Дункан Дэйв. Изгои

   – И что же дальше?
   Ило смутно помнил, что имение принадлежало семье достаточно долго, а по стандартам Иллипо это могло означать и несколько столетий. В таких случаях документы, удостоверявшие собственников, зачастую находились в крайне плачевном состоянии. Теперь всем фамильным склокам пришел конец – в живых остался один-единственный представитель рода…
   – Когда заговор Иллипо… Гмм… Три или четыре года назад, когда… – Старик окончательно запутался в словах.
   – Когда Эмшандар расправился с кланом Иллипо, – пришла на помощь графиня Эигейз.
   – Да, совершенно верно… Большая часть их собственности тогда же отошла Империи, поскольку истцом в этом случае выступал сам император.
   – Какой абсурд… – покачал головой Ило. Ионфо печально улыбнулся.
   – Юристы – большие любители абсурдных вещей. Ответчик утверждал, что император может выступать в роли истца лишь при его, ответчика, согласии, настоящий же истец считал, что император имеет право делать все, что ему заблагорассудится. Тем самым процесс зашел в тупик. Адвокаты наверняка хотели сделать себе на этом деле карьеру. Как бы то ни было, судьба имения так и не была решена. Когда Шанди обратился к присутствующим с вопросом о том, знают ли они какое-нибудь подходящее укромное местечко, Эигейз тут же вспомнила о Доме Темного Тиса. Это замечательная идея! Шанди оценил ее моментально.
   Особняк стоял на берегу Цинмера на расстоянии одного дня пути от столицы. Ило задумчиво кивнул.
   – Хаб-то оттуда совсем близко. Прятаться, так уж подальше.
   – Мы обсуждали и этот вопрос, – ответил проконсул. – Король Рэп считает, что у такого варианта есть свои преимущества. Чародей с ним согласен. Уж они-то знают Зиниксо лучше нас с вами. Собственно говоря, сейчас всюду небезопасно.
   – Но… – Ило сразу же не понравилась эта идея, почему – он и сам не знал. – А эта хозяйка… как ее там…
   – Юкка, – подсказала ему Эигейз. – Она была экономкой у твоей тетки. Ее оставили присматривать за домом, вот она там и сидит.
   – Вы говорите, она немного того?
   – Конечно, она странноватая… Она ведь столько времени провела одна. Знал бы ты, как она обрадовалась, когда я сказала ей, что один из Иллипо остался жив! Представляю, как она тебе обрадуется.
   – А о Сестрах она не говорила?
   Эигейз и Ионфо переглянулись.
   – Может, и говорила… Ты знаешь, кем они были?
   – Они были колдуньями, – ответил Ило. – Во всяком случае, мне так кажется. Они жили в Доме Темного Тиса до того, как туда въехала тетя Оннли. – К сожалению, он плохо помнил рассказы Ийана. – Они обладали даром провидения.
   – И что же они провидели? – спросил граф.
   – Несчастья. – Ило попытался собраться с мыслями. – Несчастья, которых я могу не пережить.
   – И какого же рода были эти несчастья?
   – Гибель рода.
   – О! Это пророчество, кажется, уже сбылось!
   – И крушение Империи.
   Эигейз и Ионфо вновь испуганно переглянулись. Сбывалось, похоже, и это пророчество.

2

   Им повезло. Когда «Белая императрица» подошла к пристани, вновь повалил густой снег. Других судов в гавани не было, берег же в атом месте сплошь зарос лесом. До того как пошел снег, из-за деревьев показались конек крыши и несколько высоких труб. Судя по всему, это и был Дом Темного Тиса.
   Эшиала стояла возле окна, придерживая Майу, взобравшуюся на стул и глядящую, что же происходит на палубе. Там бегали матросы, которыми командовала Джарга. Заскрипели блоки – команда спешила убрать паруса. Из всех пассажиров корабля с морским делом были знакомы только Джарга и фавн.
