Страница:
Ни слова! Вполне возможно, что они просто работают где-нибудь в захолустье, отбывают наказание за свой побег, но я никак не могу выяснить где. Амерлин ни в какую не хочет ответить мне прямо. Мин вздрогнула - на миг лицо принца превратили в зловещую маску полосы запекшейся крови. Для девушки это был двойной удар. Ее подруги исчезли, а ведь куда легче было отправиться в Башню, рассчитывая найти их здесь. И Гавин - она поняла, что он будет тяжело ранен в тот самый день, когда погибнут Айз Седай. Несмотря на овладевший ею страх, несмотря на мрачные видения, посетившие ее в Башне, ничто до сих пор не угрожало самой Мин. Опасность, нависшая над Башней, могла распространиться и далеко за пределы Тар Валона, однако это не задевало Мин напрямую - она к Башне не имела никакого отношения и не собиралась иметь. Но Гавина она знала, он нравился ей, и его подстерегала опасность куда большая, чем телесные раны. Только сейчас Мин с содроганием осознала, что если несчастье обрушится на Башню, то пострадают не только непостижимые Айз Седай, которые никогда не были ей особенно близки, но и ее друзья. Ведь они-то связаны с Башней. Отчасти Мин была даже рада, что Эгвейн и остальных здесь нет. Рада, что не может прочесть на их лицах знаки неотвратимой смерти. Но, с другой стороны, ей хотелось бы взглянуть на своих подруг, ничего не увидеть и удо стовериться в том, что они будут жить. Куда же, во имя Света, они запропастились? Она хорошо знала всех трех и потому предположила: если Гавину неизвестно, где они находятся, значит, они не хотели, чтобы он это знал. Скорее всего, так оно и есть. Неожиданно Мин вспомнила о цели своего прихода в Башню, а заодно и о том, что беседует с Гавином отнюдь не наедине. Похоже, Сахра позабыла, что нужно вести просительницу к Амерлин, она вообще позабыла обо всем на свете, кроме юного лорда, и не сводила с него восторженных глаз, чего он попросту не замечал. Но Мин уже не надо было притворяться, что она впервые в Башне. Она стояла у самых дверей в покои Амерлин, и теперь ничто не могло ее остановить. - Гавин, я не знаю, куда они подевались, но если они и впрямь отбывают наказание в деревне, то они потные, чумазые, по пояс в грязи. И неудивительно, что им не хочется, чтобы их видели такими, а уж ты - тем более. По правде говоря, отсутствие подруг встревожило Мин не меньше, чем Гавина. Слишком многое из уже случившегося и из того, что происходило сейчас, могло отразиться на их судьбе. Хотя, кто знает, может, их дей ствительно послали в деревню - каяться в своих прегрешениях? - Гавин, ты вряд ли поможешь им тем, что разгневаешь Амерлин. - А я не уверен, что они в деревне. И даже не уверен, что они живы. Зачем вся эта скрытность и недомолвки, если они всего-навсего пропалывают грядки? Если что-то случилось с моей сестрой... или с Эгвейн... - Юноша покраснел. - Я ведь должен приглядывать за Илэйн, и как же, спрашивается, я могу ее защитить, если даже не знаю, где она? Мин вздохнула: - А ты думаешь, ей нужно, чтобы за ней приглядывали? Или это нужно Эгвейн? На самом деле Мин понимала, что, если Амерлин отправила девушек с какимнибудь поручением, приглядеть за ними было бы совсем не лишним. Амерлин ничего не стоило по каким-то своим соображениям послать женщину в медвежью берлогу, вооружив хворостиной, и ждать, пока та не принесет медвежью шкуру или не приведет медведя на поводке - в зависимости от того, что ей было велено. Но говорить об этом Гавину значило лишь разжигать излишние страсти и усиливать его беспокойство. - Гавин, они сами попросились в Башню и не поблагодарят тебя за вмешательство. - Я знаю, что Илэйн не ребенок, - терпеливо отозвался юноша, - хоть она и сама не знает, чего