Страница:
В Бутырке очень много украинок. Белоруски, молдаванки, грузинки, абхазки, узбечки. Последние, правда, реже. Как будто тюрьму строили для женщин СНГ.
В мужицких камерах живности, кроме блох и клопов, нет. А в женских почти в каждой камере - по кошке. Остается только гадать, как эти хвостатые проникли через десятки железных дверей с клацающими замками-блокираторами. Впрочем, может, они всегда здесь жили, не стремясь на волю, плодясь, получая свой тюремный жирный "вискас".
Решетка - для человека, для кошки - большое окошко. Они и ходят где хотят.
- Отпусти ее, Надя! - Девушка на верхних нарах тискала в объятиях кошку, та недовольно мяукала, потом, как паста из тюбика, выползла из ее объятий, спрыгнула на пол, тут же прибилась к теплой тетке в коротком халате, который вовсе не закрывал толстые белые ноги.
Женщина из Киева рассказывает о себе. В альбоме провозила бразильский кокаин. Попалась. Получила 6 лет общего режима. Еще хорошо отделалась. Ждет этапа.
Сидит здесь и глухонемая. Как обычно, за воровство. Метод известный: одна "мычит", приставая к жертве, другая чистит карманы.
Почему много украинок, женщины поясняют: экономическое положение тяжелое, все предприятия парализованы, люди в поисках заработка едут в Москву. Женщины наперебой доказывают, что по этой причине все здесь, ну практически половина, невиновные, дела фабрикуют.
Тридцатипятилетняя украинка, которую в камере выбрали завхозом, жалуется:
- Камера рассчитана на 22 человека, а у нас сидят 70 человек. Нет самых элементарный условий. Невозможно вызвать врача. Нет ни мыла, ни полотенца, люди там где сидят, там и спят - в три смены. Кормят очень плохо: утром перловка, вечером тоже, в обед - щи, вода и соль. Один кусок сахара в день, 200 граммов хлеба - на один укус. Если б вас допустили на кухню, то вы бы увидели... Постираться нельзя, горячей воды нет, тазиков, ведер. Девочки хотят переодеться, сами понимаете, баня только один раз в неделю. Продукты нам передают раз в месяц, кому-то хочется приготовить, свое сделать. Хорошо, хоть кипятильники разрешили, а то вообще все нельзя. Я понимаю, что тюрьма, но посмотрите на эти жуткие стены, условия... Ничего путевого. Простыней чистых вообще не выдают, люди спят на матрасах. А я ведь не такой преступник, у меня 211-я статья, чисто дорожно-транспортное происшествие. Сбила случайно человека, шесть лет дали, осудили очень строго. Старичку 75 лет было. Может, он через неделю и так помер бы. (В камере дружный смех.) За что я сижу?
- Вы были нетрезвы за рулем?
- Ну, немножко пивка выпила... Это не самое страшное. Самое страшное для меня здесь - "фильм ужасов". Никакая организация, ассоциация добродетельная не хочет заниматься нами. Бывает, конечно, но редко. "Духовная свобода" приходит - в неделю раз. А вот государство не хочет нами заниматься. Чувствуете, как тут трудно дышать? Хоть фрамугу бы открыли. Чтоб проветривалось - воздух не проходит. Мы на третьем этаже, тут очень душно. Хоть и наказали нас, но дышать нам всетаки надо. Ведь это живой туберкулез. Спать невозможно. Мы сидим по 2-3 месяца, ждем этапа. Зачем нас так долго держат, условия тут такие безобразные. Все страдают. Отправили бы сразу на зону. Какие мучения тут. Вы знаете, что такое женщина, какие у них проблемы бывают? А тут в туалет мы занимаем очередь с утра и к вечеру попадаем! Да, а что тут смешного? Вот тут мы едим, спим, отсюда и болезни, чесотка, всякие нарывы. Тут ведь ничего не вылечивается, здесь гниют, вши постельные. А администрация говорит: что вы все возмущаетесь, будет еще хуже! Подумаешь, спишь на полу! Не хочешь - в парашу положим, там будешь спать... Тарелок, чашек не хватает, ложек не дают. Хочешь - пальцем ешь. Хочешь - вообще не ешь. Кому ты здесь нужен? Помрешь - ну и что... Для больных даже анальгина нельзя выпросить. К зубному врачу не допросишься... Наказание не должно быть физическим истязанием. А нас истязают. Вот женщина, ей 65 лет, сидит. Три месяца дали ни за что. Человек на пенсии.
Средний возраст "зэвки" - 36 лет.
В женском корпусе Бутырской тюрьмы около 600 подследственных женского пола. А за последние десять лет в этих стенах побывало около десяти тысяч женщин.
Бутырка - самая посещаемая журналистами, комиссиями, международными организациями, гуманитарными фондами тюрьма. Посетители с воли долго вытерпеть дух переполненной камеры не в силах. Потому, пообещав содействие, быстро ретируются. А проблемы Бутырки остаются. У тюрьмы-старушки возраст преклонный. Торопиться ей некуда.
ФАКТЫ
?????
Ученые многих стран пытались найти объяснение феномену женской преступности, его изучали М. Н. Гернет, И. Н. Тарновская - в России, Ч. Ламброзо, Э. Ферреро - в Европе, а также ряд других известных юристов. Специфические личностные черты - как физиологического, так и психологического характера, - присущие женщинам-преступницам, отличают их от преступников-мужчин. Женщины по-иному реагируют и на исполнение наказания, в процессе которого их личность претерпевает иные, чем у мужчин, изменения. Лишение свободы для женщины имеет также более серьезные негативные социальные последствия.
- Многие преступления женщин связаны с их профессиональной деятельностью в сфере бытового обслуживания, распределения материальных ценностей, торговли, легкой и пищевой промышленности, где удельный вес женского труда составляет преобладающую долю. Это и обусловливает относительно большую распространенность в женской преступности, по сравнению с преступностью в целом, хищений имущества, спекуляции, обмана покупателей.
- Другую группу составляют преступления, обусловленные семейно-бытовыми отношениями. Группа насильственных преступлений. Хотя они составляют примерно 1/10 часть от всех преступлений женщин, их количество остается стабильным на протяжении ряда лет. Для этой группы преступлений также характерно то, что подавляющее большинство из них связано с потребностью разрешить семейно-бытовой конфликт. По данным прошлого года, ситуация с женской преступностью в стране ухудшилась. Статистика показывает, что женщинами и при их соучастии совершаются практически все основные виды преступлений.
