Елена Белова. Сам дурак! или Приключения дракоши

   – Рик… я что, правда буду такая страшная?
   – Что?
   – Ну Аррейна сказала, что я буду вся такая… лысая-пятнистая. Страшная, как Шрек.
   – Кто?
   – Парень такой… из болота. Ты потерпеть не сможешь? – Ну и голосок у меня. Прозвучало так жалобно, словно я малявка-фанатка какой-нить звездулины и выпрашиваю автограф. Позорище…
   Шаман как-то подозрительно кашлянул. И замолчал. Прилег у костра, перевернулся на живот, голову руками подпер и на меня смотрит. Внимательно так…
   – Что?
   – Ничего, – усмехнулся мой шаман. – Я вспомнил мышь.
   – Какую? А…
   – Да ту самую, в замке у черного мага Ставинне, у которого мы в плену сидели. Сначала маленькую, потом огромную. Санни, ты думаешь, тогда ты была красивая? С перемазанной шерстью и лысым хвостом?
   Ну… вряд ли.
   – А потом у тебя еще и крылья отросли…
   – И что?
   – Санни, ты можешь обзаводиться чешуей или терять ее, можешь притаскивать из замка ядро, можешь дышать огнем… но напугала ты меня только один раз. Больше вряд ли получится.
   – Это когда?
   – Ну-у… – В глазах шамана вдруг проскочили искорки-чертики. – В первый день, когда мне навстречу выскочил дракон с птичьим гнездом на голове и потребовал меня на обед.
   – Ри-и-ик! – Нет, ну надо же, что припомнил! Гнездо!
   – Что? – спросил он.
   – Тоже мне обед нашелся, – проворчала я, не зная, что еще сказать. – Эй, минутку… Если тебе все равно, как я смотрюсь, то почему мне, по-твоему, надо отсюда убираться?
   Шаман вздохнул:
   – Я ведь объяснял уже.
   – Ой, вот про это – не надо. Слышать уже не могу про мою безопасность!
   У Рика просто мания какая-то на этой безопасности. Ведь рад же мне, видно, что рад, вспомнить хоть, как светился, когда я вернулась, как смотрит… и (ну просто вылитый папа!) все время норовит упихать меня подальше и поглубже – чтоб никто не добрался. Только папа и сам при этом знает, как залечь на дно, а Рик… маг он маг и есть. По местным понятиям, всем по жизни должен. Помощь, лечение, чары, советы и все такое. М-м-маг! Твою ж косметичку фирмы «Алые паруса», ну как он не поймет! Я тоже за него волнуюсь!
   Шаман, видать, понял, что про безопасность в этот раз лучше не говорить. Поворошил ветки в костре, положил туда какую-то тыковку…
   Как я любила такие моменты – когда шаман что-то мастерит, я на него смотрю, над головой звезды перемигиваются, и вечер тихий-тихий… и про всяких Ставинне можно забыть. Ненадолго, но можно.
   – Ты снова гребень раскладываешь, – вдруг сказал Рик, не отрывая глаз от костра. Заметил… – Неудобно?
   – Ага. Не болит, но как-то странно.
   Как будто волосы стянула, и теперь они распрямились…
   – Учебники по разумным расам настойчиво рекомендуют не подходить к дракону в период линьки. Сравнивают этот процесс с тем, как у ребенка зубы режутся. Неприятно и частично больно.
   – О…
   – А у тебя это ведь первая?
   – Ну да…
   Линька вдруг перестала волновать меня с точки зрения красоты. Как там Рик сказал – зубки режутся? У меня как-то зуб мудрости начал расти, так папа трех врачей приволок – я тогда просто на стенку лезла. Зубки…
   – Ты все еще уверена, что не хочешь к Южным? Пережить это под присмотром старших?

Глава 2

   Вы не поверите, что читают наши закваки! Нет, я не скажу. И не уговаривайте. Да, и порадуйтесь за меня: отстояла право остаться здесь, с шаманом. Только… только сейчас я не очень этому рада.
 
   Я пошевелила гребнем.
