дю Террайль Понсон Пьер Алексис. Поиски красавицы Нанси (Король-сердцеед, Молодость короля Генриха - III)

   -Если я больше не нужен вашему величеству,- сказал Маликан,- то не разрешите ли вы мне уйти? А то я оставил свое заведение без присмотра.
   -Ступай, милый Маликан! Но теперь-то ты, конечно, продашь свой кабачок?
   -Конечно нет, ваше величество. Мне надо чем-нибудь жить.
   -Но твоя племянница достаточно богата, чтобы ты мог не работать больше!
   -А я сам достаточно молод, чтобы не жить в праздности. Я кабатчик и, наверное, умру кабатчиком, ваше величество! В этот момент во дворе послышались шум и топот копыт. Генрих подбежал к окну и, взглянув в него, произнес:
   -А вот и король!
   Действительно, это был король, подъехавший к Босежуру с роскошной свитой, во главе которой был неустрашимый Кри-льон. Около королевских носилок ехала прекрасная амазонка, при виде которой сердце Генриха радостно забилось. Это была принцесса Маргарита; никогда еще она не казалась жениху такой обольстительной, как сегодня!
   Король остался в носилках, принцесса соскочила на землю и поднялась во дворец, чтобы приветствовать королеву и передать принцу приглашение короля сопровождать их величеств на прогулке. Королева сейчас же сошла вниз и по приглашению Карла IX заняла место рядом с ним. Принц уже сидел верхом на лошади, держась поближе к Маргарите.
   Король дал рукой знак, и кортеж направился по улицам Парижа. На улице Святого Дионисия кортеж остановился, и король сказал своей спутнице:
   -Прелестная кузина! Дайте мне вашу ручку и выйдем на минуточку из экипажа. Я хочу повести вас к своему поставщику, искусному парфюмеру и перчаточнику Пьетро Довери, чтобы выбрать там для вас какой-нибудь пустячок на память о посещении вами Парижа!
   -Я к вашим услугам, любезный кузен! - ответила королева Жанна, выходя из носилок.
   На пороге магазина их встретил Тибо, который был уже предупрежден посланным из дворца, что король с высокой гостьей будут вскоре в магазине.
   -Ну-ка, молодец,- сказал ему король,- покажи нам все, что найдется лучшего у твоего хозяина!
   Но королева Жанна уже подбежала к прилавку и с любопытством рассматривала ящичек для перчаток, положенный так, что его нельзя было не заметить с первого взгляда.
   -Какая дивная работа! - с восхищением воскликнула королева.
   -Работа действительно очень хороша,- согласился король.Благоволите принять этот ящичек на память от меня!
   -Я с благоговением буду хранить этот подарок,- сказала королева Жанна, кланяясь Карлу IX.
   Генрих и Маргарита, как истинные влюбленные, беззаботно шептались о чем-то в уголке и не обратили внимания на ящичек с отравленными перчатками, который был уже в руках у наваррской королевы.
   XVII
   За час до отъезда короля Карла IX на прогулку Нанси усердно занималась туалетом своей госпожи, принцессы Маргариты.
   Последняя не любила молчать во время этой скучной и довольно-таки длительной процедуры, и она стала расспрашивать свою камеристку о впечатлении, произведенном на нее королевой Наваррской, будущей свекровью принцессы.
   -Ну, крошка,- сказала Маргарита,- как тебе показалась королева Жанна?
   -К сожалению, она очень красива!
   -К сожалению?
   -Ну да, потому что ее красота вызвала ревнивую зависть королевы Екатерины!
   -Ах, что за пустяки!
   -Ваше высочество,- серьезно и грустно заметила Нанси,- вот уже третий день я играю при дворе неблагодарную роль Кассандры...
   -Которой никто не верит? Но как же верить тебе, если ты уверяешь, будто королева Екатерина, всецело занятая политикой, находит время для таких глупостей, как женская ревнивая зависть? В ее-то возрасте!
