Эксбрайа Шарль. Ведите себя прилично, Арчибальд !

   - Вы тонкий психолог, Арчибальд...
   - Я тоже так думаю, дорогая.
   * * *
   А в кабинете Джима Фернса, где Терри Лаудхэм при Малькольме Райхоупе и Эннабель Вулер горько упрекал консула за бесчеловечное решение послать леди Рут Лаудер в Грац, разговор шел далеко не в таком любезном тоне.
   - Самое настоящее убийство, Джим! И другим словом то, что вы собираетесь сделать, не назовешь! Эта девчушка почти ничего не смыслит в нашем деле, а кроме того, у нее на шее камнем висит болван, который стократно увеличивает опасность!
   Фернс пожал плечами:
   - Я только выполняю приказ Лондона.
   - Ну, если вашей совести такого утешения довольно...
   - Будь у меня совесть, Терри, я занимался бы чем-нибудь другим.
   - Послушайте, Джим, но уж вы-то знаете, что мы имеем дело с совершенно безжалостными субъектами! Вспомните хотя бы Лукана! Либо Крукель предатель, и тогда Рут Лаудер обречена, либо он и не помышлял об измене, а значит, отправив к старику нашего агента (не забывайте, что баронет во всеуслышание орал, чем мы занимаемся!), вы подпишете ему смертный приговор и утопите обоих!
   - Повторяю вам, Терри, я обязан строжайшим образом соблюдать полученные из Лондона инструкции! Вы достаточно давно тут работаете, чтобы наконец понять: никто из нас ничего иного сделать не может!
   - И все-таки это гнусно!
   - Ваш интерес к этой Рут Лаудер по меньшей мере подозрителен, Терри! пронзительно взвизгнула мисс Вулер.
   - О, прошу вас, Эннабель, сейчас вовсе не время устраивать сцены ревности!
   - И все же я не могу не удивляться тому, как занимает вас судьба этой женщины!
   Райхоуп презрительно хмыкнул:
   - Очевидно, наш донжуан в равной мере неравнодушен к блондинкам и брюнеткам!
   Лаудхэм угрожающе шагнул к коллеге:
   - Продолжайте в том же духе, Райхоуп, и я наконец устрою вам давно заслуженную трепку!
   Малькольм вытащил пистолет:
   - Попробуйте только поднять на меня руку - и я вас пристрелю. Меня уже не первый день так и подмывает это сделать... вы и представить себе не можете, с каким удовольствием я спущу курок!
   - Как вам не стыдно, Малькольм! - завопила мисс Вулер.
   - А вам, Эннабель?
   - Мне? О! Да как вы смеете?
   Не вмешайся Фернс, дело наверняка дошло бы до потасовки. С горечью буркнув, что Великобритания, несомненно, заслуживает защитников получше, нежели люди, озабоченные исключительно собственными мелкими дрязгами, консул предложил всем разойтись.
   - А вы, Райхоуп, напрасно вообразили, будто моя дружба обеспечивает вам полную безнаказанность, - заметил он напоследок. - Если вы и впредь будете отравлять жизнь всему отделу, я потребую, чтобы вас отозвали домой. Что до вас, Лаудхэм, то вынужден вам напомнить: вы приехали в Вену не самоуправствовать, а строго выполнять мои приказы. Когда мне понадобится совет, я сам вас позову. А впрочем, раз вас настолько волнует будущее леди Рут Лаудер, поезжайте-ка завтра в Грац и обеспечьте ей прикрытие.
   - Почему бы вам не послать Райхоупа? - взвилась секретарша.
   - Вы тоже, Эннабель, начинаете действовать мне на нервы! Запомните раз и навсегда, что как представителю Соединенного Королевства мне есть о чем подумать, кроме ваших сомнительных амурашек!
   - Сомнительных?
   - Довольно, мисс Вулер! Не хотите получить обратный билет в Лондон прикусите язык. Вы свободны, леди и джентльмены!
