Донна Грант. Темный горец

   Забыв о волнении и гневе, она устремилась к озеру. Что могло успокоить лучше, чем слушание чарующей музыки?

Глава 8

   Выйдя от Одары, Гэлен бесцельно бродил вокруг поселка, пока не осознал, что вышел к озеру. Скорее всего это произошло из-за того, что он приходил в восторг от тихой красоты окружающих мест, а не потому, что ему хотелось увидеть Риган, убеждал он сам себя.
   Тем не менее Гэлен кривил душой.
   Ему не хотелось подавлять в себе ни растущее влечение, ни острую тоску по девушке. Однако он прекрасно понимал, что если не будет бороться с этими чувствами, то рано или поздно прикоснется к Риган. И когда невольно проникнет в ее сознание – все рухнет.
   Она заслуживала лучшего. Сознание Риган не могло быть осквернено чужим вторжением, сокровенные тайны грубо вскрыты, а самые глубокие чувства выставлены напоказ. Риган была слишком чиста и ранима. Как-то раз, еще не зная разрушающего действия своей силы, Гэлен чуть было не уничтожил так одну женщину, и теперь он не смел повторить такое с Риган. Холодный разум твердил одно, а тело стонало от желания потрогать ее гладкую кожу и вдохнуть аромат рыжих волос.
   Гэлену никогда не приходилось испытывать столь сильное влечение, столь страстный голод и тоску по женщине. Ее улыбка… Ее серые глаза… Огненные локоны, излучающие свет… Как же ему хотелось обвить Риган руками и прижать к себе с силой, от которой слышен хруст костей, смести волосы с шеи и неторопливо целовать, ощущая на губах ее нежную кожу… Но не проникая в чужой разум.
   Пригнувшись, он обошел густые ветви дуба и прислонился к массивному стволу. Его взгляд потух – Гэлен знал, что мечты о Риган останутся лишь мечтами. Бессонная ночь давала о себе знать: убаюканный нежным запахом близкой воды, он почувствовал, как медленно подкрадывается усталость.
   С неба ему подмигивали миллионы звезд, и ущербная луна проливала свет на сверкающую поверхность Лох-Оу.
   А затем началась магия: откуда-то раздалось звучание флейты, кажущееся особенно чудесным именно здесь, на озере, потом к флейте присоединилась волынка, добавившая музыке волшебное очарование. Такого удовольствия Гэлен не испытывал давно. Откинув голову назад, он с наслаждением вдыхал магический воздух Лох-Оу. Конечно, он мог, забыв обо всем, уйти из этих мест и без артефакта, но особенная красота озера слишком сильно отзывалась в его душе.
   Даже если не удастся победить Дейрдре, даже если она сокрушит его разум, Гэлен был уверен: воспоминания о чудесном озере не растают в его памяти никогда, сохраняясь в темных глубинах вечности.
   Лох-Оу… И Риган…
   Словно откликнувшись на его мысли, девушка появилась из тени – грациозная, как кошка, и воздушная, как ангел. Она остановилась у кромки озера, касаясь подолом сверкающей поверхности и раскачиваясь в такт летящей над водой мелодии.
   Мягкая и переливчатая в начале, музыка постепенно разрасталась по темпу и силе, пока не стала откликаться эхом по всей округе озера, и наконец прервалась так же неожиданно, как и началась. Очарованному Гэлену захотелось крикнуть в даль озерной глади: «Еще!» – но усилием воли он не произнес ни слова. Подняв голову, Риган взглянула на застывшего мужчину – он действительно стоял, боясь шелохнуться, чтобы не спугнуть ее неожиданным появлением.
   – Гэлен…
   При звуке бархатного голоса у Гэлена перехватило дыхание, а воздух, казалось, застыл в его легких. Риган прошептала его имя чуть слышно, но столь чувственно, с еле заметной радостью, что кровь, закипевшая в жилах, загрохотала в ушах и обдала жаром все тело.
   – Я часто прихожу сюда послушать музыку, – уже громче произнесла девушка, но потрясенный Гэлен не мог вымолвить ни слова. – Наверное, ты тоже чувствуешь здесь такую отстраненность от всего мира, что порой хочется закричать?
   – Ага! – Он наконец нашел, что ответить. Жизненный опыт за двести пятьдесят лет бессмертия подсказывал ему, какие чувства испытывает сейчас Риган.