- В январе 1996 года в Москве тремя неработающими жителями Республики Ингушетия с участием женщины было совершено разбойное нападение на водителя автомашины ВАЗ-21099. Преступники-мужчины задержаны, а их соучастница устанавливается.
- Не так давно в Москве была разоблачена банда, совершившая 17 убийств, которую возглавляла Зворыкина Мадлена Сапромоновна (она же Матиашвили, Рогачева, Бердзенишвили), ранее неоднократно судимая. Арестовано 12 участников банды, при обыске у них изъято 20 единиц автоматического оружия, 100 ручных гранат, 5 кг взрывчатых веществ, 15 взрывных устройств.
- Чем вызван рост женской преступности? Причины, по данным аналитиков МВД, - в социально-экономических факторах: спаде производства, растущей безработице, вынужденной миграции населения, ослаблении государственного контроля за поведением несовершеннолетних и ранее судимых, нравственном распаде и утрате идеалов, углубляющемся социальном расколе общества, свертывании воспитательной и профилактической работы. 53% женщин не имеют работы. Уровень безработицы среди них в 2 раза выше, чем среди мужчин. Многим не хватает душевных и физических сил, чтобы приспособиться к новой жизни, они становятся алкоголиками и наркоманами, пополняют ряды преступников.
- В стране остро стоит проблема беженцев или вынужденных переселенцев, в числе которых большинство - женщины и дети. Социальная и бытовая неустроенность толкает многих из них на преступления. Из числа осужденных к лишению свободы женщин 20% не имели постоянного места жительства на момент совершения преступления.
- В целом, как показывает анализ, более 60% женщин отбывают наказания за корыстные преступления, а основную долю их составляют кражи личного имущества - около 40% от всех видов преступлений, направленных против жизни и здоровья граждан. По сравнению с 1970 годом число женщин, отбывающих наказание за убийства, нанесение тяжких телесных повреждений, изнасилования возросло в 3-5 и более раз. Растет и число женщин, осужденных к длительным срокам лишения свободы (8-10 лет). Хотя, как свидетельствуют специалисты, длительная изоляция от общества, семьи отрицательно сказывается на процессе приобщения освобожденных женщин к жизни на свободе.
- В течение двух последних десятилетий прослеживается тенденция к "омолаживанию" женской преступности, а также к обострению проблемы "девичьей" детской и подростковой преступности. В трех воспитательно-трудовых колониях для них ныне содержится около 1200 человек, и большая их часть осуждена за тяжкие преступления. Нетрудно представить себе, что это за контингент, если суды сейчас крайне гуманны в отношении малолетних и выносят приговор о лишении свободы в самых крайних случаях.
- Наблюдается также рост числа женщин, которым суды назначили принудительное лечение от алкоголизма и наркомании, на учете в органах здравоохранения состоит более 15 тысяч женщин, употребляющих наркотики, что составляет 43% от общего числа зарегистрированных наркоманов. Главными причинами роста наркомании в молодежной среде сами девушки называют: неорганизованный досуг, отсутствие эффективной системы воспитания и образования.
- В настоящее время действующим законодательством устанавливаются два вида охраняемых исправительно-трудовых учреждений для содержания женщин, осужденных к лишению свободы: ИК общего (их 29) и строгого режима. К сожалению, рецидивная преступность среди женщин весьма высока: в настоящее время в местах лишения свободы находятся 57% впервые осужденных женщин, 15% - дважды судимых и 28% - имеющих три и более судимостей.
- В последние годы, когда наблюдался рост женской преступности, происходил процесс как смягчения наказания, так и гуманизации условий его отбывания в пенитенциарных учреждениях. Осужденным женщинам разрешено носить одежду неустановленного образца, проживать за пределами колоний. Дополнительными льготами пользуются беременные женщины, кормящие матери и женщины, чьи дети находятся в домах ребенка при ИТУ. Они имеют право на дополнительные посылки и передачи, приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости сверх установленной суммы денег. Женщинам, дети которых находятся в домах ребенка при ИТУ, разрешается посещать их, им полагается пособие по уходу за ребенком в соответствии с законодательством Российской Федерации.
ЛЕСОПОВАЛ
Исправительная система должна исправлять. К решительным,
нововведениям в ней относятся настороженно. Это вам скажет и
молодой майор, и пожилой прапорщик внутренней службы. Вышки,
колючая проволока, очередные этапы осужденных, суровый быт и
строгие порядки. Так было и так будет. Замкнутая система со
своими законами, нравами; особый мир, где труд - категория не
только экономическая.
Судьбоносные преобразования, перевернувшие нашу страну, практически мало коснулись исправительной системы. Но к такому выводу приходишь не сразу. Отправляясь в Соликамск Пермской области, мы с коллегой подспудно ждали увидеть ГУЛАГ в современном варианте. Усольлагу, известному в этих краях, почти 60 лет. Это ему посвятил несколько строк Александр Солженицын в своем "Архипелаге": "Не останавливается в росте излюбленный Архипелагом русский Север (УстьВымьЛаг, НаробЛаг, УсольЛаг) и Урал (ИвдельЛаг). В этом перечислении много пропусков. Достаточно написать "УсольЛаг", чтобы вспомнить, что в Иркутском Усолье тоже был лагерь. Да не было такой области, которая не плодила бы своих лагерей..."
Здесь до сих пор хранятся в архиве личные дела тысяч заключенных с тридцатых, с послевоенных годов - в основном по 58-й статье, за антисоветскую деятельность. Много сидело и за сотрудничество с фашистами. То поколение зэков вымерло или доживает свой век в глубокой старости. Ныне поменялось название: теперь это Усольское управление лесных исправительных учреждений. Но все тот же лес. И те же зэки. Что изменилось здесь со времен Солженицына и Шаламова?
Управление, или учреждение АМ-244 - это огромный производственно-хозяйственный комплекс, в котором спиленное дерево превращается в пиломатериалы, предметы быта, мебель, пихтовое масло, горючие брикеты. Здесь свои производственные планы и общие для нашей экономики беды. И здесь, за колючкой, люди тоже борются за выживание. Речь и об осужденных, и о тех, кто носит погоны - заботы у них одни.
Начальник Усольского УЛИТУ генерал-майор внутренней службы Анатолий Яборов в ладно сшитом костюме больше напоминает директора крупного производственного объединения, а не хозяина системы лагерей. Он - одиннадцатый за историю учреждения начальник. Первым был Зовен Алмазов. И главные заботы в управлении как раз производственные, и общая проблема - финансирование.
