Донцова Дарья. Завещание рождественской утки

   – Вилка, тебе лучше поехать домой, – посоветовал Костомаров.
   – Сначала осмотрю тут все как следует, – возразила я.
   – Не думаю, что это понравится хозяйке, – вздохнул приятель. – На мой взгляд, неприлично рыться в чужих вещах.
   Я встала, с ехидцей заметив:
   – И это говорит человек, который регулярно наведывается в чужие дома с тотальным обыском и перевертывает все вверх дном?
   – У меня всегда есть ордер, – начал оправдываться Андрей, – я действую исключительно в интересах дела. А тебе советую уехать. Вера вернется, поймет, что ты шарила в ее доме, и обидится. Напиши ей записку, оставь все как есть и уходи, ничего не трогая. Вон, на стене блокнот висит с ручкой.
   – Между прочим, я закрыла холодильник. Его снова открыть? – спросила я, царапая на бумаге несколько строк. – А перцы опять по полу разбросать?
   – Зачем? – не понял Костомаров.
   – Говорю же, я захлопнула дверцу холодильника и собрала раскиданные овощи, – пояснила я, – а ты велишь оставить все как было.
   Костомаров встал.
   – Не злись. Завтра часиков этак в двенадцать дня Вера звякнет тебе и извинится. Знаешь, почему в полиции никогда сразу не берут у людей заявление о пропаже родственников?
   – Конечно, знаю! – воскликнула я, направляясь в прихожую. – Кое-кому элементарно лень шевелиться.
   – В час ночи перепуганная тетка звонит дежурному и голосит: «Сын пропал, ушел в институт и не вернулся! Хороший мальчик, не пьет, не курит, наркотиками не балуется, с плохими компаниями не водится!» А на следующий день выясняется: набухалось ее сокровище с однокурсниками, от похмелья стонет. Вилка, очнись! В доме нет следов борьбы, полный порядок, ничего не сломано, не разбито…
   – А холодильник распахнут, в кастюльке сосиски кипят, овощи на полу, – упрямо перечислила я.
   – Мы ходим по кругу, – поморщился Андрей. – Ты просто не видела помещения, из которых людей утаскивали силой. Точно говорю, у тебя разыгралось богатое писательское воображение.
   – Шансы у похищенного человека уменьшаются с каждым часом, – тихо сказала я. – На вторые сутки из ста украденных в живых остается десять.
   – А из сотни заявлений, поданных в полицию, девяносто девять отзывается, потому что якобы исчезнувшие родственники притопывают домой, – разозлился Андрюша. – Хватит! Оборотней не существует. Вера сейчас в койке с мужиком, а мы тут фигней занимаемся. Записку оставила? Уходим.
   Я молча последовала за Костомаровым.
   – Где она держит ключи? – поинтересовался Андрей в прихожей.
   – Понятия не имею, – пожала я плечами, – дверь у Веры всегда нараспашку. Да вон связка лежит на столике. Кстати, посмотри сюда…
   Я показала на вешалку.
   – Ее пальто и сапоги остались на месте, а на улице, между прочим, декабрь.
   – Она же не у метро овощами на холоде торгует, – ухмыльнулся Андрюша. – Сама говорила: когда «оборотень» нес Веру, на ней был свитер.
   – Вроде так, – согласилась я.
   – В нем она в машине не замерзнет, – продолжал Костомаров. – Все, побежали!
   По дороге домой я набрала телефон своей знакомой Марты Ободзинской и сразу, забыв поздороваться, выпалила:
   – Мне нужна твоя консультация как профессионального психолога, занимающегося проблемами семьи и брака.
   – Начинай, – приказала Марта.
   – Может ли женщине понравиться, если любовник ворвется в ее дом, одетый оборотнем, и утащит ее с собой? Учти, она ждет другого человека, с которым предстоит обсудить важные рабочие дела, тот уже в пути, купил пиццу, торопится. Лично мне подобное поведение кажется, мягко говоря, странным. И поражает маска человека-волка. Зачем ухажеру ее напяливать?
