Джордж Кэтрин. В любви нет правил

   Софи вопросительно взглянула на него — и замерла на месте. Сердце забилось с удвоенной силой, когда она поняла, что он имеет в виду. Через мгновение она уже была в его объятиях. От чувственного поцелуя Яго у нее разом проснулись все эрогенные зоны, о существовании которых она и не подозревала ранее, потому что Глен не был способен их разбудить.
   Тело Софи обмякло в крепких руках Яго. Его губы впивались в нее все яростнее, поцелуй становился все жарче. Волна удовольствия захлестнула Софи.
   — Я знал, — выдохнул Яго, оторвавшись от нее и отодвинув на расстояние вытянутых рук. — Я это знал.
   — Знал — что? — пролепетала Софи.
   — Как чудесно будет любить тебя. — Он снова прижал к себе ее напрягшееся вдруг тело и тихо рассмеялся. — Это всего лишь поцелуй, Софи, расслабься.
   Глаза Яго внезапно потемнели, и он опять впился в ее губы. Следуя его совету, Софи расслабилась и бесстыдно прильнула к нему. Ей хотелось, чтобы волшебный поцелуй длился вечно, потому что, когда он закончится, снова вернется безжалостная реальность. И ничего не повторится, стоит правде выплыть наружу.
   Наконец Яго отпустил ее. Софи отступила на шаг, грудь ее вздымалась, под тонким свитером четко вырисовывались очертания напрягшихся сосков. Взгляд Яго немедленно опустился с ее лица на грудь, и Софи, зардевшись от смущения, ринулась в соседнюю комнату, по пути зажигая свет и задергивая шторы, чтобы занять трясущиеся руки. Когда дыхание пришло в норму, она повернулась к Яго, который смотрел на нее хищным взглядом.
   — Вот что, Софи, — произнес он командным тоном, — прежде чем выложить мне все как на духу, ты должна ответить на один вопрос.
   — На какой вопрос?
   — Мое чувство к тебе взаимно?
   Глубоко вздохнув, девушка поправила волосы и решительно посмотрела в его серые глаза.
   — Ты сам все прекрасно знаешь. Да. Ты понравился мне с той самой минуты, когда я увидела тебя впервые на пороге моего дома, хотя ничего, кроме глаз, не было видно, — честно призналась она. — А на следующий день, узнав, кто ты есть на самом деле, я испытала настоящий шок.
   — Значит, мы все-таки встречались раньше! — В мгновение ока он очутился рядом и схватил ее за руки. — Где? Когда?
   Софи опустила голову.
   — Вообще-то мы никогда не встречались с вами, мистер Лэнгем Смит. Я видела вас в мантии и парике, когда слушалось дело о хищении, несколько лет назад. — Она снова посмотрела на него и четко произнесла: — Мой брат был осужден и отправлен в тюрьму, потому что вы не сумели его защитить.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Яго отдернул ладони, словно обжегся о ее руки.
   — Сколько помню, я никогда не защищал человека по фамилии Марлоу.
   — У него другая фамилия — Причард. У меня с Беном общая мать. — Софи без сил опустилась на диван, плечи ее поникли. — Он взял в своей фирме некоторую сумму и не смог вовремя ее вернуть. Совершил хищение чужого имущества, как назвал это обвинитель, и его упекли за решетку.
   — И упек его, по-твоему, именно я, — мрачно заключил Яго. — Твой брат считает, что я погубил его жизнь?
   — Нет. Но долгие годы так считала я.
   Яго молча изучал ее осунувшееся лицо, восстанавливая в памяти детали того процесса.
   — Это было давно, — наконец сказал он, — но я хорошо помню твоего брата. Может быть, потому, что он признал себя виновным, тем самым не оставив мне ни малейшего шанса вытащить его из передряги. Хороший парень и, как я теперь понимаю, очень похож на тебя. — Его губы скривились в усмешке. — Так вот почему мне все время казалось, что мы с тобой встречались раньше.
   — Возможно. Мы с Беном оба похожи на маму. Яго нахмурился.
   — Она тоже винит меня?
