В конце концов он нащупал ответ.
В том случае, если часть внутренних помещений «Повелителя Звезд» сохранила целостность, люди в этой части корабля могли выжить и сейчас находились там, внутри. Поэтому дело сводилось к уцелевшим полицейским.
Так оно и было. Когда он опустил взгляд с экранов внешних камер, передающих общий вид останков «Повелителя», ниже, к дисплеям скана и вьюеров, то обнаружил, что его аппаратура отмечает наличие жизнедеятельности на поверхности астероида. Три или четыре человека были еще живы.
Нет, не три. Их было четверо.
Все еще находясь под впечатлением происшедшего, зачарованный Ангус с трудом глотал воздух, потерявший за последние несколько минут большую часть остатков кислорода, и пытался соображать.
Мысль заняться спасением уцелевших в голову ему так и не пришла. При всей обеспокоенности состоянием своей собственной персоны, он никогда не думал о спасении чужих жизней. Тем более, если эти люди были копами. Его врагами. Ему не было дела до того, что произошло на борту «Повелителя» и что послужило причиной его гибели. Возможно, он так никогда и не узнает ответа на этот вопрос. Но это не должно беспокоить его. Проблемы его были более насущными:
Воздух.
Вода.
Пища.
– Вот же сволочи! – подумал он.
Если он сядет рядом с «Повелителем» прямо сейчас, то кто-нибудь из уцелевших полицейских может подстрелить его. Ему следовало подождать до тех пор, пока они не умрут все до одного.
Но он не знал, в каком состоянии они находятся. Возможно, они живы и здоровы и совсем не ранены. Тогда они смогут пережить его. Без воды, воздуха и пищи он загнется раньше.
Двусмысленность положения, колебания между страхом и необходимостью парализовали его. Утирая пот с верхней губы, Ангус рассматривал очертания «Повелителя Звезд» на экране и боролся со страхом.
Затем он подумал о том, что они сделали ему.
Сердце его начало наполняться яростью, привычной и укрепляющей силы. Чувство, поддерживающее его во время множества странных и опасных ситуаций, благодаря которому он и дожил до сегодняшнего дня, снова вернулось. Страдая в бедной кислородом атмосфере, Ангус принялся так быстро, как только мог вводить в компьютер курс для снижения «Красотки» и посадки ее на астероид.
Пока он возился с навигационным компьютером, один из четырех человек на «Повелителе» умер. Скан Ангуса зафиксировал это.
Отлично. Значит, осталось только трое.
Осторожно и неторопливо Ангус посадил «Красотку» рядом с полицейским лайнером. Выскочив из пилотского кресла, он, как воздушный шарик, запрыгал по коридору по направлению к шлюзу.
Облачившись в скафандр и захлопнув лицевой щиток, он простоял неподвижно целую минуту, наслаждаясь чистым и сладким воздухом из баллонов. Но он не мог позволить себе проволочек. Уцелевшие полицейские, наверно, уже заметили посадку его корабля. И теперь они вполне могли уже целиться в него из всех орудий «Повелителя».
С собой Ангус захватил импульсное ружье, оружие старателей, которое могло прочищать завалы и дробить камни. Выстрелом с пяти метров из такого ружья можно было пробить стальную пластину. Он больше не ругался, он был слишком испуган для того, чтобы ругаться. Ангус боялся «Повелителя». Он боялся уцелевших полицейских. И он боялся открытого космоса на поверхности астероида. Но мысли о воздухе и мести поддерживали его и толкали вперед.
Пройдя сквозь шлюз, он с опаской выбрался наружу.
Единственным источником света вокруг было сияние звезд. Без чувствительных камер и усилителей он различал теперь полицейский лайнер только как темный силуэт, горбом возвышающийся на фоне неба. Вражеский корабль выглядел огромным и коварным, полным неприятных неожиданностей. Луч фонарика в шлеме Ангуса скакал по корпусу «Повелителя Звезд», создавая ощущение перспективы. Но этот маленький пучок света не мог заглушить ужаса Ангуса, прислушивающегося к равномерному шипению воздуха, проходящего в шлем из баллонов. Ему казалось, что в абсолютной тишине Пояса этот единственный громкий звук выдает его, делая мишенью для подстерегающих со всех сторон врагов. Именно поэтому он так не любил прогулки в скафандрах. Звуки респирации и дыхания создавали ощущение собственной уязвимости и ничтожности. Воздух, еда и вода больше ничего для него не значили. Теперь ему казалось, что он может прожить и без них. Только злость заставляла его двигаться вперед.
«Смертельная Красотка» была сильно повреждена. Возможно, она никогда не сможет стать такой, как прежде.
Уцелевшие полицейские с «Повелителя» заплатят ему за это. Люди, гнавшиеся за ним, теперь заплатят за все.
Потея от страха, он подошел к лайнеру и почти сразу же нашел шлюз на выступающей части его корпуса. Забравшись внутрь шлюза и захлопнув за собой дверь, Ангус начал постепенно приходить в себя. Свист воздуха, поступающего в шлюз изнутри корабля, теперь заглушал шипение его собственных баллонов. За внутренней дверью шлюза его могла ждать засада, и уцелевшие копы могли наброситься на него, как только он сделает первый шаг. Но теперь, по крайней мере, он был внутри, под защитой металла и брони. Кроме того, его ружье будет весьма весомым аргументом в возможной схватке.
Когда дверь шлюза начала медленно открываться, Ангус отскочил к боковой стене и прижался к ней. Инстинктивная предосторожность.
И не напрасная. За дверью его ждал человек.
На первый взгляд со встретившим Ангуса человеком все было в порядке. Седые волосы мужчины были слегка растрепаны, но это ничуть не умаляло его орлиного достоинства. На плечах белого кителя блестели золотые капитанские нашивки. В вытянутой руке мужчина держал лучевой пистолет.
Ангус уже собрался было открыть рот и начать молить человека о пощаде: «Не стреляйте!», забыв о том, что динамик его скафандра выключен и голос снаружи будет неслышен.
– Я капитан Дэвис Хайланд, – четко сказал мужчина. – Ангус Фермопил, вы арестованы.
Уверенные звуки голоса капитана в наушниках Ангуса звучали безумно и оторванно от реальности.
– Мы берем командование вашим кораблем на себя.
Глаза мужчины не замечали движений Ангуса. Пистолет капитана Хайланда был направлен на заднюю стенку шлюза. Заметив, что кожа вокруг глаз капитана обожжена, Ангус понял, в чем дело.
Вспышка взрыва ослепила славного капитана Дэвиса.