   Ну может, Рик и правду говорит. Один он не останется – это только кажется, что избушка одинокая и рядом никого. Когда мы с джипом на поляночке проявились, через минуту на травку высыпала куча народу – человек двадцать; крик, шум, вопросами засыпали… Джип рассматривали-щупали, колданули даже сгоряча, когда кто-то кнопочку нажал и сирена взвыла. Хорошо что не огнем колданули, а «замри», чтоб «чудище» не сбежало.
   А наш старый знакомый, мастер Хванне, который когда-то не находил себе места из-за черной магии у Рика, чуть сам чешуей не оброс, когда понял, кто к ним прилетел. Нет, он не из-за джипа разволновался, джип ведь Александрой не зовут, правильно? Он из-за меня готов был на стенку влезть… Нашел самую страшную, ага.
   Так вот, ковен Рика не бросил. Избушку новую построил, запасов разных дал, и все такое. И сами маги на страже. Как только кто-то новый на полянку, так они сразу на изготовку – а вдруг Ставинне заявился? Нет, они не в кустиках дежурят, а сидят в каких-то «опорных пунктах» и «совмещают точки». Типа как телепортируются.
   Словом, все вроде хорошо.
   Только все это счастье – как жить в шоу «За стеклом». Или как рыбкам в аквариуме. Ковен не оставит Рика, нет, но он все равно – приманка в ловушке для черного мага.
   И не хочу я от него улетать, можете вы понять или нет?
   Дракон + маг – все равно сильней, чем один маг.
   Правда же?
   А линька… ну подумаешь, линька. Переживем.
   Я решительно махнула хвостом:
   – Не-а. Я хочу тут. С тобой.
   Шаман только вздохнул:
   – Санни…
   – М-м-м? Только учти, на колечко я больше не куплюсь.
   Секунду шаман смотрел на меня так, будто опять держал в руке мышку и слушал рассказ о том, как она прилетела в замок на башне ковена. Потом усмехнулся:
   – А на сережки?
   Рик, ты прелесть! Только я все равно не уйду.
   – Не-а. Даже на браслет и цепочку. Я буду сидеть тут, мастер Гаэли вместе с женой спрячутся в избушку, а ты будешь меня утешать и собирать мою чешую. Ведрами. Она ценная!
   Кажется, Рику не нравится таскать ведра. Или чешую? Он сердито взъерошил волосы.
   – Александра!
   – Что? Тебе ж чешуя пригодится, а? И с ковеном поделишься, чтоб отстали. И можно домик в городе купить. Или квартиру. Ты же говорил, что мы и там можем работать?
   Если, конечно, папа опять не влезет в мою личную жизнь.
   Рик молчал и слушал. Та-ак… как там говорил один френд: «Молчание – знак согласия»? Хорошо.
   – Ну не всегда ж Ставинне этот будет у нас над головой висеть? Разберемся с ним и сможем жить спокойно. Я доучусь у Беригея, буду работать. Пассажиров возить. Заодно и мир посмотрю. На время твоего «набора сил» специально буду брать рейсы куда подальше, чтоб тебе не мешать.
   Шаман усмехнулся:
   – Как подальше? А кто будет спасать меня от «бедных девушек»?
   – Каких?
   – Да разных! – Он подбросил на ладони пучок сладких стебельков. – У девушек, понимаешь ли, вечно что-то случается. То дайте ей такое зелье, чтоб она стала красивой. То помогите приворожить парня. То: «Ой, а у меня, кажется, ребенок должен быть; шаман, что мне делать?» – а потом еще: «Ой, мастер Тоннирэ, ну вам же ничего не будет, папа не станет ругаться, если подумает, что внук от шамана, ну что вам стои-и-ит». И наконец: «Шаман Тоннирэ, вы ведь не женаты!» Вечно пытаются стащить то, что им кажется любовной настойкой, а потом лечи у них светящиеся прыщи, отравление или хвост кфытий, отросший на нужном месте. А еще потом и их парней лечить!
   О-о… Я представила светящиеся прыщи в комплекте к хвостику – неслабо. А еще и парни с «украшениями»…
   Кажется, шаману тут нескучно живется! А я-то думала…
   – Рик, так ты потому не в поселках живешь, а в избушке – от девушек прячешься?