   – А ты как-нибудь пытаешься бороться с этими чувствами? – спросила девушка, стараясь поймать его взгляд.
   – Я молюсь, чтобы, не замечая их, пройти мимо.
   Брови Риган нахмурились, и кончик языка, пробежавший по влажной блестящей поверхности губ, снова заставил Гэлена содрогнуться. Боясь, что ноги перестанут надежно держать его на земле, он присел и издал короткий негромкий стон. Пальцы впились в жесткую кору, и кончики ногтей вцепились в жесткое дерево.
   – А мне кажется, что я когда-нибудь не выдержу этих чудесных ощущений. К сожалению, мое прошлое остается для меня закрытым. Я ничего не знаю ни про свою семью, ни про то, откуда я родом. Знает Мейри. Знает, но молчит.
   Овладев собой, Гэлен понял, что нужно сосредоточиться на чем-нибудь, что отвлечет его от мыслей о Риган, однако перед ним неотступно мерцал чудесный облик, объятый лунным светом в ореоле рыжих волос.
   – Наверное, у Мейри есть веские причины, чтобы держать твое прошлое в тайне…
   – Я нашла древний пергамент и сумела его прочесть.
   – Не совсем тебя понимаю, – приподнял бровь Гэлен.
   – Он на гэльском языке. Никогда про такой не слышала, но поняла содержание так же, как и знаки на колоннах.
   – И что же написано на этом пергаменте?
   – То, что моя семья в горах Фоннеа. И я хочу ее найти. – Риган подошла к дереву и присела рядом. – Я хочу незаметно уйти отсюда сегодня, пока все опять будут заняты тобой и Логаном.
   Не желая задавать вопросов, Гэлен ощутил, как слова сами срываются с губ помимо его собственной воли:
   – Тебя может что-нибудь остановить?
   – Не думаю, – ответила Риган.
   Она вытянула руку и осторожно коснулась его щеки.
   Резво вскочив на ноги, Гэлен отпрянул в сторону, моля Бога, чтобы такое короткое прикосновение не раскрыло его тайной силы. Ничего не произошло, но следовало держаться на расстоянии: Риган находилась слишком близко и притягивала к себе слишком сильно.
   Он чувствовал, что, если не отойдет сейчас же, переполняющая страсть толкнет его обратно чарующим магнитом.
   – Гэлен? Я сделала что-то не так?
   Он сжал кулаки, иначе руки бы сами протянулись вперед в нестерпимом желании погладить ее по лицу, чтобы потом, вдохнув запах золотистых волос, ощутить тепло ее кожи.
   – Нет, – Гэлен наконец справился с пожирающим пламенем страсти, – ничего плохого ты не сделала. – Он подавил в себе стон, ибо звуки музыки опять возобновились.
   Теперь мелодия была медленной, притягательной и глубоко чувственной. Смешавшись с магией, исходившей от Риган, она кружила Гэлена в мерцающем водовороте, будила желания и настойчиво убеждала, что пробуждение Риган для новой жизни теперь и его забота.
   – Ты чувствуешь? – спросила Риган, снова поднимаясь на ноги и поворачивая лицо к лунному свету. – Музыка. Мне всегда кажется, будто она манит меня за собой.
   Гэлен не мог отвести от нее глаз. Риган опять раскачивалась под чарующую мелодию, вытянув вперед руки. С закрытыми глазами она наклонила голову в сторону волшебного звучания, выставляя напоказ грациозную шею, к нежному изгибу которой так хотелось прикоснуться.
   Стараясь не двигаться с места, Гэлен ощущал, как тело противится его воле. Он был бессилен бороться против притягательной магии Риган. Магии и волшебной музыки. Казалось, она ласкала кожу, разогревала кровь, заставляла колотиться сердце, и Гэлен понял, что не хочет больше бороться сам с собой.
   Приблизившись к Риган, он ощутил почти благоговейный страх, увидев на ее лице столь неподдельно-искреннюю радость. Она открыла свои серебристые глаза и взглянула на Гэлена. Улыбка медленно сползла с лица, и в ее пристальном взгляде вспыхнуло вожделение.
   – Я не могу противостоять этому…
   – Противостоять чему? – прошептала Риган, поднимая к нему лицо, при этом рыжие волосы рассыпались по плечам и обвились вокруг рук, словно в огненном танце.
   – Противостоять силе, притягивающей меня.
