– Да, насколько я могу судить, – откровенно ответил Карлайль. – Впрочем, может быть, за вами закреплено что-нибудь. Варбертон и Вэр…
– Нет, – перебила его Изабелла, – я никогда не слышала, чтобы за мной было что-нибудь закреплено. У меня нет ничего – ни крова, ни денег. Этот дом ваш, а лондонский дом и замок Моунт-Сиверн переходят мистеру Вэну.
– Но мистер Вэн будет рад видеть вас в вашем же доме!
– Мне?! Поселиться в одном доме с миссис Вэн?! – воскликнула Изабелла так, будто эти слова уязвили ее. – О чем вы говорите, мистер Карлайль?
– Извините, леди Изабелла, я не осмелился бы сам заговорить об этом…
– Нет, это я должна просить у вас прощения, – возразила девушка уже спокойнее. – Я чувствую ваше участие и благодарю вас за доброту.
Мистер Карлайль встал, чтобы проститься. Ему казалось, что дальнейшее его присутствие здесь бесполезно; кроме того, он не хотел беспокоить Изабеллу. Когда Арчибальд уже выходил из дома, в дверях его догнала ключница:
– Говорят, есть известия из замка Марлинг. Юная леди получила письмо? Когда же будет мистер Вэн?
– Мистер Вэн отсутствует, – ответил мистер Карлайль. – Миссис Вэн, получив мое письмо, написала ему обо всем. Будем надеяться, что он приедет сегодня.
– Что же мы будем делать, если он не приедет? – произнесла таинственным голосом миссис Мейсон. – Свинцовый гроб следовало бы заколотить… Вы же знаете, сэр, как умер наш бедный господин.
– Честное слово, я пока ничего не могу вам сказать. Подобные случаи настолько редки, что я не знаю, насколько все это законно. Когда приедет мистер Вэн, немедленно пришлите за мной.
Глава XI
Глава XV
– Нет, – перебила его Изабелла, – я никогда не слышала, чтобы за мной было что-нибудь закреплено. У меня нет ничего – ни крова, ни денег. Этот дом ваш, а лондонский дом и замок Моунт-Сиверн переходят мистеру Вэну.
– Но мистер Вэн будет рад видеть вас в вашем же доме!
– Мне?! Поселиться в одном доме с миссис Вэн?! – воскликнула Изабелла так, будто эти слова уязвили ее. – О чем вы говорите, мистер Карлайль?
– Извините, леди Изабелла, я не осмелился бы сам заговорить об этом…
– Нет, это я должна просить у вас прощения, – возразила девушка уже спокойнее. – Я чувствую ваше участие и благодарю вас за доброту.
Мистер Карлайль встал, чтобы проститься. Ему казалось, что дальнейшее его присутствие здесь бесполезно; кроме того, он не хотел беспокоить Изабеллу. Когда Арчибальд уже выходил из дома, в дверях его догнала ключница:
– Говорят, есть известия из замка Марлинг. Юная леди получила письмо? Когда же будет мистер Вэн?
– Мистер Вэн отсутствует, – ответил мистер Карлайль. – Миссис Вэн, получив мое письмо, написала ему обо всем. Будем надеяться, что он приедет сегодня.
– Что же мы будем делать, если он не приедет? – произнесла таинственным голосом миссис Мейсон. – Свинцовый гроб следовало бы заколотить… Вы же знаете, сэр, как умер наш бедный господин.
– Честное слово, я пока ничего не могу вам сказать. Подобные случаи настолько редки, что я не знаю, насколько все это законно. Когда приедет мистер Вэн, немедленно пришлите за мной.
Глава XI
Новый пэр и банковский билет
В тот же день после полудня почтовый экипаж вместе с новым пэром лордом Моунт-Сиверном уже мчался по аллее. Он высадился на железнодорожной станции, находящейся в пяти милях от Вест-Линна. Мистер Карлайль немедленно явился к нему, и почти в одно время с ним приехал из Лондона Варбертон. Дела помешали ему приехать раньше и застать графа в живых. Новый граф не рассчитывал на блестящее положение дел своего родственника, но он никак не думал, что все настолько плохо.
– Лорд Моунт-Сиверн был самым сумасбродным кутилой, о котором мне когда-либо приходилось слышать! – воскликнул он.
– Да, он поступил непростительно по отношению к своей дочери, – согласились мистер Карлайль и мистер Варбертон.
– Этопросто безумие, – не унимался граф. – Ни один человек, находясь в здравом уме, не бросил бы дочь на произвол судьбы. У нее же нет за душой ни шиллинга.
– Вы совершенно правы, милорд, – сказал мистер Варбертон. – Поместья переходят к вам, а если останется какое-нибудь движимое имущество, то его заберут кредиторы.
– Я слышал от Изабеллы, что Ист-Линн принадлежит вам? – обратился граф к мистеру Карлайлю.
– Да, мне, – ответил он, – я купил его еще в июне. Кажется, лорд старался держать это в тайне.
– Иначе и быть не могло, – вмешался мистер Варбертон. – Если бы он сообщил о продаже Ист-Лина, то кредиторы не оставили бы в его руках ни пенни. Кроме нас и поверенных мистера Карлайля, об этом деле никто не знал.
– Позвольте заметить, сэр, – произнес граф не без упрека, – я нахожу весьма странным, что, зная положение дел графа, вы не заступились за права его дочери!
– Да, мы знали о положении его дел, но вместе с тем понимали, что уговаривать его совершенно бесполезно, – возразил мистер Варбертон. – Он давно упустил то время, когда мог обеспечить леди Изабеллу. Раза два я пробовал вмешаться, но, по-видимому, это была болезненная струна, и он избегал разговоров на эту тему.
– Не говорите мне этого, сэр! Он мог бы застраховать свою жизнь за несколько тысяч. А теперь у бедной девушки нет ничего. Разве это не доказывает его бессердечие?
– Все это я очень хорошо понимаю, милорд, – ответил адвокат. – Но вы имеете весьма приблизительные сведения о долгах покойного графа. Одни проценты, которые он должен был ежегодно выплачивать, равнялись невероятной цифре. Он всю жизнь только и делал, что подписывал векселя!
– Какая отвратительная непредусмотрительность! Какое постыдное мотовство! – горячился граф. – Бессердечный, малодушный человек! Он жил разбойником, умер нищим и оставил дочь на милость чужих людей!
– Она больше всех достойна сожаления, – сказал Карлайль. – Где она будет жить?
– Разумеется, у меня, – ответил граф. – И я надеюсь, что ей не придется сожалеть о том доме, где говорили только о долгах.
– Насколько мне известно, леди Изабелла ничего не знала о положении дел графа. Отец скрывал от нее все неприятности, – заметил мистер Карлайль.
– Чушь! – воскликнул недовольный граф.
– Прошу прощения, милорд, – возразил мистер Варбертон, – но то, что сказал мистер Карлайль, сущая правда. Благодаря деньгам, вырученным за продажу Ист-Линна, лорд мог еще некоторое время пожить по-старому, на широкую ногу. Как бы то ни было, теперь расточительность покойного уже никого не возмутит.
