Джойс Бренда. Идеальная невеста

   Он успокоился.
   – Я надеюсь, что вы останетесь такой же рассудительной, когда очаровательный повеса будет шептать вам на ухо клятвы в вечной верности. И каждое его слово будет казаться правдой, но на самом деле окажется обманом.
   – Я сомневаюсь, что меня удастся провести, сэр Рекс, – ответила Бланш.
   Их взгляды снова встретились.
   – Я должен вас предостеречь, леди Херрингтон, – сказал он наконец.
   – О чем вы?
   – Я джентльмен, что бы вы на этот счет ни думали. – Он покраснел. – Вы сейчас – подходящая цель для каждого плута и мошенника. А вам не нужен муж, который, вместо того чтобы охранять ваше состояние, его растратит. Даже если в первые год или два после свадьбы вам с ним будет весело, потом вы будете много лет горевать из-за него. Такой мошенник истратит все, что у вас есть, до последнего гроша, а потом будет бродить, где захочет и когда захочет.
   Бланш пристально взглянула на Рекса, и он ответил ей таким же пристальным взглядом.
   – Я осознаю, что такое возможно, – ответила она наконец.
   – Это хорошо, – ответил он и налил себе еще вина. Было похоже, что он начинает сердиться.
   Бланш отлично понимала, какой ужасной может стать ее жизнь с неудачно выбранным мужем.
   – Вы хотели бы дать мне совет?
   Рекс не отвел в сторону свои темные глаза. Его взгляд был настойчивым, почти дерзким.
   – Я советую вам забросить сеть в другой пруд, – сразу же ответил он. – Тот, кого вы ищете, не запишется к вам в поклонники. Такой человек будет считать, что он ниже вас. Поскольку вы богаты, а он недостаточно богат, он посчитает, что ухаживать за вами ниже его достоинства.
   Бланш подумала, что никогда не получала совета лучше, чем этот. Он прав – она должна отвергнуть всех своих поклонников. Не по этой ли причине сэр Рекс не пришел на ее прием?
   Ее сердце сильно забилось – это был уже третий приступ сердцебиения, причину которого она не могла понять. Конечно, дело было в этом. Он не охотник за приданым и никогда не поставит себя в положение, при котором может показаться искателем богатых невест.
   Но это вовсе не значит, что он стал бы ее поклонником, если бы ее состояние было меньше. И ей едва ли хочется, чтобы он ухаживал за ней. Она оправилась от того, что видела его во время интимной встречи, и, без сомнения, многие его качества восхищали ее. Но в нем слишком много мужской силы для такой женщины, как она.
   У нее перехватило дыхание. Вот она, главная сложность! Это гораздо важнее, чем то, что она светская женщина, хозяйка салона, а он деревенский отшельник. Ее еще никто даже не целовал, а сэр Рекс явно мужчина с большими сексуальными потребностями и большим любовным опытом. Они никогда не уживутся друг с другом.
   – Вы ничего не съели, – заметил он.
   Бланш взяла с одеяла тарелку и при этом заметила, что ее рука дрожит. Теперь она была осторожнее и уклонилась от его взгляда.
   – Спасибо, – сказала она. – Я думаю, что последую вашему совету или, по крайней мере, попытаюсь это сделать.
 
   «Теперь я уже не усну», – подумала Бланш.
   Она стояла у окна своей спальни. На ночном небе сверкали звезды, океан светился местами черным, местами серебристым блеском. Поскольку свои легкие ланчи они съели поздно, сэр Рекс велел подать легкую закуску в кабинет, где работал с бумагами, и еще раз поел там, а Бланш взяла в свою комнату поднос с едой. Была почти полночь, и Бланш ворочалась на своей постели уже не меньше часа. Все ее мысли были заняты хозяином этого дома.
   Она должна отвергнуть всех нынешних поклонников. С этим советом она согласна и готова его выполнить, потому что он верен по своей сути. Но что делать потом?
   Считать ли, в конце концов, сэра Рекса кандидатом в мужья?
   И почему он в своем возрасте все еще не женат?