   – Похоже, здесь так и нет никого, – заметила графиня Эигейз с напускной веселостью в голосе. – С тех пор как выпал снег, на пирсе не было ни души.
   – Такое чувство, что здесь уже много лет никого не было, – радостно согласилась Эшиала.
   – Дай конфетку… – капризным голоском потребовала Майа, успевшая заметить, что графиня владеет поистине несметными запасами шоколада.
   – Так говорить некрасиво. Попроси, как я тебя учила.
   Эшиала считала, что в скором времени ее дочка станет такой же толстой, как и старая графиня.
   – Возьми, деточка… Да, причалом, похоже, действительно не пользовались уже много лет. Думаю, Юкка покажется вам забавной. Конечно, она странная, но ничего удивительного в этом нет – сколько лет она провела в одиночестве… Конечно, после дворца здесь будет скучновато…
   Последнее утверждение больше походило на вопрос.
   – Кому-кому, а уж мне скучно не будет!
   Мать и дочь – одни – вдали от этой придворной суеты… Эшиале казалось, что это Боги вняли ее мольбам. Если бы только не одна проблема… Вернее, две… Ей хотелось, чтобы и Шанди остался с ними.
   Она искренне желала этого.
   Будь они предоставлены самим себе, она смогла бы узнать своего супруга получше, научилась бы любить его, а он, возможно…
   Вторая проблема в этот миг прошла мимо окна, улыбаясь во весь рот. Даже сейчас, когда Ило был небрит и носил одежды простолюдина, он не мог не привлекать к себе ее внимания.
   Хорошо, если она не ответила ему улыбкой на улыбку, впрочем… Впрочем, графиня, сидевшая рядом с ней, явно что-то заметила – это было видно по выражению ее лица. Старая дама была в высшей степени проницательным человеком и к тому же хорошо знала Ило. Если ей и не была известна его репутация, догадаться о том, что у него на уме, было совсем несложно…
   – Ну а нам, конечно же, поскучать придется… – задумчиво произнесла графиня.
   – Лучше поскучать, чем стать рабом Зиниксо.
   – Да, конечно… Кстати, мы с Ионфо останемся над своими именами – ведь Юкка нас знает. Маг изготовил дарственную на имя лорда Эшерна, стало быть, Ило станет этим самым лордом Эшерном. Осталось придумать имя для тебя…
   «Госпожа Никто», – подумалось Эшиале. Конечно же, они станут настаивать на том, чтобы у нее был и некий вымышленный титул. Теперь все они видели в ней императрицу, она же считала себя все той же дочкой лавочника.
   Корабль соприкоснулся с полуразрушенным причалом.
   Король Краснегара перескочил через поручень и, оказавшись на берегу, набросил канат на швартовую тумбу.
   – Распнекс сказал, что он пойдет на берег и разведает, что к чему, – заметила Эигейз. – Боюсь, что подняться к дому будет не так-то просто. Насколько я помню, подъем там крутой. Можно представить, сколько там снега!
   Украсть чей-то дом – значит поступить очень скверно. Дочери лавочников к таким вещам не привыкли. Возможно, у аристократов другое понятие о том, что можно и чего нельзя? Да, Дом Темного Тиса формально принадлежал Шанди, ибо он был императором; но этому предшествовало гонение, устроенное его дедом клану Иллипо. Дочери лавочников так не поступают…
   У нее за спиной открылась и закрылась дверь. Послышались чьи-то шаги, приглушенные истертым ковром.
   – Его величество, – прошептала графиня Эигейз и взяла Майу за ручку. – Прыгай вниз, моя радость, мы пойдем поищем шоколадки.
   – Они у тебя в сумке! – возразила было Майа, однако тут же передумала и решила пойти за своей новой тетушкой.
   Шанди подошел к императрице. Эшиала улыбнулась, и он неловко обнял ее. Он не привык давать волю чувствам.
   – Вот и все, моя дорогая. Да хранят Боги тебя и нашу дочку.
