— Капитан Мелфорд.
— Ну, это уж слишком!
— Он поступил так с моего ведома и одобрения.
— Ну, знаете! Всем известно, Теренс, во что превратился Тед Мелфорд, и вы помогаете избавиться от единственного человека, который мешал капитану с дружками обирать город? Вы с ума сошли или что?
— О'Мэхори, конечно, сцепился с бандитом, тут никто не спорит, но действовал он как частное лицо и при этом совершил убийство.
— Мы знаем, чем вызван поступок лейтенанта, и каждый порядочный человек его оправдывает! Ни один судья не вынесет обвинительного приговора.
— А кто говорит, что я этого добиваюсь, Билл?
— Так выпустите парня и велите Мелфорду сегодня же убираться из полиции! Чем скорее этот тип покинет пределы Стоктона, тем быстрее мы покончим с гангстерами.
— Ладно. Я подпишу необходимые распоряжения.
— Мы на это очень рассчитываем, Теренс, иначе нам придется публично заявить о несогласии с вашей политикой.
Не успели муниципальные советники покинуть кабинет, как туда с шумом ворвался судебно-медицинский эксперт Эл Шерри.
— Теренс! Как давно мы знакомы?
— Да, пожалуй, лет сорок.
— А сколько лет дружим?
— Почитай что с первой встречи.
— Превосходно! Так вот, во имя этой дружбы я прошу четко и ясно сказать, что я тебе сделал!
— Не понимаю.
— Ну, признайся, за что ты меня преследуешь?
— Я — тебя?
— Да! А как еще это можно назвать? Ты отлично знаешь, что у меня слабое здоровье, что мой возраст требует хоть мало-мальски щадящего режима (уж это-то ты должен признать, поскольку мы ровесники!), и тем не менее вот уже несколько дней так и заваливаешь меня работой! Если это не преследование, не изощренный садизм, то что?
— И ты туда же!
— Куда именно?
— Послушай, Эл, во-первых, твое здоровье не оставляет желать лучшего, а если ты перестанешь пьянствовать, будешь чувствовать себя совсем замечательно. Во-вторых, ты всегда был занудой и надоедой, так что у меня нет никаких надежд, будто на старости лет твой характер стал хоть капельку лучше. И, наконец, признай, чертов ты упрямец, что это все же не я прикончил твоих клиентов! Так или нет?
— Если оставить в стороне клеветнические измышления насчет моего характера и мнимой невоздержанности, я все же готов выписать свидетельство, что убийцей ты пока еще не стал.
— Но это сейчас же случится, Эл Шерри, если ты не перестанешь меня изводить! Ты уже достаточно навскрывался несчастных за свою извращенную жизнь, чтобы заслуженно попасть под скальпель!
— В этом лучезарном будущем меня удручает только одно: если ты отправишь меня на тот свет, я уже не увижу, как ты поджариваешься на электрическом стуле, убийца!
— Оставь меня в покое, Эл! У меня сейчас и так забот через край, не хватало только тебя…
— Ну, раз так, я ухожу… И ты даже не предложишь мне стаканчик?
— Нет.
— Здорово ты изменился, Теренс, — вздохнул врач.
— Все из-за таких, как ты!
— Я вынужден с грустью констатировать, что у тебя отвратное настроение. Надеюсь, это не печень?
— Нет.
— Хочешь, я тебя обследую?
— Я не хочу, чтобы меня убили даже на законных основаниях.
— Воля твоя.
Наступило недолгое молчание.
— Теренс… А почему ты наперекор всем и всему защищаешь Теда Мелфорда? — вдруг вкрадчиво осведомился Эл Шерри.
— Сегодня он уйдет из полиции.
— Но ты ведь давным-давно должен был выгнать его, разве не так?
— А тебе какое дело?
— Представь себе, я тоже житель Стоктона!
— Жители Стоктона действуют мне на нервы, Эл. И, можешь поверить, на будущий год я расстанусь с ними без всяких сожалений.
— Вот лгун… Теренс, ты всегда был прямым, честным, порядочным…
— Ладно, заткни фонтан!
— …так почему же, вопреки закону и здравому смыслу, ты так долго покрывал Теда Мелфорда? Ты ведь не можешь не знать, что он последняя сволочь?
— Причины касаются меня одного.
— Боюсь, как бы в один прекрасный день ими не заинтересовались другие…
— Что ж, тогда я во всем дам отчет. А теперь не мешай мне работать.
Как только Эл Шерри ушел, мэр вызвал первого помощника.
— Оправляйтесь в тюрьму, Билли, и скажите директору, чтобы он немедленно освободил капитана О'Мэхори.
— Капитана?..
Теренс вытащил из папки листок бумаги.
— Вот назначение… Передайте приказ О'Мэхори. Это его немного успокоит…
— Хорошо, Теренс… По-моему, это очень мудрое решение. О'Мэхори не больно умен, но, я думаю, он сумеет внушить всем уважение к закону.
— Не сомневаюсь.
— К тому же он по крайней мере честный человек.
— А вы уже забыли, что Мелфорд был таким же, Билл?
— Во всяком случае, он заставил меня забыть об этом.
— Я намного старше вас, Билл, и, может, поэтому ничего не забываю… Жить без памяти — слишком легко.
— Просто вы сентиментальны, Теренс.
— Надо, чтоб и таких осталось несколько экземпляров, хотя бы в виде образчика… а то в нынешнее время люди совсем разучились смотреть чуть дальше своего носа. До свидания, Билл… И поздравьте от меня капитана О'Мэхори.
На пороге помощник обернулся:
— Забыл вас предупредить, Теренс, — отставной капитан Мелфорд ждет в приемной.
— Осторожнее, Билл! Пока Мелфорд не вышел из этого кабинета, он все еще капитан. Прошу вас, передайте, что я его жду.
Не прошло и минуты, как к мэру вошел Мелфорд.
— Вы меня вызывали, Теренс?
— Да… садись, Тед. Положение изменилось несколько быстрее, чем я тебе обещал…
— То есть?
— Я только что отправил назначение Пату и просил заменить тебя уже с сегодняшнего дня.
— Плюс-минус сорок восемь часов мало что меняют… Ну что ж, ладно, поеду в управление собирать вещи… Я пришлю вам одно досье и попрошу спрятать его хорошенько. Вы или ваш преемник откроете его в тот день, когда узнаете о моей смерти. Согласны?
— Ладно. Но что за досье?
— Там я объясняю самым подробным образом, как я стал тем, кем стал.
— И что ты собираешься делать теперь?
— Мэри хочет, чтобы мы поехали жить к ее родителям.
— По-моему, неплохая мысль.
— Конечно… К несчастью, Теренс, я так долго прослужил в полиции, что, боюсь, ни на что другое не годен. Даже не знаю, смогу ли заработать семье на кусок хлеба… А впрочем, я застраховал жизнь на немалую сумму… интересно только, чем буду платить взносы…
— Я навещу вас с Мэри, прежде чем вы уедете из Стоктона.
— Наверняка, кроме вас и Флойда Шерпо, никто не придет… Но мы будем рады вам, и имейте в виду: если захочется съездить куда-нибудь в отпуск, наш дом всегда открыт.
— Я не забуду об этом, Тед… От меня вам так просто не избавиться!
Оба попытались рассмеяться, но не смогли.
Из мэрии капитан поехал в управление и сразу вызвал к себе Лью Мартина.
— Лью, сегодня я ухожу отсюда… точнее говоря, я уже в отставке и не имею права давать вам приказы… А поэтому просто прошу оказать мне услугу. Вот досье. Сейчас я добавлю кое-что, и вы тут же отнесете его мэру. Он ждет. Согласны?