   Софи отрицательно покачала головой.
   — Нет. Она винила себя, жестоко винила. После смерти моего отца она из кожи вон лезла, чтобы удержать на плаву их общее дело — крупное садоводческое хозяйство. Первое время ей это удавалось, но потом дела пошли хуже, и банк потребовал вернуть ссуду, взятую моими родителями, когда они решили расширить территорию сада и цветника. Бен работал в экономическом отделе одной компьютерной фирмы. Когда его шеф уехал отдохнуть за границу, он проделал какую-то ловкую финансовую махинацию, чтобы добыть для мамы деньги. Бен рассчитывал быстро вернуть деньги, но шеф появился намного раньше, чем хотел, и обнаружил недостачу.
   Потрясенный, Яго смотрел на нее во все глаза. На его скулах заходили желваки.
   — Бог ты мой, неужто ты обвиняешь меня еще и в том, что я развалил ваш семейный бизнес? — спросил он сквозь зубы.
   — Представь, не обвиняю. Потому что бизнес не развален. Помогли деньги, вырученные от продажи квартиры Бена. Й сожалению, мы не успели продать ее до суда…
   Яго немного расслабился.
   — Твоя мать все еще управляет садоводческим хозяйством?
   — Нет, теперь этим занимается Бен, а помогает ему Шарлотта, его жена. — Софи прерывисто вздохнула. — Преступление, совершенное Беном, не попадало в категорию особо тяжких, но все-таки это было преступление — подделка финансовых документов и присвоение денежной суммы. Хищение имущества фирмы, черт бы побрал судейские формулировки…
   Внимательно слушая Софи, Яго привалился к подоконнику.
   — Когда Бен вышел на свободу, — монотонно продолжала Софи, — и речи не могло быть о работе по его прежней специальности. Вот он и принял бразды правления из рук нашей мамы. Бен обожает копаться в земле, он вечно торчал в теплице, когда приезжал к нам, а в тюрьме помогал тамошнему садовнику, так что семейное дело было ему по душе.
   — А как отнеслась ко всему этому его жена?
   — Бен познакомился с Шарлоттой уже после освобождения. Она работала у нашей мамы и от нее знала историю заключения Бена во всех подробностях. — Губы Софи на мгновение сжались. — Ее родители шли на любые ухищрения, чтобы не допустить свадьбы, но Шарлотта настояла на своем. Ей было плевать на тюремное прошлое Бена, она любила его и хотела всегда быть рядом с ним. Она не позволила родителям разрушить их отношения.
   — Зато ты позволяешь, — мрачно произнес Яго. Глаза Софи погасли.
   — У нас с тобой нет никаких отношений.
   Он быстро подошел к дивану, взял Софи за руки и рывком поднял ее на ноги.
   — Но они могут быть, Софи, понимаешь, могут!
   Она сделала вялую попытку вырваться, но Яго резким движением прижал ее к себе и приник к губам, вызвав у нее уже знакомую ответную реакцию. Не отрываясь от сладких и таких податливых губ Софи, он скользнул ладонью вниз по ее гибкой спине. Сердце Софи ухнуло куда-то вниз, туда, где их тела соприкасались так тесно, что уже невозможно было игнорировать его нарастающее возбуждение, которому она была не в силах сопротивляться. Груди ее напряглись, будто увеличились в размере, а поцелуй все длился и длился, становясь жарче, яростнее, требовательнее.
   Когда совсем стало трудно дышать, Яго чуть отстранился и, задыхаясь, спросил:
   — Нужны еще какие-нибудь доказательства?
   — Нет, — пролепетала она непослушными зацелованными губами. — Если это, конечно, что-нибудь значит…
   Держа Софи за хрупкие плечи, он потерся носом об ее волосы.
   — Это значит очень многое для меня, Софи, нам будет так хорошо вместе…
   — Ты имеешь в виду, в постели?
   Он отпустил ее и прошелся пятерней по своей растрепанной шевелюре.
