В руках у рабочего был плазменный излучатель.
Ты думал, что забыл бамбуковые джунгли, где засада может ждать в любую минуту и в любом месте? Нет, это останется навсегда...
Йетс еще не понял, что произошло, а его тело, повинуясь рефлексам, уже действовало.
Плазменный излучатель имел в длину около тридцати сантиметров, у него был приклад, рукоятки, а сбоку - магазин. Короткий вольфрамовый ствол весил около трех килограммов. Никакой другой материал не выдерживал адской температуры потока плазмы.
Откуда у парня запрещенное оружие, подумал Йетс, в то время как его руки, действуя независимо от сознания, вцепились в ствол и рванули излучатель на себя. Мускулатура у Сэма все еще была земная - он вырвал оружие у противника, но при этом поскользнулся и упал на спину.
Африканер схватил металлический ящик, намереваясь размозжить им голову Сэму. Йетс не целясь вскинул излучатель и нажал на спуск.
Ничего не произошло, если не считать того, что ящик полетел ему в лицо.
Йетс однажды стрелял из такого оружия, но это было двадцать лет назад и модель была экспериментальной. Ходили слухи, что такие излучатели часто взрывались, так что многие военные не хотели даже испытывать их, а тем более использовать в полевых условиях.
Он перекатился вбок, и ящик пролетел мимо, царапнув его по уху.
Опыт не мог подсказать Йетсу, как обращаться с излучателем, несмотря на то что он был сделан в США. Но у всех видов ручного оружия немало общего, например, простота в обращении. Йетс наугад перевел большим пальцем какой-то рычажок на рукоятке, и излучатель дернулся у него в руках.
Африканер исчез в огненном облаке.
Отдача была сильной - плазма вырывалась со скоростью, чуть меньшей скорости света. В одном заряде было достаточно энергии, чтобы вскипятить бассейн. Пораженный Йетсом африканер превратился в пар.
Сэм перевернулся на живот и выбросил вперед руки с излучателем, готовый поразить следующую цель; Проход снова взорвался неправдоподобной белой вспышкой - один из "ремонтников" открыл огонь.
Рядом с Йетсом плазма выжгла три квадратных метра алюминиевых панелей.
Йетс выстрелил в ответ почти наугад. Ослепленный предыдущей вспышкой, он видел перед собой только размытые фиолетовые пятна.
Патроны для плазменного излучателя представляли собой батарею микролазеров, направленных на дейтериевый шарик. Все это помещалось в вольфрамовом корпусе. В нем было только одно микроскопическое отверстие, направленное в сторону дула излучателя.
При нажатии спускового крючка лазеры в доли секунды превращали дейтерий в поток плазмы, который находил себе только один выход - через ствол оружия.
Человек, который стрелял в Йетса, был убит. В момент выстрела он держался рукой за борт машины. Эта рука осталась там и сейчас, а тело исчезло.
Фургон притормозил, чтобы забрать человека у дальней загородки, а потом снова набрал скорость.
Сэм Йетс никогда не был полицейским и не знал принципа "охранять и защищать". Он, конечно, понимал, что может промахнуться и испепелить мирного гражданина, но инстинкт подсказывал ему: "убей или будешь убит".
Йетс выстрелил снова, целясь в оранжевый фургон, который в этот момент поворачивал за угол. Поток плазмы обрушился на машину, расплавил часть борта и бросил ее на стену коридора.
Йетс откатился в сторону, испачкав ботинок в том, что осталось от его первого врага. Ответный выстрел из фургона расплавил панели потолка в пятидесяти метрах позади Йетса.
В туннеле в тот момент находилось около сотни мирных прохожих. Двое латиноамериканцев были отброшены бортом фургона и разбили своими телами витрину ювелирного магазина. В полицейских отчетах их назовут не "жертвами дорожного происшествия", а "пострадавшими при перестрелке", что, несомненно, должно им польстить.
Йетс рванулся вперед. Мир перед его глазами исчез в новой плазменной вспышке. В лицо ударил нестерпимый жар.
Плазменным излучателем с Луны можно было поразить любую цель на Земле.
Трудно попасть в мишень, которая в ответ стреляет в тебя тоже. Йетс и человек в фургоне выстрелили одновременно, и оба промахнулись.
Йетс угодил в стену за фургоном, и он высветился черным контуром на ярчайше-белом фоне.
Зрение Йетса отказывалось служить. Перед глазами плясали бесчисленные разноцветные искры.
Он с трудом разглядел, что человек, с которым он обменивался выстрелами, лежит неподвижно возле фургона. Убит или нет? Впрочем, в фургоне должен быть еще один.
Застигнутые огнем пешеходы жались к стенам. Те, кто понял, в чем дело, разбегались. Некоторые пытались бежать против движения роллеров, сбивая с ног остальных. Другие с выражением тупого любопытства на лице застыли на месте. Брошенная водителем машина медленно ехала по туннелю, то и дело задевая стену.
Йетс тщательно прицелился и выстрелил в бок фургона. Почему-то взрыва не произошло. Плазма выжгла неровное отверстие размером метр на метр, но не прошла насквозь: вся энергия заряда преобразовалась в тепло. Загорелась краска.
Йетс сделал спринтерский рывок и попытался перепрыгнуть через фургон, чтобы затем напасть на врага, засевшего внутри, с неожиданной стороны. Его подвело обожженное близко прошедшим зарядом бедро.
Прыжок не получился, и Йетс с силой ударился грудью о крышу машины. При столкновении излучатель уперся ему в солнечное сплетение. Оглушенный Сэм не смог удержать оружие.
Если бы ему удалось вскарабкаться на крышу! Но он всего лишь зацепился за ее край.
Йетс сполз вниз, скользя пальцами по металлу, и упал спиной на тротуар. Все, можно считать себя мертвецом. Избитый, обожженный, он был готов сдаться.
Но никто его не атаковал. Время словно остановилось. Интересно, собираются они в него стрелять или нет?
Йетс пришел в себя. Он слышал тревожные крики людей и шум моторов. Еще не вполне понимая, где он, Сэм с трудом встал на четвереньки. Потом, шатаясь, поднялся на ноги.
Ему тут же пришлось схватиться за стену, потому что левую ногу свело судорогой. Левый глаз плохо видел, наверное, в него попала грязь, если не случилось чего-нибудь похуже - ожог роговицы, например.
Йетс попытался выпрямиться, но его качнуло, как на корабле во время шторма, и он едва не врезался в противоположную стену.
Когда плазма испаряет металл, он осаждается на всех окружающих предметах. У Йетса были опалены волосы и прожжен его прекрасный шерстяной костюм. Капельки алюминия вплавились ему в щеку и в лоб. Левое ухо было покрыто копотью, из многочисленных ссадин сочилась кровь. Казалось, каждый нерв был погружен в кислоту.
Сэм не помнил, что с ним произошло в последние несколько секунд. Видимо, его оглушило. Наверное, от выстрела с потолка сорвалась панель.
