Дэвис А.. Мужчина нарасхват

   Из-за слабого освещения и дождя я не мог точно сказать сколько именно, но до полудюжины зубов вылетели у него изо рта после моего мощного хука с левой.
   Верзила громко взвыл от боли и неожиданности, кровь ручьем хлынула ему на рубашку. Не дав ему опомниться, я нанес сокрушительный удар в живот, затем, когда он сложился вдвое, резким движением врезал ему правым коленом по роже, почувствовав, как хрястнул нос. Я громко засмеялся, чувствуя себя в своей стихии. Эта свинья теперь дважды подумает, прежде чем ещё раз связаться с Джокко Рэмом.
   Затем он сделал то, что я и ожидал от него: отступил на несколько шагов и рука его юркнула за пазуху. Он почти успел достать пистолет, когда я выхватил из рукава нож и нагнувшись, сделал резкий выпад вперед, с силой всадив нож в правый бок, чуть повыше ремня. И навалился на нож всей тяжестью.
   Страшный мучительный крик смертельной боли разорвал ночь. В следующий миг подонок, как мешок с дерьмом шлепнулся прямо на мокрую мостовую, тупо уставившись на груду кишок, медленно выползавших на колени. Крик прозвучал снова, но теперь уже другой, предсмертный.
   Признаю, я ошибся. Этому ублюдку больше никогда не придется дважды подумать, прежде чем снова связываться со мной. Не пройдет и пяти минут, как он сдохнет от потери крови.
   - Зря ты так со мной, парень, - с трудом прохрипел он разбитыми губами. Тошнотворное зловоние фекалий, смешанных с горячей кровью, тяжело повисло в сыром воздухе. - Она того не стоит.
   Я поднял с тротуара тупорылый револьвер тридцать восьмого калибра, до которого он не мог дотянуться, и закинул его за машину.
   - Ты прав, - ответил я, усмехаясь. - Мне надо было отдать тебе девчонку, чтобы ты ещё раз избил её, прежде чем убить.
   Не торопясь, целясь наверняка и с большим удовольствием, я откинул правую ногу далеко назад и резко выбросил её вперед, с силой ударив по его незащищенному физиономии. Верзила взвизгнул и опрокинулся на спину, как подкошенный.
   - Пожалуйста, мистер, - попросил он дрожащим голосом, - вызовите мне скорую помощь. Умоляю!
   - Конечно, - прорычал я в ответ. - Может, тебя ещё сигаретой угостить?
   На этот раз я отступил на несколько шагов, остановился, прикидывая расстояние, затем одним широким прыжком бросился вперед, опустившись обеими ногами на его изувеченную, истекающую кровью рожу! Послышался леденящий душу хруст - ударившись затылком о мостовую, он уже больше не шевелился. Я схватил труп за воротник и подтащил к обочине, оставив его лежать под дождем.
   Я неспешно залез в машину - избитая девушка по-прежнему лежала, прислонившись лицом к сиденью. Приходя в себя, я думал, что ей больше не придется спасаться бегством. Тускло освещенная улица была пустынна и неандерталец, или то, что от него осталось, больше не представлял для неё угрозы.
   Я осторожно взял девушку за плечи, приподнял её, усаживая на сиденье, и медленно произнес:
   - Послушай, малышка, нам нужно сматываться отсюда. Мы должны куда-то поехать. Мы не можем просто так сидеть здесь под дождем всю ночь. Или всю жизнь. Нам все равно придется куда-то поехать.
   Дождь ещё более усилился. Я промок до нитки, да и она была такой мокрой, что сквозь тонкую одежду просвечивало нижнее белье.
   - Но где... - начала она.
   - Не думай больше о нем, - оборвал я её. - Давай подумаем о нас. Куда мы поедем?
   - Я уже говорила тебе, что у тебя доброе лицо, - сказала девушка. - Я поеду с тобой куда угодно, но только не в больницу и не в полицию.
   - Тогда поедем ко мне. Возможно, я сам сумею помочь тебе, если у тебя внутри ничего не сломано.
   - Я поеду с тобой, но... Посмотри!
