Джойс Бренда. Смертельные обеты

   В отсутствие интенсивного движения улица выглядела особенно очаровательно, взгляд без помех различал величественные особняки, элегантные здания, эксклюзивные бутики и престижные клубы. У церкви стояли лишь три экипажа; до прибытия гостей оставалось еще достаточно времени. Он взглянул на старинные напольные часы в углу комнаты для переодеваний. Стрелка всего на несколько минут отклонилась от трех. Харт повернулся к окну. Нет, он не тревожиться в ожидании невесты – он не подозрителен, но хотел бы увидеть ее до начала церемонии, просто на всякий случай. Харт улыбнулся своим мыслям. Сомнительно, что Франческа уже находится в церкви вместе с матерью и сестрой и придирчиво завершает туалет, словно последние штрихи могли сделать ее еще прекраснее.
   Всего несколько месяцев назад Харт крайне изумился бы, скажи ему кто-то, что он окажется на свадьбе в качестве жениха, Колдер бы решил, что этот человек шутит. И все же он стоит сейчас здесь, стараясь унять все чаще бьющееся сердце и привести в порядок расшатавшиеся нервы.
   – Привет, Колдер. – В голосе слышались смешливые нотки. – Еще не собираешься лихорадочно искать выход?
   Харт бросил последний взгляд на Пятую авеню. Двое полицейских в синей форме и с дубинками стояли на углу и болтали. Скорее всего, скоро они займутся регулированием движения.
   Он повернулся к вошедшему молодому человеку. Рурк был удивительно похож на своего отца, Рата Брэга. Он был высок и широкоплеч, волосы отливали золотом, глаза светились янтарным светом, кожа была смуглой, словно тронутой загаром. И по характеру Рурк был человеком солнечным и оптимистичным. Он приходился сводным братом Рику, но, поскольку Харта взяли в семью Брэг в возрасте девяти лет, когда умерла его мать, он тоже считал парня родственником.
   Рурк вызывал симпатию. Он изучал медицину и был невероятно предан будущей профессии. В этом молодом человеке не было и капли лицемерия.
   Кстати о лицемерии… Скоро должен приехать Рик Брэг. Вчера он провел с ними лишь полтора часа в «Шерри Нидерланд», где компания отмечала последний день холостой жизни Колдера Харта. Он грустно усмехнулся. Ему редко удавалось в чем-то превзойти брата, но сегодня он его обошел.
   Он никогда не забудет, что несколько месяцев назад у Брэга был роман с его невестой, но Франческа выходит замуж за него.
   «Отличный реванш», – подумал Харт с возрастающим удовольствием.
   – Должно быть, обливается потом от страха, – добавил Грегори, младший брат Рурка.
   Он был на три года моложе двадцатичетырехлетнего Рурка и работал в Сан-Франциско у своего дяди, Брэта Даршана, судостроительного магната. Узнав о свадьбе, он первым поездом выехал в Нью-Йорк. Харт просил Рурка, Грегори, их младшего брата Хью и молодого Ника Даршана быть друзьями жениха.
   – Бог мой, Харт, – усмехнулся Грегори, – сегодня все закончится. Больше никаких женщин, сумасшедших оргий, только кандалы и узы. Ты, должно быть, страшно нервничаешь.
   Харт медленно растянул губы в улыбке.
   – Если хочешь знать, терзают ли меня сомнения, скажу, что нет.
   Все в комнате повернулись в его сторону. Отсутствовал единственный мужчина, который будет присутствовать на церемонии венчания, – отец невесты. Эндрю Кэхил остался внизу, чтобы лично поприветствовать каждого гостя.
   – Видимо, это любовь, – хихикнул Хью Брэг. Он приехал из Техаса всего два дня назад.
   Харт умел игнорировать разговоры, которые были ему неинтересны.
   – Я женюсь на самой удивительной женщине на планете, – перебил он молодого человека. – Стоит ли говорить что-то еще?
   Присутствовавший здесь же брат Франчески Эван Кэхил усмехнулся.
   – И звезды, бывает, падают с неба, – пробормотал он.
   – Как я уже сказал… – продолжал Хью и потянулся к бокалу с шампанским.
   Ему было лишь пятнадцать, поэтому отец ловко выхватил из его руки фужер, прежде чем тот успел сделать глоток. Скривившись, Хью принял от Альфреда стакан с пивом.