   Марта расхохоталась:
   – Дорогая, похоже, в твоей интимной жизни не хватает перца. Миллионы людей занимаются сексом в темноте, в одной-единственной известной им позе и счастливы. Но встречаются и другие. Одну мою пациентку, балерину, ее парень утащил в темный уголок, когда оркестр уже играл вступление к партии. Понимаешь масштаб скандала, который вспыхнул из-за того, что ему захотелось белого лебедя? Но последствия их не испугали! Знаю бизнесмена, который, всякий раз одевшись в лохмотья и отпустив охрану-шофера, рулит не на своем «Бентли», а на ржавых «Жигулях» в неблагополучный район Москвы, где его ждет законная жена, изображающая проститутку. Потом они идут в грязную гостиницу и снимают номер на пару часов… Тем, кто любит резвиться в своей спальне, не понять тех, кто лезет на крышу небоскреба и шалит там на самом краю. Беда, когда мужчина из первой категории берет в жены представительницу второй. Счастья в браке им не видать, или они заведут связь на стороне. А вот если супруги или партнеры совпадают в своем безумии, тогда их не остановит человек, который едет к одному из них на деловую встречу, они нацепят маски оборотней, влезут в лягушачью шкуру, пробегут голыми по Тверской. Им плевать на всех, для них важны лишь собственные эмоции и ощущения. Мне продолжить?
   – Нет, спасибо, – повеселела я. – Понимаешь, я видела недавно, как одну знакомую унес оборотень. Сначала, конечно, я обомлела, потом, слегка успокоившись, подумала: человек-волк – выдумка сказочников, мужчина нацепил маску. Видела такие жуткие головы в виде Дракулы, пещерного человека, зомби? Вероятно, это любовная игра: похищение. Я готова поверить, что парочка так развлекается. Но меня смущала назначенная встреча. Разве можно уехать с любовником и забыть о деле, о том, что к тебе спешит для важной беседы писательница, которая ради этого пожертвовала своим временем?
   – Легко, Тараканова, – заверила Марта. – Ты принадлежишь к многомиллионной категории людей, предпочитающих секс без экстрима, поэтому не представляешь, что может натворить любительница приключений. Но осторожно, дорогая. Иногда совершенно случайная встреча может тебя перепахать, забудешь про интим впотьмашках и запрыгнешь в воздушный шар, чтобы там…
   – Спасибо, Марта, – быстро поблагодарила я, – вот теперь я успокоилась окончательно.
   – Всегда к твоим услугам, звони, если понадоблюсь, – скороговоркой произнесла Ободзинская и отсоединилась.
   Я приехала домой, выбросила размякшую пиццу в мусорный контейнер во дворе, поднялась в квартиру, заварила чай, соорудила пару бутербродов – ржаной хлеб с салями, солеными огурчиками и зеленью, притащила все это, прихватив коробку конфет, в спальню, завернулась в одеяло, включила DVD и стала наслаждаться романтической комедией вкупе с поздним ужином, не имеющим ничего общего со здоровым питанием.

* * *

   На следующий день без пятнадцати два я подъехала к огромной двухстворчатой двери, покосилась на прикрепленную к ней латунную табличку с надписью «Пентхаус в раю», вышла из машины, сделала шаг по направлению к крыльцу из бело-розового мрамора и услышала знакомый голос:
   – Я потрясен! Вы приехали раньше!
   Обернувшись, я увидела Ивана Николаевича, который шел в мою сторону. На небольшом расстоянии от хозяина топал охранник Антон с огромной коробкой в руках.
   – Не опоздали! – восхищался Зарецкий. – Невероятно. Виола, вам положено задерживаться.
   – Непременно это учту, – улыбнулась я.
   – Антон… – окликнул олигарх.
   Парень вытянулся:
   – Я!
   Иван Николаевич прижал одну руку к сердцу, другую вытянул вперед и продолжил, обращаясь ко мне:
   – Вы категорически не едите ничего с сахаром? Или все-таки любите сладкое?