- Как и везде, нам дают крохи, задерживают зарплату, - рассказывает Анатолий Михайлович. - Спасибо губернатору и вице-губернатору, вникают в наши проблемы... Сами строим дома, сдали недавно 100 квартир, еще два дома заложены. Недавно по решению министра внутренних дел на нас возложили функции охраны осужденных. И теперь голова не болит - не будет прежних нестыковок и неувязок разных ведомств. Главное в наше непростое время удержать людей, заинтересовать, дать жилье, обеспечить перспективу служебного роста...
Чтобы вести плановые рубки леса, необходимо создавать целую инфраструктуру - и прежде всего дороги, которые строят своими силами. В основном лес вывозится по "зимнику". В период осенней и весенней распутицы эти таежные места становятся непроходимыми. И тогда путь один - по рекам.
Вместе со старожилом - заместителем начальника управления по работе с личным составом Николаем Васильевичем Грудевым отправились дальше, в глубинку, к самому началу огромного цикла: люди и лес. По пути он рассказывал:
- В 1986 году в поселке Кушмангорт, куда едем, кстати, переводится с коми-пермякского Гора Редька, здесь было четыре дома. В свое время был большой поселок, своя инфраструктура, потом, когда весь ближний лес вырубили, эту колонию стали закрывать. Невыгодно было ее содержать. Но с приходом бывшего начальника управления Василия Сныцерева посчитали, что здесь надо сделать узел переработки сырья. Четыре колонии древесину заготавливали, ее пускали сюда по узкоколейной железной дороге. А здесь большая биржа и дерево перерабатывают. Потом партия "зеленых" вмешалась, чтобы запретили сплав на мелких реках. Почему сейчас рыбы меньше стало? Если сейчас собрать древесину, которая потонула по Каме, то это эшелоны будут. Сейчас уже занимаются подъемом топляка.
В Кушмангорте нас встретил начальник ИТК23 Расим Зинатулин - невысокий рыжеволосый человеке неторопливыми манерами. И снова - разговор о лесе.
- Ценная хвоя - она в воде не гниет, а наоборот, крепче становится, если ее высушить, - голос у Зинатулина был негромким, а вот глаза - цепкие, такие, наверное, как и положено начальнику колонии. - Вот береза, лиственные породы гниют в воде, никто не собирался поднимать. А мы сейчас, единственная колония, перегоняем плотами, их катера буксируют. Это выгодней, чем по железной дороге.
- Есть технология, - добавил Грудев, - бревна вяжут в пучки...
- Во первых, тут не подступишься никаким транспортом, во-вторых, самый дешевый путь. Потом другие буксируют к берегу, идет выемка, разборка плотов и уже в вагоны грузят или в шестую колонию на переработку более основательную. В прошлом году мы три плота оставили. Был низкий уровень воды, нужно 390 сантиметров глубины.
В кабинет вошел подполковник, улыбнулся с порога. Про таких говорят: свойский.
- А это Гайсаров Михаил Васильевич, - представил Николай Васильевич. - Как говорят, глаза и уши колонии - заместитель начальника по безопасности и оперативной работе.
- Отсюда бегут осужденные? - поинтересовался я.
Ответил Зииатулин:
- Молодежь не выдерживает перемены обстановки, оторвали от мамы, новое окружение влияет... Они какие-то инкубаторские. Приходят в основном больные, истощенные. Даже в армию не могут набрать. Эту молодежь можно гробить с первого дня. Когда осужденный прибывает, я никогда не отправлю его на следующий день катать древесину. Я должен изучить, на что он способен. И когда приходит этап, пятнадцать дней изучаю. До размера сапог. Есть ли отклонения у него, какая, если есть, ориентировка из СИЗО. Потом его выпускаю на промзону, чтобы побегов не было. Поэтому у нас из-под охраны побегов не было. Здесь, на перепутье дорог, убежать - двадцать минут надо за пределы района. И потом не найдешь.
Главное здесь - профилактическая работа среди осужденных. Как они питаются, как живут в общежитиях, как отдыхают - это первая профилактика. Когда приезжают родители, удивляются: дешевая комната свиданий, приличное общежитие, столовая, своя санчасть. Созданы такие условия, что можно выживать. В колонии свое ПТУ, которое дает вчерашним пацанам профессии трактористов, слесарей, шоферов даже "Д" категории - на лесовывозку. Учатся с отрывом от производства. Преподаватели из осужденных, из тех, что имеют специальное образование. Проблем со сдачей экзамена в ГАИ нет.
Заготовки леса идут в верхних пяти колонияхпоселениях, в 63 километрах по зимнику. Каждый месяц по 250-300 человек из ИТУ-23, она как транзитно-пересыльный пункт, туда направляются этапы. В Кушмангорте постоянных 250 человек, другие - на подсобном хозяйстве, на капитальном строительстве. В этом году Зинатулин выходил с просьбой разрешить расширить подсобное хозяйство для верхних колоний-поселений, у них условий нет. Здешние колхозы разорились полностью, за ними - фермеры. Для будущего города Чердыни, чтобы им выживать, надо делать кирпич. Зинатулин стал выпускать гипсоблоки, освоили технологию, получилось в три раза дешевле кирпича: замешай опилки, песок и жидкое стекло.
147 семей живут в поселке Кушмангорт Кольчужского сельсовета Чердынского района: пенсионеры, сотрудники колонии. Военное поселение. Все больше тянутся сюда вольнонаемные. Буквально при нас пришел устраиваться на службу контрактник, на гражданке-то работы нет. Взяли с испытательным сроком на три месяца. Сержант, бывший десантник из Каунасской дивизии.
- Судимых среди родственников нет? - сурово вопросил Гайсаров. - Сам не привлекался, спецпроверку пройдешь? Законопослушный? С милицией имел дело, в следственный изолятор попадал?
Был и лейтенант, выпускник Вологодской школы милиции. С Соликамского района. Приехал пока без жены - приглядеться. По кислому виду - не в восторге. А замполиту надо удерживать кадры:
- Жену чего не привез? Вон сразу ключи даем от дома. Жена - это нитка, а ты - иголка. Куда ты - туда и она.
Молчит лейтенант...
