Страница:
В недавнем прошлом многие жители пос. им. Дзержинского не знали, что расположенный на его территории полуразрушенный монастырь назывался Николо – Угрешским, а местность – Угрешей. В наши дни названия, производные от слова «Угреша», становятся все популярнее. В г. Дзержинском есть улица Угрешская, издается газета «Угрешские вести», вещают радио Угреша» и кабельное телевидение «Угреша», появились кафе «Угреша», кафетерий «Угрешская слобода», туристическая фирма «Угреша – тур», гостиница «Угреша», ООО «Угрешская торгово – промышленная компания», предприятия «Угреша – Сервис», «Угреша – Электросервис», «Угрешская охрана» и другие. Вновь возрожденный Николо – Угрешский монастырь поражает своим благолепием, растет его известность и значимость в религиозной и культурной жизни.
Жизнестойким оказалось название «Угреша», появившееся более двух тысячелетий назад!
Елена Егорова
2 РГАДА, ф. 1205, оп. 1, ед. хр. 48.
3 Объяснение этого названия нам найти не удалось. Можно предположить, что оно происходит от прилагательного «хрупкий»: речка, возможно, имела много изломов.
4 РГАДА, ф. 1205, оп.1, ед. хр. 1, л. 2–5.
5 Поспелов Е.М. Географические названия России. – М.: Книжная находка, 2003. С. 118.
6 Заметка о находке захоронения вятичанки на Угреше была опубликована в газете «Вечерняя Москва». Содержание изложено по ксерокопии, в которой дата публикации не отмечена.
7 Угрешские вести (УВ), 2001, N№ 45.
8 Название Спирово происходит от имени Спир, сокращенного от Спиридон.
9 Списки населенных мест Российской империи. Т. 50: Ярославская губерния. – Спб.: Издание Центрального статистического комитета МВД, 1865.
10 Титов А.А. Ярославский уезд. Историко – археологическое и статистическое описание с картой Ярославского уезда. – М., 1883.
11 Важно, что в двойном наименовании название Угреша вышло на первое место.
12 Как писал А.А. Титов, эта речка, в отличие от более известной Угры в Калужской области, имела второе название – Ремта.
13 Поспелов Е.М. Географические названия России. – М.: Книжная находка, 2003. С. 118.
14 Благово Д.Д. Исторический очерк Николаевского Угрешского общежительного мужского монастыря. – Москва, 1872. С. 7–8.
15 Карта не лишена погрешностей: например, на ней не обозначена деревня Гремячево.
16 РГАДА, ф. 1205, оп. 1, ед. хр. 86.
17 Списки населенных мест Российской империи. Т. 24: Московская губерния. – Спб.: Издание Центрального статистического комитета МВД, 1862.
18 РГАДА, ф. 1205, оп. 1, ед. хр. 89.
19 Описание Московского уезда с указанием в оном станов, волостей, урядов и селений. Составлено исправником Московского уезда В.П. Афанасьевым. – М., 1884.
20 УВ, 2001, N№ 45.
21 УВ, 2001, N№ 44–45.
22 УВ, 2001, N№ 46.
23 УВ, 2001, N№ 47.
Старинная икона явления Николы на Угреше
Древний храм святителя Николая
Жизнестойким оказалось название «Угреша», появившееся более двух тысячелетий назад!
Елена Егорова
Ссылки и комментарии
1 РГАДА, ф. 1205, оп. 1, ед. хр. 62.2 РГАДА, ф. 1205, оп. 1, ед. хр. 48.
3 Объяснение этого названия нам найти не удалось. Можно предположить, что оно происходит от прилагательного «хрупкий»: речка, возможно, имела много изломов.
4 РГАДА, ф. 1205, оп.1, ед. хр. 1, л. 2–5.
5 Поспелов Е.М. Географические названия России. – М.: Книжная находка, 2003. С. 118.
6 Заметка о находке захоронения вятичанки на Угреше была опубликована в газете «Вечерняя Москва». Содержание изложено по ксерокопии, в которой дата публикации не отмечена.
7 Угрешские вести (УВ), 2001, N№ 45.
8 Название Спирово происходит от имени Спир, сокращенного от Спиридон.
9 Списки населенных мест Российской империи. Т. 50: Ярославская губерния. – Спб.: Издание Центрального статистического комитета МВД, 1865.
10 Титов А.А. Ярославский уезд. Историко – археологическое и статистическое описание с картой Ярославского уезда. – М., 1883.
11 Важно, что в двойном наименовании название Угреша вышло на первое место.
12 Как писал А.А. Титов, эта речка, в отличие от более известной Угры в Калужской области, имела второе название – Ремта.
13 Поспелов Е.М. Географические названия России. – М.: Книжная находка, 2003. С. 118.
14 Благово Д.Д. Исторический очерк Николаевского Угрешского общежительного мужского монастыря. – Москва, 1872. С. 7–8.
15 Карта не лишена погрешностей: например, на ней не обозначена деревня Гремячево.
16 РГАДА, ф. 1205, оп. 1, ед. хр. 86.
17 Списки населенных мест Российской империи. Т. 24: Московская губерния. – Спб.: Издание Центрального статистического комитета МВД, 1862.
18 РГАДА, ф. 1205, оп. 1, ед. хр. 89.
19 Описание Московского уезда с указанием в оном станов, волостей, урядов и селений. Составлено исправником Московского уезда В.П. Афанасьевым. – М., 1884.
20 УВ, 2001, N№ 45.
21 УВ, 2001, N№ 44–45.
22 УВ, 2001, N№ 46.
23 УВ, 2001, N№ 47.
