Дженсен Триш. Против его воли

   – Базз у нас вездесущий.
   – Вы просто оставьте свой багаж на меня, – сказал Базз.
   Донелли оглянулся и с недоверием посмотрел в сторону ворот, пытаясь определить, как Баззу удалось так быстро добраться до главного здания. Не найдя ответа на этот вопрос, он пожал плечами и оставил охраннику свои ключи.
   Лина улыбалась, однако на сердце у нее было неспокойно. Донелли представлял собой сложный случай. Обычно Лина любила разрешать сложные проблемы, особенно с животными, но теперь она побаивалась принимать вызов от этого высокого, мужественного и красивого парня. Однако ради Софи и благополучия Пончика придется рискнуть.
   – Вас устроит завтра в девять утра?
   – Устроит что? – спросил Джек таким тоном, что Лину невольно бросило в жар.
   Она встретила взгляд его пытливых синих глаз и подавила смешок.
   – Простите, я забыла, что вы не знакомы с нашими порядками. – Засунув внезапно вспотевшие руки в карманы халата, Лина сосредоточенно посмотрела на Пончика. – Завтра мы составим для вас индивидуальный распорядок, а затем выберем время для ваших прогулок, для массажа Пончику и…
   – Массаж? – перебил Джек. – Для собаки? Вы меня разыгрываете!
   Лина внимательно посмотрела на Джека и увидела на его лице искреннее изумление.
   – Нисколько. Во время своего пребывания здесь Пончик получает первоклассный уход. Дважды в день у него прогулки, один раз с вами, один раз – с нашим инструктором, три раза в неделю ему делают массаж и ухаживают за ним. Это не только полезно для него, но также освобождает вас на несколько часов, чтобы вы могли поиграть в гольф, поплавать или заняться чем-нибудь еще. – Она с трудом удержалась от вопроса, чем бы ему хотелось заниматься.
   – Понятно, – произнес Джек тоном, свидетельствовавшим о том, что он ничего не понял.
   – Завтра мы определим, нужны ли вам специальные занятия.
   – Что еще за занятия? – поинтересовался Джек, прищурившись.
   – Обучающие, – пояснила Лина, ожидая, что он воспримет ее слова скептически.
   – Ясно, – торжественно отозвался Джек, но она заметила, как он усмехнулся.
   – Вы должны понять, что вам нужны эти тренировки, если вы хотите научить Пончика новым командам. Основные он уже знает.
   – Неужели? – недоверчиво спросил Джек, уставившись на пса.
   – Конечно, – ответила Лина, почесала Пончика за ухом, а потом приказала: – Сидеть.
   Пончик покорно опустил свой зад на бетонный пол.
   – Дай лапу, – произнесла Лина, и Пончик охотно выполнил ее просьбу. – Лежать. – Пончик послушно растянулся на полу. – Вот видите, – сказала Лина, погладила собаку по животу и выпрямилась. – Стоять.
   Пончик проворно вскочил.
   – Сидеть, – произнес Джек Донелли таким грозным тоном, что Лина даже вздрогнула. Надо будет посоветовать ему говорить потише.
   Пончик остался неподвижным, как статуя, а потом со вздохом отвернулся. Да, им действительно нужно многому научиться.
   – Видите, он меня не слушается, – проворчал Джек. – Вот поэтому я и думал, что он совсем тупой.
   Лине захотелось оправдать Пончика.
   – Я никогда не встречала тупой собаки, мистер Донелли, только тупых владельцев.
   Похоже, он принял это на свой счет.
   – Вы хотите сказать, что я безнадежен?
   – Конечно, нет, – солгала Лина. Она не понимала людей, равнодушно относящихся к животным.
   Джек перестал притворяться, будто обожает собаку Софи, и укоризненно посмотрел на бульдога.
   – А что, если мы с Пончиком просто продолжим нашу веселую жизнь?