хочет, - мечется туда-сюда, то сбежит, то играет в Айз Седай. Но как бы то ни было, она - моя сестра, а главное, ДочьНаследница Андора. И Андору нужно, чтобы именно она, и никто другой, благополучно заняла трон. - Играет в Айз Седай? - Мин поняла, что, по всей видимости, Гавин не подозревал, каким даром обладает его сестра. Испокон веков Андор посылал Дочь-Наследницу обучаться в Башню, но у Илэйн - единственной из всех принцесс - обнаружились способности, позволявшие вырастить из нее Айз Седай, причем могущественную Айз Седай. И уж конечно, Гавин не догадывался, что Эгвейн отмечена столь же могучим даром. - Стало быть, ты собрался защищать ее, хочет она того или нет? - Мин произнесла это нарочито невозмутимым тоном, чтобы дать Гавину понять, что он совершает ошибку, но юноша пропустил мимо ушей намек и кивнул в знак согласия: - Это стало моим долгом с того дня, как она появилась на свет. Я обязан защищать ее до последней капли крови. Я поклялся в этом, когда она еще лежала в колыбели. Гарет Брин растолковал мне, в чем состоит мой долг. И я не нарушу своей клятвы. Андор нуждается в ней больше, чем во мне. Гавин говорил об этом со спокойной убежденностью, как о чем-то само собой разумеющемся, и на Мин повеяло холодком. Она привыкла думать о нем как о смешливом юнце, склонном к мальчишеским выходкам, а сейчас он показался ей совсем незнакомым. Видно, Творец устал, когда пришло время создавать мужчин, подумала девушка, все-то у них не по-людски. - Ну а Эгвейн? Какой обет ты дал насчет нее? Лицо юноши не изменилось, но он беспокойно переступил с ноги на ногу: - Меня заботит судьба Эгвейн, а как же иначе? И Найнив тоже. Ведь то, что случится со спутницами Илэйн, может случиться и с ней самой. Мне кажется, что они сейчас, как и раньше, вместе. Они всегда были неразлучны. - Матушка советовала мне выходить замуж за мужчину, который не умеет врать, и ты на эту роль вполне годишься, только вот, думаю, найдется такой, что и тебя по этой части обставит. - Чему быть, тому не миновать, - негромко откликнулся юноша, - правда, бывает, кое-что и не случается. Знаешь, Галад совсем пал духом оттого, что Эгвейн пропала. Галад приходился Гавину сводным братом. Обоих в свое время отправили в Тар Валон изучать воинское искусство под руководством Стражей. Это была еще одна андорская традиция. Галадедрид Дамодред был из тех, кто, ни в чем не зная удержу, способен загубить любое доброе дело. Однако Гавин не находил в своем сводном брате никаких недостатков, и, разумеется, он не стал бы признаваться в чувствах женщине, которой отдал свое сердце Галад. Мин захотелось как следует встряхнуть Гавина, чтобы он малость образумился, но времени на это уже не было - то, что она должна была сообщить Амерлин, не терпело отлагательства, а тут еще эта Сахра с ошалевшими глазами. - Гавин, мне назначена аудиенция у Амерлин. Где я смогу найти тебя, когда она меня отпустит? - Я буду на плацу для ристалищ. Только там, пока я упражняюсь на мечах с Хаммаром, я могу отвлечься от своих тревог. - Страж Хаммар, Мастер Клинка, учил молодых лордов обращаться с оружием. - Я остаюсь там до самого заката почти каждый день. - Хорошо. Я приду, как только смогу. А ты все-таки постарайся следить за своим языком. Если Амерлин разгневается на тебя, то не поздоровится ни Илэйн, ни Эгвейн. Будь благоразумен. - А вот этого я не могу обещать, - решительно ответил Гавин. - Что-то неладное творится у нас. В Кайриэне междуусобица, а в Арад Домане и Тарабоне и того хуже. Лжедраконы. Кругом раздор, отовсюду слухи, один b`%".