Он помнил только, что, когда он прыгнул и ударился о крышу, излучатель воткнулся ему в солнечное сплетение. Где же его оружие? Сколько раз он выстрелил, интересно? Первым делом надо разыскать излучатель. Он мог провалиться внутрь фургона через выжженную дыру.
Потом можно полюбопытствовать, почему его не прикончили, когда он лежал без сознания.
Где-то вдалеке завыли сирены. Надо убираться как можно быстрее. Если опять повезет, - а Йетс прекрасно понимал, что только благодаря своей счастливой звезде он остался в живых, - если повезет, патрули задержатся из-за пробок и разрушений, вызванных плазмой.
Сэм решил во что бы то ни стало избежать объяснений с блюстителями порядка, иначе придется расстаться с излучателем. А это было бы нежелательно, учитывая, что трое или двое людей в оранжевой униформе пока целы и невредимы и разгуливают где-то точно с таким же оружием.
Двое. Их осталось в живых только двое. Сэм влез через заднюю дверь в фургон, и его рука попала на то, что было когда-то лицом человека. Боковая стена машины приняла на себя часть энергии плазмы, поэтому тело не испарилось, сгорели только одежда и лицо.
В левой руке трупа был зажат игольчатый станнер, а в правой - инъектор с красным и зеленым отделениями.
На заднем сиденье что-то тускло блеснуло. Излучатель. Солдат по имени Сэм Йетс взял в руки свое оружие.
Потом он размотал почерневшие простыни, закрывавшие тело женщины.
Господи! Это была Элла Брэдли!
Он взял излучатель в правую руку, вылез из фургона и осмотрелся. За машиной никто не притаился. Оглянувшись по сторонам, Сэм увидел неподалеку закрытую дверь, наполовину сожженную излучателем. Замок расплавился.
Сэм открыл дверь и вошел. Внутри была лестница, ведущая куда-то вверх. Не успел он сделать второго шага, как тут же последовал выстрел, чуть не испаривший его.
Дверь вела в шлюзовое отделение. Бородатый африканер и его оставшийся в живых товарищ собирались бежать по поверхности Луны, и тогда их было бы невозможно преследовать.
Внутреннюю дверь шлюза было нельзя отпереть при открытой наружной, которая закрывалась либо вручную - с поверхности, либо дистанционно командой с Центрального пульта. К тому времени, когда это будет сделано, двое африканеров будут далеко отсюда и проникнут в колонию через любой другой шлюз.
Йетс отпрянул, зажмурившись. Он не собирался стрелять в ответ. В таком узком пространстве это было бы самоубийством.
Сэм выронил излучатель, из его обожженных глаз градом катились слезы. Проклятье, этот выстрел прошел слишком близко. Если бы он вошел чуточку быстрее...
Какой-то человек, бежавший по искореженному выстрелами тротуару, натолкнулся на Сэма, едва не сбив его с ног.
- В чем дело? - залопотал он по-французски. - Что здесь случилось?
- Страшная авария, - ответил Йетс тоже по-французски. Незнакомец хотел заглянуть в фургон, но Сэм его удержал. - Очень, очень страшная.
Он оттолкнул француза и вытащил из руки мертвеца инъектор. Окружающий мир казался Сэму мутным и разноцветным.
- Скажи-ка, приятель, где у этой штуки зеленый конец?
- О Господи! - ахнул незнакомец.
- Где зеленый конец, болван?
- Вот он! - крикнул несчастный француз и рванулся в сторону, пытаясь вырваться из рук офицера Безопасности. Сэм неожиданно отпустил его, и незнакомец пролетел метров шесть по воздуху, прежде чем упасть на тротуар. Потом вскочил и, не оглядываясь, помчался прочь.
Сэм наклонился над Брэдли, нащупал яремную вену и впрыснул ей противоядие.
Вой сирен приблизился. Надо бежать, чтобы его не застигли на месте происшествия, но прежде он должен разобраться, что с Эллой.
Боль немного поутихла, горели теперь только отдельные обожженные места, и ногу больше не сводило.
Брэдли резко села и попыталась вцепиться ногтями ему в глаза. Йетса спасло лишь то, что она запуталась в простыне.
- Да вы что? - рявкнул он, отскакивая быстрее, чем позволяли ноющие от ушибов ребра.
Взгляд девушки постепенно стал осмысленным, она с удивлением огляделась. Лицо Эллы перекосилось от ужаса, когда она увидела полусожженный труп, ноги которого почти касались ее.
- Быстрее, - сказал Йетс, не давая ей времени впасть в истерику. Он оглянулся. Из-за поворота уже показались синие вспышки полицейских маячков.
Брэдли вылезла из фургона, за ней тянулась грязная простыня. По лицу было видно, что ее мутит.
- Где мы? - Он едва расслышал ее слова.
- Бежим к вам, быстрей! - выпалил Йетс и потянул Эллу за локоть. Если она не сможет идти, придется ее нести, вернее волочить, потому что на большее Сэм сейчас был явно не способен.
Его костюм совершенно погиб, в отличие от ее платья, которое было вполне в удовлетворительном состоянии.
Элла сделала несколько неуверенных шагов, вцепившись в руку Сэма, а потом пошла почти самостоятельно.
По углам и щелям прятались невольные зрители происшествия. Интересно, что они думают обо всем этом? Вряд ли кто-нибудь из них понял, что произошло. Да Йетс и сам этого не понимал.
- Сюда, - хрипло позвала Брэдли и потянула его к открытой двери, мимо которой Сэм едва не прошел. В этот момент он уловил слабый аромат духов от ее волос, который неведомо как пробился сквозь тяжелый запах гари.
Сэм вспомнил, что они собирались в ресторан, и внезапно ощутил зверский голод. Кроме того, он почувствовал - к немалому удивлению - дикое сексуальное возбуждение.
12. В КВАРТИРЕ БРЭДЛИ
Элла ощущала постоянную ноющую - вроде зубной - боль в спине, куда попали иглы станнера.
Шея тоже ныла - в том месте, куда вводились препараты. Руки и ноги в синяках после схватки с похитителями, побаливал живот.
Ей хотелось одного - закрыть дверь, забыв об этом кошмаре, рухнуть на кровать и не шевелиться.
Но замок в двери был сожжен, и отгородиться от мира невозможно, а кроме того, в комнате, прислонившись к косяку, стоит инспектор Йетс в порванном костюме, весь закопченный, похожий на нью-йоркского бродягу.
Левое ухо Сэма выглядело ужасно, он старался не наступать на левую ногу, на всех участках тела, не прикрытых одеждой, виднелись ссадины и ожоги.
Йетсу нужен врач, она должна вызвать ему врача. Она позвонит, как только немного придет в себя. Сейчас надо попросить его отойти от двери, чтобы задвинуть механический засов.
- Пожалуйста, инспектор, садитесь, - сказала она, словно собиралась брать у него интервью. Как глупо. Если бы голова так не болела!