Старинная икона явления Николы на Угреше
Предание о чудесном явлении образа святителя Николая святому благоверному князю Дмитрию Ивановичу Донскому на Угреше накануне Куликовской битвы издавна имело живописное воплощение в иконописи. Ныне в Спасо – Преображенском соборе Николо – Угрешского монастыря находится современная икона: перед сияющим в кроне сосны образом Николая Чудотворца молятся Дмитрий Донской (справа) и схимонахи Ослябя и Пересвет. В Никольской часовне восстановлена стенопись, посвященная этому событию. Она выполнена в стиле академической живописи. От иконы святителя Николая, находящейся в кроне сосны, исходят восемь широких лучей света. Святителю молится великий князь Дмитрий Донской в воинских доспехах и княжеском плаще, вместе с ним, как и описано в предании, его соратники – «благоверные князья и бояре». В старину в монастыре икон явления Николы на Угреше было несколько. В описи, сделанной поручиком Вакселем в июле 1763 году, упоминается находившаяся в Никольском соборе хоругвь, написанная по холсту красками и золотом, где было изображено Успение Пресвятой Богородицы, а на обороте – явление иконы святителя Николая. Более подробного описания этой хоругви нет. Может быть, она была списана с более ранней хоругви походной церкви, значившейся в описи Оружейной палаты за 1643 год: известно, что кремлевские мастера писали иконы для Угреши, переживавшей тогда период расцвета. Древняя хоругвь до нас не дошла из – за ветхости, но сохранилось ее описание, сделанное в XIX веке: «На хоругви написан образ св. Николая Чудотворца, перед которым изображен в молении великий князь Дмитрий Донской со своими боярами, вдали видна ставка». Это самое древнее из известных живописных воплощений предания о явлении иконы святителя Николая на Угреше.
Явление иконы свт. Николая Чудотворца Дмитрию Донскому.
Стенопись конца XX века в Никольской часовне
В описании монастырских строений по состоянию на 1871 год1 упоминается стенопись на тему явления образа Николы в часовне, находившейся в ограде близ Святых ворот. Эта часовня была выстроена в 1754 году при игумене Илларионе (Завалевиче), но потом пришла в совершенное разрушение и была упразднена. Восстановлена она была стараниями архимандрита Пимена (Мясникова) с братией в 1855 году. Нельзя с уверенностью сказать, была ли тогда возобновлена старинная стенопись на тему явления образа святителя Николая на Угреше или сделана новая.
Образ на этот сюжет находился также в ныне несуществующей маленькой часовне напротив Святых ворот. Там было всего четыре иконы под стеклами – по одной с каждой стороны. Как именно выглядел образ и когда был написан, неизвестно. Возможно, и в других храмах имелись подобные местные иконы, но в доступных ныне описаниях они не упоминаются. Косвенно об этом свидетельствует прорись утраченной иконы «Явление Николы на древе князю Дмитрию Ивановичу перед Куликовской битвой»S, хранящаяся в фондах Государственного исторического музея. Специалисты датируют ее 1680–1690–ми годами по бумаге и изображению надстроенных именно в это время кремлевских башен и колокольни Ивана Великого (на дальнем плане слева).
Эта икона – художественное повествование, состоящее из нескольких ключевых сцен, подписанных на обороте листа текстом, очень близким к летописным источникам. Вверху изображен «мир горний» (то есть небесный): Христос Спаситель в облаках (так называемый Спас Облачный) с державой в правой руке и благословляющим жестом левой руки. Он него тянется изящная звездная гирлянда к иконе святителя Николая, который выступает тем самым провозвестником воли Божией. Никола Угодник написан в традициях византийской иконописи, на нем красиво расшитая риза – фелонь, архиерейская лента – омофор с крестами, в правой руке закрытое Евангелие, пальцы левой руки сложены в благословляющем жесте. Большая икона святителя прочно «сидит» в кроне высокой сосны, словно в гнезде, и связывает горний мир с «земной юдолью», причем местность изображена во многом вполне реалистично и напоминает знакомые угрешские виды. Обращает на себя внимание восходящее солнце – символ света и возрождения Руси: как ночная тьма рассеивается от солнечных лучей, так и «поганые» ордынцы будут побеждены, рассеяны русским войском. Не случайно явление иконы Николы произошло именно на рассвете.
Прорись иконы «Явление Николы на древе князю Дмитрию Ивановичу перед Куликовской битвой». Конец XVII в. ГИМ
Справа вверху в «земной юдоли» легко узнается Московский Кремль, прописанный очень обобщенно таким, каким он был в конце XVII века. Из Москвы по холмистой долине идет русское войско с развернутыми знаменами. Впереди великий князь со своими воеводами на конях. Надпись на обороте гласит: «Благоверный и великий князь Дмитрий Иванович поиде с Москвы с воинством своим противу безбожнаго царя Мамая». Это изображение, как и другие сцены, обладает своеобразной поэтической красотой.
Справа внизу иконы изображена собственно сцена явления Николы на Угреше. Ставка великого князя словно списана с натуры. Возле сосны стоит палатка, где устроена походная церковь с небольшой главой, увенчанной крестом. Далее расположены другие шатры лагеря. Возле первого шатра с открытым пологом стоит в молении князь Дмитрий Иванович в воинском облачении с двумя воеводами. Изумленно глядя на явленную икону святителя, они молятся. На обороте сцены написано: «И отыде пятнадцать поприщ от царствующего града Москвы и ста в шатрах на поле. И виде образ Святаго и великаго отца Николы над древом стоящъ».
Дмитрий Донской изображен весьма реалистично в соответствии с летописными источниками, явно знакомыми художнику: «Беаше же сам крепок зело и мужествен, и телом велик и широк, и плечист и чреват вельми, и тяжек собою зело, брадою же и власом черен, и взором же дивен зело». Рядом с князем его сподвижники, но это не иноки Ослябя и Пересвет, поскольку на них нет островерхих головных уборов схимников. Художник не конкретизирует личности воевод. Это могли быть, например, очень близкие Дмитрию Ивановичу люди: талантливый и опытный воевода Дмитрий Боброк – Волынский и боярин Михаил Бренок, погибший на поле Куликовом и, по преданию, захороненный на Угреше.