   Лицо императора оставалось совершенно бесстрастным. Таким оно было всегда.
   Сегодня утром она сделала ему больно. Она не хотела этого, однако часто ранила его, но никогда не делала этого специально. Все выходило словно само собой. Эшиала не находила этому объяснения. Не понимал этого и он. Ведь и он, и она желали друг другу только добра.
   – Это прибежище не казалось бы нам таким унылым, если бы ты остался с нами.
   – Я понимаю… Но это, к сожалению, невозможно. И ты это знаешь. Время работает против нас. Нам нужно действовать без промедления.
   Она кивнула. Все правильно – сначала Империя, а уж потом императрица…
   – Я понимаю…
   На самом деле она ничего не понимала.
   – Не знаю, сколь долгим будет наше расставание. Я полагаю, пройдет не меньше нескольких месяцев.
   – Ты можешь сказать мне, куда вы направляетесь?
   – Я пока этого не решил… Но даже если бы я знал… Впрочем, об этом мы еще не говорили. Сначала нужно устроить тебя. Все остальное – потом.
   В любом случае он ничего бы ей не сказал – она это уже поняла. Возможно, подобная осторожность была оправданной – попади она в руки участников Сговора, и они моментально выведали бы у нее всю Правду. И все же его отказ открыть ей правду больно задел Эшиалу.
   – Я понимаю…
   – Чем скорее мы расстанемся, тем лучше. Враг будет охотиться за большой группой, верно? Нам нужно разделиться.
   И вновь она повторила:
   – Я понимаю…
   – Каждый из нас должен служить Империи так, как он может. Твое служение – самое ответственное. Ты должна сохранить наш род.
   Она посмотрела на их ребенка и увидела маленькую девочку, а не какой-то там род.
   – Если я попаду к ним в плен, – вздохнул Шанди, – то превращусь в прислужника дварфа. Тогда я могу прислать их за тобой… Остается надеяться на то, что этого не произойдет.
   Дварф мог пленить и Эшиалу. Возможно, в этом случае жизнь уже не покажется ей столь безрадостной, ведь она будет действовать, движимая чужой волей… Ее преданность Зиниксо заставит забыть обо всем – о Майе, о муже, об Империи… У нее больше не будет сомнений касательно того, правильно ли она поступает, исчезнут все ее страхи… Кукле страх неведом.
   – Будем молиться об этом, – еле слышно пробормотала она.
   – Конечно. Эта старая чета составит тебе прекрасную компанию. Лучшего нельзя было и желать. Распнекс обеспечил тебя деньгами. Хорошо бы имперская казна пополнялась подобным же образом. Ты можешь нанять несколько слуг и жить тихо и мирно. Гостей лучше не принимать, но зимой в этих краях никого и не сыщешь. Ило же сможет защитить тебя от любой опасности.
   Эшиала тут же внутренне напряглась. Шанди заметил ее реакцию, но истолковал ее по-своему. Впрочем, ничего удивительного в этом не было.
   – Ты только не подумай, что я предвижу какие-то опасности! – поспешил добавить он. – Тебе в любом случае потребуется крепкий молодой человек, который смог бы при необходимости приструнить слуг и вообще… Их лучше сразу поставить на место. Уже завтра он отправится в Фаин, купит там лошадей и провизию, наймет людей…
   Все было продумано. Да вот только с ней почему-то никто не посоветовался. Это не могло не заботить Эшиалу. Она вздохнула и решила поговорить о вещах более серьезных.
   – Ило? – спросила она.
   – Или Ило, или Хардаграа, – раздраженно ответил Шанди. – Правда, если я оставлю центуриона с вами, бедняга умрет от расстройства. Ведь мы были вместе все эти годы.