   Она резко дернулась, указывая вперед рукой. Сквозь пелену дождя из-за угла медленно выползал автомобиль с ярко горящими фарами.
   - Это они! - в ужасе прошептала она. - Они все ещё ищут меня.
   Я пристально посмотрел вперед, затем спросил:
   - Откуда ты знаешь? Это может быть кто-нибудь другой.
   - Нет! - Ее голос был полон безнадежного отчаяния. - Посмотри на их капот!
   Впереди на капоте светилась тусклым светом какая-то странная эмблема. По мере приближения к нам, машина становилась все более похожей на глазастого монстра с третьим глазом поменьше, посередине лба.
   - Это они! - вскрикнула девчушка. - О, я точно знаю - это они!
   Времени раздумывать у нас не оставалось. Если девушка знала, о чем говорит, то задавать вопросы было некогда. Я нажал ногой на акселератор и машина рванула вперед. Автомобиль впереди нас продолжал медленно приближаться, но когда до нас оставалось около двадцати ярдов, он резко вывернул в мою сторону. Я хотел свернуть, но незнакомая машина рванула вперед на полной скорости. Я резко вывернул руль, раздался душераздирающий скрежет искореженного металла и глухой грохот выстрелов из двуствольного ружья. Автомобиль вдребезги разбил мое левое крыло. Двойной заряд дроби пробил стекло дверцы позади меня и вдребезги разнес заднее стекло. Я с такой силой нажал на тормоза, что машину резко занесло в сторону, а уже в следующую секунду я выскочил наружу.
   Некоторые предпочитают автомат, большинство таскает с собой пистолет, потому что его можно спрятать. Что же касается меня, то я редко пользуюсь ружьем - только в тех случаях, если нет другого выхода. В рукопашном бою я предпочитаю нож и никогда не пускаю в ход другое оружие, если могу это себе позволить. Но на тот случай, когда нож бесполезен, у меня припасена винтовка М-1 тридцатого калибра. Она покоится в специальном тайнике под передним сидением. Стреляет эта штучка сильнее и дальше, чем автомат, у неё большая проникающая способность и, если уметь ею пользоваться, то она не уступает ему по скорострельности. Спросите любого вояку, которому хоть раз пришлось пускать её в ход. Он вам расскажет. Кроме того, владеть такой игрушкой законом не возбраняется.
   Машина, из которой стреляли, отъехала уже на полквартала, когда я выстрелил ей вслед. Грохот выстрелов тяжело прокатился в пропитанном влагой воздухе, гремя в ночи, как бешеный торнадо. Через десять секунд рев прекратился. Магазин опустел. Автомобиль-монстр забуксовал, поднялся на дыбы, как смертельно раненный зверь, затем опрокинулся набок. В следующее мгновение прогрохотал взрыв и ночь озарила огненная вспышка.
   Все это я увидел ещё до того, как скользнул обратно на свое сиденье, нажал на газ до отказа и машина рванула вперед. Через несколько минут мы уже на средней скорости приближались к моему дому.
   - О Боже! - всхлипнула девушка, сидевшая рядом со мной. - О Боже милосердный!
   - Заткнись! - оборвал я её.
   Она замолчала. Затем склонилась к моему плечу со слабым стоном, напомнившим мне о том, что я должен оказать ей помощь, причем как можно быстрее. До моего дома было уже рукой подать.
   Слава богу, моя квартира была на первом этаже, так как девчушку так колотило, что вытащить её из машины оказалось делом не менее трудным, чем запихнуть её внутрь. Подвести несчастную к подъезду и протащить через входную дверь тоже оказалось не легкой задачей, так как бедняга едва держалась на ногах.
   Я на руках втащил её в гостиную и уложил на кушетку. Она лежала тяжело дыша и дрожа, а вода тонкими струйками стекала на пол с подола её насквозь мокрой юбки.
   Не мешкая, я поспешил в кухню, достал из бара бутылку "Джека Дэниельса", наполнил стакан наполовину, выжал в него сок из четырех лимонов, чтобы заглушить вкус алкоголя, добавил сахара и хорошенько размешал.