И несмотря на это, он все еще позволяет себе грубить…
Командовать моим кораблем? Моим КОРАБЛЕМ?
Гаденько посмеиваясь, Ангус нажал на курок. Поток крови и частей тела капитана Хайланда фонтаном забрызгал стены коридора на протяжении тридцати метров.
Ангус поспешил извиниться.
– Прошу прощения, капитан, – подумал он с издевательским весельем. – Теперь вам вряд ли будет дело до моего корабля.
На полу валялись несколько частей капитанского тела. Ангус отшвырнул их с дороги и отправился на поиски двух других уцелевших. Теперь он чувствовал себя много и много лучше.
Капитанский мостик находился в этой части корабля, и Ангус решил заглянуть туда в первую очередь. Опасливо огибая углы, постоянно ожидая нападения и с ружьем наизготовку, он медленно продвигался по коридорам «Повелителя». Оставшиеся двое полицейских могли поджидать его где угодно. Но осторожничал он напрасно: до самого мостика ему так никто и не встретился. Человек, лежащий лицом вниз на пульте управления в помещении мостика, вряд ли уже мог представлять собой какую-нибудь опасность. Этот человек был еще жив, но, по мнению Ангуса, явно находился при смерти от внутреннего кровотечения. Беспокоиться здесь было не о чем.
Ангус грубо столкнул умирающего с кресла. Резкое движение причинило человеку сильную боль, и он вскрикнул. Однако при этом его глаза приобрели некоторую осмысленность, и это было именно то, чего Ангус добивался. Усмехнувшись полицейскому через стекло шлема, Ангус превратил раненного в кровавое месиво клочьев мяса и одежды, забрызгав при этом весь мостик.
Оставалось пустить в расход еще одного. После этого найти воздушные фильтры. Хранилища пищи. И магистрали к емкостям с водой. И все, что только здесь есть ценного.
Следует также захватить бортовой журнал и банки данных из бортового компьютера «Повелителя». Но одного обращения к компьютеру с дисплея на пульте управления было Ангусу достаточно, чтобы понять, что весь мозг машины и носители информации выведены из строя. Стойкий капитан Дэвис Хайланд, наверно, позаботился об этом первым делом, автоматически, не успел еще корабль упасть на астероид. В противном случае личные коды доступа капитана, его приказы и даже пометки могли быть использованы против него самого.
– Черт тебя дери, капитан Дэвис Хайланд, – подумал Ангус. – Чтоб тебя черти взяли. Хотя теперь тебя для этой цели им придется собирать по всему коридору.
Подбодрив себя такой мыслью, Ангус уселся в кресло перед сканирующей станцией. Вторичные системы лайнера, в частности, управляющие шлюзом, все еще работали, и это означало, что в этой части корабля могло работать и еще кое-что. Так оно и было. Станция функционировала. Направив сканер ближнего радиуса действия внутрь «Повелителя», Ангус начал поиск последнего живого полицейского.
Вот он. В помещении, которое компьютер опознал как вспомогательный мостик.
У Ангуса перехватило дыхание. Со вспомогательного мостика можно было вести огонь по «Красотке».
Торопливо и не скрываясь больше, потому что он знал, где ему искать свою жертву, Ангус бросился на расправу с последним выжившим копом.
В подобных обстоятельствах он больше беспокоился о своем корабле, чем просто желал пристрелить кого-то. Ангус как ураган ворвался на вспомогательный мостик, держа ружье наизготовку, намереваясь сначала стрелять, а потом думать.
Морн Хайланд остановила его, и пальцем не шевельнув ни в сторону Ангуса, ни в сторону «Смертельной Красотки», более того, даже не обратив на его появление особенного внимания.
Она устремила сквозь Ангуса неподвижный, полный черного ужаса взгляд, как если бы за его спиной находилось нечто настолько страшное, что оно ослепило ее, сделав пирата невидимым.
В первую минуту Ангус даже и не особенно удивился, обнаружив женщину там, где он рассчитывал увидеть мужчину.
Понимая разумом, что кроме девушки и его самого на корабле больше нет ни единой живой души, Ангус все-таки оглянулся через плечо, чтобы посмотреть на то, что же так приковало ее внимание.
Ничего за его спиной не было. Конечно. Они ведь с ней одни. На вспомогательном мостике не было даже тел погибших. Она прошла сквозь катастрофу, не увидев ни одной смерти ни одного из своих товарищей по команде.
Однако червь сомнения все еще глодал душу Ангуса Фермопила. Сжав покрепче ружье в руках, он сделал в сторону девушки несколько осторожных шагов.
Было совершенно очевидно, что она по-прежнему не замечает его. Глаза девушки были заняты ее собственным кошмаром и не обращали на движения Ангуса никакого внимания, как будто бы он был чем-то нематериальным и полностью прозрачным для световых лучей. Девушка находилась в глубоком шоке. Если он не сделает что-нибудь, чтобы помочь ей, она может пребывать в таком состоянии часами. До тех пор, пока ее сознание не исцелится или не провалится во мрак безумия.
Но он не собирался помогать ей.
Неожиданно девушка начала говорить. Хриплым шепотом, таким, как будто ее голос был сорван от пронзительного крика, она произнесла:
– Дайте мне умереть.
Внутри своего скафандра Ангус вдруг облился холодным потом.
– Мне не нужна помощь. Дайте мне умереть. Уходите.
Ангус внимательно смотрел на девушку, приготовившись к любой выходке с ее стороны, изучал ее. Он не знал этого, но выражение его лица в этот момент очень напоминало выражение лица девушки. Несмотря на то, что душевные переживания сильно исказили черты ее лица, оно напомнило Ангусу лицо капитана Дэвиса Хайланда. Бирка на левой стороне комбинезона девушки гласила: «Лейтенант М. Хайланд». Кто она – дочь капитана? Вполне возможно. Команды кораблей очень часто состояли из членов одного семейства. Даже в таких организациях как, полиция Объединенных Компаний. Особенно в таких организациях, как полиция Объединенных Компаний. В таких организациях, где единственным понятием, более весомым чем власть и приказ, то есть силы и стабильности – основ цивилизации, – и денег, единственным более весомым понятием была преданность. Но эта девушка была еще слишком молодой для ветерана космоса. Может быть, это был ее первый рейс?
– Уходите.
Что же такое она увидела, что могло так испугать ее. И заставить желать смерти?
Ангус включил внешний динамик скафандра.
– Почему?
Искаженный динамиком, его голос звучал жестко и скрипуче, вроде того скрежета, что издают корабли при столкновении в доках.