   — И в постели тоже, но не только. Во всем том, что подразумевается под словом «отношения». Умные люди говорят: «Время лечит». Все раны, нанесенные вольно или невольно, затянутся, вот увидишь. Все проходит.
   Она покачала головой, отрицая известную истину.
   — Если у меня когда-нибудь возникнут отношения с мужчиной, достойным того, чтобы я познакомила его с моими родными, то это явно будешь не ты. Ясно?
   — Ну да, все ясно и донельзя понятно. Стоит мне вернуться в Лондон, как ты немедленно забудешь о моем существовании. Так?
   — О нет! Ты не тот человек, о котором вот так просто забывают…
   По щеке Софи медленно поползла предательская слеза. Досадливо сморщившись, она смахнула ее по-детски сжатым кулачком.
   — Софи, солнышко мое, пожалуйста, не плачь!
   Яго снова схватил ее, прижал к груди и стал ласково гладить по плечам и волосам. И вот эти-то поглаживания окончательно лишили Софи остатков воли и решимости. Плечи ее содрогнулись, и слезы хлынули водопадом. Как ни старался Яго успокоить ее, девушка не могла остановиться.
   — Прости… прости… — захлебывалась она, одновременно пытаясь высвободиться из его железных объятий.
   — О чем конкретно ты плачешь? — наконец спросил он, обжигая своим шепотом ее ухо.
   — Полно… полнолуние, наверное. Не… не знаю…
   — Полнолуние ни при чем, — многозначительно проговорил Яго. — Может быть, это то, о чем я думаю?
   — Может быть, — всхлипнув, согласилась Софи.
   Яго потянул ее за собой на диван. Она, словно из нее вынули позвоночник, обмякла рядом.
   — Значит, — проговорил Яго каким-то хриплым басом, — если бы ты познакомилась со мной, не зная об… отягчающих обстоятельствах нашего общего прошлого… все было бы иначе?
   Она вытащила носовой платок и высморкалась.
   — Ну, не совсем так, — глухо донеслось из-за платка. — Мне не хочется это обсуждать, я…
   — Ну так и не будем ничего обсуждать, — согласился Яго.
   Отпрянув от него, Софи вскинула голову. Яго улыбнулся и быстро проговорил:
   — Я не сдался, так и знай, Софи Марлоу. Мне просто нужно направить все внимание на то, чтобы решить, как исправить создавшееся положение, не навредив нам обоим.
   — Думаешь, у тебя получится? Бену ты ничем не помог, — бросила она ему в лицо.
   — Господи! Ты что, совсем не слушала меня? Я и не мог ему помочь. Он признал свою вину, а присвоение чужого имущества и растрата неминуемо ведут к тюремному заключению. Что мне оставалось делать, если он сам отрубил мне пути к полноценной защите? Как же ты не понимаешь? Я ничем не мог помочь твоему брату.
   — Нет, это ты не понимаешь. — Она рывком освободилась из его объятий и поднялась с дивана. — Для тебя это был всего лишь очередной рядовой процесс, а Бен лишился доброго имени, работы! Я возненавидела тебя!
   Яго тоже вскочил на ноги и уставился на нее сверкающими глазами.
   — Тогда почему ты только что позволяла мне обнимать тебя?
   Щеки Софи вспыхнули.
   — Я ничего тебе не позволяла. Просто так… вышло. И потом… — она запнулась, но через секунду честно призналась: — Я больше не ненавижу тебя. По-моему, ты это уже понял.
   Яго сделал к ней шаг и покачал головой, когда она начала пятиться от него.
   — Не бойся, Софи. В отличие от твоего приятеля-повара я не стану прибегать к физической силе, чтобы добиться своего. Но я все-таки живой человек, со всеми вытекающими из этого последствиями, поэтому не смотри на меня так, иначе я могу не совладать с собой и сделаю что-нибудь такое, о чем мы оба будем потом жалеть.
   — О чем мы будем жалеть? — тоненьким голосом спросила девушка.
   Яго отошел к двери и остановился на пороге.
   — Не знаю, как тебе, а мне не все равно, есть ли будущее у наших отношений или нет. Думаю, сейчас мне лучше всего уйти.