   На какое-то мгновение эта мысль показалась ей заманчивой. Лине не хотелось целых две недели возиться с мрачным владельцем собаки, который не испытывал ни малейшего желания проводить здесь отпуск. Но она не могла подвести Софи и бросить в беде Пончика. Ведь его никто не спрашивал, оставляя человеку, который не понимал и не любил его.
   – А что, если вы продолжите свою веселую жизнь, а Пончика оставите мне?
   Джек прищурился и подозрительно уставился на нее.
   – Ну конечно, вам бы этого очень хотелось, не так ли? Вы забираете Пончика и присваиваете себе все деньги моей тети.
   У Лины и в мыслях этого не было, и его предположение сильно задело ее. Какой болван! Она сморщила носик от отвращения.
   – Мистер Донелли, знаете, что вы можете сделать с этими деньгами? – начала было она, но потом сделала глубокий вдох и заставила себя успокоиться. – Послушайте, Пончик – замечательная собака, и он не заслуживает пренебрежительного отношения. Дайте мне шанс научить вас обращаться с ним, чтобы ваша дружба принесла радость обоим.
   Джек хотел было возразить, но сдержался.
   – Давайте постараемся, хорошо? Ведь это было желанием Софи.
   При одном упоминании о тете жесткие линии вокруг его рта смягчились, и Лина поняла, что при всех своих недостатках Джек Донелли любил Софи.
   – Хорошо, – нехотя согласился он.
   Лина должна была бы торжествовать, но тут вспомнила, что впереди еще две долгие недели.
   – Хорошо, – повторила она вслед за Джеком, – тогда встречаемся завтра в девять.
   – Ладно, – отозвался он и собрался догонять Базза. Но Пончик отказался следовать за ним. – Пошли, приятель! – позвал Джек. Пончик попятился. – Пожалуйста!
   Лина чуть не расхохоталась. Вот мальчишка! Да, здесь придется поработать.
   – Базз, пес, вероятно, хочет, чтобы ты не забыл взять его одеяло с мишками.
   Джек Донелли судорожно сглотнул.
   – Его одеяло с мишками?
   Лина прищурилась:
   – Вам что, не вручили одеяло с мишками, когда вы забирали собаку?
   Джек переступил с ноги на ногу.
   – Ну да, конечно. Но, знаете, оно было потертое и какое-то пестрое, совсем не подходящее для кобеля.
   Пончик громко фыркнул.
   Чтобы не обострять напряжение, возникшее между собакой и ее хозяином, Лина понизила голос:
   – Только не говорите, что вы выбросили его любимое одеяло.
   – Ну, не совсем так.
   Она вопросительно приподняла бровь:
   – Тогда что же вы с ним сделали?
   Донелли тоже перешел на шепот:
   – Ну, я… в общем… сжег его.
   – Сожгли, – повторила Лина. До этого момента в ее лексиконе не было слова «безнадежный», но тут, похоже, она столкнулась именно с таким случаем. – Надеюсь, не на глазах у Пончика?
   – За кого вы меня принимаете? – с негодованием спросил Джек. – Конечно, нет! Но мне с трудом удалось вырвать его у собаки.
   Лину так и подмывало выругаться.
   – А вам не приходило в голову, что он не отдавал вам одеяло, потому что был привязан к нему?
   – Но это же собака!
   – У него есть чувства!
   Пончик заскулил и выразительно посмотрел на Лину.
   Она вздохнула.
   – В нашем магазине есть одеяла, почему бы вам не купить ему взамен другое?
   – Зачем?
   Лина скрестила руки на груди.
   – Неужели у вас в детстве не было любимого одеяла или игрушки?
   – Нет.
   Лина не могла объяснить, как поняла, что Джек лжет. Она не стала уличать его, поскольку его синие глаза грозно блеснули.
   – К тому же ему уже пять лет, что по человеческим меркам целых тридцать пять. Это солидный возраст, пора и повзрослеть.
   Лина покачала головой и отвернулась.
   – Иди, Пончик, увидимся утром.
