Диксон Гордон. Молодой Блейз

   Блейз с интересом отметил, что Данно уже называет Старую Землю просто Землей. Конечно, это могло и ничего не означать, но могло и являться свидетельством признания ее роли.
   – Теперь о месте, которое я подыскал, – продолжил Данно. – Оно к востоку отсюда, довольно высоко в горах и совершенно изолированное. Вообще, более чем странная история. Около четырнадцати лет назад на земной орбите был обнаружен небольшой космический корабль: в нем оказался только двухлетний мальчик по имени Хэл Мэйн – и никого из взрослых.
   – Никого из взрослых? – повторил Блейз. – А что же мальчик?
   – При нем были инструкции – как следует позаботиться о нем, – пояснил Данно. – В них было сказано, что корабль и все, что в нем есть, следует продать и таким образом оплатить расходы по воспитанию мальчика. Представляешь, сколько стоит космический корабль, пусть даже и несколько устаревший.
   – И насколько же устаревший? – поинтересовался Блейз. Данно улыбнулся.
   – Такие строили лет восемьдесят назад, – ответил он. – Загадка, не правда ли? Во всяком случае, за корабль выручили сумму вполне достаточную, чтобы купить земельный участок, построить дом и нанять для мальчика трех учителей.
   – И сколько же лет ему теперь? – поинтересовался Блейз.
   – Шестнадцать, – ответил Данно.
   Шестнадцать, подумал Блейз, Уилл Маклейн был всего на три года старше, когда погиб на Сете.
   Но Данно продолжал:
   – Это уединенное место как нельзя лучше подходит для наших целей. Я дам вам карту и все подробно растолкую. Я хочу, чтобы ты и пятеро твоих Псов отправились туда и захватили усадьбу. Никому не причиняйте вреда, а просто заприте всех в комнате, откуда они не смогли бы ни с кем связаться. А я вечером приеду, и тогда мы просто убедим их приютить нас на пару дней. – Он замолчал и улыбнулся Блейзу. – Учитывая твои таланты, уверен, у нас не будет проблем: они наверняка с удовольствием окажут нам гостеприимство.
   Блейз промолчал, и через мгновение Данно продолжал:
   – А остальным вице-президентам, как добраться до места встречи, я объясню завтра, когда они явятся в отель. Совещание проведем во второй половине дня, а затем отпустим пленников или устроим так, чтобы они смогли выбраться через несколько часов. А сами отправимся прямо в космопорт. Я уже заказал обратные билеты. Так что мы вылетим, самое позднее, на следующее утро после встречи.
   – А сколько людей сейчас там? – спросил Блейз.
   – Мальчик – и еще его старики-наставники: дорсаец, экзот и третий, кажется, с Гармонии. Дом полностью автоматизирован.
   Данно улыбнулся Блейзу.
   – Мальчик – сирота, как вы и я, мистер вице-президент, – сказал он и поднялся с кресла. – Подробнее поговорим после того, как устроим Псов. Я уже заказал для них комнаты.
   Блейз с удивлением понял, что его почему-то очень заинтересовал этот мальчик, Хэл Мэйн.

Глава 38

   Блейз шел по коридору отеля к себе в номер; мысль о сироте, найденном в космическом корабле, все еще продолжала занимать его. Слишком много совпадений, чтобы от них так легко можно было отмахнуться.
   Взрослые, находившиеся на корабле с этим ребенком, покинули его явно незадолго до того, как корабль был обнаружен. Как же они могли быть уверены в том, что его вскоре обнаружат? Во-вторых, почему они не боялись, что этот ребенок, оставшись без надзора взрослых, не начнет играть рычажками и нажимать кнопки?
   В-третьих, что вообще заставило их оставить Хэла Мэйна одного? Ведь этот взрослый или взрослые должны были быть здоровы и вообще в полном порядке, иначе они просто не смогли бы привести корабль в окрестности Земли, где вероятность его обнаружения была наибольшей.
   Наконец, подумал он, открывая дверь номера, входя в него и включая свет, этот подбор учителей: дорсаец, квакер и экзот. Зачем? Несомненно, существовала какая-то причина, по которой мальчик должен был усвоить основные принципы этих трех таких разных Осколочных Культур.
   Похоже, этому мальчику прочили какое-то особое будущее. Может быть, повзрослев, он должен будет начать знакомить население Земли с истинными ценностями основных Осколочных Культур? Но это был только один из возможных ответов, и Блейз не мог с ним согласиться. Уж слишком все тщательно и сложно подготовлено.