– Нет, возмутит, – перебил лорд Моунт-Сиверн. – Разве могут подобные вещи не иметь последствий? Я слышал, что вчера утром здесь происходила чудовищная сцена: несчастные обманутые люди во весь голос требовали справедливости. Изабелла говорит, что вам, мистер Карлайль, удалось заставить их удалиться.
– Да, я убедил их, что оставаться здесь бесполезно, так как Ист-Линн со всей мебелью принадлежит мне. Но наверху до сих пор сидят два человека, которые завладели телом покойного. Со вчерашнего утра эти двое ни на минуту не отходят от трупа. Кажется, к ним приходит еще и третий, который сменяет каждого из них поочередно.
– Но возможно ли, чтобы подобные вещи допускались английскими законами! – волновался граф. – Караулить мертвеца! Но ведь это ужасно! У меня кровь стынет в жилах при одной мысли об этом… Что же нам теперь делать? Как нам похоронить его?
– Да, это затруднительно. Ключница говорит, что эти люди не позволяют даже заколотить свинцовый гроб, а между тем это следует сделать как можно скорее.
– А кто эти люди, вы знаете? – поинтересовался мистер Варбертон.
– Они присланы неким Энсти, – пояснил Арчибальд. – В связи с отсутствием членов семьи я решился сам войти в комнату покойного и расспросить этих людей. Долг составляет почти три тысячи фунтов стерлингов.
Пока джентльмены обдумывают, как им быть, оставим их и вернемся к Изабелле. Она сидела одна в своей комнате, подавленная страхом и тягостными предчувствиями. Лорд Моунт-Сиверн сказал ей, что она будет жить с ним и его женой. Он предложил ей это совершенно искренне, и леди Изабелла, склонив голову, прошептала: «Благодарю вас!» Но как только граф вышел, слезы отчаяния брызнули из ее глаз.
– Жить под одной крышей с миссис Вэн! – убивалась бедная девушка. – Нет, ни за что на свете! Лучше умереть! Лучше трудиться, не имея ни минуты покоя, и есть черствый хлеб, чем подвергаться такому унижению.
Но в действительности у Изабеллы не оставалось другого выхода, кроме как поселиться у леди Моунт-Сиверн. Лорд пожелал немедленно отправить девушку в замок Марлинг, но она воспротивилась этому, и решено было, что она поедет туда на следующий день после похорон.
Мистер Варбертон, побеседовав по поручению графа с людьми, караулившими тело покойного лорда, и выплатив им три тысячи фунтов, сказал, что они могут удалиться не раньше чем после похорон. Если бы они ушли сразу, этот трюк могли повторить и другие кредиторы.
В пятницу утром графа похоронили в церкви Святого Иуды в Вест-Линне. Изабеллу это сильно возмутило: она надеялась, что отца похоронят в Моунт-Сиверне. Но граф, благородно исполнив свой долг по отношению к умершему родственнику, не счел нужным тратить больше, чем следовало. Гроб провожали только граф и мистер Карлайль. Хотя последний и не был родственником покойного лорда, но граф пригласил его, вероятно, потому, что не хотел один шествовать во главе процессии. Несколько аристократов графства держали покров гроба, за которым следовала длинная вереница экипажей.
На следующее утро в доме поднялась суматоха: граф и Изабелла уезжали, но не вместе. Прислуга также расходилась. Граф торопился в Лондон. Экипаж, в котором он отправлялся на станцию железной дороги, уже стоял у подъезда, когда пришел мистер Карлайль.
– Позвольте мне выразить вам свою признательность, – обратился к нему граф. – Я не знаю, что бы я без вас делал. Мне кажется, что без вас я никогда не вышел бы из этого неприятного положения. Вы дали слово нанести мне визит; надеюсь, вы не замедлите исполнить ваше обещание.
– Непременно, если буду неподалеку, – проговорил мистер Карлайль с улыбкой.
В эту минуту вошла Изабелла, одетая в дорожный костюм, так как она уезжала сразу же после графа. Лицо ее скрывалось за траурной вуалью, которую она приподняла и откинула на шляпку.
– Мне давно пора проститься с вами, Изабелла, – сказал граф. – Не нужно ли вам чего?
Девушка хотела что-то сказать, но взглянула на мистера Карлайля, стоявшего у окна, и передумала.
– Ну что же, моя милая? – продолжал граф, торопясь уехать. – Вам не придется ни о чем беспокоиться. Не забудьте только взять с собой что-нибудь на завтрак, потому что вы попадете в замок Марлинг не раньше обеда. Передайте миссис Вэн, то есть леди Моунт-Сиверн, что я не успел написать ей, но, как только буду в Лондоне, обязательно ей телеграфирую.
Взволнованная Изабелла молча стояла перед ним, беспрестанно меняясь в лице.
– Что с вами? – спросил граф. – Кажется, вы хотите мне что-то сказать.
Она не знала, как начать. Ей было совестно высказать свое желание, а присутствие мистера Карлайля еще больше стесняло девушку.
– Мне… мне не хотелось бы беспокоить вас, граф, – пробормотала она, и краска невольно выступила у нее на лице, – но… у меня нет денег!
– Ах, извините меня, пожалуйста, Изабелла, – произнес тот с живостью, – мне так досадно, что я не подумал об этом раньше…
Он расстегнул сюртук, вынул бумажник и задумался.
– Сейчас я не могу дать вам больше трех фунтов, дорогая, – произнес он. – Но, полагаю, этого будет достаточно. Впрочем, у дворецкого Поунда есть деньги на дорогу, а когда вы приедете в замок, то вам стоит только сказать леди Моунт-Сиверн, и она, конечно, выделит вам необходимую сумму.
С этими словами он выложилна стол несколько соверенов и простился с леди Изабеллой, пожелав ей счастливого пути. Проводив графа до кареты, Арчибальд снова вернулся к Изабелле, которая все еще находилась в столовой и собирала со стола золотые монеты; лицо ее было смертельно-бледным.
– У меня есть к вам просьба, мистер Карлайль, – обратилась к нему девушка.
– Я готов сделать для вас все, что смогу, – ответил тот.
– Пожалуйста, передайте это мистеру Кэну, – произнесла она, протягивая молодому человеку деньги. – Я просила горничную заплатить ему, но она уже истратила то, что я дала ей. Передайте же их ему, вы сделаете мне большое одолжение.
– Но этого слишком много, – осмелился заметить мистер Карлайль.
– Нет, я должна ему за билеты и за то, что он настраивал фортепьяно. Кроме того, он нуждается в деньгах гораздо сильнее, чем я, – прибавила она, стараясь улыбнуться. – Если бы это было не для него, я никогда не собралась бы с духом обратиться с просьбой к лорду Моунт-Сиверну. Знаете, что бы я тогда сделала?
– Что же?