   Пес не двинулся с места.
   Базз оглянулся, и Лина многозначительно посмотрела на него. Он понимающе кивнул.
   – Пошли, Пончик, дружище! Я припас для тебя мозговую косточку.
   Пончик тявкнул и весело засеменил за Баззом. Когда он обогнал Джека Донелли, Лина могла поклясться, что видела, как пес показал ему язык.
   Да, с ними скучать не придется!

Глава 2

   – Прекрасная конура, – пробормотал Джек, едва Базз занес его багаж и тихо вышел. Пончик растянулся на полу посреди просторной комнаты и принялся грызть косточку.
   Помещение было отделано в зеленовато-кремовых тонах, на огромной кровати лежало красивое цветастое покрывало. Занавески на стеклянной двери прекрасно сочетались с ним. Два больших кресла и место для собаки были обиты тканью в зеленовато-кремовую полоску.
   У доктора Кросби хороший вкус, и она явно заботилась об удобстве своих гостей. В домике имелась маленькая кухня, где в шкафчике стояло три вида кофе, десять разновидностей чая, а в холодильнике красовались банки с различными соками. Там даже была маленькая микроволновка на случай, если гостям вздумается что-нибудь приготовить самостоятельно. Хотя вряд ли кто-то захочет заниматься готовкой, поскольку в здании главного отеля находилось четыре ресторана. К тому же можно было заказать еду прямо в номер. Если Джек не будет пользоваться этим видом услуг, то сможет сэкономить приличную сумму за пару недель.
   Ванная комната тоже была просторной, с двумя мраморными раковинами и огромной джакузи. Полотенца оказались большими, пушистыми и мягкими, а рядом висел махровый халат. Джек почувствовал бы гораздо большее удовлетворение, если бы нашел, на что можно пожаловаться.
   Возле огромной кровати располагалась лежанка для собаки. Она казалась очень удобной, и у Джека появилось предчувствие, что Пончик теперь вряд ли согласится спать на подстилке на полу.
   Рядом со столиком из вишневого дерева были сделаны выходы для подключения компьютера. На тумбе стоял телевизор, а также видеоплейер и музыкальный центр. Еще в комнате было два телефона, один возле кровати, а другой на столике у стеклянной двери, которая выходила на крыльцо и вела в небольшой огороженный дворик.
   Да, доктор Кросби все предусмотрела для комфорта и уюта своих посетителей. Если она и обдирала их, то делала это со вкусом.
   Джек расстегнул сумку, и ему в нос ударил сильный запах шампуня.
   – Черт! – вырвалось у него, когда он увидел, что вся его одежда промокла из-за шампуня, который он забыл закрыть. Джек быстро убедился, что пострадало все, кроме пистолета и кобуры, поскольку они лежали в кармане брюк поверх остальных вещей.
   Его первым желанием было обвинить во всем Пончика, но Джек заставил себя успокоиться, понимая, что не Пончик укладывал вещи. Подойдя к телефону, что стоял у кровати, он взглянул на пса, который с довольным видом грыз кость. Джек просмотрел номера телефонов санатория и позвонил в прачечную.
   Через две минуты раздался стук в дверь, и Джеку пришлось признать, что он не может пожаловаться на нерасторопность обслуживающего персонала. Когда он открыл дверь, на пороге стоял широкоплечий Базз с дружеской улыбкой на лице.
   Джек недоуменно уставился на него.
   – Вы и в прачечной тоже работаете?
   – Я – мастер на все руки! – весело отозвался Базз. Когда Джек протянул ему вещи, он добавил: – Да, здорово пахнет!
   – Это точно.
   – Мы вернем ваши вещи через пару часов, мистер Донелли.
   – Зовите меня Джеком.
   Базз улыбнулся и исчез.
   Пончик продолжал заниматься костью, когда Джек закрыл дверь. Он достал банку абрикосового сока из холодильника, затем подошел к кровати и сел. Она оказалась мягкой и удобной.