   -Вот именно, ваше величесто! В нашем возрасте, например, нечему и не к кому завидовать и ревновать, а когда женщина перестает уже быть таковой, она особенно ревниво относится к соперничеству в этой области. Да что и говорить! Я поймала такой злобный, ненавидящий взгляд королевы Екатерины, брошенный на королеву Жанну, что для меня этот вопрос вне всяких сомнений.
   -Ну, если ненависть тут и есть, то она политического свойства. Кроме того, королева Екатерина ненавидит гораздо больше принца Генриха, чем его мать. Ну а как ты знаешь, она дала клятву, оберегающую принца от всяких покушений.
   -Вот именно! И за это она ненавидит принца еще больше. Поэтому она и воспользуется тем, что принц не оговорил в списке неприкосновенных лиц имени королевы Жанны. Ведь чем еще больнее поразить любящего сына, как не злом, нанесенным его матери?
   -Да ты с ума сошла! Никогда моя мать не решится на это! К тому же у королевы Жанны образцовая охрана, и сопровождающие ее беарнцы не подпустят никого!- воскликнула принцесса.
   -Яд всюду проникает, принцесса!
   -Молчи! - невольно крикнула Маргарита, вздрогнув от тона, которым были произнесены последние слова.- Ты только накликаешь беду! Знаешь, почему Кассандре никто не верил? Потому что она болтала слишком уж много!
   -Но ее предсказания все же сбывались, хотя им и не верили!
   -Вот в этом-то существенное различие между тобой и Кассандрой! Ты предсказываешь совершенно невозможные вещи. Ну как королева Екатерина решится на покушение против матери того, кого она сама хотела видеть моим мужем?
   -Хотела -да, но хочет ли еще и теперь? Ведь королева, в то время когда хотела этого брака, рисовала себе принца Генриха замарашкой-пастухом, который растеряется в непривычной для него жизни французского двора, а потом станет послушным орудием в ее руках; теперь же она увидала, что Бурбоны гораздо опаснее Гизов, которых ее величество так боялась.
   -Ты скажешь еще, пожалуй, что моя мать задумала расстроить мой брак с принцем!
   -Ее величество сейчас же сделала бы это, если бы это было возможным. Но теперь дело зашло слишком далеко, брака с причцем Наваррским желают король и вы, принцесса. Но... но не думаете ли вы, ваше высочество, что сам принц захочет совершения брака, если до этого с его матерью что-нибудь случится здесь?
   Принцесса вздрогнула еще сильнее и побледнела.
   -Как знать? Может быть, ты и права,- задумчиво сказала она.- Во всяком случае, хорошо было бы ухитриться удалить Рене на эти дни...
   -Едва ли и это поможет,- грустно ответила Нанси, покачивая головой.
   Маргарита хотела ответить ей что-то резкое, но в этот момент в дверь постучали, и в комнату после разрешительного ответа принцессы вошел Крильон. Он передал принцессе приглашение короля сопровождать его величество на прогулку с наваррской королевой. Когда он повернулся, чтобы уйти, Маргарита остановила его:
   -Постойте, герцог, вы мне нужны!
   -Счастлив, ваше высочество, и готов служить! - ответил Крильон,
   -Скажите, герцог, ведь недаром вас называют самым неустрашимым человеком во Франции? Я спрашиваю это потому, что у меня имеется для вас поручение, за которое, ручаюсь, никто не захочет взяться!
   -О, в таком случае я заранее берусь за него! - воскликнул Крильон.
   -Дело идет о Рене Флорентийце. Хотя он и дал клятву не покушаться на жизнь и спокойствие моего будущего супруга, но я не очень-то доверяю этой клятве...
   -А я еще менее!
   -Тем более что принц не упомянул в своем требовании о неприкосновенности близких ему лиц имени королевы Жанны, ну а Рене - такой человек, который решится на все. Вот я и хотела просить вас, не можете ли вы тайно арестовать его и продержать под замком в течение всего нескольких дней?
   -А почему не всю жизнь? У меня в Авиньоне имеются надежный замок и надежные люди, из рук которых проклятому колдуну не вырваться до самой смерти!