   – Ты хочешь… меня? – Это было произнесено с такой долей смущения, что Гэлен с трудом удержал улыбку.
   – Но… Я не могу, Мейри запретила нам оставаться здесь…
   – Забудь о Мейри. Подумай, чего хочешь ты сам?
   – Крови бога! Всю тебя. Я хочу целовать так, чтобы мне был подвластен каждый дюйм твоего тела…
   Осознавая, что говорит необдуманно, даже грубо, Гэлен очень надеялся, что Риган немедленно убежит, однако ее дыхание участилось, зрачки расширились, и Гэлен понял, что совершил ужасную ошибку. Ошибку, о которой он не сожалел. Внутренняя борьба продолжала разрывать его на части, но обратного пути уже не было.
   Он двигался вперед до тех пор, пока Риган не оказалась прижатой спиной к дереву. Мелодия, доносящаяся со стороны озера, лишь разжигала его страсть, возбуждая и распаляя чувства. Сейчас Риган принадлежала только ему. Целиком – с широко распахнутыми глазами, полуоткрытым ртом и прерывистым дыханием. Гэлен позволил себе окунуться в глубину серых глаз и закружиться в волнах ее магии. Это ощущение восхищало и зачаровывало, доказывая лишний раз, что ему еще не доводилось встречать такой женщины на всем жизненном пути.
   Переведя дух после легкого касания ее губ своими, он остановился, ожесточенно прислушиваясь к образам и чувствам, которые должны были захлестнуть его разум. Он дрожал от нетерпения, дыхание прерывалось, и каждая часть его тела, казалось, вступала в восхитительную гармонию с Риган. Ее пристальный взгляд остановился на губах Гэлена, и он ощутил, что на всем его прошлом поставлена жирная точка, за которую нет возврата.
   Их губы снова сошлись в скором, но крепком поцелуе. Гэлен приготовился к неизбежному потоку чужих мыслей, но ничего не происходило. Не было ни видений, ни голосов, ни эмоций, все оставалось по-прежнему.
   Пораженный этим открытием и боясь поверить в происходящее, он опять припал к губам Риган, на этот раз значительно мягче и длительнее. Его язык скользнул по влажным губам, отыскивая манящую впадину рта.
   Задрожав, она ответила: кончик ее языка нерешительно коснулся губ Гэлена, и, застонав, Риган вернула ему страстный поцелуй обратно, заставив его пошатнуться от охватившего головокружения. Подавив внутренний стон, Гэлен направил свой поцелуй ниже. Сладости губ Риган, их очаровательного вкуса ему было уже недостаточно. Погрузив пальцы в мягкость ее локонов, он ощутил их живительную свежесть. Руки Риган обвили его шею так, что ее грудь крепко прижалась к груди Гэлена. Волна наслаждения пробежала по его венам, требуя большего. Намного большего.
   Гэлен не мог отвергнуть этого желания, не мог и не хотел. Он позволил рукам опуститься ниже на податливую стройную талию, потом еще ниже. Ему не удавалось быть мягким в движениях, как он ни старался: желание овладевало им все сильнее. Руки еще плотнее обвились вокруг тела и резко сжали его. Их следующий поцелуй был диким и безрассудным. Гэлен снова припал губами чуть ниже ее шеи, лишь улыбнувшись, когда почувствовал острые коготки, впившиеся в затылок.
   – Гэлен, – прошептала она распухшими губами, закрыв глаза.
   Теперь Риган выглядела еще прекраснее. Не переставая удивляться, почему же ее разум так и остался ему недоступен, Гэлен получал наслаждение от той мысли, что теперь его тайный дар находится под контролем и подчинен его воле. Глаза девушки широко раскрылись, когда с ее губ слетел легкий крик.
   – Не останавливайся, Гэлен, – просила она, – пожалуйста, не останавливайся.
   – Никогда…
   Да и как бы он мог остановиться, когда жестокое желание терзало его тело, а магические волны и волшебная музыка лишь многократно увеличивали страсть? Устоять перед ними казалось невозможным. А Гэлен и не хотел сопротивляться своим чувствам. Ни сейчас, ни в будущем.
   Риган прошептала его имя, и этот голос показался восхитительным, как волшебное пение сирен. И не было никого, кто бы смог сделать его чувства столь живыми и сильными. Не было до сих пор. До Риган.
   Из головы исчезли тревожные мысли о завтрашнем дне, об артефакте и о Дейрдре.