А недавно из Москвы пошли веяния: переподчинить лесные исправительно-трудовые учреждения областным управлениям внутренних дел. А это в конце концов приведет к развалу всей производственно-хозяйственной деятельности. Так и случилось, когда управление в Кизиле передали УВД Пермской области. Было 18 колоний, осталось - 6. И те колонии невыгодно содержать. Заботы лишь режимные: чтобы осужденный не убежал. А чтобы производство наладить... Кое-кто считает, что лесные ИТУ - это остатки ГУЛАГа, это беспредел, здесь творится беззаконие. И в некоторых кругах МВД такое мнение есть. Сейчас говорят: лес никому не нужен, не пользуется достаточным спросом. Хочется верить, что это временное явление. Разве тот же дом построишь без леса? Чтобы вывезти, продать свою продукцию, найти выгодных и надежных партнеров по бизнесу, приходится проявлять особую изворотливость.
Но осужденного, или как они себя именуют, арестанта, не интересуют проблемы обеспечения его охраны, содержания, ему "до фени" кризис в экономике. Ему подавай теплую крышу над головой, паек, одежду, прибыльную работу. То есть то, что положено ему по закону. Разный народ отбывает наказание в здешних колониях. Авторитеты, которые труд считают для себя зазорным. Их содержат, как правило, в знаменитой тюрьме "Белый лебедь", известной своим железным, неукоснительно выполняемым режимом. Сидит здесь и вор в законе Николай Мека по кличке Коля Устим. Но есть и другие категории осужденных. Те, кто, говоря официальным языком - твердо встал на путь исправь ления. Это бесконвойники, и еще - поселенцы, в основной массе своей - уральские. Им разрешено вызывать семьи - дома для себя строят сами. Именно они, и не под стволом автомата, как принято считать, трудятся на лесоповале, получают свои кровные рубли. И ни на что не променяют свою работу. Потому что, можете мне поверить, она считается привилегированной. И отношения к ним офицеров, прапорщиков, как к равным. Принято, например, здороваться за руку - чего никогда не увидите на зоне. Да и не может быть иначе, когда ближайшая деревня - за сотню километров, когда вокруг - непроходимая тайга и сорокаградусные морозы и на двух-трех безоружных офицеров - шестьдесят человек, у которых не закончился срок. И вообще, как это оценить, взвесить, твердо ли он "встал на путь исправления" или "мягко", или только делал вид.
Леса здесь смешанные: хвоя (слово тут произносят с ударением на последней букве), а из лиственных в основном береза, осина. Предпочтение, конечно, отдается хвойным породам: ели, сосне, кедру. Древесина звонкая, из резонансной ели, например, делают деки для струнных инструментов: гитар, балалаек... Вырубки идут участками примерно 200 на 200. Причем через квадрат лес оставляется нетронутым - для самоопыления. Тут уж местный леспромхоз следит строго. Много всяких параметров: должны соблюдаться при спиле, например, высота пня. На вырубленных местах лес вновь засеивается. Деревья растут около 120 лет, и все это время между ними идет долгая, внешне не заметная борьба за существование. Береза и ель или сосна, растущие рядом - яростные противники. Сначала появляются кустарники, малина, затем вырывается вверх береза, осина, но потом, через несколько лет, сосна обгоняет в росте и уже тогда дает мощные боковые ветви, которые закрывают солнце той же березе. Дерево начинает погибать...
Здесь вековая тишина, разве что сверхзвуковой истребитель с грохотом прорвет небеса. И снова опускается морозное безмолвие. Пробитые в снегу тропинки буквально звенят под ногами - морозы тут крепкие, ядреные. И хочешь не хочешь, надо приспосабливаться. Кстати, осужденные практически не болеют: "запрограммировались" на выживание. Отлынивающих не терпят. Бывает, топором рассечет ногу и вместо лечения помочится на рану, а через пару дней - как ни в чем ни бывало, снова на делянку. "Ты его пожалей, - замечает по этому поводу начальник ИТК-19 подполковник Ходис Ходисов, - он еще сильней болеть будет!" И рассказал несколько жутких историй, про то, как клеющей массой выправляли череп, как после драки зэков у одного стал пухнуть живот: разрыв печени. Сделали операцию - выжил! Отправь городского в эти места - загнется.
У Ходиса Баймурзаевича непререкаемый авторитет среди зэков. Хозяин так повсеместно на зонах и в колониях называют начальника. И это определение к нему подходит как нельзя лучше. В недавнем прошлом Ходисов мастер спорта международного класса по самбо, объездил полмира, прежде чем попасть в этот забытый уголок. Но его не забывают. Как дагестанца ежегодно приглашают на съезды Конфедерации горских народов, он - член земского собрания Чердынского района, а кроме того - староста трех деревень, в которых обитают семьи военнослужащих колонии и сами зэки-поселенцы. Такие вот поселения...
Все повязаны делом. Они работают бригадами, а по-зэковскому это и "семья" - сами подбирают себе людей, вместе питаются, делят посылки с воли. В бригаде шесть человек: бригадир, он же вальщик, его инструмент мотопила "Дружба"; помощник вальщика с помощью длинного шеста подталкивает подпиленное дерево, чтобы оно упало в нужном направлении. Еще есть сучкоруб, тракторист и помощник тракториста, он же - чикировщик, с помощью лебедки и стального троса цепляет к трелевочному трактору связку бревен, которую затем оттаскивают к дороге. А там уже на грузовых машинах. Они называют себя не без гордости десантом. В том смысле, что "десантируются" в самую таежную глухомань и начинают борьбу за существование, расчищают место для нового поселка, которому тут же придумывают название. Затем на санях, полозьях, тракторы перевозят избушки к новому месту. И начинают снова обживаться - штаб, баня, хлебопекарня, свинарник, отхожее место, естественно, - все, что положено для человеческого бытия. Этот вахтовый участок назван Ляга - по имени протекающей рядом речки, сам же поселок, избушки, восьмой раз меняют место. А где-то недалеко, по здешним понятиям, протекает река Лопья с чистейшей, еще не отравленной водой и непугаными жирными хариусами.
Избушку на двух-трех человек поселенцы называют "балок". Когда я поинтересовался происхождением слова, 38-летний Николай, осужденный за кражу, коротко пояснил: "Какое-то чалдонское слово". Балок-состоит из трех секций: сени, клетушка с железной печкой и кружкой неизменного чифиря, последняя - комнатушка с двумя кроватями. Тесно, но продумано все по уму. Тепло и уютно. А что надо после трудной вахты на крепком морозе? Как и в любом мужском общежитии - на стенах картинки с обнаженными девицами, календарики. Тут же стоит небольшой телевизор. Николаю осталось пять месяцев, потом поедет в родную Махачкалу. Там у него родители, жена и двое дочерей. Младшая дочка пишет, родители тоже не забывают. А жена как отрубила.