   – Не могу отказаться от десертов, – честно ответила я.
   – Я пытался догадаться, с какой начинкой вы предпочитаете бисквит, – загудел Зарецкий. – В книгах про Свету Колпакову главная героиня ест корзиночки со взбитыми сливками. А в романах о Елене Галкиной героиня предпочитает заварной крем.
   – А Ольга Самойлова в детективе «Правда с три короба» постоянно жует «картошку», – подсказал Антон.
   – Мой шофер тоже ваш фанат, – пояснил банкир. – Так где правда? Что больше по вкусу самой писательнице?
   – Нехорошо признаваться в обжорстве, – засмеялась я, – но я обожаю все, вами перечисленное.
   – А шоколад? – забеспокоился Зарецкий. – Горький, восемьдесят процентов какао?
   – Замечательно, – кивнула я, не понимая, почему он завел странную беседу.
   – Угадал! – выдохнул Иван Николаевич. – Антон…
   Охранник откашлялся.
   – Господин Зарецкий для вас по собственному эскизу лучшему кондитеру России Александру Михееву тортик заказал. Восемь слоев, каждый с разной начинкой, сверху шоколадная фигурка. Приятного вам аппетита!
   Я попятилась.
   – Большое спасибо. Очень приятно. Но коробка, которую вы держите, огромная, боюсь, она не влезет в моего «жучка». И после обсуждения… э… ритуальной церемонии я собиралась заехать в издательство. Вдруг торт испортится?
   – Это не та упаковочка, – возразил Антон, – в вашей пятнадцать кило веса.
   Я застыла на месте.
   – Как букет? – неожиданно вспомнил Иван Николаевич. – Доставлен в целости?
   – Да, да, спасибо, – кивнула я, решив не рассказывать, что теперь все подоконники на лестнице нашей многоэтажной башни украшены роскошными цветами. Консьержка баба Катя по моей просьбе, подкрепленной симпатичной купюрой, полночи расставляла «икебану» в банки с водой.
   – Антон! Вели доставить торт на квартиру Виолы, – скомандовал хозяин.
   Я сообразила, что почти столетняя баба Катя не сможет быстро обойти всех жильцов, чтобы раздать им бисквит до того, как он испортится, и попросила:
   – Если можно, привезите его в «Элефант».
   – Нет проблем. Назовите время, – отозвался Зарецкий.
   – В районе пяти удобно? – поинтересовалась я.
   Иван Николаевич щелкнул языком.
   – Виола! Вы должны сказать: доставь ровно в семнадцать, а если опоздаешь, господин Зарецкий тебя накажет.

Глава 5

   В холле похоронной конторы пахло цветами и звучала тихая музыка. Не успела наша дружная компания ступить на небесно-голубой ковер с рисунком в виде белых облаков, как по ступеням широкой лестницы сбежал стройный мужчина в дорогом черном костюме и белоснежной рубашке. На левом лацкане пиджака у него сверкал большой золотой крест.
   – Здравствуйте, – хорошо поставленным голосом произнес служащий. – «Пентхаус в раю» возьмет на себя все хлопоты, вас не коснутся никакие проблемы, связанные с проведением траурной церемонии. Единственное, что требуется, это сообщить нам о своих желаниях. Остальное – забота наших сотрудников. Добро пожаловать в место, где вас любят и хотят вам помочь. Я ваш персональный менеджер Леонид. С кем имею честь общаться?
   – Думаю, не надо представлять даму, – гордо произнес Зарецкий. – Полагаю, вы сразу узнали ее, она звезда.
   – Ну конечно! – зачастил Леонид. – Какая честь для нас приветствовать селебретис! То есть я хотел сказать, для нас честь помочь госпоже. Но как мне следует ее величать?
   – Так, как ее все зовут, – пожал плечами олигарх. – Именем, под которым она известна миллионам.