   Только Риган и та страсть, которую они испытывали друг к другу, поглотили его своим пламенем.

Глава 9

   Тело Риган пылало. Каждое место, которого достиг поцелуй, каждый кусочек кожи, до которого Гэлен касался сильными руками, продолжали трепетно помнить огненную ласку. Она была возбуждена и страстно стремилась навстречу трепещущей страсти, исходящей от Гэлена.
   Разум охватывало не познанное раньше чувство, когда возбужденная мужская плоть передает трепещущее желание ей самой, собирается в комок внизу груди и завязывается в плотный узел, отчего руки и ноги тяжелеют, а дыхание становится неровным.
   Риган не знала ни одного мужчину, прикасавшегося к ней таким образом, но всегда была уверена, что рано или поздно он появится и это будет восхитительно. До определенного времени ее это не очень заботило. Но сейчас она хотела Гэлена, хотела чувствовать его руки, рот, крепко прижимающееся тяжелое мускулистое тело. Его пальцы ласкали грудь Риган, пока она не почувствовала, как между бедер разгорается огонь вожделения, одинаковый для всего живого во все времена.
   Музыка, все еще доносившаяся со стороны озера, изменила ритм – так же, как и для Гэлена – и зазвучала по-новому, возбуждающе, свежо и бодряще. Риган ужасно хотелось, чтобы эта ночь не кончалась никогда.
   Гэлен обвивал ее руками, а по его лицу блуждала такая счастливая улыбка, что у Риган екнуло сердце. Ласково поцеловав Гэлена, она с удовольствием вдохнула в себя его аромат: так же пахнет молодой сосновый лес.
   – Как прекрасно осязать тебя, – прошептал он, нежно пощипывая ее за мочку уха.
   – Я тоже никогда не знала подобных чувств, – ответила Риган, прижимаясь еще плотнее.
   – Дело не только в этом, здесь кроется нечто большее…
   – Скажи, о чем ты.
   Гэлен поднял глаза, удерживая ее взгляд, как будто пытаясь найти ответ заранее.
   – Я никогда не должен был прикасаться к тебе.
   – Может быть, и нет, но разве произошедшее противоречит твоим чувствам? Скажи мне, что больше не желаешь меня, и я уйду.
   Пальцы Гэлена пробежали по платью, словно он хотел удержать ее рядом.
   – Я не способен отпустить тебя ни на шаг.
   – Тогда поцелуй меня – мое тело горит в огне, ты мне становишься нужен все больше и больше.
   Он склонился над Риган, разыскивая губы. Поцелуй был неистов и страстен, а рука Гэлена продолжала нежно бродить по ее телу, словно он старался изучить и запомнить его на всю жизнь. А Риган трогала его могучие плечи, прощупывала через ткань рубахи линии рельефных мускулов, покрывающих спину и вздрагивающих от прикосновения ее ладоней. Тело купалось в потоках любви, непроизвольно напрягаясь от каждого движения его ласкающих пальцев. Она боялась только того, что Гэлен остановится. И боялась, что он не остановится никогда. Глаза Риган затуманились от абсолютного наслаждения, пронизывающего насквозь. Казалось, от каждого прикосновения через ее тело пробегает сверкающий луч, и наконец кульминация увлекла ее в бездну бесконечного экстаза.
   Имя Гэлена слетело с ее губ, но тот успел перехватить его своими губами в обжигающем поцелуе и притянул к себе, выгибаясь в волнах острейшего наслаждения. Риган слышала биение его сердца, такое же громкое, как ее собственное. Наконец она открыла глаза, уловив на себе пристальный взгляд.
   – Это было восхитительно, – прошептала она, нарушив тишину.
   В первый момент Риган даже не осознала, что музыка прекратилась. Улыбнувшись, Гэлен легко потянул ее за локон.
   – Гэлен… – Она прижалась к нему всем телом.
   Гэлен застонал и прикрыл глаза:
   – Не делай так больше, я доведен до последнего предела.
   – Но если я сама жажду почувствовать тебя изнутри?
   – Ты сама не знаешь, что говоришь.
   – Знаю! Я хочу тебя всего!
   Она уловила в его голосе нотки беспокойства. Как много раз Риган видела, как другие испытывают на себе эту сторону жизни, а теперь хотела познать ее сама и не собиралась отпускать от себя Гэлена без сопротивления.