   - Вот, - сказал я, возвратившись в гостиную. Приподняв девушку за плечи, я поднес стакан к её губам. - Выпей одним залпом.
   Пить она не захотела. Или не смогла. После двух глотков она попыталась оттолкнуть мою руку, а когда у неё это не получилось, просто перестала пить. Но даже двух глотков оказалось достаточно, чтобы она перестала дрожать.
   Мой собственный опыт давно научил меня всегда иметь при себе аптечку первой помощи; когда я принес её из ванной, девушка лежала на кушетке абсолютно неподвижно. Она просто лежала, но дыхание её теперь стало спокойнее. Скорее всего кости её были целы, иначе она не смогла бы дойти от машины к подъезду, но я ничего не знал об ушибах и кровоподтеках на её теле. Промыл её мордашку водой, я увидел, что она вовсе не в таком ужасном состоянии, как мне показалось вначале, и приложил холодный компресс, чтобы снять отеки.
   Взяв ножницы, я начал разрезать на ней окровавленную одежду. Девушка протестующе вытянула вперед руки и я услышал приглушенное "нет" через компресс.
   - Что значит "нет"? - воскликнул я. Злости в моем голосе не осталось была только жалость. - Послушай, детка, - сказал я как можно мягче, - ты ведь не хочешь, чтобы я отвез тебя в больницу, поэтому я делаю то, что в моих силах.
   Она медленно опустила руки и лежала неподвижно; только слегка раздвинула бедра, когда я разрезал её тоненькие трусики и стаскивал их. Редкие темно-каштановые пушистые кудряшки еле прикрывали её лобок - должно быть, девчушка ещё моложе, чем показалось мне сначала, подумал я. Недозрелые грудки были чуть больше грецких орехов. Ее бедра были нежными, но уже налитыми, что так свойственно юности. Счастлив будет тот парень, который когда-нибудь лишит её невинности, невольно подумал я.
   Я снял компресс с её лица.
   - Встать-то можешь? - спросил я, собираясь осмотреть её спину.
   Не увидев на спине никаких ушибов, я велел ей лечь снова.
   - У тебя что-нибудь ещё болит, кроме лица?
   - Мне больно везде, - ответила она. - Они били меня мокрыми полотенцами и резиновым шлангом.
   - На теле ничего не заметно. Следы остались только на лице, но они скоро пройдут.
   - Но мне все равно очень больно.
   Я порылся в аптечке и нашел бутылочку со спиртовой примочкой. Когда я плеснул жидкость на нежный лобок и бедра, девчушка опять протестующе прикрылась руками.
   - Опусти руки, черт побери! Ты же сказала, что у тебя все болит.
   - Но...
   - Ты хочешь в Карсонскую Мемориальную больницу?
   - Нет, - прошелестела она.
   - Ты хочешь, черт возьми, уйти отсюда и вернуться туда, где ты жила то есть никуда?
   - Нет, - опять еле слышно ответила она.
   - Тогда убери руки и лежи спокойно. Двигайся только по моей команде.
   - Ты жестокий, - сказала она тихо. - Ты беспощадный. Я видела, как ты убил этого человека.
   Вместо ответа я большим и указательным пальцами раздвинул маленькую щель, спрятанную под мягким пушком, и легонько ущипнул за клитор.
   Девчушка слегка дернулась, но её бедра, до этого напряженные, расслабились.
   - Я же сказал - лежи смирно, - прорычал я.
   И она лежала не двигаясь, как мертвая, пока я не велел ей повернуться. Впрочем, мертвой её никак нельзя было назвать. Попочка у неё была загляденье, а кожа гладкая и нежная, с золотистым загаром.
   Закончив растирание, я откинул голову назад, чтобы не щипало глаза от спирта и посмотрел на часы. Стрелки показывали начало десятого. Мой самолет приземлился в пять, около шести я был у Моны, а ушел от неё не позже восьми. Да, насыщенный получился вечерок, ничего не скажешь.
   - Пошли, - сказал я, протягивая ей руку. - Пора ложиться спать.