В мужицких камерах живности, кроме блох и клопов, нет. А в женских почти в каждой камере - по кошке. Остается только гадать, как эти хвостатые проникли через десятки железных дверей с клацающими замками-блокираторами. Впрочем, может, они всегда здесь жили, не стремясь на волю, плодясь, получая свой тюремный жирный "вискас".
Решетка - для человека, для кошки - большое окошко. Они и ходят где хотят.
- Отпусти ее, Надя! - Девушка на верхних нарах тискала в объятиях кошку, та недовольно мяукала, потом, как паста из тюбика, выползла из ее объятий, спрыгнула на пол, тут же прибилась к теплой тетке в коротком халате, который вовсе не закрывал толстые белые ноги.
Женщина из Киева рассказывает о себе. В альбоме провозила бразильский кокаин. Попалась. Получила 6 лет общего режима. Еще хорошо отделалась. Ждет этапа.
Сидит здесь и глухонемая. Как обычно, за воровство. Метод известный: одна "мычит", приставая к жертве, другая чистит карманы.
Почему много украинок, женщины поясняют: экономическое положение тяжелое, все предприятия парализованы, люди в поисках заработка едут в Москву. Женщины наперебой доказывают, что по этой причине все здесь, ну практически половина, невиновные, дела фабрикуют.
Тридцатипятилетняя украинка, которую в камере выбрали завхозом, жалуется:
- Камера рассчитана на 22 человека, а у нас сидят 70 человек. Нет самых элементарный условий. Невозможно вызвать врача. Нет ни мыла, ни полотенца, люди там где сидят, там и спят - в три смены. Кормят очень плохо: утром перловка, вечером тоже, в обед - щи, вода и соль. Один кусок сахара в день, 200 граммов хлеба - на один укус. Если б вас допустили на кухню, то вы бы увидели... Постираться нельзя, горячей воды нет, тазиков, ведер. Девочки хотят переодеться, сами понимаете, баня только один раз в неделю. Продукты нам передают раз в месяц, кому-то хочется приготовить, свое сделать. Хорошо, хоть кипятильники разрешили, а то вообще все нельзя. Я понимаю, что тюрьма, но посмотрите на эти жуткие стены, условия... Ничего путевого. Простыней чистых вообще не выдают, люди спят на матрасах. А я ведь не такой преступник, у меня 211-я статья, чисто дорожно-транспортное происшествие. Сбила случайно человека, шесть лет дали, осудили очень строго. Старичку 75 лет было. Может, он через неделю и так помер бы. (В камере дружный смех.) За что я сижу?
- Вы были нетрезвы за рулем?
- Ну, немножко пивка выпила... Это не самое страшное. Самое страшное для меня здесь - "фильм ужасов". Никакая организация, ассоциация добродетельная не хочет заниматься нами. Бывает, конечно, но редко. "Духовная свобода" приходит - в неделю раз. А вот государство не хочет нами заниматься. Чувствуете, как тут трудно дышать? Хоть фрамугу бы открыли. Чтоб проветривалось - воздух не проходит. Мы на третьем этаже, тут очень душно. Хоть и наказали нас, но дышать нам всетаки надо. Ведь это живой туберкулез. Спать невозможно. Мы сидим по 2-3 месяца, ждем этапа. Зачем нас так долго держат, условия тут такие безобразные. Все страдают. Отправили бы сразу на зону. Какие мучения тут. Вы знаете, что такое женщина, какие у них проблемы бывают? А тут в туалет мы занимаем очередь с утра и к вечеру попадаем! Да, а что тут смешного? Вот тут мы едим, спим, отсюда и болезни, чесотка, всякие нарывы. Тут ведь ничего не вылечивается, здесь гниют, вши постельные. А администрация говорит: что вы все возмущаетесь, будет еще хуже! Подумаешь, спишь на полу! Не хочешь - в парашу положим, там будешь спать... Тарелок, чашек не хватает, ложек не дают. Хочешь - пальцем ешь. Хочешь - вообще не ешь. Кому ты здесь нужен? Помрешь - ну и что... Для больных даже анальгина нельзя выпросить. К зубному врачу не допросишься... Наказание не должно быть физическим истязанием. А нас истязают. Вот женщина, ей 65 лет, сидит. Три месяца дали ни за что. Человек на пенсии.
Средний возраст "зэвки" - 36 лет.
В женском корпусе Бутырской тюрьмы около 600 подследственных женского пола. А за последние десять лет в этих стенах побывало около десяти тысяч женщин.
Бутырка - самая посещаемая журналистами, комиссиями, международными организациями, гуманитарными фондами тюрьма. Посетители с воли долго вытерпеть дух переполненной камеры не в силах. Потому, пообещав содействие, быстро ретируются. А проблемы Бутырки остаются. У тюрьмы-старушки возраст преклонный. Торопиться ей некуда.
ФАКТЫ
?????
Ученые многих стран пытались найти объяснение феномену женской преступности, его изучали М. Н. Гернет, И. Н. Тарновская - в России, Ч. Ламброзо, Э. Ферреро - в Европе, а также ряд других известных юристов. Специфические личностные черты - как физиологического, так и психологического характера, - присущие женщинам-преступницам, отличают их от преступников-мужчин. Женщины по-иному реагируют и на исполнение наказания, в процессе которого их личность претерпевает иные, чем у мужчин, изменения. Лишение свободы для женщины имеет также более серьезные негативные социальные последствия.
- Многие преступления женщин связаны с их профессиональной деятельностью в сфере бытового обслуживания, распределения материальных ценностей, торговли, легкой и пищевой промышленности, где удельный вес женского труда составляет преобладающую долю. Это и обусловливает относительно большую распространенность в женской преступности, по сравнению с преступностью в целом, хищений имущества, спекуляции, обмана покупателей.
- Другую группу составляют преступления, обусловленные семейно-бытовыми отношениями. Группа насильственных преступлений. Хотя они составляют примерно 1/10 часть от всех преступлений женщин, их количество остается стабильным на протяжении ряда лет. Для этой группы преступлений также характерно то, что подавляющее большинство из них связано с потребностью разрешить семейно-бытовой конфликт. По данным прошлого года, ситуация с женской преступностью в стране ухудшилась. Статистика показывает, что женщинами и при их соучастии совершаются практически все основные виды преступлений.