   Джек снова потянулся к телефону и набрал номер своего офиса.
   – Колсон слушает, – раздался голос его партнера.
   – Привет, – произнес Джек. – Что нового?
   – А, так большой папа наконец прибыл на маленький собачий курорт.
   – Не валяй дурака, – добродушно огрызнулся Джек. – И держи рот на замке. Никто не должен знать, где я. Ты понял?
   – А что мне за это будет?
   Джек отпил немного сока, размышляя, чем пригрозить.
   – Ну, что скажешь, если я случайно проболтаюсь Барбаре о происшествии на вечеринке у Тито?
   – Слушай, приятель, это низко.
   – Отчаянные обстоятельства требуют отчаянных действий.
   – Да ты и сам не мог оторвать от нее глаз.
   Джек не стал спорить с ним: та стриптизерша действительно была просто потрясающей женщиной. При упоминании о потрясающей женщине Джек неожиданно представил себе губы Лины Кросби. Он потряс головой, чтобы прогнать ее образ, но это не подействовало. Тогда он перевел взгляд на мирно посапывающего Пончика, который заснул с недогрызенной костью во рту. Пончик был самым прозаическим существом, которое Джек когда-либо видел.
   Взяв себя в руки и удивляясь, как женские губы так быстро заставили его забыться, Джек перешел ко второму вопросу:
   – Уже назначили дату слушаний по делу Уинстонов?
   – Да, – ответил Марк. – Десятое июля.
   – Осталось мало времени. Мы должны беречь нашу главную свидетельницу как зеницу ока.
   – Она в надежных руках. Я за нее отвечаю.
   Джек хотел было отпустить шутку на этот счет, принимая во внимание то, что Элиза Джонсон была роскошной женщиной. Конечно, не такой роскошной, как Лина Кросби, но тоже достойной внимания. Но, поскольку речь шла о деле, они с Марком старались не отвлекаться. Они раскручивали его в течение двух лет, собрав достаточно доказательств, чтобы арестовать Джейкоба и Миллисент Уинстонов за мошенничество и отмывание денег. И было крайне важно довести это дело до суда. Элиза Джонсон оказалась храброй девушкой – согласившись выступить свидетелем против Уинстонов, она подвергалась огромной опасности и заслуживала уважения. И никому на свете, кроме своего партнера, Джек не мог доверить ее защиту.
   Одному Богу известно, сколько раз Марк вытаскивал Джека из всяких передряг. Они вместе поступили в академию, вместе окончили ее и с того дня стали партнерами. Джек считал себя самым везучим агентом в бюро и знал, что Марк тоже высоко ценил их сотрудничество.
   – Эй, Джек, вернись на землю!
   Джек потряс головой, осознав, что замечтался:
   – Что?
   – Я спросил, как этот бриллиант выглядит при ближайшем рассмотрении?
   Бриллиант – это было их с Марком кодовое слово, которым они обозначали мошенников. Но одно дело, когда Джек характеризовал так Лину Кросби, сидя в своем кабинете, сейчас же ему неожиданно захотелось защитить ее. И это было чрезвычайно глупо. Красивая внешность не исключает того, что она может оказаться мошенницей. И то, что у нее такой невинный, мягкий взгляд карих глаз, не означает, что она не может быть воровкой.
   – Она оказалась такой, что мне действительно захотелось поближе познакомиться с ней.
   – Невинный ягненок, да?
   – Вот именно.
   – Ну так давай, знакомься. Что тебе мешает?
   Это звучало слишком волнующе, и Джек нахмурился:
   – Не хочу. – «Как бы она ни старалась соблазнить меня своей улыбкой».
   – А как тебе понравилось само место?
   Джек окинул взглядом просторную, уютную комнату.
   – Слишком красиво, чтобы оказаться реальностью.
   – Что, роскошный дворец, а?
   – Здесь действительно довольно сносно, тут вложены миллионы долларов, приятель.
   – Откуда она достала столько денег?
