Джойс Джон. Файлы фараонов

   – Полагаю, для корпорации не составит также проблемы найти соответствующий компьютер и доставить его в Каир? – поинтересовался Фунакоси. – А как продвигается работа над новым прототипом «Минервы», господин председатель? Существует хотя бы возможность использовать его в этой весьма непростой ситуации?
   Джессика невольно бросила взгляд в сторону черного чемоданчика и тут же подняла глаза на сохранявшего полную невозмутимость Тео. Охватившее его напряжение угадывалось по прижатым к поверхности стола ладоням.
   – Я столкнулся с определенными проблемами при подготовке программного обеспечения, которое гарантировало бы оператору полноценное общение с совершенно новой системой, Фунакоси-сан. Однако модель «2000» абсолютно готова к запуску в производство.
   – При всем уважении к вам, господин председатель, не могу не напомнить, что то же самое заявили представители «РКГ» в Ирландии ровно полгода назад, когда мы поинтересовались у них успехами проекта «Минерва». К сожалению, нам так и не дали возможности даже краем глаза увидеть принципиальную схему биочипа «3000».
   – Любая новая разработка требует времени, чтобы довести ее до ума. Относительно же мер безопасности ваш совет директоров, уверен, по достоинству оценит то, что предпринято нами для защиты этой новейшей разработки. Если некоторые детали станут известны нашим конкурентам, то «РКГ» утратит всякий контроль над реализацией проекта и лишится баснословных прибылей, которые он сулит. Мы всего лишь стоим на страже ваших инвестиций, Фунакоси-сан, не более.
   – Система, обладающая потенциалом модели «3000», способная в режиме виртуального времени восстановить полную картину катастрофы, оказала бы сейчас корпорации неоценимую услугу, – продолжал гнуть свое японец.
   – Это правда. Но, уверяю, с подобной задачей справится и имеющаяся модель «2000». Сэр Роберт, Джайлз, слушаю вас. Хотите дополнить?
   Совет директоров приступил к обсуждению наиболее деликатного вопроса – разработанного Джессикой плана действий. Основные его пункты изложил появившийся на экранах видеомониторов руководитель отдела по связям с прессой Нейл Мартин. Главная трудность, несколько раз подчеркнул он, заключается в том, что все усилия восстановить доверие к корпорации окажутся тщетными, если эксперты не смогут подтвердить безупречность работы автопилота.
   – Думаю, ни у кого не осталось и тени сомнений в скорейшей необходимости доказать публике, что не «Дедал» стал причиной катастрофы, – подвела итог Джессика.
   – Мы в состоянии будем сделать это, как только получим доступ к самому узлу, к «черному ящику» самолета, а еще лучше – к тому и другому одновременно. Данные одного прибора явятся подтверждением показаний другого, – напомнил профессор Маккарти. – Да, потребуется также подробно переговорить с членами экипажа…
   – Мне кажется, если в Каире к вам присоединится председатель корпорации, это только пойдет на пользу делу, – решила выложить главный козырь Джессика.
   Гилкренски резко поднял голову от консоли с аппаратурой. Майор Кроуи окинул изумленным взглядом исполнительного директора. Не обратив на обоих мужчин никакого внимания, Джессика продолжила:
   – – Мы все согласились с тем, что в первую очередь необходимо снять подозрения с «Дедала». Детальное расследование причин катастрофы может растянуться на недели, за это время корпорация станет банкротом – пусть даже в конечном итоге выяснится, что наш автопилот действительно ни при чем. Если наш председатель проявит личную заинтересованность и вылетит на оборудованной новым автопилотом машине в Каир, то…
   – Я никуда не полечу! – оборвал ее Гилкренски.
   – Тео! Позволь мне закончить!
   – Какой смысл, Джессика, в твоих публичных наскоках? Я уже сказал: не полечу!
   – Извините, мисс Райт, – приподнялся Кроуи, – но в Каире мы не будем в состоянии гарантировать безопасность господина председателя.
   – Почему бы не поставить этот вопрос на голосование? – спокойно осведомился Роберт Файнс.
   – Но, мисс Райт! – вновь воззвал к ней Кроуи. – Соображения безопасности требуют…
   – Вас пригласили сюда слушать, а не выступать с заявлениями! – обрушилась на него Джессика. – Требования безопасности мы обсудим позже. Сэр Роберт, продолжайте, пожалуйста.