   Шаман ни с того ни с сего раскашлялся.
   – Не совсем. Но, скажем так, я рад, что местные девушки боятся драконов.
   – И закваков, – подсказала я. – Одного, по крайней мере. В смысле одну.
   – Это и правда неплохо. Хотя… я бы предпочел, чтобы вы обе…
   – … были в безопасности. Рик, не начинай, а?
   Рик вдруг отодвинулся от костра. Лег рядом, заложил руки за голову и посмотрел в небо. Оно тут красивое, не хуже, чем дома, только луна крупней и цвет другой. Переливается. Интересно, а дома тоже небо как будто вышивает кто-то – каждую минуту в черном бархате среди звезд мелькают золотые иголки? Эти… как их… метеориты. Рик говорил, что есть такая легенда о девушке, которая ждет любимого, а чтобы он нашел дорогу, она пришивает звезды на его пути. Они падают, и она пришивает снова – покрепче… Вон там ее созвездие – Иглы Виретты.
   В кустах кто-то зашуршал листьями, мелькнул серый хвост… Опять этот зверек тут? Точно, вот кусочек рыбы ухватил… нет, два. Один в зубах зажал, один в сумку на животе упихал, жадина мелкая. Надо Рику сказать, он все хотел поймать этого пушистика, говорит – никогда такого не видел… Но не сейчас, сейчас не до того.
   – Я просто очень хочу, чтобы он до тебя не добрался. Если мы в чем-то просчитались, чего-то не учли.
   – Я до него сама доберусь. Рик, так что ты думаешь насчет города?
   – Не насчет города, – поправил шаман, глядя на сразу три «иголки», промелькнувшие в черноте. – Насчет нас. Я бы хотел…
   Он, кажется, сказал что-то еще, но я уже не слышала. Нас! Он бы хотел… про нас… Нас! Ри-и-ик! Я тебя люблю!
   Так. Ни в какое племя я не полечу. Никаких «безопасностей»! и… и, подумаешь, линька!
   Да что в ней страшного?
 
   Через три дня я так не думала.
   Солнце сегодня было жарким, воздух колючим. А голоса сыпались в мои несчастные уши, как маленькие, но очень активные ежики. Бегали по шкуре и царапались…
   – Как дела?
   – Тише…
   – А в чем дело, ей хуже?
   Он нарочно, что ли, тут прыгает? Земля же дрожит! Шкурка еще сильней чешется! У-у-у…
   – Александра, вы уверены, что вам нужно лежать на самом солнцепеке? Вы не перегреетесь? – не отставал активный дед.
   – Уйди, – буркнула я, пытаясь плотней закрыть глаза. Ой, блин.
   – Но я…
   – Тише, дорогой. – По земле запрыгала новая пара лапок. – Не трогай девочку. Она и так не в себе.
   Это точно. Лучше не трогайте меня-я… Ой, это не ежики, это дикобразы с кактусами в зубах или лапка-а-ах…
   – Поесть хочешь, детка?
   Есть? Она издевается? Это ж надо вынуть голову из-под крыла, то есть пошевелиться! А потом еще жевать! У меня от одной мысли чешуя вдвое сильней зачесалась. Ни за что!
   – Не хочу.
   – Но, детка, так нельзя! Ты со вчерашнего дня ничего не ела! А с вашей потребностью в энергии…
   Да, ела я вчера. Вчера все еще нормально было. Ну почти. Спина еще и тогда чесалась, и крылья побаливали, но Рик столько раз спросил, как я себя чувствую, что я ничего не сказала. В смысле сказала, что все нормально.
   И так вчера хлопот полно было.
   Наши заквакистые супруги все никак не могли поладить.
