Страница:
- А потом?
- Как положено, кто-то из конвоя смоет из шланга кровь, там сток в центре помещения. Сам помоешься в душе, там же, в первой комнате. От гадости всей этой отделаться... Потом наверху стол накрывают. Обедаем вчетвером - начальник тюрьмы, врач, я и прокурор. Естественно, водка стоит. Пей, сколько душа просит.
- Ваши коллеги не знали, что вы исполняете приговоры?
- Нет. С этим очень строго. Может, кто и догадывался. Я обычным контролером был.
- А жена?
- Однажды я рассказал ей об этом. Как восприняла? Нормально. Старая закалка.
- А деньги за это платили?
- Премии выплачивали. А то кто бы согласился? Иногда на исполнение из других мест приезжали. Но я в лицо никого не видел...
- Тяжело стрелять в человека?
- В преступника... - сразу поправил он. После паузы добавил: - Первый раз было не по себе. Но я сказал себе: "Это убийца и мразь. А ты ему должен отомстить за тех, кого он убил..."
- А было кого-то жаль убивать?
- Не было. И больше об этом лучше не спрашивайте... Меня зэки в тюрьме боялись и уважали. Я любого мог обломать. Это сейчас у меня не то здоровье... Один, помню, решил донять. Повесился на ручке, точнее, сам на коленях, в сторону откинулся. Я взял за эту веревку, приподнял его над полом, он потрепыхался, я опустил. "Следы есть на шее, - говорю, вот это по-настоящему вешался. Еще хочешь?" - "Нет!"
- А вы за отмену смертной казни?
- Какая может быть отмена? Ты спроси у самих осужденных - они все тебе скажут, что нужна смертная казнь - как сдерживающая мера для всяких отмороженных, как сейчас говорят. Вон, в Италии отменили смертную казнь, сколько у них следователей, прокуроров после этого постреляли. И этого, Альдо Моро... На Западе, может, и созрели, а у нас, в России, еще рано. Я вон нынешнему начальнику тюрьмы сказал: поторопились там склад сделать. По нашим лихим временам еще все вернется...
Мы распрощались. Я ощутил крепкое рукопожатие, представив на мгновение, как мой собеседник поднимал ствол пистолета, верша приговор "от лица государства. Через несколько шагов оглянулся. Он уходил неторопливой грузной походкой, ничем не выделяясь среди весенней толпы. А у меня осталось ощущение, что он еще о чем-то не сказал.
СМЕРТНАЯ КАЗНЬ: ЗА И ПРОТИВ
Принят новый Уголовный кодекс России, в котором сохранена исключительная мера наказания. Подведена ли черта под длительными спорами о необходимости отмены смертной казни? Преступность растет, и тенденций к ее снижению пока нет. В заключении находится 1 миллион человек, из них - 22 тысячи - несовершеннолетние. Только за прошлый год в России было совершено более 29 тысяч умышленных убийств и покушений на жизнь, 12,5 тысяч изнасилований. В 1995 году исключительная мера наказания была применена к 40 преступникам. Среди них - кровавый маньяк Головкин, известный также как Фишер. 635 приговоренных в разные годы к смерти за злодеяния ждут решения своей судьбы. Вместе с тем в обществе все чаще звучат голоса об отмене или введении моратория на смертную казнь. Последовательно отстаивает эту позицию Председатель Комиссии по помилованию при Президенте России Анатолий ПРИСТАВКИН.
- Анатолия Игнатьевич, как происходит процедура помилования?
- Процедура происходит так. Отдел по помилованию, состоящий из десятков юристов, готовит для нашей комиссии материал - бумаги, характеристики, судебные решения. На смертника - обязательно ходатайство о помиловании, просьба. Но, если человек отказывается от ходатайства, это дело тоже обязательно рассматривается. Комиссия заседает один раз в неделю, через ее руки проходят 150200 общеуголовных дел, 7-10, а в последнее время и до 30 дел смертников. Дебаты происходят достаточно горячо. Люди у нас разные, каждый - личность, никто не может приказать, я - со всеми на равных. Как я, к слову, могу быть председателем, старшим над Львом Разгоном, который 15 лет отсидел и больше в уголовный делах понимает, чем иной юрист... И Окуджава, и генерал Вицин, и Вайнер - каждый имеет свою точку зрения. Голоса делятся примерно поровну. У нас нет ни одного чиновника, главный принцип - общественная значимость человека. Помилование есть акт нравственный, а не юридический.
Мы не подвергаем сомнению решения суда, хотя иногда наши опытные юристы видят: здесь ошибка или неправильная классификация. Когда разбираем дела маньяков, привлекаем медицинских специалистов, психиатров. Если прошение отклоняется, составляется акт по голосованию и обоснование. А если милуем, то это не акт освобождения, как некоторые считают, а замена на пятнадцатилетний срок, а чаще - на пожизненное заключение. Свое решение посылаем Президенту на утверждение.
- Какими критериями вы руководствуетесь, принимая решения о помиловании маньяков, насильников, убийц, за плечами которых горы трупов?
- Когда вы произносите эти слова, страшно становится... Я бы отклонил прошения таких всех сразу. А когда начинаешь разбираться в чужой жизни, выясняется, что садист - больной человек, трижды лечился в психиатричке, мочился до 10 лет. Убивать больного как-то негуманно. Тогда мы заменяем смертную казнь. Есть и другие причины. Человек совершил в первый раз преступление, покаялся, у него дети, и еще масса других обстоятельств. Все это в нравственной плоскости. Очень важно покопаться в жизни осужденных. Например, мальчиксолдат расстрелял своих обидчиков из автомата, причина - страшное явление, именуемое дедовщина. За что его убивать ведь от отчаяния сорвался!
В нашей комиссии - четверть юристы, остальные - общественные деятели: писатели, журналисты, священники, психологи, люди душевно чуткие. Наш священник отец Александр ведет переговоры со смертниками, посылает им книги. Мы видим, что в них совершается перелом, что-то изменяется, отношение к людям, к религии - и принимаем решение на пожизненное заключение. Это тоже наказание страшное, нет просвета... Нигде нет в мире пожизненного заключения, только в Америке, по 100-200 лет сроку.
У нас никогда не миловались маньяки, особенно убийцы детей, и я, хоть и не сторонник смертной казни, голосую за исключительную меру. У нас нет пока института, где они могли бы быть законсервированы, как в клетке, и чтобы их, как кроликов, изучали. Это животные, а не люди, и у меня нет к ним христианского отношения... Когда мы разбирались с Чикатило, одна женщина колебалась, какие-то свои комплексы. И она задала вопрос медэксперту: "Скажите, у таких людей, если мы сохраним им жизнь, хоть тысячная доля выскочить на свободу есть?" - "Есть!" - "Тогда я голосую за смертную казнь!" У них не должно быть ни одной тысячной.
