- Нетипичность ситуации заключается в том, что у нас одна бутылка на двоих,- сказал инспектор насмешливо -. Был бы третий, и проблема была бы немедленно разрешена. Но его нет - Горобец ушел... А кстати!.. Как же это раньше не пришло мне в голову. Вас ведь тоже нет!
- Что? - брови "чекиста" медленно поползли на лоб. - Вы в своем уме?! Или не верите своим глазам? Вот он я, сижу перед вами.
- Парадоксально, но факт - юридически вы не существуете. Судите сами: после того, как Горобец передал мне свои полномочия, он не может уже иметь более одной личности. Таким образом...
- Но я-то отделился от него до того. Понимаете: до того!
- Не вижу разницы. Пока он был Богом, в его воле было породить сколько угодно личностей. Но перестав быть таковым, он обязан был упразднить все личности, кроме одной - своей собственной. В моем представлении личность ассоциируется с душой, а у обычного человека душа может быть только одна. Вы не Горобец - все, вы не существуете!
Сказать по правде, инспектор городил весь этот огород с единственной целью - вывести "чекиста" из себя. Ибо тот, судя по всему, отнюдь не собирался покидать кабинет, а время перевалило уже за девять и угрожающе приближалось к десяти часам, после которых могли наступить осложнения уже в личной жизни инспектора.
"Чекист", однако, оставался в равновесии дольше, нежели рассчитывал инспектор, и последний решил, что реакция задерживается на неопределенное время. Поэтому он достал из кармана ключ от сейфа и собрался было поставить бутылку на прежнее место, но в этот момент "чекист" как-то странно дернулся, встал и поднял правую руку. Прямо в лоб инспектора уставился ствол пистолета системы "маузер", столь любимой революционерами марксисткого направления.
- Что это значит? - осведомился инспектор поднимаясь и правой рукой нащупывая горлышко бутылки.
Их разделял только стол. Инспектор готов был поклясться, что отверстие ствола было не круглым, а саблевидным, как зрачок у кота.
"Как же он собирается стрелять?" - мелькнуло у него в голове.
- Это значит, инспектор, что вы не правы. Я таки существую, и при малейшем движении вы получите докзательство в виде дырки в голове... Руки! К стене!
Инспектор, однако, не подчинился. Какой-то внутренний голос подсказал ему, что если он подчинится, то происходящее из разряда простых осложнений перейдет в категорию безнадежных ситуаций. Поэтому он наклонил голову и неожиданно для самого себя произнес:
- Ерунда! Ваш пистолет не выстрелит.
- Почему вы так думаете?
- Маузер - революционное оружие. Он заряжается идеями. А какая у вас идея? Вы даже не существуете толком.
Глаза "чекиста" медленно наливались кровью. Зрачков уже не было видно вообще, а сам он стоял неподвижно, излучая ненависть такой интенсивности, что инспектор ощутил ее, как дополнительную компоненту поля тяжести, направленную ему прямо в лицо. Его повлекло назад, к стене, но он устоял. Это длилось только мгновение, но инспектору показалось, что прошла целая вечность, в конце которой "чекист" сделал шаг вперед, взмахнул рукой и обрушил на голову инспектора удар рукояткой пистолета. Инспектор не мог уклониться от этого удара - он успел только отпрянуть в сторону. Удар пришелся вскользь, чуть повыше виска. Но зато в этот момент голова "чекиста" оказалась достаточно близко, и получая назначенный ему, инспектор успел нанести свой удар - бутылкой в темя. Он успел заметить, что бутылка разлетелась вдребезги, а "чекист", выронив маузер, начал как бы оплывать, теряя очертания. При этом его глаза сделались похожими на глаза кролика и выражали бесконечное удивление. Инспектор еще успел предположить, что "чекист" все же нажал на курок, и удивился тому обстоятельству, что революционное оружие на этот раз не сработало.
"Идеи отсырели..." - подумал инспектор,пытаясь вырваться из цепких объятий животного, опутавшего его голову множеством щупалец с присосками, но было уже поздно щупальцы проникли в мозг и от нестерпимой боли он потерял сознание...