   В первый день было еще ничего, Радиликка сначала отсыпалась после дороги, а потом наводила порядок. Голос у нее… от такого в машине запросто сигнализация сработает! Я смотрела на бедный домик, у которого, кажется, крыша тряслась, и думала: хорошо, что у Риковой избушки курьих ножек нет, как в сказке. Она б тут же на эти лапки встала и удрала куда подальше… Раддилике ничего не нравилось: и то, что матрасы на постелях плохо набиты и на них спать не мягко; и то, что она нашла незаштопанное белье (не знаю, что это было – Рик сразу отобрал и спрятал… и покраснел, как светофор); и что в кладовке запасы еды хранятся вместе с травами и всякими сушеными червячками. Потом она нашла заспиртованных в банках лягушек и нехорошо так на них уставилась…
   Мы с Риком словили момент и смылись в лес, но она нас и там достала и приставила к уборке. Да, даже меня припрягла – крышу домика от насекомых пропалить и сверху свежей соломки подсыпать. Рик сортировал свои баночки, книги и продукты, а дед помогал грозной жене обед готовить. Причем надо было видеть, как он лапки мыл, а Радиликка критиковала, что недостаточно чисто, и снова показывала мужу на склянку с мылом. И так три раза, пока она свои не попыталась помыть и не уяснила, что зеленое белым не сделаешь, как ни старайся!
   Словом, нескучно первый денек прошел.
   А вот вчера…
   Радиликка с утра была не в настроении – она пересолила кашу, решила испечь какой-то редкий пирог и вместо приправы добавила туда травку от насморка (парни начихались на неделю вперед), разбила какую-то тарелку и обсыпала остатками каши своего мужа, который тихо сидел в кустах… А уж бороду свою она изругала так, что та давно должна была завиться в кучеряшки от такого внимания. И мешает она, и жарко от нее, и откромсать бы ее ко всем мымрюкам!
   А потом вообще расплакалась.
   Гаэли жену успокаивать начал, и мы с Риком тихонечко отошли и прикинулись мебелью… и следующее, что я видела, это как наши закваки обнимаются.
   Потом, вечером, мне стало не по себе – крылья горели огнем, будто я перезагорала на солнце, спина зачесалась уже всерьез, и я полезла в озеро. Вспомнила, что мне говорила Аррейна про воду, думала – легче станет. Не стало. Даже хуже получилось – от холодной воды спина заболела, как будто на ней и впрямь зубы стали резаться, причем все с дырками… Зато, пока я тихонечко пыталась выбраться на берег, то снова подсмотрела, чем заняты Гаэли и его необычная жена: супруги закваки тихо сидели под обрывом и – вы не поверите! – читали книгу!
   Я даже про свою спину забыла – так интересно стало.
   – Вот. Смотри, Раддочка, тут все есть. Ареал обитания, питание. Смотри, здесь про…
   – Гэл! Я не желаю слушать, что мы должны есть древесных чирриков! Я вообще не желаю про это слушать!
   – Ну хорошо, хорошо… Вот… Брачные игры закваков.
   Я чуть не захлебнулась! Что? Что-о?! Брачные игры… кого? Ой, не может же быть… Или может? Тогда надо мотать отсюда срочно – неприлично же подсматривать.
   – В брачный период закваки удаляются на болото…
   – Пропускаем.
   – Э-э… хорошо. Так вот, отмечено увеличение… ну это термины… потемнение… о-о…
   – Гэл!
   – Прости, дорогая. Жаль, что здесь иллюстраций нет…
   – Еще чего не хватало!
   – Но есть одна схема… нет, лучше не смотри. Хм, сомневаюсь я в… ну да ладно. Так вот, для процесса икрометания…
   Но Радиликка решительно отказалась принимать участие в икрометании. То ли картинка не понравилась, то ли само слово добило… нет, ну можно понять женщину. Так что она сердито квакнула что-то, дернула бородой и упрыгала к дому. Гаэли, правда, тоже не особо расстроился. Захлопнул книжку, поплескал в лицо водичкой – и порядок.
 
   Ух, а сегодня… ой, да перестаньте же… топать… Сегодня они с самого утра крутятся возле меня.
   – Санни, если я тебе трубочку в губы просуну, ты огнем не дохнешь? Тебе попить надо.
   Ой…
   – Я осторожно. Она тонкая…
   – А-ай…
   – Что?