   -Нет, этого мне совершенно не нужно. Я хочу обезопасить себя и принца до свадьбы, а на другой день, когда мы уедем в Наварру, вы можете выпустить его.
   -Великолепно, можете рассчитывать на меня, принцесса! Сегодня же вечером Рене будет в надежном месте, и я сделаю все, чтобы оградить безопасность принца и его близких!
   -Конечно, ни король, ни королева ничего не узнают об этом?
   -Решительно никто, кроме меня, не будет знать об этом, ваше высочество!
   -Благодарю вас, герцог! - сказала Маргарита, протягивая Крильону руку.
   Тот почтительно поцеловал ее и вышел.
   XVIII
   Королева Екатерина занималась важными государственными делами, когда лошадиный топот во дворе Лувра дал ей знать, что король возвращается с прогулки. Она подбежала к окну и увидела, что Карл IX вернулся один: королева Жанна и принцесса Маргарига остались во дворце Босежур. Тогда королева Екатерина поспешила навстречу сыну и спросила его:
   -Ну, как же понравился Париж наваррской королеве, ваше величество?
   -Королева в полном восторге,- ответил Карл IX.
   -А церкви вы показали ей?
   -Конечно!
   -И дворцы?
   -Тоже!
   -А в модных лавках вы были с нею? - продолжала Екатерина.
   -Господи, да я совершенно разорился на нее!
   -Неужели? - улыбнулась королева.
   -Да как же! Эта прогулка по Парижу стоила мне триста пистолей.
   -Однако! Чего же вы накупили?
   -Мало ли чего! Мы зашли к моему суконщику Русселю и накупили там материй.
   -А потом?
   -Потом мой ювелир Даникан ограбил меня на приличную сумму.
   -Ого!
   -Должен вам сказать, что королева Жанна каждый раз порывалась платить сама и хваталась за свой кошелек, но я, разумеется, не мог позволить ей это.
   -Это было очень любезно с вашей стороны! - поощрительно заметила королева.
   -А она хитра, как настоящая беарнка. Я уверен, что королева вовсе не собиралась платить из своих средств и всецело рассчитывала на мою щедрость, но тем не менее приличия она вполне соблюла! Вот я и разорился!
   -Готова держать пари на что угодно, что мой бедный Рене не участвовал в разорении вашего величества,- сказала Екатерина улыбаясь.- Наверное, уж вы ничего у него не купили!
   -Конечно ничего. Мы даже не были в той стороне, где он живет,- ответил Карл IX.- И это вполне понятно. Не говоря уже о том, что я ненавижу этого негодяя, ведь у меня имеется собственный поставщик, которого мне совершенно не к чему обижать.
   -Я совсем забыла об этом,- ответила королева.- Значит, парфюмерию вы купили у Пьетро Довери?
   -О да, и я ручаюсь, что у вашего Рене не нашлось бы такого очаровательного ящичка, какой мы только что купили у Довери!
   -Вот как? А что было в этом ящичке?
   -Надушенные перчатки.
   -А!
   -И даю вам слово, ваше величество, что редкоможно встретить такую неподражаемую работу!
   -Ну а я готова ручаться, что и у Рене вы нашли бы чтонибудь в этом роде.
   -Сомневаюсь,- сказал король и ушел, поцеловав руку матери.
   Королева вернулась к себе и застала там Рене.
   -Ах, бедный друг мой,- сказала она,- должно быть, и в самом деле у тебя нет такого роскошного товара, как у Довери. По крайней мере, король говорит, что купил там очаровательный ящичек с надушенными перчатками для королевы Жанны.
   -Я знаю этот ящичек,- сказал Рене.
   -Неужели?
   -И ваше величество тоже знает его,- шепнул Флорентинец.
   -Тише! - остановила она его.
   -Ваше величество, может быть, соблаговолит заметить, какого цвета перчатки будут надеты у королевы Жанны сегодня вечером?