   Леонид моргнул, и я решила выручить парня:
   – Арина Виолова мой творческий псевдоним. Лучше обращаться ко мне просто Виола.
   – Огромное, нижайшее спасибо, – на сей раз, похоже, искренне прокурлыкал менеджер, забыв уточнить имя моего спутника. – Пройдемте в зал номер один, там в уютной обстановке, за чашечкой лучшего кофе обсудим насущные проблемы. Не желаете пообедать? Угощение за счет агентства.
   – Спасибо, – хором ответили мы с Иваном, – еды не надо.
   – Рюмочку коньяка? Коктейль? – не останавливался Леонид. – Чай, кофе, пирожные?
   – Воды, пожалуйста, без газа, – попросила я.
   Леонид склонил голову к лацкану пиджака, украшенному крестом.
   – Алло! Нам напитки в зал обсуждения церемонии.
   – Понял, – ответило украшение.
   Наша компания плавно переместилась в квадратное помещение с черными креслами, журнальным столом и темно-бордовым ковром.
   – Могу я узнать, кто усоп? – деловито осведомился Леонид. – Возраст, пол?
   Иван Николаевич хрустнул пальцами.
   – Трудно ответить точно на все вопросы. Это я. Зарецкий. Мужчина. А вот насчет прожитых лет информация пока отсутствует. Никто не знает, сколько ему судьба отмерила. Сегодня утром ты жив, а вечером на кладбище несут.
   Менеджер ловким движением снял с лацкана огромный крест, вытащил из кармана золотой полумесяц такого же размера и прикрепил его на освободившееся место.
   – Да, да, я понял вас, господин Зарецкий. Погребение по религиозным обрядам наш конек. Вы совершенно правы, Коран велит упокоить дорогого человека до захода солнца. Утром жив, вечером на кладбище, как правильно вы заметили. Не беспокойтесь, времени нам хватит. Так кто усоп? Мужчина или женщина?
   – Уже пояснил. Это я, – повторил Зарецкий. – Никакой спешки. Пока я еще жив.
   Леонид моргнул, но, похоже, служба в ритуальной конторе приучила его к разным нештатным ситуациям. Чтобы прийти в себя, ему понадобились доли секунды.
   – Прошу простить, но хочу уточнить. Усопенного пока не имеем?
   – Нет, – ответил Иван Николаевич.
   – Господин Зарецкий решил заранее сам организовать свои похороны, – пояснила я.
   – Золотые слова, – не упустил возможности похвалить меня бизнесмен. – Впрочем, как все, что исходит из ваших уст и из-под вашего пера. Маленькая деталь: надо не только распланировать, но и тщательно проверить расходы.
   Леонид в мгновение ока снял полумесяц, водрузил вместо него звезду Давида и закатил глаза.
   – Господин Зарецкий совершенно прав. Все лучше делать самому.
   – Иван Николаевич человек предусмотрительный, – выделив голосом имя-отчество своего спутника, добавила я.
   Менеджер искоса глянул на меня и быстро совершил очередную рокировку брошек – на лацкане вновь засверкал крест.
   – Счастлив приветствовать будущего дорогого усопенного в стенах лучшего агентства ритуальных услуг. Мы, пентхаусцы, сумеем доставить вам ни с чем не сравнимое удовольствие, отправив в путешествие на тот свет по высшему разряду. Безмерно рад сообщить вам, что на предварительные услуги существуют солидные скидки.
   – Пустячок, а приятно, – крякнул Зарецкий.
   – Иван Николаевич не первый, кто решил организовать свои похороны при жизни? – поразилась я.
   Лицо Леонида озарила лучезарнейшая улыбка.
   – В нашей практике это пока единственный случай, но прейскурант разработан. Если вы надумали приготовиться за год до усопения, то три процента долой. За пять лет – цена уменьшается на десять процентов.
   – А какова самая крупная скидка? – деловито осведомился Зарецкий.
   – Девяносто процентов, – без запинки ответил служащий. – Но ее получают в случае столетней ожидаемости.
