Эхерн Джерри. Смертельный клин

   В последний момент произошли некоторые изменения, он не любил такие вещи. Но изменения иногда были неизбежны. Первоначально его связным в Метроу должен был стать человек по имени Джонсон. Артур втайне считал, что этот Джонсон каким-то образом связан с той неприятной историей, когда погибли агенты ФБР. Так это было или нет, что в любом случае его не касалось, но мистер Джонсон вдруг неожиданно заболел.
   Вместо него с ним встретился некий Хэмфри Ходжес, настолько заурядный тип профессора колледжа, что Артур предположил, что на самом деле он сапожник. Ходжес дал очень хорошее описание внешности человека по имени Дэвид Холден. Как выяснилось, Дэвид Холден почти наверняка стал руководителем ячейки патриотов, если Руфус Барроус действительно убит.
   Машина свернула на еще более разбитую грунтовку. По обеим сторонам ее обступали заросли кустарника. Они были такие густые, что, казалось, машина никогда не сможет выбраться из этого тоннеля.
   Одним уровнем своего сознания Артур запоминал дорогу в лагерь, даже если его везли окружным путем. Он должен знать дорогу, чтобы выбраться оттуда, когда работа будет сделана.
   Мысленно он еще раз повторил описание внешности Холдена и вспомнил довольно плохое фото. Холден был высоким мужчиной с темными вьющимися волосами, в прекрасной физической форме. Он негромко разговаривал, когда-то был профессором университета, но выглядел скорее, как атлет. Отставной офицер спецвойск.
   Фотокарточка была из журнала колледжа. Холден занимался с группой студентов. Видимо, читал лекцию. Лицо на фотографии было очень нечетким, но описание, данное Ходжесом, рассеивало все сомнения.
   Впереди Артур Мелон заметил большой грузовик с деревянными бортами, который перегородил дорогу. Он понял, что лагерь неподалеку.
   – Почти прибыли, Филип?
   – Да, мистер Мелон. – Филип все еще нервничал.
   – Чудесно.

Глава шестнадцатая

   Рудольф Серилья оторвал глаза от скоросшивателя, страницы которого он просматривал, когда услышал стук в дверь купе. – Войдите.
   Дверь открылась, и весь проем заполнил собой специальный агент Лютер Стил. – Сэр?
   – Заходи, Лютер. Садись.
   – Благодарю вас, сэр.
   Стил занял кресло прямо против него, и Серилья захлопнул папку.
   – Лютер, я отозвал тебя с дела о похищении в Дейтройте по важной причине. Ты нужен мне для выполнения специального задания, и, откровенно говоря, ты единственный, кому я могу его доверить. Если ты согласен взяться за него, я ознакомлю тебя с ним.
   – Не понимаю, мистер директор.
   Серилья кивнул. – Все, что я могу сказать, прежде чем ты дашь свое согласие, это то, что оно будет чрезвычайно опасным. Ты будешь связующим звеном между мной и другими людьми, и, если все пройдет успешно, мы окажем неоценимую услугу нашей стране.
   Он посмотрел в темно-карие глаза на чуть менее темном лице, на сухожилия, слегка дергающиеся на шее Стила. – Я добавлю, что это не помешает тебе видеть семью, Лютер. Во всяком случае, не оторвет от семьи больше, чем любое другое оперативное задание. – Лютер Стил был отцом двоих детей, четырех и шести лет, если Серилья не ошибался, и любящим мужем. Один из самых высоких баллов на факультете права, легкоатлетическая стипендия. Стил был отличным агентом. Физически мощный, дисциплинированный, выдержанный, думающий. Запись в личном деле за храбрость.
   – Да, сэр.
   – Напоминаю, свою подпись ты ставишь добровольно. Согласишься ты выполнять это задание или нет, это не повлияет на новое продвижение по службе. Ты давно уже заслужил право возглавлять свой собственный отдел. Единственная причина, по которой тебя пока не выдвигают, это то, что ты слишком молод.