- Спасибо, - ответил он, - но некуда.
Элла растерянно огляделась. Она не помнила, что происходило в этой комнате четверть часа назад. Кажется, не уцелело ничего. Все, что могло быть сломано, было сломано. Впрочем, кушетка более или менее цела, только на ней полно каких-то осколков.
Йетс, поморщившись от боли, уселся на нее.
Элла задвинула засов и прислонилась лбом к двери, чувствуя себя совершенно обессиленной.
- Вы знаете, что здесь произошло, инспектор? И почему? - спросила она, не поворачиваясь.
- Не знаю. Я-то всего лишь стрелял из плазменного излучателя, когда наткнулся на вас, заботливо завернутую в простыню.
Бывает он когда-нибудь серьезным? Она хотела сказать ему резкость, но, повернувшись, увидела, как он побледнел, на лбу у него блестели бисеринки пота. И еще. Его глаза. В них не было боли и страдания, а только приказ, жажда обладания, страсть.
- Я должна поблагодарить вас, - сказала она, подходя поближе.
- Может быть, чуть позже, когда мне станет получше, - ответил Сэм, криво усмехнувшись.
Она внезапно вспомнила, что произошло в квартире, и принялась торопливо и бессвязно объяснять:
- Они сломали замок и ворвались сюда, а потом вкололи мне что-то... Тут она поняла, что Йетс все это знает - в его руке все еще был зажат инъектор.
А вдруг и он в этом замешан? Он пригласил ее на ужин. Зачем? Чтобы втереться в доверие? Или... Она шагнула назад к двери, которую сама же только что заперла.
- Не знаю, как вы, но я не собираюсь объяснять, что произошло, всем желающим. Пусть все останется между нами, хорошо? - тихо сказал Йетс.
- Между нами? - Брэдли гневно посмотрела на него. - Если не ошибаюсь, там, в коридоре, несколько трупов, не говоря уже о сгоревшем фургоне и... - Внезапно она вспомнила, как ноги трупа касались ее тела, и мысли ее смешались.
Элла бессильно опустилась на ковер, но все-таки поближе к двери. Он был чужой. Если он сотрудник Службы Безопасности, это вовсе не значит, что он на ее стороне. А кто не на ее стороне?
- У них акцент, как у африканеров, - пробормотала она негромко, но Йетс услышал.
- Естественно, - отозвался Сэм и шевельнулся.
Элла вскинула на него глаза, но он оставался на месте. Кушетка уже была безнадежно испорчена кровью и копотью.
Вряд ли кто-нибудь из притворства стал бы так уродовать себя. Значит, он не враг? Сэм в это время спросил:
- Как бы нам скрыть все, что произошло?
Элла в ответ пожала плечами. Йетс осторожно изменил положение, поставил локти на колени для опоры и наклонился к ней. Элла видела, как набухли у него на лбу вены.
- Скрыть, что произошло, мы не в силах, зато можем скрыть наше участие в этом. Понимаете? Я здесь не был, вас там тоже не было.
- Кто-то хотел похитить меня, - тихо сказала она, вцепившись пальцами в ковер. - И вы хотите, чтобы я не сообщала об этом в полицию?
- Если кто-нибудь спросит, скажете, что сообщили об этом мне. К кому вы собираетесь пойти? К Есильковой?
Это ее задело.
- Я - сотрудница миссии ООН. У меня есть связи...
- Пока не выяснено, кто это сделал и зачем, думаю, не стоит сообщать о происшедшем в ООН. Тем более что все равно дело передадут нам. А я не хочу, говорю вам, провести следующие несколько недель в объяснениях, как и зачем я стрелял в коридоре из экспериментального оружия. И еще одно: среди напавших на вас был тот бородач, который сидел с вами за одним столиком в "Мулен Руж" в день, когда...
- Я помню его.
Йетс не казался ей больше опасным. Но что от нее хотели африканеры в оранжевых костюмах? Она никогда не совершала ничего такого в Южной Африке, что бы могло привлечь внимание контрреволюционеров. И почему это случилось именно сейчас, когда колония парализована страхом перед новой эпидемией? Может, кто-то подумал, что у них в ООН есть вакцина? Или она по ошибке оказалась втянутой в неизвестный заговор? Должна же быть какая-нибудь веская причина для похищения, иначе кто бы стал рисковать жизнью!
- У вас есть вода? - спросил Сэм.
- Да, конечно. Есть еще и чай и кофе - настоящий кофе. А может, хотите вина или пива?
- Настоящий кофе? Было бы неплохо. - Он сделал слишком резкое движение и поморщился.
Элла встала с ковра.
- Черный или с молоком?
- Черный, - ответил он.
Она прошла мимо перевернутого стола на кухню. Там все было в порядке: ничего не разбито, вещи на своих местах.
- Послушайте, вам ведь надо к врачу, - громко сказала она, чтобы в комнате было слышно. - Как вы ему объясните свои раны?
- Скажу, работа такая, - ответил Сэм у нее за спиной.
Элла охнула и резко повернулась.
- Не смейте подкрадываться. Я...
- Прошу прощения. - Он отступил на шаг. - Можно, я осмотрю тут все? Хочу выяснить, зачем они приходили.
- Они приходили за мной. Они нигде не рылись, - уверенно заявила Элла, хотя особой уверенности не испытывала, отчего и добавила: - Не знаю почему. Можете проверить мой кабинет, там все должно быть на своих местах.
Сэм вошел в кабинет и надолго исчез за дверью. Когда кофе был готов, он еще не вышел, поэтому Элла отнесла чашки на подносе туда.
Он просматривал ее файлы. Элла пришла в ярость. Ее начала бить дрожь, и она была вынуждена поставить поднос на стол, чтобы не расплескать кофе.
- Вот ваша чашка, - ледяным тоном объявила Брэдли. - Если вам здесь что-нибудь нужно, буду рада помочь.
- Простите, я искал то, что искали они. - Йетс подошел к столику за чашкой, и Элла снова обратила внимание на то, какой он огромный. Высок, худ, мускулист. Если бы его видели подруги, они бы сказали, что он ей "пара".
И он спас ей жизнь. Наступило неловкое молчание. Чувствуя себя неспокойно под его пристальным взглядом, Элла взяла свою чашку, отпила глоток. Ну зачем он так смотрит?
Сэм тоже потянулся за чашкой и нечаянно коснулся ее руки. Элла отдернула ее, помедлив секунду.
- Итак, сохраним происшедшее в тайне какое-то время, идет?
- То есть нам придется вместе вести расследование? - спросила Элла. Это было единственным выходом в сложившейся ситуации, но она почему-то смутилась.
- Отлично. - Йетс улыбнулся до ушей. - Составим план кампании. С чего начнем?