   Харт верил в то, что говорил, и ни в чем не сомневался. Всего через несколько дней после знакомства с Франческой он понял, что никогда не встречал столь потрясающей женщины. Она была так же смела, как и красива. Наделенная высоким интеллектом, она обладала амбициями, какие редко встретишь у мужчин. В ней было все хорошее, что есть в мире, неподдельная чистота и искренность. Единственное качество, вызывавшее тревогу Харта, была наивность Франчески. Он никогда не встречал человека столь преданного и великодушного. Харт неоднократно убеждался, что Франческа не способна оставить в беде никого, кто бы нуждался в помощи.
   Помимо всего, она была очень независимая женщина.
   Большинству мужчин не понравилось бы ее нежелание подчиняться чужой воле, Харт же восхищался ее свободолюбием.
   Конечно, она бывала безрассудной и импульсивной, но, несомненно, умела рассуждать здраво. Теперь, когда он знал, с какой решимостью она способна броситься наперерез мчащемуся поезду, он обязательно будет рядом, чтобы удержать от необдуманных поступков. Благодаря Франческе у него уже появилось несколько седых волос – а ведь они знакомы всего пять месяцев.
   Впервые Харт увидел Франческу 25 января в кабинете Рика, но поговорить они смогли лишь 31-го числа того же месяца на вечеринке на крыше Мэдисон-сквер-гарден. К 23 февраля он уже знал, что Франческа – единственная женщина в мире, с которой ему никогда не будет скучно. Он с удивлением наблюдал, как ее дружба становится для него дороже всего в жизни. Решение пришло внезапно, и он неожиданно для себя попросил Франческу стать его женой. Стоит ли говорить, насколько это предложение шокировало Франческу.
   Через пять дней она ответила ему согласием.
   Невозможно было представить, что все зайдет так далеко, но Харт мечтал жениться на Франческе Кэхил, он был уверен, что ему нужна именно эта женщина. Он был единственным представителем высшего общества, заработавшим состояние благодаря огромному честолюбию и непомерным для человека, выросшего в нищете, амбициям.
   Колдер с нетерпением ждал первой брачной ночи, хотя тщательно скрывал свое нетерпение, притворяясь равнодушным и сдержанным. Он так привык соблазнять женщин, что это стало для него своего рода игрой. Но с Франческой он не хотел быть таким, как со всеми остальными, к ней он испытывал уважение, поэтому не покушался на ее невинность до поры, пока не произнесены клятвы у алтаря.
   На мгновение его охватила нервная дрожь.
   Невеста считала его благородным человеком. Самое удивительное качество Франчески – непоколебимая вера в него. Она не понимала, что в жизни он руководствовался только собственными интересами – всегда. Будь он поистине благородным, непременно бы отказался от нее, посоветовав найти себе более достойного мужа – такого как Рик. Но Харт этого не сделал. Франческа была его единственным настоящим другом. Лучшим другом. Разумеется, она должна целиком принадлежать только ему.
   Порой Харта пугало, что Франческа не видит его таким, какой он есть. Он понимала, что настанет день, когда его мир взорвется, – день, когда Франческа осознает, каков он на самом деле.
   В тот самый момент, когда Харт стоял у окна, погруженный в мрачные мысли, открылась дверь, и в комнату вошел Рик Брэг.
   Харт внимательно посмотрел на брата, отказавшегося от всех удовольствий в жизни ради борьбы за справедливость, равенство и свободу для всех граждан страны. Харт презирал сводного брата за то, что он был самоотверженным настолько же, насколько он сам был эгоистичным – добропорядочный благодетель человечества. Рик верил, что способен спасти мир, и верил совершенно искренне. И все же он не был безупречным джентльменом, каким хотел казаться. У него тоже были скрытые темные желания, как у любого человека из плоти и крови. Харт частенько не понимал стремлений брата во всем поступать согласно моральному кодексу и был в восторге, когда попытки Рика заканчивались неудачей. К несчастью, такое случалось крайне редко. Чаще приходилось признать, что миру нужны такие люди, как Рик Брэг, как и женщины, подобные Франческе Кэхил, в противном случае жизнь превратилась бы в ад.
   Харт мечтал, чтобы Рик не был его сводным братом, ведь он был хорошим, а Харт плохим, Рика все любили, а Харта нет. Рик был своим, его принимали, Харт оставался чужаком в мире, в котором жил, несмотря на богатство и власть.
   Однако больше всего Харта бесило то, что Рик был первым мужчиной, которого поцеловала Франческа, что он ухаживал за ней первым.