   – Иногда в двадцать девять лет не считаешь, что ты слишком молод, сэр.
   – Когда достигнешь моего возраста, – улыбнулся Серилья, – поверь мне, ты поймешь, что в двадцать девять ты был слишком молод.
   Стил улыбнулся, затем улыбка сошла с уголков его губ. Он ждал.
   Серилья глубоко вздохнул и начал говорить. – Это невероятно деликатное дело, – он понизил голос. – Об этом деле знают президент, я и теперь ты. Мы трое – единственные, и так должно быть и в дальнейшем. Твоим заданием будет вступить в контакт с руководством ячейки «Патриотов» в Метроу. Мы думаем, что их новый руководитель – человек по имени Дэвид Холден. Когда ты в этом убедишься, а все зависит только от твоих наблюдений и выводов, ты должен сблизиться с ним, убедить его, что он может тебе доверять, и доставить его ко мне. У меня есть к нему предложение.
   Казалось, Лютер Стил не был в восторге от сказанного.
   Серилья был доволен. – Успокойся. Я не собираюсь убивать, арестовывать или делать что-нибудь в этом роде. У президента есть мнение, которое я полностью поддерживаю и с которым вы, наверное, тоже согласитесь, что у «Патриотов» верные побуждения. Это лояльные американцы, а не преступники, как их представляют Конгресс и средства массовой информации. Президент считает, что ужесточение законов и усиление военных кругов на всех уровнях саботировано этими доморощенными революционерами из ФОСА. Отсюда – отсутствие успехов в борьбе с этими вспышками насилия и актами террора. Если деятельность ФОСА не будет остановлена, Соединенные Штаты скоро превратятся во второй Бейрут. «Патриоты», как считает президент, наша единственная надежда. Несомненно, в некоторые ячейки «Патриотов» внедрились шпионы ФОСА, но в основной своей массе «Патриоты», как нам кажется, – это хорошо законспирированная организация доверяющих друг другу людей. Конечно, у правительства под началом гораздо большие ресурсы, средства, возможности, но и более высокая вероятность утечки секретной информации.
   – Вашей задачей, Лютер, – продолжал Серилья, зажигая сигарету, – будет убедить Холдена в этих фактах, во всяком случае, чтобы он хотя бы согласился переговорить с нами. Если понадобится, с ним встретится лично президент. Нам нечего терять, но мы можем многое приобрести. Ты будешь находиться между двух огней: тебя могут убить и «Патриоты», и полиция. А если об этой операции хоть что-нибудь пронюхает ФОСА, ты будешь их первоочередной мишенью. У нас есть основания подозревать, что они уже внедрились в руководство ФБР. Службы охраны президента усилены Секретной службой. У меня теперь, как ты, наверное, заметил, не только один телохранитель – шофер. А ты будешь один. Мы обеспечим максимально возможную безопасность твоей семье, но они никогда не узнают, что наши люди их охраняли. Я хочу, чтобы ты сам выбрал из списка, который я составил, имя человека, который будет руководить группой охраны. Ты имеешь на это право, и я хочу, чтобы это был человек, которому ты полностью доверяешь.
   Все, что потребуется, – оружие, деньги, любое спецоборудование… – Серилья замолчал, не закончив предложения.
   Стил сказал своим обычным, хорошо поставленным баритоном:
   – Благодарю за такое высокое доверие, сэр. – Он помолчал и добавил: – Я не подведу вас.
   – Мне никогда и не приходило в голову, что ты можешь подвести, – искренне сказал Серилья.

Глава семнадцатая

   Этого часового нужно было убить аккуратнее, чем предыдущего: его куртка была испорчена. Холден стал на колени и положил М-16 под видавший виды светло-голубой «Шевроле». Второй часовой, тоже с сигаретой в зубах, был в следующем ряду автомашин чуть-чуть впереди Холдена, спрятавшегося за автомобилем.