- В январе 1996 года в Москве тремя неработающими жителями Республики Ингушетия с участием женщины было совершено разбойное нападение на водителя автомашины ВАЗ-21099. Преступники-мужчины задержаны, а их соучастница устанавливается.
- Не так давно в Москве была разоблачена банда, совершившая 17 убийств, которую возглавляла Зворыкина Мадлена Сапромоновна (она же Матиашвили, Рогачева, Бердзенишвили), ранее неоднократно судимая. Арестовано 12 участников банды, при обыске у них изъято 20 единиц автоматического оружия, 100 ручных гранат, 5 кг взрывчатых веществ, 15 взрывных устройств.
- Чем вызван рост женской преступности? Причины, по данным аналитиков МВД, - в социально-экономических факторах: спаде производства, растущей безработице, вынужденной миграции населения, ослаблении государственного контроля за поведением несовершеннолетних и ранее судимых, нравственном распаде и утрате идеалов, углубляющемся социальном расколе общества, свертывании воспитательной и профилактической работы. 53% женщин не имеют работы. Уровень безработицы среди них в 2 раза выше, чем среди мужчин. Многим не хватает душевных и физических сил, чтобы приспособиться к новой жизни, они становятся алкоголиками и наркоманами, пополняют ряды преступников.
- В стране остро стоит проблема беженцев или вынужденных переселенцев, в числе которых большинство - женщины и дети. Социальная и бытовая неустроенность толкает многих из них на преступления. Из числа осужденных к лишению свободы женщин 20% не имели постоянного места жительства на момент совершения преступления.
- В целом, как показывает анализ, более 60% женщин отбывают наказания за корыстные преступления, а основную долю их составляют кражи личного имущества - около 40% от всех видов преступлений, направленных против жизни и здоровья граждан. По сравнению с 1970 годом число женщин, отбывающих наказание за убийства, нанесение тяжких телесных повреждений, изнасилования возросло в 3-5 и более раз. Растет и число женщин, осужденных к длительным срокам лишения свободы (8-10 лет). Хотя, как свидетельствуют специалисты, длительная изоляция от общества, семьи отрицательно сказывается на процессе приобщения освобожденных женщин к жизни на свободе.
- В течение двух последних десятилетий прослеживается тенденция к "омолаживанию" женской преступности, а также к обострению проблемы "девичьей" детской и подростковой преступности. В трех воспитательно-трудовых колониях для них ныне содержится около 1200 человек, и большая их часть осуждена за тяжкие преступления. Нетрудно представить себе, что это за контингент, если суды сейчас крайне гуманны в отношении малолетних и выносят приговор о лишении свободы в самых крайних случаях.
- Наблюдается также рост числа женщин, которым суды назначили принудительное лечение от алкоголизма и наркомании, на учете в органах здравоохранения состоит более 15 тысяч женщин, употребляющих наркотики, что составляет 43% от общего числа зарегистрированных наркоманов. Главными причинами роста наркомании в молодежной среде сами девушки называют: неорганизованный досуг, отсутствие эффективной системы воспитания и образования.
- В настоящее время действующим законодательством устанавливаются два вида охраняемых исправительно-трудовых учреждений для содержания женщин, осужденных к лишению свободы: ИК общего (их 29) и строгого режима. К сожалению, рецидивная преступность среди женщин весьма высока: в настоящее время в местах лишения свободы находятся 57% впервые осужденных женщин, 15% - дважды судимых и 28% - имеющих три и более судимостей.
- В последние годы, когда наблюдался рост женской преступности, происходил процесс как смягчения наказания, так и гуманизации условий его отбывания в пенитенциарных учреждениях. Осужденным женщинам разрешено носить одежду неустановленного образца, проживать за пределами колоний. Дополнительными льготами пользуются беременные женщины, кормящие матери и женщины, чьи дети находятся в домах ребенка при ИТУ. Они имеют право на дополнительные посылки и передачи, приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости сверх установленной суммы денег. Женщинам, дети которых находятся в домах ребенка при ИТУ, разрешается посещать их, им полагается пособие по уходу за ребенком в соответствии с законодательством Российской Федерации.
ЛЕСОПОВАЛ
Исправительная система должна исправлять. К решительным,
нововведениям в ней относятся настороженно. Это вам скажет и
молодой майор, и пожилой прапорщик внутренней службы. Вышки,
колючая проволока, очередные этапы осужденных, суровый быт и
строгие порядки. Так было и так будет. Замкнутая система со
своими законами, нравами; особый мир, где труд - категория не
только экономическая.
Судьбоносные преобразования, перевернувшие нашу страну, практически мало коснулись исправительной системы. Но к такому выводу приходишь не сразу. Отправляясь в Соликамск Пермской области, мы с коллегой подспудно ждали увидеть ГУЛАГ в современном варианте. Усольлагу, известному в этих краях, почти 60 лет. Это ему посвятил несколько строк Александр Солженицын в своем "Архипелаге": "Не останавливается в росте излюбленный Архипелагом русский Север (УстьВымьЛаг, НаробЛаг, УсольЛаг) и Урал (ИвдельЛаг). В этом перечислении много пропусков. Достаточно написать "УсольЛаг", чтобы вспомнить, что в Иркутском Усолье тоже был лагерь. Да не было такой области, которая не плодила бы своих лагерей..."
Здесь до сих пор хранятся в архиве личные дела тысяч заключенных с тридцатых, с послевоенных годов - в основном по 58-й статье, за антисоветскую деятельность. Много сидело и за сотрудничество с фашистами. То поколение зэков вымерло или доживает свой век в глубокой старости. Ныне поменялось название: теперь это Усольское управление лесных исправительных учреждений. Но все тот же лес. И те же зэки. Что изменилось здесь со времен Солженицына и Шаламова?
Управление, или учреждение АМ-244 - это огромный производственно-хозяйственный комплекс, в котором спиленное дерево превращается в пиломатериалы, предметы быта, мебель, пихтовое масло, горючие брикеты. Здесь свои производственные планы и общие для нашей экономики беды. И здесь, за колючкой, люди тоже борются за выживание. Речь и об осужденных, и о тех, кто носит погоны - заботы у них одни.
Начальник Усольского УЛИТУ генерал-майор внутренней службы Анатолий Яборов в ладно сшитом костюме больше напоминает директора крупного производственного объединения, а не хозяина системы лагерей. Он - одиннадцатый за историю учреждения начальник. Первым был Зовен Алмазов. И главные заботы в управлении как раз производственные, и общая проблема - финансирование.