   Сейчас Рик выглядел подавленным. Харт не улыбнулся ему. Брат мог бы стать идеальной партией для Франчески, они были очень похожи – прогрессивно мыслящие реформаторы, капли святой живительной влаги. Харт всегда знал, что они подходят друг другу. Но Франческа выбрала его.
   – Здравствуй, Рик, – напряженно сказал Харт. – Не думал, что ты придешь. – Эту битву он выиграл и может насладиться победой.
   Рик оставался хмурым.
   – Я и не собирался.
   Харт подошел ближе, лицо приобрело хищное выражение. Нет, он не станет лицемерить и просить Рика встать в ряд друзей жениха.
   – И почему же, скажи на милость, ты передумал? Ведь у тебя нет повода радоваться моему браку с Франческой?
   – Я виделся с ней утром.
   Харт насторожился. Сюрпризы он не любил.
   – Она по-прежнему без ума от тебя. Ты же знаешь, какая она доверчивая и наивная.
   Кулаки непроизвольно сжались.
   – Она приходила к тебе?
   Зачем ей встречаться с Риком утром в день свадьбы? Ах, ясно зачем!
   Рик молча смотрел на брата, наконец тот слегка улыбнулся.
   – Нет, Колдер. Я ездил к Кэхилам. Хотел убедить ее отложить свадьбу. Я очень боюсь за Франческу.
   Харта ослепила ярость и ревность, лишь на мгновение, но он успел подумать, что Франческу все же гложут сомнения.
   – Я буду заботиться о ней – так хорошо, как только смогу. – В голове возникли пугающие инсинуации.
   Рик вспыхнул и заговорил, понизив голос:
   – Чтобы со временем она все больше увлекалась тобой, так? Но настанет день, когда одной страсти станет мало.
   Первым желанием Харта было выгнать Рика вон, но через полчаса он будет стоять у алтаря, прозвучат взаимные клятвы верности жениха и невесты, и он хочет, чтобы Рик присутствовал при этом и ревновал так же, как когда-то он сам.
   – Ты знаешь, что я прав. Ты отказался от Франчески в тот день, когда была убита твоя любовница Дейзи, чтобы защитить ее от себя самого. И сейчас ты должен поступить правильно. Отмени свадьбу.
   Несмотря на отвратительное состояние, Харт заставил себя улыбнуться. Он разорвал помолвку с Франческой, когда был арестован по подозрению в убийстве бывшей любовницы. Он не хотел, чтобы имя Франчески ассоциировалось с ним. Он не смог бы жить дальше, зная, что разрушил ее жизнь.
   – Сейчас я не под арестом. И не в тюрьме. Меня не подозревают в убийстве. Сейчас я самый богатый человек в стране.
   Он до сих пор не мог отделаться от мысли, что Рик все еще любит женщину, которую он скоро поведет к алтарю.
   Брат был сбит с толку возвращением своей жены и вспыхнувшей в нем страстью к ней, но страсть – это не любовь, она недолговечна. Кроме того, Рик весьма умен, его шоры скоро падут. Ли Анна эгоистичная и слабая женщина, полная противоположность сильной и доброй Франческе. Рано или поздно Рик поймет, какую совершил ошибку, – если уже не понял.
   Харт продолжал, гневно сверкая глазами:
   – Я дам Франческе ту жизнь, которую она заслуживает, – полную свободы и возможностей поступать как пожелает. Никто и ничто меня не остановит, и уж точно не ты. Через несколько минут мы будем стоять перед преподобным Крамером, который объявит нас мужем и женой. А ночью я совершу то, что сделает наш союз нерушимым, и никто – даже ты, Рик, – не сможет встать между нами. Еще через несколько дней мы отправимся в Париж. Ты знаешь, я купил новое судно, которое перевезет нас через Атлантику? Мы будем единственными пассажирами.
   Рик покраснел.
   – Страсть – не любовь. Ты никогда не найдешь ключ к пониманию этих слов.
   – А ты нашел? – усмехнулся Харт. – Очаровательная Ли Анна ждет тебя внизу – или уже наверху в спальне?
   Рат сделал несколько шагов и встал между ними.
   – Поверить не могу, что вы двое продолжаете вести себя, как дети! – Он бросил суровый взгляд на Харта. – Зачем ты провоцируешь его, когда знаешь, как он относится к Франческе. – Рат повернулся к Рику: – Ты женат и нужен своей жене. Сегодня день свадьбы Харта – нравится тебе или нет!