– Что ты тут натворила?
Девушка внезапно сжала голову руками и начала плакать, тонко и жалобно подвывая.
– Прекрати, – закричал он. – Скажи мне, что ты натворила здесь? Если ты не скажешь, честное слово, мне доставит удовольствие выбить это из тебя.
Плач девушки перешел в громкие стенания, но затем голос ее сорвался, и она закашлялась.
– Заткнись!
Он ткнул ее стволом ружья в бок.
– Они все мертвы. Никто тебя не услышит. Я сам пристрелил твоего отца. Заткнись!
Она подняла на него глаза. Нечто вроде осознания происходящего промелькнуло в ее взгляде. На секунду лицо девушки отобразило непереносимую душевную муку.
– Он уцелел? Он жив?
Ангус кивнул.
– Да. Был. До тех пор, пока моя пушка не разнесла его на куски.
В течение промежутка времени между двумя последующими ударами сердца Ангуса тело девушки напряглось и сжалось подобно начинке термоядерного реактора перед взрывом. Затем она как ракета вылетела из кресла, выставив вперед руки, и бросилась на Ангуса.
Она царапала стекло его шлема, пыталась рвать упругую ткань скафандра, тщетно стараясь добраться до его тела. Вой девушки постепенно перешел в рычание дикой, обезумевшей твари.
Именно в это мгновение, по непонятным и необъяснимым причинам, он сделал свой первый шаг, направленный против него самого, по дороге, приведшей его в последствии к гибели.
Он не питал к ней жалости. Он не питал жалости ни к кому: любой человек, будь то мужчина или женщина, достаточно слабый для жалости, был также достаточно слаб для того, чтобы использовать его в своих корыстных целях. Он не был обескуражен также и собственноручным убийством отца этой девушки. Этот бляденыш, капитан Дэвис фон Хайланд, повредил «Красотку» и заслуживал гораздо большего, чем он получил. Кроме того, само собой разумеется, Ангус Фермопил никогда не занимался спасением капитанских дочек. Что за пользу он мог иметь от сумасшедшей бабы? Вдобавок, бабы, работающей в полиции, орудия наказания презирающего его мира и опасного для Ангуса свидетеля массового убийства в лагере старателей, опасного до тех пор, пока она жива.
Но он не стал в нее стрелять.
Может быть, он устал от одиночества. Может быть, каким-то доселе не задействованным участком сознания Ангус понял, что под уродливой гримасой гнева, обезобразившей черты ее лица, все-таки скрыта женщина. Может быть, он захотел узнать о том, что же случилось с «Повелителем Звезд», хотя еще и не признался себе в этом. Или, может быть, он узрел в девушке возможность всеобъемлющей мести, такой сладкой, о какой он раньше даже и не мечтал.
Какой бы ни была причина, но, когда девушка бросилась на него, Ангус выронил ружье.
Сначала он боролся с ней, стараясь прижать руки девушки к ее телу. Но в своем безумии она оказалась слишком неукротима. Поэтому он поднял кулак в тяжелой перчатке и одним ударом сшиб ее на пол.
Лежа у его ног, девушка всхлипнула и, извиваясь, постаралась уползти прочь от источника боли, но вскоре замерла без сил, хрипло дыша, что напомнило Ангусу знакомый звук респирации его собственного скафандра.
Чувство, пронзившее Ангуса в момент удара и оставшееся после, было настолько приятным и новым, что он захотел испытать его еще и еще. Ему хотелось ударить ее рукой или ногой и посмотреть, что из этого выйдет. Но он сдержался, как это было ни странно. Неожиданно он вспомнил, что время не ждет и у него полно хлопот. Фильтры. Припасы. Добыча. И девушка.
При этом имелась возможность того, что какой-нибудь корабль, находящийся достаточно близко, принял посланный им сигнал бедствия. «Повелитель Звезд» тоже мог успеть передать свой сигнал. Ангуса могли застать здесь и потребовать объяснений о разбившемся полицейском лайнере. И о разрушенном лагере старателей невдалеке…
Правильнее было бы забыть о девушке. Забыть о добыче. Забрать все фильтры и припасы, оказавшиеся под рукой, и сбежать как можно быстрее.
Внезапно Ангус ощутил огромную усталость. В баллонах скафандра было полно свежего воздуха, но он был голоден и ужасно измотан событиями последних дней. Кроме того, полчаса назад его чуть не убили.
Ангус взвалил Морн Хайланд на плечи и, беспрерывно осыпая ее ругательствами, обвиняя во всем, потому что она осталась единственным живым членом экипажа корабля, гнавшего его как последнего труса и слабака, понес к ближайшему шлюзу. Медленно и осторожно, как на временно притихший вулкан, он натянул на нее скафандр, проверил баллоны, выбрался наружу и, благодаря Бога или дьявола за небольшое притяжение астероида, понес к своему кораблю. Оказавшись в «Красотке», он прошел в медблок, грубо сбросил свою ношу на ложе автодока и сильно затянул ее ремнями, оставив в скафандре, так как воздух внутри корабля был еще очень плох. Оставив девушку в бессознательном состоянии, он удалился, заранее предвкушая ее испуг. Когда она очнется, то будет одна, не сможет двинуться, не поймет, где она и что ее ожидает. Что ж, она заслужила это. Задержавшись на несколько минут около сканера и осмотрев космос в окрестностях астероида, Ангус поспешил вернуться к богатствам «Повелителя».
Разыскав первым делом свое ружье, он принялся за работу. Усталость Ангуса давно уже вышла за пределы крайнего физического и морального истощения нормального человека. Пройдя полицейский лайнер из конца в конец, он собрал все, что только имело ценность. Фильтры – столько, что его скруббер мог работать без перерыва несколько лет. Большое количество еды высокого качества, на которую он всю жизнь жалел деньги. Дорогую выпивку. Одежду. Запасные части. Медикаменты. И оружие. И инструменты. В заключение, он протянул линию от цистерн «Повелителя» и перекачал его воду в «Красотку». Взлетая с астероида, корабль Ангуса был снаряжен лучше чем когда бы то ни было с того дня, когда он впервые угнал его.
Он дико устал, но дела его еще не закончились. Морн Хайланд очнулась. Сорвав с себя скафандр, Ангус забрался в кресло пилота и подключил динамик в командном модуле к микрофону в медблоке, для того, чтобы слушать ее страх. Это помогло ему продержаться еще несколько часов, пока он, обшаривая встречные скальные глыбы горящими под веками глазами и, трясущимися руками вцепившись в консоль управления, подыскивал для «Красотки» укрытие.