   -Будь спокоен. Приходи к десяти часам, и я скажу тебе. К десяти часам Рене был уже у королевы.
   -На королеве были коричневые перчатки,- сказала Екатерина Медичи.
   -Значит, это не те,- заметил Рене.- Она еще не открывала ящичка.
   -Ты думаешь?
   -Ну конечно! Ведь первая пара перчаток светло-желтого цвета.
   -Что же, подождем! - пробормотала королева.
   Рене вышел из Лувра и направился к мосту Святого Михаила, не замечая, что за ним по пятам следует какой-то мужчина, плотно закутавшийся в плащ.
   Это был герцог Крильон, решивший немедленно исполнить обещание, данное принцессе.
   Он шел и думал: "Для этого дела мне не нужно никого, кроме Фангаса, моего конюшего!"
   XIX
   Рене тоже думал о своих делах.
   "Мне не меньше королевы Екатерины хотелось бы, чтобы наваррская королева поскорее надела светло-желтую пару перчаток! - рассуждал он сам с собой.- Но мне кажется, что беспокоиться нечего: наверное, завтра она наденет их на придворный бал, чтобы показаться королю в его подарке. Поэтому я могу спокойно идти спать и позаботиться о своей ране, о которой я совершенно забыл".
   Действительно, рана Рене была так легка и так хорошо перевязана, что все время, пока парфюмер королевы занимался своим злодейским делом, она не давала ему знать о себе. Теперь же она напомнила Флорентийцу о вчерашнем происшествии.
   Рене обнажил кинжал и подумал: "Если вчерашняя фурия опять кинется на меня, то она уже не застанет меня врасплох!"
   Но Рене опасался нападения совершенно напрасно: вплоть до дверей лавочки он не встретил ровно никого.
   Тем не менее он подошел к лавочке далеко не спокойный: его взволновало то, что из окон дома не виднелось ни малейшего света, а ведь он предупредил дочь, что будет ночевать дома.
   "Неужели и Паола, и Годольфин преспокойно улеглись спать?" - подумал он.
   Флорентинец постучал в дверь, но никто не поспешил открыть ему.
   -Годольфин! Паола! - крикнул Рене.
   В ответ ему раздался слабый, еле слышный стон.
   Рене с ужасом схватился за ручку двери: та, к его изумлению, сразу подалась: дверь магазина была не заперта, и теперь из глубины стоны неслись еще явственнее.
   Флорентинец бросился по направлению к этим стонам, но чуть не упал, запнувшись за какой-то металлический предмет. Он поднял его и увидал, что это был подсвечник со свечой, фитиль которой еще не совсем остыл. Тогда Рене понял, что тут случилось какое-то несчастье. Он поспешил достать из кармана огниво, высек огонь и зажег свечку.
   В магазине все было поставлено вверх дном, на пороге комнаты Паолы лежал какой-то человек, скрученный, словно колбаса.
   Это был Годольфин.
   Рене поспешил развязать его, освободил ему рот от засунутого туда кляпа и лихорадочно спросил:
   -Где Паола?
   -Похитили! - прохрипел Годольфин.
   -Ноэ?
   -Нет.
   -Значит, принц Генрих?
   -Нет. Ворвалась женщина с тремя оборванцами. Они связали меня, схватили Паолу и унесли прочь. Я слышал только, как один из оборванцев назвал женщину Фаринеттой. Больше я ничего не знаю.
   Рене понял, что предположение королевы было верно: напавшая на него женщина была вдовой Гаскариля и, видя, что ее покушение не удалось, решила прибегнуть к иному способу мести.
   Дрожь охватила Флорентийца при мысли, что его Паола находится теперь во власти мстителей.
   -Ну хорошо же! - крикнул он.- Я сейчас побегу к королеве, она даст мне солдат, и я переверну вверх дном весь Двор Чудес, но найду Паолу!
   Рене с ужасом оглянулся и увидал того, кого он и вообще-то не любил встречать слишком часто и кого в данный момент совершенно не ожидал встретить в своей лавочке.