Она хотела ответить, но в эту минуту их внимание привлек неожиданный шум. Они быстро подошли к окну и увидели, что перед крыльцом остановилась карета, в которой леди Изабелла должна была ехать до станции железной дороги.
– Мне пора! – прошептала девушка. – Мистер Карлайль, позвольте мне оставить вам кое-что на память – золотых и серебряных рыбок, которых я купила несколько недель назад.
– Почему же вы не хотите взять их с собой?
– Чтобы их увидела леди Моунт-Сиверн? Нет! Я предпочитаю оставить их у вас. Бросайте им иногда хлебные крошки… – Она произнесла эти слова с сильным волнением, и слезы градом покатились по ее лицу.
– Успокойтесь, присядьте на минуту.
– Нет-нет, я лучше поеду.
Изабелла села в карету, и Арчибальд, отворив дверцу и наклонившись к девушке, протянул ей руку.
– Простите меня, мистер Карлайль, – прошептала бедная девушка, – я до сих пор ни разу не поблагодарила вас за вашу доброту. Но я не могла… вы, конечно, поняли?
– Я хотел бы сделать для вас гораздо больше, – ответил молодой человек, – я хотел бы избавить вас от всех тревог, которые вас мучили, но наши дороги расходятся… Прощайте, дорогая леди Изабелла, и да хранит вас Бог!
Кучер ударил кнутом, и лошади побежали крупной рысью. Изабелла вжалась в угол кареты и расплакалась. Немного успокоившись, она заметила какую-то бумажку, лежавшую между складками ее платья. Развернув ее, девушка увидела, что перед ней банковский билет на сто фунтов стерлингов. «Но откуда ему было взяться? От кого он?» – недоумевала Изабелла. Тут внезапная мысль озарила ее, щеки вспыхнули, а руки задрожали от гнева. Только мистер Карлайль мог оставить ей этот билет.
Прежде всего она почувствовала себя оскорбленной. Немного успокоившись, она вспомнила о своем безвыходном положении, и гнев ее исчез, а благодарность снова наполнила сердце. Она мысленно удивлялась его великодушию. Но что же ей делать с этим билетом? Отослать обратно? Но это значило бы оскорбить благородное сердце. И за что же? За его преданность и внимание? Нет, она оставит эти деньги у себя и дождется случая вернуть их ему лично.
В это самое время, опершись о садовую ограду, в густой тени деревьев стояла Барбара Гэр. Она знала, что леди Изабелла уезжает из Ист-Линна, и, увлеченная любопытством, свойственным всем женщинам, а также чувством ревности к сопернице,она дожидалась, когда мимо проедет карета, чтобы взглянуть на Изабеллу. Но ожидание обмануло ее: шторы были опущены. Экипаж давно скрылся извиду, a Барбара все стояла на прежнем месте и, быть может, простояла бы еще дольше, если бы перед ней не появился ее отец, только что вернувшийся из Вест-Линна.
– Барбара, – обратился он к ней, – ты не видела мистера Карлайля?
– Нет, отец.
– Я заходил к нему в контору и узнал, что он в замке Ист-Линн. По всей вероятности, он пройдет мимо нас, и я задержу его на минуту.
Судья облокотился о ворота, Барбара стояла рядом с ним.
– Ты слышала новость, Барбара? – сказал мистер Гэр. – Все толкуют о том, что мистер Карлайль…
Судья замолк и вышел на дорогу, желая посмотреть, не идет ли Арчибальд. Барбара сгорала от нетерпения, желая услышать окончание фразы.
– Посмотри-ка, ведь это мистер Карлайль, – воскликнул судья. – Говорят, что он купил Ист-Линн.
– Неужели? – изумилась девушка.
– Почему бы и нет? Как у него, так и у его сестры денег куры не клюют. Я хотел разговорить старого Дилла, но он, как обычно, молчит, и я от него ничего не добился.
– А! Вот и вы! Здравствуйте, мой любезный, – мистер Гэр еще издали поприветствовал мистера Карлайля. – Я ждал вас с нетерпением, чтобы узнать, нет ли у вас новостей от начальства благотворительного общества… Наш комитет желает передать на его попечение бедняков.
– Да, – ответил молодой человек, – новости есть. Общество решило принять их, отправляйте хоть сейчас.
– Это решение меня очень радует, – продолжал судья. – Кстати, мистер Карлайль, скажите, пожалуйста, правда ли то, что вы купили Ист-Линн?
– Да, Ист-Линн теперь принадлежит мне.
– Вот как! Ну, адвокаты умеют отлично улаживать свои дела, без всяких проволочек. Не прошло и недели, как умер граф, а Ист-Линн уже в ваших руках, сэр.
– Ист-Линн принадлежал мне еще за несколько месяцев до смерти графа.
– Да ведь граф жил там! Ну, думаю, он щедро заплатил вам за свое пребывание в замке!
– Я не взял с него ничего, – ответил Арчибальд, улыбнувшись. – Он жил у меня как почетный гость.
– Тем хуже для вас! – воскликнул судья. – Извините меня, мистер Карлайль, – сказал он, спохватившись. – Говорят, граф невероятно запутал свои дела.
– Очень запутал, – подтвердила Барбара, – я слышала вчера, что у леди Изабеллы ничего не осталось, что ей даже не на что было купить траурное платье… Неужели это правда, Арчибальд?
Карлайль не мог не улыбнуться.
– Удивляюсь, как еще не говорят о том, что леди Изабелла вовсе не носит траура, потому что у нее нет денег… Однако нам пора проститься, мистер Гэр. До свидания, Барбара!
– Очень жаль, что ты приехала в Лондон, – сказал граф, – потому что Изабелла отправилась сегодня в замок Марлинг.
– Что это значит? С какой целью она туда отправилась? – спросила леди Моунт-Сиверн, гордо подняв голову.
– Пожалуйста, не расспрашивай меня, это очень печальная история! Лорд Моунт-Сиверн умер почти нищим, не оставив Изабелле ни шиллинга.
– В этом нет ничего удивительного. Но что же она будет делать? Где она будет жить?
– Как это где? Она будет жить у нас. Вероятно…
– У нас? – закричала леди Моунт-Сиверн. – Этого не будет! Послушай, Раймунд, я не хочу, чтобы Изабелла Вэн жила в моем доме. Я ненавижу ее. Как ты мог быть до такой степени малодушным, что одобрил ее желание поехать к нам?
– Я ничего не одобрял, – холодно заметил граф, – я сам предложил ей поселиться у нас. Не мог же я бросить беззащитную сироту. Разве ты этого не понимаешь?
– Нет, нет! – воскликнула графиня. – Не огорчай меня, Раймунд.
– Изабелла теперь уже в замке Марлинг, – продолжал новый пэр, – и она там останется. Когда ты вернешься туда, то не посмеешь ее выгнать, потому что я этого не желаю. Неужели ты смогла бы отослать ее в рабочий дом? Нет, ты не посмеешь! Что о нас скажут в свете? Признаюсь, я думал, что ты будешь добрее, Эмма.
Леди Моунт-Сиверн ничего не ответила. Злоба продолжала бушевать в ее сердце.