Он выбрал первое же более или менее подходящее. К этому времени голос Морн стал болезненным, протяжным и едва слышным. Создавалось полное впечатление того, что она окончательно потеряла рассудок. Он проверил ее ремни на ложе автодока и вколол девушке большую дозу снотворного для того, чтобы она его не беспокоила. Покончив с этим, он забрался обратно в кресло пилота и провалился в сон.
Глава 5
В том случае, если часть внутренних помещений «Повелителя Звезд» сохранила целостность, люди в этой части корабля могли выжить и сейчас находились там, внутри. Поэтому дело сводилось к уцелевшим полицейским.
Так оно и было. Когда он опустил взгляд с экранов внешних камер, передающих общий вид останков «Повелителя», ниже, к дисплеям скана и вьюеров, то обнаружил, что его аппаратура отмечает наличие жизнедеятельности на поверхности астероида. Три или четыре человека были еще живы.
Нет, не три. Их было четверо.
Все еще находясь под впечатлением происшедшего, зачарованный Ангус с трудом глотал воздух, потерявший за последние несколько минут большую часть остатков кислорода, и пытался соображать.
Мысль заняться спасением уцелевших в голову ему так и не пришла. При всей обеспокоенности состоянием своей собственной персоны, он никогда не думал о спасении чужих жизней. Тем более, если эти люди были копами. Его врагами. Ему не было дела до того, что произошло на борту «Повелителя» и что послужило причиной его гибели. Возможно, он так никогда и не узнает ответа на этот вопрос. Но это не должно беспокоить его. Проблемы его были более насущными:
Воздух.
Вода.
Пища.
– Вот же сволочи! – подумал он.
Если он сядет рядом с «Повелителем» прямо сейчас, то кто-нибудь из уцелевших полицейских может подстрелить его. Ему следовало подождать до тех пор, пока они не умрут все до одного.
Но он не знал, в каком состоянии они находятся. Возможно, они живы и здоровы и совсем не ранены. Тогда они смогут пережить его. Без воды, воздуха и пищи он загнется раньше.
Двусмысленность положения, колебания между страхом и необходимостью парализовали его. Утирая пот с верхней губы, Ангус рассматривал очертания «Повелителя Звезд» на экране и боролся со страхом.
Затем он подумал о том, что они сделали ему.
Сердце его начало наполняться яростью, привычной и укрепляющей силы. Чувство, поддерживающее его во время множества странных и опасных ситуаций, благодаря которому он и дожил до сегодняшнего дня, снова вернулось. Страдая в бедной кислородом атмосфере, Ангус принялся так быстро, как только мог вводить в компьютер курс для снижения «Красотки» и посадки ее на астероид.
Пока он возился с навигационным компьютером, один из четырех человек на «Повелителе» умер. Скан Ангуса зафиксировал это.
Отлично. Значит, осталось только трое.
Осторожно и неторопливо Ангус посадил «Красотку» рядом с полицейским лайнером. Выскочив из пилотского кресла, он, как воздушный шарик, запрыгал по коридору по направлению к шлюзу.
Облачившись в скафандр и захлопнув лицевой щиток, он простоял неподвижно целую минуту, наслаждаясь чистым и сладким воздухом из баллонов. Но он не мог позволить себе проволочек. Уцелевшие полицейские, наверно, уже заметили посадку его корабля. И теперь они вполне могли уже целиться в него из всех орудий «Повелителя».
С собой Ангус захватил импульсное ружье, оружие старателей, которое могло прочищать завалы и дробить камни. Выстрелом с пяти метров из такого ружья можно было пробить стальную пластину. Он больше не ругался, он был слишком испуган для того, чтобы ругаться. Ангус боялся «Повелителя». Он боялся уцелевших полицейских. И он боялся открытого космоса на поверхности астероида. Но мысли о воздухе и мести поддерживали его и толкали вперед.
Пройдя сквозь шлюз, он с опаской выбрался наружу.
Единственным источником света вокруг было сияние звезд. Без чувствительных камер и усилителей он различал теперь полицейский лайнер только как темный силуэт, горбом возвышающийся на фоне неба. Вражеский корабль выглядел огромным и коварным, полным неприятных неожиданностей. Луч фонарика в шлеме Ангуса скакал по корпусу «Повелителя Звезд», создавая ощущение перспективы. Но этот маленький пучок света не мог заглушить ужаса Ангуса, прислушивающегося к равномерному шипению воздуха, проходящего в шлем из баллонов. Ему казалось, что в абсолютной тишине Пояса этот единственный громкий звук выдает его, делая мишенью для подстерегающих со всех сторон врагов. Именно поэтому он так не любил прогулки в скафандрах. Звуки респирации и дыхания создавали ощущение собственной уязвимости и ничтожности. Воздух, еда и вода больше ничего для него не значили. Теперь ему казалось, что он может прожить и без них. Только злость заставляла его двигаться вперед.
«Смертельная Красотка» была сильно повреждена. Возможно, она никогда не сможет стать такой, как прежде.
Уцелевшие полицейские с «Повелителя» заплатят ему за это. Люди, гнавшиеся за ним, теперь заплатят за все.
Потея от страха, он подошел к лайнеру и почти сразу же нашел шлюз на выступающей части его корпуса. Забравшись внутрь шлюза и захлопнув за собой дверь, Ангус начал постепенно приходить в себя. Свист воздуха, поступающего в шлюз изнутри корабля, теперь заглушал шипение его собственных баллонов. За внутренней дверью шлюза его могла ждать засада, и уцелевшие копы могли наброситься на него, как только он сделает первый шаг. Но теперь, по крайней мере, он был внутри, под защитой металла и брони. Кроме того, его ружье будет весьма весомым аргументом в возможной схватке.
Когда дверь шлюза начала медленно открываться, Ангус отскочил к боковой стене и прижался к ней. Инстинктивная предосторожность.
И не напрасная. За дверью его ждал человек.
На первый взгляд со встретившим Ангуса человеком все было в порядке. Седые волосы мужчины были слегка растрепаны, но это ничуть не умаляло его орлиного достоинства. На плечах белого кителя блестели золотые капитанские нашивки. В вытянутой руке мужчина держал лучевой пистолет.
Ангус уже собрался было открыть рот и начать молить человека о пощаде: «Не стреляйте!», забыв о том, что динамик его скафандра выключен и голос снаружи будет неслышен.
– Я капитан Дэвис Хайланд, – четко сказал мужчина. – Ангус Фермопил, вы арестованы.