   -Герцог Крильон! - испуганно вскрикнул он.
   -Ну да, это я,- ответил герцог.- Что у вас здесь случилось? Почему здесь такой беспорядок и чего это вы галдите здесь?
   -У меня похитили дочь Паолу, герцог! - простонал Флорентинец.
   -Кому она понадобилась? - недоверчиво спросил Крильон.
   -Судя по всему - той женщине, которая вчера бросилась на меня с кинжалом. Это вдова Гаскариля.
   -А, того самого, которого повесили для того, чтобы избавить вас от колесования? Так-с... Ну, и вы собирались поднять ее величество с кровати из-за этого? Сомневаюсь, чтобы королева даже для вас нарушила свой сон. Впрочем, разве королева действительно так уж нужна вам? Я пригожусь вам более, чем она. Ведь я - главнокомандующий войсками королевской охраны и непосредственно распоряжаюсь швейцарцами и ландскнехтами.
   -О, ваша светлость! - взмолился Рене, падая на колени перед герцогом.- Если бы вы только захотели...
   -А почему бы мне и не захотеть? - надменно ответил Крильон.- Конечно, если бы это ты сам попал в лапы приятелей Гаскариля, я и не подумал бы выручать тебя; но дочь не виновата в грехах отца, и долг всякого дворянина спешить на помощь женщине, попавшей в затруднительное положение. Кроме того, твоя дочь вообще очень мила: я как-то заходил в твою лавчонку, и она очень мило улыбалась мне, когда я покупал какое-то снадобье. Ввиду всего этого почему бы мне и не выручить ее?
   -Вы смеетесь надо мной!..- простонал Рене, который не мог верить в такое великодушие своего врага.
   -Иди за мной! - ответил герцог.- Даю тебе слово, что я сделаю все от меня зависящее, чтобы спасти твою дочь! Ну, а слово Крильона... ты знаешь!
   -О, я знаю, знаю! Только поспешим! Как знать... вдруг эти негодяи...
   -Пойдем! - коротко приказал Крильон.
   Рене покорно последовал за ним в полной уверенности, что Крильон сведет его до Лувра.
   Однако вскоре он заметил, что они идут совсем другой дорогой.
   -Но... куда же мы идем? - робко спросил он.
   -Туда, куда надо! - отрезал в ответ Крильон. Так дошли они молча до старого, неприглядного на вид дома, все окна которого были заставлены массивными железными решетками.
   Крильон остановился перед покосившейся дверью и с силой ударил три раза рукояткой шпаги.
   Сейчас же открылось одно из окон, и чей-то голос с явным южным акцентом спросил:
   -Кто тут?
   -Я! - ответил Крильон.
   Окно запахнулось, через несколько секунд открылась дверь, и на пороге появился небольшого роста широкоплечий человек. Это был Фангас, конюший герцога Крильона.
   -Входите, господин Рене! - сказал Крильон. Парфюмер вошел в мрачную прихожую. Тогда Крильон сказал Фангасу:
   -Я привел к тебе узника, за которого ты мне отвечаешь своей головой!
   Услыхав это, Рене вскрикнул и хотел броситься назад, но в дверях стоял страшный герцог Крильон.
   Последний сказал Флорентийцу:
   -Будьте спокойны, я и один отыщу вашу дочь! Что же касается вас самих, то вам уж придется отказаться от мысли увидать в скором времени королеву Екатерину.
   Взгляд Крильона явно свидетельствовал о том, что страшный герцог не шутил.
   Рене понял, что находится во власти Крильона, и безумный страх объял его.
   XX
   -Ну-ка, посвети нам! - сказал Крильон своему конюшему. Рене по-прежнему стоял в полном оцепенении, не зная, как объяснить случившееся с ним.
   -Милейший Рене,- сказал ему герцог,- вы знаете, что если я возьмусь стеречь кого-нибудь, то от меня не убежишь! Поэтому следуйте за мной добровольно: сопротивление ни к чему не приведет! Ведь я пришел к вам в лавочку со специальной целью взять вас за шиворот и отвести сюда. Но ваше горе тронуло меня, и я там, на месте, ничего не сказал вам. Все же можете не беспокоиться: пока вы будете под арестом, я постараюсь найти вашу дочь.