Действительно, с чего? Йетс выглядел, как будто его переехал грузовик, а потом он горел на костре. Она нерешительно предложила, боясь обидеть его:
- У меня тут есть мужская одежда. Вам она подойдет. А если вы еще вымоетесь, можно будет показаться в Центральном госпитале, не вызывая особых подозрений.
- Потрясающе! - воскликнул он с мальчишеским энтузиазмом. Оставалось надеяться, что он был искренен.
По крайней мере, он не спросил, откуда у нее мужская одежда, понимает, что это не его дело. Она поднесла чашку к губам и сказала:
- Тогда все в порядке. Пока мы будем готовить вас к появлению в приличном обществе, можно попытаться составить план.
И тебе придется убедить меня, Сэм Йетс, что ты не замешан во всем этом и у тебя есть веские причины не сообщать о случившемся властям.
Она не могла понять, почему он не позвонит прямо отсюда на работу, почему он не обращает внимания на свои раны, а беспокоится о том, что она скажет, если расследование все-таки начнется.
Стоит ли говорить ему, что она послала запрос Нью-Йоркского университета, проект номер 32/149 с компьютера штаб-квартиры ООН на Звездный Девон?
- Инспектор Йетс, пройдите, пожалуйста, сюда. - Это прозвучало слишком церемонно и глупо, но она приглашала его в свою спальню, где хранилась одежда.
Он пошел за ней, по-прежнему держа в руке чашку, и упрекнул на ходу:
- Мы же договорились называть друг друга по имени. Я все еще Сэм, помните?
- Прекрасно, Сэм. Скажи мне тогда, подвергался ли нападению кто-нибудь из посетителей ресторана... Или, может, кто-то умер при странных обстоятельствах. Я имею в виду, кто-нибудь помимо Бэтона.
- Пока нет, - ответил он и вошел в спальню.
Его голос звучал немного странно. Слишком... интимно.
Элла повернулась к нему лицом, внезапно поняв, что ей не следовало приводить его в спальню. Лучше бы он остался в кабинете или где-нибудь еще, но только не здесь! Можно переодеться в ванной, наконец!
Элла почувствовала, что краснеет. В смущении она запустила пальцы в волосы, слегка хриплым голосом произнесла:
- Подождите минутку, я принесу вам одежду.
Она зашла за зеркальную ширму. Наверное, он уселся на кровать, вытянув больную ногу. Как все глупо получилось!
Элла перебирала вешалки, пока не нашла костюм, который Тейлор оставил у нее, когда его отозвали на Землю. В офисе Тейлора Маклеода ей, не задавая вопросов, помогли протолкнуть запрос о Родни Бэтоне, избавив от длиннейшей очереди. Тейлор не возражал, когда она пользовалась его связями, но пришел бы в ярость, узнав, что она одолжила его костюм другому мужчине.
Но без этого нельзя. Тейлор возвращается через две недели, и к тому времени она купит новый костюм, если, конечно, останется в живых. Правда, сложновато будет достать настоящую шерсть на Луне, но ничего...
- Вот костюм, Сэм. Он достаточно свободный, поэтому, думаю, вам подойдет.
Костюм был шерстяной, светлый, брюки со складочками, галстук из репса.
Сэм, не вставая с кровати, подозрительно разглядывал принесенную одежду.
- В обычное время я не стал бы это надевать, но сейчас, видимо, придется.
В его словах звучала неприкрытая насмешка, но Элла не поняла это сразу. Она осторожно положила одежду на кровать, протянула вешалку.
- Я буду в комнате. - Ее голос прозвучал натянуто. Она не желала обсуждать вкус своего знакомого с этим невежей.
- Это все вашего приятеля? - задал Сэм вполне уместный вопрос, протягивая руку не за одеждой, а лишь за тем, чтобы пощупать материю.
- Моего знакомого, - холодно ответила Брэдли и добавила после паузы: Он сотрудник дипломатического корпуса.
Элла стояла и ждала, пока Йетс заберет у нее вешалку. Он встал с видимым усилием и медленно подошел к ней. Вешалка уперлась ему в грудь. Он обнял ее своей длинной рукой и притянул к себе. Элла сказала, глядя ему прямо в глаза:
- Сэм, не надо.
Но он уже наклонился, целуя ее.
Ей надо было отвернуться, чтобы его губы лишь скользнули по щеке, но она не сделала этого. В конце концов, он спас ей жизнь. Это стоит поцелуя. Сухие губы Сэма встретились с ее плотно сомкнутыми губами.
- Не бойся, он не узнает, - прошептал Йетс, целуя ее шею. Надо было что-то предпринять, пока он не зашел слишком далеко. Она внезапно почувствовала страх - он был такой громадный. Она его совсем не знала. В его руках таилась огромная сила.
- Нет, не сейчас. Не надо... - Элла отступила на шаг, и Сэм не стал ее удерживать. - Мы едва знакомы... У меня был тяжелый день. Я не могу...
Они стояли на расстоянии вытянутой руки. Элла видела, как тяжело он дышит.
- Ты же сама позвала, Элла, - тихо сказал он. - Остальное ничего не значит.
- Ты ошибаешься, - твердо ответила Брэдли и подошла к двери, бросив через плечо: - Выходи, когда переоденешься, посмотрим, как сидит костюм.
Она не захотела бы этого, даже если бы они с Тейлором были просто друзья. Ее покоробило, каким тоном Йетс сказал "он не узнает". Если он готов переспать с первой попавшейся женщиной, то это еще не дает ему повода думать, что и она готова обмануть Тейлора.
С Эллой Брэдли нельзя лечь в постель только потому, что представилась такая возможность!
Элла пришла к выводу, что ей не нравится инспектор Сэмюэл Йетс. Совсем не нравится. Разве может быть иначе? Всего лишь полицейский, никарагуанский ветеран с хроническим стресс-синдромом. Люди из окружения Эллы Брэдли не бывали в Никарагуа, разве только по дипломатическим поручениям или на практике после окончания Вест-Пойнта.
Богатые, с хорошей родословной и изысканным воспитанием, они не участвовали в той войне. Они вообще не участвовали в войнах - это стало немодным после корейского конфликта. Пушечного мяса вроде Сэма Йетса всегда было в избытке.
Хотя нельзя сказать, что ее знакомые вообще не занимались рискованными делами. Некоторые, как сама Элла, например, по нескольку месяцев жили в джунглях, выполняя поручения Корпуса Мира или ООН. Тейлор участвовал в невидимой и опасной войне, где ненависть была скрыта под изящной маской дипломатического этикета. Ее друзья были пионерами, они несли факел цивилизации, который американцы называли словом "демократия".
Демократия для всех - это свобода учиться, думать, жить и голосовать... Борьба велась и на Луне тоже, штаб-квартира ООН была местом непрекращающихся схваток, это не идиотские джунгли, где узколобые громилы взрывают друг друга гранатами. Тейлор как-то сказал ей, что каждый выбирает себе свое личное поле боя, а вся история человечества - история одной бесконечной войны, в которой документы часто имеют больший вес, чем пушки.