— Можете на меня рассчитывать, кап… мистер Мелфорд.
— Спасибо, Лью.
Лью Мартин вернулся в приемную. Он знал, что капитан Мелфорд вел себя дурно и его уход оздоровит климат в полиции Стоктона. И однако он не мог отделаться от смутного сожаления… За долгие годы, что они проработали вместе, Тед стал почти другом, а Пату О'Мэхори, при всех его достоинствах, никогда не подняться до уровня своего предшественника.
К полудню Мелфорд закончил писать. Он сунул последние листки в большой пергаментный конверт и запечатал его красным воском, потом надписал имя мэра и позвал Лью Мартина. Полицейский ушел выполнять последнее поручение Теда, а бывший капитан стал собирать в небольшой чемоданчик кое-какие личные мелочи. За этим занятием его и застал Пат О'Мэхори. Рука его все еще висела на перевязи. Мелфорд с улыбкой выпрямился.
— Позвольте поздравить вас с вполне заслуженным повышением…
— Незачем.
— …и простите, что я все еще в форме. У меня просто физически не хватило времени заехать домой переодеться. Через несколько минут я уступлю вам место.
— Вот что, Мелфорд, пока мы тут вдвоем, в последний раз предупреждаю и хочу, чтоб вы меня поняли: как только вы переступите порог управления с этим чемоданом в руке, для меня вы станете самым обычным гражданином Стоктона.
— Не беспокойтесь, я смотрю на это точно так же.
— И впредь каждое ваше движение будет рассматриваться с точки зрения закона… как если бы вы звались, скажем, мистером Смитом… И не стану скрывать: я твердо намерен покончить с Мэлом Войддингом, Максом Моской и с вами, раз уж вы их выбрали себе в приятели.
— Благодарю за предупреждение.
— Вы пытались подстроить, чтобы меня судили за убийство. Этого я вам никогда не прощу.
— Могу я позволить себе в последний раз повторить вам добрый совет? Научитесь хоть немного работать головой.
— Продолжайте в том же тоне — и я арестую вас за оскорбление полицейского.
Мелфорд смерил Пата долгим взглядом, пожал плечами и, подхватив чемоданчик, вышел в приемную. Там собрались Илкли, Зигбург и Мартин, много лет проработавшие с ним бок о бок.
— Прощайте, ребята, и… удачи вам!
— Удачи и вам, капитан! — в один голос ответили все трое.
И каждый счел своим долгом крепко пожать Мелфорду руку. С порога своего нового кабинета О'Мэхори, не скрывая раздражения, наблюдал за этой сценой. Как только Тед ушел, он набросился на Лью.
— Вам не совестно пожимать руку такому типу?
Мартин уже не надеялся на повышение, а потому не стеснялся говорить откровенно.
— Мы слишком маленькие люди, капитан, чтобы позволить себе неблагодарность, — сказал он, глядя начальнику в глаза.
Как ни парадоксально, в доме человека, только что потерявшего работу, обед прошел гораздо веселее, чем у его более удачливого коллеги, получившего повышение.
Мэри Мелфорд, радуясь, что уезжает из города, где в последнее время не видела и не слышала ничего, кроме унижений и оскорблений, нисколько не беспокоилась о будущем. Им, конечно, станет гораздо труднее материально, зато какое облегчение для души! А миссис Мелфорд очень нуждалась в отдыхе. Джойс тоже была счастлива, что оставляет школу и больше никто не будет над ней издеваться.
Зато у О'Мэхори царило странное напряжение. Пат все никак не мог переварить замечание Лью. Разумеется, он тоже многим обязан Теду Мелфорду — тот здорово помогал ему на первых порах. И это благодаря ему О'Мэхори так быстро стал лейтенантом. Пат тщетно перебирал в уме все причины ненавидеть эту продажную шкуру Мелфорда, но урок, преподанный Лью Мартином, крепко засел в голове. Что до Морин, то, поскольку повышение мужа сопровождалось отставкой Теда и отъездом Мэри, она испытывала куда меньшее удовольствие, чем было бы при других обстоятельствах. Непонятно почему, Морин казалось, что они с мужем совершают что-то очень дурное.
Ближе к вечеру, когда капитан О'Мэхори сидел за столом в своем новом кабинете, позвонил Мэл Войддинг. Пат сразу же воспринял это как личное оскорбление.
— Капитан О'Мэхори слушает!
— А, значит, вам уже удалось сесть на место Теда?
У ирландца немедленно закипела кровь.
— Что мне удалось или не удалось, не касается такого подлого гангстера, как вы, Войддинг!
— Что, взыграл характер уроженца зеленого Эрина, а?
— Я вас уничтожу, Войддинг, слышите, уничтожу!
— Оставим наивным их иллюзии.
Пат так швырнул трубку, что чуть не разбил аппарат. Несколько минут он отчаянно ругался, молотил кулаками по столу и просил святых Коломбана и Патрика помочь ему извести Мэла Войддинга, потом позвонил Мелфорду домой, но Мэри ответила, что ее муж, скорее всего, у Флойда Шерпо. Даже не попрощавшись с миссис Мелфорд, Пат нахлобучил фуражку и побежал в бар «Среди добрых друзей». Уж он им подпортит дружескую пирушку, будьте уверены!
— Ох, намучаемся мы еще с этим ирландцем, — заметил Лью Мартин, глядя ему вслед.
Тед и Флойд спокойно разговаривали в пустынном в такой ранний час баре. Рядом с Мелфордом стояла бутылка, помеченная его именем. О'Мэхори пулей влетел в бар и подскочил к Теду.
— Ваш дружок Войддинг позволил себе звонить в управление! Вероятно, он не знал о переменах и собирался дать вам указания? Во всяком случае, я ему высказал все, что об этом думаю. А вам советую впредь вести такого рода беседы по домашнему телефону. Понятно?
Мелфорд окинул ирландца мутным взглядом пьяницы и, не говоря ни слова, нетвердым шагом побрел к двери. Но он не успел уйти достаточно быстро, чтобы не услышать, как новый капитан прокричал вслед:
— Вы только поглядите, Флойд! Ну не обидно ли, что такая тряпка управляла стоктонской полицией!
Дверь закрылась, а бармен холодно отчеканил:
— Моя фамилия Шерпо, капитан, и прошу вас это запомнить. По имени меня называют только друзья, а вы — не из их числа.
— Вы меня ненавидите, да?
— Я не испытываю ненависти к дуракам, капитан, я их жалею.
— Попридержите язык!
— Здесь я у себя дома и разговариваю так, как мне нравится.
— Не забудьте, Шерпо, я в любую минуту могу прикрыть вашу лавочку.
— Мало вам, видать, что заняли место Мелфорда, хотите еще отравить жизнь его друзьям?
Пат побагровел. Вне себя от ярости, он схватил бутылку, оставленную Тедом. Флойд, решив, что сейчас получит по голове, отступил. Однако новоявленный капитан лишь хотел промочить горло и избавиться от душившей его ярости. Но почти тут же он с отвращением сплюнул.
— Черт возьми! Да это же вода!
Флойд пристально посмотрел на него.
— Да, капитан, обычная вода, — очень серьезно проговорил он.
— Но я не понимаю…
— Вот новость-то! Вы никогда ничего не понимаете.
— Вода… он пил воду… и делал вид, будто мертвецки пьян… Выходит, так? — ошалело бормотал О'Мэхори.
— Совершенно верно.