   Блейз опустился в одно из мягких кресел, даже не заметив при этом, что оно, подобно креслам в номере Данно, было приспособлено под его габариты. Совершенно ясно: требуется дополнительная информация о мальчике и обо всем, что с ним связано.
   Если такого рода сведения существуют, нет ничего проще. Система связи отеля могла соединить его с любыми библиотеками и базами данных Старой Земли, исключая, правда, Абсолютную Энциклопедию, вращающуюся на геостационарной орбите.
   Тут его пронзила внезапная мысль, и он даже выпрямился в кресле. Что же это за место, над которым постоянно висит Абсолютная Энциклопедия? Надо бы выяснить.
   Он связался со справочной службой и задал вопрос. Ответ поступил немедленно.
   Он сравнил полученные данные с координатами усадьбы, намеченной для проведения совещания. Нет, это не могло быть простым совпадением. Абсолютная Энциклопедия, висящая в небе где-то за много миль от поверхности Земли, находилась точно над усадьбой.
   Это уже не просто интересно, подумал Блейз: ведь для того чтобы держать в определенном положении над Землей спутник, которым, в сущности, являлась Абсолютная Энциклопедия, причем так далеко от экватора, требовалось то и дело производить коррекцию орбиты с помощью двигателей. Он снова вызвал справочное. Да, действительно, Энциклопедия была запущена и зафиксирована именно в этом положении еще девяносто два года назад. Причем, как ему сообщили, это единственный случай, когда спутник Земли находится в состоянии «динамической геосинхронности».
   Так, но с какой целью? Единственным объяснением могло быть то, что кто-то, там на Энциклопедии, постоянно следит за юным Хэлом Мэйном.
   Но это предположение тоже было довольно натянутым. Любопытство Блейза достигло высшей точки. Он целиком погрузился в информацию, которую смог отыскать: о месте обнаружения корабля, его последующей продаже, подробностях спасения мальчика, а также о его воспитании.
   В отношении поместья Блейз выяснил следующее. Усадьба располагалась в глубине Скалистых гор, в месте, которое вряд ли показалось бы хоть кому-то удобным или привлекательным, и занимала порядочную территорию, простирающуюся от горного озера через лес до голых отвесных скал.
   Уже через два часа Блейз почувствовал необычную для себя просто невероятную усталость. Тогда он попробовал переключиться с размышлений о таинственном мальчике на более прозаические вопросы, касающиеся Псов, перелета и подходящих карт, которые позволили бы им высадиться на некотором расстоянии от усадьбы, а затем незаметно проникнуть на ее территорию. К счастью, единственное, что эти самозваные ниндзя умели хорошо, так это передвигаться тихо и не привлекая внимания.
   Наконец он все продумал и улегся спать. На рассвете вся группа вылетела в аэрокаре, который пилотировал сам Блейз.
   Усадьба находилась в неглубокой округлой долине среди гор. До ближайшего жилья было по крайней мере миль двадцать. Сам дом выглядел роскошно. Он находился в южной части долины у небольшого озера, вокруг которого тянулась дорожка. Другие дорожки вели в сторону сосновой рощи и терялись где-то среди деревьев.
   Блейз чувствовал, как нетерпение пяти Псов, сидевших за его спиной, накатывалось на него подобно теплой волне. Данно прав – это действительно идеальное место для тайной встречи руководителей организаций Иных. И если здесь, в этом полностью автоматизированном доме, в самом деле было всего четыре человека – трое старых наставников и мальчик, то вряд ли кто-то мог помешать им провести совещание.
   В то же время Блейзу от всей этой затеи было как-то не по себе. Ему никогда не нравились исключения из общих правил. Уж больно неожиданно в поле его зрения появился этот мальчишка и его учителя, да и то он узнал о них только из рассказа Данно. Ничего примечательного в этом не было, поскольку существовали бессчетные миллионы незнакомых ему людей. Но большинство из них даже отдаленно не были так загадочны.
   Этот мальчик никак не вписывался в картину того будущего, каким оно виделось Блейзу, – он был словно камень, попавший между зубьями шестерен его планов. И почему так случилось, оставалось неясным. Но сам факт существования Хэла Мэйна беспокоил его.
   Впрочем, все эти вопросы придется отложить до лучших времен, когда у него будет время и возможности найти на них ответы. А сейчас нужно сосредоточиться на захвате дома и его обитателей.