   Бросив полный недоумения взгляд на майора, Файнс закончил свою мысль:
   – План мисс Райт представляется мне вполне разумным. Точку зрения человека, ответственного за связи с прессой, мы уже выслушали. Акции корпорации можно будет смело швырнуть в корзину для мусора, если авторитет «РКГ» не удастся восстановить.
   – Дайте мне слово! – потребовал Джайлз Фултон. – Предлагаю проголосовать.
   На вращающемся кресле Гилкренски стремительно повернулся в его сторону:
   – Ты окажешься в меньшинстве! У меня сорок пять процентов акций!
   – Господин председатель, – послышался из скрытых динамиков вкрадчивый голос Фунакоси. – Но ведь мы еще не голосовали.
   До присутствовавших донеслась приглушенная скороговорка японской речи. Теодор Гилкренски в упор посмотрел на Джессику, однако та не отводила взгляда от экрана монитора.
   – Послушайте, вы, – решительно начал он, – я просто не могу позволить себе покинуть страну. Во-первых, Билл Маккарти уже почти добрался до места с командой экспертов и необходимым оборудованием. Он справится с задачей намного лучше меня. К тому же… существует проект «Минерва». Кто завершит его, если я отправлюсь в пустыню?
   Голос Фунакоси вновь заставил всех повернуться к экрану.
   – Глубочайшие извинения, господин председатель, однако мы полагаем, что совет директоров не в состоянии считаться с вашим нежеланием лететь в Египет. Присутствие там первого лица корпорации продемонстрирует нашу глубокую заинтересованность в разрешении кризиса, а это напрямую связано с репутацией «РКГ». В глазах мирового сообщества именно вы, доктор, и есть «Гилкрест». Вот почему мы, по-видимому, одновременно с мисс Райт, пришли к выводу: ваш полет в Каир на машине, управлять которой будет «Дедал», станет убедительным свидетельством в пользу автопилота – знаменитый Теодор Гилкренски без колебаний доверил свою жизнь новому навигационному прибору. Мы поддерживаем предложение мисс Райт. В сумме это дает пятьдесят пять процентов. Я не ошибаюсь?
   Тео медленно выпрямился в кресле. Его руки подрагивали.
   – Похоже, мне придется-таки вылететь в Египет, – еле слышно пробормотал он.
   Утвердив предложенный Джессикой план, совет директоров довольно быстро рассмотрел и практические шаги по его осуществлению. Профессор Маккарти зачитал список приборов, необходимых для детального изучения «Дедала». Нейл Мартин и Тони Делгадо поделились с аудиторией блестящими идеями, воплощение которых позволило бы извлечь из полета председателя максимальную пользу. На протяжении всей дискуссии Теодор Гилкренски хранил молчание. Перехватив пару раз настойчивый взгляд майора Кроуи, Джессика поняла, что по окончании совещания этот человек непременно захочет с ней объясниться.
   К четверти седьмого обсуждение завершилось. На экране монитора было видно, как профессор Маккарти выколачивает трубку: его самолет уже совершал круг над каирским аэропортом. Тони Делгадо давал Шейле Браун последние инструкции относительно персонального лайнера председателя корпорации.
   – Никто не желает выпить? – наконец обратился он к присутствующим, раскрыв скрытый за дубовыми панелями стены бар.
   – Мне нужно поговорить с исполнительным директором, – тихо сказал Гилкренски, однако при звуке его голоса в комнате мгновенно воцарилась тишина.
   Шейла многозначительно посмотрела на Делгадо, обменялись взглядами сэр Роберт и Джайлз Фултон, прекратила разбирать свои бумаги Джессика.
   – Хотите, чтобы мы подождали в вестибюле, сэр? – предупредительно осведомился Кроуи.
   – Да, майор.
   – Не пойму, для чего тебе это понадобилось! – взорвался Тео, когда они остались вдвоем. – Разыграно все было как по нотам, ты привлекла на свою сторону даже японцев! Признайся, не с благословения ли Фунакоси ты разработала свой гениальный план?
   Джессика неподвижно сидела в кресле председателя, не сводя глаз с потухших мониторов. Когда первая волна гнева руководителя корпорации улеглась, она спокойно ответила:
   – Мне очень жаль, Тео, что все так обернулось. Но это необходимо было сделать. Я собиралась серьезно поговорить с тобой еще до авиакатастрофы.
   – Сделать что, Джесс? О чем поговорить?
   Она повернулась к Гилкренски; глаза ее блестели, со стороны могло показаться – от готовых брызнуть слез.