   Девочка промолчала, а я рывком поднял её на ноги и, указав на спальню, добавил:
   - Иди туда. Ложись с той стороны, где телефон.
   Когда я вошел в спальню, она лежала, вытянувшись, как струна и натянув одеяло до подбородка. Я молча разделся и улегся рядом. В тишине комнаты раздавалось её прерывистое и частое дыхание.
   - Ты собираешься меня изнасиловать? - спросила она наконец.
   - А ты боишься? - переспросил я
   - Ну... я... - запинаясь, залопотала она. - Мы же голые, в одной кровати.
   - И поэтому я могу тебя изнасиловать, не так ли? - спросил я, поворачиваясь к ней спиной и гася свет в изголовьи кровати. - Спи, приказал я. - Я никогда не был насильником. А кроме того, я не уверен, что ты достаточно взрослая, чтобы с тобой было интересно.
   - О, - сказала она с интонацией обиженного ребенка, - я понимаю.
   Когда спустя полчаса раздался легкий стук в дверь, она уже крепко спала.
   - Кто там? - спросил я через закрытую дверь.
   Выходя из спальни, я прихватил халат из туалетной комнаты и накинул его на плечи.
   - Это я, - отозвался незнакомый женский голос. - Нэн Дюваль.
   Я знал эту девушку. Или по крайней мере видел её несколько раз, когда она входили или выходила из дома. У неё была ещё похожая, как две капли воды сестра-двойняшка, которая, чтобы их не путали, красилась в платиновую блондинку. Двойняшки приходились двоюродными сестрами Эллы Гизелл, моей квартирной хозяйки, и занимали квартиру, расположенную как раз над моей.
   Я открыл дверь.
   - Да? - спросил я негромко, чтобы не разбудить уснувшую девушку.
   На Нэн было одето что-то вроде вязанного халатика, на ногах - домашние тапочки. У неё были огромные карие глаза, очень чувственный рот и, как я не преминул заметить раньше, стройные ноги и аппетитные бедра. На вид ей было около двадцати четырех.
   - К нам сегодня приехала наша старая школьная подруга, мистер Рэм, и мы решили устроить маленькую вечеринку. Вы не хотели бы присоединиться к нам?
   Поначалу я подумал, что ослышался, потом усмехнулся. Ни одна молоденькая девушка, если у неё на уме нет вполне определенных намерений, не придет без приглашения в дом к незнакомому мужчине, чтобы пригласить его на вечеринку. И не будет одета так, как она. Но я хотел быть уверенным, что я правильно понял.
   - Я бы с удовольствием, Мисс Дюваль, - ответил я, все ещё улыбаясь ей, - но мне нужно одеться, а это займет слишком много времени.
   - Тогда не одевайтесь, - сказала она, также с улыбкой, сверкнув белоснежными ровными зубками. - Приходите прямо так, как есть.
   Она помолчала, окидывая меня взглядом с головы до ног. - По правде говоря, - глаза её искрились смехом, - принимая во внимание некоторые особенности нашей вечеринки, на вас одето даже больше, чем нужно.
   - Неужели? - вскинул брови я. - А остальные будут одеты так же?
   - О, да, - сказала она прерывающимся от волнения голосом. - И приходите поскорее. Хорошо?
   - Тогда подождите меня здесь. Я только возьму ключи и пойду с вами.
   Так как кабина лифта находилась внизу в холле, мы пошли наверх пешком. Когда мы поднялись к двери её квартиры, Нэн распахнула её и в ту же секунду сбросила с себя халатик, перекинув его через спинку стоявшего в прихожей стула. Как я и подозревал, кроме домашних тапочек, на ней больше ничего не было.
   - Видите, - сказала она, поворачиваясь ко мне и закрывая за нами дверь. - Я же говорила, что на вас слишком много одето.