   Он вел аэрокар на малой высоте, чтобы его не могли заметить из долины, и в конце концов тихо посадил машину примерно в двух километрах от дома. Затем он обратился к пяти сидящим позади него Псам.
   – Все в порядке, мы на месте. Держитесь рядом со мной и делайте то, что я скажу. Ни при каких обстоятельствах не стреляйте, если только я не отдам соответствующий приказ.
   Они вышли из аэрокара и, стараясь двигаться как можно более незаметно, направились к дому с той стороны, которая была обращена не к озеру, а к горам.
   Когда наконец сквозь деревья стал виден сам дом, Блейз подозвал Псов и шепотом проинструктировал их.
   – Вы и вы, – сказал он, обращаясь к двум парам, – выйдете к дому из кустов с разных сторон. Вы – слева, а вы – справа. И запомните, что в дом вам входить не нужно, а только держать под контролем дворик и внимательно наблюдать за озером – там, возле деревьев, когда мы приземлялись, я заметил каких-то двоих. – Он повернулся к пятому. – А ты, – пойдешь за мной. Я зайду в дверь с задней стороны дома, а ты пойдешь следом, отставая от меня примерно на одну комнату. Двигайся осторожно, но если на меня нападут или схватят, ты должен прийти мне на помощь. Ясно?
   Блейз взглянул на своих помощников. Они совершенно не были похожи друг на друга, и лица их были разными – от почти круглого до угловатого. И тем не менее он не мог отделаться от ощущения, что они, как близнецы, все на одно лицо.
   – Это все, – сказал он. – А теперь, если есть вопросы, – давайте.
   Он ждал. Но никто из них ничего не спрашивал.
   – Что ж, прекрасно. Значит, вопросов нет. Повторяю: помните – вы должны оставаться в кустах и не показываться из-за них, пока не увидите меня во дворике. И тебя это тоже касается. Итак, вперед.
   Он отвернулся и с облегчением выкинул этих пятерых из головы. Теперь был только один человек, от которого он зависел, – он сам. И это несмотря на то что он, в отличие от Псов, не был вооружен. На всех планетах существовали очень суровые законы против любой попытки ввезти оружие с других планет. Любой, уличенный в этом, немедленно депортировался.
   Однако Данно все же раздобыл пять импульсных пистолетов для Псов. Он не объяснял, где и как он их достал, да Блейз и не интересовался.
   Если бы все зависело только от него, то у Псов вообще не было бы оружия, или была бы его имитация, или, в крайнем случае, оно не было бы заряженным. Ему хотелось справиться с захватом дома, не причиняя никому вреда.
   После того как Псы бесшумно исчезли среди деревьев, он отправился к задней стороне дома. Обойдя дом, Блейз заглянул в окно рядом с дверью и убедился, что там никого нет. Тогда он осторожно повернул ручку и открыл дверь, стараясь производить как можно меньше шума.
   Он очутился в помещении, оказавшемся прихожей.
   За полуоткрытой дверью начинался коридор, ведущий направо в кухню и налево – к нескольким закрытым дверям, за которыми могли быть спальни или что-то еще. Блейз тихо двинулся в направлении кухни, убедился, что там никого нет, и прошел через нее в столовую.
   Выйдя из столовой, он оказался в большой гостиной; двинувшись дальше, он попал в комнату, которая была, очевидно, библиотекой. Удивительным было то, что на полках стояли старинные фолианты в переплетах и с бумажными страницами.
   Блейз не смог удержаться и пробежал взглядом по полкам. Если бы была возможность, он, вероятно, не вышел бы отсюда, пока не прочитал их все от корки до корки.
   Двигаясь вдоль полок с бесчисленными томами классики, он наконец оказался у окна, которое выходило во дворик: на полках возле окна стояли поэтические сборники. На столе лежала толстая книга в кожаном коричневом переплете с закладкой. Просто из любопытства он открыл ее на заложенном месте.
   Это оказалась антология стихов Альфреда Нойеса, английского поэта, жившего в девятнадцатом столетии. Он не пользовался популярностью у современников и только в двадцать первом веке получил признание как большой художник. Коричневая кожаная закладка находилась между страницами стихотворной пьесы «Робин Гуд» там, где Оберон, король эльфов, рассказывает, как Робин Гуд как-то раз спас одного из них.