   * * *
   Решив избрать новую тактику и окончательно усыпить возможные подозрения мужа, Рут согласилась пойти с ним в оперу на "Отелло". Благодаря этому они провели вместе такой замечательный вечер, что сэр Арчибальд на несколько часов перестал казаться жене несносным субъектом. После театра баронет предложил супруге выпить по бокалу шампанского в "Казанове".
   Но не успели супруги войти в ресторан, как из бара их окликнул Малькольм Райхоуп, прочно, как корабль на якоре, сидевший у стойки. В страшном смущении сэр Арчибальд и леди Рут дружески помахали пьянице рукой и быстро шмыгнули в уединенный уголок, куда проводил их метрдотель.
   - Наверное, принял нас за влюбленных... - заметила леди Лаудер.
   - А разве это не так, дорогая?
   Молодая женщина благоразумно промолчала. Баронет заказал шампанское, а Рут с горечью подумала, что, будь сейчас рядом по-настоящему близкий и любимый человек, она чувствовала бы себя счастливейшей из женщин. Перед мысленным взором леди Лаудер тут же мелькнул образ красивого и мужественного Терри Лаудхэма, и она невольно покраснела. Волнение спутницы не укрылось от баронета.
   - Что-нибудь не так, дорогая? - наивно спросил он.
   - Смотрите, кто к нам идет...
   Малькольм, отцепившись от стойки, упрямо шел к столику Лаудеров. Он был явно пьян, но держался великолепно. Правда, время от времени помощнику Фернса немного изменяло чувство равновесия и он слегка покачивался, но все же в последний момент как-то ухитрялся устоять на ногах. Так что, хоть посетители и поглядывали на подгулявшего британца с веселым любопытством, неприятностей никто не ожидал. По всей видимости, Райхоуп умел пить.
   - Боюсь, дорогая, встречи нам никак не избежать, - пробормотал баронет.
   Добравшись до их столика, Малькольм Райхоуп на мгновение застыл по стойке смирно, потом отвесил легкий поклон.
   - Мое почтение, леди Лаудер... Добрый вечер, сэр Арчибальд.
   - Садитесь, Райхоуп. Хотите выпить с нами бокал шампанского?
   - Если не возражаете, я предпочел бы не мешать виски ни с чем другим...
   В знак особого расположения к завсегдатаю бармен сам принес рюмку Райхоупа. Англичанин тут же отхлебнул.
   - По-моему, у вас... очень усталый вид, мистер Райхоуп... - осторожно заметила Рут.
   - Я пьян, леди Лаудер... - фыркнул Малькольм, - вдребезги пьян. Заметьте, в посольстве нам вовсе не запрещают пить. Нельзя только показывать, в каком ты состоянии. Кажется, я уже приобрел неплохой опыт по этой части. На моем месте любой, кому не надо думать о карьере, просто не удержался бы в вертикальном положении. А я могу стоять хоть на одной ноге, да еще поставить на голову полный бокал. Хотите взглянуть?
   - Нет-нет, умоляю вас, не надо! Я верю вам на слово!
   Райхоуп вздохнул:
   - Жаль. Видать, вы тоже полны скепсиса... Никто меня ни в грош не ставит... с тех пор как появился этот мерзавец!
   - Вы имеете в виду Терри Лаудхэма, не так ли?
   Услышав ненавистное имя, Райхоуп как будто даже протрезвел.
   - Да, - более твердо сказал он, - этого донжуана контрразведки! Неотразимого для всех женщин красавчика! Супергероя, поражающего сердца с первого взгляда, короче, того, кому не надо доказывать, на что он способен, - и так верят!
   - А напрасно? - негромко спросил баронет.
   Немного поколебавшись, Малькольм признал-таки превосходство соперника.
   - Нет, он и впрямь супермен... увел у меня Эннабель всего за несколько часов... Стоило ему войти - и она уже не могла отвести глаз, как зачарованная... Правда, сравнение явно не в мою пользу, уж чего там... И однако я уверен, что она любила меня... Мы хотели пожениться через месяц, подать в отставку и уехать домой, в Лондон. Оба мечтали о крохотном домишке в Патни, который оставили мне родители... Эннабель одна на свете. Мы могли быть так счастливы... иметь детей...