– Не понимаю, что тебя так встревожило, – продолжал граф со своим обычным хладнокровием. – Изабелла не обременит тебя надолго. Такая хорошенькая девушка, как она, скоро выйдет замуж.
– А я постараюсь сделать так, чтобы она вышла за первого, кто за нее посватается, – сердито сказала леди Моунт-Сиверн. – Можешь быть в этом уверен.
– Лорд Моунт-Сиверн был самым сумасбродным кутилой, о котором мне когда-либо приходилось слышать! – воскликнул он.
– Да, он поступил непростительно по отношению к своей дочери, – согласились мистер Карлайль и мистер Варбертон.
– Этопросто безумие, – не унимался граф. – Ни один человек, находясь в здравом уме, не бросил бы дочь на произвол судьбы. У нее же нет за душой ни шиллинга.
– Вы совершенно правы, милорд, – сказал мистер Варбертон. – Поместья переходят к вам, а если останется какое-нибудь движимое имущество, то его заберут кредиторы.
– Я слышал от Изабеллы, что Ист-Линн принадлежит вам? – обратился граф к мистеру Карлайлю.
– Да, мне, – ответил он, – я купил его еще в июне. Кажется, лорд старался держать это в тайне.
– Иначе и быть не могло, – вмешался мистер Варбертон. – Если бы он сообщил о продаже Ист-Лина, то кредиторы не оставили бы в его руках ни пенни. Кроме нас и поверенных мистера Карлайля, об этом деле никто не знал.
– Позвольте заметить, сэр, – произнес граф не без упрека, – я нахожу весьма странным, что, зная положение дел графа, вы не заступились за права его дочери!
– Да, мы знали о положении его дел, но вместе с тем понимали, что уговаривать его совершенно бесполезно, – возразил мистер Варбертон. – Он давно упустил то время, когда мог обеспечить леди Изабеллу. Раза два я пробовал вмешаться, но, по-видимому, это была болезненная струна, и он избегал разговоров на эту тему.
– Не говорите мне этого, сэр! Он мог бы застраховать свою жизнь за несколько тысяч. А теперь у бедной девушки нет ничего. Разве это не доказывает его бессердечие?
– Все это я очень хорошо понимаю, милорд, – ответил адвокат. – Но вы имеете весьма приблизительные сведения о долгах покойного графа. Одни проценты, которые он должен был ежегодно выплачивать, равнялись невероятной цифре. Он всю жизнь только и делал, что подписывал векселя!
– Какая отвратительная непредусмотрительность! Какое постыдное мотовство! – горячился граф. – Бессердечный, малодушный человек! Он жил разбойником, умер нищим и оставил дочь на милость чужих людей!
– Она больше всех достойна сожаления, – сказал Карлайль. – Где она будет жить?
– Разумеется, у меня, – ответил граф. – И я надеюсь, что ей не придется сожалеть о том доме, где говорили только о долгах.
– Насколько мне известно, леди Изабелла ничего не знала о положении дел графа. Отец скрывал от нее все неприятности, – заметил мистер Карлайль.
– Чушь! – воскликнул недовольный граф.
– Прошу прощения, милорд, – возразил мистер Варбертон, – но то, что сказал мистер Карлайль, сущая правда. Благодаря деньгам, вырученным за продажу Ист-Линна, лорд мог еще некоторое время пожить по-старому, на широкую ногу. Как бы то ни было, теперь расточительность покойного уже никого не возмутит.
– Нет, возмутит, – перебил лорд Моунт-Сиверн. – Разве могут подобные вещи не иметь последствий? Я слышал, что вчера утром здесь происходила чудовищная сцена: несчастные обманутые люди во весь голос требовали справедливости. Изабелла говорит, что вам, мистер Карлайль, удалось заставить их удалиться.
– Да, я убедил их, что оставаться здесь бесполезно, так как Ист-Линн со всей мебелью принадлежит мне. Но наверху до сих пор сидят два человека, которые завладели телом покойного. Со вчерашнего утра эти двое ни на минуту не отходят от трупа. Кажется, к ним приходит еще и третий, который сменяет каждого из них поочередно.
– Но возможно ли, чтобы подобные вещи допускались английскими законами! – волновался граф. – Караулить мертвеца! Но ведь это ужасно! У меня кровь стынет в жилах при одной мысли об этом… Что же нам теперь делать? Как нам похоронить его?
– Да, это затруднительно. Ключница говорит, что эти люди не позволяют даже заколотить свинцовый гроб, а между тем это следует сделать как можно скорее.
– А кто эти люди, вы знаете? – поинтересовался мистер Варбертон.
– Они присланы неким Энсти, – пояснил Арчибальд. – В связи с отсутствием членов семьи я решился сам войти в комнату покойного и расспросить этих людей. Долг составляет почти три тысячи фунтов стерлингов.
Пока джентльмены обдумывают, как им быть, оставим их и вернемся к Изабелле. Она сидела одна в своей комнате, подавленная страхом и тягостными предчувствиями. Лорд Моунт-Сиверн сказал ей, что она будет жить с ним и его женой. Он предложил ей это совершенно искренне, и леди Изабелла, склонив голову, прошептала: «Благодарю вас!» Но как только граф вышел, слезы отчаяния брызнули из ее глаз.
– Жить под одной крышей с миссис Вэн! – убивалась бедная девушка. – Нет, ни за что на свете! Лучше умереть! Лучше трудиться, не имея ни минуты покоя, и есть черствый хлеб, чем подвергаться такому унижению.
Но в действительности у Изабеллы не оставалось другого выхода, кроме как поселиться у леди Моунт-Сиверн. Лорд пожелал немедленно отправить девушку в замок Марлинг, но она воспротивилась этому, и решено было, что она поедет туда на следующий день после похорон.
Мистер Варбертон, побеседовав по поручению графа с людьми, караулившими тело покойного лорда, и выплатив им три тысячи фунтов, сказал, что они могут удалиться не раньше чем после похорон. Если бы они ушли сразу, этот трюк могли повторить и другие кредиторы.
В пятницу утром графа похоронили в церкви Святого Иуды в Вест-Линне. Изабеллу это сильно возмутило: она надеялась, что отца похоронят в Моунт-Сиверне. Но граф, благородно исполнив свой долг по отношению к умершему родственнику, не счел нужным тратить больше, чем следовало. Гроб провожали только граф и мистер Карлайль. Хотя последний и не был родственником покойного лорда, но граф пригласил его, вероятно, потому, что не хотел один шествовать во главе процессии. Несколько аристократов графства держали покров гроба, за которым следовала длинная вереница экипажей.
На следующее утро в доме поднялась суматоха: граф и Изабелла уезжали, но не вместе. Прислуга также расходилась. Граф торопился в Лондон. Экипаж, в котором он отправлялся на станцию железной дороги, уже стоял у подъезда, когда пришел мистер Карлайль.