&-%% другого. Не стану ручаться, что за всем этим стоит Башня, но только и здесь дела обстоят не лучшим образом. И не так, как кажется со стороны. Исчезновение Илэйн и Эгвейн - далеко не все, что меня беспокоит. И все же их судьба заботит меня. И если с ними что-то стряслось... если они погибли... - Юноша нахмурился, и лицо его на миг вновь превратилось в кровавую маску. Более того, над его головой сверкнул меч, а позади промелькнуло развевающееся знамя. Меч был таким, какими обычно пользовались Стражи, с длинной рукоятью и слегка искривленным лезвием, помеченным клеймом в виде цапли - знаком Мастера Клинка. Мин не смогла определить, принадлежал ли этот меч Гавину или угрожал ему. На знамени красовался герб Гавина атакующий белый вепрь, но почему-то на зеленом поле, а не на красном, которое было цветом Андора. И знамя, и меч растворились в кровавом мареве. - Будь осторожен, Гавин. - Произнося эти слова, Мин имела в виду больше, чем могла объяснить даже себе самой. - Тебе нужно быть очень осторожным. Юноша внимательно посмотрел ей в глаза и как будто уловил, что за ее предупреждением кроется нечто глубокое и серьезное. - Я... постараюсь, - ответил он после непродолжительного молчания. Гавин ухмыльнулся - это была почти та мальчишеская ухмылка, которую так хорошо помнила Мин, но было очевидно, что далась она Гавину с трудом. - Ладно, пожалуй, мне пора на плац, раз уж я собрался посостязаться с Галадом. Сегодня утром я выстоял против Хаммара в двух поединках из пяти, но когда в прошлый раз Галад соблаговолил заглянуть на плац, он выиграл три. Неожиданно юноша взглянул на Мин так, будто только сейчас впервые ее увидел, и улыбнулся, на сей раз искренне: - Знаешь, тебе надо почаще наде вать платье - оно тебе очень даже к лицу. Помни, я буду там до заката. И он зашагал прочь упругой походкой, почти неотличимой от исполненных смертоносной грации движений Стражей. Мин поймала себя на том, что оправляет складки платья, и тут же спохватилась. Да испепелит Свет всех мужчин до единого! - выругалась она про себя. Сахра глубоко вздохнула, как будто все это время не смела перевести дух. - Какой он симпатичный, правда? - мечтательно произнесла она. - Конечно, не такой, как лорд Галад, но... И выходит, вы с ним знакомы? - Отчасти это был вопрос, но лишь отчасти. На вздох послушницы Мин ответила столь же глубоким вздохом. Девчонке будет о чем посудачить с подругами в спальне. И о ком же, как не о принце королевской крови, особенно если его окружает некий ореол, словно героя из песен менестрелей. А уж неизвестная женщина, которая знается с королевскими сыновьями, непременно оживит эти толки. Впрочем, тут уж ничего не поделаешь. Во всяком случае, рассудила Мин, повредить мне болтов ня послушниц уже не может. - Амерлин, должно быть, удивляется, что нас задержало, - проговорила она. Сахра тут же спохватилась - она судорожно сглотнула, глаза ее расширились от испуга. Схватив Мин за рукав, она поспешно подтолкнула ее к двери. Оказавшись в приемной, послушница присела в неловком реверансе и выпалила, трепеща от страха: - Я привела ее, Лиане Седай! Это госпожа Элминдреда. Желает ли Амерлин принять ее? В приемной находилась высокая смуглая женщина в голубой мантии Хранительницы Летописей, указывавшей на то, что она возвысилась до своего сана из Голубой Айя. Подбоченившись, она дождалась окончания доклада послушницы и отпустила ее, сурово промолвив: - Ты не очень-то торопилась, дитя мое. Ступай, возвращайся к своим обязанностям. Сахра еще раз неуклюже присела и выскочила так же поспешно, как и появилась. Мин стояла, потупив глаза. Капюшон был по-прежнему надвинут на лоб. Уже то, что Сахра отметила и запомнила ее, было достаточно скверно, но та, во всяком случае, не знала ее имени. Другое дело - Лиане: она-то знала Мин лучше всех в Башне, за исключением самой Амерлин. Мин была уверена в