   Помощник консула невесело рассмеялся:
   - Знаете, хоть по виду этого и не скажешь, но мне всего тридцать семь лет...
   После этого замечания, сделанного для вящей убедительности, Райхоуп, очевидно, вконец расстроился и начал беззвучно ронять слезы в бокал виски. Лаудеры в полной растерянности не знали, что предпринять. Наконец Рут попробовала утешить его самым банальным и испытанным образом:
   - Послушайте, мистер Райхоуп, может, с кем-то еще вы сумеете обрести то, что не сумела вам дать мисс Вулер? Вам, по вашим же собственным словам, всего тридцать семь лет! А мисс Вулер - не единственная женщина на земле.
   - Но я люблю ее! - простонал бедняга Малькольм. - Понимаете, леди Лаудер? Люблю! Это первая девушка, к которой я привязался, и первая, кому я был не безразличен. Она не имела права так поступать!
   Сэр Арчибальд в свою очередь попытался совладать с этим, совершенно непонятным ему, приступом тоски.
   - Дорогой мой, женщины реагируют на все иначе, не так, как мы... Поверьте мне, лучше всего простить эту юную особу и поискать другую родственную душу.
   Малькольм упрямо покачал головой:
   - Нет! Я никогда не прощу! И я причиню и ей, предательнице, и ему, вору, и Фернсу, их сообщнику, все зло, на какое только способен! Теперь для меня больше ничего не существует, кроме мести! И, клянусь вам, я отомщу!
   В голосе этого человека, ускользнувшего из-под власти алкоголя, как только речь зашла о возмездии, звучала такая ненависть, что Рут призадумалась. Райхоуп пребывал как раз в том расположении ума, когда человек, не думая о прошлом, готов на все, вплоть до измены, лишь бы утолить чувство попранной справедливости. Неужто Фред Лукан стал невинной жертвой этого наваждения? И леди Лаудер решила попытаться что-нибудь выяснить.
   - Скажите, а вы знали Фреда Лукана?
   Малькольм посмотрел на нее ясным взглядом, и молодая женщина восхитилась его умением так быстро трезветь, пусть даже от гнева.
   - Знал ли я Лукана?
   Райхоуп погрузился в размышления, потом мягко, словно и не он только что бушевал от ярости, заметил:
   - Лет двадцать назад мы с Фредом вместе учились в Лондонском университете... И с тех пор каждый год старались выкроить друг для друга хоть несколько дней... Он собирался стать моим шафером, но теперь и Фред мертв, и свадьбы не будет... Да, я прекрасно знал Фреда Лукана. И его последний вечер здесь мы провели вдвоем. Утром парень ушел в Грац, и с тех пор его никто не видел. Что там произошло - совершенно ясно, надежды никакой. Мне следовало поехать вместе с Фредом.
   - Вы думаете, сапожник...
   - Крукель? Да ни за что на свете! Это замечательный старик! Русские прикончили всю его семью, и теперь бедняга тоже один как перст. Так зачем ему предавать? Чтобы сделать приятное убийцам родни? Ради денег, на которые он все равно не сумел бы пожить в свое удовольствие? К несчастью, Фернс и Лаудхэм принадлежат к старой школе и рабски доверяют логическим цепочкам. Раз след Лукана потерялся в доме Крукеля, стало быть, он и убийца... Идиоты!
   - А у вас есть другие предположения?
   - Нет... но я совершенно уверен, что сапожник тут ни при чем. Он не может быть предателем.
   - Почему?
   - Потому что я близко его знаю!
   - Совсем недавно вы полагали, будто можете сказать то же самое о мисс Вулер, - вкрадчиво заметил баронет.
   Райхоуп на секунду опешил, потом кивнул в знак согласия:
   - Верно. Официант! Виски!
   - Вам не кажется, что вы и так уже выпили более чем достаточно? спросила Рут.
   - А что мне еще осталось в этой жизни?