– Позвольте мне выразить вам свою признательность, – обратился к нему граф. – Я не знаю, что бы я без вас делал. Мне кажется, что без вас я никогда не вышел бы из этого неприятного положения. Вы дали слово нанести мне визит; надеюсь, вы не замедлите исполнить ваше обещание.
– Непременно, если буду неподалеку, – проговорил мистер Карлайль с улыбкой.
В эту минуту вошла Изабелла, одетая в дорожный костюм, так как она уезжала сразу же после графа. Лицо ее скрывалось за траурной вуалью, которую она приподняла и откинула на шляпку.
– Мне давно пора проститься с вами, Изабелла, – сказал граф. – Не нужно ли вам чего?
Девушка хотела что-то сказать, но взглянула на мистера Карлайля, стоявшего у окна, и передумала.
– Ну что же, моя милая? – продолжал граф, торопясь уехать. – Вам не придется ни о чем беспокоиться. Не забудьте только взять с собой что-нибудь на завтрак, потому что вы попадете в замок Марлинг не раньше обеда. Передайте миссис Вэн, то есть леди Моунт-Сиверн, что я не успел написать ей, но, как только буду в Лондоне, обязательно ей телеграфирую.
Взволнованная Изабелла молча стояла перед ним, беспрестанно меняясь в лице.
– Что с вами? – спросил граф. – Кажется, вы хотите мне что-то сказать.
Она не знала, как начать. Ей было совестно высказать свое желание, а присутствие мистера Карлайля еще больше стесняло девушку.
– Мне… мне не хотелось бы беспокоить вас, граф, – пробормотала она, и краска невольно выступила у нее на лице, – но… у меня нет денег!
– Ах, извините меня, пожалуйста, Изабелла, – произнес тот с живостью, – мне так досадно, что я не подумал об этом раньше…
Он расстегнул сюртук, вынул бумажник и задумался.
– Сейчас я не могу дать вам больше трех фунтов, дорогая, – произнес он. – Но, полагаю, этого будет достаточно. Впрочем, у дворецкого Поунда есть деньги на дорогу, а когда вы приедете в замок, то вам стоит только сказать леди Моунт-Сиверн, и она, конечно, выделит вам необходимую сумму.
С этими словами он выложилна стол несколько соверенов и простился с леди Изабеллой, пожелав ей счастливого пути. Проводив графа до кареты, Арчибальд снова вернулся к Изабелле, которая все еще находилась в столовой и собирала со стола золотые монеты; лицо ее было смертельно-бледным.
– У меня есть к вам просьба, мистер Карлайль, – обратилась к нему девушка.
– Я готов сделать для вас все, что смогу, – ответил тот.
– Пожалуйста, передайте это мистеру Кэну, – произнесла она, протягивая молодому человеку деньги. – Я просила горничную заплатить ему, но она уже истратила то, что я дала ей. Передайте же их ему, вы сделаете мне большое одолжение.
– Но этого слишком много, – осмелился заметить мистер Карлайль.
– Нет, я должна ему за билеты и за то, что он настраивал фортепьяно. Кроме того, он нуждается в деньгах гораздо сильнее, чем я, – прибавила она, стараясь улыбнуться. – Если бы это было не для него, я никогда не собралась бы с духом обратиться с просьбой к лорду Моунт-Сиверну. Знаете, что бы я тогда сделала?
– Что же?
Она хотела ответить, но в эту минуту их внимание привлек неожиданный шум. Они быстро подошли к окну и увидели, что перед крыльцом остановилась карета, в которой леди Изабелла должна была ехать до станции железной дороги.
– Мне пора! – прошептала девушка. – Мистер Карлайль, позвольте мне оставить вам кое-что на память – золотых и серебряных рыбок, которых я купила несколько недель назад.
– Почему же вы не хотите взять их с собой?
– Чтобы их увидела леди Моунт-Сиверн? Нет! Я предпочитаю оставить их у вас. Бросайте им иногда хлебные крошки… – Она произнесла эти слова с сильным волнением, и слезы градом покатились по ее лицу.
– Успокойтесь, присядьте на минуту.
– Нет-нет, я лучше поеду.
Изабелла села в карету, и Арчибальд, отворив дверцу и наклонившись к девушке, протянул ей руку.
– Простите меня, мистер Карлайль, – прошептала бедная девушка, – я до сих пор ни разу не поблагодарила вас за вашу доброту. Но я не могла… вы, конечно, поняли?
– Я хотел бы сделать для вас гораздо больше, – ответил молодой человек, – я хотел бы избавить вас от всех тревог, которые вас мучили, но наши дороги расходятся… Прощайте, дорогая леди Изабелла, и да хранит вас Бог!
Кучер ударил кнутом, и лошади побежали крупной рысью. Изабелла вжалась в угол кареты и расплакалась. Немного успокоившись, она заметила какую-то бумажку, лежавшую между складками ее платья. Развернув ее, девушка увидела, что перед ней банковский билет на сто фунтов стерлингов. «Но откуда ему было взяться? От кого он?» – недоумевала Изабелла. Тут внезапная мысль озарила ее, щеки вспыхнули, а руки задрожали от гнева. Только мистер Карлайль мог оставить ей этот билет.
Прежде всего она почувствовала себя оскорбленной. Немного успокоившись, она вспомнила о своем безвыходном положении, и гнев ее исчез, а благодарность снова наполнила сердце. Она мысленно удивлялась его великодушию. Но что же ей делать с этим билетом? Отослать обратно? Но это значило бы оскорбить благородное сердце. И за что же? За его преданность и внимание? Нет, она оставит эти деньги у себя и дождется случая вернуть их ему лично.
В это самое время, опершись о садовую ограду, в густой тени деревьев стояла Барбара Гэр. Она знала, что леди Изабелла уезжает из Ист-Линна, и, увлеченная любопытством, свойственным всем женщинам, а также чувством ревности к сопернице,она дожидалась, когда мимо проедет карета, чтобы взглянуть на Изабеллу. Но ожидание обмануло ее: шторы были опущены. Экипаж давно скрылся извиду, a Барбара все стояла на прежнем месте и, быть может, простояла бы еще дольше, если бы перед ней не появился ее отец, только что вернувшийся из Вест-Линна.
– Барбара, – обратился он к ней, – ты не видела мистера Карлайля?
– Нет, отец.
– Я заходил к нему в контору и узнал, что он в замке Ист-Линн. По всей вероятности, он пройдет мимо нас, и я задержу его на минуту.
Судья облокотился о ворота, Барбара стояла рядом с ним.
– Ты слышала новость, Барбара? – сказал мистер Гэр. – Все толкуют о том, что мистер Карлайль…
Судья замолк и вышел на дорогу, желая посмотреть, не идет ли Арчибальд. Барбара сгорала от нетерпения, желая услышать окончание фразы.
– Посмотри-ка, ведь это мистер Карлайль, – воскликнул судья. – Говорят, что он купил Ист-Линн.
– Неужели? – изумилась девушка.
– Почему бы и нет? Как у него, так и у его сестры денег куры не клюют. Я хотел разговорить старого Дилла, но он, как обычно, молчит, и я от него ничего не добился.