--
Когда инспектор очнулся, в кабинете никого не было. Сам он лежал на полу, а рядом валялась замшевая куртка "чекиста", измазанная какой-то дрянью, похожей на столярный клей. Хозяин же куртки бесследно исчез, как будто испарился, и если бы не она, да еще разбитая голова, можно было бы заподозрить, что одним из результатов расследования дела является сумасшествие инспектора. Хотя, нет - было и еще кое-что. Инспектор подобрал один из осколков бутылки, сыгравшей столь значительную роль в происшествии, и удивился безмерно. Никогда прежде он не держал в руках осколки бутылки из полиэтилена.
В левой части головы, ответственной за логическое мышление, обнаруживались посторонние пульсы, мешавшие думать четко и последовательно, посему инспектору пришлось воспользоваться правым полушарием, отвечающим за образное мышление.
Тем не менее, кое что подумать ему удалось. А именно.
"Интересное дело мне попалось. Неординарное. Свидетелей нет, вещественных доказательств - кот наплакал, зато разговоров на целую неделю хватило. И каких разговоров! Пальчики оближешь... Странный, однако, тип, этот работник государственной безопасности. Исчез бесследно, куртку бросил... Надо проверить может какие документы остались... А может быть он и в самом деле и с ч е з ? Возник из тумана и исчез в небытие... Все это забавно перекликается с общим фоном событий в нашем великом государстве. Те мужики тоже возникли ниоткуда, полагая, что где-то в заначке осталась бутылка, а в ней - запасной вариант возрождения идеи. Или, скажем, запас терпения народных масс - тоже неплохо... Но бутылка лопнула и терпение все вышло... Нет, лопнуло как раз терпение, а бутылка - она... Тоже, в общем, пострадала... Бутылка надежды... Заветная поллитра бытия, читочек искупленья..."
Да,размышления были неутешительными, однако позволили инспектору немного прийти в себя и восстановить функции левого полушария, после чего он немедленно приступил к осмотру места происшествия и сбору вещественных доказательств. Весь пол возле стола был забрызган кровью, однако определить ее группу и принадлежность не представлялось возможным. Сакраментальный маузер исчез вместе с владельцем. Из всего антуража последний оставил только свою куртку. Инспектор ее подобрал, ощупал карманы, оказавшиеся пустыми, и принюхался. От куртки несло козлом и, кажется, скипидаром. Первый запах инспектор, имевший опыт полудеревенской жизни, идентифицировал однозначно, а второй - предположительно, но с большой долей вероятности. Пришлось засунуть куртку в полиэтиленовый мешок, стараясь при этом не измазаться в субстанции, содержащейся на ее поверхности в виде пятен разной степени обширности. После этого инспектор тщательно собрал осколки бутылки в бумажный кулек, вытер пятна крови своим носовым платком, уже и без того потерявшим товарный вид, но не выбросил его в урну, а приобщил к делу и спрятал всю сооовокупность вещественных доказательств в сейф.
"Так, что еще?.. А, голова!" - инспектор достал из ящика стола маленькое зеркальце и с его помощью тщательно обследовал голову. Ссадина была приличная, но кровь уже не текла. Инспектор с удовлетворением констатировал, что сможет и впредь использовать голову по прямому назначению, а в том, что такой случай не замедлит представиться, он даже не сомневался.
Выглянув в коридор, инспектор обнаружил дежурного на своем посту и в полном здравии. Тот, как и положено, пил чай. Общее впечатление было такое, что он сидит здесь с самого сотворения мира и никаких посетителей за прошедшее время не зафиксировал. За этого грузного мужчину в звании старшины, с которым инспектор поддерживал короткие отношения, и который ему покровительствовал в делах житейских, вроде рыбалки, можно было поручиться - мимо него не то, что "чекист", муха не пролетит!
- Петрович, а Петрович, у нас тут где-нибудь йод имеется?
- Так точно! - отозвался тот, прекращая чаепитие.
- Дай. И бинт, если есть.
- Бинта нет - растащили весь, а новый еще не получили. Зеленки завались и нашатырю...
- Зеленки не надо - йод давай.
- Что стряслось, Борисыч?
- Да так, головой сейф забодал...
- Заработался ты, видно. Аккуратнее надо с сейфами-то...
"Чекиста он не видел, иначе не сидел бы... А если, все же, видел, то как я объясню его исчезновение? И откуда он вообще взялся, да еще с пистолетом?"