   – Давай…
   Трубка и правда была тоненькая. И гладкая – проскользнула влегкую, тронула язык… и в рот пролилось что-то. Не вода, нет. Горьковатое, но вкусное, как кофе…
   – Это травяной отвар. На снежниках. Пей-пей…
 
   М-м-м… не знаю, что Рикке намешал в этот «отвар», но ощущение было «это-то-что-надо»! Ну вот как «вчера мы очень хорошо погуляли, дайте пива кто-нибудь»! Что? У вас такого не было? Ну и радуйтесь! Чешуя у вас тоже никогда новая не резалась.
   Отвар кончился удивительно быстро, просто обидно. Мало же! Ух, прямо в глазах посветлело.
   И я смогла рассмотреть своего шамана. Стоит передо мной взъерошенный такой. Трубку рукой придерживает – от меня к котелку. Хороший такой котелок… корова в него не поместится, а вот баран – запросто. Бочка влезет, не меньше! И я все это выпила?
   – Ну как? – спросил Рик.
   – Что – как? Ой, подожди…
   Что-то непонятное творилось с телом. Оно словно… холодело? Ну да, полный айс, и с чешуи куда-то убрались припадочные ежики-дикобразики со своими кактусами, будто все разом похватали парашюты и умотали с меня куда-то еще. Ух ты… Класс!
   – Рик, спасибо!
   – Ты только не шевелись! – быстро ответил шаман вместо «пожалуйста».
   Я только-только хотела глянуть, что у меня там такое со спиной, но вовремя притормозила. Голова осталась на месте. Глаза еще побаливали, и я пока их прикрыла.
   – А что такое?
   – Я сварил тебе обезболивающее. Оно повышает порог чувствительности для… хотя, это неважно. Но я первый раз варю для драконов, да и ты не совсем дракон, так что доза небольшая.
   – Небольшая! – сердито квакнул рядом Гаэли. – Мы все с утра носимся за этими снежниками, как государственные команды травосбора и заготовки!
   – Дорогой, тебе жалко помочь бедной девочке? Я тебя не узнаю!
   – Да я просто… В этих краях снежники не будут расти еще года три. Мы ж даже корни повыдергивали!
   – Насеем еще, – отозвался новый голос. – А вообще-то, мастер, мне кажется, больше беспокоится не о снежниках, а о судьбе уникального представителя семейства жгучестрелов, а именно жгучестрела змейчатого, на которое он так неосторожно… э-э… опустился.
   – Кристаннеке! – вспыхнул дед.
   – Простите, мастер, – отозвался знакомый голос мага из города Рованиеми. – Позвольте, я попробую еще раз вам помочь – судя по вашему настроению, вы все еще страдаете от последствий неудачной посадки.
   – Спасибо, все в порядке.
   – Александра, так вы себя хорошо чувствуете? – влез еще один голос, женский. Тоже знакомый такой…
   – Ну… да. – Интересно, а что будет, если хвостом шевельнуть? Или лучше не пробовать?
   – Шевельнешься – ощущения обострятся, – предупредил шаман. Мысли, что ли, читает?
   – Не буду я шевелиться… А долго?
   – Я тут позвал кое-кого помочь. Вот мастер Терреси, он разбирается в драконах и может тебя осмотреть.
 
   Терреси был крепким мужчиной лет под сорок – шустрым и шумным. Обошел меня вокруг, крылья осмотрел. И говорил без перерыва.
   – Рад видеть ту самую Александру! Ну-ка, крылатая леди, разрешите посмотреть ваши глаза… Смелей, смелей, привыкайте к свету. Отлично! Если б не знал, по одним глазам догадался бы, что девица! Так… от света режет? Ага… Нет-нет, не дергайтесь, я ничего не трогаю, вот… только проверяю, насколько вы похожи на печку… Горяченькая, на вас можно лепешки печь!
   Сама знаю.
   Полежать бы сейчас тихонько, пока ничего не болит… Поспать. Чтоб Рик хоть посидел рядышком, раз нам друг друга даже тронуть нельзя. Да разве дадут…
   – Коллеги, у кого левитация, поднимите меня на десяток локтей. Легче, легче! И поосторожней. Уроните – превращу в деревья! Если выживу…
   – Осторожно! – посоветовал Кристаннеке. – Коллеги, на всякий случай расчистите площадку перед пациенткой…
   Через минуту стало тихо, все разошлись направо-налево, один Рик рядом остался.