- Комиссия в 1993 году помиловала маньяков Плаксина и Гридина, у последнего на счету 4 замученных девочки...
- Это было давно. Мы пришли на волне жестоких смертных казней, которые осуществлялись сотнями, по 700 в 80-е годы. Мы были рекордсменами. Была установка от Президента сбить этот поток. Создали комиссию. Я два месяца отказывался от должности председателя: у меня литература, книги ненаписанные, маленький ребенок... Когда я пришел в первый день, то попросил папки с ошибками в судебных делах по смертным казням тех, кого уже безвинно расстреляли. И мне принесли огромную пачку. И там не только были витебское дело, Кравченко, пострадавший за девочку, убитую Андреем Чикатило...
И вот тогда в число помилованных попали несколько очень жестоких убийц. Мы старались, чтобы весы перевешивались в сторону милосердия. Надо было укоротить поток расстрелов - слишком много было судебных ошибок. И это удалось.
Россия вступила в Совет Европы, и мы из 39 стран единственные, кто не отменил смертную казнь или хотя бы ввел мораторий на нее... Я был в Италии, Германии, Франции, Англии, Швеции - и везде закон об отмене казни не поддерживался населением, принимался вопреки ему, а потом граждане соглашались, видя, что преступность не растет, как предполагалось. У нас любят ссылаться на Америку. Но там лишь часть штатов имеет в законе смертную казнь, и расклад такой: преступность больше растет там, где исключительная мера наказания сохранена.
У нас, как показывают исследования, около 65% населения выступают за сохранение смертной казни. А самые большие противники ее отмены - сами заключенные. Кстати, маньяков расстрелами не напугаешь, это медицинский случай. А вот бандиты, лидеры оргпреступности к нам на комиссию еще не попадали, как ни покажется это странным.
Наказание должно поражать не множественностью, а неотвратимостью эта юридическая формула известна еще со времен Древнего Рима. Мы не можем призывать к кровной мести, убийству за убийство. Есть некоторые представители Думы, интеллигенции, как Марк Захаров, например, который высказался в газете, что надо преступников чуть ли не стрелять на улицах без суда. Так что, по логике, надо было расстрелять двух слесарей, заподозренных в убийстве Листьева!
- Есть ли подобные комиссии по помилованию на Западе?
- Комиссий подобных нет. Там работают чиновники, это точный, слаженный, неподкупный аппарат. Там нет особых тюрем для самых кровавых преступников. В итальянской тюрьме нам показали террориста-югослава, который взорвал римский вокзал. Он сидел в своей камере, принимал землякаюгослава из соседней камеры, который имел срок три года. В боксе-блоке все двери были открыты, на коридоре - один охранник. Если осужденный не соблюдает правил, его переводят на более жесткий режим. Начальник тюрьмы, который имеет богословское, юридическое и философское образование, когда мы по случайности спросили, сколько у него сидит преступников, ответил: "Преступники в суде. У нас сидят несчастные люди". Это очень умный, серьезный человек.
Кстати, такого же умного, серьезного человека мы встретили в исправительно-трудовой колонии в Торжке. У них страшное положение: кормить нечем, задолженность невероятная... Он создал на свой страх и риск бригаду из осужденных за "легкие" преступления для того, чтобы ловили рыбу. Были в колонии для туберкулезников на Валдае. Я сам когда-то болел, знаю, что это такое. Убедился, что лечат лучше, чем на воле. Если такие руководители есть в исправительных учреждениях, значит, не все потеряно, не все - ГУЛАГ.
Но те же, кого мы помиловали, сидят, как смертники, почти без прогулок, без посылок, в самых жестких условиях, и есть письма с просьбой казнить, есть свидетельства о самоубийствах. Чтото надо делать. Раз мы сохранили им жизнь, нельзя обрекать их на мучения.
- Что вы можете добавить о работе комиссии по общеуголовным делам?
- Среди тех, кого миловали, количество повторных преступлений в 4 раза ниже, чем среди тех, кого ни разу не миловали. Это данные ВНИИ МВД. Мы сбрасываем год, полгода, если срок 10-12 лет. Через 10 лет отсидки человек здоровым не возвращается: инвалидность первой, второй группы. Или сидит восьмидесятилетний убийца: в беспамятстве убил жену. Отсидел три из четырех лет. Так пусть уже идет умирать на свободу. Французы в этом плане более милосердны: отпускают тех, кто болен раком. Человек должен умереть на свободе.
- Можно ли предполагать, что у нас в ближайшем будущем отменят смертную казнь?
- Должен быть закон об отмене смертной казни. Его примет Дума когда-нибудь, у нас еще есть 2-3 года по квоте Совета Европы. А вот мораторий мы должны были установить, как говорится, еще вчера, с момента вхождения в Совет. А мы с этого времени успели расстрелять еще несколько десятков человек и продолжаем расстреливать. Мы очень трудно проходим период адаптации к Европе, через внутреннее чувство протеста, непонимание, недостаточное юридическое воспитание.
ОСТРОВ ОГНЕННЫЙ: ГЕЕННА ДЛЯ ПОМИЛОВАННЫХ
Тюрьма для пожизненных заключенных в Вологодской области - своеобразная примета времени. Наша пенитенциарная система с трудом приобщается к западному опыту и традициям, демократы празднуют очередную победу гуманизма, а для приговоренных к пуле и помилованных злодеев-преступников время в этих стенах сжимается в бесконечный и беспросветный нуль.
И раньше здесь, в бывших кельях монахов Белозерского монастыря, находились особо опасные рецидивисты. Учреждение ОЕ-256/5 УВД Вологодской области специализировалось по статусу как колония для инвалидов первой и второй групп. Известна тюрьма и тем, что находится она на острове с красноречивым названием Огненный. Именно с этого острова бодро, размашистым шагом шел по деревянным мосткам на волю бывший зэк Егор Прокудин - герой шукшинской "Калины красной". Здесь и снимался этот фильм.
Одно время сюда стали переводить и здоровых зэков, и начались распри. А тут, с 1992 года, новые веяния - косяком пошли указы о помиловании. Появились дополнения в законодательстве о пожизненном заключении, как мере наказания. А в колонии - свои местные проблемы. Пять лет, с 1985 по 1990 год, она была как бы в подвешенном состоянии: шли упорные разговоры о закрытии колонии. С каким тут настроением работать сотрудникам? Все растаскивалось, а нового ничего не строилось.
Спасло тюрьму решение о создании здесь места отбытия наказания для пожизненных. Первый этап сюда прибыл в марте 1994 года.
Стоит вопрос о создании подобных колоний в Мордовии и Апатитах.