   -Под арестом? - крикнул Рене, обретший наконец дар слова.Но в чем же обвиняют меня?
   -Ровно ни в чем,- ответил Крильон.- Смотрите на это как на мой каприз, если угодно, но я твердо решил продержать вас пару дней в созерцательном уединении. Ну-с, пожалуйста, сударь, наверх! Фангас, помоги господину Рене подняться!
   Конюший подхватил парфюмера под руку и повлек наверх. В верхнем этаже Фангас толкнул одну из дверей, и Рене очутился в убого обставленной комнате, все украшение которой составляли довольно неприглядное ложе, простой деревянный стол и несколько жестких стульев.
   Здесь герцог сказал Фангасу:
   -Помни, что ты отвечаешь мне головой за этого человека!
   -Ваша светлость может спать спокойно,- ответил конюший.
   -Ну, спать-то мне, положим, некогда,- возразил герцог,мне нужно сначала выручить дочь этого господина. Покойной ночи! - И герцог ушел, оставляя Рене наедине с Фангасом.
   -Ну-с, господин Рене,- сказал конюший,- не хотите ли прилечь?
   -Нет, милый мой,- ответил Рене, в голове которого зародились коварные планы,- я так беспокоюсь за участь своей несчастной дочери, что все равно всю ночь не мог бы сомкнуть глаз.
   -Может быть, вы хотите кушать?
   -Нет. Но пить мне очень хочется.
   -Отлично. Так я сейчас принесу бутылочку хорошего вина. Ведь у самого короля нет такого вина, как у герцога!
   Фангас вышел, тщательно заперев за собой дверь. Через несколько минут он вернулся с громадной глиняной флягой, горлышко которой было тщательно засмолено. Он поставил флягу на стол, откупорил и разлил вино по принесенным двум кружкам.
   -Однако! - сказал Рене, попробовав вино.- Этот мускат действительно великолепен, и я сомневаюсь, чтобы у короля нашелся такой. Должно быть, герцог Крильон очень богат, если у него водится такое винцо?
   -Ну, богатым его назвать нельзя, а так себе - ни шатко ни валко...
   -Во всяком случае, жить ему есть с чего и, наверное, он по- царски награждает своих слуг.
   -Ну, это как посмотреть! Вот я, например, уже немолод, а не скажу, чтобы моя мошна была набита чересчур туго. Хотелось бы мне накопить столько, чтобы купить себе небольшой домик с хорошим виноградником где-нибудь в Провансе, но ведь на это нужно по крайней мере тысячу пистолей.
   -Разве это уж такое недостижимое желание? - прервал его Рене.
   -Как для кого,- вздохнул Фангас,- а мне где взять такую уйму деньжищ?
   -На то существуют добрые люди!
   -Да какой же добрый человек даст мне такую большую сумму?
   -А хотя бы я например!
   -С какой стати вы будете одаривать меня?
   -Я достаточно богат, чтобы не стесняться какой-нибудь тысячей пистолей, и если кто-нибудь услужит мне...
   -А чем бы я мог услужить вам?
   -Да сущими пустяками!
   -Господи, да я готов сделать для вас все, что могу! Домикс виноградником! Подумать только! Что нужно сделать для этого? Приказывайте!
   -Ну, посудите сами! Ведь эта постель довольно-таки жестковата...
   -Так за этим дело не станет! Я сейчас же схожу и принесу вам тюфяк. Герцог Крильон - очень добрый человек и, наверное, не рассердится на меня за то, что я сделаю ваше ложе несколько мягче.
   -Но дело-то в том, что моя кровать дома... очень мягка! Зачем вам хлопотать с матрацем, когда можно устроиться гораздо проще!
   -То есть отпустить вас домой?