   Ее лицо расплылось в счастливой улыбке. Я стоял, разглядывая её квартиру, которая имела такое же расположение, как и моя, только была попросторнее, да и обставлена с большим вкусом. В гостиной царил полумрак, а в дальнем углу тихо работал телевизор, по оторому крутили какой-то допотопный вестерн. В нескольких футах перед телевизором стояла огромная кушетка. С одной стороны на ней сидела родная сестра Нэн, а с другой темнокожая девушка редкостной красоты. Она казалась немного моложе двойняшек. Девушки сидели абсолютно нагишом. Когда мы с Нэн вошли, обе, как по команде повернулись и посмотрели на нас. Нэн подвела меня к кушетке и они дружно поднялись.
   - Девочки, он согласился скрасить наше унылое одиночество, - хихикнула Нэн.
   На мгновение я остановился, переводя взгляд с одной на другую, и поблагодарил свою счастливую судьбу за то, что моим соседом по комнате в колледже был Билл Эванс. Если я все правильно понял, это был как раз такой случай, когда метод, которому он меня научил, мог очень пригодиться, и мне придется испробовать свои математические способности.
   - Вот эта скромница, - сказала Нэн, указывая на яркую блондинку, - моя сестра Дэррис, как вы вероятно уже догадались, - а эта Белоснежка, - она указала на негритянку, - Фэй Мобуута. Мы втроем жили в одной комнате в колледже. Фэй из Кении, из Африки.
   - А меня зовут Джокко Рэм, - учтиво представился я.
   Я кивнул обеим девушкам, но не мог оторвать глаз от поразительной красоты Фэй Мобууты. Ее черты были настолько симметричны, так пропорциональны, что казалось, будто она высечена из черного мрамора резцом великого скульптора. Когда она поднялась с кушетки и протянула мне руку с теплой дружеской улыбкой, я увидел её фигуру. Сам я ростом вымахал в шесть футов и четыре дюйма, а Фэй Мобуута уступала мне на каких-то несколько дюймов. Ее груди были налитыми и полными, а такой точеной фигурки мне воочию видеть ещё не доводилось. Она была само совершенство, а её кожа не имела никаких изъянов или пороков. Даже протягивая мне руку, она двигалась с такой грацией, что в груди у меня сперло. Внезапно меня охватило безудержное желание попробовать, смогу ли я обхватить её тонкую талию двумя ладонями.
   - Я очень рада, что наконец-то познакомилась с тобой, Джокко. - Она говорила совсем без акцента и её мягкий грудной голос излучал легкие волны удовольствия, пронизывавшие меня насквозь. - Я приехала позавчера и с тех ничего не слышала, кроме как о подвигах великого Джокко Рэма. Мне буквально все уши прожужжали.
   - Никогда не верьте досужим сплетням, - улыбнулся я. - Я невинен, как дитя.
   - Вот поэтому-то я и хочу иметь свое собственное мнение.
   - Ну вы даете! - со смехом воскликнула Дэррис. - Вы производите потрясающее впечатление. Два совершенно голых человека стоят посреди комнаты и важно пожимают друг другу руки.
   - Но мы же хотим поближе познакомиться друг с другом, - ответил я ей.
   - К тому же он вовсе не голый, - вступилась за мою поруганную честь Фэй.
   - Хм! - произнесла блондинка. - В самом деле. Придется это исправить. Тем более, что лично я предпочитаю другой способ знакомства.
   С этими словами она встала между мной и Фэй Мобууту, распахнула мой халат и тесно прижалась ко мне. Затем, обвив меня руками за шею, она наклонила мою голову вниз и пылко поцеловала меня в губы. Почувствовав прикосновение её мягкого теплого тела, мой жеребчик, весело заржав, встал на дыбы. Не отнимая своих губ от моих, Дэррис подняла одну ногу и прижалась ко мне.
   Фэй и Нэн стояли рядом, оторопело уставившись на мой инструмент. Я увидел, как они переглянулись, а Нэн судорожно сглотнула и облизнулась. В комнате повисла абсолютная тишина, которую нарушало только шипение работающего телевизора. Язычок Дэррис обжигал мой рот, как живое пламя, а живот терся о моего дружка, возбуждая его ещё больше. Она слегка задрожала, когда я обхватил руками её упругие ягодицы, прижимая её к себе ещё ближе, а потом, когда я легонько приподнял её и проник в её лоно, испуганно охнула и отшатнулась. Однако уже в следующий миг, метнув взгляд вниз, Дэррис счастливо улыбнулась.