В этой тюрьме, в зэковском обиходе "пятачке" - 130 заключенных, 300 сотрудников и еще около 90 осужденных общего режима - так называемая "хозобслуга". Так что получается на одного помилованного по три человека обслуживающего персонала. Удовольствие дорогое. Содержат их, как на строгом режиме в тюрьме. По два человека в камере - стандарты, как и за рубежом. Осуждены в основном по расстрельным статьям.
Прибывает сюда и личное дело осужденного с обязательным документом, подобно этому:
УКАЗ
Президента Российской Федерации
"О помиловании осужденных к смертной казни"
О помиловании Стаховцева Петра Ефимовича, 1945 года рождения, осужденного 10 апреля 1991 года Иркутским областным судом к смертной казни.
Руководствуясь принципами гуманности помиловать Стаховцева Петра Ефимовича, заменив ему смертную казнь пожизненным лишением свободы.
Президент
Российской Федерации
Б.Н. Ельцин
Смерть в рассрочку - так называют эту кару. Даже у тех, кому смерть заменили на двадцать лет - и то есть перспектива... "Терять им нечего, утверждают офицеры учреждения, - такие, как они, могут взять в заложники и свою мать". Категории разные: есть и неоднократно судимые, есть и в первый раз. Основная задача - обеспечить безопасность осужденных, которые отбывают здесь наказание, сотрудников и тех, кто находится на территории. Все перемещения - не более чем по двое, и то - в наручниках, конвой - два-три человека.
Чтобы попасть на остров-тюрьму, надо пройти длинный деревянный мост с перилами по одну сторону. Предупредительная надпись остановит: "Внимание! Впереди режимная зона, проход и проезд запрещены!" Ограничитель скорости - 5 км. Унылые столбы с провисшими проводами. Зимняя пустошь, озеро еще сковано льдом, но уже видны островки пробивающейся зелени, дальняя кромка леса. Северный ветер колышет желтые метелки сухого тростника. На берегу - поселок, к которому можно добраться по грунтовой дороге с чахлым кустарником по обочинам... У въезда на мост - куча дров у пошатнувшегося забора. Мосток для купания. Колодец. Останки катера с облупленной синей краской. Старые сваи, торчащие из льда и похожие на пни. Навстречу - женщина, кто она - мать осужденного, работница учреждения, которая живет в поселке?
Пятиметровая стена делает тюрьму похожей на крепость. Видны 3-4 крыши домов, вышки, дымит высоченная труба. На входе встречает еще одна предупредительная надпись: "Внимание: при проходе предъявить допуск и сумки для досмотра".
Очередной этап - двое осужденных, конвой - четыре солдата с собакой. Один из зэков - уже старик, в "полосатке", сапогах, одна рука, как положено, за спиной, во второй - синяя сумка, другой арестант - молодой, в очках, в куртке и спортивных штанах. Перед железными зелеными воротами остановка, осужденные садятся по зэковской привычке на корточки, там, где застала команда, почти в луже. Ждут. Лицо старика навязчиво напоминает лицо покойного Зиновия Гердта...
Солдат с дубинкой командует, осужденные входят в приоткрытые ворота. Солдаты с оружием остаются.
Как-то не по себе становится от мысли, что для этих двоих путь по мосту - лишь в одну сторону и что уже никогда они не выйдут отсюда. Только вперед ногами. Таков их удел.
Возвращаются на волю только из хозобслуги, и, по их словам, отсидка здесь - очень наглядная школа. Хотя, как говорится, зарекаться - дело дурное. Ну а "бессрочники" надеются, что пересмотрят законодательство. И их кто-то ждет на воле...
Во время карантина прибывших изучают по своим направлениям оперативники, режимники, психологи, а потом, при распределении по камерам, спрашивают, с кем бы хотел сидеть: бывает, многие еще на этапе познакомились. Если нет противопоказаний - просьбы удовлетворяются. Учитываются психологическая совместимость, возраст, наклонности, характер совершенных преступлений. Бывают, что и ссорятся. Тогда их разводят - сначала одного в изолятор, потом - второго. Прошло время - с удовольствием возвращаются в камеру. Но, как правило, штрафной изолятор здесь пустует: желающих сидеть в холоде и без привычной пайки мало.
Восемьдесят процентов пожизненных имеют психические отклонения. У них высокая так называемая "аутоагрессивная направленность". Двое осужденных после неудачной попытки захвата заложников вынуждены были принять решение покончить жизнь самоубийством - повесились. Отрицательный энергетический потенциал спецконтингента достаточно опасен и может вылиться в агрессивные действия. У пожизненно заключенных нет перспектив хоть на какое-то улучшение условий жизни. Нынешним законодательством и ведомственными актами, нормирующими поведение осужденных, они не предусмотрены. Поэтому обитатели "пятачка" всегда готовы принять решение на побег - при любом, даже внезапно подвернувшемся, случае. Тут сидит "бригада" Кима, нет сомнения, что они вынашивают планы вместе объединиться и сорваться отсюда. Или, например, осужденный заявляет между прочим: "Я долго здесь не продержусь!" А что он имеет в виду: протекцию родственника в Главке МВД, который переведет его в другую тюрьму, или побег? Привозят сюда воровские "малявы", но они, как правило, сразу становятся "достоянием" администрации. Впрочем, содержание - общие фразы, к бунту никто еще не подстрекал.
И все же практически 90% вынашивают планы захвата заложников, не исключено, что и с возможными жертвами, с последующим предоставлением им транспорта, оружия. Поэтому не случайны в среде персонала высказывания о необходимости развития законодательства, в частности, возможности для некоторых заключенных (по усмотрению администрации) перевода лет через 5-10 в обычную колонию, свободного перемещения по территории учреждения, естественно, нового.
Впрочем, условия обитания вполне терпимы, если сравнить с переполненными выше всяких человеческих норм московскими, да и питерскими СИЗО. Регулярно кормят. В обед, к примеру, привозят гороховый суп с мясом, перловую кашу, компот. Что, скажем, не каждый россиянин сейчас имеет на каждый день. Сидят по двое - оптимальный вариант. Камеры выкрашены в привычный тюремный цвет, который трудно определить точно: какой-то зеленовато-серый. На пожизненных - коричневая одежда, в которой они похожи на пациентов сельской больницы. Да и на лицах выражение болезненное: то ли стылой злобы, то ли бесконечной тоски. Две койки с синими полотенцами. Свой телевизор на полке, если родственники подсуетились - привезли. Тумбочки. Унитаз. Когда камера отпирается, без команды встают лицом к стене, причем не менее чем на шаг он нее, ноги на ширине плеч, руки тоже на стене с вывернутыми наружу ладонями - дабы не было соблазна что-то утаить. Тут же проводится детальный обыск осужденного, включающий разувание.