   – Да, конечно. Твоя безопасность важнее всего. Нам-то здесь ничто не угрожает, но вот тебе…
   Некогда именно Шанди сказал ей о том, какая слава ходит об Ило. Конечно, она не собиралась делиться с Шанди своими сомнениями. Кто знает, смогла бы она устоять перед бойким языком и шаловливым взглядом этого повесы. Она не хотела, чтобы ее смутные предчувствия и опасения становились причиной ссоры императора со своим сигнифером.
   – На коне Ило держится увереннее, – пожал плечами Шанди. – Поэтому имело бы смысл… – Внезапно он сообразил, чего именно опасается его супруга. На лице его это никак не отразилось, изменился лишь взгляд. – Что он тебе сказал?
   Ужас! От его взгляда стыла кровь в жилах.
   – Ничего…
   – Говори! Если он позволил себе хотя бы одно-единственное слово, которое могло задеть тебя, он тут же лишится головы!
   – Нет, нет! Он не говорил мне ничего! – Никогда прежде ей еще не приходилось лгать своему мужу…
   Взгляд Шанди тут же исполнился покоя – гнев улетучился неведомо куда.
   – Но в чем тогда дело? Что тебя беспокоит? Рядом с тобою будут граф и графиня, которые смогут поддержать тебя в трудную минуту.
   Он так ничего и не понял! Что она могла с этим поделать? Шанди, казалось, не боялся никого и ничего. Он не ведал, что такое страх.
   – Послушай меня, любимый. Такому человеку, как Ило, говорить ничего и не нужно. Он может обойтись и без слов. Поднять бровь, и только. Нужно быть женщиной, чтобы почувствовать это. Он словно… халиф.
   – Халиф? – изумленно переспросил Шанди. – В каком это смысле?
   – Он является постоянной угрозой, верно? Даже в том случае, когда он ничего не предпринимает. Империя должна денно и нощно охранять свои пределы – так?
   – В общем да.
   – Когда возле женщины находится такой мужчина, как Ило, она не может чувствовать себя в безопасности. Вот и все, что я хотела сказать. Ему вовсе не обязательно что-то говорить или что-то делать. Достаточно, например, улыбнуться. – Она заулыбалась и обняла супруга. – Не волнуйся. Я с этим Ило как-нибудь совладаю.
   Лгунья, лгунья!
   – Слушай, откуда у тебя такие познания? Халиф и все прочее?
   – Недавно мы обедали вместе с маршалом Айти, от него-то я все и узнала.
   – Поразительно. Да, кажется, я тебя понял. Ответа «нет» для Ило не существует, верно?
   – Если и существует, то недолго. Но ты можешь особенно не переживать. Я обещаю тебе, что мой ответ будет таким всегда…
   Ило за обеденным столом, Ило сопровождающий ее кругом и всюду, Ило, улыбающийся, смеющийся, флиртующий… Он всегда уверен в себе. Она же – никогда.
   Шанди несколько раз кивнул головой.
   – Конечно же, мне нужно было поговорить об этом с тобой. Как глупо было не сделать этого… И почему я до этого не додумался? Если ты предпочитаешь остаться с Хардграа, то так оно и будет. Прости меня, дорогая.
   В следующее мгновение он уже исчез за дверью. Эшиала посмотрела в окно. Казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди. Она заставила Шанди изменить принятое им решение! Такие вещи происходили нечасто. Она одержала победу! Сколько раз ей удавалось подобное? За последние два дня она успела сказать ему больше, чем за все годы, прошедшие с того дня, как Шанди переступил через порог лавки ее отца в Тамбле. Если бы она смогла постоять за себя в ту пору, когда родители едва ли не силой заставили ее выйти за Шанди! Она была бы куда счастливее, если бы вышла за пахаря или за помощника мельника…
   Тем не менее сейчас она испытывала нечто вроде триумфа и, одновременно, чрезвычайное облегчение.