 
   – Ну что, новости не слишком хорошие. – Драконий доктор уже спорхнул на землю и сейчас смотрел мне в левый глаз. – Линька первая, и от нее зависит, какой в дальнейшем станет особь. Для дракона правильно сформировавшаяся шкура очень важна. Размер чешуи, степень прилегания, плотность, способность отражать… впрочем, не об этом сейчас. В общем, от этого зависит и здоровье, и скорость полета. А здесь этот процесс начинается тяжело. И очень быстро. Температура, быстро формирующиеся опухоли, отслоение задерживается…
   – Э-э… – Шевелить не хотелось даже языком, но узнать-то надо. – А скоро оно уже закончится?
   – Если б вы были обычным драконом, я бы сказал – через пару дней. Но вы оборотень.
   – И что?
   Самой пришлось спрашивать. Маги молчали как нанятые в секьюрити.
   – У вас свой цикл, огонечек, его опытным путем определяют.
   – Офонареть! И что мне делать?
   – Ну ваш патрон начал правильно. Микстура на снежниках – то, что необходимо. А когда ее действие кончится, придется обкладывать горячими компрессами из трав. Размягчить кожу. А вообще-то хорошо бы пригласить родичей. А еще лучше – отправить вас в племя.
   Я об этом думала, если честно. Горячий бассейн, про который говорила Аррейна, сейчас казался самым дивным местом на свете! Только как я полечу сейчас? Да мне крылом не шевельнуть. Первая попавшаяся гора моя будет. В смысле я в нее воткнусь.
   – Надо как-то ее перенести, – брякнул молодой. И все замолчали. Перенести меня – это, конечно, сложно.
   – Может, она кувыркнется?
   – Прервать линьку? Вы с ума сошли!
   – А давайте ее уменьшим! – предложила женщина. – Уменьшим и перенесем.
   И тут я ее узнала. Не по голосу даже, а по предложению (было уже такое). И чуть не взъерошила гребень!
   – Береникка, – прошипел мой голос сам по себе, – еще раз превратишь меня в мышь – укушу!
   Женщина-маг даже подпрыгнула:
   – Не волнуйтесь! Спокойней, хорошо? Я обещаю, что…
   Да куда там… Если б не эта мрузья линька, я бы тут же поискала себе местечко потише. В лесу, например. Нет, я ее не боюсь, она незлая. Только вот… она и незлая может такое вытворить! Хватит, накушались.
   – Отойди от меня!
   – Леди Александра, вы совершенно напрасно беспокоитесь, – попробовал убедить меня Кристаннеке. – Береникка – опытный маг, и…
   Ага. Видать, от ее большого опыта я тогда серой шерстью обросла и пищала, как тамагочи!
   – Александра не беспокоится, – вмешался Рик. – Она просто не думает, что уменьшение здесь поможет. Правда?
   – Угу.
   Нет уж, уменьшать себя я больше не дам! И увеличивать тоже. Вспомнить хоть башню, в которой мы с ковеном прошлый раз так неудачно застряли. Точнее, я застряла. Ковен вообще под потолком висел – вылитые кокосы. На пальме.
   – И вообще, знайте на будущее, накладывать какие-либо заклинания в этот период – все равно что в кипящую на огне реторту кидать незнакомый порошок. Найдутся желающие это сотворить?
   «Желающие» молчали, как выключенный телик.
   – То-то же, – хмыкнул мужчина. – Наложение чар – это вмешательство в естественный процесс перестройки организма, нарушение сложно сбалансированной энергоструктуры объекта, и последствия… скучно вам с таким драконом не будет.
   Кто-то слева пробурчал, что им и так не очень скучно. Второй голос, потверже, перебил и спросил, что ж тогда делать… Мне, кстати, тоже было интересно, что же делать, если колдовать нельзя, часто пить обезболивающие травки нельзя и уменьшать меня для переноса к драконьим родственникам тоже нельзя. Вот же влипла.
   Маги призадумались. Да уж… Попробуй перенеси мои тонны веса.
   – Я потому и попросил вас собраться, – начал Рик. – Считаю, что надо позвать драконов. Нужен допуск.