   Бланш прислушалась к реву океана, но эти звуки ее не утешили. Никакое количество холодного океанского воздуха не могло остудить ее щеки. За последние полтора дня произошло так много событий, что ей казалось, будто она уехала из своего дома год назад. Теперь она жила как будто в совершенно другом мире. Она словно стояла на краю пропасти. Достаточно одного неверного шага – и она упадет с огромной высоты. Это так страшно и тревожно!
   Но разве она не мечтала, что однажды ее сердце забьется быстро и она почувствует что-то иное, чем тишина и покой?
   Просто она не ожидала, что этот день действительно придет и будет наполнен таким сильным смятением. Сэр Рекс каким-то образом перевернул ее мир, заставил ее чувствовать себя неуверенно и неспокойно. Но разве это не лучше, чем жить в уравновешенном мире, где невозможно оступиться?
   Сэр Рекс может оказаться подходящим мужем, если у них будут разные спальни. Он управлял бы ее имениями честно и аккуратно. Они, кажется, приятны друг другу и уже становятся друзьями. Бланш знала, что в свете удачными были лишь немногие браки, и все они были основаны на глубокой привязанности. И все же у сэра Рекса много недостатков. Ее тревожило, что он пьет лишнее. Оружие на стене тревожило ее еще больше. Что бы ни случилось на войне, воспоминание об этом преследовало его и делало несчастным. Она бы могла вычеркнуть из списка недостатков его нелюдимый нрав: он мог бы приезжать в город и уезжать оттуда когда угодно. Сильнее всего ее беспокоила его мужская сила.
   Совершенно ясно, что ему необходимо много плотской любви. А ей плотская любовь совсем не нужна. Ему, несомненно, нужна в постели страстная женщина, а Бланш знала, что она не такая. Многие супруги имеют отдельные спальни. Но если она и сэр Рекс, поженившись, будут спать врозь, он захочет иметь любовницу. И ей, разумеется, придется смотреть на это сквозь пальцы и относиться к неверности мужа с полным безразличием. А будет ли она безразлична к этому? И как быть с детьми?
   Бланш напомнила себе, что слишком торопится, уже думая о сэре Рексе как о кандидате в мужья, несмотря на недостатки, которые этому мешают. И она еще не знает, почему он остался холостым. И уж точно она не знает, сможет ли она убедить его жениться на ней, даже если решит попросить его об этом.
   А если она сделает предложение и сэр Рекс примет его, что тогда?
   Анна плакала от удовольствия в его объятиях. Она плакала от восторга. Это было восхитительно и бесстыдно. Бешеный восторг на лице сэра Рекса был еще более бесстыдным и восхитительным.
   Бланш отвернулась от окна. Еще недавно она была равнодушна к красивым мужским лицам. Но когда сэр Рекс входил в комнату, она всегда поднимала на него взгляд, а теперь ее сердце бьется чаще из-за него. Неужели она в конце концов обратила внимание на мужчину?
   Что это – влечение? Бланш попыталась представить себе, что бы она сделала и как бы себя чувствовала, если бы он дотронулся до нее по-настоящему – не вежливо взял за локоть, а коснулся нежно и ласково. От одной мысли об этом ее сердце забилось сильнее, она задрожала мелкой дрожью, в теле снова возникла прежняя легкая ноющая боль.
   Она почувствовала, как к щекам приливает жар.
   Она была бы не против, если бы он взял ее за руку или даже попытался поцеловать.
   Бланш села, точнее, почти рухнула на стул. Новые чувства ошеломили ее. Ей двадцать восемь лет, а она впервые в жизни обратила внимание на мужчину и думает о его поцелуях. Как это могло случиться?
   Она немного посидела спокойно, давая своему уму проясниться. Привязанность и влечение – неподходящие причины для того, чтобы выйти замуж. Теперь она точно не уснет. Бланш решила, что ей нужно выпить немного бренди. Завтра она составит список доводов за и против сэра Рекса. Торопиться незачем. Она так долго оставалась незамужней, и теперь, когда решила исправить это положение, она должна сделать правильный выбор.
   Бланш открыла шкаф и вынула из него платье, которое надевала днем. Она не может ходить по дому сэра Рекса в одежде, предназначенной для постели. Поэтому она сняла ночную одежду и надела шерстяное светло-серое платье.
   На пути из своей комнаты она бросала быстрые взгляды на двери. Одна из них ведет в комнату сэра Рекса, если только комнаты хозяина дома не расположены в башне. Бесшумно проходя по холлу – она была в ночных туфлях и к тому же шла на цыпочках, – Бланш заметила, что волнуется и напрягает слух, желая расслышать что-нибудь. В холле стояла такая тишина, что был бы слышен даже самый слабый шорох, но она ничего не услышала.
   Когда она спустилась вниз по лестнице в большой зал, он был пуст. Огонь в камине догорал; от него оставались только слабые вспышки и тлеющие угли. В подсвечниках на стенах горели не потушенные вечером свечи, но оба подсвечника находились возле передней двери. Поэтому по всей большой комнате плясали тени. Бланш пошла к столику-бару на колесах, но по пути споткнулась о скамейку для ног. Скамейка с громким стуком выскользнула у нее из-под ног. Бланш заморгала и помолилась о том, чтобы этот шум никого не разбудил.
   На колесном столике она увидела несколько графинов и налила себе из того, в котором, как она думала, было бренди. В этот момент она почувствовала, что за ней кто-то наблюдает.
   Бланш повернулась и увидела сэра Рекса. Он сидел на софе в такой ленивой позе, что можно было подумать, будто он спит. Но он не спал. Его пристальный взгляд был направлен на Бланш и не терял свою цель, несмотря на мешавшие ему тени. В свете огня его темные глаза приобрели цвет янтаря и смотрели настороженно, как глаза льва.
   Бланш похолодела, но ее сердце словно подпрыгнуло в груди.
   Хозяин дома медленно зашевелился, сел прямо и потянулся за своим костылем, лежавшим на полу. Он был без сюртука и жилета – только в рубашке, брюках и ботинках. И рубашка была расстегнута почти до пупка.
   Бланш смотрела на его торс. Она знала, что не должна делать этого. Но не могла заставить свой взгляд подняться вверх. Он напомнил ей микеланджеловского Давида.
   Он встал и спросил:
   – Леди Херрингтон?
   Бланш наконец перевела взгляд на его лицо.
   – Вы, должно быть, думаете, что я тайком напиваюсь, – хрипло сказала она.
   Он подался вперед и ответил:
   – Я ничего подобного не думаю. Вы дрожите. Вы не больны?
   Она покачала головой, стараясь не смотреть на мощные, словно две высеченные из камня плиты, мышцы его груди.
   – Я не могу уснуть. И я подумала, что глоток бренди мне поможет.
   Продолжая с неослабевающим упорством смотреть на нее, он застегнул рубашку, но только до ямки на груди.
   – Пейте столько бренди, сколько желаете, но то, что вы себе налили, – это портвейн, – мягко объяснил он. Свет огня играл на его лице.
   – Боюсь, я не поняла, что напиток другой.
   – Позвольте, я сам налью вам, – сказал он, встал и подошел к ней.
   Беспокойство девушки усилилось. Бланш совсем не хотела, чтобы он подходил ближе: она слишком сильно чувствовала его присутствие рядом, и оно слишком ее волновало. Сэр Рекс взял у нее бокал и поставил его на столик. Теперь он стоял так близко, что Бланш чувствовала запах его одеколона – смесь запаха океана, ароматов леса и еще какого-то легкого цитрусового запаха. Это был очень мужской запах. Наливая своей гостье бренди, сэр Рекс случайно задел ее рукой.
   – Спасибо за то, что вы так добры.
   Его взгляд остановился на губах Бланш, потом снова вернулся к ее глазам.
   – Вы не хотите поговорить о том, что вас беспокоит?
   Бланш не знала, что ответить. Ей было трудно думать.