Третья сцена, размещенная справа вверху, подписана такими словами: «Благоверный и великий князь Дмитрий Иванович побеждая безбожного царя Мамая». Русское войско в едином порыве гонит ордынцев и словно уходит из плоскости листа, что создает иллюзию продолжения действия за его пределами. Развеваются знамена и хоругви. Дмитрий Донской изображен с мечом на коне, над его головой светится нимб. Хотя князь в XVII веке еще не был официально канонизирован, но за свою победу и за благочестие в Москве его почитали как святого практически сразу после смерти и изображали на иконах.
Последняя сцена в левом нижнем углу прориси рассказывает о посещении великим князем Дмитрием Донским основанной им обители: «Егда возвратися по победе безбожнаго Мамая на то место монастырь созда во имя Святаго и великаго отца Николы Зовомый «Угри».
В строящейся обители Дмитрия Донского встречает настоятель в монашеской рясе. Князя сопровождают двое приближенных. Дмитрий Иванович – в великокняжеском облачении, напоминающем царское платье XVII века, выглядит он старше, чем в сцене явления образа Николы. В руках у него скипетр и держава, над головой – нимб. Сцена написана, вероятно, под впечатлением тогда еще недавних «Угрешских походов» царя Алексея Михайловича. Несмотря на всю торжественность момента, каменщики продолжают свои работы по возведению монастырских построек. Один из них отвлекся на минуту и с любопытством смотрит на происходящее, второй занят кладкой, а третий тащит на спине доски.
Особый интерес представляет собой изображение Николо – Угрешского монастыря, явно списанное с натуры. Это старейшее изображение обители из ныне известных. Кровля древнего Никольского собора декорирована несколькими рядами кокошников – характерным архитектурным украшением церквей XVII века. Вероятно, такой вид собор приобрел при обновлении его в 1613–1616 годах после Смуты. Первоначально он имел, скорее всего, позакомарное покрытие, типичное для храмов конца XIV – начала XV века.
Колокольня изображена на прориси лишь частично. Из описи, составленной архитектором Иваном Мичуриным в 1739 году, известно, что восьмигранная колокольня располагалась над церковью Спаса Нерукотворного и имела в диаметре 2,5 сажени (около 5 метров). На колокольне были башенные часы и 10 колоколов. Церковь и колокольня за ветхостью были разобраны во второй половине XVIII века. Службы там не велись с 1757 года, а в 1758 году было начато возведение новой колокольни по проекту Ивана Жеребцова.
На прориси иконы явления святителя Николая на Угреше отчетливо прописаны крытые тесом стены с высокими башнями. Из описи 1739 года известно, что стены были высотой более 4 аршин (около 3 метров), а в толщину – более сажени (2 метров). Виден на прориси и двухэтажный корпус братских келий, который был каменным длиною 39 саженей (около 80 метров) шириной – 6,5 сажени (около 13 метров). Этот корпус частично разобрали в 1828 году при нерадивом игумене Аароне, который присвоил себе деньги от продажи кирпича. Окончательно снесен этот корпус при архимандрите Пимене в начале 1850–х годов для освобождения места под новые братские корпуса.
Икона «Явление Николы на древе князю Дмитрию Ивановичу перед Куликовской битвой» – это религиозно – поэтическое воплощение предания об основании Угрешской обители и одновременно вполне реалистичное изображение его героев и окружающего пейзажа. Специалисты полагают, что икона была создана художником, связанным с кругом мастеров Оружейной палаты. Вполне вероятно, что известная по прориси икона могла быть написана для Николо – Угрешского монастыря либо для кого – то из знатных почитателей обители.
Елена Егорова
2 Морозова З. Прорись иконы «Явление Николы на древе князю Дмитрию Ивановичу перед Куликовской битвой» // Куликовская битва в истории и культуре. – М.: МГУ, 1983. С. 209–215.
Стенопись конца XX века в Никольской часовне
В описании монастырских строений по состоянию на 1871 год1 упоминается стенопись на тему явления образа Николы в часовне, находившейся в ограде близ Святых ворот. Эта часовня была выстроена в 1754 году при игумене Илларионе (Завалевиче), но потом пришла в совершенное разрушение и была упразднена. Восстановлена она была стараниями архимандрита Пимена (Мясникова) с братией в 1855 году. Нельзя с уверенностью сказать, была ли тогда возобновлена старинная стенопись на тему явления образа святителя Николая на Угреше или сделана новая.
Образ на этот сюжет находился также в ныне несуществующей маленькой часовне напротив Святых ворот. Там было всего четыре иконы под стеклами – по одной с каждой стороны. Как именно выглядел образ и когда был написан, неизвестно. Возможно, и в других храмах имелись подобные местные иконы, но в доступных ныне описаниях они не упоминаются. Косвенно об этом свидетельствует прорись утраченной иконы «Явление Николы на древе князю Дмитрию Ивановичу перед Куликовской битвой»S, хранящаяся в фондах Государственного исторического музея. Специалисты датируют ее 1680–1690–ми годами по бумаге и изображению надстроенных именно в это время кремлевских башен и колокольни Ивана Великого (на дальнем плане слева).
Эта икона – художественное повествование, состоящее из нескольких ключевых сцен, подписанных на обороте листа текстом, очень близким к летописным источникам. Вверху изображен «мир горний» (то есть небесный): Христос Спаситель в облаках (так называемый Спас Облачный) с державой в правой руке и благословляющим жестом левой руки. Он него тянется изящная звездная гирлянда к иконе святителя Николая, который выступает тем самым провозвестником воли Божией. Никола Угодник написан в традициях византийской иконописи, на нем красиво расшитая риза – фелонь, архиерейская лента – омофор с крестами, в правой руке закрытое Евангелие, пальцы левой руки сложены в благословляющем жесте. Большая икона святителя прочно «сидит» в кроне высокой сосны, словно в гнезде, и связывает горний мир с «земной юдолью», причем местность изображена во многом вполне реалистично и напоминает знакомые угрешские виды. Обращает на себя внимание восходящее солнце – символ света и возрождения Руси: как ночная тьма рассеивается от солнечных лучей, так и «поганые» ордынцы будут побеждены, рассеяны русским войском. Не случайно явление иконы Николы произошло именно на рассвете.