том, что теперь это уже не имело значения, но после всего, что видела в коридоре, утвердилась в намерении следовать наставлениям Морейн до тех пор, пока не окажется наедине с Амерлин. Но на сей раз предосторожности оказались напрасными. Лиане шагнула "/%`%$, откинула с головы девушки капюшон и хмыкнула. Вид у нее при этом был прямо-таки ошарашенный. Мин подняла голову и с вызовом глянула на Айз Седай, стараясь не подать виду, что пыталась проскользнуть мимо нее незамеченной. На лице Хранительницы Летописей, обрамленном прямыми темными волосами, чуть длиннее, чем у Мин, появилось странное выражение: она была удивлена и раздосадована тем, что не сумела скрыть своего удивления. - Стало быть, ты и есть Элминдреда, да? - отрывисто проговорила Айз Седай. Лиане всегда отличалась живостью натуры. - Должна сказать, что в этом платье ты похожа на нее больше, чем в своем обычном... одеянии. - Просто Мин, Лиане Седай, если вам будет угодно. - Мин пыталась изобразить на лице смирение, но ее выдавал блеск глаз. В голосе Хранительницы Летописей отчетливо прозвучало недоумение. Если матушке вздумалось назвать меня именем героини преданий, подумала Мин, то почему она выбрала имя женщины, которая всю жизнь вздыхала по мужчинам, но так и не сумела вдохновить их на сложение песен о ее глазах и улыбке? - Хорошо, Мин. Я не стану расспрашивать тебя ни о том, где ты была, ни о том, почему вернулась, да еще в платье. Видно, тебе есть о чем попросить Амерлин. Во всяком случае, пока не стану расспрашивать. Выражение лица Хранительницы не оставляло сомнений в том, что она рассчитывает порасспросить Мин позже и намерена получить ответы на свои вопросы. - Я полагаю. Матери известно, кто такая Элминдреда. Ну разумеется, мне следовало догадаться об этом, когда она велела провести тебя прямо к ней и оставить вас наедине. Одному Свету ведомо, почему она тебя терпит. - Лиане нахмурилась: - В чем дело, дитя? Ты что, захворала? - Нет-нет, со мной все в порядке, - с нарочитым безразличием отозвалась Мин. На миг лицо Айз Седай перед ее глазами словно раздвоилось, и Хранительница смотрела сквозь полупрозрачную маску - ее собственное лицо, искаженное в отчаянном крике. - Можно мне войти, Лиане Седай? Лиане окинула девушку долгим изучающим взглядом и кивнула в сторону двери, ведущей во внутренние покои: - Ступай. Мин повиновалась этому кивку с поспешностью, которая обрадовала бы любую наставницу. Столетиями на Престоле Амерлин восседали великие и могущественные женщины, и многое из сохранившегося в покоях напоминало об их вкусах и пристрастиях - от высокого нерастопленного камина, сложенного из золо тистого кандорского мрамора, до стенных панелей из прочного, как железо, светлого дерева с причудливыми разводами, покрытого резьбой, изображавшей невиданных зверей и диковинных птиц. Эти панели были вывезены из таинственных земель, лежащих где-то за Айильской Пустыней, более тысячи лет назад, а камин был раза в два древнее. Пол был выложен полированными каменными плитами из краснокамня, который добывали в Горах Тумана. На балкон выходили высокие стрельчатые окна, обрамленные камнем, искрившимся всеми цветами радуги и светившимся изнутри словно жемчуг. Его собрали среди руин великого города, поглощенного Морем Штормов во время Разлома Мира. Никто и никогда не видел ничего подобного. Нынешняя обитательница покоев Суан Санчей родилась в семье простого тирского рыбака, и потому подобранная ею обстановка была проста, хотя и искусно сработана и тщательно отполирована. Амерлин сидела в массивном кресле за солидным, но незатейливым столом - такой вполне мог бы стоять и в фермерском доме. Помимо кресла в комнате находился всего один стул такой же непритязательный, как