   Закусив губу, Софи отвернулась. Сердцу стало холодно в груди.
   — Что ж, всего хорошего, — произнесла она едва слышно.
   Стон сорвался с его губ. Яго снова бросился к Софи, схватил ее за плечи и крепко прижал к себе. Поцелуй был таким страстным, а физическое притяжение между ними таким сильным, что, когда Яго отпустил Софи, ей стоило огромного напряжения воли не кинуться к нему на грудь, умоляя остаться.
   — Боже мой, что за мучения! — прохрипел Яго.
   Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, потом Яго развернулся на каблуках, прошагал к двери и захлопнул ее за собой.
   Софи безвольно рухнула на диван, все еще чувствуя на себе тепло рук Яго и одновременно понимая, что не должна, не имеет права любить этого человека. Кого угодно, только не его! Любить? Неужели то, что она испытывает к нему, называется любовью, а не обыкновенным вожделением? Софи сложила ладони ковшиком на коленях и опустила в них пылающее лицо.
   И вдруг раздался звонок в дверь. Софи бросилась в прихожую. Яго вернулся!
   Но когда она распахнула дверь, радостная улыбка на ее губах потухла. На пороге стоял Глен Тэйлор — в костюме с иголочки и с новой модной прической.
   Он протиснулся мимо Софи, поднял над ее головой руку и закрыл дверь.
   — Я приехал, чтобы посмотреть, как ты тут поживаешь без меня.
   — Благодарю, хорошо поживаю, — уныло произнесла Софи, борясь с разочарованием.
   — Извини, но я тебе не верю. Ты скучаешь по мне, не надо отрицать очевидное. — Он говорил уверенным голосом, не отрывая от нее глаз. — Я прямиком отправился в «Холл», но тебя не нашел. Джоанна сообщила мне, что ты у Лэингов. Тогда я пробыл у Джоанны почти весь день, а потом явился сюда. И что? Застал у твоего крыльца чужую машину. Я уж было решил, что твой приятель-адвокат никогда не уйдет.
   — Ты зря тратишь время, Глен. Я не шутила, когда сказала, что больше никогда не хочу тебя видеть. — Она хотела открыть дверь, но Тэйлор перехватил ее руку и крепко сжал своей ладонью.
   — Пусти! — возмутилась Софи.
   — Отпущу, когда выскажу все до конца. — В его глазах появилось просительное выражение. — Софи, я знаю, что в прошлый раз поступил неправильно. Просто я чуть с ума не сошел, когда понял, что теряю тебя. Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь. Если хочешь, я даже готов жениться…
   — Да ты рехнулся!
   Он недоверчиво посмотрел на нее.
   — Ты даешь мне от ворот поворот?! Отказываешься стать моей женой?
   Софи с независимым видом кивнула.
   — Если ты еще не понял, я подтверждаю: да, я отказываюсь стать твоей женой. Поэтому отпусти мою руку, пожалуйста.
   Краска гнева залила лицо Глена.
   — Но я ведь сделал тебе предложение, — тупо повторил он, будто никак не мог поверить своим ушам.
   — А я тебе отказала. — Софи сделала попытку вырвать руку, но пальцы Глена еще сильнее впились в ее запястье, и Софи наконец взорвалась: — Немедленно отпусти меня, иначе я вызову полицию!
   — Не посмеешь! — Глен прижал Софи к себе, но на ее лице появилось такое выражение брезгливости, что у него потемнело в глазах. — Ах ты, маленькая дрянь! — зашипел он прямо ей в ухо. — Желаешь показать, какая ты крутая, да? Шиш с маслом! Я заставлю тебя подчиниться мне!
   Глен запустил пятерню ей в волосы, оттянул ее голову назад и обрушился на приоткрывшиеся от боли губы. Ощутив удвоенный прилив силы, Софи дернула головой, поднырнула под его рукой и, отпихнув ненавистного Глена, помчалась от него в гостиную. Глен — за ней. Поймав посредине комнаты, он повалил ее на кровать. Софи снова удалось увернуться, и она рухнула на пол, ударившись щекой о кофейный столик.
   — Софи! — в ужасе заорал Глен и нырнул вниз, чтобы поднять ее.
   Но она опять отпихнула его и встала на ноги без посторонней помощи. Грудь ее яростно вздымалась, волосы растрепались, глаза горели огнем. И тут кто-то заколотил в дверь.
   — Софи! — раздался приглушенный крик Яго. — Открой немедленно!
   Девушка выбежала в прихожую и распахнула дверь, с трудом подавляя желание кинуться Яго на грудь.
   — У меня гость, — е ходу сообщила она.
   Яго быстро оглядел ее, мгновенно вобрав в себя и выбившиеся волосы, и растерзанную одежду.
   — С тобой все в порядке? Она храбро кивнула:
   — Да, все хорошо.
   — Сомневаюсь. — Яго прошел в гостиную и вонзил тяжелый взгляд в Глена Тэйлора. — Опять вы? — Он резко обернулся к Софи, и она удивилась, какими холодными стали его глаза. — Этот человек обидел тебя?
   — Я ее не бил, — мгновенно начал оправдываться Глен. — Она сама ударилась, когда упала.
   — Упала? — Яго шагнул к Софи и принялся рассматривать красную царапину на ее щеке. — Он врет?
   — Нет, я действительно упала с дивана.
   — Совершенно случайно, — пробормотал Глен, пятясь к стене.
   — Заткнитесь, — глухо прорычал Яго. — Мне все это не нравится. Софи, что здесь делает Тэйлор?
   — Он приехал, чтобы сделать мне предложение, — без обиняков объяснила она.
   Глаза Яго превратились в две щелочки.
   — И?
   — Я ему отказала. Глен мне не поверил, и мы… поссорились.
   — И в процессе ссоры ты упала с дивана и ушибла голову? — уточнил Яго и повернулся к Глену, пригвоздив его взглядом к стене. — Сдается мне, мистер Тэйлор, что мисс Марлоу лжет. Вы напали на нее, а она, желая защититься, упала. Таким образом, вы виновны в умышленном причинении вреда, за что и должны понести наказание.
   — Яго, все было не совсем так, — торопливо заговорила Софи. — Это получилось случайно.
   — Ну да, а я полный идиот, — горько усмехнулся Глен, поочередно глядя то на Яго, то на Софи. — Идиот и тупица. Только теперь до меня дошло, что вы не просто адвокат Софи, мистер Смит. — Он издал глумливый смешок. — Что ж, желаю вам счастья, приятель. Она — маленькая фригидная сучка, и я…
   Сжав челюсти, Яго шагнул к нему, но Софи не могла больше выносить эту мерзкую сцену.
   — Прекрати, Яго, — решительно приказала она. — А ты, Глен, убирайся отсюда. Немедленно! Яго, проводи его, пожалуйста, я… я не очень хорошо себя чувствую.
   И она нетвердой походкой прошла в небольшую ванную комнату в дальнем углу прихожей. Только бы ее не вывернуло наизнанку от всего того, что случилось сегодня вечером! Она плеснула в лицо холодной водой и отправилась на кухню, чтобы взять из холодильника пакет замороженного горошка и приложить его к царапине на щеке.
   — Он ушел? — спросила она Яго, который вслед за ней вошел на кухню.
   — Куда ж он денется — естественно, ушел. Теперь выкладывай правду: он пытался тебя изнасиловать?
   — Да нет же, ничего подобного! Он хотел заставить меня дать согласие выйти за него замуж. — Подобие слабой улыбки появилось на ее губах. — Даже лучший костюм надел. Но он меня не бил, Яго. Честное слово, я упала сама. С дивана.
   — Но ты ведь боролась с ним?
   — Прекрати меня допрашивать, — рассердилась Софи, перевернув пакет с горошком другой стороной. — У меня лицо болит.
   Яго мрачно посмотрел на нее.
   — Как хорошо, что я вернулся. У меня появилось предчувствие, что с тобой что-то случилось. И я оказался прав. Знаешь, я его сейчас чуть не убил, этого Тэйлора.
   Но твоя юридическая натура призвала тебя к благоразумию, — усмехнулась Софи, морщась от боли.
   — Клянусь тебе, я не шучу!
   — Я тебе верю и не думаю, что он снова сунется сюда, — сказала Софи, от всей души надеясь, что не обманывает саму себя.
   Пальцы Яго сильнее сжались на ее запястье.
   — Как я говорил раньше, меня так и подмывает привлечь его к суду — Внезапно его осенила блестящая идея: — А для начала я попрошу Чарли написать ему письмо.
   — Чарли? — захлопала ресницами Софи.
   — Чарли Лэнгем Смит, адвокат. Это мой младший брат. Он может прислать твоему мистеру Тэйлору официальное письмо с требованием оставить тебя в покое и с уверением, что решительные меры не замедлят последовать, если этот мерзавец снова потревожит твой покой. Дорогая, что случилось? — воскликнул Яго, вглядываясь во внезапно побледневшее лицо девушки.
   — Я вдруг почувствовала себя нехорошо, — извиняющимся тоном произнесла Софи и через силу улыбнулась. — Наверное, мне лучше прилечь.
   — Сможешь сама подняться в спальню?
   — Конечно, смогу.
   Яго стоял в прихожей, а Софи шаг за шагом преодолевала ступеньки. Лестница почему-то показалась ей крутой и неприступной, как гора Эверест. Наконец она достигла верхней площадки, посмотрела на Яго и победно подняла вверх большой палец.
   — Видишь, я справилась. Сперва пойду в ванную, а потом лягу в кровать. А ты можешь идти, если хочешь. Со мной все будет в порядке. Яго покачал головой.
   — У тебя шок, Софи. Как ты смотришь на чашечку чаю, когда уляжешься? Обещаю не задерживаться в твоей спальне дольше, чем нужно.
   Охваченная желанием оставить его у себя на всю ночь, Софи горестно улыбнулась поверх импровизированного пакета со льдом.
   — Да, я хочу чаю. Спасибо тебе за заботу.
   После отвратительной сцены с Гленом она чувствовала себя грязной, и больше всего на свете ей хотелось полежать в горячей ванне хотя бы десять минут. Но вместо этого она стремительно почистила зубы и умылась. Потом вышла из ванной, уже без замороженного горошка, и прислушалась к звяканью чашек, доносившемуся из кухни.
   Вздохнув, Софи переоделась в пижаму, накинула пеньюар, осторожно причесала волосы и улеглась в постель.
   Когда Яго возник в дверном проеме, Софи улыбнулась ему и сообщила радостную весть:
   — У меня будет синяк под глазом!
   — Вполне возможно, — согласился он, устраивая поднос на прикроватном столике. — Как ты себя чувствуешь?
   — Щека болит и немного… саднит, а в остальном мне стало лучше. — Она посмотрела на поднос. — Всего одна чашка? Разве ты не выпьешь со мной чаю?
   Яго криво усмехнулся:
   — Я ждал, что ты об этом спросишь.
   — Вот я и спрашиваю. — Она перевела на него огромные умоляющие глаза. — Пожалуйста, Яго, посиди со мной еще немного.
   — Хорошо. — Он вышел и вскоре вернулся со второй чашкой и пачкой печенья. — Я подумал, что ты проголодалась.
   Софи немного подумала, прислушиваясь к ощущениям в желудке.
   — Пожалуй, так оно и есть. Присаживайся на кровать, — предложила она. — Мое плетеное кресло сделано из тростника и вряд ли выдержит твой вес.
   Но Яго не последовал ее совету. Вместо этого он взял с подноса свою чашку и прислонился к медным перилам в ногах кровати.
   — Ты уверена, что не надо вызвать врача, Софи? Возможно, у тебя сотрясение мозга.