 
   Как маги собирались звать драконов – я не смотрела. Устала. Правда. Со вчерашнего вечера в голове звон, кожа чешется, спина болит… А теперь все прошло, и всего-то надо, что не шевелиться, и Рик обязательно придумает, как мне помочь. И маги…
   Ох, как хорошо, когда ничего не болит.
   И я снова прикрыла глаза. Вздремнуть бы…
   – Киииирк? – спросили рядом. Что такое?
   Глаза открывать не хотелось. Ну их, этих чирикающих. Передышка. Интересно, Рик в отвар успокоительного не добавлял? Голова какая-то сонная…
   – Киииирк? – чирикнул еще раз чей-то голосок.
   Я приоткрыла глаз. Маги отошли на десяток метров, рядом никого, так откуда…
   А-а.
   Чуть выше моей головы на ветке повис тот незнакомый зверек, которого Рику хотелось поймать. Чуть побольше крысы, чуть поменьше собаки, пушистый и пухленький, он смотрел на меня желтыми глазками и стрекотал. Сумка на животике, как у кенгуру, оттопыривалась – наверное, он опять стащил что-то из еды. Пушистый хвост дрожал и трясся – боится?
   – Пушистик…
   – Киииир! – пискнул зверек, покачиваясь на ветке, как новогодняя игрушка. Мне так захотелось его погладить.
   – Смешной какой…
   Зверек вдруг замолчал. Его желтые глазки сузились и показались черными. И он оскалился, зло, по-крысиному. Сразу перестав быть смешным. Он что, понимает слова? Но…
   Пушистик стал раскачиваться на ветке – уже молча. Ухватился для надежности двумя лапками и качался, качался, не сводя с меня темных блестящих глаз-щелочек. Нехороших глаз. Мне почему-то стало не по себе. Нет, я не испугалась, я ведь дракон, правда? Смешно бояться какого-то кролика-белку. Но… но…
   И тут он прыгнул.
   Мне на спину. Прямо на ту опухоль между крыльями.
   Мир стал красным, поехал в сторону, жутко перекосился. И в глазах потемнело.
 
   Что было потом, я помню плохо. Все тонуло в каком-то красноватом тумане, словно я в ресторане «под восток», где всякие змеи и дымы…
   Из тумана выплывало то встревоженное лицо Рика, то жалобная мордочка зелено-голубого дедушки, то дымящийся котел, из которого вытягивали какие-то длинные зеленые тряпки и, кажется, лепили их на меня. Не знаю… Плохо мне было.
   Кажется, я плакала – потому что от земли все время пахло горелым.
   Помню, как кто-то ругал Рика и лечил ему руку – моими слезами обожгло. А он все равно стоял рядом. Успокаивал, говорил что-то. И от этого как будто становилось легче. Кто-то говорил, что «у пациентки болевой шок от удара по опухоли, вы все равно ей не поможете, лучше отойдите». Не отошел…
   Еще помню, как мимо меня вдруг поползли какие-то зеленые и коричневые змеи. Я подумала про глюк, потом – про реальных змей, даже предупредить хотела… но одна проползла у самого носа и оказалось веткой, только толстой. Змеи уже доползли до группки магов и стали переплетаться во что-то типа коврика. Небольшого, но то-о-олстого. И я поняла, что это все-таки бред – про живые коврики… то есть ветки.
   – Ну и?
   – На первый взгляд удовлетворительно.
   – Да, вполне успешная попытка.
   – Попробуйте на прочность…
   – Проходит по требованиям…
   – Сколько нам потребуется?
   – По самым скромным прикидкам – около сорока локтей.
   – Сколько?!
   – Тоннирэ это под силу.
   – Да, но весь его резерв опять к хурмысу покатится.
   – Поможем.
   – Некогда спорить. Начинаем.
   Я ничего не понимаю. Тихие голоса, непонятные разговоры, мелькающие фигуры… И зеленые змейки веток пополам с черно-коричневыми корнями, которые со всех сторон подползают ко мне и зарываются в землю. Бред, бред… Опять закрываю глаза. Земля мелко-мелко дрожит. Или это меня трясет? Хол-лодно…