   – Я боюсь за Франческу, – сказал Рик, даже не взглянув на Рата. – Он разрушит ее жизнь, если не в одночасье, то будет делать это медленно и целенаправленно. – Он резко развернулся, собравшись уходить.
   – Рик, не трать свое время на присутствие на церемонии, – почти нежно сказал Харт, закипая от злости. Рик ошибается. Он никогда не сможет причинить Франческе боль. Он очень надеялся, что его темные желания не навредят им обоим, как это бывало в его жизни раньше.
   Рик обернулся и посмотрел на Колдера:
   – Приношу свои извинения. Утром я благословил Франческу. От чистого сердца. Я хочу, чтобы она была счастлива. Желаю вам обоим счастья в браке. Надеюсь, ты сможешь стать преданным и благочестивым мужем. – Он покраснел. Определенно, произнести эти слова ему было непросто.
   Харт вскинул брови и с недоверием посмотрел на брата:
   – Ты благословил Франческу?
   – В отличие от тебя я разборчив в средствах. – Выражение лица его было напряженным до предела. – Я стараюсь, как бы трудно это ни было.
   Харт не смог сдержать смех.
   – Разумеется – ты же такой благородный!
   Подошел Рурк и протянул ему бокал со скотчем.
   – Выпей. Рик извинился, ты должен сложить оружие, по крайней мере, до конца дня.
   Харт повертел в руках бокал, но не сделал ни глотка. Он был чрезвычайно заинтригован. Только Рик был способен в такой ситуации дать благословение. Интересно, будет ли его брат так же благороден в мыслях и в конце дня, когда они с Франческой отправятся вечером домой, чтобы заняться любовью. Харт очень надеялся, что Рик будет бродить по дому без сна, постоянно думая о них.
   Раздался стук в дверь, и на пороге появился Грегори. Через секунду Харт увидел бледное лицо Джулии, стоявшей рядом с перепуганной Конни, и сердце его забилось сильнее. Он повернулся и посмотрел на старинные часы. Половина четвертого.
   – Джулия? – Рат поспешил им навстречу.
   Харт заметил жену Рата Грейс, обнимавшую Джулию, словно та была готова упасть в обморок.
   – Я не знаю, где она может быть! – выкрикнула Джулия. – Франческа до сих пор не приехала. Ее нет дома, и ее никто не видел с полудня!
   Все замолчали и замерли в оцепенении. Казалось, время в комнате остановилось.
   Франческа не приехала.
   Разумеется, нет. Свадьбы не будет – впрочем, это нельзя назвать неожиданностью. Франческа наконец-то прозрела.

Глава 3

   Суббота, 28 июня 1902 года. 16:00
   Горло саднило от криков о помощи. Франческа сползла по двери в галерею, глаза застилали слезы. Как же ей отсюда выбраться? Она так долго звала на помощь, но ее никто не слышал.
   Она не сразу осознала, что заперта снаружи. Дрожащими руками она взяла сумку, которую уронила на пол, когда услышала, что в замке входной двери поворачивается ключ. Франческа перевела взгляд на противоположную стену и принялась разглядывать портрет, висевший на стене.
   Ее заманили в галерею и заперли.
   Кому-то было нужно, чтобы она не пришла на собственную свадьбу – единственный вывод, который напрашивался в такой ситуации. Нет, она не пропустит венчание! Она должна выбраться из этой тюрьмы. Она любит Колдера Харта и так долго ждала дня, когда станет его женой. Нельзя допустить, чтобы он стоял у алтаря в растерянности, не понимая, куда она подевалась!
   Франческа прошла в маленький кабинет, продолжая размышлять, кто мог так с ней поступить.
   За последние шесть месяцев у нее появилось немало врагов. Каждое расследуемое ею дело приводило к наказанию преступника. Скорее всего, список желающих отомстить весьма велик. Франческа представила, что сейчас могла быть в церкви и готовиться к венчанию с Хартом.
   Она опустила глаза и оглядела вещи, выпавшие из сумки, встала на колени и подняла карманные часики. Сердце оборвалось, когда она увидела, что стрелка часов подбирается к цифре четыре.
   Ее друзья, три сотни приглашенных гостей собрались в церкви. Каждый из них – в том числе и Колдер – уже знает о том, что она не приехала.
   Как же они, должно быть, волнуются! Почему же она не оставила записку Альфреду, почему не показала Конни это чертово письмо? Но она ничего этого не сделала, поэтому ни у кого нет представления о том, куда могла уйти невеста.