Уверенные звуки голоса капитана в наушниках Ангуса звучали безумно и оторванно от реальности.
– Мы берем командование вашим кораблем на себя.
Глаза мужчины не замечали движений Ангуса. Пистолет капитана Хайланда был направлен на заднюю стенку шлюза. Заметив, что кожа вокруг глаз капитана обожжена, Ангус понял, в чем дело.
Вспышка взрыва ослепила славного капитана Дэвиса.
И несмотря на это, он все еще позволяет себе грубить…
Командовать моим кораблем? Моим КОРАБЛЕМ?
Гаденько посмеиваясь, Ангус нажал на курок. Поток крови и частей тела капитана Хайланда фонтаном забрызгал стены коридора на протяжении тридцати метров.
Ангус поспешил извиниться.
– Прошу прощения, капитан, – подумал он с издевательским весельем. – Теперь вам вряд ли будет дело до моего корабля.
На полу валялись несколько частей капитанского тела. Ангус отшвырнул их с дороги и отправился на поиски двух других уцелевших. Теперь он чувствовал себя много и много лучше.
Капитанский мостик находился в этой части корабля, и Ангус решил заглянуть туда в первую очередь. Опасливо огибая углы, постоянно ожидая нападения и с ружьем наизготовку, он медленно продвигался по коридорам «Повелителя». Оставшиеся двое полицейских могли поджидать его где угодно. Но осторожничал он напрасно: до самого мостика ему так никто и не встретился. Человек, лежащий лицом вниз на пульте управления в помещении мостика, вряд ли уже мог представлять собой какую-нибудь опасность. Этот человек был еще жив, но, по мнению Ангуса, явно находился при смерти от внутреннего кровотечения. Беспокоиться здесь было не о чем.
Ангус грубо столкнул умирающего с кресла. Резкое движение причинило человеку сильную боль, и он вскрикнул. Однако при этом его глаза приобрели некоторую осмысленность, и это было именно то, чего Ангус добивался. Усмехнувшись полицейскому через стекло шлема, Ангус превратил раненного в кровавое месиво клочьев мяса и одежды, забрызгав при этом весь мостик.
Оставалось пустить в расход еще одного. После этого найти воздушные фильтры. Хранилища пищи. И магистрали к емкостям с водой. И все, что только здесь есть ценного.
Следует также захватить бортовой журнал и банки данных из бортового компьютера «Повелителя». Но одного обращения к компьютеру с дисплея на пульте управления было Ангусу достаточно, чтобы понять, что весь мозг машины и носители информации выведены из строя. Стойкий капитан Дэвис Хайланд, наверно, позаботился об этом первым делом, автоматически, не успел еще корабль упасть на астероид. В противном случае личные коды доступа капитана, его приказы и даже пометки могли быть использованы против него самого.
– Черт тебя дери, капитан Дэвис Хайланд, – подумал Ангус. – Чтоб тебя черти взяли. Хотя теперь тебя для этой цели им придется собирать по всему коридору.
Подбодрив себя такой мыслью, Ангус уселся в кресло перед сканирующей станцией. Вторичные системы лайнера, в частности, управляющие шлюзом, все еще работали, и это означало, что в этой части корабля могло работать и еще кое-что. Так оно и было. Станция функционировала. Направив сканер ближнего радиуса действия внутрь «Повелителя», Ангус начал поиск последнего живого полицейского.
Вот он. В помещении, которое компьютер опознал как вспомогательный мостик.
У Ангуса перехватило дыхание. Со вспомогательного мостика можно было вести огонь по «Красотке».
Торопливо и не скрываясь больше, потому что он знал, где ему искать свою жертву, Ангус бросился на расправу с последним выжившим копом.
В подобных обстоятельствах он больше беспокоился о своем корабле, чем просто желал пристрелить кого-то. Ангус как ураган ворвался на вспомогательный мостик, держа ружье наизготовку, намереваясь сначала стрелять, а потом думать.
Морн Хайланд остановила его, и пальцем не шевельнув ни в сторону Ангуса, ни в сторону «Смертельной Красотки», более того, даже не обратив на его появление особенного внимания.
Она устремила сквозь Ангуса неподвижный, полный черного ужаса взгляд, как если бы за его спиной находилось нечто настолько страшное, что оно ослепило ее, сделав пирата невидимым.
В первую минуту Ангус даже и не особенно удивился, обнаружив женщину там, где он рассчитывал увидеть мужчину.
Понимая разумом, что кроме девушки и его самого на корабле больше нет ни единой живой души, Ангус все-таки оглянулся через плечо, чтобы посмотреть на то, что же так приковало ее внимание.
Ничего за его спиной не было. Конечно. Они ведь с ней одни. На вспомогательном мостике не было даже тел погибших. Она прошла сквозь катастрофу, не увидев ни одной смерти ни одного из своих товарищей по команде.
Однако червь сомнения все еще глодал душу Ангуса Фермопила. Сжав покрепче ружье в руках, он сделал в сторону девушки несколько осторожных шагов.
Было совершенно очевидно, что она по-прежнему не замечает его. Глаза девушки были заняты ее собственным кошмаром и не обращали на движения Ангуса никакого внимания, как будто бы он был чем-то нематериальным и полностью прозрачным для световых лучей. Девушка находилась в глубоком шоке. Если он не сделает что-нибудь, чтобы помочь ей, она может пребывать в таком состоянии часами. До тех пор, пока ее сознание не исцелится или не провалится во мрак безумия.
Но он не собирался помогать ей.
Неожиданно девушка начала говорить. Хриплым шепотом, таким, как будто ее голос был сорван от пронзительного крика, она произнесла:
– Дайте мне умереть.
Внутри своего скафандра Ангус вдруг облился холодным потом.
– Мне не нужна помощь. Дайте мне умереть. Уходите.
Ангус внимательно смотрел на девушку, приготовившись к любой выходке с ее стороны, изучал ее. Он не знал этого, но выражение его лица в этот момент очень напоминало выражение лица девушки. Несмотря на то, что душевные переживания сильно исказили черты ее лица, оно напомнило Ангусу лицо капитана Дэвиса Хайланда. Бирка на левой стороне комбинезона девушки гласила: «Лейтенант М. Хайланд». Кто она – дочь капитана? Вполне возможно. Команды кораблей очень часто состояли из членов одного семейства. Даже в таких организациях как, полиция Объединенных Компаний. Особенно в таких организациях, как полиция Объединенных Компаний. В таких организациях, где единственным понятием, более весомым чем власть и приказ, то есть силы и стабильности – основ цивилизации, – и денег, единственным более весомым понятием была преданность. Но эта девушка была еще слишком молодой для ветерана космоса. Может быть, это был ее первый рейс?