и стол. Обычно он был отставлен к стене, но сейчас стоял напротив стола, на маленьком тайренском коврике, украшенном незатейливым узором. На высоких пюпитрах, расставленных по комнате, лежало несколько раскрытых книг. Над камином висела картина: крохотные рыбацкие лодочки в тростниковых зарослях дельты, называемой Дланью Дракона. Наверное, именно так выглядела и лодка ее отца. На первый взгляд Суан Санчей, несмотря на обычный для Айз Седай цветущий вид, казалась под стать мебели в ее покоях. Это была крепкая женщина, посвоему привлекательная, хотя ее и нельзя было назвать красавицей. Одета она была без намека на щегольство. Единственным, что указывало на ее сан, была широкая мантия Амерлин, украшенная каймой из семи цветных полосок по одной на каждую Айя. Возраст ее, как и всех Айз Седай, невозможно было определить по внешности: в ее черных волосах не было и проблеска седины. Mо острый взгляд голубых глаз свидетельствовал о проницательности, а твердый подбородок указывал на решительный и суровый характер самой молодой женщины из когда-либо избиравшихся Амерлин и занимавших Престол. Вот уже более десяти лет Суан Санчей обладала властью, позволявшей ей вызывать к Престолу могущественных владык, и те являлись по ее зову, несмотря на то что ненавидели Башню и боялись Айз Седай. Когда Амерлин поднялась из-за стола, Мин опустила на пол свой узелок и смущенно присела, пытаясь изобразить реверанс и внутренне проклиная все на свете из-за необходимости это делать. Не то чтобы она не желала оказать почтение Амерлин - подобное при встрече с Суан Санчей никому бы и в голову не пришло, - просто Мин не была уверена, правильно ли она делает реверанс. А все из-за привычки носить мужской наряд. Присев и приподняв юбки. Мин замерла - неловко, точно лягушонок. На мгновение величественная Суан Санчей предстала перед ней обнаженной, распростертой на полу, и нечто странное было в ее облике, однако необычная картина исчезла прежде, чем девушка успела разобрать, что это такое. Видение было одним из самых ярких, какие случались у Мин, но что оно значит, она не понимала. Растерянность Мин не укрылась от Суан Санчей. Опять у тебя видения? - промолвила Амерлин. - Ну что ж, мне доводилось извлекать пользу из этой твоей способности. Пока тебя не было, я пользова лась тем, что знала о твоих прошлых откровениях. Но не будем об этом - что было, то было. Колесо Времени обращается так, как ему угодно. - Амерлин натянуто улыбнулась: - Так что кончай с этим, пока я не велела содрать с тебя кожу на перчатки. И давай-ка, девица, поднимайся. Довольно с меня и Лиане, из-за которой я каждый месяц участвую в стольких церемониях, что лю бой мало-мальски разумной женщине хватило бы на год. У меня на это времени нет. Во всяком случае сейчас. Ну, говори, что тебе на сей раз привиделось? Мин медленно выпрямилась. Она испытывала некоторое облегчение оттого, что вновь оказалась в обществе женщины, знавшей о ее даре, пусть даже это была сама Амерлин. И конечно же, не следует скрывать от Амерлин то, что она увидела. Отнюдь не следует. - Вы... вы были... на вас не было никакой одежды. Я: Мать, я не знаю, что это значит. Амерлин выдавила из себя короткий невеселый смешок: - Надо полагать, это значит, что я заведу любовника, Правда, на это у меня тоже нет времени. Некогда строить глазки мужчинам, когда в лодке течь и нужно вычерпывать воду. - Может, и так, - медленно проговорила Мин. В конце концов, видение можно было истолковать и таким образом, хотя девушке это представлялось сомнительным. - Этого я просто не знаю. Но, Мать, у меня были видения с того момента, как я вошла в Башню. Дурные предзнаменования: готовится чтото ужасное. Мин начала со встречи