   Ситуация диктовала воспользоваться ножом, но его собственное простуженное состояние говорило о другом: Рози Шеперд отдала его куртку девочке. Сама Рози тоже мерзнет. Если им удастся выбраться отсюда, ему тоже нужно будет что-нибудь надеть на себя как водителю бронеавтомобиля. Мужчина с обнаженным торсом и плечевой кобурой за рулем автомобиля выглядит немного странно, даже в наши дни. Но чтобы сделать из галстука хорошую удавку, потребуется время. А его просто не было. Ювелирная работа ножом?
   С «Защитником» в правой руке Холден отправился за вторым часовым. На теле человека много мест, куда можно вогнать нож, чтобы наступила быстрая смерть, но большинство из них находится выше пояса, да и смерть не наступает мгновенно. Значит, это будет бедренная артерия.
   Холден следовал за часовым, вдыхая сигаретный дым. Он добрался до грузовика, в бензобак которого опустил ленту от своей рубашки, и нырнул под него.
   Когда часовой с ним поравнялся, Холден выскочил из-под машины и зажал ему рот. Он изо всех сил наклонил тому голову назад и ударил ножом вниз, в бедренную артерию. Раздался приглушенный хрип. Холден еще сильнее зажал рот. Кровь брызнула на пол гаража и на левую сторону серого седана. Тело безжизненно обмякло. Холден подержал рот убитого зажатым еще несколько секунд, затем опустил тело на пол.
   Холден стащил с трупа М-16. На первый взгляд она смотрелась неплохо. Он выдернул нож из бедра убитого и быстро стянул с тела полосатую ветровку. Под ней была кожаная кобура. Холден вытащил из нее «смит-и-вессон 659» – мощный девятимиллиметровый автоматический пистолет. Он засунул его за пояс и нашел запасные магазины в кармане куртки. Там было еще что-то, может быть, даже более важное: коробок спичек. Он быстро надел на себя куртку – нельзя сказать, что очень уж удобно, но в данных обстоятельствах пройдет. Спички он засунул в боковой карман брюк.
   Сигарета часового дымилась на полу, и Холден затоптал ее, а потом затащил тело убитого под грузовик.
   Он засунул последнюю намоченную бензином ленту в бензобак «Фольксвагена» и нырнул обратно под голубой «Шевроле» с захваченной винтовкой в руках.
   Холден пробирался между автомобилями и грузовиками, запоминая место расположения тех, которые он «зарядил» полосками ткани, пропитанные бензином. Когда он увидел дыру в стене, через которую попал сюда, Холден подал сигнал Рози и Джанет. Он впервые увидел Рози при нормальном освещении с тех пор, как они попали в ливневую канализацию. Ее серая юбка была покрыта бурыми и черными пятнами и прилипла к ногам. Длинный, по моде, свитер был теперь ниже колен. Из растянутой горловины торчало левое плечо. Белые кроссовки превратились в нечто неопределенного цвета и формы. Холден понял, что улыбается.
   Она подбежала к нему, в одной руке М-16, в другой – ладонь Джанет.
   Она села на корточки рядом с ним и потянула за собой Джанет. Холден прошептал ей на ухо: – Садись в бронированную машину и заводи мотор. Я хочу устроить небольшой фейерверк. Возьми. – Холден снял с плеч куртку и набросил ее на Рози. Рози Шеперд смотрела на него несколько секунд, потом быстро прикоснулась левой рукой к его голой груди.
   – Поторопись, – прошептал он, протягивая ей две винтовки М-16.
   Рози схватила Джанет за руку и побежала, низко наклонившись.
   Холден вытащил из кармана брюк спичечный коробок. Он посмотрел вслед убегающим Рози и Джанет и подошел к самой дальней «заминированной» машине. Когда они сели в машину (Рози сначала втолкнула внутрь Джанет, а потом положила две винтовки М-16), Холден чиркнул первой спичкой. Это был автомобиль, который находился ближе всех к пикапу с протекающим бензобаком.