Ты думал, что забыл бамбуковые джунгли, где засада может ждать в любую минуту и в любом месте? Нет, это останется навсегда...
Йетс еще не понял, что произошло, а его тело, повинуясь рефлексам, уже действовало.
Плазменный излучатель имел в длину около тридцати сантиметров, у него был приклад, рукоятки, а сбоку - магазин. Короткий вольфрамовый ствол весил около трех килограммов. Никакой другой материал не выдерживал адской температуры потока плазмы.
Откуда у парня запрещенное оружие, подумал Йетс, в то время как его руки, действуя независимо от сознания, вцепились в ствол и рванули излучатель на себя. Мускулатура у Сэма все еще была земная - он вырвал оружие у противника, но при этом поскользнулся и упал на спину.
Африканер схватил металлический ящик, намереваясь размозжить им голову Сэму. Йетс не целясь вскинул излучатель и нажал на спуск.
Ничего не произошло, если не считать того, что ящик полетел ему в лицо.
Йетс однажды стрелял из такого оружия, но это было двадцать лет назад и модель была экспериментальной. Ходили слухи, что такие излучатели часто взрывались, так что многие военные не хотели даже испытывать их, а тем более использовать в полевых условиях.
Он перекатился вбок, и ящик пролетел мимо, царапнув его по уху.
Опыт не мог подсказать Йетсу, как обращаться с излучателем, несмотря на то что он был сделан в США. Но у всех видов ручного оружия немало общего, например, простота в обращении. Йетс наугад перевел большим пальцем какой-то рычажок на рукоятке, и излучатель дернулся у него в руках.
Африканер исчез в огненном облаке.
Отдача была сильной - плазма вырывалась со скоростью, чуть меньшей скорости света. В одном заряде было достаточно энергии, чтобы вскипятить бассейн. Пораженный Йетсом африканер превратился в пар.
Сэм перевернулся на живот и выбросил вперед руки с излучателем, готовый поразить следующую цель; Проход снова взорвался неправдоподобной белой вспышкой - один из "ремонтников" открыл огонь.
Рядом с Йетсом плазма выжгла три квадратных метра алюминиевых панелей.
Йетс выстрелил в ответ почти наугад. Ослепленный предыдущей вспышкой, он видел перед собой только размытые фиолетовые пятна.
Патроны для плазменного излучателя представляли собой батарею микролазеров, направленных на дейтериевый шарик. Все это помещалось в вольфрамовом корпусе. В нем было только одно микроскопическое отверстие, направленное в сторону дула излучателя.
При нажатии спускового крючка лазеры в доли секунды превращали дейтерий в поток плазмы, который находил себе только один выход - через ствол оружия.
Человек, который стрелял в Йетса, был убит. В момент выстрела он держался рукой за борт машины. Эта рука осталась там и сейчас, а тело исчезло.
Фургон притормозил, чтобы забрать человека у дальней загородки, а потом снова набрал скорость.
Сэм Йетс никогда не был полицейским и не знал принципа "охранять и защищать". Он, конечно, понимал, что может промахнуться и испепелить мирного гражданина, но инстинкт подсказывал ему: "убей или будешь убит".
Йетс выстрелил снова, целясь в оранжевый фургон, который в этот момент поворачивал за угол. Поток плазмы обрушился на машину, расплавил часть борта и бросил ее на стену коридора.
Йетс откатился в сторону, испачкав ботинок в том, что осталось от его первого врага. Ответный выстрел из фургона расплавил панели потолка в пятидесяти метрах позади Йетса.
В туннеле в тот момент находилось около сотни мирных прохожих. Двое латиноамериканцев были отброшены бортом фургона и разбили своими телами витрину ювелирного магазина. В полицейских отчетах их назовут не "жертвами дорожного происшествия", а "пострадавшими при перестрелке", что, несомненно, должно им польстить.
Йетс рванулся вперед. Мир перед его глазами исчез в новой плазменной вспышке. В лицо ударил нестерпимый жар.
Плазменным излучателем с Луны можно было поразить любую цель на Земле.
Трудно попасть в мишень, которая в ответ стреляет в тебя тоже. Йетс и человек в фургоне выстрелили одновременно, и оба промахнулись.
Йетс угодил в стену за фургоном, и он высветился черным контуром на ярчайше-белом фоне.
Зрение Йетса отказывалось служить. Перед глазами плясали бесчисленные разноцветные искры.
Он с трудом разглядел, что человек, с которым он обменивался выстрелами, лежит неподвижно возле фургона. Убит или нет? Впрочем, в фургоне должен быть еще один.
Застигнутые огнем пешеходы жались к стенам. Те, кто понял, в чем дело, разбегались. Некоторые пытались бежать против движения роллеров, сбивая с ног остальных. Другие с выражением тупого любопытства на лице застыли на месте. Брошенная водителем машина медленно ехала по туннелю, то и дело задевая стену.
Йетс тщательно прицелился и выстрелил в бок фургона. Почему-то взрыва не произошло. Плазма выжгла неровное отверстие размером метр на метр, но не прошла насквозь: вся энергия заряда преобразовалась в тепло. Загорелась краска.
Йетс сделал спринтерский рывок и попытался перепрыгнуть через фургон, чтобы затем напасть на врага, засевшего внутри, с неожиданной стороны. Его подвело обожженное близко прошедшим зарядом бедро.
Прыжок не получился, и Йетс с силой ударился грудью о крышу машины. При столкновении излучатель уперся ему в солнечное сплетение. Оглушенный Сэм не смог удержать оружие.
Если бы ему удалось вскарабкаться на крышу! Но он всего лишь зацепился за ее край.
Йетс сполз вниз, скользя пальцами по металлу, и упал спиной на тротуар. Все, можно считать себя мертвецом. Избитый, обожженный, он был готов сдаться.
Но никто его не атаковал. Время словно остановилось. Интересно, собираются они в него стрелять или нет?
Йетс пришел в себя. Он слышал тревожные крики людей и шум моторов. Еще не вполне понимая, где он, Сэм с трудом встал на четвереньки. Потом, шатаясь, поднялся на ноги.
Ему тут же пришлось схватиться за стену, потому что левую ногу свело судорогой. Левый глаз плохо видел, наверное, в него попала грязь, если не случилось чего-нибудь похуже - ожог роговицы, например.
Йетс попытался выпрямиться, но его качнуло, как на корабле во время шторма, и он едва не врезался в противоположную стену.
Когда плазма испаряет металл, он осаждается на всех окружающих предметах. У Йетса были опалены волосы и прожжен его прекрасный шерстяной костюм. Капельки алюминия вплавились ему в щеку и в лоб. Левое ухо было покрыто копотью, из многочисленных ссадин сочилась кровь. Казалось, каждый нерв был погружен в кислоту.
Сэм не помнил, что с ним произошло в последние несколько секунд. Видимо, его оглушило. Наверное, от выстрела с потолка сорвалась панель.