– Уходите.
Что же такое она увидела, что могло так испугать ее. И заставить желать смерти?
Ангус включил внешний динамик скафандра.
– Почему?
Искаженный динамиком, его голос звучал жестко и скрипуче, вроде того скрежета, что издают корабли при столкновении в доках.
– Что ты тут натворила?
Девушка внезапно сжала голову руками и начала плакать, тонко и жалобно подвывая.
– Прекрати, – закричал он. – Скажи мне, что ты натворила здесь? Если ты не скажешь, честное слово, мне доставит удовольствие выбить это из тебя.
Плач девушки перешел в громкие стенания, но затем голос ее сорвался, и она закашлялась.
– Заткнись!
Он ткнул ее стволом ружья в бок.
– Они все мертвы. Никто тебя не услышит. Я сам пристрелил твоего отца. Заткнись!
Она подняла на него глаза. Нечто вроде осознания происходящего промелькнуло в ее взгляде. На секунду лицо девушки отобразило непереносимую душевную муку.
– Он уцелел? Он жив?
Ангус кивнул.
– Да. Был. До тех пор, пока моя пушка не разнесла его на куски.
В течение промежутка времени между двумя последующими ударами сердца Ангуса тело девушки напряглось и сжалось подобно начинке термоядерного реактора перед взрывом. Затем она как ракета вылетела из кресла, выставив вперед руки, и бросилась на Ангуса.
Она царапала стекло его шлема, пыталась рвать упругую ткань скафандра, тщетно стараясь добраться до его тела. Вой девушки постепенно перешел в рычание дикой, обезумевшей твари.
Именно в это мгновение, по непонятным и необъяснимым причинам, он сделал свой первый шаг, направленный против него самого, по дороге, приведшей его в последствии к гибели.
Он не питал к ней жалости. Он не питал жалости ни к кому: любой человек, будь то мужчина или женщина, достаточно слабый для жалости, был также достаточно слаб для того, чтобы использовать его в своих корыстных целях. Он не был обескуражен также и собственноручным убийством отца этой девушки. Этот бляденыш, капитан Дэвис фон Хайланд, повредил «Красотку» и заслуживал гораздо большего, чем он получил. Кроме того, само собой разумеется, Ангус Фермопил никогда не занимался спасением капитанских дочек. Что за пользу он мог иметь от сумасшедшей бабы? Вдобавок, бабы, работающей в полиции, орудия наказания презирающего его мира и опасного для Ангуса свидетеля массового убийства в лагере старателей, опасного до тех пор, пока она жива.
Но он не стал в нее стрелять.
Может быть, он устал от одиночества. Может быть, каким-то доселе не задействованным участком сознания Ангус понял, что под уродливой гримасой гнева, обезобразившей черты ее лица, все-таки скрыта женщина. Может быть, он захотел узнать о том, что же случилось с «Повелителем Звезд», хотя еще и не признался себе в этом. Или, может быть, он узрел в девушке возможность всеобъемлющей мести, такой сладкой, о какой он раньше даже и не мечтал.
Какой бы ни была причина, но, когда девушка бросилась на него, Ангус выронил ружье.
Сначала он боролся с ней, стараясь прижать руки девушки к ее телу. Но в своем безумии она оказалась слишком неукротима. Поэтому он поднял кулак в тяжелой перчатке и одним ударом сшиб ее на пол.
Лежа у его ног, девушка всхлипнула и, извиваясь, постаралась уползти прочь от источника боли, но вскоре замерла без сил, хрипло дыша, что напомнило Ангусу знакомый звук респирации его собственного скафандра.
Чувство, пронзившее Ангуса в момент удара и оставшееся после, было настолько приятным и новым, что он захотел испытать его еще и еще. Ему хотелось ударить ее рукой или ногой и посмотреть, что из этого выйдет. Но он сдержался, как это было ни странно. Неожиданно он вспомнил, что время не ждет и у него полно хлопот. Фильтры. Припасы. Добыча. И девушка.
При этом имелась возможность того, что какой-нибудь корабль, находящийся достаточно близко, принял посланный им сигнал бедствия. «Повелитель Звезд» тоже мог успеть передать свой сигнал. Ангуса могли застать здесь и потребовать объяснений о разбившемся полицейском лайнере. И о разрушенном лагере старателей невдалеке…
Правильнее было бы забыть о девушке. Забыть о добыче. Забрать все фильтры и припасы, оказавшиеся под рукой, и сбежать как можно быстрее.
Внезапно Ангус ощутил огромную усталость. В баллонах скафандра было полно свежего воздуха, но он был голоден и ужасно измотан событиями последних дней. Кроме того, полчаса назад его чуть не убили.
Ангус взвалил Морн Хайланд на плечи и, беспрерывно осыпая ее ругательствами, обвиняя во всем, потому что она осталась единственным живым членом экипажа корабля, гнавшего его как последнего труса и слабака, понес к ближайшему шлюзу. Медленно и осторожно, как на временно притихший вулкан, он натянул на нее скафандр, проверил баллоны, выбрался наружу и, благодаря Бога или дьявола за небольшое притяжение астероида, понес к своему кораблю. Оказавшись в «Красотке», он прошел в медблок, грубо сбросил свою ношу на ложе автодока и сильно затянул ее ремнями, оставив в скафандре, так как воздух внутри корабля был еще очень плох. Оставив девушку в бессознательном состоянии, он удалился, заранее предвкушая ее испуг. Когда она очнется, то будет одна, не сможет двинуться, не поймет, где она и что ее ожидает. Что ж, она заслужила это. Задержавшись на несколько минут около сканера и осмотрев космос в окрестностях астероида, Ангус поспешил вернуться к богатствам «Повелителя».
Разыскав первым делом свое ружье, он принялся за работу. Усталость Ангуса давно уже вышла за пределы крайнего физического и морального истощения нормального человека. Пройдя полицейский лайнер из конца в конец, он собрал все, что только имело ценность. Фильтры – столько, что его скруббер мог работать без перерыва несколько лет. Большое количество еды высокого качества, на которую он всю жизнь жалел деньги. Дорогую выпивку. Одежду. Запасные части. Медикаменты. И оружие. И инструменты. В заключение, он протянул линию от цистерн «Повелителя» и перекачал его воду в «Красотку». Взлетая с астероида, корабль Ангуса был снаряжен лучше чем когда бы то ни было с того дня, когда он впервые угнал его.