   - Вот, - выдохнула она, отводя губы. - Теперь вы знаете, что я называю знакомством.
   Она приподнялась на мне, освобождая мое оружие из своих жарких чресел, потом соскользнула на пол.
   - Пошли на кухню, Нэн, - слабым голосом позвала она сестру. Приготовим что-нибудь выпить.
   - Дай мне твой халат, Джокко, - сказала Нэн.
   - А вы, - обратилась она ко мне с Фэй, бросая подушку с кушетки на огромную искусственную шкуру леопарда, лежавшую на полу перед телевизором, - вы двое ложитесь сюда, смотрите телевизор и постарайтесь получше познакомиться, пока мы будем на кухне.
   - Я не уверена, что мы сможем очень хорошо познакомиться, - улыбнулась Фэй, вытягиваясь во весь рост на ковре и не спуская с меня глаз. - Но твердо знаю, что очень этого хочу.
   С этими словами она согнула ноги в коленях и широко раскинула бедра. Когда я опустился на нее, она взяла меня обеими руками и направила прямо к своему лону.
   - Подожди секунду, - попросила она, не давая мне проникнуть дальше.
   Затем она необыкновенно грациозно повела бедрами и мой скакун вдруг проник глубоко внутрь по самое основание. Странный гортанный звук сорвался при этом с её губ.
   - Я все правильно делаю? - спросила она шепотом.
   - Почему ты спрашиваешь? - поинтересовался я.
   - Потому что я никогда не делала этого раньше, - сказала она по-прежнему шепотом. Ее прекрасные темные глаза были закрыты.
   - Ты шутишь, - недоуменно произнес я. - Не станешь же ты уверять меня, что ты девственница.
   - Нет, - она лукаво улыбнулась. - Но я была ею пару минут назад.
   Фэй приложила к моим щекам ладошки и поцеловала меня.
   - Ты мой первый мужчина, Джокко Рэм, веришь ты этому или нет.
   - Но...
   - Позволь я все объясню, - сказала она, приложив ладошку к моему рту. - В моей деревне в Кении существует родовой обычай, - она замолчала, слегка наморщив лоб. - Не знаю, как это точно назвать по-английски. В общем, когда девочке исполняется четырнадцать лет, её подготавливают к замужеству, расширяя её, - она слегка раздвинула бедра, - вот здесь. Ты понимаешь, что я имею в виду? Это делается через определенные промежутки времени её матерью. Мы думаем, что это очень полезный и гигиеничный обычай.
   - Ну, а теперь, когда ты познала мужчину, твое мнение не изменилось? с улыбкой спросил я её.
   Я все ещё лежал на ней, стараясь не шевелиться.
   - Это чудесно, - тихо ответила она, - но я полагаю, что есть что-то еще, с чем ты меня должен познакомить, а не просто лежать вот так.
   Я понял, что она имела в виду, и начал ритмичные движения, попеременно поднимаясь и опускаясь, и в тоже время пытаясь умножать в уме два столбика цифр. Так как для Фэй все это было впервые и в новинку, я хотел, чтобы она получила настоящее удовольствие. А кроме того, в кухне были ещё Нэн и Дэррис. Меня ждал длинный и чудесный вечер.
   Пару минут спустя Фэй снова обхватила мое лицо ладошками, нежно поцеловала меня в губы, а потом тихонько прошептала мне на ухо:
   - Джокко, дорогой, мне кажется, сейчас это случится.
   Когда это и впрямь случилось, я поначалу ничего не заметил - ничего, хоть отдаленно напоминавшего неистовство Моны, не последовало. Фэй вела себя тихо, как котенок. Она только робко ойкнула и туже стиснула меня своими стройными бедрами. Я даже не понял, когда оргазм окончательно завершился.
   При этом я не только не прерывал, но даже не замедлял ритма своих движений, и через некоторое время она улыбнулась и застенчиво сказала:
   - Сейчас это опять случится, Джокко.