   — Нет у меня никакого сотрясения, и врач мне не требуется. Лицо действительно немного болит, но я хорошенько высплюсь, и завтра все пройдет. — Софи лучезарно улыбнулась и быстро зачастила: — Как хорошо, что ты остался со мной! Наши кухни очень похожи, поэтому неудивительно, что ты легко сориентировался. Но все же я должна еще раз извиниться за неприятный инцидент. Наверняка ты не рассчитывал на подобное, когда ехал к Лэингам, и…
   — Софи, — прервал ее Яго, — если мое присутствие нервирует тебя, я лучше пойду.
   — Нет! Пожалуйста, не уходи! По крайней мере не сейчас.
   Такая горячность позабавила Яго.
   — Ты же прекрасно знаешь, что я останусь с тобой до тех пор, пока ты хочешь. — Он помолчал. — Кстати, мне претит одна только мысль, что сегодняшнюю ночь ты проведешь одна. Вдруг тебе что-нибудь понадобится?
   — Со мной все будет в порядке, — неуверенно проговорила Софи, и лицо Яго мгновенно закаменело.
   — Ты неправильно меня поняла. Я собирался переночевать на диване внизу, — сухо сказал он.
   — Если ты на самом деле хочешь остаться, в соседней комнате есть вполне сносная кровать.
   — С моей точки зрения, — Яго выпрямился, — мне все же лучше уйти. Если я тебе понадоблюсь, ты в любую минуту можешь позвонить.
   — Хорошо. — Софи поставила свою чашку на поднос и отвернулась. Разочарование было настолько велико, что к ее глазам подступили слезы.
   — В чем дело? Тебе плохо?
   — Нет, — пробормотала она, все еще глядя в сторону, — просто мне немного… тревожно.
   — Тогда я останусь, — подвел черту Яго. — Постарайся сразу же заснуть, а завтра, если все еще будешь неважно чувствовать себя, позвони Стефану и отпросись с работы.
   Она смиренно улыбнулась:
   — Спасибо, Яго, спокойной ночи.
   Он нагнулся и поцеловал ее в здоровую щеку.
   — Спокойной ночи. Если что, просто свистни, и я незамедлительно примчусь на помощь.
   Оставшись одна, Софи принялась размышлять, что произойдет, если она действительно свистнет. Воображение не на шутку разыгралось. Ей живо представилось, как он вбегает в ее спальню, бросается к кровати, обнимает и… От таких мыслей Софи беспокойно заерзала, сон окончательно и бесповоротно пропал. На цыпочках она прокралась в туалет, а когда возвращалась, нос к носу столкнулась с встревоженным Яго, вздрогнула от неожиданности и едва не упала. Он подхватил ее на руки и понес в кровать.
   — Ты что? Тебя тошнит?
   — Нет.
   — Ты вся дрожишь, — нахмурился Яго, поправляя на ней одеяло. — У тебя есть грелка?
   — Я не замерзла, — нервно сказала Софи. — Между прочим, ты тоже дрожишь.
   — Но не от холода, как и ты. Поэтому мне лучше уйти, пока…
   — Пока — что?
   С громким стоном Яго схватил Софи за плечи и заключил в объятия — именно так, как рисовало ее разгулявшееся воображение.
   — Я был идиотом, когда решил остаться с тобой. Ведь знал же, знал, что может случиться!
   — Положим, еще ничего не случилось, — приглушенно запротестовала Софи куда-то ему в плечо.
   — Это только потому, что я из кожи вон лезу, чтобы сдерживать свои эмоции. — Он снова уложил Софи на подушки и сел рядом, в его глазах горело такое неприкрытое желание, что Софи даже зажмурилась. — Но мои возможности не бесконечны.
   — Прости, — тихо забормотала она, — это я виновата.
   — В каком смысле?
   Мне не было тревожно. — Ее длинные ресницы дрогнули, влажные карие глаза снова уставились на Яго. — Я очень хотела, чтобы ты остался. У Яго был вид триумфатора.
   — Я и не думал никуда уходить, дорогая. Но я не мог всю ночь напролет сидеть рядом с тобой и держать желание в узде — опасался сорваться. А ты сейчас слаба, поэтому заниматься любовью мы не будем. По крайней мере, — добавил он глубоким низким голосом, — не сегодня.