— Но зачем?
— У Теда были на то сугубо личные причины, и не мне их объяснять. Можете спросить у мэра. Он тоже в курсе… Но могу вам точно сказать одно, капитан: вы и в подметки не годитесь Теду Мелфорду, а попробуете утверждать обратное, при всей вашей силе я еще вполне способен устроить вам такую трепку, которая, быть может, поставит на место ваши мозги!
Мэл с наслаждением разглядывал бабочек. Это занятие всегда успокаивало его и проясняло мысли. Гангстер пытался убедить себя, что Берт немного побаивается. Иначе почему он и носа не кажет? А может, он рассчитывает, что Моска избавит его от старшего брата… Чувство ненависти и страха на мгновение нарушило зыбкий покой Войддинга. Он погладил рукоять револьвера, теперь всегда лежавшего на столе. Мэл с восхищением разглядывал «Большой переменчивый Марс», и пестрые цвета, переливчатые краски, не потускневшие даже после смерти, ласкали его душу. Черная оборка по краю крыльев, два карманных «глазка» и белые пятна, разбросанные по лиловому полю, так украшали маленькое насекомое, что оно превращалось в произведение искусства. Внезапный шум у двери, торопливый звук шагов нарушили грезы Войддинга. Он инстинктивно схватил револьвер и прицелился. Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появился Макс. Казалось, он явно не в себе. Войддинг поежился от страха.
— Это вам, босс! — крикнул Моска и быстро сунул руку за пазуху.
Войддинг выстрелил первым. Макс широко открыл удивленные глаза. Он попытался было что-то сказать, но не смог и ничком рухнул на пол. Звук падения мертвого тела показался убийце отвратительным.
Но прежде чем Войддинг успел встать из-за стола, вошел одетый в штатское Тед Мелфорд и склонился над телом. Он перевернул Макса, пощупал пульс и спокойно заметил:
— Вы его прикончили, Мэл.
— Это он хотел меня застрелить!
— Из чего?
— Как это?
— Я забрал у него револьвер внизу, когда мы только встретились.
— Зачем же Макс полез за пазуху?
Мелфорд расстегнул пиджак Моски и вытащил из внутреннего кармана газету «Чикаго трибюн».
— Я думаю, просто-напросто хотел показать вам газету.
Мэл удивленно взял из рук полицейского номер «Чикаго трибюн».
— Откуда ж я мог знать… Газета десятидневной давности… С чего он взял, будто мне это интересно?..
— Понятия не имею.
Войддинг быстро просмотрел несколько страниц, пока не наткнулся на заметку, отчеркнутую красным карандашом.
— «Чикаго. Двадцать седьмое мая, — стал он читать вслух. — Неудачная попытка налета. Вчера два гангстера, хорошо известных полицейским службам, Сэм Мервейн из Сент-Луиса и Тони Альтамиро из Пасадены, попытались напасть на фургон, перевозивший зарплату рабочих завода „Крэкет“. Но полиция получила предупреждение, и, когда бандиты приказали шоферу остановиться, их ждал неприятный сюрприз — из фургона выскочили полицейские с автоматами. Впрочем, долго удивляться налетчикам не пришлось — оба они были застрелены на месте».
Мэл посмотрел на Теда.
— Что это значит? Вы же ездили за ними в Мелвин Рок тридцатого числа…
Прежде чем ответить, Мелфорд сунул в карман пистолет Войддинга.
— Это значит, Мэл, что я и в глаза не видел ни Сэма, ни Тони.
— Но вы же говорили…
— В ваших кругах обычно не слишком доверяют словам. Так ведь?
— Сволочь! А Берт?
— Его, как мы и договаривались, я забрал в Мелвин Рок.
— Так где же он?
— В Лэкморе… это небольшой лесок на севере от города.
— В лесочке на… — ошарашенно повторил Войддинг. — Но что он там делает, черт возьми?!
— Крепко спит, Мэл.
— Вы хотите сказать, что вы его…
Тед невесело рассмеялся.
— Видали б вы физиономию своего брата, Мэл, когда я сказал ему, что девушка, которую он нарочно задавил год назад, моя дочь. Берт не был настоящим мужчиной, Войддинг… нет, жалкий трус и убийца. Я заставил его вылезти из машины и копать. Ваш брат послушно вырыл себе могилу, ползал на коленях и умолял. Мне стало так противно, что я застрелил его без всяких угрызений совести.
— Подлец! А потом разыграли комедию, убеждая нас в злобе и тщеславии Берта!
— Отличное прикрытие! Оно помогло мне без хлопот убить Сирвела.
— Так это вы его…
— Ловко задумано, а? Особенно с судьей. Только вы могли поверить в его предательство… И все получилось замечательно: Сирвел прикончил судью, а Берт — Сирвела. Безукоризненно. Комар носа не подточит. С остальными было посложнее…
— С остальными?
— Я очень любил старого Джорджа Росли. Тонала избил его до смерти… Пришлось разделаться с Тоналой.
— Вы?!
— Ну да, а вам внушил подозрения, будто это сделал Макс. И лишь наивный простачок вроде О'Мэхори может подумать, будто это он отправил на тот свет Уингфилда.
— Опять ваша работа?
— Разумеется. Уингфилд омерзительно обошелся с молодой женщиной, которую я бесконечно уважаю, — Морин О'Мэхори.
— Значит, вы нарочно при Максе обвинили Чака в убийстве Пэ-Пэ?
— Естественно. Я достаточно хорошо знал обоих и не сомневался в исходе.
— А у Моски вы отобрали внизу револьвер, рассчитывая, что я не доверяю ему и выстрелю первым?
— Разве я не настроил вас на этот лад?
— Мелфорд, вы последняя сволочь!
— Забавно — по обе стороны баррикад ко мне питают одинаковые чувства. Но, как бы то ни было, а ваша банда уничтожена, Войддинг.
— Остается только убить меня.
— Может, это и не понадобится…
— А?
— Но уж Стоктон-то вам придется покинуть немедленно, иначе я позвоню О'Мэхори, и он вас арестует. Преднамеренное убийство попахивает электрическим стулом, Мэл.
Войддинг пристально посмотрел на Теда:
— Сколько?
— Десять тысяч.
— Это все, что у меня есть.
— В первую очередь у вас нет выбора, старина. Добавлю еще, что мне нужна ваша коллекция бабочек для стоктонского музея.
Немного поколебавшись, Войддинг кивнул.
— На кой черт мне теперь бабочки…
Он подошел к сейфу, выгреб оттуда все деньги и швырнул Мелфорду. Тот меланхолично сунул их в карман.
— А дальше что?
— Напишите записку, что в возмещение ущерба вы дарите свою коллекцию городу.
— Ладно. — Он подписал бумагу и неуверенно проговорил: — Раз уж вы взяли на себя руководство…
— Мы уезжаем.
— Куда?
— А куда хотите. Мелвин Рок подойдет?
— Вполне.
Когда О'Мэхори явился в мэрию требовать объяснений у Кэмдена, ему сообщили, что тот заседает с муниципальным советом. Но такого темпераментного парня, как наш ирландец, подобная мелочь остановить не могла. Без лишних церемоний он распахнул дверь кабинета мэра и вошел. Все удивленно обернулись.
— Господин мэр, я должен незамедлительно сообщить вам об одной странности, касающейся Теда Мелфорда… Вопреки тому, что мы все думали, он отнюдь не пьяница!
О'Мэхори рассказал о сцене, происшедшей в баре Флойда Шерпо.
— А мэр Стоктона, как мне сказали, обо всем этом знал, — подвел он итог.