   Вот именно! Сделав запрос, Джек выяснил, что Лина родилась в небогатой семье в штате Висконсин. И если она не выиграла в лотерею, то унаследовать такие деньги от родителей просто не могла.
   – Даже не представляю, – признался Джек. – А ты не можешь узнать это для меня?
   Правда, мысль о том, что ему придется еще глубже сунуть нос в ее личные дела, претила Джеку. Это был не очень хороший признак, учитывая то, что он этим зарабатывал себе на жизнь.
   – Эй, что с тобой? – спросил Марк.
   – Слушай, я все-таки в отпуске.
   Однако Джек вынужден был признать, что одного взгляда на хорошенького доктора оказалось достаточно, чтобы сбить его с толку. Она искушала его, а искушения сейчас совсем некстати. Особенно если он хочет собрать на нее компромат.
   – Марк, окажи мне услугу и загляни в ее папку. Я оставил копию файла в левом ящике стола.
   Марк шумно вздохнул, вероятно, собираясь выразить протест, но Джек перебил его, поскольку раздался стук в дверь:
   – Я перезвоню тебе через пару дней. Пока.
   – Подожди…
   Стук в дверь разбудил Пончика, и он с интересом приподнял голову.
   – Какая из тебя, к черту, сторожевая собака, – проворчал Джек, перешагивая через него.
   Пончик фыркнул.
   Джек распахнул дверь, и кровь отхлынула у него от лица. На пороге стояла Лина Кросби. Она смотрелась потрясающе в коротких полотняных шортах и розовой футболке с квадратным вырезом и полинявшими изображениями двух поросят. Эти поросята выглядели необычно счастливыми, и немудрено, если учесть, какую часть женского тела они прикрывали.
   Докторша, без сомнения, пыталась соблазнить его.
 
   – Как, черт возьми, вы умудрились снова упустить ее? – проревел сердитый голос в телефонную трубку.
   Джимми Делейни дернул за ворот рубашки, прилипшей к вспотевшему телу.
   – Кто-то, похоже, предупредил их, босс. Мы подобрались так близко…
   – Так близко, – передразнил босс. – Это ничего не меняет, тупица.
   – Мы идем за ними по следу, – произнес Джимми с уверенностью, которой совсем не ощущал. В его работе нельзя выказывать нерешительность. – Наш источник сообщает, что они направились в Делавэр.
   – Так отправляйтесь туда поскорее, идиоты. – Было слышно, как на том конце провода говоривший с шумом затянулся сигаретой. – День слушаний неумолимо приближается. Мы должны заставить эту женщину замолчать. И лучше навсегда!
   – Все будет сделано.
   – В этом-то и проблема! Вы делаете все, но результата нет.
   – В этот раз получится.
   – И я не буду возражать, если вместе с ней вы уберете этих двух агентов. Это увеличит ваш гонорар.
   – Я могу достать только одного, второй исчез.
   – Исчез? Куда?
   – Никто не знает.
   – Ну так разыщите и его тоже. Я знаю наверняка, что мой босс будет очень доволен, если на свете станет двумя федералами меньше.
   – Хорошо.
   – Кролик, – на этот раз в голосе прозвучала угроза, – я бы не хотел оказаться на твоем месте, если вы провалите дело.
   Джимми не обратил внимания на угрозу, поскольку ужасно разозлился, что ему припомнили его прозвище. Разве можно с таким прозвищем добиться уважения в работе? Ну почему его не прозвали Кинжалом, Змеей или Гадюкой?
   – Я не провалю, – отозвался он, мысленно обозвав босса ослом. Пусть он босс, но это не значит, что Джимми должен любить его. Кроме всего прочего, ведь это именно он придумал такое прозвище для Джимми. – Мы ее из-под земли достанем.
 
   Лина изо всех сил старалась не покраснеть от смущения. Судя по озадаченному выражению на лице Джека Донелли, она предположила, что он ожидал появления владелицы санатория в более строгом наряде.