   – Тео, на этом проклятом острове ты просто погибаешь. За последние два года твои лаборатории не выдали ни одной мало-мальски стоящей идеи. Фунакоси прав: для всего мира ты – воплощение корпорации «Гилкрест». Да подойди же к зеркалу, взгляни на себя! От тебя почти ничего не осталось!
   Гилкренски выдвинул кресло, где только что сидел майор Кроуи, и медленно опустился на него.
   – А «Смартмэйт», Джесс? А «Минерва»?
   – Совсем недавно у меня состоялась беседа с репортером Робертом Старком. Он сказал, что «Смартмэйт» – просто сумма старых достижений. И он… прав! Не пройдет и трех месяцев, как японцы обойдут тебя.
   – Но «Минерва»! Ведь она готова!
   – Неужели, Тео? Ты работаешь над ней уже пять лет. И каждый раз, когда спрашиваю тебя о сроках запуска ее в производство – чтобы организовать рекламную кампанию, – я слышу одно и то же: еще чуть-чуть… необходимо довести биочип, программное обеспечение, интерфейс пользователя…
   Гилкренски снял с консоли черный чемоданчик и осторожно положил на стол:
   – Вот она, Джесс. Работа закончена.
   Джессика с недоверием посмотрела на обтянутый кожей чемоданчик.
   – Так показывай!
   – Я… Мне бы не хотелось. Не здесь.
   – Почему?
   – Видишь ли…
   – Но почему ты не хочешь показать ее мне? Ты же сказал, что она готова!
   – Джесс! Не проси меня…
   В какую-то долю секунды усталость, отчаяние и злость, копившиеся в ней на протяжении последних тридцати шести часов, – все это разом выплеснулось наружу. Стремительным движением Джессика смахнула со стола «Минерву». Падая, чемоданчик увлек за собой на пол бутылки с минеральной водой и стаканы.
   – Я скажу тебе, почему ты не хочешь показать свое детище! – Ее голос сорвался. – Потому что оно появилось на свет недоноском, вот почему! Я с ума схожу, пытаясь удержать корпорацию на плаву, заигрываю с держателями акций. Я стеной оградила тебя от японцев и иду черт знает на какой риск, защищая наши инвестиции! А ты в это время валяешь дурака на трижды проклятом острове, жжешь поминальные свечи! Мария мертва, Тео! Уже почти год как мертва! А мне ты нужен сейчас, слышишь?
   Гилкренски бросился к противоположному концу стола, поднял черный чемоданчик, рукавом бережно вытер с него капли воды.
   – Ты слышишь меня, Тео? Ты не сможешь отключить меня, выдернув шнур питания, как было сегодня утром! Я рядом, в одной с тобой комнате… Ты нужен мне, Тео. И ты должен лететь в Каир, должен драться за то, что мы строили вместе. Ты необходим мне!
   Гилкренски увидел, как голова Джессики бессильно упала в ладони, а плечи стали подрагивать в беззвучных рыданиях. Осторожно положив компьютер в кресло, он подошел к ней и уселся рядом.
   – Джесс! Джесс, прости меня. Но «Минерва» действительно работает. Работает лучше, чем ты могла бы представить. Показать ее я не могу по глубоко личной причине. Пойми меня правильно и дождись, пока я вернусь из Каира. Наверное, ты права. Мне и в самом деле стоит на время забыть об острове. Просто я не чувствовал, что готов к этому. Джесс?
   Она подняла голову. Лицо закрывала прядь темно-каштановых волос, и когда Джессика отбросила ее, на щеках стали видны мокрые дорожки слез.
   – Я всегда ревновала тебя к Марии, – мягко проговорила она. – Ты был с ней счастлив – не то что со мной, правда?
   Тео почти физически ощутил исходившую от нее боль. Наклонившись, он взял Джессику за руку:
   – Мы с тобой очень похожи. Оба родились под знаком Скорпиона. Оба слишком впечатлительны.
   – Но все же мы остаемся друзьями?
   – Навсегда.
   Обеими ладонями она стиснула руку Тео, вспомнив прикосновения, которые он дарил ей в Бостоне. Затем подняла эту руку к лицу и нежно коснулась губами покрытой шрамами кожи.
   – Спасибо тебе.
   – За что?
   – За то, что подобрал, когда Торп вышвырнул меня на улицу. За то, что поверил в меня, не пошел на поводу у тех, кто утверждал, будто я не справлюсь с работой.
   – Они ведь не знали тебя так, как я. К тому же не составляет особого труда настоять на своем, когда являешься владельцем компании.