   Я постаралась не расхохотаться. А вот банкир не усмотрел в словах собеседника ничего комичного, даже слово «усопение» его не позабавило.
   – Значит, чтобы оплатить одну десятую от стоимости похорон, мне надо протянуть целое столетие?
   – Именно так, – подтвердил Леонид, – весьма выгодные условия.
   – Жаль, что воспользоваться ими никто не сможет, – не утерпела я.
   – Эх, плохо вы моего босса знаете, – подал голос Антон. – Он, ежели захочет, до исчезновения солнца проживет.
   – Извините, что спорю, но, госпожа Виола, вы не правы, – прожурчал менеджер. – Дети, рожденные в нынешнем году, имеют все шансы переместиться в рай в возрасте библейских старцев. Знаете, как трудно подобрать достойный подарок на крестины? Мы предлагаем прекрасную вещь: сертификат на элитное погребение. Человек растет, мужает, стареет и не беспокоится, знает, что его после усопения проводят с почестями.
   Чудесные слова «усоп», «усопение» и «усопенный» заставляли меня вздрагивать, а Иван Николаевич продолжил допрос:
   – Как вы узнаете, когда я умру? Каким образом рассчитаете размер скидки?
   Леонид воздел руки к потолку.
   – На все воля божья. Оставите предоплату пятьдесят процентов. Когда родственники принесут нам весть о вашем мирном, счастливом усопении, мы сделаем перерасчет, и, скорее всего, близким не придется ничего доплачивать, или мы вернем им часть залога.
   – Меня это устраивает, – согласился олигарх. – Ну, с чего начнем?
   – Полагаю, с выработки концепции, – оживился менеджер. – А вот и напитки. Прошу вас, вода, свежевыжатый сок, кофе, чай. Элен, обслужите наших дорогих клиентов.
   Девушка в черном шелковом платье с золотой брошкой в виде креста на большом воротнике быстро справилась с задачей и удалилась.
   – Итак, – потер руки Леонид. – Что желаете? Исторические похороны?
   – Это как? – не поняла я.
   Служащий фирмы закатил глаза.
   – Поверьте, это великолепно. Допустим, погребение в стиле Цезаря. Гости одеты как древние римляне, путешественника везут на колеснице десять белоснежных коней, хор поет стихи Гомера, сам поэт сидит у могилы и читает строфы из «Одиссеи». На концертной площадке актер, загримированный под дорогого упокоившегося и наряженный в такой же, как у него, костюм, разыгрывает сценки из «Двенадцати подвигов Геракла». Очень красиво, оптимистично. Как правило, присутствующие рыдают от восторга. Банкет обслуживают рабы. Еда, правда, обычная, не древняя.
   – М-м-м, – протянул Иван.
   – Сюжетов тьма, можем выбрать любой, – пообещал Леонид. – Если пожелаете видеть в роли себя любимого актера, никаких проблем, достанем кого душа пожелает. Недавно привозили из Голливуда лауреата премии «Оскар». Прошу простить, фамилию назвать я не имею права, пентхаусцы свято хранят тайны, рот у всех на замке. Когда усопляется известный человек, то на церемонию, куда приглашены достойные люди, всегда пытается проникнуть разномастный сброд – фанаты, журналисты. Но у нас с этим строго. Ни одна крыса не просочится мимо охраны без приглашения, не волнуйтесь. Если только вы сами не захотите увидеть у своего пентхауса воронье с камерами и баб с бумажными цветочками.
   Я покосилась на Ивана Николаевича. Интересно, он понимает Леонида? Лично мне не ясно, при чем тут пентхаус и какого путешественника повезут на колеснице десять белоснежных лошадей.
