Эхерн Джерри. Букингем

   — К сожалению, больше ничего не знаю. Я сообщила о пропаже машины в полицию два дня назад.
   Инспектор повернулся к своему помощнику, который сопровождал их с Хэнком:
   — Питер, нужно объявить местный розыск этого голубого форда. Для этого возьми сейчас у мадам точные данные машины — не забудь об отсутствующем колпаке — и сразу же выйди на связь со всеми патрульными машинами.
   Фрост перегнулся через стойку и поцеловал толстушку в щечку.
   Она рассмеялась.

Глава пятнадцатая

   Тармонд пригласил капитана в небольшой ресторанчик, где они сейчас и сидели, попивая ром и не спеша перекусывая.
   — Ну как, — поинтересовался инспектор после того, как они поговорили о всяких мелочах, — ничего важного больше не вспомнили?
   — Нет, — засмеялся Хэнк. — Вы думаете, это так легко?
   — Не думаю, — согласился тот, — но мне необходимо, чтобы вы вспомнили.
   Он подцепил кусочек цыпленка, отправил его в рот и запил глотком воды из стоящего рядом с его тарелкой бокала.
   — Значит, мы выяснили, что О’Хара держал свой “магнум” в бардачке голубого форда, который вы взяли напрокат. Больше там ничего не было, кроме пистолета?
   — Была, — задумчиво протянул Фрост. — Коробка с патронами.
   — Хорошо, — кивнул инспектор, — и что же заставило вашего друга достать пистолет из перчаточного отделения?
   — Мы… мы что-то увидели.
   — Кто — мы? Вы и Бесс или вы и Майк? Или все втроем?
   — Да.
   — И кто увидел это первым?
   — Бесс.
   — Где она сидела?
   — Она сидела между Майком и мной.
   — Значит, она смотрела вперед, в ветровое стекло?
   — Да.
   — Значит, то, на что вы обратили внимание, находилось впереди. Вел машину О’Хара?
   — Да. Он сказал мне, чтобы я открыл перчаточное отделение и дал ему пистолет. Я даже не знал, что он там лежит. Конечно, я его видел у него до этого и спросил, для чего ему на отдыхе такая пушка, но он отделался какой-то шуткой, как он всегда это делает, — Хэнк сглотнул, — или делал…
   — Чем быстрее вы вспомните, тем раньше мы будем знать, что делать, — сказал Тармонд. — Возможно, еще не все потеряно, у нас ведь нет никаких доказательств их смерти. Впрочем, доказательств обратного тоже нет, — расстроенно закончил он.
   Фрост сжал руками раскалывающуюся от боли голову.
   — Не могу…
   — Так что же произошло, когда вы передали “магнум” Майку? — настаивал инспектор.
   — Мы вышли из машины и углубились в лес… Я как будто стал упрекать Майка, что надо было оставить Бесс, а не брать с собой. Он сказал, что уже поздно, они повсюду и окружают нас…
   — Кто — они? — встрепенулся Тармонд.
   — Не знаю. Черт побери, как болит голова! Он со звоном отбросил вилку на тарелку, так, что на него оглянулись из-за соседних столиков. Капитан опомнился, подобрал вилку и стал через силу есть.
   — Так кто там вас окружил? — повторил инспектор.
   — Не помню, — на этот раз тихо ответил капитан.
   — А что вообще произошло в лесу? Вы хоть что-то можете вспомнить?
   Хэнк прикоснулся к своей правой щеке.
   — Я напоролся на ветку и поранил щеку. Бесс достала носовой платок и вытерла кровь…
   — Хорошо, — вздохнул Тармонд. — А что потом? Вспоминайте, вспоминайте, капитан.
   — Да, — оживился Фрост, — затем произошло что-то необычное. Стоял ясный день, но вдруг откуда-то взялся туман… А может, туман просто возник у меня в голове.
   Он засмеялся и отхлебнул рома. Инспектор терпеливо ждал продолжения его рассказа, не совсем будучи уверенным, что оно последует.
   — Нас окружил странный туман, и Майк почувствовал себя очень плохо. Его даже вырвало. Затем мы увидели солдат, — тихо, почти шепотом, говорил Хэнк, закрыв глаз и морщась от пульсирующей боли в голове. — О’Хара был совсем плох, не знаю только, почему. Я забрал у него пистолет… потом не помню… затем снова солдаты… “магнум” оказался у кого-то другого, он стреляет в меня… Бесс подставляет себя под пулю и…
   — И что? — услышал он голос инспектора.
   — И я падаю, — закончил Фрост, открыл глаз и улыбнулся. — Я был бы лучшим учеником Фрейда.
   Он поспешил открыть глаз, потому что боялся увидеть, как умирает Бесс…