   Лаудеры уже собирались возвращаться в гостиницу, оставив Малькольма наедине с бокалом, когда в бар неожиданно вошли Терри Лаудхэм и Эннабель Вулер. Баронета и его жену они заметили сразу, а вот Райхоупа скрыла колонна. Молодые люди двинулись к столику сэра Арчибальда и наконец разглядели коллегу, но отступать было уже поздно - это выглядело бы по-хамски. Всех охватило ужасное смущение. Рут предложила Эннабель и Терри сесть, а ее муж поспешно заказал еще одну бутылку шампанского. Военные действия открыл Малькольм.
   - Ну как, помечтали вдвоем при луне? - спросил он мисс Вулер.
   Остальные сделали вид, будто не слышат глупого вопроса, и принялись обсуждать спектакль венской Оперы - Эннабель и Терри слушали его накануне. Но Райхоуп не желал смириться с напускным безразличием коллег - последний бокал виски, по-видимому, снова затуманил ему мозги.
   - Я считал вас умной девушкой, Эннабель, а на самом деле вы ничуть не лучше тех, кто подписывается на "Почту любви"...
   - Ладно, Райхоуп, вы просто пьяны, - отозвался Терри. - И вдобавок мы с вами занимаем такое положение, что не можем себе позволить никаких скандалов... Но все-таки предупреждаю: немедленно прекратите оскорблять мисс Вулер, или я разобью вам физиономию. Ясно?
   - Эннабель сама себя оскорбила, связавшись с подобным типом.
   Терри привстал, явно намереваясь стукнуть коллегу, но сэр Арчибальд удержал его:
   - Прошу вас, Лаудхэм...
   Терри со вздохом опустился на стул, а мисс Вулер стала сердито отчитывать бывшего возлюбленного:
   - На вашем месте, Малькольм, я бы сгорела со стыда!
   - А на своем вам уютно?
   Рут попыталась успокоить девушку:
   - Не обращайте внимания, мисс, мистер Райхоуп сегодня слишком... утомлен. Не стоит принимать его слова всерьез...
   - Она... имеет в виду, что я... пьян... - икая, пояснил Райхоуп. Настоящая... леди.
   - Мне противно на вас смотреть, Малькольм!
   - Да, с тех пор как появился другой...
   - Ну и что?
   - Должно быть, у мистера Лаудхэма более внушительный счет в банке, чем у меня.
   Мисс Вулер ударила его по щеке. Она сразу пожалела об этом, но сделанного не воротишь. Эннабель оставалось лишь извиниться перед Лаудерами и попросить Терри проводить ее домой. Малькольм окинул обоих угасшим взглядом.
   - Я убью вас, Лаудхэм... - наконец пробормотал он. - Не знаю ни когда, ни как, но непременно убью...
   - Чем нести ахинею, продолжайте-ка лучше лакать свое виски!
   - Выслушайте меня внимательно, Малькольм, если, конечно, вы еще в состоянии что-либо понимать... - вставая из-за столика, сказала Эннабель. Если вы намерены продолжать в том же духе, я уговорю Джима Фернса поскорее отправить вас в Лондон. Вы стали позором для всего нашего посольства! А что до Терри Лаудхэма, то, нравится вам это или нет, а мы с ним любим друг друга!
   Лаудхэм в полном замешательстве потянул ее за рукав.
   - Прекратите, Эннабель, наши отношения никого не интересуют...
   Девушка вырвала руку.
   - Я хочу раз и навсегда поставить точки над i! Имейте в виду, Малькольм: не останься вдруг на этой планете ни единого мужчины, кроме вас, я бы все равно сказала "нет"! Я ненавижу пьяниц и не уважаю людей, которые ради удовлетворения собственных порочных наклонностей тратят куда больше, чем зарабатывают! Спокойной ночи!
   Лаудхэм и его спутница удалились, провожаемые любопытными взглядами посетителей бара. А Рут и ее муж не отводили глаз от Райхоупа, пытаясь угадать, как он отреагирует на последние слова Эннабель. Парень долго сидел молча, потом тяжело встал и, ни с кем не попрощавшись, побрел к двери. Гардеробщице пришлось бежать следом и вручить англичанину пальто и шляпу уже на улице.