   Он зажег другую спичку, поджег вторую машину. Холден шел дальше. Он услышал звуки загоревшегося двигателя. Из другого конца гаража доносились крики команд. Холден поджигал и поджигал ленты, а когда они закончились, побежал к бронированному лимузину. Он уже двигался.
   Со стороны въезда в гараж раздались выстрелы. Пуля попала в ветровое стекло рядом с ним, осколки брызнули во все стороны, и Холден зажмурил глаза. Он чувствовал запах дыма и слышал свист пламени. Холден оглянулся. Пламя со всех сторон лизало первый автомобиль из тех, которые он поджег. Логика подсказывала, что через несколько секунд…
   Бетонный пол, казалось, закачался под ногами Холдена. Он споткнулся и едва устоял на ногах. В спину ему ударила волна горячего воздуха. Он продолжал бежать. Раздался грохот взрыва, затем, через секунду, еще одного, затем еще… Машины начали взрываться пачками. Звон в ушах, почти прекратившийся после предыдущей перестрелки, возобновился.
   Рози разворачивала бронированный лимузин, направляя его к нему.
   Из передней части гаража неслась автоматная стрельба, кто-то кричал.
   Дверь машины была открыта, Холден схватился за нее, удерживая равновесие, затем ввалился внутрь, захлопывая за собой дверь. – Держитесь! – закричала Рози. Джанет сидела между ними, прижав руки к груди.
   Рози вывернула руль влево, заскрипели тормоза. Затем грохот еще одного взрыва заглушил все остальные. Холден посмотрел вправо. Взорвался пикап с протекающим бензобаком. Взметнулось огненное облако, поджигая автомобили, находящиеся рядом.
   Отовсюду валил густой черный дым. Длинные жадные языки пламени тянулись к ним сверху.
   Впереди бежали боевики ФОСА в поисках укрытия, беспорядочно стреляя по их машине. Пули отскакивали от нее.
   В ушах Холдена все еще стоял звон. Он едва услышал, как Рози сказала:
   – Дай Бог, чтобы этот был нормальный.
   – Что?
   – Потом скажу!
   На левое крыло запрыгнул боевик ФОСА. Он колотил прикладом в лобовое стекло. – Опусти окно! – закричал Холден, сжимая «Беретту» в правой руке. – Наклонись! – Стекло начало опускаться. Холдену было нужно всего несколько дюймов. Он выстрелил два раза, голова боевика откинулась назад, и тело свалилось на пол.
   Рози снова затормозила. Столы и стулья, которые стояли у въездного пандуса, были как раз перед ними. «Некоторые из этих драндулетов не имеют пуленепробиваемых радиаторов и неспускающих шин! Надеюсь, что этот не такой!» Стрельба по автомобилю усилилась, по лобовому стеклу поползли трещины. Холден вспомнил, что такой вещи, как пуленепробиваемое стекло, в общем-то не существует. М-16 не пробивает его до тех пор, пока не будет нескольких попаданий под прямым углом. Затем оно разлетается вдребезги.
   На дорогу выскочил боевик и начал стрелять в них из автомата.
   – Наклонитесь! – закричал Холден, так как понимал, что может произойти. Если заряды в автомате были повышенной мощности… Но пули отскакивали от стекла и они ехали дальше.
   Они уже почти выехали на въездной пандус, когда пули сильнее застучали по корпусу автомобиля. Машина накренилась. – Хоть бы они были неспускающие! – прокричала Рози. – Одно колесо пробили!
   Они въехали на пандус. Холден посмотрел в зеркало заднего вида.
   Нижняя часть гаража была охвачена пламенем, но многие машины уже ехали за ними в погоню, некоторые сами в огне.
   Холден повернулся. В задней части машины была небольшая дверка размерами с дверцу морозильной камеры холодильника. Он дернул за ручку, и она открылась. В багажнике за решеткой было несколько униформ, ремень с кобурой, в которой был какой-то револьвер, и две канистры бензина.
