.
– Разве Слейд погиб? – тихо спросила Фетна.
– Да. Его задрал медведь. – Линнет не могла видеть гримасу боли, появившуюся на лице Фетны. – Агнес говорит, что Девон очень похож на своего отца.