   Франческа, наверное, целый час звала на помощь в надежде, что ее кто-то услышит. К несчастью, галерея располагалась в полуподвальном помещении, достаточно далеко от дороги, чтобы на улице были слышны ее крики. Надо искать другой способ выбраться.
   Она сразу же отклонила возможность выбить окно входной двери, поскольку то было зарешечено. Франческа бросилась в кабинет, вспомнив, что окно там не настолько мало, чтобы в него не мог пролезть человек.
   Она остановилась и принялась разглядывать два небольших окошка, расположенные очень высоко, почти под потолком. Дневной свет с трудом проникал в помещение. Приблизительно восемнадцать—двадцать дюймов в ширину. И столько же в высоту.
   Даже Франческа, женщина стройная, вред ли выберется наружу, даже если сможет разбить стекло. Случись все это не в столь торжественный день, она бы продолжила звать на помощь – ведь когда-нибудь ее услышат прохожие, – но сейчас надо действовать быстро, пока она не опоздала дать клятву верности любимому мужчине. Время венчания неумолимо приближается.
   Франческа огляделась и быстро поняла, что необходимо подвинуть стол к стене и поставить на него тумбочку с картотекой. Письменный стол выглядел маленьким, но оказался неожиданно тяжелым. Прошло достаточно много времени, прежде чем Франческе удалось дотащить его до стены. Решительно махнув рукой, она сбросила со стола все бумаги и занялась картотекой. Она подтолкнула тумбочку к столу, каким-то образом смогла взгромоздить ее сверху, при этом спина разболелась так, что казалось, сейчас переломится. Переведя дух, Франческа оглядела плоды своих усилий, а затем посмотрела на окно.
   Если она застрянет в нем, то не сможет провисеть так всю ночь. Перспективы ужасали.
   Однако выбора не было. Франческа решительно скинула туфли и стянула чулки, чтобы не скользили, и забралась на стол. Попробовала ногой, устойчива ли тумбочка. Вполне. Задрав юбку, Франческа поставила ногу на тумбочку, цепляясь пальцами за грубую поверхность стены, и посмотрела вниз. Она боялась высоты, но сейчас до пола не больше шести футов, впрочем, крепость импровизированной лестницы не внушала ей доверия. Франческа вздохнула и медленно постаралась перенести на тумбочку вторую ногу.
   Опора покачнулась. Франческа замерла, стараясь сохранить равновесие. Через несколько минут она уже стояла, прижавшись к стене и уцепившись руками в подоконник – крошечный выступ, не шире четырех дюймов. Перед глазами было стекло, оказавшееся толстым и грязным. Сердце билось от страха, но Франческа была довольна успехами.
   Через секунду она погрустнела. Окно выходило на нечто похожее на лужайку на заднем дворе. Ей казалось, что она могла бы в него пролезть, но одно дело желать чего-то, и совсем другое – исполнить. Когда она выбьет стекло, придется подпрыгнуть, чтобы дотянуться до проема. Если она сорвется, то упадет с этой высоты прямо на пол.
   Франческа осторожно потянулась к поясу юбки, чтобы достать пистолет. Тумбочка под ногами слегка покачнулась, но все же устояла. Сжав в руке пистолет, Франческа выдохнула, собираясь с силами, и, замахнувшись, ударила по стеклу.
   Оно разлетелось на куски.
   Прикрыв лицо рукой, Франческа отвернулась, но все же почувствовала, как в щеку впивается острый осколок.
   Дрожа от страха, она сумела устоять на шаткой тумбе. Отдышавшись, принялась откалывать от рамы оставшиеся куски стекла. Узкий подоконник казался ей недостаточной опорой, сможет ли она подтянуться и лечь грудью на раму?
   В любом случае необходимо попытаться.
   Отталкиваясь ногами, она изо всех сил напрягла руки и рванула вверх. На мгновение ей показалось, что у нее получилось. Грудь больно ударилась о бетонную преграду, но в следующее мгновение она почувствовала, что потеряла опору, руки соскользнули, и Франческа полетела вниз.
 
   Она прозрела и осознала, как глупо выходить за него замуж.
   Пол будто приподнялся, надвигаясь на него, но в следующую секунду Харт почувствовал руку, сжимавшую его плечо. Это был Рат.
   – Как это ее нет? – несколько растерянно спросил он. – Где же она?
   Харт напряженно вглядывался в испуганное лицо матери Франчески. Джулия была бледна. Она тихо застонала – такого проявления эмоций никогда не позволяла себе на публике. Стоящие за ней Грейс и Конни были похожи на привидения.
   – Она не приехала, Рат! – воскликнула Джулия. – Последний раз ее видели в полдень, садящуюся в кеб. Я понятия не имею, где Франческа!
   Повисла устрашающая тишина. Харт с трудом смог заставить себя думать. В полдень Франческа садилась в кеб. В душе зародилось неприятное подозрение. Его невеста сбежала? Харт перевел взгляд с Джулии на Конни. Леди Монтроуз выглядела смертельно напуганной. Харт посмотрел на Рика, который был ошарашен услышанным не меньше остальных.
   «Она не сбежала с моим братом», – ухватился Харт за мелькнувшую мысль. Рик ведь здесь. Но Франческа сбежала.
   Он чувствовал, что все взгляды обращены к нему, и старался ни на кого не смотреть. Ужас сменился внезапно нахлынувшими сомнениями.
   Франческа сбежала.
   Он остался один у алтаря.
   Перед глазами замелькали картинки из прошлого: Франческа улыбается ему и смеется, взгляд ее полон любви и нежности, все это предназначается ему одному. Харт еще глубже погрузился в воспоминания, в том числе и о брате, и поразился тому, как мог надеяться, что Франческа выйдет замуж за него, Колдера. Каким же он был глупцом. Она никогда не видела в нем будущего мужа. Брэг – только с ним Франческа хотела идти по жизни, мечтала, чтобы он стал ее любовником…
   Она хотела Харта, но любила Брэга.
   Он был на втором месте.
   От осознания столь очевидных теперь вещей Харт внутренне сжался. Как он мог быть таким глупцом?
   – Кто видел ее последним?
   Харт очнулся и понял, что на сцену вышел Рик.
   – Конни, – резко ответила Джулия. – Франческа просила ее привезти ее платье сюда, сказала, что они встретятся в три часа.
   – Я умоляла ее не уезжать! – не сдержалась Конни.
   Харту казалось, что он слышит их разговор сквозь толстую пелену. С ним происходило что-то странное, но он старался не обращать на это внимание. Как Франческа могла с ним так поступить?
   Кадры в голове сменяли друг друга, напоминая о тех моментах, когда он держал ее в своих объятиях, – после бокала скотча в его библиотеке, поздней ночью в карете, во время ужина при свечах в клубе. В их отношениях было много разговоров и споров, шуток и смеха, страсти и любви. Он полностью вверил ей себя. Он знал, что всегда может положиться на нее. Неужели он обманывался?
   Харт всегда знал, что был для Франчески второй попыткой, и никогда об этом не забывал.
   Внутри появилось незнакомое странное ощущение, словно что-то щелкнуло – нет, скорее, лопнуло – и развалилось на части. Харт старался не реагировать, он не имеет права выказать удивление или разочарование. Он должен был раньше подумать о том, как может закончиться этот день.
   В эту секунду он понял, что Конни обращается к нему.
   – Я не знаю, что было сказано в этой записке. Франческа мне не показала. Я умоляла ее никуда не ехать! Она поклялась, что будет здесь к трем!
   – Она не оставила записку в гостиной? – спросил его сводный брат.
   – Конверт был у нее в руках, когда она бросилась наверх, чтобы взять сумочку. – Конни заломила руки. – Только Франческа способна откликнуться на чье-то письмо в день собственной свадьбы! – Она с мольбой посмотрела на Харта.
   Его взгляд оставался холодным. Какое ему дело до чьей-то записки.
   – Франческа ничего не сказала об этом послании? Вообще ничего? – настаивал Рик.
   – Нет. – Конни старалась сдержать слезы. – Она показалась мне очень расстроенной.
   Харт едва не рассмеялся от душившей его горечи. Франческа получила расстроившую ее записку – веская причина не явиться на венчание. А он мечтал провести рядом с ней всю оставшуюся жизнь. Мечтал показать ей мир, подарить все самое лучшее, чего бы она ни пожелала. Представлял, как они вместе будут любоваться пирамидами в Египте и Великой Китайской стеной, руинами греческих городов и храмом Давида; Харт всем сердцем желал разделить с ней восторг от красоты работ великих художников, увидеть примитивные рисунки в пещерах Норвегии, Стонхендж в Великобритании, средневековые сокровища Ватикана. Как она могла так с ним поступить?
   Он всем сердцем отдался их дружбе. У него никогда не было друзей до знакомства с Франческой, он считал, что ее дружеские чувства к нему бессмертны. Как же он ошибался. Друзья не предают друг друга.