Спрашивать, однако, инспектор не стал, решив, что если старшина поинтересуется, куда девался посетитель, он что-нибудь придумает, а если нет, значит никого не видел, и тогда все равно придется думать, так что отвертеться не удастся, а, значит, и торопиться не следует.
Инспектор сходил в туалет, умылся, потом привел в порядок голову и намазал йодом ссадины на суставах пальцев. Все, можно было идти домой.
Заперев дверь в кабинет, инспектор двинулся к выходу. Он специально остановился возле дежурного, чтобы тот имел возможность задать вопрос. Старшина, однако, продолжал пить чай и желания задавать вопросы не выказывал.
"Т-так.., - подумал инспектор. - Значит опять придется думать. Ну-ну..."
- Налей-ка мне, Петрович, полстаканчика. Что-то в горле пересохло.
- Что, закончил дела на сегодня? - поинтересовался старшина.
- Да, закончил, - в тон ему ответил инспектор.
- Теперь дела пойдут, - старшина показал глазами на потолок.
- Теперь уж непременно, - подтвердил инспектор.
- Я вот помню, когда Сталин умер, тоже...
- Извини, Петрович, ты мне про вождей после расскажешь. Сегодня денек выдался... Устал. Пойду.
- Давай иди, отдыхай, - согласился старшина.
Это могло означать только одно: никакого "чекиста" он в глаза не видел. Скорее всего, тот, действительно не существовал, и хорошо, что инспектор вовремя это заметил...
----
Домой инспектор явился, когда жена уже легла. Открыв дверь, она, как и предполагалось, начала бурчать, исподволь пытаясь уяснить, имеет ли смысл затевать скандал, или, наоборот, следует как-то утешить и приголубить. А, увидев ссадины на кулаке, забегала в поисках медикаментов. Инспектор, однако, на реплики не отвечал, но молча отправился в спальню, где у него в специальном месте хранилась початая бутылка коньяка. Достав эту бутылку,он машинально проверил, плотно ли закрыта емкость, и не произошло ли, паче чаяния, случайного откупоривания, сопровождавшегося ухудшением, или, того хуже, протечкой содержимого. Нет, бутылка была в полном порядке.
Вернувшись на кухню, инспектор достал две рюмки и откупорил бутылку.
- С какой это радости? - поинтересовалась жена, нашедшая в шкафу йод, но безуспееешно искавшая бинт.
- Так ведь... Все ж таки не каждый день у нас новая жизнь начинается. Президента, вон, привезли, сейчас, небось, обмывают. А мы что, лысые?
Жена ничего не сказала, только посмотрела выразительно и взяла свою рюмку. Выпили молча. Потом жена взглянула на инспектора еще пристальней и прищурила глаза:
- Что это у тебя на голове?
- Производственная травма, - лаконично ответил инспектор.
- Я не про травму. Ты, ухажер, не иначе как лысеть начал?
- Что?.. Молчи женщина! - инспектор провел рукой по волосам. - Ничего подобного!
- А что у тебя там?
- Где?!
Инспектор вышел в коридор - там на стене висело зеркало. В полумраке он увидел свою уставшую физиономию с кругами под глазами. А чуть выше... Да, над макушкой отражения висело едва заметное светящееся золотое кольцо. Но это длилось только мгновение. Спустя секунду-другую наваждение исчезло.
"Т-так.., - подумал он, пристально рассматривая свое отражение, - Приехали..."
- На работу завтра будить? - поинтересовалась из кухни жена.
- Буди. Завтра что? Четверг?
- Ну.
- Тогда буди. Завтра у нас разбор полетов, в пятницу наверняка поступят указания свыше, а в субботу...
- На субботу у тебя назначен полет на рынок за картошкой.
- И это - тоже. Но сначала полное вокресение души, решительное очищение лиц, всеобщая амнистия по грехам, а уже после - картошка... Что-то мне в последнее время наш мир перестал нравится. А тебе как?
- Мир как мир, - буркнула жена, - спать пора.
- И все же я им займусь, - упрямо и весело сказал инспектор. - Вон Вольтер говорит: "лучший из всех возможных". Не могу с этим согласиться. - Он подмигнул своему отражению в зеркале и шопотом произнес: - что, дядь Вова, допрыгался?.. Все, теперь деваться некуда. Выключай автопилот - беру управление на себя!..