   – Пожалуйста, – прошептала она, целуя Гэлена.
   Тот тут же ответил ей глубоко и жарко, вкладывая в свой поцелуй порыв нежной страсти, от которой перехватывало дыхание. Протянув руку, она расстегнула брошь, перехватывающую посередине его килт, и смело подняла рубаху нежно-шафранового цвета, ощутив теплую кожу и железные мускулы. Прервав поцелуй, Гэлен рывком сбросил с себя рубаху и снова прильнул к ее губам, успев хрипло произнести:
   – Я хочу тебя обнаженной…
   Они зашлись в счастливом смехе, когда Риган принялась сдергивать с себя платье. При этом их руки переплелись, мешая друг другу, поскольку Гэлен бросился на помощь. Через мгновение она лежала на спине и, ощутив под собой что-то мягкое, поняла, что это его килт. Пока Гэлен возился с башмаками, шерстяные носки Риган полетели в сторону, и теперь она снова смотрела на его лицо, скрытое тенью. Луна купала его кожу и волосы в голубоватом свете, подчеркивавшем красоту развитых мускулов. Риган изумилась чистоте и правильности линий на руках, ногах и шее; мощная грудь в форме буквы V переходила в тонкую талию и узкие бедра.
   Гэлену еще не приходилось испытывать такого удовольствия. Женщина, лежащая на его килте и сама предложившая ему близость, была самой сногсшибательной из всех, встреченных им когда-либо. Изящные плечи и узкие запястья, длинные тонкие пальцы и небольшая упругая грудь, стройная талия и длинные ноги сводили Гэлена с ума. Та часть тела, которая привлекала его больше всего, скрывалась под распущенными рыжими прядями.
   Гэлен до сих пор все еще не мог поверить, что способность проникать в чужой разум в этот раз не сработала. При прикосновениях к Риган ничего не происходило, это не укладывалось в рамки понимания, и ему совсем не хотелось, чтобы волшебный дар возвратился. Истосковавшись по человеческому контакту за столь долгий срок, он и не мог считать иначе.
   И сейчас, скользя дрожащей рукой по ее талии, он думал только о чувствах Риган, это было единственное, что его занимало. Когда губы коснулись ее груди, она издала легкий стон и обвила руками Гэлена, ощущая его желание с каждым ударом сердца.
   Наконец он почувствовал себя способным открыть глаза и, положив утомленное лицо на тело Риган, счастливо улыбнулся. Гэлен понимал, что не в силах от нее оторваться, но все же перекатился на спину, увлекая ее за собой.
   Некоторое время они хранили молчание. Расслабленное тело Гэлена находилось в сладкой истоме, однако в глубине души его мучил один вопрос – Риган не была девственна, хотя говорила, что никогда не знала мужчин. Что же оказалось стертым из ее памяти до болезни, и не там ли находился ответ?
   Нет, это нисколько не умаляло его желание, тем более Риган не было никакого смысла лгать, однако проклятое любопытство продолжало будоражить его разум.
   – Я не хочу, чтобы эта ночь когда-нибудь закончилась, – прошептала Риган.
   Гэлен ласково погладил ее по спине.
   – Я знаю, но рано или поздно она должна закончиться…
   – Ты возьмешь меня с собой в Маклауд?
   С одной стороны, Гэлен не ожидал такого вопроса, но, честно говоря, не был сильно потрясен.
   – И ты оставишь своих родных, свой дом ради того места, о котором ничего не знаешь? Да ведь по большому счету ты и меня не знаешь.
   – Я знаю тебя! – Он не увидел, а почувствовал, как она улыбается. – И я отвечу на твой вопрос. Я оставлю все, не оглядываясь. Да, это будет трудно, но я сделаю это не только потому, что хочу узнать, кем являюсь на самом деле. Ко всему прочему я считаю своим долгом помочь тебе в борьбе с Дейрдре!
   – Что же, не буду лгать. Дейрдре охотится за нами. И пока мы не в Маклауде, может произойти что угодно. А в поселке все уверены, будто здешняя магия защитит от чар злой колдуньи.
   – А ты полагаешь иначе?
   Положив руку себе под голову, Гэлен ответил:
   – Когда мы напали на Дейрдре, она была на пути сюда. Черная магия спасла ее от гибели, и когда ее силы восстановятся снова, она обязательно явится к вам в поисках артефакта.