   Ее ум работал с бешеной скоростью, пытаясь проанализировать сразу все ее тревожные чувства. Эта минута их близости была такой чудесной! Бланш понимала, что быстрое биение ее сердца и дрожь в ее руках и ногах – признаки любовного желания. Но она боялась, и ее страх был так же силен, как восторг. Она чувствовала себя так, словно висит на канате над пропастью и этот канат постепенно разматывается.
   Наконец она осмелилась взглянуть ему в глаза и вздрогнула. Ее сердце застучало еще быстрее. Никто никогда не смотрел на нее таким обжигающим взглядом.
   – Обычно свежий воздух помогает заснуть, – сказал он, и его густые темные ресницы опустились.
   Бланш знала, что должна либо начать с ним светский разговор, либо вернуться в свою комнату. Теперь она была совершенно сбита с толку. И то, что сэр Рекс мог быть кандидатом в ее мужья, нисколько не облегчало положения. Она не могла придумать, что ему сказать. А ведь вежливость всегда была ее второй натурой. И что еще хуже, она не могла заставить себя выйти из зала. Ее домашние туфли как будто приклеились к полу.
   – В свете свечей вы кажетесь невинной, как пятнадцатилетняя девочка, – тихо сказал он.
   Ее сердце бешено заколотилось. «Я действительно неопытна и невинна, как в пятнадцать лет», – подумала она. Она робеет и стесняется, как пятнадцатилетняя девочка! Но он не может знать об этом.
   – Мне скоро будет двадцать восемь, – ответила она.
   Он бросил на нее искоса странный взгляд, означавший что-то вроде «Мне это все равно».
   Бланш боролась с желанием задать ему свои вопросы. Но он был необычно разговорчив. Может быть, это удачный момент?
   – Почему вы не спите, сэр Рекс? Должно быть, уже полночь.
   Темные глаза хмуро взглянули на Бланш. Было похоже, что сэр Рекс не имеет желания отвечать.
   Вдруг она догадалась, что он, должно быть, ждет любовницу. Ее щеки словно обжег огонь.
   – Извините, я сейчас уйду! – И она повернулась, чтобы убежать.
   Он схватил ее за запястье и заверил:
   – Вы мне не мешаете.
   Она каким-то образом повернулась – или он ее повернул – и снова оказалась к нему лицом.
   – Если вы не можете уснуть, мы можем объединить наши бессонницы, – тихо добавил он и отпустил ее руку.
   Запястье, которое он только что сжимал, горело как в огне. Все ее тело напряглось от странной тревоги. Но часть ее хотела остаться: ее неодолимо влекло к нему. Это же то самое, что она надеялась испытать. Разве не так? Правда, она не мечтала о мужчине, который приносит так много беспокойства. Ей хотелось полюбить человека с гораздо более легким нравом, а этот грозен по самой своей сути.
   Разумная часть ее души поняла: нужно бежать, пока не поздно, пока канат не размотался до конца. А он разматывался – Бланш это чувствовала. Сэр Рекс слишком мрачен для нее. Бланш знала это, но ее ноги не сдвинулись с места.
   Прошло довольно много времени, прежде чем она смогла заговорить.
   – У вас часто бывает бессонница? – очень тихо спросила она и крепко прижала бокал к животу.
   Улыбка, мелькнувшая в ответ на его лице, была прекрасна.
   – Это зависит от обстоятельств, – ответил он.
   Ей понадобилось время, чтобы понять, что он имел в виду. Она почему-то снова представила его вместе с Анной и подумала, что сейчас он лежал бы в кровати с этой девушкой, если бы в доме не было гостьи. Бланш покраснела до ушей, ее сердце застучало с сумасшедшей силой.
   – Мне очень нужно вернуться в свою постель, – быстро сказала она.
   – Не уходите!
   Бланш похолодела.
   – Пожалуйста, не уходите. Мне нравится быть в вашем обществе, – тихо сказал сэр Рекс и бросил на нее еще один изумивший ее взгляд.
   Бланш вздрогнула. Он пьян или просто невероятно дерзок и поэтому говорит так откровенно?
   – Мне тоже всегда нравилось ваше общество, сэр Рекс, – призналась она самым непринужденным тоном, на который была способна.
   Кажется, ее слова вызвали у сэра Рекса то сдержанное веселье, которое обычно скрывают за полуопущенными веками, как за тяжелыми ставнями.
   Она проглотила комок в горле, лихорадочно ища подходящую тему для разговора.
   В такой час и при таких обстоятельствах это было почти невозможно.
   – Я завидую вам: вы хозяин такого прекрасного места.
   На его лице снова появилась улыбка – немного кривая, но невероятно привлекательная.
   – Как вы, хозяйка Херрингтон-Холл, можете завидовать мне из-за Лендс-Энда?
   – Может быть, именно потому, что ваше имение на самом краю мира. Не зря его название означает «край земли». Дома я никогда не могу остаться одна, а здесь я наслаждаюсь одиночеством.
   – Долго ли вы будете здесь гостить?
   Бархатный тембр его голоса волновал ее тело так, словно весенний ветер проник к ней под юбки.
   – Не знаю. Вряд ли я могу навязывать вам свое присутствие.
   – А если я хочу, чтобы вы навязали его мне?
   Бланш смущенно взглянула ему в глаза.
   – Возможно, я должен вам признаться, – медленно заговорил он, и Бланш напряглась, ожидая, что будет дальше, – что иногда человек чувствует себя здесь одиноко, – договорил сэр Рекс.
   «Сэру Рексу одиноко», – подумала Бланш. То, о чем она догадывалась, он сейчас подтвердил и вызвал у нее сочувствие.
   – Вам надо бы чаще приезжать в город.
   Ресницы Рекса дрогнули и скрыли от Бланш его глаза. Он произнес вполголоса, как будто не слышал ее слов:
   – Вы не обязаны принимать решение сейчас же.
   Она лихорадочно соображала, что бы ему ответить.
   Сэр Рекс получил это имение в награду. То есть в каком-то смысле он не выбирал эту жизнь. Но город он покинул по собственному желанию. И почему же все-таки он остался неженатым?
   – О чем вы думаете, Бланш? – тихо спросил он.
   Девушка повернулась к нему. Как легко он произнес ее имя! Оно соскользнуло с его губ ласково и нежно, словно шелк. Но Бланш знала, что это случайная оговорка, которую сэр Рекс даже не заметил.
   – Я понимаю, что здесь не все соответствует привычному для вас уровню жизни, – тихо заговорил он. – Но если вы скажете, что вам нужно, я переверну небо и землю, чтобы доставить вам удовольствие. – Он опять медленно улыбнулся. Его взгляд долго блуждал по ее лицу, а потом опустился на край выреза ее платья.
   Бланш была изумлена. Почему он так сильно хочет угодить ей?
   – Здесь все соответствует моему уровню! – Бланш сказала это с таким жаром, что сама была поражена, почему она так волнуется. – Я полюбила Лендс-Энд, то есть я хочу сказать, он мне очень нравится. Я была бы рада побыть здесь… еще немного.
   Бланш приняла решение: сейчас она будет очень дерзкой и задаст ему совершенно неуместный вопрос: почему он не женат.
   – Полночь всегда – самое лучшее время для признаний.
   – Вы хотите признаться мне еще в чем-то? – Она терялась в догадках, что еще может услышать от него.
   Его лицо дрогнуло в улыбке.
   – Вы застали меня не в самый подходящий момент, но не убежали прочь.
   Бланш провела языком по губам. Что ответить на это? И собирается ли он говорить о том дневном случае?
   – Вы поразительно любезны и милосердны, леди Херрингтон. Я ведь догадываюсь, что даже сейчас вы думаете о бегстве.
   Он был прав: она дышала тяжело и часто.
   – Просто все так странно… Я еще никогда не беседовала с джентльменом так, как сейчас, и в такое время ночи так близко.
   Его глаза сузились, взгляд стал изучать и оценивать собеседницу.
   – Это слишком интимно?
   Бланш нервно засмеялась.
   – Вы ведь знаете, что я очень строга в отношении приличий, – сказала она вслух, а мысленно закончила: «И чересчур стыдлива».
   Он посмотрел на нее с любопытством:
   – Почему же вы остались здесь? Почему не уехали вчера?
   Бланш сделала глубокий вдох, чтобы прогнать начавшуюся дрожь. Любовная сцена в кабинете снова встала у нее перед глазами, и картина была уж очень яркой.
   – Вы имеете полное право на… личную жизнь.
   Оба долго молчали.
   – Я снова только что нарушил ваше спокойствие?
   Едва дыша и с трудом выговаривая слова, Бланш ответила:
   – Мое спокойствие вчера улетучилось, и я не знаю, вернется ли оно когда-нибудь.
   Рекс пристально смотрел на нее. Его взгляд надолго задержался на горле Бланш, на том месте, где было видно, как сильно и часто бьется ее пульс.
   – В таком случае ваше умение притворяться достойно восхищения. Я снова огорчаю вас, а никогда не желал вас огорчить. Мне стыдно, что вы знаете правду обо мне.
   Бланш вздрогнула и широко раскрыла глаза.
   – Вы пили перед моим приходом, сэр Рекс?
   Он широко улыбнулся:
   – Я пьян в стельку.
   Это объясняло его долгие жгучие взгляды и шокирующие признания. Сэр Рекс не желал ее – во всяком случае, не желал всерьез. Он был пьян в стельку. Но оставалось неясным, почему ему нужно пьянеть.
   – Что такое? Я не слышу ни просьб уйти, ни упреков за злоупотребление вином? Ни явного пренебрежения, ни презрительных насмешек?
   Бланш сложила руки перед грудью.
   – Вы достаточно хорошо знакомы со мной, чтобы знать, что я не злая. А правда в том, что… – она помедлила, – вы имеете право на любовные увлечения. – Она почувствовала, что краснеет. – В отличие от других вы не обманываете жену.
   Его глаза заблестели.
   – Я не мог представить, что буду вести с вами такой разговор. И я имел в виду мое излишнее пристрастие к вину и виски.
   Теперь она отвела глаза от его взгляда.
   – Я хочу сказать… – она тяжело вздохнула, – что вы, конечно, можете сидеть без сна среди ночи и наслаждаться стаканом вина.
   «Спроси его! Сделай это!» – мысленно крикнула она себе.
   – Вы сказали не то, что думали. Значит, вы отказываетесь осуждать меня за мою связь. Это не любовная связь, и вы уже знаете это.
   Его искренность так поразила Бланш, что она не знала, что сказать.
   – У меня нет желания осуждать вас, – нервно шепнула она.
   Наступила тишина.
   Сэр Рекс долго смотрел на Бланш.
   – Я ясно чувствую, что вы хотите что-то сказать. Или, может быть, вы желаете спросить меня о чем-то? – произнес он наконец.
   О боже, какой он наблюдательный!
   – Я задавала себе один вопрос, но, честно говоря, он, возможно, дерзкий, а я не хочу быть дерзкой. Я думаю, мне надо вернуться в мою комнату!
   Но сэр Рекс не хотел, чтобы она уходила, и удержал, взяв за руку.
   – Теперь мне стало любопытно. Можете без стеснения спросить у меня обо всем, что угодно, – тихо сказал он. – Приступайте! Сейчас полночь, мы одни и открываем друг другу наши самые интимные мысли и желания.
   Бланш сопротивлялась, но он продолжал пристально смотреть на нее.
   – Почему вы не женаты? – спросила она наконец.
   Его глаза широко раскрылись.
   – Вы это хотели у меня спросить?
   Она просто кивнула.
   Он бросил взгляд в сторону, и его длинные черные ресницы отбросили тень на высокие скулы.
   – Вы уже знаете ответ.
   У Бланш перехватило дыхание. Она не знала ответ, совершенно не знала.
   – Мужчины из рода де Варен женятся по любви. По крайней мере, так о них говорят.