Теренс окинул советников взглядом.
— Это правда.
Первый помощник мэра вскочил на ноги.
— Не кажется ли вам, что пришло время объясниться, Кэмден?
— Что ж, сейчас я вам все объясню, а потом подпишу прошение об отставке, поскольку несу всю полноту ответственности за решение, принятое мною без вашего ведома, джентльмены. Однако прежде всего хочу заявить, что даже при огромном уважении к занимаемому мной посту отставка будет для меня не так уж тягостна, ибо я имею честь уйти вместе с таким человеком, как Тед Мелфорд.
Пат О'Мэхори опустился на предложенный ему стул, раздумывая, уж не вел ли он себя, как последний болван…
— Все вы знаете, господа, каким человеком был Тед Мелфорд до того, как прикинулся тем, за что вы его принимали в последнее время.
Советники смущенно переглянулись.
— Тед боролся с Войддингом и его бандой, но наши законы таковы, что с мерзавцами, которых поддерживают судьи и адвокаты, собаку съевшие на юридических тонкостях, практически невозможно ничего поделать. Тед все же ужасно мешал Войддингу, и тот решил его проучить. Он вызвал из Огайо своего брата Берта, и этот последний намеренно (хотя нам и не удалось это доказать) задавил Лилиан Мелфорд, а потом вернулся в свой штат. На следующий день после этого гнусного преступления Тед пришел ко мне и сказал: «Теренс, нам ни за что не справиться с негодяями законным путем. Их можно уничтожить только изнутри. Я готов потерять все: дружбу, уважение, доверие жены и даже честь, лишь бы вылечить Стоктон от этой проказы… Никто, кроме вас и моего однополчанина Флойда Шерпо, ни о чем не узнает… Прошу вас сохранить тайну». Как вы догадываетесь, я пытался отговорить Теда от этой затеи, но он любил Стоктон больше всего на свете… А в благодарность каждый житель этого города, поверив, будто Мелфорд продался Войддингу, считал его последней дрянью! С помощью Флойда Тед изображал пьяницу, а сам, пока все думали, будто он накачивается виски в отдельной комнате, выходил с черного хода и боролся с гангстерами.
— А что вы подразумеваете под словом «боролся», Теренс? — спросил первый помощник.
— Тед сражался с бандитами их собственным оружием. Джимми Тонала убил Джорджа Росли, а мы ничего не могли доказать. Тед Мелфорд застрелил Джимми Тоналу…
Это заявление глубоко потрясло слушателей.
— Но он же совершил убийство! — воскликнул Билл.
— А как вы назовете способ, которым Тонала избавился от Росли? Тед Мелфорд прикончил также Эла Сирвела, убийцу судьи Хэппингтона, и Брайана Уингфилда, собиравшегося добить лейтенанта О'Мэхори, — благо тот сам полез в капкан. Кстати, Пат, я хочу, чтобы вы знали: Тед усадил вас в тюрьму исключительно предосторожности ради. Он знал, что Мэл Войддинг жаждет вашей крови… По-моему, в тот день Мелфорд дважды спас вам жизнь.
Какое-то время все молчали, наконец кто-то из советников возмущенно заметил:
— Все, что вы нам тут рассказываете, Тед, при большом желании можно понять и даже оправдать… Однако же Мелфорд брал у Войддинга деньги?
Мэр вытащил из кармана небольшой блокнотик.
— С тех пор как Тед вступил в контакт с Войддингом и его бандой, он получил ровно семь тысяч триста пятьдесят долларов.
— Откуда вы знаете?
— Я сам переслал эти деньги в полицейский сиротский приют.
Мелфорд и Войддинг отъехали уже довольно далеко от города, как вдруг бывший полицейский свернул направо, на еле заметную тропинку.
— Что на вас нашло? — забеспокоился бандит.
— Мэл… вы когда-нибудь думали, что должна была чувствовать моя девочка, увидев, как на нее летит машина вашего братца?
— Я не понимаю, о чем вы…
— Напротив, отлично понимаете, Мэл, поскольку это вы приказали убить ни в чем не повинного ребенка…
— И что дальше? Я ведь вам заплатил, разве нет?
— Недостаточно, Мэл, недостаточно.
— И что это значит?
Тед остановил машину.
— Вылезайте!
— Что?
— Вылезайте!
— Но…
Мелфорд выхватил пистолет.
— Вы так хотите умереть у меня в машине?
Дрожа от злобы и страха, Войддинг выбрался из автомобиля.
— А что теперь?
— Я хочу, чтобы вы на собственной шкуре испытали такой же ужас, как и Лилиан… А ну, встаньте перед машиной!
— Вы с ума сошли?
Однако Войддинг послушался, не веря, что Мелфорд отважится исполнить угрозу. Но Мелфорд отважился.
И началась кошмарная игра. Войддинг в полной панике метался во все стороны, а машина неумолимо следовала за ним — Тед не случайно выбрал очень ровное место. Теперь он мог преследовать истинного убийцу дочери, куда бы тот ни побежал — направо, налево, прямо… Каждый раз, чувствуя, что Войддинг сейчас упадет, Мелфорд тормозил и останавливал машину в нескольких сантиметрах от задыхающегося, сломленного человека.
— Тед… пожалейте… Тед…
— А вы пожалели Лилиан? А ну, встать! Не то раздавлю, как мокрицу!
И Войддинг продолжал метаться перед колесами машины мстителя, пытаясь убежать от смерти и не веря, что это возможно.
В очередной раз свалившись на землю, Мэл вдруг почувствовал, как в ребра с левой стороны что-то вдавилось. Он сунул мокрую, дрожащую руку под куртку и нащупал маленький револьвер, который незаметно для Мелфорда достал из сейфа. Надежда прибавила гангстеру сил. Он встал на ноги и сломя голову помчался вперед, думая выиграть немного времени и обернуться. Наконец, решив, что время пришло, он резко повернулся лицом к мчащейся на него машине и выпустил весь магазин в ветровое стекло. При виде залитого кровью лица Теда бандит разразился безумным смехом машина пролетела еще семь-восемь метров. Вцепившись в руль, Мелфорд, которого заставляла жить лишь сила ненависти, развернулся и покончил с врагом. Перед смертью у бывшего полицейского еще хватило сил вырвать из записной книжки листок бумаги и что-то нацарапать…
Никто не осмеливался нарушить глубокую тишину, наступившую после рассказа мэра. В конце концов Билл, поскольку он больше других любил поговорить, прервал всеобщее молчание:
— Теренс… Мы все ошиблись в Мелфорде… Он поступил, как мужчина. Но вы подумали, что нам с ним делать, когда он выполнит свою страшную задачу?
Звонок телефона сейчас показался всем неуместным, но мэр снял трубку.
— Теренс Кэмден слушает…
Окружающие заметили, как страшно побледнел мэр. По его старым, морщинистым щекам потекли слезы, но Теренс даже не пытался их унять. Повесив трубку, он медленно обвел советников взглядом.
— Вам не придется ломать голову над будущим Теда Мелфорда, — сурово проговорил Кэмден. — Он умер. Теда только что нашли рядом с трупом Мэла Войддинга. Похоже, Мелфорд казнил главаря банды точно так же, как была убита его дочь. На теле моего друга обнаружили записку — он еще нашел в себе силы писать! Правда, всего несколько слов: «Миссия окончена, Тер…»
В наступившем гробовом молчании послышался странный звук. Все обернулись, посмотрели на капитана О'Мэхори и пооткрывали рты от удивления: верзила ирландец плакал.