   * * *
   По дороге в "Кайзерин Элизабет" Рут выглядела серьезной и озабоченной, зато сэр Арчибальд, наоборот, совсем расслабился. На недоуменный вопрос жены, с чего вдруг он так развеселился после крайне неприятной сцены, свидетелями которой им пришлось стать против воли, баронет ответил:
   - Я думаю, дорогая, теперь у вас не осталось никаких сомнений, что господа, с коими вам вздумалось поиграть в шпионов, - не джентльмены!
   - Хоть вы пощадите мои уши и не болтайте чепухи! Меня и так ужасно тревожит Малькольм Райхоуп...
   - С вашей стороны весьма великодушно принимать участие в судьбе какого-то пьяницы!
   - Он несчастен.
   - Это еще не основание так безобразно себя вести.
   - Так, значит, вас, Арчибальд, никакое горе не заставило бы позабыть, что вы джентльмен?
   - Думаю, да, дорогая.
   - В таком случае мне вас жаль!
   - Вы, вероятно, шутите?
   - Угадайте!
   Больше они не сказали друг другу ни слова. Рут не ответила, даже когда сэр Арчибальд, укладываясь спать, пожелал ей спокойной ночи. Тем не менее через некоторое время, уже в темноте, снова послышался ее голос:
   - Что вы думаете о Малькольме Райхоупе, Арчибальд?
   - Он мне неприятен.
   - А если попытаться забыть о его пороке?
   - Тогда просто скучен.
   Опять надолго воцарилось молчание.
   - Арчибальд... - вдруг опять заговорила Рут. - Вы слышали, как Эннабель Вулер упрекнула бывшего поклонника в том, что он якобы тратит больше, чем зарабатывает?
   - Да. Ну и что?
   - Как по-вашему, может Райхоуп черпать деньги из... другого источника?
   - Не понимаю.
   - Парень совсем исстрадался... Возможно, он готов отомстить всему Соединенному Королевству за то, что сделали с ним Эннабель и Терри? Иными словами, как вы думаете, не толкнуло ли Райхоупа разочарование в любви к измене?
   - По-моему, да, Рут, потому что, вздумай кто-нибудь отнять у меня вас, я, кажется, готов был бы развязать ядерную войну.
   - Надеюсь, это шутка?
   - Разумеется, дорогая. Приятных снов.
   - Спокойной ночи...
   Глава 4
   Рут не спалось. Почти всю ночь она обдумывала сцену, происшедшую в "Казанове", и неожиданно для себя прониклась глубоким сочувствием к бедняге Малькольму. Во-первых, он стал жертвой несчастной любви, а во-вторых, невзирая на обвинения, казался порядочным человеком. Молодой женщине инстинктивно хотелось защитить Райхоупа и ему подобных от глупых Эннабель и бесчувственных баронетов, короче, от всех, кому неведомо, какие замечательные человеческие качества могут таиться под внешностью беспробудного пьяницы. Но все же где Малькольм берет деньги, которые каждый вечер тратит в барах Вены? При его нынешнем состоянии души Райхоуп идеальный объект для международных торговцев совестью... Неужели именно он погубил всю венгерскую агентуру МИ-5? В то же время Райхоуп говорил о Фреде Лукане с таким искренним волнением... Что это - комедия, угрызения совести или полная невиновность?