Красноярск-26-Атомград-Железногорск 1992-1995.
- Что? - брови "чекиста" медленно поползли на лоб. - Вы в своем уме?! Или не верите своим глазам? Вот он я, сижу перед вами.
- Парадоксально, но факт - юридически вы не существуете. Судите сами: после того, как Горобец передал мне свои полномочия, он не может уже иметь более одной личности. Таким образом...
- Но я-то отделился от него до того. Понимаете: до того!
- Не вижу разницы. Пока он был Богом, в его воле было породить сколько угодно личностей. Но перестав быть таковым, он обязан был упразднить все личности, кроме одной - своей собственной. В моем представлении личность ассоциируется с душой, а у обычного человека душа может быть только одна. Вы не Горобец - все, вы не существуете!
Сказать по правде, инспектор городил весь этот огород с единственной целью - вывести "чекиста" из себя. Ибо тот, судя по всему, отнюдь не собирался покидать кабинет, а время перевалило уже за девять и угрожающе приближалось к десяти часам, после которых могли наступить осложнения уже в личной жизни инспектора.
"Чекист", однако, оставался в равновесии дольше, нежели рассчитывал инспектор, и последний решил, что реакция задерживается на неопределенное время. Поэтому он достал из кармана ключ от сейфа и собрался было поставить бутылку на прежнее место, но в этот момент "чекист" как-то странно дернулся, встал и поднял правую руку. Прямо в лоб инспектора уставился ствол пистолета системы "маузер", столь любимой революционерами марксисткого направления.
- Что это значит? - осведомился инспектор поднимаясь и правой рукой нащупывая горлышко бутылки.
Их разделял только стол. Инспектор готов был поклясться, что отверстие ствола было не круглым, а саблевидным, как зрачок у кота.
"Как же он собирается стрелять?" - мелькнуло у него в голове.
- Это значит, инспектор, что вы не правы. Я таки существую, и при малейшем движении вы получите докзательство в виде дырки в голове... Руки! К стене!
Инспектор, однако, не подчинился. Какой-то внутренний голос подсказал ему, что если он подчинится, то происходящее из разряда простых осложнений перейдет в категорию безнадежных ситуаций. Поэтому он наклонил голову и неожиданно для самого себя произнес:
- Ерунда! Ваш пистолет не выстрелит.
- Почему вы так думаете?
- Маузер - революционное оружие. Он заряжается идеями. А какая у вас идея? Вы даже не существуете толком.
Глаза "чекиста" медленно наливались кровью. Зрачков уже не было видно вообще, а сам он стоял неподвижно, излучая ненависть такой интенсивности, что инспектор ощутил ее, как дополнительную компоненту поля тяжести, направленную ему прямо в лицо. Его повлекло назад, к стене, но он устоял. Это длилось только мгновение, но инспектору показалось, что прошла целая вечность, в конце которой "чекист" сделал шаг вперед, взмахнул рукой и обрушил на голову инспектора удар рукояткой пистолета. Инспектор не мог уклониться от этого удара - он успел только отпрянуть в сторону. Удар пришелся вскользь, чуть повыше виска. Но зато в этот момент голова "чекиста" оказалась достаточно близко, и получая назначенный ему, инспектор успел нанести свой удар - бутылкой в темя. Он успел заметить, что бутылка разлетелась вдребезги, а "чекист", выронив маузер, начал как бы оплывать, теряя очертания. При этом его глаза сделались похожими на глаза кролика и выражали бесконечное удивление. Инспектор еще успел предположить, что "чекист" все же нажал на курок, и удивился тому обстоятельству, что революционное оружие на этот раз не сработало.
"Идеи отсырели..." - подумал инспектор,пытаясь вырваться из цепких объятий животного, опутавшего его голову множеством щупалец с присосками, но было уже поздно щупальцы проникли в мозг и от нестерпимой боли он потерял сознание...