Иллюзий здесь никто не испытывает. Тем, кто приходит сюда служить, доводят, что сидят здесь за самые тяжкие преступления, есть осужденные, за которыми по семь убийств. Все по горло в крови. А всего этим спецконтингентом умерщвлено более 260 человек, изнасиловано более 50 женщин и детей малолетнего возраста. "Послужные списки" - на внешней стороне дверей, вместе с фотографиями самих преступников.
"Чепиков Алексей Владимирович 6.09.69 г.р. Осужден в 1991 по ст. 102 п. "г", "з", "и", "е"; 117 ч. 4; 145 ч. 2; 144 ч. 2, З; 149 4.2; 245 п. "а"; 246 п. "а"; 247 п. "а". Срок пожизненного заключения от 28.10.89 г. Во время самовольной отлучки в городе Плесецке задушил платком гражданку Ершову, 1919 г.р., затем изнасиловал ее. Проснувшуюся полуторагодовалую внучку задушил колготками. Склонен к нападению ".
"Смирнов Виктор Иванович 1959 г.р. Осужден в 1990 году по ст. 102 "б", "д", "и"; 206 ч. З. Срок - пожизненное заключение. В 1990 году, находясь в нетрезвом состоянии, из охотничьего ружья в целях мести после ссоры убил троих мужчин и женщину. Склонен к побегу, захвату заложников".
"Ташкин Равиль Сафарович 1964 г.р. Ранее два раза судим. Осужден в 1991 году по ст. 102 п. "а", "е", "и"; 146 ч. 2 п. "а", "в", "д". Совместно с подельником совершил убийство трех водителей. Склонен к побегу, нападениям".
"Джабаев 10.06.68 г.р. Ранее судим по ст. 144 ч. З. Осужден 16.06.93 г. по ст. 102 п. "е", "и", ст. 103,144 ч. 2. Совершил умышленное убийство любовницы 1946 г.р., задушив ее руками и мужской рубашкой, а затем с целью сокрытия преступления задушил ее сына, после чего совершил кражу личного имущества и скрылся. Склонен к побегу, нападениям".
"Хулуев Семен Аюрович 1948 г.р. Ранее не раз судим. Осужден в 1991 году по ст. 102. Совершил убийство жены, племянника и зятя ".
"Сухов Василий Анатольевич 7.03.59 г.р. Ранее не судим. Осужден по ст. 117 ч.2, 102 п."е". 28.03.91 г., употребив спиртные напитки, позвал к себе в квартиру пятилетнюю девочку, напоил чаем, подмешав водки и препарат назепам. Воспользовавшись беспомощным состоянием, изнасиловал в обычной и извращенной формах. С целью сокрытия преступления девочку задушил".
Страшные списки, предел человеческой низости, мерзости и падения...
"Усольцев Юрий Владимирович 1954 г.р. Ранее один раз судим. Осужден в 1991 году по ст. 117 ч. 2,102, п. "в", "г". Неоднократно изнасиловал жену и совершил убийство тещи и тестя".
"Полковников Михаил Александрович 28.09.57 г.р. Ранее судим в 1974-м по ст. 89 ч. 2, в 1978 году - по ст. 117 ч. З, в 1986 году ст. 206 п. "е". В 1991-м по ст. 102 п. "а", ст. 146 ч. 2 п. "б", "в". Исключительная мера наказания. Признан особо опасным рецидивистом. Совершил разбойное нападение на женщину. Ударом ножа в шею убил, завладел имуществом. Склонен к самоубийству".
Среди лиц с явной печатью порока - и вполне людские физиономии. На фотографии - жгучий брюнет с франтоватыми усами. А на табличке - злодеяние, от которого - мороз по коже:
"Толстиков Виктор Васильевич 1962 г.р. Ранее два раза судим. Осужден 26.01.92 по ст. 103, 108ч. 1,117ч. З, 102 п. "г", "е", 217 ч. 1. Совершил убийство несовершеннолетнего. Нанес тяжкие телесные повреждения двухлетней девочке, изнасиловал несовершеннолетнюю, затем убил ее, облил бензином и поджег. Склонен к побегу".
Еще один из тех, кого всякий раз миловала наша Фемида, прежде чем наконец заточить навечно:
"Гребенюк Василий Николаевич 1953 г.р. Ранее пять раз судим. Осужден по 102 п. "а ", "г ", "е", "и". Совершил убийства двух мужчин. Склонен к побегу, захвату, нападению."
А вот подельник небезызвестного Кима. При этапировании из Бутырской тюрьмы им удалось бежать, обманув бдительность конвоя. Здесь нашел свой "покой":
"Денисов Юрий Юрьевич, 1963 г.р. Ранее три раза судим. Осужден по ст. 102, п. "г", "д", "и", 91ч. 2,146 ч. 2 п. "а", "б", "в", "д", "е", 117 ч. 2. Совместно с подельником совершил 14 разбойных нападений, три убийства, побег из автозака с захватом оружия. Склонен к побегу".
Что касается побегов, администрация убеждена, что они исключены. Если нужно - применят оружие согласно закону. Надзор за осужденными решается в комплексе. Эти заботы лежат на плечах младших инспекторов безопасности и вооруженной охраны, контролирующей периметр. Если не сработает одна служба - то подстрахует другая. Оружие хранится вне досягаемости заключенных, комната оборудована сигнализацией, решетками. Наблюдательные вышки с обогревателями. Зимой службу можно нести вполне комфортно. Система охраны оснащена телеустановками, позволяющими вести контроль за коридорами тюрьмы и внешним периметром. Здесь тоже отказались от солдат срочной службы и перешли на контрактную основу. Регулярно проводятся занятия по боевой, специальной подготовке, ежемесячные стрельбы. Есть перспектива: год за два идет, в тридцать лет можно уйти на пенсию. Зарплата, надбавка 30%, плюс за выслугу лет. Бытовые условия - ветхие бараки, продуваемые северными ветрами, печное отопление, вода - на улице. И ощущение постоянной заброшенности.
И все же для района эта тюрьма благо: дает работу. Три последние завода мертво стали. Молодежь пришла, учить ее надо, свое производство разворачивать: ни одна колония без этого не проживет.
Начальник учреждения побывал в США, познакомился с условиями содержания пожизненных заключенных, то есть как это у них по закону, с предельными сроками по 100-200 лет, изучил опыт применительно к нашим условиям. Учли и свой старый опыт, когда здесь был особый режим, сидели те же особо опасные рецидивисты.
К слову, в прошлые времена дисциплина была не та. Некоторые сотрудники, особенно солдаты, брали деньги у осужденных, покупали для них водку. Лечили... Сейчас спецрежим, система надзора поставлена так, что сотрудник не может один на один общаться с осужденными - минимум два человека. Правила поведения с осужденными регламентирует план-инструкция. И попыток что-то передать не было. И осужденные воздерживаются от подобных предложений. Не было пока и попыток передать с воли запрещенные предметы. "Вологодский конвой шутить не любит!"