   – Ты разговаривал со старейшинами?
   – Я разговаривал с Одарой. Она обещала поговорить с остальными.
   – Мы всегда чувствовали себя в безопасности, находясь здесь.
   – Даже когда на вас напали вирраны?
   – Вирраны не смогли пробиться через нашу магию. Они захватили только тех, кто не находился под магическим щитом поселка.
   Взглянув на Риган, Гэлен вновь подивился, насколько это было прекрасно – прикасаться к ней без боязни вмешательства в чужой разум.
   – Хорошо, если бы все жители покинули поселок.
   – Это наш дом. Они не уйдут.
   – Но ты же нашла в себе силы принять такое решение.
   Пожав плечами, Риган еще теснее прижалась к Гэлену.
   – Я тоже люблю это место, более того, я ощущаю себя частью поселка. И много лет друиды прячутся здесь от Дейрдре. Нам нужна опора.
   – Я обязан найти артефакт. Это очень важно, от него зависит безопасность всех друидов Шотландии!
   – Тогда я помогу, – пообещала Риган. – Когда я расспрашивала вечером Нессу, она сказала, что лишь немногим избранным известна тайна артефакта. Когда я поинтересовалась, почему же я ничего не знаю про реликвию, Несса ответила, что в этом знании нуждается лишь маленькая горстка друидов, к которой я не принадлежу.
   Гэлен поцеловал ее в макушку.
   – Мы его разыщем.
   – Я тоже на это надеюсь. Если старейшины не поверят тебе и Логану, всем жителям поселка останется лишь сидеть и ждать, когда Дейрдре явится за артефактом.
   – Это точно, – пробормотал Гэлен.
   Мысль о том, что Дейрдре осквернит эти чудесные места своим появлением, приводила его в ярость. Сейчас он обдумывал услышанное от Риган. Она жаждала ответов на свои вопросы, а дать их могли только друиды Маклауда. Десятки лет он бродил по Шотландии, пока наконец не разыскал этот замок, место, с которым он чувствовал себя связанным, частью которого себя считал.
   Именно в Маклауде он нашел дом и семью. И может быть, там их найдет и Риган.

Глава 10

   На следующее утро Риган ожидала, что все жители уже знают, что произошло между ней и Гэленом этой ночью. Однако когда она шла через маленький поселок, никто не посмотрел на нее как-то иначе, чем обычно.
   Никто, за исключением Логана.
   – Гэлен говорит, что ты хочешь идти с нами, – улыбнулся он, окидывая Риган понимающим взглядом.
   Торопливо оглянувшись, чтобы увериться в отсутствии посторонних ушей, она коротко ответила:
   – Да.
   – Вот и хорошо, я уверен, что в замке тебе будет намного лучше.
   – По правде говоря, мне очень приятно услышать твое приглашение.
   – Неужто ты беспокоилась, что я буду против?
   – Вовсе нет. Ты и Гэлен – друзья, он уверен в твоей справедливости.
   Хмыкнув, Логан продолжил ковырять землю длинной палкой, которую сжимал в руках.
   – Гэлен старше и опытней меня, ему не нужно мое разрешение.
   – Несмотря на это, я думаю, немаловажно согласие обоих.
   – Гэлен хочет, чтобы с нами ушли все жители. Кстати, ты не знаешь, разговаривал ли он об этом с Одарой?
   Кивнув, Риган откинула прядь волос за уши.
   – Да, он сказал мне ночью.
   – Ты будь поосторожней с расспросами об артефакте, – сказал Логан, понизив голос и оглядываясь. – Как бы то ни было, все, кто про него знает, почитают его за святыню и легко с ним не расстанутся.
   – Не могу понять, какая нужда просто хранить реликвию и не использовать ее против Дейрдре.
   Логан устало взглянул на Риган:
   – Переходя по наследству через многие поколения, артефакт превратился в предмет поклонения. Выпустить его из рук им не по силам.
   – Если мы не возьмем его сами.
   – Ты меня удивляешь, ведь это твой клан, – улыбнулся Логан.
   – Согласна, но угроза, которая исходит от Дейрдре, неизмеримо важнее. Мы заперты здесь от всего мира. Но сколько еще это будет продолжаться? Гэлен сказал, что приход Дейрдре лишь вопрос времени, поэтому мы обязаны ее опередить.