--
Когда инспектор очнулся, в кабинете никого не было. Сам он лежал на полу, а рядом валялась замшевая куртка "чекиста", измазанная какой-то дрянью, похожей на столярный клей. Хозяин же куртки бесследно исчез, как будто испарился, и если бы не она, да еще разбитая голова, можно было бы заподозрить, что одним из результатов расследования дела является сумасшествие инспектора. Хотя, нет - было и еще кое-что. Инспектор подобрал один из осколков бутылки, сыгравшей столь значительную роль в происшествии, и удивился безмерно. Никогда прежде он не держал в руках осколки бутылки из полиэтилена.
В левой части головы, ответственной за логическое мышление, обнаруживались посторонние пульсы, мешавшие думать четко и последовательно, посему инспектору пришлось воспользоваться правым полушарием, отвечающим за образное мышление.
Тем не менее, кое что подумать ему удалось. А именно.
"Интересное дело мне попалось. Неординарное. Свидетелей нет, вещественных доказательств - кот наплакал, зато разговоров на целую неделю хватило. И каких разговоров! Пальчики оближешь... Странный, однако, тип, этот работник государственной безопасности. Исчез бесследно, куртку бросил... Надо проверить может какие документы остались... А может быть он и в самом деле и с ч е з ? Возник из тумана и исчез в небытие... Все это забавно перекликается с общим фоном событий в нашем великом государстве. Те мужики тоже возникли ниоткуда, полагая, что где-то в заначке осталась бутылка, а в ней - запасной вариант возрождения идеи. Или, скажем, запас терпения народных масс - тоже неплохо... Но бутылка лопнула и терпение все вышло... Нет, лопнуло как раз терпение, а бутылка - она... Тоже, в общем, пострадала... Бутылка надежды... Заветная поллитра бытия, читочек искупленья..."
Да,размышления были неутешительными, однако позволили инспектору немного прийти в себя и восстановить функции левого полушария, после чего он немедленно приступил к осмотру места происшествия и сбору вещественных доказательств. Весь пол возле стола был забрызган кровью, однако определить ее группу и принадлежность не представлялось возможным. Сакраментальный маузер исчез вместе с владельцем. Из всего антуража последний оставил только свою куртку. Инспектор ее подобрал, ощупал карманы, оказавшиеся пустыми, и принюхался. От куртки несло козлом и, кажется, скипидаром. Первый запах инспектор, имевший опыт полудеревенской жизни, идентифицировал однозначно, а второй - предположительно, но с большой долей вероятности. Пришлось засунуть куртку в полиэтиленовый мешок, стараясь при этом не измазаться в субстанции, содержащейся на ее поверхности в виде пятен разной степени обширности. После этого инспектор тщательно собрал осколки бутылки в бумажный кулек, вытер пятна крови своим носовым платком, уже и без того потерявшим товарный вид, но не выбросил его в урну, а приобщил к делу и спрятал всю сооовокупность вещественных доказательств в сейф.
"Так, что еще?.. А, голова!" - инспектор достал из ящика стола маленькое зеркальце и с его помощью тщательно обследовал голову. Ссадина была приличная, но кровь уже не текла. Инспектор с удовлетворением констатировал, что сможет и впредь использовать голову по прямому назначению, а в том, что такой случай не замедлит представиться, он даже не сомневался.
Выглянув в коридор, инспектор обнаружил дежурного на своем посту и в полном здравии. Тот, как и положено, пил чай. Общее впечатление было такое, что он сидит здесь с самого сотворения мира и никаких посетителей за прошедшее время не зафиксировал. За этого грузного мужчину в звании старшины, с которым инспектор поддерживал короткие отношения, и который ему покровительствовал в делах житейских, вроде рыбалки, можно было поручиться - мимо него не то, что "чекист", муха не пролетит!
- Петрович, а Петрович, у нас тут где-нибудь йод имеется?
- Так точно! - отозвался тот, прекращая чаепитие.
- Дай. И бинт, если есть.
- Бинта нет - растащили весь, а новый еще не получили. Зеленки завались и нашатырю...
- Зеленки не надо - йод давай.
- Что стряслось, Борисыч?
- Да так, головой сейф забодал...
- Заработался ты, видно. Аккуратнее надо с сейфами-то...
"Чекиста он не видел, иначе не сидел бы... А если, все же, видел, то как я объясню его исчезновение? И откуда он вообще взялся, да еще с пистолетом?"
Спрашивать, однако, инспектор не стал, решив, что если старшина поинтересуется, куда девался посетитель, он что-нибудь придумает, а если нет, значит никого не видел, и тогда все равно придется думать, так что отвертеться не удастся, а, значит, и торопиться не следует.