- Как положено, кто-то из конвоя смоет из шланга кровь, там сток в центре помещения. Сам помоешься в душе, там же, в первой комнате. От гадости всей этой отделаться... Потом наверху стол накрывают. Обедаем вчетвером - начальник тюрьмы, врач, я и прокурор. Естественно, водка стоит. Пей, сколько душа просит.
- Ваши коллеги не знали, что вы исполняете приговоры?
- Нет. С этим очень строго. Может, кто и догадывался. Я обычным контролером был.
- А жена?
- Однажды я рассказал ей об этом. Как восприняла? Нормально. Старая закалка.
- А деньги за это платили?
- Премии выплачивали. А то кто бы согласился? Иногда на исполнение из других мест приезжали. Но я в лицо никого не видел...
- Тяжело стрелять в человека?
- В преступника... - сразу поправил он. После паузы добавил: - Первый раз было не по себе. Но я сказал себе: "Это убийца и мразь. А ты ему должен отомстить за тех, кого он убил..."
- А было кого-то жаль убивать?
- Не было. И больше об этом лучше не спрашивайте... Меня зэки в тюрьме боялись и уважали. Я любого мог обломать. Это сейчас у меня не то здоровье... Один, помню, решил донять. Повесился на ручке, точнее, сам на коленях, в сторону откинулся. Я взял за эту веревку, приподнял его над полом, он потрепыхался, я опустил. "Следы есть на шее, - говорю, вот это по-настоящему вешался. Еще хочешь?" - "Нет!"
- А вы за отмену смертной казни?
- Какая может быть отмена? Ты спроси у самих осужденных - они все тебе скажут, что нужна смертная казнь - как сдерживающая мера для всяких отмороженных, как сейчас говорят. Вон, в Италии отменили смертную казнь, сколько у них следователей, прокуроров после этого постреляли. И этого, Альдо Моро... На Западе, может, и созрели, а у нас, в России, еще рано. Я вон нынешнему начальнику тюрьмы сказал: поторопились там склад сделать. По нашим лихим временам еще все вернется...
Мы распрощались. Я ощутил крепкое рукопожатие, представив на мгновение, как мой собеседник поднимал ствол пистолета, верша приговор "от лица государства. Через несколько шагов оглянулся. Он уходил неторопливой грузной походкой, ничем не выделяясь среди весенней толпы. А у меня осталось ощущение, что он еще о чем-то не сказал.
СМЕРТНАЯ КАЗНЬ: ЗА И ПРОТИВ
Принят новый Уголовный кодекс России, в котором сохранена исключительная мера наказания. Подведена ли черта под длительными спорами о необходимости отмены смертной казни? Преступность растет, и тенденций к ее снижению пока нет. В заключении находится 1 миллион человек, из них - 22 тысячи - несовершеннолетние. Только за прошлый год в России было совершено более 29 тысяч умышленных убийств и покушений на жизнь, 12,5 тысяч изнасилований. В 1995 году исключительная мера наказания была применена к 40 преступникам. Среди них - кровавый маньяк Головкин, известный также как Фишер. 635 приговоренных в разные годы к смерти за злодеяния ждут решения своей судьбы. Вместе с тем в обществе все чаще звучат голоса об отмене или введении моратория на смертную казнь. Последовательно отстаивает эту позицию Председатель Комиссии по помилованию при Президенте России Анатолий ПРИСТАВКИН.
- Анатолия Игнатьевич, как происходит процедура помилования?
- Процедура происходит так. Отдел по помилованию, состоящий из десятков юристов, готовит для нашей комиссии материал - бумаги, характеристики, судебные решения. На смертника - обязательно ходатайство о помиловании, просьба. Но, если человек отказывается от ходатайства, это дело тоже обязательно рассматривается. Комиссия заседает один раз в неделю, через ее руки проходят 150200 общеуголовных дел, 7-10, а в последнее время и до 30 дел смертников. Дебаты происходят достаточно горячо. Люди у нас разные, каждый - личность, никто не может приказать, я - со всеми на равных. Как я, к слову, могу быть председателем, старшим над Львом Разгоном, который 15 лет отсидел и больше в уголовный делах понимает, чем иной юрист... И Окуджава, и генерал Вицин, и Вайнер - каждый имеет свою точку зрения. Голоса делятся примерно поровну. У нас нет ни одного чиновника, главный принцип - общественная значимость человека. Помилование есть акт нравственный, а не юридический.
Мы не подвергаем сомнению решения суда, хотя иногда наши опытные юристы видят: здесь ошибка или неправильная классификация. Когда разбираем дела маньяков, привлекаем медицинских специалистов, психиатров. Если прошение отклоняется, составляется акт по голосованию и обоснование. А если милуем, то это не акт освобождения, как некоторые считают, а замена на пятнадцатилетний срок, а чаще - на пожизненное заключение. Свое решение посылаем Президенту на утверждение.
- Какими критериями вы руководствуетесь, принимая решения о помиловании маньяков, насильников, убийц, за плечами которых горы трупов?
- Когда вы произносите эти слова, страшно становится... Я бы отклонил прошения таких всех сразу. А когда начинаешь разбираться в чужой жизни, выясняется, что садист - больной человек, трижды лечился в психиатричке, мочился до 10 лет. Убивать больного как-то негуманно. Тогда мы заменяем смертную казнь. Есть и другие причины. Человек совершил в первый раз преступление, покаялся, у него дети, и еще масса других обстоятельств. Все это в нравственной плоскости. Очень важно покопаться в жизни осужденных. Например, мальчиксолдат расстрелял своих обидчиков из автомата, причина - страшное явление, именуемое дедовщина. За что его убивать ведь от отчаяния сорвался!
В нашей комиссии - четверть юристы, остальные - общественные деятели: писатели, журналисты, священники, психологи, люди душевно чуткие. Наш священник отец Александр ведет переговоры со смертниками, посылает им книги. Мы видим, что в них совершается перелом, что-то изменяется, отношение к людям, к религии - и принимаем решение на пожизненное заключение. Это тоже наказание страшное, нет просвета... Нигде нет в мире пожизненного заключения, только в Америке, по 100-200 лет сроку.
У нас никогда не миловались маньяки, особенно убийцы детей, и я, хоть и не сторонник смертной казни, голосую за исключительную меру. У нас нет пока института, где они могли бы быть законсервированы, как в клетке, и чтобы их, как кроликов, изучали. Это животные, а не люди, и у меня нет к ним христианского отношения... Когда мы разбирались с Чикатило, одна женщина колебалась, какие-то свои комплексы. И она задала вопрос медэксперту: "Скажите, у таких людей, если мы сохраним им жизнь, хоть тысячная доля выскочить на свободу есть?" - "Есть!" - "Тогда я голосую за смертную казнь!" У них не должно быть ни одной тысячной.