   Губы Холдена тронула улыбка.
   – Джанет, ползи сюда. – Холден вытащил из кобуры револьвер и освободил магазин, затем достал патрон из патронника. Теперь он использовал ручку револьвера как молоток. Он разбивал ею решетку, которая разделяла салон и багажник машины. Она гнулась, но не ломалась. Тогда он вытащил инструменты и, прикладывая значительные усилия, стал перекусывать плоскогубцами проволоку решетки.
   – Что ты делаешь? – спросила Рози.
   – Я сюда не пролезу, а Джанет может. В багажнике есть канистры с бензином. Если они полные, они нам пригодятся. – Холден продолжал перекусывать прутья решетки. Машина накренилась. Холден огляделся и понял, что они уже добрались до другого конца гаража. Уже была ночь. Холден впервые подумал о том, что весь день они провели, чтобы наконец добраться сюда.
   – Куда ехать? – крикнула Рози.
   – Побыстрее из города.
   Машина покачнулась. Холден посмотрел в маленькое заднее пуленепробиваемое окошко. Их все еще преследовали. Одна из загоревшихся машин перевернулась, сбив пожарный гидрант. Водяные струи били в ночное небо. Из гаража выезжали новые машины. За ними сейчас гнались по крайней мере шесть, некоторые были уже совсем рядом. Рози как будто прочла его мысли: «Я знаю эти бронированные тачки. Они не скоростные. Слава Богу, хотя бы не жарко, а то двигатель уже давно бы перегрелся, могу держать пари».
   Холден не ответил. Он, наконец, перерезал все прутья решетки. Руки его ныли.
   – Джанет, – позвал Холден. – Мне нужно, чтобы ты пролезла туда. Не поранься о концы проволоки, я старался резать как можно ближе к краям. Залезь туда и подай мне канистры с бензином и галстуки от униформ. Потом сядешь на пол спереди. Найдешь что-нибудь, за что можно крепко держаться. Сможешь это сделать?
   – Я… думаю, что да, мистер Холден.
   – Молодец, девочка, – улыбнулся Холден и стал помогать ей разворачиваться в тесноте. – Так, сначала ноги. Смотри, аккуратнее, не поранься!
   Бедра девочки прошли в отверстие. Он поддерживал ее сзади. Наконец, вся она оказалась внутри.
   – Все в порядке?
   – Да.
   – Найди эти галстуки и дай мне канистру с бензином. Быстрее, Джанет!
   Он посмотрел в зеркало. Машины уже почти догнали их и пристраивались справа.
   – Что с твоей стороны, Рози?
   – Почти сравнялись.
   – Мистер Холден!
   Он обернулся. Джанет держала в руках одну из канистр и два черных галстука. Он взял одну за другой обе канистры и поставил их на пол между ног, проверил кнопку стеклоподъемника. Она работала. Тогда он открутил крышку канистры.
   – «Коктейль Молотова»?
   – Да, – крикнул Холден в ответ. Он затолкал в отверстие канистры широкий конец галстука как можно плотнее. Потом вспомнил, что у него больше нет спичек.
   – Рози, есть зажигалка?
   – В сумочке.
   Сумочка лежала на сиденье сзади нее. Она напоминала седло. Когда он раскрыл ее, он понял, почему. В специальном отделении сумочки в кобуре лежал ее «Сервис Мастер», рядом две запасных обоймы и пара наручников. Можно выгнать девушку из полиции, но полицейский всегда остается полицейским.
   Он продолжал копаться в сумочке. Сигареты. Почему она не носит сигареты в малюсеньких дамских сумочках, как все женщины? Губная помада. Старый значок полицейского. Бумажник. Расческа. Еще одна губная помада? Или та же самая? Нет, есть еще и третья. Косметический карандаш. Армейский нож, зажигалка.
   Зажигалка!