   -А хотя бы и так! Подумайте только: домик с виноградником... Если прибавить сюда еще небольшую сумму на первое обзаведение...
   -Очень заманчиво, что и говорить! Жаль только одного: герцог приучил меня так слепо повиноваться ему, что мне придется презреть и домом, и виноградником, и суммой, необходимой на обзаведение. Очень жаль, что приходится упускать такой редкий случай, ну да что поделаешь? Единственное, что я могу сделать для вас, это не оставлять вас одного, чтобы вам не было слишком скучно. Если хотите, я буду рассказывать вам свои приключения.
   -Благодарю вас!
   -А может быть, вы предпочтете партию-другую в кости? предложил Фангас.
   -А! - сказал Рене, осененный неожиданно мелькнувшей мыслью.- Вы любите играть, господин Фангас?
   -Я провансалец,- просто ответил конюший, а затем вытащил из кармана стаканчик для игральных костей, кости и кошелек, в котором было не более двенадцати пистолей, и произнес:- Тут все мое состояние; как видите, этого еще недостаточно для приобретения дома, о котором я мечтаю.
   Не отвечая ничего, Рене достал из кармана свой кошелек. Сквозь стальные кольца этого туго набитого кошелька виднелись новешенькие золотые экю.
   -Эге,- сказал Фангас.- А что, если я выиграю все эти желтенькие монетки? Это будет недурненьким фондом для приобретения домика, а?
   -Это будет, во всяком случае, очень ловко с вашей стороны,- ответил Рене, а сам подумал: "Стоит мне выиграть у тебя твои десять-пятнадцать пистолей, и ты в моих руках!"
   Фангас достал из кармана пистоль и бросил его на стол, Рене сделал то же самое.
   -Приступим! - сказал Фангас, сверкающий взор которого был как бы прикован к наполненному золотом кошельку парфюмера.
   В то время как Рене старался тем или иным путем склонить Фангаса на измену своему господину, герцог Крильон шел по направлению к Двору Чудес. У входа в эту главную квартиру армии воров и грабителей стоял часовой, который хотел преградить путь незнакомому пришельцу, но герцог ударил его шпагой плашмя и довольно грозно крикнул:
   -Дорогу!
   Часовой невольно подался в сторону, свистнув, однако, в имевшуюся у него сторожевую свистульку. Не обращая ни на что внимания, герцог спокойно пробирался вперед к большому огню, у которого беззаботно танцевали обитатели Двора Чудес.
   Свисток нарушил их веселье, и добрый десяток рослых молодцов, бросившись к герцогу, моментально окружил его сплошным кольцом.
   -Прочь, дурачье! Дорогу! - повелительно крикнул им герцог, сильным толчком разрывая этот живой круг. Поблизости стояла хорошенькая ночная фея; Крильон спокойно взял ее за подбородок и, не обращая внимания на злобное рычание толпы, сказал:
   -А знаешь ли, ты очень недурна, милочка!
   -Да кто вы такой, черт возьми? - крикнул какой-то оборванец.- Кто вы такой, чтобы сметь так нагло лезть прямо ко мне. Королю Цыганскому?
   -Я Крильон,- просто ответил герцог.
   Услыхав это имя, Король Цыганский сорвал с себя шляпу, и все остальные обнажили головы. В то время имя Крильона пользовалось во Франции такой же популярностью, как за шестьдесят лет до этого имя Баяра. Это имя было синонимом храбрости, честности и порядочности. Крильон уже при жизни стал легендарным героем, и его имя было полно таким обаянием, что даже этот низкий сброд не решился бы коснуться славы и гордости Франции.
   Заметив произведенное им впечатление, Крильон вложил шпагу в ножны и сказал:
   -Здравствуйте, ребята!
   -Ваша светлость,- сказал Король Цыганский,- между нами вы в полной безопасности, и если мы можем быть чем-нибудь полезными вам, то приказывайте!
   -Я хотел бы получить от вас маленькую справочку. Среди вас был воришка по имени Гаскариль - славный парень, которого повесили из-за подлеца Рене!