Он дико устал, но дела его еще не закончились. Морн Хайланд очнулась. Сорвав с себя скафандр, Ангус забрался в кресло пилота и подключил динамик в командном модуле к микрофону в медблоке, для того, чтобы слушать ее страх. Это помогло ему продержаться еще несколько часов, пока он, обшаривая встречные скальные глыбы горящими под веками глазами и, трясущимися руками вцепившись в консоль управления, подыскивал для «Красотки» укрытие.
Он выбрал первое же более или менее подходящее. К этому времени голос Морн стал болезненным, протяжным и едва слышным. Создавалось полное впечатление того, что она окончательно потеряла рассудок. Он проверил ее ремни на ложе автодока и вколол девушке большую дозу снотворного для того, чтобы она его не беспокоила. Покончив с этим, он забрался обратно в кресло пилота и провалился в сон.
Глава 5
Когда он проснулся, воздух внутри «Красотки» был уже чистым. Настолько чистым, что Ангус смог ощутить собственную вонь. Слишком много было работы. Слишком много пота. Слишком много дней в одном и том же комбинезоне. Чистота собственного тела никогда особенно не занимала Ангуса, но время от времени он все-таки бывал в достаточно хорошем для принятия душа настроении. По некоторым причинам именно такое настроение было у него сейчас. Он ощутил легкое недовольство от запахов своего тела.
Выбрав из рациона «Повелителя» кусок повкуснее и впившись в него зубами, он запросил компьютер о последних данных сканирования ближайшего пространства, на предмет какого-нибудь постороннего корабля, околачивающегося вблизи укрытия «Красотки». Убедившись в том, что все спокойно, Ангус отправился в медблок для того, чтобы взглянуть на Морн Хайланд.
Она тоже проснулась. Действие снотворного прекратилось. Когда он открыл забрало ее шлема, Морн тихо проскулила:
– Пожалуйста.
Она с трудом могла заставить свое горло производить звуки.
– Что вы делаете? Что вы собираетесь сделать со мной?
Он улыбнулся, помахал у нее перед носом пищевой плиткой и вышел в коридор.
Мыча знакомую мелодию, он разделся, вошел в санблок и как следует вымылся.
Облачившись после мытья в свежий комбинезон и ощущая во всем теле чистоту и свежесть, он вернулся в медблок. Теперь он уже мог сказать наверняка, что и от самой Морн воняло. И не меньше, чем недавно от него. Она запачкала свой скафандр. Запачкала самым прозаическим образом. Глаза девушки были темными и сухими, до краев наполненными страхом. По лицу девушки было видно, и Ангус отлично это понял, что она испытывает отвращение к собственной нечистоте.
– Да от тебя воняет, – сказал он с удовольствием.
Тон его голоса заставил ее вздрогнуть. По всему чувствовалось, что умирать девушка больше не хочет.
Он наклонился вплотную к Морн и принялся разглядывать ее лицо. Затем, просто для того, чтобы посмотреть, что из этого выйдет, он провел кончиками пальцев по ее щеке. Она закрыла глаза и напряглась, будто превозмогая приступ рвоты.
Усмехнувшись, он сделал шаг назад.
– Есть хочешь?
Девушка открыла глаза и испуганно уставилась на него.
– Хочешь, чтобы я развязал тебя и позволил походить по кораблю?
Никакого ответа, только страх.
– Хочешь помыться?
Это ее проняло. Уголки рта девушки дрогнули, и глаза снова наполнились слезами. Да, ей хотелось этого.
– Отлично.
Он пожал плечами и сложил руки на груди. На этой ее слабости можно было сыграть и поразвлечься.
– Но сначала ты мне скажешь, что ты натворила на «Повелителе Звезд».
Реакция девушки удивила Ангуса. Она снова заплакала, но уже не от жалости к себе, как раньше. Теперь к этому прибавилось еще кое-что, возможно, гнев. Желваки на ее щеках напряглись. Наконец она немного овладела собой и проговорила едва слышным, скрипучим, сорванным от бесконечных криков голосом:
– Ты сволочь. Если ты собрался убить меня, так убивай, но не заставляй лежать здесь вот так.
Ангусу захотелось ударить ее. Черт возьми, это должно было быть еще более занятно. Но он сдержал себя, потому что время для этого еще не пришло. Девушка все еще была в скафандре.
Не переставая улыбаться, он снова наклонился над Морн и сказал ей прямо в лицо:
– Ты права. Я сволочь. Такая сволочь, какой ты в жизни не видела. И ты будешь лежать здесь и вонять до тех пор, пока не расскажешь мне, что ты сделала с «Повелителем». Ваши пушки смотрели мне в лоб. Вы могли покончить со мной в два счета. И следов бы не осталось. Но все кончилось крушением вашего корабля. Я хочу знать, почему. Что ты сделала с ними?
Воспоминания оказались для нее ударом. Ударом очень болезненным. Ему было приятно видеть это. Она отвернулась от него настолько, насколько это было возможно в шлеме. Слеза скользнула по ее носу и сорвалась вниз.
Ангус пососал немного верхнюю губу и спросил:
– Как тебя зовут?
Девушка не отвечала. Может быть, строила из себя крутую. Может быть, полагала, что он уже знает это и без нее. Он ведь видел бирку на ее комбинезоне.
Ангус протянул руку к шее девушки и грубо сорвал с лацкана ее комбинезона ид-значок. Корабельный компьютер мог бы считать с значка все официальные данные девушки, но Ангусу было нужно только ее имя.
– Морн Хайланд. Бляденыш капитан Дэвис Хайланд был твоим отцом? Так или не так?
Девушка перестала сдерживаться и заплакала в голос.
– Да, я пристрелил его. Но он все равно был мертвец.
Ангус прижал лицо к волосам Морн и зашептал ей в самое ухо.
– Его корабль разбился. Он умер бы независимо от того, что случилось бы дальше. Это не моя вина. Не я устроил все это, а ты, девочка. Что ты там наделала?
Морн продолжала молчать. Ему опять нестерпимо захотелось ее ударить. Но с этим можно было подождать. Вместо этого он сделал нечто из ряда вон выходящее, совсем-совсем на него не похожее. Сам того не зная (ох, если бы он знал!), он сделал еще один маленький шажок по дорожке, ведущей к его краху. Ангус пустился в объяснения.
Почти мягким и вежливым голосом он сказал:
– Ты представляешь себе, кто я такой. И что примерно можно от меня ожидать. Мои замашки и прочее. Но ты должна понять, что я не могу освободить тебя до тех пор, пока не узнаю с кем имею дело. Я не смогу отвязать тебя, пока не разберусь в том, какую опасность ты можешь представлять.