с Айз Седай в приемном зале и рассказала обо всем, что видела, и о том, что означало увиденное, в тех случаях, когда была в этом уверена. О чем она умолчала, так это о содержании своего разговора с Гавином, во всяком случае, о большей его части. Что толку было просить принца не гневить Амерлин, если бы она сделала это за него. Все остальное Мин выложила начистоту. С трудом сдерживаемый страх отчасти вышел наружу, и, когда девушка заканчивала свой рассказ, голос ее дрожал. Выражение лица Амерлин не изменилось. - Стало быть, ты говорила с молодым Гавином, - сказала она, выслушав Мин. - Ну ладно, думаю, я сумею убедить его держать язык за зубами. Что же до Сахры, то, судя по тому, что я помню про эту девчонку, ей не повредит отправиться на некоторое время в деревню. Пусть-ка помотыжит грядки, вместо того чтобы распускать сплетни. - Ничего не понимаю, - отозвалась Мин. - Чего это ради Гавин должен держать язык за зубами? О чем он должен молчать? Я ведь ему ничего не рассказывала... И при чем тут Сахра?.. Может быть. Мать, я недостаточно ясно выразилась? Айз Седай и Стражей ждет смерть! Должно быть, предстоит сражение. И если вы не отошлете Айз Седай и Стражей куда-нибудь подальше и не только их, но и слуг, слуг я тоже видела ранеными и убитыми, сражение разразится здесь! В Тар Валоне! - Ты и это видела? - требовательно вопросила Амерлин. - Я имею в виду битву. Ты строишь догадки или знаешь это благодаря своему... дару? - А что же еще это может быть? По меньшей мере четыре Айз Седай все ` "-. что мертвы. Мать, со времени прихода в Башню я успела увидеть девятерых сестер, и четырех из них ждет гибель! И Стражей тоже... Что же еще могло бы к этому привести? - Множество разных причин, - печально ответила Амерлин. - Их столько, что мне даже думать об этом не хочется. Когда? Сколько времени осталось до того, как... это случится? Мин покачала головой: - Я не знаю. Многое из того, что я видела, произойдет через день-другой. А может быть, и завтра, и через год, а то и через десять лет. - Остается только уповать на то, что этот час настанет через десять лет. Если все случится завтра, я мало что успею предпринять, чтобы это предотвратить. Мин поморщилась. Помимо самой Суан Санчей всего две Айз Седай знали о ее способностях: Морейн и Верин Матвин. Они пытались изучить ее дар, но узнали о его природе не больше, чем Мин. Единственное, что им удалось выяснить, так это то, что он никак не связан с Единой Силой. И, повидимому, только Морейн сумела понять: если Мин знает, как истолковать видение, оно неизбежно воплощается в реальность. - Мать, возможно, за всем этим стоят Белоплащники. Я много их видела в Алиндейре, когда переправлялась через мост. На самом деле Мин не верилось, что Чада Света имеют к этому отношение. У нее были предположения, но такие жуткие, что она даже боялась о них думать. Тем более что это были всего лишь предположения. Однако Амерлин начала отрицательно качать головой прежде, чем Мин успела договорить. - Они непременно попытались бы, если б смогли. Не сомневаюсь, что они были бы рады нанести удар по Башне, но Эамон Валда никогда не выступит открыто без приказа своего Лорда Капитан-Командора, а Пейдрон Найол не отдаст такого приказа, пока не найдет у нас уязвимого места. Он слишком хорошо знает нашу мощь и не допустит подобной глупости. Белоплащники ведут себя так уже тысячу лет. Они выжидают, рассчитывая обнаружить наше слабое место, но до сих пор им это не удавалось. И не удастся, пока я в силах этому помешать. - А если все-таки Валда вздумает предпринять что-нибудь на свой страх и риск? - предположила Мин, но Суан оборвала ее: - Послушай, да у него близ Тар Валона осталось не более пяти сотен