   – Исторические похороны – это первый вариант, – вещал далее менеджер. – Второй – художественные. Выбираете кинокартину, и мы ее играем. Месяц назад один очень достойный человек заказал для своего Барсика стихотворение «Кошкин дом». Господи, как красиво получилось! Даже я, повидавший миллион роскошных отлетов, прослезился. Кот лежал на розовой подушке, у пентхауса пели наряженные котятами хористы, актеры замечательно играли. Барсик, вернее, тот, кто его исполнял, был удивительно хорош, благороден. А потом, когда пентхаус очутился на аэродроме, все начали бросать в лифт сухой корм, заиграла бессмертная музыка Бетховена…
   Леонид всхлипнул, достал из кармана черный носовой платок, окаймленный красной ленточкой, и приложил его к глазам.
   – До сих пор плачу, когда вспоминаю.
   Я решила, что у меня начался бред. Бросать в лифт сухой корм? И зачем везти трупик кошки на аэродром? Хотя, может, Барсика отправляли в другой город…
   – Вы хороните и животных? – спросил Иван.
   – Почему нет? Разве они не люди? – выдохнул менеджер. – Еще можем предложить…
   – Не надо! – остановил гробовщика Зарецкий. – У меня много любимых литературных произведений, я выберу фрагмент из них.
   Леонид подергал носом.
   – Гениально!
   Мне стало некомфортно. Неужели Зарецкий решил использовать какой-то детектив Арины Виоловой? Однако… Я не в восторге от такой идеи.
   – Следующее, что предстоит выбрать, это ваш пентхаус, – заявил Леонид.
   – Гроб! – наконец-то сообразила я.
   – Пентхаус, – поправил менеджер. – Они у нас разные, на любой вкус, цвет, кошелек. Если предлагаемый ассортимент вас не устроит, мы пригласим художника, он сделает эскиз с учетом ваших предпочтений. Никакого ограничения полета фантазии. Все, что пожелаете. В марте усоп страстный любитель скачек, мы изготовили для него пентхаус в виде коня, серого в яблоках.
   Леонид опять выудил платок.
   – До сих пор плачу, когда вспоминаю, как опускали пентхаус в склеп. Постелили рисовую солому, которую специально из Японии выписали, положили на крышку стек от Эрмес. Потом звучал Вагнер. Я прослезился. Невероятная красота! Наслаждение наблюдать! Вы хотите посмотреть на образцы?
   Иван Николаевич повернулся ко мне, я откашлялась.
   – Можно.
   Леонид вскочил.
   – К моему глубочайшему сожалению, вам придется ощутить некоторое неудобство – надо встать, дабы переместиться в демонстрационный зал. Понимаю, сколько неприятностей доставляю вам, но, увы и ах, размер помещения, где мы сейчас находимся, не позволяет представить наши роскошные пентхаусы в полной мере.
   – Не волнуйтесь, – остановил его банкир, – я еще не умер, могу передвигаться. Виола, вы как?
   – Нормально, – заверила я, – пойдемте.

Глава 6

   Второй зал показался мне огромным. Кресла в нем стояли полукругом, а в центре я увидела устройство с резиновой лентой, как две капли воды похожее на те, что установлены в аэропортах в зале выдачи багажа пассажирам.
   Усадив нас поудобнее, Леонид сказал своему лацкану:
   – Пентхаусы для господ. Пожалуйста, сайз сингл.
   – Нет, – остановил менеджера Иван, – гроб-недомерок мне не нужен, показывайте сразу большие размеры. Терпеть не могу локтями о стены задевать, хочу лежать просторно.
   – Все наши пентхаусы имеют ширину два метра двадцать, – соловьем запел Леонид. – Сингл-модель называется так потому, что там матрас на одного человека. Или вам хочется дабл? Планируете усопнуть вдвоем? Есть трипл, когда жильцов трое. Но, как я уже говорил, ограничений нет. В январе отправляли в рай рок-певца. Он пожелал разделить пентхаус с пятью своими самыми любимыми женами. Пентхаусцы блестяще справились с задачей – мы соорудили двухэтажные апартаменты.
   – Вы убили его жен? – подпрыгнула я. – Если не ошибаюсь, так прежде поступали в некоторых малоразвитых странах: несчастную супругу хоронили вместе со скончавшимся мужем.