Справа вверху в «земной юдоли» легко узнается Московский Кремль, прописанный очень обобщенно таким, каким он был в конце XVII века. Из Москвы по холмистой долине идет русское войско с развернутыми знаменами. Впереди великий князь со своими воеводами на конях. Надпись на обороте гласит: «Благоверный и великий князь Дмитрий Иванович поиде с Москвы с воинством своим противу безбожнаго царя Мамая». Это изображение, как и другие сцены, обладает своеобразной поэтической красотой.
Справа внизу иконы изображена собственно сцена явления Николы на Угреше. Ставка великого князя словно списана с натуры. Возле сосны стоит палатка, где устроена походная церковь с небольшой главой, увенчанной крестом. Далее расположены другие шатры лагеря. Возле первого шатра с открытым пологом стоит в молении князь Дмитрий Иванович в воинском облачении с двумя воеводами. Изумленно глядя на явленную икону святителя, они молятся. На обороте сцены написано: «И отыде пятнадцать поприщ от царствующего града Москвы и ста в шатрах на поле. И виде образ Святаго и великаго отца Николы над древом стоящъ».
Дмитрий Донской изображен весьма реалистично в соответствии с летописными источниками, явно знакомыми художнику: «Беаше же сам крепок зело и мужествен, и телом велик и широк, и плечист и чреват вельми, и тяжек собою зело, брадою же и власом черен, и взором же дивен зело». Рядом с князем его сподвижники, но это не иноки Ослябя и Пересвет, поскольку на них нет островерхих головных уборов схимников. Художник не конкретизирует личности воевод. Это могли быть, например, очень близкие Дмитрию Ивановичу люди: талантливый и опытный воевода Дмитрий Боброк – Волынский и боярин Михаил Бренок, погибший на поле Куликовом и, по преданию, захороненный на Угреше.
Третья сцена, размещенная справа вверху, подписана такими словами: «Благоверный и великий князь Дмитрий Иванович побеждая безбожного царя Мамая». Русское войско в едином порыве гонит ордынцев и словно уходит из плоскости листа, что создает иллюзию продолжения действия за его пределами. Развеваются знамена и хоругви. Дмитрий Донской изображен с мечом на коне, над его головой светится нимб. Хотя князь в XVII веке еще не был официально канонизирован, но за свою победу и за благочестие в Москве его почитали как святого практически сразу после смерти и изображали на иконах.
Последняя сцена в левом нижнем углу прориси рассказывает о посещении великим князем Дмитрием Донским основанной им обители: «Егда возвратися по победе безбожнаго Мамая на то место монастырь созда во имя Святаго и великаго отца Николы Зовомый «Угри».
В строящейся обители Дмитрия Донского встречает настоятель в монашеской рясе. Князя сопровождают двое приближенных. Дмитрий Иванович – в великокняжеском облачении, напоминающем царское платье XVII века, выглядит он старше, чем в сцене явления образа Николы. В руках у него скипетр и держава, над головой – нимб. Сцена написана, вероятно, под впечатлением тогда еще недавних «Угрешских походов» царя Алексея Михайловича. Несмотря на всю торжественность момента, каменщики продолжают свои работы по возведению монастырских построек. Один из них отвлекся на минуту и с любопытством смотрит на происходящее, второй занят кладкой, а третий тащит на спине доски.
Особый интерес представляет собой изображение Николо – Угрешского монастыря, явно списанное с натуры. Это старейшее изображение обители из ныне известных. Кровля древнего Никольского собора декорирована несколькими рядами кокошников – характерным архитектурным украшением церквей XVII века. Вероятно, такой вид собор приобрел при обновлении его в 1613–1616 годах после Смуты. Первоначально он имел, скорее всего, позакомарное покрытие, типичное для храмов конца XIV – начала XV века.
Колокольня изображена на прориси лишь частично. Из описи, составленной архитектором Иваном Мичуриным в 1739 году, известно, что восьмигранная колокольня располагалась над церковью Спаса Нерукотворного и имела в диаметре 2,5 сажени (около 5 метров). На колокольне были башенные часы и 10 колоколов. Церковь и колокольня за ветхостью были разобраны во второй половине XVIII века. Службы там не велись с 1757 года, а в 1758 году было начато возведение новой колокольни по проекту Ивана Жеребцова.
На прориси иконы явления святителя Николая на Угреше отчетливо прописаны крытые тесом стены с высокими башнями. Из описи 1739 года известно, что стены были высотой более 4 аршин (около 3 метров), а в толщину – более сажени (2 метров). Виден на прориси и двухэтажный корпус братских келий, который был каменным длиною 39 саженей (около 80 метров) шириной – 6,5 сажени (около 13 метров). Этот корпус частично разобрали в 1828 году при нерадивом игумене Аароне, который присвоил себе деньги от продажи кирпича. Окончательно снесен этот корпус при архимандрите Пимене в начале 1850–х годов для освобождения места под новые братские корпуса.
Икона «Явление Николы на древе князю Дмитрию Ивановичу перед Куликовской битвой» – это религиозно – поэтическое воплощение предания об основании Угрешской обители и одновременно вполне реалистичное изображение его героев и окружающего пейзажа. Специалисты полагают, что икона была создана художником, связанным с кругом мастеров Оружейной палаты. Вполне вероятно, что известная по прориси икона могла быть написана для Николо – Угрешского монастыря либо для кого – то из знатных почитателей обители.
Елена Егорова
Ссылки и комментарии
1 Благово Д.Д. Исторический очерк Николаевского Угрешского общежительного мужского монастыря. – М.: Университетская типография, 1872.2 Морозова З. Прорись иконы «Явление Николы на древе князю Дмитрию Ивановичу перед Куликовской битвой» // Куликовская битва в истории и культуре. – М.: МГУ, 1983. С. 209–215.