— Ну, это уж слишком!
— Он поступил так с моего ведома и одобрения.
— Ну, знаете! Всем известно, Теренс, во что превратился Тед Мелфорд, и вы помогаете избавиться от единственного человека, который мешал капитану с дружками обирать город? Вы с ума сошли или что?
— О'Мэхори, конечно, сцепился с бандитом, тут никто не спорит, но действовал он как частное лицо и при этом совершил убийство.
— Мы знаем, чем вызван поступок лейтенанта, и каждый порядочный человек его оправдывает! Ни один судья не вынесет обвинительного приговора.
— А кто говорит, что я этого добиваюсь, Билл?
— Так выпустите парня и велите Мелфорду сегодня же убираться из полиции! Чем скорее этот тип покинет пределы Стоктона, тем быстрее мы покончим с гангстерами.
— Ладно. Я подпишу необходимые распоряжения.
— Мы на это очень рассчитываем, Теренс, иначе нам придется публично заявить о несогласии с вашей политикой.
Не успели муниципальные советники покинуть кабинет, как туда с шумом ворвался судебно-медицинский эксперт Эл Шерри.
— Теренс! Как давно мы знакомы?
— Да, пожалуй, лет сорок.
— А сколько лет дружим?
— Почитай что с первой встречи.
— Превосходно! Так вот, во имя этой дружбы я прошу четко и ясно сказать, что я тебе сделал!
— Не понимаю.
— Ну, признайся, за что ты меня преследуешь?
— Я — тебя?
— Да! А как еще это можно назвать? Ты отлично знаешь, что у меня слабое здоровье, что мой возраст требует хоть мало-мальски щадящего режима (уж это-то ты должен признать, поскольку мы ровесники!), и тем не менее вот уже несколько дней так и заваливаешь меня работой! Если это не преследование, не изощренный садизм, то что?
— И ты туда же!
— Куда именно?
— Послушай, Эл, во-первых, твое здоровье не оставляет желать лучшего, а если ты перестанешь пьянствовать, будешь чувствовать себя совсем замечательно. Во-вторых, ты всегда был занудой и надоедой, так что у меня нет никаких надежд, будто на старости лет твой характер стал хоть капельку лучше. И, наконец, признай, чертов ты упрямец, что это все же не я прикончил твоих клиентов! Так или нет?
— Если оставить в стороне клеветнические измышления насчет моего характера и мнимой невоздержанности, я все же готов выписать свидетельство, что убийцей ты пока еще не стал.
— Но это сейчас же случится, Эл Шерри, если ты не перестанешь меня изводить! Ты уже достаточно навскрывался несчастных за свою извращенную жизнь, чтобы заслуженно попасть под скальпель!
— В этом лучезарном будущем меня удручает только одно: если ты отправишь меня на тот свет, я уже не увижу, как ты поджариваешься на электрическом стуле, убийца!
— Оставь меня в покое, Эл! У меня сейчас и так забот через край, не хватало только тебя…
— Ну, раз так, я ухожу… И ты даже не предложишь мне стаканчик?
— Нет.
— Здорово ты изменился, Теренс, — вздохнул врач.
— Все из-за таких, как ты!
— Я вынужден с грустью констатировать, что у тебя отвратное настроение. Надеюсь, это не печень?
— Нет.
— Хочешь, я тебя обследую?
— Я не хочу, чтобы меня убили даже на законных основаниях.
— Воля твоя.
Наступило недолгое молчание.
— Теренс… А почему ты наперекор всем и всему защищаешь Теда Мелфорда? — вдруг вкрадчиво осведомился Эл Шерри.
— Сегодня он уйдет из полиции.
— Но ты ведь давным-давно должен был выгнать его, разве не так?
— А тебе какое дело?
— Представь себе, я тоже житель Стоктона!
— Жители Стоктона действуют мне на нервы, Эл. И, можешь поверить, на будущий год я расстанусь с ними без всяких сожалений.
— Вот лгун… Теренс, ты всегда был прямым, честным, порядочным…
— Ладно, заткни фонтан!
— …так почему же, вопреки закону и здравому смыслу, ты так долго покрывал Теда Мелфорда? Ты ведь не можешь не знать, что он последняя сволочь?
— Причины касаются меня одного.
— Боюсь, как бы в один прекрасный день ими не заинтересовались другие…
— Что ж, тогда я во всем дам отчет. А теперь не мешай мне работать.
Как только Эл Шерри ушел, мэр вызвал первого помощника.
— Оправляйтесь в тюрьму, Билли, и скажите директору, чтобы он немедленно освободил капитана О'Мэхори.
— Капитана?..
Теренс вытащил из папки листок бумаги.
— Вот назначение… Передайте приказ О'Мэхори. Это его немного успокоит…
— Хорошо, Теренс… По-моему, это очень мудрое решение. О'Мэхори не больно умен, но, я думаю, он сумеет внушить всем уважение к закону.
— Не сомневаюсь.
— К тому же он по крайней мере честный человек.
— А вы уже забыли, что Мелфорд был таким же, Билл?
— Во всяком случае, он заставил меня забыть об этом.
— Я намного старше вас, Билл, и, может, поэтому ничего не забываю… Жить без памяти — слишком легко.
— Просто вы сентиментальны, Теренс.
— Надо, чтоб и таких осталось несколько экземпляров, хотя бы в виде образчика… а то в нынешнее время люди совсем разучились смотреть чуть дальше своего носа. До свидания, Билл… И поздравьте от меня капитана О'Мэхори.
На пороге помощник обернулся:
— Забыл вас предупредить, Теренс, — отставной капитан Мелфорд ждет в приемной.
— Осторожнее, Билл! Пока Мелфорд не вышел из этого кабинета, он все еще капитан. Прошу вас, передайте, что я его жду.
Не прошло и минуты, как к мэру вошел Мелфорд.
— Вы меня вызывали, Теренс?
— Да… садись, Тед. Положение изменилось несколько быстрее, чем я тебе обещал…
— То есть?
— Я только что отправил назначение Пату и просил заменить тебя уже с сегодняшнего дня.
— Плюс-минус сорок восемь часов мало что меняют… Ну что ж, ладно, поеду в управление собирать вещи… Я пришлю вам одно досье и попрошу спрятать его хорошенько. Вы или ваш преемник откроете его в тот день, когда узнаете о моей смерти. Согласны?
— Ладно. Но что за досье?
— Там я объясняю самым подробным образом, как я стал тем, кем стал.
— И что ты собираешься делать теперь?
— Мэри хочет, чтобы мы поехали жить к ее родителям.
— По-моему, неплохая мысль.
— Конечно… К несчастью, Теренс, я так долго прослужил в полиции, что, боюсь, ни на что другое не годен. Даже не знаю, смогу ли заработать семье на кусок хлеба… А впрочем, я застраховал жизнь на немалую сумму… интересно только, чем буду платить взносы…
— Я навещу вас с Мэри, прежде чем вы уедете из Стоктона.
— Наверняка, кроме вас и Флойда Шерпо, никто не придет… Но мы будем рады вам, и имейте в виду: если захочется съездить куда-нибудь в отпуск, наш дом всегда открыт.
— Я не забуду об этом, Тед… От меня вам так просто не избавиться!
Оба попытались рассмеяться, но не смогли.
Из мэрии капитан поехал в управление и сразу вызвал к себе Лью Мартина.
— Лью, сегодня я ухожу отсюда… точнее говоря, я уже в отставке и не имею права давать вам приказы… А поэтому просто прошу оказать мне услугу. Вот досье. Сейчас я добавлю кое-что, и вы тут же отнесете его мэру. Он ждет. Согласны?