– А! Вот и вы! Здравствуйте, мой любезный, – мистер Гэр еще издали поприветствовал мистера Карлайля. – Я ждал вас с нетерпением, чтобы узнать, нет ли у вас новостей от начальства благотворительного общества… Наш комитет желает передать на его попечение бедняков.
– Да, – ответил молодой человек, – новости есть. Общество решило принять их, отправляйте хоть сейчас.
– Это решение меня очень радует, – продолжал судья. – Кстати, мистер Карлайль, скажите, пожалуйста, правда ли то, что вы купили Ист-Линн?
– Да, Ист-Линн теперь принадлежит мне.
– Вот как! Ну, адвокаты умеют отлично улаживать свои дела, без всяких проволочек. Не прошло и недели, как умер граф, а Ист-Линн уже в ваших руках, сэр.
– Ист-Линн принадлежал мне еще за несколько месяцев до смерти графа.
– Да ведь граф жил там! Ну, думаю, он щедро заплатил вам за свое пребывание в замке!
– Я не взял с него ничего, – ответил Арчибальд, улыбнувшись. – Он жил у меня как почетный гость.
– Тем хуже для вас! – воскликнул судья. – Извините меня, мистер Карлайль, – сказал он, спохватившись. – Говорят, граф невероятно запутал свои дела.
– Очень запутал, – подтвердила Барбара, – я слышала вчера, что у леди Изабеллы ничего не осталось, что ей даже не на что было купить траурное платье… Неужели это правда, Арчибальд?
Карлайль не мог не улыбнуться.
– Удивляюсь, как еще не говорят о том, что леди Изабелла вовсе не носит траура, потому что у нее нет денег… Однако нам пора проститься, мистер Гэр. До свидания, Барбара!
* * *
Когда лорд Моунт-Сиверн прибыл в Лондон и остановился в гостинице, где останавливались Вэны, первой, кого он встретил, была его собственная жена. Граф очень удивился, так как рассчитывал, что она останется в замке Марлинг. Леди Моунт-Сиверн объяснила все весьма просто: она пожелала сама заказать траур в Лондоне. С ней был и их сын Уильям.– Очень жаль, что ты приехала в Лондон, – сказал граф, – потому что Изабелла отправилась сегодня в замок Марлинг.
– Что это значит? С какой целью она туда отправилась? – спросила леди Моунт-Сиверн, гордо подняв голову.
– Пожалуйста, не расспрашивай меня, это очень печальная история! Лорд Моунт-Сиверн умер почти нищим, не оставив Изабелле ни шиллинга.
– В этом нет ничего удивительного. Но что же она будет делать? Где она будет жить?
– Как это где? Она будет жить у нас. Вероятно…
– У нас? – закричала леди Моунт-Сиверн. – Этого не будет! Послушай, Раймунд, я не хочу, чтобы Изабелла Вэн жила в моем доме. Я ненавижу ее. Как ты мог быть до такой степени малодушным, что одобрил ее желание поехать к нам?
– Я ничего не одобрял, – холодно заметил граф, – я сам предложил ей поселиться у нас. Не мог же я бросить беззащитную сироту. Разве ты этого не понимаешь?
– Нет, нет! – воскликнула графиня. – Не огорчай меня, Раймунд.
– Изабелла теперь уже в замке Марлинг, – продолжал новый пэр, – и она там останется. Когда ты вернешься туда, то не посмеешь ее выгнать, потому что я этого не желаю. Неужели ты смогла бы отослать ее в рабочий дом? Нет, ты не посмеешь! Что о нас скажут в свете? Признаюсь, я думал, что ты будешь добрее, Эмма.
Леди Моунт-Сиверн ничего не ответила. Злоба продолжала бушевать в ее сердце.
– Не понимаю, что тебя так встревожило, – продолжал граф со своим обычным хладнокровием. – Изабелла не обременит тебя надолго. Такая хорошенькая девушка, как она, скоро выйдет замуж.
– А я постараюсь сделать так, чтобы она вышла за первого, кто за нее посватается, – сердито сказала леди Моунт-Сиверн. – Можешь быть в этом уверен.
Глава XV
Жизнь в замке Марлинг
Изабелла прожила уже около десяти дней в своем новом жилище, когда лорд и леди Моунт-Сиверн приехали наконец в замок Марлинг. В сущности, это был не замок, а самое незатейливое здание. Граф встретил Изабеллу по-дружески, но графиня обращалась с ней до такой степени небрежно и покровительственно, что щеки девушки не раз вспыхивали от негодования. Леди Моунт-Сиверн была тщеславна. Она окружала себя только теми поверхностными людьми, которые курили ей фимиам.
В понедельник миссис Левисон – бабушка леди Моунт-Сиверн – приехала в замок Марлинг вместе с Фрэнсисом Левисоном. Все шло своим чередом до пятницы, но затем в сердце графини снова пробудилось чувство зависти, так как Фрэнсис Левисон не переставал уделять внимание Изабелле.
В пятницу утром девушка отправилась погулять с маленьким Уильямом – сыном графини. Фрэнсис Левисон присоединился к ним, и все трое вернулись домой только к обеду. Все это время леди Моунт-Сиверн не переставала волноваться, так как миссис Левисон постоянно удерживала ее возле себя. Чем медленнее тянулось время, тем сильнее в ней разгоралась ненависть к Изабелле. Перед обедом девушка вошла в свою комнату и попросила горничную причесать ее. Марвель встала позади стула, а маленький Уильям играл неподалеку. Вдруг дверь с шумом отворилась, и вошла графиня.
– Где вы были? – спросила она, задыхаясь от гнева.
– Мы гуляли в парке, – ответила девушка.
– Как вы смеете это делать?
– Я вас не понимаю, – произнесла Изабелла, и сердце ее болезненно сжалось.
– Вам недостаточно того, что я приютила вас в своем доме! Вам нужно устраивать мне всевозможные неприятности. Вы целых три часа гуляли с Фрэнсисом Левисоном… Вы только и делаете, что кокетничаете с ним с самого его приезда…
Высвободив волосы из рук горничной, Изабелла выпрямилась во весь рост и, посмотрев на графиню, произнесла сдержанным, но твердым голосом:
– Я нисколько не кокетничаю и никогда этого не делала. Я предоставляю это, – в голосе Изабеллы помимо ее воли послышалось презрение, – замужним женщинам, хотя мне кажется, что для них это совершенно непростительно. В этом доме кокетничает только одна особа, и это вы, леди Моунт-Сиверн!
Услышав эту истину из уст Изабеллы, графиня вся побелела от ярости и, не помня себя от гнева, ударила ее по лицу. Испуганная и униженная, девушка едва удержалась на ногах, и не успела она выговорить слова, как миледи снова ее ударила. Изабелла задрожала, пронзительно вскрикнула и, закрыв лицо руками, опустилась на стул. Пораженная Марвель подняла глаза к небу, а Уильям заревел так громко, как будто ударили его самого.