   Правда, сейчас она не на службе. Лина пришла, чтобы сделать подарок Пончику.
   – Я… я подумала, что Пончику это может понравиться.
   Джек не сразу перевел взгляд на подарок. Лина взглянула на свою футболку так, словно что-то пролила на нее. Там не было никаких пятен, только поросята. Она попыталась развеять неловкое молчание, показав на левого, а потом на правого поросенка.
   – Это Скутер, а это – Боб.
   Джек едва не подавился, когда перевел взгляд выше.
   – Что?
   – Этих поросят зовут Боб и Скутер.
   На долю секунды Джек глянул вниз и чуть скривился, словно прикусил щеку.
   – Ох, – вырвалось у него.
   «Господи, он думает, что я так назвала свои груди!» Лина попыталась исправить положение:
   – Миссис Перелли приезжает каждый год со своим спаниелем… и… и сыном Джейми. А Джейми – хороший художник, это он придумал этих поросят. Каждый раз он дарит мне на день рождения футболку с ними и… – «Господи, ты сама не понимаешь, что несешь», – подумала она про себя и остановилась. – А это для Пончика, – закончила Лина, протягивая одеяло.
   – Что это? – спросил Джек и по привычке подозрительно прищурился.
   Смущение докторши сменилось раздражением. Она развернула одеяло и потрясла им.
   – Это – одеяло, – с расстановкой повторила она на тот случай, если Джек плохо понимает родной язык.
   – А что на нем нарисовано? – поинтересовался Джек.
   Господи, Софи никогда не говорила, что ее племянник такой тупой.
   – Это сердечки. Неужели вы их не узнали?
   Джек открыл было рот, но тут у двери появился Пончик с большой костью в зубах и отчаянно завилял всем телом. Лина не смогла сдержать улыбку. Она любила всех животных, но Пончик по непонятной причине занимал особое место в ее сердце. Лина присела и погладила его.
   – Привет, мой милый. Вижу, Базз уже балует тебя. Ты хорошо устроился?
   – Осторожнее, к нему лучше не подходить, когда он грызет кость, – предупредил Джек.
   – Да неужели? – произнесла Лина, и в этот самый момент Пончик с презрением глянул на большого глупца и положил кость к ногам Лины.
   Она изо всех сил старалась не рассмеяться, когда увидела, как Джек подбоченился и с негодованием произнес:
   – Это животное выводит меня из себя.
   – Он, вероятно, испытывает сходные чувства по отношению к вам.
   – Но я ведь только и делал, что заботился о нем с того самого момента, как привел домой! – возразил Джек, и его глаза потемнели от негодования.
   – Вот именно! – Лина протянула кость Пончику и выпрямилась. – А где любовь? Уважение?
   Джек кивнул на Пончика:
   – Вот его и спросите.
   Но Пончик уже исчез в комнате.
   – Послушайте, может, положим это одеяло на его лежанку и посмотрим, понравится ли оно ему? – предложила Лина.
   Донелли уставился на одеяло.
   – А ничего более подходящего для кобеля не было?
   – А вы предпочли бы крольчат или персики?
   По выражению его лица было видно, что это Джека тоже не привлекало.
   – Нет ничего предосудительного в сердечках, – наставительно произнесла Лина. – Особенно для Пончика. Он – любовник, а не боец.
   – Любовник?! – Джек едва не поперхнулся.
   – Да, и у него здесь есть пассия по кличке Долли.
   Джек недоверчиво уставился на гостью, а потом громко рассмеялся. Смех его был таким же притягательным, как и красивые синие глаза. Лина отвела взгляд в сторону, но потом заставила себя снова посмотреть на него. Надо взять себя в руки, не хватало еще увлечься.
   – Господи, вы представляете, кого они с Долли произведут? Эдакие морщинистые плюшевые мячики. Слава Богу, что он кастрирован.
   Лина с изумлением уставилась на Джека.
   – Неужели вы кастрировали Пончика? – вскричала она.