   – Скажу честно, мне нравится ход твоих мыслей, – не переставал улыбаться собеседник. – Дело за малым – уговорить старейшин.
   – Думаю, что мне удастся сделать это лучше всех, – ответила Риган, поймав себя на том, что непроизвольно пытается разыскать глазами Гэлена.
   – Ты полагаешь, это поможет тебе вспомнить свое прошлое?
   – Не уверена, но мне придется это сделать. Мне необходимо знать, откуда я родом и почему лишилась семьи.
   – Иногда бывает, что прошлое лучше не ворошить.
   – Ты говоришь так, потому что наверняка знаешь свою нынешнюю семью!
   – Бывшую. Я знаю бывшую семью и, поверь, не желал бы ничего большего, чем забыть про нее.
   Улыбка слетела с его лица, ее сменило выражение муки, и, круто повернувшись на пятках, Логан зашагал прочь.
   В последних его словах Риган уловила яростные нотки. Что лучше – помнить и долго не забывать или никогда не знать и силиться вспомнить?
 
   Решив искупаться, Риган направилась к озеру, раздумывая, с кем следующим поговорить об артефакте. Что это за реликвия, о сохранении тайны которой так пекутся старейшины?
   Если бы только знать, что именно представляет собой артефакт. Тогда бы она могла потихоньку взять его, оказав неоценимую услугу Гэлену с Логаном, а уж потом можно спокойно отправляться в Маклауд.
   Вспомнив о предстоящем приключении, Риган невольно улыбнулась. Похищение артефакта под пристальным вниманием жителей не было легким делом, хотя и затевалось ради их общего блага. Несомненно, они бы это поняли, но только в самый последний момент.
   Она сдернула с себя платье и, прихватив кусочек мыла, вступила в холодную воду озера. Зеркальная поверхность покрылась рябью, пока Риган не зашла в синюю глубину по плечи. Откинув назад голову, она намочила свои длинные золотые пряди и принялась их тщательно намыливать. Мытье головы всегда отнимало много времени: очень не скоро она целиком окунулась под воду, удаляя с волос следы пены.
   Риган почти закончила мыться, когда почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, и сердце волной подтолкнуло кровь по жилам. Даже не оглядываясь назад, она знала, что это Гэлен. Он стоял среди деревьев и с восхищением рассматривал Риган. Ей вдруг страшно захотелось, чтобы Гэлен немедленно оказался рядом, и она уже сделала первый шаг, когда взгляд выловил какое-то движение: по направлению к ним шагал маленький Браден. Риган повела плечами и не могла сдержать улыбки. Совместное купание придется отложить. Ей показалось удивительным, что холодные объятия воды и жаркие руки Гэлена вызывают на коже одни и те же ощущения.

* * *

   Гэлену не хватало сил оторвать глаз от Риган, от ее кожи, блестевшей под лучами утреннего солнца, рыжих локонов, прилипших к голове и казавшихся темными на водной поверхности. Он слишком хорошо помнил вкус этой кожи, умопомрачительную податливость мягкого тела, и одна только мысль о возможной близости вызывала в нем чувственный трепет.
   Заметив манящую улыбку и приглашающий взгляд, Гэлен, не обращая внимания на поднявшийся ветер, тут же решил зайти в воду. Умом он понимал, что сейчас самое время заняться делами в поселке, но один лишь взгляд, брошенный на Риган, вывел его за пределы реальности. Руки сами потянулись к застежке килта, однако звук легких торопливых шагов заставил его нахмуриться: присоединиться к Риган не удавалось. Шаги затихли, поскольку ноги незваного визитера заскользили по сосновой хвое. Обернувшись, он обнаружил малыша, стоявшего неподалеку.
   – С добрым утром, – пробормотал Гэлен не очень приветливо.
   – С добрым утром, – вежливо ответил парнишка, осторожно разглядывая Гэлена, широко раскрыв карие глазища.
   – Подойди поближе, парень, я не сделаю тебе ничего дурного.
   Набравшись храбрости, через несколько мгновений Браден оказался совсем рядом.
   – Ты подсматриваешь за Риган?
   – Я ее защищаю, вот что я делаю.
   – Риган и так защищена.
   Присев на корточки перед мальчиком, Гэлен одарил его дружеской улыбкой.
   – Это правда, но ведь защищен должен быть каждый, не так ли?
   – Нее… – протянул Браден. – Риган сама всех защищает!
   – Почему ты так думаешь?