   Блейз уже собирался положить книгу на место, как вдруг, взглянув в окно, увидел двух пожилых людей. Один из них, в голубом одеянии, с виду был довольно дряхл, другой же, несмотря на возраст, казался не по годам крепким.
   Сразу узнав в первом экзота, Блейз решил, что второй, очевидно, не кто иной, как дорсаец. Значит, это были двое из трех учителей мальчика. Блейз придвинулся ближе к окну: так он мог слышать их разговор.

Глава 39

   – Не знаю, – сказал экзот. Он вынул из кармана нечто в виде кубика размером два на два дюйма и показал собеседнику. – Просто я получил вот это предупреждение.
   – Опять эти ваши экзотские фокусы, – проворчал дорсаец. – Пойду предупрежу Авдия.
   – Боюсь, уже поздно. – Экзот протянул тонкую морщинистую руку и остановил своего спутника. – За нами в любой момент могут начать наблюдать. Поэтому чем меньше мы будем показывать, что чего-то опасаемся, тем больше у Хэла шансов убежать.
   Дорсаец молча осмотрелся вокруг, затем экзот сказал ему что-то так тихо, что Блейз не расслышал.
   – Он останется, – угрюмо произнес дорсаец. – Он уже не мальчик, а мужчина.
   – Мужчина в шестнадцать лет? – удивился экзот. – Уже?
   – Нормальный мужчина, – проворчал дорсаец. – А кто нам здесь может угрожать? Или что?
   – Я не знаю, – пожал плечами экзот. – Устройство лишь предупреждает о резком росте давления онтогенетической энергии, движущейся в нашем направлении. Вы, должно быть, помните, я как-то говорил вам о своих расчетах относительно мальчика; они показали высокую вероятность его пересечения с пиком напряжения текущих исторических сил до достижения им семнадцати лет.
   Блейз, вздрогнул, услышав об «исторических силах». Именно исторические силы были тем, что занимало его ум уже довольно длительное время. Он всегда считал, что его понимание этих сил – нечто личное и присущее исключительно ему. Правда, он знал о замечательной межзвездной службе информации экзотов, но значение ее уже давно практически сошло на нет. Откуда же им могло быть известно об исторических силах, если даже он сам узнал об их существовании из разрозненных обрывков информации, полученных им в процессе чтения?
   Блейз снова попытался сосредоточиться на разговоре за окном. Он и так, похоже, пропустил часть разговора.
   – Не обманывайте себя! – ответил экзот неожиданно резким, совершенно не свойственным для экзота тоном. – Должны появиться какие-то люди или произойти какие-то события, об этом и свидетельствует изменение давления, точно так, как внезапное падение давления воздуха говорит о надвигающемся урагане. Возможно… – Он замолк. Дорсаец оглянулся.
   – Что там?
   – Похоже, это Иные, – тихо сказал дорсаец. Блейза словно током ударило. В принципе Данно не стремился скрывать название организации, но в то же время особенно и не рекламировал его.
   Откуда оно может быть известно дорсайцу и что он вообще знает?
   – Почему вы так решили? – Экзот огляделся вокруг.
   – Я не уверен, а просто подозреваю, – пояснил дорсаец.
   Лицо экзота сморщилось. Он что-то еле слышно пробормотал, и Блейз не смог разобрать ни слова.
   – Но почему? – взвился дорсаец. Ответ был тоже таким тихим, что Блейз его не разобрал и придвинулся еще ближе к окну.
   – Иные вовсе не дьяволы! – воскликнул дорсаец. – Смешайте вашу кровь, мою и Авдия – смешайте кровь представителей всех Осколочных Культур, если хотите, – и все равно получатся только мужчины и женщины. Люди делают людей, и ничего больше. Что в горшок положил, то и вынул.
   – Это не обычные мужчины и женщины, а люди, обладающие множеством способностей, – произнес экзот.
   В голове Блейза эти слова отозвались ироническим эхом. Даже лучшие студенты, натасканные Данно, блистали лишь двумя или тремя талантами, так что ни о каком их множестве не могло быть и речи. Потенциал для развития этих талантов, возможно, и был, но проявлялся лишь у очень немногих.
   Он вдруг задумался. А может быть, у некоторых выпускников, попавших на другие миры, способности действительно начали развиваться? Возможно, именно с такими и встречался этот экзот, и если так…
   – Что из того? – доносился голос дорсайца. – Человек живет, человек умирает. Если он хорошо жил и хорошо умер, какая разница, что убило его?