— Можете на меня рассчитывать, кап… мистер Мелфорд.
— Спасибо, Лью.
Лью Мартин вернулся в приемную. Он знал, что капитан Мелфорд вел себя дурно и его уход оздоровит климат в полиции Стоктона. И однако он не мог отделаться от смутного сожаления… За долгие годы, что они проработали вместе, Тед стал почти другом, а Пату О'Мэхори, при всех его достоинствах, никогда не подняться до уровня своего предшественника.
К полудню Мелфорд закончил писать. Он сунул последние листки в большой пергаментный конверт и запечатал его красным воском, потом надписал имя мэра и позвал Лью Мартина. Полицейский ушел выполнять последнее поручение Теда, а бывший капитан стал собирать в небольшой чемоданчик кое-какие личные мелочи. За этим занятием его и застал Пат О'Мэхори. Рука его все еще висела на перевязи. Мелфорд с улыбкой выпрямился.
— Позвольте поздравить вас с вполне заслуженным повышением…
— Незачем.
— …и простите, что я все еще в форме. У меня просто физически не хватило времени заехать домой переодеться. Через несколько минут я уступлю вам место.
— Вот что, Мелфорд, пока мы тут вдвоем, в последний раз предупреждаю и хочу, чтоб вы меня поняли: как только вы переступите порог управления с этим чемоданом в руке, для меня вы станете самым обычным гражданином Стоктона.
— Не беспокойтесь, я смотрю на это точно так же.
— И впредь каждое ваше движение будет рассматриваться с точки зрения закона… как если бы вы звались, скажем, мистером Смитом… И не стану скрывать: я твердо намерен покончить с Мэлом Войддингом, Максом Моской и с вами, раз уж вы их выбрали себе в приятели.
— Благодарю за предупреждение.
— Вы пытались подстроить, чтобы меня судили за убийство. Этого я вам никогда не прощу.
— Могу я позволить себе в последний раз повторить вам добрый совет? Научитесь хоть немного работать головой.
— Продолжайте в том же тоне — и я арестую вас за оскорбление полицейского.
Мелфорд смерил Пата долгим взглядом, пожал плечами и, подхватив чемоданчик, вышел в приемную. Там собрались Илкли, Зигбург и Мартин, много лет проработавшие с ним бок о бок.
— Прощайте, ребята, и… удачи вам!
— Удачи и вам, капитан! — в один голос ответили все трое.
И каждый счел своим долгом крепко пожать Мелфорду руку. С порога своего нового кабинета О'Мэхори, не скрывая раздражения, наблюдал за этой сценой. Как только Тед ушел, он набросился на Лью.
— Вам не совестно пожимать руку такому типу?
Мартин уже не надеялся на повышение, а потому не стеснялся говорить откровенно.
— Мы слишком маленькие люди, капитан, чтобы позволить себе неблагодарность, — сказал он, глядя начальнику в глаза.
Как ни парадоксально, в доме человека, только что потерявшего работу, обед прошел гораздо веселее, чем у его более удачливого коллеги, получившего повышение.
Мэри Мелфорд, радуясь, что уезжает из города, где в последнее время не видела и не слышала ничего, кроме унижений и оскорблений, нисколько не беспокоилась о будущем. Им, конечно, станет гораздо труднее материально, зато какое облегчение для души! А миссис Мелфорд очень нуждалась в отдыхе. Джойс тоже была счастлива, что оставляет школу и больше никто не будет над ней издеваться.
Зато у О'Мэхори царило странное напряжение. Пат все никак не мог переварить замечание Лью. Разумеется, он тоже многим обязан Теду Мелфорду — тот здорово помогал ему на первых порах. И это благодаря ему О'Мэхори так быстро стал лейтенантом. Пат тщетно перебирал в уме все причины ненавидеть эту продажную шкуру Мелфорда, но урок, преподанный Лью Мартином, крепко засел в голове. Что до Морин, то, поскольку повышение мужа сопровождалось отставкой Теда и отъездом Мэри, она испытывала куда меньшее удовольствие, чем было бы при других обстоятельствах. Непонятно почему, Морин казалось, что они с мужем совершают что-то очень дурное.
Ближе к вечеру, когда капитан О'Мэхори сидел за столом в своем новом кабинете, позвонил Мэл Войддинг. Пат сразу же воспринял это как личное оскорбление.
— Капитан О'Мэхори слушает!
— А, значит, вам уже удалось сесть на место Теда?
У ирландца немедленно закипела кровь.
— Что мне удалось или не удалось, не касается такого подлого гангстера, как вы, Войддинг!
— Что, взыграл характер уроженца зеленого Эрина, а?
— Я вас уничтожу, Войддинг, слышите, уничтожу!
— Оставим наивным их иллюзии.
Пат так швырнул трубку, что чуть не разбил аппарат. Несколько минут он отчаянно ругался, молотил кулаками по столу и просил святых Коломбана и Патрика помочь ему извести Мэла Войддинга, потом позвонил Мелфорду домой, но Мэри ответила, что ее муж, скорее всего, у Флойда Шерпо. Даже не попрощавшись с миссис Мелфорд, Пат нахлобучил фуражку и побежал в бар «Среди добрых друзей». Уж он им подпортит дружескую пирушку, будьте уверены!
— Ох, намучаемся мы еще с этим ирландцем, — заметил Лью Мартин, глядя ему вслед.
Тед и Флойд спокойно разговаривали в пустынном в такой ранний час баре. Рядом с Мелфордом стояла бутылка, помеченная его именем. О'Мэхори пулей влетел в бар и подскочил к Теду.
— Ваш дружок Войддинг позволил себе звонить в управление! Вероятно, он не знал о переменах и собирался дать вам указания? Во всяком случае, я ему высказал все, что об этом думаю. А вам советую впредь вести такого рода беседы по домашнему телефону. Понятно?
Мелфорд окинул ирландца мутным взглядом пьяницы и, не говоря ни слова, нетвердым шагом побрел к двери. Но он не успел уйти достаточно быстро, чтобы не услышать, как новый капитан прокричал вслед:
— Вы только поглядите, Флойд! Ну не обидно ли, что такая тряпка управляла стоктонской полицией!
Дверь закрылась, а бармен холодно отчеканил:
— Моя фамилия Шерпо, капитан, и прошу вас это запомнить. По имени меня называют только друзья, а вы — не из их числа.
— Вы меня ненавидите, да?
— Я не испытываю ненависти к дуракам, капитан, я их жалею.
— Попридержите язык!
— Здесь я у себя дома и разговариваю так, как мне нравится.
— Не забудьте, Шерпо, я в любую минуту могу прикрыть вашу лавочку.
— Мало вам, видать, что заняли место Мелфорда, хотите еще отравить жизнь его друзьям?
Пат побагровел. Вне себя от ярости, он схватил бутылку, оставленную Тедом. Флойд, решив, что сейчас получит по голове, отступил. Однако новоявленный капитан лишь хотел промочить горло и избавиться от душившей его ярости. Но почти тут же он с отвращением сплюнул.
— Черт возьми! Да это же вода!
Флойд пристально посмотрел на него.
— Да, капитан, обычная вода, — очень серьезно проговорил он.
— Но я не понимаю…
— Вот новость-то! Вы никогда ничего не понимаете.
— Вода… он пил воду… и делал вид, будто мертвецки пьян… Выходит, так? — ошалело бормотал О'Мэхори.
— Совершенно верно.
— Но зачем?