Он помнил только, что, когда он прыгнул и ударился о крышу, излучатель воткнулся ему в солнечное сплетение. Где же его оружие? Сколько раз он выстрелил, интересно? Первым делом надо разыскать излучатель. Он мог провалиться внутрь фургона через выжженную дыру.
Потом можно полюбопытствовать, почему его не прикончили, когда он лежал без сознания.
Где-то вдалеке завыли сирены. Надо убираться как можно быстрее. Если опять повезет, - а Йетс прекрасно понимал, что только благодаря своей счастливой звезде он остался в живых, - если повезет, патрули задержатся из-за пробок и разрушений, вызванных плазмой.
Сэм решил во что бы то ни стало избежать объяснений с блюстителями порядка, иначе придется расстаться с излучателем. А это было бы нежелательно, учитывая, что трое или двое людей в оранжевой униформе пока целы и невредимы и разгуливают где-то точно с таким же оружием.
Двое. Их осталось в живых только двое. Сэм влез через заднюю дверь в фургон, и его рука попала на то, что было когда-то лицом человека. Боковая стена машины приняла на себя часть энергии плазмы, поэтому тело не испарилось, сгорели только одежда и лицо.
В левой руке трупа был зажат игольчатый станнер, а в правой - инъектор с красным и зеленым отделениями.
На заднем сиденье что-то тускло блеснуло. Излучатель. Солдат по имени Сэм Йетс взял в руки свое оружие.
Потом он размотал почерневшие простыни, закрывавшие тело женщины.
Господи! Это была Элла Брэдли!
Он взял излучатель в правую руку, вылез из фургона и осмотрелся. За машиной никто не притаился. Оглянувшись по сторонам, Сэм увидел неподалеку закрытую дверь, наполовину сожженную излучателем. Замок расплавился.
Сэм открыл дверь и вошел. Внутри была лестница, ведущая куда-то вверх. Не успел он сделать второго шага, как тут же последовал выстрел, чуть не испаривший его.
Дверь вела в шлюзовое отделение. Бородатый африканер и его оставшийся в живых товарищ собирались бежать по поверхности Луны, и тогда их было бы невозможно преследовать.
Внутреннюю дверь шлюза было нельзя отпереть при открытой наружной, которая закрывалась либо вручную - с поверхности, либо дистанционно командой с Центрального пульта. К тому времени, когда это будет сделано, двое африканеров будут далеко отсюда и проникнут в колонию через любой другой шлюз.
Йетс отпрянул, зажмурившись. Он не собирался стрелять в ответ. В таком узком пространстве это было бы самоубийством.
Сэм выронил излучатель, из его обожженных глаз градом катились слезы. Проклятье, этот выстрел прошел слишком близко. Если бы он вошел чуточку быстрее...
Какой-то человек, бежавший по искореженному выстрелами тротуару, натолкнулся на Сэма, едва не сбив его с ног.
- В чем дело? - залопотал он по-французски. - Что здесь случилось?
- Страшная авария, - ответил Йетс тоже по-французски. Незнакомец хотел заглянуть в фургон, но Сэм его удержал. - Очень, очень страшная.
Он оттолкнул француза и вытащил из руки мертвеца инъектор. Окружающий мир казался Сэму мутным и разноцветным.
- Скажи-ка, приятель, где у этой штуки зеленый конец?
- О Господи! - ахнул незнакомец.
- Где зеленый конец, болван?
- Вот он! - крикнул несчастный француз и рванулся в сторону, пытаясь вырваться из рук офицера Безопасности. Сэм неожиданно отпустил его, и незнакомец пролетел метров шесть по воздуху, прежде чем упасть на тротуар. Потом вскочил и, не оглядываясь, помчался прочь.
Сэм наклонился над Брэдли, нащупал яремную вену и впрыснул ей противоядие.
Вой сирен приблизился. Надо бежать, чтобы его не застигли на месте происшествия, но прежде он должен разобраться, что с Эллой.
Боль немного поутихла, горели теперь только отдельные обожженные места, и ногу больше не сводило.
Брэдли резко села и попыталась вцепиться ногтями ему в глаза. Йетса спасло лишь то, что она запуталась в простыне.
- Да вы что? - рявкнул он, отскакивая быстрее, чем позволяли ноющие от ушибов ребра.
Взгляд девушки постепенно стал осмысленным, она с удивлением огляделась. Лицо Эллы перекосилось от ужаса, когда она увидела полусожженный труп, ноги которого почти касались ее.
- Быстрее, - сказал Йетс, не давая ей времени впасть в истерику. Он оглянулся. Из-за поворота уже показались синие вспышки полицейских маячков.
Брэдли вылезла из фургона, за ней тянулась грязная простыня. По лицу было видно, что ее мутит.
- Где мы? - Он едва расслышал ее слова.
- Бежим к вам, быстрей! - выпалил Йетс и потянул Эллу за локоть. Если она не сможет идти, придется ее нести, вернее волочить, потому что на большее Сэм сейчас был явно не способен.
Его костюм совершенно погиб, в отличие от ее платья, которое было вполне в удовлетворительном состоянии.
Элла сделала несколько неуверенных шагов, вцепившись в руку Сэма, а потом пошла почти самостоятельно.
По углам и щелям прятались невольные зрители происшествия. Интересно, что они думают обо всем этом? Вряд ли кто-нибудь из них понял, что произошло. Да Йетс и сам этого не понимал.
- Сюда, - хрипло позвала Брэдли и потянула его к открытой двери, мимо которой Сэм едва не прошел. В этот момент он уловил слабый аромат духов от ее волос, который неведомо как пробился сквозь тяжелый запах гари.
Сэм вспомнил, что они собирались в ресторан, и внезапно ощутил зверский голод. Кроме того, он почувствовал - к немалому удивлению - дикое сексуальное возбуждение.
12. В КВАРТИРЕ БРЭДЛИ
Элла ощущала постоянную ноющую - вроде зубной - боль в спине, куда попали иглы станнера.
Шея тоже ныла - в том месте, куда вводились препараты. Руки и ноги в синяках после схватки с похитителями, побаливал живот.
Ей хотелось одного - закрыть дверь, забыв об этом кошмаре, рухнуть на кровать и не шевелиться.
Но замок в двери был сожжен, и отгородиться от мира невозможно, а кроме того, в комнате, прислонившись к косяку, стоит инспектор Йетс в порванном костюме, весь закопченный, похожий на нью-йоркского бродягу.
Левое ухо Сэма выглядело ужасно, он старался не наступать на левую ногу, на всех участках тела, не прикрытых одеждой, виднелись ссадины и ожоги.
Йетсу нужен врач, она должна вызвать ему врача. Она позвонит, как только немного придет в себя. Сейчас надо попросить его отойти от двери, чтобы задвинуть механический засов.
- Пожалуйста, инспектор, садитесь, - сказала она, словно собиралась брать у него интервью. Как глупо. Если бы голова так не болела!