   Шанди полностью доверял ей, ни на минуту не сомневаясь в ее верности. Проблема состояла в другом – сама она не была уверена в себе, ибо не знала, сумеет ли устоять перед ухаживаниями Ило… Он будет все так же улыбаться и шутить, задевать и поддразнивать ее и… И в один прекрасный день он победит. Рано или поздно он сумеет сломить ее сопротивление. Скорее рано, чем поздно…

3

   Выйдя из кают-компании, Шанди объявил о том, что он меняет свое решение, Ило отправится вместе с ним, а императрицу будет охранять Хардграа. Рэп тут же вернулся на палубу корабля, с интересом наблюдая за реакцией двух упомянутых людей. Он взял себе за правило никогда не прислушиваться к чужим мыслям, однако на сей раз все было понятно и без того – лица порой говорят красноречивее всяких слов.
   Шанди поступал достаточно легкомысленно, лишая себя такого преданного человека, каким считался – и не без основания – старый центурион. В душе Хардграа боролись два чувства – привычка к безоговорочному повиновению и стихийный протест. Тут же он подумал, что причиною всего может быть его возраст, и это его испугало – он, похоже, отходил на вторые роли… И в тот же миг его посетила счастливая мысль: в сложившейся ситуации принцесса Майа обладала не меньшей, а то и большей значимостью, чем сам Шанди, и это означало, что подобное назначение ответственнее прежнего. Все это пронеслось в его голове, прежде чем он отдал императору честь.
   Чувства молодого Ило приняли совсем иное направление. Первой его реакцией было недоверие. Не может быть! А как же пророчество? На смену ему пришли гнев и разочарование – этот ловкий пройдоха все последнее время думал только об Эшиале и ни о чем другом. Затем в работу включился рассудок. Если верить пророчеству, то он вернется к ней еще до того, как зацветут нарциссы. Стало быть, он выйдет из всех передряг целым и невредимым. И наконец на лице его обозначилась итоговая мысль. Полное приключений путешествие с императором куда интереснее затворничества в стенах этого заброшенного дома, тем более что продлиться оно может неведомо сколько. Ило усмехнулся. Рэп пришел к выводу, что этот молодой повеса принимает жизнь такой, какая она есть, что не мешало ему оставаться законченным эгоистом. О других людях он попросту не думал.
   В магическом пространстве возникло улыбающееся лицо Распнекса.
   – А он, оказывается, не такой уж и глупый. Очевидно, речь шла о Шанди.
   – Он влюблен, – ответил Рэп. – Это объясняет все. Ты не хочешь сходить наверх, посмотреть, что там?
   – Можно разобраться со всем, не сходя с этого места. В нынешней кутерьме никто ничего не заметит.
   В обычном мире никакой кутерьмы не наблюдалось. Поскрипывали веревки, сонно накатывали на причал холодные волны. Время от времени ветер доносил откуда-то издалека глухие удары колокола. С неба падали большие пушистые снежинки. Короткий зимний день близился к концу, белый диск солнца стоял уже над самыми верхушками деревьев.
   Рэп не слышал и магического шума, хотя не раз и не два покидал защищенный экраном салон специально для того, чтобы оценить мистическую обстановку. Возможно, Зиниксо приказал участникам Сговора обратиться в зрение и слух, не прибегая при этом к активной магии. Рэп обвел мысленным взором горизонт и заметил источник возмущения, о котором, судя по всему, и говорил Распнекс. К востоку от них наблюдалось нечто чрезвычайно скорбное. Проконсул Ионфо говорил, что в той стороне на расстоянии полулиги от дома находится деревушка Моггли. Вероятно, все ее население участвовало в некой поминальной церемонии, посвященной почившему Эмшандару, – эмоции нарастали и сходили на нет в унисон. Становилось понятным и то, почему они слышат удары колокола. Подобное стечение обстоятельств было им только на руку – враг, скорее всего, не смог бы разглядеть на этом фоне мелких магических проявлений.
   – Если ты считаешь, что мы ничем не рискуем…
   – О чем ты говоришь?