- Как и везде, нам дают крохи, задерживают зарплату, - рассказывает Анатолий Михайлович. - Спасибо губернатору и вице-губернатору, вникают в наши проблемы... Сами строим дома, сдали недавно 100 квартир, еще два дома заложены. Недавно по решению министра внутренних дел на нас возложили функции охраны осужденных. И теперь голова не болит - не будет прежних нестыковок и неувязок разных ведомств. Главное в наше непростое время удержать людей, заинтересовать, дать жилье, обеспечить перспективу служебного роста...
Чтобы вести плановые рубки леса, необходимо создавать целую инфраструктуру - и прежде всего дороги, которые строят своими силами. В основном лес вывозится по "зимнику". В период осенней и весенней распутицы эти таежные места становятся непроходимыми. И тогда путь один - по рекам.
Вместе со старожилом - заместителем начальника управления по работе с личным составом Николаем Васильевичем Грудевым отправились дальше, в глубинку, к самому началу огромного цикла: люди и лес. По пути он рассказывал:
- В 1986 году в поселке Кушмангорт, куда едем, кстати, переводится с коми-пермякского Гора Редька, здесь было четыре дома. В свое время был большой поселок, своя инфраструктура, потом, когда весь ближний лес вырубили, эту колонию стали закрывать. Невыгодно было ее содержать. Но с приходом бывшего начальника управления Василия Сныцерева посчитали, что здесь надо сделать узел переработки сырья. Четыре колонии древесину заготавливали, ее пускали сюда по узкоколейной железной дороге. А здесь большая биржа и дерево перерабатывают. Потом партия "зеленых" вмешалась, чтобы запретили сплав на мелких реках. Почему сейчас рыбы меньше стало? Если сейчас собрать древесину, которая потонула по Каме, то это эшелоны будут. Сейчас уже занимаются подъемом топляка.
В Кушмангорте нас встретил начальник ИТК23 Расим Зинатулин - невысокий рыжеволосый человеке неторопливыми манерами. И снова - разговор о лесе.
- Ценная хвоя - она в воде не гниет, а наоборот, крепче становится, если ее высушить, - голос у Зинатулина был негромким, а вот глаза - цепкие, такие, наверное, как и положено начальнику колонии. - Вот береза, лиственные породы гниют в воде, никто не собирался поднимать. А мы сейчас, единственная колония, перегоняем плотами, их катера буксируют. Это выгодней, чем по железной дороге.
- Есть технология, - добавил Грудев, - бревна вяжут в пучки...
- Во первых, тут не подступишься никаким транспортом, во-вторых, самый дешевый путь. Потом другие буксируют к берегу, идет выемка, разборка плотов и уже в вагоны грузят или в шестую колонию на переработку более основательную. В прошлом году мы три плота оставили. Был низкий уровень воды, нужно 390 сантиметров глубины.
В кабинет вошел подполковник, улыбнулся с порога. Про таких говорят: свойский.
- А это Гайсаров Михаил Васильевич, - представил Николай Васильевич. - Как говорят, глаза и уши колонии - заместитель начальника по безопасности и оперативной работе.
- Отсюда бегут осужденные? - поинтересовался я.
Ответил Зииатулин:
- Молодежь не выдерживает перемены обстановки, оторвали от мамы, новое окружение влияет... Они какие-то инкубаторские. Приходят в основном больные, истощенные. Даже в армию не могут набрать. Эту молодежь можно гробить с первого дня. Когда осужденный прибывает, я никогда не отправлю его на следующий день катать древесину. Я должен изучить, на что он способен. И когда приходит этап, пятнадцать дней изучаю. До размера сапог. Есть ли отклонения у него, какая, если есть, ориентировка из СИЗО. Потом его выпускаю на промзону, чтобы побегов не было. Поэтому у нас из-под охраны побегов не было. Здесь, на перепутье дорог, убежать - двадцать минут надо за пределы района. И потом не найдешь.
Главное здесь - профилактическая работа среди осужденных. Как они питаются, как живут в общежитиях, как отдыхают - это первая профилактика. Когда приезжают родители, удивляются: дешевая комната свиданий, приличное общежитие, столовая, своя санчасть. Созданы такие условия, что можно выживать. В колонии свое ПТУ, которое дает вчерашним пацанам профессии трактористов, слесарей, шоферов даже "Д" категории - на лесовывозку. Учатся с отрывом от производства. Преподаватели из осужденных, из тех, что имеют специальное образование. Проблем со сдачей экзамена в ГАИ нет.
Заготовки леса идут в верхних пяти колонияхпоселениях, в 63 километрах по зимнику. Каждый месяц по 250-300 человек из ИТУ-23, она как транзитно-пересыльный пункт, туда направляются этапы. В Кушмангорте постоянных 250 человек, другие - на подсобном хозяйстве, на капитальном строительстве. В этом году Зинатулин выходил с просьбой разрешить расширить подсобное хозяйство для верхних колоний-поселений, у них условий нет. Здешние колхозы разорились полностью, за ними - фермеры. Для будущего города Чердыни, чтобы им выживать, надо делать кирпич. Зинатулин стал выпускать гипсоблоки, освоили технологию, получилось в три раза дешевле кирпича: замешай опилки, песок и жидкое стекло.
147 семей живут в поселке Кушмангорт Кольчужского сельсовета Чердынского района: пенсионеры, сотрудники колонии. Военное поселение. Все больше тянутся сюда вольнонаемные. Буквально при нас пришел устраиваться на службу контрактник, на гражданке-то работы нет. Взяли с испытательным сроком на три месяца. Сержант, бывший десантник из Каунасской дивизии.
- Судимых среди родственников нет? - сурово вопросил Гайсаров. - Сам не привлекался, спецпроверку пройдешь? Законопослушный? С милицией имел дело, в следственный изолятор попадал?
Был и лейтенант, выпускник Вологодской школы милиции. С Соликамского района. Приехал пока без жены - приглядеться. По кислому виду - не в восторге. А замполиту надо удерживать кадры:
- Жену чего не привез? Вон сразу ключи даем от дома. Жена - это нитка, а ты - иголка. Куда ты - туда и она.
Молчит лейтенант...