   Леди Лаудер проснулась. Дневной свет, проникая сквозь тяжелые шторы из синего бархата, падал на лицо сэра Арчибальда. Сидя в постели, она равнодушно вглядывалась в безукоризненный профиль супруга. Да, баронет, бесспорно, красив, и кто мог бы заподозрить, что под оболочкой самоуверенного самца скрывается жалкая тряпка, не способная ни мыслить, ни чувствовать по-своему? Слепота мужа и его упорное нежелание видеть неприятные стороны действительности выводили молодую женщину из себя. Нет, Райхоупы при всех их слабостях стократ дороже Арчибальдов Лаудеров с их нелепыми принципами! Пусть Малькольм страдает и, возможно, вывозился в грязи, но это живой человек. Его можно ненавидеть, с ним можно бороться, на худой конец - пожалеть... В общем, Райхоуп - из тех людей, кому порой необходимо опереться на дружескую руку. А вот баронету даже в голову никогда не придет взывать к ближнему. Он уверен, будто знает решительно все, что необходимо джентльмену. А остальное - тоска, боль, отчаяние - слишком сильные эмоции для утонченного сэра Арчибальда Лаудера. На губах спящего мелькнула легкая, как ветерок над прудом, тень улыбки. Наверное, мечтает о новом галстуке... Но не лукавит ли Рут сама с собой? Не потому ли она так сочувствует Малькольму Райхоупу, что ее собственные мысли слишком сильно занимает Терри Лаудхэм? Не потому ли Рут безотчетно готова принять сторону Малькольма, что в глубине души испытывает неприязнь к Эннабель Вулер, счастливой избраннице Терри? На мгновение леди Лаудер представила, что рядом с ней, на месте сэра Арчибальда, лежит Лаудхэм, и сердце ее затрепетало от волнения. И однако бывшая мисс Трексмор не привыкла потакать слабостям, напротив, она всегда подавляла свои собственные и презирала чужие. Нет, тут и думать не о чем... Терри любит Эннабель, Эннабель любит Терри, а она еще на некоторое время прикована к баронету. Рут с чуть меланхолической радостью представила, как снова в полном одиночестве возвращается в квартирку на Маргарет-террас. В вулвертоновской конторе, узнав о разводе Лаудеров, наверняка начнут судачить, но всем придется по крайней мере признать, что Рут Трексмор - не из тех, кого можно купить.
   Молодая женщина тихонько скользнула в ванную и уже хотела повернуть кран, но так и застыла с вытянутой рукой. Почему, когда Эннабель Вулер сказала, что они с Лаудхэмом любят друг друга, лицо молодого человека выражало такое ледяное равнодушие? Судя по всему, поведение секретарши Фернса немного раздражает ее поклонника... И леди Лаудер принялась с еще большим рвением приводить себя в порядок.
   * * *
   Рут и сэр Арчибальд поехали в Грац на поезде, как самые обычные туристы. Леди Лаудер добросовестно изображала типичную путешествующую англичанку из тех, что, путешествуя по чужим краям, до занудства вникают в каждую мелочь с единственной целью сравнить, классифицировать, нацепить ярлычок и описать в длиннющих письмах провинциальным кузинам. Баронет, приняв игру за чистую монету, радовался как ребенок и с удовольствием отвечал на вопросы супруги. Таким образом, они не оставили без внимания ни единого замка, ни одного холма, с которого принято любоваться пейзажем. Поскольку Грац - столица Штирии, сэру Арчибальду снова представился случай блеснуть эрудицией. Он поведал жене о Бабенбергах, предшественниках Габсбургов, и о знаменитом эрцгерцоге Йоханне, без памяти влюбившемся в дочь почтмейстера из Аузее - Анну Плохи. Десять лет он пытался завоевать сердце возлюбленной, а потом счастливо еще тридцать прожил с ней.
   - А вот вы, Арчибальд, наверняка не способны на такую упорную осаду!
   - Ну, знаете, эта Анна была самой заурядной девушкой... из простонародья.
   "А я, по-вашему, кто?" - чуть не крикнула Рут, но вовремя прикусила язык.
   Скорее всего, она несправедлива, но что делать, если с каждым днем муж становится все более чужим, а то и неприятным человеком? Больше всего молодую женщину потрясала его бесчувственность.
   В Граце Лаудеры сняли номер в гостинице "Даниель", расположенной на площади напротив вокзала, и до самого вечера гуляли по городу. На Гауптплатц, у подножия статуи возлюбленного Анны Плохи, они сели в фиакр и долго катались по старым кварталам левобережья. В гостиницу оба вернулись в полном восторге от тихого старинного городка. То, что Фред Лукан мог погибнуть в этом мирном, аристократическом уголке Европы, не укладывалось в голове, и все же...