   Образ Распнекса стал ярче или, быть может, громче. Обычными словами описать магическое пространство невозможно. Короче говоря, чародей, занявшийся осмотром большого дома, видневшегося из-за деревьев, особенно не таился. Сам Рэп на его месте вел бы себя поосторожнее.
   В вялотекущем мире посвященных Шанди все еще обсуждал со своими подчиненными внесенные в план изменения. Морячка Джарга отправилась в кают-компанию – теперь она могла и передохнуть.
   – Ты станешь лордом Эшерном, – сказал император, обращаясь к Хардграа.
   Центурион сделал удивленное лицо.
   – Не очень-то я похожу на лорда, мой господин…
   Шанди улыбнулся.
   – Может, и так… но скоро все изменится… Ты станешь по меньшей мере графом, слышишь? Сейчас достаточно и того, что экономка знакома с проконсулом Ионфо… Так… Попрошу-ка я его всемогущество изменить имя, указанное в грамоте.
   – Зачем что-то менять? – усмехнулся Ило. – Назовите ее величество супругой лорда Эшерна, и только.
   Рэп подумал о том, что этому молодому человеку действительно нельзя отказать в сообразительности. Шанди кивнул.
   – Прекрасно! Скорее всего, грамоту эту предъявлять вам не придется, в крайнем же случае вы всегда можете сослаться на воображаемого лорда Эшерна. Отлично! Пойду скажу об этом остальным.
   – Ну и что ты там видишь? – полюбопытствовал Рэп.
   – Какая-то старуха готовит ужин, – ответил дварф. – Дом огромный и выстроен с претензией. Комнат здесь больше, чем в Тразе хрустальных пещер. Довольно уютно. На снегу нет ни единого следа. Когда-то имел магический экран.
   – Это уже неплохо.
   – Ерунда. Экран весь в дырах. Если они решат проверять дом за домом, то он вряд ли поможет.
   – Для этого Зиниксо должен хотя бы примерно представлять, где именно находится Эшиала, – покачал головой Рэп, искренне надеясь на то, что его слова соответствуют действительности.
   Лорда Ампили они убедили в том, что «Белая императрица» плыла на север, к дальнему берегу Цинмера. Попади он к участникам Сговора, те моментально сделали бы его своим слугой. В этом случае он пустил бы врага по ложному следу. Впрочем, все могло обойтись…
   Уже в тысячный раз за этот день Рэп подумал об абсурдности их затеи. Разве они смогут совладать с целым магическим воинством? Более безнадежную ситуацию невозможно было представить. С другой стороны, иного выхода для них попросту не существовало. Помимо чувства долга и раскаяния, им владело желание защитить Инос… Наверняка в списке врагов Зиниксо значилась и она, ведь когда-то именно Инос помешала ему убить Рэпа. О подобных вещах такие безумцы не забывают. Да… В их ситуации нападение было лучшим способом защиты.
   Он заметил, что мистический образ Распнекса ведет себя как-то странно – он стал удивленно помигивать или, быть может, подрагивать.
   – Что-нибудь не так? – спросил Рэп.
   – Что-то странное. Такое чувство, будто старуха поджидает гостей.
   – Не может быть!
   – Она зажгла в главном зале камин и свечи! Ага…
   – Это ты о чем? – поспешил спросить Рэп, которому страшно хотелось воспользоваться собственными магическими способностями.
   Дварф захихикал.
   – Похоже, там живут духи… Одно… А вот и второе!
   – Ты мне скажи ясно – что это? Духи или привидения? Разве маги могут видеть духов?
   – Прежде ничего подобного я не видывал, но там точно кто-то есть. Они пытаются спрятаться от меня… Какая-то мелочь. Для того чтобы их припугнуть, нужно приложить чуть больше сил. Можешь о них не думать… Они безобидны.
   – Ты уверен?
   – Абсолютно.