Глава шестнадцатая

   Гостиница, в которую поселил его Тармонд, показалась ему старинной и красивой. В холле никого не было, кроме дежурной, наверное, из-за позднего часа. Инспектор проводил Хэнка в номер. Фрост захватил с собой только сумку с самым необходимым, включая бутылку виски “Джек Дэниэлс”. Тармонд заверил его, что здесь он будет в полной безопасности — по его словам, вся гостиница буквально нашпигована полицейскими из отдела Скотланд-Ярда по борьбе с терроризмом. Он попрощался, подмигнул и ушел.
   Капитан сидел на кровати, угощался виски и смотрел по телевизору какой-то старый вестерн с участием молодого Рональда Рейгана. Президент играл хорошего парня и собирался драться с плохими.
   — Пристрелите этих ублюдков, сэр, — посоветовал ему вслух Хэнк.
   Было уже поздно, но он не хотел ложиться спать, так как боялся, что когда закроет глаз, то увидит, как погибла Бесс. Он старался вымотать себя или напиться, чтобы просто забыться до утра без никаких сновидений и воспоминаний.
   Президент был готов отомстить плохим парням, а те горели нетерпением расправиться с ним.
   Стрельба должна была разразиться в любую секунду.
   Так и случилось, только выстрелы послышались не с экрана, а из коридора.
   — Мать твою! — выкрикнул капитан, хватаясь за первый подвернувшийся под руку предмет — бутылку. В коридоре раздался взрыв ручной гранаты и из-под двери потянуло удушливым дымом.
   Кто же это может быть — солдаты из его смутных воспоминаний или те, кто охотились за ним в Лондоне? Наверное, солдаты, ведь гостиница охраняется, как крепость — Хэнк не сомневался в правдивости инспектора. Чтобы ее захватить, нужно провести целую военную операцию. По этому об обыкновенных бандитах или наемных аргентинских убийцах-одиночках в данном случае говорить не приходится. Тармонд обнаружил в картотеке отпечатки того аргентинца, который пытался прикончить Фроста в больнице. Им оказался Альфредо Лорка Ла Круз. Хорошенькая же компания подобралась против него — солдаты, убийцы-аргентинцы, лондонские бандиты…
   Сжимая бутылку в руке, он спрыгнул с кровати и подкрался к двери, жалея о том, что оказался безо всякого оружия. В сумке у него были только туалетные принадлежности, да кое-что из одежды.
   Капитан медленно приоткрыл дверь и осторожно выглянул в коридор. В нем клубился тяжелый тошнотворный дым и вспыхивали языки багрового пламени. Что же делать. Его номер находился на четвертом этаже, спина не выдержит прыжка с такой высоты, она до сих пор болела после схватки в больнице, когда он сильно ударился позвоночником о кровать.
   Выхода нет — придется прорываться через коридор. Он высунулся за дверь, но тут же отшатнулся назад — где-то рядом ударили автоматные очереди.
   У выхода из комнаты стояла большая лампа, похожая на торшер. Хэнк отставил в сторону бутылку, выдернул вилку из розетки, наступил ногой на основание лампы и вырвал из него электрошнур. Перехватив его, словно удавку, он приготовился к появлению противника.
   До него снова донеслась вспышка перестрелки, которая происходила настолько близко, что он расслышал топот бегущих ног.
   Фрост прижался спиной к теплой стене, которую снаружи лизал огонь и почти что желал, чтобы его враги поторопились, ведь еще немного — и по объятому пламенем коридору невозможно будет спастись.
   Он поднял импровизированную удавку и притаился сбоку от двери. Если оружия нет — придется его отбить.
   И вот тот, кого он ожидал, вынырнул из задымленного коридора и шагнул в дверной проем. Капитан увидел фигуру с автоматом в камуфлированной форме, разрисованное темными полосами лицо и армейскую кепи. Он бросился на него сбоку, подпрыгнул и нанес резкий удар коленом в позвоночник между почками, одновременно набросив ему на шею Удавку. Затем он повернулся на сто восемьдесят градусов, крепко сжимая шнур обеими руками, и провел бросок через плечо. За хрипом последовал треск ломающихся шейных позвонков, и обмякшее тело безвольно свалилось на пол.
   Автомат отлетел в сторону и не успел Хэнк подобрать его, как в коридоре показался еще один противник, передергивая на ходу затвор. Фрост схватил стоящую рядом с ним бутылку виски и швырнул ее в лицо второго врага. Голова того от сильного удара запрокинулась назад и очередь ударила в потолок, отбивая куски штукатурки.
   Секундного замешательства хватило капитану, чтобы броситься к лежащему на полу автомату первого противника, подхватить его и разрядить магазин в того, кого он оглушил бутылкой. Изрешеченный пулями со стоном повалился в расплывающуюся лужу собственной крови.
   Хэнк наклонился, чтобы забрать у него подсумок с запасными магазинами и перезарядить автомат, но не успел это сделать.
   — Не надо дергаться, капитан Фрост, — неожиданно раздался рядом до боли знакомый голос, от которого ему стало не по себе. — На этот раз твоя песенка спета…
   Голову Хэнка вдруг захлестнула волна боли — он узнал голос и лицо убийцы в лесу, которому он принадлежал.
   — Ах ты гадина! — прохрипел он и прыгнул в ноги врагу, не выпуская из рук автомат. Тот выстрелил, но пули просвистели над спиной Фроста.
   Капитан врезался в противника, сбил его с ног и они выкатились в задымленный коридор. В это время в его дальнем конце раздался взрыв и огонь полыхнул с новой силой. Враг пытался освободиться от захвата, чтобы поднять автомат, но Хэнк навалился сверху, не давая ему это сделать, затем изловчился, приподнялся на коленях и изо всех сил саданул его прикладом в лоб. Еще удар, еще один — и противник с проломленным черепом безжизненно раскинул руки в стороны.
   Фрост скатился с него и сам упал на пол, задыхаясь от напряжения и от удушливого дыма. Однако промедление было смерти подобно. Он вскочил, вогнал в автомат новый магазин, засунул за пояс запасной, и, пригибаясь, побежал по коридору туда, где полицейские из отдела по борьбе с терроризмом из последних сил отбивали нападение на гостиницу.

Глава семнадцатая

   Кашляя от едкого дыма, капитан подбежал к углу коридора и, держа наготове автомат, выглянул из-за него. В другой стороне коридора, за лестницей, пятеро полицейских — вероятно, последние оставшиеся в живых — отстреливались от наседающих снизу врагов численностью около десяти человек, одетых в какую-то черную военную форму.
   “Кто эти зловещие солдаты?” — пронеслось у него в мозгу. Насколько Хэнк мог вспомнить, именно с ними он дрался в лесу.
   Он понял, что уйти из гостиницы по лестнице не удастся. Неужели нет выхода из этого разгорающегося костра? Смерти он не боялся, но не хотел уйти из жизни, оставшись в неведении о Бесс, о Майке, не найдя главного виновника его беды.
   Как бы в подтверждение его мрачных мыслей грохнул еще один взрыв, и часть пола в коридоре провалилась на третий этаж. В образовавшееся отверстие снизу полыхнули языки пламени. Нет, сгореть заживо он не согласен…
   Фрост выскочил из-за угла и стал поливать очередями ползущих наверх врагов. Те не ожидали такого нападения с тыла и на некоторое время растерялись. Капитану его хватило, чтобы превратить нескольких врагов в решето и те с воплями покатились вниз по ступенькам.
   Когда патроны закончились, он рванулся через открытое пространство к полицейским, залегшим по другую сторону лестницы. Они не ожидали такого подкрепления и приветствовали его дружными и довольно бодрыми криками, как будто им всем не угрожала смертельная опасность.
   Все это привело врагов в неописуемую ярость. Они вскочили и, подняв шквал огня, ринулись по лестнице вверх на штурм четвертого этажа. Защитники встретили врагов свинцовым ливнем. Они уступали в численности, но занимали более выгодное положение, расстреливая в упор бегущих по ступенькам противников.
   Спустя несколько минут яростный и скоротечный бой закончился. Залитая кровью лестница была завалена трупами и стонущими ранеными, но и среди полицейских не обошлось без потерь. Рядом с Фростом осталось только двое ребят, и еще один стонал, держась за простреленную грудь.
   Капитан отбросил в сторону разряженный автомат и схватил валяющийся на полу кольт.
   — Надо уходить отсюда! — крикнул он своим, кашляя от дыма. — Иначе сгорим или задохнемся!
   Он шагнул к раненому полицейскому, приподнял его, взвалил на плечо и они втроем тяжело побежали в тот конец коридора, куда еще не успел добраться огонь.
   — Балкон! — вдруг воскликнул один из полицейских, когда они достигли расширителя, они свернули и заторопились к разбитой стеклянной двери. Удар ноги — остатки двери со звоном отлетели в сторону, и Фрост с полицейским вывалился на балкон.
   Придерживая раненого, он подошел к ограждению. Где-то внизу выли сирены, но ждать немедленной помощи не приходилось.
   — Смотрите! — крикнул стоящий рядом полицейский, совсем молоденький паренек, показывая рукой на ветки растущих рядом высоких и развесистых деревьев. — До них недалеко. Надо попробовать перепрыгнуть туда.
   Он без лишних слов перелез через перила, оттолкнулся от балкона и сиганул в гущу толстых веток.
   В этот момент за спиной капитана ухнуло пламя и огонь стал подбираться к выходу на балкон. Отход был полностью отрезан, вся гостиница пылала, как факел.
   — Капитан, передавайте мне его! — услышал он голос паренька, перепрыгнувшего на дерево. — Гарри, помоги ему!
   С помощью второго полицейского Хэнк перебрался через балконное ограждение. Первый тем временем перебрался на самую ближнюю толстую ветку, расположенную футах в четырех от балкона и протягивал оттуда руку. Держась за перила, они уцепились за ремень раненого и вдвоем медленно отвели его от балкона.
   — Все, держу! — крикнул первый, — теперь кто-нибудь прыгайте сюда и помогите мне!
   Фрост прыгнул на нижнюю ветку и едва не сорвался, неправильно рассчитав расстояние. Но он судорожно вцепился в нее обеими руками, перехватился ногами и подполз к полицейскому, держащему своего раненого товарища.
   — Держитесь, прыгаю! — донесся с балкона голос третьего и внизу раздался треск веток. — Я здесь, внизу, потихоньку спускайте его, я приму!
   Они стали спускаться, передвигаясь с ветки на ветку, местами падая, и, когда увидели под собою того, кто готовился поймать раненого, осторожно отпустили его. Когда они убедились, что тот благополучно приземлился в руки своего товарища, сбив, правда, его с ног, то устало улыбнулись друг другу.
   — Вообще-то я люблю лазить по деревьям… Капитан, может, вы пока отдохнете здесь и полюбуетесь видом горящей старинной гостиницы, а я быстренько спущусь и притащу вам какую-нибудь лестницу, а?
   Хэнк рассмеялся, кивнул в ответ и закрыл глаз. Из него текли слезы, но не от едкого дыма, а из-за воспоминаний, которые он хотел бы забыть навсегда.

Глава восемнадцатая

   — Все указывает на связь с Аргентиной. В ней вся отгадка, — устало произнес Тармонд.
   Фрост кивнул, поглядывая на серое утро в окно кабинета инспектора. Оба они после трагедии в гостинице провели остаток ночи здесь. Все его вещи тоже находились здесь, и он только что принял душ в душевой спортзала полицейского управления.
   — Так говоришь, что все вспомнил? Расскажи по порядку, — попросил его Тармонд.
   Капитан закурил и глубоко затянулся.
   — Вскоре после того, как Бесс ознакомилась с делом, о котором должна была писать репортаж, ей стало ясно, что наемных убийц использовали и для совершения политических преступлений. Причем настолько эффективно, что расследование всегда заходило в тупик. Но у нас не было никаких улик, мы ничего не могли доказать и оказались в безвыходной ситуации. Затем ей вдруг на глаза попался материал о том, что школьники в одном из городков на севере Англии пострадали от какого-то странного заболевания — сильного раздражения глаз. Помню, я сказал ей, что симптомы похожи на отравление слезоточивым газом. Мы как раз были в гостинице, все втроем, и Майк подтвердил мои слова. Тогда Бесс предложила немного отдохнуть от дела о наемных убийцах, раз мы зашли в тупик, съездить в тот городок на пару дней и расследовать, что же произошло со школьниками.
   — И что было потом? — спросил инспектор.
   — Потом, — кивнул Хэнк и улыбнулся, — Майк настоял, чтобы мы взяли напрокат машину побольше. Теперь я думаю, что ему была нужна просто машина с более объемистым бардачком, чтобы туда мог поместиться его “магнум”. Тармонд засмеялся.
   — Бесс также сказала, что если наши мозги немного проветрятся, то, возможно, мы придумаем что-нибудь новое по делу об убийствах. Короче, мы так и сделали. Взяли в “Акме” форд, добрались до того городка, Бесс поговорила с ребятишками, а О’Хара отметил на карте то место, где они впервые почувствовали сильное раздражение глаз. Это все больше и больше походило на слезоточивый газ, у одного из школьников даже лопнули кровеносные сосуды в глазном яблоке. Впрочем, врач сказал, что с пареньком все будет нормально.
   — А кто-нибудь пытался установить источник этого отравления?
   — Майк предположил, что в тех местах проводились учения британских войск, и каким-то образом произошла утечка отравляющего газа. И что военные не стали делать это достоянием общественности.
   — Да, иногда и у нас кое-что замалчивается, — согласился инспектор, — особенно, если это связано с армией.
   — Как и в Америке, — усмехнулся капитан. — А Бесс сказала, что это могла быть утечка промышленного газа на аварии какого-нибудь предприятия. В общем, чтобы разобраться, мы выехали на то место, о котором говорили школьники. Оно было в лесу.
   Когда мы подъезжали к нему, Бесс первой увидела непонятное движение за деревьями. Мы остановились, Майк достал пистолет, и они с Бесс первыми направились в лес, а я шел за ними. Я тогда впервые увидел, что мой друг захватил с собой в Англию свой “магнум” и это меня задело. Я шел сзади и кричал, как ненормальный, интересуясь, откуда у него взялось оружие, есть ли разрешение на его ношение в Англии и почему он ничего о нем не говорил все это время.
   Вот тут-то я напоролся на ветку и поранил щеку. Бесс повернулась, достала носовой платок и стала вытирать кровь. И в этот момент я услышал, как О’Хара что-то кричит впереди. Мы побежали к нему и увидели, что он упал на колени, держится рукой за горло и его тошнит. Только тогда я обратил внимание, что вокруг него клубится что-то похожее на дымку или туман.
   Я остановил Бесс, задержал дыхание и побежал в это облако, чтобы вытащить из него Майка. Мне еле удалось это сделать, потому что он едва шевелил ногами. Но я все-таки выволок его назад, туда, где стояла Бесс, схватил его пистолет и бросил в карман. Из глаза лились слезы, я едва мог видеть и сам еле сдерживал рвоту.
   Вот тут-то и появились солдаты в противогазах, хотя, судя по форме и снаряжению, они более походили на коммандос. Они бежали к нам с винтовками наперевес и, кроме противогазов, на них больше не было никаких противохимических средств. Я подумал, что они сейчас окажут нам помощь и стал махать им, показывая, что моему товарищу плохо.
   Они подбежали к нам, и один из них — наверное, офицер, так как винтовки у него не было — заорал через противогаз, что пристрелит нас всех. Он задергал из кобуры пистолет, а один из солдат направил винтовку на Бесс. Тогда я выхватил из кармана “магнум” Майка и выстрелил прямо в грудь этому солдату. Отдачей у меня чуть не вывихнуло кисть, и я выронил пистолет. На меня тут же набросились со всех сторон и скрутили руки. Офицер поднял “магнум” и прицелился из него мне прямо в лицо, но тут между нами вдруг возникла Бесс, выстрел — и она упала, как подкошенная…
   — И что было потом? — спросил Тармонд, видя, что Фрост грустно замолчал.
   — Не помню. Наверное, меня ударили прикладом по голове, так как я потерял сознание. Очнулся в какой-то камере. Рядом Бесс, раненная в плечо. Она была без сознания — потеряла много крови. О’Хара пытался остановить кровотечение. Он пришел в себя, но ничего не видел из-за потоков слез и его уже давно пустой желудок до сих пор выворачивало наизнанку. А Бесс ранило, насколько я помню, когда она встала между мною и солдатом, который стрелял в меня.
   — Может, все еще не так плохо и она жива.
   — Не знаю, — прошептал Хэнк. — Рана была серьезная. Бесс побелела, как полотно, и едва дышала. Затем в камеру вошли трое вооруженных военных и один гражданский — врач. Все англичане. Нас с Майком вывели и он попытался раскидать их, но получил кованым ботинком в пах. А я все еще находился в полубессознательном состоянии. Когда я окончательно пришел в себя, то увидел, что все мои вещи пропали — сигареты, зажигалка, часы, даже галстук и брючный ремень. Но я постарался запомнить, как выглядели нашивки на форме этих скотов.
   — И как же? — встрепенулся инспектор.
   — Точно не могу сказать, какие там были буквы и цифры, но когда увижу, то узнаю.
   Тармонд сделал пометки в блокноте и снова взглянул на капитана.
   — И что было после того, как вас с Майком вывели из комнаты?
   Хэнк вздохнул и закрыл глаз.
   — Мы шли, поддерживая друг друга. Нас привели за какой-то старый каменный фермерский дом. Там стояла группа военных и среди них один человек в дорогом гражданском костюме, как с иголочки. Но самое главное — на его лице была маска только с прорезями для глаз, а на руках — перчатки. Он отдавал какие-то приказы остальным, а те стояли и лишь молча слушали его. Когда этот человек увидел нас, то сказал, что мы увидели то, чего не должны были видеть и за это умрем.
   Фрост затушил сигарету и подошел к окну.
   — Он пообещал нам мучительную смерть, если мы не расскажем, что нам удалось увидеть. Ну, а Майк хоть едва и держался на ногах, но спокойно сказал этому ублюдку, чтобы тот связался с ФБР, которое вот уже семьдесят пять лет задницу подтирает такими, как он.