   На следующее утро Рут решила скорее повидаться с сапожником Крукелем, но долго раздумывала, брать ли с собой Арчибальда. В конце концов молодая женщина пришла к выводу, что лучше держать супруга под контролем, иначе он все равно пойдет следом и, чего доброго, выкинет очередной дурацкий фортель вроде того, что случился в Центральфридхоф и едва не стоил баронету жизни. Узнав о планах жены, Лаудер тут же согласился, по его словам, "взглянуть, как далеко зайдет шутка".
   В слабой надежде немного успокоить нервы Рут отправилась на Мюнцграбенштрассе пешком - вдоль Анненштрассе, Гаутбрюке, Герренхассе и Йакоминиплатц. По дороге она краем глаза наблюдала за мужем - малейшая глупость Арчибальда могла испортить все дело. Но баронет казался счастливым и беззаботным, как ребенок на прогулке, глубоко вдыхал чистый утренний воздух и с удовольствием разглядывал старинные дома. Наконец, слегка наклонившись к жене, баронет высказал свое мнение:
   - Вы очень мудро поступили, избрав конечным пунктом нашего путешествия Грац, дорогая... Очаровательный городок... Должно быть, здесь на редкость приятно жить на старости лет.
   "Конечным пунктом"! Боже милостивый, и ведь он говорил совершенно искренне! Рут с трудом удержала вертевшуюся на языке колкость - не хватало только дать волю гневу в тот момент, когда надо выполнить самое трудное задание за всю ее недолгую карьеру в контрразведке.
   - А вам бы не хотелось остаться тут навсегда, дорогая?
   Молодая женщина суеверно скрестила за спиной пальцы, думая, что в столице Штирии ей суждено остаться лишь в одном случае: если бы тем, кто убил Фреда Лукана, удалось отправить на местное кладбище еще одну жертву. Решительно, сэр Арчибальд не упускал ни единой возможности отличиться!
   Внезапно баронет словно окаменел и, не поворачивая головы, шепнул супруге:
   - По-моему, за нами следят, дорогая.
   Голова, плечи и шея баронета так напряглись, что Рут охватил испуг, как бы его странное оцепенение не привлекло внимания прохожих!
   - Я думаю, вы ошибаетесь, но в любом случае ведите себя естественнее, иначе нас наверняка заметят.
   Леди Лаудер уговаривала себя, что слова мужа - просто новая сомнительная шутка. Арчибальду так нравилось высмеивать то, что он, в своем безумном ослеплении, называл "экстравагантностями супруги"! Но, когда они шли мимо Ратуши, сэр Арчибальд, внезапно бросив спутницу, подскочил к скверно одетому бродячему музыканту с неопрятной черной бородой и чумазой физиономией. И сам оборванец, и зажатый в руке футляр от скрипки внушали глубокую жалость. От удивления Рут отреагировала не сразу, но, прикинув, каких невероятных глупостей способен натворить ее благоверный, бросилась следом. Меж тем Арчибальд, схватив музыканта за плечо, повернул его к себе лицом и весело крикнул:
   - Не вышло, приятель! Я вас узнал!
   Парень, очевидно ни в коей мере не ожидавший нападения, хотя бы и такого благодушного, как это получилось у баронета, растерянно бормотал:
   - Прошу вас, не надо, это смехотворно! Сейчас же отпустите меня! Отпустите, или я разобью вам морду!
   - Э, нет, приятель, как хороший игрок сначала вы должны сознаться, что проиграли!
   К баронету подбежала Рут.
   - Арчибальд! Что на вас нашло?
   - Дорогая моя, позвольте представить вам мистера Терри Лаудхэма!
   Сконфуженная физиономия коллеги, чье переодевание неожиданно превратилось в нелепый маскарад, выглядела так потешно, что леди Лаудер прыснула от смеха и все ее раздражение исчезло.