   Он повернул колесико. В зажигалке не было кремня.
   – Черт!
   – Что такое?
   – В твоей чертовой зажигалке нет кремня!
   – Там где-то должны быть спички.
   – Хорошо. – Холден продолжал копаться в сумке. Спички!
   Он схватил спички, зажег одну и поджег узкий конец галстука. Холден спустил стекло. Шелк, или что это было, горел хорошо. Холден высунул в окно голову и левую руку. Голая грудь и спина его тут же заледенели на ветру. Раздались выстрелы, зеркало зазвенело. Стреляли из автомобиля с раскрытым верхом, который ехал рядом с ним. Холден бросил горящую канистру на переднее сиденье. В глазах водителя мелькнул ужас, когда он ее увидел.
   Холден закрыл глаза. Канистра взорвалась. В воздух полетели обломки автомобиля и куски человеческих тел, в небо взвился огненный шар. Он поднял окно.
   – Давай вторую канистру! – крикнул Холден. Он услышал всхлипывания и обернулся. Джанет закрыла глаза руками.
   – Вы убили этих людей!
   Холден только вздохнул.
   Рози сделала поворот. Преследователи держались на большом расстоянии. Несколько пуль ударилось о бронированный корпус.
   Сзади Джанет все еще плакала. Он слышал, как она шептала что-то об убийстве людей. Он посмотрел на Рози и подумал о девочке. Он вспомнил о жене и детях. Он мысленно повторил старую шутливую поговорку: «Мы встретились с врагом. Этот враг – мы».

Глава восемнадцатая

   Артур Мелон, как он сейчас называл себя и кем уже себя чувствовал, использовал свои профессиональные навыки журналиста, и что-то здесь не клеилось. Концы не сходились с концами. Это были «Патриоты». По всем данным они действовали очень эффективно, но сейчас совсем не производили такого впечатления. Единственное, что они сделали и что можно было считать разумным, – это его обыск и осмотр его фотоаппарата.
   Лагерь казался оборудованным на скорую руку, не похоже было, что люди здесь постоянно живут. Казалось, что они в любую минуту готовы сняться с места. Он подумал, что это возможно.
   Пока они дожидались руководителей «Патриотов» (ему сказали только, что они «на операции»), Филип провел его по лагерю. Он увидел много оружейных ящиков, где обычно хранятся винтовки, но самих винтовок увидел мало. Под навесами стояли зеленые металлические ящики для патронов, но, когда он вроде бы случайно споткнулся и толкнул один из них ногой, ящик оказался пустым.
   Логика подсказывала, что фиктивный лагерь был только для его блага в случае, если он представляет правительство. И все равно что-то было не так.
   В роли журналиста Мелон сделал необходимое количество фотоснимков. В камере даже была пленка, но он мало беспокоился об установке выдержки, диафрагмы и прочей ерунде. Единственная фотография, которая его волновала, – это снимок мертвого Холдена.
   В дальнем конце лагеря стоял мусорный ящик. Казалось, им пользовались не больше суток. Видимо, чтобы стать «Патриотом», нужно было отличаться необычайной аккуратностью и чистоплотностью. Отхожее место явно не соответствовало количеству бойцов. "Контроль за органами пищеварения – еще одно требование для «Патриотов», – пошутил он про себя.
   На территорию лагеря въехал автомобиль.
   – Должно быть, это Дэвид Холден, мистер Мелон.
   – Мисс Шеперд с ним?
   Филип задумался, затем быстро ответил: – Нет.
   – Плохо, – кивнул Мелон.
   Судя по тому, как Филип с ним разговаривал, именно Холден был теперь руководителем этой группы «Патриотов». Хэмфри Ходжес, последний человек, с которым он имел контакт в аэропорту, сказал ему, что Филип Барр – бывший офицер полиции, длительное время входит в организацию «Патриотов» и что его убедили сотрудничать с ФОСА. «Как же это они его уговорили?» – подумал Мелон.