Древний храм святителя Николая
Несколько столетий украшал Николо – Угрешскую обитель собор во имя святителя Николая. История этого замечательного памятника архитектуры, к сожалению, не дошедшего до наших дней, необычайно интересна и содержит еще немало белых пятен. Точно неизвестно, когда был построен собор. По одной версии, он возведен еще при Дмитрии Донском в 1380–е годы. По другой версии, храм был построен в конце XV – начале XVI века. Нам известно также, что в 1914 году праздновалось 300–летие храма. Устроители торжеств относили окончание его строительства и отделки к 5 мая 1614 года, когда в обители на освящении церкви присутствовал юный царь Михаил Федорович Романов со свитой.
Л. Тудосси. Реконструкция фасада Никольского храма XIV–XV веков
Представление об архитектурном облике храма дают старинные литографии и фотографии XIX века, а также прорись иконы конца XVII века. На протяжении веков фасады храма менялись, но древние черты проступали сквозь более поздние наслоения. Основываясь на сохранившихся в Государственном историческом музее чертежах Никольского собора, сделанных в 1841 году, архитектор Л. Тудосси предположила, что постройку храма можно датировать 1381 годом. Она почувствовала его связь с такими знаменитыми памятниками, как Троицкий собор Троице – Сергиевой лавры, возведенный в 1422–1423 годах, и звенигородский Успенский собор на Городке, построенный в 1399 году. «План Никольского собора наводит на мысль об очень ранней постройке, – писала Л. Тудосси в статье «Первый храм – памятник»1. – Этот собор подобен наиболее древним раннемосковским храмам, и план его выглядит более архаичным, чем, например, план Троицкого собора. На чертеже ясно виден низ древнего портала, полуциркульные древние окна, и, что самое интересное, глава храма сдвинута на восток, а это характерно для ранних построек». Разведочные археологические работы, проведенные в октябре 1979 года, казалось, подтвердили предположение Л. Тудосси: был расчищен небольшой участок белокаменного основания храма на вид весьма архаичной кладки. Полностью фундамент был открыт в 2004 году при подготовке площадки для воссоздания утраченного собора.
Реконструкция древнего фасада Никольского храма, выполненная Л. Тудосси по аналогии с Троицким собором Троице – Сергиевой лавры, очень красива. Весьма заманчиво было бы отнести постройку Никольского собора к 1381 году, но исторические данные, о которых не знала тогда автор, не подтверждают этого.
Как известно из трудов Д.Д. Благово по истории Николо – Угрешского монастыря2, в середине XIX века при расчистке монастырской площадки к юго – востоку от алтаря собора под метровым слоем земли были открыты следы основания древнейшего каменного храма. Внутри четырехугольника был выложен из камней крест и помещены четыре каменных надгробия второй половины XVI века. Святитель Филарет (Дроздов), митрополит Московский, во время посещения обители в 1858 году подтвердил всеобщее предположение насельников обители, что это и есть основание древнего храма, воздвигнутого на месте явления Дмитрию Донскому иконы святителя Николая Чудотворца. «Когда и кем строен был этот храм, в какое время упразднен и окончательно разобран, все это от нас навсегда скрыто», – писал Д.Д. Благово.
Ныне основание храма, вероятно, еще более древнего, чем Никольский собор, уже не существует. Именно на этом месте в августе 1880 года был заложен Преображенский собор. Теперь там расположен алтарь. Судя по описанию Д.Д. Благово, древнейший храм был небольшого размера. Можно предположить, что он мог быть построен ранее Никольского храма, еще при Дмитрии Донском.
Николо – Угрешский монастырь, который был важным оборонительным сооружением и форпостом на юго – восточных рубежах Москвы, пережил немало разрушений на своем веку. Известно, что при пожаре 1521 года во время набега татарского хана Магмет – Гирея на Угреше сильно пострадал каменный храм. Об этом написано в «Типографской летописи»: «…Монастырь святого чудотворца Николы на Угреше пожгоша, церковь же падеся от великаго пожара». Другая подробность содержится во владимирской летописи: «…у церкви у каменной верх завалися». Эти сведения могут относиться как к Никольскому собору, так и к древнейшему каменному храму, возможно, построенному при Дмитрии Донском. Из «Воспоминаний архимандрита Пимена», где подробно описываются работы по обновлению Никольского собора в 1840–е годы, известно, что кладка храма была кирпичной: древний кирпич стен и столпов открылся после удаления штукатурки. Кирпичные своды можно было восстановить, не разбирая стен. Обрушенные своды белокаменной церкви восстановлению не подлежали: необходимо было разобрать всю кладку и заново строить храм. Вполне вероятно, что тот каменный храм, фундамент которого описал Д. Благово, упал именно в 1521 году, а в начале XVII века на это место перенесли каменные надгробия второй половины XVI века, уцелевшие в Смутное время.
Известный военный историк и знаток древнерусской архитектуры князь Николай Сергеевич Голицын, посетивший Угрешу в 1879 году, осмотрел Никольский собор и пришел к заключению, что он построен никак не позднее середины XV века3.
Поразительно сходство Успенского храма на Городке в Звенигороде с тем обликом Никольского собора, который известен по старинным литографиям и снимкам. Храм на Городке, возведенный в 1399 году при покровительстве звенигородского князя Юрия Дмитриевича, сына Дмитрия Донского, никогда не закрывался. Несмотря на то, что позакомарное покрытие его давно заменено железной четырехскатной кровлей, величественный вид снаружи и изнутри носит следы глубокой древности. Размеры Успенского храма приблизительно такие же, как и Никольского собора. Судя по чертежам 1841 года и данным о высоте иконостаса (14 аршин, или 10 метров), приведенным Д.Д. Благово, четверик Никольского храма имел форму, близкую к кубу: основание около 13–14 метров, кладка стен была толщиной более полутора метров, а расстояние внутри между противоположными стенами – около 10 метров. Вместе с притвором и алтарными выступами ширина храма с востока на запад была около 19 метров. Вряд ли такой значительный по размерам храм, который оставался самым просторным на Угреше вплоть до освящения Преображенского собора, мог быть возведен в 1380–е годы, когда Московское княжество переживало последствия массовой гибели людей в Куликовской битве и опустошительного набега Тохтамыша в 1382 году. Строительство небольшого по размерам каменного храма в тот период более вероятно.
Никольский храм. Фрагмент прориси конца XVII века
Явное сходство между Успенским храмом на Городке и Никольским собором на Угреше дает основание предположить, что обе церкви построены приблизительно в одно и то же время: на рубеже XIV–XV веков, в правление великого князя Василия I Дмитриевича. Сын Дмитрия Донского почти наверняка бывал на Угреше, хотя документальных свидетельств об этом не сохранилось. Напомним, что недалеко располагалось перешедшее к нему по наследству потешное село Остров. Строительство большого холодного храма рядом с маленьким теплым могло быть нужно, потому что уже тогда в летний период монастырь, вероятно, принимал много паломников, приходивших сюда помянуть павших на поле Куликовом родных и близких. Если наше предположение верно, то два храма стояли на Угреше одновременно. Меньший, ранее построенный храм был освящен во имя святителя Николая, а больший храм – в честь другого святого или православного праздника, возможно, Рождества Богородицы (именно в этот день состоялась Куликовская битва). После разрушения первого храма второй был, вероятно, заново освящен в честь святителя Николая.
Много повидал Никольский собор на своем веку. Его стены помнили и паломничество сюда царя Ивана Грозного в 1546 году, и пребывание самозванцев Лжедмитрия I и Лжедмитрия II с Мариной Мнишек, и сбор Первого земского ополчения против польских интервентов в 1611 году, и набеги враждующих сторон в Смутное время, от которых немало пострадала Угреша. Потребовалось восстановить и снова освятить собор. В день 5 мая 1614 года царь Михаил Федорович прибыл в обитель со свитой на освящение храма, скорее всего, Никольского собора, который был заново отделан в стиле того времени. В Государственном историческом музее сохранилась прорись иконы «Явление Николы на древе князю Дмитрию Ивановичу перед Куликовской битвой», которую специалисты относят к 1680–1690–м годам4. Прорись донесла до нас облик Никольского храма. В левом нижнем углу изображена сцена посещения великим князем Дмитрием Донским основанной им обители. Вид Никольского храма дан со стороны Москвы – реки. Отчетливо видно, что храм имеет украшенную четырьмя рядами кокошников кровлю с одним куполом луковичной формы и просторный притвор с запада, примыкающий к колокольне, что над церковью Спаса Нерукотворного, которая была разобрана за ветхостью во второй половине XVIII века.
Царь Алексей Михайлович, очень любивший Угрешу и посетивший ее не менее 13 раз, заботился о благолепии Никольского собора. 9 мая 1667 года он приказал «…у соборной церкви стенное письмо починить, а иное в папертях писать вновь нынешнего лета, не испустя времени». Смета была составлена известным государевым иконописцем Симоном Ушаковым, которого царь назначил «для указывания того стенного письма не на большое время». В таком обновленном виде любовались стенописями три вселенских патриарха – Иоасаф Московский, Макарий Антиохийский и Паисий Александрийский, служившие в соборе литургию 11 июня 1668 года в присутствии царя. Стенописи, сделанные под руководством Симона Ушакова, украшали собор до 1841–1843 годов. К тому времени они обветшали и сильно потрескались. Восстанавливать их не сочли нужным и сбили всю старинную штукатурку, а трещины в стенах заделали новым кирпичом.
29 мая 1739 года во время сильной бури строениям Угрешского монастыря был нанесен большой урон: поломаны кресты на церквях, вырваны рамы из подкупольных барабанов, снесены крыши с братских келий, гостиных палат, сушильной башни и поварни. 10 августа по прошению игумена Варлаама приезжал известный архитектор Иван Мичурин, сделал опись строений. Никольский собор он нашел в довольно неплохом состоянии. Храм был окружен с трех сторон каменной папертью шириной 2 сажени (около 4 метров) и длиной 17 саженей (около 35 метров), к паперти примыкали три крыльца с навесами на каменных столбах. Каждое крыльцо было шириной 7 аршин, длиною 5 аршин (примерно 58х3,5 метра). Храм был крыт железом, глава – жестью, крест был железный с цепями, окончины составлены из небольших квадратиков слюды. Справа в алтарной части помещалась сводчатая ризница, слева – жертвенник. С северо – востока от собора к теплой Успенской церкви вели крытые тесом двухъярусные каменные переходы. В 1742–1743 годах был сделан ремонт храма: починены своды паперти, перебраны арки и подклети.
Следующее описание Николо – Угрешской обители составлено поручиком Вакселем в 1763 году в преддверии церковной реформы Екатерины II. Поручик упоминает ризницу, каменные переходы к Успенскому храму, освещавшие собор паникадила в 22, 16 и 15 подсвечников, каменные столпы и хоругви. Особое внимание он уделяет великолепному четырехъярусному резному позолоченному иконостасу и главной святыне монастыря – древней иконе святителя Николая Чудотворца с житием. Образ был «в серебряной золоченой чеканной ризе, венец и цата серебряные золоченые, украшены драгоценными каменьями и жемчугом, в венце митра золотая с алмазами, яхонтами, изумрудами и жемчугом».
В 1782 году Никольский собор был снова отреставрирован: перестроена глава с заменой решеток и золочением креста. За это архитектору И. Яковлеву и его помощникам Я. Иванову и Н. Козьмину уплатили 91 рубль.
В XVIII веке (вероятно, в 1782 году) была переделана кровля собора: она стала железной четырехскатной. В таком виде собор изображен на плане начала XIX века и на литографии 1840 года. В 1812 году собор внешне не пострадал, но был осквернен французами, поэтому его заново освятили.
Оскудение обители в первой трети XIX века, нерадение настоятелей Израиля и Аарона о ее благосостоянии привели к сильному обветшанию Никольского собора. Послушник Петр Мясников, будущий архимандрит Пимен, застал храм в довольно плачевном состоянии. Зданию требовался капитальный ремонт.
Представление об архитектурном облике храма дают старинные литографии и фотографии XIX века, а также прорись иконы конца XVII века. На протяжении веков фасады храма менялись, но древние черты проступали сквозь более поздние наслоения. Основываясь на сохранившихся в Государственном историческом музее чертежах Никольского собора, сделанных в 1841 году, архитектор Л. Тудосси предположила, что постройку храма можно датировать 1381 годом. Она почувствовала его связь с такими знаменитыми памятниками, как Троицкий собор Троице – Сергиевой лавры, возведенный в 1422–1423 годах, и звенигородский Успенский собор на Городке, построенный в 1399 году. «План Никольского собора наводит на мысль об очень ранней постройке, – писала Л. Тудосси в статье «Первый храм – памятник»1. – Этот собор подобен наиболее древним раннемосковским храмам, и план его выглядит более архаичным, чем, например, план Троицкого собора. На чертеже ясно виден низ древнего портала, полуциркульные древние окна, и, что самое интересное, глава храма сдвинута на восток, а это характерно для ранних построек». Разведочные археологические работы, проведенные в октябре 1979 года, казалось, подтвердили предположение Л. Тудосси: был расчищен небольшой участок белокаменного основания храма на вид весьма архаичной кладки. Полностью фундамент был открыт в 2004 году при подготовке площадки для воссоздания утраченного собора.
Реконструкция древнего фасада Никольского храма, выполненная Л. Тудосси по аналогии с Троицким собором Троице – Сергиевой лавры, очень красива. Весьма заманчиво было бы отнести постройку Никольского собора к 1381 году, но исторические данные, о которых не знала тогда автор, не подтверждают этого.
Как известно из трудов Д.Д. Благово по истории Николо – Угрешского монастыря2, в середине XIX века при расчистке монастырской площадки к юго – востоку от алтаря собора под метровым слоем земли были открыты следы основания древнейшего каменного храма. Внутри четырехугольника был выложен из камней крест и помещены четыре каменных надгробия второй половины XVI века. Святитель Филарет (Дроздов), митрополит Московский, во время посещения обители в 1858 году подтвердил всеобщее предположение насельников обители, что это и есть основание древнего храма, воздвигнутого на месте явления Дмитрию Донскому иконы святителя Николая Чудотворца. «Когда и кем строен был этот храм, в какое время упразднен и окончательно разобран, все это от нас навсегда скрыто», – писал Д.Д. Благово.
Ныне основание храма, вероятно, еще более древнего, чем Никольский собор, уже не существует. Именно на этом месте в августе 1880 года был заложен Преображенский собор. Теперь там расположен алтарь. Судя по описанию Д.Д. Благово, древнейший храм был небольшого размера. Можно предположить, что он мог быть построен ранее Никольского храма, еще при Дмитрии Донском.
Николо – Угрешский монастырь, который был важным оборонительным сооружением и форпостом на юго – восточных рубежах Москвы, пережил немало разрушений на своем веку. Известно, что при пожаре 1521 года во время набега татарского хана Магмет – Гирея на Угреше сильно пострадал каменный храм. Об этом написано в «Типографской летописи»: «…Монастырь святого чудотворца Николы на Угреше пожгоша, церковь же падеся от великаго пожара». Другая подробность содержится во владимирской летописи: «…у церкви у каменной верх завалися». Эти сведения могут относиться как к Никольскому собору, так и к древнейшему каменному храму, возможно, построенному при Дмитрии Донском. Из «Воспоминаний архимандрита Пимена», где подробно описываются работы по обновлению Никольского собора в 1840–е годы, известно, что кладка храма была кирпичной: древний кирпич стен и столпов открылся после удаления штукатурки. Кирпичные своды можно было восстановить, не разбирая стен. Обрушенные своды белокаменной церкви восстановлению не подлежали: необходимо было разобрать всю кладку и заново строить храм. Вполне вероятно, что тот каменный храм, фундамент которого описал Д. Благово, упал именно в 1521 году, а в начале XVII века на это место перенесли каменные надгробия второй половины XVI века, уцелевшие в Смутное время.
Известный военный историк и знаток древнерусской архитектуры князь Николай Сергеевич Голицын, посетивший Угрешу в 1879 году, осмотрел Никольский собор и пришел к заключению, что он построен никак не позднее середины XV века3.
Поразительно сходство Успенского храма на Городке в Звенигороде с тем обликом Никольского собора, который известен по старинным литографиям и снимкам. Храм на Городке, возведенный в 1399 году при покровительстве звенигородского князя Юрия Дмитриевича, сына Дмитрия Донского, никогда не закрывался. Несмотря на то, что позакомарное покрытие его давно заменено железной четырехскатной кровлей, величественный вид снаружи и изнутри носит следы глубокой древности. Размеры Успенского храма приблизительно такие же, как и Никольского собора. Судя по чертежам 1841 года и данным о высоте иконостаса (14 аршин, или 10 метров), приведенным Д.Д. Благово, четверик Никольского храма имел форму, близкую к кубу: основание около 13–14 метров, кладка стен была толщиной более полутора метров, а расстояние внутри между противоположными стенами – около 10 метров. Вместе с притвором и алтарными выступами ширина храма с востока на запад была около 19 метров. Вряд ли такой значительный по размерам храм, который оставался самым просторным на Угреше вплоть до освящения Преображенского собора, мог быть возведен в 1380–е годы, когда Московское княжество переживало последствия массовой гибели людей в Куликовской битве и опустошительного набега Тохтамыша в 1382 году. Строительство небольшого по размерам каменного храма в тот период более вероятно.