   Рэп задумался. Если Шанди узнает о духах, он вряд ли согласится оставить здесь жену и ребенка и им придется отправиться на поиски нового убежища. С каждым часом их положение становилось все серьезней. К этому времени Зиниксо мог сообразить, куда именно они скрылись. Его слуги, скорее всего, уже начали прочесывать озеро, тем более что сделать это было совсем несложно.
   Духи были чем-то сказочным. Рэп никогда не сталкивался с ними и даже не слышал сколь-нибудь правдоподобных историй о них. Впрочем, такой многоопытный чародей, как Распнекс, ошибиться не мог, если он сказал, что в Доме Темного Тиса живут духи, то, скорее всего, так оно и было. Интересно, как поведут себя императрица и ее спутники после того, как узнают, что вместе с ними в доме живут привидения?
   – Мне кажется, их следует предупредить об этом, – обратился он к Распнексу.
   – Нет. Ничего опасного там нет. Посмотри сам.
   Чародей раскрыл перед Рэпом свое сознание. Это говорило о степени его доверия королю Краснегара. Подобной откровенности Рэп не ожидал. Этот опыт был довольно странным и неприятным. Душа дварфа представлялась ему чужой, загадочной и холодной. Повсюду ему мерещились неведомые угрозы, бесконечные туннели, каменные бастионы и валы… Мир представлялся Распнексу куда более темным и враждебным – он щерился каменными иглами, он был тверд и бездушен, в нем не нашлось места ни радости, ни дружбе. Его ценности были угрюмы, сугубо практичны и прозаичны.
   Пытаясь не обращать внимания на этот малопривлекательный антураж. Рэп стал осматривать полуразрушенный старинный особняк. Как чародей и сказал, это было сооружение весьма внушительных размеров, пребывавшее, мягко говоря, в плачевном состоянии. Оно было донельзя запущенным и грязным, это же относилось и к находившейся в нем мебели. Останки старого экрана местами делали изображение нечетким, однако от пристального взора дварфа не могло укрыться ничто. Прежде это мрачное сооружение было блистательным дворцом, но ветер и непогода сделали свое дело, и дворец стал напоминать развалины. Нечто подобное произошло и с некогда ухоженным садом, превратившимся в непролазные джунгли. В цокольном этаже он обратил внимание на пару забитых вещами комнат, в которых, очевидно, кто-то жил. Там же он увидел и старуху, варившую что-то в стоявшем на плите горшке.
   Наверху, в главном зале, разгорался огромный камин. Покрывала, защищавшие стулья от пыли, были убраны под диван. Солнце еще не село, однако в зале уже горели свечи. Экономка, похоже, действительно ждала гостей. Как и говорил Распнекс, дорога была завалена снегом, и это свидетельствовало, что Юкка узнала о гостях не от человека…
   И где-то там же таилось что-то еще. Ощущение чьего-то присутствия было чрезвычайно тонким, едва приметным… Как странно. Кто-то прятался под стропилами… Едва Рэп попытался приблизиться к неведомому существу, то юркнуло в сторону. Так можно было гоняться за ним хоть всю ночь. Понять, за кем ты гоняешься, при этом было невозможно. Ничего сколь-нибудь злого он не обнаружил, как не обнаружил и развитого сознания. Лишенные тела эмоции, утраченные воспоминания, умершие надежды…
   Он с удовольствием вернулся в пределы собственного разума. Студеный зимний вечер тут же перестал казаться таким уж холодным и мрачным – стало куда теплее. Хардграа проверял приготовленное Распнексом снаряжение: провиант, деньги, одежду. Из кают-компании вышли женщины.
   – Да… Странное дело… – протянул Рэп. Он было подумал о том, что Дом Темного Тиса мог оказаться ловушкой, устроенной Зиниксо, но тут же отказался от этой мысли. Подобные вещи были чужды дварфу. Узнай он, где находятся беглецы, тут же обрушился бы на них всей своей мощью. Дварфы не любят мудреных комбинаций, тем более они не станут связываться с какими-то там духами.