— У Теда были на то сугубо личные причины, и не мне их объяснять. Можете спросить у мэра. Он тоже в курсе… Но могу вам точно сказать одно, капитан: вы и в подметки не годитесь Теду Мелфорду, а попробуете утверждать обратное, при всей вашей силе я еще вполне способен устроить вам такую трепку, которая, быть может, поставит на место ваши мозги!
Мэл с наслаждением разглядывал бабочек. Это занятие всегда успокаивало его и проясняло мысли. Гангстер пытался убедить себя, что Берт немного побаивается. Иначе почему он и носа не кажет? А может, он рассчитывает, что Моска избавит его от старшего брата… Чувство ненависти и страха на мгновение нарушило зыбкий покой Войддинга. Он погладил рукоять револьвера, теперь всегда лежавшего на столе. Мэл с восхищением разглядывал «Большой переменчивый Марс», и пестрые цвета, переливчатые краски, не потускневшие даже после смерти, ласкали его душу. Черная оборка по краю крыльев, два карманных «глазка» и белые пятна, разбросанные по лиловому полю, так украшали маленькое насекомое, что оно превращалось в произведение искусства. Внезапный шум у двери, торопливый звук шагов нарушили грезы Войддинга. Он инстинктивно схватил револьвер и прицелился. Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появился Макс. Казалось, он явно не в себе. Войддинг поежился от страха.
— Это вам, босс! — крикнул Моска и быстро сунул руку за пазуху.
Войддинг выстрелил первым. Макс широко открыл удивленные глаза. Он попытался было что-то сказать, но не смог и ничком рухнул на пол. Звук падения мертвого тела показался убийце отвратительным.
Но прежде чем Войддинг успел встать из-за стола, вошел одетый в штатское Тед Мелфорд и склонился над телом. Он перевернул Макса, пощупал пульс и спокойно заметил:
— Вы его прикончили, Мэл.
— Это он хотел меня застрелить!
— Из чего?
— Как это?
— Я забрал у него револьвер внизу, когда мы только встретились.
— Зачем же Макс полез за пазуху?
Мелфорд расстегнул пиджак Моски и вытащил из внутреннего кармана газету «Чикаго трибюн».
— Я думаю, просто-напросто хотел показать вам газету.
Мэл удивленно взял из рук полицейского номер «Чикаго трибюн».
— Откуда ж я мог знать… Газета десятидневной давности… С чего он взял, будто мне это интересно?..
— Понятия не имею.
Войддинг быстро просмотрел несколько страниц, пока не наткнулся на заметку, отчеркнутую красным карандашом.
— «Чикаго. Двадцать седьмое мая, — стал он читать вслух. — Неудачная попытка налета. Вчера два гангстера, хорошо известных полицейским службам, Сэм Мервейн из Сент-Луиса и Тони Альтамиро из Пасадены, попытались напасть на фургон, перевозивший зарплату рабочих завода „Крэкет“. Но полиция получила предупреждение, и, когда бандиты приказали шоферу остановиться, их ждал неприятный сюрприз — из фургона выскочили полицейские с автоматами. Впрочем, долго удивляться налетчикам не пришлось — оба они были застрелены на месте».
Мэл посмотрел на Теда.
— Что это значит? Вы же ездили за ними в Мелвин Рок тридцатого числа…
Прежде чем ответить, Мелфорд сунул в карман пистолет Войддинга.
— Это значит, Мэл, что я и в глаза не видел ни Сэма, ни Тони.
— Но вы же говорили…
— В ваших кругах обычно не слишком доверяют словам. Так ведь?
— Сволочь! А Берт?
— Его, как мы и договаривались, я забрал в Мелвин Рок.
— Так где же он?
— В Лэкморе… это небольшой лесок на севере от города.
— В лесочке на… — ошарашенно повторил Войддинг. — Но что он там делает, черт возьми?!
— Крепко спит, Мэл.
— Вы хотите сказать, что вы его…
Тед невесело рассмеялся.
— Видали б вы физиономию своего брата, Мэл, когда я сказал ему, что девушка, которую он нарочно задавил год назад, моя дочь. Берт не был настоящим мужчиной, Войддинг… нет, жалкий трус и убийца. Я заставил его вылезти из машины и копать. Ваш брат послушно вырыл себе могилу, ползал на коленях и умолял. Мне стало так противно, что я застрелил его без всяких угрызений совести.
— Подлец! А потом разыграли комедию, убеждая нас в злобе и тщеславии Берта!
— Отличное прикрытие! Оно помогло мне без хлопот убить Сирвела.
— Так это вы его…
— Ловко задумано, а? Особенно с судьей. Только вы могли поверить в его предательство… И все получилось замечательно: Сирвел прикончил судью, а Берт — Сирвела. Безукоризненно. Комар носа не подточит. С остальными было посложнее…
— С остальными?
— Я очень любил старого Джорджа Росли. Тонала избил его до смерти… Пришлось разделаться с Тоналой.
— Вы?!
— Ну да, а вам внушил подозрения, будто это сделал Макс. И лишь наивный простачок вроде О'Мэхори может подумать, будто это он отправил на тот свет Уингфилда.
— Опять ваша работа?
— Разумеется. Уингфилд омерзительно обошелся с молодой женщиной, которую я бесконечно уважаю, — Морин О'Мэхори.
— Значит, вы нарочно при Максе обвинили Чака в убийстве Пэ-Пэ?
— Естественно. Я достаточно хорошо знал обоих и не сомневался в исходе.
— А у Моски вы отобрали внизу револьвер, рассчитывая, что я не доверяю ему и выстрелю первым?
— Разве я не настроил вас на этот лад?
— Мелфорд, вы последняя сволочь!
— Забавно — по обе стороны баррикад ко мне питают одинаковые чувства. Но, как бы то ни было, а ваша банда уничтожена, Войддинг.
— Остается только убить меня.
— Может, это и не понадобится…
— А?
— Но уж Стоктон-то вам придется покинуть немедленно, иначе я позвоню О'Мэхори, и он вас арестует. Преднамеренное убийство попахивает электрическим стулом, Мэл.
Войддинг пристально посмотрел на Теда:
— Сколько?
— Десять тысяч.
— Это все, что у меня есть.
— В первую очередь у вас нет выбора, старина. Добавлю еще, что мне нужна ваша коллекция бабочек для стоктонского музея.
Немного поколебавшись, Войддинг кивнул.
— На кой черт мне теперь бабочки…
Он подошел к сейфу, выгреб оттуда все деньги и швырнул Мелфорду. Тот меланхолично сунул их в карман.
— А дальше что?
— Напишите записку, что в возмещение ущерба вы дарите свою коллекцию городу.
— Ладно. — Он подписал бумагу и неуверенно проговорил: — Раз уж вы взяли на себя руководство…
— Мы уезжаем.
— Куда?
— А куда хотите. Мелвин Рок подойдет?
— Вполне.
Когда О'Мэхори явился в мэрию требовать объяснений у Кэмдена, ему сообщили, что тот заседает с муниципальным советом. Но такого темпераментного парня, как наш ирландец, подобная мелочь остановить не могла. Без лишних церемоний он распахнул дверь кабинета мэра и вошел. Все удивленно обернулись.
— Господин мэр, я должен незамедлительно сообщить вам об одной странности, касающейся Теда Мелфорда… Вопреки тому, что мы все думали, он отнюдь не пьяница!
О'Мэхори рассказал о сцене, происшедшей в баре Флойда Шерпо.
— А мэр Стоктона, как мне сказали, обо всем этом знал, — подвел он итог.