   Так продолжалось ещё минут десять, когда я вдруг заметил, что мы уже не одни - Нэн и Дэррис вернулись в гостиную и, сидя на кушетке, наблюдали за нами во все глаза и тихонько переговаривались. Четыре раза Фэй шептала мне, что сейчас это опять случится, и все четыре раза застенчиво улыбалась и вздыхала. Лишь после четвертого раза я впервые остановился.
   - Хочешь немного передохнуть? - спросил я её.
   - Как тебе угодно, - сказала она с улыбкой. - Впрочем, наши зрительницы тебя уже заждались.
   Только вернувшись из ванной, я обнаружил, что Нэн и Дэррис отлично знали, что Фэй была девственницей. Они взволнованно обступили нас, засыпая её вопросами.
   - Нет, - говорила Фэй, когда я опять прилег на шкуру леопарда рядом с ними, - только сначала было немного больно, а потом - она поежилась от удовольствия, - просто сказка! Всякий раз мне казалось, что я умираю, но так и не умерла. - Она наклонилась, жарко поцеловала меня в губы и прошептала мне на ухо:
   - Но ты ведь сам не кончил, Джокко?
   - Нет, - с улыбкой ответил я. - Но это совсем не обязательно. Я так и задумал. Тем более, что мы с тобой ещё не закончили.
   - О, Боже! - поежилась Фэй.
   Теперь я лежал на спине на ковре, опустив голову на высоко подложенную подушку, на которой до этого лежала Фэй. Когда прекрасная негритянка и Нэн вышли на кухню, чтобы принести напитки, ко мне прильнула Дэррис.
   - Кузина Элла не раз говорила нам, что ты настоящий жеребец, - сказала она, очаровательно улыбаясь. - Теперь я этому верю. Обычные слова, которыми их называют, по-моему для тебя не подходят. Как ты его зовешь?
   - Мой всесокрушающий таран, - ухмыльнулся я. - С его помощью я штурмую неприступные цитадели и пробиваю бреши в крепостных валах.
   - А ты не хочешь покорить мою крепость? - игриво спросила Дэррис.
   - Пожалуйста. Я готов к штурму.
   - Ты мой герой! - воскликнула она, награждая меня пылким поцелуем. Готовься к бою!
   Дэррис встала надо мной, повернувшись ко мне своим прекрасно сформированным задиком и широко расставив ноги, потом присела на корточки и, взяв в руку моего дружка, нацелила его на свой шелковистый пучок. Потом, когда мое орудие пробилась в амбразуру, Дэррис медленно опустилась на него, вращая бедрами для более плавного проникновения, пока, наконец, оно не уткнулось в какое-то уже неодолимое препятствие.
   - Только не шевелись, - прыснула она. - А то он у меня из горла выйдет.
   - Ничего, привыкнешь, - ободрил я.
   - А теперь согни колени, пожалуйста, - сказала она мне через плечо.
   Когда я послушался, она наклонилась вперед, скрестила руки на моих коленях и уперлась в них лбом. Затем начала делать вращательные движения бедрами, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее. К этому вращению добавились ритмичные движения вверх и вниз, похожие на подпрыгивания ребенка в седле игрушечной лошадки на карусели. Как раз в ту минуту, когда Фэй и Нэн вернулись из кухни, неся подносы с напитками, Дэррис достигла экстаза. Приподнявшись почти на три дюйма от основания моего инструмента, она начала бешено вращать бедрами. Из груди её вырывалось бессвязное звериное рычание. Чувствовалось, что девушка уже совершенно не владеет собой.
   Извергнув последний стон блаженства, Дэррис, вконец обессилев, скатилась с меня на леопардовую шкуру; мышцы её живота продолжали подергиваться и сжиматься. Фэй и Нэн следили за нами во все глаза.
   - Да, - засмеялась Нэн, протягивая мне мартини. - Я должна признать, что Элла нисколько не преувеличивала.
   - Я начинаю думать, что Элла Гизелл говорит слишком много, рассмеялся я в ответ, принимая сидячее положение и отпивая мартини.