Аккуратно прикрепив значок обратно, он взял девушку за подбородок и повернул лицом к себе.
На дне ее глаз застыл темный ужас.
В отчаянии, из бесконечной дали своих воспоминаний, она прошептала ему ответ:
– Я запустила программу самоуничтожения. С пульта вспомогательного мостика.
Жесткие пальцы Ангуса впились в щеки Морн, раздвигая губы, как будто это могло помочь ему вытрясти из нее правду. Он снова наклонился над ней, почти прижавшись лицом к ее лицу.
Выбрав из рациона «Повелителя» кусок повкуснее и впившись в него зубами, он запросил компьютер о последних данных сканирования ближайшего пространства, на предмет какого-нибудь постороннего корабля, околачивающегося вблизи укрытия «Красотки». Убедившись в том, что все спокойно, Ангус отправился в медблок для того, чтобы взглянуть на Морн Хайланд.
Она тоже проснулась. Действие снотворного прекратилось. Когда он открыл забрало ее шлема, Морн тихо проскулила:
– Пожалуйста.
Она с трудом могла заставить свое горло производить звуки.
– Что вы делаете? Что вы собираетесь сделать со мной?
Он улыбнулся, помахал у нее перед носом пищевой плиткой и вышел в коридор.
Мыча знакомую мелодию, он разделся, вошел в санблок и как следует вымылся.
Облачившись после мытья в свежий комбинезон и ощущая во всем теле чистоту и свежесть, он вернулся в медблок. Теперь он уже мог сказать наверняка, что и от самой Морн воняло. И не меньше, чем недавно от него. Она запачкала свой скафандр. Запачкала самым прозаическим образом. Глаза девушки были темными и сухими, до краев наполненными страхом. По лицу девушки было видно, и Ангус отлично это понял, что она испытывает отвращение к собственной нечистоте.
– Да от тебя воняет, – сказал он с удовольствием.
Тон его голоса заставил ее вздрогнуть. По всему чувствовалось, что умирать девушка больше не хочет.
Он наклонился вплотную к Морн и принялся разглядывать ее лицо. Затем, просто для того, чтобы посмотреть, что из этого выйдет, он провел кончиками пальцев по ее щеке. Она закрыла глаза и напряглась, будто превозмогая приступ рвоты.
Усмехнувшись, он сделал шаг назад.
– Есть хочешь?
Девушка открыла глаза и испуганно уставилась на него.
– Хочешь, чтобы я развязал тебя и позволил походить по кораблю?
Никакого ответа, только страх.
– Хочешь помыться?
Это ее проняло. Уголки рта девушки дрогнули, и глаза снова наполнились слезами. Да, ей хотелось этого.
– Отлично.
Он пожал плечами и сложил руки на груди. На этой ее слабости можно было сыграть и поразвлечься.
– Но сначала ты мне скажешь, что ты натворила на «Повелителе Звезд».
Реакция девушки удивила Ангуса. Она снова заплакала, но уже не от жалости к себе, как раньше. Теперь к этому прибавилось еще кое-что, возможно, гнев. Желваки на ее щеках напряглись. Наконец она немного овладела собой и проговорила едва слышным, скрипучим, сорванным от бесконечных криков голосом:
– Ты сволочь. Если ты собрался убить меня, так убивай, но не заставляй лежать здесь вот так.
Ангусу захотелось ударить ее. Черт возьми, это должно было быть еще более занятно. Но он сдержал себя, потому что время для этого еще не пришло. Девушка все еще была в скафандре.
Не переставая улыбаться, он снова наклонился над Морн и сказал ей прямо в лицо:
– Ты права. Я сволочь. Такая сволочь, какой ты в жизни не видела. И ты будешь лежать здесь и вонять до тех пор, пока не расскажешь мне, что ты сделала с «Повелителем». Ваши пушки смотрели мне в лоб. Вы могли покончить со мной в два счета. И следов бы не осталось. Но все кончилось крушением вашего корабля. Я хочу знать, почему. Что ты сделала с ними?
Воспоминания оказались для нее ударом. Ударом очень болезненным. Ему было приятно видеть это. Она отвернулась от него настолько, насколько это было возможно в шлеме. Слеза скользнула по ее носу и сорвалась вниз.
Ангус пососал немного верхнюю губу и спросил:
– Как тебя зовут?
Девушка не отвечала. Может быть, строила из себя крутую. Может быть, полагала, что он уже знает это и без нее. Он ведь видел бирку на ее комбинезоне.
Ангус протянул руку к шее девушки и грубо сорвал с лацкана ее комбинезона ид-значок. Корабельный компьютер мог бы считать с значка все официальные данные девушки, но Ангусу было нужно только ее имя.
– Морн Хайланд. Бляденыш капитан Дэвис Хайланд был твоим отцом? Так или не так?
Девушка перестала сдерживаться и заплакала в голос.
– Да, я пристрелил его. Но он все равно был мертвец.
Ангус прижал лицо к волосам Морн и зашептал ей в самое ухо.
– Его корабль разбился. Он умер бы независимо от того, что случилось бы дальше. Это не моя вина. Не я устроил все это, а ты, девочка. Что ты там наделала?
Морн продолжала молчать. Ему опять нестерпимо захотелось ее ударить. Но с этим можно было подождать. Вместо этого он сделал нечто из ряда вон выходящее, совсем-совсем на него не похожее. Сам того не зная (ох, если бы он знал!), он сделал еще один маленький шажок по дорожке, ведущей к его краху. Ангус пустился в объяснения.
Почти мягким и вежливым голосом он сказал:
– Ты представляешь себе, кто я такой. И что примерно можно от меня ожидать. Мои замашки и прочее. Но ты должна понять, что я не могу освободить тебя до тех пор, пока не узнаю с кем имею дело. Я не смогу отвязать тебя, пока не разберусь в том, какую опасность ты можешь представлять.
Аккуратно прикрепив значок обратно, он взял девушку за подбородок и повернул лицом к себе.
На дне ее глаз застыл темный ужас.
В отчаянии, из бесконечной дали своих воспоминаний, она прошептала ему ответ:
– Я запустила программу самоуничтожения. С пульта вспомогательного мостика.
Жесткие пальцы Ангуса впились в щеки Морн, раздвигая губы, как будто это могло помочь ему вытрясти из нее правду. Он снова наклонился над ней, почти прижавшись лицом к ее лицу.