Изабелла не спала всю ночь; горькие, жгучие слезы лились из ее глаз. Она не хотела больше оставаться в замке Марлинг. Сотню раз за эту ночь она пожалела о том, что не лежит возле своего отца. После этой бессонной ночи она встала слабая и больная. Марвель принесла ей завтрак, Уильям также пробрался к ней в комнату – он уже успел горячо привязаться к девушке.
– Мама уезжает, – пролепетал он, – посмотрите, Изабелла.
Она подошла к окну и увидела, что леди Моунт-Сиверн сидела в коляске, а Фрэнсис Левисон был верхом.
– Теперь мы можем спуститься вниз, там никого нет, – сказал ребенок.
Изабелла согласилась. Не успели они войти в столовую, как их с карточкой на подносе встретил слуга.
– Какой-то джентльмен желает вас видеть, миледи, – произнес он.
– Ах, это мистер Карлайль! – прочитав карточку, прошептала Изабелла. – Пожалуйста, пригласите его войти.
Один из клиентов Арчибальда, путешествуя по Англии, неожиданно заболел, и ему пришлось остановиться в городе Марлинге, по соседству с которым и находилось поместье графа Моунт-Сиверна. Больной немедленно послал телеграмму Карлайлю, так как пожелал написать завещание. Это незапланированное путешествие было чистой случайностью для Карлайля, а между тем оно сыграло в его жизни огромную роль.
– Какая неожиданная встреча! – поприветствовала гостя Изабелла. – Как я рада вас видеть!
– Я был в Марлинге по делам, но не мог уехать, не повидавшись с вами.
– Видите, как быстро сбылось то, о чем я говорила, мистер Карлайль. Вот мы с вами и встретились… Вы…
Изабелла замолчала. Она вспомнила о билете в сто фунтов и сконфузилась, потому что – увы! – разменяла билет и даже истратила часть денег! Могла ли она поступить иначе? У нее недостало бы мужества попросить денег у леди Моунт-Сиверн, а граф почти всегда отсутствовал.
– Я, право, не знаю, что сказать, – пробормотала она, – я хотела поблагодарить, вас. Мне так совестно было тратить… но я…
– Ну что вы! – перебил ее Арчибальд, смеясь. – Не нужно говорить об этом.
Мистер Карлайль не мог не заметить Изабелле, что она очень изменилась.
– Я не могу быть в замке Марлинг такой, какой я была в Ист-Линне.
– Надеюсь, что вам здесь все-таки неплохо живется, – сказал мистер Карлайль.
Она устремила на него взгляд, который так никогда и не изгладился из его памяти; в нем выразилось самое глубокое отчаяние.
– Нет, – произнесла молодая девушка, качая головой, – я не могу оставаться в этом доме, я здесь слишком несчастна! Я не спала целую ночь – все гадала, куда мне уехать. И ничего не придумала. У меня нет друга в целом мире.
Маленький лорд Вэн подошел к Карлайлю.
– Изабелла сказала мне сегодня утром, что она не может остаться у нас, – начал ребенок, – и знаете почему? Потому что мама вчера рассердилась и ударила ее…
– Молчи, Уильям, – перебила его Изабелла, вспыхнув, и позвонила в колокольчик.
Пришел слуга и увел маленького лорда в детскую.
– Неужели это правда? – спросил ее вполголоса Арчибальд, когда она подошла к нему ближе. – Да, вы действительно нуждаетесь в друге.
– Я веду здесь самое безотрадное существование, – призналась бедная девушка, и прошлая жизнь прошла перед ее мысленным взором, как очаровательное видение. – О, почему я не в силах воскресить моего милого отца? Почему я не могу вернуть нашей тихой и радостной жизни? Да, Ист-Линн показался бы мне теперь раем!
Что мог возразить на это мистер Карлайль? Почему от волнения у него перехватило дыхание, а лицо залилось краской?
– Если мои слова покажутся вам оскорбительными, то не придавайте им значения и простите меня. Не захотите ли вы… когда-нибудь… вернуться в Ист-Линн в качестве его законной владелицы?
– Вернуться в Ист-Линн в качестве его законной владелицы? – изумилась она.
– И моей жены.
Эти слова поразили ее. Она так доверчиво беседовала с мистером Карлайлем, так свободно открывала ему свои чувства! Она считала его своим самым искренним другом, искала в его словах опору, наконец, любила его как брата, но стать его женой! Эта мысль еще ни разу не приходила ей в голову, и поначалу она воспротивилась ей. Изабелла попыталась высвободить свою руку и отступить назад, но мистер Карлайль не допустил этого. Он не только удержал эту руку, но и взял другую, признаваясь ей в горячей любви. Он говорил Изабелле не пустые заученные фразы, а серьезные и глубокие слова нежности. И если бы другой образне занимал воображения девушки, то, вероятно, она ответила бы «да».
Разговор их был неожиданно прерван появлением леди Моунт-Сиверн. Она замерла в величественной позе и своим ястребиным взглядом потребовала объяснений. Желая избавить леди Изабеллу от замешательства, Карлайль сам представился графине.
– Я слышала о вас, – проговорила миледи, любуясь приятной внешностью молодого человека. – Но я не знала, что вы и Изабелла Вэн находитесь в таких близких отношениях, что…
– Миледи, – возразил Карлайль, предлагая стул графине Моунт-Сиверн, – мы никогда не были в близких отношениях, но сегодня я попросил леди Изабеллу стать моей женой.
Лицо графини просветлело. Наконец-то ей представилась возможность отделаться от ненавистной Изабеллы.
– Как она должна быть вам благодарна! – сказала леди Моунт-Сиверн. – Я говорю с вами откровенно, мистер Карлайль, потому что вы знаете, как граф был непредусмотрителен по отношению к дочери. Он не оставил ей ни шиллинга. Ты согласилась, Изабелла?
В понедельник миссис Левисон – бабушка леди Моунт-Сиверн – приехала в замок Марлинг вместе с Фрэнсисом Левисоном. Все шло своим чередом до пятницы, но затем в сердце графини снова пробудилось чувство зависти, так как Фрэнсис Левисон не переставал уделять внимание Изабелле.
В пятницу утром девушка отправилась погулять с маленьким Уильямом – сыном графини. Фрэнсис Левисон присоединился к ним, и все трое вернулись домой только к обеду. Все это время леди Моунт-Сиверн не переставала волноваться, так как миссис Левисон постоянно удерживала ее возле себя. Чем медленнее тянулось время, тем сильнее в ней разгоралась ненависть к Изабелле. Перед обедом девушка вошла в свою комнату и попросила горничную причесать ее. Марвель встала позади стула, а маленький Уильям играл неподалеку. Вдруг дверь с шумом отворилась, и вошла графиня.
– Где вы были? – спросила она, задыхаясь от гнева.
– Мы гуляли в парке, – ответила девушка.
– Как вы смеете это делать?
– Я вас не понимаю, – произнесла Изабелла, и сердце ее болезненно сжалось.
