Эхерн Джерри. Канадский гамбит (Они называют меня наемником - 5)

   - Постой, - сказал О'Хара, - но ведь люди Баадер-Мейнхофа, подобно всем левым террористам, живут на деньги советской разведки... Зачем же им рушить собственную кормушку?
   - О, Господи! - вздохнул наемник. - И это - светило ФБР! Сверхсыщик! Человек, имеющий доступ ко всем отчетам и картотекам! Даже, черт возьми, к моему личному делу... Эти ублюдки расплевались с большевиками, обиделись, когда их начали официально поносить русские газеты! Да и размеры помощи, насколько могу судить, в последнее время сократились...
   - Верно. А ты откуда знаешь?
   - Я не знаю наверняка. Просто привык думать и сопоставлять. Разбомбив Москву, эта сволочь почти неминуемо начнет мировую войну. Третью мировую. А затем уляжется в убежищах и примется надрывать животы, хохоча от восторга. При нынешних международных отношениях, сам понимаешь, иного исхода ждать очень тяжело. Ибо советское руководство никогда не отличалось ни умом, ни избыточным терпением.
   - Но что же потом?
   - Потом наступит великолепная, просто идеальная обстановка для бандюг подобного склада и пошиба. Хаос, разруха, всеобщее смятение и растерянность! Вот когда они порезвиться смогут!
   - Безумие, - сказал О'Хара.
   - Да. Если бы ребята не были безумными, то не были бы и красными.
   Ирландец зарычал и умолк.
   Как ни странно, первым обнаружил останки хижины О'Хара, смотревший невооруженным глазом. А шаривший вокруг линзами цейссовского бинокля Хэнк Фрост проглядел нужное место...
   Ирландец описал широкий, медленный круг, поднял большой палец, убавил обороты двигателя.
   Завис прямо над почернелой от времени печной трубой. Потом уклонился в сторону и мягко посадил вертолет футах в тридцати от давным-давно потухшего очага.
   Фрост расстегнул ремень безопасности, отложил бинокль и выпрыгнул с пистолетом-пулеметом наизготовку. Вокруг не оказалось ни души. Но бензовоз обретался на месте.
   Укрытый армейской маскировочной сетью, забросанный сосновым лапником, автомобиль был огромен. Цистерна, прикинул Фрост, вмещала не менее пяти тонн горючего...
   Следовало смотреть внимательно, а выводы делать безошибочные. Машину похитили две недели назад. Стало быть, кто-то наведывается в лесную глушь, проверяет наличие ворованного добра, обновляет маскировку.
   Ветви были совсем свежими, даже смола на разломах толком застыть не успела.
   Из-под маскировочной сети шарахнулась и ринулась на ближайший ствол вспугнутая Фростом белка. Наемник подмигнул зверьку, скользнул туда, откуда белка выскочила, проверил уровень горючего по маленькому круглому датчику. Стрелка замерла на отметке "максимум". Значит, подумал Фрост, цистерна полнехонька...
   О'Хара уже стоял подле вертолета, с удовольствием разминая затекшие ноги, осматриваясь, дыша свежим лесным воздухом. Фрост выбрался наружу, приблизился.
   - Бомбардировщика здесь не посадишь, - сказал он. - Это мы, на вертолетике, приземлились - и то весьма осторожно. А "Нетопырь" больше нашего крохи раз в десять.
   - Согласен, - кивнул О'Хара.
   - Видишь вон ту широкую просеку?
   - Вижу, конечно.
   - По ней пригнали сюда машину. По ней и выведут на свидание с бомбардировщиком. Излишне рисковать не станут, на шоссе не покажутся. Следовательно: где-то в конце просеки - близко ли, далеко ли - не знаю, находится поляна, вернее, большой луг, пригодный для вертикальной посадки и дозаправки. Логика предыдущих событий говорит: Чильтонов и Бесс оставят в живых до последней минуты, пока не удостоверятся: все в ажуре и на мази.
   - И ты...
   - И я уверен: где-то на огромном лугу назначено торжественное свидание и собрание. "Нетопырь", бензовоз, террористы и заложники - все как есть.
   - И бомба, - рассудительно дополнил О'Хара.
   - И бомба, - кивнул Фрост.
   Он уже рассчитал единственно возможный образ действий. Впечатляющий. А также дьявольски рискованный.
   Затея, подумал Фрост, смахивает на хладнокровную попытку самоубийства...
   Он отмел эту мысль.
   Пожал плечами.
   Следовало шевелиться. Предстояло успеть очень много за очень короткое время.
   Глава девятнадцатая
   Фрост лежал в кустарнике и мысленно ругался, ибо лицо, намазанное маскировочным кремом, невыносимо чесалось. Ругаться вслух было бы, разумеется, чистым безумием. Как и вся его затея...
   Десантный комбинезон, испятнанный зеленым, желтым и серым цветами. Камуфляжный платок-бандана, повязанный на голове, закрывающий половину лба и нижнюю челюсть. Ни дать, ни взять, лазутчик-ниндзя из дешевого детского фильма, подумал Фрост.
   Пистолет-пулемет KG-9 не избежал участи своего владельца, и тоже был, словно рождественская елка мишурой, покрыт клейкой зеленой лентой-скотчем. Терпи, дружок, ухмыльнулся капитан. Я, например, терплю...
   Он лежал в неглубокой выемке, под ворохом сухих веток и прелой листвы, заботливо и старательно накиданных ирландцем, чей вертолет уже давно снялся и пропал из виду; Фрост поджидал хозяев бензовоза. О'Хара уже слетал в окрестности форта Георг, незаметно приземлился неподалеку, проскользнул в город и купил недостававшие для полного счастья радиотелефоны (числом два), сухую батарею и наиобычнейший таймер.
   - Покупай подержанное, по дешевке, - осклабился наемник. - Это вещицы одноразового использования. Но батарею, смотри, проверь!
   Доставив требуемое и устроив приятеля поудобнее, ирландец отбыл окончательно.
   Фрост наблюдал, прислушивался и понемногу начинал тревожиться. В первом пылу, не имея достаточно возможности взвесить все, друзья учинили импровизированную засаду и приступили к дальнейшему. Но теперь наемник призадумался.
   Конечно, террористы могли появиться и через несколько минут. А ежели через несколько дней?..
   Коль скоро произойдет первое - великолепно. Фрост обретается во всеоружии, он внимателен, собран и свеж. В рюкзаке под рукой - сухие армейские пайки. Проголодается - погрызет кусочек чего-нибудь не особо хрустящего.
   А если второе?..
   Наемнику очень хотелось двух вещей: покурить и помочиться. И это уже сейчас... А что начнется потом, а?
   С первым из упомянутых двух желаний можно было еще бороться. Но второе становилось почти нестерпимым. Фрост чертыхнулся - опять мысленно - и начал было с бесконечными предосторожностями выбираться из-под ветвей, когда послышался голос.
   Переполненный мочевой пузырь тотчас угомонился и сообщил капитану, что согласен подождать сколько потребуется. Глядя сквозь оставленную смотровую щель, наемник увидел двоих.
   Мужчину с короткими вьющимися волосами, и женщину - с длинными и прямыми. Любому случайному наблюдателю они показались бы влюбленной парочкой, искавшей желанного уединения на лоне природы.
   Но капитан Фрост не был случайным наблюдателем.
   Женщина держала в руках изящную корзиночку для пикника. Злобно ухмыльнувшись, Фрост представил себе, что именно появится на свет Божий из этой безобиднейшей плетенки.
   Фрост не ошибся.
   Став на колени, словно собираясь достать и расстелить на жухлой траве клетчатую скатерку, а потом водрузить на нее незамысловатый завтрак, незнакомка вытащила автомат с привинченным к дулу глушителем.
   МАК-11.
   Наемник сощурился.
   Едва ли не самый маленький из выпускаемых где бы то ни было автоматов, МАК-11 заряжался укороченными девятимиллиметровыми патронами, которые американцы определяют как "-380". А скорострельности этого крошки могла позавидовать любая штурмовая винтовка. В общем и целом, автомат, извлеченный женщиной, мог числиться меж самых неприятных разновидностей своей смертоубийственной породы.
   Фрост судил с полным знанием дела. Сам пользовался подобной штукой разок-другой...
   И у мужчины имелась корзиночка. Из нее возник английский "стэн" времен второй мировой войны. Почтенный старик, изрядно смахивающий издали на автомобильный домкрат. Но тоже снабжен глушителем - и вполне современным.
   Фрост наскоро проверил провода, соединявшие таймер, один из радиотелефонов и сухую батарею. Все пребывало в должном порядке. Взгляд наемника вновь поднялся к террористам.
   Те успели уже почти полностью содрать с бензовоза маскировочную сеть. Птичий и беличий помет, испятнавший ветровое стекло, вызвал у мужчины явный приступ раздражения, ибо незнакомец внятно и грязно выругался.
   Миновало еще несколько мгновений.
   Фрост мысленно поставил террористу круглую пятерку. Прежде, нежели отомкнуть дверь и забраться на водительское сиденье, мужчина выждал, внимательно всмотрелся в обступившие прогалину деревья, держа британский автомат наперевес.
   Ключ повернулся в замке.
   И тут наемник чуть не выдал себя. Мысль, пришедшая в голову Фроста, была столь уморительна, что капитан удержался от хохота лишь немалым усилием воли.
   Он даже не подумал об этом прежде. Только теперь сообразил!
   Террорист замыкал дверь и забирал ключи с собою... Бедняги боялись, как бы вор не украл у вора дубинку! Не доведи, Господи, кто-нибудь похитит уже похищенный ими бензовоз!
   Очутившись, наконец, внутри, мужчина отпер пассажирскую дверцу. Женщина последовала за напарником, шагнула на довольно высокую ступеньку, и Фрост подметил в бинокль: у этой особы весьма соблазнительные ноги. Н-н-н-да...
   Заурчал стартер. Но мотор отказался взреветь. Понятно, подумал Фрост: ночи-то холодные, дни сравнительно теплые, и температура пляшет, а гаража нет как нет. Аккумуляторы изрядно поистощились в течение двух недель. Ежели так и дальше пойдет, будет парень рукояткой машину запускать... Фрост понадеялся, что у мужчины хватит физической силы провернуть вручную вал огромного двигателя.
   Но аккумулятор поднатужился, и мотор заурчал.
   Наемник вздохнул с невыразимым облегчением. Застрянь бензовоз на прогалине - весь продуманный совместно с О'Харой план полетел бы к чертям собачьим...
   Тяжко дернувшись, вращая глубоко вдавившиеся в землю колеса, бензовоз начал задним ходом выбираться из-под укрывавших его древесных крон.
   Дремотную лесную тишину разодрал рев могучего дизеля.
   Фрост надавил электрическую кнопку.
   Ровно через пять минут после того, как он бросится в погоню за бензовозом, сработает маленький таймер, и хлынувший по проводам ток заставит открыться радиотелефонный канал. А приблизительно в пяти милях отсюда ждет ирландец, который услышит возникшие на фиксированной частоте статические разряды и немедленно свяжется с Королевской Конной Полицией, а сам поднимет вертолет и примется вести наблюдение с воздуха...
   И у нас машинка ворованная, весело подумал наемник. Только летучая, голубушка... Чудное сборище угонщиков!
   Когда, завывая первой передачей, бензовоз развернулся и пополз по лесной просеке, Фрост выждал ровно полминуты, чтобы ни водитель, ни его приятельница не успели ненароком глянуть в зеркало заднего обзора, сбросил густой покров сухих ветвей, задержался немного, и кинулся вдогонку.
   Расчет капитана был несложен и основывался на предыдущих наблюдениях.
   Просека - старая, используемая лишь время от времени, была буквально усеяна ямами, рытвинами, ухабами. Да и ширину имела ровно такую, чтобы пропустить огромную машину, рассчитанную на движение по междугородному шоссе. Террористы вынужденно должны были тащиться с небольшой скоростью, осторожно, тихо.
   Настолько тихо, чтобы человек - даже такой, у которого еще болят свежие, не вполне затянувшиеся раны, мог бежать следом и слегка в стороне, меж стволами, не слишком отставая от железной громады.
   Слишком отставать не следовало. Навесные баки заправят краденым топливом очень быстро. Нужно было очутиться подле "Нетопыря" до того, как бомбардировщик взовьется и уйдет в неизвестном... нет, уже известном направлении!
   Фрост перепрыгивал через поваленные стволы, скользил на сухих сосновых иглах, спотыкался, раза три даже шлепнулся со всего размаху, причинив раненым конечностям немалые страдания. Но он бежал - упорно и быстро, целеустремленно, бежал, не позволяя окаянному бензовозу оторваться и уйти прочь, погубив этим Элизабет, и Кевина, и неведомого Мильтона Чильтона, и миллионы людей, живущих в Москве, и сотни миллионов, которые погибнут в грядущей за этим сверх-террористическим актом войне...
   Задыхаясь от усталости, капитан Генри Фрост, одноглазый наемник, боевые и беговые качества которого убывали с каждой улетавшей минутой, бежал по канадскому сосновому бору вослед ни в чем не повинной машине, угнанной погаными скотами для поганых скотских целей, и проклинал злополучный бензовоз последними словами.
   Ибо дизель оказался на редкость мощным, а водитель - исключительно опытным. Террорист сумел развить на просеке такую скорость, о какой сам Фрост и помыслить бы не мог. А этот ехал, и ничего ему не делалось; ни мотор не глох, ни коробка передач не летела вон; и руль отчего-то выворачивался все время в нужную сторону...
   - Сейчас... Сейчас... Сейчас... - точно заведенный, хрипел наемник, продолжая мчаться за бензовозом.
   Он и сам едва ли сумел бы объяснить, что имел в виду, повторяя это непрерывное "сейчас".
   "Сейчас я тебя догоню"?
   "Сейчас я вам покажу..."?
   "Сейчас не выдержу..."?
   Кто знает?..
   Фрост разом замедлил бег, поскользнулся, шлепнулся - очень кстати, потому что довольно частый подлесок немедленно сделал его незримым для посторонних глаз, - и, дыша, словно загнанная лошадь, уставился перед собой.
   Слегка раздвинул ветви, дабы приглядеться получше.
   Прижался к земле, словно пытался слиться с нею, сделаться полностью невидимым для других. Успели заметить?
   Или нет?
   Ведь он уже буквально вылетал на громадную луговину, посреди которой красовался, тускло поблескивая, чудо-бомбардировщик "Нетопырь", блудное чадо авиационного конструктора Мильтона Чильтона, обретавшегося, видимо, где-то неподалеку собственной истерзанной персоной.
   Завыла автомобильная трансмиссия.
   Вырвавшись на простор, водитель включил вторую, а то и третью передачу, прибавил газу - и помчался вперед, к дожидавшемуся его "Нетопырю". Теперь Фрост не сумел бы угнаться за бензовозом даже при самом пылком желании.
   Машина затормозила возле самолета. С десяток террористов подбежали, засуетились, начали разворачивать и тянуть гофрированные резиновые шланги.
   Ни малейших признаков того, что заложники находятся здесь. Ни Элизабет, ни Кевина, ни похищенного инженера. Господи помилуй! Да где же они?
   Мысль, гнездившаяся прежде в сокровеннейших глубинах подсознания, разом всплыла и вспыхнула. Вспыхнула - и сразила Фроста подобно удару электрического тока.
   Он понял, где именно устроили заложников. Знал это, пожалуй, уже утром, во время беседы с О'Харой, - только не решался помыслить о подобном ясно и вразумительно... Фрост поднял предохранитель KG-9. Изготовился.
   Атаковать следовало без промедления и колебания.
   Атаковать надлежало с бешенством волка, защищающего своих детенышей.
   Атаковать означало погибнуть - при таком соотношении сил рассчитывать на победу и думать было нечего, - но, возможно, ему хотя бы удастся задержать эту сволочь... Или, чем черт не шутит, взорвать бензовоз? А тогда... Ведь остановился, гадина, у самого...
   Справа хрустнула сухая ветка.
   Фрост крутнулся.
   В кустарнике мелькнула и пропала человеческая фигура.
   Но двигалась она отнюдь не в сторону залегшего капитана. Если бы Фросту было с кем держать в эти минуты пари, он поставил бы два к одному, что справа от него готовятся ударить по мерзавцам израильтяне, каким-то образом выследившие группу Баадер-Мейнхофа и, возможно, видевшие отчаянную гонку человека с бензовозом от начала и до конца...
   Фрост опустил взгляд.
   По своим крошечным делам торопился мимо крошечный, черный муравей. Он замер на мгновение под самой физиономией наемника, шевельнул усиками, точно приветствуя Фроста, побежал дальше.
   Сердце по-прежнему прыгало в груди, как бешеное, ибо испуг не способствует быстрому восстановлению сил после долгого, изнурительного бега.
   - Удирай, глупышка! - прошептал Фрост муравью.
   Глава двадцатая
   Он дал себе слово при любых обстоятельствах и при любом обороте событий уничтожить столько людей Баадер-Мейнхофа, сколько сумеет. Заложники наверняка были живы. И наверняка находились внутри бомбардировщика "Нетопырь". И Фрост в точности мог назвать место, где лежали (сидели, стояли - какая разница? - но, всего скорее, лежали) связанными Элизабет, Кевин и Мильтон Чильтон.
   Бомбовый отсек.
   Достаточно разбираясь в коммунистическом образе мышления, Фрост не сомневался, что вместе с атомной бомбой на обреченный город сбросят с достаточной высоты человеческие тела. Для пущего изящества.
   В любом случае - либо ведя самоубийственный бой на уничтожение противника, либо надеясь выручить Бесс, - надлежало добраться до самолета. Проникнуть внутрь - и освободить. Или совершить невозможное и вывести надежнейший, защищенный от куда более мощного оружия, чем KG-9, "Нетопырь" из строя.
   Вывести основательно. Чтобы и на полдюйма не смог подняться!
   Фрост взглянул на циферблат.
   Если по правую руку действительно готовятся ударить израильтяне - в этом наемник почти не сомневался, - то в их распоряжении остается еще три минуты. От силы, четыре. Иначе...
   Купол бортового пулемета виднелся явно и четко. Фрост не сомневался, что пулемет полностью заряжен и готов к действию. Но человека за плексигласовым колпаком не наблюдалось. Тем лучше...
   Если коммандос окажутся на высоте, решил наемник, если они учинят нападение в нужную минуту и с нужной решительностью, - будем уповать на трехтысячелетнюю мудрость этого народа. И на женскую проницательность. Ибо отрядом командует женщина.
   Кинемся вперед очертя голову. А они уж - либо сообразят, что получили поддержку, либо положат на месте... Но едва ли...
   Рассуждения вихрем вертелись в голове Фроста, и ни единое не казалось достаточно убедительным. Наемник вздохнул, полностью выключил всякое мышление и начал орудовать по наитию.
   Когда израильтяне откроют огонь, почти все террористы займутся обороной, начнут отбивать непредвиденное нападение. А экипаж, как ошпаренный, ринется на борт и начнет запускать моторы, дабы вывести драгоценную машину вон из-под обстрела. Чем черт не шутит, а вдруг у невесть откуда взявшегося противника имеется гранатомет, или "стингер"?..
   Вот тогда и вступим в бой, вот тогда и кинемся вперед, уповая на добрую старую удачу...
   О'Хара, конечно же, успел уведомить Королевскую Конную. И, если там служат не круглые дураки - такого Фрост не допускал, невзирая на ядовитые замечания, отпущенные позавчера в больнице, - полицейские уже мчат сюда во весь опор.
   А если Бесс и прочие заложники убиты - Фрост не исключал и этого, - а самолет все же успеет подняться, неся на борту непрошеного гостя, останется единственный и весьма действенный выход.
   Перестрелять экипаж.
   Забраться в кабину. Положиться на собственные, весьма зачаточные навыки пилотирования. Увести машину к северу, куда-нибудь за остров Банке, и обрушить в океан - туда, где проклятущая бомба никому не причинит особого вреда... Обрушить, разумеется, вместе с летчиком, ибо на парашют рассчитывать не приходится. Да и какой парашют над полярными водами?
   Фрост выполз на самую кромку лесной поросли. От бомбардировщика "Нетопырь" капитана отделяло менее сотни ярдов. Стрелки на черном циферблате "Омеги" показывали без четверти два.
   И тут израильтяне ударили.
   Сперва один, потом другой террорист повалился на луговую траву. Даже Фрост не понял сперва, откуда прилетели пули. Диверсанты оснастили свои автоматы великолепные "Узи" - чрезвычайно хорошими глушителями.
   Но мгновение спустя наемник уразумел все.
   Он вскочил, точно пружиной подброшенный, вырвался из-под прикрытия деревьев и, стреляя на бегу, помчался к бомбардировщику. Бой развивался по той самой схеме, которую капитан расчислил, простершись в кустах. Террористы опомнились, почти поголовно попадали, открыли ответный огонь, метя в лесную опушку - туда, откуда летела к ним неслышная смерть.
   Одетая в твидовую юбку и плотный, теплый жакет, светловолосая женщина отвинчивала топливный шланг от правого навесного бака. Отвинчивала со спокойным и вызывающим презрением к стрельбе. Фрост невольно почувствовал восхищение при виде столь исключительного самообладания. Резьбу заклинило. Женщина удвоила усилия, скривилась, покраснела от натуги.
   Восхищение не помешало Фросту выпустить в отважную блондинку две очереди подряд.
   Женщина завертелась, отлетела, опрокинулась наземь. Но шланг уже отсоединился и шлепнулся, разбрызгивая остатки горючего.
   Фрост продолжал бежать, расстреливая все, что выглядело опасным или просто подозрительным. Израильтяне сместили прицел, прикрывая незнакомца, так явно пытавшегося помочь им. Огонь коммандос делался ураганным. Диверсанты били безостановочно, прижимая бандитов Баадер-Мейнхофа к земле, не давая поднять голову, оглядеться, опомниться.
   Люк фюзеляжа начинал закрываться. Фрост выпустил в террориста короткую очередь, получил ответную. Противник торопился и нервничал - только этим и можно было пояснить то, что капитан уцелел.
   Фрост выстрелил опять, попал, порадовался. Двигатели бомбардировщика начинали разогреваться.
   Фрост бежал.
   И тут заговорил бортовой пулемет "Нетопыря".
   Не окажись наемник в мертвой зоне - от самолета его отделяло не более пятидесяти футов: расстояние по авиационным понятиям совершенно микроскопическое, и не принимаемое в расчет при конструировании, крупнокалиберные пули превратили бы капитана в клочья мяса и осколки раздробленных костей. Но очередь прошла поверху, и просто скосила несколько молодых елей на опушке.
   Фрост бежал.
   Один из террористов перекатился, вскочил и бросился на атакующего психопата врукопашную. Ни сил, ни желания схватываться со здоровенным молодым верзилой у наемника не было. Фрост выстрелил один раз и угодил точно в середину узкого, немудрого лба. Парень отлетел и опрокинулся.
   Фрост, наконец, добежал.
   Выхлопы моторов, обеспечивавших "Нетопырю" вертикальный взлет, наверняка испепелили бы капитана, однако двигатели только начали разогреваться по-настоящему. Фрост подпрыгнул, вцепился в закраину люка, ухватился намертво, с неимоверным усилием закинул вверх правое колено, помог себе, напрягая здоровую ногу.
   Бортовой пулемет палил безостановочно, уродуя лесную опушку до почти полной неузнаваемости.
   Фрост сделал очередное усилие, подтянулся, ввалился внутрь самолета.
   "Нетопырь" начал подниматься.
   Окинув кабину диким взглядом, убедившись, что рядом нет никого, наемник совершил один из разумнейших поступков в своей жизни. Он захлопнул и закрепил тот самый люк, сквозь который только что проник внутрь.
   Действие это было продиктовано вовсе не разумом. Скорее, инстинктом. А еще вернее - знаменитым шестым чувством.
   - Так, - сказал себе Генри Фрост, немного отдышавшись и сдирая с головы платок-бандану. - Что делает в подобном случае лазутчик-ниндзя?
   Что именно делает ниндзя, Фрост не имел представления. Однако эти диалоги с самим собой хоть немного успокаивали в положениях, когда впору было сесть, уткнуться лицом в ладони и завыть.
   Стрелок, обосновавшийся в хвостовом отсеке, был довольно скверным пулеметчиком. Зато болваном оказался несравненным.
   Фрост начал продвигаться по узкому проходу мелкими шагами, держа KG-9 и вынутый из наплечной кобуры хромированный браунинг наизготовку.
   Террорист, явно видевший, как наемник очутился на борту, мог бы догадаться о столь очевидных действиях неприятеля. Однако, не догадался.
   Он прекратил пальбу. И явно решил разделаться с непрошеным гостем собственными силами.
   После пулеметного грохота рев моторов производил впечатление ровной, навязчивой музыки. Фрост сделал еще шаг - и увидел бандита, возникшего в проеме.
   Капитан выстрелил первым, ожег террориста скользящим попаданием, сбил мерзавцу прицел. Увернулся от встречной пули, покатился по полу, выпустил еще два заряда.
   Пуще всего наемник боялся прошибить насквозь обшивку "Нетопыря". Но Чильтон-старший и впрямь был добросовестным инженером, а бомбардировщик, вероятно, смог бы выдержать и очередь малокалиберной скорострельной пушки. Пулеметчик стремглав ринулся вперед, продолжая стрелять и лишая себя последней надежды победить в этой несуразной стычке.
   Фрост выстрелил дважды - уже в упор.
   Бандит отшатнулся, потом перегнулся пополам и рухнул, выронив громадный вороненый пистолет, модель которого наемник даже затруднился определить с первого взгляда.
   Путь освободился.
   Правда, где-то впереди еще орудовал кнопками и рычагами управления летчик, но сия умелая личность при всем желании не могла оторваться от нынешнего занятия, ибо "Нетопырь", сменив режим полета, привел в действие реактивные моторы и рванулся параллельно земле.
   Неведомо куда...
   Проковыляв по обшитому сталью коридору, Фрост разыскал и распахнул дверь, уводившую в бомбовый отсек.
   Не успей капитан помочиться в те полминуты, пока давал фору краденому бензовозу, он, безусловно, пустил бы огромную лужу. И было от чего.
   Скрученные по рукам и ногам, с наглухо завязанными глазами, на полу бомбового отсека недвижно лежали три человеческих тела - два больших и одно маленькое. В трех футах над ними нависала закрепленная на расчалках атомная бомба.