Я увидела рельефные мышцы, игравшие под гладкой кожей, и не почувствовала никакого нервного напряжения. Обычно, когда мы с Джаредом занимались любовью, я наслаждалась состоянием расслабленности и покоя. К чему отказываться от такого удовольствия на этот раз? Я сосредоточилась на процессе раздевания: разобралась с пуговицей на брюках и резким движением расстегнула молнию.
– Я сказал, что это хорошая мысль, но не обещал, что не стану наверстывать упущенное, – сказал Джаред, сбрасывая брюки.
Он согнул руки в локтях и лег на меня всем телом.
– Времени хватит, – отозвалась я, – у нас вся ночь впереди. Думаю, если мне удастся пережить начало, то смогу расслабиться.
С этими словами я положила ладони на спину Джареда.
Он засунул руку под юбку моего платья и стянул вниз по бедрам, потом по коленям, икрам, лодыжкам тонкие кружевные трусики. Через мгновение они оказались на полу.
Ладонь Джареда пробралась обратно вверх по моей ноге и исчезла под слоями шелка. Ноги у меня напряглись, я быстро втянула в себя воздух. А потом мне ничего другого не оставалось, как закрыть глаза и утонуть в матрасе.
– Рад признаться тебе, – жарко дыша, прошептал Джаред, – что я рассчитываю на всю ночь.
Глава 5
Глава 6
– Я сказал, что это хорошая мысль, но не обещал, что не стану наверстывать упущенное, – сказал Джаред, сбрасывая брюки.
Он согнул руки в локтях и лег на меня всем телом.
– Времени хватит, – отозвалась я, – у нас вся ночь впереди. Думаю, если мне удастся пережить начало, то смогу расслабиться.
С этими словами я положила ладони на спину Джареда.
Он засунул руку под юбку моего платья и стянул вниз по бедрам, потом по коленям, икрам, лодыжкам тонкие кружевные трусики. Через мгновение они оказались на полу.
Ладонь Джареда пробралась обратно вверх по моей ноге и исчезла под слоями шелка. Ноги у меня напряглись, я быстро втянула в себя воздух. А потом мне ничего другого не оставалось, как закрыть глаза и утонуть в матрасе.
– Рад признаться тебе, – жарко дыша, прошептал Джаред, – что я рассчитываю на всю ночь.
Глава 5
Конец
Я сидела на пляже и слушала шум прибоя. В предыдущий приезд на остров я притворялась миссис Райел. Теперь это превратилось в реальность. Вздохнув, я положила руку на живот. Хотелось бы мне, чтобы обстоятельства сложились иначе и чтобы я, как любая другая новобрачная, могла спокойно наслаждаться красотой окружающего пейзажа в первый день после свадьбы. Что толку в желаниях, они ничего не меняют; я это знала. Была бы у меня другая жизнь, в ней не было бы Джареда. Если бы мы не встретились, порядка в моем существовании было бы куда больше. Самым худшим в таком сценарии стало бы открытие, что мой отец вовсе не тот человек, каким я его себе представляла. Кроме этого разочарования, меня ждала обыденность усредненного бытия. Я бы вышла замуж за Райана, работала бы в «Титане», родила бы ребенка, а может, трех. Так мы и жили бы в любви и согласии, изо дня в день сталкиваясь с обычными жизненными проблемами.
Я сморщила нос. Жизнь без Джареда непредставима. Я даже думать о таком не хотела. Хаос, постоянная тревога и неуверенность в будущем – это достойная расплата за любовь вроде нашей. Но ведь и Джаред на такое не напрашивался. Чтобы быть вместе, нам пришлось пройти через опасности, и он считал, что это не напрасно. Джаред никогда не сомневался в этом, а я с ворчанием, но принимала все как есть. Зачем подвергать себя таким испытаниям? Любому здравомыслящему человеку это показалось бы неуместным. Но что они могут понять, эти здравомыслящие люди. Никто из них не переживал того, что выпало пережить мне. Я ждала этого, страстно желала долгие годы. Рядом с Джаредом я чувствовала себя в безопасности и покое, и это не сравнить ни с чем. Никто другой на свете не мог подарить мне таких ощущений. Ни один супруг не относился к своей жене с таким благоговением, как Джаред ко мне. Разве могут они понять, на что можно с готовностью пойти, чтобы сохранить такие отношения. Наша любовь, несмотря на все ее несовершенства, была совершенной.
И тут я наконец поняла, поняла с полной ясностью: с того момента, как я узнала правду, мне было страшно распрощаться с нормальной жизнью, но без Джареда она не имела смысла. Конечно, я была полноценной, сложившейся личностью. Мне не нужен другой человек, который дополнял бы меня, но с Джаредом я гораздо счастливее, чем без него. Я была больше, чем просто счастлива. Стоит ли тратить время на доказательства, что я была свободна? Была и с ним, и без него. Остаться с ним означало сделать выбор в пользу взаимной любви, сказать «да» совместной жизни с кем-то. То, что творилось вокруг нас, можно назвать хаосом, и все равно никогда в жизни я даже не надеялась на такое. И большинство людей не надеются. Любовь Джареда – выражение самых чистых чувств, какие один человек может испытывать к другому. Чем больше я взвешивала в голове все «за» и «против», тем менее привлекательной становилась пресловутая нормальная жизнь. Само сравнение причиняло боль. Я не могла вспомнить, что заставляло меня сомневаться, и ругала себя, ведь из-за моей неуверенности Джаред мог подумать, что мне не так уж и хорошо с ним. А я была благодарна ему за каждый миг, который он провел со мной.
– Как ты себя чувствуешь, любимая? – раздался из-за спины голос Джареда.
Он принес мне стакан воды со льдом.
– К чему спрашивать. Мне хорошо. Кажется, мне с каждым днем лучше и лучше. Это нормально? Разве я не должна чувствовать тошноту или постоянную усталость? Или то и другое вместе?
– Необязательно, – сказал Джаред и сел рядом со мной. – Что считать нормальным, когда ты носишь нашего ребенка?
Мы вместе смотрели на гладь океана. Шторм бушевал над водой всю ночь до утра… Я это точно знала, и тому была причина. Джаред сдержал обещание наверстать упущенное. Я спала всего час или два, после того как солнце взломало линию горизонта и вторглось на пляж. Пространство океана тянулось в бесконечность, пока не соединялось с небом. Отличить их друг от друга можно было только по небольшой разнице в оттенке синевы. Я глубоко вздохнула и прижалась к мужу.
– Что с тобой?
Он поцеловал меня в лоб.
– Неважно, – ответила я и закрыла глаза.
Мне хотелось получать удовольствие от шума волн, набегавших на берег, и дуновений ветра, который играл с моими волосами. Я бы так и сделала, если бы могла выбросить из головы тревожные мысли. А еще я притворилась бы, что события, которые мне пришлось пережить за последние годы, – нереальны. Но нет, все это было, и по возвращении домой нас ждало продолжение этого непостижимого ночного кошмара. С такими мыслями трудно расслабиться и наслаждаться медовым месяцем, несмотря на беспрестанные усилия Джареда. Я наконец приняла свою жизнь такой, какая она есть, но от этого будущее не стало менее пугающим.