- Комиссия в 1993 году помиловала маньяков Плаксина и Гридина, у последнего на счету 4 замученных девочки...
- Это было давно. Мы пришли на волне жестоких смертных казней, которые осуществлялись сотнями, по 700 в 80-е годы. Мы были рекордсменами. Была установка от Президента сбить этот поток. Создали комиссию. Я два месяца отказывался от должности председателя: у меня литература, книги ненаписанные, маленький ребенок... Когда я пришел в первый день, то попросил папки с ошибками в судебных делах по смертным казням тех, кого уже безвинно расстреляли. И мне принесли огромную пачку. И там не только были витебское дело, Кравченко, пострадавший за девочку, убитую Андреем Чикатило...
И вот тогда в число помилованных попали несколько очень жестоких убийц. Мы старались, чтобы весы перевешивались в сторону милосердия. Надо было укоротить поток расстрелов - слишком много было судебных ошибок. И это удалось.
Россия вступила в Совет Европы, и мы из 39 стран единственные, кто не отменил смертную казнь или хотя бы ввел мораторий на нее... Я был в Италии, Германии, Франции, Англии, Швеции - и везде закон об отмене казни не поддерживался населением, принимался вопреки ему, а потом граждане соглашались, видя, что преступность не растет, как предполагалось. У нас любят ссылаться на Америку. Но там лишь часть штатов имеет в законе смертную казнь, и расклад такой: преступность больше растет там, где исключительная мера наказания сохранена.
У нас, как показывают исследования, около 65% населения выступают за сохранение смертной казни. А самые большие противники ее отмены - сами заключенные. Кстати, маньяков расстрелами не напугаешь, это медицинский случай. А вот бандиты, лидеры оргпреступности к нам на комиссию еще не попадали, как ни покажется это странным.
Наказание должно поражать не множественностью, а неотвратимостью эта юридическая формула известна еще со времен Древнего Рима. Мы не можем призывать к кровной мести, убийству за убийство. Есть некоторые представители Думы, интеллигенции, как Марк Захаров, например, который высказался в газете, что надо преступников чуть ли не стрелять на улицах без суда. Так что, по логике, надо было расстрелять двух слесарей, заподозренных в убийстве Листьева!
- Есть ли подобные комиссии по помилованию на Западе?
- Комиссий подобных нет. Там работают чиновники, это точный, слаженный, неподкупный аппарат. Там нет особых тюрем для самых кровавых преступников. В итальянской тюрьме нам показали террориста-югослава, который взорвал римский вокзал. Он сидел в своей камере, принимал землякаюгослава из соседней камеры, который имел срок три года. В боксе-блоке все двери были открыты, на коридоре - один охранник. Если осужденный не соблюдает правил, его переводят на более жесткий режим. Начальник тюрьмы, который имеет богословское, юридическое и философское образование, когда мы по случайности спросили, сколько у него сидит преступников, ответил: "Преступники в суде. У нас сидят несчастные люди". Это очень умный, серьезный человек.
Кстати, такого же умного, серьезного человека мы встретили в исправительно-трудовой колонии в Торжке. У них страшное положение: кормить нечем, задолженность невероятная... Он создал на свой страх и риск бригаду из осужденных за "легкие" преступления для того, чтобы ловили рыбу. Были в колонии для туберкулезников на Валдае. Я сам когда-то болел, знаю, что это такое. Убедился, что лечат лучше, чем на воле. Если такие руководители есть в исправительных учреждениях, значит, не все потеряно, не все - ГУЛАГ.
Но те же, кого мы помиловали, сидят, как смертники, почти без прогулок, без посылок, в самых жестких условиях, и есть письма с просьбой казнить, есть свидетельства о самоубийствах. Чтото надо делать. Раз мы сохранили им жизнь, нельзя обрекать их на мучения.
- Что вы можете добавить о работе комиссии по общеуголовным делам?
- Среди тех, кого миловали, количество повторных преступлений в 4 раза ниже, чем среди тех, кого ни разу не миловали. Это данные ВНИИ МВД. Мы сбрасываем год, полгода, если срок 10-12 лет. Через 10 лет отсидки человек здоровым не возвращается: инвалидность первой, второй группы. Или сидит восьмидесятилетний убийца: в беспамятстве убил жену. Отсидел три из четырех лет. Так пусть уже идет умирать на свободу. Французы в этом плане более милосердны: отпускают тех, кто болен раком. Человек должен умереть на свободе.
- Можно ли предполагать, что у нас в ближайшем будущем отменят смертную казнь?
- Должен быть закон об отмене смертной казни. Его примет Дума когда-нибудь, у нас еще есть 2-3 года по квоте Совета Европы. А вот мораторий мы должны были установить, как говорится, еще вчера, с момента вхождения в Совет. А мы с этого времени успели расстрелять еще несколько десятков человек и продолжаем расстреливать. Мы очень трудно проходим период адаптации к Европе, через внутреннее чувство протеста, непонимание, недостаточное юридическое воспитание.
ОСТРОВ ОГНЕННЫЙ: ГЕЕННА ДЛЯ ПОМИЛОВАННЫХ
Тюрьма для пожизненных заключенных в Вологодской области - своеобразная примета времени. Наша пенитенциарная система с трудом приобщается к западному опыту и традициям, демократы празднуют очередную победу гуманизма, а для приговоренных к пуле и помилованных злодеев-преступников время в этих стенах сжимается в бесконечный и беспросветный нуль.
И раньше здесь, в бывших кельях монахов Белозерского монастыря, находились особо опасные рецидивисты. Учреждение ОЕ-256/5 УВД Вологодской области специализировалось по статусу как колония для инвалидов первой и второй групп. Известна тюрьма и тем, что находится она на острове с красноречивым названием Огненный. Именно с этого острова бодро, размашистым шагом шел по деревянным мосткам на волю бывший зэк Егор Прокудин - герой шукшинской "Калины красной". Здесь и снимался этот фильм.
Одно время сюда стали переводить и здоровых зэков, и начались распри. А тут, с 1992 года, новые веяния - косяком пошли указы о помиловании. Появились дополнения в законодательстве о пожизненном заключении, как мере наказания. А в колонии - свои местные проблемы. Пять лет, с 1985 по 1990 год, она была как бы в подвешенном состоянии: шли упорные разговоры о закрытии колонии. С каким тут настроением работать сотрудникам? Все растаскивалось, а нового ничего не строилось.
Спасло тюрьму решение о создании здесь места отбытия наказания для пожизненных. Первый этап сюда прибыл в марте 1994 года.
Стоит вопрос о создании подобных колоний в Мордовии и Апатитах.