   – Но ведь речь идет о нашем Хэле…
   – Который тоже когда-то умрет, как и все остальные. Да выпрямитесь же вы! – выкрикнул дорсаец. – Разве у экзотов нет позвоночника?
   Экзот глубоко вдохнул и выпрямился:
   – Вы правы. По крайней мере, Хэл получил все, что мы трое могли ему дать. Если он останется жив, у него есть все возможности стать великим поэтом.
   – Поэтом! – воскликнул дорсаец. – Да существуют тысячи куда более полезных дел, которые он сможет совершить в течение своей жизни, а поэты…
   Он вдруг замолчал, а экзот тем временем сложил руки в широких рукавах на груди и продолжил.
   – Поэты тоже люди, – сказал он таким тоном, как будто участвовал в какой-то академической дискуссии. – Вот почему, например, я так высоко ценю Альфреда Нойеса. Вы ведь знаете Нойеса, не так ли?
   Блейз мгновенно насторожился.
   – К чему мне это? – пожал плечами дорсаец.
   – Я так и думал, – покачал головой экзот. – Вы из тех, кто не помнит ничего, кроме «Разбойника». Но «Истории русалочьей таверны» и другая поэма – «Шервуд» – они просто гениальны. Вы знаете, там в одном месте Оберон, король эльфов и фей, рассказывает своим подданным о том, что Робин Гуд умирает, и объясняет, почему эльфы должны вечно чтить Робина…
   – Никогда не читал такого, – отрезал дорсаец.
   – Робин вытащил фею из того, что ему показалось всего лишь паутиной. И вот Нойес вкладывает в уста Оберона такие слова – послушайте:

 
…Ее он вырвал из объятий цепких колдуна,
Что воплощеньем был жестокой древней тайны
И ужас леденящий вам внушал…
 

   Экзот остановился. Блейз увидел, что он смотрит на Пса в темном одеянии и с пистолетом в руке, который только что вышел из кустов сирени позади дорсайца. Через мгновение появился второй и встал рядом с первым, а следом еще двое покинули кусты у дальнего конца террасы. Два старика находились под прицелами четырех пистолетов.
   Блейза охватило бешенство. Подслушивать ему больше ничего явно не придется, но, может быть, ему все же удастся придать этому насильственному захвату более цивилизованный вид. Подойдя к окну, он начал вслух декламировать:
   – «… И так он нежен был, ее освобождая, что даже радуга на крылышках ее нимало не померкла!..» – Он закончил цитату, завладев всеобщим вниманием благодаря своему мощному вибрирующему голосу. – Но вы же сами видите, – продолжил он, обращаясь к экзоту, – как ритм здесь ослабевает, становится легким и изящным после самой первой вспышки силы, о которой вы говорили!

 
Рыцарь на узкой тропе,
Куда торопишь коня?
Только вперед! – ответ
– Любимая ждет меня!
 

   Экзот вежливо поклонился, и Блейзу показалось, что он сумел произвести на него впечатление.
   – Кажется, мы не знакомы, – сказал экзот.
   – Меня зовут Аренс. Блейз Аренс, – ответил Блейз. – Не беспокойтесь, никто не пострадает. Мы хотели бы провести в вашей усадьбе небольшое совещание, которое продлится максимум один-два дня.
   Он улыбнулся, изо всех сил стараясь понравиться этим двум пожилым людям.
   – Мы? – спросил экзот.
   – Да, это нечто вроде клуба. Откровенно говоря, в ваших же интересах поменьше этим интересоваться. – Блейз огляделся. – Здесь есть еще двое, не так ли? Еще один наставник и ваш подопечный, мальчик по имени Хэл Мэйн? Где бы они могли быть сейчас?
   Экзот возмущенно покачал головой. Блейз повернулся к дорсайцу, который ответил ему безразличным взглядом.
   – Ну хорошо, мы сами найдем их, – произнес Блейз доверительным тоном. Он снова посмотрел на экзота. – Вы знаете, – продолжал он, – мне так хотелось встретиться с этим мальчиком. Ему должно быть… сколько? Шестнадцать?
   Экзот согласно кивнул.
   – То есть прошло четырнадцать лет с того времени, как его нашли… – Блейз остановился. – Это, должно быть, необыкновенный ребенок. Кто его родители, – удалось их отыскать?
   – Нет, – покачал головой экзот. – В бортовом журнале было указано только имя мальчика.