   – По крайней мере сорока пяти ее процентов, – заставила себя улыбнуться Джессика.
   – Хотя бы.
   Где-то вдалеке послышался гул возвращавшегося после заправки вертолета.
   – Ты уверен, что захочешь пойти до конца, Тео? Еще не поздно передумать.
   – Уверен.
   Склонившись, Гилкренски нежно поцеловал Джессику. Затем подхватил «Минерву» и вышел, оставив ее одиноко сидеть во главе стола.
   Перед глазами Джессики всплыла сцена их прощания в аэропорту Бостона.
   – Что я наделала? – прошептала она.

ГЛАВА 9. СБОР ИНФОРМАЦИИ

   За ходом совещания совета директоров Юкико следила по экрану монитора. Когда телеконференция закончилась, она закрыла верхнюю панель небольшого черного ноутбука и подошла к окну. Над Токийским заливом вот-вот должно было подняться солнце. Юкико ждала звонка.
   Ожидание оказалось недолгим. Когда небо окрасилось первыми сполохами зарниц, из динамика интеркома послышался мягкий голос мисс Дэсимару. Не прошло и минуты, как объятая противоречивыми чувствами Юкико уже стояла перед мужчиной, который был для нее наставником и ангелом-хранителем.
   – Доброе утро, дядя. Вы хотели меня видеть? Гитин Фунакоси ответил на ее поклон:
   – Хай, Юкико-тян. Ты наблюдала за переговорами?
   – Да, из своего кабинета.
   – Что ты можешь сказать?
   Юкико задумалась. Она хорошо представляла, насколько необычное положение занимает в структуре кобун, и знала, как дорожит дядя ее мнением во всем, что касалось их западных конкурентов.
   Она ощущала тяжкий груз лежавших на ней обязательств – гири – и никак не могла позволить себе разочаровать Фунакоси.
   – При всем моем уважении, дядя, вы удивили меня, согласившись с тем, чтобы доктор Гилкренски вылетел в Каир. Мне казалось, кризис в «РКГ» и падение курса акций корпорации выгодны «Маваси-Сайто».
   – Акции не имеют никакого значения, – улыбнулся Фунакоси. – Они лишь средство поставить точку. Но был ли я прав относительно проекта «Минерва»? Думаешь, доктор Гилкренски уже закончил работу?
   – Да, дядя.
   – Ты уверена?
   Юкико достала из кармана и положила на стол новехонький черный «Смартмэйт».
   – Эту модель я получила несколько дней назад от своего лондонского курьера. Когда доктор Гилкренски говорил о проблемах с программным обеспечением, он лгал. Готовый прототип «Минервы» был у него с собой на совещании, достаточно миниатюрный, чтобы поместиться в небольшом чемоданчике. С его помощью доктор не только управлял всей аппаратурой, но и анализировал складывавшуюся ситуацию.
   Фунакоси склонил голову, перебирая в памяти происходившее.
   – Твой источник заслуживает доверия?
   – Безусловного. В высоких сферах, где он общается…
   – Ошибки исключены? Мне бы не хотелось повторения весьма досадного инцидента, что произошел тогда в Ирландии.
   – На этот раз никаких ошибок, дядя.
   Фунакоси кивнул:
   – Значит, я был прав, настояв на вылете доктора Гилкренски в Египет. Если «Минерва» работает, если это портативный компьютер, он обязательно возьмет его с собой. Ведь это единственная возможность обработать снятую с «Дедала» информацию в максимально сжатые сроки и спасти корпорацию. Представляешь ли ты, Юкико, что для нас означает «Минерва»?
   – Да, дядя. Ее нейронная сеть состоит из биологических компонентов, которые наделяют компьютер способностью мыслить по-человечески, выстраивать ассоциативные ряды и оценивать суждения так, как не в состоянии делать ни одна из существующих систем.
   – Совершенно верно. Она положит начало производству компьютеров нового поколения и потому бесценна. «РКГ» еще никогда не представляла нам само логическое устройство и отказывалась от постороннего участия в его разработке, не-смотря на наше энергичное давление. Более того, предпринятая прошлой весной идиотская попытка промышленного шпионажа вынудила доктора Гилкренски полностью изменить систему охраны и перенести лабораторию на остров. А это сделало сбор дальнейшей информации – увы! – невозможным.
   – Понимаю, дядя.
   – Ты так и не можешь объяснить, что в тот день произошло?
   – Нет. Неудачный подбор агентуры. Похоже, мои люди руководствовались собственными соображениями. Больше такого не случится.