воинов. Остальных он отослал мутить воду где-то в других местах. Сияющие Стены в свое время остановили айильцев. И Артура Ястребиное Крыло тоже. Пока Тар Валон не падет сам, Валде в него не ворваться. - Голос Амерлин посуровел. - Но тебе очень хочется убедить меня в том, что угроза исходит от Белоплащников. Почему? - Потому что я сама хочу верить в это, - пробормотала Мин, облизывая пересохшие губы, и невольно заговорила о том, о чем говорить не собиралась: - На шее одной из Айз Седай я видела серебряный ошейник. Мать, он был похож на... те ошейники, которые... с помощью которых Шончан управляют женщинами, умеющими направлять Силу. Мин заметила, что губы Суан искривились от отвращения и голос ее дрогнул. - Мерзость, - буркнула Амерлин. - К тому же разумные люди не верят большей части всех этих баек про Шончан. Но в любом случае я скорее поверю в то, что к этому причастны Белоплащники. Если Шончан высадятся где-нибудь на побережье, голубиная почта известит меня об этом в считанные дни, а от побережья до Тар Валона путь неблизкий. Боюсь, за твоими видениями кроется нечто худшее, чем Шончан. Боюсь, в этом замешаны Черные Айя. Мало кому известно об их существовании, и по мне, чем меньше таких людей - тем лучше. Ведь именно они представляют непосредственную угрозу для Белой Башни. Мин вцепилась в юбку так, что пальцам стало больно. Во рту пересохло, словно она наглоталась пыли. Белая Башня всегда отрицала сам факт существования затаившихся Черных Айя, предавшихся Темному. Лучшим способом разозлить Айз Седай было упомянуть о чем-нибудь подобном. И оттого, что Амерлин вот так, походя, признала реальность Черных Айя, у девушки мурашки побежали по коже. Между тем Амерлин продолжила как ни в чем не бывало: - Но ведь ты проделала весь этот путь не ради своих видений. Какие -.".ab( от Морейн? Я знаю, что все земли от Арад Домана до Тарабона, мягко говоря, повергнуты в хаос. Это действительно было мягко сказано. Между сторонниками и противниками Возрожденного Дракона завязалась жестокая борьба, в обеих странах пылала усобица. Равнина Алмот переходила из рук в руки. Правда, судя по тону Суан, для нее все это не имело особого значения. - Но я уже несколько месяцев ничего не слышала о Ранде ал'Торе. Все нити тянутся к нему. Так где же он? Как там управляется с ним Морейн? Да ты садись, садись. - Амерлин указала на стоявший перед столом стул. Не чуя под собой ног, Мин приблизилась к стулу и повалилась на него. Черные Айя! О Свет! Считалось, что все Айз Седай на стороне Света. Даже если Мин и не вполне им доверяла, она знала, что Айз Седай всей своей мощью поддерживают Свет и противостоят Тени. Так было всегда. И вот оказывается, что этого утверждать нельзя. Мин едва слышно пролепетала: - Он на пути в Тир. - В Тир? Значит, он отправился за Калландором. Морейн хочет, чтобы он добыл в Тирской Твердыне Меч-Которого-Нельзя-Коснуться! Клянусь, я подвешу ее подсушиваться на солнце! Она как о милости будет молить о дозволении снова стать послушницей! Он еще не готов к этому! - Но... - Мин поперхнулась и умолкла. - Морейн здесь ни при чем. Ранд отправился по своему почину, он бросил нас и удрал посреди ночи. Остальные бросились его догонять, а меня Морейн послала к вам, чтобы я обо всем рассказала. Наверное, они уже добрались до Тира. Вполне возможно, что Ранд уже взял Калландор. - Чтоб ему сгореть! - рявкнула Суан. - Вполне возможно, что сейчас он уже мертв. Как жаль, что он прознал про все эти Пророчества о Драконе. Будь моя воля, он не услышал бы ни слова. - Но почему? Разве он не обязан исполнить Предначертание? Я не понимаю. Амерлин устало склонилась над столом: - Если бы хоть кто-нибудь понимал большую часть того, что предначертано.