Инспектор сходил в туалет, умылся, потом привел в порядок голову и намазал йодом ссадины на суставах пальцев. Все, можно было идти домой.
Заперев дверь в кабинет, инспектор двинулся к выходу. Он специально остановился возле дежурного, чтобы тот имел возможность задать вопрос. Старшина, однако, продолжал пить чай и желания задавать вопросы не выказывал.
"Т-так.., - подумал инспектор. - Значит опять придется думать. Ну-ну..."
- Налей-ка мне, Петрович, полстаканчика. Что-то в горле пересохло.
- Что, закончил дела на сегодня? - поинтересовался старшина.
- Да, закончил, - в тон ему ответил инспектор.
- Теперь дела пойдут, - старшина показал глазами на потолок.
- Теперь уж непременно, - подтвердил инспектор.
- Я вот помню, когда Сталин умер, тоже...
- Извини, Петрович, ты мне про вождей после расскажешь. Сегодня денек выдался... Устал. Пойду.
- Давай иди, отдыхай, - согласился старшина.
Это могло означать только одно: никакого "чекиста" он в глаза не видел. Скорее всего, тот, действительно не существовал, и хорошо, что инспектор вовремя это заметил...
----
Домой инспектор явился, когда жена уже легла. Открыв дверь, она, как и предполагалось, начала бурчать, исподволь пытаясь уяснить, имеет ли смысл затевать скандал, или, наоборот, следует как-то утешить и приголубить. А, увидев ссадины на кулаке, забегала в поисках медикаментов. Инспектор, однако, на реплики не отвечал, но молча отправился в спальню, где у него в специальном месте хранилась початая бутылка коньяка. Достав эту бутылку,он машинально проверил, плотно ли закрыта емкость, и не произошло ли, паче чаяния, случайного откупоривания, сопровождавшегося ухудшением, или, того хуже, протечкой содержимого. Нет, бутылка была в полном порядке.
Вернувшись на кухню, инспектор достал две рюмки и откупорил бутылку.
- С какой это радости? - поинтересовалась жена, нашедшая в шкафу йод, но безуспееешно искавшая бинт.
- Так ведь... Все ж таки не каждый день у нас новая жизнь начинается. Президента, вон, привезли, сейчас, небось, обмывают. А мы что, лысые?
Жена ничего не сказала, только посмотрела выразительно и взяла свою рюмку. Выпили молча. Потом жена взглянула на инспектора еще пристальней и прищурила глаза:
- Что это у тебя на голове?
- Производственная травма, - лаконично ответил инспектор.
- Я не про травму. Ты, ухажер, не иначе как лысеть начал?
- Что?.. Молчи женщина! - инспектор провел рукой по волосам. - Ничего подобного!
- А что у тебя там?
- Где?!
Инспектор вышел в коридор - там на стене висело зеркало. В полумраке он увидел свою уставшую физиономию с кругами под глазами. А чуть выше... Да, над макушкой отражения висело едва заметное светящееся золотое кольцо. Но это длилось только мгновение. Спустя секунду-другую наваждение исчезло.
"Т-так.., - подумал он, пристально рассматривая свое отражение, - Приехали..."
- На работу завтра будить? - поинтересовалась из кухни жена.
- Буди. Завтра что? Четверг?
- Ну.
- Тогда буди. Завтра у нас разбор полетов, в пятницу наверняка поступят указания свыше, а в субботу...
- На субботу у тебя назначен полет на рынок за картошкой.
- И это - тоже. Но сначала полное вокресение души, решительное очищение лиц, всеобщая амнистия по грехам, а уже после - картошка... Что-то мне в последнее время наш мир перестал нравится. А тебе как?
- Мир как мир, - буркнула жена, - спать пора.
- И все же я им займусь, - упрямо и весело сказал инспектор. - Вон Вольтер говорит: "лучший из всех возможных". Не могу с этим согласиться. - Он подмигнул своему отражению в зеркале и шопотом произнес: - что, дядь Вова, допрыгался?.. Все, теперь деваться некуда. Выключай автопилот - беру управление на себя!..
Красноярск-26-Атомград-Железногорск 1992-1995.