   Леонид закатил глаза.
   – Боже! Конечно нет! Мы изготовили восковые копии дам. Кстати, одна из вдов упала в обморок, когда увидела себя, так похоже вышло.
   Менеджер вытащил платок.
   – Господи! Когда над райским местом, где устанавливали пентхаус, зазвучало «Аве Мария» в обработке усопенного, все присутствующие забили в барабаны, а я зарыдал. Так было торжественно, величественно, прекрасно! Ну, смотрим синглы или даблы?
   Иван Николаевич взглянул на меня.
   – Сингл, – быстро произнесла я и поежилась.
   Надеюсь, олигарх не собирается улечься рядом с ростовой фигурой Арины Виоловой!
   Леонид нажал на кнопку в подлокотнике своего кресла, лента тихо зашуршала, из-за темно-бордовой занавески выехало доселе мною невиданное сооружение. Больше всего оно походило на двуспальную кровать с огромной откинутой крышкой.
   – Модель универсальная, – объявил Леонид, – отделывается по вашему вкусу. Например, цвет. Вот, посмотрите варианты.
   Парень подал Зарецкому раскладку вроде той, что демонстрируют покупателям продавцы красок.
   – Черный цвет – мрачно, – забормотал Иван, – коричневый пошло, темно-синий не люблю, красный вульгарно.
   – Сейчас в моде комбинации цветов, – подсказал Леонид. – Например, низ желтый, верх синий. Очень красиво.
   – Так, так… – протянул Зарецкий. – Виола, насколько помню, вы любите голубой и розовый цвета.
   – Они мне к лицу, – подтвердила я. – Но для гроба… простите, для пентхауса не подойдут.
   – Почему? – возразил менеджер. – Чем ярче, тем лучше. И очень оригинально смотрится аэрография.
   Я уставилась на гробовщика.
   – Вы имеете в виду картинку? Как на автомобилях?
   Леонид закивал.
   – Да, да, вы правильно меня поняли. Изобразим что угодно. Недавно провожали пожилую даму, весьма обеспеченную и предусмотрительную. Она оставила для нас подробную инструкцию. В частности, дорогая усопенная пожелала, чтобы боковую сторону пентхауса украшало изображение ее зятя. Мы сделали роскошный портрет! Так торжественно!
   Леонид вытащил платок, помял его в руке, сунул на место, добыл из второго кармана другой и приложил к глазам.
   – Когда заиграла музыка Вивальди, я разрыдался. Представляете, как теща обожала зятя, если захотела с его изображением уехать в рай? Я плакал от умиления и счастья. Как прекрасно работать в фирме, которая осуществляет желания, делает наших прекрасных усопенных счастливыми.
   Я опустила голову. Да уж… Похоже, та теща просто до смерти любила зятя, прямо жаль незнакомого парня делается.
   Леонид убрал платок.
   – Матрас в пентхаусе на ваш выбор, разновидностей масса. Внутренняя обивка тоже. Количество подушек и одеял зависит исключительно от желания усопляемого.
   – Можно пентхаузину пощупать? – поинтересовался до сих пор молчавший Антон.
   – Пожалуйста. Если пожелаете прилечь и примерить, устраивайтесь, – засуетился Леонид.
   Водитель пошел к конвейеру, а менеджер повернулся к Ивану.
   – Разрешите дать совет? Оборудование пентхауса и организация вашего путешествия в рай хлопотное, кропотливое дело, важно учесть все-все, массу деталей. Ну, например, на чем везут пентхаус к аэропорту.
   – Я собираюсь купить место на Новодевичьем, – прервал зашедшегося в экстазе гробовщика Зарецкий. – Никуда транспортировать пентхаус не придется.
   – Великолепно! – возликовал сотрудник фирмы. – Хотя для нас нет преград, отправим любого в любую точку на карте Земли и неба. Разрешите поздравить вас с прекрасным выбором. Новодевичий аэродром восхитителен.