– Смотри, – сказал Джаред и кивнул в сторону какого-то пятна на пляже.
Ярдах в двухстах от нас стоял Самуэль. Моим человеческим глазам было не под силу на таком расстоянии различить, смотрит он на нас или на океан.
Джаред потерся носом о волосы у меня над ухом:
– Его только что временно назначили на новую должность.
– Присматривать за нами? – спросила я. – Наверное, он в ужасе.
Джаред хмыкнул:
– Что-то вроде того. У гибридов нет архов. Я говорил тебе об этом?
– Нет, не говорил.
– У нас нет. Наша работа – защищать людей, прибавь к этому наши знания и способности, ясно, что приставлять охрану к нам самим излишне. Не говоря уже о проклятии…
– Но тебе все-таки нужна защита? – спросила я.
Джаред задумался:
– Мы рождены для того, чтобы защищать. Я думаю, он смотрит на это как на неразумную трату ресурсов.
– Понимаю, – кивнула я.
Джаред сдвинул брови и поднял голову:
– Ты сегодня выглядишь по-другому.
– Я? Что со мной не так?
Джаред засмеялся.
– Не внешний вид, уверяю тебя. Но поведение. Кажется, ты не так близка к отчаянию. Почему?
От удивления я приподняла брови и пожала плечами:
– Не потому, что перестала беспокоиться, уж поверь. Мне еще год учиться в колледже, после этого я приму в управление «Титан»… и я жду ребенка. Лично меня больше всего заботит, что нужно быть настороже девять месяцев, чтобы остаться в живых и родить нашего ребенка, уповая на добрую волю Создателя. Пусть Он вопреки собственным правилам поможет нам.
– Десять.
– Что?
– На самом деле десять месяцев. Сорок недель – это десять месяцев.
– Еще не легче, – хмуро сказала я.
Джаред выдавил улыбку:
– Я гордился тобой, пока слушал.
Я не ответила, и тогда он развил мысль:
– С Михаилом. Ты здорово говорила. Может быть, благодаря твоим словам я избежал серьезных проблем.
– А что могло случиться? Если бы Эли принял решение не в твою пользу?
– Наихудшим наказанием была бы смерть.
– Но… ты не можешь умереть, если не умру я.
– Или если меня признают виновным в нарушении Равновесия. Небеса не проявляют снисхождения в обоих случаях.
– Предполагается, что наш ребенок может нарушить Равновесие, – сказала я, прикасаясь к животу.
Джаред положил руку поверх моей:
– Не Бог создал этого ребенка, а мы, Нина. Свободная воля и Закон находятся на противоположных концах вселенной. Я мог бы объяснять тебе это до конца жизни, и ты все равно не поймешь. Я и сам не до конца это понимаю. Знаю только, что Закон неизменен, а Равновесие меняется. В нашем случае Равновесие находится в зависимости от свободной воли, и это все меняет.
– У меня голова болит, – сказала я.
– Сочувствую. Еще воды?
Я посмотрела на стакан. Он был пуст.
– Я даже не заметила, что прикасалась к нему.
Джаред провел рукой по моему предплечью, нажимая пальцами на кожу в разных местах.
– У тебя температура, думаю, это из-за беременности.
Я кивнула, глядя на океан.
– Это когда-нибудь кончится, Джаред? Когда ребенок родится, нам тоже придется бороться за каждый прожитый день?
– Нет. В какой-то момент небеса должны решить, что с нас достаточно. И тогда мы или будем спасены, или умрем. Как только решение будет принято, мы окажемся под защитой.
Я посмотрела на небо:
– Почему Он не сделает это сейчас?
Джаред не отвечал, но так и должно быть. Я не ждала, что он даст ответ.
– Джаред…
Я замолчала в нерешительности. Не хотелось портить это прекрасное утро.
– Думаю, мне надо продолжить тренировки.
– Хорошо.
– Хорошо?
Джаред обхватил меня руками и положил подбородок мне на голову.
– Ты права. Мы должны быть готовы ко всему. Начнем. Как только вернемся.
– Спасибо, – с улыбкой сказала я.
Джаред отстранился и посмотрел мне в глаза:
– Ты должна относиться к этому спокойно, вот что.
– Я буду. Обещаю.
Довольный, Джаред взял у меня из рук стакан и вскоре вернулся с новой порцией льда, плававшего в воде. Я сделала глоток и вздохнула, чтобы расслабиться.
Мы сидели обнявшись под утренним солнышком и следили, как оно карабкается вверх, время от времени скрываясь за блуждающими по небу облаками. Какое наслаждение! Нечасто выдавались в нашей жизни такие моменты тишины и покоя.
В конце концов мой желудок начал выражать протест. Я посмотрела вниз, потом на Джареда:
– Думаю, нам надо чего-нибудь поесть.
– Странно, что ты до сих пор не заикалась об этом. Ты не ела со вчерашнего дня.
– Странно, что малыш не намекнул раньше, – сказала я, протянула руку Джареду и встала.
– Вижу, мне нужно лучше заботиться о вас.
Мы пошли в домик, который служил столовой. Там сидели несколько постояльцев. Я запустила руку в вазу с фруктами и с нетерпением стала ждать официанта.
Через час наш стол был уставлен пустыми и полупустыми тарелками из-под морского окуня, печеных моллюсков, каллялу и прочих карибских блюд. Тому, кто не голоден, я могла показаться поистине ненасытной.
Я собрала пальцами последние крошки бананового хлеба, который мы заказали на десерт, и слизнула их с рук.
– Вау, – сказал Джаред.
– Что?
– У тебя всегда был здоровый аппетит, но сегодня я поражен.
Он ухмыльнулся.
– Еще бы, – улыбнулась я.
Мы оба знали, что заказанное нами и поглощенное мной невероятное количество пищи превосходило все поставленные до сих пор рекорды. Наш стол выглядел так, будто мы устроили обед с голодными волками.
– Готова ко сну? – спросил Джаред и положил на стол длинный счет.
– Пойдем исследовать остров, – улыбнулась я, – или плавать с маской и ластами.
– Плавать с ластами? Ты не устала?
– Нет. Я чувствую себя превосходно.
На мою усмешку Джаред отреагировал хмуро.
– Что? Мне не положено чувствовать себя превосходно?
– Нет. Мне кажется, ты устала. Ты хотела есть за час до того, как у тебя заурчало в животе. И вот я не могу решить: это я теряю чувствительность или твое тело реагирует не так, как обычно, из-за Горошинки. Если причина в этом, мне бы не хотелось, чтобы ты переутомлялась.
– Ладно, я посплю. Или хотя бы немного отдохну, если не смогу уснуть.
– Правда?
– Правда. А что?
Джаред замялся:
– Просто ты… редко бываешь такой сговорчивой. Я начинаю сомневаться, уж не попал ли в другую реальность.
– Ну, прости, я бываю такой занозой в заднице. Думаю, супружеские пары не должны ссориться во время медового месяца.
– Так вот в чем дело? – удивленно произнес Джаред. – Ты хочешь быть милой?
– Нет. Я тебе доверяю. Ты знаешь мое тело лучше, чем я сама, и я не хочу делать ничего такого, что может повредить ребенку.
Джаред сделал глубокий вдох и медленно выдохнул:
– Приятно слышать от тебя такие слова.
Я нахмурилась, и Джаред покачал головой:
– Нет. Я серьезно. Иногда ты меня удивляешь.
– Ты считаешь, что я наврежу ребенку?
– Нет! – воскликнул Джаред, обнимая меня и хохоча. – Нет, своим доверием.
– А как же иначе, – сказала я, дыша ему в грудь. – Пойдем в каситу и полежим немного.
Джаред кивнул и взял меня за руку. Он зашагал по тропинке. Всю дорогу до нашего затейливо разрисованного домика мы шутили и смеялись. Глаза Джареда светились радостью, как никогда прежде, – в них не было ни облачка. Мы дошли до двери дома, Джаред поднял меня на руки, отнес на кровать и осторожно положил на спину.
– Знаешь, – сказал он, отодвигая волосы от моего лица. – Я всегда считал, что ты невероятно красива, но теперь…
Джаред прикоснулся к моему округляющемуся животу:
– Я не могу отвести от тебя глаз. Ты ослепительна.
Кончиками пальцев он зачесал назад мою челку, мягко и нежно. Мне было так приятно, я блаженствовала, но спать не хотела.
– Я не рассчитываю, что ты будешь повторять это, когда я стану огромной, как дом, и мне понадобится моральная поддержка, чтобы показаться на людях.
– Не могу дождаться этого момента. Я объездил весь мир, но это будет самым прекрасным зрелищем, какое я когда-либо рассчитывал увидеть.
– Кроме нашего ребенка, – заметила я.
Джаред засветился от радости:
– У меня впереди много приятных моментов.
Я сцепила пальцы за головой Джареда и притянула его к себе, пробуя на вкус его губы:
– У меня тоже.
Я стащила с Джареда рубашку, и он прижался ко мне теплой грудью. Я вздохнула. По крайней мере, в этой части наша жизнь вошла в норму.
– Тебе надо отдохнуть, – шепнул Джаред, обдавая мою кожу теплом дыхания.
– Я отдохну.
Не успела я закрыть глаза, и вот они уже снова открылись. Солнце еще светило. На краю кровати сидел Джаред и надевал футболку. Он обернулся ко мне. На лице озадаченное выражение.
– Ты обещала поспать, если мы…
– Я поспала, – сквозь зевоту ответила я. – И так хорошо. Сколько времени? Мне кажется, будто я проспала целый день.
– Нина, не прошло и двадцати минут.
– Ты шутишь.
Джаред нахмурился:
– Не морочь мне голову.
– Что ты? Я никогда не была соней.
– Да, но когда ты засыпала посреди дня, то отключалась часа на три.
Джаред нагнулся и тихонько прижался ухом к моему животу, задержался на некоторое время, а потом вздохнул:
– Что-то изменилось. Я не могу ухватить суть. Ты стала другой.
– Нет. Я же тебе говорила, что не хочу спать. Пошли поныряем. Мне скучно.
Я встала с кровати, взяла из чемодана пляжный набор и стала поторапливать Джареда: хватит рассиживаться. Я тычками погнала его на пляж, мне не терпелось плюхнуться в воду. Мы ныряли с ластами и маской, плавали, брызгались и обследовали самые отдаленные уголки острова. Вечером мы мылись вдвоем под душем на улице, а потом нырнули в постель. Если бы я уже не была беременна, то к концу медового месяца наверняка стала бы. Джаред был ненасытен, а я в каждый миг затишья шептала ему на ухо распаляющие желание двусмысленности.
Как и в прошлый наш приезд на Литтл-Корн, неделя подошла к концу слишком быстро. Джаред заметил в моих глазах знакомую печаль, когда я собирала вещи.
– Мы можем вернуться сюда. Когда закончишь колледж, когда родится ребенок, мы приедем и останемся, на сколько захочешь.
– Я должна управлять компанией, ты не забыл?
– Все будет идти прекрасно, если ты решишь взять отпуск.
Я пожала плечами и повторила скучный процесс зачехления свадебного платья.
– Может быть.
Джареду, казалось, тоже не по себе. Пока команда грузчиков укладывала наши вещи в грузовик, мы не разговаривали, в лодке тоже. Когда судно подпрыгивало на волнах по пути к главному острову, Джаред молча обнимал меня, а в ожидании самолета для вылета из Никарагуа мы обменялись всего несколькими фразами. Это было похоже на расставание навсегда со старым другом. Я чувствовала себя потерянной. На этот раз не будет никакого кольца, чтобы поднять мне настроение, только угрюмые мысли о том, что ждет нас дома.
Сказка закончилась.
Как только мы попали в воздушное пространство США, я позвонила Бет, чтобы выяснить ситуацию в «Титане». Саша делала все, чтобы жизнь никому не казалась сладкой, а Грант не мог дождаться моего возвращения, чтобы самому взять отпуск. До конца занятий – несколько недель, потом наступит лето.
Райан был все еще в больнице. Бет сообщила, что Клер ни на минуту не оставляет его одного. Эти слова заставили меня вспомнить о том времени, когда я навещала Райана, и я подумала: интересно, научил ли он Клер играть в слоганы. Я не могла представить себе, как Клер сидит у его постели, хихикает и дурачится. Она, скорее, устроилась где-нибудь в углу и пытается делать вид, что не замечает его попыток обратить на себя внимание, игнорирует бесчисленные вопросы и хмурится. Надеюсь, я ошибаюсь.
Пилот объявил по громкой связи, что мы скоро приземляемся. Джаред затянул мой ремень безопасности и поцеловал меня в щеку рядом с ухом, шепнув, что все будет в порядке. Я не особенно нервничала из-за посадки, поэтому решила: он имеет в виду жизнь в Провиденсе. Столько всего произошло на Литтл-Корне, что легко было потеряться в этом ином мире и начать считать жизнь на Род-Айленде дурным сном. Однако этот дурной сон и есть реальность, и мы близки к тому, чтобы снова окунуться в него.
Спуск по трапу самолета, проход по площадке перед ангаром к ожидающей нас машине – все это до боли знакомо. Асфальт мокрый – недавно прошла гроза. Поздней весной это случается. Воздух влажный и тяжелый, почти осязаемый. В сотне ярдов от нас стоял Самуэль, он держался на заднем плане, но так, чтобы мы его видели. Джаред и так знал о его присутствии, значит, Самуэль показался ради меня. Правда, на этот раз Джаред не подошел к Самуэлю. Он провел меня к машине и кивком приветствовал нашего водителя Роберта, который придерживал дверь.
Зазвонил мобильник. Я ответила. Грант не терял времени, составляя для меня расписание. Он намекнул, что было бы неплохо, если бы я заехала прямо сейчас. Важная встреча намечена на завтра, как раз когда у меня занятия в колледже. Кроме того, Грант хотел обсудить со мной несколько неотложных вопросов, которые накопились за время моего отсутствия.
Я нажала на отбой и вздохнула:
– Может быть, мне…
– У тебя впереди несколько дней подготовительных занятий и контрольных, и не забудь: на носу выпускные экзамены. Грант сам разберется.
– Ты прав. Встречусь с ним вечером. У него есть час, а потом возьмусь за книги.
Джаред покачал головой.
– Что? Что я такого сказала?
– Ты. Ты согласилась со мной без всяких возражений. Я к такому не привык.
Я сжала губы, пытаясь не рассмеяться. Какой же занудой я была раньше. Надо продлить Джареду отдых от моего упрямства.
– Не могу поверить, что я так ужасно вела себя с тобой. Прости.
Джаред взял меня за руку и посмотрел прямо в глаза:
– Ты вовсе не была ужасной. На тебя навалилось столько проблем, и поступать в соответствии со своим пониманием было крайне важно. Делать выбор самостоятельно в такой безумно запутанной ситуации – это единственный способ хоть как-то контролировать ход событий. Я никогда не сердился на тебя за это. На самом деле упрямство – одно из качеств, которые я люблю в тебе.
– Ну, все равно, считай, что его заметно поубавилось.
Джаред улыбнулся:
– Не стоит извиняться за то, что ты пыталась справляться с ситуацией. Любому было бы трудно. Проблем действительно хватало. Тем не менее не хочу обманывать тебя и говорить, что мне не доставит удовольствия твое новое настроение.
Я поцеловала любимого в уголок рта:
– Скоро ты увидишь во мне много нового. Я больше не хочу быть жертвой. Теперь я стану активным участником того, что происходит со мной и моей семьей. Либо мы пройдем через это вместе, либо никак.
Джаред засиял:
– Ты удивляешь и радуешь меня каждый день.
– Ладно, если ты закончил изумляться, мне нужно заняться кое-какими делами. Роберт, нам понадобится «эскалада».
Роберт посмотрел на меня в зеркало заднего вида добрыми глазами, окруженными мелкими морщинками.
– Да, мэм.
Машина развернулась, и Роберт помчал нас к дому. Лофт больше не был нашим жилищем, и это единственное, что отличало наш нынешний приезд с Литтл-Корна от предыдущего.
Шины заскрипели по гравиевой подъездной дорожке, и Роберт остановился рядом с внедорожником Джареда. Дверца открылась. Роберт протянул мне руку:
– Как хорошо, что вы вернулись, мисс…
Водитель на мгновение замялся, а потом продолжил:
– Приношу свои извинения. Миссис Райел.
Я улыбнулась:
– Вот за это, Роберт, вы получите прибавку к жалованию.
Водитель кивнул Джареду, открыл багажник и вытащил из него наши сумки:
– Отнесу вещи в стирку, а потом доставлю в вашу комнату.
– Благодарю вас, Роберт, – сказал Джаред.
Муж взял меня за руку и повел к «эскаладе». Он открыл дверцу, поднял меня на руки и усадил на пассажирское сиденье.
– Раз у меня нет возможности перенести тебя через порог дома, соблюдем формальность хотя бы так.
Я засмеялась и сказала, положив ладони ему на щеки для быстрого поцелуя:
– Сойдет.
Провиденс выглядел по-другому. Недавно прошел дождь, и с деревьев капало; внешнего вида домов сырость не испортила, а вот пешеходам приходилось несладко: движение на улицах напряженное, попробуй тут пройти по тротуару и остаться сухим. В некотором смысле Провиденс стал для меня чужой территорией, хотя всегда был и останется домом. Но сейчас он превратился в поле битвы с теми, кто хочет навредить моему ребенку. В течение нескольких месяцев до родов я буду ходить по улицам под охраной, с подозрением относясь к каждому встречному, обходя стороной темные закоулки. Мы не знали, когда ад начнет действовать и что нам уготовлено, а значит, важно быть начеку. Пусть так, все равно я рада, что мне выпала такая участь. Мои предки – не просто жители Род-Айленда. Я из рода нефилимов. Мы пережили царя Давида, потоп и желтую лихорадку 1797 года. Мой муж наполовину ангел. Я вынесу все, что бы со мной ни случилось. Буду твердить это неустанно, повторять самой себе снова и снова. Какой смысл дрожать от страха в предчувствии того, что может произойти?
– Что с тобой? – спросил Джаред.
Он ощутил, какое на меня нашло настроение.
Я пожала плечами и ответила:
– Думаю, это кураж. Мы справимся. Я верю в тебя и в нас.
Глаза Джареда слегка потемнели. Он взял меня за руку, на скулах ходили желваки, пальцы переплелись с моими и напряглись.
– Мне определенно нравится твое новое настроение.
Я сморщила нос. Жизнь без Джареда непредставима. Я даже думать о таком не хотела. Хаос, постоянная тревога и неуверенность в будущем – это достойная расплата за любовь вроде нашей. Но ведь и Джаред на такое не напрашивался. Чтобы быть вместе, нам пришлось пройти через опасности, и он считал, что это не напрасно. Джаред никогда не сомневался в этом, а я с ворчанием, но принимала все как есть. Зачем подвергать себя таким испытаниям? Любому здравомыслящему человеку это показалось бы неуместным. Но что они могут понять, эти здравомыслящие люди. Никто из них не переживал того, что выпало пережить мне. Я ждала этого, страстно желала долгие годы. Рядом с Джаредом я чувствовала себя в безопасности и покое, и это не сравнить ни с чем. Никто другой на свете не мог подарить мне таких ощущений. Ни один супруг не относился к своей жене с таким благоговением, как Джаред ко мне. Разве могут они понять, на что можно с готовностью пойти, чтобы сохранить такие отношения. Наша любовь, несмотря на все ее несовершенства, была совершенной.
И тут я наконец поняла, поняла с полной ясностью: с того момента, как я узнала правду, мне было страшно распрощаться с нормальной жизнью, но без Джареда она не имела смысла. Конечно, я была полноценной, сложившейся личностью. Мне не нужен другой человек, который дополнял бы меня, но с Джаредом я гораздо счастливее, чем без него. Я была больше, чем просто счастлива. Стоит ли тратить время на доказательства, что я была свободна? Была и с ним, и без него. Остаться с ним означало сделать выбор в пользу взаимной любви, сказать «да» совместной жизни с кем-то. То, что творилось вокруг нас, можно назвать хаосом, и все равно никогда в жизни я даже не надеялась на такое. И большинство людей не надеются. Любовь Джареда – выражение самых чистых чувств, какие один человек может испытывать к другому. Чем больше я взвешивала в голове все «за» и «против», тем менее привлекательной становилась пресловутая нормальная жизнь. Само сравнение причиняло боль. Я не могла вспомнить, что заставляло меня сомневаться, и ругала себя, ведь из-за моей неуверенности Джаред мог подумать, что мне не так уж и хорошо с ним. А я была благодарна ему за каждый миг, который он провел со мной.
– Как ты себя чувствуешь, любимая? – раздался из-за спины голос Джареда.
Он принес мне стакан воды со льдом.
– К чему спрашивать. Мне хорошо. Кажется, мне с каждым днем лучше и лучше. Это нормально? Разве я не должна чувствовать тошноту или постоянную усталость? Или то и другое вместе?
– Необязательно, – сказал Джаред и сел рядом со мной. – Что считать нормальным, когда ты носишь нашего ребенка?
Мы вместе смотрели на гладь океана. Шторм бушевал над водой всю ночь до утра… Я это точно знала, и тому была причина. Джаред сдержал обещание наверстать упущенное. Я спала всего час или два, после того как солнце взломало линию горизонта и вторглось на пляж. Пространство океана тянулось в бесконечность, пока не соединялось с небом. Отличить их друг от друга можно было только по небольшой разнице в оттенке синевы. Я глубоко вздохнула и прижалась к мужу.
– Что с тобой?
Он поцеловал меня в лоб.
– Неважно, – ответила я и закрыла глаза.
Мне хотелось получать удовольствие от шума волн, набегавших на берег, и дуновений ветра, который играл с моими волосами. Я бы так и сделала, если бы могла выбросить из головы тревожные мысли. А еще я притворилась бы, что события, которые мне пришлось пережить за последние годы, – нереальны. Но нет, все это было, и по возвращении домой нас ждало продолжение этого непостижимого ночного кошмара. С такими мыслями трудно расслабиться и наслаждаться медовым месяцем, несмотря на беспрестанные усилия Джареда. Я наконец приняла свою жизнь такой, какая она есть, но от этого будущее не стало менее пугающим.
– Смотри, – сказал Джаред и кивнул в сторону какого-то пятна на пляже.
Ярдах в двухстах от нас стоял Самуэль. Моим человеческим глазам было не под силу на таком расстоянии различить, смотрит он на нас или на океан.
Джаред потерся носом о волосы у меня над ухом:
– Его только что временно назначили на новую должность.
– Присматривать за нами? – спросила я. – Наверное, он в ужасе.
Джаред хмыкнул:
– Что-то вроде того. У гибридов нет архов. Я говорил тебе об этом?
– Нет, не говорил.
– У нас нет. Наша работа – защищать людей, прибавь к этому наши знания и способности, ясно, что приставлять охрану к нам самим излишне. Не говоря уже о проклятии…
– Но тебе все-таки нужна защита? – спросила я.
Джаред задумался:
– Мы рождены для того, чтобы защищать. Я думаю, он смотрит на это как на неразумную трату ресурсов.
– Понимаю, – кивнула я.
Джаред сдвинул брови и поднял голову:
– Ты сегодня выглядишь по-другому.
– Я? Что со мной не так?
Джаред засмеялся.
– Не внешний вид, уверяю тебя. Но поведение. Кажется, ты не так близка к отчаянию. Почему?
От удивления я приподняла брови и пожала плечами:
– Не потому, что перестала беспокоиться, уж поверь. Мне еще год учиться в колледже, после этого я приму в управление «Титан»… и я жду ребенка. Лично меня больше всего заботит, что нужно быть настороже девять месяцев, чтобы остаться в живых и родить нашего ребенка, уповая на добрую волю Создателя. Пусть Он вопреки собственным правилам поможет нам.
– Десять.
– Что?
– На самом деле десять месяцев. Сорок недель – это десять месяцев.
– Еще не легче, – хмуро сказала я.
Джаред выдавил улыбку:
– Я гордился тобой, пока слушал.
Я не ответила, и тогда он развил мысль:
– С Михаилом. Ты здорово говорила. Может быть, благодаря твоим словам я избежал серьезных проблем.
– А что могло случиться? Если бы Эли принял решение не в твою пользу?
– Наихудшим наказанием была бы смерть.
– Но… ты не можешь умереть, если не умру я.
– Или если меня признают виновным в нарушении Равновесия. Небеса не проявляют снисхождения в обоих случаях.
– Предполагается, что наш ребенок может нарушить Равновесие, – сказала я, прикасаясь к животу.
Джаред положил руку поверх моей:
– Не Бог создал этого ребенка, а мы, Нина. Свободная воля и Закон находятся на противоположных концах вселенной. Я мог бы объяснять тебе это до конца жизни, и ты все равно не поймешь. Я и сам не до конца это понимаю. Знаю только, что Закон неизменен, а Равновесие меняется. В нашем случае Равновесие находится в зависимости от свободной воли, и это все меняет.
– У меня голова болит, – сказала я.
– Сочувствую. Еще воды?
Я посмотрела на стакан. Он был пуст.
– Я даже не заметила, что прикасалась к нему.
Джаред провел рукой по моему предплечью, нажимая пальцами на кожу в разных местах.
– У тебя температура, думаю, это из-за беременности.
Я кивнула, глядя на океан.
– Это когда-нибудь кончится, Джаред? Когда ребенок родится, нам тоже придется бороться за каждый прожитый день?
– Нет. В какой-то момент небеса должны решить, что с нас достаточно. И тогда мы или будем спасены, или умрем. Как только решение будет принято, мы окажемся под защитой.
Я посмотрела на небо:
– Почему Он не сделает это сейчас?
Джаред не отвечал, но так и должно быть. Я не ждала, что он даст ответ.
– Джаред…
Я замолчала в нерешительности. Не хотелось портить это прекрасное утро.
– Думаю, мне надо продолжить тренировки.
– Хорошо.
– Хорошо?
Джаред обхватил меня руками и положил подбородок мне на голову.
– Ты права. Мы должны быть готовы ко всему. Начнем. Как только вернемся.
– Спасибо, – с улыбкой сказала я.
Джаред отстранился и посмотрел мне в глаза:
– Ты должна относиться к этому спокойно, вот что.
– Я буду. Обещаю.
Довольный, Джаред взял у меня из рук стакан и вскоре вернулся с новой порцией льда, плававшего в воде. Я сделала глоток и вздохнула, чтобы расслабиться.
Мы сидели обнявшись под утренним солнышком и следили, как оно карабкается вверх, время от времени скрываясь за блуждающими по небу облаками. Какое наслаждение! Нечасто выдавались в нашей жизни такие моменты тишины и покоя.
В конце концов мой желудок начал выражать протест. Я посмотрела вниз, потом на Джареда:
– Думаю, нам надо чего-нибудь поесть.
– Странно, что ты до сих пор не заикалась об этом. Ты не ела со вчерашнего дня.
– Странно, что малыш не намекнул раньше, – сказала я, протянула руку Джареду и встала.
– Вижу, мне нужно лучше заботиться о вас.
Мы пошли в домик, который служил столовой. Там сидели несколько постояльцев. Я запустила руку в вазу с фруктами и с нетерпением стала ждать официанта.
Через час наш стол был уставлен пустыми и полупустыми тарелками из-под морского окуня, печеных моллюсков, каллялу и прочих карибских блюд. Тому, кто не голоден, я могла показаться поистине ненасытной.
Я собрала пальцами последние крошки бананового хлеба, который мы заказали на десерт, и слизнула их с рук.
– Вау, – сказал Джаред.
– Что?
– У тебя всегда был здоровый аппетит, но сегодня я поражен.
Он ухмыльнулся.
– Еще бы, – улыбнулась я.
Мы оба знали, что заказанное нами и поглощенное мной невероятное количество пищи превосходило все поставленные до сих пор рекорды. Наш стол выглядел так, будто мы устроили обед с голодными волками.
– Готова ко сну? – спросил Джаред и положил на стол длинный счет.
– Пойдем исследовать остров, – улыбнулась я, – или плавать с маской и ластами.
– Плавать с ластами? Ты не устала?
– Нет. Я чувствую себя превосходно.
На мою усмешку Джаред отреагировал хмуро.
– Что? Мне не положено чувствовать себя превосходно?
– Нет. Мне кажется, ты устала. Ты хотела есть за час до того, как у тебя заурчало в животе. И вот я не могу решить: это я теряю чувствительность или твое тело реагирует не так, как обычно, из-за Горошинки. Если причина в этом, мне бы не хотелось, чтобы ты переутомлялась.
– Ладно, я посплю. Или хотя бы немного отдохну, если не смогу уснуть.
– Правда?
– Правда. А что?
Джаред замялся:
– Просто ты… редко бываешь такой сговорчивой. Я начинаю сомневаться, уж не попал ли в другую реальность.
– Ну, прости, я бываю такой занозой в заднице. Думаю, супружеские пары не должны ссориться во время медового месяца.
– Так вот в чем дело? – удивленно произнес Джаред. – Ты хочешь быть милой?
– Нет. Я тебе доверяю. Ты знаешь мое тело лучше, чем я сама, и я не хочу делать ничего такого, что может повредить ребенку.
Джаред сделал глубокий вдох и медленно выдохнул:
– Приятно слышать от тебя такие слова.
Я нахмурилась, и Джаред покачал головой:
– Нет. Я серьезно. Иногда ты меня удивляешь.
– Ты считаешь, что я наврежу ребенку?
– Нет! – воскликнул Джаред, обнимая меня и хохоча. – Нет, своим доверием.
– А как же иначе, – сказала я, дыша ему в грудь. – Пойдем в каситу и полежим немного.
Джаред кивнул и взял меня за руку. Он зашагал по тропинке. Всю дорогу до нашего затейливо разрисованного домика мы шутили и смеялись. Глаза Джареда светились радостью, как никогда прежде, – в них не было ни облачка. Мы дошли до двери дома, Джаред поднял меня на руки, отнес на кровать и осторожно положил на спину.
– Знаешь, – сказал он, отодвигая волосы от моего лица. – Я всегда считал, что ты невероятно красива, но теперь…
Джаред прикоснулся к моему округляющемуся животу:
– Я не могу отвести от тебя глаз. Ты ослепительна.
Кончиками пальцев он зачесал назад мою челку, мягко и нежно. Мне было так приятно, я блаженствовала, но спать не хотела.
– Я не рассчитываю, что ты будешь повторять это, когда я стану огромной, как дом, и мне понадобится моральная поддержка, чтобы показаться на людях.
– Не могу дождаться этого момента. Я объездил весь мир, но это будет самым прекрасным зрелищем, какое я когда-либо рассчитывал увидеть.
– Кроме нашего ребенка, – заметила я.
Джаред засветился от радости:
– У меня впереди много приятных моментов.
Я сцепила пальцы за головой Джареда и притянула его к себе, пробуя на вкус его губы:
– У меня тоже.
Я стащила с Джареда рубашку, и он прижался ко мне теплой грудью. Я вздохнула. По крайней мере, в этой части наша жизнь вошла в норму.
– Тебе надо отдохнуть, – шепнул Джаред, обдавая мою кожу теплом дыхания.
– Я отдохну.
Не успела я закрыть глаза, и вот они уже снова открылись. Солнце еще светило. На краю кровати сидел Джаред и надевал футболку. Он обернулся ко мне. На лице озадаченное выражение.
– Ты обещала поспать, если мы…
– Я поспала, – сквозь зевоту ответила я. – И так хорошо. Сколько времени? Мне кажется, будто я проспала целый день.
– Нина, не прошло и двадцати минут.
– Ты шутишь.
Джаред нахмурился:
– Не морочь мне голову.
– Что ты? Я никогда не была соней.
– Да, но когда ты засыпала посреди дня, то отключалась часа на три.
Джаред нагнулся и тихонько прижался ухом к моему животу, задержался на некоторое время, а потом вздохнул:
– Что-то изменилось. Я не могу ухватить суть. Ты стала другой.
– Нет. Я же тебе говорила, что не хочу спать. Пошли поныряем. Мне скучно.
Я встала с кровати, взяла из чемодана пляжный набор и стала поторапливать Джареда: хватит рассиживаться. Я тычками погнала его на пляж, мне не терпелось плюхнуться в воду. Мы ныряли с ластами и маской, плавали, брызгались и обследовали самые отдаленные уголки острова. Вечером мы мылись вдвоем под душем на улице, а потом нырнули в постель. Если бы я уже не была беременна, то к концу медового месяца наверняка стала бы. Джаред был ненасытен, а я в каждый миг затишья шептала ему на ухо распаляющие желание двусмысленности.
Как и в прошлый наш приезд на Литтл-Корн, неделя подошла к концу слишком быстро. Джаред заметил в моих глазах знакомую печаль, когда я собирала вещи.
– Мы можем вернуться сюда. Когда закончишь колледж, когда родится ребенок, мы приедем и останемся, на сколько захочешь.
– Я должна управлять компанией, ты не забыл?
– Все будет идти прекрасно, если ты решишь взять отпуск.
Я пожала плечами и повторила скучный процесс зачехления свадебного платья.
– Может быть.
Джареду, казалось, тоже не по себе. Пока команда грузчиков укладывала наши вещи в грузовик, мы не разговаривали, в лодке тоже. Когда судно подпрыгивало на волнах по пути к главному острову, Джаред молча обнимал меня, а в ожидании самолета для вылета из Никарагуа мы обменялись всего несколькими фразами. Это было похоже на расставание навсегда со старым другом. Я чувствовала себя потерянной. На этот раз не будет никакого кольца, чтобы поднять мне настроение, только угрюмые мысли о том, что ждет нас дома.
Сказка закончилась.
Как только мы попали в воздушное пространство США, я позвонила Бет, чтобы выяснить ситуацию в «Титане». Саша делала все, чтобы жизнь никому не казалась сладкой, а Грант не мог дождаться моего возвращения, чтобы самому взять отпуск. До конца занятий – несколько недель, потом наступит лето.
Райан был все еще в больнице. Бет сообщила, что Клер ни на минуту не оставляет его одного. Эти слова заставили меня вспомнить о том времени, когда я навещала Райана, и я подумала: интересно, научил ли он Клер играть в слоганы. Я не могла представить себе, как Клер сидит у его постели, хихикает и дурачится. Она, скорее, устроилась где-нибудь в углу и пытается делать вид, что не замечает его попыток обратить на себя внимание, игнорирует бесчисленные вопросы и хмурится. Надеюсь, я ошибаюсь.
Пилот объявил по громкой связи, что мы скоро приземляемся. Джаред затянул мой ремень безопасности и поцеловал меня в щеку рядом с ухом, шепнув, что все будет в порядке. Я не особенно нервничала из-за посадки, поэтому решила: он имеет в виду жизнь в Провиденсе. Столько всего произошло на Литтл-Корне, что легко было потеряться в этом ином мире и начать считать жизнь на Род-Айленде дурным сном. Однако этот дурной сон и есть реальность, и мы близки к тому, чтобы снова окунуться в него.
Спуск по трапу самолета, проход по площадке перед ангаром к ожидающей нас машине – все это до боли знакомо. Асфальт мокрый – недавно прошла гроза. Поздней весной это случается. Воздух влажный и тяжелый, почти осязаемый. В сотне ярдов от нас стоял Самуэль, он держался на заднем плане, но так, чтобы мы его видели. Джаред и так знал о его присутствии, значит, Самуэль показался ради меня. Правда, на этот раз Джаред не подошел к Самуэлю. Он провел меня к машине и кивком приветствовал нашего водителя Роберта, который придерживал дверь.
Зазвонил мобильник. Я ответила. Грант не терял времени, составляя для меня расписание. Он намекнул, что было бы неплохо, если бы я заехала прямо сейчас. Важная встреча намечена на завтра, как раз когда у меня занятия в колледже. Кроме того, Грант хотел обсудить со мной несколько неотложных вопросов, которые накопились за время моего отсутствия.
Я нажала на отбой и вздохнула:
– Может быть, мне…
– У тебя впереди несколько дней подготовительных занятий и контрольных, и не забудь: на носу выпускные экзамены. Грант сам разберется.
– Ты прав. Встречусь с ним вечером. У него есть час, а потом возьмусь за книги.
Джаред покачал головой.
– Что? Что я такого сказала?
– Ты. Ты согласилась со мной без всяких возражений. Я к такому не привык.
Я сжала губы, пытаясь не рассмеяться. Какой же занудой я была раньше. Надо продлить Джареду отдых от моего упрямства.
– Не могу поверить, что я так ужасно вела себя с тобой. Прости.
Джаред взял меня за руку и посмотрел прямо в глаза:
– Ты вовсе не была ужасной. На тебя навалилось столько проблем, и поступать в соответствии со своим пониманием было крайне важно. Делать выбор самостоятельно в такой безумно запутанной ситуации – это единственный способ хоть как-то контролировать ход событий. Я никогда не сердился на тебя за это. На самом деле упрямство – одно из качеств, которые я люблю в тебе.
– Ну, все равно, считай, что его заметно поубавилось.
Джаред улыбнулся:
– Не стоит извиняться за то, что ты пыталась справляться с ситуацией. Любому было бы трудно. Проблем действительно хватало. Тем не менее не хочу обманывать тебя и говорить, что мне не доставит удовольствия твое новое настроение.
Я поцеловала любимого в уголок рта:
– Скоро ты увидишь во мне много нового. Я больше не хочу быть жертвой. Теперь я стану активным участником того, что происходит со мной и моей семьей. Либо мы пройдем через это вместе, либо никак.
Джаред засиял:
– Ты удивляешь и радуешь меня каждый день.
– Ладно, если ты закончил изумляться, мне нужно заняться кое-какими делами. Роберт, нам понадобится «эскалада».
Роберт посмотрел на меня в зеркало заднего вида добрыми глазами, окруженными мелкими морщинками.
– Да, мэм.
Машина развернулась, и Роберт помчал нас к дому. Лофт больше не был нашим жилищем, и это единственное, что отличало наш нынешний приезд с Литтл-Корна от предыдущего.
Шины заскрипели по гравиевой подъездной дорожке, и Роберт остановился рядом с внедорожником Джареда. Дверца открылась. Роберт протянул мне руку:
– Как хорошо, что вы вернулись, мисс…
Водитель на мгновение замялся, а потом продолжил:
– Приношу свои извинения. Миссис Райел.
Я улыбнулась:
– Вот за это, Роберт, вы получите прибавку к жалованию.
Водитель кивнул Джареду, открыл багажник и вытащил из него наши сумки:
– Отнесу вещи в стирку, а потом доставлю в вашу комнату.
– Благодарю вас, Роберт, – сказал Джаред.
Муж взял меня за руку и повел к «эскаладе». Он открыл дверцу, поднял меня на руки и усадил на пассажирское сиденье.
– Раз у меня нет возможности перенести тебя через порог дома, соблюдем формальность хотя бы так.
Я засмеялась и сказала, положив ладони ему на щеки для быстрого поцелуя:
– Сойдет.
Провиденс выглядел по-другому. Недавно прошел дождь, и с деревьев капало; внешнего вида домов сырость не испортила, а вот пешеходам приходилось несладко: движение на улицах напряженное, попробуй тут пройти по тротуару и остаться сухим. В некотором смысле Провиденс стал для меня чужой территорией, хотя всегда был и останется домом. Но сейчас он превратился в поле битвы с теми, кто хочет навредить моему ребенку. В течение нескольких месяцев до родов я буду ходить по улицам под охраной, с подозрением относясь к каждому встречному, обходя стороной темные закоулки. Мы не знали, когда ад начнет действовать и что нам уготовлено, а значит, важно быть начеку. Пусть так, все равно я рада, что мне выпала такая участь. Мои предки – не просто жители Род-Айленда. Я из рода нефилимов. Мы пережили царя Давида, потоп и желтую лихорадку 1797 года. Мой муж наполовину ангел. Я вынесу все, что бы со мной ни случилось. Буду твердить это неустанно, повторять самой себе снова и снова. Какой смысл дрожать от страха в предчувствии того, что может произойти?
– Что с тобой? – спросил Джаред.
Он ощутил, какое на меня нашло настроение.
Я пожала плечами и ответила:
– Думаю, это кураж. Мы справимся. Я верю в тебя и в нас.
Глаза Джареда слегка потемнели. Он взял меня за руку, на скулах ходили желваки, пальцы переплелись с моими и напряглись.
– Мне определенно нравится твое новое настроение.
Глава 6
Ответ
Сложенный из бетонных блоков фасад здания «Титана» возвышался над «Флит Ринк». Скоро лето, и каток превратился из ледового развлечения в притягательную площадку для любителей роликов. Джаред припарковался на обычном месте и поцеловал меня в губы. Я ступила на тротуар и направилась к главному входу.
Первые шаги без Джареда показались мне трудными, и я замешкалась. Кроме нескольких часов подготовки к свадьбе, мы с Джаредом проводили вместе все время – двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Меня охватили неуверенность и легкое раздражение, как будто я оставила дома мобильник или забыла ключи в машине, захлопнув дверцу.
Я толкнула входную дверь и пошла по холлу, борясь с неуверенностью. Джаред не выходил из машины. Это означает, что все в порядке. Если бы он почувствовал мельчайший намек на опасность, тут же очутился бы рядом.
«Соберись, Нина», – шепнула я самой себе, нажала на кнопку нужного этажа в лифте и, пока двери съезжались, набирала в грудь воздуха. Когда двери открылись, я облегченно выдохнула – запас храбрости не понадобился.
– Смотрите, кто пришел, – сказала Саша.
Одну руку она положила на бедро, а в другой держала тощую стопку бумаг. Длинные рыжие кудри удачно оттеняли резкие черты лица девушки. Человек с наметанным глазом признал бы Сашу красавицей, но я давно поняла, что внутри этой милашки сидит упрямый, злой ребенок.
– О боже. Ты сделала завивку, пока меня не было? Похоже, восьмидесятые возвращаются.
Я протиснулась боком мимо Саши, решив, что лучше не задевать плечом ее костистую руку.
– Горячие бигуди. Грант тоже сегодня отметил мои кудряшки.
– Где Грант?
– В своем кабинете. Он ждал у тебя полчаса. Ты опоздала.
– Я приехала прямо из аэропорта. А ты почему еще здесь?
Саша пожала плечами:
– Я здесь, пока Грант здесь.
Округлив глаза, я протянула руку:
– Это для меня?
– Да, – сказала Саша, передавая мне бумаги. – Я собиралась сделать копии.
– Это не нужно. Спасибо, что осталась, а теперь можешь отправляться домой.
Я взяла документы и пошла в кабинет Гранта. Хозяин помещения сидел, закинув на стол ноги в жутких носках с рисунком из зеленых и бежевых ромбов.
– Вот и она, миссис Арахис.
– Не начинай, – отрезала я и положила документы на стол. – Я говорила тебе, что вернусь вовремя. Зачем ты послал Сашу делать копии этого?
Грант закрыл лицо ладонями:
– Саша милая девушка, по-моему, но она делает больше, чем от нее требуется. Я изобретал, чем бы еще ее занять.
Что тут скажешь? Я хихикнула.
– Она хочет получить работу ассистента. Вот и насела на тебя.
– Да, она повсюду – у меня в голове, в кабинете, в столе, на глазах, на пути. Она неутомима. У меня, честно, не хватало для нее работы. Она отказывается помогать в других отделах и не уходит, пока я здесь.
– Грант. Она практикантка и не должна отказываться ни от какой работы.
Грант на минуту задумался над моим комментарием, а потом кивнул:
– Это верно. Можешь дать ей новое задание утром.
– О нет. Ты не переложишь это на меня. Саша – твоя проблема.
Грант откинулся на спинку стула:
– Не хочу ее расстраивать, а тебе, кажется, все равно. Я думал, ты с радостью это сделаешь.
– И как только эта компания просуществовала столько времени с таким мямлей во главе, – сказала я, просматривая документы. – А это что за… ключевые пункты?
– Я попросил Сашу напечатать их, чтобы ничего не забыть.
Я скривилась, а Грант пожал плечами:
– Час ее не видел. У нее проблемы с выравниванием полей.
– Грант, ты знаешь все эти расчеты вдоль и поперек. Тут больше нечего обсуждать со мной. Просто добейся подписания этого чертова соглашения и запускай дело.
Первые шаги без Джареда показались мне трудными, и я замешкалась. Кроме нескольких часов подготовки к свадьбе, мы с Джаредом проводили вместе все время – двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Меня охватили неуверенность и легкое раздражение, как будто я оставила дома мобильник или забыла ключи в машине, захлопнув дверцу.
Я толкнула входную дверь и пошла по холлу, борясь с неуверенностью. Джаред не выходил из машины. Это означает, что все в порядке. Если бы он почувствовал мельчайший намек на опасность, тут же очутился бы рядом.
«Соберись, Нина», – шепнула я самой себе, нажала на кнопку нужного этажа в лифте и, пока двери съезжались, набирала в грудь воздуха. Когда двери открылись, я облегченно выдохнула – запас храбрости не понадобился.
– Смотрите, кто пришел, – сказала Саша.
Одну руку она положила на бедро, а в другой держала тощую стопку бумаг. Длинные рыжие кудри удачно оттеняли резкие черты лица девушки. Человек с наметанным глазом признал бы Сашу красавицей, но я давно поняла, что внутри этой милашки сидит упрямый, злой ребенок.
– О боже. Ты сделала завивку, пока меня не было? Похоже, восьмидесятые возвращаются.
Я протиснулась боком мимо Саши, решив, что лучше не задевать плечом ее костистую руку.
– Горячие бигуди. Грант тоже сегодня отметил мои кудряшки.
– Где Грант?
– В своем кабинете. Он ждал у тебя полчаса. Ты опоздала.
– Я приехала прямо из аэропорта. А ты почему еще здесь?
Саша пожала плечами:
– Я здесь, пока Грант здесь.
Округлив глаза, я протянула руку:
– Это для меня?
– Да, – сказала Саша, передавая мне бумаги. – Я собиралась сделать копии.
– Это не нужно. Спасибо, что осталась, а теперь можешь отправляться домой.
Я взяла документы и пошла в кабинет Гранта. Хозяин помещения сидел, закинув на стол ноги в жутких носках с рисунком из зеленых и бежевых ромбов.
– Вот и она, миссис Арахис.
– Не начинай, – отрезала я и положила документы на стол. – Я говорила тебе, что вернусь вовремя. Зачем ты послал Сашу делать копии этого?
Грант закрыл лицо ладонями:
– Саша милая девушка, по-моему, но она делает больше, чем от нее требуется. Я изобретал, чем бы еще ее занять.
Что тут скажешь? Я хихикнула.
– Она хочет получить работу ассистента. Вот и насела на тебя.
– Да, она повсюду – у меня в голове, в кабинете, в столе, на глазах, на пути. Она неутомима. У меня, честно, не хватало для нее работы. Она отказывается помогать в других отделах и не уходит, пока я здесь.
– Грант. Она практикантка и не должна отказываться ни от какой работы.
Грант на минуту задумался над моим комментарием, а потом кивнул:
– Это верно. Можешь дать ей новое задание утром.
– О нет. Ты не переложишь это на меня. Саша – твоя проблема.
Грант откинулся на спинку стула:
– Не хочу ее расстраивать, а тебе, кажется, все равно. Я думал, ты с радостью это сделаешь.
– И как только эта компания просуществовала столько времени с таким мямлей во главе, – сказала я, просматривая документы. – А это что за… ключевые пункты?
– Я попросил Сашу напечатать их, чтобы ничего не забыть.
Я скривилась, а Грант пожал плечами:
– Час ее не видел. У нее проблемы с выравниванием полей.
– Грант, ты знаешь все эти расчеты вдоль и поперек. Тут больше нечего обсуждать со мной. Просто добейся подписания этого чертова соглашения и запускай дело.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента