Страница:
Он вновь посмотрел на Фроста.
— Странно, как это вы еще не заехали в храм Василия Блаженного. Он же был совсем рядом.
— Не было времени, — улыбнулся наемник.
— Понятно. Ну, а закончили вы свою эпопею незаконным вторжением на территорию Британского посольства. Вот и все. Да, список убитых и раненных вами сотрудников советских органов прилагается.
— Неужели это все я сделал? — со смехом спросил Фрост.
— Да, у меня есть основания полагать именно так.
— А что за колымагу я угнал?
— Это был “ЗИЛ” — не самая худшая машина в России.
— Мне больше нравится форд, — вздохнул Фрост.
— Я запишу это к себе в блокнот, — улыбнулся седой мужчина. — Хочу вас проинформировать, что мы получили… а вернее, сэр Артур, посол, получил от советской стороны меморандум, подписанный лично товарищем Андроповым…
— Что? Тем самым Андроповым?
— Да, Юрием Андроповым, человеком, который сменил на посту главы СССР покойного Брежнева. Так вот, этот документ выдержан в крайне резких выражениях и касается вашей персоны, мистер Фрост. Должен признаться, в свете всего этого мне очень жаль, что вы заехали именно к нам. Ну что вам стоило прокатиться немного дальше вдоль Москвы-реки, до Садового кольца, там свернуть направо и врезаться в ворота вашего собственного посольства?
— У меня не было плана города, — развел руками наемник.
— Вот именно, — вздохнул мужчина.
— Так вы что, собираетесь выкинуть меня обратно на улицу? — спросил Фрост.
Его собеседник улыбнулся и покачал головой.
— Не думаю, мой мальчик, не думаю. Мы проверили вашу историю, насколько это было возможно, и считаем, что вы рассказали правду. Если мы выдадим вас, то эти русские еще чего доброго вообразят, что в следующий раз они могут безнаказанно похитить британского подданного с британской земли. Нет, мы не собираемся выдавать вас, но боюсь, ситуация такова, что вам придется пробыть нашим гостем довольно долгое время.
— Довольно долгое — это сколько? — резко спросил Фрост.
— Ну, я не думаю, что ваше положение может сильно измениться в обозримом будущем. Капитан выругался сквозь зубы.
— Не расстраивайтесь так, — утешил его мужчина. — Посмотрите на это с другой стороны — вы не можете отсюда выйти, но ведь и они не могут сюда войти. Хотя и обвиняют вас в убийствах, а это весьма серьезное преступление.
Он снял с носа очки в золотой оправе и положил их на стол.
— Кстати, наши источники информации сообщили нам еще кое-что: вы спасли жизнь молодой девушке, которая истекала кровью. Не думаю, правда, что советские власти посчитают это смягчающим обстоятельством.
— Да я даже не знаю, спас ли ей жизнь или нет, — с горечью ответил капитан. — Но, мистер Хит…
— Не скромничайте, дорогой мой, не надо. Если вы признаетесь, что отобрали несколько человеческих жизней, так не стесняйтесь признать, что и спасли одну.
Мужчина снова одел очки.
— Я не хотел показаться невежливым, когда говорил, что было бы лучше для всех, если бы вы попали в американское посольство, поверьте. Это действительно так. Но, тем не менее, я счастлив, что мне удалось познакомиться со столь достойным человеком, как вы, капитан. Уверяю вас, мы все — и Ее Величество королева тоже — гордимся тем доверием, которое вы нам оказали, прибыв сюда. Я понимаю, что у вас не было выхода, — утопающий хватается за соломинку, так, кажется, говорят? Могу пообещать, что пока вы будете находиться здесь, на вас будут распространяться все права, которыми обладает британский гражданин. Однако хочу вас предупредить, что следует соблюдать осторожность во время прогулок по территории посольства и особенно в саду. Как вы сами недавно убедились, попасть сюда можно даже через закрытые ворота. — Хит рассмеялся. — Должен признать, что это самое интересное приключение, которое мне довелось пережить за время моей дипломатической службы, а ей я посвятил уже двадцать лет.
— Я рад, что сумел развлечь вас, — ответил Фрост.
Недавно он решил, что попробует бросить курить, но сейчас не выдержал, достал свою старенькую “Зиппо” (ему удалось отыскать зажигалку в ящике стола врача) и взял протянутую Хитом пачку “Плэйерс”; закурил, выпустил дым в потолок.
— А мое посольство поставлено в известность? — осведомился капитан после второй затяжки.
— Конечно, мой мальчик. Это мы сделали в первую очередь. Сегодня к ужину должен прийти один из ваших представителей и обсудить с нами эту проблему. Я распорядился, чтобы вам, капитан, подыскали подходящую одежду и туалетные принадлежности. Однако боюсь, что ваше посольство немногим сможет вам помочь. Они тут так же беспомощны, как и мы. Вывезти вас с территории СССР — это невыполнимая задача. Мне очень жаль…
— Но я еще не все вам сказал, мистер Хит.
— Да, бы уже упоминали, что вам известна некая тайна. Что ж, ваше право сохранять ее…
— Русские хотели превратить меня в психически ненормального человека, — перебил Фрост.
— Это вы мне уже говорили.
— Поскольку красные считали, что я больше не смогу им навредить, то в разговоре со мной проявили беспечность, выражались излишне откровенно. И в результате невольно сообщили мне информацию, за которую мое правительство — да и ваше тоже — многое готово отдать. Речь идет о национальной безопасности всего Западного содружества.
— А конкретнее?
Фрост покачал головой и затянулся.
— Больше я ничего не скажу. По крайне мере, пока нахожусь здесь, в России.
Он замолчал и испытующе посмотрел на седого мужчину, который снял очки и ответил ему таким же взглядом.
— Кстати, — сказал Фрост после паузы, — не могли бы вы еще раз связаться с моим посольством и попросить того парня, который придет сегодня, прихватить пару блоков “Кэмела”? Я был бы очень обязан и ему, и вам, мистер Хит.
“Плэйерс” это хорошие сигареты, но капитан уже прочно привык к одному сорту. То же относилось и к остальному — ему выделили роскошную комнату со всеми удобствами, но Фрост все же предпочитал свою собственную квартиру. И на мягкой кровати ему было очень неуютно без той женщины, которая последнее время делила с ним эту квартиру.
— Вы выполните мою просьбу? — с улыбкой спросил наемник.
Хит кивнул и встал.
— Конечно, мистер Фрост.
Глава девятая
Глава десятая
— Странно, как это вы еще не заехали в храм Василия Блаженного. Он же был совсем рядом.
— Не было времени, — улыбнулся наемник.
— Понятно. Ну, а закончили вы свою эпопею незаконным вторжением на территорию Британского посольства. Вот и все. Да, список убитых и раненных вами сотрудников советских органов прилагается.
— Неужели это все я сделал? — со смехом спросил Фрост.
— Да, у меня есть основания полагать именно так.
— А что за колымагу я угнал?
— Это был “ЗИЛ” — не самая худшая машина в России.
— Мне больше нравится форд, — вздохнул Фрост.
— Я запишу это к себе в блокнот, — улыбнулся седой мужчина. — Хочу вас проинформировать, что мы получили… а вернее, сэр Артур, посол, получил от советской стороны меморандум, подписанный лично товарищем Андроповым…
— Что? Тем самым Андроповым?
— Да, Юрием Андроповым, человеком, который сменил на посту главы СССР покойного Брежнева. Так вот, этот документ выдержан в крайне резких выражениях и касается вашей персоны, мистер Фрост. Должен признаться, в свете всего этого мне очень жаль, что вы заехали именно к нам. Ну что вам стоило прокатиться немного дальше вдоль Москвы-реки, до Садового кольца, там свернуть направо и врезаться в ворота вашего собственного посольства?
— У меня не было плана города, — развел руками наемник.
— Вот именно, — вздохнул мужчина.
— Так вы что, собираетесь выкинуть меня обратно на улицу? — спросил Фрост.
Его собеседник улыбнулся и покачал головой.
— Не думаю, мой мальчик, не думаю. Мы проверили вашу историю, насколько это было возможно, и считаем, что вы рассказали правду. Если мы выдадим вас, то эти русские еще чего доброго вообразят, что в следующий раз они могут безнаказанно похитить британского подданного с британской земли. Нет, мы не собираемся выдавать вас, но боюсь, ситуация такова, что вам придется пробыть нашим гостем довольно долгое время.
— Довольно долгое — это сколько? — резко спросил Фрост.
— Ну, я не думаю, что ваше положение может сильно измениться в обозримом будущем. Капитан выругался сквозь зубы.
— Не расстраивайтесь так, — утешил его мужчина. — Посмотрите на это с другой стороны — вы не можете отсюда выйти, но ведь и они не могут сюда войти. Хотя и обвиняют вас в убийствах, а это весьма серьезное преступление.
Он снял с носа очки в золотой оправе и положил их на стол.
— Кстати, наши источники информации сообщили нам еще кое-что: вы спасли жизнь молодой девушке, которая истекала кровью. Не думаю, правда, что советские власти посчитают это смягчающим обстоятельством.
— Да я даже не знаю, спас ли ей жизнь или нет, — с горечью ответил капитан. — Но, мистер Хит…
— Не скромничайте, дорогой мой, не надо. Если вы признаетесь, что отобрали несколько человеческих жизней, так не стесняйтесь признать, что и спасли одну.
Мужчина снова одел очки.
— Я не хотел показаться невежливым, когда говорил, что было бы лучше для всех, если бы вы попали в американское посольство, поверьте. Это действительно так. Но, тем не менее, я счастлив, что мне удалось познакомиться со столь достойным человеком, как вы, капитан. Уверяю вас, мы все — и Ее Величество королева тоже — гордимся тем доверием, которое вы нам оказали, прибыв сюда. Я понимаю, что у вас не было выхода, — утопающий хватается за соломинку, так, кажется, говорят? Могу пообещать, что пока вы будете находиться здесь, на вас будут распространяться все права, которыми обладает британский гражданин. Однако хочу вас предупредить, что следует соблюдать осторожность во время прогулок по территории посольства и особенно в саду. Как вы сами недавно убедились, попасть сюда можно даже через закрытые ворота. — Хит рассмеялся. — Должен признать, что это самое интересное приключение, которое мне довелось пережить за время моей дипломатической службы, а ей я посвятил уже двадцать лет.
— Я рад, что сумел развлечь вас, — ответил Фрост.
Недавно он решил, что попробует бросить курить, но сейчас не выдержал, достал свою старенькую “Зиппо” (ему удалось отыскать зажигалку в ящике стола врача) и взял протянутую Хитом пачку “Плэйерс”; закурил, выпустил дым в потолок.
— А мое посольство поставлено в известность? — осведомился капитан после второй затяжки.
— Конечно, мой мальчик. Это мы сделали в первую очередь. Сегодня к ужину должен прийти один из ваших представителей и обсудить с нами эту проблему. Я распорядился, чтобы вам, капитан, подыскали подходящую одежду и туалетные принадлежности. Однако боюсь, что ваше посольство немногим сможет вам помочь. Они тут так же беспомощны, как и мы. Вывезти вас с территории СССР — это невыполнимая задача. Мне очень жаль…
— Но я еще не все вам сказал, мистер Хит.
— Да, бы уже упоминали, что вам известна некая тайна. Что ж, ваше право сохранять ее…
— Русские хотели превратить меня в психически ненормального человека, — перебил Фрост.
— Это вы мне уже говорили.
— Поскольку красные считали, что я больше не смогу им навредить, то в разговоре со мной проявили беспечность, выражались излишне откровенно. И в результате невольно сообщили мне информацию, за которую мое правительство — да и ваше тоже — многое готово отдать. Речь идет о национальной безопасности всего Западного содружества.
— А конкретнее?
Фрост покачал головой и затянулся.
— Больше я ничего не скажу. По крайне мере, пока нахожусь здесь, в России.
Он замолчал и испытующе посмотрел на седого мужчину, который снял очки и ответил ему таким же взглядом.
— Кстати, — сказал Фрост после паузы, — не могли бы вы еще раз связаться с моим посольством и попросить того парня, который придет сегодня, прихватить пару блоков “Кэмела”? Я был бы очень обязан и ему, и вам, мистер Хит.
“Плэйерс” это хорошие сигареты, но капитан уже прочно привык к одному сорту. То же относилось и к остальному — ему выделили роскошную комнату со всеми удобствами, но Фрост все же предпочитал свою собственную квартиру. И на мягкой кровати ему было очень неуютно без той женщины, которая последнее время делила с ним эту квартиру.
— Вы выполните мою просьбу? — с улыбкой спросил наемник.
Хит кивнул и встал.
— Конечно, мистер Фрост.
Глава девятая
Фрост критически оглядел себя в зеркале. Новая черная повязка. Новые брюки, купленные в валютном отделе ГУМа. Новые туфли — хотя и далеко им до шестидесятипятидолларовых ботинок.
Секретарша посольства сняла с него мерку и к четырем часам привезла необходимые предметы одежды и все остальное. Единственное, что не устроило Фроста, так это розовые рубашки. Но он уже привык, что женщины обычно подбирают для мужчин совсем не те цвета, которые им нравятся. Делать было нечего.
Капитан пожал плечами, вздохнул, взял со спинки стула толстый шерстяной свитер и натянул его через голову. Затем посмотрел на циферблат “Ролекса”. Трудно было сейчас поверить, что еще двадцать четыре часа назад он перестреливался с милицией на улицах Москвы, а потом едва не врезался в ворота британского посольства.
Фрост попросил англичан послать весточку Бесс — телефонный разговор был невозможен. Хит обещал все сделать, и вот недавно капитану сообщили, что послание отправлено дипломатической почтой и мисс Столмен скоро узнает, что с ним все в порядке.
Наемник последний раз оглядел себя в зеркале, взял сигареты, зажигалку, выключил свет и вышел из комнаты.
Черноволосую молодую женщину, которая сидела на дальнем конце стола в кабинете посла Великобритании сэра Артура Борна, Фросту так и не представили, и теперь — прихлебывая кофе — он пристально смотрел на нее. А она на него внимания не обращала.
Она прибыла вместе с помощником американского поверенного в делах и еще одним мужчиной из посольства США. Мужчина этот официально считался представителем торговой делегации, но Фрост с первого взгляда безошибочно распознал в нем сотрудника ЦРУ.
Во время долгого обеда, на котором подавались самые изысканные блюда, разговаривали мало, и то в основном лишь о проблемах советской экономики и суровости здешней зимы. О Фросте и его проблеме не было сказано ни слова.
— Мистер Хит, — произнес наконец сэр Артур, — я полагаю, что вы и ваши американские друзья будете чувствовать себя удобнее в библиотеке. Я распоряжусь, чтобы Адольф принес вам бренди и кофе.
Посол встал, и все последовали его примеру.
— Прошу меня извинить, — с широкой улыбкой сказал сэр Артур. — Государственные дела — от них никуда не денешься.
Это был массивный высокий мужчина, который чем-то напоминал Фросту отца Тука из фильма о Робине Гуде; он никак не соответствовал прежним представлениям капитана о британском дипломате.
— Прекрасная мысль, сэр Артур, — улыбнулся Хит. — Джентльмены? — Он чуть поклонился присутствующим мужчинам. — Мисс Горина? Прошу вас следовать за мной.
Фрост кивнул и вновь посмотрел на женщину. Ее волосы были черными, как вороново крыло, но глаза казались еще более черными. Лицо носило явные славянские черты.
— Благодарю, мистер Хит, — с улыбкой ответила она, поднимаясь из-за стола.
На миг глаза женщины задержались на Фросте, а затем мисс Горина повернулась и вышла из комнаты, опираясь на руку Хита. Американцы последовали за ними.
Фрост на ходу достал из кармана пачку “Кэмела” — секретарша британского посла раздобыла где-то целых три блока — вытащил сигарету и прикурил. Дым приятно щекотал ноздри.
В библиотеке Хит указал ему на кресло возле камина, и наемник молча опустился в него. Появился Адольф, дворецкий, и англичанин приказал ему принести бренди, а потом взглянул на Фроста:
— А вы что будете пить, капитан?
— То же самое, — ответил наемник.
— Отлично.
Все пили бренди, лишь мисс Горина предпочла мятный ликер. Сотрудник ЦРУ попросил еще чашку кофе.
Никто ничего не говорил до тех пор, пока Адольф не прикатил маленький столик, уставленный бутылками и посудой, и не удалился, вручив каждому его заказ.
— Давайте выпьем, джентльмены, — весело сказал Хит, поднимая свою рюмку, — за то, чтобы наша нынешняя проблема была разрешена ко всеобщему удовлетворению.
— Тост, достойный дипломата, — улыбнулся Фрост. — Я с радостью поддерживаю.
— А кто еще, кроме дипломатов, произносит тосты в наши дни? — рассмеялся Хит.
— Эй, Фрост, — вмешался вдруг цээрушник. — Вы что, пришли сюда на светскую беседу?
— А, дорогой соотечественник, — разулыбался Фрост. — Вы, кажется, что-то сказали?
— Что вы там болтали о национальной безопасности? Эти ваши вытащенные из задницы истории не помогут…
— Мистер Крэйн, — укоризненно сказал Хит, — здесь дама.
— Она работает на нас, — огрызнулся американец.
— Крэйн, не лезь в бутылку, — сказал помощник поверенного в делах. — Он прав.
— Отлично, — буркнул агент ЦРУ. — Тогда вы пока сами беседуйте, а я выпью кофе.
— Я вам скажу, о чем я болтал, — ответил Фрост и сделал глоток из своего стаканчика; он был спокоен и не собирался встревать в перепалку с Крэйном — КГБ придумал дьявольский план, и мне случайно, по неосмотрительности его сотрудников, стали известны подробности этого плана. Я могу дать вам всю информацию, и вы получите возможность сорвать замысел коммунистов, когда для этого придет время.
— А что вы хотите взамен? — подозрительно спросил Крэйн.
— Билет до Соединенных Штатов, вот и все. Фрост обезоруживающе улыбнулся.
— А, понятно, — фыркнул Крэйн. — Что ж, билет я могу вам дать хоть сейчас, но вы никогда не сможете им воспользоваться. Вы перебили тут кучу народа, благодаря вам кагэбэшники сейчас выглядят, как банда сопливых засранцев…
— Мистер Крэйн! — повысил голос Хит.
— Может, я не совсем точно выразился, — спокойно сказал Фрост. — Дело в том, что мне совсем не улыбается провести остаток жизни за этими стенами, хотя я и не могу пожаловаться на гостеприимство моих британских друзей. — Капитан улыбнулся Хиту. — Так что, если вы хотите узнать то, что знаю я, то уж постарайтесь, пожалуйста, найти способ и вытащить меня из этой страны. Как — оставляю на ваше усмотрение.
— Да вы с ума сошли! — рявкнул Крэйн. — Как это мы вас вытащим из центра Советского Союза?
— Побег из Москвы, — усмехнулся Хит, — Да, если бы это удалось, красные бы ужасно расстроились, просто ужасно.
Хит нравился Фросту все больше и больше.
— Это невозможно, — сказала вдруг мисс Горина. У нее был низкий, красивый, бархатистый голос, в котором слышался легкий акцент.
Фрост допил свое бренди и закурил еще одну сигарету.
— Может, и невозможно, — согласился он. — Но это для вас единственный путь получить информацию.
— Хочу напомнить, джентльмены, — сказал Хит с виноватой улыбкой, — что все должно выглядеть так, будто мистер Фрост сам осуществил побег, и никто из нас ему не помогал. Иначе нам не избежать международного скандала.
— Да из этого вообще ничего не выйдет, — резко произнес помощник поверенного в делах. Фрост опять улыбнулся.
— Ну, как хочешь, Крэйн. Помнишь, как говорят у нас в прачечных: нету бирки, нет и стирки.
Он умолк и выжидательно смотрел на сотрудника ЦРУ, который побагровел и тяжело дышал.
— А почему вы считаете, что мне необходимо учить русский язык? — наконец спросил капитан у англичанина.
— Все может случиться, — пожал тот плечами. — Не исключено, что наши американские друзья все же найдут способ вызволить вас отсюда без ведома наших русских Друзей. Вот тогда знание языка может, в определенной степени, вам пригодиться.
Фрост невесело усмехнулся.
— Послушайте, — сказал он, — но ведь КГБ похитил американца на американской земле. Неужели Президент не может просто снять трубку телефона и пригрозить красным крупными неприятностями, если они не выпустят меня. А потом кто-нибудь отвезет меня в аэропорт…
— Размечтался… — протянул Крэйн.
— Сразу видно, что вы плохо знакомы с дипломатическими правилами, — грустно сказал Хит и снял свои очки в золотой оправе. — Мне и самому такой выход понравился бы больше всего, но в наше трудное, напряженное время главы правительств стараются всеми силами избегать открытых конфликтов. Обычно в подобных случаях…
Фрост обреченно махнул рукой.
— Ладно, Бог с ним. Когда я с ним встречусь?
— С кем?
— С человеком, который будет учить меня русскому.
— А вы с ним уже встретились, — с улыбкой сказал Хит. — Разрешите представить вашего учителя — вернее, учительницу — мисс Горина.
— Сколь-ка э-та сто-ит, — повторил Фрост по-русски, посмотрел на мисс Горину и перешел на английский. — Сколько это стоит, правильно?
Женщина кивнула.
— Черт возьми! — взорвался наемник. — Вы что, собираетесь вывезти меня отсюда через магазин или ресторан?
— Капитан, будьте благоразумны.
— Пардон. Я просто хотел привлечь ваше внимание, — улыбнулся Фрост.
— Ладно, продолжаем занятие. Итак, мы с вами только что встретились и вполне естественно будет, если вы спросите, — она заговорила по-русски: — Как вас зовут?
— Хорошо, — кивнул Фрост, — я обязательно скажу эту фразу, когда мы встретимся в следующий раз. Это вопрос?
— Да.
— Тогда я знаю ответ, — и капитан с улыбкой поднял руку, как это делают дети в школе.
— Отвечайте, Фрост, — тоже улыбнулась “учительница”.
— Вам уже говорили, что у вас очень утонченная натура?
— Что?
— Разве я неправильно перевел вопрос?
— Нет, конечно, нет. Как вас зовут? — вот что надо было спросить.
Она заглянула в свои записи.
— Хэнк.
— Что? — мисс Горина удивленно подняла голову.
— Хэнк. Мое имя. Вы же спросили: как вас зовут?
Фрост улыбнулся и закурил сигарету.
— А, понятно, — кивнула женщина. — Ну, что ж, меня зовут Алена. Так вы считаете, что я…
— Утонченная, — подхватил Фрост. — Это должно быть ясно и вам самой каждый раз, когда вы смотрите в зеркало.
— Ну… — женщина вновь опустила голову, глядя в тетрадь, а потом взглянула на капитана. — Так вы никогда не освоите русский язык.
— У меня потрясающие способности к иностранным языкам, — честно сказал Фрост.
— И вы пытаетесь…
— Не знаю, ей-богу, — перебил наемник. — Просто я подумал, что пора немного расслабиться.
— Если вы, американцы, о чем-то думаете, то для окружающих сразу возникает опасность, — рассмеялась мисс Горина. — Я бы даже сказала: роковая обреченность.
— Я был обречен с самого дня рождения, — махнул рукой Фрост. — Да и все мы в той или иной степени обречены. Если бы я позволил року довлеть надо мной, то… черт его знает, что было бы. Я не намерен оставаться здесь, в этих стенах, до конца жизни. Вполне понятное желание, не так ли? Сидеть здесь и брать уроки языка…
Он чуть улыбнулся и покачал головой.
— Мне пришла в голову интересная мысль. У нас в Штатах в газетах и журналах иногда попадаются объявления: даю уроки языка. Но это не совсем то, чем мы с вами сейчас занимаемся?
— А что же? — строго спросила женщина.
— Ну, я никогда не откликался на эти объявления, — ответил Фрост и почувствовал себя неловко.
— А почему? Вы же сказали, что вас интересуют иностранные языки, не так ли?
— Да, — согласился Фрост, — но языки, о которых идет речь в таких объявлениях, вовсе не являются иностранными.
— А, понятно. Это просто — как говорят по-русски: раз-вле-че-ни-е, да? Развлечение, — повторила она на английском.
— Ну, для кого как, — ответил Фрост. — Это зависит от того, что вас развлекает.
— Значит, вы хотите поговорить со мной о развлечениях. Вот почему вы назвали меня утонченной натурой.
— Вы действительно утонченная, — сказал капитан, — но…
В дверь постучали, и на пороге появился Хит.
— Надеюсь, я вам не помешал?
— Нет, — улыбнулся Фрост. — Мы просто… как это… раз-вле… — сказал он по-русски.
— Развлекались, — подсказала мисс Горина. — У нас был перерыв, мистер Хит, — перешла она на английский. Англичанин глубокомысленно покачал головой.
Секретарша посольства сняла с него мерку и к четырем часам привезла необходимые предметы одежды и все остальное. Единственное, что не устроило Фроста, так это розовые рубашки. Но он уже привык, что женщины обычно подбирают для мужчин совсем не те цвета, которые им нравятся. Делать было нечего.
Капитан пожал плечами, вздохнул, взял со спинки стула толстый шерстяной свитер и натянул его через голову. Затем посмотрел на циферблат “Ролекса”. Трудно было сейчас поверить, что еще двадцать четыре часа назад он перестреливался с милицией на улицах Москвы, а потом едва не врезался в ворота британского посольства.
Фрост попросил англичан послать весточку Бесс — телефонный разговор был невозможен. Хит обещал все сделать, и вот недавно капитану сообщили, что послание отправлено дипломатической почтой и мисс Столмен скоро узнает, что с ним все в порядке.
Наемник последний раз оглядел себя в зеркале, взял сигареты, зажигалку, выключил свет и вышел из комнаты.
Черноволосую молодую женщину, которая сидела на дальнем конце стола в кабинете посла Великобритании сэра Артура Борна, Фросту так и не представили, и теперь — прихлебывая кофе — он пристально смотрел на нее. А она на него внимания не обращала.
Она прибыла вместе с помощником американского поверенного в делах и еще одним мужчиной из посольства США. Мужчина этот официально считался представителем торговой делегации, но Фрост с первого взгляда безошибочно распознал в нем сотрудника ЦРУ.
Во время долгого обеда, на котором подавались самые изысканные блюда, разговаривали мало, и то в основном лишь о проблемах советской экономики и суровости здешней зимы. О Фросте и его проблеме не было сказано ни слова.
— Мистер Хит, — произнес наконец сэр Артур, — я полагаю, что вы и ваши американские друзья будете чувствовать себя удобнее в библиотеке. Я распоряжусь, чтобы Адольф принес вам бренди и кофе.
Посол встал, и все последовали его примеру.
— Прошу меня извинить, — с широкой улыбкой сказал сэр Артур. — Государственные дела — от них никуда не денешься.
Это был массивный высокий мужчина, который чем-то напоминал Фросту отца Тука из фильма о Робине Гуде; он никак не соответствовал прежним представлениям капитана о британском дипломате.
— Прекрасная мысль, сэр Артур, — улыбнулся Хит. — Джентльмены? — Он чуть поклонился присутствующим мужчинам. — Мисс Горина? Прошу вас следовать за мной.
Фрост кивнул и вновь посмотрел на женщину. Ее волосы были черными, как вороново крыло, но глаза казались еще более черными. Лицо носило явные славянские черты.
— Благодарю, мистер Хит, — с улыбкой ответила она, поднимаясь из-за стола.
На миг глаза женщины задержались на Фросте, а затем мисс Горина повернулась и вышла из комнаты, опираясь на руку Хита. Американцы последовали за ними.
Фрост на ходу достал из кармана пачку “Кэмела” — секретарша британского посла раздобыла где-то целых три блока — вытащил сигарету и прикурил. Дым приятно щекотал ноздри.
В библиотеке Хит указал ему на кресло возле камина, и наемник молча опустился в него. Появился Адольф, дворецкий, и англичанин приказал ему принести бренди, а потом взглянул на Фроста:
— А вы что будете пить, капитан?
— То же самое, — ответил наемник.
— Отлично.
Все пили бренди, лишь мисс Горина предпочла мятный ликер. Сотрудник ЦРУ попросил еще чашку кофе.
Никто ничего не говорил до тех пор, пока Адольф не прикатил маленький столик, уставленный бутылками и посудой, и не удалился, вручив каждому его заказ.
— Давайте выпьем, джентльмены, — весело сказал Хит, поднимая свою рюмку, — за то, чтобы наша нынешняя проблема была разрешена ко всеобщему удовлетворению.
— Тост, достойный дипломата, — улыбнулся Фрост. — Я с радостью поддерживаю.
— А кто еще, кроме дипломатов, произносит тосты в наши дни? — рассмеялся Хит.
— Эй, Фрост, — вмешался вдруг цээрушник. — Вы что, пришли сюда на светскую беседу?
— А, дорогой соотечественник, — разулыбался Фрост. — Вы, кажется, что-то сказали?
— Что вы там болтали о национальной безопасности? Эти ваши вытащенные из задницы истории не помогут…
— Мистер Крэйн, — укоризненно сказал Хит, — здесь дама.
— Она работает на нас, — огрызнулся американец.
— Крэйн, не лезь в бутылку, — сказал помощник поверенного в делах. — Он прав.
— Отлично, — буркнул агент ЦРУ. — Тогда вы пока сами беседуйте, а я выпью кофе.
— Я вам скажу, о чем я болтал, — ответил Фрост и сделал глоток из своего стаканчика; он был спокоен и не собирался встревать в перепалку с Крэйном — КГБ придумал дьявольский план, и мне случайно, по неосмотрительности его сотрудников, стали известны подробности этого плана. Я могу дать вам всю информацию, и вы получите возможность сорвать замысел коммунистов, когда для этого придет время.
— А что вы хотите взамен? — подозрительно спросил Крэйн.
— Билет до Соединенных Штатов, вот и все. Фрост обезоруживающе улыбнулся.
— А, понятно, — фыркнул Крэйн. — Что ж, билет я могу вам дать хоть сейчас, но вы никогда не сможете им воспользоваться. Вы перебили тут кучу народа, благодаря вам кагэбэшники сейчас выглядят, как банда сопливых засранцев…
— Мистер Крэйн! — повысил голос Хит.
— Может, я не совсем точно выразился, — спокойно сказал Фрост. — Дело в том, что мне совсем не улыбается провести остаток жизни за этими стенами, хотя я и не могу пожаловаться на гостеприимство моих британских друзей. — Капитан улыбнулся Хиту. — Так что, если вы хотите узнать то, что знаю я, то уж постарайтесь, пожалуйста, найти способ и вытащить меня из этой страны. Как — оставляю на ваше усмотрение.
— Да вы с ума сошли! — рявкнул Крэйн. — Как это мы вас вытащим из центра Советского Союза?
— Побег из Москвы, — усмехнулся Хит, — Да, если бы это удалось, красные бы ужасно расстроились, просто ужасно.
Хит нравился Фросту все больше и больше.
— Это невозможно, — сказала вдруг мисс Горина. У нее был низкий, красивый, бархатистый голос, в котором слышался легкий акцент.
Фрост допил свое бренди и закурил еще одну сигарету.
— Может, и невозможно, — согласился он. — Но это для вас единственный путь получить информацию.
— Хочу напомнить, джентльмены, — сказал Хит с виноватой улыбкой, — что все должно выглядеть так, будто мистер Фрост сам осуществил побег, и никто из нас ему не помогал. Иначе нам не избежать международного скандала.
— Да из этого вообще ничего не выйдет, — резко произнес помощник поверенного в делах. Фрост опять улыбнулся.
— Ну, как хочешь, Крэйн. Помнишь, как говорят у нас в прачечных: нету бирки, нет и стирки.
Он умолк и выжидательно смотрел на сотрудника ЦРУ, который побагровел и тяжело дышал.
— А почему вы считаете, что мне необходимо учить русский язык? — наконец спросил капитан у англичанина.
— Все может случиться, — пожал тот плечами. — Не исключено, что наши американские друзья все же найдут способ вызволить вас отсюда без ведома наших русских Друзей. Вот тогда знание языка может, в определенной степени, вам пригодиться.
Фрост невесело усмехнулся.
— Послушайте, — сказал он, — но ведь КГБ похитил американца на американской земле. Неужели Президент не может просто снять трубку телефона и пригрозить красным крупными неприятностями, если они не выпустят меня. А потом кто-нибудь отвезет меня в аэропорт…
— Размечтался… — протянул Крэйн.
— Сразу видно, что вы плохо знакомы с дипломатическими правилами, — грустно сказал Хит и снял свои очки в золотой оправе. — Мне и самому такой выход понравился бы больше всего, но в наше трудное, напряженное время главы правительств стараются всеми силами избегать открытых конфликтов. Обычно в подобных случаях…
Фрост обреченно махнул рукой.
— Ладно, Бог с ним. Когда я с ним встречусь?
— С кем?
— С человеком, который будет учить меня русскому.
— А вы с ним уже встретились, — с улыбкой сказал Хит. — Разрешите представить вашего учителя — вернее, учительницу — мисс Горина.
— Сколь-ка э-та сто-ит, — повторил Фрост по-русски, посмотрел на мисс Горину и перешел на английский. — Сколько это стоит, правильно?
Женщина кивнула.
— Черт возьми! — взорвался наемник. — Вы что, собираетесь вывезти меня отсюда через магазин или ресторан?
— Капитан, будьте благоразумны.
— Пардон. Я просто хотел привлечь ваше внимание, — улыбнулся Фрост.
— Ладно, продолжаем занятие. Итак, мы с вами только что встретились и вполне естественно будет, если вы спросите, — она заговорила по-русски: — Как вас зовут?
— Хорошо, — кивнул Фрост, — я обязательно скажу эту фразу, когда мы встретимся в следующий раз. Это вопрос?
— Да.
— Тогда я знаю ответ, — и капитан с улыбкой поднял руку, как это делают дети в школе.
— Отвечайте, Фрост, — тоже улыбнулась “учительница”.
— Вам уже говорили, что у вас очень утонченная натура?
— Что?
— Разве я неправильно перевел вопрос?
— Нет, конечно, нет. Как вас зовут? — вот что надо было спросить.
Она заглянула в свои записи.
— Хэнк.
— Что? — мисс Горина удивленно подняла голову.
— Хэнк. Мое имя. Вы же спросили: как вас зовут?
Фрост улыбнулся и закурил сигарету.
— А, понятно, — кивнула женщина. — Ну, что ж, меня зовут Алена. Так вы считаете, что я…
— Утонченная, — подхватил Фрост. — Это должно быть ясно и вам самой каждый раз, когда вы смотрите в зеркало.
— Ну… — женщина вновь опустила голову, глядя в тетрадь, а потом взглянула на капитана. — Так вы никогда не освоите русский язык.
— У меня потрясающие способности к иностранным языкам, — честно сказал Фрост.
— И вы пытаетесь…
— Не знаю, ей-богу, — перебил наемник. — Просто я подумал, что пора немного расслабиться.
— Если вы, американцы, о чем-то думаете, то для окружающих сразу возникает опасность, — рассмеялась мисс Горина. — Я бы даже сказала: роковая обреченность.
— Я был обречен с самого дня рождения, — махнул рукой Фрост. — Да и все мы в той или иной степени обречены. Если бы я позволил року довлеть надо мной, то… черт его знает, что было бы. Я не намерен оставаться здесь, в этих стенах, до конца жизни. Вполне понятное желание, не так ли? Сидеть здесь и брать уроки языка…
Он чуть улыбнулся и покачал головой.
— Мне пришла в голову интересная мысль. У нас в Штатах в газетах и журналах иногда попадаются объявления: даю уроки языка. Но это не совсем то, чем мы с вами сейчас занимаемся?
— А что же? — строго спросила женщина.
— Ну, я никогда не откликался на эти объявления, — ответил Фрост и почувствовал себя неловко.
— А почему? Вы же сказали, что вас интересуют иностранные языки, не так ли?
— Да, — согласился Фрост, — но языки, о которых идет речь в таких объявлениях, вовсе не являются иностранными.
— А, понятно. Это просто — как говорят по-русски: раз-вле-че-ни-е, да? Развлечение, — повторила она на английском.
— Ну, для кого как, — ответил Фрост. — Это зависит от того, что вас развлекает.
— Значит, вы хотите поговорить со мной о развлечениях. Вот почему вы назвали меня утонченной натурой.
— Вы действительно утонченная, — сказал капитан, — но…
В дверь постучали, и на пороге появился Хит.
— Надеюсь, я вам не помешал?
— Нет, — улыбнулся Фрост. — Мы просто… как это… раз-вле… — сказал он по-русски.
— Развлекались, — подсказала мисс Горина. — У нас был перерыв, мистер Хит, — перешла она на английский. Англичанин глубокомысленно покачал головой.
Глава десятая
Фрост перечитал письмо в пятый раз. С Бесс было все в порядке, она делала, что могла, чтобы способствовать его освобождению, но в строках ее сквозила тревога. Бесс явно опасалась, что они уже никогда больше не встретятся.
Вопреки строгому запрету Фроста, она даже попыталась получить въездную визу в СССР, но советские власти ей отказали. Несмотря на то, что капитан очень хотел видеть Бесс, он был рад этому. Ведь если бы женщина попала на территорию Советского Союза, ее потом могли и не выпустить. Или — того хуже — КГБ устроил бы какую-нибудь провокацию, чтобы через Бесс иметь возможность воздействовать на Фроста.
Наемник отложил письмо, поднялся на ноги, потянулся. Он устал от безделья, чувствовал себя так, словно покрывается пылью, и его буквально жгло ощущение собственной бесполезности и собственного бессилия.
Фрост взглянул на часы — скоро должен появиться парень из ЦРУ, Крэйн. Сейчас он наверняка как раз входит в ворота посольства: Крэйн был пунктуален до абсурда. Капитан бросил на себя взгляд в зеркало и двинулся к двери.
В коридоре он свернул направо и пошел к лестнице. На площадке второго этажа капитан встретился с Крэйном.
— Вы опоздали, Фрост, — процедил цээрушник.
— А вы — нет, — улыбнулся наемник.
— Вы совершали ежедневные утренние прогулки по саду, как мы с вами договаривались?
— Да, — кивнул Фрост, прикуривая сигарету.
— Хорошо. И для здоровья тоже полезно.
— О здоровье и я подумывал, — сказал капитан. — Чтобы хорошо себя чувствовать, мне просто необходима свобода передвижений.
— Неужели? Что вы имеете в виду?
— Мне тесно в России. Я хочу уехать отсюда.
— Вы прекрасно знаете ситуацию, — буркнул Крэйн, направляясь в библиотеку.
Фрост последовал за ним. Сотрудник ЦРУ прошел в дверь и чуть повернул голову.
— Боюсь, что даже утренние прогулки вам придется прекратить. Мне очень жаль, капитан.
Он улыбнулся — как показалось Фросту — злорадно.
— Это почему?
— Потому что… Посмотрите в окно, только так, чтобы вас не было видно из-за шторы.
Фрост подошел к окну библиотеки, которое выходило в большой сад посольства. Снег лежал на деревьях, на дорожках, везде. Но этот русский снег был не белый, а скорее — серый. Наемник осторожно выглянул, прячась за шторой.
Он увидел, что по саду гуляет мужчина. Этот человек был такого же роста, как и он сам, и одет точно так же. Его левый глаз прикрывала черная повязка, а на лоб была надвинута шляпа, как две капли воды похожая на ту, которую Фросту подарил мистер Хит.
— Нравится? — спросил Крэйн. — Это вы. Мы решили устроить маленькую проверку. Если русские не заметят подмены в течение недели, то у нас будет шанс. Ваш двойник будет гулять и дальше, а вы попытаетесь сбежать. Надеюсь, с вашей стороны возражений нет?
Фрост резко погасил окурок в пепельнице и поднял голову, глядя в глаза Крэйну.
— Так значит вы…
— Ну, не обольщайтесь. Все это делается, конечно, не ради вашей драгоценной особы, а исключительно из-за информации, которой вы располагаете. Но послушайте меня внимательно, Фрост. Когда вы доберетесь до Лэнгли — если вы вообще туда доберетесь — то уж постарайтесь сообщить что-то действительно важное. Иначе вам придется пожалеть, что вы вообще сбежали из этого санатория КГБ. Вам ясно?
— Значит, через неделю? — спросил капитан, игнорируя вопрос и угрозы Крэйна.
— Вы занимайтесь русским языком. Я скажу вам, когда придет время. Но его у нас как раз не очень много. И помните — ваши шансы на успех настолько ничтожны, что даже нет смысла их анализировать.
— Спа-си-ба, — сказал Фрост по-русски.
— Пожалуйста, — ответил Крэйн на том же языке. Он повернулся и вышел из библиотеки, не взглянув более на капитана. Тот закурил новую сигарету и выпустил в потолок густое облако ароматного дыма.
— Ну, посмотрим… — задумчиво протянул Фрост.
— Без оружия я никуда не пойду, — решительно заявил Фрост.
— Но пистолет выдаст нас! — с возмущением сказала мисс Горина. Капитан повернулся на стуле и посмотрел на нее.
— Нас?
На вопрос ответил Крэйн, но наемник продолжал смотреть на черноволосую Алену.
— Мисс Горина не только учительница русского языка. Она одна из наших лучших агентов, работающих по контракту. И именно она попытается вывезти вас из страны. Если это не выйдет у нее, значит, не выйдет ни у кого. Придется подчиниться, капитан.
Фрост наконец оторвал глаз от женщины и повернулся к сотруднику ЦРУ. В его голосе прозвучала все та же решимость.
— Или я беру пистолет, Крэйн, или не еду. КГБ ожидает, что я буду вооружен, если они достаточно изучили мое досье. И если мы вдруг с ними встретимся, русские будут действовать так, словно у меня есть оружие. А я не хочу умирать без боя.
— Ну, ладно, уговорили, — махнул рукой Крэйн. Он положил на стол свой атташе-кейс, открыл его и достал два блестящих револьвера. Сотрудник ЦРУ с любовью разместил их на крышке стола, а между ними положил маленькую серую капсулу.
— Цианистый калий? — проницательно спросил Фрост.
— Он самый. Просто суньте в рот и раскусите.
— И скажите: ням-ням, — буркнул Фрост, с неудовольствием смотря на капсулу с ядом. — Ну, выкладывайте свой план.
Он смотрел на лицо Крэйна, освещенное настольной лампой, и ему все меньше и меньше нравилось выражение его лица.
— Вы когда-нибудь слышали об Элен Келлер?
— Смелая была женщина, — кивнул капитан.
— А кроме того, она была слепоглухонемой. Вот таким образом вы и покинете Россию. Это единственный способ. Алена будет вашим поводырем. Поймите, другого выхода нет. Ваш русский ужасен, а отсутствие у вас одного глаза невозможно скрыть без сложной пластической операции.
— Ах, вот как? — возмущенно спросил Фрост. — Похоже, вы решили не тратиться особо на мое спасение. Экономите деньги налогоплательщиков?
— Нет. Просто это единственный вариант, который дает хоть какой-то шанс. Если мы доставим в посольство хирурга-пластика, русские обязательно проведают об этом, прикинут, что к чему, и поставят на границах такую ограду, что и мышь не проскочит.
— Каких размеров мышь? — усмехнулся капитан, но было ему совсем не весело.
— Позвольте мне, мистер Фрост, — мягко сказал Хит. — Мы часто общались с вами с тех пор, как вы стали нашим гостем. И мне кажется, что я понимаю вас лучше, нежели кто-либо другой из присутствующих. А в данный момент, возможно, даже лучше, чем бы сами себя понимаете.
Я ведь не всегда был дипломатом. В свое время в течение нескольких лет я занимался такой же работой, какой сейчас занимается мистер Крэйн. Но я был на службе Ее Величества, разумеется.
Так вот, мне не раз доводилось посылать людей на задания, многие из которых были очень опасными. И я часто понимал, что уже никогда больше не увижу человека, которого отрядил на работу.
У меня был один сотрудник… его имя не имеет значения. Собственно, в нашей профессии имена никогда не имеют значения. В общем, это был такой неприметный человек — он старался так выглядеть намеренно. И он обладал хорошим чувством юмора.
Вопреки строгому запрету Фроста, она даже попыталась получить въездную визу в СССР, но советские власти ей отказали. Несмотря на то, что капитан очень хотел видеть Бесс, он был рад этому. Ведь если бы женщина попала на территорию Советского Союза, ее потом могли и не выпустить. Или — того хуже — КГБ устроил бы какую-нибудь провокацию, чтобы через Бесс иметь возможность воздействовать на Фроста.
Наемник отложил письмо, поднялся на ноги, потянулся. Он устал от безделья, чувствовал себя так, словно покрывается пылью, и его буквально жгло ощущение собственной бесполезности и собственного бессилия.
Фрост взглянул на часы — скоро должен появиться парень из ЦРУ, Крэйн. Сейчас он наверняка как раз входит в ворота посольства: Крэйн был пунктуален до абсурда. Капитан бросил на себя взгляд в зеркало и двинулся к двери.
В коридоре он свернул направо и пошел к лестнице. На площадке второго этажа капитан встретился с Крэйном.
— Вы опоздали, Фрост, — процедил цээрушник.
— А вы — нет, — улыбнулся наемник.
— Вы совершали ежедневные утренние прогулки по саду, как мы с вами договаривались?
— Да, — кивнул Фрост, прикуривая сигарету.
— Хорошо. И для здоровья тоже полезно.
— О здоровье и я подумывал, — сказал капитан. — Чтобы хорошо себя чувствовать, мне просто необходима свобода передвижений.
— Неужели? Что вы имеете в виду?
— Мне тесно в России. Я хочу уехать отсюда.
— Вы прекрасно знаете ситуацию, — буркнул Крэйн, направляясь в библиотеку.
Фрост последовал за ним. Сотрудник ЦРУ прошел в дверь и чуть повернул голову.
— Боюсь, что даже утренние прогулки вам придется прекратить. Мне очень жаль, капитан.
Он улыбнулся — как показалось Фросту — злорадно.
— Это почему?
— Потому что… Посмотрите в окно, только так, чтобы вас не было видно из-за шторы.
Фрост подошел к окну библиотеки, которое выходило в большой сад посольства. Снег лежал на деревьях, на дорожках, везде. Но этот русский снег был не белый, а скорее — серый. Наемник осторожно выглянул, прячась за шторой.
Он увидел, что по саду гуляет мужчина. Этот человек был такого же роста, как и он сам, и одет точно так же. Его левый глаз прикрывала черная повязка, а на лоб была надвинута шляпа, как две капли воды похожая на ту, которую Фросту подарил мистер Хит.
— Нравится? — спросил Крэйн. — Это вы. Мы решили устроить маленькую проверку. Если русские не заметят подмены в течение недели, то у нас будет шанс. Ваш двойник будет гулять и дальше, а вы попытаетесь сбежать. Надеюсь, с вашей стороны возражений нет?
Фрост резко погасил окурок в пепельнице и поднял голову, глядя в глаза Крэйну.
— Так значит вы…
— Ну, не обольщайтесь. Все это делается, конечно, не ради вашей драгоценной особы, а исключительно из-за информации, которой вы располагаете. Но послушайте меня внимательно, Фрост. Когда вы доберетесь до Лэнгли — если вы вообще туда доберетесь — то уж постарайтесь сообщить что-то действительно важное. Иначе вам придется пожалеть, что вы вообще сбежали из этого санатория КГБ. Вам ясно?
— Значит, через неделю? — спросил капитан, игнорируя вопрос и угрозы Крэйна.
— Вы занимайтесь русским языком. Я скажу вам, когда придет время. Но его у нас как раз не очень много. И помните — ваши шансы на успех настолько ничтожны, что даже нет смысла их анализировать.
— Спа-си-ба, — сказал Фрост по-русски.
— Пожалуйста, — ответил Крэйн на том же языке. Он повернулся и вышел из библиотеки, не взглянув более на капитана. Тот закурил новую сигарету и выпустил в потолок густое облако ароматного дыма.
— Ну, посмотрим… — задумчиво протянул Фрост.
— Без оружия я никуда не пойду, — решительно заявил Фрост.
— Но пистолет выдаст нас! — с возмущением сказала мисс Горина. Капитан повернулся на стуле и посмотрел на нее.
— Нас?
На вопрос ответил Крэйн, но наемник продолжал смотреть на черноволосую Алену.
— Мисс Горина не только учительница русского языка. Она одна из наших лучших агентов, работающих по контракту. И именно она попытается вывезти вас из страны. Если это не выйдет у нее, значит, не выйдет ни у кого. Придется подчиниться, капитан.
Фрост наконец оторвал глаз от женщины и повернулся к сотруднику ЦРУ. В его голосе прозвучала все та же решимость.
— Или я беру пистолет, Крэйн, или не еду. КГБ ожидает, что я буду вооружен, если они достаточно изучили мое досье. И если мы вдруг с ними встретимся, русские будут действовать так, словно у меня есть оружие. А я не хочу умирать без боя.
— Ну, ладно, уговорили, — махнул рукой Крэйн. Он положил на стол свой атташе-кейс, открыл его и достал два блестящих револьвера. Сотрудник ЦРУ с любовью разместил их на крышке стола, а между ними положил маленькую серую капсулу.
— Цианистый калий? — проницательно спросил Фрост.
— Он самый. Просто суньте в рот и раскусите.
— И скажите: ням-ням, — буркнул Фрост, с неудовольствием смотря на капсулу с ядом. — Ну, выкладывайте свой план.
Он смотрел на лицо Крэйна, освещенное настольной лампой, и ему все меньше и меньше нравилось выражение его лица.
— Вы когда-нибудь слышали об Элен Келлер?
— Смелая была женщина, — кивнул капитан.
— А кроме того, она была слепоглухонемой. Вот таким образом вы и покинете Россию. Это единственный способ. Алена будет вашим поводырем. Поймите, другого выхода нет. Ваш русский ужасен, а отсутствие у вас одного глаза невозможно скрыть без сложной пластической операции.
— Ах, вот как? — возмущенно спросил Фрост. — Похоже, вы решили не тратиться особо на мое спасение. Экономите деньги налогоплательщиков?
— Нет. Просто это единственный вариант, который дает хоть какой-то шанс. Если мы доставим в посольство хирурга-пластика, русские обязательно проведают об этом, прикинут, что к чему, и поставят на границах такую ограду, что и мышь не проскочит.
— Каких размеров мышь? — усмехнулся капитан, но было ему совсем не весело.
— Позвольте мне, мистер Фрост, — мягко сказал Хит. — Мы часто общались с вами с тех пор, как вы стали нашим гостем. И мне кажется, что я понимаю вас лучше, нежели кто-либо другой из присутствующих. А в данный момент, возможно, даже лучше, чем бы сами себя понимаете.
Я ведь не всегда был дипломатом. В свое время в течение нескольких лет я занимался такой же работой, какой сейчас занимается мистер Крэйн. Но я был на службе Ее Величества, разумеется.
Так вот, мне не раз доводилось посылать людей на задания, многие из которых были очень опасными. И я часто понимал, что уже никогда больше не увижу человека, которого отрядил на работу.
У меня был один сотрудник… его имя не имеет значения. Собственно, в нашей профессии имена никогда не имеют значения. В общем, это был такой неприметный человек — он старался так выглядеть намеренно. И он обладал хорошим чувством юмора.