   – Ну… нет. А тетя Софи разве этого не сделала?
   – Нет! Это породистая собака, мистер Донелли. Ваша тетя хотела, чтобы от него были щенки, чтобы его линия продолжалась.
   – Неужели вы никогда не смотрели передачи Боба Баркера? Он постоянно подчеркивает, что нужно стерилизовать или кастрировать своих питомцев.
   – Ну, я полностью согласна с этим, – смягчилась Лина. – Но в случае с Пончиком тетя Софи хотела продолжения породы.
   Джек громко хмыкнул.
   – Ну уж нет, когда можно провести эту операцию?
   Они оба посмотрели туда, где еще недавно сидел Пончик, но тот уже исчез, бросив на полу свою кость.
   – Куда он делся? – громко произнес Джек.
   «Господи, тупой – самое безобидное прозвище, которое только можно подобрать для этого болвана».
   – Так можно мне войти? – поинтересовалась Лина, стараясь сдержать свое возмущение.
   Джек помялся, но потом отступил и жестом пригласил ее войти. Лина прошла в комнату и положила одеяло на подстилку Пончика, а затем опустилась на колени и приподняла край покрывала. Так и есть, Пончик спрятался. Положив голову на лапы, он испуганно смотрел на нее.
   Джек Донелли, может, и красавчик, но совершенно бесчувственный.
   – Выходи, мой милый. Ничего с тобой не случится, я обещаю.
   – И не рассчитывай на это, – грозно произнес стоявший позади нее Джек. – Я не собираюсь возиться с его щенками.
   Пончик чуть двинулся вперед, но при этих словах снова прижался к стене.
   Лина взорвалась:
   – Какое же вы жестокое и бессердечное чудовище! – Она обернулась к нему, придумывая эпитет пообиднее, но слова замерли у нее на губах, когда она увидела, что все его внимание обращено на ее зад. Торопясь отыскать Пончика, она совсем не подумала о том, что заняла такую компрометирующую позу.
   Лина смутилась, все ее негодование мгновенно испарилось, и она села на пол. Ощутив, что лицо у нее зарделось, Лина повернулась спиной к Джеку и снова приподняла край покрывала. Пончик буквально вжался в стену.
   – Не волнуйся, мой милый. Этот индюк ничего тебе не отрежет, пока ты под моим покровительством.
   Пончика это не убедило.
   Лина почувствовала, что ее щеки приобретают обычный цвет, и повернулась к Джеку:
   – Заверьте его спокойным, дружелюбным тоном, что не собираетесь кастрировать в ближайшее время.
   Джек с трудом оторвал взгляд от заманчивого зрелища, но выглядел несколько оторопевшим. Лина вдруг забеспокоилась, не полнят ли ее шорты. Этот вопрос вообще-то не должен был волновать ее, но ей не хотелось, чтобы кому-нибудь ее попка показалась слишком полной.
   Джек с трудом сглотнул, осознав, что только что увидел самый прелестный женский зад, какой когда-либо имел удовольствие лицезреть. Он попытался вникнуть в смысл последней фразы Лины, но это была трудная работа, поскольку мозг был затуманен страстью. Не зная, что сказать, он кашлянул.
   – Что?
   Лина взглянула на него так, словно он был законченным идиотом, но разве не так примерно она назвала его несколько минут назад?
   – Я сказала, что вам нужно присесть рядом и заверить Пончика, что не собираетесь кастрировать его.
   – Но я не хочу его случать.
   – Чудесно! Но если вы не хотите, чтобы он провел эти две недели под кроватью, то я предлагаю вам все исправить сейчас.
   Джек попытался стряхнуть с себя наваждение и скривился при мысли о том, что приходится потакать собаке, и так превратившей его жизнь в кошмар. По правде говоря, он не слишком огорчился бы, если бы Пончик провел весь отпуск под кроватью. Эта мысль даже радовала его. Но блеск в глазах докторши не предвещал ничего хорошего.