В этой тюрьме, в зэковском обиходе "пятачке" - 130 заключенных, 300 сотрудников и еще около 90 осужденных общего режима - так называемая "хозобслуга". Так что получается на одного помилованного по три человека обслуживающего персонала. Удовольствие дорогое. Содержат их, как на строгом режиме в тюрьме. По два человека в камере - стандарты, как и за рубежом. Осуждены в основном по расстрельным статьям.
Прибывает сюда и личное дело осужденного с обязательным документом, подобно этому:
УКАЗ
Президента Российской Федерации
"О помиловании осужденных к смертной казни"
О помиловании Стаховцева Петра Ефимовича, 1945 года рождения, осужденного 10 апреля 1991 года Иркутским областным судом к смертной казни.
Руководствуясь принципами гуманности помиловать Стаховцева Петра Ефимовича, заменив ему смертную казнь пожизненным лишением свободы.
Президент
Российской Федерации
Б.Н. Ельцин
Смерть в рассрочку - так называют эту кару. Даже у тех, кому смерть заменили на двадцать лет - и то есть перспектива... "Терять им нечего, утверждают офицеры учреждения, - такие, как они, могут взять в заложники и свою мать". Категории разные: есть и неоднократно судимые, есть и в первый раз. Основная задача - обеспечить безопасность осужденных, которые отбывают здесь наказание, сотрудников и тех, кто находится на территории. Все перемещения - не более чем по двое, и то - в наручниках, конвой - два-три человека.
Чтобы попасть на остров-тюрьму, надо пройти длинный деревянный мост с перилами по одну сторону. Предупредительная надпись остановит: "Внимание! Впереди режимная зона, проход и проезд запрещены!" Ограничитель скорости - 5 км. Унылые столбы с провисшими проводами. Зимняя пустошь, озеро еще сковано льдом, но уже видны островки пробивающейся зелени, дальняя кромка леса. Северный ветер колышет желтые метелки сухого тростника. На берегу - поселок, к которому можно добраться по грунтовой дороге с чахлым кустарником по обочинам... У въезда на мост - куча дров у пошатнувшегося забора. Мосток для купания. Колодец. Останки катера с облупленной синей краской. Старые сваи, торчащие из льда и похожие на пни. Навстречу - женщина, кто она - мать осужденного, работница учреждения, которая живет в поселке?
Пятиметровая стена делает тюрьму похожей на крепость. Видны 3-4 крыши домов, вышки, дымит высоченная труба. На входе встречает еще одна предупредительная надпись: "Внимание: при проходе предъявить допуск и сумки для досмотра".
Очередной этап - двое осужденных, конвой - четыре солдата с собакой. Один из зэков - уже старик, в "полосатке", сапогах, одна рука, как положено, за спиной, во второй - синяя сумка, другой арестант - молодой, в очках, в куртке и спортивных штанах. Перед железными зелеными воротами остановка, осужденные садятся по зэковской привычке на корточки, там, где застала команда, почти в луже. Ждут. Лицо старика навязчиво напоминает лицо покойного Зиновия Гердта...
Солдат с дубинкой командует, осужденные входят в приоткрытые ворота. Солдаты с оружием остаются.
Как-то не по себе становится от мысли, что для этих двоих путь по мосту - лишь в одну сторону и что уже никогда они не выйдут отсюда. Только вперед ногами. Таков их удел.
Возвращаются на волю только из хозобслуги, и, по их словам, отсидка здесь - очень наглядная школа. Хотя, как говорится, зарекаться - дело дурное. Ну а "бессрочники" надеются, что пересмотрят законодательство. И их кто-то ждет на воле...
Во время карантина прибывших изучают по своим направлениям оперативники, режимники, психологи, а потом, при распределении по камерам, спрашивают, с кем бы хотел сидеть: бывает, многие еще на этапе познакомились. Если нет противопоказаний - просьбы удовлетворяются. Учитываются психологическая совместимость, возраст, наклонности, характер совершенных преступлений. Бывают, что и ссорятся. Тогда их разводят - сначала одного в изолятор, потом - второго. Прошло время - с удовольствием возвращаются в камеру. Но, как правило, штрафной изолятор здесь пустует: желающих сидеть в холоде и без привычной пайки мало.
Восемьдесят процентов пожизненных имеют психические отклонения. У них высокая так называемая "аутоагрессивная направленность". Двое осужденных после неудачной попытки захвата заложников вынуждены были принять решение покончить жизнь самоубийством - повесились. Отрицательный энергетический потенциал спецконтингента достаточно опасен и может вылиться в агрессивные действия. У пожизненно заключенных нет перспектив хоть на какое-то улучшение условий жизни. Нынешним законодательством и ведомственными актами, нормирующими поведение осужденных, они не предусмотрены. Поэтому обитатели "пятачка" всегда готовы принять решение на побег - при любом, даже внезапно подвернувшемся, случае. Тут сидит "бригада" Кима, нет сомнения, что они вынашивают планы вместе объединиться и сорваться отсюда. Или, например, осужденный заявляет между прочим: "Я долго здесь не продержусь!" А что он имеет в виду: протекцию родственника в Главке МВД, который переведет его в другую тюрьму, или побег? Привозят сюда воровские "малявы", но они, как правило, сразу становятся "достоянием" администрации. Впрочем, содержание - общие фразы, к бунту никто еще не подстрекал.
И все же практически 90% вынашивают планы захвата заложников, не исключено, что и с возможными жертвами, с последующим предоставлением им транспорта, оружия. Поэтому не случайны в среде персонала высказывания о необходимости развития законодательства, в частности, возможности для некоторых заключенных (по усмотрению администрации) перевода лет через 5-10 в обычную колонию, свободного перемещения по территории учреждения, естественно, нового.
Впрочем, условия обитания вполне терпимы, если сравнить с переполненными выше всяких человеческих норм московскими, да и питерскими СИЗО. Регулярно кормят. В обед, к примеру, привозят гороховый суп с мясом, перловую кашу, компот. Что, скажем, не каждый россиянин сейчас имеет на каждый день. Сидят по двое - оптимальный вариант. Камеры выкрашены в привычный тюремный цвет, который трудно определить точно: какой-то зеленовато-серый. На пожизненных - коричневая одежда, в которой они похожи на пациентов сельской больницы. Да и на лицах выражение болезненное: то ли стылой злобы, то ли бесконечной тоски. Две койки с синими полотенцами. Свой телевизор на полке, если родственники подсуетились - привезли. Тумбочки. Унитаз. Когда камера отпирается, без команды встают лицом к стене, причем не менее чем на шаг он нее, ноги на ширине плеч, руки тоже на стене с вывернутыми наружу ладонями - дабы не было соблазна что-то утаить. Тут же проводится детальный обыск осужденного, включающий разувание.