   Вместе с Филипом они подошли к автомобилю. Человек, вышедший из машины, вполне мог быть Дэвидом Холденом. Высокий, атлетически сложенный. Волосы, правда, не такие темные, как на фотографии в журнале, но это могло быть следствием освещения.
   – Вы, наверное, мистер Мелон. Я – Дэвид Холден.
   – Профессор Холден, для меня это большая честь, – сказал Мелон, протягивая руку.
   – Насколько я понял, вы хотите взять интервью у руководителя группы «Патриотов» в Метроу. После событий на станции «Плант Райт» я – тот человек, который вам нужен.
   – Значит, Руфус Барроус в самом деле погиб?
   Глаза Холдена сверкнули. – Вы хорошо информированы. Идемте в мою палатку. – И, ничего больше не говоря, Холден (если это действительно был он) пошел, за ним засеменил Филип с фотокамерой Мелона. Мелон пошел за ними.
   Это была самая большая палатка. Она была расположена в центре лагеря. Так обычно бывает в боевиках, но в реальной жизни, в случае нападения на лагерь, она была бы слишком очевидным объектом для атаки. Он снова удивился.
   Кроме Холдена, или кто он там был, и водителя, который скрылся в другой палатке, в лагере было только двенадцать человек. Мелон подумал, был ли Руфус Барроус таким же театральным, как Холден.
   Мелон стал превращаться в Уорлока. Если люди в лагере будут хорошо вооружены или покажутся ему «крутыми», он подождет. В любом случае все будет очень просто. Он убьет Филипа, когда они покинут лагерь, и он вернется. Но он чувствовал, что может сделать все это эффективнее и быстрее. Время поджимало. Его ждало срочное дело с директором ФБР.
   В палатке была ожидаемая спартанская простота. Мелон сел в шезлонг и начал интервью.
   – Скажите, профессор Холден, почему вы согласились на это интервью?
   – Ваше руководство сказало, что оно заплатит за интервью. Этого достаточно. Эта сотня тысяч долларов пойдет на медикаменты и продукты питания.
   – Я понял, – ответил Мелон. Он действительно понял, но что-то совсем другое.
   Он задавал вопросы человеку, который, теперь уже совершенно очевидно, был самозванцем, используя время ответов, чтобы понять, что же здесь представляет для него опасность. Вопросы были сложные. А ответы каждый раз – безошибочные. Он понял цель этой шарады и вдруг осознал некоторые другие вещи, которые сразу же поставили все на свои места. И, если он хотел получить свои деньги, ему предстояло сыграть свою скверную роль в этом спектакле.
   – Я хочу сменить объектив и сделать еще несколько снимков, – сказал Артур Мелон. Уорлок в это время оценивал шансы. Он начал копаться в сумке. Объектив, бесполезный до сих пор, был той вещью, которая сейчас была ему нужна больше всего. Он вытащил ее из сумки и выронил из рук.
   – Ой!
   Самозваный Холден потянулся за ней. Тыльной стороной ладони Уорлок ударил его в основание переносицы. Брызнула кровь, кость с хрустом вошла в мозг. Смерть наступила мгновенно, в широко раскрытых глазах застыло удивление, когда тело падало с кресла.
   Уорлок подобрал объектив, засунул его в карман и подошел к убитому. Он вытащил из кобуры покойного «Кольт» 45-го калибра. Быстро, потому что сюда могли зайти в любой момент, он проверил работу механизма и магазин.
   Еще два запасных магазина. Хорошо. Он засунул пистолет за пояс брюк.
   Снова в сумку для фотокамеры. Его неэкспонированная пленка. Пленкой были лишь несколько дюймов, остальное – пластиковая взрывчатка. Он быстро положил ее в середине палатки возле ног убитого. Фотовспышка. Он соединил проводом вспышку с пластиковой взрывчаткой. Три пузырька с проявителем он разместил в виде треугольника.