   В это время к нему подошел врач и что-то сказал. Этот, в маске, крикнул нам, что Бесс уже на том свете. В голове моей помутилось, я что-то заорал, бросился на солдата, который стоял рядом со мной и заехал ему локтем в зубы. А Майк прыгнул на второго, вырвал его винтовку и вогнал штык между ребер. Мы тут же со всех ног бросились в лес, нам вслед стали стрелять, ранили Майка в руку, но мы бежали, что было сил.
   — И тебе удалось уйти от них? — сочувственно спросил инспектор.
   — Нет, — покачал головой капитан. — Я не мог оставить Бесс. Майк предложил разделиться и выбираться из леса поодиночке, чтобы не попасться вместе, а потом найти полицию. Он думал, что это какие-то незаконные наемники или террористы. Он все говорил правильно, но я хотел отомстить этим гадам за Бесс. Короче, мы разделились, как и предлагал О’Хара, и разбежались в разные стороны. Больше я Майка не видел… Все говорит о том, что его догнали и убили, иначе полиция бы уже обо всем знала.
   Тармонд только кивнул.
   — Меня тоже поймали — загнали на какой-то скалистый обрыв. Впереди солдат был тот офицер, который ранил Бесс, и человек в маске. Он заорал: “Застрели его! Чего ты ждешь?” Я был уже на самом краю, когда офицер поднял пистолет. Он выстрелил, а я в этот момент прыгнул. На что надеялся — не знаю. Пуля оказалась быстрее, она попала в голову и я почувствовал, будто с нее содрали кожу. Я полетел вниз, мимо мелькали камни, потом — удар, вода…
   И Фрост замолчал.
   — Ну а потом, что было потом? — подстегнул его инспектор.
   — Почти ничего не помню. Какие-то лица, руки, вытаскивающие меня из воды. Меня куда-то везли на грузовике… Я пришел в себя только ночью в лондонском переулке.
   — В грузовике, говоришь, — задумчиво протянул Тармонд. — Как бы нам найти водителя этого грузовика или тех, кто вытащил тебя из воды? Нужно, наверное, поместить твою фотографию в газетах, может, кто узнает… Но это все долго, очень долго. Что же делать? А не попробовать ли по твоим описаниям найти то место и фермерский дом, в котором вас держали? Сейчас узнаю, может ли начальство предоставить нам вертолет.
   Он поднял телефонную трубку, но перед тем, как набирать номер, заговорщически прошептал Фросту:
   — Если органы правосудия не найдут тех, которые убили мисс Столмен и агента О’Хару, я отдам тебе пистолет и не буду мешать самому разобраться с ними. Все-таки в мире еще осталось такое понятие, как честь.

Глава девятнадцатая

   Облет предполагаемого места в лесу ничего не дал, но Тармонд тем не менее снарядил для его прочесывания большую группу полицейских. С воздуха обнаружить фермерский дом не удалось. Инспектор также распорядился опросить окрестных жителей, не видели ли они солдат, не слышали ли выстрелов, не обратили ли внимание на какие-нибудь странные события в последние несколько дней.
   Они вернулись на вертолете в часть королевских военно-воздушных сил, которая оказала им помощь в облете местности и теперь находились в штабе вместе с другими офицерами эскадрильи.
   Фросту показали множество воинских нашивок, но ни одна из них и отдаленно не напоминала те, которые он видел на черной форме убийц в лесу.
   — А почему бы тебе не взять карандаш и не попробовать самому нарисовать эти проклятые нашивки, — подал, наконец, один из офицеров, майор Блотт, разумную мысль.