Теренс окинул советников взглядом.
— Это правда.
Первый помощник мэра вскочил на ноги.
— Не кажется ли вам, что пришло время объясниться, Кэмден?
— Что ж, сейчас я вам все объясню, а потом подпишу прошение об отставке, поскольку несу всю полноту ответственности за решение, принятое мною без вашего ведома, джентльмены. Однако прежде всего хочу заявить, что даже при огромном уважении к занимаемому мной посту отставка будет для меня не так уж тягостна, ибо я имею честь уйти вместе с таким человеком, как Тед Мелфорд.
Пат О'Мэхори опустился на предложенный ему стул, раздумывая, уж не вел ли он себя, как последний болван…
— Все вы знаете, господа, каким человеком был Тед Мелфорд до того, как прикинулся тем, за что вы его принимали в последнее время.
Советники смущенно переглянулись.
— Тед боролся с Войддингом и его бандой, но наши законы таковы, что с мерзавцами, которых поддерживают судьи и адвокаты, собаку съевшие на юридических тонкостях, практически невозможно ничего поделать. Тед все же ужасно мешал Войддингу, и тот решил его проучить. Он вызвал из Огайо своего брата Берта, и этот последний намеренно (хотя нам и не удалось это доказать) задавил Лилиан Мелфорд, а потом вернулся в свой штат. На следующий день после этого гнусного преступления Тед пришел ко мне и сказал: «Теренс, нам ни за что не справиться с негодяями законным путем. Их можно уничтожить только изнутри. Я готов потерять все: дружбу, уважение, доверие жены и даже честь, лишь бы вылечить Стоктон от этой проказы… Никто, кроме вас и моего однополчанина Флойда Шерпо, ни о чем не узнает… Прошу вас сохранить тайну». Как вы догадываетесь, я пытался отговорить Теда от этой затеи, но он любил Стоктон больше всего на свете… А в благодарность каждый житель этого города, поверив, будто Мелфорд продался Войддингу, считал его последней дрянью! С помощью Флойда Тед изображал пьяницу, а сам, пока все думали, будто он накачивается виски в отдельной комнате, выходил с черного хода и боролся с гангстерами.
— А что вы подразумеваете под словом «боролся», Теренс? — спросил первый помощник.
— Тед сражался с бандитами их собственным оружием. Джимми Тонала убил Джорджа Росли, а мы ничего не могли доказать. Тед Мелфорд застрелил Джимми Тоналу…
Это заявление глубоко потрясло слушателей.
— Но он же совершил убийство! — воскликнул Билл.
— А как вы назовете способ, которым Тонала избавился от Росли? Тед Мелфорд прикончил также Эла Сирвела, убийцу судьи Хэппингтона, и Брайана Уингфилда, собиравшегося добить лейтенанта О'Мэхори, — благо тот сам полез в капкан. Кстати, Пат, я хочу, чтобы вы знали: Тед усадил вас в тюрьму исключительно предосторожности ради. Он знал, что Мэл Войддинг жаждет вашей крови… По-моему, в тот день Мелфорд дважды спас вам жизнь.
Какое-то время все молчали, наконец кто-то из советников возмущенно заметил:
— Все, что вы нам тут рассказываете, Тед, при большом желании можно понять и даже оправдать… Однако же Мелфорд брал у Войддинга деньги?
Мэр вытащил из кармана небольшой блокнотик.
— С тех пор как Тед вступил в контакт с Войддингом и его бандой, он получил ровно семь тысяч триста пятьдесят долларов.
— Откуда вы знаете?
— Я сам переслал эти деньги в полицейский сиротский приют.
Мелфорд и Войддинг отъехали уже довольно далеко от города, как вдруг бывший полицейский свернул направо, на еле заметную тропинку.
— Что на вас нашло? — забеспокоился бандит.
— Мэл… вы когда-нибудь думали, что должна была чувствовать моя девочка, увидев, как на нее летит машина вашего братца?
— Я не понимаю, о чем вы…
— Напротив, отлично понимаете, Мэл, поскольку это вы приказали убить ни в чем не повинного ребенка…
— И что дальше? Я ведь вам заплатил, разве нет?
— Недостаточно, Мэл, недостаточно.
— И что это значит?
Тед остановил машину.
— Вылезайте!
— Что?
— Вылезайте!
— Но…
Мелфорд выхватил пистолет.
— Вы так хотите умереть у меня в машине?
Дрожа от злобы и страха, Войддинг выбрался из автомобиля.
— А что теперь?
— Я хочу, чтобы вы на собственной шкуре испытали такой же ужас, как и Лилиан… А ну, встаньте перед машиной!
— Вы с ума сошли?
Однако Войддинг послушался, не веря, что Мелфорд отважится исполнить угрозу. Но Мелфорд отважился.
И началась кошмарная игра. Войддинг в полной панике метался во все стороны, а машина неумолимо следовала за ним — Тед не случайно выбрал очень ровное место. Теперь он мог преследовать истинного убийцу дочери, куда бы тот ни побежал — направо, налево, прямо… Каждый раз, чувствуя, что Войддинг сейчас упадет, Мелфорд тормозил и останавливал машину в нескольких сантиметрах от задыхающегося, сломленного человека.
— Тед… пожалейте… Тед…
— А вы пожалели Лилиан? А ну, встать! Не то раздавлю, как мокрицу!
И Войддинг продолжал метаться перед колесами машины мстителя, пытаясь убежать от смерти и не веря, что это возможно.
В очередной раз свалившись на землю, Мэл вдруг почувствовал, как в ребра с левой стороны что-то вдавилось. Он сунул мокрую, дрожащую руку под куртку и нащупал маленький револьвер, который незаметно для Мелфорда достал из сейфа. Надежда прибавила гангстеру сил. Он встал на ноги и сломя голову помчался вперед, думая выиграть немного времени и обернуться. Наконец, решив, что время пришло, он резко повернулся лицом к мчащейся на него машине и выпустил весь магазин в ветровое стекло. При виде залитого кровью лица Теда бандит разразился безумным смехом машина пролетела еще семь-восемь метров. Вцепившись в руль, Мелфорд, которого заставляла жить лишь сила ненависти, развернулся и покончил с врагом. Перед смертью у бывшего полицейского еще хватило сил вырвать из записной книжки листок бумаги и что-то нацарапать…
Никто не осмеливался нарушить глубокую тишину, наступившую после рассказа мэра. В конце концов Билл, поскольку он больше других любил поговорить, прервал всеобщее молчание:
— Теренс… Мы все ошиблись в Мелфорде… Он поступил, как мужчина. Но вы подумали, что нам с ним делать, когда он выполнит свою страшную задачу?
Звонок телефона сейчас показался всем неуместным, но мэр снял трубку.
— Теренс Кэмден слушает…
Окружающие заметили, как страшно побледнел мэр. По его старым, морщинистым щекам потекли слезы, но Теренс даже не пытался их унять. Повесив трубку, он медленно обвел советников взглядом.
— Вам не придется ломать голову над будущим Теда Мелфорда, — сурово проговорил Кэмден. — Он умер. Теда только что нашли рядом с трупом Мэла Войддинга. Похоже, Мелфорд казнил главаря банды точно так же, как была убита его дочь. На теле моего друга обнаружили записку — он еще нашел в себе силы писать! Правда, всего несколько слов: «Миссия окончена, Тер…»
В наступившем гробовом молчании послышался странный звук. Все обернулись, посмотрели на капитана О'Мэхори и пооткрывали рты от удивления: верзила ирландец плакал.