   – Замечательный мальчик… – Блейз посмотрел вокруг. – Так вы сказали, что не знаете, где он сейчас?
   – Нет, – подтвердил экзот.
   Блейз вопросительно посмотрел на дорсайца:
   – А вы, командант?
   Тот презрительно фыркнул. Блейз улыбнулся, но выражение лица дорсайца не изменилось. Блейз понял, что больше ничего не узнает.
   – Похоже, вы не очень-то жалуете Иных – таких, как я? – сказал он. – Но времена ведь меняются, а, командант?
   – Причем в худшую сторону, – проговорил дорсаец, и в его словах Блейз почувствовал холодное презрение, уколовшее его, как острие клинка.
   – Увы, это правда, – вздохнул он. – А вам никогда не приходило в голову, что мальчик тоже может быть одним из нас, Иных? Нет? Ладно, не хотите о мальчике, давайте поговорим о чем-нибудь другом. Держу пари, что у вас другие поэтические пристрастия. Возьмем, например, «Идиллию короля» Теннисона – о людях и войнах.
   – Вот это мне знакомо, – сказал дорсаец, – неплохая вещь.
   – Тогда вы должны помнить, что говорит король Артур о том, как меняются времена. Король Артур и сэр Бедивер в конце концов остаются одни, и сэр Бедивер спрашивает короля, что будет, когда Круглого Стола не станет, а сам Артур отправится в Авалон. Вы помните, что ответил Артур?
   – Нет, – покачал головой дорсаец.
   – Он отвечает… – и тут Блейз начал громко декламировать:
   – «Сменяется порядок старый новым…» – Блейз замолк и посмотрел на старого солдата, чтобы убедиться в произведенном впечатлении.
   – «…И Господу приходится следить, чтоб ни один обычай добрый не испортил мир», – вмешался скрипучий голос откуда-то сбоку.
   Все повернулись и увидели очень старого и страшно худого квакера. За его спиной стоял, подняв пистолет, пятый Пес.
   – Вы забыли закончить цитату, – упрекнул он Блейза, – и это так похоже на вас, Иной человек. Для Бога вы не более чем струйка дыма. И ваша судьба тоже в руцех Господних – вот так!
   Говоря это, он подошел к Блейзу и щелкнул своими костлявыми пальцами у него перед носом. Блейз рассмеялся, но тут же понял, что почти теряет контроль над ситуацией.
   – О, какие вы дурачки, маленькие дурачки! – мягко сказал Блейз. – Смотрите! – Псы виновато взглянули на него, как нашкодившие щенки. – Этот уроженец Мары, – показал Блейз на экзота, – совершенно безобиден. Экзоты в принципе отрицают любое насилие – любое! Вот на фанатика один пистолет навести стоит. А вот этот старик? – Он показал на дорсайца. – Я бы не рискнул закрыть одного из вас – даже вооруженного – с ним – невооруженным – в темной комнате, если бы хотел снова увидеть этого человека живым.
   Он замолк и по виноватому выражению лиц Псов понял, что они осознали свою ошибку.
   – Вы трое следите за командантом, – приказал Блейз, снова почувствовав уверенность в себе, – а остальные двое пусть присматривают за нашим религиозным другом, ну а я уж как-нибудь постараюсь справиться с экзотом. – Он улыбнулся, пытаясь снять напряжение.
   Пистолеты нацелились в указанных направлениях. Блейз повернулся к квакеру:
   – У меня такое впечатление, что вы вообще не особенно любезный человек.
   Блейз чувствовал, как горящие глаза старого квакера излучают такую веру, которой ему никогда не понять.
   – Горе вам, – тихо и торжественно заговорил квакер, – вам, Иной человек, и всей вашей породе.
   Блейз с трудом отвел от него взгляд.
   – Где мальчик? – спросил он одного из Псов.
   – Мы искали… – Это было сказано почти шепотом. – Он где-то… где-то здесь неподалеку.
   Блейз резко повернулся к старикам, чувствуя необходимость быстрых действий.
   – Если он уходит куда-то, то кто-нибудь из вас наверняка знает куда!
   – Нет. Он… – Экзот заколебался. – Может быть, он пошел погулять или взобрался на гору…
   Блейз устремил свой взгляд на невыразительное лицо старика. Он старался сконцентрировать внимание экзота на себе и привести его в состояние легкого транса, в котором тот, может быть, даст ответ.