Явное сходство между Успенским храмом на Городке и Никольским собором на Угреше дает основание предположить, что обе церкви построены приблизительно в одно и то же время: на рубеже XIV–XV веков, в правление великого князя Василия I Дмитриевича. Сын Дмитрия Донского почти наверняка бывал на Угреше, хотя документальных свидетельств об этом не сохранилось. Напомним, что недалеко располагалось перешедшее к нему по наследству потешное село Остров. Строительство большого холодного храма рядом с маленьким теплым могло быть нужно, потому что уже тогда в летний период монастырь, вероятно, принимал много паломников, приходивших сюда помянуть павших на поле Куликовом родных и близких. Если наше предположение верно, то два храма стояли на Угреше одновременно. Меньший, ранее построенный храм был освящен во имя святителя Николая, а больший храм – в честь другого святого или православного праздника, возможно, Рождества Богородицы (именно в этот день состоялась Куликовская битва). После разрушения первого храма второй был, вероятно, заново освящен в честь святителя Николая.
Много повидал Никольский собор на своем веку. Его стены помнили и паломничество сюда царя Ивана Грозного в 1546 году, и пребывание самозванцев Лжедмитрия I и Лжедмитрия II с Мариной Мнишек, и сбор Первого земского ополчения против польских интервентов в 1611 году, и набеги враждующих сторон в Смутное время, от которых немало пострадала Угреша. Потребовалось восстановить и снова освятить собор. В день 5 мая 1614 года царь Михаил Федорович прибыл в обитель со свитой на освящение храма, скорее всего, Никольского собора, который был заново отделан в стиле того времени. В Государственном историческом музее сохранилась прорись иконы «Явление Николы на древе князю Дмитрию Ивановичу перед Куликовской битвой», которую специалисты относят к 1680–1690–м годам4. Прорись донесла до нас облик Никольского храма. В левом нижнем углу изображена сцена посещения великим князем Дмитрием Донским основанной им обители. Вид Никольского храма дан со стороны Москвы – реки. Отчетливо видно, что храм имеет украшенную четырьмя рядами кокошников кровлю с одним куполом луковичной формы и просторный притвор с запада, примыкающий к колокольне, что над церковью Спаса Нерукотворного, которая была разобрана за ветхостью во второй половине XVIII века.
Царь Алексей Михайлович, очень любивший Угрешу и посетивший ее не менее 13 раз, заботился о благолепии Никольского собора. 9 мая 1667 года он приказал «…у соборной церкви стенное письмо починить, а иное в папертях писать вновь нынешнего лета, не испустя времени». Смета была составлена известным государевым иконописцем Симоном Ушаковым, которого царь назначил «для указывания того стенного письма не на большое время». В таком обновленном виде любовались стенописями три вселенских патриарха – Иоасаф Московский, Макарий Антиохийский и Паисий Александрийский, служившие в соборе литургию 11 июня 1668 года в присутствии царя. Стенописи, сделанные под руководством Симона Ушакова, украшали собор до 1841–1843 годов. К тому времени они обветшали и сильно потрескались. Восстанавливать их не сочли нужным и сбили всю старинную штукатурку, а трещины в стенах заделали новым кирпичом.
29 мая 1739 года во время сильной бури строениям Угрешского монастыря был нанесен большой урон: поломаны кресты на церквях, вырваны рамы из подкупольных барабанов, снесены крыши с братских келий, гостиных палат, сушильной башни и поварни. 10 августа по прошению игумена Варлаама приезжал известный архитектор Иван Мичурин, сделал опись строений. Никольский собор он нашел в довольно неплохом состоянии. Храм был окружен с трех сторон каменной папертью шириной 2 сажени (около 4 метров) и длиной 17 саженей (около 35 метров), к паперти примыкали три крыльца с навесами на каменных столбах. Каждое крыльцо было шириной 7 аршин, длиною 5 аршин (примерно 58х3,5 метра). Храм был крыт железом, глава – жестью, крест был железный с цепями, окончины составлены из небольших квадратиков слюды. Справа в алтарной части помещалась сводчатая ризница, слева – жертвенник. С северо – востока от собора к теплой Успенской церкви вели крытые тесом двухъярусные каменные переходы. В 1742–1743 годах был сделан ремонт храма: починены своды паперти, перебраны арки и подклети.
Следующее описание Николо – Угрешской обители составлено поручиком Вакселем в 1763 году в преддверии церковной реформы Екатерины II. Поручик упоминает ризницу, каменные переходы к Успенскому храму, освещавшие собор паникадила в 22, 16 и 15 подсвечников, каменные столпы и хоругви. Особое внимание он уделяет великолепному четырехъярусному резному позолоченному иконостасу и главной святыне монастыря – древней иконе святителя Николая Чудотворца с житием. Образ был «в серебряной золоченой чеканной ризе, венец и цата серебряные золоченые, украшены драгоценными каменьями и жемчугом, в венце митра золотая с алмазами, яхонтами, изумрудами и жемчугом».
В 1782 году Никольский собор был снова отреставрирован: перестроена глава с заменой решеток и золочением креста. За это архитектору И. Яковлеву и его помощникам Я. Иванову и Н. Козьмину уплатили 91 рубль.
В XVIII веке (вероятно, в 1782 году) была переделана кровля собора: она стала железной четырехскатной. В таком виде собор изображен на плане начала XIX века и на литографии 1840 года. В 1812 году собор внешне не пострадал, но был осквернен французами, поэтому его заново освятили.
Оскудение обители в первой трети XIX века, нерадение настоятелей Израиля и Аарона о ее благосостоянии привели к сильному обветшанию Никольского собора. Послушник Петр Мясников, будущий архимандрит Пимен, застал храм в довольно плачевном состоянии. Зданию требовался капитальный ремонт.