Иллюзий здесь никто не испытывает. Тем, кто приходит сюда служить, доводят, что сидят здесь за самые тяжкие преступления, есть осужденные, за которыми по семь убийств. Все по горло в крови. А всего этим спецконтингентом умерщвлено более 260 человек, изнасиловано более 50 женщин и детей малолетнего возраста. "Послужные списки" - на внешней стороне дверей, вместе с фотографиями самих преступников.
"Чепиков Алексей Владимирович 6.09.69 г.р. Осужден в 1991 по ст. 102 п. "г", "з", "и", "е"; 117 ч. 4; 145 ч. 2; 144 ч. 2, З; 149 4.2; 245 п. "а"; 246 п. "а"; 247 п. "а". Срок пожизненного заключения от 28.10.89 г. Во время самовольной отлучки в городе Плесецке задушил платком гражданку Ершову, 1919 г.р., затем изнасиловал ее. Проснувшуюся полуторагодовалую внучку задушил колготками. Склонен к нападению ".
"Смирнов Виктор Иванович 1959 г.р. Осужден в 1990 году по ст. 102 "б", "д", "и"; 206 ч. З. Срок - пожизненное заключение. В 1990 году, находясь в нетрезвом состоянии, из охотничьего ружья в целях мести после ссоры убил троих мужчин и женщину. Склонен к побегу, захвату заложников".
"Ташкин Равиль Сафарович 1964 г.р. Ранее два раза судим. Осужден в 1991 году по ст. 102 п. "а", "е", "и"; 146 ч. 2 п. "а", "в", "д". Совместно с подельником совершил убийство трех водителей. Склонен к побегу, нападениям".
"Джабаев 10.06.68 г.р. Ранее судим по ст. 144 ч. З. Осужден 16.06.93 г. по ст. 102 п. "е", "и", ст. 103,144 ч. 2. Совершил умышленное убийство любовницы 1946 г.р., задушив ее руками и мужской рубашкой, а затем с целью сокрытия преступления задушил ее сына, после чего совершил кражу личного имущества и скрылся. Склонен к побегу, нападениям".
"Хулуев Семен Аюрович 1948 г.р. Ранее не раз судим. Осужден в 1991 году по ст. 102. Совершил убийство жены, племянника и зятя ".
"Сухов Василий Анатольевич 7.03.59 г.р. Ранее не судим. Осужден по ст. 117 ч.2, 102 п."е". 28.03.91 г., употребив спиртные напитки, позвал к себе в квартиру пятилетнюю девочку, напоил чаем, подмешав водки и препарат назепам. Воспользовавшись беспомощным состоянием, изнасиловал в обычной и извращенной формах. С целью сокрытия преступления девочку задушил".
Страшные списки, предел человеческой низости, мерзости и падения...
"Усольцев Юрий Владимирович 1954 г.р. Ранее один раз судим. Осужден в 1991 году по ст. 117 ч. 2,102, п. "в", "г". Неоднократно изнасиловал жену и совершил убийство тещи и тестя".
"Полковников Михаил Александрович 28.09.57 г.р. Ранее судим в 1974-м по ст. 89 ч. 2, в 1978 году - по ст. 117 ч. З, в 1986 году ст. 206 п. "е". В 1991-м по ст. 102 п. "а", ст. 146 ч. 2 п. "б", "в". Исключительная мера наказания. Признан особо опасным рецидивистом. Совершил разбойное нападение на женщину. Ударом ножа в шею убил, завладел имуществом. Склонен к самоубийству".
Среди лиц с явной печатью порока - и вполне людские физиономии. На фотографии - жгучий брюнет с франтоватыми усами. А на табличке - злодеяние, от которого - мороз по коже:
"Толстиков Виктор Васильевич 1962 г.р. Ранее два раза судим. Осужден 26.01.92 по ст. 103, 108ч. 1,117ч. З, 102 п. "г", "е", 217 ч. 1. Совершил убийство несовершеннолетнего. Нанес тяжкие телесные повреждения двухлетней девочке, изнасиловал несовершеннолетнюю, затем убил ее, облил бензином и поджег. Склонен к побегу".
Еще один из тех, кого всякий раз миловала наша Фемида, прежде чем наконец заточить навечно:
"Гребенюк Василий Николаевич 1953 г.р. Ранее пять раз судим. Осужден по 102 п. "а ", "г ", "е", "и". Совершил убийства двух мужчин. Склонен к побегу, захвату, нападению."
А вот подельник небезызвестного Кима. При этапировании из Бутырской тюрьмы им удалось бежать, обманув бдительность конвоя. Здесь нашел свой "покой":
"Денисов Юрий Юрьевич, 1963 г.р. Ранее три раза судим. Осужден по ст. 102, п. "г", "д", "и", 91ч. 2,146 ч. 2 п. "а", "б", "в", "д", "е", 117 ч. 2. Совместно с подельником совершил 14 разбойных нападений, три убийства, побег из автозака с захватом оружия. Склонен к побегу".
Что касается побегов, администрация убеждена, что они исключены. Если нужно - применят оружие согласно закону. Надзор за осужденными решается в комплексе. Эти заботы лежат на плечах младших инспекторов безопасности и вооруженной охраны, контролирующей периметр. Если не сработает одна служба - то подстрахует другая. Оружие хранится вне досягаемости заключенных, комната оборудована сигнализацией, решетками. Наблюдательные вышки с обогревателями. Зимой службу можно нести вполне комфортно. Система охраны оснащена телеустановками, позволяющими вести контроль за коридорами тюрьмы и внешним периметром. Здесь тоже отказались от солдат срочной службы и перешли на контрактную основу. Регулярно проводятся занятия по боевой, специальной подготовке, ежемесячные стрельбы. Есть перспектива: год за два идет, в тридцать лет можно уйти на пенсию. Зарплата, надбавка 30%, плюс за выслугу лет. Бытовые условия - ветхие бараки, продуваемые северными ветрами, печное отопление, вода - на улице. И ощущение постоянной заброшенности.
И все же для района эта тюрьма благо: дает работу. Три последние завода мертво стали. Молодежь пришла, учить ее надо, свое производство разворачивать: ни одна колония без этого не проживет.
Начальник учреждения побывал в США, познакомился с условиями содержания пожизненных заключенных, то есть как это у них по закону, с предельными сроками по 100-200 лет, изучил опыт применительно к нашим условиям. Учли и свой старый опыт, когда здесь был особый режим, сидели те же особо опасные рецидивисты.
К слову, в прошлые времена дисциплина была не та. Некоторые сотрудники, особенно солдаты, брали деньги у осужденных, покупали для них водку. Лечили... Сейчас спецрежим, система надзора поставлена так, что сотрудник не может один на один общаться с осужденными - минимум два человека. Правила поведения с осужденными регламентирует план-инструкция. И попыток что-то передать не было. И осужденные воздерживаются от подобных предложений. Не было пока и попыток передать с воли запрещенные предметы. "Вологодский конвой шутить не любит!"