- Спасибо, - ответил он, - но некуда.
Элла растерянно огляделась. Она не помнила, что происходило в этой комнате четверть часа назад. Кажется, не уцелело ничего. Все, что могло быть сломано, было сломано. Впрочем, кушетка более или менее цела, только на ней полно каких-то осколков.
Йетс, поморщившись от боли, уселся на нее.
Элла задвинула засов и прислонилась лбом к двери, чувствуя себя совершенно обессиленной.
- Вы знаете, что здесь произошло, инспектор? И почему? - спросила она, не поворачиваясь.
- Не знаю. Я-то всего лишь стрелял из плазменного излучателя, когда наткнулся на вас, заботливо завернутую в простыню.
Бывает он когда-нибудь серьезным? Она хотела сказать ему резкость, но, повернувшись, увидела, как он побледнел, на лбу у него блестели бисеринки пота. И еще. Его глаза. В них не было боли и страдания, а только приказ, жажда обладания, страсть.
- Я должна поблагодарить вас, - сказала она, подходя поближе.
- Может быть, чуть позже, когда мне станет получше, - ответил Сэм, криво усмехнувшись.
Она внезапно вспомнила, что произошло в квартире, и принялась торопливо и бессвязно объяснять:
- Они сломали замок и ворвались сюда, а потом вкололи мне что-то... Тут она поняла, что Йетс все это знает - в его руке все еще был зажат инъектор.
А вдруг и он в этом замешан? Он пригласил ее на ужин. Зачем? Чтобы втереться в доверие? Или... Она шагнула назад к двери, которую сама же только что заперла.
- Не знаю, как вы, но я не собираюсь объяснять, что произошло, всем желающим. Пусть все останется между нами, хорошо? - тихо сказал Йетс.
- Между нами? - Брэдли гневно посмотрела на него. - Если не ошибаюсь, там, в коридоре, несколько трупов, не говоря уже о сгоревшем фургоне и... - Внезапно она вспомнила, как ноги трупа касались ее тела, и мысли ее смешались.
Элла бессильно опустилась на ковер, но все-таки поближе к двери. Он был чужой. Если он сотрудник Службы Безопасности, это вовсе не значит, что он на ее стороне. А кто не на ее стороне?
- У них акцент, как у африканеров, - пробормотала она негромко, но Йетс услышал.
- Естественно, - отозвался Сэм и шевельнулся.
Элла вскинула на него глаза, но он оставался на месте. Кушетка уже была безнадежно испорчена кровью и копотью.
Вряд ли кто-нибудь из притворства стал бы так уродовать себя. Значит, он не враг? Сэм в это время спросил:
- Как бы нам скрыть все, что произошло?
Элла в ответ пожала плечами. Йетс осторожно изменил положение, поставил локти на колени для опоры и наклонился к ней. Элла видела, как набухли у него на лбу вены.
- Скрыть, что произошло, мы не в силах, зато можем скрыть наше участие в этом. Понимаете? Я здесь не был, вас там тоже не было.
- Кто-то хотел похитить меня, - тихо сказала она, вцепившись пальцами в ковер. - И вы хотите, чтобы я не сообщала об этом в полицию?
- Если кто-нибудь спросит, скажете, что сообщили об этом мне. К кому вы собираетесь пойти? К Есильковой?
Это ее задело.
- Я - сотрудница миссии ООН. У меня есть связи...
- Пока не выяснено, кто это сделал и зачем, думаю, не стоит сообщать о происшедшем в ООН. Тем более что все равно дело передадут нам. А я не хочу, говорю вам, провести следующие несколько недель в объяснениях, как и зачем я стрелял в коридоре из экспериментального оружия. И еще одно: среди напавших на вас был тот бородач, который сидел с вами за одним столиком в "Мулен Руж" в день, когда...
- Я помню его.
Йетс не казался ей больше опасным. Но что от нее хотели африканеры в оранжевых костюмах? Она никогда не совершала ничего такого в Южной Африке, что бы могло привлечь внимание контрреволюционеров. И почему это случилось именно сейчас, когда колония парализована страхом перед новой эпидемией? Может, кто-то подумал, что у них в ООН есть вакцина? Или она по ошибке оказалась втянутой в неизвестный заговор? Должна же быть какая-нибудь веская причина для похищения, иначе кто бы стал рисковать жизнью!
- У вас есть вода? - спросил Сэм.
- Да, конечно. Есть еще и чай и кофе - настоящий кофе. А может, хотите вина или пива?
- Настоящий кофе? Было бы неплохо. - Он сделал слишком резкое движение и поморщился.
Элла встала с ковра.
- Черный или с молоком?
- Черный, - ответил он.
Она прошла мимо перевернутого стола на кухню. Там все было в порядке: ничего не разбито, вещи на своих местах.
- Послушайте, вам ведь надо к врачу, - громко сказала она, чтобы в комнате было слышно. - Как вы ему объясните свои раны?
- Скажу, работа такая, - ответил Сэм у нее за спиной.
Элла охнула и резко повернулась.
- Не смейте подкрадываться. Я...
- Прошу прощения. - Он отступил на шаг. - Можно, я осмотрю тут все? Хочу выяснить, зачем они приходили.
- Они приходили за мной. Они нигде не рылись, - уверенно заявила Элла, хотя особой уверенности не испытывала, отчего и добавила: - Не знаю почему. Можете проверить мой кабинет, там все должно быть на своих местах.
Сэм вошел в кабинет и надолго исчез за дверью. Когда кофе был готов, он еще не вышел, поэтому Элла отнесла чашки на подносе туда.
Он просматривал ее файлы. Элла пришла в ярость. Ее начала бить дрожь, и она была вынуждена поставить поднос на стол, чтобы не расплескать кофе.
- Вот ваша чашка, - ледяным тоном объявила Брэдли. - Если вам здесь что-нибудь нужно, буду рада помочь.
- Простите, я искал то, что искали они. - Йетс подошел к столику за чашкой, и Элла снова обратила внимание на то, какой он огромный. Высок, худ, мускулист. Если бы его видели подруги, они бы сказали, что он ей "пара".
И он спас ей жизнь. Наступило неловкое молчание. Чувствуя себя неспокойно под его пристальным взглядом, Элла взяла свою чашку, отпила глоток. Ну зачем он так смотрит?
Сэм тоже потянулся за чашкой и нечаянно коснулся ее руки. Элла отдернула ее, помедлив секунду.
- Итак, сохраним происшедшее в тайне какое-то время, идет?
- То есть нам придется вместе вести расследование? - спросила Элла. Это было единственным выходом в сложившейся ситуации, но она почему-то смутилась.
- Отлично. - Йетс улыбнулся до ушей. - Составим план кампании. С чего начнем?