– Вам недостаточно того, что я приютила вас в своем доме! Вам нужно устраивать мне всевозможные неприятности. Вы целых три часа гуляли с Фрэнсисом Левисоном… Вы только и делаете, что кокетничаете с ним с самого его приезда…
Высвободив волосы из рук горничной, Изабелла выпрямилась во весь рост и, посмотрев на графиню, произнесла сдержанным, но твердым голосом:
– Я нисколько не кокетничаю и никогда этого не делала. Я предоставляю это, – в голосе Изабеллы помимо ее воли послышалось презрение, – замужним женщинам, хотя мне кажется, что для них это совершенно непростительно. В этом доме кокетничает только одна особа, и это вы, леди Моунт-Сиверн!
Услышав эту истину из уст Изабеллы, графиня вся побелела от ярости и, не помня себя от гнева, ударила ее по лицу. Испуганная и униженная, девушка едва удержалась на ногах, и не успела она выговорить слова, как миледи снова ее ударила. Изабелла задрожала, пронзительно вскрикнула и, закрыв лицо руками, опустилась на стул. Пораженная Марвель подняла глаза к небу, а Уильям заревел так громко, как будто ударили его самого.
Изабелла не спала всю ночь; горькие, жгучие слезы лились из ее глаз. Она не хотела больше оставаться в замке Марлинг. Сотню раз за эту ночь она пожалела о том, что не лежит возле своего отца. После этой бессонной ночи она встала слабая и больная. Марвель принесла ей завтрак, Уильям также пробрался к ней в комнату – он уже успел горячо привязаться к девушке.
– Мама уезжает, – пролепетал он, – посмотрите, Изабелла.
Она подошла к окну и увидела, что леди Моунт-Сиверн сидела в коляске, а Фрэнсис Левисон был верхом.
– Теперь мы можем спуститься вниз, там никого нет, – сказал ребенок.
Изабелла согласилась. Не успели они войти в столовую, как их с карточкой на подносе встретил слуга.
– Какой-то джентльмен желает вас видеть, миледи, – произнес он.
– Ах, это мистер Карлайль! – прочитав карточку, прошептала Изабелла. – Пожалуйста, пригласите его войти.
Один из клиентов Арчибальда, путешествуя по Англии, неожиданно заболел, и ему пришлось остановиться в городе Марлинге, по соседству с которым и находилось поместье графа Моунт-Сиверна. Больной немедленно послал телеграмму Карлайлю, так как пожелал написать завещание. Это незапланированное путешествие было чистой случайностью для Карлайля, а между тем оно сыграло в его жизни огромную роль.
– Какая неожиданная встреча! – поприветствовала гостя Изабелла. – Как я рада вас видеть!
– Я был в Марлинге по делам, но не мог уехать, не повидавшись с вами.
– Видите, как быстро сбылось то, о чем я говорила, мистер Карлайль. Вот мы с вами и встретились… Вы…
Изабелла замолчала. Она вспомнила о билете в сто фунтов и сконфузилась, потому что – увы! – разменяла билет и даже истратила часть денег! Могла ли она поступить иначе? У нее недостало бы мужества попросить денег у леди Моунт-Сиверн, а граф почти всегда отсутствовал.
– Я, право, не знаю, что сказать, – пробормотала она, – я хотела поблагодарить, вас. Мне так совестно было тратить… но я…
– Ну что вы! – перебил ее Арчибальд, смеясь. – Не нужно говорить об этом.
Мистер Карлайль не мог не заметить Изабелле, что она очень изменилась.
– Я не могу быть в замке Марлинг такой, какой я была в Ист-Линне.
– Надеюсь, что вам здесь все-таки неплохо живется, – сказал мистер Карлайль.
Она устремила на него взгляд, который так никогда и не изгладился из его памяти; в нем выразилось самое глубокое отчаяние.
– Нет, – произнесла молодая девушка, качая головой, – я не могу оставаться в этом доме, я здесь слишком несчастна! Я не спала целую ночь – все гадала, куда мне уехать. И ничего не придумала. У меня нет друга в целом мире.
Маленький лорд Вэн подошел к Карлайлю.
– Изабелла сказала мне сегодня утром, что она не может остаться у нас, – начал ребенок, – и знаете почему? Потому что мама вчера рассердилась и ударила ее…
– Молчи, Уильям, – перебила его Изабелла, вспыхнув, и позвонила в колокольчик.
Пришел слуга и увел маленького лорда в детскую.
– Неужели это правда? – спросил ее вполголоса Арчибальд, когда она подошла к нему ближе. – Да, вы действительно нуждаетесь в друге.
– Я веду здесь самое безотрадное существование, – призналась бедная девушка, и прошлая жизнь прошла перед ее мысленным взором, как очаровательное видение. – О, почему я не в силах воскресить моего милого отца? Почему я не могу вернуть нашей тихой и радостной жизни? Да, Ист-Линн показался бы мне теперь раем!
Что мог возразить на это мистер Карлайль? Почему от волнения у него перехватило дыхание, а лицо залилось краской?
– Если мои слова покажутся вам оскорбительными, то не придавайте им значения и простите меня. Не захотите ли вы… когда-нибудь… вернуться в Ист-Линн в качестве его законной владелицы?
– Вернуться в Ист-Линн в качестве его законной владелицы? – изумилась она.
– И моей жены.
Эти слова поразили ее. Она так доверчиво беседовала с мистером Карлайлем, так свободно открывала ему свои чувства! Она считала его своим самым искренним другом, искала в его словах опору, наконец, любила его как брата, но стать его женой! Эта мысль еще ни разу не приходила ей в голову, и поначалу она воспротивилась ей. Изабелла попыталась высвободить свою руку и отступить назад, но мистер Карлайль не допустил этого. Он не только удержал эту руку, но и взял другую, признаваясь ей в горячей любви. Он говорил Изабелле не пустые заученные фразы, а серьезные и глубокие слова нежности. И если бы другой образне занимал воображения девушки, то, вероятно, она ответила бы «да».
Разговор их был неожиданно прерван появлением леди Моунт-Сиверн. Она замерла в величественной позе и своим ястребиным взглядом потребовала объяснений. Желая избавить леди Изабеллу от замешательства, Карлайль сам представился графине.
– Я слышала о вас, – проговорила миледи, любуясь приятной внешностью молодого человека. – Но я не знала, что вы и Изабелла Вэн находитесь в таких близких отношениях, что…
– Миледи, – возразил Карлайль, предлагая стул графине Моунт-Сиверн, – мы никогда не были в близких отношениях, но сегодня я попросил леди Изабеллу стать моей женой.
Лицо графини просветлело. Наконец-то ей представилась возможность отделаться от ненавистной Изабеллы.
– Как она должна быть вам благодарна! – сказала леди Моунт-Сиверн. – Я говорю с вами откровенно, мистер Карлайль, потому что вы знаете, как граф был непредусмотрителен по отношению к дочери. Он не оставил ей ни шиллинга. Ты согласилась, Изабелла?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента