Джонсон Бен. Заговор Катилины

   Семпрония
   Как ни грубо
   Он говорил со мною, признаю,
   Что духом он - прямой и неподдельный
   Потомок Марса.
   Первый посол
   Нет, он истый Марс.
   За честь я счел бы с ним побыть подольше.
   Лентул
   Я вижу, вы спешите, чтобы консул
   Не заподозрил вас. Хвалю за это.
   Вы требовали писем - вот они.
   Идемте. Мы печатями и клятвой
   Скрепим их. Вы получите письмо
   И к Катилине, чтобы он при встрече
   Со всем доверием отнесся к вам.
   Наш друг Вольтурций вас к нему проводит,
   А вы скажите нашему вождю,
   Что в Риме все готово, что уже
   Речь Бестием написана, с которой
   Он как трибун к народу обратится
   И ловко за последствия войны
   Ответственность на Цицерона свалит,
   Что, как и вы, мы ждем его прихода,
   Который всем свободу принесет.
   Уходят.
   СЦЕНА ШЕСТАЯ
   Комната в доме Цицерона.
   Входят Цицерон, Флакк и Помтиний.
   Цицерон
   Я за исход войны не опасаюсь
   Ведь наше дело право, и к тому же
   Оно в руках надежных. Мой товарищ
   Серьезно болен - у него подагра.
   Он в бой войска вести не может сам
   И сдал Петрею, своему легату,
   Над ними власть. Тот опытней его,
   Поскольку вот уж скоро тридцать лет,
   Как в должностях трибуна * иль префекта,*
   Легата * или претора отчизне
   Так ревностно и так примерно служит,
   Что знает всех солдат по именам.
   Флакк
   С ним смело в бой они пойдут.
   Помтиний
   А он
   Им не уступит в смелости.
   Цицерон
   Противник
   У них такой, с каким быть нужно смелым:
   Отчаянье ему дает отвагу.
   Но верю я в уменье и в удачу
   Петрея. Он - достойный сын отчизны.
   А в Галлию смутьянам * легионы
   Метелла Целера отрежут путь.
   Входит Фабий Санга.
   Что слышно, Фабий?
   Санга
   Двинулись послы.
   Скорее стражу шли на мост Мульвийский,*
   К которому направились они.
   Цицерон
   Флакк и Помтиний, вы туда ведите
   Своих людей. Схватите все посольство,
   Чтобы никто не ускользнул. Сдадутся
   Послы беспрекословно. Если ж нет,
   Я вам пришлю подмогу.
   Флакк и Помтиний уходят.
   А покуда
   К Статилию, Цепарию, Лентулу,
   Цетегу и Габинию и прочим
   Я разошлю гонцов и прикажу
   Их всех позвать ко мне поодиночке.
   Они не возымеют подозрений
   Не любит думать о расплате мот
   И явятся, а я их арестую.
   Санга
   Как поступить с Семпронией ты хочешь?
   Цицерон
   Не станет тратить гордый Рим свой гнев
   Ни на умалишенных, ни на женщин...
   Не знаю, что во мне сильнее - радость
   По случаю раскрытия измены
   Иль скорбь при мысли о вражде, которой
   Так много знатных и больших людей
   Отплатят мне за это. Будь что будет.
   Я выполню свой долг и никогда
   Не поступлюсь тобою, добродетель.
   Пусть навлеку я на себя беду,
   Но с совестью на сделку не пойду.
   Уходят.
   СЦЕНА СЕДЬМАЯ
   Мульвийский мост. Входят Флакк и Помтиний со стражей; им навстречу Вольтурций с посольством
   аллоброгов
   Флакк
   Стой! Кто такие вы?
   Первый посол
   Друзья сената,
   Послы аллоброгов.
   Помтиний
   Коль так, сдавайтесь.
   От имени сената и народа
   Мы, преторы, берем под стражу вас
   По обвинению в измене Риму.
   Вольтурций
   Друзья, умрем, но не сдадимся.
   Флакк
   Что?
   Кто этот дерзкий? Взять их всех!
   Первый посол
   Сдаемся.
   Помтиний
   Кто там противится? Убить его.
   Вольтурций
   Постойте, я сдаюсь, но на условье...
   Флакк
   С изменниками - никаких условий!
   Убить его!
   Вольтурций
   Меня зовут Вольтурций.
   Помтиния я знаю.
   Помтиний
   Но тебя
   Он не желает знать, раз ты изменник.
   Вольтурций
   Я сдамся, если жизнь мне сохранят.
   Помтиний
   Не обещаем, если ты виновен.
   Вольтурций
   По крайней мере, сделайте, что можно.
   Я менее преступен, чем другие,
   Чьи имена я назову властям,
   Коль пощадят меня.
   Помтиний
   Одно мы можем
   Сдать консулу тебя. Схватить его.
   Хвала бессмертным - Рим спасен! Идемте.
   Уходят.
   Появляется хор.
   Хор
   Ужели слух наш раньше зренья
   Как в час ночной,
   Нам скажет, кто несет спасенье
   Стране родной,
   И солнце правды перед нами
   Рассеет мрак,
   И сможем мы увидеть сами,
   Кто друг, кто враг?
   Как странен человек! Не знает
   Он ничего,
   Но все, что ново, нагоняет
   Страх на него.
   Тех мы возносим, этих губим,
   Хоть нам самим
   И непонятно, что мы любим,
   Чего бежим.
   Со злом бороться колебанья
   Нам не дают,
   И вечно сводит опозданье
   На нет наш труд.
   Сколь многое нам ясно ныне,
   Хоть в день, когда
   Пришлось покинуть Катилине
   Рим навсегда,
   Мы полагали возмущенно,
   Что честен он,
   Что поступает беззаконно
   С ним Цицерон.
   Теперь, когда он бунт затеял,
   Клянем опять
   Мы консула, зачем злодею
   Он дал бежать.
   Мы судим обо всем предвзято,
   И наш язык
   Во всех несчастьях магистрата
   Винить привык.
   Затем ли ставим у кормила
   Мы рулевых,
   Чтоб легкомысленно чернила
   Команда их
   И объясняла лишь расчетом
   Поступки тех,
   Кто посвятил себя заботам
   О благе всех?
   Пора народу научиться
   Заслуги чтить
   И вечно помнить, а не тщиться
   Их умалить.
   Не то он поздно или рано
   Придет к тому,
   Что станет горд бичом тирана
   И рад ярму.
   ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ
   СЦЕНА ПЕРВАЯ
   Этрурия. Местность близ Фезул.
   Входит Петрей с войском.
   Петрей
   О воины, я счастлив, что сегодня
   Веду вас в битву, ибо по болезни
   Мне сдал начальство наш достойный консул.
   Как я горжусь тем делом, за какое
   Иду сражаться! Нынче мы должны
   Не укрепить, расширить и раздвинуть
   Пределы власти Рима и сената,
   Но оградить все то, что наши деды
   Ценой упорства, крови и труда
   В течение веков для нас стяжали.
   Сегодня войско римского народа
   Выходит в поле не добычи ради,
   Не для защиты государств союзных,
   Но для того, чтоб отстоять в бою
   Республику, богов бессмертных храмы,
   Алтарь домашний и очаг семейный,
   Жизнь сердцу дорогих детей и жен,
   Могилы предков, вольность и законность,
   Короче, чтоб отечество спасти
   От тех, кто запятнал себя злодейством,
   Развратом, безрассудством, мотовством.
   Во-первых, это ветераны Суллы,
   Кому близ Фезул земли роздал он.
   Они, разбогатев в годину смуты,
   Давно все, что имели, расточили
   И потому теперь от Катилины
   Ждут новых конфискаций и проскрипций.
   Считается, что эти люди смелы,
   Но страх они вам не должны внушать:
   Былая доблесть в них давно угасла,
   А если и жива, они сравниться
   Ни духом, ни числом не могут с вами.
   Затем идут все те, кто не на граждан,
   А на зверей разнузданных похож;
   Кто, промотав свое, чужого алчет;
   Кто от вина размяк, от яств распух,
   Ослаб от еженощного распутства;
   Кто Катилину в Риме окружал;
   Кто с ним не захотел и здесь расстаться;
   Кто - в том ручаюсь - молодость свою
   Не закалял в трудах военной службы,
   Оружием владеть не обучался,
   Верхом не ездил и в палатках не жил;
   Кто сведущ лишь в разврате, танцах, пенье,
   Азартных играх, пьянстве и еде;
   Кто на словах опасней, чем на деле.
   И, наконец, там собрались подонки
   Мошенники, наемные убийцы,
   Прелюбодеи, воры, шулера,
   Короче, грязь, которую туда
   Клоаки всей Италии извергли,
   Чтоб этих закоснелых негодяев
   Одним ударом покарали мы.
   Ужель перед лицом таких врагов
   Не схватимся мы гневно за оружье
   И эту нечисть не сотрем во прах,
   Чтоб кровь злодеев испарилась в воздух
   И выпала затем росой в пустынях,
   Где бродят лишь чудовища, которых
   Рождает солнцем разогретый ил? *
   Когда же день победа увенчает,
   Любой из нас, кому придется пасть
   (Затем что между нами есть, счастливцы,
   Чей жребий - жизнь за родину отдать
   И чьих имен потомство не забудет),
   В обители блаженных вознесется,
   Чтобы взирать оттуда, как в аду
   Мятежники, тенями став, томятся
   И бродит бледный призрак Катилины.
   Я все сказал. Пускай орлы взметнутся.*
   Смелей вперед! Бессмертные за Рим!
   Все
   За нас отец наш Марс и сам Юпитер!
   Уходят.
   СЦЕНА ВТОРАЯ
   Рим. Улица около храма Согласия.
   Входят Цезарь и Красс.
   Цезарь
   Со времени отъезда Катилины
   Лентул меня тревожит.
   Красс
   На обоих
   Давно рукой махнул я.
   Цезарь
   Для чего
   Вручить ты хочешь консулу их письма,
   В которых шлют они тебе совет
   Покинуть спешно Рим?
   Красс
   А вдруг сам консул
   Велел подбросить мне посланья эти?
   Я должен все возможности предвидеть,
   Чтоб оградить себя.
   Цезарь
   Такая мера
   Мне кажется не лишней. Я и сам
   Ему донес о некоторых тайнах
   Из тех, какие без меня он знал.
   Красс
   Чтоб вихрь, корабль республики кренящий;
   С ног нас не сбил, найти опору нужно.
   Примкнем к тому, кто верх берет.
   Цезарь
   И будем
   Служить ему усердней, чем Катон.
   Но все ж я попытаюсь хоть для вида
   Вступиться за бунтовщиков.
   Красс
   Напрасно.
   Зачем спасать того, кто побежден?
   Уходят.
   СЦЕНА ТРЕТЬЯ
   Комната в доме Цицерона.
   Входят Цицерон, Квинт Цицерон и Катон.
   Цицерон
   Брат Квинт, я никогда не соглашусь
   В угоду чьей-то личной неприязни
   На жизнь согражданина покуситься.
   Коль мне докажут, что преступен Цезарь,
   Его предам суду я, - но не раньше.
   Пусть помнят Квинт Катул и Кай Пизон,*
   Что консул обвинять не станет ложно
   Людей за то, что им они враги.
   Квинт Цицерон
   Не ложно, а ссылаясь на признанья,
   Которые аллоброги, а также
   Вольтурций могут сделать.
   Цицерон
   Нет, не стану
   Я домогаться этого и если
   Узнаю, что другие домогались,
   То и тебя не пощажу, мой брат.
   Катон
   Мой добрый Марк, ты так велик душой,
   Как если бы с богами вместе вырос!
   Цицерон
   Вели схватить Лентула и всех прочих,
   Хоть горько мне отдать такой приказ.
   Уходят.
   СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ
   Храм Согласия. Входят ликторы, Цицерон, держащий в руках письма, Катон, Квинт Цицерон,
   Цезарь, Красс, Силан и сенаторы.
   Цицерон
   Пусть с Римом и сенатом неизменно
   Пребудет счастье! Вас, отцы, прошу я
   Вскрыть эти письма и самим решить,
   Имел ли право я поднять тревогу
   И не должны ль за рвение мое
   Меня вы порицать.
   Входят преторы Помтиний и Флакк.
   А где оружье,
   Что в доме у Цетега вы изъяли?
   Преторы
   (одновременно)
   Лежит за дверью храма.
   Цицерон
   Приготовьтесь
   Внести его, как только вам прикажут
   Вольтурция ввести, и не давайте
   Задержанным друг с другом говорить.
   Преторы уходят.
   Что вы прочли, отцы? Достойно ль это
   Хотя б вниманья, если уж не страха?
   Цезарь
   Я в ужасе!
   Красс
   Я потрясен!
   Катон
   Читайте.
   Силан
   Как носит этих извергов земля!
   Цицерон
   Хотя невероятность их злодейств
   Сомненья часто в вас, отцы, вселяла,
   Я с той поры как Катилину выгнал
   (Не страшно больше мне, что это слово
   Кого-нибудь обидеть может, ибо
   В ответе я за вещи пострашней
   За то, что он живым ушел из Рима,
   А те, кто должен был, как мне казалось,
   С ним вместе удалиться, не ушли),
   Все дни и ночи тратить стал на то,
   Чтоб разгадать намеренья безумцев
   И чтобы - раз вы мне не доверяли
   Дать случай у возможность вам увидеть
   Воочью доказательства измены
   И этим вас заставить защищаться.
   Так и случилось. Вот печати их,
   Вот почерк. Все они под стражу взяты.
   Хвала богам бессмертным! Эй, ввести
   Аллоброгов с Вольтурцием сюда.
   Возвращаются преторы, вводя Вольтурция и аллоброгских послов.
   Вот те, кому они вручили письма.
   Вольтурций
   Отцы, клянусь, я ничего не знаю.
   Я ехал в Галлию... Я сожалею...
   Цицерон
   Вольтурций, не дрожи. Во всем сознайся,
   И - слово консула даю - ты будешь
   Прощен сенатом.
   Вольтурций
   Да, я знаю все,
   Но в заговор был втянут лишь недавно.
   Цезарь
   Не бойся ничего и говори.
   Ведь консул и сенат тебе сказали,
   Что будешь ты помилован.
   Вольтурций
   (запинаясь от страха)
   Я послан
   Был с письмами Лентулом к Катилине,
   И на словах мне передать велели,
   Чтоб он ничьей - будь то рабы иль слуги
   Подмогой не гнушался, чтоб войска
   Вел поскорей на Рим, где все готово,
   И все пути из города закрыл
   Тем, кто спасаться будет от пожара.
   Все это и аллоброги слыхали.
   Первый посол
   Отцы, он не солгал. Нам дали письма
   И поклялись, что вольность нам вернут,
   Коль мы снабдим мятежников конями.
   Стража вносит оружие.
   Цицерон
   Вот вам, отцы, другое подтвержденье
   Оружие Цетега.
   Красс
   Неужели
   Все это он один хранил?
   Цицерон
   Здесь нет
   И сотой доли найденного нами.
   Ввести злодея. Осмотрев оружье,
   Теперь на оружейника посмотрим.
   Стража вводит Цетега.
   Ну, милый мой храбрец, с какою целью
   Всем этим ты запасся?
   Цетег
   Если б ты
   В дни Суллы задал мне вопрос подобный,
   Я бы ответил: чтобы резать глотки.
   Сейчас скажу не так: чтоб развлекаться.
   Приятно мне взглянуть на добрый меч,
   Рукой клинок отточенный потрогать,
   Шлем или панцирь на чурбан надеть
   И проломить их сталь одним ударом.
   Цицерон
   Узнал ты эти письма? Вот на чем
   Ты голову сломил. Чей это почерк?
   Цетег выхватывает письма у Цицерона и рвет их.
   Схватить его и письма отобрать!
   Изменник разум потерял от страха.
   Цетег
   Не помню я ни как, ни что писал.
   Дурак Лентул продиктовал мне что-то,
   Под чем я, как дурак, поставил подпись.
   Цицерон
   Пускай войдут Статилий и Лентул
   И опознают почерк.
   Стража вводит Статилия и Публия Лентула.
   Дать им письма.
   Статилий
   Я сознаюсь во всем.
   Цицерон
   Скажи нам, Публий,
   Чья на письме печать стоит?
   Лентул
   Моя.
   Цицерон
   А кто изображен на ней?
   Лентул
   Мой дед.
   Цицерон
   Он был достойным, честным человеком,
   Любил сограждан и служил отчизне.
   Зачем же внука он, немой свидетель,
   Не отвратил от мыслей, гнусных, как...
   Лентул
   Как что, речистый Цицерон?
   Цицерон
   Как ты,
   Затем что в мире нет гнуснее твари.
   Взгляни сюда.
   (Указывает на аллоброгских послов.)
   Ужели эти лица
   Твоей вины, наглец, не подтверждают?
   Лентул
   Кто эти люди? Я не знаю их.
   Первый посол
   Нет, Публий, знаешь. Мы с тобой встречались
   У Брута в доме.
   Вольтурций
   Под вечер вчера.
   Лентул
   Вот новости! Да кто вас звал туда?
   Первый посол
   Ты сам. Нам дали при свиданье письма
   Статилий, ты, Цетег, Габиний Цимбр
   И прочие за вычетом Лонгина,
   Который отказался написать,
   Затем что собирался вслед за нами
   В страну аллоброгов явиться лично
   И получить обещанных коней.
   Цицерон
   Он, как мне доложили, к Катилине
   Успел бежать.
   Лентул
   Предатели! Шпионы!
   Первый посол
   Мы слышали о том, что власть над Римом,
   Согласно предсказанию Сивиллы,
   Ты, третий из Корнелиев, захватишь
   Теперь, когда пошел двадцатый год
   С тех пор, как загорелся Капитолий.
   Потом ты стал расхваливать Цетега
   И хвастаться решительностью вашей.
   Цетег
   Вот каковы, Лентул, наш вождь верховный,
   Послы, которых ты превозносил!
   Катон
   Цетег, умолкни! Ты не в меру дерзок.
   Первый посол
   Габинием при нас упоминались
   Автроний, Сервий Сулла, Варгунтей
   И многие другие.
   Вольтурций
   К Катилине
   Ты дал мне и письмо, и порученье,
   Которое сенату слово в слово
   Я изложил, надеясь на пощаду.
   Я не своею волей к вам примкнул.
   Меня заставил Цимбр.
   Цицерон
   Молчи, Вольтурций!
   Лентул, что ты на это все ответишь?
   Сознаешься иль нет? Что ж ты умолк?
   Или улики так неоспоримы,
   Что, несмотря на все твое бесстыдство,
   Дар речи ты от страха потерял?
   Убрать его. - Остался лишь Габиний,
   Всех преступлений мастер.
   Стража вводит Габиния Цимбра.
   Покажите
   Ему письмо. Ты знаешь эту руку?
   Габиний
   Не знаю.
   Цицерон
   Нет?
   Габиний
   И не желаю знать.
   Катон
   Тебе письмо бы надо в глотку вбить!
   Будь консул я, ты б у меня, бесстыдник,
   Сожрал бы то, что изблевать посмел.
   Габиний
   А где ж законность?
   Катон
   Что? Взывать к закону
   Дерзаешь ты, поправший все законы
   Природы, Рима, совести и веры?
   Габиний
   Да, я дерзаю.
   Катон
   Нет, преступный Цимбр,
   К благим установлениям злодею
   Взывать не подобает.
   Габиний
   А Катону
   Не подобает нарушать закон.
   Красс
   Убрать его. Хоть он и не сознался,
   Доказано злодейство.
   Габиний
   Подождите.
   Я сознаюсь во всем. Шпионы ваши
   Не лгали вам.
   Цетег
   Вознаградите их
   За то, что вы избавлены от страха,
   И позаботьтесь, чтобы не пришлось
   Им гнить на смрадном кладбище для бедных,
   Чего вы сами чудом избежали,
   Иль нищенствовать на мостах,* чьи арки
   Усердье их от гибели спасло.
   Цицерон
   Отцы, смотрите, что это за люди!
   Они уличены в таком злодействе
   Такою тучею улик - и все же
   Упорны, дерзки, наглы, как и раньше.
   А что б они творили, победив!
   Я думал, изгоняя Катилину,
   Что больше не опасны государству
   И консулу Лонгин, оплывший жиром,
   Лентяй Лентул и бешеный Цетег.
   Меня пугал (и то лишь до тех пор
   Пока он в Риме) только Каталина,
   Десница, мозг и сердце заговора.
   Ошибся я. К кому они прибегли?
   К аллоброгам, врагам старинным нашим.
   Единственному племени, какое
   Еще не примирилось с властью Рима
   И с ним готово завязать войну.
   Однако галлов праведные боги
   Наставили на верную дорогу,
   И старший из послов, заботясь больше
   О Риме, чем о племени своем,
   Отверг посулы главаря смутьянов,
   Того, кто стать мечтал владыкой Рима,
   Хоть благородный дед его в сраженье
   С мятежными приверженцами Гракха
   Был тяжко ранен, защищая то,
   Что внук разрушить хочет; кто пытался
   Привлечь к себе воров, убийц, рабов;
   Кто весь сенат обрек мечу Цетега,
   А прочих граждан отдал в жертву Цимбру;
   Кто приказал Лонгину Рим поджечь
   И войско кровопийцы Катилины
   Италию призвал опустошить.
   Отцы, хотя б на миг себе представьте
   Наш древний, славный и великий город,
   Охваченный пожаром! Нарисуйте
   Себе страну, покрытую горами
   Непогребенных трупов наших граждан;
   Лентула, севшего на римский трон;
   Его людей в пурпурных ваших тогах;
   Ворвавшегося в город Катилину;
   Насилуемых дев, детей дрожащих;
   Стон тех, кто жив, и хрип предсмертный жертв,
   Чья кровь багряным током орошает
   Горячий пепел зданий городских!
   Вот зрелище, которое злодеи
   Готовили, чтобы себя потешить.
   Цетег
   Да, консул, пьеса не была бы скучной,
   Но роль твоя была бы покороче,
   Чем та, какую ты сейчас сыграл:
   Не кончился б еще и первый выход,
   Как меч в твоей сладкоречивой глотке
   Уже торчал бы.
   Катон
   Выродок бесстыдный!
   Цицерон
   Отцы, угодно ль вам подвергнуть их
   Домашнему аресту на поруках,*
   Пока сенат не вынесет решенья?
   Все
   Да, да.
   Цицерон
   Итак, пусть охраняет Красс
   Габиния, Цетега - Корнифиций,
   Статилия - Кай Цезарь, а Лентула
   Эдилом * избранный Лентул Спинтер.
   Катон
   Пусть преторы задержанных доставят
   В дома к их поручителям.
   Цицерон
   Согласен.
   Всех увести.
   Цезарь
   Нет, пусть Лентул сперва
   Сан претора с себя публично сложит.*
   Лентул
   Сенат свидетель, я его слагаю.
   Преторы и стража уводят Лентула, Цетега, Статилия и Габиния.
   Цезарь
   Теперь обычай древний соблюден.
   Катон
   Похвально, что о нем ты вспомнил, Цезарь.
   Цицерон
   Как мы должны аллоброгам воздать
   За помощь при раскрытье заговора?
   Красс
   Мы все их просьбы удовлетворим.
   Цезарь
   За счет казны им выдадим награды.
   Катон
   И честными людьми их назовем.
   Цицерон
   А что получит Тит Вольтурций?
   Цезарь
   Жизнь.
   Вольтурций
   Я не желаю большего.
   Катон
   И деньги,
   Чтоб от нужды он вновь не стал злодеем.
   Силан
   Пускай за службу благодарность Санге
   И преторам Помтинию и Флакку
   Сенат объявит.
   Красс
   Это справедливо.
   Катон
   Чего же будет удостоен консул,
   Чья доблесть, проницательность и ум
   Без крови, казней, примененья силы
   Спасли от верной гибели отчизну
   И вырвали нас из когтей судьбы?
   Красс
   Ему обязаны мы нашей жизнью.
   Цезарь
   И жизнью наших жен, детей, отцов.
   Силан
   Он спас отчизну твердостью своею.
   Катон
   Сенат дарует Цицерону званье
   Отца отчизны и венок дубовый.*
   Цезарь
   И назначает этим же решеньем
   Молебствие бессмертным в честь его...
   Красс
   Кто - так мы это и в анналы впишем
   Сумел своим рачением избавить
   Рим от огня, от избиенья граждан
   И от меча изменников сенат.
   Цицерон
   Отцы, как незначителен мой труд
   В сравнении с невиданным почетом,
   Какого я, единственный из граждан,
   Одетых в тогу,* нынче удостоен
   В столь многолюдном заседанье вашем.*
   Но мне всего отрадней знать, что вам
   Не угрожает более опасность.
   Раз этот день спасенья от нее
   Для нас стал знаменательней отныне,
   Чем день, когда на свет мы родились,
   Затем что, спасшись, радуются люди
   И ничего не чувствуют, рождаясь,
   Пусть он навек для нас и для потомства
   Пребудет столь же славным, как и день,
   Когда был город Ромулом заложен,
   Спасти ведь так же трудно, как создать.
   Цезарь
   Да будет так.
   Красс
   Внесем в анналы это.
   За сценой шум.
   Цицерон
   Что там за шум?
   Флакк возвращается.
   Флакк
   Из Рима к Катилине
   Тарквиний некий ехал. Он задержан
   И говорит, что послан Марком Крассом,
   Причастным к заговору.
   Цицерон
   Это лжец.
   В тюрьму его!
   Красс
   Нет, не в тюрьму - сюда.
   Я на него хочу взглянуть.
   Цицерон
   Не стоит.
   На хлеб и воду посадить его,
   Пока не скажет он, чьим наущеньям
   Поддался, дерзко очернив такого
   Известнейшего в Риме гражданина,
   Как Красс.
   Красс
   (в сторону)
   Боюсь, что скажет он - твоим.
   Силан
   (Кроссу)
   Злодеи, чтоб снискать к себе доверье,
   Его могли уговорить назвать
   Тебя или других из нас.
   Цицерон
   Я знаю
   Поскольку сам вел следствие, - что Красс
   Невинен, честен и отчизне предан.
   Флакк
   У нас есть и на Цезаря донос.
   Его нам подал некий Луций Вектий,
   А Курий подтвердил.
   Цицерон
   Порвать его.
   Сенату он доверья не внушает.
   Цезарь
   И мне ловушку расставляют!
   Цицерон
   Кто-то
   Тебе вредит из личной неприязни.
   Я Курию сказал, что это ложь.
   Цезарь
   Не тот ли это твой осведомитель,
   Кому, равно как Фульвии, недавно
   Ты упросил сенат награду дать?
   Цицерон
   Да.
   Цезарь
   А скажи, он получил ее?
   Цицерон
   Покуда нет. Ты не волнуйся, Цезарь:
   Никто в твою виновность не поверит.
   Цезарь
   Да - если не получит он награды.
   А если он получит, я и сам
   Поверю, что виновен пред сенатом,
   Платящим тем, кто на меня доносит.
   Цицерон
   Все будет сделано, как ты захочешь,
   Достойный Цезарь.
   Цезарь
   Консул, я молчу.
   Уходят.
   СЦЕНА ПЯТАЯ
   Местность близ Фезул.
   Входит Катилина с войском.
   Катилина
   Солдаты, мне по опыту известно,
   Что мужества не прибавляют речи
   И что не властен ими полководец
   Остановить бегущих. Мы в бою
   Отваги проявить не можем больше,
   Чем нам дано с рожденья иль привито.
   Слова бессильны там, где жажда славы
   На битву не воспламеняет дух:
   В чьем сердце страх, тот к увещаньям глух.
   Но я собрал вас все-таки, друзья,
   Чтоб кое о каких вещах напомнить
   И вам свое решенье изложить.
   Вы знаете не хуже, чем я сам,
   Ход наших дел. Вы все уже слыхали,
   Как навредил себе и нам Лентул
   Беспечностью своей и малодушьем,
   Из-за чего в те дни, пока мы ждали,
   Что нам из Рима он помочь сумеет,
   От Галлии отрезал Целер нас.
   Два войска с двух сторон нас обложили: *
   Одно нам закрывает путь на Рим,
   Другое - в Галлию. А здесь остаться,
   Как этого бы ни хотелось нам,
   Нужда в съестных припасах не позволит.
   Итак, куда мы ни решим идти,
   Дорогу силой пробивать придется.
   Поэтому я заклинаю вас
   Быть смелыми и твердыми в сраженье.
   Соратники, вы держите в руках
   Все то, чего искали - славу, вольность,
   Утраченную родину и счастье,
   Которое оружьем нужно взять.
   Коль одолеем мы, все будет нашим.
   Получим мы припасы и людей,
   И перед нашим войском распахнутся
   Ворота муниципий * и колоний.*
   А если нет - все будет против нас,
   И не найдут ни у кого защиты
   Те, кто себя мечом не защитил.
   Могли б вы жить в изгнании, иль в рабстве,
   Иль в Риме на подачки богачей,
   Но этот жребий вы сочли позорным