   – Надеюсь, Юкико. В память о твоей матери я по мере возможности помогал тебе освоиться в «Маваси-Сайто», да и отец твой, как ты знаешь, долгие годы был моим лучшим другом.
   – Да, дядя.
   – После его смерти я начал замечать, что в тебе происходят перемены. О чем ты думаешь, Юкико? Могу ли я доверять тебе, как прежде?
   – Не сомневайтесь.
   Гитин Фунакоси окинул племянницу испытующим взглядом.
   – В таком случае давай вместе изучим положение дел и решим, каким будет наш следующий шаг. Благодаря мисс Райт мы получили исключительную возможность. Доктор Гилкренски выйдет за пределы своей крепости, причем не один, а с «Минервой». Он направляется в Каир – город, где в последние годы отмечается всплеск активности террористов.
   – У нас есть там связи.
   – Да, есть. Уже несколько лет представители египетской компании, которая занимается электроникой и является прикрытием одной из фундаменталистских группировок, умоляют меня продать им технологии спутниковой связи. Эти люди хотят, чтобы их услышал весь мир. Мы могли бы эффективно действовать через них.
   Юкико заколебалась:
   – Стоит ли с ними иметь дело, дядя? Я хорошо знаю, какими ненадежными бывают подобные партнеры. Почему бы мне самой не выкрасть биочип у доктора Гилкренски?
   Какое-то время Фунакоси взвешивал предложение племянницы.
   – Нет, Юкико. Не хочу, чтобы ты принимала в этом непосредственное участие. В случае промаха ниточка от тебя протянется прямо в кобун. Это недопустимо. Ты сделаешь вот что: свяжешься с группировкой и поручишь ей добыть компьютер. Справишься?
   – Думаю, да. Но мне нужно будет отправиться в Каир и встретиться с руководителями группировки лично.
   – Так ты и поступишь. Полагаю, в данный момент тебя очень устраивает выезд из страны. Этот маленький выскочка Окуда из Сэкигуси-рю звонил мне вчера вечером. Он назвал случившееся досадным недоразумением. Гордость не позволила Окуда признать, что его лучший ученик потерпел поражение от женщины. Его смерть он приписывает колдовству, которому ты обучилась в… не совсем традиционной школе в Киото. Почему ты не рассказала мне о своих занятиях раньше?
   – Простите, что не сделала этого, дядя. Мне просто хотелось повысить свой уровень, чтобы эффективнее защищать ваши интересы.
   Не сводя с нее глаз, Фунакоси кивнул:
   – Понимаю. В любом случае будет лучше, если тебе не придется отвечать на чьи-либо вопросы. Мисс Дэсимару позаботится о билете на самолет.
   – Хорошо, дядя.
   Фунакоси подался вперед.
   – Доктор Гилкренски не должен пострадать ни при каких условиях, – четко, едва ли не по слогам произнес он. – Ясно? Честно говоря, я не удовлетворен твоими объяснениями относительно событий в Ирландии. Успех приходит тогда, когда ты ставишь гири над ниндзя, Юкико. Во всем! Без доктора Гилкренски его корпорация, а также наше будущее в век новых технологий лишены всякого смысла. В этом ты не нарушишь мою волю. Гилкренски неприкосновенен – даже если придется пожертвовать «Минервой». Ты поняла?
   – Хай, дядя.
   Юкико подумала о поверженном Хасагава. Затем вспомнила, какой смертью умерли ее родители, – чувство гири взывало к отмщению. Поклонившись Фунакоси, она направилась к двери.

ГЛАВА 10. ЛЕРОЙ

   Лерой Мэннинг испытывал чувства злости и раздражения. Злость вызывало то, что с места крушения самолета ему приказали срочно вылететь за какими-то прибывшими из корпорации «шишками» и доставить их в роскошный отель. Они заставляли себя ждать. А это уже раздражало.
   Почти всю ночь он перебрасывал пострадавших в госпиталь, а тех, кому повезло больше, – в принадлежавший корпорации «Гилкрест» гостиничный комплекс. Да-а… О таком в «РКГ» еще не слыхивали.
   Утром в аэропорту приземлился огромный реактивный лайнер из Флориды. Высыпавшие из его чрева эксперты сами выгрузили сложное оборудование и несколько разборных домиков. Все это требовалось как можно быстрее доставить в пустыню. Лерой едва успел отвести душу в разговорах с экипажем и пожилым добродушным мужчиной в просторной клетчатой рубахе – тот когда-то работал на мысе Канаверал…
   Мысли вернулись к Пэтси Миллер и жаркому лету шестьдесят девятого. Какими же наивными – да что там, невинными! – были они тогда. Занятия любовью обоим представлялись волнующим приключением, магией.