Действительно, с чего? Йетс выглядел, как будто его переехал грузовик, а потом он горел на костре. Она нерешительно предложила, боясь обидеть его:
- У меня тут есть мужская одежда. Вам она подойдет. А если вы еще вымоетесь, можно будет показаться в Центральном госпитале, не вызывая особых подозрений.
- Потрясающе! - воскликнул он с мальчишеским энтузиазмом. Оставалось надеяться, что он был искренен.
По крайней мере, он не спросил, откуда у нее мужская одежда, понимает, что это не его дело. Она поднесла чашку к губам и сказала:
- Тогда все в порядке. Пока мы будем готовить вас к появлению в приличном обществе, можно попытаться составить план.
И тебе придется убедить меня, Сэм Йетс, что ты не замешан во всем этом и у тебя есть веские причины не сообщать о случившемся властям.
Она не могла понять, почему он не позвонит прямо отсюда на работу, почему он не обращает внимания на свои раны, а беспокоится о том, что она скажет, если расследование все-таки начнется.
Стоит ли говорить ему, что она послала запрос Нью-Йоркского университета, проект номер 32/149 с компьютера штаб-квартиры ООН на Звездный Девон?
- Инспектор Йетс, пройдите, пожалуйста, сюда. - Это прозвучало слишком церемонно и глупо, но она приглашала его в свою спальню, где хранилась одежда.
Он пошел за ней, по-прежнему держа в руке чашку, и упрекнул на ходу:
- Мы же договорились называть друг друга по имени. Я все еще Сэм, помните?
- Прекрасно, Сэм. Скажи мне тогда, подвергался ли нападению кто-нибудь из посетителей ресторана... Или, может, кто-то умер при странных обстоятельствах. Я имею в виду, кто-нибудь помимо Бэтона.
- Пока нет, - ответил он и вошел в спальню.
Его голос звучал немного странно. Слишком... интимно.
Элла повернулась к нему лицом, внезапно поняв, что ей не следовало приводить его в спальню. Лучше бы он остался в кабинете или где-нибудь еще, но только не здесь! Можно переодеться в ванной, наконец!
Элла почувствовала, что краснеет. В смущении она запустила пальцы в волосы, слегка хриплым голосом произнесла:
- Подождите минутку, я принесу вам одежду.
Она зашла за зеркальную ширму. Наверное, он уселся на кровать, вытянув больную ногу. Как все глупо получилось!
Элла перебирала вешалки, пока не нашла костюм, который Тейлор оставил у нее, когда его отозвали на Землю. В офисе Тейлора Маклеода ей, не задавая вопросов, помогли протолкнуть запрос о Родни Бэтоне, избавив от длиннейшей очереди. Тейлор не возражал, когда она пользовалась его связями, но пришел бы в ярость, узнав, что она одолжила его костюм другому мужчине.
Но без этого нельзя. Тейлор возвращается через две недели, и к тому времени она купит новый костюм, если, конечно, останется в живых. Правда, сложновато будет достать настоящую шерсть на Луне, но ничего...
- Вот костюм, Сэм. Он достаточно свободный, поэтому, думаю, вам подойдет.
Костюм был шерстяной, светлый, брюки со складочками, галстук из репса.
Сэм, не вставая с кровати, подозрительно разглядывал принесенную одежду.
- В обычное время я не стал бы это надевать, но сейчас, видимо, придется.
В его словах звучала неприкрытая насмешка, но Элла не поняла это сразу. Она осторожно положила одежду на кровать, протянула вешалку.
- Я буду в комнате. - Ее голос прозвучал натянуто. Она не желала обсуждать вкус своего знакомого с этим невежей.
- Это все вашего приятеля? - задал Сэм вполне уместный вопрос, протягивая руку не за одеждой, а лишь за тем, чтобы пощупать материю.
- Моего знакомого, - холодно ответила Брэдли и добавила после паузы: Он сотрудник дипломатического корпуса.
Элла стояла и ждала, пока Йетс заберет у нее вешалку. Он встал с видимым усилием и медленно подошел к ней. Вешалка уперлась ему в грудь. Он обнял ее своей длинной рукой и притянул к себе. Элла сказала, глядя ему прямо в глаза:
- Сэм, не надо.
Но он уже наклонился, целуя ее.
Ей надо было отвернуться, чтобы его губы лишь скользнули по щеке, но она не сделала этого. В конце концов, он спас ей жизнь. Это стоит поцелуя. Сухие губы Сэма встретились с ее плотно сомкнутыми губами.
- Не бойся, он не узнает, - прошептал Йетс, целуя ее шею. Надо было что-то предпринять, пока он не зашел слишком далеко. Она внезапно почувствовала страх - он был такой громадный. Она его совсем не знала. В его руках таилась огромная сила.
- Нет, не сейчас. Не надо... - Элла отступила на шаг, и Сэм не стал ее удерживать. - Мы едва знакомы... У меня был тяжелый день. Я не могу...
Они стояли на расстоянии вытянутой руки. Элла видела, как тяжело он дышит.
- Ты же сама позвала, Элла, - тихо сказал он. - Остальное ничего не значит.
- Ты ошибаешься, - твердо ответила Брэдли и подошла к двери, бросив через плечо: - Выходи, когда переоденешься, посмотрим, как сидит костюм.
Она не захотела бы этого, даже если бы они с Тейлором были просто друзья. Ее покоробило, каким тоном Йетс сказал "он не узнает". Если он готов переспать с первой попавшейся женщиной, то это еще не дает ему повода думать, что и она готова обмануть Тейлора.
С Эллой Брэдли нельзя лечь в постель только потому, что представилась такая возможность!
Элла пришла к выводу, что ей не нравится инспектор Сэмюэл Йетс. Совсем не нравится. Разве может быть иначе? Всего лишь полицейский, никарагуанский ветеран с хроническим стресс-синдромом. Люди из окружения Эллы Брэдли не бывали в Никарагуа, разве только по дипломатическим поручениям или на практике после окончания Вест-Пойнта.
Богатые, с хорошей родословной и изысканным воспитанием, они не участвовали в той войне. Они вообще не участвовали в войнах - это стало немодным после корейского конфликта. Пушечного мяса вроде Сэма Йетса всегда было в избытке.
Хотя нельзя сказать, что ее знакомые вообще не занимались рискованными делами. Некоторые, как сама Элла, например, по нескольку месяцев жили в джунглях, выполняя поручения Корпуса Мира или ООН. Тейлор участвовал в невидимой и опасной войне, где ненависть была скрыта под изящной маской дипломатического этикета. Ее друзья были пионерами, они несли факел цивилизации, который американцы называли словом "демократия".
Демократия для всех - это свобода учиться, думать, жить и голосовать... Борьба велась и на Луне тоже, штаб-квартира ООН была местом непрекращающихся схваток, это не идиотские джунгли, где узколобые громилы взрывают друг друга гранатами. Тейлор как-то сказал ей, что каждый выбирает себе свое личное поле боя, а вся история человечества - история одной бесконечной войны, в которой документы часто имеют больший вес, чем пушки.