А недавно из Москвы пошли веяния: переподчинить лесные исправительно-трудовые учреждения областным управлениям внутренних дел. А это в конце концов приведет к развалу всей производственно-хозяйственной деятельности. Так и случилось, когда управление в Кизиле передали УВД Пермской области. Было 18 колоний, осталось - 6. И те колонии невыгодно содержать. Заботы лишь режимные: чтобы осужденный не убежал. А чтобы производство наладить... Кое-кто считает, что лесные ИТУ - это остатки ГУЛАГа, это беспредел, здесь творится беззаконие. И в некоторых кругах МВД такое мнение есть. Сейчас говорят: лес никому не нужен, не пользуется достаточным спросом. Хочется верить, что это временное явление. Разве тот же дом построишь без леса? Чтобы вывезти, продать свою продукцию, найти выгодных и надежных партнеров по бизнесу, приходится проявлять особую изворотливость.
Но осужденного, или как они себя именуют, арестанта, не интересуют проблемы обеспечения его охраны, содержания, ему "до фени" кризис в экономике. Ему подавай теплую крышу над головой, паек, одежду, прибыльную работу. То есть то, что положено ему по закону. Разный народ отбывает наказание в здешних колониях. Авторитеты, которые труд считают для себя зазорным. Их содержат, как правило, в знаменитой тюрьме "Белый лебедь", известной своим железным, неукоснительно выполняемым режимом. Сидит здесь и вор в законе Николай Мека по кличке Коля Устим. Но есть и другие категории осужденных. Те, кто, говоря официальным языком - твердо встал на путь исправь ления. Это бесконвойники, и еще - поселенцы, в основной массе своей - уральские. Им разрешено вызывать семьи - дома для себя строят сами. Именно они, и не под стволом автомата, как принято считать, трудятся на лесоповале, получают свои кровные рубли. И ни на что не променяют свою работу. Потому что, можете мне поверить, она считается привилегированной. И отношения к ним офицеров, прапорщиков, как к равным. Принято, например, здороваться за руку - чего никогда не увидите на зоне. Да и не может быть иначе, когда ближайшая деревня - за сотню километров, когда вокруг - непроходимая тайга и сорокаградусные морозы и на двух-трех безоружных офицеров - шестьдесят человек, у которых не закончился срок. И вообще, как это оценить, взвесить, твердо ли он "встал на путь исправления" или "мягко", или только делал вид.
Леса здесь смешанные: хвоя (слово тут произносят с ударением на последней букве), а из лиственных в основном береза, осина. Предпочтение, конечно, отдается хвойным породам: ели, сосне, кедру. Древесина звонкая, из резонансной ели, например, делают деки для струнных инструментов: гитар, балалаек... Вырубки идут участками примерно 200 на 200. Причем через квадрат лес оставляется нетронутым - для самоопыления. Тут уж местный леспромхоз следит строго. Много всяких параметров: должны соблюдаться при спиле, например, высота пня. На вырубленных местах лес вновь засеивается. Деревья растут около 120 лет, и все это время между ними идет долгая, внешне не заметная борьба за существование. Береза и ель или сосна, растущие рядом - яростные противники. Сначала появляются кустарники, малина, затем вырывается вверх береза, осина, но потом, через несколько лет, сосна обгоняет в росте и уже тогда дает мощные боковые ветви, которые закрывают солнце той же березе. Дерево начинает погибать...
Здесь вековая тишина, разве что сверхзвуковой истребитель с грохотом прорвет небеса. И снова опускается морозное безмолвие. Пробитые в снегу тропинки буквально звенят под ногами - морозы тут крепкие, ядреные. И хочешь не хочешь, надо приспосабливаться. Кстати, осужденные практически не болеют: "запрограммировались" на выживание. Отлынивающих не терпят. Бывает, топором рассечет ногу и вместо лечения помочится на рану, а через пару дней - как ни в чем ни бывало, снова на делянку. "Ты его пожалей, - замечает по этому поводу начальник ИТК-19 подполковник Ходис Ходисов, - он еще сильней болеть будет!" И рассказал несколько жутких историй, про то, как клеющей массой выправляли череп, как после драки зэков у одного стал пухнуть живот: разрыв печени. Сделали операцию - выжил! Отправь городского в эти места - загнется.
У Ходиса Баймурзаевича непререкаемый авторитет среди зэков. Хозяин так повсеместно на зонах и в колониях называют начальника. И это определение к нему подходит как нельзя лучше. В недавнем прошлом Ходисов мастер спорта международного класса по самбо, объездил полмира, прежде чем попасть в этот забытый уголок. Но его не забывают. Как дагестанца ежегодно приглашают на съезды Конфедерации горских народов, он - член земского собрания Чердынского района, а кроме того - староста трех деревень, в которых обитают семьи военнослужащих колонии и сами зэки-поселенцы. Такие вот поселения...
Все повязаны делом. Они работают бригадами, а по-зэковскому это и "семья" - сами подбирают себе людей, вместе питаются, делят посылки с воли. В бригаде шесть человек: бригадир, он же вальщик, его инструмент мотопила "Дружба"; помощник вальщика с помощью длинного шеста подталкивает подпиленное дерево, чтобы оно упало в нужном направлении. Еще есть сучкоруб, тракторист и помощник тракториста, он же - чикировщик, с помощью лебедки и стального троса цепляет к трелевочному трактору связку бревен, которую затем оттаскивают к дороге. А там уже на грузовых машинах. Они называют себя не без гордости десантом. В том смысле, что "десантируются" в самую таежную глухомань и начинают борьбу за существование, расчищают место для нового поселка, которому тут же придумывают название. Затем на санях, полозьях, тракторы перевозят избушки к новому месту. И начинают снова обживаться - штаб, баня, хлебопекарня, свинарник, отхожее место, естественно, - все, что положено для человеческого бытия. Этот вахтовый участок назван Ляга - по имени протекающей рядом речки, сам же поселок, избушки, восьмой раз меняют место. А где-то недалеко, по здешним понятиям, протекает река Лопья с чистейшей, еще не отравленной водой и непугаными жирными хариусами.
Избушку на двух-трех человек поселенцы называют "балок". Когда я поинтересовался происхождением слова, 38-летний Николай, осужденный за кражу, коротко пояснил: "Какое-то чалдонское слово". Балок-состоит из трех секций: сени, клетушка с железной печкой и кружкой неизменного чифиря, последняя - комнатушка с двумя кроватями. Тесно, но продумано все по уму. Тепло и уютно. А что надо после трудной вахты на крепком морозе? Как и в любом мужском общежитии - на стенах картинки с обнаженными девицами, календарики. Тут же стоит небольшой телевизор. Николаю осталось пять месяцев, потом поедет в родную Махачкалу. Там у него родители, жена и двое дочерей. Младшая дочка пишет, родители тоже не забывают. А жена как отрубила.