   …Пэтси снимает через голову легкую блузку, кончиками пальцев Лерой ощущает, как начинают твердеть ее соски, куда-то вниз падают трусики…
   Происходило это на заднем сиденье старой отцовской машины. Первая любовь! Лерой был уверен, что она же и последняя – до того дня, когда во Вьетнаме получил от Пэтси письмо.
   Отношения с Су Лин ограничивались исключительно сексом. Одна из официанток в баре офицерского клуба в Сайгоне, она привлекла Лероя своей энергией и какое-то время будоражила его воображение в постели. После дурманящих ласк Пэтси Миллер, после ее «будь нежнее, не торопись кончать, ты надел резинку?» Су Лин стала настоящим открытием. Лерой помнил прикосновения покрытых маслом для массажа пальцев, помнил горячее дыхание на своем животе, уверенные движения ее ловкого, знающего свое дело язычка…
   Знакомство с Сарой Джейн, стройной блондинкой из Техаса, секретаршей компании, куда он устроился работать по возвращении из Вьетнама, заставило Лероя впервые задуматься о семейной жизни. Сара обожала лошадей, вертолеты и больше всего на свете любила сидеть со стаканом вина в руке перед пылающим в камине огнем – совершенно обнаженная. В ней единственной из всех женщин Лерой видел не только любовницу, но и друга, а тогда ему очень нужен был друг. В то время Лерой шел по жизни на ощупь и временами впадал в бешенство от какого-нибудь пустяка. Но однажды, когда ударом кулака он сломал Саре Джейн нос, она сказала, что с нее достаточно.
   Розали была сестрой в медицинском центре, куда Лероя направили лечиться. Она давно привыкла к повышенному вниманию со стороны ветеранов вьетнамской войны, и все же появление нового пациента затронуло в ее душе некие тайные струны. В течение недолгого времени Лерой блаженствовал, чувствуя себя младенцем, завернутым в пушистое белое одеяло. Колокола забили в набат, лишь когда он случайно услышал, как, болтая с подругами, Розали называла его «мой мужчина». А чуть позже она начала в разговорах откровенно намекать на обручальные кольца.
   Чтобы не попасть в западню, Лерой выписался из центра досрочно. Старый армейский приятель предложил ему стать напарником и катать на вертолете туристов, которые горели желанием поближе познакомиться с жизнью африканской саванны.
   Поначалу все шло хорошо. Но туристам, видите ли, требовалось, чтобы машина шла над самой землей: далеко не всегда они были вооружены лишь фото – и видеокамерами. Однажды в жаркий полдень, когда восходящие потоки воздуха набирали максимальную силу, какой-то состоятельный немец решил с борта вертолета устроить охоту на льва.
   Так Лерой попал в первую серьезную переделку. Оправившись, он потерял всякий вкус к рискованным авантюрам.
   Затем судьба вновь столкнула его со старым знакомым. Повстречались они на борту авианосца, державшего курс из Вьетнама домой, в Штаты. Бывший сослуживец занимал весьма ответственный пост в какой-то транснациональной корпорации. Он и сообщил Лерою о возможности устроиться на спокойную и безопасную работу – летай себе вокруг Каира, раз-другой в месяц забрасывая куда-нибудь в долину Нила группу исследователей с оборудованием. Придя в корпорацию «Гилкрест», Лерой не рассчитывал продержаться там более полугода. Было это восемь лет назад.
   Сидя в кресле пилота, он вытащил из кармана мятую пачку «Мальборо» и зажигалку. Прямо напротив него от вертолетной площадки к главной взлетно-посадочной полосе уходила довольно узкая темно-коричневая бетонная дорожка. За ней, в некотором отдалении, на солнце тускло отсвечивали туши транспортных самолетов. В отличие от элегантных, ярко раскрашенных пассажирских лайнеров, что выстроились неподалеку от здания аэровокзала, воздушные извозчики напоминали неповоротливых доисторических чудовищ.
   – По-моему, вам лучше воздержаться от курения. – Рядом с дверцей кабины стоял офицер в темных очках на прямом, с горбинкой, носу. Разобрав надпись на нарукавной эмблеме – «Служба национальной безопасности», – Лерой всмотрелся в знаки различия.